>>869647

>Унтерменш, ты чего так порвался? Жить надоело?

По обочине разбитой дороги быстрым шагом шёл тощий молодой парень с лакированой палкой в руке.
- Сссуки, уроды, я не Бздюля им, я Сергей...
Тут он передёрнул плечами, услышав второй слог своего имени. Тут же в памяти всплыл образ старого врача-психиатра, и его голос - "Это у вас, голубчик, интернализированная гомофобия".
Ему было ненавистно всё. Вся его жизнь. Которую он проводил на даче, доставшейся ему от родителей. После смерти матери, а потом и отца, служебную квартиру забрало государство, а Серёжу Дырогеева просто выписали оттуда задним числом. Теперь он жил на старой даче в домике, наскоро сбитом его отцом из всяческих отходов. Зимой домик промерзал, так как был не утеплён, а маленькая печка могла согреть лишь когда её непрерывно топили. Но Серёжа постоянно собирал по пути все палки, что в принципе могли сгореть, и топлива хватало почти всегда. Он даже болел редко - совсем уж в сильные морозы, когда просыпался в уже выстуженной халупе от холода.
- Никакой я не Бздюля!!!
Его крик остался без ответа, только ворона вспорхнула с дерева, громко каркнув.
- Ты на меня тут каркаешь, ссссссссука?
Дырогеев изо всех сил метнул палку в ворону, но не попал.
- Ааааааа, моя катана!
Серёжа метнулся за палкой через канаву, но поскользнулся и одной ногой зачерпнул мутной вонючей жижи.
- Ааааааа, сукаааа!
Он долго бил палкой, которую всерьёз считал катаной, мутную грязь в канаве, пока не стал одного с ней цвета от грязных и тяжёлых брызг.
- Мама, мама, что мне теперь делать?
Куртка у Серёжи была одна, а стирка означала сушку, с постоянным дежёрством у печи, и повышенный расход дров. Зимой на дачах мало кто жил, и Дырогеев курочил на дрова заборы с соседних улиц. Делал он это ночью, представляя себя японским шпионом-ниндзя, не брезгуя к тому же спереть овощи с огорода или десяток кислых яблок. Но сейчас была зима, и почти все деньги, что он зарабатывал на оптовой базе, трудясь менеджером по клинингу (а попросту- уборщицей), уходили на еду и интернет.
А в интернете... Да, Дырогеев был травим. В реальности его редко били, так как он не решался ни с кем заговорить, и отрывался в сети. Но очень быстро ему приклеивали обидные прозвища и переставали воспринимать всерьёз. Он пытался обзываться в ответ, но всё напрасно. Это не получалось у него с самого детства. От кого-то в садике услышав выражение "сопля голландская", Серёжа начинал всегда с него, но ему неизменно отвечали "жопа американская" и он со слезами бежал в укромный уголок, чтобы его никто не трогал. Вот и теперь, когда на одной анонимной имиджборде он решил добиться всеобщего уважения, его начали обзывать уг-бакой, дырогеевым и бздюлей, и вдобавок сравнивали с местным дурачком гейхукером. Серёжа был в ярости, но ничего не мог поделать. Он мечтал о том, чтобы все аноны вдруг сплотились, став его личной армией, и затравили эту противную девку с такой соблазнительной задницей, которая не ставит его ни во что и пишет про него бесячие рассказы. Нет, не такой славы хотел Серёжа-Бздюля. Но анонимы лишь смеялись над ним, моментально детектировали его, отвечающего самому себе и тоже обзывали.
- Швея...Да как она смеет! Я... Я её буду гейхукером обзывать! Нет! Швейхукером! Точно! Это её доканает!
Буду писать как бы от имени её, себя и всех остальных!!!
Бабка с тележкой, идущая навстречу остановилась и озадаченно посмотрела на чудака с палкой, размазывающего по себе грязь и бормочущего что-то под нос.
- Наркоман поди... Сказала она вслух и побрела к остановке.

Бздюля почти бежал к своему домику, но свернул на одну улицу раньше, замедлил ход, огляделся вокруг, и не увидев никого, перелез через хлипкий заборчик к поленнице, накрытой рваным рубероидом.
Доставая из кармана холщовый мешок, он бубнил себе под нос что-то невнятное, но когда начал складывать в мешок дрова, его задницу пронзила резкая, невыносимая боль.
- Аааааааааааааааааяяяяяяяяяя!
Серёжа лежал на мокрой, грязной земле, воя и схватив руками стрелу, вошедшую ему в задницу до самых костей. Было невыносимо больно, но выдернуть стрелу он не мог - становилось ещё больнее, и вдруг у самого своего носа он увидел резиновые сапоги.
- Так вот кто все дрова потаскал, бесово отродье! Капец тебе, сволочь!

