Двач.hk не отвечает.
Вы видите копию треда, сохраненную 14 ноября 2018 года.
Скачать тред: только с превью, с превью и прикрепленными файлами.
Второй вариант может долго скачиваться. Файлы будут только в живых или недавно утонувших тредах. Подробнее
Если вам полезен архив М.Двача, пожертвуйте на оплату сервера.
Вы видите копию треда, сохраненную 14 ноября 2018 года.
Скачать тред: только с превью, с превью и прикрепленными файлами.
Второй вариант может долго скачиваться. Файлы будут только в живых или недавно утонувших тредах. Подробнее
Если вам полезен архив М.Двача, пожертвуйте на оплату сервера.
178 Кб, 800x571В будущем вы услышите, как имперские проповедники вопят о «порче» варпа, о «Хаосе» и его непостоянной сущности. Это не так. Пантеон злобен, действительно и осознанно злобен. Существование столь колоссальной и темной эмоции отрицает идею любого подлинно случайного воздействия. И то, и другое не может быть истинным одновременно.
Перемены в эмпиреях и преображения плоти — это не стихийные, беспорядочные изменения. Варп, несмотря на все свое внешнее безумие, совершенствует своих избранников. Он творит их заново, вытягивая тайны их душ и воплощая эту правду в смертной плоти. Когда пилот вливается в консоль своего истребителя или десантного корабля, это не кошмар для тела, вызванный случайным проклятием, или же некая непостижимая божественная прихоть. Невзирая на всю претерпеваемую им боль, он обнаруживает, что его рефлексы и реакции стали куда более отточенными, а также получает большее химическое и чувственное удовольствие от совершаемых в пустоте убийств. Вооружение воина становится продолжением его тела, отражая то, насколько оно важно для него.
Такова простейшая из истин о жизни в Великом Оке. Каждый видит твои прегрешения, секреты и желания, ясно начертанные на твоей плоти.
И еще у варпа всегда есть план. Бесконечное множество планов. План на каждую душу.
Слишком многие из нашего рода видят в себе не более чем сыновей своих отцов. Они стали ущербными отражениями амбиций и идеалов их примархов и не считают никакой из прочих жизненных путей правильным. Но я задам вам тот же вопрос, что задавал им — разве вы не самостоятельные люди? Разве вы лишь отражения создавших вас мужчин и женщин в следующем поколении? Ответ прост, поскольку вопрос нелеп. Мы все — намного больше, чем копии тех, кто произвел нас на свет.
Абаддон усвоил эту истину на собственном жизненном опыте еще в те первые дни, даже до того, как мы убедили его вернуться и подобрать мантию Магистра Войны. В конечном итоге ему предстояло объединить тысячи воинов, сотворенных по образу потерпевших неудачу отцов, и научить этих запутавшихся сыновей, как вместо этого стать братьями. Он заставил нас смотреть в будущее, а не сражаться за уже потерянное прошлое.
Именно тогда жизнь в Великом Оке перестала казаться чистилищем. Затронутая варпом пустота превратилась в убежище, и ее сила сулила перспективы.
Я говорил вам, что в варпе присутствует зло, и это так. Но это еще не вся правда.
Когда вы слышите, как мы, члены «Армий Проклятых», говорим о Богах и их Нерожденных детях, то слышите, как мы лжем сами себе. Не потому, что неведение приносит счастье, а потому, что оно необходимо. Мы воспринимаем вещи таким образом из милосердия к рассудку.
Поклявшиеся Богам — которых Империум считает не более чем немытыми ордами безумных культистов и обманутых еретиков — проповедуют о всемогуществе своих злобных повелителей. Эти жалкие толпы вопиют о «Хаосе» как о разумном зле, а также о силе, скрытой в его искажающем прикосновении.
Любому псайкеру, связан ли он духом с Золотым Троном, или же возвышается в рядах офицеров Адептус Астартес, известна простая истина: человеческая душа — свет во тьме. Душа — это маяк на том уровне, что лежит за пределами реальности, и демонов влечет к подобным огням душ вечный злой голод.
Душа псайкера, ценнейший из трофеев, горит стократно ярче.
Да, все так. И нет, все неверно.
Знаете, что на самом деле находится по ту сторону пелены? Можете представить, что такое на самом деле варп?
Мы.
Это мы. Правда в том, что в галактике нет ничего, кроме нас. Это наши эмоции, наши тени, наша ненависть, похоть и отвращение ожидают на другой стороне реальности. Вот и все. Каждая мысль, каждое воспоминание, каждая мечта, каждый кошмар, когда-либо посещавший любого из нас.
Боги существуют, поскольку мы породили их. Они — наша собственная низость, ярость и жестокость, наделенные формой и облеченные божественностью, так как мы не в силах представить ничего столь могущественного, не наделив его именем. Изначальная Истина. Пантеон Хаоса Неделимого. Гибельные Силы. «Темные Боги»… Простите, но я едва могу произнести последнее из названий, не вынуждая моего писца, терпеливого и прилежного сервитора, несколько секунд фиксировать лишь смех с придыханием.
Варп — это зеркало, в котором кружится дым наших пылающих душ. Без нас в нем не было бы никаких отражений, никаких видимых узоров, никаких теней наших желаний. Когда мы глядим в варп, он смотрит в ответ. Он смотрит нашими глазами, той жизнью, которой мы его наделили.
Эльдар верят, что прокляли сами себя. Возможно, а может и нет. Неважно, ускорили ли они свою гибель, или же возвестили о ней — они оказались обречены в тот миг, когда первый обезьяноподобный человек подобрал камень и с его помощью проломил брату череп.
Мы одни в этой Галактике. Наедине с кошмарами всех, кто жил, надеялся, неистовствовал и плакал до нас. Наедине с кошмарами наших предков.
Так что не забывайте эти слова. Боги не питают к нам ненависти. Они не кричат, требуя уничтожения всего, что нам дорого. Они — это мы. Наши грехи, которые возвращаются обратно в сердца, давшие им жизнь.
Мы — Боги, и созданные нами преисподние — для нас самих.
Любому странствующему по пустоте известно об Астрономиконе — так называемом Луче Надежды. Это психический свет, ориентируясь на который миллионы мутантов-навигаторов из генетически сотворенных родов ведут свои корабли через бурный варп. Без Астрономикона нет Империума.
Менее известно его происхождение. Империум в массе своей верит, будто маяк создается самим Императором, однако Он лишь направляет энергию. Он ее не производит. Астрономикон направляют в Ад по ту сторону реальности под Имперским Дворцом, где ежедневно сковывают тысячу душ и приносят их в жертву жерновам машин жизнеобеспечения Императора. Психический вопль эхом разносится в ночи, даря человечеству свет, на который можно плыть.
Мы видим этот свет. Мы, пребывающие в Империи Ока, видим его на самом деле. Астрономикон дотягивается даже до чистилища, куда мы изгнаны, и для нас он не просто мистическое сияние, озаряющее варп. Это боль, это огонь, и он ввергает в войну целые миры Нерожденных.
Было бы ошибкой полагать, что здесь сила Императора сражается с армиями Четырех Богов. Это не борьба порядка с хаосом, не что-то столь примитивное, как «добро» против «зла». Все это психическая сила, сталкивающаяся в недолговечной муке.
Большая часть Лучезарных Миров необитаема, она сгинула в смертоносной схватке противоборствующих психических энергий. Армии огненных ангелов и созданных из пламени проекций ведут войну против всего, что окажется у них на пути. Мы называем эту область Огненным Валом. Разрыв Авернуса был столь ценен из-за своего маршрута, а не конечной точки. Он пересекал системы, навеки выбеленные и лишенные жизни Огненным Валом, и выводил к более спокойным Лучезарным Мирам за его пределами. Эти звездные системы купались в психическом свете, но не горели в нем.
Проходят целые века, а в этом регионе не появляется ни одного корабля, поскольку для нас это всего лишь очередной пример проявления духовных энергий в видах, которые едва ли в силах контролировать смертные. Механикум не раз пытался использовать духи Нерожденных, связанные с тайными телами-машинами, чтобы составить постоянно меняющуюся, эволюционирующую карту Лучезарных Миров. Эти старания дали представимый плачевный результат.
Создание, именующее себя Царственным, являлось еще одним аспектом силы Астрономикона. Не имеющая сознания волна психической мощи, проявившаяся не в виде света, пламени или мстящего ангела — просто святой, совершающий личное паломничество. Вурдалак, поднятый из беспокойных грез Императора. Признаюсь, меня нервировала его учтивость. Я ожидал ярости и огня, а не этого странного отголоска человечности.
Перемены в эмпиреях и преображения плоти — это не стихийные, беспорядочные изменения. Варп, несмотря на все свое внешнее безумие, совершенствует своих избранников. Он творит их заново, вытягивая тайны их душ и воплощая эту правду в смертной плоти. Когда пилот вливается в консоль своего истребителя или десантного корабля, это не кошмар для тела, вызванный случайным проклятием, или же некая непостижимая божественная прихоть. Невзирая на всю претерпеваемую им боль, он обнаруживает, что его рефлексы и реакции стали куда более отточенными, а также получает большее химическое и чувственное удовольствие от совершаемых в пустоте убийств. Вооружение воина становится продолжением его тела, отражая то, насколько оно важно для него.
Такова простейшая из истин о жизни в Великом Оке. Каждый видит твои прегрешения, секреты и желания, ясно начертанные на твоей плоти.
И еще у варпа всегда есть план. Бесконечное множество планов. План на каждую душу.
Слишком многие из нашего рода видят в себе не более чем сыновей своих отцов. Они стали ущербными отражениями амбиций и идеалов их примархов и не считают никакой из прочих жизненных путей правильным. Но я задам вам тот же вопрос, что задавал им — разве вы не самостоятельные люди? Разве вы лишь отражения создавших вас мужчин и женщин в следующем поколении? Ответ прост, поскольку вопрос нелеп. Мы все — намного больше, чем копии тех, кто произвел нас на свет.
Абаддон усвоил эту истину на собственном жизненном опыте еще в те первые дни, даже до того, как мы убедили его вернуться и подобрать мантию Магистра Войны. В конечном итоге ему предстояло объединить тысячи воинов, сотворенных по образу потерпевших неудачу отцов, и научить этих запутавшихся сыновей, как вместо этого стать братьями. Он заставил нас смотреть в будущее, а не сражаться за уже потерянное прошлое.
Именно тогда жизнь в Великом Оке перестала казаться чистилищем. Затронутая варпом пустота превратилась в убежище, и ее сила сулила перспективы.
Я говорил вам, что в варпе присутствует зло, и это так. Но это еще не вся правда.
Когда вы слышите, как мы, члены «Армий Проклятых», говорим о Богах и их Нерожденных детях, то слышите, как мы лжем сами себе. Не потому, что неведение приносит счастье, а потому, что оно необходимо. Мы воспринимаем вещи таким образом из милосердия к рассудку.
Поклявшиеся Богам — которых Империум считает не более чем немытыми ордами безумных культистов и обманутых еретиков — проповедуют о всемогуществе своих злобных повелителей. Эти жалкие толпы вопиют о «Хаосе» как о разумном зле, а также о силе, скрытой в его искажающем прикосновении.
Любому псайкеру, связан ли он духом с Золотым Троном, или же возвышается в рядах офицеров Адептус Астартес, известна простая истина: человеческая душа — свет во тьме. Душа — это маяк на том уровне, что лежит за пределами реальности, и демонов влечет к подобным огням душ вечный злой голод.
Душа псайкера, ценнейший из трофеев, горит стократно ярче.
Да, все так. И нет, все неверно.
Знаете, что на самом деле находится по ту сторону пелены? Можете представить, что такое на самом деле варп?
Мы.
Это мы. Правда в том, что в галактике нет ничего, кроме нас. Это наши эмоции, наши тени, наша ненависть, похоть и отвращение ожидают на другой стороне реальности. Вот и все. Каждая мысль, каждое воспоминание, каждая мечта, каждый кошмар, когда-либо посещавший любого из нас.
Боги существуют, поскольку мы породили их. Они — наша собственная низость, ярость и жестокость, наделенные формой и облеченные божественностью, так как мы не в силах представить ничего столь могущественного, не наделив его именем. Изначальная Истина. Пантеон Хаоса Неделимого. Гибельные Силы. «Темные Боги»… Простите, но я едва могу произнести последнее из названий, не вынуждая моего писца, терпеливого и прилежного сервитора, несколько секунд фиксировать лишь смех с придыханием.
Варп — это зеркало, в котором кружится дым наших пылающих душ. Без нас в нем не было бы никаких отражений, никаких видимых узоров, никаких теней наших желаний. Когда мы глядим в варп, он смотрит в ответ. Он смотрит нашими глазами, той жизнью, которой мы его наделили.
Эльдар верят, что прокляли сами себя. Возможно, а может и нет. Неважно, ускорили ли они свою гибель, или же возвестили о ней — они оказались обречены в тот миг, когда первый обезьяноподобный человек подобрал камень и с его помощью проломил брату череп.
Мы одни в этой Галактике. Наедине с кошмарами всех, кто жил, надеялся, неистовствовал и плакал до нас. Наедине с кошмарами наших предков.
Так что не забывайте эти слова. Боги не питают к нам ненависти. Они не кричат, требуя уничтожения всего, что нам дорого. Они — это мы. Наши грехи, которые возвращаются обратно в сердца, давшие им жизнь.
Мы — Боги, и созданные нами преисподние — для нас самих.
Любому странствующему по пустоте известно об Астрономиконе — так называемом Луче Надежды. Это психический свет, ориентируясь на который миллионы мутантов-навигаторов из генетически сотворенных родов ведут свои корабли через бурный варп. Без Астрономикона нет Империума.
Менее известно его происхождение. Империум в массе своей верит, будто маяк создается самим Императором, однако Он лишь направляет энергию. Он ее не производит. Астрономикон направляют в Ад по ту сторону реальности под Имперским Дворцом, где ежедневно сковывают тысячу душ и приносят их в жертву жерновам машин жизнеобеспечения Императора. Психический вопль эхом разносится в ночи, даря человечеству свет, на который можно плыть.
Мы видим этот свет. Мы, пребывающие в Империи Ока, видим его на самом деле. Астрономикон дотягивается даже до чистилища, куда мы изгнаны, и для нас он не просто мистическое сияние, озаряющее варп. Это боль, это огонь, и он ввергает в войну целые миры Нерожденных.
Было бы ошибкой полагать, что здесь сила Императора сражается с армиями Четырех Богов. Это не борьба порядка с хаосом, не что-то столь примитивное, как «добро» против «зла». Все это психическая сила, сталкивающаяся в недолговечной муке.
Большая часть Лучезарных Миров необитаема, она сгинула в смертоносной схватке противоборствующих психических энергий. Армии огненных ангелов и созданных из пламени проекций ведут войну против всего, что окажется у них на пути. Мы называем эту область Огненным Валом. Разрыв Авернуса был столь ценен из-за своего маршрута, а не конечной точки. Он пересекал системы, навеки выбеленные и лишенные жизни Огненным Валом, и выводил к более спокойным Лучезарным Мирам за его пределами. Эти звездные системы купались в психическом свете, но не горели в нем.
Проходят целые века, а в этом регионе не появляется ни одного корабля, поскольку для нас это всего лишь очередной пример проявления духовных энергий в видах, которые едва ли в силах контролировать смертные. Механикум не раз пытался использовать духи Нерожденных, связанные с тайными телами-машинами, чтобы составить постоянно меняющуюся, эволюционирующую карту Лучезарных Миров. Эти старания дали представимый плачевный результат.
Создание, именующее себя Царственным, являлось еще одним аспектом силы Астрономикона. Не имеющая сознания волна психической мощи, проявившаяся не в виде света, пламени или мстящего ангела — просто святой, совершающий личное паломничество. Вурдалак, поднятый из беспокойных грез Императора. Признаюсь, меня нервировала его учтивость. Я ожидал ярости и огня, а не этого странного отголоска человечности.
>>540630 (OP)
> В конечном итоге ему предстояло объединить тысячи воинов, сотворенных по образу потерпевших неудачу отцов, и научить этих запутавшихся сыновей, как проебать ещё 12 раз
>>540639
Коррапты прекратили? Вырезание друг друга лоялами остановили? Манядитя родили? Сосать у Эльдаров перестали?
Коррапты прекратили? Вырезание друг друга лоялами остановили? Манядитя родили? Сосать у Эльдаров перестали?
>Армии огненных ангелов и созданных из пламени проекций ведут войну против всего, что окажется у них на пути.
Поясните за это. Демоны императора типа живых святых?
>>540630 (OP)
Да, у автора план был отменный.
>И еще у варпа всегда есть план. Бесконечное множество планов. План на каждую душу.
Да, у автора план был отменный.
>>540640
Но ведь в плане повырезать друг дружку хаоситам просто нет равных.
Про эльдаров это вообще из какой-то другой вахи, наверное.
Но ведь в плане повырезать друг дружку хаоситам просто нет равных.
Про эльдаров это вообще из какой-то другой вахи, наверное.
Видящая всегда знала, что арлекины имеют свое, очень особое понимание термина "нормальность". Последователи смеющегося бога подобно своему покровителю обожали розыгрыши, шутки, интриги, обманные маневры...И были тем самым исключением из всей славящейся своей параноидальностью расы эльдар, кто любил риск и с охотой погружался в новую авантюру, где запросто можно лишиться головы. Кроме того они отнюдь не чурались разнообразных жизненных удовольствий. А чего им было бояться? Ведь до их то душ Та Кто Жаждет дотянуться не может! Но даже для арлекина три минуты пристально рассматривать попу видящей и тыкать в неё пальчиком это уже перебор! И даже то, что на этой безусловно важной детали эльдарского организма сейчас был надет доспех из психокости, ничего не меняло! -Ты нашла там что-то интересное? - Ядовито осведомилась Тальдира, душа в себе желание как следует хлестануть наглую телохранительницу-священнослужительницу молнией. Или двумя. Её наглое поведение мешало видящей, только-только вернувшейся с обхода развернутых частей, сосредоточиться на своем даре и прозреть меры, необходимые для скорейшего стравливания еще толком не пробудившихся древних врагов с примитивными варварами расы монкеев, имевших глупость связаться с темными богами. Нет, те из них, кто сохранял верность своему императору, тоже были не многим лучше. Но все-таки были. И полностью уничтожать их не планировалось. Так, проредить. Процентов на восемьдесят-девяносто. -О, да! - Голос арлекина буквально сочился неподдельным энтузиазмом. Видящей пришлось телекинезом придерживать на месте свою левую бровь, чтобы не выдать обуревавшие её чувства нервным тиком. - Да вы сами прочтите! Я думаю, это зашифрованное послание от человеческой инквизиции....Только вот до меня никак не дойдет его смысл... -Что?! - Эльдары были очень гибкой расой, но все же недостаточно, чтобы умудриться без посторонней помощи увидеть собственные ягодицы. Хотя Тальдира секунды три и пыталась. Но потом вспомнила, что она является одним из вождей своего народа, должна блюсти его честь и достоинство, а также может повелевать силами варпа. И потому в следующее мгновение реальность дрогнула, когда из ниоткуда явилась сложная система зеркал, позволившая ведьма как следует рассмотреть собственную спину, укрытую белой броней психкости. И две выпуклости пониже, защищенные тем же материалом. А еще надпись "Здесь был Вася", сделанную на низком готике чьей-то уверенной и, судя по имени, мужской рукой! И подпись: "Вася", как будто из предыдущего текста это было не ясно. - Как?! Когда?! В смысле, откуда там это появилось?! -Не знаю...- Задумчиво протянула арлекин, вставая на руки и осматривая надпись с нового ракурса. - Но когда вы телепортировались с мира-корабля в этот лагерь, ничего подобного там еще не было. Я гарантирую. - Если рассуждать логически, то кто мог нанести подобную надпись? - Задалась вопросом Тальдира, подавляя желание спросить у своей телохранительницы, зачем та пялилась на её зад. - Впрочем, ладно, об этом потом. За пределы скрывающих пологов я не выходила, а значит, координаты этой базы уже известны кому-то из наших противников. Что ж, значит, мы уходим. -Запасную броню? - Предложила телохранительница. -Нет времени. - Отмахнулась Тальдира. - Каждая секунда промедления может приблизить вражеский удар, а жизни детей Иши бесценны. Объяви эвакуацию. И боевую тревогу. Может хоть тогда архонты или колдуны найдут этого...Васю. Лихорадочные поиски автора загадочной надписи ничего не дали, и эльдары покинули место своей дислокации. Причем видящая все время держала на себе мощнейшие щиты, помимо всего прочего надежно скрывавшие её облик от окружающих. Вторая база их народа, которую скульпторы практически мгновенно вызвали из варпа, находилась все на том же континенте, но в нескольких тысячах километров от первого места. Видящая проследила за тем, как её войны заканчивают обустройство походного быта, в основном заключающееся в расстановке турелей и минировании подступов, а после постаралась уединиться и продолжить прерванную медитацию. И уже спустя пару секунд концентрации ощутила, как одну из наиболее чувствительных частей её организма снова подвергают тщательному тактильному исследованию. -Там приписка появилась! - Радостный голос арлекина не то, чтобы совсем пробил броню самоконтроля эльдарской видящей...Но до сегодняшнего дня она не думала, что такие бреши в ней не могут появиться всего-то от трех слов. Причем не одно из них даже не было её приговором. - Плюс один! Интересно, значит, тут был еще один Вася? Или это все еще первый, просто он далеко не ушел? -А тебе есть разница? - Ядовито осведомилась видящая, перебирая в своем уме все, что она хотела бы сделать с этим...Васей. А вариантов у неё хватало! Все-таки хоть с признанными экспертами по пыткам тела, разума и души - темными эльдарами у обитателей миров-кораблей имелись серьезные идеологические разногласия, но они оставались представителями одной расы. И разошлись их пути не так уж и давно...По меркам самих эльдаров, разумеется. -Конечно! Если их двое, то значит мы имеем дело не с отдельным уникумом, а значит в будущем подобные происшествия будут случаться чаще! - Кивнула слуга смеющегося бога "не заметившая" как перекосило Тальдиру при подобной перспективе. - Мне очень интересно, как уже во второй удалось незамеченным добрался до вашей...Кхм, а кто он все же такой? Готик, значит низшая форма жизни. Без ошибок - не орк. Человек-ассасин? Я слышала, какой-то представитель этой касты умудрился прожить на одном из наших миров-кораблей несколько лет и даже завести с кем-то детей!
Видящая всегда знала, что арлекины имеют свое, очень особое понимание термина "нормальность". Последователи смеющегося бога подобно своему покровителю обожали розыгрыши, шутки, интриги, обманные маневры...И были тем самым исключением из всей славящейся своей параноидальностью расы эльдар, кто любил риск и с охотой погружался в новую авантюру, где запросто можно лишиться головы. Кроме того они отнюдь не чурались разнообразных жизненных удовольствий. А чего им было бояться? Ведь до их то душ Та Кто Жаждет дотянуться не может! Но даже для арлекина три минуты пристально рассматривать попу видящей и тыкать в неё пальчиком это уже перебор! И даже то, что на этой безусловно важной детали эльдарского организма сейчас был надет доспех из психокости, ничего не меняло! -Ты нашла там что-то интересное? - Ядовито осведомилась Тальдира, душа в себе желание как следует хлестануть наглую телохранительницу-священнослужительницу молнией. Или двумя. Её наглое поведение мешало видящей, только-только вернувшейся с обхода развернутых частей, сосредоточиться на своем даре и прозреть меры, необходимые для скорейшего стравливания еще толком не пробудившихся древних врагов с примитивными варварами расы монкеев, имевших глупость связаться с темными богами. Нет, те из них, кто сохранял верность своему императору, тоже были не многим лучше. Но все-таки были. И полностью уничтожать их не планировалось. Так, проредить. Процентов на восемьдесят-девяносто. -О, да! - Голос арлекина буквально сочился неподдельным энтузиазмом. Видящей пришлось телекинезом придерживать на месте свою левую бровь, чтобы не выдать обуревавшие её чувства нервным тиком. - Да вы сами прочтите! Я думаю, это зашифрованное послание от человеческой инквизиции....Только вот до меня никак не дойдет его смысл... -Что?! - Эльдары были очень гибкой расой, но все же недостаточно, чтобы умудриться без посторонней помощи увидеть собственные ягодицы. Хотя Тальдира секунды три и пыталась. Но потом вспомнила, что она является одним из вождей своего народа, должна блюсти его честь и достоинство, а также может повелевать силами варпа. И потому в следующее мгновение реальность дрогнула, когда из ниоткуда явилась сложная система зеркал, позволившая ведьма как следует рассмотреть собственную спину, укрытую белой броней психкости. И две выпуклости пониже, защищенные тем же материалом. А еще надпись "Здесь был Вася", сделанную на низком готике чьей-то уверенной и, судя по имени, мужской рукой! И подпись: "Вася", как будто из предыдущего текста это было не ясно. - Как?! Когда?! В смысле, откуда там это появилось?! -Не знаю...- Задумчиво протянула арлекин, вставая на руки и осматривая надпись с нового ракурса. - Но когда вы телепортировались с мира-корабля в этот лагерь, ничего подобного там еще не было. Я гарантирую. - Если рассуждать логически, то кто мог нанести подобную надпись? - Задалась вопросом Тальдира, подавляя желание спросить у своей телохранительницы, зачем та пялилась на её зад. - Впрочем, ладно, об этом потом. За пределы скрывающих пологов я не выходила, а значит, координаты этой базы уже известны кому-то из наших противников. Что ж, значит, мы уходим. -Запасную броню? - Предложила телохранительница. -Нет времени. - Отмахнулась Тальдира. - Каждая секунда промедления может приблизить вражеский удар, а жизни детей Иши бесценны. Объяви эвакуацию. И боевую тревогу. Может хоть тогда архонты или колдуны найдут этого...Васю. Лихорадочные поиски автора загадочной надписи ничего не дали, и эльдары покинули место своей дислокации. Причем видящая все время держала на себе мощнейшие щиты, помимо всего прочего надежно скрывавшие её облик от окружающих. Вторая база их народа, которую скульпторы практически мгновенно вызвали из варпа, находилась все на том же континенте, но в нескольких тысячах километров от первого места. Видящая проследила за тем, как её войны заканчивают обустройство походного быта, в основном заключающееся в расстановке турелей и минировании подступов, а после постаралась уединиться и продолжить прерванную медитацию. И уже спустя пару секунд концентрации ощутила, как одну из наиболее чувствительных частей её организма снова подвергают тщательному тактильному исследованию. -Там приписка появилась! - Радостный голос арлекина не то, чтобы совсем пробил броню самоконтроля эльдарской видящей...Но до сегодняшнего дня она не думала, что такие бреши в ней не могут появиться всего-то от трех слов. Причем не одно из них даже не было её приговором. - Плюс один! Интересно, значит, тут был еще один Вася? Или это все еще первый, просто он далеко не ушел? -А тебе есть разница? - Ядовито осведомилась видящая, перебирая в своем уме все, что она хотела бы сделать с этим...Васей. А вариантов у неё хватало! Все-таки хоть с признанными экспертами по пыткам тела, разума и души - темными эльдарами у обитателей миров-кораблей имелись серьезные идеологические разногласия, но они оставались представителями одной расы. И разошлись их пути не так уж и давно...По меркам самих эльдаров, разумеется. -Конечно! Если их двое, то значит мы имеем дело не с отдельным уникумом, а значит в будущем подобные происшествия будут случаться чаще! - Кивнула слуга смеющегося бога "не заметившая" как перекосило Тальдиру при подобной перспективе. - Мне очень интересно, как уже во второй удалось незамеченным добрался до вашей...Кхм, а кто он все же такой? Готик, значит низшая форма жизни. Без ошибок - не орк. Человек-ассасин? Я слышала, какой-то представитель этой касты умудрился прожить на одном из наших миров-кораблей несколько лет и даже завести с кем-то детей!
-Так, на мир-корабль мы пока не возвращаемся! - Непререкаемым тоном велела Тальдира, теряя контроль над телекинезом и понимая, что левую бровь в ближайшее время выщипывать ей не придется. - Приведи ко мне колдунов. Всех колдунов! Мастера обращения с энергиями варпа, которые в войсках эльдар традиционно занимали нишу младших командиров и полевой артиллерии, призвали на помощь все свои психические силы. Завеса из голограмм, силовых полей и магии, скрывавшая лагерь, из средства пассивной защиты стала уже скорее чарами активной обороны. Все, что раз в две-три минуты не отвечало на запрос свой-чужой, вне зависимости от того, принадлежало ли оно реальному миру или нет, получало весьма чувствительный разряд молнии. А после его проворно неслась пеленать группа захвата в виде воющих баньши. Причем их возглавила не менее воющая даже без специально акустического шлема Тальдира, чем подняла свой авторитет среди данного вида войск на недосягаемую высоту. И заодно она научила одного из пауков варпа прыгать сквозь варп даже без устройства телепортации. Чуть-чуть пожарившийся диверсант, снявший свое обмундирование, чтобы почистить его и поэтому не слышавший переданных по связи приказов, предпочел рискнуть здоровьем, жизнью, разумом и душой, но не оказаться погребенным под волной явно неадекватных эльдарок, вошедших в казарму прямиком через стену. Вышел из имматериума он удачно...Прямо за спину младшему лорду-некронов, который во главе небольшого пехотного подразделения был направлен проверить подозрительный квадрат, где аппаратура древних фашиствующих трансгуманистов засекла нечто непонятное. Рядовые некроны, уровнем своего интеллекта больше напоминающие тараканов и являющиеся по сути лишь придатками к своему гаусс-ружью, взяли представителя своих древних врагов на прицел, но атаковать не стали. Любой разряд их оружия прошел бы сквозь не очень одетого эльдара почти не заметив его и поразил их начальство. А нападать на старшего по званию оцифрованным в скелеты из живого металла представителям расы некронтир строго запрещали намертво прошитые в БИОС директивы. Их предводитель тоже оказался в сложной ситуации...Поскольку воспользовавшись подвернувшейся халтуркой он в позапрошлой геологической эпохе поработал на одного из криптеков, а в качестве оплаты заменил обе своих руки на тяжелые излучатели. Теперь стряхнуть со спины непрошенного седока гибриду технолича и глайдера оказалось попросту нечем! Решением возникшей проблемы занялся сам паук варпа, телепортировавшийся по прежним координатам с воплем "Некроны" и рухнувший своим не слишком одетым телом прямиком на одну из баньши. Впрочем, у большей части видевших данный маневр сложилось мнение, что воительница подставилась специально, и слуга смеющегося бога тут же взяла её на взятый в качестве трофея у человеческих пиратов карандаш. Патруль древних машин против всего войска эльдаров, которые после вынужденного переезда как раз пребывали в относительно скверном расположении духа, продержался недолго. Громадное численное превосходство и стремительность нападения не оставили им шанса. По явившимся как из ниоткуда и мгновенно окружившим железяк со всех сторон и выстрелить то успели лишь пару раз, никого серьезно не зацепив. Тальдира приготовилась записать на свой счет первую тактическую победу...Но тут увидела арлекина, смотрящего на её зад большими глазами. Очень большими глазами, в которых шок мешался с...Завистью? -Такой мужчина...Не знаю, правда какой...Но такой мужчина! - Бормотала себе под нос слуга смеющегося бога, рассматривая нижние выпуклости видящей. Причем тем же самым занималось и практически все остальное войско! Кто-то ухмылялся, кто-то пытался снять с себя гипнотическое внушение, раздавались неуверенные смешки. - Ну почему она, а не я?! Ну чем я хуже?! Тальдира похолодела от ужаса. Практически весь огонь некронов в уже закончившейся стычке был сосредоточен на ней, ведь удайся им прикончить видящую - и войска эльдар оказались бы обезглавлены. Живому железу не удалось её даже ранить...Но вот покров из заклинаний, прикрывающих броню от вражеских ударов и любопытных взглядов, рассыпался в клочья. И, судя реакции арлекина, таинственный "Вася" не упустил этой возможности и сполна воспользовался моментом. На волне паники Тальдира совершила невозможное и все-таки умудрилась извернуться так, чтобы рассмотреть во всех подробностях свой собственный зад. Старые отметины на нем никуда не пропали. Но добавилась новая. Прямоугольная. Больше напоминающая даже не надпись, а печать из тех, что так любят мон-кеи. Вот только смысл её заставил бы неподдельно возбудиться любого представителя Ордо Ксенос ибо гласила она: "Отксенофилено". С яркой зеленой вспышкой на том месте, где еще чадил разбитый корпус младшего лорда-некронов возникло его начальство. Вместе с полагающейся свитой, само собой. И первым, что увидел древний одушевленный механизм, который некогда правил этой планетой, стала эльдарская видящая, почти засунувшая свой собственный нос между своих же ягодиц. Впрочем, она моментально разогнулась. И в глазах у неё было нечто такое, что бессмертные некроны, помнящие молодость галактики, разом вспомнили заодно и то, почему именно они когда-то давно предпочли попрятаться по щелям как тараканы. Вот от таких вот изящных ведьм, искажающих своей волей реальность, попрятаться. И очень долго не могли набраться смелости, чтобы наружу вылезать. А потом Тальдира закричала. И вопль этот был слышен, не только в реальности, но и в варпе. Далеко слышен.
-Так, на мир-корабль мы пока не возвращаемся! - Непререкаемым тоном велела Тальдира, теряя контроль над телекинезом и понимая, что левую бровь в ближайшее время выщипывать ей не придется. - Приведи ко мне колдунов. Всех колдунов! Мастера обращения с энергиями варпа, которые в войсках эльдар традиционно занимали нишу младших командиров и полевой артиллерии, призвали на помощь все свои психические силы. Завеса из голограмм, силовых полей и магии, скрывавшая лагерь, из средства пассивной защиты стала уже скорее чарами активной обороны. Все, что раз в две-три минуты не отвечало на запрос свой-чужой, вне зависимости от того, принадлежало ли оно реальному миру или нет, получало весьма чувствительный разряд молнии. А после его проворно неслась пеленать группа захвата в виде воющих баньши. Причем их возглавила не менее воющая даже без специально акустического шлема Тальдира, чем подняла свой авторитет среди данного вида войск на недосягаемую высоту. И заодно она научила одного из пауков варпа прыгать сквозь варп даже без устройства телепортации. Чуть-чуть пожарившийся диверсант, снявший свое обмундирование, чтобы почистить его и поэтому не слышавший переданных по связи приказов, предпочел рискнуть здоровьем, жизнью, разумом и душой, но не оказаться погребенным под волной явно неадекватных эльдарок, вошедших в казарму прямиком через стену. Вышел из имматериума он удачно...Прямо за спину младшему лорду-некронов, который во главе небольшого пехотного подразделения был направлен проверить подозрительный квадрат, где аппаратура древних фашиствующих трансгуманистов засекла нечто непонятное. Рядовые некроны, уровнем своего интеллекта больше напоминающие тараканов и являющиеся по сути лишь придатками к своему гаусс-ружью, взяли представителя своих древних врагов на прицел, но атаковать не стали. Любой разряд их оружия прошел бы сквозь не очень одетого эльдара почти не заметив его и поразил их начальство. А нападать на старшего по званию оцифрованным в скелеты из живого металла представителям расы некронтир строго запрещали намертво прошитые в БИОС директивы. Их предводитель тоже оказался в сложной ситуации...Поскольку воспользовавшись подвернувшейся халтуркой он в позапрошлой геологической эпохе поработал на одного из криптеков, а в качестве оплаты заменил обе своих руки на тяжелые излучатели. Теперь стряхнуть со спины непрошенного седока гибриду технолича и глайдера оказалось попросту нечем! Решением возникшей проблемы занялся сам паук варпа, телепортировавшийся по прежним координатам с воплем "Некроны" и рухнувший своим не слишком одетым телом прямиком на одну из баньши. Впрочем, у большей части видевших данный маневр сложилось мнение, что воительница подставилась специально, и слуга смеющегося бога тут же взяла её на взятый в качестве трофея у человеческих пиратов карандаш. Патруль древних машин против всего войска эльдаров, которые после вынужденного переезда как раз пребывали в относительно скверном расположении духа, продержался недолго. Громадное численное превосходство и стремительность нападения не оставили им шанса. По явившимся как из ниоткуда и мгновенно окружившим железяк со всех сторон и выстрелить то успели лишь пару раз, никого серьезно не зацепив. Тальдира приготовилась записать на свой счет первую тактическую победу...Но тут увидела арлекина, смотрящего на её зад большими глазами. Очень большими глазами, в которых шок мешался с...Завистью? -Такой мужчина...Не знаю, правда какой...Но такой мужчина! - Бормотала себе под нос слуга смеющегося бога, рассматривая нижние выпуклости видящей. Причем тем же самым занималось и практически все остальное войско! Кто-то ухмылялся, кто-то пытался снять с себя гипнотическое внушение, раздавались неуверенные смешки. - Ну почему она, а не я?! Ну чем я хуже?! Тальдира похолодела от ужаса. Практически весь огонь некронов в уже закончившейся стычке был сосредоточен на ней, ведь удайся им прикончить видящую - и войска эльдар оказались бы обезглавлены. Живому железу не удалось её даже ранить...Но вот покров из заклинаний, прикрывающих броню от вражеских ударов и любопытных взглядов, рассыпался в клочья. И, судя реакции арлекина, таинственный "Вася" не упустил этой возможности и сполна воспользовался моментом. На волне паники Тальдира совершила невозможное и все-таки умудрилась извернуться так, чтобы рассмотреть во всех подробностях свой собственный зад. Старые отметины на нем никуда не пропали. Но добавилась новая. Прямоугольная. Больше напоминающая даже не надпись, а печать из тех, что так любят мон-кеи. Вот только смысл её заставил бы неподдельно возбудиться любого представителя Ордо Ксенос ибо гласила она: "Отксенофилено". С яркой зеленой вспышкой на том месте, где еще чадил разбитый корпус младшего лорда-некронов возникло его начальство. Вместе с полагающейся свитой, само собой. И первым, что увидел древний одушевленный механизм, который некогда правил этой планетой, стала эльдарская видящая, почти засунувшая свой собственный нос между своих же ягодиц. Впрочем, она моментально разогнулась. И в глазах у неё было нечто такое, что бессмертные некроны, помнящие молодость галактики, разом вспомнили заодно и то, почему именно они когда-то давно предпочли попрятаться по щелям как тараканы. Вот от таких вот изящных ведьм, искажающих своей волей реальность, попрятаться. И очень долго не могли набраться смелости, чтобы наружу вылезать. А потом Тальдира закричала. И вопль этот был слышен, не только в реальности, но и в варпе. Далеко слышен.
>>541578
В дупу его димоны ежедневно ранят, через дырку в стуле, которую он означенной дупой загораживает.
В дупу его димоны ежедневно ранят, через дырку в стуле, которую он означенной дупой загораживает.
Пора положить конец русикоблядям. Больше никакого ВОЕВОДЫ ГОРА. Перевод должен быть максимально близко к оригинальному произношению. Закрепляем правильные написания:
- Хорус
- Альфариус
- Сангуиниус
- Лиман Расс
- Тзиинтч
- Наргле
- Слаанеш
- Кхорн
- Эмперор
- Мортарайон
- Рогэл Доон
- Конрад Карц
- Аурэлиниэн Лоуга
- Лайон Эйель Джонсон
- Фальграйм
- Пэтуоабо
- Йегэтей Кхэн
- Фиррас Мэнас
- Энгоон
- Рэбет Гайламэн
- Мэйгнас
- Валкэн
- Кавэс Каакс
- Эббэдан
- Эйраймэн
- Мэлкада
- Вээп
- Хорус
- Альфариус
- Сангуиниус
- Лиман Расс
- Тзиинтч
- Наргле
- Слаанеш
- Кхорн
- Эмперор
- Мортарайон
- Рогэл Доон
- Конрад Карц
- Аурэлиниэн Лоуга
- Лайон Эйель Джонсон
- Фальграйм
- Пэтуоабо
- Йегэтей Кхэн
- Фиррас Мэнас
- Энгоон
- Рэбет Гайламэн
- Мэйгнас
- Валкэн
- Кавэс Каакс
- Эббэдан
- Эйраймэн
- Мэлкада
- Вээп
Пора положить конец русикоблядям. Больше никакого ВОЕВОДЫ ГОРА. Перевод должен быть максимально близко к оригинальному произношению. Закрепляем правильные написания:
- Хорус
- Альфариус
- Сангуиниус
- Лиман Расс
- Тзиинтч
- Наргле
- Слаанеш
- Кхорн
- Эмперор
- Мортарайон
- Рогэл Доон
- Конрад Карц
- Аурэлиниэн Лоуга
- Лайон Эйель Джонсон
- Фальграйм
- Пэтуоабо
- Йегэтей Кхэн
- Фиррас Мэнас
- Энгоон
- Рэбет Гайламэн
- Мэйгнас
- Валкэн
- Кавэс Каакс
- Эббэдан
- Эйраймэн
- Мэлкада
- Вээп
- Хорус
- Альфариус
- Сангуиниус
- Лиман Расс
- Тзиинтч
- Наргле
- Слаанеш
- Кхорн
- Эмперор
- Мортарайон
- Рогэл Доон
- Конрад Карц
- Аурэлиниэн Лоуга
- Лайон Эйель Джонсон
- Фальграйм
- Пэтуоабо
- Йегэтей Кхэн
- Фиррас Мэнас
- Энгоон
- Рэбет Гайламэн
- Мэйгнас
- Валкэн
- Кавэс Каакс
- Эббэдан
- Эйраймэн
- Мэлкада
- Вээп
Истинные названия легионов
Темные Верзохи
Дети Груши
Железные Лягухи
Белые Шаровары
Волчьи Волки
Имперские Oгузки
Повелители Бутылки
Сплетающиеся Ангелы
Чугунные Головы
Пожиратели Гвоздей
Ультракорзины
Гвардия Пахома
Тысяча Защо
Сыны Горусяна
Несущие Яйца
Стыдливые Демоны
Гвардия Петуха
Альфа-омеганы
Темные Верзохи
Дети Груши
Железные Лягухи
Белые Шаровары
Волчьи Волки
Имперские Oгузки
Повелители Бутылки
Сплетающиеся Ангелы
Чугунные Головы
Пожиратели Гвоздей
Ультракорзины
Гвардия Пахома
Тысяча Защо
Сыны Горусяна
Несущие Яйца
Стыдливые Демоны
Гвардия Петуха
Альфа-омеганы
Мне всё больше начинает казать, что Эльдар это Протомаскали. Ну сами посудите:
Скрепы - Чек.
Дидываивали - Чек.
Отношение к окружаешим как к дерьму - Чек.
Фап на исконные Территории - Чек.
Парк танков построенных на одной платформе - Чек.
Боевые срочники/резервисты - Чек.
Наличие братского народа идиотов - Чек.
Скрепы - Чек.
Дидываивали - Чек.
Отношение к окружаешим как к дерьму - Чек.
Фап на исконные Территории - Чек.
Парк танков построенных на одной платформе - Чек.
Боевые срочники/резервисты - Чек.
Наличие братского народа идиотов - Чек.
- Хорус
- Альфариус
- Сангуиниус
- Лиман Расс
- Тзиинтч
- Наргле
- Слаанеш
- Кхорн
- Эмперор
- Мортарайон
- Рогэл Доон
- Конрад Карц
- Аурэлиниэн Лоуга
- Лайон Эйель Джонсон
- Фальграйм
- Пэтуоабо
- Йегэтей Кхэн
- Фиррас Мэнас
- Энгоон
- Рэбет Гайламэн
- Мэйгнас
- Валкэн
- Кавэс Каакс
- Эббэдан
- Эйраймэн
- Мэлкада
У тебя типичное произношение нигры, ну да ведь рашкинский студент РГФ не далеко ушел от Чёрного Брата.
>Хо:рус
- Альфариус
- Сангуиниус
>Единственное в чём ты прав.
- Лиман Расс
>Ли:мэн Рас
- Тзиинтч
>Дзинтч
- Наргле
>Нёргл
- Слаанеш
>Сланэ:ш
- Кхорн
>Кхо:н
- Эмперор
>Эпеэрор
- Мортарайон
>Мортарэйон
- Рогэл Доон
>Рогал До:рн, р редуцируется но не исчезает.
- Конрад Карц
>Конрад Картц
- Аурэлиниэн Лоуга
>Аураэлиниен Лога, тут немножк круасанчитое произношение.
- Лайон Эйель Джонсон
>Лайон Э:ль Джонсо:н
- Фальграйм
>Фалгри:м
- Пэтуоабо
>Пэрту:або
- Йегэтей Кхэн
>Jегэтай Кг:эн
- Фиррас Мэнас
>Фэррас Ману:с - латинское произношение
- Энгоон
>Энро:н
- Рэбет Гайламэн
>Ре:бэт Джилламэн
- Мэйгнас
>Магнус - старое скандинавское имя
- Валкэн
>Вулкан(ус) - опять латынь
- Кавэс Каакс
>Корвус Коракс: - опять латынь
- Эббэдан
>Аббадо:н - тут библейское имя демона.
- Эйраймэн
>Нихуя не понял, что ты имел ввиду.
- Мэлкада
> Малкадор - латынь
У тебя типичное произношение нигры, ну да ведь рашкинский студент РГФ не далеко ушел от Чёрного Брата.
- Хорус
- Альфариус
- Сангуиниус
- Лиман Расс
- Тзиинтч
- Наргле
- Слаанеш
- Кхорн
- Эмперор
- Мортарайон
- Рогэл Доон
- Конрад Карц
- Аурэлиниэн Лоуга
- Лайон Эйель Джонсон
- Фальграйм
- Пэтуоабо
- Йегэтей Кхэн
- Фиррас Мэнас
- Энгоон
- Рэбет Гайламэн
- Мэйгнас
- Валкэн
- Кавэс Каакс
- Эббэдан
- Эйраймэн
- Мэлкада
У тебя типичное произношение нигры, ну да ведь рашкинский студент РГФ не далеко ушел от Чёрного Брата.
>Хо:рус
- Альфариус
- Сангуиниус
>Единственное в чём ты прав.
- Лиман Расс
>Ли:мэн Рас
- Тзиинтч
>Дзинтч
- Наргле
>Нёргл
- Слаанеш
>Сланэ:ш
- Кхорн
>Кхо:н
- Эмперор
>Эпеэрор
- Мортарайон
>Мортарэйон
- Рогэл Доон
>Рогал До:рн, р редуцируется но не исчезает.
- Конрад Карц
>Конрад Картц
- Аурэлиниэн Лоуга
>Аураэлиниен Лога, тут немножк круасанчитое произношение.
- Лайон Эйель Джонсон
>Лайон Э:ль Джонсо:н
- Фальграйм
>Фалгри:м
- Пэтуоабо
>Пэрту:або
- Йегэтей Кхэн
>Jегэтай Кг:эн
- Фиррас Мэнас
>Фэррас Ману:с - латинское произношение
- Энгоон
>Энро:н
- Рэбет Гайламэн
>Ре:бэт Джилламэн
- Мэйгнас
>Магнус - старое скандинавское имя
- Валкэн
>Вулкан(ус) - опять латынь
- Кавэс Каакс
>Корвус Коракс: - опять латынь
- Эббэдан
>Аббадо:н - тут библейское имя демона.
- Эйраймэн
>Нихуя не понял, что ты имел ввиду.
- Мэлкада
> Малкадор - латынь
У тебя типичное произношение нигры, ну да ведь рашкинский студент РГФ не далеко ушел от Чёрного Брата.
>>542367
Англичане патологически неспособны выговаривать р, лол. Но такая игра слов окончательно подтвердила мою догадку насчет "проклятия" и неприятия такого имени. А кто бы обрадовался?
Англичане патологически неспособны выговаривать р, лол. Но такая игра слов окончательно подтвердила мою догадку насчет "проклятия" и неприятия такого имени. А кто бы обрадовался?
>>542477
Как все картавые.
Как все картавые.
>>542477
Ходхиго.
Ходхиго.
"Маленький Дантэ, маленький Круэнтус,
Я слышу твое испуганное хныканье, но я заглушаю его своим смехом. Я чувствую вонь твоего страха, но я избавляюсь от нее ароматом собственного Великого Гниения.
Неужели рассмотрение естества меня и моих хаотических собратьев причиняет такую боль вашим скудным умам? Не вспоминайте детские истории, дабы ощутить себя в безопасности в своих карточных домиках, маленький Дантэ, маленький Круэнтус: спросите того, кто знает. Спросите меня. Я поведаю вам.
Я живу десять тысяч лет. Я вырезал ваших отцов. Я вырезал ваших дедов. Я истреблял каждое поколение в вашей анемичной родословной. Я поднял руку на ваших предков, потому что они были слабаками в рабстве у слабака. Сейчас же вы еще слабее их; по крайней мере, в те времена ваш лидер шествовал среди вас. Теперь вы не более чем хныкающие младенцы, в рабстве у Покалеченного Каннибала, которого вы зовете Император. Я бросаю вам вызов: поднимите своего Императора с его койки, выдерните из него все трубки и шланги, откажите ему в его ежедневной трапезе из тысячи плачущих младенцев, и после этого скажите мне в лицо, что он сильный лидер. Если он так силен, так пусть же встанет. Пусть пройдется. Пусть поднимет одну руку. Пусть откроет хоть один глаз. Конечно же, ваш сильный лидер сможет справиться с таким тяжким заданием?
Мой лидер имел смелость и силу создать империю, существующую 10,000 лет. Если вы слишком боитесь произносить имя Хорус, то это, наверное, потому что оно душит вас, оно парализует ваши трясущиеся языки своей мощью. Величественность этого имени закупоривает ваши глотки и делает вас безмолвными, так как сама мысль о нем заставляет вас вспоминать про свою бесполезность и подлость. Только из-за предательства пал Главнокомандующий, но знайте, что ваше машинное колдовство и электро-некромантия не единственный способ сохранять мертвых. Хорус рожден заново из варпа. Демоны, его родители и семья. Мы ответили на его зов, и скоро он поведет нас, ликующих, из Глаза Ужаса, чтобы вернуть вселенную, которая по праву принадлежит нам!
Так что приятных снов, маленький Данте, маленький Круэнтус. Ползай и шепчись в своем игрушечном замке, и говори себе, что я вру. Когда наш боевой флот затмит небо знаменами Владыки Разложения и его Трех Братьев, говори себе что я вру. Когда я снесу твои врата и пройдусь по твоим коридорам, выкрикивая твое имя, говори себе, что я вру. Когда я найду тебя дрожащим под твоей кроватью и заключу тебя в Величественную Проказу своих объятий, говори себе, что я вру. Когда твои Великолепно Измененные телеса отнесут нас назад в небеса, когда ты присоединишься к нам в ликовании, когда мы сокрушим саркофаг Покалеченного Каннибала и пожрем его кожистый труп, говори себе что я вру, и я отвечу тебе, что я говорю правду.
Воспылайте ж верой и зажгите мерцающие свечи, мелкие людишки, блейте свои отчаянные мольбы своему мертвому богу, и ждите моего прихода".
Капитан Гвардии Смерти, Морбус Вилиссимус.
Я слышу твое испуганное хныканье, но я заглушаю его своим смехом. Я чувствую вонь твоего страха, но я избавляюсь от нее ароматом собственного Великого Гниения.
Неужели рассмотрение естества меня и моих хаотических собратьев причиняет такую боль вашим скудным умам? Не вспоминайте детские истории, дабы ощутить себя в безопасности в своих карточных домиках, маленький Дантэ, маленький Круэнтус: спросите того, кто знает. Спросите меня. Я поведаю вам.
Я живу десять тысяч лет. Я вырезал ваших отцов. Я вырезал ваших дедов. Я истреблял каждое поколение в вашей анемичной родословной. Я поднял руку на ваших предков, потому что они были слабаками в рабстве у слабака. Сейчас же вы еще слабее их; по крайней мере, в те времена ваш лидер шествовал среди вас. Теперь вы не более чем хныкающие младенцы, в рабстве у Покалеченного Каннибала, которого вы зовете Император. Я бросаю вам вызов: поднимите своего Императора с его койки, выдерните из него все трубки и шланги, откажите ему в его ежедневной трапезе из тысячи плачущих младенцев, и после этого скажите мне в лицо, что он сильный лидер. Если он так силен, так пусть же встанет. Пусть пройдется. Пусть поднимет одну руку. Пусть откроет хоть один глаз. Конечно же, ваш сильный лидер сможет справиться с таким тяжким заданием?
Мой лидер имел смелость и силу создать империю, существующую 10,000 лет. Если вы слишком боитесь произносить имя Хорус, то это, наверное, потому что оно душит вас, оно парализует ваши трясущиеся языки своей мощью. Величественность этого имени закупоривает ваши глотки и делает вас безмолвными, так как сама мысль о нем заставляет вас вспоминать про свою бесполезность и подлость. Только из-за предательства пал Главнокомандующий, но знайте, что ваше машинное колдовство и электро-некромантия не единственный способ сохранять мертвых. Хорус рожден заново из варпа. Демоны, его родители и семья. Мы ответили на его зов, и скоро он поведет нас, ликующих, из Глаза Ужаса, чтобы вернуть вселенную, которая по праву принадлежит нам!
Так что приятных снов, маленький Данте, маленький Круэнтус. Ползай и шепчись в своем игрушечном замке, и говори себе, что я вру. Когда наш боевой флот затмит небо знаменами Владыки Разложения и его Трех Братьев, говори себе что я вру. Когда я снесу твои врата и пройдусь по твоим коридорам, выкрикивая твое имя, говори себе, что я вру. Когда я найду тебя дрожащим под твоей кроватью и заключу тебя в Величественную Проказу своих объятий, говори себе, что я вру. Когда твои Великолепно Измененные телеса отнесут нас назад в небеса, когда ты присоединишься к нам в ликовании, когда мы сокрушим саркофаг Покалеченного Каннибала и пожрем его кожистый труп, говори себе что я вру, и я отвечу тебе, что я говорю правду.
Воспылайте ж верой и зажгите мерцающие свечи, мелкие людишки, блейте свои отчаянные мольбы своему мертвому богу, и ждите моего прихода".
Капитан Гвардии Смерти, Морбус Вилиссимус.
"Маленький Дантэ, маленький Круэнтус,
Я слышу твое испуганное хныканье, но я заглушаю его своим смехом. Я чувствую вонь твоего страха, но я избавляюсь от нее ароматом собственного Великого Гниения.
Неужели рассмотрение естества меня и моих хаотических собратьев причиняет такую боль вашим скудным умам? Не вспоминайте детские истории, дабы ощутить себя в безопасности в своих карточных домиках, маленький Дантэ, маленький Круэнтус: спросите того, кто знает. Спросите меня. Я поведаю вам.
Я живу десять тысяч лет. Я вырезал ваших отцов. Я вырезал ваших дедов. Я истреблял каждое поколение в вашей анемичной родословной. Я поднял руку на ваших предков, потому что они были слабаками в рабстве у слабака. Сейчас же вы еще слабее их; по крайней мере, в те времена ваш лидер шествовал среди вас. Теперь вы не более чем хныкающие младенцы, в рабстве у Покалеченного Каннибала, которого вы зовете Император. Я бросаю вам вызов: поднимите своего Императора с его койки, выдерните из него все трубки и шланги, откажите ему в его ежедневной трапезе из тысячи плачущих младенцев, и после этого скажите мне в лицо, что он сильный лидер. Если он так силен, так пусть же встанет. Пусть пройдется. Пусть поднимет одну руку. Пусть откроет хоть один глаз. Конечно же, ваш сильный лидер сможет справиться с таким тяжким заданием?
Мой лидер имел смелость и силу создать империю, существующую 10,000 лет. Если вы слишком боитесь произносить имя Хорус, то это, наверное, потому что оно душит вас, оно парализует ваши трясущиеся языки своей мощью. Величественность этого имени закупоривает ваши глотки и делает вас безмолвными, так как сама мысль о нем заставляет вас вспоминать про свою бесполезность и подлость. Только из-за предательства пал Главнокомандующий, но знайте, что ваше машинное колдовство и электро-некромантия не единственный способ сохранять мертвых. Хорус рожден заново из варпа. Демоны, его родители и семья. Мы ответили на его зов, и скоро он поведет нас, ликующих, из Глаза Ужаса, чтобы вернуть вселенную, которая по праву принадлежит нам!
Так что приятных снов, маленький Данте, маленький Круэнтус. Ползай и шепчись в своем игрушечном замке, и говори себе, что я вру. Когда наш боевой флот затмит небо знаменами Владыки Разложения и его Трех Братьев, говори себе что я вру. Когда я снесу твои врата и пройдусь по твоим коридорам, выкрикивая твое имя, говори себе, что я вру. Когда я найду тебя дрожащим под твоей кроватью и заключу тебя в Величественную Проказу своих объятий, говори себе, что я вру. Когда твои Великолепно Измененные телеса отнесут нас назад в небеса, когда ты присоединишься к нам в ликовании, когда мы сокрушим саркофаг Покалеченного Каннибала и пожрем его кожистый труп, говори себе что я вру, и я отвечу тебе, что я говорю правду.
Воспылайте ж верой и зажгите мерцающие свечи, мелкие людишки, блейте свои отчаянные мольбы своему мертвому богу, и ждите моего прихода".
Капитан Гвардии Смерти, Морбус Вилиссимус.
Я слышу твое испуганное хныканье, но я заглушаю его своим смехом. Я чувствую вонь твоего страха, но я избавляюсь от нее ароматом собственного Великого Гниения.
Неужели рассмотрение естества меня и моих хаотических собратьев причиняет такую боль вашим скудным умам? Не вспоминайте детские истории, дабы ощутить себя в безопасности в своих карточных домиках, маленький Дантэ, маленький Круэнтус: спросите того, кто знает. Спросите меня. Я поведаю вам.
Я живу десять тысяч лет. Я вырезал ваших отцов. Я вырезал ваших дедов. Я истреблял каждое поколение в вашей анемичной родословной. Я поднял руку на ваших предков, потому что они были слабаками в рабстве у слабака. Сейчас же вы еще слабее их; по крайней мере, в те времена ваш лидер шествовал среди вас. Теперь вы не более чем хныкающие младенцы, в рабстве у Покалеченного Каннибала, которого вы зовете Император. Я бросаю вам вызов: поднимите своего Императора с его койки, выдерните из него все трубки и шланги, откажите ему в его ежедневной трапезе из тысячи плачущих младенцев, и после этого скажите мне в лицо, что он сильный лидер. Если он так силен, так пусть же встанет. Пусть пройдется. Пусть поднимет одну руку. Пусть откроет хоть один глаз. Конечно же, ваш сильный лидер сможет справиться с таким тяжким заданием?
Мой лидер имел смелость и силу создать империю, существующую 10,000 лет. Если вы слишком боитесь произносить имя Хорус, то это, наверное, потому что оно душит вас, оно парализует ваши трясущиеся языки своей мощью. Величественность этого имени закупоривает ваши глотки и делает вас безмолвными, так как сама мысль о нем заставляет вас вспоминать про свою бесполезность и подлость. Только из-за предательства пал Главнокомандующий, но знайте, что ваше машинное колдовство и электро-некромантия не единственный способ сохранять мертвых. Хорус рожден заново из варпа. Демоны, его родители и семья. Мы ответили на его зов, и скоро он поведет нас, ликующих, из Глаза Ужаса, чтобы вернуть вселенную, которая по праву принадлежит нам!
Так что приятных снов, маленький Данте, маленький Круэнтус. Ползай и шепчись в своем игрушечном замке, и говори себе, что я вру. Когда наш боевой флот затмит небо знаменами Владыки Разложения и его Трех Братьев, говори себе что я вру. Когда я снесу твои врата и пройдусь по твоим коридорам, выкрикивая твое имя, говори себе, что я вру. Когда я найду тебя дрожащим под твоей кроватью и заключу тебя в Величественную Проказу своих объятий, говори себе, что я вру. Когда твои Великолепно Измененные телеса отнесут нас назад в небеса, когда ты присоединишься к нам в ликовании, когда мы сокрушим саркофаг Покалеченного Каннибала и пожрем его кожистый труп, говори себе что я вру, и я отвечу тебе, что я говорю правду.
Воспылайте ж верой и зажгите мерцающие свечи, мелкие людишки, блейте свои отчаянные мольбы своему мертвому богу, и ждите моего прихода".
Капитан Гвардии Смерти, Морбус Вилиссимус.
Доставьте, пожалуста, парни, пасту - передёлку из ЗС, где Ариман и Магнус сидят в очке и Магнус рассказывает Ариману охуительные истории.
"Магнус. И чё с ней?
Ариман. Великий океан поглотил."
"Магнус. И чё с ней?
Ариман. Великий океан поглотил."
>>542350
так он и притащил пасту
так он и притащил пасту
Странная штука приключилась с Джонни. Кажется, еще вчера он работал плотогоном на лесной реке, тягал багром тяжелые, непослушные брёвна, а сегодня тащит на спине еще более тяжелый зарядный ящик, и это еще в нагрузку к рюкзаку и винтовке. Ещё вчера вроде сидел в шалаше у костерка на плоту, в полудрёме слушая плеск речных волн и голоса ночного леса вокруг, а сегодня жмётся у другого костра посреди открытого поля с такими же, как он, пытаясь урвать хоть немного сна среди холода и грязи. Вроде, совсем недавно носил свободную, удобную холщовую куртку да легкие рабочие штаны, заправленные в мягкие кожаные ботинки, а сейчас на нем неподъемные, твердые, как камень, казенные сапожищи из кожезаменителя, узкая, грубая и слишком маленькая серая форма, да тяжеленная, стоящая колом от грязи, суконная шинель. Кажись, только давеча запускал ложку в котелок с наваристой, клейкой ухой из только что пойманной рыбной мелочи, а теперь в грязной руке зажат неугрызаемый ржаной сухарь тройной закалки. Ещё месяц назад звёзды казались ему далекими огоньками в ночном небе над рекой, а буквально неделю назад сказали, что с них пришла война. Да, странная штука. Хэй-хо.
Война тоже странная штука. В основном она состоит из ходьбы. Джонни уже неделю тащится куда-то по дорогам, иногда по колено в грязи, иногда по свежему снегу. Весь день перед ним – спина в такой же серой шинели, по бокам – серые плечи, над головой – серое небо, с которого иногда начинает падать снег. За спиной у него ящик с четырьмя зарядами к ракетомёту. Неделю назад какой-то озабоченный и страшно спешащий человек на призывном пункте почему то сказал Джонни, что он годится в заряжающие. Другой так же спешащий человек выдал ему этот ящик, форму, винтовку, рюкзак с едой и сменным бельем и патроны. А третий человек, который, представляете, тоже куда то ужасно спешил, один раз показал Джонни, как засовывать ракеты в длинную трубу, которую непонятно называл РПГ. Эту трубу теперь тащил напарник Джонни, Франк. Ему было тяжело. Франк был примерно в два раза меньше Джонни, и труба только что не волочилась по земле. Раньше они несли её вместе на плечах, наподобие бревна, но потом Джонни спросил Франка, умеет ли он с ней обращаться. Франк ужасно обиделся, сказал, что уже давно в армии и таких салаг как Джонни на завтрак пачками жрёт, перестал с ним разговаривать и нёс теперь трубу один. Да, странная штука. Хэй-хо.
Армия тоже странная штука. Здесь никто не говорит Джонни, как делать, но все говорят, что делать. Их лейтенант, бодрый старичок в пенсне, иногда догоняет их на машине, и постоянно что-то кому-то приказывает. Проверить ноги, выставить караул, сменить часовых, разбить лагерь, найти полевую кухню, почистить оружие, идти быстрее, сесть на транспорт, принести воды, копать окопы, натягивать проволоку и еще много-много-много. Но Джонни уже научился не слушать старичка. Все равно, если он ничего не сделает, ничего не будет. Старичок только посмотрит на него, смутится, и сделает вид, что ничего не было. Старичка зовут господин Смэтсон, он учитель изящной словесности, а когда-то в молодости служил в СПО. Сегодня ночью кто-то не послушался старичка и не сделал запаса дров для костра. Теперь половина взвода чихает и сморкается. Идет по грязной жиже дороги и чихает. Чавк-Чмок-Пчхи, Чавк-Чмок-Пчхи. Лейтенант кричал, что они утратили боеспособность. Да, странная штука. Хэй-хо.
Бой штука вообще совсем странная. Как-то в середине дня колонну, где плелся чихающий взвод Джонни, на машине догнал старичок-лейтенант в компании какого-то сердитого усатого господина с блестюльками на груди, и Джонни вместе со всеми остальными развернулся и потопал в обратную сторону. К вечеру они вернулись к перелеску, где ночевали, и всю ночь копали землю. Джонни это не особо взволновало – ему уже трижды приходилось копать неглубокие кривые канавы, которые лейтенант почему-то называл «окопы», чтобы утром бросить всё и идти дальше. Заполночь им дали отдохнуть, и Джонни замертво свалился в только что вырытую неглубокую траншею. Разбудил его немилосердный пинок в мягкое место, и Джонни некоторое время непонимающе пялился в перекошенное бледное лицо Франка, который пытался взять его за грудки и потрясти. Франк был гораздо меньше Джонни, поэтому получалось, что трясется он сам, используя Джонни вместо якоря. Наконец до него дошло, что от него требуют принести ракету и зарядить ракетомёт. Джонни поднялся и побежал, топая по свежему снежку, в кусты за окопом, где оставил зарядный ящик. Все вокруг суетились, бегали в окоп и из окопа, тащили какие-то ящики, заряжали винтовки. Джонни вскрыл ящик, извлек из промасленной бумаги тяжелую ракету и побежал обратно. Франк уже стоял на коленях в неглубоком окопе с трубой на плече. Джонни зарядил. Франк прокричал: «Ты видишь его, Джонни?». Джонни протер мутные со сна глаза и вгляделся в утреннюю дымку. Там что-то двигалось. За спиной кто-то тонко закричал: «Это танки, огонь!», и Франк нажал на что-то в своей трубе, открыв рот. Джонни рта не открыл, и сразу оглох. Из ракетомёта вырвался огненный шар и полетел низко над землёй куда то в дымку впереди, плавя снег и оставляя за собой по земле черный след. Впереди что-то громыхнуло. Франк заорал, но Джонни ничего не слышал. У него болели уши. Наконец он сообразил, что надо нести второй заряд, и снова побежал за окоп. В момент, когда Джонни наклонился над зарядным ящиком, ему показалось, что под зад его пнул великан. Джонни перевернуло, он вверх тормашками полетел куда-то спиной вперед, ударился обо что-то твердое, и темнота. Да, странная штука. Потом ему объяснили, что Франк, видимо, умел стрелять из ракетомёта, но совсем не знал, когда этого не нужно делать. Выстрел выжег снег и показал экипажу танка, где противник. И танк не промахнулся. Хэй-хо.
Плен штука тоже странная, но противная. Что про неё скажешь? Работа, суп из ботвы, побои, понос. Да, странная штука.
Суд был самой странной штукой, какую видел Джонни. И короткой. Джонни стоит у выщербленной стены, справа и слева от него такие же, как он. «Вы нарушили приказ Командования за номером 235/41-Б «О недопустимости сдачи в плен во время боевых действий». Наказание – расстрел. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит». «Странная штука жизнь», думает Джонни: «И коро…»
Война тоже странная штука. В основном она состоит из ходьбы. Джонни уже неделю тащится куда-то по дорогам, иногда по колено в грязи, иногда по свежему снегу. Весь день перед ним – спина в такой же серой шинели, по бокам – серые плечи, над головой – серое небо, с которого иногда начинает падать снег. За спиной у него ящик с четырьмя зарядами к ракетомёту. Неделю назад какой-то озабоченный и страшно спешащий человек на призывном пункте почему то сказал Джонни, что он годится в заряжающие. Другой так же спешащий человек выдал ему этот ящик, форму, винтовку, рюкзак с едой и сменным бельем и патроны. А третий человек, который, представляете, тоже куда то ужасно спешил, один раз показал Джонни, как засовывать ракеты в длинную трубу, которую непонятно называл РПГ. Эту трубу теперь тащил напарник Джонни, Франк. Ему было тяжело. Франк был примерно в два раза меньше Джонни, и труба только что не волочилась по земле. Раньше они несли её вместе на плечах, наподобие бревна, но потом Джонни спросил Франка, умеет ли он с ней обращаться. Франк ужасно обиделся, сказал, что уже давно в армии и таких салаг как Джонни на завтрак пачками жрёт, перестал с ним разговаривать и нёс теперь трубу один. Да, странная штука. Хэй-хо.
Армия тоже странная штука. Здесь никто не говорит Джонни, как делать, но все говорят, что делать. Их лейтенант, бодрый старичок в пенсне, иногда догоняет их на машине, и постоянно что-то кому-то приказывает. Проверить ноги, выставить караул, сменить часовых, разбить лагерь, найти полевую кухню, почистить оружие, идти быстрее, сесть на транспорт, принести воды, копать окопы, натягивать проволоку и еще много-много-много. Но Джонни уже научился не слушать старичка. Все равно, если он ничего не сделает, ничего не будет. Старичок только посмотрит на него, смутится, и сделает вид, что ничего не было. Старичка зовут господин Смэтсон, он учитель изящной словесности, а когда-то в молодости служил в СПО. Сегодня ночью кто-то не послушался старичка и не сделал запаса дров для костра. Теперь половина взвода чихает и сморкается. Идет по грязной жиже дороги и чихает. Чавк-Чмок-Пчхи, Чавк-Чмок-Пчхи. Лейтенант кричал, что они утратили боеспособность. Да, странная штука. Хэй-хо.
Бой штука вообще совсем странная. Как-то в середине дня колонну, где плелся чихающий взвод Джонни, на машине догнал старичок-лейтенант в компании какого-то сердитого усатого господина с блестюльками на груди, и Джонни вместе со всеми остальными развернулся и потопал в обратную сторону. К вечеру они вернулись к перелеску, где ночевали, и всю ночь копали землю. Джонни это не особо взволновало – ему уже трижды приходилось копать неглубокие кривые канавы, которые лейтенант почему-то называл «окопы», чтобы утром бросить всё и идти дальше. Заполночь им дали отдохнуть, и Джонни замертво свалился в только что вырытую неглубокую траншею. Разбудил его немилосердный пинок в мягкое место, и Джонни некоторое время непонимающе пялился в перекошенное бледное лицо Франка, который пытался взять его за грудки и потрясти. Франк был гораздо меньше Джонни, поэтому получалось, что трясется он сам, используя Джонни вместо якоря. Наконец до него дошло, что от него требуют принести ракету и зарядить ракетомёт. Джонни поднялся и побежал, топая по свежему снежку, в кусты за окопом, где оставил зарядный ящик. Все вокруг суетились, бегали в окоп и из окопа, тащили какие-то ящики, заряжали винтовки. Джонни вскрыл ящик, извлек из промасленной бумаги тяжелую ракету и побежал обратно. Франк уже стоял на коленях в неглубоком окопе с трубой на плече. Джонни зарядил. Франк прокричал: «Ты видишь его, Джонни?». Джонни протер мутные со сна глаза и вгляделся в утреннюю дымку. Там что-то двигалось. За спиной кто-то тонко закричал: «Это танки, огонь!», и Франк нажал на что-то в своей трубе, открыв рот. Джонни рта не открыл, и сразу оглох. Из ракетомёта вырвался огненный шар и полетел низко над землёй куда то в дымку впереди, плавя снег и оставляя за собой по земле черный след. Впереди что-то громыхнуло. Франк заорал, но Джонни ничего не слышал. У него болели уши. Наконец он сообразил, что надо нести второй заряд, и снова побежал за окоп. В момент, когда Джонни наклонился над зарядным ящиком, ему показалось, что под зад его пнул великан. Джонни перевернуло, он вверх тормашками полетел куда-то спиной вперед, ударился обо что-то твердое, и темнота. Да, странная штука. Потом ему объяснили, что Франк, видимо, умел стрелять из ракетомёта, но совсем не знал, когда этого не нужно делать. Выстрел выжег снег и показал экипажу танка, где противник. И танк не промахнулся. Хэй-хо.
Плен штука тоже странная, но противная. Что про неё скажешь? Работа, суп из ботвы, побои, понос. Да, странная штука.
Суд был самой странной штукой, какую видел Джонни. И короткой. Джонни стоит у выщербленной стены, справа и слева от него такие же, как он. «Вы нарушили приказ Командования за номером 235/41-Б «О недопустимости сдачи в плен во время боевых действий». Наказание – расстрел. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит». «Странная штука жизнь», думает Джонни: «И коро…»
Странная штука приключилась с Джонни. Кажется, еще вчера он работал плотогоном на лесной реке, тягал багром тяжелые, непослушные брёвна, а сегодня тащит на спине еще более тяжелый зарядный ящик, и это еще в нагрузку к рюкзаку и винтовке. Ещё вчера вроде сидел в шалаше у костерка на плоту, в полудрёме слушая плеск речных волн и голоса ночного леса вокруг, а сегодня жмётся у другого костра посреди открытого поля с такими же, как он, пытаясь урвать хоть немного сна среди холода и грязи. Вроде, совсем недавно носил свободную, удобную холщовую куртку да легкие рабочие штаны, заправленные в мягкие кожаные ботинки, а сейчас на нем неподъемные, твердые, как камень, казенные сапожищи из кожезаменителя, узкая, грубая и слишком маленькая серая форма, да тяжеленная, стоящая колом от грязи, суконная шинель. Кажись, только давеча запускал ложку в котелок с наваристой, клейкой ухой из только что пойманной рыбной мелочи, а теперь в грязной руке зажат неугрызаемый ржаной сухарь тройной закалки. Ещё месяц назад звёзды казались ему далекими огоньками в ночном небе над рекой, а буквально неделю назад сказали, что с них пришла война. Да, странная штука. Хэй-хо.
Война тоже странная штука. В основном она состоит из ходьбы. Джонни уже неделю тащится куда-то по дорогам, иногда по колено в грязи, иногда по свежему снегу. Весь день перед ним – спина в такой же серой шинели, по бокам – серые плечи, над головой – серое небо, с которого иногда начинает падать снег. За спиной у него ящик с четырьмя зарядами к ракетомёту. Неделю назад какой-то озабоченный и страшно спешащий человек на призывном пункте почему то сказал Джонни, что он годится в заряжающие. Другой так же спешащий человек выдал ему этот ящик, форму, винтовку, рюкзак с едой и сменным бельем и патроны. А третий человек, который, представляете, тоже куда то ужасно спешил, один раз показал Джонни, как засовывать ракеты в длинную трубу, которую непонятно называл РПГ. Эту трубу теперь тащил напарник Джонни, Франк. Ему было тяжело. Франк был примерно в два раза меньше Джонни, и труба только что не волочилась по земле. Раньше они несли её вместе на плечах, наподобие бревна, но потом Джонни спросил Франка, умеет ли он с ней обращаться. Франк ужасно обиделся, сказал, что уже давно в армии и таких салаг как Джонни на завтрак пачками жрёт, перестал с ним разговаривать и нёс теперь трубу один. Да, странная штука. Хэй-хо.
Армия тоже странная штука. Здесь никто не говорит Джонни, как делать, но все говорят, что делать. Их лейтенант, бодрый старичок в пенсне, иногда догоняет их на машине, и постоянно что-то кому-то приказывает. Проверить ноги, выставить караул, сменить часовых, разбить лагерь, найти полевую кухню, почистить оружие, идти быстрее, сесть на транспорт, принести воды, копать окопы, натягивать проволоку и еще много-много-много. Но Джонни уже научился не слушать старичка. Все равно, если он ничего не сделает, ничего не будет. Старичок только посмотрит на него, смутится, и сделает вид, что ничего не было. Старичка зовут господин Смэтсон, он учитель изящной словесности, а когда-то в молодости служил в СПО. Сегодня ночью кто-то не послушался старичка и не сделал запаса дров для костра. Теперь половина взвода чихает и сморкается. Идет по грязной жиже дороги и чихает. Чавк-Чмок-Пчхи, Чавк-Чмок-Пчхи. Лейтенант кричал, что они утратили боеспособность. Да, странная штука. Хэй-хо.
Бой штука вообще совсем странная. Как-то в середине дня колонну, где плелся чихающий взвод Джонни, на машине догнал старичок-лейтенант в компании какого-то сердитого усатого господина с блестюльками на груди, и Джонни вместе со всеми остальными развернулся и потопал в обратную сторону. К вечеру они вернулись к перелеску, где ночевали, и всю ночь копали землю. Джонни это не особо взволновало – ему уже трижды приходилось копать неглубокие кривые канавы, которые лейтенант почему-то называл «окопы», чтобы утром бросить всё и идти дальше. Заполночь им дали отдохнуть, и Джонни замертво свалился в только что вырытую неглубокую траншею. Разбудил его немилосердный пинок в мягкое место, и Джонни некоторое время непонимающе пялился в перекошенное бледное лицо Франка, который пытался взять его за грудки и потрясти. Франк был гораздо меньше Джонни, поэтому получалось, что трясется он сам, используя Джонни вместо якоря. Наконец до него дошло, что от него требуют принести ракету и зарядить ракетомёт. Джонни поднялся и побежал, топая по свежему снежку, в кусты за окопом, где оставил зарядный ящик. Все вокруг суетились, бегали в окоп и из окопа, тащили какие-то ящики, заряжали винтовки. Джонни вскрыл ящик, извлек из промасленной бумаги тяжелую ракету и побежал обратно. Франк уже стоял на коленях в неглубоком окопе с трубой на плече. Джонни зарядил. Франк прокричал: «Ты видишь его, Джонни?». Джонни протер мутные со сна глаза и вгляделся в утреннюю дымку. Там что-то двигалось. За спиной кто-то тонко закричал: «Это танки, огонь!», и Франк нажал на что-то в своей трубе, открыв рот. Джонни рта не открыл, и сразу оглох. Из ракетомёта вырвался огненный шар и полетел низко над землёй куда то в дымку впереди, плавя снег и оставляя за собой по земле черный след. Впереди что-то громыхнуло. Франк заорал, но Джонни ничего не слышал. У него болели уши. Наконец он сообразил, что надо нести второй заряд, и снова побежал за окоп. В момент, когда Джонни наклонился над зарядным ящиком, ему показалось, что под зад его пнул великан. Джонни перевернуло, он вверх тормашками полетел куда-то спиной вперед, ударился обо что-то твердое, и темнота. Да, странная штука. Потом ему объяснили, что Франк, видимо, умел стрелять из ракетомёта, но совсем не знал, когда этого не нужно делать. Выстрел выжег снег и показал экипажу танка, где противник. И танк не промахнулся. Хэй-хо.
Плен штука тоже странная, но противная. Что про неё скажешь? Работа, суп из ботвы, побои, понос. Да, странная штука.
Суд был самой странной штукой, какую видел Джонни. И короткой. Джонни стоит у выщербленной стены, справа и слева от него такие же, как он. «Вы нарушили приказ Командования за номером 235/41-Б «О недопустимости сдачи в плен во время боевых действий». Наказание – расстрел. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит». «Странная штука жизнь», думает Джонни: «И коро…»
Война тоже странная штука. В основном она состоит из ходьбы. Джонни уже неделю тащится куда-то по дорогам, иногда по колено в грязи, иногда по свежему снегу. Весь день перед ним – спина в такой же серой шинели, по бокам – серые плечи, над головой – серое небо, с которого иногда начинает падать снег. За спиной у него ящик с четырьмя зарядами к ракетомёту. Неделю назад какой-то озабоченный и страшно спешащий человек на призывном пункте почему то сказал Джонни, что он годится в заряжающие. Другой так же спешащий человек выдал ему этот ящик, форму, винтовку, рюкзак с едой и сменным бельем и патроны. А третий человек, который, представляете, тоже куда то ужасно спешил, один раз показал Джонни, как засовывать ракеты в длинную трубу, которую непонятно называл РПГ. Эту трубу теперь тащил напарник Джонни, Франк. Ему было тяжело. Франк был примерно в два раза меньше Джонни, и труба только что не волочилась по земле. Раньше они несли её вместе на плечах, наподобие бревна, но потом Джонни спросил Франка, умеет ли он с ней обращаться. Франк ужасно обиделся, сказал, что уже давно в армии и таких салаг как Джонни на завтрак пачками жрёт, перестал с ним разговаривать и нёс теперь трубу один. Да, странная штука. Хэй-хо.
Армия тоже странная штука. Здесь никто не говорит Джонни, как делать, но все говорят, что делать. Их лейтенант, бодрый старичок в пенсне, иногда догоняет их на машине, и постоянно что-то кому-то приказывает. Проверить ноги, выставить караул, сменить часовых, разбить лагерь, найти полевую кухню, почистить оружие, идти быстрее, сесть на транспорт, принести воды, копать окопы, натягивать проволоку и еще много-много-много. Но Джонни уже научился не слушать старичка. Все равно, если он ничего не сделает, ничего не будет. Старичок только посмотрит на него, смутится, и сделает вид, что ничего не было. Старичка зовут господин Смэтсон, он учитель изящной словесности, а когда-то в молодости служил в СПО. Сегодня ночью кто-то не послушался старичка и не сделал запаса дров для костра. Теперь половина взвода чихает и сморкается. Идет по грязной жиже дороги и чихает. Чавк-Чмок-Пчхи, Чавк-Чмок-Пчхи. Лейтенант кричал, что они утратили боеспособность. Да, странная штука. Хэй-хо.
Бой штука вообще совсем странная. Как-то в середине дня колонну, где плелся чихающий взвод Джонни, на машине догнал старичок-лейтенант в компании какого-то сердитого усатого господина с блестюльками на груди, и Джонни вместе со всеми остальными развернулся и потопал в обратную сторону. К вечеру они вернулись к перелеску, где ночевали, и всю ночь копали землю. Джонни это не особо взволновало – ему уже трижды приходилось копать неглубокие кривые канавы, которые лейтенант почему-то называл «окопы», чтобы утром бросить всё и идти дальше. Заполночь им дали отдохнуть, и Джонни замертво свалился в только что вырытую неглубокую траншею. Разбудил его немилосердный пинок в мягкое место, и Джонни некоторое время непонимающе пялился в перекошенное бледное лицо Франка, который пытался взять его за грудки и потрясти. Франк был гораздо меньше Джонни, поэтому получалось, что трясется он сам, используя Джонни вместо якоря. Наконец до него дошло, что от него требуют принести ракету и зарядить ракетомёт. Джонни поднялся и побежал, топая по свежему снежку, в кусты за окопом, где оставил зарядный ящик. Все вокруг суетились, бегали в окоп и из окопа, тащили какие-то ящики, заряжали винтовки. Джонни вскрыл ящик, извлек из промасленной бумаги тяжелую ракету и побежал обратно. Франк уже стоял на коленях в неглубоком окопе с трубой на плече. Джонни зарядил. Франк прокричал: «Ты видишь его, Джонни?». Джонни протер мутные со сна глаза и вгляделся в утреннюю дымку. Там что-то двигалось. За спиной кто-то тонко закричал: «Это танки, огонь!», и Франк нажал на что-то в своей трубе, открыв рот. Джонни рта не открыл, и сразу оглох. Из ракетомёта вырвался огненный шар и полетел низко над землёй куда то в дымку впереди, плавя снег и оставляя за собой по земле черный след. Впереди что-то громыхнуло. Франк заорал, но Джонни ничего не слышал. У него болели уши. Наконец он сообразил, что надо нести второй заряд, и снова побежал за окоп. В момент, когда Джонни наклонился над зарядным ящиком, ему показалось, что под зад его пнул великан. Джонни перевернуло, он вверх тормашками полетел куда-то спиной вперед, ударился обо что-то твердое, и темнота. Да, странная штука. Потом ему объяснили, что Франк, видимо, умел стрелять из ракетомёта, но совсем не знал, когда этого не нужно делать. Выстрел выжег снег и показал экипажу танка, где противник. И танк не промахнулся. Хэй-хо.
Плен штука тоже странная, но противная. Что про неё скажешь? Работа, суп из ботвы, побои, понос. Да, странная штука.
Суд был самой странной штукой, какую видел Джонни. И короткой. Джонни стоит у выщербленной стены, справа и слева от него такие же, как он. «Вы нарушили приказ Командования за номером 235/41-Б «О недопустимости сдачи в плен во время боевых действий». Наказание – расстрел. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит». «Странная штука жизнь», думает Джонни: «И коро…»
>>545169
Свои же. То ли они сбежали, то ли, скорее всего их освободили - а потом пришили, потому что приказ 235/41-Б. ИРЛ такое как минимум в Финскую и Вторую мировую было, только обычно в лагеря отправляли.
Свои же. То ли они сбежали, то ли, скорее всего их освободили - а потом пришили, потому что приказ 235/41-Б. ИРЛ такое как минимум в Финскую и Вторую мировую было, только обычно в лагеря отправляли.
>>545092
"Эй, Джонни, да где ж пропадал ты, старик,
Джонни, Джонни?"
"Был приглашен я к Вдове на пикник".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Вручили бумагу, и вся недолга.
Явись, мол, коль шкура тебе дорога,
Напра-во! - и топай к чертям на рога,
На праздник у нашей Вдовы".
(Горн: "Та-рара-та-та-рара!")
"А чем там поили-кормили в гостях,
Джонни, Джонни?"
"Тиной, настоянной на костях".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Баранинкой жестче кнута с ремешком,
Говядинкой с добрым трехлетним душком
Да, коли стащишь сам, петушком -
На празднике нашей Вдовы".
"Зачем тебе выдали вилку да нож,
Джонни, Джонни?"
"А там без них нигде не пройдешь".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Было что резать и что ворошить,
Было что ткнуть и потом искрошить,
Было что просто кромсать-потрошить
На празднике нашей Вдовы".
"А где ж половина гостей с пикника,
Джонни, Джонни?"
"У них оказалась кишка тонка".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Кто съел, кто хлебнул всего, что дают,
А этого ведь не едят и не пьют,
И вот их птички теперь клюют
На празднике нашей Вдовы".
"А как же тебя отпустила мадам,
Джонни, Джонни?"
"В лежку лежащим, ручки по швам".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Приставили двух черномазых ко мне
Носилки нести, а я в них на спине
По-барски разлегся в кровавом дерьме
На празднике нашей Вдовы".
"А чем же закончилась вся толкотня,
Джонни, Джонни?"
"Спросите полковника - не меня".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Король был разбит, был проложен тракт,
Был суд учрежден, в чем скреплен был акт,
А дождик смыл кровь, да украсит сей факт
Праздник у нашей Вдовы".
(Горн: "Та-рара-та-та-рара!")
"Эй, Джонни, да где ж пропадал ты, старик,
Джонни, Джонни?"
"Был приглашен я к Вдове на пикник".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Вручили бумагу, и вся недолга.
Явись, мол, коль шкура тебе дорога,
Напра-во! - и топай к чертям на рога,
На праздник у нашей Вдовы".
(Горн: "Та-рара-та-та-рара!")
"А чем там поили-кормили в гостях,
Джонни, Джонни?"
"Тиной, настоянной на костях".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Баранинкой жестче кнута с ремешком,
Говядинкой с добрым трехлетним душком
Да, коли стащишь сам, петушком -
На празднике нашей Вдовы".
"Зачем тебе выдали вилку да нож,
Джонни, Джонни?"
"А там без них нигде не пройдешь".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Было что резать и что ворошить,
Было что ткнуть и потом искрошить,
Было что просто кромсать-потрошить
На празднике нашей Вдовы".
"А где ж половина гостей с пикника,
Джонни, Джонни?"
"У них оказалась кишка тонка".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Кто съел, кто хлебнул всего, что дают,
А этого ведь не едят и не пьют,
И вот их птички теперь клюют
На празднике нашей Вдовы".
"А как же тебя отпустила мадам,
Джонни, Джонни?"
"В лежку лежащим, ручки по швам".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Приставили двух черномазых ко мне
Носилки нести, а я в них на спине
По-барски разлегся в кровавом дерьме
На празднике нашей Вдовы".
"А чем же закончилась вся толкотня,
Джонни, Джонни?"
"Спросите полковника - не меня".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Король был разбит, был проложен тракт,
Был суд учрежден, в чем скреплен был акт,
А дождик смыл кровь, да украсит сей факт
Праздник у нашей Вдовы".
(Горн: "Та-рара-та-та-рара!")
>>545092
"Эй, Джонни, да где ж пропадал ты, старик,
Джонни, Джонни?"
"Был приглашен я к Вдове на пикник".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Вручили бумагу, и вся недолга.
Явись, мол, коль шкура тебе дорога,
Напра-во! - и топай к чертям на рога,
На праздник у нашей Вдовы".
(Горн: "Та-рара-та-та-рара!")
"А чем там поили-кормили в гостях,
Джонни, Джонни?"
"Тиной, настоянной на костях".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Баранинкой жестче кнута с ремешком,
Говядинкой с добрым трехлетним душком
Да, коли стащишь сам, петушком -
На празднике нашей Вдовы".
"Зачем тебе выдали вилку да нож,
Джонни, Джонни?"
"А там без них нигде не пройдешь".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Было что резать и что ворошить,
Было что ткнуть и потом искрошить,
Было что просто кромсать-потрошить
На празднике нашей Вдовы".
"А где ж половина гостей с пикника,
Джонни, Джонни?"
"У них оказалась кишка тонка".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Кто съел, кто хлебнул всего, что дают,
А этого ведь не едят и не пьют,
И вот их птички теперь клюют
На празднике нашей Вдовы".
"А как же тебя отпустила мадам,
Джонни, Джонни?"
"В лежку лежащим, ручки по швам".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Приставили двух черномазых ко мне
Носилки нести, а я в них на спине
По-барски разлегся в кровавом дерьме
На празднике нашей Вдовы".
"А чем же закончилась вся толкотня,
Джонни, Джонни?"
"Спросите полковника - не меня".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Король был разбит, был проложен тракт,
Был суд учрежден, в чем скреплен был акт,
А дождик смыл кровь, да украсит сей факт
Праздник у нашей Вдовы".
(Горн: "Та-рара-та-та-рара!")
"Эй, Джонни, да где ж пропадал ты, старик,
Джонни, Джонни?"
"Был приглашен я к Вдове на пикник".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Вручили бумагу, и вся недолга.
Явись, мол, коль шкура тебе дорога,
Напра-во! - и топай к чертям на рога,
На праздник у нашей Вдовы".
(Горн: "Та-рара-та-та-рара!")
"А чем там поили-кормили в гостях,
Джонни, Джонни?"
"Тиной, настоянной на костях".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Баранинкой жестче кнута с ремешком,
Говядинкой с добрым трехлетним душком
Да, коли стащишь сам, петушком -
На празднике нашей Вдовы".
"Зачем тебе выдали вилку да нож,
Джонни, Джонни?"
"А там без них нигде не пройдешь".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Было что резать и что ворошить,
Было что ткнуть и потом искрошить,
Было что просто кромсать-потрошить
На празднике нашей Вдовы".
"А где ж половина гостей с пикника,
Джонни, Джонни?"
"У них оказалась кишка тонка".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Кто съел, кто хлебнул всего, что дают,
А этого ведь не едят и не пьют,
И вот их птички теперь клюют
На празднике нашей Вдовы".
"А как же тебя отпустила мадам,
Джонни, Джонни?"
"В лежку лежащим, ручки по швам".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Приставили двух черномазых ко мне
Носилки нести, а я в них на спине
По-барски разлегся в кровавом дерьме
На празднике нашей Вдовы".
"А чем же закончилась вся толкотня,
Джонни, Джонни?"
"Спросите полковника - не меня".
"Джонни, ну, ты и даешь!"
"Король был разбит, был проложен тракт,
Был суд учрежден, в чем скреплен был акт,
А дождик смыл кровь, да украсит сей факт
Праздник у нашей Вдовы".
(Горн: "Та-рара-та-та-рара!")
>>545168
Без понятия. Я не смог найти. Этот рассказ больше нигде в интернете не существует.
Без понятия. Я не смог найти. Этот рассказ больше нигде в интернете не существует.
>>545092
На Курта Воннегута похоже.
А вот соус, но там автор не признается, с кого стилизация.
http://forums.warforge.ru/lofiversion/index.php?t5329.html
На Курта Воннегута похоже.
А вот соус, но там автор не признается, с кого стилизация.
http://forums.warforge.ru/lofiversion/index.php?t5329.html
Обо всем происшедшем в "Вечернем Примарисе" была помещена следующая статья:
ПАТРИОТИЗМ КАЛЕКИ
Вчера днем на главных уровнях нашего улья прохожие стали очевидцами сцены, красноречиво свидетельствующей о том, что в этот великий и серьезный момент сыны нашего народа также способны дать блестящие примеры верности и преданности трону на Терре. Казалось, что вернулись славные времена первых примархов, когда Вулкан шел в бой, невзирая на свою отрубленную голову. Калека в экзоскелете вчера продемонстрировал святое чувство патриотизма. Этот сын некромундского народа, несмотря на свой недуг, добровольно отправился на войну, чтобы все свои силы и даже жизнь отдать за Императора. И то, что его призыв "На Бадаб!" встретил такой живой отклик на уровнях Примарис, свидетельствует, что жители нашего улья являют высокие образцы любви к Императору и Империуму Человечества.
В том же духе писал и "Imperator Protegit", где статья заканчивалась такими словами: "Калеку-добровольца провожала толпа терранцев, своим телом охранявших его от самосуда некромундских агентов хаоса".
"Вестник Соляр", тоже напечатавший это сообщение, потребовал, чтобы калека-патриот был награжден, и объявил, что в редакции принимаются подарки от терранских граждан в пользу неизвестного героя.
Итак, эти три газеты считали, что Некромунда не могла дать более благородного гражданина. Однако господа в призывной комиссии не разделяли их взгляда. Особенно старший дознаватель Баутце. Это был неумолимый человек, видевший во всем еретические попытки уклониться от военной службы - от фронта, от болтов и плазмы.
Известно его выражение: "Necromundi haeretici sunt turbae" / Весь некромундский народ - банда еретиков (выс. гот.) / .
За десять недель своей деятельности он из 11 000 граждан выловил 10999 еретиков и поймал бы на удочку одиннадцатитысячного, если бы этого счастливца не хватил удар в тот самый момент, когда дознаватель на него заорал: "Convertimini!"/ Кругом! (выс. гот.) /
- Уберите этого нурглита, - приказал Баутце, когда удостоверился, что тот умер.
И вот в этот памятный день перед Баутце предстал Швейк, совершенно голый, как и все остальные, стыдливо прикрывая свою наготу лазганом.
- Hoc est insolitum lorica / Это действительно необычный бронежилет (выс. гот.) /,- сказал Баутце, - таких бронежилетов во времена ТЭТ не было.
- Освобожден по идиотизму, - огласил медицинский сервитор, просматривая его документы.
- А еще чем больны? - спросил Баутце.
- Осмелюсь доложить, у меня ревматизм. Но служить буду Императору до последней капли крови, - скромно сказал
Швейк.
- У меня отекли колени.
Баутце бросил на бравого солдата Швейка страшный взгляд и заорал:
- Tu haereticus!/ Вы еретик! (выс. гот.) / - И, обращаясь к арбитес, с ледяным спокойствием сказал:
- Hoc est statim nurglicus tenere / Немедленно арестовать этого нурглита (выс. гот.) /
ПАТРИОТИЗМ КАЛЕКИ
Вчера днем на главных уровнях нашего улья прохожие стали очевидцами сцены, красноречиво свидетельствующей о том, что в этот великий и серьезный момент сыны нашего народа также способны дать блестящие примеры верности и преданности трону на Терре. Казалось, что вернулись славные времена первых примархов, когда Вулкан шел в бой, невзирая на свою отрубленную голову. Калека в экзоскелете вчера продемонстрировал святое чувство патриотизма. Этот сын некромундского народа, несмотря на свой недуг, добровольно отправился на войну, чтобы все свои силы и даже жизнь отдать за Императора. И то, что его призыв "На Бадаб!" встретил такой живой отклик на уровнях Примарис, свидетельствует, что жители нашего улья являют высокие образцы любви к Императору и Империуму Человечества.
В том же духе писал и "Imperator Protegit", где статья заканчивалась такими словами: "Калеку-добровольца провожала толпа терранцев, своим телом охранявших его от самосуда некромундских агентов хаоса".
"Вестник Соляр", тоже напечатавший это сообщение, потребовал, чтобы калека-патриот был награжден, и объявил, что в редакции принимаются подарки от терранских граждан в пользу неизвестного героя.
Итак, эти три газеты считали, что Некромунда не могла дать более благородного гражданина. Однако господа в призывной комиссии не разделяли их взгляда. Особенно старший дознаватель Баутце. Это был неумолимый человек, видевший во всем еретические попытки уклониться от военной службы - от фронта, от болтов и плазмы.
Известно его выражение: "Necromundi haeretici sunt turbae" / Весь некромундский народ - банда еретиков (выс. гот.) / .
За десять недель своей деятельности он из 11 000 граждан выловил 10999 еретиков и поймал бы на удочку одиннадцатитысячного, если бы этого счастливца не хватил удар в тот самый момент, когда дознаватель на него заорал: "Convertimini!"/ Кругом! (выс. гот.) /
- Уберите этого нурглита, - приказал Баутце, когда удостоверился, что тот умер.
И вот в этот памятный день перед Баутце предстал Швейк, совершенно голый, как и все остальные, стыдливо прикрывая свою наготу лазганом.
- Hoc est insolitum lorica / Это действительно необычный бронежилет (выс. гот.) /,- сказал Баутце, - таких бронежилетов во времена ТЭТ не было.
- Освобожден по идиотизму, - огласил медицинский сервитор, просматривая его документы.
- А еще чем больны? - спросил Баутце.
- Осмелюсь доложить, у меня ревматизм. Но служить буду Императору до последней капли крови, - скромно сказал
Швейк.
- У меня отекли колени.
Баутце бросил на бравого солдата Швейка страшный взгляд и заорал:
- Tu haereticus!/ Вы еретик! (выс. гот.) / - И, обращаясь к арбитес, с ледяным спокойствием сказал:
- Hoc est statim nurglicus tenere / Немедленно арестовать этого нурглита (выс. гот.) /
Обо всем происшедшем в "Вечернем Примарисе" была помещена следующая статья:
ПАТРИОТИЗМ КАЛЕКИ
Вчера днем на главных уровнях нашего улья прохожие стали очевидцами сцены, красноречиво свидетельствующей о том, что в этот великий и серьезный момент сыны нашего народа также способны дать блестящие примеры верности и преданности трону на Терре. Казалось, что вернулись славные времена первых примархов, когда Вулкан шел в бой, невзирая на свою отрубленную голову. Калека в экзоскелете вчера продемонстрировал святое чувство патриотизма. Этот сын некромундского народа, несмотря на свой недуг, добровольно отправился на войну, чтобы все свои силы и даже жизнь отдать за Императора. И то, что его призыв "На Бадаб!" встретил такой живой отклик на уровнях Примарис, свидетельствует, что жители нашего улья являют высокие образцы любви к Императору и Империуму Человечества.
В том же духе писал и "Imperator Protegit", где статья заканчивалась такими словами: "Калеку-добровольца провожала толпа терранцев, своим телом охранявших его от самосуда некромундских агентов хаоса".
"Вестник Соляр", тоже напечатавший это сообщение, потребовал, чтобы калека-патриот был награжден, и объявил, что в редакции принимаются подарки от терранских граждан в пользу неизвестного героя.
Итак, эти три газеты считали, что Некромунда не могла дать более благородного гражданина. Однако господа в призывной комиссии не разделяли их взгляда. Особенно старший дознаватель Баутце. Это был неумолимый человек, видевший во всем еретические попытки уклониться от военной службы - от фронта, от болтов и плазмы.
Известно его выражение: "Necromundi haeretici sunt turbae" / Весь некромундский народ - банда еретиков (выс. гот.) / .
За десять недель своей деятельности он из 11 000 граждан выловил 10999 еретиков и поймал бы на удочку одиннадцатитысячного, если бы этого счастливца не хватил удар в тот самый момент, когда дознаватель на него заорал: "Convertimini!"/ Кругом! (выс. гот.) /
- Уберите этого нурглита, - приказал Баутце, когда удостоверился, что тот умер.
И вот в этот памятный день перед Баутце предстал Швейк, совершенно голый, как и все остальные, стыдливо прикрывая свою наготу лазганом.
- Hoc est insolitum lorica / Это действительно необычный бронежилет (выс. гот.) /,- сказал Баутце, - таких бронежилетов во времена ТЭТ не было.
- Освобожден по идиотизму, - огласил медицинский сервитор, просматривая его документы.
- А еще чем больны? - спросил Баутце.
- Осмелюсь доложить, у меня ревматизм. Но служить буду Императору до последней капли крови, - скромно сказал
Швейк.
- У меня отекли колени.
Баутце бросил на бравого солдата Швейка страшный взгляд и заорал:
- Tu haereticus!/ Вы еретик! (выс. гот.) / - И, обращаясь к арбитес, с ледяным спокойствием сказал:
- Hoc est statim nurglicus tenere / Немедленно арестовать этого нурглита (выс. гот.) /
ПАТРИОТИЗМ КАЛЕКИ
Вчера днем на главных уровнях нашего улья прохожие стали очевидцами сцены, красноречиво свидетельствующей о том, что в этот великий и серьезный момент сыны нашего народа также способны дать блестящие примеры верности и преданности трону на Терре. Казалось, что вернулись славные времена первых примархов, когда Вулкан шел в бой, невзирая на свою отрубленную голову. Калека в экзоскелете вчера продемонстрировал святое чувство патриотизма. Этот сын некромундского народа, несмотря на свой недуг, добровольно отправился на войну, чтобы все свои силы и даже жизнь отдать за Императора. И то, что его призыв "На Бадаб!" встретил такой живой отклик на уровнях Примарис, свидетельствует, что жители нашего улья являют высокие образцы любви к Императору и Империуму Человечества.