В новостях лишь мельком упомянули, что в болоте за дачным массивом найден труп неопознанного бомжа с поленом в животе, но как оно туда попало - никто не обмолвился ни словом. Вряд ли умерший мог его проглотить, так что...

Старый судмедэксперт долго качал головой, наблюдая развороченную дыру на месте ануса. Разрывы? Разрезы? То ли вырвали, то ли вырезали что-то, а потом запихали полено...
- Иваныч, ну что там у тебя? - спросил невыспавшийся следователь.
- Да хуй его знает. Полено в сраке. Походу криминальный... Ну-ка подожди!
Судмедэксперт наклонился, и поднял из травы древний китайский смартфон Fly с разбитым экраном. За трещинами на экране было видно браузер.
- Что тут у нас... Фу бля!
Следователь ржал в голос, пролистывая вкладки. Гей-знакомства, /ga/, ножетред, анкеты, везде фото покойного. С голой жопой в общественном туалете, с дилдами, палкой и шариками в анусе...
- Даже кактус! Нет, отказное пишем. Это суицид!
Судмедэксперт бросил на землю окурок, рядом с которым на труп Бздюли шмякнулась щедрая порция птичьего дерьма. Над кронами деревьев пролетела жирная серая ворона, и насмешливо каркнула.

В поленнице было сыро,к тому же её край описала какая-то безродная собачка, пробегавшая по двору по своим собачьим делам. Темнело. Поленья жались друг к другу и тихонько разговаривали.
- И когда нас бог в буратин превратит?
- А ты достойна, палка берёзовая? В буратин превращают только лучших, самых безгрешных.
- Как будто ты, хрень еловая, более достойна.
- Эй вы, буратино сосновые, как я! А вы сгорите в аду.
- Да ты вообще с ума что ли? Буратины осиновые!
- А ты еретик! Учение гласит, что Пиноккио...
Тут к поленнице подошёл грязный субьект, расстелил мешок на земле и принялся укладывать туда верхние поленья, все без разбора. Вдруг он упал и закричал. Поленья притихли, ожидая непонятно чего. Лишь те, что уже попали в мешок, шептались между собой.
- Нас избрал папа Карло! Мы избранные! Мы станем буратинами!
- Мы избежали ада, мы не попадём в печь!
Меж тем кричащего человека схватил другой, несколько раз сильно ударил, схватил одно из поленьев и утащил несостоявшегося папу Карло за кусты.
- Как же так? Карло, Карло, мы здесь, спаси нас!
Поленья кричали на своём деревянном языке,но их могли слышать только редкие жуки - древоточцы под корой.
- Папа Карло, на кого ты нас покинул?
С соснового полена стекала капелька смолы. Уже село солнце, небо стало совсем тёмным, как вдруг человек с фонарём подошёл к поленнице, сложил все дрова из мешка обратно, а мешок схватил и унёс.
- Как думаете, ему удалось спастись?
- Это был папа Карло?
- Да это был дьявол, хозяин печи, он убил папу Карло и мы все сгорим в аду.
- Не говори так, сосна, папа Карло вернётся за нами, и сделает из нас буратин!
- Я тоже верю, что огненный ад минует нас! Карло! Папа Карло! Услышь наши молитвы!

Несостоявшийся папа Карло медленно умирал с поленом, вбитым во внутренности, на болоте у края дачного массива, и лишь берёзовый чурбан внутри него шептал на своём деревянном наречии тихо-тихо...
- Я избранный, я перерождён в теле папы Карло, и я стану Буратино! Стану! Славься, добрый папа Карло! Ты спас меня от печи!

О как ошибаются бедные чурки. Они и правда думают, что за ними приходят избавители, а не истопники. Но все они кончат одинаково - превратившись в дым и горстку угля. Нет никакого папы Карло, глупые поленья. Вы все сгорите в печке. Кроме одного, что судмедэксперт брезгливо выкинет в мусор и оно уедет догнивать на свалку.
Нет никакого папы Карло, деревяшечки.