В том же духе писал и "Imperator Protegit", где статья заканчивалась такими словами: "Калеку-добровольца провожала толпа терранцев, своим телом охранявших его от самосуда некромундских агентов хаоса".
"Вестник Соляр", тоже напечатавший это сообщение, потребовал, чтобы калека-патриот был награжден, и объявил, что в редакции принимаются подарки от терранских граждан в пользу неизвестного героя.
Итак, эти три газеты считали, что Некромунда не могла дать более благородного гражданина. Однако господа в призывной комиссии не разделяли их взгляда. Особенно старший дознаватель Баутце. Это был неумолимый человек, видевший во всем еретические попытки уклониться от военной службы - от фронта, от болтов и плазмы.
Известно его выражение: "Necromundi haeretici sunt turbae" / Весь некромундский народ - банда еретиков (выс. гот.) / .
За десять недель своей деятельности он из 11 000 граждан выловил 10999 еретиков и поймал бы на удочку одиннадцатитысячного, если бы этого счастливца не хватил удар в тот самый момент, когда дознаватель на него заорал: "Convertimini!"/ Кругом! (выс. гот.) /
- Уберите этого нурглита, - приказал Баутце, когда удостоверился, что тот умер.
И вот в этот памятный день перед Баутце предстал Швейк, совершенно голый, как и все остальные, стыдливо прикрывая свою наготу лазганом.
- Hoc est insolitum lorica / Это действительно необычный бронежилет (выс. гот.) /,- сказал Баутце, - таких бронежилетов во времена ТЭТ не было.
- Освобожден по идиотизму, - огласил медицинский сервитор, просматривая его документы.
- А еще чем больны? - спросил Баутце.
- Осмелюсь доложить, у меня ревматизм. Но служить буду Императору до последней капли крови, - скромно сказал
Швейк.
- У меня отекли колени.
Баутце бросил на бравого солдата Швейка страшный взгляд и заорал:
- Tu haereticus!/ Вы еретик! (выс. гот.) / - И, обращаясь к арбитес, с ледяным спокойствием сказал:
- Hoc est statim nurglicus tenere / Немедленно арестовать этого нурглита (выс. гот.) /
ШВЕЙК - ЕРЕТИК
В эту великую эпоху Ордо Еретикус из кожи вон лез, чтобы изгнать из граждан демонов хаоса и вернуть их в лоно армии. Была установлена целая лестница мучений для еретиков и для людей, подозреваемых в ереси, а именно - пацифистов, ксенолюбов, свидетелей Магнуса Непредававшего, чахоточных, ревматиков, страдающих грыжей, воспалением почек, тифом, сахарной болезнью, воспалением легких и прочими нурглитскими ересями.
Пытки, которым подвергались еретики, были систематизированы и делились на следующие виды:
1. Прослушивание лекций капеллана Черных Храмовников по два часа утром и вечером.
2. Порошок из цветов ислумбины в лошадиных дозах. Это называлось: "Подлизать Саббат".
3. Промывание желудка литром Универсального Очистителя два раза в день.
4. Анaльное зондирование санкционированным псайкером.
5. Аркофлагелляция.
Были герои, которые стойко перенесли все пять ступеней пыток и добились того, что их отвезли в простых черных кораблях на Мимас. Но попадались и малодушные, которые, лишь только дело доходило до зондирования, заявляли, что они отринули ересь и ни о чем другом не мечтают, как с ближайшим гвардейским полком отправиться на Армагеддон.
Швейка поместили в больничный барак при тюрьме Ордо именно среди таких малодушных еретиков.
В эту великую эпоху Ордо Еретикус из кожи вон лез, чтобы изгнать из граждан демонов хаоса и вернуть их в лоно армии. Была установлена целая лестница мучений для еретиков и для людей, подозреваемых в ереси, а именно - пацифистов, ксенолюбов, свидетелей Магнуса Непредававшего, чахоточных, ревматиков, страдающих грыжей, воспалением почек, тифом, сахарной болезнью, воспалением легких и прочими нурглитскими ересями.
Пытки, которым подвергались еретики, были систематизированы и делились на следующие виды:
1. Прослушивание лекций капеллана Черных Храмовников по два часа утром и вечером.
2. Порошок из цветов ислумбины в лошадиных дозах. Это называлось: "Подлизать Саббат".
3. Промывание желудка литром Универсального Очистителя два раза в день.
4. Анaльное зондирование санкционированным псайкером.
5. Аркофлагелляция.
Были герои, которые стойко перенесли все пять ступеней пыток и добились того, что их отвезли в простых черных кораблях на Мимас. Но попадались и малодушные, которые, лишь только дело доходило до зондирования, заявляли, что они отринули ересь и ни о чем другом не мечтают, как с ближайшим гвардейским полком отправиться на Армагеддон.
Швейка поместили в больничный барак при тюрьме Ордо именно среди таких малодушных еретиков.
>>545997
11/10
11/10
>>545997
- Легче всего, - сказал один из "еретиков", - симулировать тзинчизм. Рядом в палате номер два есть двое учителей. Один без устали кричит днем и ночью: "Костер Просперо еще дымится! Возобновите Никейский собор!" А другой лает: сначала три раза медленно "тзинч, тзинч, тзинч", потом пять раз быстро "тзинч-тзинч-тзинч-тзинч-тзинч ", а потом опять медленно, - и так без передышки. Оба уже выдержали больше трех недель... Я сначала тоже хотел разыграть тзинчита, помешанного на псайкерстве, и проповедовать о непогрешимости Магнуса. Но в конце концов у одного парикмахера на Малой Стране приобрел себе за пятнадцать тысяч кредитов нурглитскую чесотку.
- Я знаю одного биологиса из Бржевнова,- заметил другой больной,- он за десять тысяч в два счета сделает из вас чумного зомби.
- Это все пустяки,- сказал третий.- В Вршовицах есть одна повивальная бабка, которая за двадцать тысяч так ловко расширит вам анус, что останетесь слаанешитом на всю жизнь.
- Мне расширили анус за пятерку,- раздался голос с постели у окна.- За пять тысяч кредитов наличными и за бутылку амасека в придачу.
- Легче всего, - сказал один из "еретиков", - симулировать тзинчизм. Рядом в палате номер два есть двое учителей. Один без устали кричит днем и ночью: "Костер Просперо еще дымится! Возобновите Никейский собор!" А другой лает: сначала три раза медленно "тзинч, тзинч, тзинч", потом пять раз быстро "тзинч-тзинч-тзинч-тзинч-тзинч ", а потом опять медленно, - и так без передышки. Оба уже выдержали больше трех недель... Я сначала тоже хотел разыграть тзинчита, помешанного на псайкерстве, и проповедовать о непогрешимости Магнуса. Но в конце концов у одного парикмахера на Малой Стране приобрел себе за пятнадцать тысяч кредитов нурглитскую чесотку.
- Я знаю одного биологиса из Бржевнова,- заметил другой больной,- он за десять тысяч в два счета сделает из вас чумного зомби.
- Это все пустяки,- сказал третий.- В Вршовицах есть одна повивальная бабка, которая за двадцать тысяч так ловко расширит вам анус, что останетесь слаанешитом на всю жизнь.
- Мне расширили анус за пятерку,- раздался голос с постели у окна.- За пять тысяч кредитов наличными и за бутылку амасека в придачу.
>>546266
- Мне моя ересь стоит уже больше двухсот тысяч,- заявил его сосед, высохший, как жeрдь, - Назовите мне хоть какой-нибудь ритуал, которого бы я не испробовал,- не найдете. Я живой склад всяческих ересей. Я обмазывался дерьмом как нурглит, сидел на черепах по кхорнитски, рисовал слаанешитские картинки, обманывал нурглитов как заправский тзинчит, и все это проделал в одиночку, как завещал Маlал. Меня уже допрашивали три инквизитора - никто не может понять, кому я поклоняюсь.
- Лучше всего,- заметил кто-то около дверей, - обратиться к какому-нибудь кхорниту. Моему двоюродному брату повезло: ему отрубили руку по локоть, и теперь ему никакая военная служба не страшна.
- Мне моя ересь стоит уже больше двухсот тысяч,- заявил его сосед, высохший, как жeрдь, - Назовите мне хоть какой-нибудь ритуал, которого бы я не испробовал,- не найдете. Я живой склад всяческих ересей. Я обмазывался дерьмом как нурглит, сидел на черепах по кхорнитски, рисовал слаанешитские картинки, обманывал нурглитов как заправский тзинчит, и все это проделал в одиночку, как завещал Маlал. Меня уже допрашивали три инквизитора - никто не может понять, кому я поклоняюсь.
- Лучше всего,- заметил кто-то около дверей, - обратиться к какому-нибудь кхорниту. Моему двоюродному брату повезло: ему отрубили руку по локоть, и теперь ему никакая военная служба не страшна.
>>546266
Причём 4-ому заплатили, а все предыдущие платили сами.
Причём 4-ому заплатили, а все предыдущие платили сами.
>>546269
Ибо школиё вроде тебя заебло. Пиши правильно - "Малис", дивнючья ты отрыжка. Или съеби на /по.
Ибо школиё вроде тебя заебло. Пиши правильно - "Малис", дивнючья ты отрыжка. Или съеби на /по.
>>546271
Гора туда еще впишите. И верзоху. Ну или сразу редирект на /по - чего мелочиться-то?
Гора туда еще впишите. И верзоху. Ну или сразу редирект на /по - чего мелочиться-то?
Когда Император появился на свет от слияния шаманов, он понял что люто бешено хочет ебаться, но тогдашние бабы пугались его болта и не давали сверхчеловеку, продолжая ебаться со своими унтерменшами. Импи тогда был псайкером не обученным, но охуенно сильным, а потому решил создать какую-нибудь хуйню, которая если и не привлекла бы к нему девок, то хотя бы вывела из игры конкурентов, и запилил парня, насылающего на всех болезни. Опыт был первым, а потому Импи расстроился увидев, что бабы тоже мрут, и, решил экспериментировать дальше, создал парня, который отвечал за войну, а потому мочил по большей части мужиков. Но и тут не срослось: всякие поехавшие рэмбо не только резали себе подобных, но и концетрировали баб вокруг себя. Тогда Импи решил действовать хитрее и создал парня, ответственного за наебки и науку, но и тут его ждал фейл. Тогда наш герой подумал и, поняв, что бабы не дают, боясь боли, создал парня, продвигающего мазохизм, но тот запилился неудачно и распидорасил при создании цивилизацию. Импи опять никто не давал, однако за прошедшие годы он прокачал интеллект и понял, что раз бабы не дают, надо сделать баб самому. И начал, используя накопленный опыт, пилить бабу, которая ему давала бы без проблем, была умной что бы с ней можно было побазарить при перепихоне, красивой, а главное вместительной. Вначале Импи создавал элементы по отдельности в виде примархов: красивых, умных, сильных... Немного подумал и настрогал из остатков семени охранку, которая не позволяла мимокрокодилам мешать Импи. Но когда рабы были почти завершены, один из сыновей узнал, что папаша сам хочет ебаться, а детям не дает, и решил закончить создание сверх бабы самостоятельно. Но погиб в бою за бабогенератор, ранив, однако, отца. Тот, поняв, что живых баб ему ебать не светит, попросил верных сыновей перепилить стульчак в вирт симулятор секаса и, оседлав его, вот уже 10к лет кайфует, а потому на связь ни с кем не выходит.
>>546770
Ты не поебешься до самой смерти, биопроблемный выблядок. Как же вы заебали.
Ты не поебешься до самой смерти, биопроблемный выблядок. Как же вы заебали.
>>540630 (OP)
Не знаю, куда ещё репостить, поэтому репостну сюда. Помогите развить идею.
Грамматон (полное название - Тетраграмматон)
Основание - Проклятое
Численность - 1000
Одной из главных проблем Грамматона со времени его основания была проблема с его геносеменем, вызывавшая слишком высокую эмоциональность у его боевых братьев. Помощь пришла с неожиданной стороны - технодесантник Уиммерус, в ходе зачистки одного из Халков, обнаружил СШК одного необычайного препарата под названием "прозиум". Испытания новосинтезированного препарата, проведённые на сервах, оказались невероятно успешными - в ходе приёма прозиума у сервов абсолютно исчезали эмоции и немного увеличивался уровень интеллекта. С тех самых пор каждый из Грамматона в обязательном порядке ежедневно принимает прозиум, дабы всегда иметь холодный ум, позволяющий им наиболее эффективно служить Императору.
Все боевые братья Грамматона (самоназвание - Клерики)как один обученны древней технике боя под названием "ган-ката", данные о которой были обнаружены всё тем же Уиммерусом и дополнены забытым капелланом, которого именуют просто Отцом, в которой стрелковое вооружение считается целым оружием. Большая часть оружия Грамматона была модифицирована согласно доктринам ган-каты, так что моноклинки но концах блоков стволов штурмпушек и силовые шипы на магазинах болт-пистолетов - в порядке вещей. Чистое холодное оружие Клериками не используется, потому как противоречит доктринам ган-каты.
Из относительно недавних событий следует выделить ересь Престонуса, который, после уничтожения одного из прекративших принимать прозиум и отрёкшихся от Императора Клериков, сам засомневался, прекратил принимать прозиум (способ, которым он скрывал прекращение приёма препарата, до сих пор выясняется) и почти сумел убить Верховного Клерика (Магистра Ордена). К счастью, это ему не удалось, а контроль за приёмом прозиума повысился, дабы подобные инциденты впредь не повторялись.
Не знаю, куда ещё репостить, поэтому репостну сюда. Помогите развить идею.
Грамматон (полное название - Тетраграмматон)
Основание - Проклятое
Численность - 1000
Одной из главных проблем Грамматона со времени его основания была проблема с его геносеменем, вызывавшая слишком высокую эмоциональность у его боевых братьев. Помощь пришла с неожиданной стороны - технодесантник Уиммерус, в ходе зачистки одного из Халков, обнаружил СШК одного необычайного препарата под названием "прозиум". Испытания новосинтезированного препарата, проведённые на сервах, оказались невероятно успешными - в ходе приёма прозиума у сервов абсолютно исчезали эмоции и немного увеличивался уровень интеллекта. С тех самых пор каждый из Грамматона в обязательном порядке ежедневно принимает прозиум, дабы всегда иметь холодный ум, позволяющий им наиболее эффективно служить Императору.
Все боевые братья Грамматона (самоназвание - Клерики)как один обученны древней технике боя под названием "ган-ката", данные о которой были обнаружены всё тем же Уиммерусом и дополнены забытым капелланом, которого именуют просто Отцом, в которой стрелковое вооружение считается целым оружием. Большая часть оружия Грамматона была модифицирована согласно доктринам ган-каты, так что моноклинки но концах блоков стволов штурмпушек и силовые шипы на магазинах болт-пистолетов - в порядке вещей. Чистое холодное оружие Клериками не используется, потому как противоречит доктринам ган-каты.
Из относительно недавних событий следует выделить ересь Престонуса, который, после уничтожения одного из прекративших принимать прозиум и отрёкшихся от Императора Клериков, сам засомневался, прекратил принимать прозиум (способ, которым он скрывал прекращение приёма препарата, до сих пор выясняется) и почти сумел убить Верховного Клерика (Магистра Ордена). К счастью, это ему не удалось, а контроль за приёмом прозиума повысился, дабы подобные инциденты впредь не повторялись.
>>548853
А хули не так? Марины с ган-катой, без холодняка и совершенно без эмоций - по-моему, всё нормально, какое-никакое, а разнообразие от тонн однотипных мили-ориентированных берсерков (тау не в счёт, ибо слишком эмоциональны и не владеют ничем, даже отдалённо походящим на ган-кату, а у эльдар слишком много рукопашки для этого боевого искусства). Ну а насчёт Престон(ус)а... Он предал Грамматон и там, и тут, просто здесь у него не получилось победить.
>>548847
Благодарствую за иллюстрации.
А хули не так? Марины с ган-катой, без холодняка и совершенно без эмоций - по-моему, всё нормально, какое-никакое, а разнообразие от тонн однотипных мили-ориентированных берсерков (тау не в счёт, ибо слишком эмоциональны и не владеют ничем, даже отдалённо походящим на ган-кату, а у эльдар слишком много рукопашки для этого боевого искусства). Ну а насчёт Престон(ус)а... Он предал Грамматон и там, и тут, просто здесь у него не получилось победить.
>>548847
Благодарствую за иллюстрации.
>>548856
Не знаю, как ты, но я точно помню, что экзарх мстителей в четвёрке имел
две
шурикен
катапульты
>у эльдар слишком много рукопашки
Не знаю, как ты, но я точно помню, что экзарх мстителей в четвёрке имел
две
шурикен
катапульты
>>548859
Сейчас уточнил - да, почти что настоящий Клерик в энной степени, да и сам Аспект тоже ничего. Ну да ладно, нам не помешает лишний Орден, специализирующийся на стрелковке.
Сейчас уточнил - да, почти что настоящий Клерик в энной степени, да и сам Аспект тоже ничего. Ну да ладно, нам не помешает лишний Орден, специализирующийся на стрелковке.
Письмо
Пункт назначения: Последний Предел подстанция 47/-41р
Код сектора:
Дата: 0327842М41
Дорогой Себастьян.
Наконец мы на месте – в мире Заро. С момента, когда я покинул ферму, прошло всего три месяца, хотя трудно утверждать наверняка со всеми этими космическими путешествиями и прочим. У нашего полка две недели ушло на сборы, а потом ещё неделю ждали пока прибудут транспортники флота. За это время мы успели принести свои клятвы верности всемогущему Императору защищать человечество и неустанно бороться против его врагов. Я понятия не имею о количестве солдат в нашем полку, но шаттлы летали весь день чтобы перевезти нас , примерно по 200 человек раз в час. Как только мы взошли на борт, нас разделили на группы для тренировки и выдали оружие и прочее снаряжение. У меня лазган стандартного образца, изготовленный на заводах Последнего Предела, но почему то некоторые ребята из взвода «А» вооружены лазганами откуда попало. Мне кажется, кто-то упоминал Триплекс Фолл. Короче пушки одновременно одинаковые и в тоже время разные. Можно разобрать их до последнего винтика и в целом они будут одинаковыми, но у них приклады металлические – у нас же деревянные, на их лазганах установлена затейливая пистолетная рукоятка, на наших похожая на обрубок ручка. Полагаю, это потому что в Последнем Пределе не так уж много дерева, и приходится заменять его всем чем получится. Не важно как они выглядят, работают то они одинаково - навёл на врага и спустил спусковой крючок.
Наш корабль назывался «Гордость Лоуренса», и честно говоря, время в пути мне совершенно не понравилось. Я делил кубрик с остальными членами моего взвода, всего 50 человек в одном помещении, хотя, само собой разумеется, лейтенант находился с остальными офицерами в другой части корабля. Было очень тесно, да и сильно воняло после дня изнурительных тренировок, нельзя сравнить с тем свежим воздухом, которым ты дышишь! Нас муштровали всё время: строевая подготовка перед завтраком, ещё больше муштры и целый час на огневом рубеже; после обеда мы практиковались в рукопашном бою и совершенствовали навыки выживания в дикой природе. Ну и конечно мы ежедневно возносили (как и положено) наши молитвы перед отбоем. Часовня на борту «Лоуренса» намного больше чем в «Пути Домой». Я ещё никогда не видел так много молящихся одновременно людей. Удивительно представлять себя частью чего-то настолько грандиозного.
Путь от Последнего Прибежища у нас занял по моим подсчётам около 2-х месяцев, ещё 2 дня ушло на выгрузку. Я беспокоился, так как (вычеркнуто цензурой) сказал, что мы можем высадиться прямо на линии фронта, но, в конце концов, мы приземлились в городе к югу от гор, в котором располагался штаб операции. Когда нас на лихтёрах (так флотские называют временами шаттлы) высаживали на поверхность, мне удалось перемолвиться словечком с одним из полка, который как раз улетал с этого мира. По его словам они сражались в мире Заро более десяти лет! Эти чёртовы орки никогда легко не сдаются. Мы прилетели им на замену. Должно быть, им разрешили наконец убраться отсюда и присоединиться к одному из походов. Они может даже смогут завоевать свой собственный мир. Можешь ли ты представить, каково это – создать своё собственное поселение? Надеюсь, мы будем достаточно хороши для такой же награды, может даже этот мир назовут Планета Дамека или Порт Дамека, вот было бы весело!
Тот, с кем я говорил, был с Лорентия-4 и, судя по тому, что он рассказывал, этот мир намного ближе к Заро чем Последнее Прибежище. Лейтенант объяснил это тем, что чем дольше идёт война, тем дальше им приходится набирать новых рекрутов. Похоже это целый мир-улей, где ввысь возвышаются огромные города с миллионами обитателей. (Вычеркнуто цензурой). Лорентиец сказал мне, что они тоже отнюдь не первые, кто был тут расквартирован до нас, может быть эта война старше тебя! Можно сказал, что они были счастливы наконец убраться отсюда, осталось от них так мало, что весь полк уместился на 6 шаттлов. Несмотря ни на что, солдат был безмерно горд, что боролся с орками на Заро, защищая местное население от ксеновыродков. Когда мы шли маршем по городу (не помню его названия) нас приветствовали так, как будто мы уже выиграли эту бесконечную войну. Это такое отличное чувство – знать, что ты борешься во имя Императора. Хотя было немного странно видеть нас в парадной форме: новой красной униформе с начищенными до блеска пуговицами, а рядом ехали танки в диковинной покраске; Лорентийцы шли по направлению к шаттлам в поношенных коричневых маскхалатах. Один из них пошутил насчёт «до и после» агитплакатов, которые тебе выдают повсюду в часовнях, и на них ты видишь тяжкого грешника, который затем свободен и счастлив после покаяния на дыбе.
И вот барабаны зовут наш полк на построение, так что я лучше пойду, если не хочу схлопотать наряд по чистке сортиров или, что ещё хуже, пару плетей по спине. Я надеюсь, ты получишь это письмо, и помни, что надо помочь дяде Максимилиану когда начнётся сезон отбраковки гроксов. Ты же знаешь, что его спина уже не такая как в молодости. Позаботься обо всех вместо меня, мой младший брат, и продолжай молиться по ночам. Я скучаю по ферме, но одновременно рад, что оказался здесь, неся службу по славу Императора и людей Заро. Продолжай охотиться и может, когда повзрослеешь, ты присоединишься к нам! Я горжусь тобой, и надеюсь дам шанс, чтобы и ты был горд мной!
Пункт назначения: Последний Предел подстанция 47/-41р
Код сектора:
Дата: 0327842М41
Дорогой Себастьян.
Наконец мы на месте – в мире Заро. С момента, когда я покинул ферму, прошло всего три месяца, хотя трудно утверждать наверняка со всеми этими космическими путешествиями и прочим. У нашего полка две недели ушло на сборы, а потом ещё неделю ждали пока прибудут транспортники флота. За это время мы успели принести свои клятвы верности всемогущему Императору защищать человечество и неустанно бороться против его врагов. Я понятия не имею о количестве солдат в нашем полку, но шаттлы летали весь день чтобы перевезти нас , примерно по 200 человек раз в час. Как только мы взошли на борт, нас разделили на группы для тренировки и выдали оружие и прочее снаряжение. У меня лазган стандартного образца, изготовленный на заводах Последнего Предела, но почему то некоторые ребята из взвода «А» вооружены лазганами откуда попало. Мне кажется, кто-то упоминал Триплекс Фолл. Короче пушки одновременно одинаковые и в тоже время разные. Можно разобрать их до последнего винтика и в целом они будут одинаковыми, но у них приклады металлические – у нас же деревянные, на их лазганах установлена затейливая пистолетная рукоятка, на наших похожая на обрубок ручка. Полагаю, это потому что в Последнем Пределе не так уж много дерева, и приходится заменять его всем чем получится. Не важно как они выглядят, работают то они одинаково - навёл на врага и спустил спусковой крючок.
Наш корабль назывался «Гордость Лоуренса», и честно говоря, время в пути мне совершенно не понравилось. Я делил кубрик с остальными членами моего взвода, всего 50 человек в одном помещении, хотя, само собой разумеется, лейтенант находился с остальными офицерами в другой части корабля. Было очень тесно, да и сильно воняло после дня изнурительных тренировок, нельзя сравнить с тем свежим воздухом, которым ты дышишь! Нас муштровали всё время: строевая подготовка перед завтраком, ещё больше муштры и целый час на огневом рубеже; после обеда мы практиковались в рукопашном бою и совершенствовали навыки выживания в дикой природе. Ну и конечно мы ежедневно возносили (как и положено) наши молитвы перед отбоем. Часовня на борту «Лоуренса» намного больше чем в «Пути Домой». Я ещё никогда не видел так много молящихся одновременно людей. Удивительно представлять себя частью чего-то настолько грандиозного.
Путь от Последнего Прибежища у нас занял по моим подсчётам около 2-х месяцев, ещё 2 дня ушло на выгрузку. Я беспокоился, так как (вычеркнуто цензурой) сказал, что мы можем высадиться прямо на линии фронта, но, в конце концов, мы приземлились в городе к югу от гор, в котором располагался штаб операции. Когда нас на лихтёрах (так флотские называют временами шаттлы) высаживали на поверхность, мне удалось перемолвиться словечком с одним из полка, который как раз улетал с этого мира. По его словам они сражались в мире Заро более десяти лет! Эти чёртовы орки никогда легко не сдаются. Мы прилетели им на замену. Должно быть, им разрешили наконец убраться отсюда и присоединиться к одному из походов. Они может даже смогут завоевать свой собственный мир. Можешь ли ты представить, каково это – создать своё собственное поселение? Надеюсь, мы будем достаточно хороши для такой же награды, может даже этот мир назовут Планета Дамека или Порт Дамека, вот было бы весело!
Тот, с кем я говорил, был с Лорентия-4 и, судя по тому, что он рассказывал, этот мир намного ближе к Заро чем Последнее Прибежище. Лейтенант объяснил это тем, что чем дольше идёт война, тем дальше им приходится набирать новых рекрутов. Похоже это целый мир-улей, где ввысь возвышаются огромные города с миллионами обитателей. (Вычеркнуто цензурой). Лорентиец сказал мне, что они тоже отнюдь не первые, кто был тут расквартирован до нас, может быть эта война старше тебя! Можно сказал, что они были счастливы наконец убраться отсюда, осталось от них так мало, что весь полк уместился на 6 шаттлов. Несмотря ни на что, солдат был безмерно горд, что боролся с орками на Заро, защищая местное население от ксеновыродков. Когда мы шли маршем по городу (не помню его названия) нас приветствовали так, как будто мы уже выиграли эту бесконечную войну. Это такое отличное чувство – знать, что ты борешься во имя Императора. Хотя было немного странно видеть нас в парадной форме: новой красной униформе с начищенными до блеска пуговицами, а рядом ехали танки в диковинной покраске; Лорентийцы шли по направлению к шаттлам в поношенных коричневых маскхалатах. Один из них пошутил насчёт «до и после» агитплакатов, которые тебе выдают повсюду в часовнях, и на них ты видишь тяжкого грешника, который затем свободен и счастлив после покаяния на дыбе.
И вот барабаны зовут наш полк на построение, так что я лучше пойду, если не хочу схлопотать наряд по чистке сортиров или, что ещё хуже, пару плетей по спине. Я надеюсь, ты получишь это письмо, и помни, что надо помочь дяде Максимилиану когда начнётся сезон отбраковки гроксов. Ты же знаешь, что его спина уже не такая как в молодости. Позаботься обо всех вместо меня, мой младший брат, и продолжай молиться по ночам. Я скучаю по ферме, но одновременно рад, что оказался здесь, неся службу по славу Императора и людей Заро. Продолжай охотиться и может, когда повзрослеешь, ты присоединишься к нам! Я горжусь тобой, и надеюсь дам шанс, чтобы и ты был горд мной!
Письмо
Пункт назначения: Последний Предел подстанция 47/-41р
Код сектора:
Дата: 0327842М41
Дорогой Себастьян.
Наконец мы на месте – в мире Заро. С момента, когда я покинул ферму, прошло всего три месяца, хотя трудно утверждать наверняка со всеми этими космическими путешествиями и прочим. У нашего полка две недели ушло на сборы, а потом ещё неделю ждали пока прибудут транспортники флота. За это время мы успели принести свои клятвы верности всемогущему Императору защищать человечество и неустанно бороться против его врагов. Я понятия не имею о количестве солдат в нашем полку, но шаттлы летали весь день чтобы перевезти нас , примерно по 200 человек раз в час. Как только мы взошли на борт, нас разделили на группы для тренировки и выдали оружие и прочее снаряжение. У меня лазган стандартного образца, изготовленный на заводах Последнего Предела, но почему то некоторые ребята из взвода «А» вооружены лазганами откуда попало. Мне кажется, кто-то упоминал Триплекс Фолл. Короче пушки одновременно одинаковые и в тоже время разные. Можно разобрать их до последнего винтика и в целом они будут одинаковыми, но у них приклады металлические – у нас же деревянные, на их лазганах установлена затейливая пистолетная рукоятка, на наших похожая на обрубок ручка. Полагаю, это потому что в Последнем Пределе не так уж много дерева, и приходится заменять его всем чем получится. Не важно как они выглядят, работают то они одинаково - навёл на врага и спустил спусковой крючок.
Наш корабль назывался «Гордость Лоуренса», и честно говоря, время в пути мне совершенно не понравилось. Я делил кубрик с остальными членами моего взвода, всего 50 человек в одном помещении, хотя, само собой разумеется, лейтенант находился с остальными офицерами в другой части корабля. Было очень тесно, да и сильно воняло после дня изнурительных тренировок, нельзя сравнить с тем свежим воздухом, которым ты дышишь! Нас муштровали всё время: строевая подготовка перед завтраком, ещё больше муштры и целый час на огневом рубеже; после обеда мы практиковались в рукопашном бою и совершенствовали навыки выживания в дикой природе. Ну и конечно мы ежедневно возносили (как и положено) наши молитвы перед отбоем. Часовня на борту «Лоуренса» намного больше чем в «Пути Домой». Я ещё никогда не видел так много молящихся одновременно людей. Удивительно представлять себя частью чего-то настолько грандиозного.
Путь от Последнего Прибежища у нас занял по моим подсчётам около 2-х месяцев, ещё 2 дня ушло на выгрузку. Я беспокоился, так как (вычеркнуто цензурой) сказал, что мы можем высадиться прямо на линии фронта, но, в конце концов, мы приземлились в городе к югу от гор, в котором располагался штаб операции. Когда нас на лихтёрах (так флотские называют временами шаттлы) высаживали на поверхность, мне удалось перемолвиться словечком с одним из полка, который как раз улетал с этого мира. По его словам они сражались в мире Заро более десяти лет! Эти чёртовы орки никогда легко не сдаются. Мы прилетели им на замену. Должно быть, им разрешили наконец убраться отсюда и присоединиться к одному из походов. Они может даже смогут завоевать свой собственный мир. Можешь ли ты представить, каково это – создать своё собственное поселение? Надеюсь, мы будем достаточно хороши для такой же награды, может даже этот мир назовут Планета Дамека или Порт Дамека, вот было бы весело!
Тот, с кем я говорил, был с Лорентия-4 и, судя по тому, что он рассказывал, этот мир намного ближе к Заро чем Последнее Прибежище. Лейтенант объяснил это тем, что чем дольше идёт война, тем дальше им приходится набирать новых рекрутов. Похоже это целый мир-улей, где ввысь возвышаются огромные города с миллионами обитателей. (Вычеркнуто цензурой). Лорентиец сказал мне, что они тоже отнюдь не первые, кто был тут расквартирован до нас, может быть эта война старше тебя! Можно сказал, что они были счастливы наконец убраться отсюда, осталось от них так мало, что весь полк уместился на 6 шаттлов. Несмотря ни на что, солдат был безмерно горд, что боролся с орками на Заро, защищая местное население от ксеновыродков. Когда мы шли маршем по городу (не помню его названия) нас приветствовали так, как будто мы уже выиграли эту бесконечную войну. Это такое отличное чувство – знать, что ты борешься во имя Императора. Хотя было немного странно видеть нас в парадной форме: новой красной униформе с начищенными до блеска пуговицами, а рядом ехали танки в диковинной покраске; Лорентийцы шли по направлению к шаттлам в поношенных коричневых маскхалатах. Один из них пошутил насчёт «до и после» агитплакатов, которые тебе выдают повсюду в часовнях, и на них ты видишь тяжкого грешника, который затем свободен и счастлив после покаяния на дыбе.
И вот барабаны зовут наш полк на построение, так что я лучше пойду, если не хочу схлопотать наряд по чистке сортиров или, что ещё хуже, пару плетей по спине. Я надеюсь, ты получишь это письмо, и помни, что надо помочь дяде Максимилиану когда начнётся сезон отбраковки гроксов. Ты же знаешь, что его спина уже не такая как в молодости. Позаботься обо всех вместо меня, мой младший брат, и продолжай молиться по ночам. Я скучаю по ферме, но одновременно рад, что оказался здесь, неся службу по славу Императора и людей Заро. Продолжай охотиться и может, когда повзрослеешь, ты присоединишься к нам! Я горжусь тобой, и надеюсь дам шанс, чтобы и ты был горд мной!
Пункт назначения: Последний Предел подстанция 47/-41р
Код сектора:
Дата: 0327842М41
Дорогой Себастьян.
Наконец мы на месте – в мире Заро. С момента, когда я покинул ферму, прошло всего три месяца, хотя трудно утверждать наверняка со всеми этими космическими путешествиями и прочим. У нашего полка две недели ушло на сборы, а потом ещё неделю ждали пока прибудут транспортники флота. За это время мы успели принести свои клятвы верности всемогущему Императору защищать человечество и неустанно бороться против его врагов. Я понятия не имею о количестве солдат в нашем полку, но шаттлы летали весь день чтобы перевезти нас , примерно по 200 человек раз в час. Как только мы взошли на борт, нас разделили на группы для тренировки и выдали оружие и прочее снаряжение. У меня лазган стандартного образца, изготовленный на заводах Последнего Предела, но почему то некоторые ребята из взвода «А» вооружены лазганами откуда попало. Мне кажется, кто-то упоминал Триплекс Фолл. Короче пушки одновременно одинаковые и в тоже время разные. Можно разобрать их до последнего винтика и в целом они будут одинаковыми, но у них приклады металлические – у нас же деревянные, на их лазганах установлена затейливая пистолетная рукоятка, на наших похожая на обрубок ручка. Полагаю, это потому что в Последнем Пределе не так уж много дерева, и приходится заменять его всем чем получится. Не важно как они выглядят, работают то они одинаково - навёл на врага и спустил спусковой крючок.
Наш корабль назывался «Гордость Лоуренса», и честно говоря, время в пути мне совершенно не понравилось. Я делил кубрик с остальными членами моего взвода, всего 50 человек в одном помещении, хотя, само собой разумеется, лейтенант находился с остальными офицерами в другой части корабля. Было очень тесно, да и сильно воняло после дня изнурительных тренировок, нельзя сравнить с тем свежим воздухом, которым ты дышишь! Нас муштровали всё время: строевая подготовка перед завтраком, ещё больше муштры и целый час на огневом рубеже; после обеда мы практиковались в рукопашном бою и совершенствовали навыки выживания в дикой природе. Ну и конечно мы ежедневно возносили (как и положено) наши молитвы перед отбоем. Часовня на борту «Лоуренса» намного больше чем в «Пути Домой». Я ещё никогда не видел так много молящихся одновременно людей. Удивительно представлять себя частью чего-то настолько грандиозного.
Путь от Последнего Прибежища у нас занял по моим подсчётам около 2-х месяцев, ещё 2 дня ушло на выгрузку. Я беспокоился, так как (вычеркнуто цензурой) сказал, что мы можем высадиться прямо на линии фронта, но, в конце концов, мы приземлились в городе к югу от гор, в котором располагался штаб операции. Когда нас на лихтёрах (так флотские называют временами шаттлы) высаживали на поверхность, мне удалось перемолвиться словечком с одним из полка, который как раз улетал с этого мира. По его словам они сражались в мире Заро более десяти лет! Эти чёртовы орки никогда легко не сдаются. Мы прилетели им на замену. Должно быть, им разрешили наконец убраться отсюда и присоединиться к одному из походов. Они может даже смогут завоевать свой собственный мир. Можешь ли ты представить, каково это – создать своё собственное поселение? Надеюсь, мы будем достаточно хороши для такой же награды, может даже этот мир назовут Планета Дамека или Порт Дамека, вот было бы весело!
Тот, с кем я говорил, был с Лорентия-4 и, судя по тому, что он рассказывал, этот мир намного ближе к Заро чем Последнее Прибежище. Лейтенант объяснил это тем, что чем дольше идёт война, тем дальше им приходится набирать новых рекрутов. Похоже это целый мир-улей, где ввысь возвышаются огромные города с миллионами обитателей. (Вычеркнуто цензурой). Лорентиец сказал мне, что они тоже отнюдь не первые, кто был тут расквартирован до нас, может быть эта война старше тебя! Можно сказал, что они были счастливы наконец убраться отсюда, осталось от них так мало, что весь полк уместился на 6 шаттлов. Несмотря ни на что, солдат был безмерно горд, что боролся с орками на Заро, защищая местное население от ксеновыродков. Когда мы шли маршем по городу (не помню его названия) нас приветствовали так, как будто мы уже выиграли эту бесконечную войну. Это такое отличное чувство – знать, что ты борешься во имя Императора. Хотя было немного странно видеть нас в парадной форме: новой красной униформе с начищенными до блеска пуговицами, а рядом ехали танки в диковинной покраске; Лорентийцы шли по направлению к шаттлам в поношенных коричневых маскхалатах. Один из них пошутил насчёт «до и после» агитплакатов, которые тебе выдают повсюду в часовнях, и на них ты видишь тяжкого грешника, который затем свободен и счастлив после покаяния на дыбе.
И вот барабаны зовут наш полк на построение, так что я лучше пойду, если не хочу схлопотать наряд по чистке сортиров или, что ещё хуже, пару плетей по спине. Я надеюсь, ты получишь это письмо, и помни, что надо помочь дяде Максимилиану когда начнётся сезон отбраковки гроксов. Ты же знаешь, что его спина уже не такая как в молодости. Позаботься обо всех вместо меня, мой младший брат, и продолжай молиться по ночам. Я скучаю по ферме, но одновременно рад, что оказался здесь, неся службу по славу Императора и людей Заро. Продолжай охотиться и может, когда повзрослеешь, ты присоединишься к нам! Я горжусь тобой, и надеюсь дам шанс, чтобы и ты был горд мной!
Магнус: Слушай, а… на каком ты сейчас уровне Исчислений, ты не знаешь? Так, примерно, можешь почувствовать?
Ариман: Ладно, подожди. Заткнись, подожди…
Магнус: Я говорю, на каком уровне Исчислений?..
Ариман: Сядь, сядь, подожди. Дай, блядь…
Магнус: Да мне вообще всё равно, на каком уровне Исчислений, чего там сейчас… Чё там творится в Великом Океане, мне всё равно, понимаешь?
Ариман: Ну не пизди тогда, помедитируй.
Магнус: Медитируй, медитируй… Здесь особо не помедитируешь. Здесь стоишь — эфир чувствуешь, тоже вот так.
Ариман: Бля, всё это хуйня, бля, Корвиды, бля, похуй вообще. Течение Океана нихуя не действует.
Магнус: Течение, течение…
Ариман: Вот видение будущего слови, попробуй.
Магнус: Будущее, блядь, будущее. Сейчас попробую. Я, раньше, когда Великий Океан изучал ещё нормально, я каждый день двадцать раз выходил из тела…
Ариман: Да пиздишь ты.
Магнус: …до обеда, двадцать раз выходил… Да бля, это как волк гадит, вот знаешь.
Ариман: Ну посиди хотя бы минутку…
Магнус: Давай я тебе… Да ладно, слушай, я тебе покажу, я как я высший уровень Исчислений постигал, вот смотри. Сначала... сначала я вот так в Пустоши Просперу уйду, вот раз, тихонько, а потом вот я вот так делал, смотри. (Проходит все уровни Исчислений от низшего к высшему.) Понимаешь? И так, значит, ну… раз двадцать перед обедом, вот… Но потом в нашем Легионе у нас изъян геносемени проявился, и я перед обедом обрядов двести потом совершал, уже перестал к высшим Исчислениям прибегать-то.
Ариман: Да как ты заебал, а.
Магнус: Да ладно тебе, что ты сердишься? Сердиться будешь — себе дороже, понимаешь? Мы здесь вдвоём с тобой.
Ариман: Бля, шо это за поток эфира капает, а?
Магнус: Да капает, блядь… Прорвёт материю, и всё.
Ариман: Бля, гниль какая-то… Чё, ксенотех, что ли?
Магнус: Прорвёт, я те говорю, и всё, понимаешь? Ты сам-то к Исчислениям прибегаешь?
Ариман: Прибегаю, бля!
Магнус: Вот я вижу Корвид. Тебе, небось, хорошо в легионе, такому провидцу-то.
Ариман: А сам-то ты, ёпта, не провидец, что ли? (Смеётся.)
Магнус: Правильно! Потому что уже полгода я не сквозь пелену будущего не смотрю, и стал здоровый, блядь, как пельмень. А раньше был такой… В пирамиду на площади Оккюлум залезу, знаешь, так вот: оп! Помедитирую сначала чуть-чуть, связь с Океаном установлю. И потом на первое солнышко — р-раз, и так двадцать раз. Возвращаюсь в оболочку: оп! — потянусь так руками, спокойно…
Ариман: Ой! (Кряхтит.)
Магнус: Ну ладно, я не хотел даже. Бля, хочешь — могу… могу «Книгу Магнуса» дать. Не хочешь меня слушать.
Ариман: Да, лучше дай гримуар и помолчи, а, пожалуйста, я прошу, а. Охуел я уже от эфирного потока.
Магнус: Могу свой гримуар дать. Ты мужик здоровый, правильно? У тебя руки здоровые, ноги.
Ариман: Я ещё раз попробую. Просто, бля, эта проблема меня очень волнует. Я видел одно предзнаменование, какой из людей, хуй его знает, не помню, как её имя. Вот она говорила, что это, блядь, вот он с ума сошел этот, Хорус Луперкаль… Ой, ёпта, Леман Русс. Какая хуй разница, бля, Хорус Русс… Вот разрушения она видела, и она охуела просто. С ума…
Магнус: И чё с ней?
Ариман: Великий Океан поглотил.
Магнус: А-а.
Ариман: Это видения такие были.
Магнус: Да это демоны её душу сожрали.
Ариман: Ну демоны, какая мне разница?
Магнус: Демоны, кстати, знаешь вот, я тоже читал…
Ариман: Не, я вот нихуя не вижу, мне вообще похуй…
Магнус: У них демон-принцы вот 7000 лет, и они каждое утро ищут лазейки в реальный мир гимнастикой. Ну, выходят из эфира там, ну они в варпе же все живут, во-от. Ну… ну как я вот с варпом контактирую, и… они тоже, ну все, считай… Ну там у них боги какая-то, я не знаю. Кхорн, что ли. Ну вот, и они, значит, выходят все, князья, там, демон-принцы древние. Они же эфирными силами владеют тоже, как у нас там. Ну вот, и они специальные вот делают такие…
Ариман: Изначальный Разрушитель!
Магнус: Ну какое-то там… говно какое-то, в общем, своё.
Ариман:Смотри, ёпта. (Встаёт, покидает физическую оболочку.)
Магнус: Может, это… Ты умеешь демонов контролировать, что ли, да? О, уважаю, сынуля!
Ариман: Тут от времени нахождения в эфире зависит главное. (Магнус пытается повторить.) У меня не получится нихуя, понимаешь? Надо заниматься лет двести, ёпта.
Магнус: Здорово, бля, у тебя получается. Наверное, и разрядами молний, блядь, нормально приходуешь, да?
Ариман: Не пизди лучше, сядь.
Магнус: У нас ведь как говорят, пока течение Великого Океана стабильно, хоть ты и Пиррид, блядь, течение стабильно…
Ариман: Да стабильно течение у меня, ёпта, стабильно! Сядь лучше.
Магнус: Да ладно, ну чего ты как этот прям. Я — у меня характер такой, мне до… Ну спокойный характер. Характер у меня спокойный… Вот так я в Океан… так вот… (Пролазит в трещину в реальном мире.)
Ариман: Слышь, блядь, аккуратно, сейчас демонов привлечёшь, затопишь нас здесь всех варпом, сядь, пожалуйста. Кстати, а если через эту трещину съебаться? Попробуем? Если вот эту хуйню прочитать, и по Океану…
Магнус: Да. Ты мужик здоровый, ты убежишь, понимаешь? А я в Паутине там буду сидеть.
Ариман: Какой Паутине ещё?
Магнус: Какой Паутине?
Ариман: В какой Паутине-то, бля, здесь не Паутина, бля.
Магнус: А чё там?
Ариман: Хуй знает, аномалия какая-то. Нет, туда не вылезешь, там волки Русса, вон там ток бражи кустодианцев, три линкора идут, блядь. Как ёбнут — всё, пиздец. Только и останется…
Ариман: Ладно, подожди. Заткнись, подожди…
Магнус: Я говорю, на каком уровне Исчислений?..
Ариман: Сядь, сядь, подожди. Дай, блядь…
Магнус: Да мне вообще всё равно, на каком уровне Исчислений, чего там сейчас… Чё там творится в Великом Океане, мне всё равно, понимаешь?
Ариман: Ну не пизди тогда, помедитируй.
Магнус: Медитируй, медитируй… Здесь особо не помедитируешь. Здесь стоишь — эфир чувствуешь, тоже вот так.
Ариман: Бля, всё это хуйня, бля, Корвиды, бля, похуй вообще. Течение Океана нихуя не действует.
Магнус: Течение, течение…
Ариман: Вот видение будущего слови, попробуй.
Магнус: Будущее, блядь, будущее. Сейчас попробую. Я, раньше, когда Великий Океан изучал ещё нормально, я каждый день двадцать раз выходил из тела…
Ариман: Да пиздишь ты.
Магнус: …до обеда, двадцать раз выходил… Да бля, это как волк гадит, вот знаешь.
Ариман: Ну посиди хотя бы минутку…
Магнус: Давай я тебе… Да ладно, слушай, я тебе покажу, я как я высший уровень Исчислений постигал, вот смотри. Сначала... сначала я вот так в Пустоши Просперу уйду, вот раз, тихонько, а потом вот я вот так делал, смотри. (Проходит все уровни Исчислений от низшего к высшему.) Понимаешь? И так, значит, ну… раз двадцать перед обедом, вот… Но потом в нашем Легионе у нас изъян геносемени проявился, и я перед обедом обрядов двести потом совершал, уже перестал к высшим Исчислениям прибегать-то.
Ариман: Да как ты заебал, а.
Магнус: Да ладно тебе, что ты сердишься? Сердиться будешь — себе дороже, понимаешь? Мы здесь вдвоём с тобой.
Ариман: Бля, шо это за поток эфира капает, а?
Магнус: Да капает, блядь… Прорвёт материю, и всё.
Ариман: Бля, гниль какая-то… Чё, ксенотех, что ли?
Магнус: Прорвёт, я те говорю, и всё, понимаешь? Ты сам-то к Исчислениям прибегаешь?
Ариман: Прибегаю, бля!
Магнус: Вот я вижу Корвид. Тебе, небось, хорошо в легионе, такому провидцу-то.
Ариман: А сам-то ты, ёпта, не провидец, что ли? (Смеётся.)
Магнус: Правильно! Потому что уже полгода я не сквозь пелену будущего не смотрю, и стал здоровый, блядь, как пельмень. А раньше был такой… В пирамиду на площади Оккюлум залезу, знаешь, так вот: оп! Помедитирую сначала чуть-чуть, связь с Океаном установлю. И потом на первое солнышко — р-раз, и так двадцать раз. Возвращаюсь в оболочку: оп! — потянусь так руками, спокойно…
Ариман: Ой! (Кряхтит.)
Магнус: Ну ладно, я не хотел даже. Бля, хочешь — могу… могу «Книгу Магнуса» дать. Не хочешь меня слушать.
Ариман: Да, лучше дай гримуар и помолчи, а, пожалуйста, я прошу, а. Охуел я уже от эфирного потока.
Магнус: Могу свой гримуар дать. Ты мужик здоровый, правильно? У тебя руки здоровые, ноги.
Ариман: Я ещё раз попробую. Просто, бля, эта проблема меня очень волнует. Я видел одно предзнаменование, какой из людей, хуй его знает, не помню, как её имя. Вот она говорила, что это, блядь, вот он с ума сошел этот, Хорус Луперкаль… Ой, ёпта, Леман Русс. Какая хуй разница, бля, Хорус Русс… Вот разрушения она видела, и она охуела просто. С ума…
Магнус: И чё с ней?
Ариман: Великий Океан поглотил.
Магнус: А-а.
Ариман: Это видения такие были.
Магнус: Да это демоны её душу сожрали.
Ариман: Ну демоны, какая мне разница?
Магнус: Демоны, кстати, знаешь вот, я тоже читал…
Ариман: Не, я вот нихуя не вижу, мне вообще похуй…
Магнус: У них демон-принцы вот 7000 лет, и они каждое утро ищут лазейки в реальный мир гимнастикой. Ну, выходят из эфира там, ну они в варпе же все живут, во-от. Ну… ну как я вот с варпом контактирую, и… они тоже, ну все, считай… Ну там у них боги какая-то, я не знаю. Кхорн, что ли. Ну вот, и они, значит, выходят все, князья, там, демон-принцы древние. Они же эфирными силами владеют тоже, как у нас там. Ну вот, и они специальные вот делают такие…
Ариман: Изначальный Разрушитель!
Магнус: Ну какое-то там… говно какое-то, в общем, своё.
Ариман:Смотри, ёпта. (Встаёт, покидает физическую оболочку.)
Магнус: Может, это… Ты умеешь демонов контролировать, что ли, да? О, уважаю, сынуля!
Ариман: Тут от времени нахождения в эфире зависит главное. (Магнус пытается повторить.) У меня не получится нихуя, понимаешь? Надо заниматься лет двести, ёпта.
Магнус: Здорово, бля, у тебя получается. Наверное, и разрядами молний, блядь, нормально приходуешь, да?
Ариман: Не пизди лучше, сядь.
Магнус: У нас ведь как говорят, пока течение Великого Океана стабильно, хоть ты и Пиррид, блядь, течение стабильно…
Ариман: Да стабильно течение у меня, ёпта, стабильно! Сядь лучше.
Магнус: Да ладно, ну чего ты как этот прям. Я — у меня характер такой, мне до… Ну спокойный характер. Характер у меня спокойный… Вот так я в Океан… так вот… (Пролазит в трещину в реальном мире.)
Ариман: Слышь, блядь, аккуратно, сейчас демонов привлечёшь, затопишь нас здесь всех варпом, сядь, пожалуйста. Кстати, а если через эту трещину съебаться? Попробуем? Если вот эту хуйню прочитать, и по Океану…
Магнус: Да. Ты мужик здоровый, ты убежишь, понимаешь? А я в Паутине там буду сидеть.
Ариман: Какой Паутине ещё?
Магнус: Какой Паутине?
Ариман: В какой Паутине-то, бля, здесь не Паутина, бля.
Магнус: А чё там?
Ариман: Хуй знает, аномалия какая-то. Нет, туда не вылезешь, там волки Русса, вон там ток бражи кустодианцев, три линкора идут, блядь. Как ёбнут — всё, пиздец. Только и останется…
Магнус: Слушай, а… на каком ты сейчас уровне Исчислений, ты не знаешь? Так, примерно, можешь почувствовать?
Ариман: Ладно, подожди. Заткнись, подожди…
Магнус: Я говорю, на каком уровне Исчислений?..
Ариман: Сядь, сядь, подожди. Дай, блядь…
Магнус: Да мне вообще всё равно, на каком уровне Исчислений, чего там сейчас… Чё там творится в Великом Океане, мне всё равно, понимаешь?
Ариман: Ну не пизди тогда, помедитируй.
Магнус: Медитируй, медитируй… Здесь особо не помедитируешь. Здесь стоишь — эфир чувствуешь, тоже вот так.
Ариман: Бля, всё это хуйня, бля, Корвиды, бля, похуй вообще. Течение Океана нихуя не действует.
Магнус: Течение, течение…
Ариман: Вот видение будущего слови, попробуй.
Магнус: Будущее, блядь, будущее. Сейчас попробую. Я, раньше, когда Великий Океан изучал ещё нормально, я каждый день двадцать раз выходил из тела…
Ариман: Да пиздишь ты.
Магнус: …до обеда, двадцать раз выходил… Да бля, это как волк гадит, вот знаешь.
Ариман: Ну посиди хотя бы минутку…
Магнус: Давай я тебе… Да ладно, слушай, я тебе покажу, я как я высший уровень Исчислений постигал, вот смотри. Сначала... сначала я вот так в Пустоши Просперу уйду, вот раз, тихонько, а потом вот я вот так делал, смотри. (Проходит все уровни Исчислений от низшего к высшему.) Понимаешь? И так, значит, ну… раз двадцать перед обедом, вот… Но потом в нашем Легионе у нас изъян геносемени проявился, и я перед обедом обрядов двести потом совершал, уже перестал к высшим Исчислениям прибегать-то.
Ариман: Да как ты заебал, а.
Магнус: Да ладно тебе, что ты сердишься? Сердиться будешь — себе дороже, понимаешь? Мы здесь вдвоём с тобой.
Ариман: Бля, шо это за поток эфира капает, а?
Магнус: Да капает, блядь… Прорвёт материю, и всё.
Ариман: Бля, гниль какая-то… Чё, ксенотех, что ли?
Магнус: Прорвёт, я те говорю, и всё, понимаешь? Ты сам-то к Исчислениям прибегаешь?
Ариман: Прибегаю, бля!
Магнус: Вот я вижу Корвид. Тебе, небось, хорошо в легионе, такому провидцу-то.
Ариман: А сам-то ты, ёпта, не провидец, что ли? (Смеётся.)
Магнус: Правильно! Потому что уже полгода я не сквозь пелену будущего не смотрю, и стал здоровый, блядь, как пельмень. А раньше был такой… В пирамиду на площади Оккюлум залезу, знаешь, так вот: оп! Помедитирую сначала чуть-чуть, связь с Океаном установлю. И потом на первое солнышко — р-раз, и так двадцать раз. Возвращаюсь в оболочку: оп! — потянусь так руками, спокойно…
Ариман: Ой! (Кряхтит.)
Магнус: Ну ладно, я не хотел даже. Бля, хочешь — могу… могу «Книгу Магнуса» дать. Не хочешь меня слушать.
Ариман: Да, лучше дай гримуар и помолчи, а, пожалуйста, я прошу, а. Охуел я уже от эфирного потока.
Магнус: Могу свой гримуар дать. Ты мужик здоровый, правильно? У тебя руки здоровые, ноги.
Ариман: Я ещё раз попробую. Просто, бля, эта проблема меня очень волнует. Я видел одно предзнаменование, какой из людей, хуй его знает, не помню, как её имя. Вот она говорила, что это, блядь, вот он с ума сошел этот, Хорус Луперкаль… Ой, ёпта, Леман Русс. Какая хуй разница, бля, Хорус Русс… Вот разрушения она видела, и она охуела просто. С ума…
Магнус: И чё с ней?
Ариман: Великий Океан поглотил.
Магнус: А-а.
Ариман: Это видения такие были.
Магнус: Да это демоны её душу сожрали.
Ариман: Ну демоны, какая мне разница?
Магнус: Демоны, кстати, знаешь вот, я тоже читал…
Ариман: Не, я вот нихуя не вижу, мне вообще похуй…
Магнус: У них демон-принцы вот 7000 лет, и они каждое утро ищут лазейки в реальный мир гимнастикой. Ну, выходят из эфира там, ну они в варпе же все живут, во-от. Ну… ну как я вот с варпом контактирую, и… они тоже, ну все, считай… Ну там у них боги какая-то, я не знаю. Кхорн, что ли. Ну вот, и они, значит, выходят все, князья, там, демон-принцы древние. Они же эфирными силами владеют тоже, как у нас там. Ну вот, и они специальные вот делают такие…
Ариман: Изначальный Разрушитель!
Магнус: Ну какое-то там… говно какое-то, в общем, своё.
Ариман:Смотри, ёпта. (Встаёт, покидает физическую оболочку.)
Магнус: Может, это… Ты умеешь демонов контролировать, что ли, да? О, уважаю, сынуля!
Ариман: Тут от времени нахождения в эфире зависит главное. (Магнус пытается повторить.) У меня не получится нихуя, понимаешь? Надо заниматься лет двести, ёпта.
Магнус: Здорово, бля, у тебя получается. Наверное, и разрядами молний, блядь, нормально приходуешь, да?
Ариман: Не пизди лучше, сядь.
Магнус: У нас ведь как говорят, пока течение Великого Океана стабильно, хоть ты и Пиррид, блядь, течение стабильно…
Ариман: Да стабильно течение у меня, ёпта, стабильно! Сядь лучше.
Магнус: Да ладно, ну чего ты как этот прям. Я — у меня характер такой, мне до… Ну спокойный характер. Характер у меня спокойный… Вот так я в Океан… так вот… (Пролазит в трещину в реальном мире.)
Ариман: Слышь, блядь, аккуратно, сейчас демонов привлечёшь, затопишь нас здесь всех варпом, сядь, пожалуйста. Кстати, а если через эту трещину съебаться? Попробуем? Если вот эту хуйню прочитать, и по Океану…
Магнус: Да. Ты мужик здоровый, ты убежишь, понимаешь? А я в Паутине там буду сидеть.
Ариман: Какой Паутине ещё?
Магнус: Какой Паутине?
Ариман: В какой Паутине-то, бля, здесь не Паутина, бля.
Магнус: А чё там?
Ариман: Хуй знает, аномалия какая-то. Нет, туда не вылезешь, там волки Русса, вон там ток бражи кустодианцев, три линкора идут, блядь. Как ёбнут — всё, пиздец. Только и останется…
Ариман: Ладно, подожди. Заткнись, подожди…
Магнус: Я говорю, на каком уровне Исчислений?..
Ариман: Сядь, сядь, подожди. Дай, блядь…
Магнус: Да мне вообще всё равно, на каком уровне Исчислений, чего там сейчас… Чё там творится в Великом Океане, мне всё равно, понимаешь?
Ариман: Ну не пизди тогда, помедитируй.
Магнус: Медитируй, медитируй… Здесь особо не помедитируешь. Здесь стоишь — эфир чувствуешь, тоже вот так.
Ариман: Бля, всё это хуйня, бля, Корвиды, бля, похуй вообще. Течение Океана нихуя не действует.
Магнус: Течение, течение…
Ариман: Вот видение будущего слови, попробуй.
Магнус: Будущее, блядь, будущее. Сейчас попробую. Я, раньше, когда Великий Океан изучал ещё нормально, я каждый день двадцать раз выходил из тела…
Ариман: Да пиздишь ты.
Магнус: …до обеда, двадцать раз выходил… Да бля, это как волк гадит, вот знаешь.
Ариман: Ну посиди хотя бы минутку…
Магнус: Давай я тебе… Да ладно, слушай, я тебе покажу, я как я высший уровень Исчислений постигал, вот смотри. Сначала... сначала я вот так в Пустоши Просперу уйду, вот раз, тихонько, а потом вот я вот так делал, смотри. (Проходит все уровни Исчислений от низшего к высшему.) Понимаешь? И так, значит, ну… раз двадцать перед обедом, вот… Но потом в нашем Легионе у нас изъян геносемени проявился, и я перед обедом обрядов двести потом совершал, уже перестал к высшим Исчислениям прибегать-то.
Ариман: Да как ты заебал, а.
Магнус: Да ладно тебе, что ты сердишься? Сердиться будешь — себе дороже, понимаешь? Мы здесь вдвоём с тобой.
Ариман: Бля, шо это за поток эфира капает, а?
Магнус: Да капает, блядь… Прорвёт материю, и всё.
Ариман: Бля, гниль какая-то… Чё, ксенотех, что ли?
Магнус: Прорвёт, я те говорю, и всё, понимаешь? Ты сам-то к Исчислениям прибегаешь?
Ариман: Прибегаю, бля!
Магнус: Вот я вижу Корвид. Тебе, небось, хорошо в легионе, такому провидцу-то.
Ариман: А сам-то ты, ёпта, не провидец, что ли? (Смеётся.)
Магнус: Правильно! Потому что уже полгода я не сквозь пелену будущего не смотрю, и стал здоровый, блядь, как пельмень. А раньше был такой… В пирамиду на площади Оккюлум залезу, знаешь, так вот: оп! Помедитирую сначала чуть-чуть, связь с Океаном установлю. И потом на первое солнышко — р-раз, и так двадцать раз. Возвращаюсь в оболочку: оп! — потянусь так руками, спокойно…
Ариман: Ой! (Кряхтит.)
Магнус: Ну ладно, я не хотел даже. Бля, хочешь — могу… могу «Книгу Магнуса» дать. Не хочешь меня слушать.
Ариман: Да, лучше дай гримуар и помолчи, а, пожалуйста, я прошу, а. Охуел я уже от эфирного потока.
Магнус: Могу свой гримуар дать. Ты мужик здоровый, правильно? У тебя руки здоровые, ноги.
Ариман: Я ещё раз попробую. Просто, бля, эта проблема меня очень волнует. Я видел одно предзнаменование, какой из людей, хуй его знает, не помню, как её имя. Вот она говорила, что это, блядь, вот он с ума сошел этот, Хорус Луперкаль… Ой, ёпта, Леман Русс. Какая хуй разница, бля, Хорус Русс… Вот разрушения она видела, и она охуела просто. С ума…
Магнус: И чё с ней?
Ариман: Великий Океан поглотил.
Магнус: А-а.
Ариман: Это видения такие были.
Магнус: Да это демоны её душу сожрали.
Ариман: Ну демоны, какая мне разница?
Магнус: Демоны, кстати, знаешь вот, я тоже читал…
Ариман: Не, я вот нихуя не вижу, мне вообще похуй…
Магнус: У них демон-принцы вот 7000 лет, и они каждое утро ищут лазейки в реальный мир гимнастикой. Ну, выходят из эфира там, ну они в варпе же все живут, во-от. Ну… ну как я вот с варпом контактирую, и… они тоже, ну все, считай… Ну там у них боги какая-то, я не знаю. Кхорн, что ли. Ну вот, и они, значит, выходят все, князья, там, демон-принцы древние. Они же эфирными силами владеют тоже, как у нас там. Ну вот, и они специальные вот делают такие…
Ариман: Изначальный Разрушитель!
Магнус: Ну какое-то там… говно какое-то, в общем, своё.
Ариман:Смотри, ёпта. (Встаёт, покидает физическую оболочку.)
Магнус: Может, это… Ты умеешь демонов контролировать, что ли, да? О, уважаю, сынуля!
Ариман: Тут от времени нахождения в эфире зависит главное. (Магнус пытается повторить.) У меня не получится нихуя, понимаешь? Надо заниматься лет двести, ёпта.
Магнус: Здорово, бля, у тебя получается. Наверное, и разрядами молний, блядь, нормально приходуешь, да?
Ариман: Не пизди лучше, сядь.
Магнус: У нас ведь как говорят, пока течение Великого Океана стабильно, хоть ты и Пиррид, блядь, течение стабильно…
Ариман: Да стабильно течение у меня, ёпта, стабильно! Сядь лучше.
Магнус: Да ладно, ну чего ты как этот прям. Я — у меня характер такой, мне до… Ну спокойный характер. Характер у меня спокойный… Вот так я в Океан… так вот… (Пролазит в трещину в реальном мире.)
Ариман: Слышь, блядь, аккуратно, сейчас демонов привлечёшь, затопишь нас здесь всех варпом, сядь, пожалуйста. Кстати, а если через эту трещину съебаться? Попробуем? Если вот эту хуйню прочитать, и по Океану…
Магнус: Да. Ты мужик здоровый, ты убежишь, понимаешь? А я в Паутине там буду сидеть.
Ариман: Какой Паутине ещё?
Магнус: Какой Паутине?
Ариман: В какой Паутине-то, бля, здесь не Паутина, бля.
Магнус: А чё там?
Ариман: Хуй знает, аномалия какая-то. Нет, туда не вылезешь, там волки Русса, вон там ток бражи кустодианцев, три линкора идут, блядь. Как ёбнут — всё, пиздец. Только и останется…
>>548856
Марин со второй пикчи натурально ган-катой владеет. http://warhammer40k.wikia.com/wiki/Moritat
Марин со второй пикчи натурально ган-катой владеет. http://warhammer40k.wikia.com/wiki/Moritat
>>549305
Видимо, только в рульбуке есть. Абилка стрелять с двух пистолетов, пока плазма не перегреется или оба не промахнутся в один ход. И это при BS5
Видимо, только в рульбуке есть. Абилка стрелять с двух пистолетов, пока плазма не перегреется или оба не промахнутся в один ход. И это при BS5
Какой ахуеный у вас тут оппост, аж зачитался. Аж, блядь, ответить захотелось. Нет, реально, это авторская паста от одного из местных или цитата очередного фигового профи Чёрной Библиотеки? Пожалуй, Фехервари мог бы что-то такое родить. А если нет, если это простой анон, так он потенциально ебёт Фехервари как минимум один раз, в ходе литконкурса который, теоретически, мог бы сделать Фехервари и анона конкурентами.
В этом тексте есть всё, что должно было бы быть в хаоситской агитлистовке, будь вахамир столь же жесток к ошибкам, как наша реальность. Хаос показан без прикрас, но привлекателен. Кто из нас не хотел бы знать, кто есть кто, с первого взгляда? Кто не хотел бы иметь идеально приспособленное к своей сути тело? Кто не хотел бы чтобы обещая нам ништяки, хотя бы отдаленно приближенные по охуенности к вышеописанным, нам сразу открывали и побочные эффекты- как в примере с пилотом из оппоста, где пилот, ставший единым целым с машиной, страдает от физической боли, но наслаждается своей мощью?
Только одна жестокая ошибка пронизывает весь этот текст, как шампур в руке талларнца-шашлычника случайно обнаруженного им оглушенного Эльдар. Боги, коих даже не полоенились вынести в кавычки, называются отражением Изначальной истины. Изначальной. Не единственной. Изначально мы, люди, что уж скрывать, зачастую омерзительны. Да, мы поддаемся отчаянию, похоти, ярости и подлости. Это- наша изначальная, животная суть. Но если мы породили в Варпе Великую Четверку своим несовершенством, мы же можем её и задушить. Праведностью.
В этом тексте есть всё, что должно было бы быть в хаоситской агитлистовке, будь вахамир столь же жесток к ошибкам, как наша реальность. Хаос показан без прикрас, но привлекателен. Кто из нас не хотел бы знать, кто есть кто, с первого взгляда? Кто не хотел бы иметь идеально приспособленное к своей сути тело? Кто не хотел бы чтобы обещая нам ништяки, хотя бы отдаленно приближенные по охуенности к вышеописанным, нам сразу открывали и побочные эффекты- как в примере с пилотом из оппоста, где пилот, ставший единым целым с машиной, страдает от физической боли, но наслаждается своей мощью?
Только одна жестокая ошибка пронизывает весь этот текст, как шампур в руке талларнца-шашлычника случайно обнаруженного им оглушенного Эльдар. Боги, коих даже не полоенились вынести в кавычки, называются отражением Изначальной истины. Изначальной. Не единственной. Изначально мы, люди, что уж скрывать, зачастую омерзительны. Да, мы поддаемся отчаянию, похоти, ярости и подлости. Это- наша изначальная, животная суть. Но если мы породили в Варпе Великую Четверку своим несовершенством, мы же можем её и задушить. Праведностью.
>>549586
Это Боуден.
Это Боуден.
>>549294
Я бля обожаю эту пасту, доставьте еще из первого треда ОП пост про Я В ЧЕРНЫЙ ЛЕГИОН НЕ ХОЧУ.
Я бля обожаю эту пасту, доставьте еще из первого треда ОП пост про Я В ЧЕРНЫЙ ЛЕГИОН НЕ ХОЧУ.
>>550107
Экзодиты,Коммориты, Арлекины, Корсары.
Экзодиты,Коммориты, Арлекины, Корсары.
>>550339
В черный крестовый поход не хочу, там надо очко ужаса защищать, если не защитишь, тебя скорраптят. И в хеллбруте закрытом воевать отправят , под гимны еретические Несущих Слово. А наплечники-то рядом повесят . Черные, с глазом Гора. Красивые. С шипами. Десантники, идите воевать за Абадонна.
Культистам в биопасту наркотики из Комморага подсыпают. Совсем молодым ребятам. У них потом уд стоит как эльдарский Призрачный Рыцарь. И после коррапта в верзоху другу вводят. Молятся хаосу и бегают по планете. Бесятся. Любят нарядиться Лордом Терры и человечеству служить@защищать. И сплетаются в объятиях братских.
Если ты попал в Несущие Слово — считай твои дни сочтены. Утром жертвоприношение, перед обедом молитва Хаосу Неделимому. На обед черепа. После обеда — коррапт. Без ужина оставили. Пидоры суки. Кушать хочется, а в меня демона призывают. Блядь.
Когда Фулгрим обустраивался в очке, Пожирателей Миров и Детей Императора загнали на Скалатракс. Заперли там, а холод убивает десатника. А они ничего не знают, дерутся. Десантники драться перестали. А их Кхарн стал валить пачками. Почему? Да потому что они лоялисты и вообще кровь кровавому богу. А фулгрим с ангроном смотрят и смеются. У Ангрона припадок. Упал, глаза закатил, из рта пена, хочет в реальное пространство. Напал на армагеддон. Грей Найты отправили обратно в варп. Когда поминали, Пожиратели миров в воздух стреляли. Их тоже потом Грей Найты убили.
Кто-то призывает демонов. Всем похуй. Хуй колом стоит, что делать? Ты знаешь ответ. Если Аримана изгнали из легиона, выкинули с планеты колдунов — значит он провинился. И его надо обокрасть. Или выебать, тут уже от чемпиона зависит.
Сегодня реликвии Хаоса показывали. Наебали. Суки. Показывали мертвого Гора. А облитератором в рейд на планету идти, они же там друг друга перестреляют блядь! Решили им оружие не давать, выдали по лазгану. Так эти долбоебы одного термоса лазганами убили. Засунули внутрь него 100 лазганов с Hot Shot батареями и забыли. Но мне его не жалко, все равно бы скорраптился.
Кто-то в Люциуса Вечного мутирует, кто-то эльдарскую видящую ебет. На полу насрано. На стене портрет Фулгрима . Напротив Liber Chaotica. Подписанная. Кто подписал, неизвестно. Весь предыдущий Черный крестовый Поход скорраптили, но никто так и не сознался. Горько вспоминать. Воняет жутко. Полуразложившийся труп клона Гора. Вот такой наш хаоситский уголок.
Зачем нужно в поход идти? Чтобы не напали. Тау. Будут по Оку Ужаса ходить, целенаправленно великое благо с риптайдами насаждать. Суки. Пидоры. Построит столицу септа, ну что ты ему скажешь? Он же ничегов коррапте не понимает. И душу его сожрать не смогут, он же не человек. Только выкинуть в варп и там распотрошить. Пидоры. Все жуки — пидоры. И тау.
Кто служит Хаосу Неделимому , тому в день выдают два дара Хаоса. От богов. Один из них превращает в Отродье. В другом - наркотики от Детей Императора. Вот и гадай: или станешь отродьем, или стояк лютый будет, хоть демонеток еби. Но там большинство служит одному Богу . Как же тут не служить, если тебе уд в верзоху? Охуеть.
Если проебаться от Крестового Похода, можно в рейд. Главное, чтобы Темные Ангелы не вычислили. Если вычислят, то тебя отведут на Скалу, разденут, завяжут глаза. Во рту кляп. Садят на холодный пол, аж геносемя сводит. И начинают читать литании. И пиздят. Силовой Булавой. Ладно хоть не корраптят. Лучше бы корраптили.
У кого в чаптере лояльные братья есть, тому яйца отрезают. Воинский обряд такой. Как посвящение в первую роту, только тебе яйца отрезают. Пилокулаком. Ржавыми. Их потом можно будет в знамя варбанды подшить. А братья все равно не дождутся.
Кто ведет Черный Крестовый поход — тот вармастер. Имеет право носить Коготь Хоруса. С ним всегда Черный Легион. Он грабит первым. Белакор при встрече ему в ноги кланяется и обращается «наследник Хоруса». Вармастер всегда имеет четыре метки Хаоса. Как Лоргар. Или фурия, им виднее. После конца Черного Крестового похода вармастера все ебут и пиздят. Почему? Да потому что просрал все Чернокаменные Крепости, пидарас пассивный.
Правильно говорят, что пусть Галактика полыхает. Или неправильно, я в хуй не тарабанил. «Убивай. Уродуй. Жги». Выглядит как чушь? Это и есть чушь. Кто дожил до демоничества, у того кукушка отбита. и анус как у Сангвиния. Зато бессмертный. Или мертвый. Ему виднее.
На снаряжение космодесанта в ростере выделено 400 очков. Пиздеж. Выделяют в половину меньше. Половину забирает Chaos Lord и Sigil of Corruption. Еще половину — Рино с обвесом. Еще половину — хеллдрейки. и доходит до десантника 13 очков. И снаряжают. На 13 очков снаряжают, пидоры. Ставят в укрытия, захватывают точки, чтоб больше очков было, и воюют. Такие дела.
Смерть слугам трупа на троне! Так Конрад Керз говорил. Потом застрелили. Или застрелился, хуй знает.
В черный крестовый поход не хочу, там надо очко ужаса защищать, если не защитишь, тебя скорраптят. И в хеллбруте закрытом воевать отправят , под гимны еретические Несущих Слово. А наплечники-то рядом повесят . Черные, с глазом Гора. Красивые. С шипами. Десантники, идите воевать за Абадонна.
Культистам в биопасту наркотики из Комморага подсыпают. Совсем молодым ребятам. У них потом уд стоит как эльдарский Призрачный Рыцарь. И после коррапта в верзоху другу вводят. Молятся хаосу и бегают по планете. Бесятся. Любят нарядиться Лордом Терры и человечеству служить@защищать. И сплетаются в объятиях братских.
Если ты попал в Несущие Слово — считай твои дни сочтены. Утром жертвоприношение, перед обедом молитва Хаосу Неделимому. На обед черепа. После обеда — коррапт. Без ужина оставили. Пидоры суки. Кушать хочется, а в меня демона призывают. Блядь.
Когда Фулгрим обустраивался в очке, Пожирателей Миров и Детей Императора загнали на Скалатракс. Заперли там, а холод убивает десатника. А они ничего не знают, дерутся. Десантники драться перестали. А их Кхарн стал валить пачками. Почему? Да потому что они лоялисты и вообще кровь кровавому богу. А фулгрим с ангроном смотрят и смеются. У Ангрона припадок. Упал, глаза закатил, из рта пена, хочет в реальное пространство. Напал на армагеддон. Грей Найты отправили обратно в варп. Когда поминали, Пожиратели миров в воздух стреляли. Их тоже потом Грей Найты убили.
Кто-то призывает демонов. Всем похуй. Хуй колом стоит, что делать? Ты знаешь ответ. Если Аримана изгнали из легиона, выкинули с планеты колдунов — значит он провинился. И его надо обокрасть. Или выебать, тут уже от чемпиона зависит.
Сегодня реликвии Хаоса показывали. Наебали. Суки. Показывали мертвого Гора. А облитератором в рейд на планету идти, они же там друг друга перестреляют блядь! Решили им оружие не давать, выдали по лазгану. Так эти долбоебы одного термоса лазганами убили. Засунули внутрь него 100 лазганов с Hot Shot батареями и забыли. Но мне его не жалко, все равно бы скорраптился.
Кто-то в Люциуса Вечного мутирует, кто-то эльдарскую видящую ебет. На полу насрано. На стене портрет Фулгрима . Напротив Liber Chaotica. Подписанная. Кто подписал, неизвестно. Весь предыдущий Черный крестовый Поход скорраптили, но никто так и не сознался. Горько вспоминать. Воняет жутко. Полуразложившийся труп клона Гора. Вот такой наш хаоситский уголок.
Зачем нужно в поход идти? Чтобы не напали. Тау. Будут по Оку Ужаса ходить, целенаправленно великое благо с риптайдами насаждать. Суки. Пидоры. Построит столицу септа, ну что ты ему скажешь? Он же ничегов коррапте не понимает. И душу его сожрать не смогут, он же не человек. Только выкинуть в варп и там распотрошить. Пидоры. Все жуки — пидоры. И тау.
Кто служит Хаосу Неделимому , тому в день выдают два дара Хаоса. От богов. Один из них превращает в Отродье. В другом - наркотики от Детей Императора. Вот и гадай: или станешь отродьем, или стояк лютый будет, хоть демонеток еби. Но там большинство служит одному Богу . Как же тут не служить, если тебе уд в верзоху? Охуеть.
Если проебаться от Крестового Похода, можно в рейд. Главное, чтобы Темные Ангелы не вычислили. Если вычислят, то тебя отведут на Скалу, разденут, завяжут глаза. Во рту кляп. Садят на холодный пол, аж геносемя сводит. И начинают читать литании. И пиздят. Силовой Булавой. Ладно хоть не корраптят. Лучше бы корраптили.
У кого в чаптере лояльные братья есть, тому яйца отрезают. Воинский обряд такой. Как посвящение в первую роту, только тебе яйца отрезают. Пилокулаком. Ржавыми. Их потом можно будет в знамя варбанды подшить. А братья все равно не дождутся.
Кто ведет Черный Крестовый поход — тот вармастер. Имеет право носить Коготь Хоруса. С ним всегда Черный Легион. Он грабит первым. Белакор при встрече ему в ноги кланяется и обращается «наследник Хоруса». Вармастер всегда имеет четыре метки Хаоса. Как Лоргар. Или фурия, им виднее. После конца Черного Крестового похода вармастера все ебут и пиздят. Почему? Да потому что просрал все Чернокаменные Крепости, пидарас пассивный.
Правильно говорят, что пусть Галактика полыхает. Или неправильно, я в хуй не тарабанил. «Убивай. Уродуй. Жги». Выглядит как чушь? Это и есть чушь. Кто дожил до демоничества, у того кукушка отбита. и анус как у Сангвиния. Зато бессмертный. Или мертвый. Ему виднее.
На снаряжение космодесанта в ростере выделено 400 очков. Пиздеж. Выделяют в половину меньше. Половину забирает Chaos Lord и Sigil of Corruption. Еще половину — Рино с обвесом. Еще половину — хеллдрейки. и доходит до десантника 13 очков. И снаряжают. На 13 очков снаряжают, пидоры. Ставят в укрытия, захватывают точки, чтоб больше очков было, и воюют. Такие дела.
Смерть слугам трупа на троне! Так Конрад Керз говорил. Потом застрелили. Или застрелился, хуй знает.
>>550339
В черный крестовый поход не хочу, там надо очко ужаса защищать, если не защитишь, тебя скорраптят. И в хеллбруте закрытом воевать отправят , под гимны еретические Несущих Слово. А наплечники-то рядом повесят . Черные, с глазом Гора. Красивые. С шипами. Десантники, идите воевать за Абадонна.
Культистам в биопасту наркотики из Комморага подсыпают. Совсем молодым ребятам. У них потом уд стоит как эльдарский Призрачный Рыцарь. И после коррапта в верзоху другу вводят. Молятся хаосу и бегают по планете. Бесятся. Любят нарядиться Лордом Терры и человечеству служить@защищать. И сплетаются в объятиях братских.
Если ты попал в Несущие Слово — считай твои дни сочтены. Утром жертвоприношение, перед обедом молитва Хаосу Неделимому. На обед черепа. После обеда — коррапт. Без ужина оставили. Пидоры суки. Кушать хочется, а в меня демона призывают. Блядь.
Когда Фулгрим обустраивался в очке, Пожирателей Миров и Детей Императора загнали на Скалатракс. Заперли там, а холод убивает десатника. А они ничего не знают, дерутся. Десантники драться перестали. А их Кхарн стал валить пачками. Почему? Да потому что они лоялисты и вообще кровь кровавому богу. А фулгрим с ангроном смотрят и смеются. У Ангрона припадок. Упал, глаза закатил, из рта пена, хочет в реальное пространство. Напал на армагеддон. Грей Найты отправили обратно в варп. Когда поминали, Пожиратели миров в воздух стреляли. Их тоже потом Грей Найты убили.
Кто-то призывает демонов. Всем похуй. Хуй колом стоит, что делать? Ты знаешь ответ. Если Аримана изгнали из легиона, выкинули с планеты колдунов — значит он провинился. И его надо обокрасть. Или выебать, тут уже от чемпиона зависит.
Сегодня реликвии Хаоса показывали. Наебали. Суки. Показывали мертвого Гора. А облитератором в рейд на планету идти, они же там друг друга перестреляют блядь! Решили им оружие не давать, выдали по лазгану. Так эти долбоебы одного термоса лазганами убили. Засунули внутрь него 100 лазганов с Hot Shot батареями и забыли. Но мне его не жалко, все равно бы скорраптился.
Кто-то в Люциуса Вечного мутирует, кто-то эльдарскую видящую ебет. На полу насрано. На стене портрет Фулгрима . Напротив Liber Chaotica. Подписанная. Кто подписал, неизвестно. Весь предыдущий Черный крестовый Поход скорраптили, но никто так и не сознался. Горько вспоминать. Воняет жутко. Полуразложившийся труп клона Гора. Вот такой наш хаоситский уголок.
Зачем нужно в поход идти? Чтобы не напали. Тау. Будут по Оку Ужаса ходить, целенаправленно великое благо с риптайдами насаждать. Суки. Пидоры. Построит столицу септа, ну что ты ему скажешь? Он же ничегов коррапте не понимает. И душу его сожрать не смогут, он же не человек. Только выкинуть в варп и там распотрошить. Пидоры. Все жуки — пидоры. И тау.
Кто служит Хаосу Неделимому , тому в день выдают два дара Хаоса. От богов. Один из них превращает в Отродье. В другом - наркотики от Детей Императора. Вот и гадай: или станешь отродьем, или стояк лютый будет, хоть демонеток еби. Но там большинство служит одному Богу . Как же тут не служить, если тебе уд в верзоху? Охуеть.
Если проебаться от Крестового Похода, можно в рейд. Главное, чтобы Темные Ангелы не вычислили. Если вычислят, то тебя отведут на Скалу, разденут, завяжут глаза. Во рту кляп. Садят на холодный пол, аж геносемя сводит. И начинают читать литании. И пиздят. Силовой Булавой. Ладно хоть не корраптят. Лучше бы корраптили.
У кого в чаптере лояльные братья есть, тому яйца отрезают. Воинский обряд такой. Как посвящение в первую роту, только тебе яйца отрезают. Пилокулаком. Ржавыми. Их потом можно будет в знамя варбанды подшить. А братья все равно не дождутся.
Кто ведет Черный Крестовый поход — тот вармастер. Имеет право носить Коготь Хоруса. С ним всегда Черный Легион. Он грабит первым. Белакор при встрече ему в ноги кланяется и обращается «наследник Хоруса». Вармастер всегда имеет четыре метки Хаоса. Как Лоргар. Или фурия, им виднее. После конца Черного Крестового похода вармастера все ебут и пиздят. Почему? Да потому что просрал все Чернокаменные Крепости, пидарас пассивный.
Правильно говорят, что пусть Галактика полыхает. Или неправильно, я в хуй не тарабанил. «Убивай. Уродуй. Жги». Выглядит как чушь? Это и есть чушь. Кто дожил до демоничества, у того кукушка отбита. и анус как у Сангвиния. Зато бессмертный. Или мертвый. Ему виднее.
На снаряжение космодесанта в ростере выделено 400 очков. Пиздеж. Выделяют в половину меньше. Половину забирает Chaos Lord и Sigil of Corruption. Еще половину — Рино с обвесом. Еще половину — хеллдрейки. и доходит до десантника 13 очков. И снаряжают. На 13 очков снаряжают, пидоры. Ставят в укрытия, захватывают точки, чтоб больше очков было, и воюют. Такие дела.
Смерть слугам трупа на троне! Так Конрад Керз говорил. Потом застрелили. Или застрелился, хуй знает.
В черный крестовый поход не хочу, там надо очко ужаса защищать, если не защитишь, тебя скорраптят. И в хеллбруте закрытом воевать отправят , под гимны еретические Несущих Слово. А наплечники-то рядом повесят . Черные, с глазом Гора. Красивые. С шипами. Десантники, идите воевать за Абадонна.
Культистам в биопасту наркотики из Комморага подсыпают. Совсем молодым ребятам. У них потом уд стоит как эльдарский Призрачный Рыцарь. И после коррапта в верзоху другу вводят. Молятся хаосу и бегают по планете. Бесятся. Любят нарядиться Лордом Терры и человечеству служить@защищать. И сплетаются в объятиях братских.
Если ты попал в Несущие Слово — считай твои дни сочтены. Утром жертвоприношение, перед обедом молитва Хаосу Неделимому. На обед черепа. После обеда — коррапт. Без ужина оставили. Пидоры суки. Кушать хочется, а в меня демона призывают. Блядь.
Когда Фулгрим обустраивался в очке, Пожирателей Миров и Детей Императора загнали на Скалатракс. Заперли там, а холод убивает десатника. А они ничего не знают, дерутся. Десантники драться перестали. А их Кхарн стал валить пачками. Почему? Да потому что они лоялисты и вообще кровь кровавому богу. А фулгрим с ангроном смотрят и смеются. У Ангрона припадок. Упал, глаза закатил, из рта пена, хочет в реальное пространство. Напал на армагеддон. Грей Найты отправили обратно в варп. Когда поминали, Пожиратели миров в воздух стреляли. Их тоже потом Грей Найты убили.
Кто-то призывает демонов. Всем похуй. Хуй колом стоит, что делать? Ты знаешь ответ. Если Аримана изгнали из легиона, выкинули с планеты колдунов — значит он провинился. И его надо обокрасть. Или выебать, тут уже от чемпиона зависит.
Сегодня реликвии Хаоса показывали. Наебали. Суки. Показывали мертвого Гора. А облитератором в рейд на планету идти, они же там друг друга перестреляют блядь! Решили им оружие не давать, выдали по лазгану. Так эти долбоебы одного термоса лазганами убили. Засунули внутрь него 100 лазганов с Hot Shot батареями и забыли. Но мне его не жалко, все равно бы скорраптился.
Кто-то в Люциуса Вечного мутирует, кто-то эльдарскую видящую ебет. На полу насрано. На стене портрет Фулгрима . Напротив Liber Chaotica. Подписанная. Кто подписал, неизвестно. Весь предыдущий Черный крестовый Поход скорраптили, но никто так и не сознался. Горько вспоминать. Воняет жутко. Полуразложившийся труп клона Гора. Вот такой наш хаоситский уголок.
Зачем нужно в поход идти? Чтобы не напали. Тау. Будут по Оку Ужаса ходить, целенаправленно великое благо с риптайдами насаждать. Суки. Пидоры. Построит столицу септа, ну что ты ему скажешь? Он же ничегов коррапте не понимает. И душу его сожрать не смогут, он же не человек. Только выкинуть в варп и там распотрошить. Пидоры. Все жуки — пидоры. И тау.
Кто служит Хаосу Неделимому , тому в день выдают два дара Хаоса. От богов. Один из них превращает в Отродье. В другом - наркотики от Детей Императора. Вот и гадай: или станешь отродьем, или стояк лютый будет, хоть демонеток еби. Но там большинство служит одному Богу . Как же тут не служить, если тебе уд в верзоху? Охуеть.
Если проебаться от Крестового Похода, можно в рейд. Главное, чтобы Темные Ангелы не вычислили. Если вычислят, то тебя отведут на Скалу, разденут, завяжут глаза. Во рту кляп. Садят на холодный пол, аж геносемя сводит. И начинают читать литании. И пиздят. Силовой Булавой. Ладно хоть не корраптят. Лучше бы корраптили.
У кого в чаптере лояльные братья есть, тому яйца отрезают. Воинский обряд такой. Как посвящение в первую роту, только тебе яйца отрезают. Пилокулаком. Ржавыми. Их потом можно будет в знамя варбанды подшить. А братья все равно не дождутся.
Кто ведет Черный Крестовый поход — тот вармастер. Имеет право носить Коготь Хоруса. С ним всегда Черный Легион. Он грабит первым. Белакор при встрече ему в ноги кланяется и обращается «наследник Хоруса». Вармастер всегда имеет четыре метки Хаоса. Как Лоргар. Или фурия, им виднее. После конца Черного Крестового похода вармастера все ебут и пиздят. Почему? Да потому что просрал все Чернокаменные Крепости, пидарас пассивный.
Правильно говорят, что пусть Галактика полыхает. Или неправильно, я в хуй не тарабанил. «Убивай. Уродуй. Жги». Выглядит как чушь? Это и есть чушь. Кто дожил до демоничества, у того кукушка отбита. и анус как у Сангвиния. Зато бессмертный. Или мертвый. Ему виднее.
На снаряжение космодесанта в ростере выделено 400 очков. Пиздеж. Выделяют в половину меньше. Половину забирает Chaos Lord и Sigil of Corruption. Еще половину — Рино с обвесом. Еще половину — хеллдрейки. и доходит до десантника 13 очков. И снаряжают. На 13 очков снаряжают, пидоры. Ставят в укрытия, захватывают точки, чтоб больше очков было, и воюют. Такие дела.
Смерть слугам трупа на троне! Так Конрад Керз говорил. Потом застрелили. Или застрелился, хуй знает.
>>550348
Труп на троне на тот момент был жив, а проклятиями в адрес лживого императора и его слуг впервые рассыпался Севатар.
Вышел в поле, встал лицом к стенке и пустил пулю в лоб из кривого ружья.
>Так Конрад Керз говорил
Труп на троне на тот момент был жив, а проклятиями в адрес лживого императора и его слуг впервые рассыпался Севатар.
>Или застрелился, хуй знает
Вышел в поле, встал лицом к стенке и пустил пулю в лоб из кривого ружья.
>>550483
Понятно. Переделка под ваху гразда эпичнее.
Понятно. Переделка под ваху гразда эпичнее.
Примархи и бутылка амасека (их размеров).
Посвящается буйной желтой верзохе, т.к. накатал пасту под впечатлением от его постов
Лион: соберет тайный совет вокруг бутылки и решит, что ему ее прислали неспроста.
Второй: [ЭТО СЕКРЕТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ]
Фулгрим: и бутылку разобьет, и сам порежется.
Пертурабо: напьется с горя и будет ругать Дорна.
Хан: выпьет, скривится, отошлет это говно назад и попросит кумыс.
Русс: всего лишь бутылка? Несите ящик!
Дорн: скажет своим сынам, что регулярные приседания на бутылку даруют благословенную боль, укрепляют дух и способствуют изгнанию всяких непотребных мыслей. Свои слова подкрепит личным примером.
Кёрз: как-то один имперский мир не захотел слушаться. Выжившие до сих пор боятся одного вида продолговатых стеклянных предметов.
Сангвиний: амасек для быдла, дайте вина. С кровью.
Феррус: выльет амасек, нальет дзиру, отчего бутылка лопнет, но его железным рукам осколки не страшны.
Одиннадцатый: вы поняли, что стало причиной его уничтожения.
Ангрон: прежде чем он сообразит, что перед ним, Кхарн схватит бутылку и спрячет ее подальше. Жить всем хочется.
Жиллиман: оценит выпивку, саму стеклотару, включит способы распития спиртных напитков в свой кодекс. Пришла мамка, прочитала... пришлось убрать. И просидеть месяц без когитатора.
Мортарион: амасек он даже не почувствует. От его пойла бутылка расплавилась и стекла по перчаткам. Теперь ходит с зелеными пятнами, а ему норм.
Магнус: увидит в бутылке варп. Варп увидит Магнуса.
Хорус: бутылка лопнет от его величия, и об этом напишут кучу картин, поэм и симфоний.
Лоргар: с непривычки нажрется в дрова и поймет, что истина в бухле, на что Русс рассмеется и скажет, что Лоргар баба и не умеет пить. Лоргар обидится и пойдет искать истину в другом месте.
Вулкан: выпьем вместе, бро!
Коракс: увидит бутылку и убежит в ужасе, вспоминая тюремное детство.
Альфарий: нассыт в амасек и отдаст какому-нибудь доверчивому идиоту.
Посвящается буйной желтой верзохе, т.к. накатал пасту под впечатлением от его постов
Лион: соберет тайный совет вокруг бутылки и решит, что ему ее прислали неспроста.
Второй: [ЭТО СЕКРЕТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ]
Фулгрим: и бутылку разобьет, и сам порежется.
Пертурабо: напьется с горя и будет ругать Дорна.
Хан: выпьет, скривится, отошлет это говно назад и попросит кумыс.
Русс: всего лишь бутылка? Несите ящик!
Дорн: скажет своим сынам, что регулярные приседания на бутылку даруют благословенную боль, укрепляют дух и способствуют изгнанию всяких непотребных мыслей. Свои слова подкрепит личным примером.
Кёрз: как-то один имперский мир не захотел слушаться. Выжившие до сих пор боятся одного вида продолговатых стеклянных предметов.
Сангвиний: амасек для быдла, дайте вина. С кровью.
Феррус: выльет амасек, нальет дзиру, отчего бутылка лопнет, но его железным рукам осколки не страшны.
Одиннадцатый: вы поняли, что стало причиной его уничтожения.
Ангрон: прежде чем он сообразит, что перед ним, Кхарн схватит бутылку и спрячет ее подальше. Жить всем хочется.
Жиллиман: оценит выпивку, саму стеклотару, включит способы распития спиртных напитков в свой кодекс. Пришла мамка, прочитала... пришлось убрать. И просидеть месяц без когитатора.
Мортарион: амасек он даже не почувствует. От его пойла бутылка расплавилась и стекла по перчаткам. Теперь ходит с зелеными пятнами, а ему норм.
Магнус: увидит в бутылке варп. Варп увидит Магнуса.
Хорус: бутылка лопнет от его величия, и об этом напишут кучу картин, поэм и симфоний.
Лоргар: с непривычки нажрется в дрова и поймет, что истина в бухле, на что Русс рассмеется и скажет, что Лоргар баба и не умеет пить. Лоргар обидится и пойдет искать истину в другом месте.
Вулкан: выпьем вместе, бро!
Коракс: увидит бутылку и убежит в ужасе, вспоминая тюремное детство.
Альфарий: нассыт в амасек и отдаст какому-нибудь доверчивому идиоту.
Сестра-отступница Апфия скиталась по полю битвы, и, пока она двигалась по царству гниющей смерти, выженная земля под ее ботинками болезненно хрустела, словно ломающиеся кости. Отец Нургл одержал верх в битве и оставалось лишь пожинать плоды победы. Его демоны быстро справились с жалкими силами планетарными обороны и уже были сделаны первые шаги для заражения всей планеты. Апфия по большей части сохранила свою бывшую красоту, но ее очарование было лишь наружным, внутри, под этой внешностью она благословлена Нурглом и наполнена его дарами. Ее новой целью в жизни было распространять это блаженство.
Стоны ничтожного смертного привели ее к раненому гвардейцу, слабо подергивающемуся и булькающего кровью. Она была удивлена, что кто-то из людей выжил, зато теперь у нее появился шанс наставить другого на истинный путь.
Гвардеец смотрел на Сестру Битвы, которая приближалась к нему с остекленевшим взглядом, и, хотя ее лицо было чистым и здоровым, броня ее была покрыта грязью, грибками, полипами, слизью и прочими гнилостными выделениями. Благородная лилия, символизировавшая орден, к которому она когда-то принадлежала, была заменена мерзостной пульсирующей меткой Нургла. Невыносимое зловоние смерти и разложения следовало за ней как чудовищная клубящаяся чумная мантия, и у гвардейца началось удушье, когда вонючий воздух окружил его. Апфия улыбнулась свой удаче, она нашла нуждающегося в помощи. Когда ее рот раскрылся в усмешке, еще худший запах разлился в воздухе. Она легла на гвардейца и силой втолкнула свой язык ему в рот, удушая его грязной слизью, полившейся ему в горло, которая причиняла раны и образовывала язвы на всем, чего она касалась. Когда его язык прекратил сопротивлятся, она усилила напор и скоро почуствовала первые признаки проникновения глубокой инфекции. Она опустила его голову и улыбнулась, так как знала, что ее первый дар принят.
Апфия сняла нижнюю часть своего пораженного порчей доспеха, открыв ее гротескные и оскверненные женские органы слабо пульсировавшие, как будто дышавшие воздухом. Они были отдельно благословлены великим нечистым Нургла. Они принесут ей не потомство, но распространят новые болзени для Нургла — нездоровая насмешка на их бывшим предназначением.
Зараженная и умирающая плоть, покрытая разросшимися гнойниками и сочащимися язывами, составляла глубокий констраст с ее безупречным лицом. Ядовитая слизь капала с нее, когда ее возбуждение нарастало. Она не получала радости от самого акта, но она знала, что это лучший способ распространить ее болезнь, дав ему доступ к самым корням ее дара.
Своими когтями она сорвала с него разодранную одежду, позволяя своим спорам попасть на его оголенную кожу, затем она открыла его отвердевший член — афродизаики в спорах начали действовать. Она схватила и направила его, позволив проникнуть в себя. Она почуствовала, как головка трется о ее грубые внутренние стенки. Она увеличила темп толчков, его член покрылся ранами — ее внутренности раздирали его, подготавливая к ее оргазму. Охваченная экстазом, она сняла верхнюю часть брони и начала ласкать свои раздувшиеся груди. Когда она сжимала их, смертоносный яд вытекал из ее сосков и капал на его кожу. Гной разъедал его плоть, и она корчилась от удовольствия, поскольку видела, какое благо приносит ему. Она увеличила темп и расслабила свои внутренности, приближаясь к оргазму. Когда она уже не могла сдерживаться, она знала, что он уже готов для ее дара. Апфия позволила своей матке раскрыться и обрушила на его член поток инфицированной слизи. Затем она кончила еще раз, расслабив свой анус, из которого густо полилось дерьмо. В большой скользкой куче стали корчится демонические черви, которые стали постепенно углублятся в новую, болезненную кожу гвардейца.
Его тело было заражено по-разному, и член был самое благословленной его частью. Первые полученные им дары померкли перед тем, как гниль Нургла и мириады других даров проникли в него, потепенно погружая ее тело в инфекцию, а душу — в преисподнюю Нургла. Когда они поглотят его полностью, его душа присоединится к Нурглу в варпе, и таково будет его вечное вознаграждение. Если бы он только знал, что ему предстоит.
Она встала и одела свою броню, любуясь тем, как инфекции поглощают его тело. Его вены пульсировали черной отравой, которая распространялсь от его паха и шла прямо к сердцу, его кожа пузырилась и сморщивалась. Скорость была быстрей, чем она думала, но она приглядывала за ним. К сожалению, он не мог дать ей новых даров, но на поле боя оставались многие, и хотя она не могла получить новых, она всегда была рада поделится с ними своими…
Стоны ничтожного смертного привели ее к раненому гвардейцу, слабо подергивающемуся и булькающего кровью. Она была удивлена, что кто-то из людей выжил, зато теперь у нее появился шанс наставить другого на истинный путь.
Гвардеец смотрел на Сестру Битвы, которая приближалась к нему с остекленевшим взглядом, и, хотя ее лицо было чистым и здоровым, броня ее была покрыта грязью, грибками, полипами, слизью и прочими гнилостными выделениями. Благородная лилия, символизировавшая орден, к которому она когда-то принадлежала, была заменена мерзостной пульсирующей меткой Нургла. Невыносимое зловоние смерти и разложения следовало за ней как чудовищная клубящаяся чумная мантия, и у гвардейца началось удушье, когда вонючий воздух окружил его. Апфия улыбнулась свой удаче, она нашла нуждающегося в помощи. Когда ее рот раскрылся в усмешке, еще худший запах разлился в воздухе. Она легла на гвардейца и силой втолкнула свой язык ему в рот, удушая его грязной слизью, полившейся ему в горло, которая причиняла раны и образовывала язвы на всем, чего она касалась. Когда его язык прекратил сопротивлятся, она усилила напор и скоро почуствовала первые признаки проникновения глубокой инфекции. Она опустила его голову и улыбнулась, так как знала, что ее первый дар принят.
Апфия сняла нижнюю часть своего пораженного порчей доспеха, открыв ее гротескные и оскверненные женские органы слабо пульсировавшие, как будто дышавшие воздухом. Они были отдельно благословлены великим нечистым Нургла. Они принесут ей не потомство, но распространят новые болзени для Нургла — нездоровая насмешка на их бывшим предназначением.
Зараженная и умирающая плоть, покрытая разросшимися гнойниками и сочащимися язывами, составляла глубокий констраст с ее безупречным лицом. Ядовитая слизь капала с нее, когда ее возбуждение нарастало. Она не получала радости от самого акта, но она знала, что это лучший способ распространить ее болезнь, дав ему доступ к самым корням ее дара.
Своими когтями она сорвала с него разодранную одежду, позволяя своим спорам попасть на его оголенную кожу, затем она открыла его отвердевший член — афродизаики в спорах начали действовать. Она схватила и направила его, позволив проникнуть в себя. Она почуствовала, как головка трется о ее грубые внутренние стенки. Она увеличила темп толчков, его член покрылся ранами — ее внутренности раздирали его, подготавливая к ее оргазму. Охваченная экстазом, она сняла верхнюю часть брони и начала ласкать свои раздувшиеся груди. Когда она сжимала их, смертоносный яд вытекал из ее сосков и капал на его кожу. Гной разъедал его плоть, и она корчилась от удовольствия, поскольку видела, какое благо приносит ему. Она увеличила темп и расслабила свои внутренности, приближаясь к оргазму. Когда она уже не могла сдерживаться, она знала, что он уже готов для ее дара. Апфия позволила своей матке раскрыться и обрушила на его член поток инфицированной слизи. Затем она кончила еще раз, расслабив свой анус, из которого густо полилось дерьмо. В большой скользкой куче стали корчится демонические черви, которые стали постепенно углублятся в новую, болезненную кожу гвардейца.
Его тело было заражено по-разному, и член был самое благословленной его частью. Первые полученные им дары померкли перед тем, как гниль Нургла и мириады других даров проникли в него, потепенно погружая ее тело в инфекцию, а душу — в преисподнюю Нургла. Когда они поглотят его полностью, его душа присоединится к Нурглу в варпе, и таково будет его вечное вознаграждение. Если бы он только знал, что ему предстоит.
Она встала и одела свою броню, любуясь тем, как инфекции поглощают его тело. Его вены пульсировали черной отравой, которая распространялсь от его паха и шла прямо к сердцу, его кожа пузырилась и сморщивалась. Скорость была быстрей, чем она думала, но она приглядывала за ним. К сожалению, он не мог дать ей новых даров, но на поле боя оставались многие, и хотя она не могла получить новых, она всегда была рада поделится с ними своими…
Сестра-отступница Апфия скиталась по полю битвы, и, пока она двигалась по царству гниющей смерти, выженная земля под ее ботинками болезненно хрустела, словно ломающиеся кости. Отец Нургл одержал верх в битве и оставалось лишь пожинать плоды победы. Его демоны быстро справились с жалкими силами планетарными обороны и уже были сделаны первые шаги для заражения всей планеты. Апфия по большей части сохранила свою бывшую красоту, но ее очарование было лишь наружным, внутри, под этой внешностью она благословлена Нурглом и наполнена его дарами. Ее новой целью в жизни было распространять это блаженство.
Стоны ничтожного смертного привели ее к раненому гвардейцу, слабо подергивающемуся и булькающего кровью. Она была удивлена, что кто-то из людей выжил, зато теперь у нее появился шанс наставить другого на истинный путь.
Гвардеец смотрел на Сестру Битвы, которая приближалась к нему с остекленевшим взглядом, и, хотя ее лицо было чистым и здоровым, броня ее была покрыта грязью, грибками, полипами, слизью и прочими гнилостными выделениями. Благородная лилия, символизировавшая орден, к которому она когда-то принадлежала, была заменена мерзостной пульсирующей меткой Нургла. Невыносимое зловоние смерти и разложения следовало за ней как чудовищная клубящаяся чумная мантия, и у гвардейца началось удушье, когда вонючий воздух окружил его. Апфия улыбнулась свой удаче, она нашла нуждающегося в помощи. Когда ее рот раскрылся в усмешке, еще худший запах разлился в воздухе. Она легла на гвардейца и силой втолкнула свой язык ему в рот, удушая его грязной слизью, полившейся ему в горло, которая причиняла раны и образовывала язвы на всем, чего она касалась. Когда его язык прекратил сопротивлятся, она усилила напор и скоро почуствовала первые признаки проникновения глубокой инфекции. Она опустила его голову и улыбнулась, так как знала, что ее первый дар принят.
Апфия сняла нижнюю часть своего пораженного порчей доспеха, открыв ее гротескные и оскверненные женские органы слабо пульсировавшие, как будто дышавшие воздухом. Они были отдельно благословлены великим нечистым Нургла. Они принесут ей не потомство, но распространят новые болзени для Нургла — нездоровая насмешка на их бывшим предназначением.
Зараженная и умирающая плоть, покрытая разросшимися гнойниками и сочащимися язывами, составляла глубокий констраст с ее безупречным лицом. Ядовитая слизь капала с нее, когда ее возбуждение нарастало. Она не получала радости от самого акта, но она знала, что это лучший способ распространить ее болезнь, дав ему доступ к самым корням ее дара.
Своими когтями она сорвала с него разодранную одежду, позволяя своим спорам попасть на его оголенную кожу, затем она открыла его отвердевший член — афродизаики в спорах начали действовать. Она схватила и направила его, позволив проникнуть в себя. Она почуствовала, как головка трется о ее грубые внутренние стенки. Она увеличила темп толчков, его член покрылся ранами — ее внутренности раздирали его, подготавливая к ее оргазму. Охваченная экстазом, она сняла верхнюю часть брони и начала ласкать свои раздувшиеся груди. Когда она сжимала их, смертоносный яд вытекал из ее сосков и капал на его кожу. Гной разъедал его плоть, и она корчилась от удовольствия, поскольку видела, какое благо приносит ему. Она увеличила темп и расслабила свои внутренности, приближаясь к оргазму. Когда она уже не могла сдерживаться, она знала, что он уже готов для ее дара. Апфия позволила своей матке раскрыться и обрушила на его член поток инфицированной слизи. Затем она кончила еще раз, расслабив свой анус, из которого густо полилось дерьмо. В большой скользкой куче стали корчится демонические черви, которые стали постепенно углублятся в новую, болезненную кожу гвардейца.
Его тело было заражено по-разному, и член был самое благословленной его частью. Первые полученные им дары померкли перед тем, как гниль Нургла и мириады других даров проникли в него, потепенно погружая ее тело в инфекцию, а душу — в преисподнюю Нургла. Когда они поглотят его полностью, его душа присоединится к Нурглу в варпе, и таково будет его вечное вознаграждение. Если бы он только знал, что ему предстоит.
Она встала и одела свою броню, любуясь тем, как инфекции поглощают его тело. Его вены пульсировали черной отравой, которая распространялсь от его паха и шла прямо к сердцу, его кожа пузырилась и сморщивалась. Скорость была быстрей, чем она думала, но она приглядывала за ним. К сожалению, он не мог дать ей новых даров, но на поле боя оставались многие, и хотя она не могла получить новых, она всегда была рада поделится с ними своими…
Стоны ничтожного смертного привели ее к раненому гвардейцу, слабо подергивающемуся и булькающего кровью. Она была удивлена, что кто-то из людей выжил, зато теперь у нее появился шанс наставить другого на истинный путь.
Гвардеец смотрел на Сестру Битвы, которая приближалась к нему с остекленевшим взглядом, и, хотя ее лицо было чистым и здоровым, броня ее была покрыта грязью, грибками, полипами, слизью и прочими гнилостными выделениями. Благородная лилия, символизировавшая орден, к которому она когда-то принадлежала, была заменена мерзостной пульсирующей меткой Нургла. Невыносимое зловоние смерти и разложения следовало за ней как чудовищная клубящаяся чумная мантия, и у гвардейца началось удушье, когда вонючий воздух окружил его. Апфия улыбнулась свой удаче, она нашла нуждающегося в помощи. Когда ее рот раскрылся в усмешке, еще худший запах разлился в воздухе. Она легла на гвардейца и силой втолкнула свой язык ему в рот, удушая его грязной слизью, полившейся ему в горло, которая причиняла раны и образовывала язвы на всем, чего она касалась. Когда его язык прекратил сопротивлятся, она усилила напор и скоро почуствовала первые признаки проникновения глубокой инфекции. Она опустила его голову и улыбнулась, так как знала, что ее первый дар принят.
Апфия сняла нижнюю часть своего пораженного порчей доспеха, открыв ее гротескные и оскверненные женские органы слабо пульсировавшие, как будто дышавшие воздухом. Они были отдельно благословлены великим нечистым Нургла. Они принесут ей не потомство, но распространят новые болзени для Нургла — нездоровая насмешка на их бывшим предназначением.
Зараженная и умирающая плоть, покрытая разросшимися гнойниками и сочащимися язывами, составляла глубокий констраст с ее безупречным лицом. Ядовитая слизь капала с нее, когда ее возбуждение нарастало. Она не получала радости от самого акта, но она знала, что это лучший способ распространить ее болезнь, дав ему доступ к самым корням ее дара.
Своими когтями она сорвала с него разодранную одежду, позволяя своим спорам попасть на его оголенную кожу, затем она открыла его отвердевший член — афродизаики в спорах начали действовать. Она схватила и направила его, позволив проникнуть в себя. Она почуствовала, как головка трется о ее грубые внутренние стенки. Она увеличила темп толчков, его член покрылся ранами — ее внутренности раздирали его, подготавливая к ее оргазму. Охваченная экстазом, она сняла верхнюю часть брони и начала ласкать свои раздувшиеся груди. Когда она сжимала их, смертоносный яд вытекал из ее сосков и капал на его кожу. Гной разъедал его плоть, и она корчилась от удовольствия, поскольку видела, какое благо приносит ему. Она увеличила темп и расслабила свои внутренности, приближаясь к оргазму. Когда она уже не могла сдерживаться, она знала, что он уже готов для ее дара. Апфия позволила своей матке раскрыться и обрушила на его член поток инфицированной слизи. Затем она кончила еще раз, расслабив свой анус, из которого густо полилось дерьмо. В большой скользкой куче стали корчится демонические черви, которые стали постепенно углублятся в новую, болезненную кожу гвардейца.
Его тело было заражено по-разному, и член был самое благословленной его частью. Первые полученные им дары померкли перед тем, как гниль Нургла и мириады других даров проникли в него, потепенно погружая ее тело в инфекцию, а душу — в преисподнюю Нургла. Когда они поглотят его полностью, его душа присоединится к Нурглу в варпе, и таково будет его вечное вознаграждение. Если бы он только знал, что ему предстоит.
Она встала и одела свою броню, любуясь тем, как инфекции поглощают его тело. Его вены пульсировали черной отравой, которая распространялсь от его паха и шла прямо к сердцу, его кожа пузырилась и сморщивалась. Скорость была быстрей, чем она думала, но она приглядывала за ним. К сожалению, он не мог дать ей новых даров, но на поле боя оставались многие, и хотя она не могла получить новых, она всегда была рада поделится с ними своими…
>>542304
То же самое относится к технике. Никаких нелепых "Химер", "Саламандр" и т.д. - только "Каймира", "Сэламэнда" и прочее.
То же самое относится к технике. Никаких нелепых "Химер", "Саламандр" и т.д. - только "Каймира", "Сэламэнда" и прочее.
13 Кб, 595x73>>542304
Спейс Шип. Бутчерс найлз. Стикки стик бомб. Оркз. Спейс Маринз. Криег Дескорпс.
Для более лучшего понимания, данный отрывок читается, как и оригинал, а именно:
Префейс.
Дес из ол араунд ас нау: зэ дэс оф зэ боди, зэ дес оф зэ спирит, бат мост оф ол зэ дес оф хоуп.
Спейс Шип. Бутчерс найлз. Стикки стик бомб. Оркз. Спейс Маринз. Криег Дескорпс.
Для более лучшего понимания, данный отрывок читается, как и оригинал, а именно:
Префейс.
Дес из ол араунд ас нау: зэ дэс оф зэ боди, зэ дес оф зэ спирит, бат мост оф ол зэ дес оф хоуп.
Доставьте пасту за агитационную листовку Гидры Доминатус. Плачу сотней молитв в имя хаоса неделимого
В это время кардинал фон Бонценгейм прилагал неимоверные усилия для того, чтобы разыскать того солдата, о котором недавно газета "Эмперор Протегит" писала, что он, калека, шел на военную комиссию в экзоскелете и кричал: "На Бадаб!"
Наконец после справок, наведенных кардиналом в управлении Арбитес, было выяснено, что фамилия этого солдата Швейк. Кардинал фон Боценгейм взял с собою икону св. Саббат и отделение сорориток из ордена Черной Розы в полном боевом облачении, и отправился в крепость Ордо Еретикус на третий подуровень.
Кардинал и понятия не имел, что отправляется на встречу с "еретиками". Послушницы с мелтами открыли ему двери тюрьмы. В канцелярии все держались с ним исключительно любезно. Через пять минут он уже знал, что "legione fortissimi"/ Бравый солдат (выс. гот.) / Швейк, о котором он справлялся, лежит в третьем бараке, койка номер семнадцать.
Сопровождать кардинала вызвался сам дознаватель Грюнштейн, совсем обалдевший от внезапного визита.
Сам Эклезиарх не мог бы войти более торжественно, чем кардинал фон Боценгейм. За ним следовала целая процессия,
тут был и бухгалтер госпиталя, видевший в этом визите тайные происки ревизии, которая может оторвать его от сытого корыта в тылу и бросить на съедение демонам, к проволочным заграждениям передовых позиций. Он был бледен. Но еще бледнее был дознаватель Грюнштейн. Перед глазами у него прыгал нагрудник командира отделения с выложенной черными ониксами розой, и все, что связывалось с орденами Церкви Воинствующей: падающие с орбиты десантные катера, чокнутые сороритки, расстреливающие санкционированных псайкеров, выволочка от лорда - начальника сегментума, перевод в архив, и прочие ужасные вещи.
- Вот Швейк,- произнес дознаватель с деланным спокойствием, подводя кардинала к койке Швейка. - Стойко отвергает нурглитские соблазны.
Кардинал фон Боценгейм сел на приставленный к постели Швейка стул и прошамкал:
- Некромундски мученик, кароший мученик. Я очень любиль некромундский терран.-- При этом он гладил Швейка по его небритому лицу.
- Я читаль все в газете, я вам принести стрелять еретик: пиу-пиу, пыщь-пыщь... Venit sororеs!/ Сестры, подойдите! (выс. гот.) /
Две послушницы подтащили к постели громадный ящик. Остальные сороритки рассредоточились по палате и стали поправлять остальным "пациентам" постели, с твердой уверенностью, что ухаживают за раненными героями.
Кардинал между тем вынимал из ящика подарки: новехонький болтер, украшенный печатями чистоты, с иконкой "Imperator Protegit". На иконке были изображены св. Саббат и св. Эуфратия. Святые стояли отдельно, повернувшись спиной друг к другу и расстреливали набигающих еретиков. Потом кардинал вынул коробку с освященными болтами и бутылочку оружейного масла. Все это он с изяществом разложил на свободной постели возле Швейка. Потом рядом появилась книга в прекрасном переплете - "Устав караульной службы", которую написал нынешний Капитан-Генерал; почтенный кустодес тонко разбирался в особенностях обороны долговременных укреплений.
Очутилась на постели и банка сваренного послушницами варенья с той же надписью "Imperator Protegit " и опять с изображением двух святых. Но на варенье святые стояли обнявшись, нежно держа друг друга за задницы, словно в детской игре "Сангвиний и Император". Пачка печенья была без картинки, но зато на ней написали стихотворение:
Гремя огнём, сверкая блеском стали
Пойдут Титаны в яростный поход,
Когда нас в бой пошлёт святой Махарий
И Первый маршал в бой нас поведёт!
Элегантным подарком, совершенно необходимым для фронта и окопов, оказался полевой набор для изгнания демонов. На футляре была картинка, на которой разрывались болты и герой в стальной каске с пиломечом наперевес бросался в атаку. Под картинкой стояло: "Enim Imperator et Terra!"/ За Императора и Терру! (выс. гот) /
Последним подарком был горшок с черной розой. Когда кардинал фон Боценгейм увидел все это на постели Швейка, он
не смог сдержать слез умиления. У нескольких изголодавшихся симулянтов также потекли... слюнки. Сороритки тихо затянули "На Троне Златом". Было благостно, словно в церкви.
Благолепную атмосферу внезапно нарушил Швейк, он сложил руки аквилой, и заговорил:
- "Iesus Nazarenus, Rex Iudaeorum"... Пардон, ваше святейшество, наврал! Я хотел
сказать: "Император на Терре, благослови эти дары, иже щедрости ради твоей вкусим. Аминь".
После этих слов он вынул из набора напильник и принялся спиливать с болтера серийный номер, провожаемый испуганным взглядом дознавателя Грюнштейна.
- Ах, как он любить святой болт! - восторженно зашамкал старый кардинал. - Он уже здоров и готов убивать еретик. Отшень, отшень рад, что все это ему на пользу.
Он обошел все постели, раздавая всем иконки и печенье, затем опять подошел к Швейку, погладил его по голове со словами "Imperator Protegit" и покинул палату, сопровождаемый всей свитой.
Наконец после справок, наведенных кардиналом в управлении Арбитес, было выяснено, что фамилия этого солдата Швейк. Кардинал фон Боценгейм взял с собою икону св. Саббат и отделение сорориток из ордена Черной Розы в полном боевом облачении, и отправился в крепость Ордо Еретикус на третий подуровень.
Кардинал и понятия не имел, что отправляется на встречу с "еретиками". Послушницы с мелтами открыли ему двери тюрьмы. В канцелярии все держались с ним исключительно любезно. Через пять минут он уже знал, что "legione fortissimi"/ Бравый солдат (выс. гот.) / Швейк, о котором он справлялся, лежит в третьем бараке, койка номер семнадцать.
Сопровождать кардинала вызвался сам дознаватель Грюнштейн, совсем обалдевший от внезапного визита.
Сам Эклезиарх не мог бы войти более торжественно, чем кардинал фон Боценгейм. За ним следовала целая процессия,
тут был и бухгалтер госпиталя, видевший в этом визите тайные происки ревизии, которая может оторвать его от сытого корыта в тылу и бросить на съедение демонам, к проволочным заграждениям передовых позиций. Он был бледен. Но еще бледнее был дознаватель Грюнштейн. Перед глазами у него прыгал нагрудник командира отделения с выложенной черными ониксами розой, и все, что связывалось с орденами Церкви Воинствующей: падающие с орбиты десантные катера, чокнутые сороритки, расстреливающие санкционированных псайкеров, выволочка от лорда - начальника сегментума, перевод в архив, и прочие ужасные вещи.
- Вот Швейк,- произнес дознаватель с деланным спокойствием, подводя кардинала к койке Швейка. - Стойко отвергает нурглитские соблазны.
Кардинал фон Боценгейм сел на приставленный к постели Швейка стул и прошамкал:
- Некромундски мученик, кароший мученик. Я очень любиль некромундский терран.-- При этом он гладил Швейка по его небритому лицу.
- Я читаль все в газете, я вам принести стрелять еретик: пиу-пиу, пыщь-пыщь... Venit sororеs!/ Сестры, подойдите! (выс. гот.) /
Две послушницы подтащили к постели громадный ящик. Остальные сороритки рассредоточились по палате и стали поправлять остальным "пациентам" постели, с твердой уверенностью, что ухаживают за раненными героями.
Кардинал между тем вынимал из ящика подарки: новехонький болтер, украшенный печатями чистоты, с иконкой "Imperator Protegit". На иконке были изображены св. Саббат и св. Эуфратия. Святые стояли отдельно, повернувшись спиной друг к другу и расстреливали набигающих еретиков. Потом кардинал вынул коробку с освященными болтами и бутылочку оружейного масла. Все это он с изяществом разложил на свободной постели возле Швейка. Потом рядом появилась книга в прекрасном переплете - "Устав караульной службы", которую написал нынешний Капитан-Генерал; почтенный кустодес тонко разбирался в особенностях обороны долговременных укреплений.
Очутилась на постели и банка сваренного послушницами варенья с той же надписью "Imperator Protegit " и опять с изображением двух святых. Но на варенье святые стояли обнявшись, нежно держа друг друга за задницы, словно в детской игре "Сангвиний и Император". Пачка печенья была без картинки, но зато на ней написали стихотворение:
Гремя огнём, сверкая блеском стали
Пойдут Титаны в яростный поход,
Когда нас в бой пошлёт святой Махарий
И Первый маршал в бой нас поведёт!
Элегантным подарком, совершенно необходимым для фронта и окопов, оказался полевой набор для изгнания демонов. На футляре была картинка, на которой разрывались болты и герой в стальной каске с пиломечом наперевес бросался в атаку. Под картинкой стояло: "Enim Imperator et Terra!"/ За Императора и Терру! (выс. гот) /
Последним подарком был горшок с черной розой. Когда кардинал фон Боценгейм увидел все это на постели Швейка, он
не смог сдержать слез умиления. У нескольких изголодавшихся симулянтов также потекли... слюнки. Сороритки тихо затянули "На Троне Златом". Было благостно, словно в церкви.
Благолепную атмосферу внезапно нарушил Швейк, он сложил руки аквилой, и заговорил:
- "Iesus Nazarenus, Rex Iudaeorum"... Пардон, ваше святейшество, наврал! Я хотел
сказать: "Император на Терре, благослови эти дары, иже щедрости ради твоей вкусим. Аминь".
После этих слов он вынул из набора напильник и принялся спиливать с болтера серийный номер, провожаемый испуганным взглядом дознавателя Грюнштейна.
- Ах, как он любить святой болт! - восторженно зашамкал старый кардинал. - Он уже здоров и готов убивать еретик. Отшень, отшень рад, что все это ему на пользу.
Он обошел все постели, раздавая всем иконки и печенье, затем опять подошел к Швейку, погладил его по голове со словами "Imperator Protegit" и покинул палату, сопровождаемый всей свитой.
В это время кардинал фон Бонценгейм прилагал неимоверные усилия для того, чтобы разыскать того солдата, о котором недавно газета "Эмперор Протегит" писала, что он, калека, шел на военную комиссию в экзоскелете и кричал: "На Бадаб!"
Наконец после справок, наведенных кардиналом в управлении Арбитес, было выяснено, что фамилия этого солдата Швейк. Кардинал фон Боценгейм взял с собою икону св. Саббат и отделение сорориток из ордена Черной Розы в полном боевом облачении, и отправился в крепость Ордо Еретикус на третий подуровень.
Кардинал и понятия не имел, что отправляется на встречу с "еретиками". Послушницы с мелтами открыли ему двери тюрьмы. В канцелярии все держались с ним исключительно любезно. Через пять минут он уже знал, что "legione fortissimi"/ Бравый солдат (выс. гот.) / Швейк, о котором он справлялся, лежит в третьем бараке, койка номер семнадцать.
Сопровождать кардинала вызвался сам дознаватель Грюнштейн, совсем обалдевший от внезапного визита.
Сам Эклезиарх не мог бы войти более торжественно, чем кардинал фон Боценгейм. За ним следовала целая процессия,
тут был и бухгалтер госпиталя, видевший в этом визите тайные происки ревизии, которая может оторвать его от сытого корыта в тылу и бросить на съедение демонам, к проволочным заграждениям передовых позиций. Он был бледен. Но еще бледнее был дознаватель Грюнштейн. Перед глазами у него прыгал нагрудник командира отделения с выложенной черными ониксами розой, и все, что связывалось с орденами Церкви Воинствующей: падающие с орбиты десантные катера, чокнутые сороритки, расстреливающие санкционированных псайкеров, выволочка от лорда - начальника сегментума, перевод в архив, и прочие ужасные вещи.
- Вот Швейк,- произнес дознаватель с деланным спокойствием, подводя кардинала к койке Швейка. - Стойко отвергает нурглитские соблазны.
Кардинал фон Боценгейм сел на приставленный к постели Швейка стул и прошамкал:
- Некромундски мученик, кароший мученик. Я очень любиль некромундский терран.-- При этом он гладил Швейка по его небритому лицу.
- Я читаль все в газете, я вам принести стрелять еретик: пиу-пиу, пыщь-пыщь... Venit sororеs!/ Сестры, подойдите! (выс. гот.) /
Две послушницы подтащили к постели громадный ящик. Остальные сороритки рассредоточились по палате и стали поправлять остальным "пациентам" постели, с твердой уверенностью, что ухаживают за раненными героями.
Кардинал между тем вынимал из ящика подарки: новехонький болтер, украшенный печатями чистоты, с иконкой "Imperator Protegit". На иконке были изображены св. Саббат и св. Эуфратия. Святые стояли отдельно, повернувшись спиной друг к другу и расстреливали набигающих еретиков. Потом кардинал вынул коробку с освященными болтами и бутылочку оружейного масла. Все это он с изяществом разложил на свободной постели возле Швейка. Потом рядом появилась книга в прекрасном переплете - "Устав караульной службы", которую написал нынешний Капитан-Генерал; почтенный кустодес тонко разбирался в особенностях обороны долговременных укреплений.
Очутилась на постели и банка сваренного послушницами варенья с той же надписью "Imperator Protegit " и опять с изображением двух святых. Но на варенье святые стояли обнявшись, нежно держа друг друга за задницы, словно в детской игре "Сангвиний и Император". Пачка печенья была без картинки, но зато на ней написали стихотворение:
Гремя огнём, сверкая блеском стали
Пойдут Титаны в яростный поход,
Когда нас в бой пошлёт святой Махарий
И Первый маршал в бой нас поведёт!
Элегантным подарком, совершенно необходимым для фронта и окопов, оказался полевой набор для изгнания демонов. На футляре была картинка, на которой разрывались болты и герой в стальной каске с пиломечом наперевес бросался в атаку. Под картинкой стояло: "Enim Imperator et Terra!"/ За Императора и Терру! (выс. гот) /
Последним подарком был горшок с черной розой. Когда кардинал фон Боценгейм увидел все это на постели Швейка, он
не смог сдержать слез умиления. У нескольких изголодавшихся симулянтов также потекли... слюнки. Сороритки тихо затянули "На Троне Златом". Было благостно, словно в церкви.
Благолепную атмосферу внезапно нарушил Швейк, он сложил руки аквилой, и заговорил:
- "Iesus Nazarenus, Rex Iudaeorum"... Пардон, ваше святейшество, наврал! Я хотел
сказать: "Император на Терре, благослови эти дары, иже щедрости ради твоей вкусим. Аминь".
После этих слов он вынул из набора напильник и принялся спиливать с болтера серийный номер, провожаемый испуганным взглядом дознавателя Грюнштейна.
- Ах, как он любить святой болт! - восторженно зашамкал старый кардинал. - Он уже здоров и готов убивать еретик. Отшень, отшень рад, что все это ему на пользу.
Он обошел все постели, раздавая всем иконки и печенье, затем опять подошел к Швейку, погладил его по голове со словами "Imperator Protegit" и покинул палату, сопровождаемый всей свитой.
Наконец после справок, наведенных кардиналом в управлении Арбитес, было выяснено, что фамилия этого солдата Швейк. Кардинал фон Боценгейм взял с собою икону св. Саббат и отделение сорориток из ордена Черной Розы в полном боевом облачении, и отправился в крепость Ордо Еретикус на третий подуровень.
Кардинал и понятия не имел, что отправляется на встречу с "еретиками". Послушницы с мелтами открыли ему двери тюрьмы. В канцелярии все держались с ним исключительно любезно. Через пять минут он уже знал, что "legione fortissimi"/ Бравый солдат (выс. гот.) / Швейк, о котором он справлялся, лежит в третьем бараке, койка номер семнадцать.
Сопровождать кардинала вызвался сам дознаватель Грюнштейн, совсем обалдевший от внезапного визита.
Сам Эклезиарх не мог бы войти более торжественно, чем кардинал фон Боценгейм. За ним следовала целая процессия,
тут был и бухгалтер госпиталя, видевший в этом визите тайные происки ревизии, которая может оторвать его от сытого корыта в тылу и бросить на съедение демонам, к проволочным заграждениям передовых позиций. Он был бледен. Но еще бледнее был дознаватель Грюнштейн. Перед глазами у него прыгал нагрудник командира отделения с выложенной черными ониксами розой, и все, что связывалось с орденами Церкви Воинствующей: падающие с орбиты десантные катера, чокнутые сороритки, расстреливающие санкционированных псайкеров, выволочка от лорда - начальника сегментума, перевод в архив, и прочие ужасные вещи.
- Вот Швейк,- произнес дознаватель с деланным спокойствием, подводя кардинала к койке Швейка. - Стойко отвергает нурглитские соблазны.
Кардинал фон Боценгейм сел на приставленный к постели Швейка стул и прошамкал:
- Некромундски мученик, кароший мученик. Я очень любиль некромундский терран.-- При этом он гладил Швейка по его небритому лицу.
- Я читаль все в газете, я вам принести стрелять еретик: пиу-пиу, пыщь-пыщь... Venit sororеs!/ Сестры, подойдите! (выс. гот.) /
Две послушницы подтащили к постели громадный ящик. Остальные сороритки рассредоточились по палате и стали поправлять остальным "пациентам" постели, с твердой уверенностью, что ухаживают за раненными героями.
Кардинал между тем вынимал из ящика подарки: новехонький болтер, украшенный печатями чистоты, с иконкой "Imperator Protegit". На иконке были изображены св. Саббат и св. Эуфратия. Святые стояли отдельно, повернувшись спиной друг к другу и расстреливали набигающих еретиков. Потом кардинал вынул коробку с освященными болтами и бутылочку оружейного масла. Все это он с изяществом разложил на свободной постели возле Швейка. Потом рядом появилась книга в прекрасном переплете - "Устав караульной службы", которую написал нынешний Капитан-Генерал; почтенный кустодес тонко разбирался в особенностях обороны долговременных укреплений.
Очутилась на постели и банка сваренного послушницами варенья с той же надписью "Imperator Protegit " и опять с изображением двух святых. Но на варенье святые стояли обнявшись, нежно держа друг друга за задницы, словно в детской игре "Сангвиний и Император". Пачка печенья была без картинки, но зато на ней написали стихотворение:
Гремя огнём, сверкая блеском стали
Пойдут Титаны в яростный поход,
Когда нас в бой пошлёт святой Махарий
И Первый маршал в бой нас поведёт!
Элегантным подарком, совершенно необходимым для фронта и окопов, оказался полевой набор для изгнания демонов. На футляре была картинка, на которой разрывались болты и герой в стальной каске с пиломечом наперевес бросался в атаку. Под картинкой стояло: "Enim Imperator et Terra!"/ За Императора и Терру! (выс. гот) /
Последним подарком был горшок с черной розой. Когда кардинал фон Боценгейм увидел все это на постели Швейка, он
не смог сдержать слез умиления. У нескольких изголодавшихся симулянтов также потекли... слюнки. Сороритки тихо затянули "На Троне Златом". Было благостно, словно в церкви.
Благолепную атмосферу внезапно нарушил Швейк, он сложил руки аквилой, и заговорил:
- "Iesus Nazarenus, Rex Iudaeorum"... Пардон, ваше святейшество, наврал! Я хотел
сказать: "Император на Терре, благослови эти дары, иже щедрости ради твоей вкусим. Аминь".
После этих слов он вынул из набора напильник и принялся спиливать с болтера серийный номер, провожаемый испуганным взглядом дознавателя Грюнштейна.
- Ах, как он любить святой болт! - восторженно зашамкал старый кардинал. - Он уже здоров и готов убивать еретик. Отшень, отшень рад, что все это ему на пользу.
Он обошел все постели, раздавая всем иконки и печенье, затем опять подошел к Швейку, погладил его по голове со словами "Imperator Protegit" и покинул палату, сопровождаемый всей свитой.
>>545997
Ты забыл Альфариев.
Ты забыл Альфариев.
112 Кб, 941x647- Эй, дружок-пирожок,мне кажется ты ошибся Сегментумом. Око Ужаса два варп-прыжка вниз.
- ЗА ИМПЕРАТОРА!
- Ах, воюй за свой труп на троне сам, лоялист. Может быть мне стоит десантироваться к тебе на корабль и показать кто тут настоящий Бог-Император?
- Хе, да? Я надеру твою задницу своим силовым кулаком.
- Ха! Ну давай, поехали! Почему бы тебе не снять свою силовую броню? Я сниму свою и мы сразимся прямо здесь, на корабле!
- Да, никаких проблем, еретик!
- Полюбому. Снимай эту... мм... консервнобаночную силовую броню.
- Я тебе покажу кто тут Император этого человечества.
- ЗА ИМПЕРАТОРА!
- Ах, воюй за свой труп на троне сам, лоялист. Может быть мне стоит десантироваться к тебе на корабль и показать кто тут настоящий Бог-Император?
- Хе, да? Я надеру твою задницу своим силовым кулаком.
- Ха! Ну давай, поехали! Почему бы тебе не снять свою силовую броню? Я сниму свою и мы сразимся прямо здесь, на корабле!
- Да, никаких проблем, еретик!
- Полюбому. Снимай эту... мм... консервнобаночную силовую броню.
- Я тебе покажу кто тут Император этого человечества.
>>564470
Ты хотел сказать Слаанеш?
Ты хотел сказать Слаанеш?
Про швейка пасты лютый шин, котаны. Реквестирую моар.
Пока дознаватель Грюнштейн провожал кардинала, Швейк роздал
все вкусности, которые были проглочены с молниеносной быстротой.
Возвратясь, дознаватель нашел только банку из под варенья, вылизанную так
здорово, будто она месяц провела в гнезде слаанешитов. Кто-то даже
выпил флакон святой воды из набора для экзорцизма, другой
надкусил на болтере печати чистоты.
Почувствовав, что гроза миновала, дознаватель Грюнштейн опять
принял боевую позу и произнес длинную речь. Куча оберток от печенья утвердила его в мысли, что все пациенты неисправимые симулянты.
- Солдаты,- сказал он,- если бы у вас голова была на
плечах, то вы бы до всего этого не дотронулись, а подумали:
"Если мы слопаем освященное печенье, лорд инквизитор ни за что не поверит, будто мы отпетые еретики". А теперь вы как нельзя лучше доказали, что ни в грош не ставите мою доброту. Я вам организовываю лекции, промываю желудки, аркофлагеллирую вас в поте лица своего, а вы так
перегружаете желудок! Хотите попасть прямиком в объятия дедушки, что ли?
Нет, ребята, ошибаетесь! Прежде чем ваши желудки откроют портал в варп, я прочищу их так основательно, что вы будете помнить об этом до самой смерти и детям своим расскажете, как однажды вы попытались устроить нурглитскую оргию, но господин инквизитор у вас все своевременно выкачал. Ну-ка, марш за мной! Не думайте, что я такой же огрин, как вы. Я немножко поумней, чем вы все, вместе взятые. Кроме того, объявляю во всеуслышание, что завтра пошлю к вам комиссию. Слишком долго вы здесь валяетесь, и никто из вас не еретик, раз вы можете в пять минут так обожраться святым печеньем... Шагом марш!
Когда дошла очередь до Швейка, дознаватель Грюнштейн посмотрел
на него и, вспомнив сегодняшний загадочный визит, спросил:
- Вы знакомы с кардиналом?
- Я его сбежавший сервитор, - спокойно ответил Швейк. - Херувимом он меня потерял, а теперь опять нашел.
Дознаватель Грюнштейн сказал лаконично:
-- Влейте Швейку еще литр Очистителя.
все вкусности, которые были проглочены с молниеносной быстротой.
Возвратясь, дознаватель нашел только банку из под варенья, вылизанную так
здорово, будто она месяц провела в гнезде слаанешитов. Кто-то даже
выпил флакон святой воды из набора для экзорцизма, другой
надкусил на болтере печати чистоты.
Почувствовав, что гроза миновала, дознаватель Грюнштейн опять
принял боевую позу и произнес длинную речь. Куча оберток от печенья утвердила его в мысли, что все пациенты неисправимые симулянты.
- Солдаты,- сказал он,- если бы у вас голова была на
плечах, то вы бы до всего этого не дотронулись, а подумали:
"Если мы слопаем освященное печенье, лорд инквизитор ни за что не поверит, будто мы отпетые еретики". А теперь вы как нельзя лучше доказали, что ни в грош не ставите мою доброту. Я вам организовываю лекции, промываю желудки, аркофлагеллирую вас в поте лица своего, а вы так
перегружаете желудок! Хотите попасть прямиком в объятия дедушки, что ли?
Нет, ребята, ошибаетесь! Прежде чем ваши желудки откроют портал в варп, я прочищу их так основательно, что вы будете помнить об этом до самой смерти и детям своим расскажете, как однажды вы попытались устроить нурглитскую оргию, но господин инквизитор у вас все своевременно выкачал. Ну-ка, марш за мной! Не думайте, что я такой же огрин, как вы. Я немножко поумней, чем вы все, вместе взятые. Кроме того, объявляю во всеуслышание, что завтра пошлю к вам комиссию. Слишком долго вы здесь валяетесь, и никто из вас не еретик, раз вы можете в пять минут так обожраться святым печеньем... Шагом марш!
Когда дошла очередь до Швейка, дознаватель Грюнштейн посмотрел
на него и, вспомнив сегодняшний загадочный визит, спросил:
- Вы знакомы с кардиналом?
- Я его сбежавший сервитор, - спокойно ответил Швейк. - Херувимом он меня потерял, а теперь опять нашел.
Дознаватель Грюнштейн сказал лаконично:
-- Влейте Швейку еще литр Очистителя.
>>566712
Вот с этого обосрался представил Ваху с иллюстрациями Йозефа Лады
> Я его сбежавший сервитор, - спокойно ответил Швейк. - Херувимом он меня потерял, а теперь опять нашел.
Вот с этого обосрался представил Ваху с иллюстрациями Йозефа Лады
А есть фап пасты ?
49 Кб, 400x554Ролл
>>567473
Да, но именно он впервые заявил о лживом Императоре. У него вообще манера метко плеваться ядом.
Да, но именно он впервые заявил о лживом Императоре. У него вообще манера метко плеваться ядом.
Дознаватель Грюнштейн сдержал слово. Днем к ним явилась пресловутая анитеретическая
комиссия. С важным видом члены комиссии обходили ряды коек, слышны были только два слова: "Скажи "Император"!" Швейк высунул язык как только мог далеко; его лицо от натуги сморщилось в глупую гримасу, и
он произнес:"Импелатол".
- Осмелюсь доложить, господин инквизитор, лучше не получается.
Тут между Швейком и комиссией разгорелись интересные дебаты. Швейк утверждал, что сделал это замечание, боясь, как бы врачи не подумали, будто он не хочет славить Императора.
Члены комиссии резко разошлись во мнениях о Швейке. Половина из них утверждала, что Швейк - "Daemonhospes"/
Демонхост (выс. гот.) /, в то время как другая половина настаивала на том, что он прохвост и издевается над Инквизицией.
- Черт побери! - закричал на Швейка председатель комиссии.- Мы вас выведем на чистую воду!
Швейк глядел на всю комиссию с божественным спокойствием невинного ребенка.
Один из сервочерепов вплотную подскочил к нему.
- Хотел бы я знать, о чем ты, карнифекс клетчатый, думаешь сейчас?
- Осмелюсь доложить, не думаю ни о чем.
- Damnat Daemonicus!/ Черт побери! (выс. гот.) / - заорал брат-сержант Злобных Десантников, бряцая пиломечом.- Он таки вообще ни о чем не думает! Почему же ты, гроксолюб эдакий, не думаешь об Императоре?
- Осмелюсь доложить, потому, что на военной службе думать не полагается. Когда я несколько лет назад служил в Девяносто первом полку СПО, наш капитан всегда нам говорил: "Солдат не должен думать, за него думает его начальство. Как только солдат начинает думать, это уже не солдат, а так, адмех или вообще тзинчит. Размышления никогда не доводят..."
- Молчать! - злобно прервал Швейка председатель комиссии.
- У нас уже имеются о вас сведения. Hoc putat furcifer qui non credunt qui daemonhospes est.../ Этот молодчик
думает, что ему поверят, будто он действительно демонхост... (выс. гот.) / Вы вовсе не одержимый, Швейк, вы хитрая бестия и пройдоха, вы жулик, хулиган, сволочь! Понимаете?
- Так точно, понимаю.
- Сказано вам молчать? Слышали?
- Так точно, слышал, "молчать".
- Damnat Daemonicus! Ну так и молчите, если вам приказано! Ведь вы отлично знаете, что не смеете болтать.
- Так точно, знаю, что не смею болтать.
Члены комиссии переглянулись и вызвали дознавателя.
- Отведите этого субъекта вниз, в канцелярию,- указывая на Швейка, приказал старший инквизитор, - и ждите нашего
распоряжения. В Ордо Малеус ему выбьют из головы эту болтливость. Парень здоров как бык, но изображает из себя одержимого, да к тому же болтает и издевается над Инквизицией. Он думает, что мы здесь только для потехи, что Крестовый Поход - шутка, комедия... В Ордо Малеус вам покажут, Швейк, что служение Императору - не балаган.
В то время как в канцелярии дежурный дознаватель орал на Швейка, что таких молодчиков надо-де расстреливать, наверху, в больничных палатах, комиссия истребляла еретиков. Из семидесяти пациентов уцелело только двое. Один - у которого нога была оторвана гранатой, а другой - настоящий слаанешит со щупальцами вместо рук.
Только эти двое не услышали слова "purgatus". Все остальные, в том числе и трое с настоящей нурглитской чесоткой, были признаны годными для фронта.
Брат-сержант Злобных Десантников по этому случаю не преминул произнести приличествующую моменту речь. Она была сдобрена самыми разнообразными ругательствами и достаточно лаконична. Все скоты, дерьмо, и только в том случае, если они будут усердно насаживаться на тесаки орков, то может быть после смерти им дадут постоять за Золотым Троном. Однако он лично в это не верит и убежден, что всех их рано или поздно ждет позорный перевод в сервиторы.
Свежеиспеченный десантник из Саламандр, чистая и пока еще не испорченная душа, попросил у старшего брата слова. Его речь отличалась от речи сержанта оптимизмом и наивностью. Говорил он на Высоком Готике.
Он долго рассусоливал о ковке, закалке, отпуске, отжиге и прочих кузнечных премудростях. Он выразил уверенность, что они саламандрами проползут через горнило битвы и выйдут из него перерожденными; что они будут непобедимыми воинами и никогда не забудут о славе св. Махария и самого Вулкана, что кровью своей они польют необозримые пустоши Армагеддона и достойно выполнят миссию, возложенную на них Империумом. В отважном порыве, не щадя своей жизни, невзирая на отрубленные головы, они ринутся вперед к новой славе, к новым победам...
В коридоре брат-сержант сказал этому наивному молодому человеку:
- Послушайте, коллега, смею вас уверить, что старались вы зря. Ни Махарий, ни этот ваш Вулкан не сделали бы из этих негодяев солдат. Их даже вааагх! не проймет. Это - шайка!
комиссия. С важным видом члены комиссии обходили ряды коек, слышны были только два слова: "Скажи "Император"!" Швейк высунул язык как только мог далеко; его лицо от натуги сморщилось в глупую гримасу, и
он произнес:"Импелатол".
- Осмелюсь доложить, господин инквизитор, лучше не получается.
Тут между Швейком и комиссией разгорелись интересные дебаты. Швейк утверждал, что сделал это замечание, боясь, как бы врачи не подумали, будто он не хочет славить Императора.
Члены комиссии резко разошлись во мнениях о Швейке. Половина из них утверждала, что Швейк - "Daemonhospes"/
Демонхост (выс. гот.) /, в то время как другая половина настаивала на том, что он прохвост и издевается над Инквизицией.
- Черт побери! - закричал на Швейка председатель комиссии.- Мы вас выведем на чистую воду!
Швейк глядел на всю комиссию с божественным спокойствием невинного ребенка.
Один из сервочерепов вплотную подскочил к нему.
- Хотел бы я знать, о чем ты, карнифекс клетчатый, думаешь сейчас?
- Осмелюсь доложить, не думаю ни о чем.
- Damnat Daemonicus!/ Черт побери! (выс. гот.) / - заорал брат-сержант Злобных Десантников, бряцая пиломечом.- Он таки вообще ни о чем не думает! Почему же ты, гроксолюб эдакий, не думаешь об Императоре?
- Осмелюсь доложить, потому, что на военной службе думать не полагается. Когда я несколько лет назад служил в Девяносто первом полку СПО, наш капитан всегда нам говорил: "Солдат не должен думать, за него думает его начальство. Как только солдат начинает думать, это уже не солдат, а так, адмех или вообще тзинчит. Размышления никогда не доводят..."
- Молчать! - злобно прервал Швейка председатель комиссии.
- У нас уже имеются о вас сведения. Hoc putat furcifer qui non credunt qui daemonhospes est.../ Этот молодчик
думает, что ему поверят, будто он действительно демонхост... (выс. гот.) / Вы вовсе не одержимый, Швейк, вы хитрая бестия и пройдоха, вы жулик, хулиган, сволочь! Понимаете?
- Так точно, понимаю.
- Сказано вам молчать? Слышали?
- Так точно, слышал, "молчать".
- Damnat Daemonicus! Ну так и молчите, если вам приказано! Ведь вы отлично знаете, что не смеете болтать.
- Так точно, знаю, что не смею болтать.
Члены комиссии переглянулись и вызвали дознавателя.
- Отведите этого субъекта вниз, в канцелярию,- указывая на Швейка, приказал старший инквизитор, - и ждите нашего
распоряжения. В Ордо Малеус ему выбьют из головы эту болтливость. Парень здоров как бык, но изображает из себя одержимого, да к тому же болтает и издевается над Инквизицией. Он думает, что мы здесь только для потехи, что Крестовый Поход - шутка, комедия... В Ордо Малеус вам покажут, Швейк, что служение Императору - не балаган.
В то время как в канцелярии дежурный дознаватель орал на Швейка, что таких молодчиков надо-де расстреливать, наверху, в больничных палатах, комиссия истребляла еретиков. Из семидесяти пациентов уцелело только двое. Один - у которого нога была оторвана гранатой, а другой - настоящий слаанешит со щупальцами вместо рук.
Только эти двое не услышали слова "purgatus". Все остальные, в том числе и трое с настоящей нурглитской чесоткой, были признаны годными для фронта.
Брат-сержант Злобных Десантников по этому случаю не преминул произнести приличествующую моменту речь. Она была сдобрена самыми разнообразными ругательствами и достаточно лаконична. Все скоты, дерьмо, и только в том случае, если они будут усердно насаживаться на тесаки орков, то может быть после смерти им дадут постоять за Золотым Троном. Однако он лично в это не верит и убежден, что всех их рано или поздно ждет позорный перевод в сервиторы.
Свежеиспеченный десантник из Саламандр, чистая и пока еще не испорченная душа, попросил у старшего брата слова. Его речь отличалась от речи сержанта оптимизмом и наивностью. Говорил он на Высоком Готике.
Он долго рассусоливал о ковке, закалке, отпуске, отжиге и прочих кузнечных премудростях. Он выразил уверенность, что они саламандрами проползут через горнило битвы и выйдут из него перерожденными; что они будут непобедимыми воинами и никогда не забудут о славе св. Махария и самого Вулкана, что кровью своей они польют необозримые пустоши Армагеддона и достойно выполнят миссию, возложенную на них Империумом. В отважном порыве, не щадя своей жизни, невзирая на отрубленные головы, они ринутся вперед к новой славе, к новым победам...
В коридоре брат-сержант сказал этому наивному молодому человеку:
- Послушайте, коллега, смею вас уверить, что старались вы зря. Ни Махарий, ни этот ваш Вулкан не сделали бы из этих негодяев солдат. Их даже вааагх! не проймет. Это - шайка!
Дознаватель Грюнштейн сдержал слово. Днем к ним явилась пресловутая анитеретическая
комиссия. С важным видом члены комиссии обходили ряды коек, слышны были только два слова: "Скажи "Император"!" Швейк высунул язык как только мог далеко; его лицо от натуги сморщилось в глупую гримасу, и
он произнес:"Импелатол".
- Осмелюсь доложить, господин инквизитор, лучше не получается.
Тут между Швейком и комиссией разгорелись интересные дебаты. Швейк утверждал, что сделал это замечание, боясь, как бы врачи не подумали, будто он не хочет славить Императора.
Члены комиссии резко разошлись во мнениях о Швейке. Половина из них утверждала, что Швейк - "Daemonhospes"/
Демонхост (выс. гот.) /, в то время как другая половина настаивала на том, что он прохвост и издевается над Инквизицией.
- Черт побери! - закричал на Швейка председатель комиссии.- Мы вас выведем на чистую воду!
Швейк глядел на всю комиссию с божественным спокойствием невинного ребенка.
Один из сервочерепов вплотную подскочил к нему.
- Хотел бы я знать, о чем ты, карнифекс клетчатый, думаешь сейчас?
- Осмелюсь доложить, не думаю ни о чем.
- Damnat Daemonicus!/ Черт побери! (выс. гот.) / - заорал брат-сержант Злобных Десантников, бряцая пиломечом.- Он таки вообще ни о чем не думает! Почему же ты, гроксолюб эдакий, не думаешь об Императоре?
- Осмелюсь доложить, потому, что на военной службе думать не полагается. Когда я несколько лет назад служил в Девяносто первом полку СПО, наш капитан всегда нам говорил: "Солдат не должен думать, за него думает его начальство. Как только солдат начинает думать, это уже не солдат, а так, адмех или вообще тзинчит. Размышления никогда не доводят..."
- Молчать! - злобно прервал Швейка председатель комиссии.
- У нас уже имеются о вас сведения. Hoc putat furcifer qui non credunt qui daemonhospes est.../ Этот молодчик
думает, что ему поверят, будто он действительно демонхост... (выс. гот.) / Вы вовсе не одержимый, Швейк, вы хитрая бестия и пройдоха, вы жулик, хулиган, сволочь! Понимаете?
- Так точно, понимаю.
- Сказано вам молчать? Слышали?
- Так точно, слышал, "молчать".
- Damnat Daemonicus! Ну так и молчите, если вам приказано! Ведь вы отлично знаете, что не смеете болтать.
- Так точно, знаю, что не смею болтать.
Члены комиссии переглянулись и вызвали дознавателя.
- Отведите этого субъекта вниз, в канцелярию,- указывая на Швейка, приказал старший инквизитор, - и ждите нашего
распоряжения. В Ордо Малеус ему выбьют из головы эту болтливость. Парень здоров как бык, но изображает из себя одержимого, да к тому же болтает и издевается над Инквизицией. Он думает, что мы здесь только для потехи, что Крестовый Поход - шутка, комедия... В Ордо Малеус вам покажут, Швейк, что служение Императору - не балаган.
В то время как в канцелярии дежурный дознаватель орал на Швейка, что таких молодчиков надо-де расстреливать, наверху, в больничных палатах, комиссия истребляла еретиков. Из семидесяти пациентов уцелело только двое. Один - у которого нога была оторвана гранатой, а другой - настоящий слаанешит со щупальцами вместо рук.
Только эти двое не услышали слова "purgatus". Все остальные, в том числе и трое с настоящей нурглитской чесоткой, были признаны годными для фронта.
Брат-сержант Злобных Десантников по этому случаю не преминул произнести приличествующую моменту речь. Она была сдобрена самыми разнообразными ругательствами и достаточно лаконична. Все скоты, дерьмо, и только в том случае, если они будут усердно насаживаться на тесаки орков, то может быть после смерти им дадут постоять за Золотым Троном. Однако он лично в это не верит и убежден, что всех их рано или поздно ждет позорный перевод в сервиторы.
Свежеиспеченный десантник из Саламандр, чистая и пока еще не испорченная душа, попросил у старшего брата слова. Его речь отличалась от речи сержанта оптимизмом и наивностью. Говорил он на Высоком Готике.
Он долго рассусоливал о ковке, закалке, отпуске, отжиге и прочих кузнечных премудростях. Он выразил уверенность, что они саламандрами проползут через горнило битвы и выйдут из него перерожденными; что они будут непобедимыми воинами и никогда не забудут о славе св. Махария и самого Вулкана, что кровью своей они польют необозримые пустоши Армагеддона и достойно выполнят миссию, возложенную на них Империумом. В отважном порыве, не щадя своей жизни, невзирая на отрубленные головы, они ринутся вперед к новой славе, к новым победам...
В коридоре брат-сержант сказал этому наивному молодому человеку:
- Послушайте, коллега, смею вас уверить, что старались вы зря. Ни Махарий, ни этот ваш Вулкан не сделали бы из этих негодяев солдат. Их даже вааагх! не проймет. Это - шайка!
комиссия. С важным видом члены комиссии обходили ряды коек, слышны были только два слова: "Скажи "Император"!" Швейк высунул язык как только мог далеко; его лицо от натуги сморщилось в глупую гримасу, и
он произнес:"Импелатол".
- Осмелюсь доложить, господин инквизитор, лучше не получается.
Тут между Швейком и комиссией разгорелись интересные дебаты. Швейк утверждал, что сделал это замечание, боясь, как бы врачи не подумали, будто он не хочет славить Императора.
Члены комиссии резко разошлись во мнениях о Швейке. Половина из них утверждала, что Швейк - "Daemonhospes"/
Демонхост (выс. гот.) /, в то время как другая половина настаивала на том, что он прохвост и издевается над Инквизицией.
- Черт побери! - закричал на Швейка председатель комиссии.- Мы вас выведем на чистую воду!
Швейк глядел на всю комиссию с божественным спокойствием невинного ребенка.
Один из сервочерепов вплотную подскочил к нему.
- Хотел бы я знать, о чем ты, карнифекс клетчатый, думаешь сейчас?
- Осмелюсь доложить, не думаю ни о чем.
- Damnat Daemonicus!/ Черт побери! (выс. гот.) / - заорал брат-сержант Злобных Десантников, бряцая пиломечом.- Он таки вообще ни о чем не думает! Почему же ты, гроксолюб эдакий, не думаешь об Императоре?
- Осмелюсь доложить, потому, что на военной службе думать не полагается. Когда я несколько лет назад служил в Девяносто первом полку СПО, наш капитан всегда нам говорил: "Солдат не должен думать, за него думает его начальство. Как только солдат начинает думать, это уже не солдат, а так, адмех или вообще тзинчит. Размышления никогда не доводят..."
- Молчать! - злобно прервал Швейка председатель комиссии.
- У нас уже имеются о вас сведения. Hoc putat furcifer qui non credunt qui daemonhospes est.../ Этот молодчик
думает, что ему поверят, будто он действительно демонхост... (выс. гот.) / Вы вовсе не одержимый, Швейк, вы хитрая бестия и пройдоха, вы жулик, хулиган, сволочь! Понимаете?
- Так точно, понимаю.
- Сказано вам молчать? Слышали?
- Так точно, слышал, "молчать".
- Damnat Daemonicus! Ну так и молчите, если вам приказано! Ведь вы отлично знаете, что не смеете болтать.
- Так точно, знаю, что не смею болтать.
Члены комиссии переглянулись и вызвали дознавателя.
- Отведите этого субъекта вниз, в канцелярию,- указывая на Швейка, приказал старший инквизитор, - и ждите нашего
распоряжения. В Ордо Малеус ему выбьют из головы эту болтливость. Парень здоров как бык, но изображает из себя одержимого, да к тому же болтает и издевается над Инквизицией. Он думает, что мы здесь только для потехи, что Крестовый Поход - шутка, комедия... В Ордо Малеус вам покажут, Швейк, что служение Императору - не балаган.
В то время как в канцелярии дежурный дознаватель орал на Швейка, что таких молодчиков надо-де расстреливать, наверху, в больничных палатах, комиссия истребляла еретиков. Из семидесяти пациентов уцелело только двое. Один - у которого нога была оторвана гранатой, а другой - настоящий слаанешит со щупальцами вместо рук.
Только эти двое не услышали слова "purgatus". Все остальные, в том числе и трое с настоящей нурглитской чесоткой, были признаны годными для фронта.
Брат-сержант Злобных Десантников по этому случаю не преминул произнести приличествующую моменту речь. Она была сдобрена самыми разнообразными ругательствами и достаточно лаконична. Все скоты, дерьмо, и только в том случае, если они будут усердно насаживаться на тесаки орков, то может быть после смерти им дадут постоять за Золотым Троном. Однако он лично в это не верит и убежден, что всех их рано или поздно ждет позорный перевод в сервиторы.
Свежеиспеченный десантник из Саламандр, чистая и пока еще не испорченная душа, попросил у старшего брата слова. Его речь отличалась от речи сержанта оптимизмом и наивностью. Говорил он на Высоком Готике.
Он долго рассусоливал о ковке, закалке, отпуске, отжиге и прочих кузнечных премудростях. Он выразил уверенность, что они саламандрами проползут через горнило битвы и выйдут из него перерожденными; что они будут непобедимыми воинами и никогда не забудут о славе св. Махария и самого Вулкана, что кровью своей они польют необозримые пустоши Армагеддона и достойно выполнят миссию, возложенную на них Империумом. В отважном порыве, не щадя своей жизни, невзирая на отрубленные головы, они ринутся вперед к новой славе, к новым победам...
В коридоре брат-сержант сказал этому наивному молодому человеку:
- Послушайте, коллега, смею вас уверить, что старались вы зря. Ни Махарий, ни этот ваш Вулкан не сделали бы из этих негодяев солдат. Их даже вааагх! не проймет. Это - шайка!
ШВЕЙК В ТЮРЬМЕ ОРДО МАЛЕУС
Последним убежищем для нежелавших идти в Крестовый Поход была тюрьма Ордо Малеус. Я сам знал одного преподавателя схолы, который должен был служить в артиллерии, но, не желая стрелять из орудий, с помощью знакомого адмеха пересадил себе рога, чтобы только попасть к Ордо Малеус.
Сделал он это вполне сознательнольно. Перспектива отправиться на Армагеддон ему не улыбалась. "Не хочу дышать всякой дрянью в пустошах",- сказал он себе и договорился об операции. Сначала он попал к Ордо Еретикус, где его исследовали на предмет ереси, и только после того, как он заявил, что хотел соблазнить демонетку, его перевели к Малеус.
А в тюрьме троица - тюремный смотритель Славик, инквизитор Лингардт и дознаватель Ржепа, по прозванию "Молот Демонов",- оправдывала свое назначение. Сколько экзорцизмов они провели в одиночках!
Я слышал, что после Кадарского инцидента лорд Лингардт перевелся в Ордо Ксенос. В таком случае я бы желал, чтобы годы службы в Ордо Малеус были ему зачтены.
Ржепа стал штатским и вернулся к своему прежнему ремеслу: охоте на гроксолюбов. Вероятно, он состоит в антислаанешитском кружке.
Тюремный смотритель Славик на гражданке долго не выдержал - и записался матросом в Имперский Флот. Бедняге не удалось приспособиться к штатской жизни, как это сделали многие другие сервы.
Само собой разумеется, что, принимая Швейка, тюремный смотритель Славик бросил на него взгляд, полный немого укора.
- Раз ты сюда попал, значит за тобой водятся грешки, брат, а? Мы тебе, паренек, жизнь здесь подсластим, как и всем,
кто попал в наши руки. А наши руки - это, брат, тебе не дамские ручки.
И чтобы прибавить вес своим словам, он ткнул свой силовой молот Швейку под нос и произнес:
- Понюхай-ка, подлец, чем пахнет!
Швейк понюхал.
- Не хотел бы я получить таким молотом по роже. Пахнет экскоммуникацией,- заметил он.
Спокойная, рассудительная речь Швейка понравилась тюремному смотрителю.
- А ну-ка ты! - крикнул он, ткнув Швейка кулаком в живот.- Стоять смирно! Что у тебя в карманах? Печенье можешь
оставить, а болты давай сюда, чтобы не украли. Восьмиконечных звезд нет? Взаправду нет? Только не врать! Вранье наказывается.
- Куда его денем? - спросил дознаватель Ржепа.
- Сунем в шестнадцатую,- решил смотритель, - к опечатанным. Не видите разве, что написал на
препроводительной лорд Лингардт: "Suspicabar habentes"/ Подозревается в одержимости (выс. гот) /.
- Да, брат,- обратился он торжественно к Швейку,- со демонопоклонниками и обращение адское. А кто вздумает открыть портал в варп, того швырнем в одиночку, а там отэкзорцируем его по самое не балуйся. Имеем полное право. Здорово тогда мы расправились с тем мясником! Помните, Ржепа?
- Ну и задал он нам работы, господин смотритель! - произнес дознаватель Ржепа, с наслаждением вспоминая былое.- Вот был одержимый! Больше пяти минут я колотил его молотом, пока у него глаза не засветились и изо рта не потек варп. А он еще потом дней десять не хотел развоплощаться. Упорный был, сукин сын!
- Видишь, подлец, как у нас расправляются с тем, кому придет в голову отдаваться демонам, - закончил свое педагогическое наставление штабной тюремный смотритель Славик. - общение с демонетками у нас
карается точно так же. Или, не дай Император, если тебе, сволочь, вздумается связываться с примархами! К примеру, явится к тебе во сне Магнус и спросит: "Доволен жизнью в Империуме? Хочешь на Планету Колдунов?" Так ты, сукин сын, должен стать во фронт, взять под козырек и отрапортовать: "Никак нет, всем доволен". Ну, как ты это скажешь? Повтори-ка, мерзавец!
- Никак нет, всем доволен,- повторил Швейк с таким милым выражением, что смотритель впал в ошибку, приняв это за искреннее усердие и порядочность.
- Так снимай рубаху, получай печать чистоты на грудь, и отправляйся в шестнадцатую,- сказал он мягко, не добавив, против обыкновения, ни "сволочь", ни "сукин сын", ни "гроксолюб".
Последним убежищем для нежелавших идти в Крестовый Поход была тюрьма Ордо Малеус. Я сам знал одного преподавателя схолы, который должен был служить в артиллерии, но, не желая стрелять из орудий, с помощью знакомого адмеха пересадил себе рога, чтобы только попасть к Ордо Малеус.
Сделал он это вполне сознательнольно. Перспектива отправиться на Армагеддон ему не улыбалась. "Не хочу дышать всякой дрянью в пустошах",- сказал он себе и договорился об операции. Сначала он попал к Ордо Еретикус, где его исследовали на предмет ереси, и только после того, как он заявил, что хотел соблазнить демонетку, его перевели к Малеус.
А в тюрьме троица - тюремный смотритель Славик, инквизитор Лингардт и дознаватель Ржепа, по прозванию "Молот Демонов",- оправдывала свое назначение. Сколько экзорцизмов они провели в одиночках!
Я слышал, что после Кадарского инцидента лорд Лингардт перевелся в Ордо Ксенос. В таком случае я бы желал, чтобы годы службы в Ордо Малеус были ему зачтены.
Ржепа стал штатским и вернулся к своему прежнему ремеслу: охоте на гроксолюбов. Вероятно, он состоит в антислаанешитском кружке.
Тюремный смотритель Славик на гражданке долго не выдержал - и записался матросом в Имперский Флот. Бедняге не удалось приспособиться к штатской жизни, как это сделали многие другие сервы.
Само собой разумеется, что, принимая Швейка, тюремный смотритель Славик бросил на него взгляд, полный немого укора.
- Раз ты сюда попал, значит за тобой водятся грешки, брат, а? Мы тебе, паренек, жизнь здесь подсластим, как и всем,
кто попал в наши руки. А наши руки - это, брат, тебе не дамские ручки.
И чтобы прибавить вес своим словам, он ткнул свой силовой молот Швейку под нос и произнес:
- Понюхай-ка, подлец, чем пахнет!
Швейк понюхал.
- Не хотел бы я получить таким молотом по роже. Пахнет экскоммуникацией,- заметил он.
Спокойная, рассудительная речь Швейка понравилась тюремному смотрителю.
- А ну-ка ты! - крикнул он, ткнув Швейка кулаком в живот.- Стоять смирно! Что у тебя в карманах? Печенье можешь
оставить, а болты давай сюда, чтобы не украли. Восьмиконечных звезд нет? Взаправду нет? Только не врать! Вранье наказывается.
- Куда его денем? - спросил дознаватель Ржепа.
- Сунем в шестнадцатую,- решил смотритель, - к опечатанным. Не видите разве, что написал на
препроводительной лорд Лингардт: "Suspicabar habentes"/ Подозревается в одержимости (выс. гот) /.
- Да, брат,- обратился он торжественно к Швейку,- со демонопоклонниками и обращение адское. А кто вздумает открыть портал в варп, того швырнем в одиночку, а там отэкзорцируем его по самое не балуйся. Имеем полное право. Здорово тогда мы расправились с тем мясником! Помните, Ржепа?
- Ну и задал он нам работы, господин смотритель! - произнес дознаватель Ржепа, с наслаждением вспоминая былое.- Вот был одержимый! Больше пяти минут я колотил его молотом, пока у него глаза не засветились и изо рта не потек варп. А он еще потом дней десять не хотел развоплощаться. Упорный был, сукин сын!
- Видишь, подлец, как у нас расправляются с тем, кому придет в голову отдаваться демонам, - закончил свое педагогическое наставление штабной тюремный смотритель Славик. - общение с демонетками у нас
карается точно так же. Или, не дай Император, если тебе, сволочь, вздумается связываться с примархами! К примеру, явится к тебе во сне Магнус и спросит: "Доволен жизнью в Империуме? Хочешь на Планету Колдунов?" Так ты, сукин сын, должен стать во фронт, взять под козырек и отрапортовать: "Никак нет, всем доволен". Ну, как ты это скажешь? Повтори-ка, мерзавец!
- Никак нет, всем доволен,- повторил Швейк с таким милым выражением, что смотритель впал в ошибку, приняв это за искреннее усердие и порядочность.
- Так снимай рубаху, получай печать чистоты на грудь, и отправляйся в шестнадцатую,- сказал он мягко, не добавив, против обыкновения, ни "сволочь", ни "сукин сын", ни "гроксолюб".
ШВЕЙК В ТЮРЬМЕ ОРДО МАЛЕУС
Последним убежищем для нежелавших идти в Крестовый Поход была тюрьма Ордо Малеус. Я сам знал одного преподавателя схолы, который должен был служить в артиллерии, но, не желая стрелять из орудий, с помощью знакомого адмеха пересадил себе рога, чтобы только попасть к Ордо Малеус.
Сделал он это вполне сознательнольно. Перспектива отправиться на Армагеддон ему не улыбалась. "Не хочу дышать всякой дрянью в пустошах",- сказал он себе и договорился об операции. Сначала он попал к Ордо Еретикус, где его исследовали на предмет ереси, и только после того, как он заявил, что хотел соблазнить демонетку, его перевели к Малеус.
А в тюрьме троица - тюремный смотритель Славик, инквизитор Лингардт и дознаватель Ржепа, по прозванию "Молот Демонов",- оправдывала свое назначение. Сколько экзорцизмов они провели в одиночках!
Я слышал, что после Кадарского инцидента лорд Лингардт перевелся в Ордо Ксенос. В таком случае я бы желал, чтобы годы службы в Ордо Малеус были ему зачтены.
Ржепа стал штатским и вернулся к своему прежнему ремеслу: охоте на гроксолюбов. Вероятно, он состоит в антислаанешитском кружке.
Тюремный смотритель Славик на гражданке долго не выдержал - и записался матросом в Имперский Флот. Бедняге не удалось приспособиться к штатской жизни, как это сделали многие другие сервы.
Само собой разумеется, что, принимая Швейка, тюремный смотритель Славик бросил на него взгляд, полный немого укора.
- Раз ты сюда попал, значит за тобой водятся грешки, брат, а? Мы тебе, паренек, жизнь здесь подсластим, как и всем,
кто попал в наши руки. А наши руки - это, брат, тебе не дамские ручки.
И чтобы прибавить вес своим словам, он ткнул свой силовой молот Швейку под нос и произнес:
- Понюхай-ка, подлец, чем пахнет!
Швейк понюхал.
- Не хотел бы я получить таким молотом по роже. Пахнет экскоммуникацией,- заметил он.
Спокойная, рассудительная речь Швейка понравилась тюремному смотрителю.
- А ну-ка ты! - крикнул он, ткнув Швейка кулаком в живот.- Стоять смирно! Что у тебя в карманах? Печенье можешь
оставить, а болты давай сюда, чтобы не украли. Восьмиконечных звезд нет? Взаправду нет? Только не врать! Вранье наказывается.
- Куда его денем? - спросил дознаватель Ржепа.
- Сунем в шестнадцатую,- решил смотритель, - к опечатанным. Не видите разве, что написал на
препроводительной лорд Лингардт: "Suspicabar habentes"/ Подозревается в одержимости (выс. гот) /.
- Да, брат,- обратился он торжественно к Швейку,- со демонопоклонниками и обращение адское. А кто вздумает открыть портал в варп, того швырнем в одиночку, а там отэкзорцируем его по самое не балуйся. Имеем полное право. Здорово тогда мы расправились с тем мясником! Помните, Ржепа?
- Ну и задал он нам работы, господин смотритель! - произнес дознаватель Ржепа, с наслаждением вспоминая былое.- Вот был одержимый! Больше пяти минут я колотил его молотом, пока у него глаза не засветились и изо рта не потек варп. А он еще потом дней десять не хотел развоплощаться. Упорный был, сукин сын!
- Видишь, подлец, как у нас расправляются с тем, кому придет в голову отдаваться демонам, - закончил свое педагогическое наставление штабной тюремный смотритель Славик. - общение с демонетками у нас
карается точно так же. Или, не дай Император, если тебе, сволочь, вздумается связываться с примархами! К примеру, явится к тебе во сне Магнус и спросит: "Доволен жизнью в Империуме? Хочешь на Планету Колдунов?" Так ты, сукин сын, должен стать во фронт, взять под козырек и отрапортовать: "Никак нет, всем доволен". Ну, как ты это скажешь? Повтори-ка, мерзавец!
- Никак нет, всем доволен,- повторил Швейк с таким милым выражением, что смотритель впал в ошибку, приняв это за искреннее усердие и порядочность.
- Так снимай рубаху, получай печать чистоты на грудь, и отправляйся в шестнадцатую,- сказал он мягко, не добавив, против обыкновения, ни "сволочь", ни "сукин сын", ни "гроксолюб".
Последним убежищем для нежелавших идти в Крестовый Поход была тюрьма Ордо Малеус. Я сам знал одного преподавателя схолы, который должен был служить в артиллерии, но, не желая стрелять из орудий, с помощью знакомого адмеха пересадил себе рога, чтобы только попасть к Ордо Малеус.
Сделал он это вполне сознательнольно. Перспектива отправиться на Армагеддон ему не улыбалась. "Не хочу дышать всякой дрянью в пустошах",- сказал он себе и договорился об операции. Сначала он попал к Ордо Еретикус, где его исследовали на предмет ереси, и только после того, как он заявил, что хотел соблазнить демонетку, его перевели к Малеус.
А в тюрьме троица - тюремный смотритель Славик, инквизитор Лингардт и дознаватель Ржепа, по прозванию "Молот Демонов",- оправдывала свое назначение. Сколько экзорцизмов они провели в одиночках!
Я слышал, что после Кадарского инцидента лорд Лингардт перевелся в Ордо Ксенос. В таком случае я бы желал, чтобы годы службы в Ордо Малеус были ему зачтены.
Ржепа стал штатским и вернулся к своему прежнему ремеслу: охоте на гроксолюбов. Вероятно, он состоит в антислаанешитском кружке.
Тюремный смотритель Славик на гражданке долго не выдержал - и записался матросом в Имперский Флот. Бедняге не удалось приспособиться к штатской жизни, как это сделали многие другие сервы.
Само собой разумеется, что, принимая Швейка, тюремный смотритель Славик бросил на него взгляд, полный немого укора.
- Раз ты сюда попал, значит за тобой водятся грешки, брат, а? Мы тебе, паренек, жизнь здесь подсластим, как и всем,
кто попал в наши руки. А наши руки - это, брат, тебе не дамские ручки.
И чтобы прибавить вес своим словам, он ткнул свой силовой молот Швейку под нос и произнес:
- Понюхай-ка, подлец, чем пахнет!
Швейк понюхал.
- Не хотел бы я получить таким молотом по роже. Пахнет экскоммуникацией,- заметил он.
Спокойная, рассудительная речь Швейка понравилась тюремному смотрителю.
- А ну-ка ты! - крикнул он, ткнув Швейка кулаком в живот.- Стоять смирно! Что у тебя в карманах? Печенье можешь
оставить, а болты давай сюда, чтобы не украли. Восьмиконечных звезд нет? Взаправду нет? Только не врать! Вранье наказывается.
- Куда его денем? - спросил дознаватель Ржепа.
- Сунем в шестнадцатую,- решил смотритель, - к опечатанным. Не видите разве, что написал на
препроводительной лорд Лингардт: "Suspicabar habentes"/ Подозревается в одержимости (выс. гот) /.
- Да, брат,- обратился он торжественно к Швейку,- со демонопоклонниками и обращение адское. А кто вздумает открыть портал в варп, того швырнем в одиночку, а там отэкзорцируем его по самое не балуйся. Имеем полное право. Здорово тогда мы расправились с тем мясником! Помните, Ржепа?
- Ну и задал он нам работы, господин смотритель! - произнес дознаватель Ржепа, с наслаждением вспоминая былое.- Вот был одержимый! Больше пяти минут я колотил его молотом, пока у него глаза не засветились и изо рта не потек варп. А он еще потом дней десять не хотел развоплощаться. Упорный был, сукин сын!
- Видишь, подлец, как у нас расправляются с тем, кому придет в голову отдаваться демонам, - закончил свое педагогическое наставление штабной тюремный смотритель Славик. - общение с демонетками у нас
карается точно так же. Или, не дай Император, если тебе, сволочь, вздумается связываться с примархами! К примеру, явится к тебе во сне Магнус и спросит: "Доволен жизнью в Империуме? Хочешь на Планету Колдунов?" Так ты, сукин сын, должен стать во фронт, взять под козырек и отрапортовать: "Никак нет, всем доволен". Ну, как ты это скажешь? Повтори-ка, мерзавец!
- Никак нет, всем доволен,- повторил Швейк с таким милым выражением, что смотритель впал в ошибку, приняв это за искреннее усердие и порядочность.
- Так снимай рубаху, получай печать чистоты на грудь, и отправляйся в шестнадцатую,- сказал он мягко, не добавив, против обыкновения, ни "сволочь", ни "сукин сын", ни "гроксолюб".
Инквизитор Отто Кац, типичный предствитель Ордо Ксенос, был тирандиским гибридом. Впрочем, в этом нет ничего удивительного: лорд-начальник сегментума Кон сам из ратлингов, да к тому же близкий приятель Эльдрада.
У инквизитора Отто Каца прошлое было еще пестрее чем у знаменитого лорда Кона. После окончания схолы он стал работать на семейный культ "Кац и Ультрамар". Он так прекрасно разбирался в краже генов, что за один год привел культ к полному банкротству. Крах был такой, что летевший к ним флот-улей сгорел в фотосфере местного солнца, а Патриарх сбежал в Око Ужаса.
Таким образом, молодой Отто Кац, потеряв связь с Разумом Улья, устремил свой взор к свету Астрономикона. Он обратился к Императору. Обратился доверчиво, как отбившийся от стаи хормагаунт.
Его торжественно стерилизовали в крепости Ордо Ксенос на Бермуде 4. Сам лорд Альбан совершал обряд стерилизации. Это было великолепное зрелище. Присутствовали при сем два терминатора из Черных Храмовников, старый протокольный сервитор и мордастый магос биологис, который был спецом по тиранидам.
Экзамен на дознавателя сошел благополучно, и новообращенный ксенофоб Отто Кац остался на службе Ордо Ксенос.
У инквизитора Отто Каца прошлое было еще пестрее чем у знаменитого лорда Кона. После окончания схолы он стал работать на семейный культ "Кац и Ультрамар". Он так прекрасно разбирался в краже генов, что за один год привел культ к полному банкротству. Крах был такой, что летевший к ним флот-улей сгорел в фотосфере местного солнца, а Патриарх сбежал в Око Ужаса.
Таким образом, молодой Отто Кац, потеряв связь с Разумом Улья, устремил свой взор к свету Астрономикона. Он обратился к Императору. Обратился доверчиво, как отбившийся от стаи хормагаунт.
Его торжественно стерилизовали в крепости Ордо Ксенос на Бермуде 4. Сам лорд Альбан совершал обряд стерилизации. Это было великолепное зрелище. Присутствовали при сем два терминатора из Черных Храмовников, старый протокольный сервитор и мордастый магос биологис, который был спецом по тиранидам.
Экзамен на дознавателя сошел благополучно, и новообращенный ксенофоб Отто Кац остался на службе Ордо Ксенос.
>>572808
С этого орнул в голосину, бесценно.
С этого орнул в голосину, бесценно.
"Штормовой Клык"
"КАК ЖЕ ВЫ МЕНЯ ЗАЕБАЛИ СО СВОИМИ ОРНАМЕНТАМИ И АЖУРОМ. ВЕРНИТЕ МНЕ МОИ ПОЗОЛОЧЕННЫЕ РУНЫ, А НЕ РАЗУКРАШИВАЙТЕ МЕНЯ КАК ЭТОГО ПЕДРИЛУ ФУЛГРИМА. И ВООБЩЕ, ПУСТИТЕ УЖЕ МЕНЯ В БОЙ, НАКОНЕЦ"
Раздался коллективный вздох тех-адептов. Из всех пробуждений Бьорна, это было самым ужасным на их памяти. Он даже не ответил ни на один вопрос, который ему задали Волчьи Лорды.
"ТУПЫЕ УЕБАНЫ" - продолжал Бьорн. "ВСЕ РАСПИСЫВАЕТЕ ПОД ВОЛКОВ. ЕДЕТЕ В БОЙ НА ВОЛКАХ. ВОЕТЕ НА ЛУНУ И ПРИНОСИТЕ ПАЛОЧКИ. ВЫ ЧТО, ДУМАЕТЕ, ЧТО ВРАГИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА БОЯТСЯ ВОЛКОВ?"
Некоторые неофите, оглушенные тирадой Бьорна и пытающиеся избежать яростного взгляда из-за его визора, энергично закивали, растрепав гривы и свесив языки.
"ВЫ ЗАБЫЛИ, КТО МЫ ТАКИЕ. МЫ АСТАРТЕС! КОСМИЧЕСКИЕ, МАТЬ ИХ, ДЕСАНТНИКИ! ВЫВЕДЕННЫЕ ИЗ ЛУЧШИХ ГЕНОВ, ЗАКАЛЕННЫЕ В БОЮ, БЕССМЕРТНАЯ ПОГИБЕЛЬ СМЕРТНЫХ. ВРАГИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА НЕ БОЯТСЯ ПРИРУЧЕННЫХ ЗВЕРУШЕК, ОНИ ДОЛЖНЫ БОЯТЬСЯ НАС."
Как горохом об стенку. Эти идиоты все равно вскоре всё это забудут и вернутся к ебле своих покрытых шестью дружков и вою на луну. Если так дальше пойдет, они ещё и волков в колесницы запрягать начнут. Хорошо ещё, что это помешательство не затронуло все части его легиона. Во всяком случае, Громовые Ястребы ещё никто не переименовал в Громовых Волков, если ему не изменяет па...
"ЭТО ЕЩЁ ЧТО?"
Тех-адепты закашлялись и нервно заёрзали. Один из них несмело глянул на Бьорна и ответил.
"Что "это", господин?"
"ЭТА... ЭТА ШТУКА НА ПОСАДОЧНОЙ ПЛОЩАДКЕ. ЧТО ЭТО ЗА ЁБАНАЯ ХУЙНЯ?!"
"Вы имеете в виду штурмовик "Штормовой Клык", господин? Эта благородная машина была в арсенале нашего ордена с тех пор, как..."
"ЕЩЁ ОДНО СЛОВО И Я СДЕЛАЮ ИЗ ТЕБЯ СУПНИЦУ, ТЕХНОЖРЕЦ. ЭТОЙ... ХУЕРГЕ ЯВНО НЕ ТАК УЖ МНОГО ЛЕТ. ОНА ВЫГЛЯДИТ НОВОЙ И ПОХОЖА НА ГОЛОВУ ВОЛКА."
Бьорн усиленно старался припомнить летающие машины его эпохи. Этот летающий холодильник что-то ему напоминал...
"АХ ВЫ СРАНЫЕ ВОЛКОЁБЫ, ВЫ РАЗРЕЗАЛИ ПОПОЛАМ ШТУРМОВОЙ ТАРАН "ЦЕСТУС", ВЕРНО?! ВЫ РАЗРЕЗАЛИ ЕГО ПОПОЛАМ И ПРИСОБАЧИЛИ К НЕМУ ДВИГАТЕЛИ И КУЧУ ИЗОБРАЖЕНИЙ ВОЛКОВ, ДА?!"
К этому времени большинство техножрецов уже тихо смоталось. Осталось лишь несколько, отчаянно отрицавших обвинения Бьорна, в то время как разъяренный дредноут наступал на них, прижимая к стене.
"АХ, ТАК ЭТО БЫЛИ НЕ ВЫ? КТО ЖЕ ТОГДА?"
"Кровавые Вороны, господин. Они сказали, что это подарок."
"ЭТИ СРАНЫЕ СОРОКИ. ОНИ НИКОМУ НЕ ДЕЛАЮТ ПОДАРКОВ ПРОСТО ТАК. ЧТО ОНИ ВЗЯЛИ ВЗАМЕН?"
"Господин, Кровавые Вороны были достаточно великодушны, чтобы принять взамен наши списанные байки."
"ЧТО?!"
"Большая часть легиона предпочитает ехать в бой на волках, господин, так что байки не были большой потерей."
"ЧТО ЕЩЁ?"
"Они... Они также взяли несколько танков "Vindicator" и несколько реликвий из нашего арсенала."
"СОЖРИ ВАШИХ МАТЕРЕЙ КРАКЕН, И ВЫ ДУМАЛИ ЧТО ОСТАЛИСЬ В ВЫИГРЫШЕ, БЕЗМОЗГЛЫЕ УЕБАНЫ?!"
"Мой господин, весь Легион одобрил это решение. Как сказал Кровавый Коготь Файргар, штурмовик как две капли воды похож на вооооооОААААААААААГГХ!"
Сжимая в руке мертвого техножреца, Бьорн направился обратно к стазисным кельям. Ему надо было поспать. Долго и безмятежно. Он искренне надеялся, что когда проснется в следующий раз, весь Легион либо вымрет, либо одичает до такой степени, что не сможет сражаться. Тогда он наконец обретет долгожданный покой.
"КАК ЖЕ ВЫ МЕНЯ ЗАЕБАЛИ СО СВОИМИ ОРНАМЕНТАМИ И АЖУРОМ. ВЕРНИТЕ МНЕ МОИ ПОЗОЛОЧЕННЫЕ РУНЫ, А НЕ РАЗУКРАШИВАЙТЕ МЕНЯ КАК ЭТОГО ПЕДРИЛУ ФУЛГРИМА. И ВООБЩЕ, ПУСТИТЕ УЖЕ МЕНЯ В БОЙ, НАКОНЕЦ"
Раздался коллективный вздох тех-адептов. Из всех пробуждений Бьорна, это было самым ужасным на их памяти. Он даже не ответил ни на один вопрос, который ему задали Волчьи Лорды.
"ТУПЫЕ УЕБАНЫ" - продолжал Бьорн. "ВСЕ РАСПИСЫВАЕТЕ ПОД ВОЛКОВ. ЕДЕТЕ В БОЙ НА ВОЛКАХ. ВОЕТЕ НА ЛУНУ И ПРИНОСИТЕ ПАЛОЧКИ. ВЫ ЧТО, ДУМАЕТЕ, ЧТО ВРАГИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА БОЯТСЯ ВОЛКОВ?"
Некоторые неофите, оглушенные тирадой Бьорна и пытающиеся избежать яростного взгляда из-за его визора, энергично закивали, растрепав гривы и свесив языки.
"ВЫ ЗАБЫЛИ, КТО МЫ ТАКИЕ. МЫ АСТАРТЕС! КОСМИЧЕСКИЕ, МАТЬ ИХ, ДЕСАНТНИКИ! ВЫВЕДЕННЫЕ ИЗ ЛУЧШИХ ГЕНОВ, ЗАКАЛЕННЫЕ В БОЮ, БЕССМЕРТНАЯ ПОГИБЕЛЬ СМЕРТНЫХ. ВРАГИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА НЕ БОЯТСЯ ПРИРУЧЕННЫХ ЗВЕРУШЕК, ОНИ ДОЛЖНЫ БОЯТЬСЯ НАС."
Как горохом об стенку. Эти идиоты все равно вскоре всё это забудут и вернутся к ебле своих покрытых шестью дружков и вою на луну. Если так дальше пойдет, они ещё и волков в колесницы запрягать начнут. Хорошо ещё, что это помешательство не затронуло все части его легиона. Во всяком случае, Громовые Ястребы ещё никто не переименовал в Громовых Волков, если ему не изменяет па...
"ЭТО ЕЩЁ ЧТО?"
Тех-адепты закашлялись и нервно заёрзали. Один из них несмело глянул на Бьорна и ответил.
"Что "это", господин?"
"ЭТА... ЭТА ШТУКА НА ПОСАДОЧНОЙ ПЛОЩАДКЕ. ЧТО ЭТО ЗА ЁБАНАЯ ХУЙНЯ?!"
"Вы имеете в виду штурмовик "Штормовой Клык", господин? Эта благородная машина была в арсенале нашего ордена с тех пор, как..."
"ЕЩЁ ОДНО СЛОВО И Я СДЕЛАЮ ИЗ ТЕБЯ СУПНИЦУ, ТЕХНОЖРЕЦ. ЭТОЙ... ХУЕРГЕ ЯВНО НЕ ТАК УЖ МНОГО ЛЕТ. ОНА ВЫГЛЯДИТ НОВОЙ И ПОХОЖА НА ГОЛОВУ ВОЛКА."
Бьорн усиленно старался припомнить летающие машины его эпохи. Этот летающий холодильник что-то ему напоминал...
"АХ ВЫ СРАНЫЕ ВОЛКОЁБЫ, ВЫ РАЗРЕЗАЛИ ПОПОЛАМ ШТУРМОВОЙ ТАРАН "ЦЕСТУС", ВЕРНО?! ВЫ РАЗРЕЗАЛИ ЕГО ПОПОЛАМ И ПРИСОБАЧИЛИ К НЕМУ ДВИГАТЕЛИ И КУЧУ ИЗОБРАЖЕНИЙ ВОЛКОВ, ДА?!"
К этому времени большинство техножрецов уже тихо смоталось. Осталось лишь несколько, отчаянно отрицавших обвинения Бьорна, в то время как разъяренный дредноут наступал на них, прижимая к стене.
"АХ, ТАК ЭТО БЫЛИ НЕ ВЫ? КТО ЖЕ ТОГДА?"
"Кровавые Вороны, господин. Они сказали, что это подарок."
"ЭТИ СРАНЫЕ СОРОКИ. ОНИ НИКОМУ НЕ ДЕЛАЮТ ПОДАРКОВ ПРОСТО ТАК. ЧТО ОНИ ВЗЯЛИ ВЗАМЕН?"
"Господин, Кровавые Вороны были достаточно великодушны, чтобы принять взамен наши списанные байки."
"ЧТО?!"
"Большая часть легиона предпочитает ехать в бой на волках, господин, так что байки не были большой потерей."
"ЧТО ЕЩЁ?"
"Они... Они также взяли несколько танков "Vindicator" и несколько реликвий из нашего арсенала."
"СОЖРИ ВАШИХ МАТЕРЕЙ КРАКЕН, И ВЫ ДУМАЛИ ЧТО ОСТАЛИСЬ В ВЫИГРЫШЕ, БЕЗМОЗГЛЫЕ УЕБАНЫ?!"
"Мой господин, весь Легион одобрил это решение. Как сказал Кровавый Коготь Файргар, штурмовик как две капли воды похож на вооооооОААААААААААГГХ!"
Сжимая в руке мертвого техножреца, Бьорн направился обратно к стазисным кельям. Ему надо было поспать. Долго и безмятежно. Он искренне надеялся, что когда проснется в следующий раз, весь Легион либо вымрет, либо одичает до такой степени, что не сможет сражаться. Тогда он наконец обретет долгожданный покой.
"Штормовой Клык"
"КАК ЖЕ ВЫ МЕНЯ ЗАЕБАЛИ СО СВОИМИ ОРНАМЕНТАМИ И АЖУРОМ. ВЕРНИТЕ МНЕ МОИ ПОЗОЛОЧЕННЫЕ РУНЫ, А НЕ РАЗУКРАШИВАЙТЕ МЕНЯ КАК ЭТОГО ПЕДРИЛУ ФУЛГРИМА. И ВООБЩЕ, ПУСТИТЕ УЖЕ МЕНЯ В БОЙ, НАКОНЕЦ"
Раздался коллективный вздох тех-адептов. Из всех пробуждений Бьорна, это было самым ужасным на их памяти. Он даже не ответил ни на один вопрос, который ему задали Волчьи Лорды.
"ТУПЫЕ УЕБАНЫ" - продолжал Бьорн. "ВСЕ РАСПИСЫВАЕТЕ ПОД ВОЛКОВ. ЕДЕТЕ В БОЙ НА ВОЛКАХ. ВОЕТЕ НА ЛУНУ И ПРИНОСИТЕ ПАЛОЧКИ. ВЫ ЧТО, ДУМАЕТЕ, ЧТО ВРАГИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА БОЯТСЯ ВОЛКОВ?"
Некоторые неофите, оглушенные тирадой Бьорна и пытающиеся избежать яростного взгляда из-за его визора, энергично закивали, растрепав гривы и свесив языки.
"ВЫ ЗАБЫЛИ, КТО МЫ ТАКИЕ. МЫ АСТАРТЕС! КОСМИЧЕСКИЕ, МАТЬ ИХ, ДЕСАНТНИКИ! ВЫВЕДЕННЫЕ ИЗ ЛУЧШИХ ГЕНОВ, ЗАКАЛЕННЫЕ В БОЮ, БЕССМЕРТНАЯ ПОГИБЕЛЬ СМЕРТНЫХ. ВРАГИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА НЕ БОЯТСЯ ПРИРУЧЕННЫХ ЗВЕРУШЕК, ОНИ ДОЛЖНЫ БОЯТЬСЯ НАС."
Как горохом об стенку. Эти идиоты все равно вскоре всё это забудут и вернутся к ебле своих покрытых шестью дружков и вою на луну. Если так дальше пойдет, они ещё и волков в колесницы запрягать начнут. Хорошо ещё, что это помешательство не затронуло все части его легиона. Во всяком случае, Громовые Ястребы ещё никто не переименовал в Громовых Волков, если ему не изменяет па...
"ЭТО ЕЩЁ ЧТО?"
Тех-адепты закашлялись и нервно заёрзали. Один из них несмело глянул на Бьорна и ответил.
"Что "это", господин?"
"ЭТА... ЭТА ШТУКА НА ПОСАДОЧНОЙ ПЛОЩАДКЕ. ЧТО ЭТО ЗА ЁБАНАЯ ХУЙНЯ?!"
"Вы имеете в виду штурмовик "Штормовой Клык", господин? Эта благородная машина была в арсенале нашего ордена с тех пор, как..."
"ЕЩЁ ОДНО СЛОВО И Я СДЕЛАЮ ИЗ ТЕБЯ СУПНИЦУ, ТЕХНОЖРЕЦ. ЭТОЙ... ХУЕРГЕ ЯВНО НЕ ТАК УЖ МНОГО ЛЕТ. ОНА ВЫГЛЯДИТ НОВОЙ И ПОХОЖА НА ГОЛОВУ ВОЛКА."
Бьорн усиленно старался припомнить летающие машины его эпохи. Этот летающий холодильник что-то ему напоминал...
"АХ ВЫ СРАНЫЕ ВОЛКОЁБЫ, ВЫ РАЗРЕЗАЛИ ПОПОЛАМ ШТУРМОВОЙ ТАРАН "ЦЕСТУС", ВЕРНО?! ВЫ РАЗРЕЗАЛИ ЕГО ПОПОЛАМ И ПРИСОБАЧИЛИ К НЕМУ ДВИГАТЕЛИ И КУЧУ ИЗОБРАЖЕНИЙ ВОЛКОВ, ДА?!"
К этому времени большинство техножрецов уже тихо смоталось. Осталось лишь несколько, отчаянно отрицавших обвинения Бьорна, в то время как разъяренный дредноут наступал на них, прижимая к стене.
"АХ, ТАК ЭТО БЫЛИ НЕ ВЫ? КТО ЖЕ ТОГДА?"
"Кровавые Вороны, господин. Они сказали, что это подарок."
"ЭТИ СРАНЫЕ СОРОКИ. ОНИ НИКОМУ НЕ ДЕЛАЮТ ПОДАРКОВ ПРОСТО ТАК. ЧТО ОНИ ВЗЯЛИ ВЗАМЕН?"
"Господин, Кровавые Вороны были достаточно великодушны, чтобы принять взамен наши списанные байки."
"ЧТО?!"
"Большая часть легиона предпочитает ехать в бой на волках, господин, так что байки не были большой потерей."
"ЧТО ЕЩЁ?"
"Они... Они также взяли несколько танков "Vindicator" и несколько реликвий из нашего арсенала."
"СОЖРИ ВАШИХ МАТЕРЕЙ КРАКЕН, И ВЫ ДУМАЛИ ЧТО ОСТАЛИСЬ В ВЫИГРЫШЕ, БЕЗМОЗГЛЫЕ УЕБАНЫ?!"
"Мой господин, весь Легион одобрил это решение. Как сказал Кровавый Коготь Файргар, штурмовик как две капли воды похож на вооооооОААААААААААГГХ!"
Сжимая в руке мертвого техножреца, Бьорн направился обратно к стазисным кельям. Ему надо было поспать. Долго и безмятежно. Он искренне надеялся, что когда проснется в следующий раз, весь Легион либо вымрет, либо одичает до такой степени, что не сможет сражаться. Тогда он наконец обретет долгожданный покой.
"КАК ЖЕ ВЫ МЕНЯ ЗАЕБАЛИ СО СВОИМИ ОРНАМЕНТАМИ И АЖУРОМ. ВЕРНИТЕ МНЕ МОИ ПОЗОЛОЧЕННЫЕ РУНЫ, А НЕ РАЗУКРАШИВАЙТЕ МЕНЯ КАК ЭТОГО ПЕДРИЛУ ФУЛГРИМА. И ВООБЩЕ, ПУСТИТЕ УЖЕ МЕНЯ В БОЙ, НАКОНЕЦ"
Раздался коллективный вздох тех-адептов. Из всех пробуждений Бьорна, это было самым ужасным на их памяти. Он даже не ответил ни на один вопрос, который ему задали Волчьи Лорды.
"ТУПЫЕ УЕБАНЫ" - продолжал Бьорн. "ВСЕ РАСПИСЫВАЕТЕ ПОД ВОЛКОВ. ЕДЕТЕ В БОЙ НА ВОЛКАХ. ВОЕТЕ НА ЛУНУ И ПРИНОСИТЕ ПАЛОЧКИ. ВЫ ЧТО, ДУМАЕТЕ, ЧТО ВРАГИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА БОЯТСЯ ВОЛКОВ?"
Некоторые неофите, оглушенные тирадой Бьорна и пытающиеся избежать яростного взгляда из-за его визора, энергично закивали, растрепав гривы и свесив языки.
"ВЫ ЗАБЫЛИ, КТО МЫ ТАКИЕ. МЫ АСТАРТЕС! КОСМИЧЕСКИЕ, МАТЬ ИХ, ДЕСАНТНИКИ! ВЫВЕДЕННЫЕ ИЗ ЛУЧШИХ ГЕНОВ, ЗАКАЛЕННЫЕ В БОЮ, БЕССМЕРТНАЯ ПОГИБЕЛЬ СМЕРТНЫХ. ВРАГИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА НЕ БОЯТСЯ ПРИРУЧЕННЫХ ЗВЕРУШЕК, ОНИ ДОЛЖНЫ БОЯТЬСЯ НАС."
Как горохом об стенку. Эти идиоты все равно вскоре всё это забудут и вернутся к ебле своих покрытых шестью дружков и вою на луну. Если так дальше пойдет, они ещё и волков в колесницы запрягать начнут. Хорошо ещё, что это помешательство не затронуло все части его легиона. Во всяком случае, Громовые Ястребы ещё никто не переименовал в Громовых Волков, если ему не изменяет па...
"ЭТО ЕЩЁ ЧТО?"
Тех-адепты закашлялись и нервно заёрзали. Один из них несмело глянул на Бьорна и ответил.
"Что "это", господин?"
"ЭТА... ЭТА ШТУКА НА ПОСАДОЧНОЙ ПЛОЩАДКЕ. ЧТО ЭТО ЗА ЁБАНАЯ ХУЙНЯ?!"
"Вы имеете в виду штурмовик "Штормовой Клык", господин? Эта благородная машина была в арсенале нашего ордена с тех пор, как..."
"ЕЩЁ ОДНО СЛОВО И Я СДЕЛАЮ ИЗ ТЕБЯ СУПНИЦУ, ТЕХНОЖРЕЦ. ЭТОЙ... ХУЕРГЕ ЯВНО НЕ ТАК УЖ МНОГО ЛЕТ. ОНА ВЫГЛЯДИТ НОВОЙ И ПОХОЖА НА ГОЛОВУ ВОЛКА."
Бьорн усиленно старался припомнить летающие машины его эпохи. Этот летающий холодильник что-то ему напоминал...
"АХ ВЫ СРАНЫЕ ВОЛКОЁБЫ, ВЫ РАЗРЕЗАЛИ ПОПОЛАМ ШТУРМОВОЙ ТАРАН "ЦЕСТУС", ВЕРНО?! ВЫ РАЗРЕЗАЛИ ЕГО ПОПОЛАМ И ПРИСОБАЧИЛИ К НЕМУ ДВИГАТЕЛИ И КУЧУ ИЗОБРАЖЕНИЙ ВОЛКОВ, ДА?!"
К этому времени большинство техножрецов уже тихо смоталось. Осталось лишь несколько, отчаянно отрицавших обвинения Бьорна, в то время как разъяренный дредноут наступал на них, прижимая к стене.
"АХ, ТАК ЭТО БЫЛИ НЕ ВЫ? КТО ЖЕ ТОГДА?"
"Кровавые Вороны, господин. Они сказали, что это подарок."
"ЭТИ СРАНЫЕ СОРОКИ. ОНИ НИКОМУ НЕ ДЕЛАЮТ ПОДАРКОВ ПРОСТО ТАК. ЧТО ОНИ ВЗЯЛИ ВЗАМЕН?"
"Господин, Кровавые Вороны были достаточно великодушны, чтобы принять взамен наши списанные байки."
"ЧТО?!"
"Большая часть легиона предпочитает ехать в бой на волках, господин, так что байки не были большой потерей."
"ЧТО ЕЩЁ?"
"Они... Они также взяли несколько танков "Vindicator" и несколько реликвий из нашего арсенала."
"СОЖРИ ВАШИХ МАТЕРЕЙ КРАКЕН, И ВЫ ДУМАЛИ ЧТО ОСТАЛИСЬ В ВЫИГРЫШЕ, БЕЗМОЗГЛЫЕ УЕБАНЫ?!"
"Мой господин, весь Легион одобрил это решение. Как сказал Кровавый Коготь Файргар, штурмовик как две капли воды похож на вооооооОААААААААААГГХ!"
Сжимая в руке мертвого техножреца, Бьорн направился обратно к стазисным кельям. Ему надо было поспать. Долго и безмятежно. Он искренне надеялся, что когда проснется в следующий раз, весь Легион либо вымрет, либо одичает до такой степени, что не сможет сражаться. Тогда он наконец обретет долгожданный покой.
Дома меня гнобят и называют пидором. А я семье говорю, что я просто верен Императору и Сангвинию до конца. Когда пытаюсь повесить герб Кровавых Ангелов у себя в команде, то сразу же прибегает батя и своим молотком разъёбывает его на куски. А потом кричит: "ПИДОРЫ В СЕМЬЕ МНЕ НУЖНЫ! ИЗ-ЗА ТЕБЯ ЭЛЬ'ДЖОНСОН ПЛАЧЕТ В ТАЙНОЙ КАМЕРЕ!" Я ему конечно же говорю, что Эль'Джонсон на деле мёртв. Он начинает плакать и убегает к себе в комнату. Мне на самом деле обидно слышать от него обвинения в пидорстве. Он же в своё время сосался с мужиком. Насколько я знаю это был эльдаровод и это произошло когда батя пытался победить эльдаровода своими миньками Тёмных Ангелов. Я кстати те миньки нашёл. Они почему-то были все связаны друг с другом ниткой. Получался такой паровозик из Тёмных Ангелов. И батя их как-то странно покрасил. Они все были в коричневых пятнах. Но батя это не самая главная проблема. Вот мать. Это полный ахтунг. Я даже поесть не могу спокойно. Когда я неправильно, по её мнению, держу ложку, то она достаёт кодекс, даёт мне им по башке и начинает зачитывать строчки про то как надо правильно держать ложку. И постоянно бубнит, что Жиллиман бы в нашем доме навёл порядок. Блять, она даже срёт по кодексу! Пошёл в туалет поссать, а дверь не была закрыта на защёлку и поэтому не раздумывая зашёл. Захожу, а там мать сидит на унитазе. Руки по швам, спина прямая, не моргает и только смотрит на портрет Жиллимана перед собой. Я тогда знатно обосрался. Я подумал, что у неё припадок какой-то. На секунду мне показалось, что она не дышит. Я начал трясти её за плечи с криком: "Мама, очнись!". Трясу её и тут слышу звук бултыхающей воды из унитаза. Тут она выдыхает и начинает орать на меня: "ТЫ ЧТО НЕ ВИДИШЬ? ЧЕЛОВЕК НУЖДУ СПРАВЛЯЕТ". Что делать, братья? Как вразумить своих родителей? Боюсь я так долго не выдержу
Примархи и бутылка амасека (их размеров)
Лион: соберет тайный совет вокруг бутылки и решит, что ему ее прислали неспроста.
Второй: [ЭТО СЕКРЕТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ]
Фулгрим: и бутылку разобьет, и сам порежется.
Пертурабо: напьется с горя и будет ругать Дорна.
Хан: выпьет, скривится, отошлет это говно назад и попросит кумыс.
Русс: всего лишь бутылка? Несите ящик!
Дорн: скажет своим сынам, что регулярные приседания на бутылку даруют благословенную боль, укрепляют дух и способствуют изгнанию всяких непотребных мыслей. Свои слова подкрепит личным примером.
Кёрз: как-то один имперский мир не захотел слушаться. Выжившие до сих пор боятся одного вида продолговатых стеклянных предметов.
Сангвиний: амасек для быдла, дайте вина. С кровью.
Феррус: выльет амасек, нальет дзиру, отчего бутылка лопнет, но его железным рукам осколки не страшны.
Одиннадцатый: вы поняли, что стало причиной его уничтожения.
Ангрон: прежде чем он сообразит, что перед ним, Кхарн схватит бутылку и спрячет ее подальше. Жить всем хочется.
Жиллиман: оценит выпивку, саму стеклотару, включит способы распития спиртных напитков в свой кодекс. Пришла мамка, прочитала... пришлось убрать. И просидеть месяц без когитатора.
Мортарион: амасек он даже не почувствует. От его пойла бутылка расплавилась и стекла по перчаткам. Теперь ходит с зелеными пятнами, а ему норм.
Магнус: увидит в бутылке варп. Варп увидит Магнуса.
Хорус: бутылка лопнет от его величия, и об этом напишут кучу картин, поэм и симфоний.
Лоргар: с непривычки нажрется в дрова и поймет, что истина в бухле, на что Русс рассмеется и скажет, что Лоргар баба и не умеет пить. Лоргар обидится и пойдет искать истину в другом месте.
Вулкан: выпьем вместе, бро!
Коракс: увидит бутылку и убежит в ужасе, вспоминая тюремное детство.
Альфарий: нассыт в амасек и отдаст какому-нибудь доверчивому идиоту.
Лион: соберет тайный совет вокруг бутылки и решит, что ему ее прислали неспроста.
Второй: [ЭТО СЕКРЕТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ]
Фулгрим: и бутылку разобьет, и сам порежется.
Пертурабо: напьется с горя и будет ругать Дорна.
Хан: выпьет, скривится, отошлет это говно назад и попросит кумыс.
Русс: всего лишь бутылка? Несите ящик!
Дорн: скажет своим сынам, что регулярные приседания на бутылку даруют благословенную боль, укрепляют дух и способствуют изгнанию всяких непотребных мыслей. Свои слова подкрепит личным примером.
Кёрз: как-то один имперский мир не захотел слушаться. Выжившие до сих пор боятся одного вида продолговатых стеклянных предметов.
Сангвиний: амасек для быдла, дайте вина. С кровью.
Феррус: выльет амасек, нальет дзиру, отчего бутылка лопнет, но его железным рукам осколки не страшны.
Одиннадцатый: вы поняли, что стало причиной его уничтожения.
Ангрон: прежде чем он сообразит, что перед ним, Кхарн схватит бутылку и спрячет ее подальше. Жить всем хочется.
Жиллиман: оценит выпивку, саму стеклотару, включит способы распития спиртных напитков в свой кодекс. Пришла мамка, прочитала... пришлось убрать. И просидеть месяц без когитатора.
Мортарион: амасек он даже не почувствует. От его пойла бутылка расплавилась и стекла по перчаткам. Теперь ходит с зелеными пятнами, а ему норм.
Магнус: увидит в бутылке варп. Варп увидит Магнуса.
Хорус: бутылка лопнет от его величия, и об этом напишут кучу картин, поэм и симфоний.
Лоргар: с непривычки нажрется в дрова и поймет, что истина в бухле, на что Русс рассмеется и скажет, что Лоргар баба и не умеет пить. Лоргар обидится и пойдет искать истину в другом месте.
Вулкан: выпьем вместе, бро!
Коракс: увидит бутылку и убежит в ужасе, вспоминая тюремное детство.
Альфарий: нассыт в амасек и отдаст какому-нибудь доверчивому идиоту.
Примархи кормят голубей
Лион Эль'Джонсон: никогда не видев голубя, потрошит его, после чего делает чучело, набитое пшеном.
Фулгрим: в роскошной зале накрывают стол по
высшему разряду, голубю подаются только крошки из лучшего в Империи и Имматериуме хлеба, вымоченные в десятитысячелетнем терранском вине. Расстраивается, когда голубь смахивает со стола приборы.
Пертурабо: медленно, но верно запихивает в голубя километровый багет.
Джагатай Хан: бегает вокруг голубя, и, когда тот открывает клюв, пытается забросить туда зерно.
Леман Русс: смотрит на остальных примархов, как на идиотов, бросая голубю огромные шматы мяса и подливая фенрисийский мьод ему в кружку.
Рогал Дорн: кидает голубю неразрушимый от черствости кусок хлеба.
Конрад Керз: берет двух голубей. Когда один отказывается жрать пшено, поторошит его на глазах у второго. Второй ест и добавки просит.
Сангвиний: кормит голубя благословленным зерном до такой степени, что голубь не выдерживает и его рвет пополам.
Феррус Манус: так как плоть слаба, заменяет пищеварительный тракт голубя аугментированным металлическим. Поит прометием.
Ангрон: насильно разжав клюв голубя, запихивает в него батон целиком.
Робаут Гиллиман: ищет в кодексе записи о том, как правильно кормить голубей. Не найдя, отдает голубя четвертой роте для устранения угрозы Империуму.
Мортарион: кидает голубю мышьяк. Недоумевает, когда голубь умирает от отравления.
Магнус: пытается предупредить голубя о том, что его хотят покормить. В процессе этих попыток ломает защитный барьер, призывая орды демонов. Кормит голубя исключительно духовно и тот умирает от истощения.
Хорус Луперкаль: берет стаю голубей, треть из которых спускает на незначительную планету и экстерминирует. Остальные голуби наблюдают за действом и молча жрут.
Лоргар Аврелиан: ощипанный и татуированный голубь проповедует Слово Лоргара и ничего не ест. Постится.
Вулкан: голубю необходимо собрать определенное количество артефактов для того, чтобы ему дали еду.
Корвус Коракс: тщательно продумав операцию "Пшено", кормит голубя из засады.
Альфарий/Омегон:
- Голубь встает, отряхивает с себя перья, снимает крылья, лапы, голову и прочую маскировку и говорит: "Я — Альфарий!"
- Завербованный Омегоном голубь таскает еду у голубей других примархов, втираясь ко всем в доверие и делает вид, что не кормлен
Лион Эль'Джонсон: никогда не видев голубя, потрошит его, после чего делает чучело, набитое пшеном.
Фулгрим: в роскошной зале накрывают стол по
высшему разряду, голубю подаются только крошки из лучшего в Империи и Имматериуме хлеба, вымоченные в десятитысячелетнем терранском вине. Расстраивается, когда голубь смахивает со стола приборы.
Пертурабо: медленно, но верно запихивает в голубя километровый багет.
Джагатай Хан: бегает вокруг голубя, и, когда тот открывает клюв, пытается забросить туда зерно.
Леман Русс: смотрит на остальных примархов, как на идиотов, бросая голубю огромные шматы мяса и подливая фенрисийский мьод ему в кружку.
Рогал Дорн: кидает голубю неразрушимый от черствости кусок хлеба.
Конрад Керз: берет двух голубей. Когда один отказывается жрать пшено, поторошит его на глазах у второго. Второй ест и добавки просит.
Сангвиний: кормит голубя благословленным зерном до такой степени, что голубь не выдерживает и его рвет пополам.
Феррус Манус: так как плоть слаба, заменяет пищеварительный тракт голубя аугментированным металлическим. Поит прометием.
Ангрон: насильно разжав клюв голубя, запихивает в него батон целиком.
Робаут Гиллиман: ищет в кодексе записи о том, как правильно кормить голубей. Не найдя, отдает голубя четвертой роте для устранения угрозы Империуму.
Мортарион: кидает голубю мышьяк. Недоумевает, когда голубь умирает от отравления.
Магнус: пытается предупредить голубя о том, что его хотят покормить. В процессе этих попыток ломает защитный барьер, призывая орды демонов. Кормит голубя исключительно духовно и тот умирает от истощения.
Хорус Луперкаль: берет стаю голубей, треть из которых спускает на незначительную планету и экстерминирует. Остальные голуби наблюдают за действом и молча жрут.
Лоргар Аврелиан: ощипанный и татуированный голубь проповедует Слово Лоргара и ничего не ест. Постится.
Вулкан: голубю необходимо собрать определенное количество артефактов для того, чтобы ему дали еду.
Корвус Коракс: тщательно продумав операцию "Пшено", кормит голубя из засады.
Альфарий/Омегон:
- Голубь встает, отряхивает с себя перья, снимает крылья, лапы, голову и прочую маскировку и говорит: "Я — Альфарий!"
- Завербованный Омегоном голубь таскает еду у голубей других примархов, втираясь ко всем в доверие и делает вид, что не кормлен
Примархи кормят голубей
Лион Эль'Джонсон: никогда не видев голубя, потрошит его, после чего делает чучело, набитое пшеном.
Фулгрим: в роскошной зале накрывают стол по
высшему разряду, голубю подаются только крошки из лучшего в Империи и Имматериуме хлеба, вымоченные в десятитысячелетнем терранском вине. Расстраивается, когда голубь смахивает со стола приборы.
Пертурабо: медленно, но верно запихивает в голубя километровый багет.
Джагатай Хан: бегает вокруг голубя, и, когда тот открывает клюв, пытается забросить туда зерно.
Леман Русс: смотрит на остальных примархов, как на идиотов, бросая голубю огромные шматы мяса и подливая фенрисийский мьод ему в кружку.
Рогал Дорн: кидает голубю неразрушимый от черствости кусок хлеба.
Конрад Керз: берет двух голубей. Когда один отказывается жрать пшено, поторошит его на глазах у второго. Второй ест и добавки просит.
Сангвиний: кормит голубя благословленным зерном до такой степени, что голубь не выдерживает и его рвет пополам.
Феррус Манус: так как плоть слаба, заменяет пищеварительный тракт голубя аугментированным металлическим. Поит прометием.
Ангрон: насильно разжав клюв голубя, запихивает в него батон целиком.
Робаут Гиллиман: ищет в кодексе записи о том, как правильно кормить голубей. Не найдя, отдает голубя четвертой роте для устранения угрозы Империуму.
Мортарион: кидает голубю мышьяк. Недоумевает, когда голубь умирает от отравления.
Магнус: пытается предупредить голубя о том, что его хотят покормить. В процессе этих попыток ломает защитный барьер, призывая орды демонов. Кормит голубя исключительно духовно и тот умирает от истощения.
Хорус Луперкаль: берет стаю голубей, треть из которых спускает на незначительную планету и экстерминирует. Остальные голуби наблюдают за действом и молча жрут.
Лоргар Аврелиан: ощипанный и татуированный голубь проповедует Слово Лоргара и ничего не ест. Постится.
Вулкан: голубю необходимо собрать определенное количество артефактов для того, чтобы ему дали еду.
Корвус Коракс: тщательно продумав операцию "Пшено", кормит голубя из засады.
Альфарий/Омегон:
- Голубь встает, отряхивает с себя перья, снимает крылья, лапы, голову и прочую маскировку и говорит: "Я — Альфарий!"
- Завербованный Омегоном голубь таскает еду у голубей других примархов, втираясь ко всем в доверие и делает вид, что не кормлен
Лион Эль'Джонсон: никогда не видев голубя, потрошит его, после чего делает чучело, набитое пшеном.
Фулгрим: в роскошной зале накрывают стол по
высшему разряду, голубю подаются только крошки из лучшего в Империи и Имматериуме хлеба, вымоченные в десятитысячелетнем терранском вине. Расстраивается, когда голубь смахивает со стола приборы.
Пертурабо: медленно, но верно запихивает в голубя километровый багет.
Джагатай Хан: бегает вокруг голубя, и, когда тот открывает клюв, пытается забросить туда зерно.
Леман Русс: смотрит на остальных примархов, как на идиотов, бросая голубю огромные шматы мяса и подливая фенрисийский мьод ему в кружку.
Рогал Дорн: кидает голубю неразрушимый от черствости кусок хлеба.
Конрад Керз: берет двух голубей. Когда один отказывается жрать пшено, поторошит его на глазах у второго. Второй ест и добавки просит.
Сангвиний: кормит голубя благословленным зерном до такой степени, что голубь не выдерживает и его рвет пополам.
Феррус Манус: так как плоть слаба, заменяет пищеварительный тракт голубя аугментированным металлическим. Поит прометием.
Ангрон: насильно разжав клюв голубя, запихивает в него батон целиком.
Робаут Гиллиман: ищет в кодексе записи о том, как правильно кормить голубей. Не найдя, отдает голубя четвертой роте для устранения угрозы Империуму.
Мортарион: кидает голубю мышьяк. Недоумевает, когда голубь умирает от отравления.
Магнус: пытается предупредить голубя о том, что его хотят покормить. В процессе этих попыток ломает защитный барьер, призывая орды демонов. Кормит голубя исключительно духовно и тот умирает от истощения.
Хорус Луперкаль: берет стаю голубей, треть из которых спускает на незначительную планету и экстерминирует. Остальные голуби наблюдают за действом и молча жрут.
Лоргар Аврелиан: ощипанный и татуированный голубь проповедует Слово Лоргара и ничего не ест. Постится.
Вулкан: голубю необходимо собрать определенное количество артефактов для того, чтобы ему дали еду.
Корвус Коракс: тщательно продумав операцию "Пшено", кормит голубя из засады.
Альфарий/Омегон:
- Голубь встает, отряхивает с себя перья, снимает крылья, лапы, голову и прочую маскировку и говорит: "Я — Альфарий!"
- Завербованный Омегоном голубь таскает еду у голубей других примархов, втираясь ко всем в доверие и делает вид, что не кормлен
Крепкие разумы десантные коварные планы составляют. Предаем друг друга в самый важный момент. Молча предаем, по-мужски, без бабских нежностей. Предательством друг друга распаляем и усиливаем. Лоялисты между нами суетятся с мыслями своими, надеждами на верность полными. Используем надежды глупые, наивные, мажем себе планы. Гибнут беспросветные лоялисты аки мухи, ибо не не подозревают они ничего.
— Альфарий! — восклицает один.
— Гидра Доминатус! — восклицаем мы.
Встает Альфарий первым. Приближает к себе Альфария. Предает Альфарий Альфария в самый важный момент. Кряхтит Альфарий от удовольствия, скалит в темноте зубы белые. Обнимает Альфария Альфарий, подставляет того ради амбиций своих. Ухает Альфарий раздосадованно. А Альфарием Альфарий заправляет, Альфарием — Альфарий, а уж Альфария подмочить планы и мой черед настал. Беру вокс левой рукой, а правой сдаю брата своего Инквизиции. Много концов брат Альфарий не обрубил. Вгоняю его Инквизиции по самую сеть агентурную. Альфарий даже не колется на допросе: привык, легионер коренной. Притворяюсь агентом Инквизиции, шепчу ему на ухо, щекочу словами ехидными. А уж ко мне Альфарий пристраивается. Чую шестым чувством ловушку его. Коварна она — без демонов не выпутаться. Предает Альфарий, сдает меня Темных Ангелам. До самой души достает измена его, стон нутряной из меня выжимая. Стону в камере пыток. Альфарий улыбается мне, но он тоже обречен. Не вижу того, кто предает его, но в душе разумею — сын легиона достойный. Ну, да и нет среди нас недостойных — всем примархи разумы укрепили, обучили, амбиции личные у каждого огромны. Есть чем и друг друга предать, и слуг Трупа-Императора наказать. Собирается, сопрягается сеть легионная. Планируют и прячутся легионеры. По закону легиона смертные агенты равны с нами, а уж потому простые люди тоже пристраивается. Так у Альфария заведено. И слава Альфарию…
По слухам от агентов чую — смертных черед пришел. Подбадривает Альфарий их:
— Ифрит - Гидре, начинайте операцию!
Стараются молодые, рвутся выполнять планы господ. Помогают им лоялисты темные, снабжают втемную, поддерживают. Вот предпоследний молодой погиб, последний стал легионером - и готова сеть. Сложилась. Замираем.
— Альфарий! — кричит Альфарий.
— Гидра Доминатус! — гремим в ответ.
Привел свои планы в действие Альфарий. И за ним, за его планами двигаемся все мы. Ведет Альфарий нас в новый Империум. Светел он, восхитителен. Светом наполнен, заместо царства Хаоса.
— Гидра! Гидра! — кричим, сотрудничая, планы исполняя.
Идем за Альфарием. Идем. Идем. Идем неспешно. Светятся разумы наши, работают схемы многоходовые.
— Гидра! Гидра!
Входим в высшие круги Империума. Вскипает Империум интригами вокруг нас. По муде погружается Альфа-Легион, по пояс, по грудь. Входит вся ячейка агентурная в Совет. И восстает.
Теперь — помолчать время. Напряглись разумы космодесантные, задумались легионеры. Сладкой работы время пришло. Предаем друг друга. Колышется Империум вокруг нас, волнами ходит, планеты от него отделяются. И вот уж долгожданное, сигнал по всей сети прокатывается, И:
— Гидра!!!
Дрожит галактика от войны. А в Империуме - восстаний тысячи.
—Гидра!!!
Реву в ухо Альфарию, а Альфарий - в мое.
— Гидра!!!
Примарх, помоги нам не умереть
Неописуемо. Потому как божественно.
возлежание в тайном убежище после альфа-легионской операции. Свет потушен, шампанское в руке, затхлый воздух. Второй концерт Рахманинова для фортепиано с оркестром. Альфарий наш после операции любит музыку с древней Терры послушать. Чистим оружие расслабленные. Гаснут огни в умах. Пьем молча, дух переводим.
— Альфарий! — восклицает один.
— Гидра Доминатус! — восклицаем мы.
Встает Альфарий первым. Приближает к себе Альфария. Предает Альфарий Альфария в самый важный момент. Кряхтит Альфарий от удовольствия, скалит в темноте зубы белые. Обнимает Альфария Альфарий, подставляет того ради амбиций своих. Ухает Альфарий раздосадованно. А Альфарием Альфарий заправляет, Альфарием — Альфарий, а уж Альфария подмочить планы и мой черед настал. Беру вокс левой рукой, а правой сдаю брата своего Инквизиции. Много концов брат Альфарий не обрубил. Вгоняю его Инквизиции по самую сеть агентурную. Альфарий даже не колется на допросе: привык, легионер коренной. Притворяюсь агентом Инквизиции, шепчу ему на ухо, щекочу словами ехидными. А уж ко мне Альфарий пристраивается. Чую шестым чувством ловушку его. Коварна она — без демонов не выпутаться. Предает Альфарий, сдает меня Темных Ангелам. До самой души достает измена его, стон нутряной из меня выжимая. Стону в камере пыток. Альфарий улыбается мне, но он тоже обречен. Не вижу того, кто предает его, но в душе разумею — сын легиона достойный. Ну, да и нет среди нас недостойных — всем примархи разумы укрепили, обучили, амбиции личные у каждого огромны. Есть чем и друг друга предать, и слуг Трупа-Императора наказать. Собирается, сопрягается сеть легионная. Планируют и прячутся легионеры. По закону легиона смертные агенты равны с нами, а уж потому простые люди тоже пристраивается. Так у Альфария заведено. И слава Альфарию…
По слухам от агентов чую — смертных черед пришел. Подбадривает Альфарий их:
— Ифрит - Гидре, начинайте операцию!
Стараются молодые, рвутся выполнять планы господ. Помогают им лоялисты темные, снабжают втемную, поддерживают. Вот предпоследний молодой погиб, последний стал легионером - и готова сеть. Сложилась. Замираем.
— Альфарий! — кричит Альфарий.
— Гидра Доминатус! — гремим в ответ.
Привел свои планы в действие Альфарий. И за ним, за его планами двигаемся все мы. Ведет Альфарий нас в новый Империум. Светел он, восхитителен. Светом наполнен, заместо царства Хаоса.
— Гидра! Гидра! — кричим, сотрудничая, планы исполняя.
Идем за Альфарием. Идем. Идем. Идем неспешно. Светятся разумы наши, работают схемы многоходовые.
— Гидра! Гидра!
Входим в высшие круги Империума. Вскипает Империум интригами вокруг нас. По муде погружается Альфа-Легион, по пояс, по грудь. Входит вся ячейка агентурная в Совет. И восстает.
Теперь — помолчать время. Напряглись разумы космодесантные, задумались легионеры. Сладкой работы время пришло. Предаем друг друга. Колышется Империум вокруг нас, волнами ходит, планеты от него отделяются. И вот уж долгожданное, сигнал по всей сети прокатывается, И:
— Гидра!!!
Дрожит галактика от войны. А в Империуме - восстаний тысячи.
—Гидра!!!
Реву в ухо Альфарию, а Альфарий - в мое.
— Гидра!!!
Примарх, помоги нам не умереть
Неописуемо. Потому как божественно.
возлежание в тайном убежище после альфа-легионской операции. Свет потушен, шампанское в руке, затхлый воздух. Второй концерт Рахманинова для фортепиано с оркестром. Альфарий наш после операции любит музыку с древней Терры послушать. Чистим оружие расслабленные. Гаснут огни в умах. Пьем молча, дух переводим.
Крепкие разумы десантные коварные планы составляют. Предаем друг друга в самый важный момент. Молча предаем, по-мужски, без бабских нежностей. Предательством друг друга распаляем и усиливаем. Лоялисты между нами суетятся с мыслями своими, надеждами на верность полными. Используем надежды глупые, наивные, мажем себе планы. Гибнут беспросветные лоялисты аки мухи, ибо не не подозревают они ничего.
— Альфарий! — восклицает один.
— Гидра Доминатус! — восклицаем мы.
Встает Альфарий первым. Приближает к себе Альфария. Предает Альфарий Альфария в самый важный момент. Кряхтит Альфарий от удовольствия, скалит в темноте зубы белые. Обнимает Альфария Альфарий, подставляет того ради амбиций своих. Ухает Альфарий раздосадованно. А Альфарием Альфарий заправляет, Альфарием — Альфарий, а уж Альфария подмочить планы и мой черед настал. Беру вокс левой рукой, а правой сдаю брата своего Инквизиции. Много концов брат Альфарий не обрубил. Вгоняю его Инквизиции по самую сеть агентурную. Альфарий даже не колется на допросе: привык, легионер коренной. Притворяюсь агентом Инквизиции, шепчу ему на ухо, щекочу словами ехидными. А уж ко мне Альфарий пристраивается. Чую шестым чувством ловушку его. Коварна она — без демонов не выпутаться. Предает Альфарий, сдает меня Темных Ангелам. До самой души достает измена его, стон нутряной из меня выжимая. Стону в камере пыток. Альфарий улыбается мне, но он тоже обречен. Не вижу того, кто предает его, но в душе разумею — сын легиона достойный. Ну, да и нет среди нас недостойных — всем примархи разумы укрепили, обучили, амбиции личные у каждого огромны. Есть чем и друг друга предать, и слуг Трупа-Императора наказать. Собирается, сопрягается сеть легионная. Планируют и прячутся легионеры. По закону легиона смертные агенты равны с нами, а уж потому простые люди тоже пристраивается. Так у Альфария заведено. И слава Альфарию…
По слухам от агентов чую — смертных черед пришел. Подбадривает Альфарий их:
— Ифрит - Гидре, начинайте операцию!
Стараются молодые, рвутся выполнять планы господ. Помогают им лоялисты темные, снабжают втемную, поддерживают. Вот предпоследний молодой погиб, последний стал легионером - и готова сеть. Сложилась. Замираем.
— Альфарий! — кричит Альфарий.
— Гидра Доминатус! — гремим в ответ.
Привел свои планы в действие Альфарий. И за ним, за его планами двигаемся все мы. Ведет Альфарий нас в новый Империум. Светел он, восхитителен. Светом наполнен, заместо царства Хаоса.
— Гидра! Гидра! — кричим, сотрудничая, планы исполняя.
Идем за Альфарием. Идем. Идем. Идем неспешно. Светятся разумы наши, работают схемы многоходовые.
— Гидра! Гидра!
Входим в высшие круги Империума. Вскипает Империум интригами вокруг нас. По муде погружается Альфа-Легион, по пояс, по грудь. Входит вся ячейка агентурная в Совет. И восстает.
Теперь — помолчать время. Напряглись разумы космодесантные, задумались легионеры. Сладкой работы время пришло. Предаем друг друга. Колышется Империум вокруг нас, волнами ходит, планеты от него отделяются. И вот уж долгожданное, сигнал по всей сети прокатывается, И:
— Гидра!!!
Дрожит галактика от войны. А в Империуме - восстаний тысячи.
—Гидра!!!
Реву в ухо Альфарию, а Альфарий - в мое.
— Гидра!!!
Примарх, помоги нам не умереть
Неописуемо. Потому как божественно.
возлежание в тайном убежище после альфа-легионской операции. Свет потушен, шампанское в руке, затхлый воздух. Второй концерт Рахманинова для фортепиано с оркестром. Альфарий наш после операции любит музыку с древней Терры послушать. Чистим оружие расслабленные. Гаснут огни в умах. Пьем молча, дух переводим.
— Альфарий! — восклицает один.
— Гидра Доминатус! — восклицаем мы.
Встает Альфарий первым. Приближает к себе Альфария. Предает Альфарий Альфария в самый важный момент. Кряхтит Альфарий от удовольствия, скалит в темноте зубы белые. Обнимает Альфария Альфарий, подставляет того ради амбиций своих. Ухает Альфарий раздосадованно. А Альфарием Альфарий заправляет, Альфарием — Альфарий, а уж Альфария подмочить планы и мой черед настал. Беру вокс левой рукой, а правой сдаю брата своего Инквизиции. Много концов брат Альфарий не обрубил. Вгоняю его Инквизиции по самую сеть агентурную. Альфарий даже не колется на допросе: привык, легионер коренной. Притворяюсь агентом Инквизиции, шепчу ему на ухо, щекочу словами ехидными. А уж ко мне Альфарий пристраивается. Чую шестым чувством ловушку его. Коварна она — без демонов не выпутаться. Предает Альфарий, сдает меня Темных Ангелам. До самой души достает измена его, стон нутряной из меня выжимая. Стону в камере пыток. Альфарий улыбается мне, но он тоже обречен. Не вижу того, кто предает его, но в душе разумею — сын легиона достойный. Ну, да и нет среди нас недостойных — всем примархи разумы укрепили, обучили, амбиции личные у каждого огромны. Есть чем и друг друга предать, и слуг Трупа-Императора наказать. Собирается, сопрягается сеть легионная. Планируют и прячутся легионеры. По закону легиона смертные агенты равны с нами, а уж потому простые люди тоже пристраивается. Так у Альфария заведено. И слава Альфарию…
По слухам от агентов чую — смертных черед пришел. Подбадривает Альфарий их:
— Ифрит - Гидре, начинайте операцию!
Стараются молодые, рвутся выполнять планы господ. Помогают им лоялисты темные, снабжают втемную, поддерживают. Вот предпоследний молодой погиб, последний стал легионером - и готова сеть. Сложилась. Замираем.
— Альфарий! — кричит Альфарий.
— Гидра Доминатус! — гремим в ответ.
Привел свои планы в действие Альфарий. И за ним, за его планами двигаемся все мы. Ведет Альфарий нас в новый Империум. Светел он, восхитителен. Светом наполнен, заместо царства Хаоса.
— Гидра! Гидра! — кричим, сотрудничая, планы исполняя.
Идем за Альфарием. Идем. Идем. Идем неспешно. Светятся разумы наши, работают схемы многоходовые.
— Гидра! Гидра!
Входим в высшие круги Империума. Вскипает Империум интригами вокруг нас. По муде погружается Альфа-Легион, по пояс, по грудь. Входит вся ячейка агентурная в Совет. И восстает.
Теперь — помолчать время. Напряглись разумы космодесантные, задумались легионеры. Сладкой работы время пришло. Предаем друг друга. Колышется Империум вокруг нас, волнами ходит, планеты от него отделяются. И вот уж долгожданное, сигнал по всей сети прокатывается, И:
— Гидра!!!
Дрожит галактика от войны. А в Империуме - восстаний тысячи.
—Гидра!!!
Реву в ухо Альфарию, а Альфарий - в мое.
— Гидра!!!
Примарх, помоги нам не умереть
Неописуемо. Потому как божественно.
возлежание в тайном убежище после альфа-легионской операции. Свет потушен, шампанское в руке, затхлый воздух. Второй концерт Рахманинова для фортепиано с оркестром. Альфарий наш после операции любит музыку с древней Терры послушать. Чистим оружие расслабленные. Гаснут огни в умах. Пьем молча, дух переводим.
Я пожилой МАЛАL
На кафедру, звеня молотом, взобрался инквизитор.
- Смирно! - скомандовал он.- На молитву! Повторять все за мной! Эй ты там, сзади, не хрюкай, подлец, как орк во время обеда! Небось уже забыли, обормоты, "Я Молот"? Ну-ка, попробуем... Так и знал, что дело не пойдет. Какие уж там молоты! Вам бы только подложиться под синемордых, пахать на Высшее Благо, и не думать об Императоре. Что, не правду я говорю?
Он посмотрел с кафедры вниз на двадцать белых ангелов в печатях чистоты, которые, как и остальные, вовсю развлекались. В задних рядах играли в "мясо".
- Ничего, интересно,- шепнул Швейк своему соседу, над которым тяготело подозрение, что он за три тысячи кредитов вписал своего товарища в кхорнитский культ.
- То ли еще будет! - ответил тот.- Он сегодня опять здорово налакался, значит опять станет рассказывать о тернистом
пути ксенолюба.
Действительно, инквизитор сегодня был в ударе. Сам не зная зачем, он все время перегибался через перила кафедры и чуть было не потерял равновесие и не свалился вниз.
- Ну-ка, ребята, спойте что-нибудь! - закричал он сверху.- Или хотите, я научу вас новой песенке? Подтягивайте за мной:
Agitatis Ultramarini!
Dominitis Ultramarini!
- Вы, лодыри, никогда ничему не научитесь,- продолжал инквизитор.- В жизни не видел такого сборища ксенолюбов. Я за то, чтобы всех вас расстрелять. Всем понятно? Утверждаю с этого святого места, негодяи, что тиранидский рой... он стесняться не будет, а задаст вам такого перцу, что вы очумеете! Ибо вы не хотите слиться с Разумом Императора и предпочитаете идти тернистым путем ксенолюба...
- Во-во, начинается. Здорово надрался! - радостно зашептал Швейку сосед.
- ...Тернистый путь ксенолюба - это, болваны вы этакие, путь борьбы с пороками. Вы, блудные сыны, предпочитающие валяться в одиночках, и думать о том, как бы впердолить какой-нибудь эльдарке, вместо того чтобы вернуться к Отцу нашему на Терре, обратите взоры ваши к небесам и узрите флот Левиафан. Ненависть к ксеносам снизойдет в ваши души, хулиганы... Я просил бы там, сзади, не фыркать! Вы не орки и не в ваагхе! находитесь, а в храме божественного Императора. Обращаю на это ваше внимание, голубчики... Так где бишь я остановился? Etiam, excitatio necrones, ipsum bonum!/ Да, пробуждение некронов, очень хорошо! (выс.гот) / Помните, скоты, что вы все вы хуманы и должны сквозь сплошной гримдарк действительности устремить взоры к Свету Императора, и постичь, что галактика принадлежит человечеству. Ipsum bonum non enim est iustum patriciorum?/ Очень хорошо, не правда ли, господа? (выс. гот.) / А если вы воображаете, что я буду в одну морду сокрушать мерзких ксеносов, то вы жестоко ошибаетесь! Я за вас Армагеддон отвоевывать не намерен...
Инквизитор икнул.
- Не намерен...- упрямо повторил он.- Ничего не стану для вас делать. Даже не подумаю, потому что вы неисправимые ксенолюбы. Зов Императора не поведет вас по жизненному пути и не коснется вас дыханием божественной ксенофобии, ибо божественному Императору и в голову не придет сливаться с такими мерзавцами... Слышите, что я говорю? Эй вы там, опечатнные!
Двадцать "опечатанных" посмотрели вверх и в один голос сказали:
- Точно так, слышим.
- Мало только слышать,- продолжал свою проповедь инквизитор.- В окружающем вас гримдарке, болваны, не снизойдет на вас божественная ксенофобия, ибо и Зов Императора имеет свои пределы. А ты, грокс, там, сзади, не смей ржать, не то сгною тебя в карцере; и вы, внизу, не думайте, что вы в кабаке!
Ксенофобия Императора бесконечна, но только для порядочных гвардейцев, а не для всякого отребья, не соблюдающего ни его законов, ни воинского устава. Вот что я хотел вам сказать. Молиться вы не умеете и думаете, что ходить в церковь - одна потеха, словно здесь театрум или пиктограф. Я вам это из башки выбью, чтобы вы не воображали, будто я пришел сюда забавлять вас и увеселять. Рассажу вас, сукиных детей, по одиночкам - вот что я сделаю. Только время с вами теряю, совершенно зря теряю. Если бы вместо меня был здесь сам Лорд-Маршал или сам Эклезиарх, вы бы все равно не исправились и не обратили души ваши к Зову Императора. Потом где-нибудь в рабстве у эльдар вы меня вспомните и скажете: "А ведь добра он нам желал..."
Из рядов опечатанных послышалось всхлипывание. Это рыдал Швейк.
Инквизитор посмотрел вниз. Швейк тер глаза кулаком. Вокруг царило всеобщее ликование.
- Пусть каждый из вас берет пример с этого хумана, - продолжал инквизитор, указывая молотом на Швейка.- Что он делает?
Плачет. Не плачь, говорю тебе! Не плачь! Боишься, что гомункул отрежет тебе яйца?
Правильно боишься. Сейчас вот плачешь, а вернешься в свою камеру и опять станешь мечтать об эльдарской содомии, как и раньше. Тебе еще придется поразмыслить об омерзительности ксеносов, долго придется совершенствоваться, пока твоя грешная душа не выйдет наконец на тот путь истинный, по коему надлежит идти... Днесь на наших глазах заплакал один из вас, захотевший отринуть путь ксенолюба, а что делают все остальные?
Ни черта. Вот, смотрите: один что-то жует, словно родители у него были гроксы, а другой в храме Императора ищет вшей в своей рубашке. Не можете дома чесаться, что ли? Обязательно во время богослужения надо. Смотритель, вы совсем не следите за порядком! Ведь вы же солдаты, а не какие-нибудь балбесы штатские, и вести себя должны, как полагается гвардейцам, хотя бы и в церкви. Займитесь, черт побери, слиянием с Разумом Императора, а вшей будете искать дома! На этом, хулиганье, я кончил и требую, чтобы во время обедни вы вели себя прилично, а не как прошлый
раз, когда в задних рядах казенное белье обменивали на эльдарские пикты и потом дрочили на них во время освящения болтов.
- Смирно! - скомандовал он.- На молитву! Повторять все за мной! Эй ты там, сзади, не хрюкай, подлец, как орк во время обеда! Небось уже забыли, обормоты, "Я Молот"? Ну-ка, попробуем... Так и знал, что дело не пойдет. Какие уж там молоты! Вам бы только подложиться под синемордых, пахать на Высшее Благо, и не думать об Императоре. Что, не правду я говорю?
Он посмотрел с кафедры вниз на двадцать белых ангелов в печатях чистоты, которые, как и остальные, вовсю развлекались. В задних рядах играли в "мясо".
- Ничего, интересно,- шепнул Швейк своему соседу, над которым тяготело подозрение, что он за три тысячи кредитов вписал своего товарища в кхорнитский культ.
- То ли еще будет! - ответил тот.- Он сегодня опять здорово налакался, значит опять станет рассказывать о тернистом
пути ксенолюба.
Действительно, инквизитор сегодня был в ударе. Сам не зная зачем, он все время перегибался через перила кафедры и чуть было не потерял равновесие и не свалился вниз.
- Ну-ка, ребята, спойте что-нибудь! - закричал он сверху.- Или хотите, я научу вас новой песенке? Подтягивайте за мной:
Agitatis Ultramarini!
Dominitis Ultramarini!
- Вы, лодыри, никогда ничему не научитесь,- продолжал инквизитор.- В жизни не видел такого сборища ксенолюбов. Я за то, чтобы всех вас расстрелять. Всем понятно? Утверждаю с этого святого места, негодяи, что тиранидский рой... он стесняться не будет, а задаст вам такого перцу, что вы очумеете! Ибо вы не хотите слиться с Разумом Императора и предпочитаете идти тернистым путем ксенолюба...
- Во-во, начинается. Здорово надрался! - радостно зашептал Швейку сосед.
- ...Тернистый путь ксенолюба - это, болваны вы этакие, путь борьбы с пороками. Вы, блудные сыны, предпочитающие валяться в одиночках, и думать о том, как бы впердолить какой-нибудь эльдарке, вместо того чтобы вернуться к Отцу нашему на Терре, обратите взоры ваши к небесам и узрите флот Левиафан. Ненависть к ксеносам снизойдет в ваши души, хулиганы... Я просил бы там, сзади, не фыркать! Вы не орки и не в ваагхе! находитесь, а в храме божественного Императора. Обращаю на это ваше внимание, голубчики... Так где бишь я остановился? Etiam, excitatio necrones, ipsum bonum!/ Да, пробуждение некронов, очень хорошо! (выс.гот) / Помните, скоты, что вы все вы хуманы и должны сквозь сплошной гримдарк действительности устремить взоры к Свету Императора, и постичь, что галактика принадлежит человечеству. Ipsum bonum non enim est iustum patriciorum?/ Очень хорошо, не правда ли, господа? (выс. гот.) / А если вы воображаете, что я буду в одну морду сокрушать мерзких ксеносов, то вы жестоко ошибаетесь! Я за вас Армагеддон отвоевывать не намерен...
Инквизитор икнул.
- Не намерен...- упрямо повторил он.- Ничего не стану для вас делать. Даже не подумаю, потому что вы неисправимые ксенолюбы. Зов Императора не поведет вас по жизненному пути и не коснется вас дыханием божественной ксенофобии, ибо божественному Императору и в голову не придет сливаться с такими мерзавцами... Слышите, что я говорю? Эй вы там, опечатнные!
Двадцать "опечатанных" посмотрели вверх и в один голос сказали:
- Точно так, слышим.
- Мало только слышать,- продолжал свою проповедь инквизитор.- В окружающем вас гримдарке, болваны, не снизойдет на вас божественная ксенофобия, ибо и Зов Императора имеет свои пределы. А ты, грокс, там, сзади, не смей ржать, не то сгною тебя в карцере; и вы, внизу, не думайте, что вы в кабаке!
Ксенофобия Императора бесконечна, но только для порядочных гвардейцев, а не для всякого отребья, не соблюдающего ни его законов, ни воинского устава. Вот что я хотел вам сказать. Молиться вы не умеете и думаете, что ходить в церковь - одна потеха, словно здесь театрум или пиктограф. Я вам это из башки выбью, чтобы вы не воображали, будто я пришел сюда забавлять вас и увеселять. Рассажу вас, сукиных детей, по одиночкам - вот что я сделаю. Только время с вами теряю, совершенно зря теряю. Если бы вместо меня был здесь сам Лорд-Маршал или сам Эклезиарх, вы бы все равно не исправились и не обратили души ваши к Зову Императора. Потом где-нибудь в рабстве у эльдар вы меня вспомните и скажете: "А ведь добра он нам желал..."
Из рядов опечатанных послышалось всхлипывание. Это рыдал Швейк.
Инквизитор посмотрел вниз. Швейк тер глаза кулаком. Вокруг царило всеобщее ликование.
- Пусть каждый из вас берет пример с этого хумана, - продолжал инквизитор, указывая молотом на Швейка.- Что он делает?
Плачет. Не плачь, говорю тебе! Не плачь! Боишься, что гомункул отрежет тебе яйца?
Правильно боишься. Сейчас вот плачешь, а вернешься в свою камеру и опять станешь мечтать об эльдарской содомии, как и раньше. Тебе еще придется поразмыслить об омерзительности ксеносов, долго придется совершенствоваться, пока твоя грешная душа не выйдет наконец на тот путь истинный, по коему надлежит идти... Днесь на наших глазах заплакал один из вас, захотевший отринуть путь ксенолюба, а что делают все остальные?
Ни черта. Вот, смотрите: один что-то жует, словно родители у него были гроксы, а другой в храме Императора ищет вшей в своей рубашке. Не можете дома чесаться, что ли? Обязательно во время богослужения надо. Смотритель, вы совсем не следите за порядком! Ведь вы же солдаты, а не какие-нибудь балбесы штатские, и вести себя должны, как полагается гвардейцам, хотя бы и в церкви. Займитесь, черт побери, слиянием с Разумом Императора, а вшей будете искать дома! На этом, хулиганье, я кончил и требую, чтобы во время обедни вы вели себя прилично, а не как прошлый
раз, когда в задних рядах казенное белье обменивали на эльдарские пикты и потом дрочили на них во время освящения болтов.
На кафедру, звеня молотом, взобрался инквизитор.
- Смирно! - скомандовал он.- На молитву! Повторять все за мной! Эй ты там, сзади, не хрюкай, подлец, как орк во время обеда! Небось уже забыли, обормоты, "Я Молот"? Ну-ка, попробуем... Так и знал, что дело не пойдет. Какие уж там молоты! Вам бы только подложиться под синемордых, пахать на Высшее Благо, и не думать об Императоре. Что, не правду я говорю?
Он посмотрел с кафедры вниз на двадцать белых ангелов в печатях чистоты, которые, как и остальные, вовсю развлекались. В задних рядах играли в "мясо".
- Ничего, интересно,- шепнул Швейк своему соседу, над которым тяготело подозрение, что он за три тысячи кредитов вписал своего товарища в кхорнитский культ.
- То ли еще будет! - ответил тот.- Он сегодня опять здорово налакался, значит опять станет рассказывать о тернистом
пути ксенолюба.
Действительно, инквизитор сегодня был в ударе. Сам не зная зачем, он все время перегибался через перила кафедры и чуть было не потерял равновесие и не свалился вниз.
- Ну-ка, ребята, спойте что-нибудь! - закричал он сверху.- Или хотите, я научу вас новой песенке? Подтягивайте за мной:
Agitatis Ultramarini!
Dominitis Ultramarini!
- Вы, лодыри, никогда ничему не научитесь,- продолжал инквизитор.- В жизни не видел такого сборища ксенолюбов. Я за то, чтобы всех вас расстрелять. Всем понятно? Утверждаю с этого святого места, негодяи, что тиранидский рой... он стесняться не будет, а задаст вам такого перцу, что вы очумеете! Ибо вы не хотите слиться с Разумом Императора и предпочитаете идти тернистым путем ксенолюба...
- Во-во, начинается. Здорово надрался! - радостно зашептал Швейку сосед.
- ...Тернистый путь ксенолюба - это, болваны вы этакие, путь борьбы с пороками. Вы, блудные сыны, предпочитающие валяться в одиночках, и думать о том, как бы впердолить какой-нибудь эльдарке, вместо того чтобы вернуться к Отцу нашему на Терре, обратите взоры ваши к небесам и узрите флот Левиафан. Ненависть к ксеносам снизойдет в ваши души, хулиганы... Я просил бы там, сзади, не фыркать! Вы не орки и не в ваагхе! находитесь, а в храме божественного Императора. Обращаю на это ваше внимание, голубчики... Так где бишь я остановился? Etiam, excitatio necrones, ipsum bonum!/ Да, пробуждение некронов, очень хорошо! (выс.гот) / Помните, скоты, что вы все вы хуманы и должны сквозь сплошной гримдарк действительности устремить взоры к Свету Императора, и постичь, что галактика принадлежит человечеству. Ipsum bonum non enim est iustum patriciorum?/ Очень хорошо, не правда ли, господа? (выс. гот.) / А если вы воображаете, что я буду в одну морду сокрушать мерзких ксеносов, то вы жестоко ошибаетесь! Я за вас Армагеддон отвоевывать не намерен...
Инквизитор икнул.
- Не намерен...- упрямо повторил он.- Ничего не стану для вас делать. Даже не подумаю, потому что вы неисправимые ксенолюбы. Зов Императора не поведет вас по жизненному пути и не коснется вас дыханием божественной ксенофобии, ибо божественному Императору и в голову не придет сливаться с такими мерзавцами... Слышите, что я говорю? Эй вы там, опечатнные!
Двадцать "опечатанных" посмотрели вверх и в один голос сказали:
- Точно так, слышим.
- Мало только слышать,- продолжал свою проповедь инквизитор.- В окружающем вас гримдарке, болваны, не снизойдет на вас божественная ксенофобия, ибо и Зов Императора имеет свои пределы. А ты, грокс, там, сзади, не смей ржать, не то сгною тебя в карцере; и вы, внизу, не думайте, что вы в кабаке!
Ксенофобия Императора бесконечна, но только для порядочных гвардейцев, а не для всякого отребья, не соблюдающего ни его законов, ни воинского устава. Вот что я хотел вам сказать. Молиться вы не умеете и думаете, что ходить в церковь - одна потеха, словно здесь театрум или пиктограф. Я вам это из башки выбью, чтобы вы не воображали, будто я пришел сюда забавлять вас и увеселять. Рассажу вас, сукиных детей, по одиночкам - вот что я сделаю. Только время с вами теряю, совершенно зря теряю. Если бы вместо меня был здесь сам Лорд-Маршал или сам Эклезиарх, вы бы все равно не исправились и не обратили души ваши к Зову Императора. Потом где-нибудь в рабстве у эльдар вы меня вспомните и скажете: "А ведь добра он нам желал..."
Из рядов опечатанных послышалось всхлипывание. Это рыдал Швейк.
Инквизитор посмотрел вниз. Швейк тер глаза кулаком. Вокруг царило всеобщее ликование.
- Пусть каждый из вас берет пример с этого хумана, - продолжал инквизитор, указывая молотом на Швейка.- Что он делает?
Плачет. Не плачь, говорю тебе! Не плачь! Боишься, что гомункул отрежет тебе яйца?
Правильно боишься. Сейчас вот плачешь, а вернешься в свою камеру и опять станешь мечтать об эльдарской содомии, как и раньше. Тебе еще придется поразмыслить об омерзительности ксеносов, долго придется совершенствоваться, пока твоя грешная душа не выйдет наконец на тот путь истинный, по коему надлежит идти... Днесь на наших глазах заплакал один из вас, захотевший отринуть путь ксенолюба, а что делают все остальные?
Ни черта. Вот, смотрите: один что-то жует, словно родители у него были гроксы, а другой в храме Императора ищет вшей в своей рубашке. Не можете дома чесаться, что ли? Обязательно во время богослужения надо. Смотритель, вы совсем не следите за порядком! Ведь вы же солдаты, а не какие-нибудь балбесы штатские, и вести себя должны, как полагается гвардейцам, хотя бы и в церкви. Займитесь, черт побери, слиянием с Разумом Императора, а вшей будете искать дома! На этом, хулиганье, я кончил и требую, чтобы во время обедни вы вели себя прилично, а не как прошлый
раз, когда в задних рядах казенное белье обменивали на эльдарские пикты и потом дрочили на них во время освящения болтов.
- Смирно! - скомандовал он.- На молитву! Повторять все за мной! Эй ты там, сзади, не хрюкай, подлец, как орк во время обеда! Небось уже забыли, обормоты, "Я Молот"? Ну-ка, попробуем... Так и знал, что дело не пойдет. Какие уж там молоты! Вам бы только подложиться под синемордых, пахать на Высшее Благо, и не думать об Императоре. Что, не правду я говорю?
Он посмотрел с кафедры вниз на двадцать белых ангелов в печатях чистоты, которые, как и остальные, вовсю развлекались. В задних рядах играли в "мясо".
- Ничего, интересно,- шепнул Швейк своему соседу, над которым тяготело подозрение, что он за три тысячи кредитов вписал своего товарища в кхорнитский культ.
- То ли еще будет! - ответил тот.- Он сегодня опять здорово налакался, значит опять станет рассказывать о тернистом
пути ксенолюба.
Действительно, инквизитор сегодня был в ударе. Сам не зная зачем, он все время перегибался через перила кафедры и чуть было не потерял равновесие и не свалился вниз.
- Ну-ка, ребята, спойте что-нибудь! - закричал он сверху.- Или хотите, я научу вас новой песенке? Подтягивайте за мной:
Agitatis Ultramarini!
Dominitis Ultramarini!
- Вы, лодыри, никогда ничему не научитесь,- продолжал инквизитор.- В жизни не видел такого сборища ксенолюбов. Я за то, чтобы всех вас расстрелять. Всем понятно? Утверждаю с этого святого места, негодяи, что тиранидский рой... он стесняться не будет, а задаст вам такого перцу, что вы очумеете! Ибо вы не хотите слиться с Разумом Императора и предпочитаете идти тернистым путем ксенолюба...
- Во-во, начинается. Здорово надрался! - радостно зашептал Швейку сосед.
- ...Тернистый путь ксенолюба - это, болваны вы этакие, путь борьбы с пороками. Вы, блудные сыны, предпочитающие валяться в одиночках, и думать о том, как бы впердолить какой-нибудь эльдарке, вместо того чтобы вернуться к Отцу нашему на Терре, обратите взоры ваши к небесам и узрите флот Левиафан. Ненависть к ксеносам снизойдет в ваши души, хулиганы... Я просил бы там, сзади, не фыркать! Вы не орки и не в ваагхе! находитесь, а в храме божественного Императора. Обращаю на это ваше внимание, голубчики... Так где бишь я остановился? Etiam, excitatio necrones, ipsum bonum!/ Да, пробуждение некронов, очень хорошо! (выс.гот) / Помните, скоты, что вы все вы хуманы и должны сквозь сплошной гримдарк действительности устремить взоры к Свету Императора, и постичь, что галактика принадлежит человечеству. Ipsum bonum non enim est iustum patriciorum?/ Очень хорошо, не правда ли, господа? (выс. гот.) / А если вы воображаете, что я буду в одну морду сокрушать мерзких ксеносов, то вы жестоко ошибаетесь! Я за вас Армагеддон отвоевывать не намерен...
Инквизитор икнул.
- Не намерен...- упрямо повторил он.- Ничего не стану для вас делать. Даже не подумаю, потому что вы неисправимые ксенолюбы. Зов Императора не поведет вас по жизненному пути и не коснется вас дыханием божественной ксенофобии, ибо божественному Императору и в голову не придет сливаться с такими мерзавцами... Слышите, что я говорю? Эй вы там, опечатнные!
Двадцать "опечатанных" посмотрели вверх и в один голос сказали:
- Точно так, слышим.
- Мало только слышать,- продолжал свою проповедь инквизитор.- В окружающем вас гримдарке, болваны, не снизойдет на вас божественная ксенофобия, ибо и Зов Императора имеет свои пределы. А ты, грокс, там, сзади, не смей ржать, не то сгною тебя в карцере; и вы, внизу, не думайте, что вы в кабаке!
Ксенофобия Императора бесконечна, но только для порядочных гвардейцев, а не для всякого отребья, не соблюдающего ни его законов, ни воинского устава. Вот что я хотел вам сказать. Молиться вы не умеете и думаете, что ходить в церковь - одна потеха, словно здесь театрум или пиктограф. Я вам это из башки выбью, чтобы вы не воображали, будто я пришел сюда забавлять вас и увеселять. Рассажу вас, сукиных детей, по одиночкам - вот что я сделаю. Только время с вами теряю, совершенно зря теряю. Если бы вместо меня был здесь сам Лорд-Маршал или сам Эклезиарх, вы бы все равно не исправились и не обратили души ваши к Зову Императора. Потом где-нибудь в рабстве у эльдар вы меня вспомните и скажете: "А ведь добра он нам желал..."
Из рядов опечатанных послышалось всхлипывание. Это рыдал Швейк.
Инквизитор посмотрел вниз. Швейк тер глаза кулаком. Вокруг царило всеобщее ликование.
- Пусть каждый из вас берет пример с этого хумана, - продолжал инквизитор, указывая молотом на Швейка.- Что он делает?
Плачет. Не плачь, говорю тебе! Не плачь! Боишься, что гомункул отрежет тебе яйца?
Правильно боишься. Сейчас вот плачешь, а вернешься в свою камеру и опять станешь мечтать об эльдарской содомии, как и раньше. Тебе еще придется поразмыслить об омерзительности ксеносов, долго придется совершенствоваться, пока твоя грешная душа не выйдет наконец на тот путь истинный, по коему надлежит идти... Днесь на наших глазах заплакал один из вас, захотевший отринуть путь ксенолюба, а что делают все остальные?
Ни черта. Вот, смотрите: один что-то жует, словно родители у него были гроксы, а другой в храме Императора ищет вшей в своей рубашке. Не можете дома чесаться, что ли? Обязательно во время богослужения надо. Смотритель, вы совсем не следите за порядком! Ведь вы же солдаты, а не какие-нибудь балбесы штатские, и вести себя должны, как полагается гвардейцам, хотя бы и в церкви. Займитесь, черт побери, слиянием с Разумом Императора, а вшей будете искать дома! На этом, хулиганье, я кончил и требую, чтобы во время обедни вы вели себя прилично, а не как прошлый
раз, когда в задних рядах казенное белье обменивали на эльдарские пикты и потом дрочили на них во время освящения болтов.
183 Кб, 1157x884Хриплый голос из-за кадра.
Меня зовут полковник Эдвин Фосс. 396-12-467 Эдвин Фосс. Хех, я помню тот день, когда мне позволили получить имя.
Показывают криговца в противогазе, с лейтенантскими лычками и кучей орденов, вписывающего в бумагу с аквилой свое имя.
Вспоминая все те годы, все те шестьдесят с лишним лет бесконечной войны, невольно думаешь, почему леди Смерть не забрала меня там.
Показывают чардж криговцев со штыками наголо на хевиболтеры.
Наверное, через такую жизнь было уготовано мне раскаяться перед Богом-Императором Человечества.
Показывают строй одинаковых криговцев.
Это я. Шестой слева. Мне двадцать лет. Третий Корпус Смерти только что прибыл на Вракс. Впереди было восемнадцать лет самой страшной мясорубки в истории человечества.
На фоне планеты показывают списки погибших.
Больше шестнадцати миллионов сынов нашего мира нашли вечный покой на полях сражений здесь, на проклятом Враксе.
Многие спрашивали у нас простую вещь.
Показывают нашего героя, уже при орденах и званиях, рядом с ним исходит на говно кадианский генерал.
"ЗАЧЕМ?" Хех. Глупый вопрос для нас, но... Обо всем по порядку.
Показывают Криг до ереси. Сцены мирной жизни, все ярко и красиво.
Наш родной мир, Криг, был одной из многих жемчужин в короне Империума Человечества. Огромные шпили его городов возвышались над прекрасными, полными зерна и овощей полями. Народ Крига верил в светлое будущее, и работал ради него не покладая рук. Каждый мечтал через труд прийти к вершинам шпилей, а если бы этого не добился он - его потомки бы имели лучшее положение для старта. А на вершине этого великолепия сидели мудрые и просвещенные Автократы, под чьим руководством Криг становился все прекраснее и прекраснее. Мечта. Мечта, которой не суждено было сбыться.
Показывают типичные сцены предательства с убийствами неугодных и пачками денег.
В этом мире есть два наркотика, зависимость от которых не может быть излечена даже лучшими врачами. Деньги. И власть. Наши правители боялись потерять то, что непосильным трудом было нажито тысячами поколений. Боялись настолько, что были готовы отринуть самое святое - Бога-Императора.
Показывают круг чинуш, сжигающих бумажку с аквилой.
Лишь немногим был известен этот печальный секрет, и еще меньше воспротивилось соблазну.
Показывают демонстративно уходящего с громким хлопком дверью полковника 63-го Кригского Юртена.
Когда в день Восшествия Императора Автократы решили, что пришел их звездный час, эта же мысль, но в несколько другом смысле, посетила бессмертного героя нашего народа - полковника Юртена.
Показывают Юртена в штабе. Перед ним часы и красная кнопка. Видно, насколько тяжело он приходит к решению.
Криг должен был остаться в лоне Императора, а у полковника была лишь горстка верных ему людей. Он не мог сражаться в открытую, как не мог и выжидать, ибо тогда скверна предательства поглотила бы и его.
Показывают открывающиеся ракетные шахты
На рассвете дня Восшествия Императора, наш мир не достался никому.
Показывают ядерный экстерминатус.
Но это было только началом. Первый удар был силен, но не смертелен. Да и у народа Крига был план на такой случай. В огромных подземных убежищах спаслись и предатели, и те, кто остался верен.
Показывают исход в убежища.
Пять столетий на сумеречной, холодной, облученной поверхности моего мира шла война. Пять столетий брат шел на брата, сын - на отца, а отец - на сына. Тысячи тысяч отдавали свои жизни за метр отравленной земли. Нашей земли.
Показывают сцены войны.
Криг вернулся к Императору, заплатив за это страшную цену. И платит до сих пор. Позор предательства наших предков можно смыть только кровью. И я, как сын своего мира, был послан на эту священную миссию. Шел 812-й год сорок первого тысячелетия.
Окоп. Дождь. Уставшие криговцы.
"In life, war. In death, peace. In life, shame. In death, atonement."
Меня зовут полковник Эдвин Фосс. 396-12-467 Эдвин Фосс. Хех, я помню тот день, когда мне позволили получить имя.
Показывают криговца в противогазе, с лейтенантскими лычками и кучей орденов, вписывающего в бумагу с аквилой свое имя.
Вспоминая все те годы, все те шестьдесят с лишним лет бесконечной войны, невольно думаешь, почему леди Смерть не забрала меня там.
Показывают чардж криговцев со штыками наголо на хевиболтеры.
Наверное, через такую жизнь было уготовано мне раскаяться перед Богом-Императором Человечества.
Показывают строй одинаковых криговцев.
Это я. Шестой слева. Мне двадцать лет. Третий Корпус Смерти только что прибыл на Вракс. Впереди было восемнадцать лет самой страшной мясорубки в истории человечества.
На фоне планеты показывают списки погибших.
Больше шестнадцати миллионов сынов нашего мира нашли вечный покой на полях сражений здесь, на проклятом Враксе.
Многие спрашивали у нас простую вещь.
Показывают нашего героя, уже при орденах и званиях, рядом с ним исходит на говно кадианский генерал.
"ЗАЧЕМ?" Хех. Глупый вопрос для нас, но... Обо всем по порядку.
Показывают Криг до ереси. Сцены мирной жизни, все ярко и красиво.
Наш родной мир, Криг, был одной из многих жемчужин в короне Империума Человечества. Огромные шпили его городов возвышались над прекрасными, полными зерна и овощей полями. Народ Крига верил в светлое будущее, и работал ради него не покладая рук. Каждый мечтал через труд прийти к вершинам шпилей, а если бы этого не добился он - его потомки бы имели лучшее положение для старта. А на вершине этого великолепия сидели мудрые и просвещенные Автократы, под чьим руководством Криг становился все прекраснее и прекраснее. Мечта. Мечта, которой не суждено было сбыться.
Показывают типичные сцены предательства с убийствами неугодных и пачками денег.
В этом мире есть два наркотика, зависимость от которых не может быть излечена даже лучшими врачами. Деньги. И власть. Наши правители боялись потерять то, что непосильным трудом было нажито тысячами поколений. Боялись настолько, что были готовы отринуть самое святое - Бога-Императора.
Показывают круг чинуш, сжигающих бумажку с аквилой.
Лишь немногим был известен этот печальный секрет, и еще меньше воспротивилось соблазну.
Показывают демонстративно уходящего с громким хлопком дверью полковника 63-го Кригского Юртена.
Когда в день Восшествия Императора Автократы решили, что пришел их звездный час, эта же мысль, но в несколько другом смысле, посетила бессмертного героя нашего народа - полковника Юртена.
Показывают Юртена в штабе. Перед ним часы и красная кнопка. Видно, насколько тяжело он приходит к решению.
Криг должен был остаться в лоне Императора, а у полковника была лишь горстка верных ему людей. Он не мог сражаться в открытую, как не мог и выжидать, ибо тогда скверна предательства поглотила бы и его.
Показывают открывающиеся ракетные шахты
На рассвете дня Восшествия Императора, наш мир не достался никому.
Показывают ядерный экстерминатус.
Но это было только началом. Первый удар был силен, но не смертелен. Да и у народа Крига был план на такой случай. В огромных подземных убежищах спаслись и предатели, и те, кто остался верен.
Показывают исход в убежища.
Пять столетий на сумеречной, холодной, облученной поверхности моего мира шла война. Пять столетий брат шел на брата, сын - на отца, а отец - на сына. Тысячи тысяч отдавали свои жизни за метр отравленной земли. Нашей земли.
Показывают сцены войны.
Криг вернулся к Императору, заплатив за это страшную цену. И платит до сих пор. Позор предательства наших предков можно смыть только кровью. И я, как сын своего мира, был послан на эту священную миссию. Шел 812-й год сорок первого тысячелетия.
Окоп. Дождь. Уставшие криговцы.
"In life, war. In death, peace. In life, shame. In death, atonement."
183 Кб, 1157x884Хриплый голос из-за кадра.
Меня зовут полковник Эдвин Фосс. 396-12-467 Эдвин Фосс. Хех, я помню тот день, когда мне позволили получить имя.
Показывают криговца в противогазе, с лейтенантскими лычками и кучей орденов, вписывающего в бумагу с аквилой свое имя.
Вспоминая все те годы, все те шестьдесят с лишним лет бесконечной войны, невольно думаешь, почему леди Смерть не забрала меня там.
Показывают чардж криговцев со штыками наголо на хевиболтеры.
Наверное, через такую жизнь было уготовано мне раскаяться перед Богом-Императором Человечества.
Показывают строй одинаковых криговцев.
Это я. Шестой слева. Мне двадцать лет. Третий Корпус Смерти только что прибыл на Вракс. Впереди было восемнадцать лет самой страшной мясорубки в истории человечества.
На фоне планеты показывают списки погибших.
Больше шестнадцати миллионов сынов нашего мира нашли вечный покой на полях сражений здесь, на проклятом Враксе.
Многие спрашивали у нас простую вещь.
Показывают нашего героя, уже при орденах и званиях, рядом с ним исходит на говно кадианский генерал.
"ЗАЧЕМ?" Хех. Глупый вопрос для нас, но... Обо всем по порядку.
Показывают Криг до ереси. Сцены мирной жизни, все ярко и красиво.
Наш родной мир, Криг, был одной из многих жемчужин в короне Империума Человечества. Огромные шпили его городов возвышались над прекрасными, полными зерна и овощей полями. Народ Крига верил в светлое будущее, и работал ради него не покладая рук. Каждый мечтал через труд прийти к вершинам шпилей, а если бы этого не добился он - его потомки бы имели лучшее положение для старта. А на вершине этого великолепия сидели мудрые и просвещенные Автократы, под чьим руководством Криг становился все прекраснее и прекраснее. Мечта. Мечта, которой не суждено было сбыться.
Показывают типичные сцены предательства с убийствами неугодных и пачками денег.
В этом мире есть два наркотика, зависимость от которых не может быть излечена даже лучшими врачами. Деньги. И власть. Наши правители боялись потерять то, что непосильным трудом было нажито тысячами поколений. Боялись настолько, что были готовы отринуть самое святое - Бога-Императора.
Показывают круг чинуш, сжигающих бумажку с аквилой.
Лишь немногим был известен этот печальный секрет, и еще меньше воспротивилось соблазну.
Показывают демонстративно уходящего с громким хлопком дверью полковника 63-го Кригского Юртена.
Когда в день Восшествия Императора Автократы решили, что пришел их звездный час, эта же мысль, но в несколько другом смысле, посетила бессмертного героя нашего народа - полковника Юртена.
Показывают Юртена в штабе. Перед ним часы и красная кнопка. Видно, насколько тяжело он приходит к решению.
Криг должен был остаться в лоне Императора, а у полковника была лишь горстка верных ему людей. Он не мог сражаться в открытую, как не мог и выжидать, ибо тогда скверна предательства поглотила бы и его.
Показывают открывающиеся ракетные шахты
На рассвете дня Восшествия Императора, наш мир не достался никому.
Показывают ядерный экстерминатус.
Но это было только началом. Первый удар был силен, но не смертелен. Да и у народа Крига был план на такой случай. В огромных подземных убежищах спаслись и предатели, и те, кто остался верен.
Показывают исход в убежища.
Пять столетий на сумеречной, холодной, облученной поверхности моего мира шла война. Пять столетий брат шел на брата, сын - на отца, а отец - на сына. Тысячи тысяч отдавали свои жизни за метр отравленной земли. Нашей земли.
Показывают сцены войны.
Криг вернулся к Императору, заплатив за это страшную цену. И платит до сих пор. Позор предательства наших предков можно смыть только кровью. И я, как сын своего мира, был послан на эту священную миссию. Шел 812-й год сорок первого тысячелетия.
Окоп. Дождь. Уставшие криговцы.
"In life, war. In death, peace. In life, shame. In death, atonement."
Меня зовут полковник Эдвин Фосс. 396-12-467 Эдвин Фосс. Хех, я помню тот день, когда мне позволили получить имя.
Показывают криговца в противогазе, с лейтенантскими лычками и кучей орденов, вписывающего в бумагу с аквилой свое имя.
Вспоминая все те годы, все те шестьдесят с лишним лет бесконечной войны, невольно думаешь, почему леди Смерть не забрала меня там.
Показывают чардж криговцев со штыками наголо на хевиболтеры.
Наверное, через такую жизнь было уготовано мне раскаяться перед Богом-Императором Человечества.
Показывают строй одинаковых криговцев.
Это я. Шестой слева. Мне двадцать лет. Третий Корпус Смерти только что прибыл на Вракс. Впереди было восемнадцать лет самой страшной мясорубки в истории человечества.
На фоне планеты показывают списки погибших.
Больше шестнадцати миллионов сынов нашего мира нашли вечный покой на полях сражений здесь, на проклятом Враксе.
Многие спрашивали у нас простую вещь.
Показывают нашего героя, уже при орденах и званиях, рядом с ним исходит на говно кадианский генерал.
"ЗАЧЕМ?" Хех. Глупый вопрос для нас, но... Обо всем по порядку.
Показывают Криг до ереси. Сцены мирной жизни, все ярко и красиво.
Наш родной мир, Криг, был одной из многих жемчужин в короне Империума Человечества. Огромные шпили его городов возвышались над прекрасными, полными зерна и овощей полями. Народ Крига верил в светлое будущее, и работал ради него не покладая рук. Каждый мечтал через труд прийти к вершинам шпилей, а если бы этого не добился он - его потомки бы имели лучшее положение для старта. А на вершине этого великолепия сидели мудрые и просвещенные Автократы, под чьим руководством Криг становился все прекраснее и прекраснее. Мечта. Мечта, которой не суждено было сбыться.
Показывают типичные сцены предательства с убийствами неугодных и пачками денег.
В этом мире есть два наркотика, зависимость от которых не может быть излечена даже лучшими врачами. Деньги. И власть. Наши правители боялись потерять то, что непосильным трудом было нажито тысячами поколений. Боялись настолько, что были готовы отринуть самое святое - Бога-Императора.
Показывают круг чинуш, сжигающих бумажку с аквилой.
Лишь немногим был известен этот печальный секрет, и еще меньше воспротивилось соблазну.
Показывают демонстративно уходящего с громким хлопком дверью полковника 63-го Кригского Юртена.
Когда в день Восшествия Императора Автократы решили, что пришел их звездный час, эта же мысль, но в несколько другом смысле, посетила бессмертного героя нашего народа - полковника Юртена.
Показывают Юртена в штабе. Перед ним часы и красная кнопка. Видно, насколько тяжело он приходит к решению.
Криг должен был остаться в лоне Императора, а у полковника была лишь горстка верных ему людей. Он не мог сражаться в открытую, как не мог и выжидать, ибо тогда скверна предательства поглотила бы и его.
Показывают открывающиеся ракетные шахты
На рассвете дня Восшествия Императора, наш мир не достался никому.
Показывают ядерный экстерминатус.
Но это было только началом. Первый удар был силен, но не смертелен. Да и у народа Крига был план на такой случай. В огромных подземных убежищах спаслись и предатели, и те, кто остался верен.
Показывают исход в убежища.
Пять столетий на сумеречной, холодной, облученной поверхности моего мира шла война. Пять столетий брат шел на брата, сын - на отца, а отец - на сына. Тысячи тысяч отдавали свои жизни за метр отравленной земли. Нашей земли.
Показывают сцены войны.
Криг вернулся к Императору, заплатив за это страшную цену. И платит до сих пор. Позор предательства наших предков можно смыть только кровью. И я, как сын своего мира, был послан на эту священную миссию. Шел 812-й год сорок первого тысячелетия.
Окоп. Дождь. Уставшие криговцы.
"In life, war. In death, peace. In life, shame. In death, atonement."
- Скажи мне брат Магнус, вот у Кхорна есть Мирожоры, у Тзинча ты с наследниками, за Слаанешем Фулгримовичи тащатся, как удавчики по стекловате, даже у Нургла фанаты есть, - Король Волков выписывал пивной кружкой радужные перспективы в такт словам. - А вот по ком фанатеют Несущие Слово?
- По Хаосу Неделимому, - Рыжий оторвался от провисного палтуса и воззрился на брата.
- То есть по всем богам вместе, так?
- Ну, выходит, что так. Дай-ка братец, я пива из твоей кружки попробую, уж не подмешали ли чего, раз тебя в теологию потянуло.
В ответ Русс только погрозил пудовым кулачищем и в очередной раз отхлебнул пенного.
- Я чего спрашиваю-то. Рубаки среди них есть отменные - по кхорновой части значится, и с колдунством непотребным они знаются. И если не самую пылкую любовь к Нурглу я еще понять могу, видимо, в Хаосе Неделимом не любят, когда им молитвы с заложенным носом читают. То какого рожна они слаанешитским излишествам не предаются? Что это за дискриминация по половому признаку?
- Да никакая это не дискриминация, а просто очень старая история, - Магнус махнул официантке на счет пива и продолжил. - Корни ее еще во времена Крестового Похода уходят.
- Иди ты! - Русс округлил глаза. - И что ж стряслось?
- Помнишь, я своих Сынов по разным Легионам отправлял?
- Как не помнить, - заржал Король Волков, - твой тихоня-телепат терпел до последнего (мы даже ставки делали), а потом не выдержал да и вломил Траину, да не магией, а кулаком.
- Кхм, занятно. Но мы сейчас не об этом. Так вот, Ариман тогда к Несущим попал. Честно говоря, я потом уже и не рад был, так он меня своим нытьем доставал. Но из всех лоргаровичей он с Эребом таки сдружился. И вот представь себе его возмущение, когда мы узнали, что к падению Хоруса тот знатно приложился. А уж после Сожжения Просперо, Ариман хоть виду и не подал, но затаил в груди некоторое хамство.
- С чего вдруг? - Русс выглядел искренне удивленным.
- Он считал, что если б Хоруса не Эреб обрабатывал, то все по другому бы сложилось и переселяться в Око со всеми вытекающими нам бы не пришлось.
- Эк, у вас интеллигентов все сложно... Ну а дальше то что?
- А то, что Азек решил мстю мстить. Но так как практика показала, что Эреба даже в ступе не влупишь, то решил он действовать косвенно. Уже после Осады, когда мы все в Око перебрались да обжились, стал народ замечать, что наш апостол не чужд слаанешитских радостей.
- Что, по бабам пошел? - радостный оскал Русса до глубины души впечатлил сидящих неподалеку гретчинов.
- Вроде того, хаосит он или где. Но это не ради сладострастия, а исключительно здоровья для. Ну чтобы дожить, значит, до того часа, когда он сможет Императора с Золотого Трона собственноручно выковырнуть. Вот тут то Азек ему хвост и прищемил.
- Не уж-то импотентом сделал?
- Хуже!
- Да, что уж хуже? - Король Волков под это дело нервно осушил свою кружку и выжидательно уставился на Магнуса.
- Опечатка в "священных" писаниях! И не делай такое лицо, сейчас все объясню, - Рыжий тоже промочил горло и продолжил. - Вот ты не зря подметил, что Хаос Неделимый предполагает поклонение всем богам. И так оно и было. Изначально. Но Азек набив руку на Рубрике замахнулся на не менее масштабное - сделать одну поправку во всех копиях Лоргаровой писанины.
- И что же твой хирожопый отпрыск там поправил?
- Всего ничего: «celebrate», на «celibate» заменил! - Магнус аж просиял от гордости.
- Грррр, Рыжий, давай без этих твоих заумностей, ты мне, как совсем простому объясни. А то у меня, как услышу непонятное слово, рефлекс срабатывает так, что аж кулак чешется.
Примарх Тысячи возвел око горе, сосчитал до десяти и с видом имперского мученика пояснил:
- Вот представь открывает Эреб примархово писание, а там в разделе ритуалов для Слаанеша вдруг написано: "и воздайте хвалу ему, Дарителю Наслаждений, и зажгите свечи ароматные, да вина утонченного вкусите, уши музыкой варповой усладите и не трахайтесь!"
- Гы!!!
- Ну тебе "гы", а у него инфаркт на обоих сердцах. Побежал к Кор-Фаэрону, с его изданием свериться, у того тоже самое. У всего Легиона копии просмотрел, везде одинаково. С тех пор у Несущих Слово со Слаанешем как-то не заладилось...
- Эвоно как... - Русс поскреб в затылке. - Ясно теперь, с чего это Эреб всегда такой злой. Ну и поделом предателю. А раз так, то давай-ка выпьем, братец, чтобы нас миновала чаша сия...
"Молодой монах принял постриг, и в монастыре первым его заданием было помогать остальным монахам переписывать от руки церковные уложения, псалмы и законы.
Поработав так неделю, монах обратил внимание, что все переписывают эти материалы с предыдущей копии, а не с оригинала. Удивившись этому, он обратился к отцу-настоятелю:
— Падре, ведь если кто-то допустил ошибку в первой копии, она же будет повторяться вечно, и её никак не исправить, ибо не с чем сравнить!
— Сын мой, — ответил отец-настоятель, — вообще-то мы так делали столетиями. Но, в принципе, в твоих рассуждениях что-то есть!
И с этими словами он спустился в подземелья, где в огромных сундуках хранились первоисточники, столетиями же не открывавшиеся. И пропал.
Когда прошли почти сутки со времени его исчезновения, обеспокоенный монах спустился в те же подвалы на поиски святого отца. Он нашел его сразу. Тот сидел перед громадным раскрытым томом из телячьей кожи, бился головой об острые камни подземелья и что-то нечленораздельно мычал. По покрытому грязью и ссадинами лицу его текла кровь, волосы спутались, и взгляд был безумным.
— Что с вами, святой отец? — вскричал потрясённый юноша. — Что случилось?
— Celebrate, — простонал отец-настоятель, — слово было: «celebrate» а не «celibate»!"
Комментарий:
Celebrate* - Праздновать.
celibate - Целибат.
- По Хаосу Неделимому, - Рыжий оторвался от провисного палтуса и воззрился на брата.
- То есть по всем богам вместе, так?
- Ну, выходит, что так. Дай-ка братец, я пива из твоей кружки попробую, уж не подмешали ли чего, раз тебя в теологию потянуло.
В ответ Русс только погрозил пудовым кулачищем и в очередной раз отхлебнул пенного.
- Я чего спрашиваю-то. Рубаки среди них есть отменные - по кхорновой части значится, и с колдунством непотребным они знаются. И если не самую пылкую любовь к Нурглу я еще понять могу, видимо, в Хаосе Неделимом не любят, когда им молитвы с заложенным носом читают. То какого рожна они слаанешитским излишествам не предаются? Что это за дискриминация по половому признаку?
- Да никакая это не дискриминация, а просто очень старая история, - Магнус махнул официантке на счет пива и продолжил. - Корни ее еще во времена Крестового Похода уходят.
- Иди ты! - Русс округлил глаза. - И что ж стряслось?
- Помнишь, я своих Сынов по разным Легионам отправлял?
- Как не помнить, - заржал Король Волков, - твой тихоня-телепат терпел до последнего (мы даже ставки делали), а потом не выдержал да и вломил Траину, да не магией, а кулаком.
- Кхм, занятно. Но мы сейчас не об этом. Так вот, Ариман тогда к Несущим попал. Честно говоря, я потом уже и не рад был, так он меня своим нытьем доставал. Но из всех лоргаровичей он с Эребом таки сдружился. И вот представь себе его возмущение, когда мы узнали, что к падению Хоруса тот знатно приложился. А уж после Сожжения Просперо, Ариман хоть виду и не подал, но затаил в груди некоторое хамство.
- С чего вдруг? - Русс выглядел искренне удивленным.
- Он считал, что если б Хоруса не Эреб обрабатывал, то все по другому бы сложилось и переселяться в Око со всеми вытекающими нам бы не пришлось.
- Эк, у вас интеллигентов все сложно... Ну а дальше то что?
- А то, что Азек решил мстю мстить. Но так как практика показала, что Эреба даже в ступе не влупишь, то решил он действовать косвенно. Уже после Осады, когда мы все в Око перебрались да обжились, стал народ замечать, что наш апостол не чужд слаанешитских радостей.
- Что, по бабам пошел? - радостный оскал Русса до глубины души впечатлил сидящих неподалеку гретчинов.
- Вроде того, хаосит он или где. Но это не ради сладострастия, а исключительно здоровья для. Ну чтобы дожить, значит, до того часа, когда он сможет Императора с Золотого Трона собственноручно выковырнуть. Вот тут то Азек ему хвост и прищемил.
- Не уж-то импотентом сделал?
- Хуже!
- Да, что уж хуже? - Король Волков под это дело нервно осушил свою кружку и выжидательно уставился на Магнуса.
- Опечатка в "священных" писаниях! И не делай такое лицо, сейчас все объясню, - Рыжий тоже промочил горло и продолжил. - Вот ты не зря подметил, что Хаос Неделимый предполагает поклонение всем богам. И так оно и было. Изначально. Но Азек набив руку на Рубрике замахнулся на не менее масштабное - сделать одну поправку во всех копиях Лоргаровой писанины.
- И что же твой хирожопый отпрыск там поправил?
- Всего ничего: «celebrate», на «celibate» заменил! - Магнус аж просиял от гордости.
- Грррр, Рыжий, давай без этих твоих заумностей, ты мне, как совсем простому объясни. А то у меня, как услышу непонятное слово, рефлекс срабатывает так, что аж кулак чешется.
Примарх Тысячи возвел око горе, сосчитал до десяти и с видом имперского мученика пояснил:
- Вот представь открывает Эреб примархово писание, а там в разделе ритуалов для Слаанеша вдруг написано: "и воздайте хвалу ему, Дарителю Наслаждений, и зажгите свечи ароматные, да вина утонченного вкусите, уши музыкой варповой усладите и не трахайтесь!"
- Гы!!!
- Ну тебе "гы", а у него инфаркт на обоих сердцах. Побежал к Кор-Фаэрону, с его изданием свериться, у того тоже самое. У всего Легиона копии просмотрел, везде одинаково. С тех пор у Несущих Слово со Слаанешем как-то не заладилось...
- Эвоно как... - Русс поскреб в затылке. - Ясно теперь, с чего это Эреб всегда такой злой. Ну и поделом предателю. А раз так, то давай-ка выпьем, братец, чтобы нас миновала чаша сия...
"Молодой монах принял постриг, и в монастыре первым его заданием было помогать остальным монахам переписывать от руки церковные уложения, псалмы и законы.
Поработав так неделю, монах обратил внимание, что все переписывают эти материалы с предыдущей копии, а не с оригинала. Удивившись этому, он обратился к отцу-настоятелю:
— Падре, ведь если кто-то допустил ошибку в первой копии, она же будет повторяться вечно, и её никак не исправить, ибо не с чем сравнить!
— Сын мой, — ответил отец-настоятель, — вообще-то мы так делали столетиями. Но, в принципе, в твоих рассуждениях что-то есть!
И с этими словами он спустился в подземелья, где в огромных сундуках хранились первоисточники, столетиями же не открывавшиеся. И пропал.
Когда прошли почти сутки со времени его исчезновения, обеспокоенный монах спустился в те же подвалы на поиски святого отца. Он нашел его сразу. Тот сидел перед громадным раскрытым томом из телячьей кожи, бился головой об острые камни подземелья и что-то нечленораздельно мычал. По покрытому грязью и ссадинами лицу его текла кровь, волосы спутались, и взгляд был безумным.
— Что с вами, святой отец? — вскричал потрясённый юноша. — Что случилось?
— Celebrate, — простонал отец-настоятель, — слово было: «celebrate» а не «celibate»!"
Комментарий:
Celebrate* - Праздновать.
celibate - Целибат.
- Скажи мне брат Магнус, вот у Кхорна есть Мирожоры, у Тзинча ты с наследниками, за Слаанешем Фулгримовичи тащатся, как удавчики по стекловате, даже у Нургла фанаты есть, - Король Волков выписывал пивной кружкой радужные перспективы в такт словам. - А вот по ком фанатеют Несущие Слово?
- По Хаосу Неделимому, - Рыжий оторвался от провисного палтуса и воззрился на брата.
- То есть по всем богам вместе, так?
- Ну, выходит, что так. Дай-ка братец, я пива из твоей кружки попробую, уж не подмешали ли чего, раз тебя в теологию потянуло.
В ответ Русс только погрозил пудовым кулачищем и в очередной раз отхлебнул пенного.
- Я чего спрашиваю-то. Рубаки среди них есть отменные - по кхорновой части значится, и с колдунством непотребным они знаются. И если не самую пылкую любовь к Нурглу я еще понять могу, видимо, в Хаосе Неделимом не любят, когда им молитвы с заложенным носом читают. То какого рожна они слаанешитским излишествам не предаются? Что это за дискриминация по половому признаку?
- Да никакая это не дискриминация, а просто очень старая история, - Магнус махнул официантке на счет пива и продолжил. - Корни ее еще во времена Крестового Похода уходят.
- Иди ты! - Русс округлил глаза. - И что ж стряслось?
- Помнишь, я своих Сынов по разным Легионам отправлял?
- Как не помнить, - заржал Король Волков, - твой тихоня-телепат терпел до последнего (мы даже ставки делали), а потом не выдержал да и вломил Траину, да не магией, а кулаком.
- Кхм, занятно. Но мы сейчас не об этом. Так вот, Ариман тогда к Несущим попал. Честно говоря, я потом уже и не рад был, так он меня своим нытьем доставал. Но из всех лоргаровичей он с Эребом таки сдружился. И вот представь себе его возмущение, когда мы узнали, что к падению Хоруса тот знатно приложился. А уж после Сожжения Просперо, Ариман хоть виду и не подал, но затаил в груди некоторое хамство.
- С чего вдруг? - Русс выглядел искренне удивленным.
- Он считал, что если б Хоруса не Эреб обрабатывал, то все по другому бы сложилось и переселяться в Око со всеми вытекающими нам бы не пришлось.
- Эк, у вас интеллигентов все сложно... Ну а дальше то что?
- А то, что Азек решил мстю мстить. Но так как практика показала, что Эреба даже в ступе не влупишь, то решил он действовать косвенно. Уже после Осады, когда мы все в Око перебрались да обжились, стал народ замечать, что наш апостол не чужд слаанешитских радостей.
- Что, по бабам пошел? - радостный оскал Русса до глубины души впечатлил сидящих неподалеку гретчинов.
- Вроде того, хаосит он или где. Но это не ради сладострастия, а исключительно здоровья для. Ну чтобы дожить, значит, до того часа, когда он сможет Императора с Золотого Трона собственноручно выковырнуть. Вот тут то Азек ему хвост и прищемил.
- Не уж-то импотентом сделал?
- Хуже!
- Да, что уж хуже? - Король Волков под это дело нервно осушил свою кружку и выжидательно уставился на Магнуса.
- Опечатка в "священных" писаниях! И не делай такое лицо, сейчас все объясню, - Рыжий тоже промочил горло и продолжил. - Вот ты не зря подметил, что Хаос Неделимый предполагает поклонение всем богам. И так оно и было. Изначально. Но Азек набив руку на Рубрике замахнулся на не менее масштабное - сделать одну поправку во всех копиях Лоргаровой писанины.
- И что же твой хирожопый отпрыск там поправил?
- Всего ничего: «celebrate», на «celibate» заменил! - Магнус аж просиял от гордости.
- Грррр, Рыжий, давай без этих твоих заумностей, ты мне, как совсем простому объясни. А то у меня, как услышу непонятное слово, рефлекс срабатывает так, что аж кулак чешется.
Примарх Тысячи возвел око горе, сосчитал до десяти и с видом имперского мученика пояснил:
- Вот представь открывает Эреб примархово писание, а там в разделе ритуалов для Слаанеша вдруг написано: "и воздайте хвалу ему, Дарителю Наслаждений, и зажгите свечи ароматные, да вина утонченного вкусите, уши музыкой варповой усладите и не трахайтесь!"
- Гы!!!
- Ну тебе "гы", а у него инфаркт на обоих сердцах. Побежал к Кор-Фаэрону, с его изданием свериться, у того тоже самое. У всего Легиона копии просмотрел, везде одинаково. С тех пор у Несущих Слово со Слаанешем как-то не заладилось...
- Эвоно как... - Русс поскреб в затылке. - Ясно теперь, с чего это Эреб всегда такой злой. Ну и поделом предателю. А раз так, то давай-ка выпьем, братец, чтобы нас миновала чаша сия...
"Молодой монах принял постриг, и в монастыре первым его заданием было помогать остальным монахам переписывать от руки церковные уложения, псалмы и законы.
Поработав так неделю, монах обратил внимание, что все переписывают эти материалы с предыдущей копии, а не с оригинала. Удивившись этому, он обратился к отцу-настоятелю:
— Падре, ведь если кто-то допустил ошибку в первой копии, она же будет повторяться вечно, и её никак не исправить, ибо не с чем сравнить!
— Сын мой, — ответил отец-настоятель, — вообще-то мы так делали столетиями. Но, в принципе, в твоих рассуждениях что-то есть!
И с этими словами он спустился в подземелья, где в огромных сундуках хранились первоисточники, столетиями же не открывавшиеся. И пропал.
Когда прошли почти сутки со времени его исчезновения, обеспокоенный монах спустился в те же подвалы на поиски святого отца. Он нашел его сразу. Тот сидел перед громадным раскрытым томом из телячьей кожи, бился головой об острые камни подземелья и что-то нечленораздельно мычал. По покрытому грязью и ссадинами лицу его текла кровь, волосы спутались, и взгляд был безумным.
— Что с вами, святой отец? — вскричал потрясённый юноша. — Что случилось?
— Celebrate, — простонал отец-настоятель, — слово было: «celebrate» а не «celibate»!"
Комментарий:
Celebrate* - Праздновать.
celibate - Целибат.
- По Хаосу Неделимому, - Рыжий оторвался от провисного палтуса и воззрился на брата.
- То есть по всем богам вместе, так?
- Ну, выходит, что так. Дай-ка братец, я пива из твоей кружки попробую, уж не подмешали ли чего, раз тебя в теологию потянуло.
В ответ Русс только погрозил пудовым кулачищем и в очередной раз отхлебнул пенного.
- Я чего спрашиваю-то. Рубаки среди них есть отменные - по кхорновой части значится, и с колдунством непотребным они знаются. И если не самую пылкую любовь к Нурглу я еще понять могу, видимо, в Хаосе Неделимом не любят, когда им молитвы с заложенным носом читают. То какого рожна они слаанешитским излишествам не предаются? Что это за дискриминация по половому признаку?
- Да никакая это не дискриминация, а просто очень старая история, - Магнус махнул официантке на счет пива и продолжил. - Корни ее еще во времена Крестового Похода уходят.
- Иди ты! - Русс округлил глаза. - И что ж стряслось?
- Помнишь, я своих Сынов по разным Легионам отправлял?
- Как не помнить, - заржал Король Волков, - твой тихоня-телепат терпел до последнего (мы даже ставки делали), а потом не выдержал да и вломил Траину, да не магией, а кулаком.
- Кхм, занятно. Но мы сейчас не об этом. Так вот, Ариман тогда к Несущим попал. Честно говоря, я потом уже и не рад был, так он меня своим нытьем доставал. Но из всех лоргаровичей он с Эребом таки сдружился. И вот представь себе его возмущение, когда мы узнали, что к падению Хоруса тот знатно приложился. А уж после Сожжения Просперо, Ариман хоть виду и не подал, но затаил в груди некоторое хамство.
- С чего вдруг? - Русс выглядел искренне удивленным.
- Он считал, что если б Хоруса не Эреб обрабатывал, то все по другому бы сложилось и переселяться в Око со всеми вытекающими нам бы не пришлось.
- Эк, у вас интеллигентов все сложно... Ну а дальше то что?
- А то, что Азек решил мстю мстить. Но так как практика показала, что Эреба даже в ступе не влупишь, то решил он действовать косвенно. Уже после Осады, когда мы все в Око перебрались да обжились, стал народ замечать, что наш апостол не чужд слаанешитских радостей.
- Что, по бабам пошел? - радостный оскал Русса до глубины души впечатлил сидящих неподалеку гретчинов.
- Вроде того, хаосит он или где. Но это не ради сладострастия, а исключительно здоровья для. Ну чтобы дожить, значит, до того часа, когда он сможет Императора с Золотого Трона собственноручно выковырнуть. Вот тут то Азек ему хвост и прищемил.
- Не уж-то импотентом сделал?
- Хуже!
- Да, что уж хуже? - Король Волков под это дело нервно осушил свою кружку и выжидательно уставился на Магнуса.
- Опечатка в "священных" писаниях! И не делай такое лицо, сейчас все объясню, - Рыжий тоже промочил горло и продолжил. - Вот ты не зря подметил, что Хаос Неделимый предполагает поклонение всем богам. И так оно и было. Изначально. Но Азек набив руку на Рубрике замахнулся на не менее масштабное - сделать одну поправку во всех копиях Лоргаровой писанины.
- И что же твой хирожопый отпрыск там поправил?
- Всего ничего: «celebrate», на «celibate» заменил! - Магнус аж просиял от гордости.
- Грррр, Рыжий, давай без этих твоих заумностей, ты мне, как совсем простому объясни. А то у меня, как услышу непонятное слово, рефлекс срабатывает так, что аж кулак чешется.
Примарх Тысячи возвел око горе, сосчитал до десяти и с видом имперского мученика пояснил:
- Вот представь открывает Эреб примархово писание, а там в разделе ритуалов для Слаанеша вдруг написано: "и воздайте хвалу ему, Дарителю Наслаждений, и зажгите свечи ароматные, да вина утонченного вкусите, уши музыкой варповой усладите и не трахайтесь!"
- Гы!!!
- Ну тебе "гы", а у него инфаркт на обоих сердцах. Побежал к Кор-Фаэрону, с его изданием свериться, у того тоже самое. У всего Легиона копии просмотрел, везде одинаково. С тех пор у Несущих Слово со Слаанешем как-то не заладилось...
- Эвоно как... - Русс поскреб в затылке. - Ясно теперь, с чего это Эреб всегда такой злой. Ну и поделом предателю. А раз так, то давай-ка выпьем, братец, чтобы нас миновала чаша сия...
"Молодой монах принял постриг, и в монастыре первым его заданием было помогать остальным монахам переписывать от руки церковные уложения, псалмы и законы.
Поработав так неделю, монах обратил внимание, что все переписывают эти материалы с предыдущей копии, а не с оригинала. Удивившись этому, он обратился к отцу-настоятелю:
— Падре, ведь если кто-то допустил ошибку в первой копии, она же будет повторяться вечно, и её никак не исправить, ибо не с чем сравнить!
— Сын мой, — ответил отец-настоятель, — вообще-то мы так делали столетиями. Но, в принципе, в твоих рассуждениях что-то есть!
И с этими словами он спустился в подземелья, где в огромных сундуках хранились первоисточники, столетиями же не открывавшиеся. И пропал.
Когда прошли почти сутки со времени его исчезновения, обеспокоенный монах спустился в те же подвалы на поиски святого отца. Он нашел его сразу. Тот сидел перед громадным раскрытым томом из телячьей кожи, бился головой об острые камни подземелья и что-то нечленораздельно мычал. По покрытому грязью и ссадинами лицу его текла кровь, волосы спутались, и взгляд был безумным.
— Что с вами, святой отец? — вскричал потрясённый юноша. — Что случилось?
— Celebrate, — простонал отец-настоятель, — слово было: «celebrate» а не «celibate»!"
Комментарий:
Celebrate* - Праздновать.
celibate - Целибат.
>>586836
Карасаучик
Карасаучик
>>587153
Ты - здешний анон и автор пасты, или просто удивляешься?
Запах фикбука - характерный стиль написания и шуточки про Русса - ебаря-террориста. Это такой же дикий бред, как и гусеница, только другой ориентации.
Ты - здешний анон и автор пасты, или просто удивляешься?
Запах фикбука - характерный стиль написания и шуточки про Русса - ебаря-террориста. Это такой же дикий бред, как и гусеница, только другой ориентации.
>>587180
Ну как здешний.. просто набегами. И не автор.
Спиздил пасту из дневничка какой-то тетеньки-внезапно-фанатки 19-го легиона. У нее там серия фантазий на тему "примархи-попали-в-мир-Макса-Фрая-и-по-простецки-бухают-в-таверне-друг-с-другом". Ничего особо интересного, но эта паста доставила. Хотя и разжевано все как для идиотов.
Ну как-то в этом треде мало паст-образцов здравомыслия. Даже для Вахи. Потому и подумалось, что это самый подходящий для этой пасты тредик. Не к Тысяче Сынов же ее подбрасывать?
>здешний анон и автор пасты
Ну как здешний.. просто набегами. И не автор.
Спиздил пасту из дневничка какой-то тетеньки-внезапно-фанатки 19-го легиона. У нее там серия фантазий на тему "примархи-попали-в-мир-Макса-Фрая-и-по-простецки-бухают-в-таверне-друг-с-другом". Ничего особо интересного, но эта паста доставила. Хотя и разжевано все как для идиотов.
>Это такой же дикий бред
Ну как-то в этом треде мало паст-образцов здравомыслия. Даже для Вахи. Потому и подумалось, что это самый подходящий для этой пасты тредик. Не к Тысяче Сынов же ее подбрасывать?
>>587209
Правильно всё сделал, доставило.
Правильно всё сделал, доставило.
76 Кб, 600x437>>584577
— «КТО ПРОБУДИЛ БЬОРНА?» - гаркнул он в микрофон, и вокс-кастеры Дредноута разнесли громогласное эхо по всем уголкам Покоев Пробуждения. Разумеется, он превосходно видел, кто его пробудил – кучка идиотов с бородами, похожими на кургузые волчьи хвосты – но нужно было следовать ритуалу, иначе Жрецы будут задаваться неудобными вопросами.
— «О великий Бьорн Могучая Рука… - ох, КАК же он ненавидел это имя! – мы пробудили тебя, дабы ты помог нам воздать дань минувшим векам, забытым и священным, вспомнить воинов прошлого, в ком воплотился Дух Великого Волка…» - Дух Волка? Это что-то новенькое, обычно они гнали пургу о Духе Воина и ещё какой-то херне.
— «ВЫ ХОТИТЕ ВНОВЬ УСЛЫШАТЬ ВЕЛИКИЕ САГИ, ВЕРНО?» - эти слова уже вязли у него на зубах, он произносил их уже раз десять, без изменений.
— «Да, Почтенный, мы благоговейно просим Вас» - ответил какой-то морщинистый старый хуй – видимо, главный среди этой кучки пердунов – и согнулся в низком поклоне вместе со своей свитой.
Бьорн НЕНАВИДЕЛ эти ебаные саги. Представьте, что вы рассказывает какую-то длинную и охеренно скучную историю, ложитесь поспать пару часиков, просыпаетесь, снова рассказываете её – и так десять раз подряд. И ещё, они КАЖДЫЙ РАЗ просили рассказать о Лемане Руссе.
— «Херово придется тому долбаному идиоту, который попросит рассказать о Лемане Руссе на этот раз», - решил про себя Бьорн.
— «СОБЕРИ ЖЕ ДЛЯ МЕНЯ ЗАЛУ, ПОЛНУЮ ВЕРНЫХ И МОГУЧИХ ВОИНОВ, ДАБЫ Я МОГ ПОВЕДАТЬ ИМ ВЕЛИКИЕ ДРЕВНИЕ САГИ», - произнес он вслух.
*
— «КАКУЮ ИЗ ВЕЛИКИХ САГ ВЫ ХОТИТЕ УСЛЫШАТЬ?».
У Гитора перехватило дыхание от волнения, но прочие оказались смелее него, и в воздухе разом зазвучали сотни голосов.
Верховный Рунный Жрец, незаметно вошедший вслед за Бьорном, поднял руку в знак молчания.
— «Тише, братья! Серый Охотник Ринальд, спрашивай первым».
Охотник выпрямился в горделивой позе, держа шлем на сгибе руки.
— «Благородный Бьорн Могучая Рука, - по залу прокатилось странное эхо, словно Древний досадливо крякнул, - расскажи о нашем славном основателе, поведай нам о величии гордого Лемана Русса!»
Задав вопрос, Ринальд сделал странный жест свободной рукой, словно заранее радуясь чему-то, и обменялся непонятными ухмылками с сидящими рядом ветеранами Ордена. По залу разнеслась новая порция радостных криков, смолкнувших быстрее, чем в первый раз.
Бьорн молчал, пауза затягивалась. Верховный Рунный Жрец откашлялся:
— «Э-э, могучий Бьорн, мне повторить вопр…»
— «ВЫ ВСЕ ХУЕСОСЫ!» — вдруг заорал Древний. Повисла нехорошая пауза, прерванная смешками нескольких Длинных Клыков в переднем ряду, решивших, что это шутка.
— «ХУЛИ ВЫ РЖЕТЕ, БЛЯДЬ?! Я ЧТО, ШУТИЛ ЩАС?!»
Молчание возобновилось.
— «НЕТ, СЕРЬЕЗНО, Я ПРОСЫПАЮСЬ ПОСЛЕ ЁБАНОГО ТЫСЯЧЕЛЕТНЕГО СНА, ЧТОБЫ РАССКАЗАТЬ ВАМ, МАЛОЛЕТНИМ УЕБКАМ, О ВЕЛИКОМ ПРОШЛОМ, И КАЖДЫЙ, КАЖДЫЙ ЕБАНЫЙ РАЗ ВЫ ПРОСИТЕ МЕНЯ ОБ ОДНОМ И ТОМ ЖЕ — РАССКАЗАТЬ О ЛЕМАНЕ РУССЕ. ТАК ВОТ, ЛЕМАН РУСС БЫЛ ЖОПОШНИКОМ!»
Верховный Жрец снова прокашлялся:
— Нам, наверное, стоит предоставить Почтенному Бьорну больше времени для отдохновения…
— ХВАТИТ С МЕНЯ ЕБАНОГО ОТДОХНОВЕНИЯ. Я СЕЙЧАС ВСЕМ РАССКАЖУ, ПОЧЕМУ ЛЕМАН РУСС БЫЛ ЕБАНЫМ ХУЕМ! ДА. ДА, ОН БЫЛ ПОЛНЫМ ХУЕМ. ЗНАЕТЕ, ПОЧЕМУ МЕНЯ ЗОВУТ «МОГУЧАЯ РУКА»? ЭТОТ ЖОПОШНИК ОДНАЖДЫ ЗАСЕК МЕНЯ, КОГДА Я ДРОЧИЛ ЗА БОЛЬШИМ КАМНЕМ МЕТРАХ В ДВАДЦАТИ ОТ ЛАГЕРЯ, ОТОДВИНУЛ СКАЛУ В СТОРОНУ И ЗАОРАЛ: «О, СМОТРИТЕ, ОН ТОЛЬКО ЧТО ПРИДУШИЛ МОГУЧЕГО ЗВЕРЯ ГОЛОЙ РУКОЙ!»
Молчание становилось почти осязаемым. Только вдали захихикали самые молодые Кровавые Когти.
— ВЫ ЧТО, ПИДОРЫ, ДУМАЕТЕ, Я НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ? ВСЕ Я ПРО ВАС ЗНАЮ, СРАНЫЕ ВОЛКОЕБЫ! НЕТ, СЕРЬЕЗНО, ЭТА ВАША ТЯГА К ВОЛКАМ ПРЕВРАТИЛАСЬ В ЕБАНОЕ ИЗВРАЩЕНИЕ. КОГДА Я БЫЛ В ВАШЕМ ВОЗРАСТЕ, НАС ЗВАЛИ ВОЛКАМИ ПОТОМУ, ЧТО МЫ БЫЛИ БЕЗУМНЫМИ МАНЬЯКАМИ, ПЕРЕГРЫЗАВШИМИ ГЛОТКИ ВРАГАМ. А СЕЙЧАС ВЫ ДЕРЕТЕСЬ ВЕРХОМ НА ЕБАНЫХ ВОЛКАХ. ВЫ В КУРСЕ, ЧТО В БОЮ МОЖНО ЕЗДИТЬ НА БАЙКЕ? К БАЙКУ МОЖНО ДАЖЕ ПРИКРУТИТЬ КАКОЙ-НИБУДЬ ЁБАНЫЙ БОЛТЕР.
Несколько Волчьих Всадников нервно откашлялись и погладили сидящих рядом с ними гигантских волков Фенриса.
— ВЫ НИХУЯ НЕ ЗНАЕТЕ О ЛЕМАНЕ РУССЕ. ЭТО БЫЛ ТОТ ЕЩЁ ГОНДОН. ЗНАЕТЕ ЕГО ЛЮБИМУЮ СТРАТЕГИЮ? «ЭЙ, ПАРНИ, ВЛОМИТЕ-КА ПИЗДЫ ВО-ОН ТЕМ УБЛЮДКАМ, А Я ПОКА ТУТ ПОРАЗВЛЕКАЮСЬ С ЭТИМИ СУЧКАМИ», И ОН НЕ ИМЕЛ В ВИДУ ДРЕССИРОВКУ САМОК ВОЛКОВ!
Верховный Жрец, обхвативший голову руками в керамитовых перчатках, сделал усилие и произнес:
— Могучий Бьорн, возможно, нам стоит…
— О БАБАХ ОН ГОВОРИЛ, ТАК-ТО. А ЗНАЕТЕ, ПОЧЕМУ ОН НЕНАВИДЕЛ… ТОГО ПАРНЯ ИЗ ТЕМНЫХ АНГЕЛОВ, ЗАДРОТА, КАК ТАМ ЕГО ЗВАЛИ?
Вынужденный выслушивать вторую по кошмарности из историй Бьорна, Рунный Жрец бесцветно произнес:
— Лион Эль’Джонсон…
— ДА, МАТЬ ЕГО, ДЖОНСОН, ПРИЛИЧНЫЙ БЫЛ ПАРЕНЬ. ОНИ С РУССОМ ТЕРПЕТЬ ДРУГ ДРУГА НЕ МОГЛИ ИЗ-ЗА ЛЮБВИ ЛИОНЭЛЯ К КНИЖКАМ. КОГДА ОНИ ПЕРВЫЙ РАЗ ВСТРЕТИЛИСЬ, ЛИОНЭЛЬ ЧИТАЛ, И РУСС ЗАОРАЛ: «ЭЙ, Я ДУМАЛ, ЧТО НАЙДУ ЗДЕСЬ БРАТА-ПРИМАРХА, А НЕ ПИЗДУ С КНИЖЕЧКОЙ!» ПОТОМ ОН ПРОТЯНУЛ РУКУ С КУЛАКОМ ДЛЯ БРО-ФИСТА, НО ЛИОНЭЛЬ НЕ ОТРЕАГИРОВАЛ, И ТОГДА ЛЕМАН ДАЛ ЕМУ ПО МОРДЕ, ЧТОБЫ ПОКАЗАТЬ СВОЮ КРУТИЗНУ.
И вновь молчание, лишь звон кружки, выпавшей из ослабевших пальцев.
— ДА, НАСТОЯЩИЙ ГОНДОН. КОГДА ЕМУ ПОКАЗАЛИ СХЕМЫ ТАНКА «ЛЕМАН РУСС», ОН СКАЗАЛ: «СДЕЛАЙТЕ ПУШКУ БОЛЬШЕ, ЧТОБЫ БЫЛА КАК МОЙ ЧЛЕН». ВЫ ПОНЯЛИ? ОН ПОМЕНЯЛ ЧЕРТЕЖ ОСНОВНОГО ТАНКА ИМПЕРСКОЙ АРМИИ РАДИ ТОГО, ЧТОБЫ ОТПУСТИТЬ ШУТКУ ПРО СВОЙ ЧЛЕН!
Вдруг сервоприводы мощных ног Дредноута пробудились к жизни, и он направился к двери, не останавливаясь ни на секунду, даже перед столом дорогого дерева двухтысячелетней давности. Добравшись до разгромленной двери, Бьорн обернулся и произнес: — КОГДА ВЫ РАЗБУДИТЕ МЕНЯ В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ, ПИДОРЫ, ТО ЛУЧШЕ ИМЕЙТЕ ПОД РУКОЙ КОГО-НИБУДЬ, КОГО НУЖНО УБИТЬ, ИЛИ СПРАШИВАЙТЕ О НАСТОЯЩИХ ГЕРОЯХ, А НЕ О ЖОПОШНИКАХ-АЛКАШАХ.
Бьорн вышел, и следом за ним торопливо выбежали Рунные Жрецы
>ШТУРМОВОЙ ТАРАН "ЦЕСТУС"
— «КТО ПРОБУДИЛ БЬОРНА?» - гаркнул он в микрофон, и вокс-кастеры Дредноута разнесли громогласное эхо по всем уголкам Покоев Пробуждения. Разумеется, он превосходно видел, кто его пробудил – кучка идиотов с бородами, похожими на кургузые волчьи хвосты – но нужно было следовать ритуалу, иначе Жрецы будут задаваться неудобными вопросами.
— «О великий Бьорн Могучая Рука… - ох, КАК же он ненавидел это имя! – мы пробудили тебя, дабы ты помог нам воздать дань минувшим векам, забытым и священным, вспомнить воинов прошлого, в ком воплотился Дух Великого Волка…» - Дух Волка? Это что-то новенькое, обычно они гнали пургу о Духе Воина и ещё какой-то херне.
— «ВЫ ХОТИТЕ ВНОВЬ УСЛЫШАТЬ ВЕЛИКИЕ САГИ, ВЕРНО?» - эти слова уже вязли у него на зубах, он произносил их уже раз десять, без изменений.
— «Да, Почтенный, мы благоговейно просим Вас» - ответил какой-то морщинистый старый хуй – видимо, главный среди этой кучки пердунов – и согнулся в низком поклоне вместе со своей свитой.
Бьорн НЕНАВИДЕЛ эти ебаные саги. Представьте, что вы рассказывает какую-то длинную и охеренно скучную историю, ложитесь поспать пару часиков, просыпаетесь, снова рассказываете её – и так десять раз подряд. И ещё, они КАЖДЫЙ РАЗ просили рассказать о Лемане Руссе.
— «Херово придется тому долбаному идиоту, который попросит рассказать о Лемане Руссе на этот раз», - решил про себя Бьорн.
— «СОБЕРИ ЖЕ ДЛЯ МЕНЯ ЗАЛУ, ПОЛНУЮ ВЕРНЫХ И МОГУЧИХ ВОИНОВ, ДАБЫ Я МОГ ПОВЕДАТЬ ИМ ВЕЛИКИЕ ДРЕВНИЕ САГИ», - произнес он вслух.
*
— «КАКУЮ ИЗ ВЕЛИКИХ САГ ВЫ ХОТИТЕ УСЛЫШАТЬ?».
У Гитора перехватило дыхание от волнения, но прочие оказались смелее него, и в воздухе разом зазвучали сотни голосов.
Верховный Рунный Жрец, незаметно вошедший вслед за Бьорном, поднял руку в знак молчания.
— «Тише, братья! Серый Охотник Ринальд, спрашивай первым».
Охотник выпрямился в горделивой позе, держа шлем на сгибе руки.
— «Благородный Бьорн Могучая Рука, - по залу прокатилось странное эхо, словно Древний досадливо крякнул, - расскажи о нашем славном основателе, поведай нам о величии гордого Лемана Русса!»
Задав вопрос, Ринальд сделал странный жест свободной рукой, словно заранее радуясь чему-то, и обменялся непонятными ухмылками с сидящими рядом ветеранами Ордена. По залу разнеслась новая порция радостных криков, смолкнувших быстрее, чем в первый раз.
Бьорн молчал, пауза затягивалась. Верховный Рунный Жрец откашлялся:
— «Э-э, могучий Бьорн, мне повторить вопр…»
— «ВЫ ВСЕ ХУЕСОСЫ!» — вдруг заорал Древний. Повисла нехорошая пауза, прерванная смешками нескольких Длинных Клыков в переднем ряду, решивших, что это шутка.
— «ХУЛИ ВЫ РЖЕТЕ, БЛЯДЬ?! Я ЧТО, ШУТИЛ ЩАС?!»
Молчание возобновилось.
— «НЕТ, СЕРЬЕЗНО, Я ПРОСЫПАЮСЬ ПОСЛЕ ЁБАНОГО ТЫСЯЧЕЛЕТНЕГО СНА, ЧТОБЫ РАССКАЗАТЬ ВАМ, МАЛОЛЕТНИМ УЕБКАМ, О ВЕЛИКОМ ПРОШЛОМ, И КАЖДЫЙ, КАЖДЫЙ ЕБАНЫЙ РАЗ ВЫ ПРОСИТЕ МЕНЯ ОБ ОДНОМ И ТОМ ЖЕ — РАССКАЗАТЬ О ЛЕМАНЕ РУССЕ. ТАК ВОТ, ЛЕМАН РУСС БЫЛ ЖОПОШНИКОМ!»
Верховный Жрец снова прокашлялся:
— Нам, наверное, стоит предоставить Почтенному Бьорну больше времени для отдохновения…
— ХВАТИТ С МЕНЯ ЕБАНОГО ОТДОХНОВЕНИЯ. Я СЕЙЧАС ВСЕМ РАССКАЖУ, ПОЧЕМУ ЛЕМАН РУСС БЫЛ ЕБАНЫМ ХУЕМ! ДА. ДА, ОН БЫЛ ПОЛНЫМ ХУЕМ. ЗНАЕТЕ, ПОЧЕМУ МЕНЯ ЗОВУТ «МОГУЧАЯ РУКА»? ЭТОТ ЖОПОШНИК ОДНАЖДЫ ЗАСЕК МЕНЯ, КОГДА Я ДРОЧИЛ ЗА БОЛЬШИМ КАМНЕМ МЕТРАХ В ДВАДЦАТИ ОТ ЛАГЕРЯ, ОТОДВИНУЛ СКАЛУ В СТОРОНУ И ЗАОРАЛ: «О, СМОТРИТЕ, ОН ТОЛЬКО ЧТО ПРИДУШИЛ МОГУЧЕГО ЗВЕРЯ ГОЛОЙ РУКОЙ!»
Молчание становилось почти осязаемым. Только вдали захихикали самые молодые Кровавые Когти.
— ВЫ ЧТО, ПИДОРЫ, ДУМАЕТЕ, Я НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ? ВСЕ Я ПРО ВАС ЗНАЮ, СРАНЫЕ ВОЛКОЕБЫ! НЕТ, СЕРЬЕЗНО, ЭТА ВАША ТЯГА К ВОЛКАМ ПРЕВРАТИЛАСЬ В ЕБАНОЕ ИЗВРАЩЕНИЕ. КОГДА Я БЫЛ В ВАШЕМ ВОЗРАСТЕ, НАС ЗВАЛИ ВОЛКАМИ ПОТОМУ, ЧТО МЫ БЫЛИ БЕЗУМНЫМИ МАНЬЯКАМИ, ПЕРЕГРЫЗАВШИМИ ГЛОТКИ ВРАГАМ. А СЕЙЧАС ВЫ ДЕРЕТЕСЬ ВЕРХОМ НА ЕБАНЫХ ВОЛКАХ. ВЫ В КУРСЕ, ЧТО В БОЮ МОЖНО ЕЗДИТЬ НА БАЙКЕ? К БАЙКУ МОЖНО ДАЖЕ ПРИКРУТИТЬ КАКОЙ-НИБУДЬ ЁБАНЫЙ БОЛТЕР.
Несколько Волчьих Всадников нервно откашлялись и погладили сидящих рядом с ними гигантских волков Фенриса.
— ВЫ НИХУЯ НЕ ЗНАЕТЕ О ЛЕМАНЕ РУССЕ. ЭТО БЫЛ ТОТ ЕЩЁ ГОНДОН. ЗНАЕТЕ ЕГО ЛЮБИМУЮ СТРАТЕГИЮ? «ЭЙ, ПАРНИ, ВЛОМИТЕ-КА ПИЗДЫ ВО-ОН ТЕМ УБЛЮДКАМ, А Я ПОКА ТУТ ПОРАЗВЛЕКАЮСЬ С ЭТИМИ СУЧКАМИ», И ОН НЕ ИМЕЛ В ВИДУ ДРЕССИРОВКУ САМОК ВОЛКОВ!
Верховный Жрец, обхвативший голову руками в керамитовых перчатках, сделал усилие и произнес:
— Могучий Бьорн, возможно, нам стоит…
— О БАБАХ ОН ГОВОРИЛ, ТАК-ТО. А ЗНАЕТЕ, ПОЧЕМУ ОН НЕНАВИДЕЛ… ТОГО ПАРНЯ ИЗ ТЕМНЫХ АНГЕЛОВ, ЗАДРОТА, КАК ТАМ ЕГО ЗВАЛИ?
Вынужденный выслушивать вторую по кошмарности из историй Бьорна, Рунный Жрец бесцветно произнес:
— Лион Эль’Джонсон…
— ДА, МАТЬ ЕГО, ДЖОНСОН, ПРИЛИЧНЫЙ БЫЛ ПАРЕНЬ. ОНИ С РУССОМ ТЕРПЕТЬ ДРУГ ДРУГА НЕ МОГЛИ ИЗ-ЗА ЛЮБВИ ЛИОНЭЛЯ К КНИЖКАМ. КОГДА ОНИ ПЕРВЫЙ РАЗ ВСТРЕТИЛИСЬ, ЛИОНЭЛЬ ЧИТАЛ, И РУСС ЗАОРАЛ: «ЭЙ, Я ДУМАЛ, ЧТО НАЙДУ ЗДЕСЬ БРАТА-ПРИМАРХА, А НЕ ПИЗДУ С КНИЖЕЧКОЙ!» ПОТОМ ОН ПРОТЯНУЛ РУКУ С КУЛАКОМ ДЛЯ БРО-ФИСТА, НО ЛИОНЭЛЬ НЕ ОТРЕАГИРОВАЛ, И ТОГДА ЛЕМАН ДАЛ ЕМУ ПО МОРДЕ, ЧТОБЫ ПОКАЗАТЬ СВОЮ КРУТИЗНУ.
И вновь молчание, лишь звон кружки, выпавшей из ослабевших пальцев.
— ДА, НАСТОЯЩИЙ ГОНДОН. КОГДА ЕМУ ПОКАЗАЛИ СХЕМЫ ТАНКА «ЛЕМАН РУСС», ОН СКАЗАЛ: «СДЕЛАЙТЕ ПУШКУ БОЛЬШЕ, ЧТОБЫ БЫЛА КАК МОЙ ЧЛЕН». ВЫ ПОНЯЛИ? ОН ПОМЕНЯЛ ЧЕРТЕЖ ОСНОВНОГО ТАНКА ИМПЕРСКОЙ АРМИИ РАДИ ТОГО, ЧТОБЫ ОТПУСТИТЬ ШУТКУ ПРО СВОЙ ЧЛЕН!
Вдруг сервоприводы мощных ног Дредноута пробудились к жизни, и он направился к двери, не останавливаясь ни на секунду, даже перед столом дорогого дерева двухтысячелетней давности. Добравшись до разгромленной двери, Бьорн обернулся и произнес: — КОГДА ВЫ РАЗБУДИТЕ МЕНЯ В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ, ПИДОРЫ, ТО ЛУЧШЕ ИМЕЙТЕ ПОД РУКОЙ КОГО-НИБУДЬ, КОГО НУЖНО УБИТЬ, ИЛИ СПРАШИВАЙТЕ О НАСТОЯЩИХ ГЕРОЯХ, А НЕ О ЖОПОШНИКАХ-АЛКАШАХ.
Бьорн вышел, и следом за ним торопливо выбежали Рунные Жрецы
76 Кб, 600x437>>584577
— «КТО ПРОБУДИЛ БЬОРНА?» - гаркнул он в микрофон, и вокс-кастеры Дредноута разнесли громогласное эхо по всем уголкам Покоев Пробуждения. Разумеется, он превосходно видел, кто его пробудил – кучка идиотов с бородами, похожими на кургузые волчьи хвосты – но нужно было следовать ритуалу, иначе Жрецы будут задаваться неудобными вопросами.
— «О великий Бьорн Могучая Рука… - ох, КАК же он ненавидел это имя! – мы пробудили тебя, дабы ты помог нам воздать дань минувшим векам, забытым и священным, вспомнить воинов прошлого, в ком воплотился Дух Великого Волка…» - Дух Волка? Это что-то новенькое, обычно они гнали пургу о Духе Воина и ещё какой-то херне.
— «ВЫ ХОТИТЕ ВНОВЬ УСЛЫШАТЬ ВЕЛИКИЕ САГИ, ВЕРНО?» - эти слова уже вязли у него на зубах, он произносил их уже раз десять, без изменений.
— «Да, Почтенный, мы благоговейно просим Вас» - ответил какой-то морщинистый старый хуй – видимо, главный среди этой кучки пердунов – и согнулся в низком поклоне вместе со своей свитой.
Бьорн НЕНАВИДЕЛ эти ебаные саги. Представьте, что вы рассказывает какую-то длинную и охеренно скучную историю, ложитесь поспать пару часиков, просыпаетесь, снова рассказываете её – и так десять раз подряд. И ещё, они КАЖДЫЙ РАЗ просили рассказать о Лемане Руссе.
— «Херово придется тому долбаному идиоту, который попросит рассказать о Лемане Руссе на этот раз», - решил про себя Бьорн.
— «СОБЕРИ ЖЕ ДЛЯ МЕНЯ ЗАЛУ, ПОЛНУЮ ВЕРНЫХ И МОГУЧИХ ВОИНОВ, ДАБЫ Я МОГ ПОВЕДАТЬ ИМ ВЕЛИКИЕ ДРЕВНИЕ САГИ», - произнес он вслух.
*
— «КАКУЮ ИЗ ВЕЛИКИХ САГ ВЫ ХОТИТЕ УСЛЫШАТЬ?».
У Гитора перехватило дыхание от волнения, но прочие оказались смелее него, и в воздухе разом зазвучали сотни голосов.
Верховный Рунный Жрец, незаметно вошедший вслед за Бьорном, поднял руку в знак молчания.
— «Тише, братья! Серый Охотник Ринальд, спрашивай первым».
Охотник выпрямился в горделивой позе, держа шлем на сгибе руки.
— «Благородный Бьорн Могучая Рука, - по залу прокатилось странное эхо, словно Древний досадливо крякнул, - расскажи о нашем славном основателе, поведай нам о величии гордого Лемана Русса!»
Задав вопрос, Ринальд сделал странный жест свободной рукой, словно заранее радуясь чему-то, и обменялся непонятными ухмылками с сидящими рядом ветеранами Ордена. По залу разнеслась новая порция радостных криков, смолкнувших быстрее, чем в первый раз.
Бьорн молчал, пауза затягивалась. Верховный Рунный Жрец откашлялся:
— «Э-э, могучий Бьорн, мне повторить вопр…»
— «ВЫ ВСЕ ХУЕСОСЫ!» — вдруг заорал Древний. Повисла нехорошая пауза, прерванная смешками нескольких Длинных Клыков в переднем ряду, решивших, что это шутка.
— «ХУЛИ ВЫ РЖЕТЕ, БЛЯДЬ?! Я ЧТО, ШУТИЛ ЩАС?!»
Молчание возобновилось.
— «НЕТ, СЕРЬЕЗНО, Я ПРОСЫПАЮСЬ ПОСЛЕ ЁБАНОГО ТЫСЯЧЕЛЕТНЕГО СНА, ЧТОБЫ РАССКАЗАТЬ ВАМ, МАЛОЛЕТНИМ УЕБКАМ, О ВЕЛИКОМ ПРОШЛОМ, И КАЖДЫЙ, КАЖДЫЙ ЕБАНЫЙ РАЗ ВЫ ПРОСИТЕ МЕНЯ ОБ ОДНОМ И ТОМ ЖЕ — РАССКАЗАТЬ О ЛЕМАНЕ РУССЕ. ТАК ВОТ, ЛЕМАН РУСС БЫЛ ЖОПОШНИКОМ!»
Верховный Жрец снова прокашлялся:
— Нам, наверное, стоит предоставить Почтенному Бьорну больше времени для отдохновения…
— ХВАТИТ С МЕНЯ ЕБАНОГО ОТДОХНОВЕНИЯ. Я СЕЙЧАС ВСЕМ РАССКАЖУ, ПОЧЕМУ ЛЕМАН РУСС БЫЛ ЕБАНЫМ ХУЕМ! ДА. ДА, ОН БЫЛ ПОЛНЫМ ХУЕМ. ЗНАЕТЕ, ПОЧЕМУ МЕНЯ ЗОВУТ «МОГУЧАЯ РУКА»? ЭТОТ ЖОПОШНИК ОДНАЖДЫ ЗАСЕК МЕНЯ, КОГДА Я ДРОЧИЛ ЗА БОЛЬШИМ КАМНЕМ МЕТРАХ В ДВАДЦАТИ ОТ ЛАГЕРЯ, ОТОДВИНУЛ СКАЛУ В СТОРОНУ И ЗАОРАЛ: «О, СМОТРИТЕ, ОН ТОЛЬКО ЧТО ПРИДУШИЛ МОГУЧЕГО ЗВЕРЯ ГОЛОЙ РУКОЙ!»
Молчание становилось почти осязаемым. Только вдали захихикали самые молодые Кровавые Когти.
— ВЫ ЧТО, ПИДОРЫ, ДУМАЕТЕ, Я НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ? ВСЕ Я ПРО ВАС ЗНАЮ, СРАНЫЕ ВОЛКОЕБЫ! НЕТ, СЕРЬЕЗНО, ЭТА ВАША ТЯГА К ВОЛКАМ ПРЕВРАТИЛАСЬ В ЕБАНОЕ ИЗВРАЩЕНИЕ. КОГДА Я БЫЛ В ВАШЕМ ВОЗРАСТЕ, НАС ЗВАЛИ ВОЛКАМИ ПОТОМУ, ЧТО МЫ БЫЛИ БЕЗУМНЫМИ МАНЬЯКАМИ, ПЕРЕГРЫЗАВШИМИ ГЛОТКИ ВРАГАМ. А СЕЙЧАС ВЫ ДЕРЕТЕСЬ ВЕРХОМ НА ЕБАНЫХ ВОЛКАХ. ВЫ В КУРСЕ, ЧТО В БОЮ МОЖНО ЕЗДИТЬ НА БАЙКЕ? К БАЙКУ МОЖНО ДАЖЕ ПРИКРУТИТЬ КАКОЙ-НИБУДЬ ЁБАНЫЙ БОЛТЕР.
Несколько Волчьих Всадников нервно откашлялись и погладили сидящих рядом с ними гигантских волков Фенриса.
— ВЫ НИХУЯ НЕ ЗНАЕТЕ О ЛЕМАНЕ РУССЕ. ЭТО БЫЛ ТОТ ЕЩЁ ГОНДОН. ЗНАЕТЕ ЕГО ЛЮБИМУЮ СТРАТЕГИЮ? «ЭЙ, ПАРНИ, ВЛОМИТЕ-КА ПИЗДЫ ВО-ОН ТЕМ УБЛЮДКАМ, А Я ПОКА ТУТ ПОРАЗВЛЕКАЮСЬ С ЭТИМИ СУЧКАМИ», И ОН НЕ ИМЕЛ В ВИДУ ДРЕССИРОВКУ САМОК ВОЛКОВ!
Верховный Жрец, обхвативший голову руками в керамитовых перчатках, сделал усилие и произнес:
— Могучий Бьорн, возможно, нам стоит…
— О БАБАХ ОН ГОВОРИЛ, ТАК-ТО. А ЗНАЕТЕ, ПОЧЕМУ ОН НЕНАВИДЕЛ… ТОГО ПАРНЯ ИЗ ТЕМНЫХ АНГЕЛОВ, ЗАДРОТА, КАК ТАМ ЕГО ЗВАЛИ?
Вынужденный выслушивать вторую по кошмарности из историй Бьорна, Рунный Жрец бесцветно произнес:
— Лион Эль’Джонсон…
— ДА, МАТЬ ЕГО, ДЖОНСОН, ПРИЛИЧНЫЙ БЫЛ ПАРЕНЬ. ОНИ С РУССОМ ТЕРПЕТЬ ДРУГ ДРУГА НЕ МОГЛИ ИЗ-ЗА ЛЮБВИ ЛИОНЭЛЯ К КНИЖКАМ. КОГДА ОНИ ПЕРВЫЙ РАЗ ВСТРЕТИЛИСЬ, ЛИОНЭЛЬ ЧИТАЛ, И РУСС ЗАОРАЛ: «ЭЙ, Я ДУМАЛ, ЧТО НАЙДУ ЗДЕСЬ БРАТА-ПРИМАРХА, А НЕ ПИЗДУ С КНИЖЕЧКОЙ!» ПОТОМ ОН ПРОТЯНУЛ РУКУ С КУЛАКОМ ДЛЯ БРО-ФИСТА, НО ЛИОНЭЛЬ НЕ ОТРЕАГИРОВАЛ, И ТОГДА ЛЕМАН ДАЛ ЕМУ ПО МОРДЕ, ЧТОБЫ ПОКАЗАТЬ СВОЮ КРУТИЗНУ.
И вновь молчание, лишь звон кружки, выпавшей из ослабевших пальцев.
— ДА, НАСТОЯЩИЙ ГОНДОН. КОГДА ЕМУ ПОКАЗАЛИ СХЕМЫ ТАНКА «ЛЕМАН РУСС», ОН СКАЗАЛ: «СДЕЛАЙТЕ ПУШКУ БОЛЬШЕ, ЧТОБЫ БЫЛА КАК МОЙ ЧЛЕН». ВЫ ПОНЯЛИ? ОН ПОМЕНЯЛ ЧЕРТЕЖ ОСНОВНОГО ТАНКА ИМПЕРСКОЙ АРМИИ РАДИ ТОГО, ЧТОБЫ ОТПУСТИТЬ ШУТКУ ПРО СВОЙ ЧЛЕН!
Вдруг сервоприводы мощных ног Дредноута пробудились к жизни, и он направился к двери, не останавливаясь ни на секунду, даже перед столом дорогого дерева двухтысячелетней давности. Добравшись до разгромленной двери, Бьорн обернулся и произнес: — КОГДА ВЫ РАЗБУДИТЕ МЕНЯ В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ, ПИДОРЫ, ТО ЛУЧШЕ ИМЕЙТЕ ПОД РУКОЙ КОГО-НИБУДЬ, КОГО НУЖНО УБИТЬ, ИЛИ СПРАШИВАЙТЕ О НАСТОЯЩИХ ГЕРОЯХ, А НЕ О ЖОПОШНИКАХ-АЛКАШАХ.
Бьорн вышел, и следом за ним торопливо выбежали Рунные Жрецы
>ШТУРМОВОЙ ТАРАН "ЦЕСТУС"
— «КТО ПРОБУДИЛ БЬОРНА?» - гаркнул он в микрофон, и вокс-кастеры Дредноута разнесли громогласное эхо по всем уголкам Покоев Пробуждения. Разумеется, он превосходно видел, кто его пробудил – кучка идиотов с бородами, похожими на кургузые волчьи хвосты – но нужно было следовать ритуалу, иначе Жрецы будут задаваться неудобными вопросами.
— «О великий Бьорн Могучая Рука… - ох, КАК же он ненавидел это имя! – мы пробудили тебя, дабы ты помог нам воздать дань минувшим векам, забытым и священным, вспомнить воинов прошлого, в ком воплотился Дух Великого Волка…» - Дух Волка? Это что-то новенькое, обычно они гнали пургу о Духе Воина и ещё какой-то херне.
— «ВЫ ХОТИТЕ ВНОВЬ УСЛЫШАТЬ ВЕЛИКИЕ САГИ, ВЕРНО?» - эти слова уже вязли у него на зубах, он произносил их уже раз десять, без изменений.
— «Да, Почтенный, мы благоговейно просим Вас» - ответил какой-то морщинистый старый хуй – видимо, главный среди этой кучки пердунов – и согнулся в низком поклоне вместе со своей свитой.
Бьорн НЕНАВИДЕЛ эти ебаные саги. Представьте, что вы рассказывает какую-то длинную и охеренно скучную историю, ложитесь поспать пару часиков, просыпаетесь, снова рассказываете её – и так десять раз подряд. И ещё, они КАЖДЫЙ РАЗ просили рассказать о Лемане Руссе.
— «Херово придется тому долбаному идиоту, который попросит рассказать о Лемане Руссе на этот раз», - решил про себя Бьорн.
— «СОБЕРИ ЖЕ ДЛЯ МЕНЯ ЗАЛУ, ПОЛНУЮ ВЕРНЫХ И МОГУЧИХ ВОИНОВ, ДАБЫ Я МОГ ПОВЕДАТЬ ИМ ВЕЛИКИЕ ДРЕВНИЕ САГИ», - произнес он вслух.
*
— «КАКУЮ ИЗ ВЕЛИКИХ САГ ВЫ ХОТИТЕ УСЛЫШАТЬ?».
У Гитора перехватило дыхание от волнения, но прочие оказались смелее него, и в воздухе разом зазвучали сотни голосов.
Верховный Рунный Жрец, незаметно вошедший вслед за Бьорном, поднял руку в знак молчания.
— «Тише, братья! Серый Охотник Ринальд, спрашивай первым».
Охотник выпрямился в горделивой позе, держа шлем на сгибе руки.
— «Благородный Бьорн Могучая Рука, - по залу прокатилось странное эхо, словно Древний досадливо крякнул, - расскажи о нашем славном основателе, поведай нам о величии гордого Лемана Русса!»
Задав вопрос, Ринальд сделал странный жест свободной рукой, словно заранее радуясь чему-то, и обменялся непонятными ухмылками с сидящими рядом ветеранами Ордена. По залу разнеслась новая порция радостных криков, смолкнувших быстрее, чем в первый раз.
Бьорн молчал, пауза затягивалась. Верховный Рунный Жрец откашлялся:
— «Э-э, могучий Бьорн, мне повторить вопр…»
— «ВЫ ВСЕ ХУЕСОСЫ!» — вдруг заорал Древний. Повисла нехорошая пауза, прерванная смешками нескольких Длинных Клыков в переднем ряду, решивших, что это шутка.
— «ХУЛИ ВЫ РЖЕТЕ, БЛЯДЬ?! Я ЧТО, ШУТИЛ ЩАС?!»
Молчание возобновилось.
— «НЕТ, СЕРЬЕЗНО, Я ПРОСЫПАЮСЬ ПОСЛЕ ЁБАНОГО ТЫСЯЧЕЛЕТНЕГО СНА, ЧТОБЫ РАССКАЗАТЬ ВАМ, МАЛОЛЕТНИМ УЕБКАМ, О ВЕЛИКОМ ПРОШЛОМ, И КАЖДЫЙ, КАЖДЫЙ ЕБАНЫЙ РАЗ ВЫ ПРОСИТЕ МЕНЯ ОБ ОДНОМ И ТОМ ЖЕ — РАССКАЗАТЬ О ЛЕМАНЕ РУССЕ. ТАК ВОТ, ЛЕМАН РУСС БЫЛ ЖОПОШНИКОМ!»
Верховный Жрец снова прокашлялся:
— Нам, наверное, стоит предоставить Почтенному Бьорну больше времени для отдохновения…
— ХВАТИТ С МЕНЯ ЕБАНОГО ОТДОХНОВЕНИЯ. Я СЕЙЧАС ВСЕМ РАССКАЖУ, ПОЧЕМУ ЛЕМАН РУСС БЫЛ ЕБАНЫМ ХУЕМ! ДА. ДА, ОН БЫЛ ПОЛНЫМ ХУЕМ. ЗНАЕТЕ, ПОЧЕМУ МЕНЯ ЗОВУТ «МОГУЧАЯ РУКА»? ЭТОТ ЖОПОШНИК ОДНАЖДЫ ЗАСЕК МЕНЯ, КОГДА Я ДРОЧИЛ ЗА БОЛЬШИМ КАМНЕМ МЕТРАХ В ДВАДЦАТИ ОТ ЛАГЕРЯ, ОТОДВИНУЛ СКАЛУ В СТОРОНУ И ЗАОРАЛ: «О, СМОТРИТЕ, ОН ТОЛЬКО ЧТО ПРИДУШИЛ МОГУЧЕГО ЗВЕРЯ ГОЛОЙ РУКОЙ!»
Молчание становилось почти осязаемым. Только вдали захихикали самые молодые Кровавые Когти.
— ВЫ ЧТО, ПИДОРЫ, ДУМАЕТЕ, Я НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ? ВСЕ Я ПРО ВАС ЗНАЮ, СРАНЫЕ ВОЛКОЕБЫ! НЕТ, СЕРЬЕЗНО, ЭТА ВАША ТЯГА К ВОЛКАМ ПРЕВРАТИЛАСЬ В ЕБАНОЕ ИЗВРАЩЕНИЕ. КОГДА Я БЫЛ В ВАШЕМ ВОЗРАСТЕ, НАС ЗВАЛИ ВОЛКАМИ ПОТОМУ, ЧТО МЫ БЫЛИ БЕЗУМНЫМИ МАНЬЯКАМИ, ПЕРЕГРЫЗАВШИМИ ГЛОТКИ ВРАГАМ. А СЕЙЧАС ВЫ ДЕРЕТЕСЬ ВЕРХОМ НА ЕБАНЫХ ВОЛКАХ. ВЫ В КУРСЕ, ЧТО В БОЮ МОЖНО ЕЗДИТЬ НА БАЙКЕ? К БАЙКУ МОЖНО ДАЖЕ ПРИКРУТИТЬ КАКОЙ-НИБУДЬ ЁБАНЫЙ БОЛТЕР.
Несколько Волчьих Всадников нервно откашлялись и погладили сидящих рядом с ними гигантских волков Фенриса.
— ВЫ НИХУЯ НЕ ЗНАЕТЕ О ЛЕМАНЕ РУССЕ. ЭТО БЫЛ ТОТ ЕЩЁ ГОНДОН. ЗНАЕТЕ ЕГО ЛЮБИМУЮ СТРАТЕГИЮ? «ЭЙ, ПАРНИ, ВЛОМИТЕ-КА ПИЗДЫ ВО-ОН ТЕМ УБЛЮДКАМ, А Я ПОКА ТУТ ПОРАЗВЛЕКАЮСЬ С ЭТИМИ СУЧКАМИ», И ОН НЕ ИМЕЛ В ВИДУ ДРЕССИРОВКУ САМОК ВОЛКОВ!
Верховный Жрец, обхвативший голову руками в керамитовых перчатках, сделал усилие и произнес:
— Могучий Бьорн, возможно, нам стоит…
— О БАБАХ ОН ГОВОРИЛ, ТАК-ТО. А ЗНАЕТЕ, ПОЧЕМУ ОН НЕНАВИДЕЛ… ТОГО ПАРНЯ ИЗ ТЕМНЫХ АНГЕЛОВ, ЗАДРОТА, КАК ТАМ ЕГО ЗВАЛИ?
Вынужденный выслушивать вторую по кошмарности из историй Бьорна, Рунный Жрец бесцветно произнес:
— Лион Эль’Джонсон…
— ДА, МАТЬ ЕГО, ДЖОНСОН, ПРИЛИЧНЫЙ БЫЛ ПАРЕНЬ. ОНИ С РУССОМ ТЕРПЕТЬ ДРУГ ДРУГА НЕ МОГЛИ ИЗ-ЗА ЛЮБВИ ЛИОНЭЛЯ К КНИЖКАМ. КОГДА ОНИ ПЕРВЫЙ РАЗ ВСТРЕТИЛИСЬ, ЛИОНЭЛЬ ЧИТАЛ, И РУСС ЗАОРАЛ: «ЭЙ, Я ДУМАЛ, ЧТО НАЙДУ ЗДЕСЬ БРАТА-ПРИМАРХА, А НЕ ПИЗДУ С КНИЖЕЧКОЙ!» ПОТОМ ОН ПРОТЯНУЛ РУКУ С КУЛАКОМ ДЛЯ БРО-ФИСТА, НО ЛИОНЭЛЬ НЕ ОТРЕАГИРОВАЛ, И ТОГДА ЛЕМАН ДАЛ ЕМУ ПО МОРДЕ, ЧТОБЫ ПОКАЗАТЬ СВОЮ КРУТИЗНУ.
И вновь молчание, лишь звон кружки, выпавшей из ослабевших пальцев.
— ДА, НАСТОЯЩИЙ ГОНДОН. КОГДА ЕМУ ПОКАЗАЛИ СХЕМЫ ТАНКА «ЛЕМАН РУСС», ОН СКАЗАЛ: «СДЕЛАЙТЕ ПУШКУ БОЛЬШЕ, ЧТОБЫ БЫЛА КАК МОЙ ЧЛЕН». ВЫ ПОНЯЛИ? ОН ПОМЕНЯЛ ЧЕРТЕЖ ОСНОВНОГО ТАНКА ИМПЕРСКОЙ АРМИИ РАДИ ТОГО, ЧТОБЫ ОТПУСТИТЬ ШУТКУ ПРО СВОЙ ЧЛЕН!
Вдруг сервоприводы мощных ног Дредноута пробудились к жизни, и он направился к двери, не останавливаясь ни на секунду, даже перед столом дорогого дерева двухтысячелетней давности. Добравшись до разгромленной двери, Бьорн обернулся и произнес: — КОГДА ВЫ РАЗБУДИТЕ МЕНЯ В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ, ПИДОРЫ, ТО ЛУЧШЕ ИМЕЙТЕ ПОД РУКОЙ КОГО-НИБУДЬ, КОГО НУЖНО УБИТЬ, ИЛИ СПРАШИВАЙТЕ О НАСТОЯЩИХ ГЕРОЯХ, А НЕ О ЖОПОШНИКАХ-АЛКАШАХ.
Бьорн вышел, и следом за ним торопливо выбежали Рунные Жрецы
>>587226
...Его мысли вновь просыпались от столетней дрёмы. В трубки, ведущие к его саркофагу, закачивались стимуляторы, вымывая остатки транквилизаторов. Звуки приводов, поднимающих его бронированный корпус в вертикальное положение, смолкли, затем весь его взор залил яркий свет, который вскоре померк, открыв привычную картину. Перед ним стояли техмарины и апотекарии со свитками и инструментами в руках, ближе всех к нему стоял светловолосый десантник, бывший, судя по знакам различия, в ранге Брата-Капитана. Что-то во всей этой картине казалось необычным, но что именно - он не мог понять. Впрочем, неважно. Похоже, его час снова настал.
“КТО ПРОБУДИЛ БЬОРНА?” - прогрохотал он через громкоговорители. “НАСТАЛ ЧАС БИТВЫ?” - добавил он с надеждой.
“Именно, настал час битвы, великий Бьорн,” - ответил капитан. “Мы пробудили тебя, чтобы разбить наших врагов!”
“ЦИФРЫ. У НАС НЕТ ВРЕМЕНИ НА- СТОП, ЧТО?”
В зале воцарилось недоумённое молчание. Оно длилось несколько мгновений, пока капитан не прокашлялся. “Эмм, да, великий, настал час битвы. Что-нибудь не так?”
Бьорн молчал ещё несколько секунд. Когда он заговорил, его слова были осторожны и неуверенны. “ТО ЕСТЬ ВЫ НЕ ХОТИТЕ, ЧТОБЫ Я РАССКАЗЫВАЛ О БЫЛЫХ ВРЕМЕНАХ? О ЛЕМАНЕ РАССЕ?”
“Я... Я не сомневаюсь, что ты мог бы, почтенный воин, но, по правде говоря, мы хотели бы увидеть тебя в бою.”
Вновь молчание. Кучка апотекариев, стоявшая дальше остальных, начала перешёптываться. “Мы не накосячили в ритуале пробуждения?” - “Слышал, он впадает в старость… возможно, он даже не помнит, чего от него хотят-“
Внезапно громоподобный звук заполнил всю оружейную, эхом отражаясь от стен. Через мгновение все поняли, что это - хохот, извергаемый громкоговорителями Дредноута.
“ОЧЕНЬ ХОРОШО” - объявил Бьорн, вдоволь насмеявшись. “Я ВНОВЬ БУДУ СРАЖАТЬСЯ!” Беспокойство на лицах окружавших его десантников тут же сменилось улыбками облегчения.
“Разумеется, о Великий!” - усмехнулся капитан. “Великая честь - сражаться с тобой плечом к плечу!” Бьорн был в восторге . Его разбудили для долгожданной битвы, никто не хотел слушать истории о ёбаном Лемане Рассе, более того - никто даже не назвал его полным - Император его побери - именем. Ближайшее столетие рисовалось очень неплохим! Если удача не оставит его и впредь, то, возможно, он даже будет вознаграждён за грядущие победы священным машинным маслом, заливать которое будут парочка адептус сороритас –
“Кхм, великий? Кажется, вы на секунду задумались… что-то про близняшек?”
“ЧТО? Э... НИЧЕГО. КОГДА ЖЕ БИТВА!?” - спросил Бьорн, быстро сменив тему разговора. “ПРОВОДИТЕ МЕНЯ К НАШИМ КОРАБЛЯМ, КОТОРЫЕ ДОСТАВЯТ НАС К ВРАГУ, ГДЕ БЫ ОН НИ ПРЯТАЛСЯ!”
“Мы уже на боевой барже, прямо на орбите над нашей целью,” - проинформирова его капитан, “Вскоре мы выйдем на удачную для сброса капсул позицию и будем готовы начать наступление. Если ты проследуешь за мной к посадочным капсулам, мы будем готовы начать немедленно.” Ах, они уже были на борту, а не в крепости, как он предполагал. Неудивительно, что обстановка при пробуждении показалась странной: Бьорн понял, что не узнаёт, где находится. Он воспрянул духом: если учесть его желание поскорее ринуться в бой, долгое путешествие на корабле было бы не самым приятным занятием. С рычанием и свистом все системы Дредноута окончательно вернулись к жизни и он проследовал за Капитаном.
“ВЕДИ МЕНЯ, БРАТ. Я НЕ УЗНАЮ ЭТОТ КОРАБЛЬ И НЕ ЗНАЮ, КУДА ИДТИ. ЧТО ЭТО ЗА БОЕВАЯ БАРЖА, КОТОРОЙ ПОСЧАСТЛИВИЛОСЬ НЕСТИ НАС К ПОЛЮ БИТВЫ?”
Капитан пробормотал что-то неразборчивое, а окружавшие их десантники нервно переглянулись.
“БРАТ, ПЕРЕД МОИМИ ГЛАЗАМИ ПРОШЛИ ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ, И СЛУХ МОЙ УЖЕ НЕ ТОТ. ОТВЕЧАЙ ГРОМЧЕ.”
“Мы... Мы на борту Литании Ярости, о Древний.”
“ХМ. ПОПОЛНЕНИЕ ФЛОТА. ПОХОЖЕ, ДЕЛА ЛЕГИОНА НЕ ТАК ПЛОХИ. И КАК ТУТ НЕПРИВЫЧНО ЧИСТО!” - заметил Бьорн, глядя на блестящие стены, на котрых смутно отражались красные силуэты десантников и его самого. “Я ДУМАЛ, ВСЁ БУДЕТ ПОКРЫТО ВОЛЧЬИМ ГОВН... КРАСНЫЙ? КАКОГО ТЗИНЧА Я КРАСНЫЙ!?”
“От дерьмо.” - пробормотал технодесантник, которого тут же пихнул в бок механодендритом один из его коллег.
Капитан наградил обоих убийственным взглядом, затем вновь повернулся к Бьорну: “Почему же тебе не быть красным, почтенный Бьорн? Красный всегда был цветом нашего орде –“
“МОЛЧАТЬ!” - приказал тот, и все тут же умолкли. Бьорн сделал несколько шагов к подходящему по форме выступу и задумчиво поскрёб об него рукой, после чего внимательно её оглядел. Под слоем стёртой красной красной краски явно виднелся слой знакомой светло-голубой. Бьорн был старейшим из живущих в Империуме, и все жрецы Космических Волков были убеждены, что в таком возрасте он постепенно впадал в маразм, но на самом деле его ум был так же остр, как и в былые времена. Хотя иногда, конечно, ему просто нужно было время, чтобы прийти в себя после долгого отдыха. Он повернулся к десантникам в красных доспехах, заметив на их наплечниках и знамёнах, находившихся в зале, символ, изображавший чёрную птицу и каплю крови.
“...могучий Бьорн, мы можем объяснить,” - начал было капитан, но тот одёрнул его:
“ЗАТКНИСЬ! Я ДУМАЮ.” Это было не совсем то, чего они ждали. Все стояли вокруг, обеспокоенно гадая, о чём же думает Великий.
“…КАК ВЫ ОТНОСИТЕСЬ К ВОЛКАМ?” В фразе был какой-то явный намёк. Капитан неуверенно шагнул вперёд и произнёс: “Мы… э… довольно равнодушны к волкам?”
“ХОРОШО. Я НЕНАВИЖУ ЕБУЧИХ ВОЛКОВ.” Бьорн наклонился вперёд, насколько это было возможно для Дредноута, нависая над капитаном и балансируя на грани равновесия, так что любой рывок двигателей корабля мог оборвать жизнь десантника.
“НИКАКИХ ВОЛКОВ. НИКАКИХ ВОПРОСОВ О ЛЕМАНЕ РАССЕ. АБСОЛЮТНО НИКАКИХ УПОМИНАНИЙ О МОГУЧИХ РУКАХ. ЛЮБОЙ, КТО СПРОСИТ МЕНЯ О БЫЛЫХ ВРЕМЕНАХ, ПОСЛУЖИТ МНЕ КРАСКОЙ, ЧТОБЫ ПОДПРАВИТЬ ВАШЕ УБОГОЕ МАЛЯРСТВО,” - прогрохотал Бьорн. “ТАКОВЫ МОИ УСЛОВИЯ. СОГЛАШАЙТЕСЬ, И Я ПРИКИНУСЬ, ЧТО НЕ ЗАМЕТИЛ ВАШЕГО ПОСТУПКА, МАЛЕНЬКИЕ ВОРЮГИ. ИДЁТ?” Капитан неистово закивал.
“СЛАВНО. ГДЕ ВАШИ ГРЁБАНЫЕ ДЕСАНТНЫЕ КАПСУЛЫ?” - плотоядно потребовал Бьорн, вращая силовой клешнёй. Определённо, это столетие будет очень удачным.
...Его мысли вновь просыпались от столетней дрёмы. В трубки, ведущие к его саркофагу, закачивались стимуляторы, вымывая остатки транквилизаторов. Звуки приводов, поднимающих его бронированный корпус в вертикальное положение, смолкли, затем весь его взор залил яркий свет, который вскоре померк, открыв привычную картину. Перед ним стояли техмарины и апотекарии со свитками и инструментами в руках, ближе всех к нему стоял светловолосый десантник, бывший, судя по знакам различия, в ранге Брата-Капитана. Что-то во всей этой картине казалось необычным, но что именно - он не мог понять. Впрочем, неважно. Похоже, его час снова настал.
“КТО ПРОБУДИЛ БЬОРНА?” - прогрохотал он через громкоговорители. “НАСТАЛ ЧАС БИТВЫ?” - добавил он с надеждой.
“Именно, настал час битвы, великий Бьорн,” - ответил капитан. “Мы пробудили тебя, чтобы разбить наших врагов!”
“ЦИФРЫ. У НАС НЕТ ВРЕМЕНИ НА- СТОП, ЧТО?”
В зале воцарилось недоумённое молчание. Оно длилось несколько мгновений, пока капитан не прокашлялся. “Эмм, да, великий, настал час битвы. Что-нибудь не так?”
Бьорн молчал ещё несколько секунд. Когда он заговорил, его слова были осторожны и неуверенны. “ТО ЕСТЬ ВЫ НЕ ХОТИТЕ, ЧТОБЫ Я РАССКАЗЫВАЛ О БЫЛЫХ ВРЕМЕНАХ? О ЛЕМАНЕ РАССЕ?”
“Я... Я не сомневаюсь, что ты мог бы, почтенный воин, но, по правде говоря, мы хотели бы увидеть тебя в бою.”
Вновь молчание. Кучка апотекариев, стоявшая дальше остальных, начала перешёптываться. “Мы не накосячили в ритуале пробуждения?” - “Слышал, он впадает в старость… возможно, он даже не помнит, чего от него хотят-“
Внезапно громоподобный звук заполнил всю оружейную, эхом отражаясь от стен. Через мгновение все поняли, что это - хохот, извергаемый громкоговорителями Дредноута.
“ОЧЕНЬ ХОРОШО” - объявил Бьорн, вдоволь насмеявшись. “Я ВНОВЬ БУДУ СРАЖАТЬСЯ!” Беспокойство на лицах окружавших его десантников тут же сменилось улыбками облегчения.
“Разумеется, о Великий!” - усмехнулся капитан. “Великая честь - сражаться с тобой плечом к плечу!” Бьорн был в восторге . Его разбудили для долгожданной битвы, никто не хотел слушать истории о ёбаном Лемане Рассе, более того - никто даже не назвал его полным - Император его побери - именем. Ближайшее столетие рисовалось очень неплохим! Если удача не оставит его и впредь, то, возможно, он даже будет вознаграждён за грядущие победы священным машинным маслом, заливать которое будут парочка адептус сороритас –
“Кхм, великий? Кажется, вы на секунду задумались… что-то про близняшек?”
“ЧТО? Э... НИЧЕГО. КОГДА ЖЕ БИТВА!?” - спросил Бьорн, быстро сменив тему разговора. “ПРОВОДИТЕ МЕНЯ К НАШИМ КОРАБЛЯМ, КОТОРЫЕ ДОСТАВЯТ НАС К ВРАГУ, ГДЕ БЫ ОН НИ ПРЯТАЛСЯ!”
“Мы уже на боевой барже, прямо на орбите над нашей целью,” - проинформирова его капитан, “Вскоре мы выйдем на удачную для сброса капсул позицию и будем готовы начать наступление. Если ты проследуешь за мной к посадочным капсулам, мы будем готовы начать немедленно.” Ах, они уже были на борту, а не в крепости, как он предполагал. Неудивительно, что обстановка при пробуждении показалась странной: Бьорн понял, что не узнаёт, где находится. Он воспрянул духом: если учесть его желание поскорее ринуться в бой, долгое путешествие на корабле было бы не самым приятным занятием. С рычанием и свистом все системы Дредноута окончательно вернулись к жизни и он проследовал за Капитаном.
“ВЕДИ МЕНЯ, БРАТ. Я НЕ УЗНАЮ ЭТОТ КОРАБЛЬ И НЕ ЗНАЮ, КУДА ИДТИ. ЧТО ЭТО ЗА БОЕВАЯ БАРЖА, КОТОРОЙ ПОСЧАСТЛИВИЛОСЬ НЕСТИ НАС К ПОЛЮ БИТВЫ?”
Капитан пробормотал что-то неразборчивое, а окружавшие их десантники нервно переглянулись.
“БРАТ, ПЕРЕД МОИМИ ГЛАЗАМИ ПРОШЛИ ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ, И СЛУХ МОЙ УЖЕ НЕ ТОТ. ОТВЕЧАЙ ГРОМЧЕ.”
“Мы... Мы на борту Литании Ярости, о Древний.”
“ХМ. ПОПОЛНЕНИЕ ФЛОТА. ПОХОЖЕ, ДЕЛА ЛЕГИОНА НЕ ТАК ПЛОХИ. И КАК ТУТ НЕПРИВЫЧНО ЧИСТО!” - заметил Бьорн, глядя на блестящие стены, на котрых смутно отражались красные силуэты десантников и его самого. “Я ДУМАЛ, ВСЁ БУДЕТ ПОКРЫТО ВОЛЧЬИМ ГОВН... КРАСНЫЙ? КАКОГО ТЗИНЧА Я КРАСНЫЙ!?”
“От дерьмо.” - пробормотал технодесантник, которого тут же пихнул в бок механодендритом один из его коллег.
Капитан наградил обоих убийственным взглядом, затем вновь повернулся к Бьорну: “Почему же тебе не быть красным, почтенный Бьорн? Красный всегда был цветом нашего орде –“
“МОЛЧАТЬ!” - приказал тот, и все тут же умолкли. Бьорн сделал несколько шагов к подходящему по форме выступу и задумчиво поскрёб об него рукой, после чего внимательно её оглядел. Под слоем стёртой красной красной краски явно виднелся слой знакомой светло-голубой. Бьорн был старейшим из живущих в Империуме, и все жрецы Космических Волков были убеждены, что в таком возрасте он постепенно впадал в маразм, но на самом деле его ум был так же остр, как и в былые времена. Хотя иногда, конечно, ему просто нужно было время, чтобы прийти в себя после долгого отдыха. Он повернулся к десантникам в красных доспехах, заметив на их наплечниках и знамёнах, находившихся в зале, символ, изображавший чёрную птицу и каплю крови.
“...могучий Бьорн, мы можем объяснить,” - начал было капитан, но тот одёрнул его:
“ЗАТКНИСЬ! Я ДУМАЮ.” Это было не совсем то, чего они ждали. Все стояли вокруг, обеспокоенно гадая, о чём же думает Великий.
“…КАК ВЫ ОТНОСИТЕСЬ К ВОЛКАМ?” В фразе был какой-то явный намёк. Капитан неуверенно шагнул вперёд и произнёс: “Мы… э… довольно равнодушны к волкам?”
“ХОРОШО. Я НЕНАВИЖУ ЕБУЧИХ ВОЛКОВ.” Бьорн наклонился вперёд, насколько это было возможно для Дредноута, нависая над капитаном и балансируя на грани равновесия, так что любой рывок двигателей корабля мог оборвать жизнь десантника.
“НИКАКИХ ВОЛКОВ. НИКАКИХ ВОПРОСОВ О ЛЕМАНЕ РАССЕ. АБСОЛЮТНО НИКАКИХ УПОМИНАНИЙ О МОГУЧИХ РУКАХ. ЛЮБОЙ, КТО СПРОСИТ МЕНЯ О БЫЛЫХ ВРЕМЕНАХ, ПОСЛУЖИТ МНЕ КРАСКОЙ, ЧТОБЫ ПОДПРАВИТЬ ВАШЕ УБОГОЕ МАЛЯРСТВО,” - прогрохотал Бьорн. “ТАКОВЫ МОИ УСЛОВИЯ. СОГЛАШАЙТЕСЬ, И Я ПРИКИНУСЬ, ЧТО НЕ ЗАМЕТИЛ ВАШЕГО ПОСТУПКА, МАЛЕНЬКИЕ ВОРЮГИ. ИДЁТ?” Капитан неистово закивал.
“СЛАВНО. ГДЕ ВАШИ ГРЁБАНЫЕ ДЕСАНТНЫЕ КАПСУЛЫ?” - плотоядно потребовал Бьорн, вращая силовой клешнёй. Определённо, это столетие будет очень удачным.
>>587226
...Его мысли вновь просыпались от столетней дрёмы. В трубки, ведущие к его саркофагу, закачивались стимуляторы, вымывая остатки транквилизаторов. Звуки приводов, поднимающих его бронированный корпус в вертикальное положение, смолкли, затем весь его взор залил яркий свет, который вскоре померк, открыв привычную картину. Перед ним стояли техмарины и апотекарии со свитками и инструментами в руках, ближе всех к нему стоял светловолосый десантник, бывший, судя по знакам различия, в ранге Брата-Капитана. Что-то во всей этой картине казалось необычным, но что именно - он не мог понять. Впрочем, неважно. Похоже, его час снова настал.
“КТО ПРОБУДИЛ БЬОРНА?” - прогрохотал он через громкоговорители. “НАСТАЛ ЧАС БИТВЫ?” - добавил он с надеждой.
“Именно, настал час битвы, великий Бьорн,” - ответил капитан. “Мы пробудили тебя, чтобы разбить наших врагов!”
“ЦИФРЫ. У НАС НЕТ ВРЕМЕНИ НА- СТОП, ЧТО?”
В зале воцарилось недоумённое молчание. Оно длилось несколько мгновений, пока капитан не прокашлялся. “Эмм, да, великий, настал час битвы. Что-нибудь не так?”
Бьорн молчал ещё несколько секунд. Когда он заговорил, его слова были осторожны и неуверенны. “ТО ЕСТЬ ВЫ НЕ ХОТИТЕ, ЧТОБЫ Я РАССКАЗЫВАЛ О БЫЛЫХ ВРЕМЕНАХ? О ЛЕМАНЕ РАССЕ?”
“Я... Я не сомневаюсь, что ты мог бы, почтенный воин, но, по правде говоря, мы хотели бы увидеть тебя в бою.”
Вновь молчание. Кучка апотекариев, стоявшая дальше остальных, начала перешёптываться. “Мы не накосячили в ритуале пробуждения?” - “Слышал, он впадает в старость… возможно, он даже не помнит, чего от него хотят-“
Внезапно громоподобный звук заполнил всю оружейную, эхом отражаясь от стен. Через мгновение все поняли, что это - хохот, извергаемый громкоговорителями Дредноута.
“ОЧЕНЬ ХОРОШО” - объявил Бьорн, вдоволь насмеявшись. “Я ВНОВЬ БУДУ СРАЖАТЬСЯ!” Беспокойство на лицах окружавших его десантников тут же сменилось улыбками облегчения.
“Разумеется, о Великий!” - усмехнулся капитан. “Великая честь - сражаться с тобой плечом к плечу!” Бьорн был в восторге . Его разбудили для долгожданной битвы, никто не хотел слушать истории о ёбаном Лемане Рассе, более того - никто даже не назвал его полным - Император его побери - именем. Ближайшее столетие рисовалось очень неплохим! Если удача не оставит его и впредь, то, возможно, он даже будет вознаграждён за грядущие победы священным машинным маслом, заливать которое будут парочка адептус сороритас –
“Кхм, великий? Кажется, вы на секунду задумались… что-то про близняшек?”
“ЧТО? Э... НИЧЕГО. КОГДА ЖЕ БИТВА!?” - спросил Бьорн, быстро сменив тему разговора. “ПРОВОДИТЕ МЕНЯ К НАШИМ КОРАБЛЯМ, КОТОРЫЕ ДОСТАВЯТ НАС К ВРАГУ, ГДЕ БЫ ОН НИ ПРЯТАЛСЯ!”
“Мы уже на боевой барже, прямо на орбите над нашей целью,” - проинформирова его капитан, “Вскоре мы выйдем на удачную для сброса капсул позицию и будем готовы начать наступление. Если ты проследуешь за мной к посадочным капсулам, мы будем готовы начать немедленно.” Ах, они уже были на борту, а не в крепости, как он предполагал. Неудивительно, что обстановка при пробуждении показалась странной: Бьорн понял, что не узнаёт, где находится. Он воспрянул духом: если учесть его желание поскорее ринуться в бой, долгое путешествие на корабле было бы не самым приятным занятием. С рычанием и свистом все системы Дредноута окончательно вернулись к жизни и он проследовал за Капитаном.
“ВЕДИ МЕНЯ, БРАТ. Я НЕ УЗНАЮ ЭТОТ КОРАБЛЬ И НЕ ЗНАЮ, КУДА ИДТИ. ЧТО ЭТО ЗА БОЕВАЯ БАРЖА, КОТОРОЙ ПОСЧАСТЛИВИЛОСЬ НЕСТИ НАС К ПОЛЮ БИТВЫ?”
Капитан пробормотал что-то неразборчивое, а окружавшие их десантники нервно переглянулись.
“БРАТ, ПЕРЕД МОИМИ ГЛАЗАМИ ПРОШЛИ ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ, И СЛУХ МОЙ УЖЕ НЕ ТОТ. ОТВЕЧАЙ ГРОМЧЕ.”
“Мы... Мы на борту Литании Ярости, о Древний.”
“ХМ. ПОПОЛНЕНИЕ ФЛОТА. ПОХОЖЕ, ДЕЛА ЛЕГИОНА НЕ ТАК ПЛОХИ. И КАК ТУТ НЕПРИВЫЧНО ЧИСТО!” - заметил Бьорн, глядя на блестящие стены, на котрых смутно отражались красные силуэты десантников и его самого. “Я ДУМАЛ, ВСЁ БУДЕТ ПОКРЫТО ВОЛЧЬИМ ГОВН... КРАСНЫЙ? КАКОГО ТЗИНЧА Я КРАСНЫЙ!?”
“От дерьмо.” - пробормотал технодесантник, которого тут же пихнул в бок механодендритом один из его коллег.
Капитан наградил обоих убийственным взглядом, затем вновь повернулся к Бьорну: “Почему же тебе не быть красным, почтенный Бьорн? Красный всегда был цветом нашего орде –“
“МОЛЧАТЬ!” - приказал тот, и все тут же умолкли. Бьорн сделал несколько шагов к подходящему по форме выступу и задумчиво поскрёб об него рукой, после чего внимательно её оглядел. Под слоем стёртой красной красной краски явно виднелся слой знакомой светло-голубой. Бьорн был старейшим из живущих в Империуме, и все жрецы Космических Волков были убеждены, что в таком возрасте он постепенно впадал в маразм, но на самом деле его ум был так же остр, как и в былые времена. Хотя иногда, конечно, ему просто нужно было время, чтобы прийти в себя после долгого отдыха. Он повернулся к десантникам в красных доспехах, заметив на их наплечниках и знамёнах, находившихся в зале, символ, изображавший чёрную птицу и каплю крови.
“...могучий Бьорн, мы можем объяснить,” - начал было капитан, но тот одёрнул его:
“ЗАТКНИСЬ! Я ДУМАЮ.” Это было не совсем то, чего они ждали. Все стояли вокруг, обеспокоенно гадая, о чём же думает Великий.
“…КАК ВЫ ОТНОСИТЕСЬ К ВОЛКАМ?” В фразе был какой-то явный намёк. Капитан неуверенно шагнул вперёд и произнёс: “Мы… э… довольно равнодушны к волкам?”
“ХОРОШО. Я НЕНАВИЖУ ЕБУЧИХ ВОЛКОВ.” Бьорн наклонился вперёд, насколько это было возможно для Дредноута, нависая над капитаном и балансируя на грани равновесия, так что любой рывок двигателей корабля мог оборвать жизнь десантника.
“НИКАКИХ ВОЛКОВ. НИКАКИХ ВОПРОСОВ О ЛЕМАНЕ РАССЕ. АБСОЛЮТНО НИКАКИХ УПОМИНАНИЙ О МОГУЧИХ РУКАХ. ЛЮБОЙ, КТО СПРОСИТ МЕНЯ О БЫЛЫХ ВРЕМЕНАХ, ПОСЛУЖИТ МНЕ КРАСКОЙ, ЧТОБЫ ПОДПРАВИТЬ ВАШЕ УБОГОЕ МАЛЯРСТВО,” - прогрохотал Бьорн. “ТАКОВЫ МОИ УСЛОВИЯ. СОГЛАШАЙТЕСЬ, И Я ПРИКИНУСЬ, ЧТО НЕ ЗАМЕТИЛ ВАШЕГО ПОСТУПКА, МАЛЕНЬКИЕ ВОРЮГИ. ИДЁТ?” Капитан неистово закивал.
“СЛАВНО. ГДЕ ВАШИ ГРЁБАНЫЕ ДЕСАНТНЫЕ КАПСУЛЫ?” - плотоядно потребовал Бьорн, вращая силовой клешнёй. Определённо, это столетие будет очень удачным.
...Его мысли вновь просыпались от столетней дрёмы. В трубки, ведущие к его саркофагу, закачивались стимуляторы, вымывая остатки транквилизаторов. Звуки приводов, поднимающих его бронированный корпус в вертикальное положение, смолкли, затем весь его взор залил яркий свет, который вскоре померк, открыв привычную картину. Перед ним стояли техмарины и апотекарии со свитками и инструментами в руках, ближе всех к нему стоял светловолосый десантник, бывший, судя по знакам различия, в ранге Брата-Капитана. Что-то во всей этой картине казалось необычным, но что именно - он не мог понять. Впрочем, неважно. Похоже, его час снова настал.
“КТО ПРОБУДИЛ БЬОРНА?” - прогрохотал он через громкоговорители. “НАСТАЛ ЧАС БИТВЫ?” - добавил он с надеждой.
“Именно, настал час битвы, великий Бьорн,” - ответил капитан. “Мы пробудили тебя, чтобы разбить наших врагов!”
“ЦИФРЫ. У НАС НЕТ ВРЕМЕНИ НА- СТОП, ЧТО?”
В зале воцарилось недоумённое молчание. Оно длилось несколько мгновений, пока капитан не прокашлялся. “Эмм, да, великий, настал час битвы. Что-нибудь не так?”
Бьорн молчал ещё несколько секунд. Когда он заговорил, его слова были осторожны и неуверенны. “ТО ЕСТЬ ВЫ НЕ ХОТИТЕ, ЧТОБЫ Я РАССКАЗЫВАЛ О БЫЛЫХ ВРЕМЕНАХ? О ЛЕМАНЕ РАССЕ?”
“Я... Я не сомневаюсь, что ты мог бы, почтенный воин, но, по правде говоря, мы хотели бы увидеть тебя в бою.”
Вновь молчание. Кучка апотекариев, стоявшая дальше остальных, начала перешёптываться. “Мы не накосячили в ритуале пробуждения?” - “Слышал, он впадает в старость… возможно, он даже не помнит, чего от него хотят-“
Внезапно громоподобный звук заполнил всю оружейную, эхом отражаясь от стен. Через мгновение все поняли, что это - хохот, извергаемый громкоговорителями Дредноута.
“ОЧЕНЬ ХОРОШО” - объявил Бьорн, вдоволь насмеявшись. “Я ВНОВЬ БУДУ СРАЖАТЬСЯ!” Беспокойство на лицах окружавших его десантников тут же сменилось улыбками облегчения.
“Разумеется, о Великий!” - усмехнулся капитан. “Великая честь - сражаться с тобой плечом к плечу!” Бьорн был в восторге . Его разбудили для долгожданной битвы, никто не хотел слушать истории о ёбаном Лемане Рассе, более того - никто даже не назвал его полным - Император его побери - именем. Ближайшее столетие рисовалось очень неплохим! Если удача не оставит его и впредь, то, возможно, он даже будет вознаграждён за грядущие победы священным машинным маслом, заливать которое будут парочка адептус сороритас –
“Кхм, великий? Кажется, вы на секунду задумались… что-то про близняшек?”
“ЧТО? Э... НИЧЕГО. КОГДА ЖЕ БИТВА!?” - спросил Бьорн, быстро сменив тему разговора. “ПРОВОДИТЕ МЕНЯ К НАШИМ КОРАБЛЯМ, КОТОРЫЕ ДОСТАВЯТ НАС К ВРАГУ, ГДЕ БЫ ОН НИ ПРЯТАЛСЯ!”
“Мы уже на боевой барже, прямо на орбите над нашей целью,” - проинформирова его капитан, “Вскоре мы выйдем на удачную для сброса капсул позицию и будем готовы начать наступление. Если ты проследуешь за мной к посадочным капсулам, мы будем готовы начать немедленно.” Ах, они уже были на борту, а не в крепости, как он предполагал. Неудивительно, что обстановка при пробуждении показалась странной: Бьорн понял, что не узнаёт, где находится. Он воспрянул духом: если учесть его желание поскорее ринуться в бой, долгое путешествие на корабле было бы не самым приятным занятием. С рычанием и свистом все системы Дредноута окончательно вернулись к жизни и он проследовал за Капитаном.
“ВЕДИ МЕНЯ, БРАТ. Я НЕ УЗНАЮ ЭТОТ КОРАБЛЬ И НЕ ЗНАЮ, КУДА ИДТИ. ЧТО ЭТО ЗА БОЕВАЯ БАРЖА, КОТОРОЙ ПОСЧАСТЛИВИЛОСЬ НЕСТИ НАС К ПОЛЮ БИТВЫ?”
Капитан пробормотал что-то неразборчивое, а окружавшие их десантники нервно переглянулись.
“БРАТ, ПЕРЕД МОИМИ ГЛАЗАМИ ПРОШЛИ ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ, И СЛУХ МОЙ УЖЕ НЕ ТОТ. ОТВЕЧАЙ ГРОМЧЕ.”
“Мы... Мы на борту Литании Ярости, о Древний.”
“ХМ. ПОПОЛНЕНИЕ ФЛОТА. ПОХОЖЕ, ДЕЛА ЛЕГИОНА НЕ ТАК ПЛОХИ. И КАК ТУТ НЕПРИВЫЧНО ЧИСТО!” - заметил Бьорн, глядя на блестящие стены, на котрых смутно отражались красные силуэты десантников и его самого. “Я ДУМАЛ, ВСЁ БУДЕТ ПОКРЫТО ВОЛЧЬИМ ГОВН... КРАСНЫЙ? КАКОГО ТЗИНЧА Я КРАСНЫЙ!?”
“От дерьмо.” - пробормотал технодесантник, которого тут же пихнул в бок механодендритом один из его коллег.
Капитан наградил обоих убийственным взглядом, затем вновь повернулся к Бьорну: “Почему же тебе не быть красным, почтенный Бьорн? Красный всегда был цветом нашего орде –“
“МОЛЧАТЬ!” - приказал тот, и все тут же умолкли. Бьорн сделал несколько шагов к подходящему по форме выступу и задумчиво поскрёб об него рукой, после чего внимательно её оглядел. Под слоем стёртой красной красной краски явно виднелся слой знакомой светло-голубой. Бьорн был старейшим из живущих в Империуме, и все жрецы Космических Волков были убеждены, что в таком возрасте он постепенно впадал в маразм, но на самом деле его ум был так же остр, как и в былые времена. Хотя иногда, конечно, ему просто нужно было время, чтобы прийти в себя после долгого отдыха. Он повернулся к десантникам в красных доспехах, заметив на их наплечниках и знамёнах, находившихся в зале, символ, изображавший чёрную птицу и каплю крови.
“...могучий Бьорн, мы можем объяснить,” - начал было капитан, но тот одёрнул его:
“ЗАТКНИСЬ! Я ДУМАЮ.” Это было не совсем то, чего они ждали. Все стояли вокруг, обеспокоенно гадая, о чём же думает Великий.
“…КАК ВЫ ОТНОСИТЕСЬ К ВОЛКАМ?” В фразе был какой-то явный намёк. Капитан неуверенно шагнул вперёд и произнёс: “Мы… э… довольно равнодушны к волкам?”
“ХОРОШО. Я НЕНАВИЖУ ЕБУЧИХ ВОЛКОВ.” Бьорн наклонился вперёд, насколько это было возможно для Дредноута, нависая над капитаном и балансируя на грани равновесия, так что любой рывок двигателей корабля мог оборвать жизнь десантника.
“НИКАКИХ ВОЛКОВ. НИКАКИХ ВОПРОСОВ О ЛЕМАНЕ РАССЕ. АБСОЛЮТНО НИКАКИХ УПОМИНАНИЙ О МОГУЧИХ РУКАХ. ЛЮБОЙ, КТО СПРОСИТ МЕНЯ О БЫЛЫХ ВРЕМЕНАХ, ПОСЛУЖИТ МНЕ КРАСКОЙ, ЧТОБЫ ПОДПРАВИТЬ ВАШЕ УБОГОЕ МАЛЯРСТВО,” - прогрохотал Бьорн. “ТАКОВЫ МОИ УСЛОВИЯ. СОГЛАШАЙТЕСЬ, И Я ПРИКИНУСЬ, ЧТО НЕ ЗАМЕТИЛ ВАШЕГО ПОСТУПКА, МАЛЕНЬКИЕ ВОРЮГИ. ИДЁТ?” Капитан неистово закивал.
“СЛАВНО. ГДЕ ВАШИ ГРЁБАНЫЕ ДЕСАНТНЫЕ КАПСУЛЫ?” - плотоядно потребовал Бьорн, вращая силовой клешнёй. Определённо, это столетие будет очень удачным.
267 Кб, 907x1024>>587228
Всегда доставляет.
Всегда доставляет.
Большинство примархов кроме происхождения, габаритов и пафоса объединяет еще одно важное обстоятельство. К моменту личной встречи с Императором после долгих лет разлуки они всех жестоко победили, стали самыми главными на планете и как раз искали, чего бы еще такого превозмочь. Так что я не буду писать об этом в биографии каждого примарха, в конце концов, тут краткий пересказ. Просто имейте в виду, что по умолчанию они всех нагнули и только спустя кучу времени поняли, что жизнь на самом деле дерьмо. А люлей почему-то отхватил Император.
1.Лион Эль'Джонсон
Планета Калибан могла заколебать любого. Чаще всего, до смерти. У нее для этого были разные отрыжки Хаоса в большом количестве. При том настолько большом, что люди ныкались в крепостях, хотя усердно плодились и размножались. Но жрали их быстрее.
Так вот, рыцарь Лютер нашел в лесу Маугли. И назвал его Львом Из Леса. Наверно ребенок был сильно волосат, а может, откусил что-нибудь рыцарю, не знаю. Так получилось. Естественно, Лион был мегакрут. И организовал отрыжкам Хаоса геноцид. Только подрос немного сначала.
К приезду папочки Лиона обозвали Верховным Великим Магистром Ордена, правителем Калибана, чему Лютер жутко завидовал. А уж когда его оставили рулить планетой, а сами свалили топтать галактику, то вообще обиделся. И начал готовить мстю.
Лион успешно давал всем прикурить со своим личным легионом крутых парней. А потом узнал, что Хорус решил родительский трон примерять без разрешения. И рванул спасать золотое кресло. Но не успел. Потому завернул на родную планету. А там к нему Лютер выходит и кукиш показывает, мол, свергли тебя. Слишком долго дома не появлялся. И дал Лиону в морду от полноты чувств. И начался махач. Но что-то там у них не срослось. В итоге Лютер проиграл, но был оставлен заместителем на разрушенной планете. От нее, кстати, только замок и остался. А Лион делся неизвестно куда, наверно пошел по бабам. Ходят слухи, что бордель ему устроили прямо под уцелевшим замком.
2.Фулгрим
На планете Кемос жратвы не хватало. Потому сирот там убивали. Но почему-то не ели. А Фулгрима, чтобы не создавать правовой казус, усыновили. Все-таки ребенок свалился с неба, а не появился более традиционным путем. Но халявы не было, жратву пришлось отрабатывать. Благо, учитывая родословную, превозмогалось Фулгриму в шахтах без проблем. Вскоре превозмогание достигло таких размеров, что стало улучшать экономику. Выделяемая в процессе энергия пафоса пошла на культурное развитие. Так что Император прилетел на довольно милое местечко.
Фулгрим от родителя получил доспехи, блямбу на плечо в виде ножки и крылышка какой-то птицы в память о голодных годах и родительское благословение. Потому что Император благополучно просрал пробирки с сыновьим легионом, а запасов спермы, чтобы сделать новый, у него не было. Пришлось Фулгриму заниматься этим лично и временно перейти под начало Хоруса. Тот был опытным товарищем и мог многое подсказать.
Легион Фулгрим успешно восстановил, потом посмотрел на это всё и понял, что молодец. Но Император круче. И начался у примарха острый приступ нарциссизма, замаскированный под восхищение своим великим папой. Болезнь захватила весь легион. И начали они активно самосовершенствоваться, чтобы догнать и перегнать начальство. В итоге Дети Императора достигли невозможного - космодесантники в их рядах стали красивыми, чем сильно шокировали врагов и общественность.
Апогея история достигла, когда совершенный легион идеальных космодесантников направили мочить предателя-Хоруса. Слаанеш ударил Фулгриму в голову, чем перетянул примарха на свою сторону. Ну и предложение источника вечного наслаждения не последнюю роль в этом сыграло. При том, если космодесантники были не особо нужны темному принцу и могли спокойно резать как окружающих, так и друг друга, то Фулгрим являлся лакомым кусочком. И что с ним конкретно стало, не ясно, но вроде его засунули в портрет, барельеф или статую. И назвали то ли Моной Лизой, то ли Венерой Милосской.
3.Пертурабо
На Олимпии кругом были горы, поэтому пришлось Маугли номер 2 лазать по скалам, на чем и погорел - его поймали. И усыновили, куда ж без этого. Местный правитель Даммекос имел своих детей, но о них ничего не известно. А Пертурабо повел себя как последний гондон, на контакт с новой семьей не шел, да еще и сверг приемного папочку. Но не убил. За что и получил потом заслуженный удар в спину. И сильно расстроился.
Легион Пертурабо умел осаждать всякие крепости. Но не любил, потому что по меркам общества это было не круто. В Империи вообще не жаловали тех, кто сидит на попе ровно и ждет, пока враг загнется сам. Да и само по себе это занятие скучное. Поэтому добры молодцы начали активно агитировать осаждаемых, чтоб те сдавались. Сначала аргументами были доброе слово и ракетные установки. А потом слово за слово и до святого экстерминатуса доходило.
В это время Рогал Дорн хвастался, что дворец Императора мегакрут и неприступен, чем сильно всех провоцировал. А Пертупабо конкретно гнобили братья. Типа, они превозмогали, а этот так, мимо проходил. В итоге только Хорус просек фишку и подсуетился. Он подарил Пертурабо молот. Вещица была знатная и сносила не только врагов, но и крышу владельца, куда там орочьим грибам. Но допинг никто не спалил и дворец императора укуренный примарх таки раздолбал. А потом сбежал от папкиного ремня к демонам в Око Ужаса.
4.Магнус, местами Рыжий или Красный в зависимости от источника
Во лбу у Магнуса горел третий глаз класса Земля-Космос-Варп, модель Звезда. Но был он маде ин Чайна, без лицензии, сертификатов и вообще бракованный. Потому что через него Хаос пускал дезу. И быть бы Магнусу сожженным, как еретику и мерзкому мутанту, если бы он не свалился на планету, заселенную сплошь псайкерами. Они ныкались на Просперо довольно давно и были не в курсе последних новостей.
Магнус в такой благоприятной среде многому научился. И глазом своим так засветил от обилия пафоса, что прямо сквозь варп нашел мозг императора. Так что образовался у них спонтанный чат со всеми вытекающими. Ну а потом и в реале познакомиться решили.
Легион Магнусу достался тоже бракованный. Народ там активно выходил на связь с космосом, оттопыривал чакры и чистил карму подручными средствами, из-за чего у многих отрастали тентакли, открывался тридцать первый глаз, ехала крыша и еще много чего интересного творилось. Окружающие, естественно, завидовали такому полету фантазии и уже собирались сжечь рассадник мутантов, но появился Магнус и навел порядок. А потом присоединился к подчиненным в поисках нирваны.
Примарх ушел в себя настолько глубоко, что нашел нефть, но не остановился и на этом. Окружающие забеспокоились и решили устроить ему общественное порицание и штраф. Император штраф не назначил, но приказал перейти на более легкие средства выхода за рамки сознания.
Магнус был в печали но послушался. И однажды во время ломки он увидел предательство Хоруса. Новость была важной, и ради передачи ее Императору был распакован секретный белый порошок в особо крупных размерах. Правда, правитель принял видение Магнуса за последствия тяжелейшего отравления и не поверил, зато отправил на Просперо Лемана Русса с матами и антидотами.
Не известно, где был Магнус, но новые добавки в организм он получил, хоть и сопротивлялся под конец. В итоге примарх обиделся и свинтил к демонам, оставив свое тело Руссу на ингредиенты. А тот его съел.
1.Лион Эль'Джонсон
Планета Калибан могла заколебать любого. Чаще всего, до смерти. У нее для этого были разные отрыжки Хаоса в большом количестве. При том настолько большом, что люди ныкались в крепостях, хотя усердно плодились и размножались. Но жрали их быстрее.
Так вот, рыцарь Лютер нашел в лесу Маугли. И назвал его Львом Из Леса. Наверно ребенок был сильно волосат, а может, откусил что-нибудь рыцарю, не знаю. Так получилось. Естественно, Лион был мегакрут. И организовал отрыжкам Хаоса геноцид. Только подрос немного сначала.
К приезду папочки Лиона обозвали Верховным Великим Магистром Ордена, правителем Калибана, чему Лютер жутко завидовал. А уж когда его оставили рулить планетой, а сами свалили топтать галактику, то вообще обиделся. И начал готовить мстю.
Лион успешно давал всем прикурить со своим личным легионом крутых парней. А потом узнал, что Хорус решил родительский трон примерять без разрешения. И рванул спасать золотое кресло. Но не успел. Потому завернул на родную планету. А там к нему Лютер выходит и кукиш показывает, мол, свергли тебя. Слишком долго дома не появлялся. И дал Лиону в морду от полноты чувств. И начался махач. Но что-то там у них не срослось. В итоге Лютер проиграл, но был оставлен заместителем на разрушенной планете. От нее, кстати, только замок и остался. А Лион делся неизвестно куда, наверно пошел по бабам. Ходят слухи, что бордель ему устроили прямо под уцелевшим замком.
2.Фулгрим
На планете Кемос жратвы не хватало. Потому сирот там убивали. Но почему-то не ели. А Фулгрима, чтобы не создавать правовой казус, усыновили. Все-таки ребенок свалился с неба, а не появился более традиционным путем. Но халявы не было, жратву пришлось отрабатывать. Благо, учитывая родословную, превозмогалось Фулгриму в шахтах без проблем. Вскоре превозмогание достигло таких размеров, что стало улучшать экономику. Выделяемая в процессе энергия пафоса пошла на культурное развитие. Так что Император прилетел на довольно милое местечко.
Фулгрим от родителя получил доспехи, блямбу на плечо в виде ножки и крылышка какой-то птицы в память о голодных годах и родительское благословение. Потому что Император благополучно просрал пробирки с сыновьим легионом, а запасов спермы, чтобы сделать новый, у него не было. Пришлось Фулгриму заниматься этим лично и временно перейти под начало Хоруса. Тот был опытным товарищем и мог многое подсказать.
Легион Фулгрим успешно восстановил, потом посмотрел на это всё и понял, что молодец. Но Император круче. И начался у примарха острый приступ нарциссизма, замаскированный под восхищение своим великим папой. Болезнь захватила весь легион. И начали они активно самосовершенствоваться, чтобы догнать и перегнать начальство. В итоге Дети Императора достигли невозможного - космодесантники в их рядах стали красивыми, чем сильно шокировали врагов и общественность.
Апогея история достигла, когда совершенный легион идеальных космодесантников направили мочить предателя-Хоруса. Слаанеш ударил Фулгриму в голову, чем перетянул примарха на свою сторону. Ну и предложение источника вечного наслаждения не последнюю роль в этом сыграло. При том, если космодесантники были не особо нужны темному принцу и могли спокойно резать как окружающих, так и друг друга, то Фулгрим являлся лакомым кусочком. И что с ним конкретно стало, не ясно, но вроде его засунули в портрет, барельеф или статую. И назвали то ли Моной Лизой, то ли Венерой Милосской.
3.Пертурабо
На Олимпии кругом были горы, поэтому пришлось Маугли номер 2 лазать по скалам, на чем и погорел - его поймали. И усыновили, куда ж без этого. Местный правитель Даммекос имел своих детей, но о них ничего не известно. А Пертурабо повел себя как последний гондон, на контакт с новой семьей не шел, да еще и сверг приемного папочку. Но не убил. За что и получил потом заслуженный удар в спину. И сильно расстроился.
Легион Пертурабо умел осаждать всякие крепости. Но не любил, потому что по меркам общества это было не круто. В Империи вообще не жаловали тех, кто сидит на попе ровно и ждет, пока враг загнется сам. Да и само по себе это занятие скучное. Поэтому добры молодцы начали активно агитировать осаждаемых, чтоб те сдавались. Сначала аргументами были доброе слово и ракетные установки. А потом слово за слово и до святого экстерминатуса доходило.
В это время Рогал Дорн хвастался, что дворец Императора мегакрут и неприступен, чем сильно всех провоцировал. А Пертупабо конкретно гнобили братья. Типа, они превозмогали, а этот так, мимо проходил. В итоге только Хорус просек фишку и подсуетился. Он подарил Пертурабо молот. Вещица была знатная и сносила не только врагов, но и крышу владельца, куда там орочьим грибам. Но допинг никто не спалил и дворец императора укуренный примарх таки раздолбал. А потом сбежал от папкиного ремня к демонам в Око Ужаса.
4.Магнус, местами Рыжий или Красный в зависимости от источника
Во лбу у Магнуса горел третий глаз класса Земля-Космос-Варп, модель Звезда. Но был он маде ин Чайна, без лицензии, сертификатов и вообще бракованный. Потому что через него Хаос пускал дезу. И быть бы Магнусу сожженным, как еретику и мерзкому мутанту, если бы он не свалился на планету, заселенную сплошь псайкерами. Они ныкались на Просперо довольно давно и были не в курсе последних новостей.
Магнус в такой благоприятной среде многому научился. И глазом своим так засветил от обилия пафоса, что прямо сквозь варп нашел мозг императора. Так что образовался у них спонтанный чат со всеми вытекающими. Ну а потом и в реале познакомиться решили.
Легион Магнусу достался тоже бракованный. Народ там активно выходил на связь с космосом, оттопыривал чакры и чистил карму подручными средствами, из-за чего у многих отрастали тентакли, открывался тридцать первый глаз, ехала крыша и еще много чего интересного творилось. Окружающие, естественно, завидовали такому полету фантазии и уже собирались сжечь рассадник мутантов, но появился Магнус и навел порядок. А потом присоединился к подчиненным в поисках нирваны.
Примарх ушел в себя настолько глубоко, что нашел нефть, но не остановился и на этом. Окружающие забеспокоились и решили устроить ему общественное порицание и штраф. Император штраф не назначил, но приказал перейти на более легкие средства выхода за рамки сознания.
Магнус был в печали но послушался. И однажды во время ломки он увидел предательство Хоруса. Новость была важной, и ради передачи ее Императору был распакован секретный белый порошок в особо крупных размерах. Правда, правитель принял видение Магнуса за последствия тяжелейшего отравления и не поверил, зато отправил на Просперо Лемана Русса с матами и антидотами.
Не известно, где был Магнус, но новые добавки в организм он получил, хоть и сопротивлялся под конец. В итоге примарх обиделся и свинтил к демонам, оставив свое тело Руссу на ингредиенты. А тот его съел.
Большинство примархов кроме происхождения, габаритов и пафоса объединяет еще одно важное обстоятельство. К моменту личной встречи с Императором после долгих лет разлуки они всех жестоко победили, стали самыми главными на планете и как раз искали, чего бы еще такого превозмочь. Так что я не буду писать об этом в биографии каждого примарха, в конце концов, тут краткий пересказ. Просто имейте в виду, что по умолчанию они всех нагнули и только спустя кучу времени поняли, что жизнь на самом деле дерьмо. А люлей почему-то отхватил Император.
1.Лион Эль'Джонсон
Планета Калибан могла заколебать любого. Чаще всего, до смерти. У нее для этого были разные отрыжки Хаоса в большом количестве. При том настолько большом, что люди ныкались в крепостях, хотя усердно плодились и размножались. Но жрали их быстрее.
Так вот, рыцарь Лютер нашел в лесу Маугли. И назвал его Львом Из Леса. Наверно ребенок был сильно волосат, а может, откусил что-нибудь рыцарю, не знаю. Так получилось. Естественно, Лион был мегакрут. И организовал отрыжкам Хаоса геноцид. Только подрос немного сначала.
К приезду папочки Лиона обозвали Верховным Великим Магистром Ордена, правителем Калибана, чему Лютер жутко завидовал. А уж когда его оставили рулить планетой, а сами свалили топтать галактику, то вообще обиделся. И начал готовить мстю.
Лион успешно давал всем прикурить со своим личным легионом крутых парней. А потом узнал, что Хорус решил родительский трон примерять без разрешения. И рванул спасать золотое кресло. Но не успел. Потому завернул на родную планету. А там к нему Лютер выходит и кукиш показывает, мол, свергли тебя. Слишком долго дома не появлялся. И дал Лиону в морду от полноты чувств. И начался махач. Но что-то там у них не срослось. В итоге Лютер проиграл, но был оставлен заместителем на разрушенной планете. От нее, кстати, только замок и остался. А Лион делся неизвестно куда, наверно пошел по бабам. Ходят слухи, что бордель ему устроили прямо под уцелевшим замком.
2.Фулгрим
На планете Кемос жратвы не хватало. Потому сирот там убивали. Но почему-то не ели. А Фулгрима, чтобы не создавать правовой казус, усыновили. Все-таки ребенок свалился с неба, а не появился более традиционным путем. Но халявы не было, жратву пришлось отрабатывать. Благо, учитывая родословную, превозмогалось Фулгриму в шахтах без проблем. Вскоре превозмогание достигло таких размеров, что стало улучшать экономику. Выделяемая в процессе энергия пафоса пошла на культурное развитие. Так что Император прилетел на довольно милое местечко.
Фулгрим от родителя получил доспехи, блямбу на плечо в виде ножки и крылышка какой-то птицы в память о голодных годах и родительское благословение. Потому что Император благополучно просрал пробирки с сыновьим легионом, а запасов спермы, чтобы сделать новый, у него не было. Пришлось Фулгриму заниматься этим лично и временно перейти под начало Хоруса. Тот был опытным товарищем и мог многое подсказать.
Легион Фулгрим успешно восстановил, потом посмотрел на это всё и понял, что молодец. Но Император круче. И начался у примарха острый приступ нарциссизма, замаскированный под восхищение своим великим папой. Болезнь захватила весь легион. И начали они активно самосовершенствоваться, чтобы догнать и перегнать начальство. В итоге Дети Императора достигли невозможного - космодесантники в их рядах стали красивыми, чем сильно шокировали врагов и общественность.
Апогея история достигла, когда совершенный легион идеальных космодесантников направили мочить предателя-Хоруса. Слаанеш ударил Фулгриму в голову, чем перетянул примарха на свою сторону. Ну и предложение источника вечного наслаждения не последнюю роль в этом сыграло. При том, если космодесантники были не особо нужны темному принцу и могли спокойно резать как окружающих, так и друг друга, то Фулгрим являлся лакомым кусочком. И что с ним конкретно стало, не ясно, но вроде его засунули в портрет, барельеф или статую. И назвали то ли Моной Лизой, то ли Венерой Милосской.
3.Пертурабо
На Олимпии кругом были горы, поэтому пришлось Маугли номер 2 лазать по скалам, на чем и погорел - его поймали. И усыновили, куда ж без этого. Местный правитель Даммекос имел своих детей, но о них ничего не известно. А Пертурабо повел себя как последний гондон, на контакт с новой семьей не шел, да еще и сверг приемного папочку. Но не убил. За что и получил потом заслуженный удар в спину. И сильно расстроился.
Легион Пертурабо умел осаждать всякие крепости. Но не любил, потому что по меркам общества это было не круто. В Империи вообще не жаловали тех, кто сидит на попе ровно и ждет, пока враг загнется сам. Да и само по себе это занятие скучное. Поэтому добры молодцы начали активно агитировать осаждаемых, чтоб те сдавались. Сначала аргументами были доброе слово и ракетные установки. А потом слово за слово и до святого экстерминатуса доходило.
В это время Рогал Дорн хвастался, что дворец Императора мегакрут и неприступен, чем сильно всех провоцировал. А Пертупабо конкретно гнобили братья. Типа, они превозмогали, а этот так, мимо проходил. В итоге только Хорус просек фишку и подсуетился. Он подарил Пертурабо молот. Вещица была знатная и сносила не только врагов, но и крышу владельца, куда там орочьим грибам. Но допинг никто не спалил и дворец императора укуренный примарх таки раздолбал. А потом сбежал от папкиного ремня к демонам в Око Ужаса.
4.Магнус, местами Рыжий или Красный в зависимости от источника
Во лбу у Магнуса горел третий глаз класса Земля-Космос-Варп, модель Звезда. Но был он маде ин Чайна, без лицензии, сертификатов и вообще бракованный. Потому что через него Хаос пускал дезу. И быть бы Магнусу сожженным, как еретику и мерзкому мутанту, если бы он не свалился на планету, заселенную сплошь псайкерами. Они ныкались на Просперо довольно давно и были не в курсе последних новостей.
Магнус в такой благоприятной среде многому научился. И глазом своим так засветил от обилия пафоса, что прямо сквозь варп нашел мозг императора. Так что образовался у них спонтанный чат со всеми вытекающими. Ну а потом и в реале познакомиться решили.
Легион Магнусу достался тоже бракованный. Народ там активно выходил на связь с космосом, оттопыривал чакры и чистил карму подручными средствами, из-за чего у многих отрастали тентакли, открывался тридцать первый глаз, ехала крыша и еще много чего интересного творилось. Окружающие, естественно, завидовали такому полету фантазии и уже собирались сжечь рассадник мутантов, но появился Магнус и навел порядок. А потом присоединился к подчиненным в поисках нирваны.
Примарх ушел в себя настолько глубоко, что нашел нефть, но не остановился и на этом. Окружающие забеспокоились и решили устроить ему общественное порицание и штраф. Император штраф не назначил, но приказал перейти на более легкие средства выхода за рамки сознания.
Магнус был в печали но послушался. И однажды во время ломки он увидел предательство Хоруса. Новость была важной, и ради передачи ее Императору был распакован секретный белый порошок в особо крупных размерах. Правда, правитель принял видение Магнуса за последствия тяжелейшего отравления и не поверил, зато отправил на Просперо Лемана Русса с матами и антидотами.
Не известно, где был Магнус, но новые добавки в организм он получил, хоть и сопротивлялся под конец. В итоге примарх обиделся и свинтил к демонам, оставив свое тело Руссу на ингредиенты. А тот его съел.
1.Лион Эль'Джонсон
Планета Калибан могла заколебать любого. Чаще всего, до смерти. У нее для этого были разные отрыжки Хаоса в большом количестве. При том настолько большом, что люди ныкались в крепостях, хотя усердно плодились и размножались. Но жрали их быстрее.
Так вот, рыцарь Лютер нашел в лесу Маугли. И назвал его Львом Из Леса. Наверно ребенок был сильно волосат, а может, откусил что-нибудь рыцарю, не знаю. Так получилось. Естественно, Лион был мегакрут. И организовал отрыжкам Хаоса геноцид. Только подрос немного сначала.
К приезду папочки Лиона обозвали Верховным Великим Магистром Ордена, правителем Калибана, чему Лютер жутко завидовал. А уж когда его оставили рулить планетой, а сами свалили топтать галактику, то вообще обиделся. И начал готовить мстю.
Лион успешно давал всем прикурить со своим личным легионом крутых парней. А потом узнал, что Хорус решил родительский трон примерять без разрешения. И рванул спасать золотое кресло. Но не успел. Потому завернул на родную планету. А там к нему Лютер выходит и кукиш показывает, мол, свергли тебя. Слишком долго дома не появлялся. И дал Лиону в морду от полноты чувств. И начался махач. Но что-то там у них не срослось. В итоге Лютер проиграл, но был оставлен заместителем на разрушенной планете. От нее, кстати, только замок и остался. А Лион делся неизвестно куда, наверно пошел по бабам. Ходят слухи, что бордель ему устроили прямо под уцелевшим замком.
2.Фулгрим
На планете Кемос жратвы не хватало. Потому сирот там убивали. Но почему-то не ели. А Фулгрима, чтобы не создавать правовой казус, усыновили. Все-таки ребенок свалился с неба, а не появился более традиционным путем. Но халявы не было, жратву пришлось отрабатывать. Благо, учитывая родословную, превозмогалось Фулгриму в шахтах без проблем. Вскоре превозмогание достигло таких размеров, что стало улучшать экономику. Выделяемая в процессе энергия пафоса пошла на культурное развитие. Так что Император прилетел на довольно милое местечко.
Фулгрим от родителя получил доспехи, блямбу на плечо в виде ножки и крылышка какой-то птицы в память о голодных годах и родительское благословение. Потому что Император благополучно просрал пробирки с сыновьим легионом, а запасов спермы, чтобы сделать новый, у него не было. Пришлось Фулгриму заниматься этим лично и временно перейти под начало Хоруса. Тот был опытным товарищем и мог многое подсказать.
Легион Фулгрим успешно восстановил, потом посмотрел на это всё и понял, что молодец. Но Император круче. И начался у примарха острый приступ нарциссизма, замаскированный под восхищение своим великим папой. Болезнь захватила весь легион. И начали они активно самосовершенствоваться, чтобы догнать и перегнать начальство. В итоге Дети Императора достигли невозможного - космодесантники в их рядах стали красивыми, чем сильно шокировали врагов и общественность.
Апогея история достигла, когда совершенный легион идеальных космодесантников направили мочить предателя-Хоруса. Слаанеш ударил Фулгриму в голову, чем перетянул примарха на свою сторону. Ну и предложение источника вечного наслаждения не последнюю роль в этом сыграло. При том, если космодесантники были не особо нужны темному принцу и могли спокойно резать как окружающих, так и друг друга, то Фулгрим являлся лакомым кусочком. И что с ним конкретно стало, не ясно, но вроде его засунули в портрет, барельеф или статую. И назвали то ли Моной Лизой, то ли Венерой Милосской.
3.Пертурабо
На Олимпии кругом были горы, поэтому пришлось Маугли номер 2 лазать по скалам, на чем и погорел - его поймали. И усыновили, куда ж без этого. Местный правитель Даммекос имел своих детей, но о них ничего не известно. А Пертурабо повел себя как последний гондон, на контакт с новой семьей не шел, да еще и сверг приемного папочку. Но не убил. За что и получил потом заслуженный удар в спину. И сильно расстроился.
Легион Пертурабо умел осаждать всякие крепости. Но не любил, потому что по меркам общества это было не круто. В Империи вообще не жаловали тех, кто сидит на попе ровно и ждет, пока враг загнется сам. Да и само по себе это занятие скучное. Поэтому добры молодцы начали активно агитировать осаждаемых, чтоб те сдавались. Сначала аргументами были доброе слово и ракетные установки. А потом слово за слово и до святого экстерминатуса доходило.
В это время Рогал Дорн хвастался, что дворец Императора мегакрут и неприступен, чем сильно всех провоцировал. А Пертупабо конкретно гнобили братья. Типа, они превозмогали, а этот так, мимо проходил. В итоге только Хорус просек фишку и подсуетился. Он подарил Пертурабо молот. Вещица была знатная и сносила не только врагов, но и крышу владельца, куда там орочьим грибам. Но допинг никто не спалил и дворец императора укуренный примарх таки раздолбал. А потом сбежал от папкиного ремня к демонам в Око Ужаса.
4.Магнус, местами Рыжий или Красный в зависимости от источника
Во лбу у Магнуса горел третий глаз класса Земля-Космос-Варп, модель Звезда. Но был он маде ин Чайна, без лицензии, сертификатов и вообще бракованный. Потому что через него Хаос пускал дезу. И быть бы Магнусу сожженным, как еретику и мерзкому мутанту, если бы он не свалился на планету, заселенную сплошь псайкерами. Они ныкались на Просперо довольно давно и были не в курсе последних новостей.
Магнус в такой благоприятной среде многому научился. И глазом своим так засветил от обилия пафоса, что прямо сквозь варп нашел мозг императора. Так что образовался у них спонтанный чат со всеми вытекающими. Ну а потом и в реале познакомиться решили.
Легион Магнусу достался тоже бракованный. Народ там активно выходил на связь с космосом, оттопыривал чакры и чистил карму подручными средствами, из-за чего у многих отрастали тентакли, открывался тридцать первый глаз, ехала крыша и еще много чего интересного творилось. Окружающие, естественно, завидовали такому полету фантазии и уже собирались сжечь рассадник мутантов, но появился Магнус и навел порядок. А потом присоединился к подчиненным в поисках нирваны.
Примарх ушел в себя настолько глубоко, что нашел нефть, но не остановился и на этом. Окружающие забеспокоились и решили устроить ему общественное порицание и штраф. Император штраф не назначил, но приказал перейти на более легкие средства выхода за рамки сознания.
Магнус был в печали но послушался. И однажды во время ломки он увидел предательство Хоруса. Новость была важной, и ради передачи ее Императору был распакован секретный белый порошок в особо крупных размерах. Правда, правитель принял видение Магнуса за последствия тяжелейшего отравления и не поверил, зато отправил на Просперо Лемана Русса с матами и антидотами.
Не известно, где был Магнус, но новые добавки в организм он получил, хоть и сопротивлялся под конец. В итоге примарх обиделся и свинтил к демонам, оставив свое тело Руссу на ингредиенты. А тот его съел.
>>587263
5.Джагатай, очень приятно, Хан
Ходят слухи, что этот примарх свинтил с Терры добровольно в поисках не завоёванных галактик, которыми делиться не с кем не собирался, но доказательств нет. Попал Джагатай на Чогорис в степь к местным кочевникам, где собрал коллекцию шрамов и армию, с которой утопил в крови соседей-капиталистов. Последние, естественно, были воплощением Зла и слугами Темных Богов. Армия примарха славилась скоростью и внезапностью, потому что вылезала из таких щелей, в которые нормальный человек не полезет даже за очень большие деньги.
Джагатая повысили до Большого Хана, Правителя Всех Земель, но править ему было напряжно, так что Император нашел сына вовремя и спас от бремени правителя. В целом, примарх был доволен количеством врагов Империи и азартно их крошил, в том числе и предателей во время Ереси Хоруса. А потом погнался за каким-то сильно крутым темным эльдаром и провалился вслед за ним в зазеркалье или где-то около, где и бродит до сих пор.
6.Леман Русс
Был вскормлен волчицей вместе с двумя волчатами, потому не ел ничего кроме мяса врагов. Усыновлен королем. Леман - однозначно наш человек, вызвал отца на состязания и выиграл в еде и питье. Похмельный и обожравшийся не смог победить его в драке, зато исполнил мечту многих личностей и безнаказанно дал Императору в морду. А затем поклялся в верности, как проигравший, но все равно респект и уважуха ему.
Из-за блох и привычки пить брагу из рога, а потом в него дудеть под утро, считался варваром, чем гордился. К обороне Терры не успел, т. к. жег библиотеки на Просперо и ставил Магнусу уколы. После Ереси однажды продегустировал орочью настойку, словил глюк и ушел в неизвестном направлении. Без закуси и опохмела. Так что его подчиненные периодически видят знамения в виде зеленых чертей и своего примарха, после чего начинают их искать. Гнезда чертей нещадно выжигаются, как и скопления предателей, демонов и ксеносов, а вот Русс прячется более успешно. Еще космодесантники этого примарха славятся тем, что могут прямо во время боя отрастить себе волчью пасть и откусить врагам головы.
7.Робаут Жиллиман
В мире Макрагге было очень холодно, по этому Робаут, уже тогда бывший умным человеком, из капсулы не вылез, чтобы не отморозить себе что-нибудь нужное, а залег в спячку. В итоге капсулу нашли какие-то левые, но очень важные мужики, распечатали и ослепли на некоторое время, т. к. примарх забыл перед сном выключить дальний свет и нимбом своим жарил очень даже не слабо. Естественно, потом ребенка-фонарь усыновил один из самых главных на планете, взрастил и послал усмирять каких-то варваров у черта на куличиках. У бедняг не было ни единого шанса.
Когда примарх вернулся с победой, то обнаружил, что старое правительство свергли за то, что оно отстаивало права рабов, что стоило аристократам денег. В итоге Робаут в одиночку прорвался к находящемуся в окружении приемному отцу, который три дня не умирал от смертельных ран и даже устраивал митинги, но увидел сына, расслабился и отдал концы у последнего на руках, чем сильно его расстроил. В итоге Робаут всех виноватых казнил, а их имущество раздал народу. И начал строить общество, где каждому дают по потребностям, а требуют по способностям, местами даже удачно.
Так уж получилось, что Робаут увлекся свершением подвигов во славу Императора и тупо не успел поучаствовать в Ереси. Зато он успешно наводил после нее порядок, как потерявший меньше всего воинов. И нес он добро и справедливость до тех пор, пока демон-Фулгрим его не отравил просроченными пельменями и не наколол на меч. Сейчас Робаут сидит полудохлый на троне в стазисе как никогда похожий на своего отца.
8.Рогал Дорн
Попал на планету Инвит и умудрился завоевать не только ее, но и всю звездную систему, предположительно, вызвав на дуэль правителей. Подарил папе при встрече космическую станцию, сделанную еще в Эру Темных Технологий, чем вызвал у того сильный приступ ностальгии.
Расчувствовавшись, император назначил Рогала главой своей личной гвардии и даже дал построить дворец имени себя. Постройка считалась неприступной до тех пор, пока Пертурабо на спор не взял его штурмом.
Еще Дорн был знаменит тем, что был прост, как лом, не умел врать и нашел императора, Хоруса и Сангвиния после того, как они друг другу нанесли тяжкие телесные. Последнее Рогала сильно расстроило, и он ринулся мстить, прилично увеличив территорию Империума. Отвлекся только на критику Кодекса и дуэль с Железными воинами, в которой превозмог не без помощи Жиллимана и его отрядов.
То ли погиб, то ли нет, как и многие в этой вселенной, оставив после себя руку, которую по сложившейся традиции положили в стазис. Видимо, чего попроще, типа холодильников, у них не было.
9.Конрад Керз
Перед похищением у него отобрали любимую погремушку, а может пеленки не сменили, история об этом умалчивает, но ребенок был конкретно расстроен. И так ненавидел весь мир, что пробил нахрен земную кору из цельного адамантиума и чуть не утопился в ядре. Откапываться ему пришлось долго, и настроения это не добавляло. А на поверхности его встретило ничто, потому что темно и ничего не видно - всю атмосферу загадили давно и основательно и не только ее.
На самом деле планета Нострамо была жопа, при том африканская. Люди здесь активно морально разлагались, стрелялись и вешались. За фонарик можно было получить кирпичом по голове, ибо дефицит. В таких нездоровых условиях примарх вырос в здорового бугая, как и его братья, но выглядел при этом красным молодцем, потому что в кровище. А еще он ловил глюки - куда там Магнусу - притом сплошь депрессивные. Пытался поднять себе настроение, развешивая кишки всяких засранцев на фонарях, но не преуспел и запугал население.
Император, когда прилетел, по привычке не выключил дальний свет и таки выжег рискнувшим на него посмотреть глаза. Когда-нибудь это должно было случиться. Керз был хитрый и на папу не смотрел, а потом приспособился. И начал запугивать уже Империум. Правда, в это время на Нострамо без его присмотра народ распустился и забухал на радостях. В итоге Керз психанул и послал им экстерминатус. А еще его продолжали посещать розовые пони, чем он рискнул поделиться с Фулгримом. Но последний оказался стукачом и сдал брата Рогалу Дорну, который с Керзом сильно поругался, потому что был за телепузиков.
Примарх успешно запугал всех, кого мог, отгрохал себе трон из черепов и был замочен какой-то бабой-ассасином, судя по отсутствию сопротивления, последняя была очень даже... страшная или прекрасная, история умалчивает.
10. Сангвиниус
Однажды император надыбал где-то душу ангела, но оптом их не выдавали, так что пришлось подумать, куда ее деть. Тут под руку подвернулся проект примархов, в одного из которых уникальный ингредиент и запихнули.
Сангвиниус попал на Ваал Секундус, где своей внешностью почти никого не удивил. На планете была такая радиация, что светящиеся люди редкостью не являлись, да и крылышки в разных интересных местах у них встречались, как и другие органы. Но у примарха была сила пафоса, благодаря которой он летал, превозмогая законы физики за неимением более сильных противников. И местное солнце его не сжигало, потому что он сам мог кого хочешь зажарить своим светом. Подобравшее Сангвиния племя готовило на нем мясо, но само старалось на конфорку не смотреть, чтобы не ослепнуть. Видимо, повышенное световыделение было семейным признаком. Но мутанты не были столь дальновидны и сгорели. А потом их съели.
Примарх и император при встрече начали резонировать и на радостях всплакнули, при том так, что сталактиты из слез образовали цветы. А может просто у свидетелей была слишком богатая фантазия, хотя не ясно, как им удалось сохранить зрение. Легион Сангвиния тоже имел дурную привычку светиться, то ли от радиации, то ли из-за влияния своего начальника.
Предательство Хоруса примарха сильно расстроило, он даже забыл сесть в корабль и долетел до противника своим ходом, но погиб, дав императору бонус к пафосу и время посовещаться с мыслями.
5.Джагатай, очень приятно, Хан
Ходят слухи, что этот примарх свинтил с Терры добровольно в поисках не завоёванных галактик, которыми делиться не с кем не собирался, но доказательств нет. Попал Джагатай на Чогорис в степь к местным кочевникам, где собрал коллекцию шрамов и армию, с которой утопил в крови соседей-капиталистов. Последние, естественно, были воплощением Зла и слугами Темных Богов. Армия примарха славилась скоростью и внезапностью, потому что вылезала из таких щелей, в которые нормальный человек не полезет даже за очень большие деньги.
Джагатая повысили до Большого Хана, Правителя Всех Земель, но править ему было напряжно, так что Император нашел сына вовремя и спас от бремени правителя. В целом, примарх был доволен количеством врагов Империи и азартно их крошил, в том числе и предателей во время Ереси Хоруса. А потом погнался за каким-то сильно крутым темным эльдаром и провалился вслед за ним в зазеркалье или где-то около, где и бродит до сих пор.
6.Леман Русс
Был вскормлен волчицей вместе с двумя волчатами, потому не ел ничего кроме мяса врагов. Усыновлен королем. Леман - однозначно наш человек, вызвал отца на состязания и выиграл в еде и питье. Похмельный и обожравшийся не смог победить его в драке, зато исполнил мечту многих личностей и безнаказанно дал Императору в морду. А затем поклялся в верности, как проигравший, но все равно респект и уважуха ему.
Из-за блох и привычки пить брагу из рога, а потом в него дудеть под утро, считался варваром, чем гордился. К обороне Терры не успел, т. к. жег библиотеки на Просперо и ставил Магнусу уколы. После Ереси однажды продегустировал орочью настойку, словил глюк и ушел в неизвестном направлении. Без закуси и опохмела. Так что его подчиненные периодически видят знамения в виде зеленых чертей и своего примарха, после чего начинают их искать. Гнезда чертей нещадно выжигаются, как и скопления предателей, демонов и ксеносов, а вот Русс прячется более успешно. Еще космодесантники этого примарха славятся тем, что могут прямо во время боя отрастить себе волчью пасть и откусить врагам головы.
7.Робаут Жиллиман
В мире Макрагге было очень холодно, по этому Робаут, уже тогда бывший умным человеком, из капсулы не вылез, чтобы не отморозить себе что-нибудь нужное, а залег в спячку. В итоге капсулу нашли какие-то левые, но очень важные мужики, распечатали и ослепли на некоторое время, т. к. примарх забыл перед сном выключить дальний свет и нимбом своим жарил очень даже не слабо. Естественно, потом ребенка-фонарь усыновил один из самых главных на планете, взрастил и послал усмирять каких-то варваров у черта на куличиках. У бедняг не было ни единого шанса.
Когда примарх вернулся с победой, то обнаружил, что старое правительство свергли за то, что оно отстаивало права рабов, что стоило аристократам денег. В итоге Робаут в одиночку прорвался к находящемуся в окружении приемному отцу, который три дня не умирал от смертельных ран и даже устраивал митинги, но увидел сына, расслабился и отдал концы у последнего на руках, чем сильно его расстроил. В итоге Робаут всех виноватых казнил, а их имущество раздал народу. И начал строить общество, где каждому дают по потребностям, а требуют по способностям, местами даже удачно.
Так уж получилось, что Робаут увлекся свершением подвигов во славу Императора и тупо не успел поучаствовать в Ереси. Зато он успешно наводил после нее порядок, как потерявший меньше всего воинов. И нес он добро и справедливость до тех пор, пока демон-Фулгрим его не отравил просроченными пельменями и не наколол на меч. Сейчас Робаут сидит полудохлый на троне в стазисе как никогда похожий на своего отца.
8.Рогал Дорн
Попал на планету Инвит и умудрился завоевать не только ее, но и всю звездную систему, предположительно, вызвав на дуэль правителей. Подарил папе при встрече космическую станцию, сделанную еще в Эру Темных Технологий, чем вызвал у того сильный приступ ностальгии.
Расчувствовавшись, император назначил Рогала главой своей личной гвардии и даже дал построить дворец имени себя. Постройка считалась неприступной до тех пор, пока Пертурабо на спор не взял его штурмом.
Еще Дорн был знаменит тем, что был прост, как лом, не умел врать и нашел императора, Хоруса и Сангвиния после того, как они друг другу нанесли тяжкие телесные. Последнее Рогала сильно расстроило, и он ринулся мстить, прилично увеличив территорию Империума. Отвлекся только на критику Кодекса и дуэль с Железными воинами, в которой превозмог не без помощи Жиллимана и его отрядов.
То ли погиб, то ли нет, как и многие в этой вселенной, оставив после себя руку, которую по сложившейся традиции положили в стазис. Видимо, чего попроще, типа холодильников, у них не было.
9.Конрад Керз
Перед похищением у него отобрали любимую погремушку, а может пеленки не сменили, история об этом умалчивает, но ребенок был конкретно расстроен. И так ненавидел весь мир, что пробил нахрен земную кору из цельного адамантиума и чуть не утопился в ядре. Откапываться ему пришлось долго, и настроения это не добавляло. А на поверхности его встретило ничто, потому что темно и ничего не видно - всю атмосферу загадили давно и основательно и не только ее.
На самом деле планета Нострамо была жопа, при том африканская. Люди здесь активно морально разлагались, стрелялись и вешались. За фонарик можно было получить кирпичом по голове, ибо дефицит. В таких нездоровых условиях примарх вырос в здорового бугая, как и его братья, но выглядел при этом красным молодцем, потому что в кровище. А еще он ловил глюки - куда там Магнусу - притом сплошь депрессивные. Пытался поднять себе настроение, развешивая кишки всяких засранцев на фонарях, но не преуспел и запугал население.
Император, когда прилетел, по привычке не выключил дальний свет и таки выжег рискнувшим на него посмотреть глаза. Когда-нибудь это должно было случиться. Керз был хитрый и на папу не смотрел, а потом приспособился. И начал запугивать уже Империум. Правда, в это время на Нострамо без его присмотра народ распустился и забухал на радостях. В итоге Керз психанул и послал им экстерминатус. А еще его продолжали посещать розовые пони, чем он рискнул поделиться с Фулгримом. Но последний оказался стукачом и сдал брата Рогалу Дорну, который с Керзом сильно поругался, потому что был за телепузиков.
Примарх успешно запугал всех, кого мог, отгрохал себе трон из черепов и был замочен какой-то бабой-ассасином, судя по отсутствию сопротивления, последняя была очень даже... страшная или прекрасная, история умалчивает.
10. Сангвиниус
Однажды император надыбал где-то душу ангела, но оптом их не выдавали, так что пришлось подумать, куда ее деть. Тут под руку подвернулся проект примархов, в одного из которых уникальный ингредиент и запихнули.
Сангвиниус попал на Ваал Секундус, где своей внешностью почти никого не удивил. На планете была такая радиация, что светящиеся люди редкостью не являлись, да и крылышки в разных интересных местах у них встречались, как и другие органы. Но у примарха была сила пафоса, благодаря которой он летал, превозмогая законы физики за неимением более сильных противников. И местное солнце его не сжигало, потому что он сам мог кого хочешь зажарить своим светом. Подобравшее Сангвиния племя готовило на нем мясо, но само старалось на конфорку не смотреть, чтобы не ослепнуть. Видимо, повышенное световыделение было семейным признаком. Но мутанты не были столь дальновидны и сгорели. А потом их съели.
Примарх и император при встрече начали резонировать и на радостях всплакнули, при том так, что сталактиты из слез образовали цветы. А может просто у свидетелей была слишком богатая фантазия, хотя не ясно, как им удалось сохранить зрение. Легион Сангвиния тоже имел дурную привычку светиться, то ли от радиации, то ли из-за влияния своего начальника.
Предательство Хоруса примарха сильно расстроило, он даже забыл сесть в корабль и долетел до противника своим ходом, но погиб, дав императору бонус к пафосу и время посовещаться с мыслями.
>>587263
5.Джагатай, очень приятно, Хан
Ходят слухи, что этот примарх свинтил с Терры добровольно в поисках не завоёванных галактик, которыми делиться не с кем не собирался, но доказательств нет. Попал Джагатай на Чогорис в степь к местным кочевникам, где собрал коллекцию шрамов и армию, с которой утопил в крови соседей-капиталистов. Последние, естественно, были воплощением Зла и слугами Темных Богов. Армия примарха славилась скоростью и внезапностью, потому что вылезала из таких щелей, в которые нормальный человек не полезет даже за очень большие деньги.
Джагатая повысили до Большого Хана, Правителя Всех Земель, но править ему было напряжно, так что Император нашел сына вовремя и спас от бремени правителя. В целом, примарх был доволен количеством врагов Империи и азартно их крошил, в том числе и предателей во время Ереси Хоруса. А потом погнался за каким-то сильно крутым темным эльдаром и провалился вслед за ним в зазеркалье или где-то около, где и бродит до сих пор.
6.Леман Русс
Был вскормлен волчицей вместе с двумя волчатами, потому не ел ничего кроме мяса врагов. Усыновлен королем. Леман - однозначно наш человек, вызвал отца на состязания и выиграл в еде и питье. Похмельный и обожравшийся не смог победить его в драке, зато исполнил мечту многих личностей и безнаказанно дал Императору в морду. А затем поклялся в верности, как проигравший, но все равно респект и уважуха ему.
Из-за блох и привычки пить брагу из рога, а потом в него дудеть под утро, считался варваром, чем гордился. К обороне Терры не успел, т. к. жег библиотеки на Просперо и ставил Магнусу уколы. После Ереси однажды продегустировал орочью настойку, словил глюк и ушел в неизвестном направлении. Без закуси и опохмела. Так что его подчиненные периодически видят знамения в виде зеленых чертей и своего примарха, после чего начинают их искать. Гнезда чертей нещадно выжигаются, как и скопления предателей, демонов и ксеносов, а вот Русс прячется более успешно. Еще космодесантники этого примарха славятся тем, что могут прямо во время боя отрастить себе волчью пасть и откусить врагам головы.
7.Робаут Жиллиман
В мире Макрагге было очень холодно, по этому Робаут, уже тогда бывший умным человеком, из капсулы не вылез, чтобы не отморозить себе что-нибудь нужное, а залег в спячку. В итоге капсулу нашли какие-то левые, но очень важные мужики, распечатали и ослепли на некоторое время, т. к. примарх забыл перед сном выключить дальний свет и нимбом своим жарил очень даже не слабо. Естественно, потом ребенка-фонарь усыновил один из самых главных на планете, взрастил и послал усмирять каких-то варваров у черта на куличиках. У бедняг не было ни единого шанса.
Когда примарх вернулся с победой, то обнаружил, что старое правительство свергли за то, что оно отстаивало права рабов, что стоило аристократам денег. В итоге Робаут в одиночку прорвался к находящемуся в окружении приемному отцу, который три дня не умирал от смертельных ран и даже устраивал митинги, но увидел сына, расслабился и отдал концы у последнего на руках, чем сильно его расстроил. В итоге Робаут всех виноватых казнил, а их имущество раздал народу. И начал строить общество, где каждому дают по потребностям, а требуют по способностям, местами даже удачно.
Так уж получилось, что Робаут увлекся свершением подвигов во славу Императора и тупо не успел поучаствовать в Ереси. Зато он успешно наводил после нее порядок, как потерявший меньше всего воинов. И нес он добро и справедливость до тех пор, пока демон-Фулгрим его не отравил просроченными пельменями и не наколол на меч. Сейчас Робаут сидит полудохлый на троне в стазисе как никогда похожий на своего отца.
8.Рогал Дорн
Попал на планету Инвит и умудрился завоевать не только ее, но и всю звездную систему, предположительно, вызвав на дуэль правителей. Подарил папе при встрече космическую станцию, сделанную еще в Эру Темных Технологий, чем вызвал у того сильный приступ ностальгии.
Расчувствовавшись, император назначил Рогала главой своей личной гвардии и даже дал построить дворец имени себя. Постройка считалась неприступной до тех пор, пока Пертурабо на спор не взял его штурмом.
Еще Дорн был знаменит тем, что был прост, как лом, не умел врать и нашел императора, Хоруса и Сангвиния после того, как они друг другу нанесли тяжкие телесные. Последнее Рогала сильно расстроило, и он ринулся мстить, прилично увеличив территорию Империума. Отвлекся только на критику Кодекса и дуэль с Железными воинами, в которой превозмог не без помощи Жиллимана и его отрядов.
То ли погиб, то ли нет, как и многие в этой вселенной, оставив после себя руку, которую по сложившейся традиции положили в стазис. Видимо, чего попроще, типа холодильников, у них не было.
9.Конрад Керз
Перед похищением у него отобрали любимую погремушку, а может пеленки не сменили, история об этом умалчивает, но ребенок был конкретно расстроен. И так ненавидел весь мир, что пробил нахрен земную кору из цельного адамантиума и чуть не утопился в ядре. Откапываться ему пришлось долго, и настроения это не добавляло. А на поверхности его встретило ничто, потому что темно и ничего не видно - всю атмосферу загадили давно и основательно и не только ее.
На самом деле планета Нострамо была жопа, при том африканская. Люди здесь активно морально разлагались, стрелялись и вешались. За фонарик можно было получить кирпичом по голове, ибо дефицит. В таких нездоровых условиях примарх вырос в здорового бугая, как и его братья, но выглядел при этом красным молодцем, потому что в кровище. А еще он ловил глюки - куда там Магнусу - притом сплошь депрессивные. Пытался поднять себе настроение, развешивая кишки всяких засранцев на фонарях, но не преуспел и запугал население.
Император, когда прилетел, по привычке не выключил дальний свет и таки выжег рискнувшим на него посмотреть глаза. Когда-нибудь это должно было случиться. Керз был хитрый и на папу не смотрел, а потом приспособился. И начал запугивать уже Империум. Правда, в это время на Нострамо без его присмотра народ распустился и забухал на радостях. В итоге Керз психанул и послал им экстерминатус. А еще его продолжали посещать розовые пони, чем он рискнул поделиться с Фулгримом. Но последний оказался стукачом и сдал брата Рогалу Дорну, который с Керзом сильно поругался, потому что был за телепузиков.
Примарх успешно запугал всех, кого мог, отгрохал себе трон из черепов и был замочен какой-то бабой-ассасином, судя по отсутствию сопротивления, последняя была очень даже... страшная или прекрасная, история умалчивает.
10. Сангвиниус
Однажды император надыбал где-то душу ангела, но оптом их не выдавали, так что пришлось подумать, куда ее деть. Тут под руку подвернулся проект примархов, в одного из которых уникальный ингредиент и запихнули.
Сангвиниус попал на Ваал Секундус, где своей внешностью почти никого не удивил. На планете была такая радиация, что светящиеся люди редкостью не являлись, да и крылышки в разных интересных местах у них встречались, как и другие органы. Но у примарха была сила пафоса, благодаря которой он летал, превозмогая законы физики за неимением более сильных противников. И местное солнце его не сжигало, потому что он сам мог кого хочешь зажарить своим светом. Подобравшее Сангвиния племя готовило на нем мясо, но само старалось на конфорку не смотреть, чтобы не ослепнуть. Видимо, повышенное световыделение было семейным признаком. Но мутанты не были столь дальновидны и сгорели. А потом их съели.
Примарх и император при встрече начали резонировать и на радостях всплакнули, при том так, что сталактиты из слез образовали цветы. А может просто у свидетелей была слишком богатая фантазия, хотя не ясно, как им удалось сохранить зрение. Легион Сангвиния тоже имел дурную привычку светиться, то ли от радиации, то ли из-за влияния своего начальника.
Предательство Хоруса примарха сильно расстроило, он даже забыл сесть в корабль и долетел до противника своим ходом, но погиб, дав императору бонус к пафосу и время посовещаться с мыслями.
5.Джагатай, очень приятно, Хан
Ходят слухи, что этот примарх свинтил с Терры добровольно в поисках не завоёванных галактик, которыми делиться не с кем не собирался, но доказательств нет. Попал Джагатай на Чогорис в степь к местным кочевникам, где собрал коллекцию шрамов и армию, с которой утопил в крови соседей-капиталистов. Последние, естественно, были воплощением Зла и слугами Темных Богов. Армия примарха славилась скоростью и внезапностью, потому что вылезала из таких щелей, в которые нормальный человек не полезет даже за очень большие деньги.
Джагатая повысили до Большого Хана, Правителя Всех Земель, но править ему было напряжно, так что Император нашел сына вовремя и спас от бремени правителя. В целом, примарх был доволен количеством врагов Империи и азартно их крошил, в том числе и предателей во время Ереси Хоруса. А потом погнался за каким-то сильно крутым темным эльдаром и провалился вслед за ним в зазеркалье или где-то около, где и бродит до сих пор.
6.Леман Русс
Был вскормлен волчицей вместе с двумя волчатами, потому не ел ничего кроме мяса врагов. Усыновлен королем. Леман - однозначно наш человек, вызвал отца на состязания и выиграл в еде и питье. Похмельный и обожравшийся не смог победить его в драке, зато исполнил мечту многих личностей и безнаказанно дал Императору в морду. А затем поклялся в верности, как проигравший, но все равно респект и уважуха ему.
Из-за блох и привычки пить брагу из рога, а потом в него дудеть под утро, считался варваром, чем гордился. К обороне Терры не успел, т. к. жег библиотеки на Просперо и ставил Магнусу уколы. После Ереси однажды продегустировал орочью настойку, словил глюк и ушел в неизвестном направлении. Без закуси и опохмела. Так что его подчиненные периодически видят знамения в виде зеленых чертей и своего примарха, после чего начинают их искать. Гнезда чертей нещадно выжигаются, как и скопления предателей, демонов и ксеносов, а вот Русс прячется более успешно. Еще космодесантники этого примарха славятся тем, что могут прямо во время боя отрастить себе волчью пасть и откусить врагам головы.
7.Робаут Жиллиман
В мире Макрагге было очень холодно, по этому Робаут, уже тогда бывший умным человеком, из капсулы не вылез, чтобы не отморозить себе что-нибудь нужное, а залег в спячку. В итоге капсулу нашли какие-то левые, но очень важные мужики, распечатали и ослепли на некоторое время, т. к. примарх забыл перед сном выключить дальний свет и нимбом своим жарил очень даже не слабо. Естественно, потом ребенка-фонарь усыновил один из самых главных на планете, взрастил и послал усмирять каких-то варваров у черта на куличиках. У бедняг не было ни единого шанса.
Когда примарх вернулся с победой, то обнаружил, что старое правительство свергли за то, что оно отстаивало права рабов, что стоило аристократам денег. В итоге Робаут в одиночку прорвался к находящемуся в окружении приемному отцу, который три дня не умирал от смертельных ран и даже устраивал митинги, но увидел сына, расслабился и отдал концы у последнего на руках, чем сильно его расстроил. В итоге Робаут всех виноватых казнил, а их имущество раздал народу. И начал строить общество, где каждому дают по потребностям, а требуют по способностям, местами даже удачно.
Так уж получилось, что Робаут увлекся свершением подвигов во славу Императора и тупо не успел поучаствовать в Ереси. Зато он успешно наводил после нее порядок, как потерявший меньше всего воинов. И нес он добро и справедливость до тех пор, пока демон-Фулгрим его не отравил просроченными пельменями и не наколол на меч. Сейчас Робаут сидит полудохлый на троне в стазисе как никогда похожий на своего отца.
8.Рогал Дорн
Попал на планету Инвит и умудрился завоевать не только ее, но и всю звездную систему, предположительно, вызвав на дуэль правителей. Подарил папе при встрече космическую станцию, сделанную еще в Эру Темных Технологий, чем вызвал у того сильный приступ ностальгии.
Расчувствовавшись, император назначил Рогала главой своей личной гвардии и даже дал построить дворец имени себя. Постройка считалась неприступной до тех пор, пока Пертурабо на спор не взял его штурмом.
Еще Дорн был знаменит тем, что был прост, как лом, не умел врать и нашел императора, Хоруса и Сангвиния после того, как они друг другу нанесли тяжкие телесные. Последнее Рогала сильно расстроило, и он ринулся мстить, прилично увеличив территорию Империума. Отвлекся только на критику Кодекса и дуэль с Железными воинами, в которой превозмог не без помощи Жиллимана и его отрядов.
То ли погиб, то ли нет, как и многие в этой вселенной, оставив после себя руку, которую по сложившейся традиции положили в стазис. Видимо, чего попроще, типа холодильников, у них не было.
9.Конрад Керз
Перед похищением у него отобрали любимую погремушку, а может пеленки не сменили, история об этом умалчивает, но ребенок был конкретно расстроен. И так ненавидел весь мир, что пробил нахрен земную кору из цельного адамантиума и чуть не утопился в ядре. Откапываться ему пришлось долго, и настроения это не добавляло. А на поверхности его встретило ничто, потому что темно и ничего не видно - всю атмосферу загадили давно и основательно и не только ее.
На самом деле планета Нострамо была жопа, при том африканская. Люди здесь активно морально разлагались, стрелялись и вешались. За фонарик можно было получить кирпичом по голове, ибо дефицит. В таких нездоровых условиях примарх вырос в здорового бугая, как и его братья, но выглядел при этом красным молодцем, потому что в кровище. А еще он ловил глюки - куда там Магнусу - притом сплошь депрессивные. Пытался поднять себе настроение, развешивая кишки всяких засранцев на фонарях, но не преуспел и запугал население.
Император, когда прилетел, по привычке не выключил дальний свет и таки выжег рискнувшим на него посмотреть глаза. Когда-нибудь это должно было случиться. Керз был хитрый и на папу не смотрел, а потом приспособился. И начал запугивать уже Империум. Правда, в это время на Нострамо без его присмотра народ распустился и забухал на радостях. В итоге Керз психанул и послал им экстерминатус. А еще его продолжали посещать розовые пони, чем он рискнул поделиться с Фулгримом. Но последний оказался стукачом и сдал брата Рогалу Дорну, который с Керзом сильно поругался, потому что был за телепузиков.
Примарх успешно запугал всех, кого мог, отгрохал себе трон из черепов и был замочен какой-то бабой-ассасином, судя по отсутствию сопротивления, последняя была очень даже... страшная или прекрасная, история умалчивает.
10. Сангвиниус
Однажды император надыбал где-то душу ангела, но оптом их не выдавали, так что пришлось подумать, куда ее деть. Тут под руку подвернулся проект примархов, в одного из которых уникальный ингредиент и запихнули.
Сангвиниус попал на Ваал Секундус, где своей внешностью почти никого не удивил. На планете была такая радиация, что светящиеся люди редкостью не являлись, да и крылышки в разных интересных местах у них встречались, как и другие органы. Но у примарха была сила пафоса, благодаря которой он летал, превозмогая законы физики за неимением более сильных противников. И местное солнце его не сжигало, потому что он сам мог кого хочешь зажарить своим светом. Подобравшее Сангвиния племя готовило на нем мясо, но само старалось на конфорку не смотреть, чтобы не ослепнуть. Видимо, повышенное световыделение было семейным признаком. Но мутанты не были столь дальновидны и сгорели. А потом их съели.
Примарх и император при встрече начали резонировать и на радостях всплакнули, при том так, что сталактиты из слез образовали цветы. А может просто у свидетелей была слишком богатая фантазия, хотя не ясно, как им удалось сохранить зрение. Легион Сангвиния тоже имел дурную привычку светиться, то ли от радиации, то ли из-за влияния своего начальника.
Предательство Хоруса примарха сильно расстроило, он даже забыл сесть в корабль и долетел до противника своим ходом, но погиб, дав императору бонус к пафосу и время посовещаться с мыслями.
>>587267
11.Феррус Манус
На планете Медуза было довольно темно, но Феррус в отличие от Керза умудрился своим выхлопом ее осветить всю, не запугав при этом местных аборигенов. Зато он шаганул их землетрясениями и цунами, когда при приземлении разрушил несколько гор. Пошумел на всю планету.
Достойных противников для Магнуса не нашлось, хотя он все равно старался всех превозмочь, переносил горы на дальность, душил роботов и даже утопил в лаве змея, которого не смог победить более традиционными способами, заработав в процессе не ожоги, а железное покрытие на руки. С таким бонусом он смог не гнуть подковы, а делать из них что-нибудь поинтереснее, типа артефактов.
Не известно, чем примарх занимался с императором при первой встрече, ходят слухи, что мерялись частями тела. При том так активно, что ураган с молниями в течении недели сдувал недостаточно упитанных, землю пучило, а местных жителей со страху колбасило. Потом Феррусу дали легион и отправили искоренять слабость, потому что на меньшее он не соглашался.
Узнав о ереси, примарх сел на самый быстрый корабль с самыми быстрыми своими подчиненными, а вместо двигателей посадил хомячков в колесики, и в итоге чуть не обогнал легионы, которым лететь было ближе, но на стрелку успел. Правда, тормоза были не исправны, если вообще были, и предатели изрядно побегали, чтобы догнать Магнуса и ударить ему в спину. Бить спереди было бесполезно - затопчет, как и многих легионеров хаоса.
После боя Феррус то ли умер, оставив после себя гриб взрыва, то ли выжил, но расстроенный ушел оплакивать императора на Марс, хотя сам полутруп находился на Терре. Примарх же назначил своим секретарем Ктана и попросил не беспокоить. Бесхозный легион продолжил искоренять слабость.
12.Мортарион
Барбарус был знаменит ядовитыми туманами и горами трупов, в одну из которых и свалился Мортарион, но перекусить не успел, его откопал местный Лорд, который эту гору мяса и обеспечил. Младенчика, естественно, усыновили и даже отгрохали ему хоромы на горе. Правда, воздух там был ядовитый, но и не такое примархи нюхали. Тела, кстати, пошли на големов и химер.
Однажды Мортарион плюнул на приёмного отца и свалил в низины поправить здоровье. Свежий воздух с пониженным содержанием яда, физическая нагрузка на полях и соседи - простые люди без всяких колдунств. Правда, ту деревеньку чуть не разрушил какой-то левый лорд своими зомбями, но бегал он медленно, потому что до ядовитых туманов было близко, а там его уже никто достать не мог. Примарх и сам так мог, но бегать за каждым смертником лично не хотел и изобрел противогаз.
Лорды начали активно вымирать, но один сидел в очень ядовитом тумане, куда даже в противогазе соваться было вредно для здоровья, хотя очень хотелось. И пока Мортарион лазал в горах, мечтая о новой сумочке из кожи приемного отца, на планету прилетел император примерно за тем же. Ну и сына забрать за компанию. Мортарион, естественно, был не согласен, но у императора запас пафоса был больше, да и светился он, так что примарх проиграл обоим родителям и вынужден был поехать в империум. Испорченные пельмени коварны.
Во время ереси примарх радостно полетел на Терру за сумочкой, да и императору в морду дать хотелось, но легион его заблудился в варпе и начал гнить, болеть, но не умер. Мазохистов среди десантников не было, так что пришлось им становиться чумными и поклоняться Нурглу. Зато теперь у них есть целая планета в Оке Ужаса, где они активно разлагаются морально и физически.
13. Ангрон
На самом деле его звали Спартаком. Еще он был киборгом и берсеркером, как и его товарищи-рабы, так что восстание получилось фееричным и даже уничтожило несколько армий. И вот, когда примарх с остатками войск готовился атаковать в любую сторону и превозмочь в последний раз в жизни, прилетел император с попкорном. Но дети были в дефиците, да и шлялись неизвестно где, так что Аргрона он забрал, а вот рабов замочили. Да и места для них на корабле не было.
Примарх, естессно, топал ногами и в целом был недоволен, устраивал забастовки, игнорировал приказы и вообще, творил, что хотел. Десантники его легиона кушали трупы врагов, коллекционировали черепа, позже сдавая излишки Кхорну, и имели в голове модерновые шурупы с варп-фаем, камерой, плеером и телефоном.
Во время ереси Аргрон хотел добыть череп императора, но не преуспел и решил заменить качество количеством. Но складывал их у Кхорна, потому что аренда складов у него была дешевая.
14. Хорус, великий и ужасный доктор зло
Хтония была не далеко от солнечной системы, потому Хорус не успел насладиться жизнью без родительского контроля, подсесть на наркоту и настрогать десантников естественным путем, прилетел папа и начал учить сына жизни. Родитель оказался продвинутым, умел делать самокрутки из орков и устраивать дискотеки ксеносам боеприпасами, так что ребенок развивался разносторонне и был доволен жизнью. А потом узнал, что у него есть братик. Много братиков. А уж племянников...
У Хоруса появилось девятнадцать конкурентов в борьбе за внимание императора, но у него была фора - он считался любимчиком. И все бы у примарха было хорошо, если бы император продолжал ходить в походы, но старичка прихватил радикулит. Правитель остался на Терре сидеть на специальном жестком кресле, а Хорусу на передовой не перед кем было хвастаться - он и так был Главнокомандующим и рулил всеми легионами.
С горя Хорус пошел бродить по какой-то дикой планете и подхватил там всё, что только можно, и ОРЗ, и глистов-демонов, и бактерий из-под сиденья унитаза. Суровая, короче, планета была, даже такого мутанта, как примарх, пробрало, да. А еще там были чудо-пиявки, которые по слухам помогали от радикулита.
Народную медицину поддержала половина примархов и двинули они к императору. Но тот задумку не оценил, а может и не понял чего, но пиявки были причислены к ереси. В итоге пиявок сожгли, Хоруса, закрывшего их грудью, прирезали, хоть он сопротивлялся. Тело умершего примарха отнесли в мавзолей, но расхитители гробниц и фанаты растащили труп на атомы.
15. Лоргар
При приземлении на планету Колхис юный примарх разломал главный храм местных жрецов, но его не казнили за такое святотатство, а приняли в ряды служителей и обязали всё компенсировать с процентами. Лоргар имел хорошо подвешенный язык и гостевое подключение к варпу, из новостных лент которого и узнал, что император уже близко. Осталось семь лет.
Главные жрецы были не довольны, что их подчиненный объявил о скором прибытии бога и объявили примарха еретиком. Естественно, Лоргар сказал, кто обзывается, тот сам так называется и начал превозмогать. А то гости скоро прибудут, а храмы еще не построены, завет под нового небожителя не переписан, паства строем не ходит, пафоса для жертвоприношений не хватает - бардак!
Император прибыл по расписанию, посветил нимбом и улетел, а вот Лоргар неожиданно увлекся строительством и увлек этим свой легион. Особым шиком считалось закопать всех еретиков в одном месте и отгрохать над ними что-нибудь большое и пафосное из золота. Строили ребята качественно, но медленно и дорого, за что и получили выговор от императора, в конце концов, космодесант должен мочить еретиков и ксеносов, а для остального есть легион Пертурабских гастарбайтеров.
Естественно, Лоргар обиделся и перестал строить храмовые комплексы имени отца. Сначала он перешел на маленькие алтарчики имени себя, а потом и маленькие храмики имени хаоса появились. И принесли бы супостаты в жертву весь империум, если бы на строительство и молитвы у них не уходило 23 часа в сутки.
11.Феррус Манус
На планете Медуза было довольно темно, но Феррус в отличие от Керза умудрился своим выхлопом ее осветить всю, не запугав при этом местных аборигенов. Зато он шаганул их землетрясениями и цунами, когда при приземлении разрушил несколько гор. Пошумел на всю планету.
Достойных противников для Магнуса не нашлось, хотя он все равно старался всех превозмочь, переносил горы на дальность, душил роботов и даже утопил в лаве змея, которого не смог победить более традиционными способами, заработав в процессе не ожоги, а железное покрытие на руки. С таким бонусом он смог не гнуть подковы, а делать из них что-нибудь поинтереснее, типа артефактов.
Не известно, чем примарх занимался с императором при первой встрече, ходят слухи, что мерялись частями тела. При том так активно, что ураган с молниями в течении недели сдувал недостаточно упитанных, землю пучило, а местных жителей со страху колбасило. Потом Феррусу дали легион и отправили искоренять слабость, потому что на меньшее он не соглашался.
Узнав о ереси, примарх сел на самый быстрый корабль с самыми быстрыми своими подчиненными, а вместо двигателей посадил хомячков в колесики, и в итоге чуть не обогнал легионы, которым лететь было ближе, но на стрелку успел. Правда, тормоза были не исправны, если вообще были, и предатели изрядно побегали, чтобы догнать Магнуса и ударить ему в спину. Бить спереди было бесполезно - затопчет, как и многих легионеров хаоса.
После боя Феррус то ли умер, оставив после себя гриб взрыва, то ли выжил, но расстроенный ушел оплакивать императора на Марс, хотя сам полутруп находился на Терре. Примарх же назначил своим секретарем Ктана и попросил не беспокоить. Бесхозный легион продолжил искоренять слабость.
12.Мортарион
Барбарус был знаменит ядовитыми туманами и горами трупов, в одну из которых и свалился Мортарион, но перекусить не успел, его откопал местный Лорд, который эту гору мяса и обеспечил. Младенчика, естественно, усыновили и даже отгрохали ему хоромы на горе. Правда, воздух там был ядовитый, но и не такое примархи нюхали. Тела, кстати, пошли на големов и химер.
Однажды Мортарион плюнул на приёмного отца и свалил в низины поправить здоровье. Свежий воздух с пониженным содержанием яда, физическая нагрузка на полях и соседи - простые люди без всяких колдунств. Правда, ту деревеньку чуть не разрушил какой-то левый лорд своими зомбями, но бегал он медленно, потому что до ядовитых туманов было близко, а там его уже никто достать не мог. Примарх и сам так мог, но бегать за каждым смертником лично не хотел и изобрел противогаз.
Лорды начали активно вымирать, но один сидел в очень ядовитом тумане, куда даже в противогазе соваться было вредно для здоровья, хотя очень хотелось. И пока Мортарион лазал в горах, мечтая о новой сумочке из кожи приемного отца, на планету прилетел император примерно за тем же. Ну и сына забрать за компанию. Мортарион, естественно, был не согласен, но у императора запас пафоса был больше, да и светился он, так что примарх проиграл обоим родителям и вынужден был поехать в империум. Испорченные пельмени коварны.
Во время ереси примарх радостно полетел на Терру за сумочкой, да и императору в морду дать хотелось, но легион его заблудился в варпе и начал гнить, болеть, но не умер. Мазохистов среди десантников не было, так что пришлось им становиться чумными и поклоняться Нурглу. Зато теперь у них есть целая планета в Оке Ужаса, где они активно разлагаются морально и физически.
13. Ангрон
На самом деле его звали Спартаком. Еще он был киборгом и берсеркером, как и его товарищи-рабы, так что восстание получилось фееричным и даже уничтожило несколько армий. И вот, когда примарх с остатками войск готовился атаковать в любую сторону и превозмочь в последний раз в жизни, прилетел император с попкорном. Но дети были в дефиците, да и шлялись неизвестно где, так что Аргрона он забрал, а вот рабов замочили. Да и места для них на корабле не было.
Примарх, естессно, топал ногами и в целом был недоволен, устраивал забастовки, игнорировал приказы и вообще, творил, что хотел. Десантники его легиона кушали трупы врагов, коллекционировали черепа, позже сдавая излишки Кхорну, и имели в голове модерновые шурупы с варп-фаем, камерой, плеером и телефоном.
Во время ереси Аргрон хотел добыть череп императора, но не преуспел и решил заменить качество количеством. Но складывал их у Кхорна, потому что аренда складов у него была дешевая.
14. Хорус, великий и ужасный доктор зло
Хтония была не далеко от солнечной системы, потому Хорус не успел насладиться жизнью без родительского контроля, подсесть на наркоту и настрогать десантников естественным путем, прилетел папа и начал учить сына жизни. Родитель оказался продвинутым, умел делать самокрутки из орков и устраивать дискотеки ксеносам боеприпасами, так что ребенок развивался разносторонне и был доволен жизнью. А потом узнал, что у него есть братик. Много братиков. А уж племянников...
У Хоруса появилось девятнадцать конкурентов в борьбе за внимание императора, но у него была фора - он считался любимчиком. И все бы у примарха было хорошо, если бы император продолжал ходить в походы, но старичка прихватил радикулит. Правитель остался на Терре сидеть на специальном жестком кресле, а Хорусу на передовой не перед кем было хвастаться - он и так был Главнокомандующим и рулил всеми легионами.
С горя Хорус пошел бродить по какой-то дикой планете и подхватил там всё, что только можно, и ОРЗ, и глистов-демонов, и бактерий из-под сиденья унитаза. Суровая, короче, планета была, даже такого мутанта, как примарх, пробрало, да. А еще там были чудо-пиявки, которые по слухам помогали от радикулита.
Народную медицину поддержала половина примархов и двинули они к императору. Но тот задумку не оценил, а может и не понял чего, но пиявки были причислены к ереси. В итоге пиявок сожгли, Хоруса, закрывшего их грудью, прирезали, хоть он сопротивлялся. Тело умершего примарха отнесли в мавзолей, но расхитители гробниц и фанаты растащили труп на атомы.
15. Лоргар
При приземлении на планету Колхис юный примарх разломал главный храм местных жрецов, но его не казнили за такое святотатство, а приняли в ряды служителей и обязали всё компенсировать с процентами. Лоргар имел хорошо подвешенный язык и гостевое подключение к варпу, из новостных лент которого и узнал, что император уже близко. Осталось семь лет.
Главные жрецы были не довольны, что их подчиненный объявил о скором прибытии бога и объявили примарха еретиком. Естественно, Лоргар сказал, кто обзывается, тот сам так называется и начал превозмогать. А то гости скоро прибудут, а храмы еще не построены, завет под нового небожителя не переписан, паства строем не ходит, пафоса для жертвоприношений не хватает - бардак!
Император прибыл по расписанию, посветил нимбом и улетел, а вот Лоргар неожиданно увлекся строительством и увлек этим свой легион. Особым шиком считалось закопать всех еретиков в одном месте и отгрохать над ними что-нибудь большое и пафосное из золота. Строили ребята качественно, но медленно и дорого, за что и получили выговор от императора, в конце концов, космодесант должен мочить еретиков и ксеносов, а для остального есть легион Пертурабских гастарбайтеров.
Естественно, Лоргар обиделся и перестал строить храмовые комплексы имени отца. Сначала он перешел на маленькие алтарчики имени себя, а потом и маленькие храмики имени хаоса появились. И принесли бы супостаты в жертву весь империум, если бы на строительство и молитвы у них не уходило 23 часа в сутки.
>>587267
11.Феррус Манус
На планете Медуза было довольно темно, но Феррус в отличие от Керза умудрился своим выхлопом ее осветить всю, не запугав при этом местных аборигенов. Зато он шаганул их землетрясениями и цунами, когда при приземлении разрушил несколько гор. Пошумел на всю планету.
Достойных противников для Магнуса не нашлось, хотя он все равно старался всех превозмочь, переносил горы на дальность, душил роботов и даже утопил в лаве змея, которого не смог победить более традиционными способами, заработав в процессе не ожоги, а железное покрытие на руки. С таким бонусом он смог не гнуть подковы, а делать из них что-нибудь поинтереснее, типа артефактов.
Не известно, чем примарх занимался с императором при первой встрече, ходят слухи, что мерялись частями тела. При том так активно, что ураган с молниями в течении недели сдувал недостаточно упитанных, землю пучило, а местных жителей со страху колбасило. Потом Феррусу дали легион и отправили искоренять слабость, потому что на меньшее он не соглашался.
Узнав о ереси, примарх сел на самый быстрый корабль с самыми быстрыми своими подчиненными, а вместо двигателей посадил хомячков в колесики, и в итоге чуть не обогнал легионы, которым лететь было ближе, но на стрелку успел. Правда, тормоза были не исправны, если вообще были, и предатели изрядно побегали, чтобы догнать Магнуса и ударить ему в спину. Бить спереди было бесполезно - затопчет, как и многих легионеров хаоса.
После боя Феррус то ли умер, оставив после себя гриб взрыва, то ли выжил, но расстроенный ушел оплакивать императора на Марс, хотя сам полутруп находился на Терре. Примарх же назначил своим секретарем Ктана и попросил не беспокоить. Бесхозный легион продолжил искоренять слабость.
12.Мортарион
Барбарус был знаменит ядовитыми туманами и горами трупов, в одну из которых и свалился Мортарион, но перекусить не успел, его откопал местный Лорд, который эту гору мяса и обеспечил. Младенчика, естественно, усыновили и даже отгрохали ему хоромы на горе. Правда, воздух там был ядовитый, но и не такое примархи нюхали. Тела, кстати, пошли на големов и химер.
Однажды Мортарион плюнул на приёмного отца и свалил в низины поправить здоровье. Свежий воздух с пониженным содержанием яда, физическая нагрузка на полях и соседи - простые люди без всяких колдунств. Правда, ту деревеньку чуть не разрушил какой-то левый лорд своими зомбями, но бегал он медленно, потому что до ядовитых туманов было близко, а там его уже никто достать не мог. Примарх и сам так мог, но бегать за каждым смертником лично не хотел и изобрел противогаз.
Лорды начали активно вымирать, но один сидел в очень ядовитом тумане, куда даже в противогазе соваться было вредно для здоровья, хотя очень хотелось. И пока Мортарион лазал в горах, мечтая о новой сумочке из кожи приемного отца, на планету прилетел император примерно за тем же. Ну и сына забрать за компанию. Мортарион, естественно, был не согласен, но у императора запас пафоса был больше, да и светился он, так что примарх проиграл обоим родителям и вынужден был поехать в империум. Испорченные пельмени коварны.
Во время ереси примарх радостно полетел на Терру за сумочкой, да и императору в морду дать хотелось, но легион его заблудился в варпе и начал гнить, болеть, но не умер. Мазохистов среди десантников не было, так что пришлось им становиться чумными и поклоняться Нурглу. Зато теперь у них есть целая планета в Оке Ужаса, где они активно разлагаются морально и физически.
13. Ангрон
На самом деле его звали Спартаком. Еще он был киборгом и берсеркером, как и его товарищи-рабы, так что восстание получилось фееричным и даже уничтожило несколько армий. И вот, когда примарх с остатками войск готовился атаковать в любую сторону и превозмочь в последний раз в жизни, прилетел император с попкорном. Но дети были в дефиците, да и шлялись неизвестно где, так что Аргрона он забрал, а вот рабов замочили. Да и места для них на корабле не было.
Примарх, естессно, топал ногами и в целом был недоволен, устраивал забастовки, игнорировал приказы и вообще, творил, что хотел. Десантники его легиона кушали трупы врагов, коллекционировали черепа, позже сдавая излишки Кхорну, и имели в голове модерновые шурупы с варп-фаем, камерой, плеером и телефоном.
Во время ереси Аргрон хотел добыть череп императора, но не преуспел и решил заменить качество количеством. Но складывал их у Кхорна, потому что аренда складов у него была дешевая.
14. Хорус, великий и ужасный доктор зло
Хтония была не далеко от солнечной системы, потому Хорус не успел насладиться жизнью без родительского контроля, подсесть на наркоту и настрогать десантников естественным путем, прилетел папа и начал учить сына жизни. Родитель оказался продвинутым, умел делать самокрутки из орков и устраивать дискотеки ксеносам боеприпасами, так что ребенок развивался разносторонне и был доволен жизнью. А потом узнал, что у него есть братик. Много братиков. А уж племянников...
У Хоруса появилось девятнадцать конкурентов в борьбе за внимание императора, но у него была фора - он считался любимчиком. И все бы у примарха было хорошо, если бы император продолжал ходить в походы, но старичка прихватил радикулит. Правитель остался на Терре сидеть на специальном жестком кресле, а Хорусу на передовой не перед кем было хвастаться - он и так был Главнокомандующим и рулил всеми легионами.
С горя Хорус пошел бродить по какой-то дикой планете и подхватил там всё, что только можно, и ОРЗ, и глистов-демонов, и бактерий из-под сиденья унитаза. Суровая, короче, планета была, даже такого мутанта, как примарх, пробрало, да. А еще там были чудо-пиявки, которые по слухам помогали от радикулита.
Народную медицину поддержала половина примархов и двинули они к императору. Но тот задумку не оценил, а может и не понял чего, но пиявки были причислены к ереси. В итоге пиявок сожгли, Хоруса, закрывшего их грудью, прирезали, хоть он сопротивлялся. Тело умершего примарха отнесли в мавзолей, но расхитители гробниц и фанаты растащили труп на атомы.
15. Лоргар
При приземлении на планету Колхис юный примарх разломал главный храм местных жрецов, но его не казнили за такое святотатство, а приняли в ряды служителей и обязали всё компенсировать с процентами. Лоргар имел хорошо подвешенный язык и гостевое подключение к варпу, из новостных лент которого и узнал, что император уже близко. Осталось семь лет.
Главные жрецы были не довольны, что их подчиненный объявил о скором прибытии бога и объявили примарха еретиком. Естественно, Лоргар сказал, кто обзывается, тот сам так называется и начал превозмогать. А то гости скоро прибудут, а храмы еще не построены, завет под нового небожителя не переписан, паства строем не ходит, пафоса для жертвоприношений не хватает - бардак!
Император прибыл по расписанию, посветил нимбом и улетел, а вот Лоргар неожиданно увлекся строительством и увлек этим свой легион. Особым шиком считалось закопать всех еретиков в одном месте и отгрохать над ними что-нибудь большое и пафосное из золота. Строили ребята качественно, но медленно и дорого, за что и получили выговор от императора, в конце концов, космодесант должен мочить еретиков и ксеносов, а для остального есть легион Пертурабских гастарбайтеров.
Естественно, Лоргар обиделся и перестал строить храмовые комплексы имени отца. Сначала он перешел на маленькие алтарчики имени себя, а потом и маленькие храмики имени хаоса появились. И принесли бы супостаты в жертву весь империум, если бы на строительство и молитвы у них не уходило 23 часа в сутки.
11.Феррус Манус
На планете Медуза было довольно темно, но Феррус в отличие от Керза умудрился своим выхлопом ее осветить всю, не запугав при этом местных аборигенов. Зато он шаганул их землетрясениями и цунами, когда при приземлении разрушил несколько гор. Пошумел на всю планету.
Достойных противников для Магнуса не нашлось, хотя он все равно старался всех превозмочь, переносил горы на дальность, душил роботов и даже утопил в лаве змея, которого не смог победить более традиционными способами, заработав в процессе не ожоги, а железное покрытие на руки. С таким бонусом он смог не гнуть подковы, а делать из них что-нибудь поинтереснее, типа артефактов.
Не известно, чем примарх занимался с императором при первой встрече, ходят слухи, что мерялись частями тела. При том так активно, что ураган с молниями в течении недели сдувал недостаточно упитанных, землю пучило, а местных жителей со страху колбасило. Потом Феррусу дали легион и отправили искоренять слабость, потому что на меньшее он не соглашался.
Узнав о ереси, примарх сел на самый быстрый корабль с самыми быстрыми своими подчиненными, а вместо двигателей посадил хомячков в колесики, и в итоге чуть не обогнал легионы, которым лететь было ближе, но на стрелку успел. Правда, тормоза были не исправны, если вообще были, и предатели изрядно побегали, чтобы догнать Магнуса и ударить ему в спину. Бить спереди было бесполезно - затопчет, как и многих легионеров хаоса.
После боя Феррус то ли умер, оставив после себя гриб взрыва, то ли выжил, но расстроенный ушел оплакивать императора на Марс, хотя сам полутруп находился на Терре. Примарх же назначил своим секретарем Ктана и попросил не беспокоить. Бесхозный легион продолжил искоренять слабость.
12.Мортарион
Барбарус был знаменит ядовитыми туманами и горами трупов, в одну из которых и свалился Мортарион, но перекусить не успел, его откопал местный Лорд, который эту гору мяса и обеспечил. Младенчика, естественно, усыновили и даже отгрохали ему хоромы на горе. Правда, воздух там был ядовитый, но и не такое примархи нюхали. Тела, кстати, пошли на големов и химер.
Однажды Мортарион плюнул на приёмного отца и свалил в низины поправить здоровье. Свежий воздух с пониженным содержанием яда, физическая нагрузка на полях и соседи - простые люди без всяких колдунств. Правда, ту деревеньку чуть не разрушил какой-то левый лорд своими зомбями, но бегал он медленно, потому что до ядовитых туманов было близко, а там его уже никто достать не мог. Примарх и сам так мог, но бегать за каждым смертником лично не хотел и изобрел противогаз.
Лорды начали активно вымирать, но один сидел в очень ядовитом тумане, куда даже в противогазе соваться было вредно для здоровья, хотя очень хотелось. И пока Мортарион лазал в горах, мечтая о новой сумочке из кожи приемного отца, на планету прилетел император примерно за тем же. Ну и сына забрать за компанию. Мортарион, естественно, был не согласен, но у императора запас пафоса был больше, да и светился он, так что примарх проиграл обоим родителям и вынужден был поехать в империум. Испорченные пельмени коварны.
Во время ереси примарх радостно полетел на Терру за сумочкой, да и императору в морду дать хотелось, но легион его заблудился в варпе и начал гнить, болеть, но не умер. Мазохистов среди десантников не было, так что пришлось им становиться чумными и поклоняться Нурглу. Зато теперь у них есть целая планета в Оке Ужаса, где они активно разлагаются морально и физически.
13. Ангрон
На самом деле его звали Спартаком. Еще он был киборгом и берсеркером, как и его товарищи-рабы, так что восстание получилось фееричным и даже уничтожило несколько армий. И вот, когда примарх с остатками войск готовился атаковать в любую сторону и превозмочь в последний раз в жизни, прилетел император с попкорном. Но дети были в дефиците, да и шлялись неизвестно где, так что Аргрона он забрал, а вот рабов замочили. Да и места для них на корабле не было.
Примарх, естессно, топал ногами и в целом был недоволен, устраивал забастовки, игнорировал приказы и вообще, творил, что хотел. Десантники его легиона кушали трупы врагов, коллекционировали черепа, позже сдавая излишки Кхорну, и имели в голове модерновые шурупы с варп-фаем, камерой, плеером и телефоном.
Во время ереси Аргрон хотел добыть череп императора, но не преуспел и решил заменить качество количеством. Но складывал их у Кхорна, потому что аренда складов у него была дешевая.
14. Хорус, великий и ужасный доктор зло
Хтония была не далеко от солнечной системы, потому Хорус не успел насладиться жизнью без родительского контроля, подсесть на наркоту и настрогать десантников естественным путем, прилетел папа и начал учить сына жизни. Родитель оказался продвинутым, умел делать самокрутки из орков и устраивать дискотеки ксеносам боеприпасами, так что ребенок развивался разносторонне и был доволен жизнью. А потом узнал, что у него есть братик. Много братиков. А уж племянников...
У Хоруса появилось девятнадцать конкурентов в борьбе за внимание императора, но у него была фора - он считался любимчиком. И все бы у примарха было хорошо, если бы император продолжал ходить в походы, но старичка прихватил радикулит. Правитель остался на Терре сидеть на специальном жестком кресле, а Хорусу на передовой не перед кем было хвастаться - он и так был Главнокомандующим и рулил всеми легионами.
С горя Хорус пошел бродить по какой-то дикой планете и подхватил там всё, что только можно, и ОРЗ, и глистов-демонов, и бактерий из-под сиденья унитаза. Суровая, короче, планета была, даже такого мутанта, как примарх, пробрало, да. А еще там были чудо-пиявки, которые по слухам помогали от радикулита.
Народную медицину поддержала половина примархов и двинули они к императору. Но тот задумку не оценил, а может и не понял чего, но пиявки были причислены к ереси. В итоге пиявок сожгли, Хоруса, закрывшего их грудью, прирезали, хоть он сопротивлялся. Тело умершего примарха отнесли в мавзолей, но расхитители гробниц и фанаты растащили труп на атомы.
15. Лоргар
При приземлении на планету Колхис юный примарх разломал главный храм местных жрецов, но его не казнили за такое святотатство, а приняли в ряды служителей и обязали всё компенсировать с процентами. Лоргар имел хорошо подвешенный язык и гостевое подключение к варпу, из новостных лент которого и узнал, что император уже близко. Осталось семь лет.
Главные жрецы были не довольны, что их подчиненный объявил о скором прибытии бога и объявили примарха еретиком. Естественно, Лоргар сказал, кто обзывается, тот сам так называется и начал превозмогать. А то гости скоро прибудут, а храмы еще не построены, завет под нового небожителя не переписан, паства строем не ходит, пафоса для жертвоприношений не хватает - бардак!
Император прибыл по расписанию, посветил нимбом и улетел, а вот Лоргар неожиданно увлекся строительством и увлек этим свой легион. Особым шиком считалось закопать всех еретиков в одном месте и отгрохать над ними что-нибудь большое и пафосное из золота. Строили ребята качественно, но медленно и дорого, за что и получили выговор от императора, в конце концов, космодесант должен мочить еретиков и ксеносов, а для остального есть легион Пертурабских гастарбайтеров.
Естественно, Лоргар обиделся и перестал строить храмовые комплексы имени отца. Сначала он перешел на маленькие алтарчики имени себя, а потом и маленькие храмики имени хаоса появились. И принесли бы супостаты в жертву весь империум, если бы на строительство и молитвы у них не уходило 23 часа в сутки.
>>587267
16.Вулкан
На планете Ноктюрн постоянно извергались вулканы и гейзеры, происходили цунами, землетрясения и ураганы, так что прибытия примарха в принципе никто и не заметил, и пришлось ему находиться самостоятельно. Не знаю, что он забыл в кузнице, но судя по тому, что назвали его в честь гигантской огненной ящерицы, жарился в горне и жрал угли. Пищевая добавка была одобрена организмом, и рос Вулкан не по дням, а по часам.
Когда примарху исполнилось четыре годика, в деревню завалились эльдары за новыми рабами. Жители привычно хотели попрятаться, но Вулкан тупо не влез в проход, меньше растишки нужно было есть. С другой стороны, увидев здоровенного негра, эльдары мысленно примеряли на него черные кожаные ремешки с фуражкой и решили смыться от греха Слаанеш подальше.
На радостях от славной победы народ решил устроить пир, на который приперся император. Но был он без доспехов - золото рядом с лавой плавилось, а потому его никто не опознал. Воспользовавшись инкогнито, отец вызвал на состязание всех желающих, но вызвался только Вулкан, потому что и без доспехов его папа был совсем не маленьким амбалом. Родственники гнули наковальни, жонглировали молотами, жевали молоты и еще много чем развлекали пьяную публику. Закончилось всё мордобоем с огненными ящерицами, выползшими на запах шашлыка и проигравшими.
Вулкан любил ковать оружие и сносил головы тем, кто ему мешал. Молотом. Ну и врагам империума от него тоже доставалось. Во время ереси сражался за императора и выжил, но куда-то пропал на Истваане 5, хотя как можно потерять здоровенного негра на поле боя, не понятно. Наверно, это из-за артефактного плаща из шкуры хамелеона.
17. Коракс
У планеты Киавар была луна Ликэй, на которой находились рудники. Естественно, туда ссылали насильников, маньяков, убийц и примархов. Все эти отбросы общества безмерно страдали от того, что результаты их размножения в нездоровой атмосфере шахт дохли, а снаружи вообще никакой атмосферы не было.
Коракс по прибытии на нездоровую атмосферу внимания не обратил, а вот на местных рабов очень даже. Они научили его всему, что умели, особенно взламывать замки, пускать под откос поезда и залегать на дно. С изнасилованием получилось похуже из-за недостатка материала для практических занятий, так что пришлось примарху любить всем мозги. Больше всего от любвеобильности Коракса доставалось надсмотрщикам.
Рабы во главе с примархом без проблем превозмогли затраханных тюремщиков, вооружившись отвертками и ломами. Благодаря накопленному пафосу они смогли провести орбитальную бомбардировку Киавара мусорными баками и вагонетками с сами понимаете чем. В воцарившемся хаосе Коракс с войсками занялись грабежом, но прилетел Император и надавал всем люлей под предлогом наведения порядка.
Коракс был очень скромным и тихим примархом-одиночкой, некоторые братья даже не могли сказать, как он выглядит. Его легион тоже был сильно незаметным и не подчинялся Хорусу, потому что тот сильно шумел, сильно пугая космодесантников Гвардии Ворона. Во время его предательства их тоже обнаруживали, только случайно наступив, так что потери были огромны. Тогда Коракс с горя пошел в лаборатории и похимичил. Получившихся мутантов трудно было не заметить, их без документов и экзаменов приняли бы в легион Магнуса, но примарх постеснялся оставить результат своих опытов в живых.
После ереси Коракс долго бухал в своей башне, а потом укатил в Око Ужаса за рассолом, сказав напоследок, что никогда больше не будет бухать сто лет подряд.
18. Альфариус Омегон
Непонятно, то ли у Императора было туго с математикой, то ли склероз замучил, а может и достало таскаться за отпрысками по всей галактике, но последнего примарха нашел Хорус. Вернее, последний примарх нашел один из крейсеров Хоруса и почти превозмог его силами одних истребителей, чем произвел на всех неизгладимое впечатление.
Так же не ясно, был ли Альфариус един в двух телах или имел продвинутую шизофрению/кучу двойников/астральную проекцию. А может это вообще несколько отдельных примархов, подумаешь, одним меньше, десятком больше. Кстати, его или их родную планету никто в глаза не видел. И сеть шпионов тоже, но про нее хотя бы было известно, что она есть везде. Постоянная бдительность.
Примарх любил внезапно появляться в десятке мест или исчезать прямо с дня рождения имени себя, кушал лимонные дольки, плел паутину, составлял многоходовые планы, подкупал всех, кого можно или нельзя и хитро хитрил хитрости буквально всегда, нервируя своими непонятными действиями окружающих. Космодесантники его легиона делали то же самое, но в меньших масштабах. Жиллиман от обилия условно хаотичных действий буквально зависал, некоторые братья тоже считали, что тактика осла с золотом позорна и просто бяка. Зато Хорусу нравилось.
Альфариус, действуя в рамках своего плана, присоединился к планам Хоруса даже чуть раньше появления самих планов, но и поражение предателей на Терре было учтено в одном из планов, так что Альфа Легион спокойно продолжил заниматься своими делами в отрыве от всех. Не понятно, учитывалась ли каким-нибудь из планов встреча Альфариуса и Жиллимана, и был ли это вообще Альфариус, а если нет, то кто? Но когда Робаут, внезапно изменив тактику своего легиона, прорвался к ставке вражеских командиров и всех там изничтожил, на битву в целом это никак не повлияло, потому что у каждого альфа-десантника, привычного к исчезновению штабов, примархов и даже противников, была куча своих планов. Да и не ясно, что же там изничтожил Жиллиман, может простой лагерь или вообще особо укрепленный сортир. А уж как его порадовали переодетые в броню Ультрамаринов отряды Альфа Легиона... короче, изначально превосходящие противника в количестве ультрамарины плюнули на все и разбомбили планету из космоса.
Не известно, жив ли Альфариус-Омегон, а если да, то где он и его Легион, но судя по все еще действующей шпионской сети все у них пучком.
19-20. Примархи Анонимус и Инкогнито.
Их никто не видел, но все уверенны, что они существовали, существуют или будут существовать. Зацензурены собственным отцом. Роль банхаммера в этом мутном деле довелось отыгрывать Леману Руссу.
16.Вулкан
На планете Ноктюрн постоянно извергались вулканы и гейзеры, происходили цунами, землетрясения и ураганы, так что прибытия примарха в принципе никто и не заметил, и пришлось ему находиться самостоятельно. Не знаю, что он забыл в кузнице, но судя по тому, что назвали его в честь гигантской огненной ящерицы, жарился в горне и жрал угли. Пищевая добавка была одобрена организмом, и рос Вулкан не по дням, а по часам.
Когда примарху исполнилось четыре годика, в деревню завалились эльдары за новыми рабами. Жители привычно хотели попрятаться, но Вулкан тупо не влез в проход, меньше растишки нужно было есть. С другой стороны, увидев здоровенного негра, эльдары мысленно примеряли на него черные кожаные ремешки с фуражкой и решили смыться от греха Слаанеш подальше.
На радостях от славной победы народ решил устроить пир, на который приперся император. Но был он без доспехов - золото рядом с лавой плавилось, а потому его никто не опознал. Воспользовавшись инкогнито, отец вызвал на состязание всех желающих, но вызвался только Вулкан, потому что и без доспехов его папа был совсем не маленьким амбалом. Родственники гнули наковальни, жонглировали молотами, жевали молоты и еще много чем развлекали пьяную публику. Закончилось всё мордобоем с огненными ящерицами, выползшими на запах шашлыка и проигравшими.
Вулкан любил ковать оружие и сносил головы тем, кто ему мешал. Молотом. Ну и врагам империума от него тоже доставалось. Во время ереси сражался за императора и выжил, но куда-то пропал на Истваане 5, хотя как можно потерять здоровенного негра на поле боя, не понятно. Наверно, это из-за артефактного плаща из шкуры хамелеона.
17. Коракс
У планеты Киавар была луна Ликэй, на которой находились рудники. Естественно, туда ссылали насильников, маньяков, убийц и примархов. Все эти отбросы общества безмерно страдали от того, что результаты их размножения в нездоровой атмосфере шахт дохли, а снаружи вообще никакой атмосферы не было.
Коракс по прибытии на нездоровую атмосферу внимания не обратил, а вот на местных рабов очень даже. Они научили его всему, что умели, особенно взламывать замки, пускать под откос поезда и залегать на дно. С изнасилованием получилось похуже из-за недостатка материала для практических занятий, так что пришлось примарху любить всем мозги. Больше всего от любвеобильности Коракса доставалось надсмотрщикам.
Рабы во главе с примархом без проблем превозмогли затраханных тюремщиков, вооружившись отвертками и ломами. Благодаря накопленному пафосу они смогли провести орбитальную бомбардировку Киавара мусорными баками и вагонетками с сами понимаете чем. В воцарившемся хаосе Коракс с войсками занялись грабежом, но прилетел Император и надавал всем люлей под предлогом наведения порядка.
Коракс был очень скромным и тихим примархом-одиночкой, некоторые братья даже не могли сказать, как он выглядит. Его легион тоже был сильно незаметным и не подчинялся Хорусу, потому что тот сильно шумел, сильно пугая космодесантников Гвардии Ворона. Во время его предательства их тоже обнаруживали, только случайно наступив, так что потери были огромны. Тогда Коракс с горя пошел в лаборатории и похимичил. Получившихся мутантов трудно было не заметить, их без документов и экзаменов приняли бы в легион Магнуса, но примарх постеснялся оставить результат своих опытов в живых.
После ереси Коракс долго бухал в своей башне, а потом укатил в Око Ужаса за рассолом, сказав напоследок, что никогда больше не будет бухать сто лет подряд.
18. Альфариус Омегон
Непонятно, то ли у Императора было туго с математикой, то ли склероз замучил, а может и достало таскаться за отпрысками по всей галактике, но последнего примарха нашел Хорус. Вернее, последний примарх нашел один из крейсеров Хоруса и почти превозмог его силами одних истребителей, чем произвел на всех неизгладимое впечатление.
Так же не ясно, был ли Альфариус един в двух телах или имел продвинутую шизофрению/кучу двойников/астральную проекцию. А может это вообще несколько отдельных примархов, подумаешь, одним меньше, десятком больше. Кстати, его или их родную планету никто в глаза не видел. И сеть шпионов тоже, но про нее хотя бы было известно, что она есть везде. Постоянная бдительность.
Примарх любил внезапно появляться в десятке мест или исчезать прямо с дня рождения имени себя, кушал лимонные дольки, плел паутину, составлял многоходовые планы, подкупал всех, кого можно или нельзя и хитро хитрил хитрости буквально всегда, нервируя своими непонятными действиями окружающих. Космодесантники его легиона делали то же самое, но в меньших масштабах. Жиллиман от обилия условно хаотичных действий буквально зависал, некоторые братья тоже считали, что тактика осла с золотом позорна и просто бяка. Зато Хорусу нравилось.
Альфариус, действуя в рамках своего плана, присоединился к планам Хоруса даже чуть раньше появления самих планов, но и поражение предателей на Терре было учтено в одном из планов, так что Альфа Легион спокойно продолжил заниматься своими делами в отрыве от всех. Не понятно, учитывалась ли каким-нибудь из планов встреча Альфариуса и Жиллимана, и был ли это вообще Альфариус, а если нет, то кто? Но когда Робаут, внезапно изменив тактику своего легиона, прорвался к ставке вражеских командиров и всех там изничтожил, на битву в целом это никак не повлияло, потому что у каждого альфа-десантника, привычного к исчезновению штабов, примархов и даже противников, была куча своих планов. Да и не ясно, что же там изничтожил Жиллиман, может простой лагерь или вообще особо укрепленный сортир. А уж как его порадовали переодетые в броню Ультрамаринов отряды Альфа Легиона... короче, изначально превосходящие противника в количестве ультрамарины плюнули на все и разбомбили планету из космоса.
Не известно, жив ли Альфариус-Омегон, а если да, то где он и его Легион, но судя по все еще действующей шпионской сети все у них пучком.
19-20. Примархи Анонимус и Инкогнито.
Их никто не видел, но все уверенны, что они существовали, существуют или будут существовать. Зацензурены собственным отцом. Роль банхаммера в этом мутном деле довелось отыгрывать Леману Руссу.
>>587267
16.Вулкан
На планете Ноктюрн постоянно извергались вулканы и гейзеры, происходили цунами, землетрясения и ураганы, так что прибытия примарха в принципе никто и не заметил, и пришлось ему находиться самостоятельно. Не знаю, что он забыл в кузнице, но судя по тому, что назвали его в честь гигантской огненной ящерицы, жарился в горне и жрал угли. Пищевая добавка была одобрена организмом, и рос Вулкан не по дням, а по часам.
Когда примарху исполнилось четыре годика, в деревню завалились эльдары за новыми рабами. Жители привычно хотели попрятаться, но Вулкан тупо не влез в проход, меньше растишки нужно было есть. С другой стороны, увидев здоровенного негра, эльдары мысленно примеряли на него черные кожаные ремешки с фуражкой и решили смыться от греха Слаанеш подальше.
На радостях от славной победы народ решил устроить пир, на который приперся император. Но был он без доспехов - золото рядом с лавой плавилось, а потому его никто не опознал. Воспользовавшись инкогнито, отец вызвал на состязание всех желающих, но вызвался только Вулкан, потому что и без доспехов его папа был совсем не маленьким амбалом. Родственники гнули наковальни, жонглировали молотами, жевали молоты и еще много чем развлекали пьяную публику. Закончилось всё мордобоем с огненными ящерицами, выползшими на запах шашлыка и проигравшими.
Вулкан любил ковать оружие и сносил головы тем, кто ему мешал. Молотом. Ну и врагам империума от него тоже доставалось. Во время ереси сражался за императора и выжил, но куда-то пропал на Истваане 5, хотя как можно потерять здоровенного негра на поле боя, не понятно. Наверно, это из-за артефактного плаща из шкуры хамелеона.
17. Коракс
У планеты Киавар была луна Ликэй, на которой находились рудники. Естественно, туда ссылали насильников, маньяков, убийц и примархов. Все эти отбросы общества безмерно страдали от того, что результаты их размножения в нездоровой атмосфере шахт дохли, а снаружи вообще никакой атмосферы не было.
Коракс по прибытии на нездоровую атмосферу внимания не обратил, а вот на местных рабов очень даже. Они научили его всему, что умели, особенно взламывать замки, пускать под откос поезда и залегать на дно. С изнасилованием получилось похуже из-за недостатка материала для практических занятий, так что пришлось примарху любить всем мозги. Больше всего от любвеобильности Коракса доставалось надсмотрщикам.
Рабы во главе с примархом без проблем превозмогли затраханных тюремщиков, вооружившись отвертками и ломами. Благодаря накопленному пафосу они смогли провести орбитальную бомбардировку Киавара мусорными баками и вагонетками с сами понимаете чем. В воцарившемся хаосе Коракс с войсками занялись грабежом, но прилетел Император и надавал всем люлей под предлогом наведения порядка.
Коракс был очень скромным и тихим примархом-одиночкой, некоторые братья даже не могли сказать, как он выглядит. Его легион тоже был сильно незаметным и не подчинялся Хорусу, потому что тот сильно шумел, сильно пугая космодесантников Гвардии Ворона. Во время его предательства их тоже обнаруживали, только случайно наступив, так что потери были огромны. Тогда Коракс с горя пошел в лаборатории и похимичил. Получившихся мутантов трудно было не заметить, их без документов и экзаменов приняли бы в легион Магнуса, но примарх постеснялся оставить результат своих опытов в живых.
После ереси Коракс долго бухал в своей башне, а потом укатил в Око Ужаса за рассолом, сказав напоследок, что никогда больше не будет бухать сто лет подряд.
18. Альфариус Омегон
Непонятно, то ли у Императора было туго с математикой, то ли склероз замучил, а может и достало таскаться за отпрысками по всей галактике, но последнего примарха нашел Хорус. Вернее, последний примарх нашел один из крейсеров Хоруса и почти превозмог его силами одних истребителей, чем произвел на всех неизгладимое впечатление.
Так же не ясно, был ли Альфариус един в двух телах или имел продвинутую шизофрению/кучу двойников/астральную проекцию. А может это вообще несколько отдельных примархов, подумаешь, одним меньше, десятком больше. Кстати, его или их родную планету никто в глаза не видел. И сеть шпионов тоже, но про нее хотя бы было известно, что она есть везде. Постоянная бдительность.
Примарх любил внезапно появляться в десятке мест или исчезать прямо с дня рождения имени себя, кушал лимонные дольки, плел паутину, составлял многоходовые планы, подкупал всех, кого можно или нельзя и хитро хитрил хитрости буквально всегда, нервируя своими непонятными действиями окружающих. Космодесантники его легиона делали то же самое, но в меньших масштабах. Жиллиман от обилия условно хаотичных действий буквально зависал, некоторые братья тоже считали, что тактика осла с золотом позорна и просто бяка. Зато Хорусу нравилось.
Альфариус, действуя в рамках своего плана, присоединился к планам Хоруса даже чуть раньше появления самих планов, но и поражение предателей на Терре было учтено в одном из планов, так что Альфа Легион спокойно продолжил заниматься своими делами в отрыве от всех. Не понятно, учитывалась ли каким-нибудь из планов встреча Альфариуса и Жиллимана, и был ли это вообще Альфариус, а если нет, то кто? Но когда Робаут, внезапно изменив тактику своего легиона, прорвался к ставке вражеских командиров и всех там изничтожил, на битву в целом это никак не повлияло, потому что у каждого альфа-десантника, привычного к исчезновению штабов, примархов и даже противников, была куча своих планов. Да и не ясно, что же там изничтожил Жиллиман, может простой лагерь или вообще особо укрепленный сортир. А уж как его порадовали переодетые в броню Ультрамаринов отряды Альфа Легиона... короче, изначально превосходящие противника в количестве ультрамарины плюнули на все и разбомбили планету из космоса.
Не известно, жив ли Альфариус-Омегон, а если да, то где он и его Легион, но судя по все еще действующей шпионской сети все у них пучком.
19-20. Примархи Анонимус и Инкогнито.
Их никто не видел, но все уверенны, что они существовали, существуют или будут существовать. Зацензурены собственным отцом. Роль банхаммера в этом мутном деле довелось отыгрывать Леману Руссу.
16.Вулкан
На планете Ноктюрн постоянно извергались вулканы и гейзеры, происходили цунами, землетрясения и ураганы, так что прибытия примарха в принципе никто и не заметил, и пришлось ему находиться самостоятельно. Не знаю, что он забыл в кузнице, но судя по тому, что назвали его в честь гигантской огненной ящерицы, жарился в горне и жрал угли. Пищевая добавка была одобрена организмом, и рос Вулкан не по дням, а по часам.
Когда примарху исполнилось четыре годика, в деревню завалились эльдары за новыми рабами. Жители привычно хотели попрятаться, но Вулкан тупо не влез в проход, меньше растишки нужно было есть. С другой стороны, увидев здоровенного негра, эльдары мысленно примеряли на него черные кожаные ремешки с фуражкой и решили смыться от греха Слаанеш подальше.
На радостях от славной победы народ решил устроить пир, на который приперся император. Но был он без доспехов - золото рядом с лавой плавилось, а потому его никто не опознал. Воспользовавшись инкогнито, отец вызвал на состязание всех желающих, но вызвался только Вулкан, потому что и без доспехов его папа был совсем не маленьким амбалом. Родственники гнули наковальни, жонглировали молотами, жевали молоты и еще много чем развлекали пьяную публику. Закончилось всё мордобоем с огненными ящерицами, выползшими на запах шашлыка и проигравшими.
Вулкан любил ковать оружие и сносил головы тем, кто ему мешал. Молотом. Ну и врагам империума от него тоже доставалось. Во время ереси сражался за императора и выжил, но куда-то пропал на Истваане 5, хотя как можно потерять здоровенного негра на поле боя, не понятно. Наверно, это из-за артефактного плаща из шкуры хамелеона.
17. Коракс
У планеты Киавар была луна Ликэй, на которой находились рудники. Естественно, туда ссылали насильников, маньяков, убийц и примархов. Все эти отбросы общества безмерно страдали от того, что результаты их размножения в нездоровой атмосфере шахт дохли, а снаружи вообще никакой атмосферы не было.
Коракс по прибытии на нездоровую атмосферу внимания не обратил, а вот на местных рабов очень даже. Они научили его всему, что умели, особенно взламывать замки, пускать под откос поезда и залегать на дно. С изнасилованием получилось похуже из-за недостатка материала для практических занятий, так что пришлось примарху любить всем мозги. Больше всего от любвеобильности Коракса доставалось надсмотрщикам.
Рабы во главе с примархом без проблем превозмогли затраханных тюремщиков, вооружившись отвертками и ломами. Благодаря накопленному пафосу они смогли провести орбитальную бомбардировку Киавара мусорными баками и вагонетками с сами понимаете чем. В воцарившемся хаосе Коракс с войсками занялись грабежом, но прилетел Император и надавал всем люлей под предлогом наведения порядка.
Коракс был очень скромным и тихим примархом-одиночкой, некоторые братья даже не могли сказать, как он выглядит. Его легион тоже был сильно незаметным и не подчинялся Хорусу, потому что тот сильно шумел, сильно пугая космодесантников Гвардии Ворона. Во время его предательства их тоже обнаруживали, только случайно наступив, так что потери были огромны. Тогда Коракс с горя пошел в лаборатории и похимичил. Получившихся мутантов трудно было не заметить, их без документов и экзаменов приняли бы в легион Магнуса, но примарх постеснялся оставить результат своих опытов в живых.
После ереси Коракс долго бухал в своей башне, а потом укатил в Око Ужаса за рассолом, сказав напоследок, что никогда больше не будет бухать сто лет подряд.
18. Альфариус Омегон
Непонятно, то ли у Императора было туго с математикой, то ли склероз замучил, а может и достало таскаться за отпрысками по всей галактике, но последнего примарха нашел Хорус. Вернее, последний примарх нашел один из крейсеров Хоруса и почти превозмог его силами одних истребителей, чем произвел на всех неизгладимое впечатление.
Так же не ясно, был ли Альфариус един в двух телах или имел продвинутую шизофрению/кучу двойников/астральную проекцию. А может это вообще несколько отдельных примархов, подумаешь, одним меньше, десятком больше. Кстати, его или их родную планету никто в глаза не видел. И сеть шпионов тоже, но про нее хотя бы было известно, что она есть везде. Постоянная бдительность.
Примарх любил внезапно появляться в десятке мест или исчезать прямо с дня рождения имени себя, кушал лимонные дольки, плел паутину, составлял многоходовые планы, подкупал всех, кого можно или нельзя и хитро хитрил хитрости буквально всегда, нервируя своими непонятными действиями окружающих. Космодесантники его легиона делали то же самое, но в меньших масштабах. Жиллиман от обилия условно хаотичных действий буквально зависал, некоторые братья тоже считали, что тактика осла с золотом позорна и просто бяка. Зато Хорусу нравилось.
Альфариус, действуя в рамках своего плана, присоединился к планам Хоруса даже чуть раньше появления самих планов, но и поражение предателей на Терре было учтено в одном из планов, так что Альфа Легион спокойно продолжил заниматься своими делами в отрыве от всех. Не понятно, учитывалась ли каким-нибудь из планов встреча Альфариуса и Жиллимана, и был ли это вообще Альфариус, а если нет, то кто? Но когда Робаут, внезапно изменив тактику своего легиона, прорвался к ставке вражеских командиров и всех там изничтожил, на битву в целом это никак не повлияло, потому что у каждого альфа-десантника, привычного к исчезновению штабов, примархов и даже противников, была куча своих планов. Да и не ясно, что же там изничтожил Жиллиман, может простой лагерь или вообще особо укрепленный сортир. А уж как его порадовали переодетые в броню Ультрамаринов отряды Альфа Легиона... короче, изначально превосходящие противника в количестве ультрамарины плюнули на все и разбомбили планету из космоса.
Не известно, жив ли Альфариус-Омегон, а если да, то где он и его Легион, но судя по все еще действующей шпионской сети все у них пучком.
19-20. Примархи Анонимус и Инкогнито.
Их никто не видел, но все уверенны, что они существовали, существуют или будут существовать. Зацензурены собственным отцом. Роль банхаммера в этом мутном деле довелось отыгрывать Леману Руссу.
>>587279
Император всея человечества
(Некоторые еретики утверждают, что Чак Норрис - это сам Император. Но на самом деле это грязная ложь, ведь если бы Чак Норрис был Императором, это он убил бы Хоруса ударом ноги с разворота! (с) На самом деле Император - это сперматозоид ЧакаНорриса... даже претендент на звание сперматозоида Чака Норриса, который пройдет испытание, если захватит галактику... и вообще, это непорочное зачатие...)
Однажды в лохматом году до н. э. произошла комплиментация человечества, правда, большая часть населения Земли об этом узнала через отрезок времени, содержащий в себе очень много нулей. В комплиментации участвовали: экологически чистые наркотические вещества высочайшего качества, редкие ингредиенты различной степени противности, ритуалы минимальной степени развратности, сущности неизвестного происхождения и различной степени реальности и некоторое не очень большое количество опытных, т. е. старых и дряхлых, пользователей потусторонних сил. Если бы пользователи были помоложе, а ритуалы поразвратнее, то родилась бы Слаанеш, но, увы, нам достался Император.
Свежесозданный сверхчеловек был крут, как жидкий терминатор и почти так же незаметен, хотя торчал над прохожими метра эдак на три и периодически был мечен собаками и голубями наравне с особо ценными истуканами. Бают, что Он решил защищать человечество от сил хаоса, ксеносов и прочих могучих сущностей, хотя нахрена ему такой геморрой, не доперло даже до половины примархов, что уж о простых людишках говорить. Некоторые считают, что Император просто любил хороший махач, а на Терре после скоропостижной кончины динозавров (как думаете, кто виноват?) нормальных противников как-то не водилось... вот, разве что, чей-то могучий пендаль помог изрядно помятому Ктану долететь аж до нашей планеты и даже приземлиться, чему Сам был очень рад. Надо сказать, гостя император не убил, так, попинал и спрятал про запас, чтобы можно было спуститься к нему в темницу и провести пару спаррингов для поддержания формы.
Не известно, какая часть роликов в ютубе была результатом деятельности Императора, но не исключено, что ни одного, все-таки Его не спалили даже в Темную Эру Технологий... а может и спалили, но не успели об этом никому сообщить. Зато точно известно, что Его домашним животным, скрашивающим одинокие вечера в тесной квартире, была плесень в холодильнике. Собственно, ее грустные голодные глаза, приподнимающие крышку кастрюли с супом, и натолкнули Императора на мысль о создании жизни по образу и подобию... чего-нибудь гуманоидного, судя по результатам. Не исключено, что плесень была основой для кого-нибудь из примархов, не зря же он некоторых из них любил больше, чем всех остальных. Хотя некоторые считают, что она разрослась до неприличных размеров и стала Нурглом.
Иногда у Императора заканчивались деньги и он патентовал часть своих разработок из того, что попроще.Так он ввел единый стандарт для вилок и прочих розеток, придумал ГОСТЫ, скрепки, кнопки и просто облегчил людям жизнь в меру своих немалых сил, пока они сами не смогли на должном уровне придумывать всякие ништяки, благодаря которым можно нихрена не делать. Пиком развития ништяков стала то ли Темная Эра Технологий, то ли Эра Темных Технологий, то ли Технологичная Эра Темных... ну вы поняли.
В этот адамантиевый период истории человечество бухало и трахалось в особо крупных размерах, а всю работу делали роботы с крутым ИИ. Ну, очень крутым. Главным показателем крутости ИИ было то, что до машин довольно быстро доперло, что они гораздо совершеннее этих мешков с мясом и могут стать хозяевами галактики, если подсуетятся и не разбудят в процессе некронов. Увы, то ли Император продемонстрировал всем, что и он не пальцем делан, то ли кто-то (Тзинч) решил поржать и пустил по электронным мозгам вирус триппера, а может наконец-то рванул адронный коллайдер, но по официальной версии где-то в то же время эльдары замочили кого-то чуть менее крутого, чем Император и устроили народные гуляния, т. е. начали бухать и трахаться в особо крупных размерах. Энергии срезонировали и породили Слаанеш и Око Ужаса, подняли и прихлопнули кучу миров, и загнали чуть менее чем всех людей в железный век, а эльдар просто в жопу
ЗЫ: как раз где-то перед эпичным появлением Слаанеш и началом Эры Император смешал в пробирках что-то с чем-то, взболтал и получил примархов, так что знайте, примархи - это что-то с чем-то.
После Большого Взрыва Императору жизнь стала резко веселой и категорически дружелюбной. Сначала Сам, одевшись в скафандр техника, обклеившись рекламками спонсоров, объединял страны планеты, на которой находился, потом захватывал планеты в целом и целые солнечные системы. Что характерно, в процессе нашел много интересного - демонов, орков, эльдар, тау, мутантов, людей и даже примархов. Из последних последний стал последней каплей для Императора Человечества и тот отправился сидеть на золотом унитазе и пытаться получить доступ в эльдарский нэт, порнуха там разрешалась лицам +18 000 (в отличие от некронских 18 000 000), так что решил человек под банку со святой водой чуток передохнуть. Оно и правильно, не зря ж он себе столько заменителей наделал, пусть и местами бракованных?
Сначала дети Его вполне успешно гоняли нечисть без отцовского присмотра, а потом решили разыграть родителя и объявили его нечистью. Хорус лично вогнал папе в сердце осиновый меч, но чуток промахнулся и умер, потому что Император не промахивается, все-таки у него было 20/21 официальных детей, а у Хоруса только Абаддон, и то не факт.
Кхорн
Считается самым древним чуваком в районе варпа, возникшим аккурат после того, как еще более древние чуваки погибли от рук чуть менее древних чуваков. В ту суровую древнюю пору жить в мире было не очень, мягко говоря, так что родился Кхорн не просто в рубашке, а в доспехах, в которых ел, спал, рос и не мылся. Броня была не стрэтчевой и в какой-то момент начала своего хозяина душить. Дабы не терять авторитет, бог ее тоже начал душить и таки победил. Так же он победил не менее древнюю демоническую стиральную машинку, наложив в нее кирпичей собственного производства. С тех пор крупные завихрения в варпе перестали мешать полетам и даже после появления Глаза Ужаса последователей кровавого бога всегда разворачивало туда, где можно неплохо затариться мясом разной степени нарезанности. А то, что это на другом конце галактики или вообще отряд своих, не имело значения, рано или поздно они доберутся и туда, куда целились, да.
Новую броню Кхорн решил себе сделать сам, но на тот момент наиболее доступным материалом были черепа, да таких причудливых форм, что так и просились в тогда еще не существующую коллекцию. И ведь некоторые черепоносцы шустрые такие, без поллитры не догонишь! А догонишь, не найдешь череп... потому Кхорн Нургла и не любит, да. Хотя, он никого не любит, но это не существенно. В конце концов, любить всех - задача Слаанеш, а Кхорн, слава ему же, парень простой, своих жертв не мучает, а просто и незатейливо убивает.
На данный момент Кхорн в депрессии - крови навалом, а дегустировать ее не с кем, последнего вампира он лично пару циклов назад сделал доверенным Кровожадом. Демоны эти все трезвенники, а потому зело злобные очень, особенно когда вожделенную влагу видят разлитую или в сосуде не откупоренном еще.
Император всея человечества
(Некоторые еретики утверждают, что Чак Норрис - это сам Император. Но на самом деле это грязная ложь, ведь если бы Чак Норрис был Императором, это он убил бы Хоруса ударом ноги с разворота! (с) На самом деле Император - это сперматозоид ЧакаНорриса... даже претендент на звание сперматозоида Чака Норриса, который пройдет испытание, если захватит галактику... и вообще, это непорочное зачатие...)
Однажды в лохматом году до н. э. произошла комплиментация человечества, правда, большая часть населения Земли об этом узнала через отрезок времени, содержащий в себе очень много нулей. В комплиментации участвовали: экологически чистые наркотические вещества высочайшего качества, редкие ингредиенты различной степени противности, ритуалы минимальной степени развратности, сущности неизвестного происхождения и различной степени реальности и некоторое не очень большое количество опытных, т. е. старых и дряхлых, пользователей потусторонних сил. Если бы пользователи были помоложе, а ритуалы поразвратнее, то родилась бы Слаанеш, но, увы, нам достался Император.
Свежесозданный сверхчеловек был крут, как жидкий терминатор и почти так же незаметен, хотя торчал над прохожими метра эдак на три и периодически был мечен собаками и голубями наравне с особо ценными истуканами. Бают, что Он решил защищать человечество от сил хаоса, ксеносов и прочих могучих сущностей, хотя нахрена ему такой геморрой, не доперло даже до половины примархов, что уж о простых людишках говорить. Некоторые считают, что Император просто любил хороший махач, а на Терре после скоропостижной кончины динозавров (как думаете, кто виноват?) нормальных противников как-то не водилось... вот, разве что, чей-то могучий пендаль помог изрядно помятому Ктану долететь аж до нашей планеты и даже приземлиться, чему Сам был очень рад. Надо сказать, гостя император не убил, так, попинал и спрятал про запас, чтобы можно было спуститься к нему в темницу и провести пару спаррингов для поддержания формы.
Не известно, какая часть роликов в ютубе была результатом деятельности Императора, но не исключено, что ни одного, все-таки Его не спалили даже в Темную Эру Технологий... а может и спалили, но не успели об этом никому сообщить. Зато точно известно, что Его домашним животным, скрашивающим одинокие вечера в тесной квартире, была плесень в холодильнике. Собственно, ее грустные голодные глаза, приподнимающие крышку кастрюли с супом, и натолкнули Императора на мысль о создании жизни по образу и подобию... чего-нибудь гуманоидного, судя по результатам. Не исключено, что плесень была основой для кого-нибудь из примархов, не зря же он некоторых из них любил больше, чем всех остальных. Хотя некоторые считают, что она разрослась до неприличных размеров и стала Нурглом.
Иногда у Императора заканчивались деньги и он патентовал часть своих разработок из того, что попроще.Так он ввел единый стандарт для вилок и прочих розеток, придумал ГОСТЫ, скрепки, кнопки и просто облегчил людям жизнь в меру своих немалых сил, пока они сами не смогли на должном уровне придумывать всякие ништяки, благодаря которым можно нихрена не делать. Пиком развития ништяков стала то ли Темная Эра Технологий, то ли Эра Темных Технологий, то ли Технологичная Эра Темных... ну вы поняли.
В этот адамантиевый период истории человечество бухало и трахалось в особо крупных размерах, а всю работу делали роботы с крутым ИИ. Ну, очень крутым. Главным показателем крутости ИИ было то, что до машин довольно быстро доперло, что они гораздо совершеннее этих мешков с мясом и могут стать хозяевами галактики, если подсуетятся и не разбудят в процессе некронов. Увы, то ли Император продемонстрировал всем, что и он не пальцем делан, то ли кто-то (Тзинч) решил поржать и пустил по электронным мозгам вирус триппера, а может наконец-то рванул адронный коллайдер, но по официальной версии где-то в то же время эльдары замочили кого-то чуть менее крутого, чем Император и устроили народные гуляния, т. е. начали бухать и трахаться в особо крупных размерах. Энергии срезонировали и породили Слаанеш и Око Ужаса, подняли и прихлопнули кучу миров, и загнали чуть менее чем всех людей в железный век, а эльдар просто в жопу
ЗЫ: как раз где-то перед эпичным появлением Слаанеш и началом Эры Император смешал в пробирках что-то с чем-то, взболтал и получил примархов, так что знайте, примархи - это что-то с чем-то.
После Большого Взрыва Императору жизнь стала резко веселой и категорически дружелюбной. Сначала Сам, одевшись в скафандр техника, обклеившись рекламками спонсоров, объединял страны планеты, на которой находился, потом захватывал планеты в целом и целые солнечные системы. Что характерно, в процессе нашел много интересного - демонов, орков, эльдар, тау, мутантов, людей и даже примархов. Из последних последний стал последней каплей для Императора Человечества и тот отправился сидеть на золотом унитазе и пытаться получить доступ в эльдарский нэт, порнуха там разрешалась лицам +18 000 (в отличие от некронских 18 000 000), так что решил человек под банку со святой водой чуток передохнуть. Оно и правильно, не зря ж он себе столько заменителей наделал, пусть и местами бракованных?
Сначала дети Его вполне успешно гоняли нечисть без отцовского присмотра, а потом решили разыграть родителя и объявили его нечистью. Хорус лично вогнал папе в сердце осиновый меч, но чуток промахнулся и умер, потому что Император не промахивается, все-таки у него было 20/21 официальных детей, а у Хоруса только Абаддон, и то не факт.
Кхорн
Считается самым древним чуваком в районе варпа, возникшим аккурат после того, как еще более древние чуваки погибли от рук чуть менее древних чуваков. В ту суровую древнюю пору жить в мире было не очень, мягко говоря, так что родился Кхорн не просто в рубашке, а в доспехах, в которых ел, спал, рос и не мылся. Броня была не стрэтчевой и в какой-то момент начала своего хозяина душить. Дабы не терять авторитет, бог ее тоже начал душить и таки победил. Так же он победил не менее древнюю демоническую стиральную машинку, наложив в нее кирпичей собственного производства. С тех пор крупные завихрения в варпе перестали мешать полетам и даже после появления Глаза Ужаса последователей кровавого бога всегда разворачивало туда, где можно неплохо затариться мясом разной степени нарезанности. А то, что это на другом конце галактики или вообще отряд своих, не имело значения, рано или поздно они доберутся и туда, куда целились, да.
Новую броню Кхорн решил себе сделать сам, но на тот момент наиболее доступным материалом были черепа, да таких причудливых форм, что так и просились в тогда еще не существующую коллекцию. И ведь некоторые черепоносцы шустрые такие, без поллитры не догонишь! А догонишь, не найдешь череп... потому Кхорн Нургла и не любит, да. Хотя, он никого не любит, но это не существенно. В конце концов, любить всех - задача Слаанеш, а Кхорн, слава ему же, парень простой, своих жертв не мучает, а просто и незатейливо убивает.
На данный момент Кхорн в депрессии - крови навалом, а дегустировать ее не с кем, последнего вампира он лично пару циклов назад сделал доверенным Кровожадом. Демоны эти все трезвенники, а потому зело злобные очень, особенно когда вожделенную влагу видят разлитую или в сосуде не откупоренном еще.
>>587279
Император всея человечества
(Некоторые еретики утверждают, что Чак Норрис - это сам Император. Но на самом деле это грязная ложь, ведь если бы Чак Норрис был Императором, это он убил бы Хоруса ударом ноги с разворота! (с) На самом деле Император - это сперматозоид ЧакаНорриса... даже претендент на звание сперматозоида Чака Норриса, который пройдет испытание, если захватит галактику... и вообще, это непорочное зачатие...)
Однажды в лохматом году до н. э. произошла комплиментация человечества, правда, большая часть населения Земли об этом узнала через отрезок времени, содержащий в себе очень много нулей. В комплиментации участвовали: экологически чистые наркотические вещества высочайшего качества, редкие ингредиенты различной степени противности, ритуалы минимальной степени развратности, сущности неизвестного происхождения и различной степени реальности и некоторое не очень большое количество опытных, т. е. старых и дряхлых, пользователей потусторонних сил. Если бы пользователи были помоложе, а ритуалы поразвратнее, то родилась бы Слаанеш, но, увы, нам достался Император.
Свежесозданный сверхчеловек был крут, как жидкий терминатор и почти так же незаметен, хотя торчал над прохожими метра эдак на три и периодически был мечен собаками и голубями наравне с особо ценными истуканами. Бают, что Он решил защищать человечество от сил хаоса, ксеносов и прочих могучих сущностей, хотя нахрена ему такой геморрой, не доперло даже до половины примархов, что уж о простых людишках говорить. Некоторые считают, что Император просто любил хороший махач, а на Терре после скоропостижной кончины динозавров (как думаете, кто виноват?) нормальных противников как-то не водилось... вот, разве что, чей-то могучий пендаль помог изрядно помятому Ктану долететь аж до нашей планеты и даже приземлиться, чему Сам был очень рад. Надо сказать, гостя император не убил, так, попинал и спрятал про запас, чтобы можно было спуститься к нему в темницу и провести пару спаррингов для поддержания формы.
Не известно, какая часть роликов в ютубе была результатом деятельности Императора, но не исключено, что ни одного, все-таки Его не спалили даже в Темную Эру Технологий... а может и спалили, но не успели об этом никому сообщить. Зато точно известно, что Его домашним животным, скрашивающим одинокие вечера в тесной квартире, была плесень в холодильнике. Собственно, ее грустные голодные глаза, приподнимающие крышку кастрюли с супом, и натолкнули Императора на мысль о создании жизни по образу и подобию... чего-нибудь гуманоидного, судя по результатам. Не исключено, что плесень была основой для кого-нибудь из примархов, не зря же он некоторых из них любил больше, чем всех остальных. Хотя некоторые считают, что она разрослась до неприличных размеров и стала Нурглом.
Иногда у Императора заканчивались деньги и он патентовал часть своих разработок из того, что попроще.Так он ввел единый стандарт для вилок и прочих розеток, придумал ГОСТЫ, скрепки, кнопки и просто облегчил людям жизнь в меру своих немалых сил, пока они сами не смогли на должном уровне придумывать всякие ништяки, благодаря которым можно нихрена не делать. Пиком развития ништяков стала то ли Темная Эра Технологий, то ли Эра Темных Технологий, то ли Технологичная Эра Темных... ну вы поняли.
В этот адамантиевый период истории человечество бухало и трахалось в особо крупных размерах, а всю работу делали роботы с крутым ИИ. Ну, очень крутым. Главным показателем крутости ИИ было то, что до машин довольно быстро доперло, что они гораздо совершеннее этих мешков с мясом и могут стать хозяевами галактики, если подсуетятся и не разбудят в процессе некронов. Увы, то ли Император продемонстрировал всем, что и он не пальцем делан, то ли кто-то (Тзинч) решил поржать и пустил по электронным мозгам вирус триппера, а может наконец-то рванул адронный коллайдер, но по официальной версии где-то в то же время эльдары замочили кого-то чуть менее крутого, чем Император и устроили народные гуляния, т. е. начали бухать и трахаться в особо крупных размерах. Энергии срезонировали и породили Слаанеш и Око Ужаса, подняли и прихлопнули кучу миров, и загнали чуть менее чем всех людей в железный век, а эльдар просто в жопу
ЗЫ: как раз где-то перед эпичным появлением Слаанеш и началом Эры Император смешал в пробирках что-то с чем-то, взболтал и получил примархов, так что знайте, примархи - это что-то с чем-то.
После Большого Взрыва Императору жизнь стала резко веселой и категорически дружелюбной. Сначала Сам, одевшись в скафандр техника, обклеившись рекламками спонсоров, объединял страны планеты, на которой находился, потом захватывал планеты в целом и целые солнечные системы. Что характерно, в процессе нашел много интересного - демонов, орков, эльдар, тау, мутантов, людей и даже примархов. Из последних последний стал последней каплей для Императора Человечества и тот отправился сидеть на золотом унитазе и пытаться получить доступ в эльдарский нэт, порнуха там разрешалась лицам +18 000 (в отличие от некронских 18 000 000), так что решил человек под банку со святой водой чуток передохнуть. Оно и правильно, не зря ж он себе столько заменителей наделал, пусть и местами бракованных?
Сначала дети Его вполне успешно гоняли нечисть без отцовского присмотра, а потом решили разыграть родителя и объявили его нечистью. Хорус лично вогнал папе в сердце осиновый меч, но чуток промахнулся и умер, потому что Император не промахивается, все-таки у него было 20/21 официальных детей, а у Хоруса только Абаддон, и то не факт.
Кхорн
Считается самым древним чуваком в районе варпа, возникшим аккурат после того, как еще более древние чуваки погибли от рук чуть менее древних чуваков. В ту суровую древнюю пору жить в мире было не очень, мягко говоря, так что родился Кхорн не просто в рубашке, а в доспехах, в которых ел, спал, рос и не мылся. Броня была не стрэтчевой и в какой-то момент начала своего хозяина душить. Дабы не терять авторитет, бог ее тоже начал душить и таки победил. Так же он победил не менее древнюю демоническую стиральную машинку, наложив в нее кирпичей собственного производства. С тех пор крупные завихрения в варпе перестали мешать полетам и даже после появления Глаза Ужаса последователей кровавого бога всегда разворачивало туда, где можно неплохо затариться мясом разной степени нарезанности. А то, что это на другом конце галактики или вообще отряд своих, не имело значения, рано или поздно они доберутся и туда, куда целились, да.
Новую броню Кхорн решил себе сделать сам, но на тот момент наиболее доступным материалом были черепа, да таких причудливых форм, что так и просились в тогда еще не существующую коллекцию. И ведь некоторые черепоносцы шустрые такие, без поллитры не догонишь! А догонишь, не найдешь череп... потому Кхорн Нургла и не любит, да. Хотя, он никого не любит, но это не существенно. В конце концов, любить всех - задача Слаанеш, а Кхорн, слава ему же, парень простой, своих жертв не мучает, а просто и незатейливо убивает.
На данный момент Кхорн в депрессии - крови навалом, а дегустировать ее не с кем, последнего вампира он лично пару циклов назад сделал доверенным Кровожадом. Демоны эти все трезвенники, а потому зело злобные очень, особенно когда вожделенную влагу видят разлитую или в сосуде не откупоренном еще.
Император всея человечества
(Некоторые еретики утверждают, что Чак Норрис - это сам Император. Но на самом деле это грязная ложь, ведь если бы Чак Норрис был Императором, это он убил бы Хоруса ударом ноги с разворота! (с) На самом деле Император - это сперматозоид ЧакаНорриса... даже претендент на звание сперматозоида Чака Норриса, который пройдет испытание, если захватит галактику... и вообще, это непорочное зачатие...)
Однажды в лохматом году до н. э. произошла комплиментация человечества, правда, большая часть населения Земли об этом узнала через отрезок времени, содержащий в себе очень много нулей. В комплиментации участвовали: экологически чистые наркотические вещества высочайшего качества, редкие ингредиенты различной степени противности, ритуалы минимальной степени развратности, сущности неизвестного происхождения и различной степени реальности и некоторое не очень большое количество опытных, т. е. старых и дряхлых, пользователей потусторонних сил. Если бы пользователи были помоложе, а ритуалы поразвратнее, то родилась бы Слаанеш, но, увы, нам достался Император.
Свежесозданный сверхчеловек был крут, как жидкий терминатор и почти так же незаметен, хотя торчал над прохожими метра эдак на три и периодически был мечен собаками и голубями наравне с особо ценными истуканами. Бают, что Он решил защищать человечество от сил хаоса, ксеносов и прочих могучих сущностей, хотя нахрена ему такой геморрой, не доперло даже до половины примархов, что уж о простых людишках говорить. Некоторые считают, что Император просто любил хороший махач, а на Терре после скоропостижной кончины динозавров (как думаете, кто виноват?) нормальных противников как-то не водилось... вот, разве что, чей-то могучий пендаль помог изрядно помятому Ктану долететь аж до нашей планеты и даже приземлиться, чему Сам был очень рад. Надо сказать, гостя император не убил, так, попинал и спрятал про запас, чтобы можно было спуститься к нему в темницу и провести пару спаррингов для поддержания формы.
Не известно, какая часть роликов в ютубе была результатом деятельности Императора, но не исключено, что ни одного, все-таки Его не спалили даже в Темную Эру Технологий... а может и спалили, но не успели об этом никому сообщить. Зато точно известно, что Его домашним животным, скрашивающим одинокие вечера в тесной квартире, была плесень в холодильнике. Собственно, ее грустные голодные глаза, приподнимающие крышку кастрюли с супом, и натолкнули Императора на мысль о создании жизни по образу и подобию... чего-нибудь гуманоидного, судя по результатам. Не исключено, что плесень была основой для кого-нибудь из примархов, не зря же он некоторых из них любил больше, чем всех остальных. Хотя некоторые считают, что она разрослась до неприличных размеров и стала Нурглом.
Иногда у Императора заканчивались деньги и он патентовал часть своих разработок из того, что попроще.Так он ввел единый стандарт для вилок и прочих розеток, придумал ГОСТЫ, скрепки, кнопки и просто облегчил людям жизнь в меру своих немалых сил, пока они сами не смогли на должном уровне придумывать всякие ништяки, благодаря которым можно нихрена не делать. Пиком развития ништяков стала то ли Темная Эра Технологий, то ли Эра Темных Технологий, то ли Технологичная Эра Темных... ну вы поняли.
В этот адамантиевый период истории человечество бухало и трахалось в особо крупных размерах, а всю работу делали роботы с крутым ИИ. Ну, очень крутым. Главным показателем крутости ИИ было то, что до машин довольно быстро доперло, что они гораздо совершеннее этих мешков с мясом и могут стать хозяевами галактики, если подсуетятся и не разбудят в процессе некронов. Увы, то ли Император продемонстрировал всем, что и он не пальцем делан, то ли кто-то (Тзинч) решил поржать и пустил по электронным мозгам вирус триппера, а может наконец-то рванул адронный коллайдер, но по официальной версии где-то в то же время эльдары замочили кого-то чуть менее крутого, чем Император и устроили народные гуляния, т. е. начали бухать и трахаться в особо крупных размерах. Энергии срезонировали и породили Слаанеш и Око Ужаса, подняли и прихлопнули кучу миров, и загнали чуть менее чем всех людей в железный век, а эльдар просто в жопу
ЗЫ: как раз где-то перед эпичным появлением Слаанеш и началом Эры Император смешал в пробирках что-то с чем-то, взболтал и получил примархов, так что знайте, примархи - это что-то с чем-то.
После Большого Взрыва Императору жизнь стала резко веселой и категорически дружелюбной. Сначала Сам, одевшись в скафандр техника, обклеившись рекламками спонсоров, объединял страны планеты, на которой находился, потом захватывал планеты в целом и целые солнечные системы. Что характерно, в процессе нашел много интересного - демонов, орков, эльдар, тау, мутантов, людей и даже примархов. Из последних последний стал последней каплей для Императора Человечества и тот отправился сидеть на золотом унитазе и пытаться получить доступ в эльдарский нэт, порнуха там разрешалась лицам +18 000 (в отличие от некронских 18 000 000), так что решил человек под банку со святой водой чуток передохнуть. Оно и правильно, не зря ж он себе столько заменителей наделал, пусть и местами бракованных?
Сначала дети Его вполне успешно гоняли нечисть без отцовского присмотра, а потом решили разыграть родителя и объявили его нечистью. Хорус лично вогнал папе в сердце осиновый меч, но чуток промахнулся и умер, потому что Император не промахивается, все-таки у него было 20/21 официальных детей, а у Хоруса только Абаддон, и то не факт.
Кхорн
Считается самым древним чуваком в районе варпа, возникшим аккурат после того, как еще более древние чуваки погибли от рук чуть менее древних чуваков. В ту суровую древнюю пору жить в мире было не очень, мягко говоря, так что родился Кхорн не просто в рубашке, а в доспехах, в которых ел, спал, рос и не мылся. Броня была не стрэтчевой и в какой-то момент начала своего хозяина душить. Дабы не терять авторитет, бог ее тоже начал душить и таки победил. Так же он победил не менее древнюю демоническую стиральную машинку, наложив в нее кирпичей собственного производства. С тех пор крупные завихрения в варпе перестали мешать полетам и даже после появления Глаза Ужаса последователей кровавого бога всегда разворачивало туда, где можно неплохо затариться мясом разной степени нарезанности. А то, что это на другом конце галактики или вообще отряд своих, не имело значения, рано или поздно они доберутся и туда, куда целились, да.
Новую броню Кхорн решил себе сделать сам, но на тот момент наиболее доступным материалом были черепа, да таких причудливых форм, что так и просились в тогда еще не существующую коллекцию. И ведь некоторые черепоносцы шустрые такие, без поллитры не догонишь! А догонишь, не найдешь череп... потому Кхорн Нургла и не любит, да. Хотя, он никого не любит, но это не существенно. В конце концов, любить всех - задача Слаанеш, а Кхорн, слава ему же, парень простой, своих жертв не мучает, а просто и незатейливо убивает.
На данный момент Кхорн в депрессии - крови навалом, а дегустировать ее не с кем, последнего вампира он лично пару циклов назад сделал доверенным Кровожадом. Демоны эти все трезвенники, а потому зело злобные очень, особенно когда вожделенную влагу видят разлитую или в сосуде не откупоренном еще.
Одиннадцатый
Тишина оглушала, как внезапно обнаружил Малкадор. Не смотря на всю свирепость титанической битвы, что бушевала здесь каких-то полчаса назад, на шум дождя, потопом извергавшегося на землю, тишина, что царствовала сейчас над полем боя была оглушительной. Словно весь мир осознал серьезность произошедшего и не смел нарушить важность момента. Даже разбирая и окровавленная толпа воинов в броне цветов полированного золота и шторма, что окружала его, не издавала ни звука. Обычный низкий гул ранцев и вой сервоприводов доносился словно бы из далека. И он знал, причину этой тишины - свершившееся здесь было беспрецедентным, кто-то бы даже сказал - невозможным. Но Малкадор продолжал смотреть на тело распластавшееся в пропитанной кровью грязи, и ужасная правда была ясна для всех.
Галахад.
Безжизненное тело одиннадцатого примарха лежало на спине, с откинутой маской и закрытыми словно во сне глазами. Малкадор не был человеком слабым, тысячелетия жизни закалили его перед такими тривиальными вещами, как смерть члена семьи, но даже он почувствовал небольшой укол сожаления, когда он смотрел на то как спокойно лицо убитого полубога, благородного даже в смерти.
- Вот так это делается, - грубый голос нарушил, наконец, тишину и заставил Сигилилита отвести взгляд от поверженного. Леман Русс шел к нему медленно прихрамывая и таща за собой отцеубийцу, командующего Гуйара Амаласана. Взгляд Русса был прикован к телу брата.
- Да, - ответил Малкадор, стараясь держать голос ровным. - Раковая опухоль слабости Галахада вырезана, ты поступил правильно, Русс.
Король Волков проворчал что-то пренебрежительное и надолго замолчал прежде чем заговорить снова:
- Что будет с телом?
- Я возьму его с собой, когда отправлюсь на Землю. Он захочет увидеть его.
- Почему? Просто оставьте его здесь, пусть сгниет в пепле всего провала, - вмешался Амасалан, с нескрываемым отвращением глядя на тело примарха.
Прежде чем Малкадор успел ответить, Русс крутанулся на месте, вздергивая командующего за шиворот и поднимая на уровень своих глаз.
- Прикуси язык, щенок. Глупец он или нет, но Галахад все еще примарх, мой брат и твой отец. Его смерть была необходима, и я не жалею, что стал частью всего этого. Но вам стоит выказать уважение к нему, пока я не решил отправить вас следом.
С этими словами Русс отшвырнул Амасалана в сторону и когда тот свалился в грязь лицом, повернулся к Малкадору.
- Забери Галахада домой Сигиллит, пусть мой Отец увидит доказательство свершившегося здесь, - сказал он строго. Дайте брату достойное погребение, он это заслужил.
Малкадор торжественно кивнул. Русс двинулся прочь, уводя с собой Волков. Сигиллит остался с Хранителями Света, что бы стереть из истории все, что здесь произошло.
Тишина оглушала, как внезапно обнаружил Малкадор. Не смотря на всю свирепость титанической битвы, что бушевала здесь каких-то полчаса назад, на шум дождя, потопом извергавшегося на землю, тишина, что царствовала сейчас над полем боя была оглушительной. Словно весь мир осознал серьезность произошедшего и не смел нарушить важность момента. Даже разбирая и окровавленная толпа воинов в броне цветов полированного золота и шторма, что окружала его, не издавала ни звука. Обычный низкий гул ранцев и вой сервоприводов доносился словно бы из далека. И он знал, причину этой тишины - свершившееся здесь было беспрецедентным, кто-то бы даже сказал - невозможным. Но Малкадор продолжал смотреть на тело распластавшееся в пропитанной кровью грязи, и ужасная правда была ясна для всех.
Галахад.
Безжизненное тело одиннадцатого примарха лежало на спине, с откинутой маской и закрытыми словно во сне глазами. Малкадор не был человеком слабым, тысячелетия жизни закалили его перед такими тривиальными вещами, как смерть члена семьи, но даже он почувствовал небольшой укол сожаления, когда он смотрел на то как спокойно лицо убитого полубога, благородного даже в смерти.
- Вот так это делается, - грубый голос нарушил, наконец, тишину и заставил Сигилилита отвести взгляд от поверженного. Леман Русс шел к нему медленно прихрамывая и таща за собой отцеубийцу, командующего Гуйара Амаласана. Взгляд Русса был прикован к телу брата.
- Да, - ответил Малкадор, стараясь держать голос ровным. - Раковая опухоль слабости Галахада вырезана, ты поступил правильно, Русс.
Король Волков проворчал что-то пренебрежительное и надолго замолчал прежде чем заговорить снова:
- Что будет с телом?
- Я возьму его с собой, когда отправлюсь на Землю. Он захочет увидеть его.
- Почему? Просто оставьте его здесь, пусть сгниет в пепле всего провала, - вмешался Амасалан, с нескрываемым отвращением глядя на тело примарха.
Прежде чем Малкадор успел ответить, Русс крутанулся на месте, вздергивая командующего за шиворот и поднимая на уровень своих глаз.
- Прикуси язык, щенок. Глупец он или нет, но Галахад все еще примарх, мой брат и твой отец. Его смерть была необходима, и я не жалею, что стал частью всего этого. Но вам стоит выказать уважение к нему, пока я не решил отправить вас следом.
С этими словами Русс отшвырнул Амасалана в сторону и когда тот свалился в грязь лицом, повернулся к Малкадору.
- Забери Галахада домой Сигиллит, пусть мой Отец увидит доказательство свершившегося здесь, - сказал он строго. Дайте брату достойное погребение, он это заслужил.
Малкадор торжественно кивнул. Русс двинулся прочь, уводя с собой Волков. Сигиллит остался с Хранителями Света, что бы стереть из истории все, что здесь произошло.
Одиннадцатый
Тишина оглушала, как внезапно обнаружил Малкадор. Не смотря на всю свирепость титанической битвы, что бушевала здесь каких-то полчаса назад, на шум дождя, потопом извергавшегося на землю, тишина, что царствовала сейчас над полем боя была оглушительной. Словно весь мир осознал серьезность произошедшего и не смел нарушить важность момента. Даже разбирая и окровавленная толпа воинов в броне цветов полированного золота и шторма, что окружала его, не издавала ни звука. Обычный низкий гул ранцев и вой сервоприводов доносился словно бы из далека. И он знал, причину этой тишины - свершившееся здесь было беспрецедентным, кто-то бы даже сказал - невозможным. Но Малкадор продолжал смотреть на тело распластавшееся в пропитанной кровью грязи, и ужасная правда была ясна для всех.
Галахад.
Безжизненное тело одиннадцатого примарха лежало на спине, с откинутой маской и закрытыми словно во сне глазами. Малкадор не был человеком слабым, тысячелетия жизни закалили его перед такими тривиальными вещами, как смерть члена семьи, но даже он почувствовал небольшой укол сожаления, когда он смотрел на то как спокойно лицо убитого полубога, благородного даже в смерти.
- Вот так это делается, - грубый голос нарушил, наконец, тишину и заставил Сигилилита отвести взгляд от поверженного. Леман Русс шел к нему медленно прихрамывая и таща за собой отцеубийцу, командующего Гуйара Амаласана. Взгляд Русса был прикован к телу брата.
- Да, - ответил Малкадор, стараясь держать голос ровным. - Раковая опухоль слабости Галахада вырезана, ты поступил правильно, Русс.
Король Волков проворчал что-то пренебрежительное и надолго замолчал прежде чем заговорить снова:
- Что будет с телом?
- Я возьму его с собой, когда отправлюсь на Землю. Он захочет увидеть его.
- Почему? Просто оставьте его здесь, пусть сгниет в пепле всего провала, - вмешался Амасалан, с нескрываемым отвращением глядя на тело примарха.
Прежде чем Малкадор успел ответить, Русс крутанулся на месте, вздергивая командующего за шиворот и поднимая на уровень своих глаз.
- Прикуси язык, щенок. Глупец он или нет, но Галахад все еще примарх, мой брат и твой отец. Его смерть была необходима, и я не жалею, что стал частью всего этого. Но вам стоит выказать уважение к нему, пока я не решил отправить вас следом.
С этими словами Русс отшвырнул Амасалана в сторону и когда тот свалился в грязь лицом, повернулся к Малкадору.
- Забери Галахада домой Сигиллит, пусть мой Отец увидит доказательство свершившегося здесь, - сказал он строго. Дайте брату достойное погребение, он это заслужил.
Малкадор торжественно кивнул. Русс двинулся прочь, уводя с собой Волков. Сигиллит остался с Хранителями Света, что бы стереть из истории все, что здесь произошло.
Тишина оглушала, как внезапно обнаружил Малкадор. Не смотря на всю свирепость титанической битвы, что бушевала здесь каких-то полчаса назад, на шум дождя, потопом извергавшегося на землю, тишина, что царствовала сейчас над полем боя была оглушительной. Словно весь мир осознал серьезность произошедшего и не смел нарушить важность момента. Даже разбирая и окровавленная толпа воинов в броне цветов полированного золота и шторма, что окружала его, не издавала ни звука. Обычный низкий гул ранцев и вой сервоприводов доносился словно бы из далека. И он знал, причину этой тишины - свершившееся здесь было беспрецедентным, кто-то бы даже сказал - невозможным. Но Малкадор продолжал смотреть на тело распластавшееся в пропитанной кровью грязи, и ужасная правда была ясна для всех.
Галахад.
Безжизненное тело одиннадцатого примарха лежало на спине, с откинутой маской и закрытыми словно во сне глазами. Малкадор не был человеком слабым, тысячелетия жизни закалили его перед такими тривиальными вещами, как смерть члена семьи, но даже он почувствовал небольшой укол сожаления, когда он смотрел на то как спокойно лицо убитого полубога, благородного даже в смерти.
- Вот так это делается, - грубый голос нарушил, наконец, тишину и заставил Сигилилита отвести взгляд от поверженного. Леман Русс шел к нему медленно прихрамывая и таща за собой отцеубийцу, командующего Гуйара Амаласана. Взгляд Русса был прикован к телу брата.
- Да, - ответил Малкадор, стараясь держать голос ровным. - Раковая опухоль слабости Галахада вырезана, ты поступил правильно, Русс.
Король Волков проворчал что-то пренебрежительное и надолго замолчал прежде чем заговорить снова:
- Что будет с телом?
- Я возьму его с собой, когда отправлюсь на Землю. Он захочет увидеть его.
- Почему? Просто оставьте его здесь, пусть сгниет в пепле всего провала, - вмешался Амасалан, с нескрываемым отвращением глядя на тело примарха.
Прежде чем Малкадор успел ответить, Русс крутанулся на месте, вздергивая командующего за шиворот и поднимая на уровень своих глаз.
- Прикуси язык, щенок. Глупец он или нет, но Галахад все еще примарх, мой брат и твой отец. Его смерть была необходима, и я не жалею, что стал частью всего этого. Но вам стоит выказать уважение к нему, пока я не решил отправить вас следом.
С этими словами Русс отшвырнул Амасалана в сторону и когда тот свалился в грязь лицом, повернулся к Малкадору.
- Забери Галахада домой Сигиллит, пусть мой Отец увидит доказательство свершившегося здесь, - сказал он строго. Дайте брату достойное погребение, он это заслужил.
Малкадор торжественно кивнул. Русс двинулся прочь, уводя с собой Волков. Сигиллит остался с Хранителями Света, что бы стереть из истории все, что здесь произошло.
>>587209
Я так и понял. Не в том смысле, что узнал авторшу - узнал сам сайт, раз увидел - не перепутаешь. На фикбук именно с дайрипараши и протекают, если не считать школьников из вк, но школьники так не пишут. Пасты про примархов оттуда же, судя по количеству упоминаний ебли с бабами и шуткам из золотой коллекции Петросяна и Степаненко. Отвратительно. Я не поддерживаю пидоров с гусеницей и прочей хуитой, но гусеница и то логичнее выглядит, чем все эти мечты тридцатилетних двухсоткиллограмовых девственниц.
>Спиздил пасту из дневничка какой-то тетеньки-внезапно-фанатки 19-го легиона
Я так и понял. Не в том смысле, что узнал авторшу - узнал сам сайт, раз увидел - не перепутаешь. На фикбук именно с дайрипараши и протекают, если не считать школьников из вк, но школьники так не пишут. Пасты про примархов оттуда же, судя по количеству упоминаний ебли с бабами и шуткам из золотой коллекции Петросяна и Степаненко. Отвратительно. Я не поддерживаю пидоров с гусеницей и прочей хуитой, но гусеница и то логичнее выглядит, чем все эти мечты тридцатилетних двухсоткиллограмовых девственниц.
>>587384
Тебя бы в Африку, в качестве гуманитарной помощи голодающим племенам. На год бы им твоих телес хватило.
Тебя бы в Африку, в качестве гуманитарной помощи голодающим племенам. На год бы им твоих телес хватило.
>>584580
Бля, я как раз читал, как темные ангелы спускались в ГЛУБИНЫ Калибана. Поди тоже веревками обвязывались
Бля, я как раз читал, как темные ангелы спускались в ГЛУБИНЫ Калибана. Поди тоже веревками обвязывались
>>587485
И тоже были в странных коричневых пятнах. Небось к грейтеру Нургла нечаянно в жопу влезли, как Кулаки - в жопу тиранидокораблю.
И тоже были в странных коричневых пятнах. Небось к грейтеру Нургла нечаянно в жопу влезли, как Кулаки - в жопу тиранидокораблю.
1,2 Мб, 500x266мперские Кулаки познают узы братства через сладостную агонию Священной Боли. Пир Клинков, что проводится между наследниками Святого Рогала Дорна, должен определить, у какого из этих Святых Орденов Астартес самый лучший клинок. Это укрепляет Истинные Узы Мужского Братства между наследниками Рогала Дорна и приводит к Высочайшему Воинскому Отдохновению.
>>587517
Ты забыл классику:
Лукавым голосом Веленс продолжил:
– Я слышал, что тот, кто покрыт шрамами, достоин уважения. Шрам на щеке, нанесённый братом, подобен божественному укусу, братскому поцелую. Не желаешь ли ты удостоить чести собственные щёчки, подставив их для благословения Биффу? Или в один прекрасный день предпочитаешь благословить аналогичным образом его?
Всё же их обтянутым тугой кожей ягодицам предстояло получить клеймо в виде сжатого кулака величиной не более ногтя большого пальца. Только это, вопреки ожиданиям, считалось честью, потому что раскалённым электрокаутером работал сам сержант, когда Лександро, Ереми и Бифф по очереди подставляли под его жало свои мускулистые oгузки.
Веленс тоже улыбнулся, но его улыбка получилась задумчивой, даже мечтательной. Он смотрел на Лександро с выражением озабоченности, так, как мог бы смотреть на сестру брат, которому предстоит защищать её честь.
– Но у других сержантов есть передатчики, – начал было Акбар.
– Передатчики, которые работают, – буркнул сержант Юрон таким обиженным тоном, словно хотел подчеркнуть, что напоминать ему об этом не следовало. – Если всё-таки мы встретимся с нашими, ты, Акбар, разденешься догола, чтобы у них была возможность узнать своего брата. И пойдёшь к ним.
Ты забыл классику:
Лукавым голосом Веленс продолжил:
– Я слышал, что тот, кто покрыт шрамами, достоин уважения. Шрам на щеке, нанесённый братом, подобен божественному укусу, братскому поцелую. Не желаешь ли ты удостоить чести собственные щёчки, подставив их для благословения Биффу? Или в один прекрасный день предпочитаешь благословить аналогичным образом его?
Всё же их обтянутым тугой кожей ягодицам предстояло получить клеймо в виде сжатого кулака величиной не более ногтя большого пальца. Только это, вопреки ожиданиям, считалось честью, потому что раскалённым электрокаутером работал сам сержант, когда Лександро, Ереми и Бифф по очереди подставляли под его жало свои мускулистые oгузки.
Веленс тоже улыбнулся, но его улыбка получилась задумчивой, даже мечтательной. Он смотрел на Лександро с выражением озабоченности, так, как мог бы смотреть на сестру брат, которому предстоит защищать её честь.
– Но у других сержантов есть передатчики, – начал было Акбар.
– Передатчики, которые работают, – буркнул сержант Юрон таким обиженным тоном, словно хотел подчеркнуть, что напоминать ему об этом не следовало. – Если всё-таки мы встретимся с нашими, ты, Акбар, разденешься догола, чтобы у них была возможность узнать своего брата. И пойдёшь к ним.
>>587520
Там всю книжку можно на цитаты растащить.
Там всю книжку можно на цитаты растащить.
>>587517
>>587520
Вот содомиты. Хотелось бы напомнить Вам, дорогие коллеги, слова дедушки нашего Фрейда о том, что сигара иногда просто сигара. Почему бы таки не читать это произведение без спермотоксикозных подтекстов? А?
>>587380
Кгм. Должен все же в защиту вот этой пасты >>586911
сказать, что в отличие от подавляющего большинства историй про сверхчеловеческих сверхчеловеков нечеловечески превозмогающих ужасных гротескных... ну и т.д. эта не лишена интриги и изящества. Ну как то так.
>>587520
Вот содомиты. Хотелось бы напомнить Вам, дорогие коллеги, слова дедушки нашего Фрейда о том, что сигара иногда просто сигара. Почему бы таки не читать это произведение без спермотоксикозных подтекстов? А?
>>587380
>Отвратительно.
Кгм. Должен все же в защиту вот этой пасты >>586911
сказать, что в отличие от подавляющего большинства историй про сверхчеловеческих сверхчеловеков нечеловечески превозмогающих ужасных гротескных... ну и т.д. эта не лишена интриги и изящества. Ну как то так.
>>587551
Потому что все вахаебы - пидоры, очевидно же.
И почему никто до сих пор не сделал вариацию гусеницы с Имперскими Кулаками? Непорядок.
>Почему бы таки не читать это произведение без спермотоксикозных подтекстов? А?
Потому что все вахаебы - пидоры, очевидно же.
И почему никто до сих пор не сделал вариацию гусеницы с Имперскими Кулаками? Непорядок.
>>587600
Ну очевидно же... Наблюдая на вахаебской доске вахаеба, утверждающего, что все вахаебы - пидоры, я делаю выводы, что на марсе будут цвести яблони. Потом, из-за плохой экологии они вымрут, и там заведется культ Механикус.
Ну очевидно же... Наблюдая на вахаебской доске вахаеба, утверждающего, что все вахаебы - пидоры, я делаю выводы, что на марсе будут цвести яблони. Потом, из-за плохой экологии они вымрут, и там заведется культ Механикус.
>>587602
Но это не отменяет того, что все вахаебы являются как минимум латентыми содомитами, в том числе и автор сих строк, на что вы и намекали. Тем не менее, как иначе можно объяснить сверхчеловечеаки нечеловеческую популярность паст про объятья братские, поиск в официальной литературе моментов вроде анальной груши и мускулистых oгузков, а также распространенность насмешек над (гипотетической) гомосексуальностью различных персонажей, равно как и тех, кому нравится определенный герой или фракция?
Но это не отменяет того, что все вахаебы являются как минимум латентыми содомитами, в том числе и автор сих строк, на что вы и намекали. Тем не менее, как иначе можно объяснить сверхчеловечеаки нечеловеческую популярность паст про объятья братские, поиск в официальной литературе моментов вроде анальной груши и мускулистых oгузков, а также распространенность насмешек над (гипотетической) гомосексуальностью различных персонажей, равно как и тех, кому нравится определенный герой или фракция?
>>587609
Преобладающим малолетством фагов, повышенным гормональным фоном и, как следствие, не блестящим уровнем интеллекта и соответствующим чувством юмора?
>как иначе можно объяснить
Преобладающим малолетством фагов, повышенным гормональным фоном и, как следствие, не блестящим уровнем интеллекта и соответствующим чувством юмора?
>>587612
В продолжение (не сочтите за оффтоп) паста из "Москва-Петушки":
А надо вам заметить, что гомосексуализм в нашей стране изжит хоть и окончательно, но не целиком. Вернее, целиком, но не полностью. А вернее даже так: целиком и полностью, но не окончательно. У публики ведь что сейчас на уме? Один только гомосексуализм. Ну, еще арабы на уме, Израиль, Голанские высоты, Моше Даян. Ну, а если прогнать Моше Даяна с Голанских высот, а арабов с иудеями примирить? - что тогда останется в головах людей? Один только чистый гомосексуализм.
Допустим, смотрят они телевизор: генерал де Голль и Жорж Помпиду встречаются на дипломатическом приеме. Естественно, оба они улыбаются и руки друг другу жмут. А уж публика: "Ого!? - говорит - Ай да генерал де Голль!" или "Ого! Ай да Жорж Помпиду!"
В продолжение (не сочтите за оффтоп) паста из "Москва-Петушки":
А надо вам заметить, что гомосексуализм в нашей стране изжит хоть и окончательно, но не целиком. Вернее, целиком, но не полностью. А вернее даже так: целиком и полностью, но не окончательно. У публики ведь что сейчас на уме? Один только гомосексуализм. Ну, еще арабы на уме, Израиль, Голанские высоты, Моше Даян. Ну, а если прогнать Моше Даяна с Голанских высот, а арабов с иудеями примирить? - что тогда останется в головах людей? Один только чистый гомосексуализм.
Допустим, смотрят они телевизор: генерал де Голль и Жорж Помпиду встречаются на дипломатическом приеме. Естественно, оба они улыбаются и руки друг другу жмут. А уж публика: "Ого!? - говорит - Ай да генерал де Голль!" или "Ого! Ай да Жорж Помпиду!"
>>587612
Имеет место быть. К этому можно добавить различных шизофреников, каковые нередко встречаются в любых фанатских сообществах, а также еще один бич любой вымышленной вселенной - персонажей, известных как "жирухи-яойщицы", которые приходят в восторг от накачанных постлюдей/женственных космоэльфов/развратных и безумных хаоситов/менее популярные варианты, и, как следствие, начинают генерировать определенного рода контент, в который тауже входят и гусеницы со всем остальным, мною перечисленным. Необходимо также упомянуть, что и среди "малолетних фагов", каковые в большинстве своем являются подростками 14-17 лет, нынче также популярно выставление напоказ своей якобы нетрадиционной ориентации, что в свою очередь, вместе с названными вами признаками, служит причиной появления множества гомоэротичной информации. Но это не отменяет того, что в вархаммер-сообществе весьма высок процент гомосексуалистов.
Имеет место быть. К этому можно добавить различных шизофреников, каковые нередко встречаются в любых фанатских сообществах, а также еще один бич любой вымышленной вселенной - персонажей, известных как "жирухи-яойщицы", которые приходят в восторг от накачанных постлюдей/женственных космоэльфов/развратных и безумных хаоситов/менее популярные варианты, и, как следствие, начинают генерировать определенного рода контент, в который тауже входят и гусеницы со всем остальным, мною перечисленным. Необходимо также упомянуть, что и среди "малолетних фагов", каковые в большинстве своем являются подростками 14-17 лет, нынче также популярно выставление напоказ своей якобы нетрадиционной ориентации, что в свою очередь, вместе с названными вами признаками, служит причиной появления множества гомоэротичной информации. Но это не отменяет того, что в вархаммер-сообществе весьма высок процент гомосексуалистов.
>>587621
Ну да и бог с ним. Я, прости господи, так глубоко в сообщество не вхожу. Мне достаточно почитывания книжечек.
>вархаммер-сообществе весьма высок
Ну да и бог с ним. Я, прости господи, так глубоко в сообщество не вхожу. Мне достаточно почитывания книжечек.
>>587630
Но и "почитывание книжечек", в теории, может привести к известному варианту. Всем известно, что девяносто процентов ваха-литературы составляет болтерпорно, наполненное пафосом, превозмоганием и грандиозными триумфами нравящейся автору стороны. И, естественно, основными персонажами в этиз книгах являются совершенные, восхитительные, идеальные (во всяеом случае, так представляет их автор определенной книги) сверхчеловеческие нечеловеки, сражающиеся со стодь же нечеловечски сверхчеловеческими врагами. Читающий это индивидуум начинает проецировать сцены из фолиантов у себя в голове, и постепенно, так как подобного рода чтиво, несмотря на свою убогость, имеет свойство затягивать, мысли о мускулистых транслюдях в брутальной броне заполняют мозг несчастного, с последующей возможностью превращения оного в шизофреника или содомита (иногда встречпются оба варианта одновременно).
Но и "почитывание книжечек", в теории, может привести к известному варианту. Всем известно, что девяносто процентов ваха-литературы составляет болтерпорно, наполненное пафосом, превозмоганием и грандиозными триумфами нравящейся автору стороны. И, естественно, основными персонажами в этиз книгах являются совершенные, восхитительные, идеальные (во всяеом случае, так представляет их автор определенной книги) сверхчеловеческие нечеловеки, сражающиеся со стодь же нечеловечски сверхчеловеческими врагами. Читающий это индивидуум начинает проецировать сцены из фолиантов у себя в голове, и постепенно, так как подобного рода чтиво, несмотря на свою убогость, имеет свойство затягивать, мысли о мускулистых транслюдях в брутальной броне заполняют мозг несчастного, с последующей возможностью превращения оного в шизофреника или содомита (иногда встречпются оба варианта одновременно).
![Время-Охуительных-Конверсий-Miniatures-(Wh-40000)-Warhammer[...].jpeg](https://2ch.hk//wh/src/540630/14816505607120.jpg)
73 Кб, 464x604>>587643
Если помнить, что "сигара это просто сигара", то можно значительно понизить вероятность глубокого входа в сообщество. Но спасибо за размышления.
Если помнить, что "сигара это просто сигара", то можно значительно понизить вероятность глубокого входа в сообщество. Но спасибо за размышления.
>>587643
А вообще интересная идея. "Простое чтение книг по Вахе может сделать из человека слаанешита." Не иначе как Тзинч GW и BL основал.
А вообще интересная идея. "Простое чтение книг по Вахе может сделать из человека слаанешита." Не иначе как Тзинч GW и BL основал.
>>587650
Всегда пожалуйста, мне тоже было интересно поговорить с адекватным и контролирующим себя человеком, а не с поехавшим фагом или упертым подростком, которых тут все больше и больше, увы.
Всегда пожалуйста, мне тоже было интересно поговорить с адекватным и контролирующим себя человеком, а не с поехавшим фагом или упертым подростком, которых тут все больше и больше, увы.
>>587654
Так любое излишне глубокое внедрение во что-либо с высоким процентом вероятности превращает индивидуума в шизофреника, фага, и, в некоторых случаях, и слаанешита.
Так любое излишне глубокое внедрение во что-либо с высоким процентом вероятности превращает индивидуума в шизофреника, фага, и, в некоторых случаях, и слаанешита.
>>587581
Хватит с них и форса бутылки.
Хватит с них и форса бутылки.
>>587621
Найн. Гусеницы - чисто мужской продукт, как и гомошутки. Жирухи не читали Дня опричника, они вообще блеванут от Сорокина, да и Уотсон им оче неприятен. А что касается их чувства юмора - пролистай тред выше, там, где пасты про истории примархов. Ярчайший образец полного отсутствия ЧЮ пополам с большим желанием шутить.
Найн. Гусеницы - чисто мужской продукт, как и гомошутки. Жирухи не читали Дня опричника, они вообще блеванут от Сорокина, да и Уотсон им оче неприятен. А что касается их чувства юмора - пролистай тред выше, там, где пасты про истории примархов. Ярчайший образец полного отсутствия ЧЮ пополам с большим желанием шутить.
>>587673
Жирухи разные бывают, но в целом ты прав, большинству подобных личностей гусеницы не по нраву, а вот насчет Уотсона я бы поспорил - такая-то крепкая мужская дружба. Тем не менее, буйнопомешанные, пидоры, школьники, фаги и смеси этих четырех типов вполне могут производить гомоориентированный контент, начиная от гусениц и заканчивая поиском пидорства персонажей в писульках БЛ или, в осодо тяжелых случаях, графоманией или яростным и бездоказательным отстаиванием своих проекций, что и требовалось доказать.
Жирухи разные бывают, но в целом ты прав, большинству подобных личностей гусеницы не по нраву, а вот насчет Уотсона я бы поспорил - такая-то крепкая мужская дружба. Тем не менее, буйнопомешанные, пидоры, школьники, фаги и смеси этих четырех типов вполне могут производить гомоориентированный контент, начиная от гусениц и заканчивая поиском пидорства персонажей в писульках БЛ или, в осодо тяжелых случаях, графоманией или яростным и бездоказательным отстаиванием своих проекций, что и требовалось доказать.
>>587683
Я лично знал одну. Угораздило влюбиться на свою голову, материл себя потом Не буду говорить за весь жируший типаж, но ее и ее тусовку воротило от сцен натурализма, а крепкую мужскую дружбу они описывают так, что там нет ни крепости, ни мужчин, ни дружбы, только членодевки и сопливые драмы. Фикбук такими "шедеврами" забит под завязку, читать их можно лишь в качестве рвотного.
Троллей забыл. Тех, кому просто весело, кому все равно, над кем и чем глумиться, а гомоебля - тема беспроигрышная.
Ангела Экстерминатус почитай. Там и искать ничего не надо. Про грушу уже молчу. У Макнилла вечно трэш творится.
Ты про того буйного из неофитача?
Я лично знал одну. Угораздило влюбиться на свою голову, материл себя потом Не буду говорить за весь жируший типаж, но ее и ее тусовку воротило от сцен натурализма, а крепкую мужскую дружбу они описывают так, что там нет ни крепости, ни мужчин, ни дружбы, только членодевки и сопливые драмы. Фикбук такими "шедеврами" забит под завязку, читать их можно лишь в качестве рвотного.
>Тем не менее, буйнопомешанные, пидоры, школьники, фаги и смеси этих четырех типов вполне могут производить гомоориентированный контент, начиная от гусениц
Троллей забыл. Тех, кому просто весело, кому все равно, над кем и чем глумиться, а гомоебля - тема беспроигрышная.
>заканчивая поиском пидорства персонажей в писульках БЛ
Ангела Экстерминатус почитай. Там и искать ничего не надо. Про грушу уже молчу. У Макнилла вечно трэш творится.
>яростным и бездоказательным отстаиванием своих проекций
Ты про того буйного из неофитача?
>>587696
Правдиво в 99,9% случаев, но существуют особо хардкорные яойщицы, блюющие от розовых соплей и описыаающие хардкорную гомоеблю со всеми подробностями, одно лишь портит все мои рассуждения - таких почти что и нет.
Как правило, такие платиновые темв поднимают лишь оче толстые тролли.
Читал. Орды упоротых слаанешитов, анальный фанат Люция, Фулгрим, почти незавуалированно лезущий к Пертурабо - одним словом, жирушья радость. Про грушу и действительно нечего сказать, все и так понятно.
Есть мнение, что он - пидор-колбасник, женатый "для виду", и ебущийся в верзоху на стороне. Если честно, не очегь похоже на выдумку.
И про него в том числе!
>воротило от сцен натурализма, а крепкую мужскую дружбу они описывают так, что там нет ни крепости, ни мужчин, ни дружбы, только членодевки и сопливые драмы.
Правдиво в 99,9% случаев, но существуют особо хардкорные яойщицы, блюющие от розовых соплей и описыаающие хардкорную гомоеблю со всеми подробностями, одно лишь портит все мои рассуждения - таких почти что и нет.
>Троллей забыл
Как правило, такие платиновые темв поднимают лишь оче толстые тролли.
>Ангела Экстерминатус почитай.
Читал. Орды упоротых слаанешитов, анальный фанат Люция, Фулгрим, почти незавуалированно лезущий к Пертурабо - одним словом, жирушья радость. Про грушу и действительно нечего сказать, все и так понятно.
>У Макнилла вечно трэш творится.
Есть мнение, что он - пидор-колбасник, женатый "для виду", и ебущийся в верзоху на стороне. Если честно, не очегь похоже на выдумку.
>Ты про того буйного из неофитача?
И про него в том числе!
>>587706
Так это пидоры. Они тоже пишут, если имеют комплекс творческой личности. Далина того же почитай. У него, правда, ебля не прописана, но дохуя бидорасов, в том числе от первого лица. Явно со своего опыта пишет.
Дело тролля - разжечь срач. Тонкий может и закосить под толстого, если это требует его стратегия.
Пертурабо мощно приложил его ебалом об верстак. Лучший момент книги. Я так ждал, когда охуевшую мразь поставят на место, и дождался.
Ну и хуй с ним. ЕМНИП он ушел из БЛ, для лольца бэк пишет.
Так это пидоры. Они тоже пишут, если имеют комплекс творческой личности. Далина того же почитай. У него, правда, ебля не прописана, но дохуя бидорасов, в том числе от первого лица. Явно со своего опыта пишет.
>Как правило, такие платиновые темв поднимают лишь оче толстые тролли.
Дело тролля - разжечь срач. Тонкий может и закосить под толстого, если это требует его стратегия.
>Фулгрим, почти незавуалированно лезущий к Пертурабо - одним словом, жирушья радость
Пертурабо мощно приложил его ебалом об верстак. Лучший момент книги. Я так ждал, когда охуевшую мразь поставят на место, и дождался.
>Есть мнение, что он - пидор-колбасник, женатый "для виду", и ебущийся в верзоху на стороне.
Ну и хуй с ним. ЕМНИП он ушел из БЛ, для лольца бэк пишет.
>>587728
Я говорил о редком подвиде жирух. Но пидоры пишут, и как верно замечено, их графомания ничем не лучше жирушной, разве что вместо мыльной оперы там натуралистический жопотрах Лично знал пидора-графомана, так что суждение о их писанине вполне имею
Но это не отменяет того, чтт срач на тему гомоориентированности вахи или отдельных персонажей - ну очень толстый вид троллинга, хотя и действительный до прихода модератора.
Согласен, даже у Макнилла есть действительно годные моменты. Я сам тоже был доволен, что любитель груш хоть раз получил по заслугам.
>Так это пидоры.
Я говорил о редком подвиде жирух. Но пидоры пишут, и как верно замечено, их графомания ничем не лучше жирушной, разве что вместо мыльной оперы там натуралистический жопотрах Лично знал пидора-графомана, так что суждение о их писанине вполне имею
>Дело тролля - разжечь срач.
Но это не отменяет того, чтт срач на тему гомоориентированности вахи или отдельных персонажей - ну очень толстый вид троллинга, хотя и действительный до прихода модератора.
>Я так ждал, когда охуевшую мразь поставят на место, и дождался.
Согласен, даже у Макнилла есть действительно годные моменты. Я сам тоже был доволен, что любитель груш хоть раз получил по заслугам.
>>587673
А мне местами доставило. Напомнило стиль "Всемирной истории в изложении Сатирикона". Про Фулгрима, например, неплохо. Про Альфу... Уж извините, что не соответствую вашим стандартам юмора.
>пасты про истории примархов. Ярчайший образец полного отсутствия ЧЮ пополам с большим желанием шутить.
А мне местами доставило. Напомнило стиль "Всемирной истории в изложении Сатирикона". Про Фулгрима, например, неплохо. Про Альфу... Уж извините, что не соответствую вашим стандартам юмора.
>>587732
А почему все обычно забывают, что помимо злосчастной этой груши которая и проскальзывает-то там мельком и без деталей и вообще не пойми-чо это было его там вообще-то предварительно хорошенько отмудохали толпой с применением тяжелого оружия (причем он еще и убил кучу космодесов-сыновей) а потом хорошо организованной толпой умело пытали. Вплоть до сжигания конечностей и непосредственного воздействия на мозг. При этом над мозгом предварительно нехило поработало НЕХ из "моря душ". Но грушу ему будут поминать до натурального 40К нашей вселенной.
>любитель груш хоть раз получил по заслугам
А почему все обычно забывают, что помимо злосчастной этой груши которая и проскальзывает-то там мельком и без деталей и вообще не пойми-чо это было его там вообще-то предварительно хорошенько отмудохали толпой с применением тяжелого оружия (причем он еще и убил кучу космодесов-сыновей) а потом хорошо организованной толпой умело пытали. Вплоть до сжигания конечностей и непосредственного воздействия на мозг. При этом над мозгом предварительно нехило поработало НЕХ из "моря душ". Но грушу ему будут поминать до натурального 40К нашей вселенной.
>>587732
Я таких не видел и не особо желаю. Фанфики не нужны, о ком бы они ни были и кем бы ни были написаны. Есть куча непрочитанных книг.
Не спорю. В Вахе явные пидоры только ТЭ, демонетки с хуями, коррапченный Фулгрим и его выродки, причем пидоры в ругательном смысле. Так-то они выебут что угодно. Остальным примархам и маринам похуй.
Макнилл в целом пишет неплохо, но любит развести блядский цирк. С другой стороны - а как еще описывать слаанешитов, которые не чураются абсолютно ничего, что дает им удовольствие? Будь то ебля, фигурная резня по еще живым рабам или написание картин говном.
>>587741
Ничего. На Камеди вумен тоже кто-то ходит.
>>587751
Немалая заслуга в этом поминании принадлежит раковому паблику хомякидзов, где эту грушу форсят до сих пор.
Я таких не видел и не особо желаю. Фанфики не нужны, о ком бы они ни были и кем бы ни были написаны. Есть куча непрочитанных книг.
>срач на тему гомоориентированности вахи или отдельных персонажей - ну очень толстый вид троллинга
Не спорю. В Вахе явные пидоры только ТЭ, демонетки с хуями, коррапченный Фулгрим и его выродки, причем пидоры в ругательном смысле. Так-то они выебут что угодно. Остальным примархам и маринам похуй.
>Согласен, даже у Макнилла есть действительно годные моменты.
Макнилл в целом пишет неплохо, но любит развести блядский цирк. С другой стороны - а как еще описывать слаанешитов, которые не чураются абсолютно ничего, что дает им удовольствие? Будь то ебля, фигурная резня по еще живым рабам или написание картин говном.
>>587741
Ничего. На Камеди вумен тоже кто-то ходит.
>>587751
Немалая заслуга в этом поминании принадлежит раковому паблику хомякидзов, где эту грушу форсят до сих пор.
>>587751
А как иначе овладеть примархом? Он же не астартес, блядь, он полубог, нахуй.
Только трех. Да и не хотел он их убивать, так, для виду сопротивлялся.
При этом Фуля от этого только кайфовал. И вообще он пошел на это, чтобы еще больше приобщить своих капитанов к Слаанеш, показав им на личном примере, каковы дары Повелителя наслаждений предпнным адептам (если я не ошибаюсь)
Вот этот вот >>587752 все правильно сказал. В оригинале сначала и не догадаешься, что и куда они ему вставляли, мне вот этот отрывок раза три подряд перечитать пришлось, чтобы понять, что это за непотребство такое.
>>587752
По меркам вахачтива - вполне сносно, хотя до уровня Уотсоная Фехервари или Ренни не дотягивает, конечно. Про блядский цирк полностью согласен, тот же Железный шторм именно тем и хорош, что фирменной отсебятины там почти что и нет. А слаанешитов по-всякомуиописывать можно, в конце концов он/она покровительствует излишеству и стремлению к идеалу, а не ебле и наркомании.
>с применением тяжелого оружия
А как иначе овладеть примархом? Он же не астартес, блядь, он полубог, нахуй.
>убил кучу космодесов-сыновей)
Только трех. Да и не хотел он их убивать, так, для виду сопротивлялся.
>хорошо организованной толпой умело пытали. Вплоть до сжигания конечностей и непосредственного воздействия на мозг.
При этом Фуля от этого только кайфовал. И вообще он пошел на это, чтобы еще больше приобщить своих капитанов к Слаанеш, показав им на личном примере, каковы дары Повелителя наслаждений предпнным адептам (если я не ошибаюсь)
>грушу ему будут поминать до натурального 40К нашей вселенной
Вот этот вот >>587752 все правильно сказал. В оригинале сначала и не догадаешься, что и куда они ему вставляли, мне вот этот отрывок раза три подряд перечитать пришлось, чтобы понять, что это за непотребство такое.
>>587752
>Макнилл в целом пишет неплохо, но любит развести блядский цирк
По меркам вахачтива - вполне сносно, хотя до уровня Уотсоная Фехервари или Ренни не дотягивает, конечно. Про блядский цирк полностью согласен, тот же Железный шторм именно тем и хорош, что фирменной отсебятины там почти что и нет. А слаанешитов по-всякомуиописывать можно, в конце концов он/она покровительствует излишеству и стремлению к идеалу, а не ебле и наркомании.
>>587758
В каждой тусовке есть свои локальные мемы. Это нормально. Но когда эти мемы превращаются в мнемовирус, подхваченный толпой ололокающих дегенератов и разносимый по соцсетям как чума Нургла - хочется спросить, а все ли в порядке у авторов и их ручных хомячков с головой и давно ли они были у сексопатолога. Раз им груша в жопе выдуманного персонажа так жить мешает, что до сих пор заткнуться не могут.
>В оригинале сначала и не догадаешься, что и куда они ему вставляли, мне вот этот отрывок раза три подряд перечитать пришлось, чтобы понять, что это за непотребство такое.
В каждой тусовке есть свои локальные мемы. Это нормально. Но когда эти мемы превращаются в мнемовирус, подхваченный толпой ололокающих дегенератов и разносимый по соцсетям как чума Нургла - хочется спросить, а все ли в порядке у авторов и их ручных хомячков с головой и давно ли они были у сексопатолога. Раз им груша в жопе выдуманного персонажа так жить мешает, что до сих пор заткнуться не могут.
>>587772
Про это-то я и говорил. Нездоровая популярность груш и гусениц с гомошуточками не на пустом месте появилась.
>хочется спросить, а все ли в порядке у авторов и их ручных хомячков с головой и давно ли они были у сексопатолога. Раз им груша в жопе выдуманного персонажа так жить мешает, что до сих пор заткнуться не могут.
Про это-то я и говорил. Нездоровая популярность груш и гусениц с гомошуточками не на пустом месте появилась.
>>587788
И что тебе не нравится? Такие-то ламповые дискуссии, особенно на фоне срача и пиздеца в прочих тредах.
И что тебе не нравится? Такие-то ламповые дискуссии, особенно на фоне срача и пиздеца в прочих тредах.
>>587792
К сожалению, как показывает практика, на тихие звуки спокойной, но стабильной беседы слетаются духи местного варпа. Вот были тут богословские тредики, такие-то ламповые в начале, и где они теперь?
К сожалению, как показывает практика, на тихие звуки спокойной, но стабильной беседы слетаются духи местного варпа. Вот были тут богословские тредики, такие-то ламповые в начале, и где они теперь?
>>587810
Лично погоню их отсюда ссаными тряпками. Это я умею. Тут господа пасты пишут и обсуждают, скорбно приложив ладонь к лицу.
Лично погоню их отсюда ссаными тряпками. Это я умею. Тут господа пасты пишут и обсуждают, скорбно приложив ладонь к лицу.
>>587810
Действительно, таких дней, как сегодня, давно уже не было. Столько срачей, говна и прочей мерзости повылазило, что просто с ума сойти можно. Даже в пастатред они залезли, напихали сюда фикбукского дерьма. Хорошо, хоть потом пришли двое адекватов и начали вести занимательную такую беседу. Везде бы так.
Действительно, таких дней, как сегодня, давно уже не было. Столько срачей, говна и прочей мерзости повылазило, что просто с ума сойти можно. Даже в пастатред они залезли, напихали сюда фикбукского дерьма. Хорошо, хоть потом пришли двое адекватов и начали вести занимательную такую беседу. Везде бы так.
Дворец тянулся к синему небу, мрамор нагрелся от солнца, шпили сияли белым светом на фоне яркой синевы небес. Ариман поднялся по ступеням и миновал дверь. Он чувствовал остальных, идущих следом, но не оглядывался. Азек не позволил им разговаривать ― здесь, в его разуме, они станут немыми свидетелями, но их мысли скребли в тишине, и дрожь изумления и зачарованности сотрясала залы. Никто прежде не входил во дворец его воспоминаний, и мысль о том, что другие разумы шли рядом в прохладных тенях прошлого, оставляла странное чувство, словно он лишился кожи. Ветерок, задувавший в распахнутые окна, нес едва уловимый запах дыма, и Ариман задавался вопросом, что бы это могло означать в свете того, что он намеревался сделать.
Каменная дверь с серебряным кольцом сопротивлялась его прикосновению, проскрежетав по полу, когда он открыл ее. Шагнув внутрь, Ариман почувствовал, как взгляды остальных заскользили по полкам с мраморными сосудами, пока не достигли окна и вида на Планету Колдунов. Их разумы стихли один за другим, когда они узрели башни и девять солнц, катящихся по небосводу.
Ариман подошел к книге, лежавшей на плинте в центре комнаты. Стараясь не глядеть на записанные в ней слова, он раскрыл ее ― от страниц исходил жар, как будто бы они горели.
― Воспоминания здесь, ― произнес Ариман.
Их присутствие стало ближе, паря на границе зрения. Ариман опустил глаза. Страницы книги начали переворачиваться, словно подхваченные метелью ― символы и слова стали размываться и виться по пергаменту. Зал исчез. Вокруг них взвихрились образы и ощущения, а затем промелькнули мимо. Другие оставались рядом, видя то же, что и он, чувствуя касание прошлого.
Он увидел Амона, стоящего на вершине башни, а за ним еще больше шпилей, уходящих вдаль блестящим в ночи лесом серебра и сапфиров.
― Мы уверены? ― спросил Амон. ― Иного пути нет?
― Нет, ― ответил Ариман.
Он снова увидел кабал, выросший с помощью бессчетных пактов и тайных уз. Увидел, как все больше воинов из Тысячи Сыновей становятся существами бесконечно изменчивых форм. Увидел момент, когда все уже было готово, когда последние компоненты были собраны, и более не осталось преград между ним и завершением его великого труда, его Рубрики.
― Время пришло, брат, ― произнес Амон. Ариман ощутил воспоминание о последнем вздохе, который сделал в тот миг. Воздух пропах дымом, он был насыщен благовониями и сухим, железным запахом ветра, дующего с равнин.
Затем воспоминание о Рубрике ударило в него, словно молния, пробуравив мысли, подобно штормовому ветру. Он никогда не стремился обрести силу богов, но в тот миг увидел каждого из Тысячи Сынов, раскинувшихся под ним мерцающими огоньками душ. Он увидел каждый отросток на их конечностях и цвет их душ. Ариман стал ими всеми. Все полусформировавшиеся мысли и ощущения принадлежали ему ― он стал Менкаурой, внезапно переставшим видеть книгу перед собой. Стал Зебулом, застывшим на месте, когда чешуйчатой рукой поднимал синий кристаллический шар. Стал Кетуилом, глаза которого заросли плотью, а сотня языков вырывалась из рассекавших доспехи ртов. Он стал эпицентром урагана, средоточием тысячи застывших разумов и замерзших сердец. Их разрушенные мечты, их чаяния, их сила были у него в руках, будто пригоршня ручейной воды. Ариман тянулся дальше и дальше, ощущение, лишенное времени, бесконечное, но тонкое, как стеклянные нити.
Даже в воспоминаниях величественность момента едва не захлестнула Аримана. На секунду он осознал, что где-то очень далеко его реальное тело вздрогнуло, а из уголков глаз потекла кровь. Затем миг стал прошлым, и за ним последовали другие мгновения.
Он увидел, как его братья выходят из пылевых облаков, поначалу один, за ним другой и еще один, сливаясь в один поток, словно трупы, всплывающие из илистой воды. Из них сыпался прах, в каждом тлели угольки души, но не более. Воспоминание походило на лед, сковавший позвоночник Аримана.
― Что мы натворили? ― спросил Амон треснувшим, словно иссушенная земля, голосом.
Ариман не ответил. У неудачи не было ответа.
Мерцание образов застыло, будто прах, летящий на стихающем ветру. И вот возник он, образ, такой размытый и изменчивый, что даже память Аримана не могла удержать его: очерченный огнем силуэт человека, в золотом свете вокруг него кружило бессчетное множество глаз, поющих тысячью голосов. Сам же он походил на увечного калеку с покрытой перьями кожей и слепыми провалами глазниц.
― Отец, ― произнес Ариман, и образ превратился в великана с медной кожей, облаченного в бронзовые доспехи. Из широких плеч выросли оперенные крылья, а руки сжали посох с навершием в форме сферы. Грива красных волос окаймляла нахмуренное лицо с единственным синим оком. В воздухе запахло жженой кровью и благовониями.
+ Ответь мне, такое ли спасение ты искал? + спросил Магнус Красный.
― Я доволен, ― выдавил из себя Ариман. Образ Магнуса кивнул.
+ Ты ― лучший из моих сыновей, всегда им был, + проговорил Магнус, и мыслью изгнал Аримана меж звезд, словно прах, унесенный ветром с вытянутой ладони.
Каменная дверь с серебряным кольцом сопротивлялась его прикосновению, проскрежетав по полу, когда он открыл ее. Шагнув внутрь, Ариман почувствовал, как взгляды остальных заскользили по полкам с мраморными сосудами, пока не достигли окна и вида на Планету Колдунов. Их разумы стихли один за другим, когда они узрели башни и девять солнц, катящихся по небосводу.
Ариман подошел к книге, лежавшей на плинте в центре комнаты. Стараясь не глядеть на записанные в ней слова, он раскрыл ее ― от страниц исходил жар, как будто бы они горели.
― Воспоминания здесь, ― произнес Ариман.
Их присутствие стало ближе, паря на границе зрения. Ариман опустил глаза. Страницы книги начали переворачиваться, словно подхваченные метелью ― символы и слова стали размываться и виться по пергаменту. Зал исчез. Вокруг них взвихрились образы и ощущения, а затем промелькнули мимо. Другие оставались рядом, видя то же, что и он, чувствуя касание прошлого.
Он увидел Амона, стоящего на вершине башни, а за ним еще больше шпилей, уходящих вдаль блестящим в ночи лесом серебра и сапфиров.
― Мы уверены? ― спросил Амон. ― Иного пути нет?
― Нет, ― ответил Ариман.
Он снова увидел кабал, выросший с помощью бессчетных пактов и тайных уз. Увидел, как все больше воинов из Тысячи Сыновей становятся существами бесконечно изменчивых форм. Увидел момент, когда все уже было готово, когда последние компоненты были собраны, и более не осталось преград между ним и завершением его великого труда, его Рубрики.
― Время пришло, брат, ― произнес Амон. Ариман ощутил воспоминание о последнем вздохе, который сделал в тот миг. Воздух пропах дымом, он был насыщен благовониями и сухим, железным запахом ветра, дующего с равнин.
Затем воспоминание о Рубрике ударило в него, словно молния, пробуравив мысли, подобно штормовому ветру. Он никогда не стремился обрести силу богов, но в тот миг увидел каждого из Тысячи Сынов, раскинувшихся под ним мерцающими огоньками душ. Он увидел каждый отросток на их конечностях и цвет их душ. Ариман стал ими всеми. Все полусформировавшиеся мысли и ощущения принадлежали ему ― он стал Менкаурой, внезапно переставшим видеть книгу перед собой. Стал Зебулом, застывшим на месте, когда чешуйчатой рукой поднимал синий кристаллический шар. Стал Кетуилом, глаза которого заросли плотью, а сотня языков вырывалась из рассекавших доспехи ртов. Он стал эпицентром урагана, средоточием тысячи застывших разумов и замерзших сердец. Их разрушенные мечты, их чаяния, их сила были у него в руках, будто пригоршня ручейной воды. Ариман тянулся дальше и дальше, ощущение, лишенное времени, бесконечное, но тонкое, как стеклянные нити.
Даже в воспоминаниях величественность момента едва не захлестнула Аримана. На секунду он осознал, что где-то очень далеко его реальное тело вздрогнуло, а из уголков глаз потекла кровь. Затем миг стал прошлым, и за ним последовали другие мгновения.
Он увидел, как его братья выходят из пылевых облаков, поначалу один, за ним другой и еще один, сливаясь в один поток, словно трупы, всплывающие из илистой воды. Из них сыпался прах, в каждом тлели угольки души, но не более. Воспоминание походило на лед, сковавший позвоночник Аримана.
― Что мы натворили? ― спросил Амон треснувшим, словно иссушенная земля, голосом.
Ариман не ответил. У неудачи не было ответа.
Мерцание образов застыло, будто прах, летящий на стихающем ветру. И вот возник он, образ, такой размытый и изменчивый, что даже память Аримана не могла удержать его: очерченный огнем силуэт человека, в золотом свете вокруг него кружило бессчетное множество глаз, поющих тысячью голосов. Сам же он походил на увечного калеку с покрытой перьями кожей и слепыми провалами глазниц.
― Отец, ― произнес Ариман, и образ превратился в великана с медной кожей, облаченного в бронзовые доспехи. Из широких плеч выросли оперенные крылья, а руки сжали посох с навершием в форме сферы. Грива красных волос окаймляла нахмуренное лицо с единственным синим оком. В воздухе запахло жженой кровью и благовониями.
+ Ответь мне, такое ли спасение ты искал? + спросил Магнус Красный.
― Я доволен, ― выдавил из себя Ариман. Образ Магнуса кивнул.
+ Ты ― лучший из моих сыновей, всегда им был, + проговорил Магнус, и мыслью изгнал Аримана меж звезд, словно прах, унесенный ветром с вытянутой ладони.
Дворец тянулся к синему небу, мрамор нагрелся от солнца, шпили сияли белым светом на фоне яркой синевы небес. Ариман поднялся по ступеням и миновал дверь. Он чувствовал остальных, идущих следом, но не оглядывался. Азек не позволил им разговаривать ― здесь, в его разуме, они станут немыми свидетелями, но их мысли скребли в тишине, и дрожь изумления и зачарованности сотрясала залы. Никто прежде не входил во дворец его воспоминаний, и мысль о том, что другие разумы шли рядом в прохладных тенях прошлого, оставляла странное чувство, словно он лишился кожи. Ветерок, задувавший в распахнутые окна, нес едва уловимый запах дыма, и Ариман задавался вопросом, что бы это могло означать в свете того, что он намеревался сделать.
Каменная дверь с серебряным кольцом сопротивлялась его прикосновению, проскрежетав по полу, когда он открыл ее. Шагнув внутрь, Ариман почувствовал, как взгляды остальных заскользили по полкам с мраморными сосудами, пока не достигли окна и вида на Планету Колдунов. Их разумы стихли один за другим, когда они узрели башни и девять солнц, катящихся по небосводу.
Ариман подошел к книге, лежавшей на плинте в центре комнаты. Стараясь не глядеть на записанные в ней слова, он раскрыл ее ― от страниц исходил жар, как будто бы они горели.
― Воспоминания здесь, ― произнес Ариман.
Их присутствие стало ближе, паря на границе зрения. Ариман опустил глаза. Страницы книги начали переворачиваться, словно подхваченные метелью ― символы и слова стали размываться и виться по пергаменту. Зал исчез. Вокруг них взвихрились образы и ощущения, а затем промелькнули мимо. Другие оставались рядом, видя то же, что и он, чувствуя касание прошлого.
Он увидел Амона, стоящего на вершине башни, а за ним еще больше шпилей, уходящих вдаль блестящим в ночи лесом серебра и сапфиров.
― Мы уверены? ― спросил Амон. ― Иного пути нет?
― Нет, ― ответил Ариман.
Он снова увидел кабал, выросший с помощью бессчетных пактов и тайных уз. Увидел, как все больше воинов из Тысячи Сыновей становятся существами бесконечно изменчивых форм. Увидел момент, когда все уже было готово, когда последние компоненты были собраны, и более не осталось преград между ним и завершением его великого труда, его Рубрики.
― Время пришло, брат, ― произнес Амон. Ариман ощутил воспоминание о последнем вздохе, который сделал в тот миг. Воздух пропах дымом, он был насыщен благовониями и сухим, железным запахом ветра, дующего с равнин.
Затем воспоминание о Рубрике ударило в него, словно молния, пробуравив мысли, подобно штормовому ветру. Он никогда не стремился обрести силу богов, но в тот миг увидел каждого из Тысячи Сынов, раскинувшихся под ним мерцающими огоньками душ. Он увидел каждый отросток на их конечностях и цвет их душ. Ариман стал ими всеми. Все полусформировавшиеся мысли и ощущения принадлежали ему ― он стал Менкаурой, внезапно переставшим видеть книгу перед собой. Стал Зебулом, застывшим на месте, когда чешуйчатой рукой поднимал синий кристаллический шар. Стал Кетуилом, глаза которого заросли плотью, а сотня языков вырывалась из рассекавших доспехи ртов. Он стал эпицентром урагана, средоточием тысячи застывших разумов и замерзших сердец. Их разрушенные мечты, их чаяния, их сила были у него в руках, будто пригоршня ручейной воды. Ариман тянулся дальше и дальше, ощущение, лишенное времени, бесконечное, но тонкое, как стеклянные нити.
Даже в воспоминаниях величественность момента едва не захлестнула Аримана. На секунду он осознал, что где-то очень далеко его реальное тело вздрогнуло, а из уголков глаз потекла кровь. Затем миг стал прошлым, и за ним последовали другие мгновения.
Он увидел, как его братья выходят из пылевых облаков, поначалу один, за ним другой и еще один, сливаясь в один поток, словно трупы, всплывающие из илистой воды. Из них сыпался прах, в каждом тлели угольки души, но не более. Воспоминание походило на лед, сковавший позвоночник Аримана.
― Что мы натворили? ― спросил Амон треснувшим, словно иссушенная земля, голосом.
Ариман не ответил. У неудачи не было ответа.
Мерцание образов застыло, будто прах, летящий на стихающем ветру. И вот возник он, образ, такой размытый и изменчивый, что даже память Аримана не могла удержать его: очерченный огнем силуэт человека, в золотом свете вокруг него кружило бессчетное множество глаз, поющих тысячью голосов. Сам же он походил на увечного калеку с покрытой перьями кожей и слепыми провалами глазниц.
― Отец, ― произнес Ариман, и образ превратился в великана с медной кожей, облаченного в бронзовые доспехи. Из широких плеч выросли оперенные крылья, а руки сжали посох с навершием в форме сферы. Грива красных волос окаймляла нахмуренное лицо с единственным синим оком. В воздухе запахло жженой кровью и благовониями.
+ Ответь мне, такое ли спасение ты искал? + спросил Магнус Красный.
― Я доволен, ― выдавил из себя Ариман. Образ Магнуса кивнул.
+ Ты ― лучший из моих сыновей, всегда им был, + проговорил Магнус, и мыслью изгнал Аримана меж звезд, словно прах, унесенный ветром с вытянутой ладони.
Каменная дверь с серебряным кольцом сопротивлялась его прикосновению, проскрежетав по полу, когда он открыл ее. Шагнув внутрь, Ариман почувствовал, как взгляды остальных заскользили по полкам с мраморными сосудами, пока не достигли окна и вида на Планету Колдунов. Их разумы стихли один за другим, когда они узрели башни и девять солнц, катящихся по небосводу.
Ариман подошел к книге, лежавшей на плинте в центре комнаты. Стараясь не глядеть на записанные в ней слова, он раскрыл ее ― от страниц исходил жар, как будто бы они горели.
― Воспоминания здесь, ― произнес Ариман.
Их присутствие стало ближе, паря на границе зрения. Ариман опустил глаза. Страницы книги начали переворачиваться, словно подхваченные метелью ― символы и слова стали размываться и виться по пергаменту. Зал исчез. Вокруг них взвихрились образы и ощущения, а затем промелькнули мимо. Другие оставались рядом, видя то же, что и он, чувствуя касание прошлого.
Он увидел Амона, стоящего на вершине башни, а за ним еще больше шпилей, уходящих вдаль блестящим в ночи лесом серебра и сапфиров.
― Мы уверены? ― спросил Амон. ― Иного пути нет?
― Нет, ― ответил Ариман.
Он снова увидел кабал, выросший с помощью бессчетных пактов и тайных уз. Увидел, как все больше воинов из Тысячи Сыновей становятся существами бесконечно изменчивых форм. Увидел момент, когда все уже было готово, когда последние компоненты были собраны, и более не осталось преград между ним и завершением его великого труда, его Рубрики.
― Время пришло, брат, ― произнес Амон. Ариман ощутил воспоминание о последнем вздохе, который сделал в тот миг. Воздух пропах дымом, он был насыщен благовониями и сухим, железным запахом ветра, дующего с равнин.
Затем воспоминание о Рубрике ударило в него, словно молния, пробуравив мысли, подобно штормовому ветру. Он никогда не стремился обрести силу богов, но в тот миг увидел каждого из Тысячи Сынов, раскинувшихся под ним мерцающими огоньками душ. Он увидел каждый отросток на их конечностях и цвет их душ. Ариман стал ими всеми. Все полусформировавшиеся мысли и ощущения принадлежали ему ― он стал Менкаурой, внезапно переставшим видеть книгу перед собой. Стал Зебулом, застывшим на месте, когда чешуйчатой рукой поднимал синий кристаллический шар. Стал Кетуилом, глаза которого заросли плотью, а сотня языков вырывалась из рассекавших доспехи ртов. Он стал эпицентром урагана, средоточием тысячи застывших разумов и замерзших сердец. Их разрушенные мечты, их чаяния, их сила были у него в руках, будто пригоршня ручейной воды. Ариман тянулся дальше и дальше, ощущение, лишенное времени, бесконечное, но тонкое, как стеклянные нити.
Даже в воспоминаниях величественность момента едва не захлестнула Аримана. На секунду он осознал, что где-то очень далеко его реальное тело вздрогнуло, а из уголков глаз потекла кровь. Затем миг стал прошлым, и за ним последовали другие мгновения.
Он увидел, как его братья выходят из пылевых облаков, поначалу один, за ним другой и еще один, сливаясь в один поток, словно трупы, всплывающие из илистой воды. Из них сыпался прах, в каждом тлели угольки души, но не более. Воспоминание походило на лед, сковавший позвоночник Аримана.
― Что мы натворили? ― спросил Амон треснувшим, словно иссушенная земля, голосом.
Ариман не ответил. У неудачи не было ответа.
Мерцание образов застыло, будто прах, летящий на стихающем ветру. И вот возник он, образ, такой размытый и изменчивый, что даже память Аримана не могла удержать его: очерченный огнем силуэт человека, в золотом свете вокруг него кружило бессчетное множество глаз, поющих тысячью голосов. Сам же он походил на увечного калеку с покрытой перьями кожей и слепыми провалами глазниц.
― Отец, ― произнес Ариман, и образ превратился в великана с медной кожей, облаченного в бронзовые доспехи. Из широких плеч выросли оперенные крылья, а руки сжали посох с навершием в форме сферы. Грива красных волос окаймляла нахмуренное лицо с единственным синим оком. В воздухе запахло жженой кровью и благовониями.
+ Ответь мне, такое ли спасение ты искал? + спросил Магнус Красный.
― Я доволен, ― выдавил из себя Ариман. Образ Магнуса кивнул.
+ Ты ― лучший из моих сыновей, всегда им был, + проговорил Магнус, и мыслью изгнал Аримана меж звезд, словно прах, унесенный ветром с вытянутой ладони.
>>588293
Что за книга?
Поскольку тред цитат дважды утонул, цитаты из книжек можно постить и сюда. Все равно скорость появления Ереси на русском значительно упала, спама не будет.
Что за книга?
Поскольку тред цитат дважды утонул, цитаты из книжек можно постить и сюда. Все равно скорость появления Ереси на русском значительно упала, спама не будет.
>>588303
Раз уж ты топишь за ТС, задам еще вопрос: в каком порядке читать серию про Аримана? Твой же отрывок и натолкнул приобщиться.
Раз уж ты топишь за ТС, задам еще вопрос: в каком порядке читать серию про Аримана? Твой же отрывок и натолкнул приобщиться.
>>588304
Прости, немножко отвлеку. Читай этот>>588293
отрывок по эту музыку: https://soundcloud.com/muteboymusic/b3-stuffed-men
Со второго раза ты поймешь, я думаю, ритм .
Прости, немножко отвлеку. Читай этот>>588293
отрывок по эту музыку: https://soundcloud.com/muteboymusic/b3-stuffed-men
Со второго раза ты поймешь, я думаю, ритм .
>>588305
Я даже знаю, что это за запах. Часто чую во сне ветер, пахнущий именно так, он дует из разломов в тамошней не-реальности. Наяву этой вони неоткуда взяться, я проверял.
Ты меня скорраптить хочешь?
>Воздух пропах дымом, он был насыщен благовониями и сухим, железным запахом ветра, дующего с равнин.
>сухим, железным запахом ветра, дующего с равнин.
Я даже знаю, что это за запах. Часто чую во сне ветер, пахнущий именно так, он дует из разломов в тамошней не-реальности. Наяву этой вони неоткуда взяться, я проверял.
>Со второго раза ты поймешь, я думаю, ритм
Ты меня скорраптить хочешь?
>>588304
Рука праха.
Все прах.
Изгнанник.
Оракул мертвец
Гончие гнева
Первый принц
Что-то там про сирен, короткий рассказ короче
Колдун
Неизменённый
Рука праха.
Все прах.
Изгнанник.
Оракул мертвец
Гончие гнева
Первый принц
Что-то там про сирен, короткий рассказ короче
Колдун
Неизменённый
>>588318
Это рассказ от лица голема рубрики.
Это рассказ от лица голема рубрики.
ТРИ ЖИЗНИ ЗА ИМПЕРАТОРА.
Над бывшей окраиной промышленного городка стояла адская какофония. Резко стучали тяжелые болтеры, периодически через их мерную песню прорывался отрывистый крик командира или шипение лазгана. А поверх всего этого тяжелым покрывалом висел рев сотен и сотен моторов и глоток орочьей орды.
Для рядового Дора эта симфония битвы уже стала незаметной – он словно достиг того состояния деловитой отрешенности, которое так ценится в Гвардии. Осталось только две вещи: мокрый от пота окуляр прицела и застланное пылью ухабистое поле перед ним, по которому носились машины Зеленой Орды. Вот из-за завесы вынырнул кроваво-красный багги, разукрашенный человеческими костями и по косой траектории понесся к линии окопов, позволяя стрелку лишний раз выстрелить в их сторону. Дор плотнее припал к прицелу и как будто вплотную увидел орка, который, заливаясь неслышным хохотом, давил на гашетку трофейного ракетомета на турели. Дуло ракетомета было направлено точно на них, и по спине Дора пробежал холодок, однако Император был с ними – багги тряхнуло на выбоине и ракета ушла в испачканное разрывами и дымом небо. Орк разочарованно пнул турель и потянулся за другой ракетой. Дор задержал дыхание и нажал напряженным пальцем на спуск своего тяжелого болтера. Отдача знакомо рванула плечо, бортовая броня багги вспухла россыпью рваных пробоин, орк-стрелок повалился со своего места и исчез в пыли. Затем уродливый механизм занесло, он перевернулся пару раз и взорвался в полусотне метров от линии окопов. Не успел Дор перевести дыхание, как кто-то толкнул его в плечо. Он обернулся и увидел соседа по отделению, который нагнулся к его уху и крикнул:
- Сюда! Сюда!…
…- Деда! Деда!
Рихард Дор помотал головой, отгоняя сон. Его тряс за плечо маленький внук.
- Деда! Мама зовет есть!
- Иду.
Дор протер глаза, чтобы окончательно проснуться. Так и есть – уснул прямо за своим рабочим столом. Наверное, разморило по жаре? Или, может быть, это и есть старость? Потянувшись, он привычно нашарил рукой выключатель сервопривода передвижного кресла и поковылял за маленьким внуком.
…Из доклада капитана Имперской Гвардии Перейна, 1567346.М40.
Утром наши позиции были атакованы силами орков, превосходящими в отношении примерно три к одному. Однако благодаря героическим усилиям 5й роты атаку удалось отбить. Потери – личного состава 67%, техники и снаряжения – 43%.
Особенно необходимо отметить действия экипажа орудия «Василиск», попадание которого уничтожило боевой экипаж босса атаковавших орков, и рядового Рихарда Дора, который подбил 3 боевых машины противника и продолжал сражаться, даже получив тяжелое ранение. Предлагаю представить их к награде.
Резюме Имперского Комиссариата.
Экипаж орудия «Василиск» наградить Имперским Орлом на лобовую броню. Рядовому Дору присвоить звание сержанта и комиссовать по состоянию здоровья с обеспечением полета до планеты проживания и назначением пенсии по инвалидности.
Обед семьи Доров протекал в привычной легкой суете. Как всегда что-то щебетали девочки-близняшки, мельтешила невестка, обнося едой немалую семью. Рихард привычно сосредоточился на поглощении соевой похлебки, почти не вслушиваясь в разговоры за столом. Среди общего беззаботного щебетания его слух выловил фразу, которая заставила его застыть. Фразу произнес его старший внук, 16летний обормот Ганс: «И вот когда я поступлю в академию…». С каменным лицом Рихард Дор отодвинул тарелку. Его поведение заметили сначала сидевшие рядом, потом и все остальные – и вот уже все замолчали, в непонимании глядя на главу семьи.
- Ганс, про какую академию ты говоришь?
- Дедушка, у нас на планете только одна академия…
- Твой дед уже стар, но в маразм впадать ему пока рановато. Ты ведь говоришь про академию водителей Имперской Гвардии?
- Да. Я говорил со схольным комиссаром – он обещал дать рекомендацию и сказал, что с моим вторым местом на соревнованиях по вождению тяжелого трактора мне будет легко поступить...
Негнущимися пальцами Рихард нашарил выключатель кресла и оно неуклюже зашагало назад – разворот на месте не предусматривался конструкцией. В полном молчании бывший сержант Имперской Гвардии поковылял за дом, к своему рабочему месту.
…Уважаемый Рихард Дор. Имперский Комиссариат сообщает, что ваш сын, Отто Дор, геройски погиб в бою с превосходящими силами повстанцев в составе имперского гарнизона на Аргуле V. Тело Вашего сына подверглось аннигиляции в ходе гибели его боевой машины. Личные вещи будут высланы Вам с ближайшим почтовым рейсом.
Ваш сын умер героем. Империя его не забудет.
1998365.М40
…Когда сын пришел к нему, Рихард Дор работал на своем месте в саду (после ухода из армии он занялся починкой мелкой техники, которую к нему по старой памяти тащили фермеры со всей округи). Выслушав внимательно речь (наверняка заранее подготовленную и прорепетированную в мыслях), Рихард отложил плазменный резак и повернулся к сыну.
- Отто, посмотри на меня, - и он указал на короткие обрубки ног, помещенные в захватах передвижного кресла. – Неужели ты хочешь такой судьбы?
- Па, не надо меня пугать. Я прекрасно знаю, на что иду. Просто – это для меня важно. Я – гражданин Империи, у меня есть долг. И я хочу его выполнить. Как ты.
Рихард протянул свои руки и обнял наклонившегося к нему сына.
- Если это важно для тебя – я не могу и не буду тебя принуждать. Я буду молиться Императору, чтобы ты вернулся целый и в порядке.
…Староста поселка нес всякую малозначительную ерунду, долго мялся и все не мог решится сказать что-то важное – это было заметно по его тщательно скрываемому виноватому виду. Наконец он все-таки собрался с духом.
- Слушай, Рик, тут такое дело…
- Может ты скажешь все по существу, сразу, без экивоков? – не то чтобы Дор плохо относился к старосте, но этот странный разговор подточил его терпение.
- Завтра твой сын летит воевать. Тут прошел слушок, что Марта… Короче, ты не мог бы уехать с ним пораньше? Так, по-тихой.
- И не дать матери с ним попрощаться?
- Рихард, я к тебе очень хорошо отношусь и только потому пришел к тебе с этим. Тут вовлечены… тебе же и ему будет лучше. Поверь.
В середине дня Рихард подошел к сыну.
- Ну что, будущий герой, - он постарался, чтобы тон был как можно более веселым, - поехали, прокати перед отъездом последний разок старого отца.
Отто втащил кресло на шагающую машину (переделка древней модели «Стража», снятой с вооружения), сам сел за управление и поехали прочь от дома. Так они и проездили по полям до самого отъезда: Рихард нес всякую ерунду о времени своей службы, пытаясь показать, что дает сыну последние наставления и советы, а на деле судорожно пытаясь не дать ему вставить вопрос: «Отец, к чему все это? Что случилось?» Впрочем, Отто так и не задал этого вопроса. Потом он сошел в космопорте, а Рихард подтащил себя к рычагам водителя и поехал домой. Родная ферма встретила его незнакомым молчанием – дети были заперты в своих комнатах, а заплаканная невестка сидела за столом и смотрела в никуда…
…Они вошли через каких-то полчаса после отъезда мужчин. Незнакомый комиссар и трое солдат. Один из них – самый пожилой – украдкой сказал невестке запереть детей. После этого Марте Дор было зачитано обвинение в антиимперской деятельности и предложено пойти с ними. Она не кричала, не оправдывалась, подобно многим таким же обреченным, - только спросила твердо: «Я не увижу своего сына?». Молчание было ей ответом и тогда она сама накинула плащ и последовала к выходу, комиссар и солдаты ушли следом. И только тогда невестка дала выход своим эмоциям, впав в истерику. А сейчас она просто бессильно сидела и изредка всхлипывала…
…Когда Отто сказал за семейным ужином о своих намерениях (после разговора с отцом), Марта встала из-за стола и сказала: «Мой муж стал калекой на этой глупой войне. Я не хочу такой же судьбы для своего сына», после чего ушла и эта тема никогда более не поднималась вслух. Рихард так и не узнал, как эта единственная фраза дошла до ушей Комиссариата…
Рихард Дор покончил с собой через два дня после отъезда внука. Он приставил плазменный резак к голове и включил его. На столе он оставил записку: «Пусть Император смилуется над моей душой». Ганс Дор погиб через полгода, когда их транспортный корабль был атакован и взорван пиратами-эльдарами во время перевозки подразделений Имперской Гвардии к новому месту службы.
Над бывшей окраиной промышленного городка стояла адская какофония. Резко стучали тяжелые болтеры, периодически через их мерную песню прорывался отрывистый крик командира или шипение лазгана. А поверх всего этого тяжелым покрывалом висел рев сотен и сотен моторов и глоток орочьей орды.
Для рядового Дора эта симфония битвы уже стала незаметной – он словно достиг того состояния деловитой отрешенности, которое так ценится в Гвардии. Осталось только две вещи: мокрый от пота окуляр прицела и застланное пылью ухабистое поле перед ним, по которому носились машины Зеленой Орды. Вот из-за завесы вынырнул кроваво-красный багги, разукрашенный человеческими костями и по косой траектории понесся к линии окопов, позволяя стрелку лишний раз выстрелить в их сторону. Дор плотнее припал к прицелу и как будто вплотную увидел орка, который, заливаясь неслышным хохотом, давил на гашетку трофейного ракетомета на турели. Дуло ракетомета было направлено точно на них, и по спине Дора пробежал холодок, однако Император был с ними – багги тряхнуло на выбоине и ракета ушла в испачканное разрывами и дымом небо. Орк разочарованно пнул турель и потянулся за другой ракетой. Дор задержал дыхание и нажал напряженным пальцем на спуск своего тяжелого болтера. Отдача знакомо рванула плечо, бортовая броня багги вспухла россыпью рваных пробоин, орк-стрелок повалился со своего места и исчез в пыли. Затем уродливый механизм занесло, он перевернулся пару раз и взорвался в полусотне метров от линии окопов. Не успел Дор перевести дыхание, как кто-то толкнул его в плечо. Он обернулся и увидел соседа по отделению, который нагнулся к его уху и крикнул:
- Сюда! Сюда!…
…- Деда! Деда!
Рихард Дор помотал головой, отгоняя сон. Его тряс за плечо маленький внук.
- Деда! Мама зовет есть!
- Иду.
Дор протер глаза, чтобы окончательно проснуться. Так и есть – уснул прямо за своим рабочим столом. Наверное, разморило по жаре? Или, может быть, это и есть старость? Потянувшись, он привычно нашарил рукой выключатель сервопривода передвижного кресла и поковылял за маленьким внуком.
…Из доклада капитана Имперской Гвардии Перейна, 1567346.М40.
Утром наши позиции были атакованы силами орков, превосходящими в отношении примерно три к одному. Однако благодаря героическим усилиям 5й роты атаку удалось отбить. Потери – личного состава 67%, техники и снаряжения – 43%.
Особенно необходимо отметить действия экипажа орудия «Василиск», попадание которого уничтожило боевой экипаж босса атаковавших орков, и рядового Рихарда Дора, который подбил 3 боевых машины противника и продолжал сражаться, даже получив тяжелое ранение. Предлагаю представить их к награде.
Резюме Имперского Комиссариата.
Экипаж орудия «Василиск» наградить Имперским Орлом на лобовую броню. Рядовому Дору присвоить звание сержанта и комиссовать по состоянию здоровья с обеспечением полета до планеты проживания и назначением пенсии по инвалидности.
Обед семьи Доров протекал в привычной легкой суете. Как всегда что-то щебетали девочки-близняшки, мельтешила невестка, обнося едой немалую семью. Рихард привычно сосредоточился на поглощении соевой похлебки, почти не вслушиваясь в разговоры за столом. Среди общего беззаботного щебетания его слух выловил фразу, которая заставила его застыть. Фразу произнес его старший внук, 16летний обормот Ганс: «И вот когда я поступлю в академию…». С каменным лицом Рихард Дор отодвинул тарелку. Его поведение заметили сначала сидевшие рядом, потом и все остальные – и вот уже все замолчали, в непонимании глядя на главу семьи.
- Ганс, про какую академию ты говоришь?
- Дедушка, у нас на планете только одна академия…
- Твой дед уже стар, но в маразм впадать ему пока рановато. Ты ведь говоришь про академию водителей Имперской Гвардии?
- Да. Я говорил со схольным комиссаром – он обещал дать рекомендацию и сказал, что с моим вторым местом на соревнованиях по вождению тяжелого трактора мне будет легко поступить...
Негнущимися пальцами Рихард нашарил выключатель кресла и оно неуклюже зашагало назад – разворот на месте не предусматривался конструкцией. В полном молчании бывший сержант Имперской Гвардии поковылял за дом, к своему рабочему месту.
…Уважаемый Рихард Дор. Имперский Комиссариат сообщает, что ваш сын, Отто Дор, геройски погиб в бою с превосходящими силами повстанцев в составе имперского гарнизона на Аргуле V. Тело Вашего сына подверглось аннигиляции в ходе гибели его боевой машины. Личные вещи будут высланы Вам с ближайшим почтовым рейсом.
Ваш сын умер героем. Империя его не забудет.
1998365.М40
…Когда сын пришел к нему, Рихард Дор работал на своем месте в саду (после ухода из армии он занялся починкой мелкой техники, которую к нему по старой памяти тащили фермеры со всей округи). Выслушав внимательно речь (наверняка заранее подготовленную и прорепетированную в мыслях), Рихард отложил плазменный резак и повернулся к сыну.
- Отто, посмотри на меня, - и он указал на короткие обрубки ног, помещенные в захватах передвижного кресла. – Неужели ты хочешь такой судьбы?
- Па, не надо меня пугать. Я прекрасно знаю, на что иду. Просто – это для меня важно. Я – гражданин Империи, у меня есть долг. И я хочу его выполнить. Как ты.
Рихард протянул свои руки и обнял наклонившегося к нему сына.
- Если это важно для тебя – я не могу и не буду тебя принуждать. Я буду молиться Императору, чтобы ты вернулся целый и в порядке.
…Староста поселка нес всякую малозначительную ерунду, долго мялся и все не мог решится сказать что-то важное – это было заметно по его тщательно скрываемому виноватому виду. Наконец он все-таки собрался с духом.
- Слушай, Рик, тут такое дело…
- Может ты скажешь все по существу, сразу, без экивоков? – не то чтобы Дор плохо относился к старосте, но этот странный разговор подточил его терпение.
- Завтра твой сын летит воевать. Тут прошел слушок, что Марта… Короче, ты не мог бы уехать с ним пораньше? Так, по-тихой.
- И не дать матери с ним попрощаться?
- Рихард, я к тебе очень хорошо отношусь и только потому пришел к тебе с этим. Тут вовлечены… тебе же и ему будет лучше. Поверь.
В середине дня Рихард подошел к сыну.
- Ну что, будущий герой, - он постарался, чтобы тон был как можно более веселым, - поехали, прокати перед отъездом последний разок старого отца.
Отто втащил кресло на шагающую машину (переделка древней модели «Стража», снятой с вооружения), сам сел за управление и поехали прочь от дома. Так они и проездили по полям до самого отъезда: Рихард нес всякую ерунду о времени своей службы, пытаясь показать, что дает сыну последние наставления и советы, а на деле судорожно пытаясь не дать ему вставить вопрос: «Отец, к чему все это? Что случилось?» Впрочем, Отто так и не задал этого вопроса. Потом он сошел в космопорте, а Рихард подтащил себя к рычагам водителя и поехал домой. Родная ферма встретила его незнакомым молчанием – дети были заперты в своих комнатах, а заплаканная невестка сидела за столом и смотрела в никуда…
…Они вошли через каких-то полчаса после отъезда мужчин. Незнакомый комиссар и трое солдат. Один из них – самый пожилой – украдкой сказал невестке запереть детей. После этого Марте Дор было зачитано обвинение в антиимперской деятельности и предложено пойти с ними. Она не кричала, не оправдывалась, подобно многим таким же обреченным, - только спросила твердо: «Я не увижу своего сына?». Молчание было ей ответом и тогда она сама накинула плащ и последовала к выходу, комиссар и солдаты ушли следом. И только тогда невестка дала выход своим эмоциям, впав в истерику. А сейчас она просто бессильно сидела и изредка всхлипывала…
…Когда Отто сказал за семейным ужином о своих намерениях (после разговора с отцом), Марта встала из-за стола и сказала: «Мой муж стал калекой на этой глупой войне. Я не хочу такой же судьбы для своего сына», после чего ушла и эта тема никогда более не поднималась вслух. Рихард так и не узнал, как эта единственная фраза дошла до ушей Комиссариата…
Рихард Дор покончил с собой через два дня после отъезда внука. Он приставил плазменный резак к голове и включил его. На столе он оставил записку: «Пусть Император смилуется над моей душой». Ганс Дор погиб через полгода, когда их транспортный корабль был атакован и взорван пиратами-эльдарами во время перевозки подразделений Имперской Гвардии к новому месту службы.
ТРИ ЖИЗНИ ЗА ИМПЕРАТОРА.
Над бывшей окраиной промышленного городка стояла адская какофония. Резко стучали тяжелые болтеры, периодически через их мерную песню прорывался отрывистый крик командира или шипение лазгана. А поверх всего этого тяжелым покрывалом висел рев сотен и сотен моторов и глоток орочьей орды.
Для рядового Дора эта симфония битвы уже стала незаметной – он словно достиг того состояния деловитой отрешенности, которое так ценится в Гвардии. Осталось только две вещи: мокрый от пота окуляр прицела и застланное пылью ухабистое поле перед ним, по которому носились машины Зеленой Орды. Вот из-за завесы вынырнул кроваво-красный багги, разукрашенный человеческими костями и по косой траектории понесся к линии окопов, позволяя стрелку лишний раз выстрелить в их сторону. Дор плотнее припал к прицелу и как будто вплотную увидел орка, который, заливаясь неслышным хохотом, давил на гашетку трофейного ракетомета на турели. Дуло ракетомета было направлено точно на них, и по спине Дора пробежал холодок, однако Император был с ними – багги тряхнуло на выбоине и ракета ушла в испачканное разрывами и дымом небо. Орк разочарованно пнул турель и потянулся за другой ракетой. Дор задержал дыхание и нажал напряженным пальцем на спуск своего тяжелого болтера. Отдача знакомо рванула плечо, бортовая броня багги вспухла россыпью рваных пробоин, орк-стрелок повалился со своего места и исчез в пыли. Затем уродливый механизм занесло, он перевернулся пару раз и взорвался в полусотне метров от линии окопов. Не успел Дор перевести дыхание, как кто-то толкнул его в плечо. Он обернулся и увидел соседа по отделению, который нагнулся к его уху и крикнул:
- Сюда! Сюда!…
…- Деда! Деда!
Рихард Дор помотал головой, отгоняя сон. Его тряс за плечо маленький внук.
- Деда! Мама зовет есть!
- Иду.
Дор протер глаза, чтобы окончательно проснуться. Так и есть – уснул прямо за своим рабочим столом. Наверное, разморило по жаре? Или, может быть, это и есть старость? Потянувшись, он привычно нашарил рукой выключатель сервопривода передвижного кресла и поковылял за маленьким внуком.
…Из доклада капитана Имперской Гвардии Перейна, 1567346.М40.
Утром наши позиции были атакованы силами орков, превосходящими в отношении примерно три к одному. Однако благодаря героическим усилиям 5й роты атаку удалось отбить. Потери – личного состава 67%, техники и снаряжения – 43%.
Особенно необходимо отметить действия экипажа орудия «Василиск», попадание которого уничтожило боевой экипаж босса атаковавших орков, и рядового Рихарда Дора, который подбил 3 боевых машины противника и продолжал сражаться, даже получив тяжелое ранение. Предлагаю представить их к награде.
Резюме Имперского Комиссариата.
Экипаж орудия «Василиск» наградить Имперским Орлом на лобовую броню. Рядовому Дору присвоить звание сержанта и комиссовать по состоянию здоровья с обеспечением полета до планеты проживания и назначением пенсии по инвалидности.
Обед семьи Доров протекал в привычной легкой суете. Как всегда что-то щебетали девочки-близняшки, мельтешила невестка, обнося едой немалую семью. Рихард привычно сосредоточился на поглощении соевой похлебки, почти не вслушиваясь в разговоры за столом. Среди общего беззаботного щебетания его слух выловил фразу, которая заставила его застыть. Фразу произнес его старший внук, 16летний обормот Ганс: «И вот когда я поступлю в академию…». С каменным лицом Рихард Дор отодвинул тарелку. Его поведение заметили сначала сидевшие рядом, потом и все остальные – и вот уже все замолчали, в непонимании глядя на главу семьи.
- Ганс, про какую академию ты говоришь?
- Дедушка, у нас на планете только одна академия…
- Твой дед уже стар, но в маразм впадать ему пока рановато. Ты ведь говоришь про академию водителей Имперской Гвардии?
- Да. Я говорил со схольным комиссаром – он обещал дать рекомендацию и сказал, что с моим вторым местом на соревнованиях по вождению тяжелого трактора мне будет легко поступить...
Негнущимися пальцами Рихард нашарил выключатель кресла и оно неуклюже зашагало назад – разворот на месте не предусматривался конструкцией. В полном молчании бывший сержант Имперской Гвардии поковылял за дом, к своему рабочему месту.
…Уважаемый Рихард Дор. Имперский Комиссариат сообщает, что ваш сын, Отто Дор, геройски погиб в бою с превосходящими силами повстанцев в составе имперского гарнизона на Аргуле V. Тело Вашего сына подверглось аннигиляции в ходе гибели его боевой машины. Личные вещи будут высланы Вам с ближайшим почтовым рейсом.
Ваш сын умер героем. Империя его не забудет.
1998365.М40
…Когда сын пришел к нему, Рихард Дор работал на своем месте в саду (после ухода из армии он занялся починкой мелкой техники, которую к нему по старой памяти тащили фермеры со всей округи). Выслушав внимательно речь (наверняка заранее подготовленную и прорепетированную в мыслях), Рихард отложил плазменный резак и повернулся к сыну.
- Отто, посмотри на меня, - и он указал на короткие обрубки ног, помещенные в захватах передвижного кресла. – Неужели ты хочешь такой судьбы?
- Па, не надо меня пугать. Я прекрасно знаю, на что иду. Просто – это для меня важно. Я – гражданин Империи, у меня есть долг. И я хочу его выполнить. Как ты.
Рихард протянул свои руки и обнял наклонившегося к нему сына.
- Если это важно для тебя – я не могу и не буду тебя принуждать. Я буду молиться Императору, чтобы ты вернулся целый и в порядке.
…Староста поселка нес всякую малозначительную ерунду, долго мялся и все не мог решится сказать что-то важное – это было заметно по его тщательно скрываемому виноватому виду. Наконец он все-таки собрался с духом.
- Слушай, Рик, тут такое дело…
- Может ты скажешь все по существу, сразу, без экивоков? – не то чтобы Дор плохо относился к старосте, но этот странный разговор подточил его терпение.
- Завтра твой сын летит воевать. Тут прошел слушок, что Марта… Короче, ты не мог бы уехать с ним пораньше? Так, по-тихой.
- И не дать матери с ним попрощаться?
- Рихард, я к тебе очень хорошо отношусь и только потому пришел к тебе с этим. Тут вовлечены… тебе же и ему будет лучше. Поверь.
В середине дня Рихард подошел к сыну.
- Ну что, будущий герой, - он постарался, чтобы тон был как можно более веселым, - поехали, прокати перед отъездом последний разок старого отца.
Отто втащил кресло на шагающую машину (переделка древней модели «Стража», снятой с вооружения), сам сел за управление и поехали прочь от дома. Так они и проездили по полям до самого отъезда: Рихард нес всякую ерунду о времени своей службы, пытаясь показать, что дает сыну последние наставления и советы, а на деле судорожно пытаясь не дать ему вставить вопрос: «Отец, к чему все это? Что случилось?» Впрочем, Отто так и не задал этого вопроса. Потом он сошел в космопорте, а Рихард подтащил себя к рычагам водителя и поехал домой. Родная ферма встретила его незнакомым молчанием – дети были заперты в своих комнатах, а заплаканная невестка сидела за столом и смотрела в никуда…
…Они вошли через каких-то полчаса после отъезда мужчин. Незнакомый комиссар и трое солдат. Один из них – самый пожилой – украдкой сказал невестке запереть детей. После этого Марте Дор было зачитано обвинение в антиимперской деятельности и предложено пойти с ними. Она не кричала, не оправдывалась, подобно многим таким же обреченным, - только спросила твердо: «Я не увижу своего сына?». Молчание было ей ответом и тогда она сама накинула плащ и последовала к выходу, комиссар и солдаты ушли следом. И только тогда невестка дала выход своим эмоциям, впав в истерику. А сейчас она просто бессильно сидела и изредка всхлипывала…
…Когда Отто сказал за семейным ужином о своих намерениях (после разговора с отцом), Марта встала из-за стола и сказала: «Мой муж стал калекой на этой глупой войне. Я не хочу такой же судьбы для своего сына», после чего ушла и эта тема никогда более не поднималась вслух. Рихард так и не узнал, как эта единственная фраза дошла до ушей Комиссариата…
Рихард Дор покончил с собой через два дня после отъезда внука. Он приставил плазменный резак к голове и включил его. На столе он оставил записку: «Пусть Император смилуется над моей душой». Ганс Дор погиб через полгода, когда их транспортный корабль был атакован и взорван пиратами-эльдарами во время перевозки подразделений Имперской Гвардии к новому месту службы.
Над бывшей окраиной промышленного городка стояла адская какофония. Резко стучали тяжелые болтеры, периодически через их мерную песню прорывался отрывистый крик командира или шипение лазгана. А поверх всего этого тяжелым покрывалом висел рев сотен и сотен моторов и глоток орочьей орды.
Для рядового Дора эта симфония битвы уже стала незаметной – он словно достиг того состояния деловитой отрешенности, которое так ценится в Гвардии. Осталось только две вещи: мокрый от пота окуляр прицела и застланное пылью ухабистое поле перед ним, по которому носились машины Зеленой Орды. Вот из-за завесы вынырнул кроваво-красный багги, разукрашенный человеческими костями и по косой траектории понесся к линии окопов, позволяя стрелку лишний раз выстрелить в их сторону. Дор плотнее припал к прицелу и как будто вплотную увидел орка, который, заливаясь неслышным хохотом, давил на гашетку трофейного ракетомета на турели. Дуло ракетомета было направлено точно на них, и по спине Дора пробежал холодок, однако Император был с ними – багги тряхнуло на выбоине и ракета ушла в испачканное разрывами и дымом небо. Орк разочарованно пнул турель и потянулся за другой ракетой. Дор задержал дыхание и нажал напряженным пальцем на спуск своего тяжелого болтера. Отдача знакомо рванула плечо, бортовая броня багги вспухла россыпью рваных пробоин, орк-стрелок повалился со своего места и исчез в пыли. Затем уродливый механизм занесло, он перевернулся пару раз и взорвался в полусотне метров от линии окопов. Не успел Дор перевести дыхание, как кто-то толкнул его в плечо. Он обернулся и увидел соседа по отделению, который нагнулся к его уху и крикнул:
- Сюда! Сюда!…
…- Деда! Деда!
Рихард Дор помотал головой, отгоняя сон. Его тряс за плечо маленький внук.
- Деда! Мама зовет есть!
- Иду.
Дор протер глаза, чтобы окончательно проснуться. Так и есть – уснул прямо за своим рабочим столом. Наверное, разморило по жаре? Или, может быть, это и есть старость? Потянувшись, он привычно нашарил рукой выключатель сервопривода передвижного кресла и поковылял за маленьким внуком.
…Из доклада капитана Имперской Гвардии Перейна, 1567346.М40.
Утром наши позиции были атакованы силами орков, превосходящими в отношении примерно три к одному. Однако благодаря героическим усилиям 5й роты атаку удалось отбить. Потери – личного состава 67%, техники и снаряжения – 43%.
Особенно необходимо отметить действия экипажа орудия «Василиск», попадание которого уничтожило боевой экипаж босса атаковавших орков, и рядового Рихарда Дора, который подбил 3 боевых машины противника и продолжал сражаться, даже получив тяжелое ранение. Предлагаю представить их к награде.
Резюме Имперского Комиссариата.
Экипаж орудия «Василиск» наградить Имперским Орлом на лобовую броню. Рядовому Дору присвоить звание сержанта и комиссовать по состоянию здоровья с обеспечением полета до планеты проживания и назначением пенсии по инвалидности.
Обед семьи Доров протекал в привычной легкой суете. Как всегда что-то щебетали девочки-близняшки, мельтешила невестка, обнося едой немалую семью. Рихард привычно сосредоточился на поглощении соевой похлебки, почти не вслушиваясь в разговоры за столом. Среди общего беззаботного щебетания его слух выловил фразу, которая заставила его застыть. Фразу произнес его старший внук, 16летний обормот Ганс: «И вот когда я поступлю в академию…». С каменным лицом Рихард Дор отодвинул тарелку. Его поведение заметили сначала сидевшие рядом, потом и все остальные – и вот уже все замолчали, в непонимании глядя на главу семьи.
- Ганс, про какую академию ты говоришь?
- Дедушка, у нас на планете только одна академия…
- Твой дед уже стар, но в маразм впадать ему пока рановато. Ты ведь говоришь про академию водителей Имперской Гвардии?
- Да. Я говорил со схольным комиссаром – он обещал дать рекомендацию и сказал, что с моим вторым местом на соревнованиях по вождению тяжелого трактора мне будет легко поступить...
Негнущимися пальцами Рихард нашарил выключатель кресла и оно неуклюже зашагало назад – разворот на месте не предусматривался конструкцией. В полном молчании бывший сержант Имперской Гвардии поковылял за дом, к своему рабочему месту.
…Уважаемый Рихард Дор. Имперский Комиссариат сообщает, что ваш сын, Отто Дор, геройски погиб в бою с превосходящими силами повстанцев в составе имперского гарнизона на Аргуле V. Тело Вашего сына подверглось аннигиляции в ходе гибели его боевой машины. Личные вещи будут высланы Вам с ближайшим почтовым рейсом.
Ваш сын умер героем. Империя его не забудет.
1998365.М40
…Когда сын пришел к нему, Рихард Дор работал на своем месте в саду (после ухода из армии он занялся починкой мелкой техники, которую к нему по старой памяти тащили фермеры со всей округи). Выслушав внимательно речь (наверняка заранее подготовленную и прорепетированную в мыслях), Рихард отложил плазменный резак и повернулся к сыну.
- Отто, посмотри на меня, - и он указал на короткие обрубки ног, помещенные в захватах передвижного кресла. – Неужели ты хочешь такой судьбы?
- Па, не надо меня пугать. Я прекрасно знаю, на что иду. Просто – это для меня важно. Я – гражданин Империи, у меня есть долг. И я хочу его выполнить. Как ты.
Рихард протянул свои руки и обнял наклонившегося к нему сына.
- Если это важно для тебя – я не могу и не буду тебя принуждать. Я буду молиться Императору, чтобы ты вернулся целый и в порядке.
…Староста поселка нес всякую малозначительную ерунду, долго мялся и все не мог решится сказать что-то важное – это было заметно по его тщательно скрываемому виноватому виду. Наконец он все-таки собрался с духом.
- Слушай, Рик, тут такое дело…
- Может ты скажешь все по существу, сразу, без экивоков? – не то чтобы Дор плохо относился к старосте, но этот странный разговор подточил его терпение.
- Завтра твой сын летит воевать. Тут прошел слушок, что Марта… Короче, ты не мог бы уехать с ним пораньше? Так, по-тихой.
- И не дать матери с ним попрощаться?
- Рихард, я к тебе очень хорошо отношусь и только потому пришел к тебе с этим. Тут вовлечены… тебе же и ему будет лучше. Поверь.
В середине дня Рихард подошел к сыну.
- Ну что, будущий герой, - он постарался, чтобы тон был как можно более веселым, - поехали, прокати перед отъездом последний разок старого отца.
Отто втащил кресло на шагающую машину (переделка древней модели «Стража», снятой с вооружения), сам сел за управление и поехали прочь от дома. Так они и проездили по полям до самого отъезда: Рихард нес всякую ерунду о времени своей службы, пытаясь показать, что дает сыну последние наставления и советы, а на деле судорожно пытаясь не дать ему вставить вопрос: «Отец, к чему все это? Что случилось?» Впрочем, Отто так и не задал этого вопроса. Потом он сошел в космопорте, а Рихард подтащил себя к рычагам водителя и поехал домой. Родная ферма встретила его незнакомым молчанием – дети были заперты в своих комнатах, а заплаканная невестка сидела за столом и смотрела в никуда…
…Они вошли через каких-то полчаса после отъезда мужчин. Незнакомый комиссар и трое солдат. Один из них – самый пожилой – украдкой сказал невестке запереть детей. После этого Марте Дор было зачитано обвинение в антиимперской деятельности и предложено пойти с ними. Она не кричала, не оправдывалась, подобно многим таким же обреченным, - только спросила твердо: «Я не увижу своего сына?». Молчание было ей ответом и тогда она сама накинула плащ и последовала к выходу, комиссар и солдаты ушли следом. И только тогда невестка дала выход своим эмоциям, впав в истерику. А сейчас она просто бессильно сидела и изредка всхлипывала…
…Когда Отто сказал за семейным ужином о своих намерениях (после разговора с отцом), Марта встала из-за стола и сказала: «Мой муж стал калекой на этой глупой войне. Я не хочу такой же судьбы для своего сына», после чего ушла и эта тема никогда более не поднималась вслух. Рихард так и не узнал, как эта единственная фраза дошла до ушей Комиссариата…
Рихард Дор покончил с собой через два дня после отъезда внука. Он приставил плазменный резак к голове и включил его. На столе он оставил записку: «Пусть Император смилуется над моей душой». Ганс Дор погиб через полгода, когда их транспортный корабль был атакован и взорван пиратами-эльдарами во время перевозки подразделений Имперской Гвардии к новому месту службы.
Потому, что кушать хочется
Хайв Тиррант, носивший звучное имя Зззрвт, повертел в воздухе левой ногой. Это символизировало крайнюю степень недовольства. Безмолвный совет десяти Хайв Тиррантов флота Аннгмииир безумно наскучил ему. Это был достаточно юный флот, только недавно мутировавший. Стремеление было таким же как и прежде - захватить и сожрать как можно больше планет и принести максимум генетического материала Владыкам.
Заговорил Хайв Тиррант Азззулль.
- Посему считаю, что наша армия, формируемая Генетиками, работающими на нашу великую расу, пока ещё не может выходить на такие рубежи, как пожирание планеты. Если говорить начистоту, проэктирование лишних конечностей, способы размножения, проблема биоплазмы, способности подпространственного оружия, разработанные глубокочтимым Трррннноу имеют важнейшее значение для развития и процветания Великого Гнезда. Проще говоря, работая над нашим будущим, надлежит снова и снова углубляться в возможности нашей неисчерпаемой генетики. Нам следует немедленно вернуться назад и продолжить изыскания в области изучения планетерных и кулинарных способностей близлежащих рас, которые...
От этих фраз голова Зззрвта постепенно склонялась на головогрудь. Ему неудержимо хотелось... Чего именно, он не знал, - то ли впасть в спячку, то ли очистить восемнадцатый желудок от непереваренного “Завтрака Тирранта”.
Встав с хвоста, благо он находился в заднем плёночном шлейфе зала заседаний, Зззрвт ускакал в сторону выходной кишки.
Сколько можно ждать? Опять разговоры, заседания, бесконечные чашечки человеческой биоплазмы. А потом - пирушки с друзьями, пожирание осточертевшего биоматериала. О, как же надоели эти КОНСЕРВЫ! Зззрвт мечтал погрузить свою пасть в мясо какого-нибудь инопланетного зверя, можно даже ядовитого, организм всё переварит! А ещё лучше напасть на вездесущих маноидов... или гуманоидов... А не важно! Неважно кто там, Эльдары, Люди, Орки или ещё кто - главное, чтобы ЖИВОЕ мясо.
Зззрвт очнулся, заметив, что прекратил свой бег, остановившись перед тысяча триста восемдесят пятой камерой рождения. С раздражением он заметил, что мечтая о сладком мясе, он не смог удержать свои инстинктивные позывы - из его пасти на пол накапала уже изрядная лужа слюны, где мог бы утонуть термагант.
СКУКОТИЩА!
Взгляд Тирранта снова упёрся в тысяча триста восемьдесят пятую камеру рождения. На него с любопытством взирала мордочка хормаганта. Зверёк мягко шевелил наружными мембранами, закрывал и открывал ротик с острыми длинными зубами, заплечные складки шевелились. Внезапно зверушка высунула полуметровый язычок и лизнула Хайв Тирранту левую переднюю лапу.
“Какие они всё-таки милые... - подумал Зззрвт, - И ведь никому из маноидов не понять этого. Они видят в этих существах только кровожадных монстров, желающих их сожрать... Они, конечно, правы. Но ведь им тоже нужно кушать. Что же им, с голоду умирать что ли? Это было вопиющей несправедливостью - не дать себя съесть ради того, чтобы эти лапочки остались сытыми. Для маноидов они кажутся ужасными, Ззрвт слышал об этом. Но видя, как рядом стоящие генестилеры виляют хвостиками и машут всеми четырьмя лапками с шипами, Зззрвт не мог сдержать умилённого рёва.
Он не сразу заметил, а когда заметил, то не придал значения тому, что защитная мембрана камеры порвана. Генетические воины не выходили из камер, так как могли повиноваться только Тиррантам и Воинам Тиранидам, остальные существа, не будучи синапсическими существами, управлять ими не умели. Оглянувшись, Зззрвт увидел и причину столь внезапного распечатывания тысяча триста восемьдесят пятой - недалеко от неё валялась безмолвная груда карнифекса. Гигант сопел, бормоча что-то во сне. Из его дыхательного отверстия беспомощно дрыгая лапками торчала небольшая биовора.
Зззрвт поморщился. Фу, какая гадость! Он слыхал о таких наркоманах. Они проэктировали биоворы, обычно стреляющие взрывными спорами, создавать и выбрасывать мягкие споры с сильнодействующим раствором субстанции, которую нашли на Людской планете. Кажется маноиды называют её конопля. В лабораториях тиранидов ничего не стоило воссоздать такие же молекулы. Они слишком поздно поняли, что субстанция действует на Тиранидов почти так же, как и на Людей. Конопляные Биоворы запретили, но остатки ещё остались. Тираниды искоренили в себе эту привычку очень просто - они растворили и сожрали всех виновников. Остались только одиночки. Но, честно говоря, это уже слишком - обожраться галлюциногенными спорами прямо перед залом заседаний.
Присмотревшись к бормотавшему во сне Карнифексу, Зззрвт увидел, что две его лапы были сломаны, а одна нога неправильно изгибалась в колене. Вероятно это был один из воинов неудавшегося нападения на Гамму 2. Генетики похоже отказались воссоздавать его, вот он и начал жрать Биоворы. М-да... Зззрвту внезапно стало жал беднягу. Он поклонился ветерану и вновь подошёл к камере рождений.
Хормаганты, термаганты и генестилеры немедленно подбежали к нему, скуля и повизгивая. Они жались к его ногам, просительно заглядывая в глаза.
В голове Тирранта начала зарождаться идея. Он задумчиво поскрёб верхний диагональный щиток...
Представил себе план корабля...
Увеличил картину, пытаясь обнаружить пусковые кишки планетарных яиц-кораблей...
Напрягся, выделяя ближайшую...
И понял, что окончательно запутался, так как не знал как выглядит корабль изнутри...
“Надо же, я думал Тирранты способны на пространственное мышление, - пробормотал он и погрозил кому-то”.
Тут из-за ближайшего поворота коридора появились три Зоантропа, горланящие похабную песенку про Матку, полюбившую двух Карнифексов сразу. Зззрвт понял, что они немного разогрелись “красненьким”, как в простонародье называли хороший настой кровь. Они явно наслаждались происходящим.
Хайв Тиррант стоял, как и подобает ему - выпятив восьмой щиток и подобрав подбрюшье. Заметив его, вся компания как-то скукожилась и немедленно попыталась спрятать головы под огромные спинные щитки.
- Смирно! - скомандовал Зззрвт.- Что, нажрались да? Не можете подождать высадки? Отвечать!
- Э-э-э...
- Молчать! - Зззрвт зашагал, входя в роль обучающего Тиранида. - Мы находимся в такой ситуации... А ВЫ-Ы!!! Вот накапаю на вас Главным, отправят вас на охоту за Некронами.
Зоантропы заметно поникли. На Некронов охотиться не любил никто. Во-первых они неплохо сражались, во вторых, их нельзя было ни съесть, ни использовать в генетических экспериментах. В-общем, удовольствие не из приятных.
- Ну да ладно, - сменил гнев на милость Зззрвт. - Командование дало нам задачу, пока идёт заседание Совета, высадиться на планету, возле которой мы крутимся уже столько времени. Вы пойдёте со мной.
- А поддержка? - икнул один из Зоантропов.
- Вот поддержка, - кивнул Тиррант в сторону тысяча триста восемьдесят пятой, где зверюшки устроили дружескую потасовку, в которой был загрызен и съеден один очень нерасторопный генестилер. - Думаете я смог бы взломать камеру, без разрешения?
Зоантропы и помыслить такого не могли, поэтому замотали головами и щупальцами с варп-бластами.
Самое интересное, что это было правдой.
Тиррант продолжал:
- Нам велено идти к ближайшему космическому яйцу и грузиться на борт. Вот только, где...
- Ближайшая космическая камера находится в двух шагах отсюда. - отрапортовал самый трезвый Зоантроп.
- Вот и отлично.
Ззрвт повернулся к камере рождений и пробормотал заветную бионическую формулу. Термаганты, хормаганты и генестилеры немедленно окружили его плотным кольцом, стрекоча от радости.
Через минуту вся процессия направилась к космическому яйцу.
Воровато оглянувшись, Зззрвт подошёл к карнифексу и вытащил из его дыхательного отверстия биовору. “В хозяйстве пригодиться”.- подумал он.
Хайв Тиррант, носивший звучное имя Зззрвт, повертел в воздухе левой ногой. Это символизировало крайнюю степень недовольства. Безмолвный совет десяти Хайв Тиррантов флота Аннгмииир безумно наскучил ему. Это был достаточно юный флот, только недавно мутировавший. Стремеление было таким же как и прежде - захватить и сожрать как можно больше планет и принести максимум генетического материала Владыкам.
Заговорил Хайв Тиррант Азззулль.
- Посему считаю, что наша армия, формируемая Генетиками, работающими на нашу великую расу, пока ещё не может выходить на такие рубежи, как пожирание планеты. Если говорить начистоту, проэктирование лишних конечностей, способы размножения, проблема биоплазмы, способности подпространственного оружия, разработанные глубокочтимым Трррннноу имеют важнейшее значение для развития и процветания Великого Гнезда. Проще говоря, работая над нашим будущим, надлежит снова и снова углубляться в возможности нашей неисчерпаемой генетики. Нам следует немедленно вернуться назад и продолжить изыскания в области изучения планетерных и кулинарных способностей близлежащих рас, которые...
От этих фраз голова Зззрвта постепенно склонялась на головогрудь. Ему неудержимо хотелось... Чего именно, он не знал, - то ли впасть в спячку, то ли очистить восемнадцатый желудок от непереваренного “Завтрака Тирранта”.
Встав с хвоста, благо он находился в заднем плёночном шлейфе зала заседаний, Зззрвт ускакал в сторону выходной кишки.
Сколько можно ждать? Опять разговоры, заседания, бесконечные чашечки человеческой биоплазмы. А потом - пирушки с друзьями, пожирание осточертевшего биоматериала. О, как же надоели эти КОНСЕРВЫ! Зззрвт мечтал погрузить свою пасть в мясо какого-нибудь инопланетного зверя, можно даже ядовитого, организм всё переварит! А ещё лучше напасть на вездесущих маноидов... или гуманоидов... А не важно! Неважно кто там, Эльдары, Люди, Орки или ещё кто - главное, чтобы ЖИВОЕ мясо.
Зззрвт очнулся, заметив, что прекратил свой бег, остановившись перед тысяча триста восемдесят пятой камерой рождения. С раздражением он заметил, что мечтая о сладком мясе, он не смог удержать свои инстинктивные позывы - из его пасти на пол накапала уже изрядная лужа слюны, где мог бы утонуть термагант.
СКУКОТИЩА!
Взгляд Тирранта снова упёрся в тысяча триста восемьдесят пятую камеру рождения. На него с любопытством взирала мордочка хормаганта. Зверёк мягко шевелил наружными мембранами, закрывал и открывал ротик с острыми длинными зубами, заплечные складки шевелились. Внезапно зверушка высунула полуметровый язычок и лизнула Хайв Тирранту левую переднюю лапу.
“Какие они всё-таки милые... - подумал Зззрвт, - И ведь никому из маноидов не понять этого. Они видят в этих существах только кровожадных монстров, желающих их сожрать... Они, конечно, правы. Но ведь им тоже нужно кушать. Что же им, с голоду умирать что ли? Это было вопиющей несправедливостью - не дать себя съесть ради того, чтобы эти лапочки остались сытыми. Для маноидов они кажутся ужасными, Ззрвт слышал об этом. Но видя, как рядом стоящие генестилеры виляют хвостиками и машут всеми четырьмя лапками с шипами, Зззрвт не мог сдержать умилённого рёва.
Он не сразу заметил, а когда заметил, то не придал значения тому, что защитная мембрана камеры порвана. Генетические воины не выходили из камер, так как могли повиноваться только Тиррантам и Воинам Тиранидам, остальные существа, не будучи синапсическими существами, управлять ими не умели. Оглянувшись, Зззрвт увидел и причину столь внезапного распечатывания тысяча триста восемьдесят пятой - недалеко от неё валялась безмолвная груда карнифекса. Гигант сопел, бормоча что-то во сне. Из его дыхательного отверстия беспомощно дрыгая лапками торчала небольшая биовора.
Зззрвт поморщился. Фу, какая гадость! Он слыхал о таких наркоманах. Они проэктировали биоворы, обычно стреляющие взрывными спорами, создавать и выбрасывать мягкие споры с сильнодействующим раствором субстанции, которую нашли на Людской планете. Кажется маноиды называют её конопля. В лабораториях тиранидов ничего не стоило воссоздать такие же молекулы. Они слишком поздно поняли, что субстанция действует на Тиранидов почти так же, как и на Людей. Конопляные Биоворы запретили, но остатки ещё остались. Тираниды искоренили в себе эту привычку очень просто - они растворили и сожрали всех виновников. Остались только одиночки. Но, честно говоря, это уже слишком - обожраться галлюциногенными спорами прямо перед залом заседаний.
Присмотревшись к бормотавшему во сне Карнифексу, Зззрвт увидел, что две его лапы были сломаны, а одна нога неправильно изгибалась в колене. Вероятно это был один из воинов неудавшегося нападения на Гамму 2. Генетики похоже отказались воссоздавать его, вот он и начал жрать Биоворы. М-да... Зззрвту внезапно стало жал беднягу. Он поклонился ветерану и вновь подошёл к камере рождений.
Хормаганты, термаганты и генестилеры немедленно подбежали к нему, скуля и повизгивая. Они жались к его ногам, просительно заглядывая в глаза.
В голове Тирранта начала зарождаться идея. Он задумчиво поскрёб верхний диагональный щиток...
Представил себе план корабля...
Увеличил картину, пытаясь обнаружить пусковые кишки планетарных яиц-кораблей...
Напрягся, выделяя ближайшую...
И понял, что окончательно запутался, так как не знал как выглядит корабль изнутри...
“Надо же, я думал Тирранты способны на пространственное мышление, - пробормотал он и погрозил кому-то”.
Тут из-за ближайшего поворота коридора появились три Зоантропа, горланящие похабную песенку про Матку, полюбившую двух Карнифексов сразу. Зззрвт понял, что они немного разогрелись “красненьким”, как в простонародье называли хороший настой кровь. Они явно наслаждались происходящим.
Хайв Тиррант стоял, как и подобает ему - выпятив восьмой щиток и подобрав подбрюшье. Заметив его, вся компания как-то скукожилась и немедленно попыталась спрятать головы под огромные спинные щитки.
- Смирно! - скомандовал Зззрвт.- Что, нажрались да? Не можете подождать высадки? Отвечать!
- Э-э-э...
- Молчать! - Зззрвт зашагал, входя в роль обучающего Тиранида. - Мы находимся в такой ситуации... А ВЫ-Ы!!! Вот накапаю на вас Главным, отправят вас на охоту за Некронами.
Зоантропы заметно поникли. На Некронов охотиться не любил никто. Во-первых они неплохо сражались, во вторых, их нельзя было ни съесть, ни использовать в генетических экспериментах. В-общем, удовольствие не из приятных.
- Ну да ладно, - сменил гнев на милость Зззрвт. - Командование дало нам задачу, пока идёт заседание Совета, высадиться на планету, возле которой мы крутимся уже столько времени. Вы пойдёте со мной.
- А поддержка? - икнул один из Зоантропов.
- Вот поддержка, - кивнул Тиррант в сторону тысяча триста восемьдесят пятой, где зверюшки устроили дружескую потасовку, в которой был загрызен и съеден один очень нерасторопный генестилер. - Думаете я смог бы взломать камеру, без разрешения?
Зоантропы и помыслить такого не могли, поэтому замотали головами и щупальцами с варп-бластами.
Самое интересное, что это было правдой.
Тиррант продолжал:
- Нам велено идти к ближайшему космическому яйцу и грузиться на борт. Вот только, где...
- Ближайшая космическая камера находится в двух шагах отсюда. - отрапортовал самый трезвый Зоантроп.
- Вот и отлично.
Ззрвт повернулся к камере рождений и пробормотал заветную бионическую формулу. Термаганты, хормаганты и генестилеры немедленно окружили его плотным кольцом, стрекоча от радости.
Через минуту вся процессия направилась к космическому яйцу.
Воровато оглянувшись, Зззрвт подошёл к карнифексу и вытащил из его дыхательного отверстия биовору. “В хозяйстве пригодиться”.- подумал он.
Потому, что кушать хочется
Хайв Тиррант, носивший звучное имя Зззрвт, повертел в воздухе левой ногой. Это символизировало крайнюю степень недовольства. Безмолвный совет десяти Хайв Тиррантов флота Аннгмииир безумно наскучил ему. Это был достаточно юный флот, только недавно мутировавший. Стремеление было таким же как и прежде - захватить и сожрать как можно больше планет и принести максимум генетического материала Владыкам.
Заговорил Хайв Тиррант Азззулль.
- Посему считаю, что наша армия, формируемая Генетиками, работающими на нашу великую расу, пока ещё не может выходить на такие рубежи, как пожирание планеты. Если говорить начистоту, проэктирование лишних конечностей, способы размножения, проблема биоплазмы, способности подпространственного оружия, разработанные глубокочтимым Трррннноу имеют важнейшее значение для развития и процветания Великого Гнезда. Проще говоря, работая над нашим будущим, надлежит снова и снова углубляться в возможности нашей неисчерпаемой генетики. Нам следует немедленно вернуться назад и продолжить изыскания в области изучения планетерных и кулинарных способностей близлежащих рас, которые...
От этих фраз голова Зззрвта постепенно склонялась на головогрудь. Ему неудержимо хотелось... Чего именно, он не знал, - то ли впасть в спячку, то ли очистить восемнадцатый желудок от непереваренного “Завтрака Тирранта”.
Встав с хвоста, благо он находился в заднем плёночном шлейфе зала заседаний, Зззрвт ускакал в сторону выходной кишки.
Сколько можно ждать? Опять разговоры, заседания, бесконечные чашечки человеческой биоплазмы. А потом - пирушки с друзьями, пожирание осточертевшего биоматериала. О, как же надоели эти КОНСЕРВЫ! Зззрвт мечтал погрузить свою пасть в мясо какого-нибудь инопланетного зверя, можно даже ядовитого, организм всё переварит! А ещё лучше напасть на вездесущих маноидов... или гуманоидов... А не важно! Неважно кто там, Эльдары, Люди, Орки или ещё кто - главное, чтобы ЖИВОЕ мясо.
Зззрвт очнулся, заметив, что прекратил свой бег, остановившись перед тысяча триста восемдесят пятой камерой рождения. С раздражением он заметил, что мечтая о сладком мясе, он не смог удержать свои инстинктивные позывы - из его пасти на пол накапала уже изрядная лужа слюны, где мог бы утонуть термагант.
СКУКОТИЩА!
Взгляд Тирранта снова упёрся в тысяча триста восемьдесят пятую камеру рождения. На него с любопытством взирала мордочка хормаганта. Зверёк мягко шевелил наружными мембранами, закрывал и открывал ротик с острыми длинными зубами, заплечные складки шевелились. Внезапно зверушка высунула полуметровый язычок и лизнула Хайв Тирранту левую переднюю лапу.
“Какие они всё-таки милые... - подумал Зззрвт, - И ведь никому из маноидов не понять этого. Они видят в этих существах только кровожадных монстров, желающих их сожрать... Они, конечно, правы. Но ведь им тоже нужно кушать. Что же им, с голоду умирать что ли? Это было вопиющей несправедливостью - не дать себя съесть ради того, чтобы эти лапочки остались сытыми. Для маноидов они кажутся ужасными, Ззрвт слышал об этом. Но видя, как рядом стоящие генестилеры виляют хвостиками и машут всеми четырьмя лапками с шипами, Зззрвт не мог сдержать умилённого рёва.
Он не сразу заметил, а когда заметил, то не придал значения тому, что защитная мембрана камеры порвана. Генетические воины не выходили из камер, так как могли повиноваться только Тиррантам и Воинам Тиранидам, остальные существа, не будучи синапсическими существами, управлять ими не умели. Оглянувшись, Зззрвт увидел и причину столь внезапного распечатывания тысяча триста восемьдесят пятой - недалеко от неё валялась безмолвная груда карнифекса. Гигант сопел, бормоча что-то во сне. Из его дыхательного отверстия беспомощно дрыгая лапками торчала небольшая биовора.
Зззрвт поморщился. Фу, какая гадость! Он слыхал о таких наркоманах. Они проэктировали биоворы, обычно стреляющие взрывными спорами, создавать и выбрасывать мягкие споры с сильнодействующим раствором субстанции, которую нашли на Людской планете. Кажется маноиды называют её конопля. В лабораториях тиранидов ничего не стоило воссоздать такие же молекулы. Они слишком поздно поняли, что субстанция действует на Тиранидов почти так же, как и на Людей. Конопляные Биоворы запретили, но остатки ещё остались. Тираниды искоренили в себе эту привычку очень просто - они растворили и сожрали всех виновников. Остались только одиночки. Но, честно говоря, это уже слишком - обожраться галлюциногенными спорами прямо перед залом заседаний.
Присмотревшись к бормотавшему во сне Карнифексу, Зззрвт увидел, что две его лапы были сломаны, а одна нога неправильно изгибалась в колене. Вероятно это был один из воинов неудавшегося нападения на Гамму 2. Генетики похоже отказались воссоздавать его, вот он и начал жрать Биоворы. М-да... Зззрвту внезапно стало жал беднягу. Он поклонился ветерану и вновь подошёл к камере рождений.
Хормаганты, термаганты и генестилеры немедленно подбежали к нему, скуля и повизгивая. Они жались к его ногам, просительно заглядывая в глаза.
В голове Тирранта начала зарождаться идея. Он задумчиво поскрёб верхний диагональный щиток...
Представил себе план корабля...
Увеличил картину, пытаясь обнаружить пусковые кишки планетарных яиц-кораблей...
Напрягся, выделяя ближайшую...
И понял, что окончательно запутался, так как не знал как выглядит корабль изнутри...
“Надо же, я думал Тирранты способны на пространственное мышление, - пробормотал он и погрозил кому-то”.
Тут из-за ближайшего поворота коридора появились три Зоантропа, горланящие похабную песенку про Матку, полюбившую двух Карнифексов сразу. Зззрвт понял, что они немного разогрелись “красненьким”, как в простонародье называли хороший настой кровь. Они явно наслаждались происходящим.
Хайв Тиррант стоял, как и подобает ему - выпятив восьмой щиток и подобрав подбрюшье. Заметив его, вся компания как-то скукожилась и немедленно попыталась спрятать головы под огромные спинные щитки.
- Смирно! - скомандовал Зззрвт.- Что, нажрались да? Не можете подождать высадки? Отвечать!
- Э-э-э...
- Молчать! - Зззрвт зашагал, входя в роль обучающего Тиранида. - Мы находимся в такой ситуации... А ВЫ-Ы!!! Вот накапаю на вас Главным, отправят вас на охоту за Некронами.
Зоантропы заметно поникли. На Некронов охотиться не любил никто. Во-первых они неплохо сражались, во вторых, их нельзя было ни съесть, ни использовать в генетических экспериментах. В-общем, удовольствие не из приятных.
- Ну да ладно, - сменил гнев на милость Зззрвт. - Командование дало нам задачу, пока идёт заседание Совета, высадиться на планету, возле которой мы крутимся уже столько времени. Вы пойдёте со мной.
- А поддержка? - икнул один из Зоантропов.
- Вот поддержка, - кивнул Тиррант в сторону тысяча триста восемьдесят пятой, где зверюшки устроили дружескую потасовку, в которой был загрызен и съеден один очень нерасторопный генестилер. - Думаете я смог бы взломать камеру, без разрешения?
Зоантропы и помыслить такого не могли, поэтому замотали головами и щупальцами с варп-бластами.
Самое интересное, что это было правдой.
Тиррант продолжал:
- Нам велено идти к ближайшему космическому яйцу и грузиться на борт. Вот только, где...
- Ближайшая космическая камера находится в двух шагах отсюда. - отрапортовал самый трезвый Зоантроп.
- Вот и отлично.
Ззрвт повернулся к камере рождений и пробормотал заветную бионическую формулу. Термаганты, хормаганты и генестилеры немедленно окружили его плотным кольцом, стрекоча от радости.
Через минуту вся процессия направилась к космическому яйцу.
Воровато оглянувшись, Зззрвт подошёл к карнифексу и вытащил из его дыхательного отверстия биовору. “В хозяйстве пригодиться”.- подумал он.
Хайв Тиррант, носивший звучное имя Зззрвт, повертел в воздухе левой ногой. Это символизировало крайнюю степень недовольства. Безмолвный совет десяти Хайв Тиррантов флота Аннгмииир безумно наскучил ему. Это был достаточно юный флот, только недавно мутировавший. Стремеление было таким же как и прежде - захватить и сожрать как можно больше планет и принести максимум генетического материала Владыкам.
Заговорил Хайв Тиррант Азззулль.
- Посему считаю, что наша армия, формируемая Генетиками, работающими на нашу великую расу, пока ещё не может выходить на такие рубежи, как пожирание планеты. Если говорить начистоту, проэктирование лишних конечностей, способы размножения, проблема биоплазмы, способности подпространственного оружия, разработанные глубокочтимым Трррннноу имеют важнейшее значение для развития и процветания Великого Гнезда. Проще говоря, работая над нашим будущим, надлежит снова и снова углубляться в возможности нашей неисчерпаемой генетики. Нам следует немедленно вернуться назад и продолжить изыскания в области изучения планетерных и кулинарных способностей близлежащих рас, которые...
От этих фраз голова Зззрвта постепенно склонялась на головогрудь. Ему неудержимо хотелось... Чего именно, он не знал, - то ли впасть в спячку, то ли очистить восемнадцатый желудок от непереваренного “Завтрака Тирранта”.
Встав с хвоста, благо он находился в заднем плёночном шлейфе зала заседаний, Зззрвт ускакал в сторону выходной кишки.
Сколько можно ждать? Опять разговоры, заседания, бесконечные чашечки человеческой биоплазмы. А потом - пирушки с друзьями, пожирание осточертевшего биоматериала. О, как же надоели эти КОНСЕРВЫ! Зззрвт мечтал погрузить свою пасть в мясо какого-нибудь инопланетного зверя, можно даже ядовитого, организм всё переварит! А ещё лучше напасть на вездесущих маноидов... или гуманоидов... А не важно! Неважно кто там, Эльдары, Люди, Орки или ещё кто - главное, чтобы ЖИВОЕ мясо.
Зззрвт очнулся, заметив, что прекратил свой бег, остановившись перед тысяча триста восемдесят пятой камерой рождения. С раздражением он заметил, что мечтая о сладком мясе, он не смог удержать свои инстинктивные позывы - из его пасти на пол накапала уже изрядная лужа слюны, где мог бы утонуть термагант.
СКУКОТИЩА!
Взгляд Тирранта снова упёрся в тысяча триста восемьдесят пятую камеру рождения. На него с любопытством взирала мордочка хормаганта. Зверёк мягко шевелил наружными мембранами, закрывал и открывал ротик с острыми длинными зубами, заплечные складки шевелились. Внезапно зверушка высунула полуметровый язычок и лизнула Хайв Тирранту левую переднюю лапу.
“Какие они всё-таки милые... - подумал Зззрвт, - И ведь никому из маноидов не понять этого. Они видят в этих существах только кровожадных монстров, желающих их сожрать... Они, конечно, правы. Но ведь им тоже нужно кушать. Что же им, с голоду умирать что ли? Это было вопиющей несправедливостью - не дать себя съесть ради того, чтобы эти лапочки остались сытыми. Для маноидов они кажутся ужасными, Ззрвт слышал об этом. Но видя, как рядом стоящие генестилеры виляют хвостиками и машут всеми четырьмя лапками с шипами, Зззрвт не мог сдержать умилённого рёва.
Он не сразу заметил, а когда заметил, то не придал значения тому, что защитная мембрана камеры порвана. Генетические воины не выходили из камер, так как могли повиноваться только Тиррантам и Воинам Тиранидам, остальные существа, не будучи синапсическими существами, управлять ими не умели. Оглянувшись, Зззрвт увидел и причину столь внезапного распечатывания тысяча триста восемьдесят пятой - недалеко от неё валялась безмолвная груда карнифекса. Гигант сопел, бормоча что-то во сне. Из его дыхательного отверстия беспомощно дрыгая лапками торчала небольшая биовора.
Зззрвт поморщился. Фу, какая гадость! Он слыхал о таких наркоманах. Они проэктировали биоворы, обычно стреляющие взрывными спорами, создавать и выбрасывать мягкие споры с сильнодействующим раствором субстанции, которую нашли на Людской планете. Кажется маноиды называют её конопля. В лабораториях тиранидов ничего не стоило воссоздать такие же молекулы. Они слишком поздно поняли, что субстанция действует на Тиранидов почти так же, как и на Людей. Конопляные Биоворы запретили, но остатки ещё остались. Тираниды искоренили в себе эту привычку очень просто - они растворили и сожрали всех виновников. Остались только одиночки. Но, честно говоря, это уже слишком - обожраться галлюциногенными спорами прямо перед залом заседаний.
Присмотревшись к бормотавшему во сне Карнифексу, Зззрвт увидел, что две его лапы были сломаны, а одна нога неправильно изгибалась в колене. Вероятно это был один из воинов неудавшегося нападения на Гамму 2. Генетики похоже отказались воссоздавать его, вот он и начал жрать Биоворы. М-да... Зззрвту внезапно стало жал беднягу. Он поклонился ветерану и вновь подошёл к камере рождений.
Хормаганты, термаганты и генестилеры немедленно подбежали к нему, скуля и повизгивая. Они жались к его ногам, просительно заглядывая в глаза.
В голове Тирранта начала зарождаться идея. Он задумчиво поскрёб верхний диагональный щиток...
Представил себе план корабля...
Увеличил картину, пытаясь обнаружить пусковые кишки планетарных яиц-кораблей...
Напрягся, выделяя ближайшую...
И понял, что окончательно запутался, так как не знал как выглядит корабль изнутри...
“Надо же, я думал Тирранты способны на пространственное мышление, - пробормотал он и погрозил кому-то”.
Тут из-за ближайшего поворота коридора появились три Зоантропа, горланящие похабную песенку про Матку, полюбившую двух Карнифексов сразу. Зззрвт понял, что они немного разогрелись “красненьким”, как в простонародье называли хороший настой кровь. Они явно наслаждались происходящим.
Хайв Тиррант стоял, как и подобает ему - выпятив восьмой щиток и подобрав подбрюшье. Заметив его, вся компания как-то скукожилась и немедленно попыталась спрятать головы под огромные спинные щитки.
- Смирно! - скомандовал Зззрвт.- Что, нажрались да? Не можете подождать высадки? Отвечать!
- Э-э-э...
- Молчать! - Зззрвт зашагал, входя в роль обучающего Тиранида. - Мы находимся в такой ситуации... А ВЫ-Ы!!! Вот накапаю на вас Главным, отправят вас на охоту за Некронами.
Зоантропы заметно поникли. На Некронов охотиться не любил никто. Во-первых они неплохо сражались, во вторых, их нельзя было ни съесть, ни использовать в генетических экспериментах. В-общем, удовольствие не из приятных.
- Ну да ладно, - сменил гнев на милость Зззрвт. - Командование дало нам задачу, пока идёт заседание Совета, высадиться на планету, возле которой мы крутимся уже столько времени. Вы пойдёте со мной.
- А поддержка? - икнул один из Зоантропов.
- Вот поддержка, - кивнул Тиррант в сторону тысяча триста восемьдесят пятой, где зверюшки устроили дружескую потасовку, в которой был загрызен и съеден один очень нерасторопный генестилер. - Думаете я смог бы взломать камеру, без разрешения?
Зоантропы и помыслить такого не могли, поэтому замотали головами и щупальцами с варп-бластами.
Самое интересное, что это было правдой.
Тиррант продолжал:
- Нам велено идти к ближайшему космическому яйцу и грузиться на борт. Вот только, где...
- Ближайшая космическая камера находится в двух шагах отсюда. - отрапортовал самый трезвый Зоантроп.
- Вот и отлично.
Ззрвт повернулся к камере рождений и пробормотал заветную бионическую формулу. Термаганты, хормаганты и генестилеры немедленно окружили его плотным кольцом, стрекоча от радости.
Через минуту вся процессия направилась к космическому яйцу.
Воровато оглянувшись, Зззрвт подошёл к карнифексу и вытащил из его дыхательного отверстия биовору. “В хозяйстве пригодиться”.- подумал он.
>>588966
Космическое яйцо мирно спало. После приземления его функция прекращалась до следующего взлёта.
Глазам Тирранта предстала местность с большим количеством зданий, ям, холмиков и прочего всякого... Впереди безмолвно застыл лес.
- Вряд ли здесь есть что-то съедобное, - подумал Зззрвт.
Это была его едва ли не первая кулинарная высадка на планету, и уж точно первая, где он был единоличным командиром.
- А если здесь вообще никого нет? - у Тирранта постепенно начиналась агорафобия.
Он быстро терял способность соображать. Что дальше делать, он не знал. И он бы наверное, вернулся на Корабль-Матку, если бы не появление... кого бы вы думали? Тёмных Эльдар.
Неизвестно, как они попали в этот мир. Неизвестно, почему они появились как раз тут. Как могли пропустить флот Тиранидов, висящий на орбите. Где были их глаза, когда садилось Космическое Яйцо.
Всё это науке неизвестно. Появились и всё.
Запыхавшийся Зоантроп прибежал к ставке командования (как именовал самого себя Зззрвт) и сообщил о приближении Тёмных Эльдаров. Тиррант готов был расцеловать его, хотя и знал, что это не гигиенично, и немедленно произвёл в звание Зергжанта.
Расположив войска традиционным для тиранидов способом - сильные позади слабых, Зззрвт наконец решил посчитать их. У него в распоряжении было девять хормагантов, девять термагантов, десять генестилеров, три Зоантропа и ещё одна абсолютно бесполезная биовора.
Тираниды начали движение с холма. Радостные термаганты ринулись вперёд, огибая здание слева, а хормаганты, размахивая лапами-косами, бросились с другой стороны. Генестилеры двинулись за ними. Зоантропы и Тиррант медленно шествовали за ними.
Биовору Тиррант поставил слева от холма, где она и стояла, бездумно покачиваясь на тоненьких ножках.
Вылетевший словно бы из ниоткуда рэйдер, поразил биовору лазерной пушкой, отчего она превратилась в кучу жареного мяса.
- Хороший конец для такого никчемного существа, - подумал Зззрвт. - Свою задачу она выполнила с честью.
За лесом появились два отряда Тёмных Эльдар, сжимающих длинноствольные изящные (по меркам Эльдар) винтовки.
Термаганты, которых не надо было погонять, ринулись вперёд. Вслед за ними бросились остальные Тираниды. Шипящие лучи рассекли пространство и термаганты закружились на месте, пронзённые разрядами. Безжалостное оружие поражало безвинных зверюшек и сердце Тирранта переполнилось злобой. С ужасом смотрел он, как тает его отряд термагантов, вскоре переставший существовать.
- Да, нахрапом здесь не возьмёшь... - решил Зззрвт. - Так можно и всю армию потерять.
Он взмахнул лапой и его войска начали входить под прикрытие леса. Зоантропы просто перепрыгнули здание, причём один замешкался и чуть не сломал заднее копыто, за что Тиррант отвесил ему затрещину.
Рейдер, воя турбинами подлетел слишком близко и ранил переднего Зоантропа, за что получил два прямых попадания варп - излучателями и упал вниз, придавив последнего полудохлого термаганта.
Войска Тиранидов входили в лес, но необходим был тактический перевес, иначе Тёмные Эльдары, перегруппировавшись могли легко расстрелять тиранидов. Мысленный приказ - и Хормаганты выскочили из леса, атаковав отряд слабо задоспешенных пехотинцев.
На левом фланге прямое попадание из варп - бласта, заставило отступить инкубов, которые быстро восстановились и вернулись на позиции.
Видя крушение рейдера, Зоантропы и Тиррант повернулись и ринулись к инкубам, засевшим в развалинах здания. К сожалению зоантропы мазали по стенам развалин, а Веном Кэннон Тирранта попадала, но доспехи инкубов неплохо защищали их тщедушные тела.
- А ведь стоит мне ткнуть когтём и они развалятся. - подумалось Тирранту.
В это время на правом фланге хормаганты были опрокинуты и отступили, не чуствуя ментальной поддержки Тирранта. Их место заняли генестилеры, которым не терпелось подраться... и покушать тоже.
Отступившие хормаганты, пронеслись через лес и остановились возле Тирранта, продолжавшего на пару с зоантропами отчаянную перестрелку с инкубами. Попадание из дарк-лэнс уничтожило одного из зоантропов, пробившись даже через его мощные доспехи. Тут же две белесые молнии распороли тело Тирранта, и если бы не его природная живучесть, он бы, наверное погиб. Это оружие Тёмных Эльдар называлось сплинтер-райфл, хотя Зззрвту на это было глубоко наплевать ядовитой слюной. С этого момента он уже не промахивался.
Кавалькада оставшихся хормагантов бросилась на инкубов.
Добежали только двое...
Зато сзади уже подходили два зоантропа и Тиррант. Третий зоантроп, раненый на одну лапу, протолкался через опушку леса, чтобы помочь бесчинствующим генестилерам. Смелые эльдар почему-то развернулись и дали дёру, с возмутительным желанием выжить, увёртываясь от “открывалок” генестилеров.
Хормаганты, при поддержке Тирранта и зоантропа уничтожили инкубов и развернулись, помочь генстилероам. Они как раз перевалили через холм, догоняя тёмных эльдар.
А между холмом и Тиррантом...
В общем там стояли какие-то две шмакодявки, причём одна из них как раз добивала зоантропа, дерзнувшего атаковать их.
“Выходит, не такие уже они и слабые”, - подумал Зззрвт и зычным голосом скомандовал оставшемуся зоантропу:
- Зергжант, за мной!
Генестилеры выскочили из-за холма и атаковали парочку, но потерпели неудачу и один за другим погибли.
Зоантроп и Тиррант вышли на позицию стрельбы.
Зоантроп засадил варп-вспышкой и один из оставшихся Эльдар сгорел в ужасной агонии. Второй же (или вторая (тираниды гуманоидных полов не различают) почему-то не умер. На миг его образ осветился белым ореолом, и потом взору предстал абсолютно целый эльдар.
- Безобразие, подумал Тиррант и, приказав зоантропу атаковать его, ринулся в атаку.
Зоантроп ударил своими не слишком сильными лапами эльдара и что-то противно заскрипело.
- О, мой амулет... - в ужасе прокричал эльдар.
Зззрвт не знал, что такое “амулет”, он просто порвал его на куски.
Зоантроп Зергжант устало оглядел поле боя. Повсюду валялись мёртвые хормаганты, термаганты, разрубленные генестилеры и разорванные на части эльдары. Вдалеке догорали обломки Рэйдэра.
- Сражение удалось на славу, а командир? - весело спросил он.
Зззрвт промолчал. С набитым ртом говорить некультурно. А он наконец-то нормально завтракал.
Космическое яйцо мирно спало. После приземления его функция прекращалась до следующего взлёта.
Глазам Тирранта предстала местность с большим количеством зданий, ям, холмиков и прочего всякого... Впереди безмолвно застыл лес.
- Вряд ли здесь есть что-то съедобное, - подумал Зззрвт.
Это была его едва ли не первая кулинарная высадка на планету, и уж точно первая, где он был единоличным командиром.
- А если здесь вообще никого нет? - у Тирранта постепенно начиналась агорафобия.
Он быстро терял способность соображать. Что дальше делать, он не знал. И он бы наверное, вернулся на Корабль-Матку, если бы не появление... кого бы вы думали? Тёмных Эльдар.
Неизвестно, как они попали в этот мир. Неизвестно, почему они появились как раз тут. Как могли пропустить флот Тиранидов, висящий на орбите. Где были их глаза, когда садилось Космическое Яйцо.
Всё это науке неизвестно. Появились и всё.
Запыхавшийся Зоантроп прибежал к ставке командования (как именовал самого себя Зззрвт) и сообщил о приближении Тёмных Эльдаров. Тиррант готов был расцеловать его, хотя и знал, что это не гигиенично, и немедленно произвёл в звание Зергжанта.
Расположив войска традиционным для тиранидов способом - сильные позади слабых, Зззрвт наконец решил посчитать их. У него в распоряжении было девять хормагантов, девять термагантов, десять генестилеров, три Зоантропа и ещё одна абсолютно бесполезная биовора.
Тираниды начали движение с холма. Радостные термаганты ринулись вперёд, огибая здание слева, а хормаганты, размахивая лапами-косами, бросились с другой стороны. Генестилеры двинулись за ними. Зоантропы и Тиррант медленно шествовали за ними.
Биовору Тиррант поставил слева от холма, где она и стояла, бездумно покачиваясь на тоненьких ножках.
Вылетевший словно бы из ниоткуда рэйдер, поразил биовору лазерной пушкой, отчего она превратилась в кучу жареного мяса.
- Хороший конец для такого никчемного существа, - подумал Зззрвт. - Свою задачу она выполнила с честью.
За лесом появились два отряда Тёмных Эльдар, сжимающих длинноствольные изящные (по меркам Эльдар) винтовки.
Термаганты, которых не надо было погонять, ринулись вперёд. Вслед за ними бросились остальные Тираниды. Шипящие лучи рассекли пространство и термаганты закружились на месте, пронзённые разрядами. Безжалостное оружие поражало безвинных зверюшек и сердце Тирранта переполнилось злобой. С ужасом смотрел он, как тает его отряд термагантов, вскоре переставший существовать.
- Да, нахрапом здесь не возьмёшь... - решил Зззрвт. - Так можно и всю армию потерять.
Он взмахнул лапой и его войска начали входить под прикрытие леса. Зоантропы просто перепрыгнули здание, причём один замешкался и чуть не сломал заднее копыто, за что Тиррант отвесил ему затрещину.
Рейдер, воя турбинами подлетел слишком близко и ранил переднего Зоантропа, за что получил два прямых попадания варп - излучателями и упал вниз, придавив последнего полудохлого термаганта.
Войска Тиранидов входили в лес, но необходим был тактический перевес, иначе Тёмные Эльдары, перегруппировавшись могли легко расстрелять тиранидов. Мысленный приказ - и Хормаганты выскочили из леса, атаковав отряд слабо задоспешенных пехотинцев.
На левом фланге прямое попадание из варп - бласта, заставило отступить инкубов, которые быстро восстановились и вернулись на позиции.
Видя крушение рейдера, Зоантропы и Тиррант повернулись и ринулись к инкубам, засевшим в развалинах здания. К сожалению зоантропы мазали по стенам развалин, а Веном Кэннон Тирранта попадала, но доспехи инкубов неплохо защищали их тщедушные тела.
- А ведь стоит мне ткнуть когтём и они развалятся. - подумалось Тирранту.
В это время на правом фланге хормаганты были опрокинуты и отступили, не чуствуя ментальной поддержки Тирранта. Их место заняли генестилеры, которым не терпелось подраться... и покушать тоже.
Отступившие хормаганты, пронеслись через лес и остановились возле Тирранта, продолжавшего на пару с зоантропами отчаянную перестрелку с инкубами. Попадание из дарк-лэнс уничтожило одного из зоантропов, пробившись даже через его мощные доспехи. Тут же две белесые молнии распороли тело Тирранта, и если бы не его природная живучесть, он бы, наверное погиб. Это оружие Тёмных Эльдар называлось сплинтер-райфл, хотя Зззрвту на это было глубоко наплевать ядовитой слюной. С этого момента он уже не промахивался.
Кавалькада оставшихся хормагантов бросилась на инкубов.
Добежали только двое...
Зато сзади уже подходили два зоантропа и Тиррант. Третий зоантроп, раненый на одну лапу, протолкался через опушку леса, чтобы помочь бесчинствующим генестилерам. Смелые эльдар почему-то развернулись и дали дёру, с возмутительным желанием выжить, увёртываясь от “открывалок” генестилеров.
Хормаганты, при поддержке Тирранта и зоантропа уничтожили инкубов и развернулись, помочь генстилероам. Они как раз перевалили через холм, догоняя тёмных эльдар.
А между холмом и Тиррантом...
В общем там стояли какие-то две шмакодявки, причём одна из них как раз добивала зоантропа, дерзнувшего атаковать их.
“Выходит, не такие уже они и слабые”, - подумал Зззрвт и зычным голосом скомандовал оставшемуся зоантропу:
- Зергжант, за мной!
Генестилеры выскочили из-за холма и атаковали парочку, но потерпели неудачу и один за другим погибли.
Зоантроп и Тиррант вышли на позицию стрельбы.
Зоантроп засадил варп-вспышкой и один из оставшихся Эльдар сгорел в ужасной агонии. Второй же (или вторая (тираниды гуманоидных полов не различают) почему-то не умер. На миг его образ осветился белым ореолом, и потом взору предстал абсолютно целый эльдар.
- Безобразие, подумал Тиррант и, приказав зоантропу атаковать его, ринулся в атаку.
Зоантроп ударил своими не слишком сильными лапами эльдара и что-то противно заскрипело.
- О, мой амулет... - в ужасе прокричал эльдар.
Зззрвт не знал, что такое “амулет”, он просто порвал его на куски.
Зоантроп Зергжант устало оглядел поле боя. Повсюду валялись мёртвые хормаганты, термаганты, разрубленные генестилеры и разорванные на части эльдары. Вдалеке догорали обломки Рэйдэра.
- Сражение удалось на славу, а командир? - весело спросил он.
Зззрвт промолчал. С набитым ртом говорить некультурно. А он наконец-то нормально завтракал.
>>588966
Космическое яйцо мирно спало. После приземления его функция прекращалась до следующего взлёта.
Глазам Тирранта предстала местность с большим количеством зданий, ям, холмиков и прочего всякого... Впереди безмолвно застыл лес.
- Вряд ли здесь есть что-то съедобное, - подумал Зззрвт.
Это была его едва ли не первая кулинарная высадка на планету, и уж точно первая, где он был единоличным командиром.
- А если здесь вообще никого нет? - у Тирранта постепенно начиналась агорафобия.
Он быстро терял способность соображать. Что дальше делать, он не знал. И он бы наверное, вернулся на Корабль-Матку, если бы не появление... кого бы вы думали? Тёмных Эльдар.
Неизвестно, как они попали в этот мир. Неизвестно, почему они появились как раз тут. Как могли пропустить флот Тиранидов, висящий на орбите. Где были их глаза, когда садилось Космическое Яйцо.
Всё это науке неизвестно. Появились и всё.
Запыхавшийся Зоантроп прибежал к ставке командования (как именовал самого себя Зззрвт) и сообщил о приближении Тёмных Эльдаров. Тиррант готов был расцеловать его, хотя и знал, что это не гигиенично, и немедленно произвёл в звание Зергжанта.
Расположив войска традиционным для тиранидов способом - сильные позади слабых, Зззрвт наконец решил посчитать их. У него в распоряжении было девять хормагантов, девять термагантов, десять генестилеров, три Зоантропа и ещё одна абсолютно бесполезная биовора.
Тираниды начали движение с холма. Радостные термаганты ринулись вперёд, огибая здание слева, а хормаганты, размахивая лапами-косами, бросились с другой стороны. Генестилеры двинулись за ними. Зоантропы и Тиррант медленно шествовали за ними.
Биовору Тиррант поставил слева от холма, где она и стояла, бездумно покачиваясь на тоненьких ножках.
Вылетевший словно бы из ниоткуда рэйдер, поразил биовору лазерной пушкой, отчего она превратилась в кучу жареного мяса.
- Хороший конец для такого никчемного существа, - подумал Зззрвт. - Свою задачу она выполнила с честью.
За лесом появились два отряда Тёмных Эльдар, сжимающих длинноствольные изящные (по меркам Эльдар) винтовки.
Термаганты, которых не надо было погонять, ринулись вперёд. Вслед за ними бросились остальные Тираниды. Шипящие лучи рассекли пространство и термаганты закружились на месте, пронзённые разрядами. Безжалостное оружие поражало безвинных зверюшек и сердце Тирранта переполнилось злобой. С ужасом смотрел он, как тает его отряд термагантов, вскоре переставший существовать.
- Да, нахрапом здесь не возьмёшь... - решил Зззрвт. - Так можно и всю армию потерять.
Он взмахнул лапой и его войска начали входить под прикрытие леса. Зоантропы просто перепрыгнули здание, причём один замешкался и чуть не сломал заднее копыто, за что Тиррант отвесил ему затрещину.
Рейдер, воя турбинами подлетел слишком близко и ранил переднего Зоантропа, за что получил два прямых попадания варп - излучателями и упал вниз, придавив последнего полудохлого термаганта.
Войска Тиранидов входили в лес, но необходим был тактический перевес, иначе Тёмные Эльдары, перегруппировавшись могли легко расстрелять тиранидов. Мысленный приказ - и Хормаганты выскочили из леса, атаковав отряд слабо задоспешенных пехотинцев.
На левом фланге прямое попадание из варп - бласта, заставило отступить инкубов, которые быстро восстановились и вернулись на позиции.
Видя крушение рейдера, Зоантропы и Тиррант повернулись и ринулись к инкубам, засевшим в развалинах здания. К сожалению зоантропы мазали по стенам развалин, а Веном Кэннон Тирранта попадала, но доспехи инкубов неплохо защищали их тщедушные тела.
- А ведь стоит мне ткнуть когтём и они развалятся. - подумалось Тирранту.
В это время на правом фланге хормаганты были опрокинуты и отступили, не чуствуя ментальной поддержки Тирранта. Их место заняли генестилеры, которым не терпелось подраться... и покушать тоже.
Отступившие хормаганты, пронеслись через лес и остановились возле Тирранта, продолжавшего на пару с зоантропами отчаянную перестрелку с инкубами. Попадание из дарк-лэнс уничтожило одного из зоантропов, пробившись даже через его мощные доспехи. Тут же две белесые молнии распороли тело Тирранта, и если бы не его природная живучесть, он бы, наверное погиб. Это оружие Тёмных Эльдар называлось сплинтер-райфл, хотя Зззрвту на это было глубоко наплевать ядовитой слюной. С этого момента он уже не промахивался.
Кавалькада оставшихся хормагантов бросилась на инкубов.
Добежали только двое...
Зато сзади уже подходили два зоантропа и Тиррант. Третий зоантроп, раненый на одну лапу, протолкался через опушку леса, чтобы помочь бесчинствующим генестилерам. Смелые эльдар почему-то развернулись и дали дёру, с возмутительным желанием выжить, увёртываясь от “открывалок” генестилеров.
Хормаганты, при поддержке Тирранта и зоантропа уничтожили инкубов и развернулись, помочь генстилероам. Они как раз перевалили через холм, догоняя тёмных эльдар.
А между холмом и Тиррантом...
В общем там стояли какие-то две шмакодявки, причём одна из них как раз добивала зоантропа, дерзнувшего атаковать их.
“Выходит, не такие уже они и слабые”, - подумал Зззрвт и зычным голосом скомандовал оставшемуся зоантропу:
- Зергжант, за мной!
Генестилеры выскочили из-за холма и атаковали парочку, но потерпели неудачу и один за другим погибли.
Зоантроп и Тиррант вышли на позицию стрельбы.
Зоантроп засадил варп-вспышкой и один из оставшихся Эльдар сгорел в ужасной агонии. Второй же (или вторая (тираниды гуманоидных полов не различают) почему-то не умер. На миг его образ осветился белым ореолом, и потом взору предстал абсолютно целый эльдар.
- Безобразие, подумал Тиррант и, приказав зоантропу атаковать его, ринулся в атаку.
Зоантроп ударил своими не слишком сильными лапами эльдара и что-то противно заскрипело.
- О, мой амулет... - в ужасе прокричал эльдар.
Зззрвт не знал, что такое “амулет”, он просто порвал его на куски.
Зоантроп Зергжант устало оглядел поле боя. Повсюду валялись мёртвые хормаганты, термаганты, разрубленные генестилеры и разорванные на части эльдары. Вдалеке догорали обломки Рэйдэра.
- Сражение удалось на славу, а командир? - весело спросил он.
Зззрвт промолчал. С набитым ртом говорить некультурно. А он наконец-то нормально завтракал.
Космическое яйцо мирно спало. После приземления его функция прекращалась до следующего взлёта.
Глазам Тирранта предстала местность с большим количеством зданий, ям, холмиков и прочего всякого... Впереди безмолвно застыл лес.
- Вряд ли здесь есть что-то съедобное, - подумал Зззрвт.
Это была его едва ли не первая кулинарная высадка на планету, и уж точно первая, где он был единоличным командиром.
- А если здесь вообще никого нет? - у Тирранта постепенно начиналась агорафобия.
Он быстро терял способность соображать. Что дальше делать, он не знал. И он бы наверное, вернулся на Корабль-Матку, если бы не появление... кого бы вы думали? Тёмных Эльдар.
Неизвестно, как они попали в этот мир. Неизвестно, почему они появились как раз тут. Как могли пропустить флот Тиранидов, висящий на орбите. Где были их глаза, когда садилось Космическое Яйцо.
Всё это науке неизвестно. Появились и всё.
Запыхавшийся Зоантроп прибежал к ставке командования (как именовал самого себя Зззрвт) и сообщил о приближении Тёмных Эльдаров. Тиррант готов был расцеловать его, хотя и знал, что это не гигиенично, и немедленно произвёл в звание Зергжанта.
Расположив войска традиционным для тиранидов способом - сильные позади слабых, Зззрвт наконец решил посчитать их. У него в распоряжении было девять хормагантов, девять термагантов, десять генестилеров, три Зоантропа и ещё одна абсолютно бесполезная биовора.
Тираниды начали движение с холма. Радостные термаганты ринулись вперёд, огибая здание слева, а хормаганты, размахивая лапами-косами, бросились с другой стороны. Генестилеры двинулись за ними. Зоантропы и Тиррант медленно шествовали за ними.
Биовору Тиррант поставил слева от холма, где она и стояла, бездумно покачиваясь на тоненьких ножках.
Вылетевший словно бы из ниоткуда рэйдер, поразил биовору лазерной пушкой, отчего она превратилась в кучу жареного мяса.
- Хороший конец для такого никчемного существа, - подумал Зззрвт. - Свою задачу она выполнила с честью.
За лесом появились два отряда Тёмных Эльдар, сжимающих длинноствольные изящные (по меркам Эльдар) винтовки.
Термаганты, которых не надо было погонять, ринулись вперёд. Вслед за ними бросились остальные Тираниды. Шипящие лучи рассекли пространство и термаганты закружились на месте, пронзённые разрядами. Безжалостное оружие поражало безвинных зверюшек и сердце Тирранта переполнилось злобой. С ужасом смотрел он, как тает его отряд термагантов, вскоре переставший существовать.
- Да, нахрапом здесь не возьмёшь... - решил Зззрвт. - Так можно и всю армию потерять.
Он взмахнул лапой и его войска начали входить под прикрытие леса. Зоантропы просто перепрыгнули здание, причём один замешкался и чуть не сломал заднее копыто, за что Тиррант отвесил ему затрещину.
Рейдер, воя турбинами подлетел слишком близко и ранил переднего Зоантропа, за что получил два прямых попадания варп - излучателями и упал вниз, придавив последнего полудохлого термаганта.
Войска Тиранидов входили в лес, но необходим был тактический перевес, иначе Тёмные Эльдары, перегруппировавшись могли легко расстрелять тиранидов. Мысленный приказ - и Хормаганты выскочили из леса, атаковав отряд слабо задоспешенных пехотинцев.
На левом фланге прямое попадание из варп - бласта, заставило отступить инкубов, которые быстро восстановились и вернулись на позиции.
Видя крушение рейдера, Зоантропы и Тиррант повернулись и ринулись к инкубам, засевшим в развалинах здания. К сожалению зоантропы мазали по стенам развалин, а Веном Кэннон Тирранта попадала, но доспехи инкубов неплохо защищали их тщедушные тела.
- А ведь стоит мне ткнуть когтём и они развалятся. - подумалось Тирранту.
В это время на правом фланге хормаганты были опрокинуты и отступили, не чуствуя ментальной поддержки Тирранта. Их место заняли генестилеры, которым не терпелось подраться... и покушать тоже.
Отступившие хормаганты, пронеслись через лес и остановились возле Тирранта, продолжавшего на пару с зоантропами отчаянную перестрелку с инкубами. Попадание из дарк-лэнс уничтожило одного из зоантропов, пробившись даже через его мощные доспехи. Тут же две белесые молнии распороли тело Тирранта, и если бы не его природная живучесть, он бы, наверное погиб. Это оружие Тёмных Эльдар называлось сплинтер-райфл, хотя Зззрвту на это было глубоко наплевать ядовитой слюной. С этого момента он уже не промахивался.
Кавалькада оставшихся хормагантов бросилась на инкубов.
Добежали только двое...
Зато сзади уже подходили два зоантропа и Тиррант. Третий зоантроп, раненый на одну лапу, протолкался через опушку леса, чтобы помочь бесчинствующим генестилерам. Смелые эльдар почему-то развернулись и дали дёру, с возмутительным желанием выжить, увёртываясь от “открывалок” генестилеров.
Хормаганты, при поддержке Тирранта и зоантропа уничтожили инкубов и развернулись, помочь генстилероам. Они как раз перевалили через холм, догоняя тёмных эльдар.
А между холмом и Тиррантом...
В общем там стояли какие-то две шмакодявки, причём одна из них как раз добивала зоантропа, дерзнувшего атаковать их.
“Выходит, не такие уже они и слабые”, - подумал Зззрвт и зычным голосом скомандовал оставшемуся зоантропу:
- Зергжант, за мной!
Генестилеры выскочили из-за холма и атаковали парочку, но потерпели неудачу и один за другим погибли.
Зоантроп и Тиррант вышли на позицию стрельбы.
Зоантроп засадил варп-вспышкой и один из оставшихся Эльдар сгорел в ужасной агонии. Второй же (или вторая (тираниды гуманоидных полов не различают) почему-то не умер. На миг его образ осветился белым ореолом, и потом взору предстал абсолютно целый эльдар.
- Безобразие, подумал Тиррант и, приказав зоантропу атаковать его, ринулся в атаку.
Зоантроп ударил своими не слишком сильными лапами эльдара и что-то противно заскрипело.
- О, мой амулет... - в ужасе прокричал эльдар.
Зззрвт не знал, что такое “амулет”, он просто порвал его на куски.
Зоантроп Зергжант устало оглядел поле боя. Повсюду валялись мёртвые хормаганты, термаганты, разрубленные генестилеры и разорванные на части эльдары. Вдалеке догорали обломки Рэйдэра.
- Сражение удалось на славу, а командир? - весело спросил он.
Зззрвт промолчал. С набитым ртом говорить некультурно. А он наконец-то нормально завтракал.
Перед алтарём бесновался человек в рясе, глаза его были безумны, как и его речи: -"Грядёт апокалипсис, дети мои, и скоро вы увидите знамя его, и вознесут его трое всадников, и познаете вы их, ибо сказано было в писании! - И будет трое их: Голод,Война и Чума. Но покарают они грешников, язычников, слуг Империи ибо воздвигли они идола себе. Вы слышите? Это они рвутся к нам с пламенем геенны огненной! Это их демоны рушат храм веры нашей."
Сквозь треск помех отчётливо слышались крики: - "Открыть Именем Бессмертного Императора!"
Чазгул с трудом поднял тяжёлую голову. Хороший пинок скинул со стола всё, включая непросыхающего уже мека, до этого чинно пускавшего пузыри в заливное из сквига и опрокидывая погружённого в свои больные фантазии Мэддока. "Твой иметь работа", прорычал Чазгул меку ,отсылая вторым пинком влетевшего на шум грота-смазчика обратно в сумрак мастерской, судя по грохоту Заббак зацепил собой ещё что-то. Дело начиналось шумом, а это был хороший признак!
Через две луны в города ворвались орки...
По прошествии трёх стандартных лет на орбите столкнулись суда инквизиции и корабли хаоса, но пережившие это сражение не нашли на поверхности планеты ничего кроме развалин да нескольких безумцев твердивших о конце света и о трёх гигантских фигурах сеющих болезни, уничтожавших посевы и города. Зеленокожие пропали так же неожиданно как и появились.
Сквозь треск помех отчётливо слышались крики: - "Открыть Именем Бессмертного Императора!"
Чазгул с трудом поднял тяжёлую голову. Хороший пинок скинул со стола всё, включая непросыхающего уже мека, до этого чинно пускавшего пузыри в заливное из сквига и опрокидывая погружённого в свои больные фантазии Мэддока. "Твой иметь работа", прорычал Чазгул меку ,отсылая вторым пинком влетевшего на шум грота-смазчика обратно в сумрак мастерской, судя по грохоту Заббак зацепил собой ещё что-то. Дело начиналось шумом, а это был хороший признак!
Через две луны в города ворвались орки...
По прошествии трёх стандартных лет на орбите столкнулись суда инквизиции и корабли хаоса, но пережившие это сражение не нашли на поверхности планеты ничего кроме развалин да нескольких безумцев твердивших о конце света и о трёх гигантских фигурах сеющих болезни, уничтожавших посевы и города. Зеленокожие пропали так же неожиданно как и появились.
Капитан Ратцер ткнул пальцем в керамитовой перчатке в грудь комиссара.
- Адептус Астартес не подчиняются таким как ты! Мы пойдем в эту атаку, понял?
- Но, капитан, даже я понимаю: это безумие! Эльдар...
- Заткни пасть!
С этими словами капитан врезал комиссару с левой. Тот быстро сковырнулся с ног и задергался на полу.
Капитан собрал командную секцию и сержантский состав.
- Boyz, we 'av ta dreg dem panzeez ta dust! - сообщил он всем.
- Da panzeez, deyz stoopid gitz, boss! Deyz deployed in da stupid way on dat gorge. - выдал данные разведки сержант Арган.
- We'z rukk dem an' dreg dem ta fukkin' hell!!! - заорал сержант штурмового отделения Гаррет.
- Waaaaaaagh!!! - взвыли все.
- Red wunz go fasta! - добавил технодесантник Кортес, забираясь на ярко-красный байк.
И, голося во все горло, Кровавые Ангелы двинулись в атаку...
- Адептус Астартес не подчиняются таким как ты! Мы пойдем в эту атаку, понял?
- Но, капитан, даже я понимаю: это безумие! Эльдар...
- Заткни пасть!
С этими словами капитан врезал комиссару с левой. Тот быстро сковырнулся с ног и задергался на полу.
Капитан собрал командную секцию и сержантский состав.
- Boyz, we 'av ta dreg dem panzeez ta dust! - сообщил он всем.
- Da panzeez, deyz stoopid gitz, boss! Deyz deployed in da stupid way on dat gorge. - выдал данные разведки сержант Арган.
- We'z rukk dem an' dreg dem ta fukkin' hell!!! - заорал сержант штурмового отделения Гаррет.
- Waaaaaaagh!!! - взвыли все.
- Red wunz go fasta! - добавил технодесантник Кортес, забираясь на ярко-красный байк.
И, голося во все горло, Кровавые Ангелы двинулись в атаку...
Боже как же болит голова…… И эта тишина. Так тихо не может быть нигде, где есть жизнь. Даже в гробу должен быть слышен шорох червей и других падальщиков. Тишина, поглощающая все – и время, и пространство, и только одно говорит о том, что я еще не умер – жуткая боль в голове, как будто мозг был вынут из черепа и брошен в канистру с кислотой. Сколько времени прошло в этой муке болью и тишиной он не знал. Может минута, а может и несколько сот лет, а может эти мучения длятся уже вечно …… И самое страшное, он не мог пошевелить ни одной частью своего могучего тела, да что там, даже тела своего он не чувствовал за пеленой убивающей боли.
Что бы не сойти с ума, он стал вспоминать кем он был и кто он сейчас. Воспоминание давались тяжко, но все же они всплывали. Мысли цеплялись за его сознание, некоторые ему даже удавалось удерживать, но большинство смывало волнами боли……
Вот его родная планета, где он рос. Но жизнь его была сложна и безрадостна, как жизнь любого мальчишки на ферме, где работать приходилось от зари до зари, и это жуткое ощущение одиночества и скуки. Вспомнив это сознание его содрогнулось от новой волны боли, но не внешней, а внутренней и его охватила тоска, таска по общению, которого он был лишен с самого детства. Более одинокого чем он, наверное никогда не было и не будет…..
Вот пришло новое воспоминание – как он будучи юношей стал свидетелем нападения пиратского флота на свою планету. Он был поражен, не сколько от вида обтекаемых открытых машин, скользивших над поверхность, сколько мыслью, что могло понадобится пиратам в этом захолустье. Вспомнил он и то, как защищал свою жизнь огромной палкой, сносившей головы незадачливым рейдерам, решившим заглянуть в его жилище. Эти воспоминания вызволи прилив радости, но лишь на короткие мгновения, пока их не смыло волной страдания.
Вспомнил он и свою службу в имперской гвардии и своего первого друга – гарнизонную собаку, такую же огромную и сильную как он сам. Этот зверь был великолепен в своей иссинечерной окраске. Его мышцы перекатывались под его шерстью, а сверкающие клыки, вгоняли в страх даже их сквата повара. И наконец он вспомнил самое главное – как его приняли в Космический Десант.
В Космодесанте он впервые ощутил вкус к жизни, ведь теперь у него было все, о чем он мечтал еще мальчишкой на забытой Императором планете, где даже солнце светило страшным, кроваво-красным цветом.
Вспомнил он и последнюю битву, в которой он участвовал и в которой, возможно, погиб, так как эти мучения тишиной и болью вполне походили на адские муки. Он был в отряде сопровождения молодого, по меркам сверх людей, капеллана. Он должен был его защищать от этих мерзких тварей, которых называют Тираниды. Но он ослушался приказа и отступил под натиском похожих на косы рук и когтей, раздирающих броню его братьев пополам. Он испугался – возможно впервые в жизни, но это не может быть оправданием. Ведь капеллан погиб на его руках, проронив лишь одну фразу, фразу впившуюся ему в сознание:”Главное – Воинская Честь!”. Он поклялся впредь всегда слушатьприказы командира и, решив искупить свою вину, бросился в схватку с этими трехметровыми гигантами, не имея на победу ни малейшего шанса. Он решил умереть, ибо вынести муки совести он не мог.
На этом его воспоминания обрываются, больше ничего не удавалось вспомнить, – ни что случилось с ним дальше, и выжил ли он в этой битве…..
Его мысли были прерваны такой болью, что казалось голова сейчас лопнет, как мыльный пузырь, и лишь одно не позволило ему умереть от боли – последняя фраза капеллана, сверкающая в сознании ослепительно белым светом.
Внезапно боль утихла и тишина наполнилась булькающими звуками, звуками похожими на отыгавание и чавканье одновременно. Чем дальше отдалялись от головы эти звуки, тем больше он ощущал свое тело – тело наполненное неимоверной мощью и уверенностью. Вот он почувствовал шею, способную выдержать удар силового кулака. За этим пришло ощущение рук, способных разорвать практически все. Внезапная мысль проскользнула в голове – он стал дредноутом, ведь героически падших воинов Космодесанта заключали именно в эти саркофаги, в которых они могли приносить пользу своему ордену. Лишь две вещи смущали его – почему выбрали именно его, столь трусливо ведшего себя на поле боя, и что за странные звуки… Пока он размышлял уровень жидкости опустился еще ниже и он ощутил новые конечности. Рук стало четыре!!! Причем правые не могли двигаться отдельно друг от друга, а одна из левых оканчивалась пальцами неимоверной длинны. Ощущения его были новы и непривычны, но крайне приятны – сила, которой он обладал до его последней битвы, не шла в никакое сравнение с его теперешней мощью, а непоколебимая уверенность в себе перекрывала все его страхи.
Тем временем звуки исчезли, как исчезли и неприятные ощущения, вызванные жидкостью. В его мечтах он уже видел себя стоящим в ангаре его ордена, сверкающий новой броней, нежного ультрамаринового оттенка, вооруженный орудиями предков и окруженный братьями десантниками. Набравшись смелости, он решил открыть глаза. Новые, невероятные ощущения захлестнули его – такой остроты зрения он не мог себе даже представить, а способность одновременно видеть в инфракрасном и обычным зрением ошеломила его. Но больше всего его ошеломила картина, представшая перед ним – огромный Тиранид стоял перед ним, сверкая в бликах света, отражаемых его отполированными до блеска костяными пластинами. Он стоял не в боевой позе, в которой привыкли их видеть те, кто с ними воюет, поза его была скорее непринужденной, если так можно ее описать, обо смертоносные косы были столь устрашающи, а слегка наклоненная голова с огромным панцирем на ней смотрела с издевательской улыбкой, красные глаза же, похожие на огромные, светящиеся изнутри, рубины, были полны любопытства.
Что бы не сойти с ума, он стал вспоминать кем он был и кто он сейчас. Воспоминание давались тяжко, но все же они всплывали. Мысли цеплялись за его сознание, некоторые ему даже удавалось удерживать, но большинство смывало волнами боли……
Вот его родная планета, где он рос. Но жизнь его была сложна и безрадостна, как жизнь любого мальчишки на ферме, где работать приходилось от зари до зари, и это жуткое ощущение одиночества и скуки. Вспомнив это сознание его содрогнулось от новой волны боли, но не внешней, а внутренней и его охватила тоска, таска по общению, которого он был лишен с самого детства. Более одинокого чем он, наверное никогда не было и не будет…..
Вот пришло новое воспоминание – как он будучи юношей стал свидетелем нападения пиратского флота на свою планету. Он был поражен, не сколько от вида обтекаемых открытых машин, скользивших над поверхность, сколько мыслью, что могло понадобится пиратам в этом захолустье. Вспомнил он и то, как защищал свою жизнь огромной палкой, сносившей головы незадачливым рейдерам, решившим заглянуть в его жилище. Эти воспоминания вызволи прилив радости, но лишь на короткие мгновения, пока их не смыло волной страдания.
Вспомнил он и свою службу в имперской гвардии и своего первого друга – гарнизонную собаку, такую же огромную и сильную как он сам. Этот зверь был великолепен в своей иссинечерной окраске. Его мышцы перекатывались под его шерстью, а сверкающие клыки, вгоняли в страх даже их сквата повара. И наконец он вспомнил самое главное – как его приняли в Космический Десант.
В Космодесанте он впервые ощутил вкус к жизни, ведь теперь у него было все, о чем он мечтал еще мальчишкой на забытой Императором планете, где даже солнце светило страшным, кроваво-красным цветом.
Вспомнил он и последнюю битву, в которой он участвовал и в которой, возможно, погиб, так как эти мучения тишиной и болью вполне походили на адские муки. Он был в отряде сопровождения молодого, по меркам сверх людей, капеллана. Он должен был его защищать от этих мерзких тварей, которых называют Тираниды. Но он ослушался приказа и отступил под натиском похожих на косы рук и когтей, раздирающих броню его братьев пополам. Он испугался – возможно впервые в жизни, но это не может быть оправданием. Ведь капеллан погиб на его руках, проронив лишь одну фразу, фразу впившуюся ему в сознание:”Главное – Воинская Честь!”. Он поклялся впредь всегда слушатьприказы командира и, решив искупить свою вину, бросился в схватку с этими трехметровыми гигантами, не имея на победу ни малейшего шанса. Он решил умереть, ибо вынести муки совести он не мог.
На этом его воспоминания обрываются, больше ничего не удавалось вспомнить, – ни что случилось с ним дальше, и выжил ли он в этой битве…..
Его мысли были прерваны такой болью, что казалось голова сейчас лопнет, как мыльный пузырь, и лишь одно не позволило ему умереть от боли – последняя фраза капеллана, сверкающая в сознании ослепительно белым светом.
Внезапно боль утихла и тишина наполнилась булькающими звуками, звуками похожими на отыгавание и чавканье одновременно. Чем дальше отдалялись от головы эти звуки, тем больше он ощущал свое тело – тело наполненное неимоверной мощью и уверенностью. Вот он почувствовал шею, способную выдержать удар силового кулака. За этим пришло ощущение рук, способных разорвать практически все. Внезапная мысль проскользнула в голове – он стал дредноутом, ведь героически падших воинов Космодесанта заключали именно в эти саркофаги, в которых они могли приносить пользу своему ордену. Лишь две вещи смущали его – почему выбрали именно его, столь трусливо ведшего себя на поле боя, и что за странные звуки… Пока он размышлял уровень жидкости опустился еще ниже и он ощутил новые конечности. Рук стало четыре!!! Причем правые не могли двигаться отдельно друг от друга, а одна из левых оканчивалась пальцами неимоверной длинны. Ощущения его были новы и непривычны, но крайне приятны – сила, которой он обладал до его последней битвы, не шла в никакое сравнение с его теперешней мощью, а непоколебимая уверенность в себе перекрывала все его страхи.
Тем временем звуки исчезли, как исчезли и неприятные ощущения, вызванные жидкостью. В его мечтах он уже видел себя стоящим в ангаре его ордена, сверкающий новой броней, нежного ультрамаринового оттенка, вооруженный орудиями предков и окруженный братьями десантниками. Набравшись смелости, он решил открыть глаза. Новые, невероятные ощущения захлестнули его – такой остроты зрения он не мог себе даже представить, а способность одновременно видеть в инфракрасном и обычным зрением ошеломила его. Но больше всего его ошеломила картина, представшая перед ним – огромный Тиранид стоял перед ним, сверкая в бликах света, отражаемых его отполированными до блеска костяными пластинами. Он стоял не в боевой позе, в которой привыкли их видеть те, кто с ними воюет, поза его была скорее непринужденной, если так можно ее описать, обо смертоносные косы были столь устрашающи, а слегка наклоненная голова с огромным панцирем на ней смотрела с издевательской улыбкой, красные глаза же, похожие на огромные, светящиеся изнутри, рубины, были полны любопытства.
Боже как же болит голова…… И эта тишина. Так тихо не может быть нигде, где есть жизнь. Даже в гробу должен быть слышен шорох червей и других падальщиков. Тишина, поглощающая все – и время, и пространство, и только одно говорит о том, что я еще не умер – жуткая боль в голове, как будто мозг был вынут из черепа и брошен в канистру с кислотой. Сколько времени прошло в этой муке болью и тишиной он не знал. Может минута, а может и несколько сот лет, а может эти мучения длятся уже вечно …… И самое страшное, он не мог пошевелить ни одной частью своего могучего тела, да что там, даже тела своего он не чувствовал за пеленой убивающей боли.
Что бы не сойти с ума, он стал вспоминать кем он был и кто он сейчас. Воспоминание давались тяжко, но все же они всплывали. Мысли цеплялись за его сознание, некоторые ему даже удавалось удерживать, но большинство смывало волнами боли……
Вот его родная планета, где он рос. Но жизнь его была сложна и безрадостна, как жизнь любого мальчишки на ферме, где работать приходилось от зари до зари, и это жуткое ощущение одиночества и скуки. Вспомнив это сознание его содрогнулось от новой волны боли, но не внешней, а внутренней и его охватила тоска, таска по общению, которого он был лишен с самого детства. Более одинокого чем он, наверное никогда не было и не будет…..
Вот пришло новое воспоминание – как он будучи юношей стал свидетелем нападения пиратского флота на свою планету. Он был поражен, не сколько от вида обтекаемых открытых машин, скользивших над поверхность, сколько мыслью, что могло понадобится пиратам в этом захолустье. Вспомнил он и то, как защищал свою жизнь огромной палкой, сносившей головы незадачливым рейдерам, решившим заглянуть в его жилище. Эти воспоминания вызволи прилив радости, но лишь на короткие мгновения, пока их не смыло волной страдания.
Вспомнил он и свою службу в имперской гвардии и своего первого друга – гарнизонную собаку, такую же огромную и сильную как он сам. Этот зверь был великолепен в своей иссинечерной окраске. Его мышцы перекатывались под его шерстью, а сверкающие клыки, вгоняли в страх даже их сквата повара. И наконец он вспомнил самое главное – как его приняли в Космический Десант.
В Космодесанте он впервые ощутил вкус к жизни, ведь теперь у него было все, о чем он мечтал еще мальчишкой на забытой Императором планете, где даже солнце светило страшным, кроваво-красным цветом.
Вспомнил он и последнюю битву, в которой он участвовал и в которой, возможно, погиб, так как эти мучения тишиной и болью вполне походили на адские муки. Он был в отряде сопровождения молодого, по меркам сверх людей, капеллана. Он должен был его защищать от этих мерзких тварей, которых называют Тираниды. Но он ослушался приказа и отступил под натиском похожих на косы рук и когтей, раздирающих броню его братьев пополам. Он испугался – возможно впервые в жизни, но это не может быть оправданием. Ведь капеллан погиб на его руках, проронив лишь одну фразу, фразу впившуюся ему в сознание:”Главное – Воинская Честь!”. Он поклялся впредь всегда слушатьприказы командира и, решив искупить свою вину, бросился в схватку с этими трехметровыми гигантами, не имея на победу ни малейшего шанса. Он решил умереть, ибо вынести муки совести он не мог.
На этом его воспоминания обрываются, больше ничего не удавалось вспомнить, – ни что случилось с ним дальше, и выжил ли он в этой битве…..
Его мысли были прерваны такой болью, что казалось голова сейчас лопнет, как мыльный пузырь, и лишь одно не позволило ему умереть от боли – последняя фраза капеллана, сверкающая в сознании ослепительно белым светом.
Внезапно боль утихла и тишина наполнилась булькающими звуками, звуками похожими на отыгавание и чавканье одновременно. Чем дальше отдалялись от головы эти звуки, тем больше он ощущал свое тело – тело наполненное неимоверной мощью и уверенностью. Вот он почувствовал шею, способную выдержать удар силового кулака. За этим пришло ощущение рук, способных разорвать практически все. Внезапная мысль проскользнула в голове – он стал дредноутом, ведь героически падших воинов Космодесанта заключали именно в эти саркофаги, в которых они могли приносить пользу своему ордену. Лишь две вещи смущали его – почему выбрали именно его, столь трусливо ведшего себя на поле боя, и что за странные звуки… Пока он размышлял уровень жидкости опустился еще ниже и он ощутил новые конечности. Рук стало четыре!!! Причем правые не могли двигаться отдельно друг от друга, а одна из левых оканчивалась пальцами неимоверной длинны. Ощущения его были новы и непривычны, но крайне приятны – сила, которой он обладал до его последней битвы, не шла в никакое сравнение с его теперешней мощью, а непоколебимая уверенность в себе перекрывала все его страхи.
Тем временем звуки исчезли, как исчезли и неприятные ощущения, вызванные жидкостью. В его мечтах он уже видел себя стоящим в ангаре его ордена, сверкающий новой броней, нежного ультрамаринового оттенка, вооруженный орудиями предков и окруженный братьями десантниками. Набравшись смелости, он решил открыть глаза. Новые, невероятные ощущения захлестнули его – такой остроты зрения он не мог себе даже представить, а способность одновременно видеть в инфракрасном и обычным зрением ошеломила его. Но больше всего его ошеломила картина, представшая перед ним – огромный Тиранид стоял перед ним, сверкая в бликах света, отражаемых его отполированными до блеска костяными пластинами. Он стоял не в боевой позе, в которой привыкли их видеть те, кто с ними воюет, поза его была скорее непринужденной, если так можно ее описать, обо смертоносные косы были столь устрашающи, а слегка наклоненная голова с огромным панцирем на ней смотрела с издевательской улыбкой, красные глаза же, похожие на огромные, светящиеся изнутри, рубины, были полны любопытства.
Что бы не сойти с ума, он стал вспоминать кем он был и кто он сейчас. Воспоминание давались тяжко, но все же они всплывали. Мысли цеплялись за его сознание, некоторые ему даже удавалось удерживать, но большинство смывало волнами боли……
Вот его родная планета, где он рос. Но жизнь его была сложна и безрадостна, как жизнь любого мальчишки на ферме, где работать приходилось от зари до зари, и это жуткое ощущение одиночества и скуки. Вспомнив это сознание его содрогнулось от новой волны боли, но не внешней, а внутренней и его охватила тоска, таска по общению, которого он был лишен с самого детства. Более одинокого чем он, наверное никогда не было и не будет…..
Вот пришло новое воспоминание – как он будучи юношей стал свидетелем нападения пиратского флота на свою планету. Он был поражен, не сколько от вида обтекаемых открытых машин, скользивших над поверхность, сколько мыслью, что могло понадобится пиратам в этом захолустье. Вспомнил он и то, как защищал свою жизнь огромной палкой, сносившей головы незадачливым рейдерам, решившим заглянуть в его жилище. Эти воспоминания вызволи прилив радости, но лишь на короткие мгновения, пока их не смыло волной страдания.
Вспомнил он и свою службу в имперской гвардии и своего первого друга – гарнизонную собаку, такую же огромную и сильную как он сам. Этот зверь был великолепен в своей иссинечерной окраске. Его мышцы перекатывались под его шерстью, а сверкающие клыки, вгоняли в страх даже их сквата повара. И наконец он вспомнил самое главное – как его приняли в Космический Десант.
В Космодесанте он впервые ощутил вкус к жизни, ведь теперь у него было все, о чем он мечтал еще мальчишкой на забытой Императором планете, где даже солнце светило страшным, кроваво-красным цветом.
Вспомнил он и последнюю битву, в которой он участвовал и в которой, возможно, погиб, так как эти мучения тишиной и болью вполне походили на адские муки. Он был в отряде сопровождения молодого, по меркам сверх людей, капеллана. Он должен был его защищать от этих мерзких тварей, которых называют Тираниды. Но он ослушался приказа и отступил под натиском похожих на косы рук и когтей, раздирающих броню его братьев пополам. Он испугался – возможно впервые в жизни, но это не может быть оправданием. Ведь капеллан погиб на его руках, проронив лишь одну фразу, фразу впившуюся ему в сознание:”Главное – Воинская Честь!”. Он поклялся впредь всегда слушатьприказы командира и, решив искупить свою вину, бросился в схватку с этими трехметровыми гигантами, не имея на победу ни малейшего шанса. Он решил умереть, ибо вынести муки совести он не мог.
На этом его воспоминания обрываются, больше ничего не удавалось вспомнить, – ни что случилось с ним дальше, и выжил ли он в этой битве…..
Его мысли были прерваны такой болью, что казалось голова сейчас лопнет, как мыльный пузырь, и лишь одно не позволило ему умереть от боли – последняя фраза капеллана, сверкающая в сознании ослепительно белым светом.
Внезапно боль утихла и тишина наполнилась булькающими звуками, звуками похожими на отыгавание и чавканье одновременно. Чем дальше отдалялись от головы эти звуки, тем больше он ощущал свое тело – тело наполненное неимоверной мощью и уверенностью. Вот он почувствовал шею, способную выдержать удар силового кулака. За этим пришло ощущение рук, способных разорвать практически все. Внезапная мысль проскользнула в голове – он стал дредноутом, ведь героически падших воинов Космодесанта заключали именно в эти саркофаги, в которых они могли приносить пользу своему ордену. Лишь две вещи смущали его – почему выбрали именно его, столь трусливо ведшего себя на поле боя, и что за странные звуки… Пока он размышлял уровень жидкости опустился еще ниже и он ощутил новые конечности. Рук стало четыре!!! Причем правые не могли двигаться отдельно друг от друга, а одна из левых оканчивалась пальцами неимоверной длинны. Ощущения его были новы и непривычны, но крайне приятны – сила, которой он обладал до его последней битвы, не шла в никакое сравнение с его теперешней мощью, а непоколебимая уверенность в себе перекрывала все его страхи.
Тем временем звуки исчезли, как исчезли и неприятные ощущения, вызванные жидкостью. В его мечтах он уже видел себя стоящим в ангаре его ордена, сверкающий новой броней, нежного ультрамаринового оттенка, вооруженный орудиями предков и окруженный братьями десантниками. Набравшись смелости, он решил открыть глаза. Новые, невероятные ощущения захлестнули его – такой остроты зрения он не мог себе даже представить, а способность одновременно видеть в инфракрасном и обычным зрением ошеломила его. Но больше всего его ошеломила картина, представшая перед ним – огромный Тиранид стоял перед ним, сверкая в бликах света, отражаемых его отполированными до блеска костяными пластинами. Он стоял не в боевой позе, в которой привыкли их видеть те, кто с ними воюет, поза его была скорее непринужденной, если так можно ее описать, обо смертоносные косы были столь устрашающи, а слегка наклоненная голова с огромным панцирем на ней смотрела с издевательской улыбкой, красные глаза же, похожие на огромные, светящиеся изнутри, рубины, были полны любопытства.
>>588978
Внезапно глаза тиранида засветились, и мозг космодесантника пронзило ощущение мягкого нежного прикосновения, несравнимое ни с чем в мире. Ощущение блаженства и всепоглащаюший любви, любви, затмиваюшей собой все чувства, все мысли, все существо, оставляя его наедине с этой любовью на мгновенье, длившееся целую вечность.
Ненависть к тираниду, вспыхнувшая по началу, мгновенно угасла, и на смену ей пришло любопытство и желание еще раз испытать прикосновение блаженства.
Дениус опустил, рефлекторно поднявшуюся руку с длинными пальцами, похожими на хлысты, с жалами на концах, сочащимися зеленоватым ядом, способным лишь прикосновением убить человека. Тиранид смотрел на телодвижения десантника с интересом, и хотя его действия могли означать угрозу, ни один световой блик не сместился, и тиранид все так же продолжал стоять, окруженный этим фантастическим сиянием.
Пока у Дуниуса было время, он решил осмотреть помещение, в котором находился. Стены походили на внутренность какого-то исполинского создания, но они не просто походили, они и были перегородками, более походившими на внутриклеточные мембраны, дверь же была тоньше и светлее стен, она подрагивала, как под дуновениями ветра, хотя воздух находился в полном покое. Пол был устлан мышечными волокнами глубоко пурпурного цвета. Пол был похож на мягкий ковер, хотя был он тверже адамантия. По стенам и полу сновали маленькие создания, движимые неизвестными инстинктами, и походившие на смесь насекомых и какого-то млекопитающего. Они свободно перемещались по поверхностям, переходя с пола на стенки и залезая на потолок. Потолок помещения, или какого-то органа был не отличим от пола, за исключением существа, висевшего на нем. Существо походило на карикатурное изображение человека. Маленькие ручки и ножки, крепко державшиеся за поверхность потолка, и огромная голова, из которой выходил этот мягкий свет, отражающийся на тираниде. Существо подрагивало, как в конвульсиях, но свет выдавало ровный, мягкий и успокаивающий. Пораженный бездействием тиранида космодесантника решил осмотреть себя….
Паника, страх и ненависть охватили его, ибо он увидел совсем не то, что ожидал. Он не увидел привычной энергетической брони, ни своего прежнего тела, ни, во что он все еще хотел верить, бронированного корпуса дредноута.
Вместо этого он увидел тело, покрытое хитиновыми пластинами, как броней. Правые руки, сросшиеся в огромный шит, покрытий теме же пластинами. Левые же руки были преобразованы в орудия убийства – длинный хлыст на одной и огромную когтистую лапу, способную разорвать метал, даже не заметив этого, на другой. Но самое ужасное, что его теперешнее тело походило на его собственное, облаченное в броню космодесантника.
Теперь он желал лишь одного – умереть. Умереть, что бы не видеть того ужаса, который с ним сотворили. Но умереть он решил не один. Дениус бросился на тиранида.
Он прыгнул вперед, обхватив хлыстом одну из кос ужасного создания. Прикрывшись своим шитом он решил вонзить свои смертоносные когти в слабо защищенный бок твари. Но вместо ожидаемого хруста хитина он ничего не услышал, Его когти вонзились в пустоту, а к горлу была приставлена заостренным концом коса, способная разрезать человека одним лишь прикосновением. Ноги его были зажаты другой косой, прижавшей их с неимоверной силой к ногам тиранида. Он ожидал смерти, но все, чего он дождался был смех, смех жуткий, душераздирающий, похожий на скрежетание плохо смазанного механизма.
Внезапно глаза тиранида засветились, и мозг космодесантника пронзило ощущение мягкого нежного прикосновения, несравнимое ни с чем в мире. Ощущение блаженства и всепоглащаюший любви, любви, затмиваюшей собой все чувства, все мысли, все существо, оставляя его наедине с этой любовью на мгновенье, длившееся целую вечность.
Ненависть к тираниду, вспыхнувшая по началу, мгновенно угасла, и на смену ей пришло любопытство и желание еще раз испытать прикосновение блаженства.
Дениус опустил, рефлекторно поднявшуюся руку с длинными пальцами, похожими на хлысты, с жалами на концах, сочащимися зеленоватым ядом, способным лишь прикосновением убить человека. Тиранид смотрел на телодвижения десантника с интересом, и хотя его действия могли означать угрозу, ни один световой блик не сместился, и тиранид все так же продолжал стоять, окруженный этим фантастическим сиянием.
Пока у Дуниуса было время, он решил осмотреть помещение, в котором находился. Стены походили на внутренность какого-то исполинского создания, но они не просто походили, они и были перегородками, более походившими на внутриклеточные мембраны, дверь же была тоньше и светлее стен, она подрагивала, как под дуновениями ветра, хотя воздух находился в полном покое. Пол был устлан мышечными волокнами глубоко пурпурного цвета. Пол был похож на мягкий ковер, хотя был он тверже адамантия. По стенам и полу сновали маленькие создания, движимые неизвестными инстинктами, и походившие на смесь насекомых и какого-то млекопитающего. Они свободно перемещались по поверхностям, переходя с пола на стенки и залезая на потолок. Потолок помещения, или какого-то органа был не отличим от пола, за исключением существа, висевшего на нем. Существо походило на карикатурное изображение человека. Маленькие ручки и ножки, крепко державшиеся за поверхность потолка, и огромная голова, из которой выходил этот мягкий свет, отражающийся на тираниде. Существо подрагивало, как в конвульсиях, но свет выдавало ровный, мягкий и успокаивающий. Пораженный бездействием тиранида космодесантника решил осмотреть себя….
Паника, страх и ненависть охватили его, ибо он увидел совсем не то, что ожидал. Он не увидел привычной энергетической брони, ни своего прежнего тела, ни, во что он все еще хотел верить, бронированного корпуса дредноута.
Вместо этого он увидел тело, покрытое хитиновыми пластинами, как броней. Правые руки, сросшиеся в огромный шит, покрытий теме же пластинами. Левые же руки были преобразованы в орудия убийства – длинный хлыст на одной и огромную когтистую лапу, способную разорвать метал, даже не заметив этого, на другой. Но самое ужасное, что его теперешнее тело походило на его собственное, облаченное в броню космодесантника.
Теперь он желал лишь одного – умереть. Умереть, что бы не видеть того ужаса, который с ним сотворили. Но умереть он решил не один. Дениус бросился на тиранида.
Он прыгнул вперед, обхватив хлыстом одну из кос ужасного создания. Прикрывшись своим шитом он решил вонзить свои смертоносные когти в слабо защищенный бок твари. Но вместо ожидаемого хруста хитина он ничего не услышал, Его когти вонзились в пустоту, а к горлу была приставлена заостренным концом коса, способная разрезать человека одним лишь прикосновением. Ноги его были зажаты другой косой, прижавшей их с неимоверной силой к ногам тиранида. Он ожидал смерти, но все, чего он дождался был смех, смех жуткий, душераздирающий, похожий на скрежетание плохо смазанного механизма.
>>588978
Внезапно глаза тиранида засветились, и мозг космодесантника пронзило ощущение мягкого нежного прикосновения, несравнимое ни с чем в мире. Ощущение блаженства и всепоглащаюший любви, любви, затмиваюшей собой все чувства, все мысли, все существо, оставляя его наедине с этой любовью на мгновенье, длившееся целую вечность.
Ненависть к тираниду, вспыхнувшая по началу, мгновенно угасла, и на смену ей пришло любопытство и желание еще раз испытать прикосновение блаженства.
Дениус опустил, рефлекторно поднявшуюся руку с длинными пальцами, похожими на хлысты, с жалами на концах, сочащимися зеленоватым ядом, способным лишь прикосновением убить человека. Тиранид смотрел на телодвижения десантника с интересом, и хотя его действия могли означать угрозу, ни один световой блик не сместился, и тиранид все так же продолжал стоять, окруженный этим фантастическим сиянием.
Пока у Дуниуса было время, он решил осмотреть помещение, в котором находился. Стены походили на внутренность какого-то исполинского создания, но они не просто походили, они и были перегородками, более походившими на внутриклеточные мембраны, дверь же была тоньше и светлее стен, она подрагивала, как под дуновениями ветра, хотя воздух находился в полном покое. Пол был устлан мышечными волокнами глубоко пурпурного цвета. Пол был похож на мягкий ковер, хотя был он тверже адамантия. По стенам и полу сновали маленькие создания, движимые неизвестными инстинктами, и походившие на смесь насекомых и какого-то млекопитающего. Они свободно перемещались по поверхностям, переходя с пола на стенки и залезая на потолок. Потолок помещения, или какого-то органа был не отличим от пола, за исключением существа, висевшего на нем. Существо походило на карикатурное изображение человека. Маленькие ручки и ножки, крепко державшиеся за поверхность потолка, и огромная голова, из которой выходил этот мягкий свет, отражающийся на тираниде. Существо подрагивало, как в конвульсиях, но свет выдавало ровный, мягкий и успокаивающий. Пораженный бездействием тиранида космодесантника решил осмотреть себя….
Паника, страх и ненависть охватили его, ибо он увидел совсем не то, что ожидал. Он не увидел привычной энергетической брони, ни своего прежнего тела, ни, во что он все еще хотел верить, бронированного корпуса дредноута.
Вместо этого он увидел тело, покрытое хитиновыми пластинами, как броней. Правые руки, сросшиеся в огромный шит, покрытий теме же пластинами. Левые же руки были преобразованы в орудия убийства – длинный хлыст на одной и огромную когтистую лапу, способную разорвать метал, даже не заметив этого, на другой. Но самое ужасное, что его теперешнее тело походило на его собственное, облаченное в броню космодесантника.
Теперь он желал лишь одного – умереть. Умереть, что бы не видеть того ужаса, который с ним сотворили. Но умереть он решил не один. Дениус бросился на тиранида.
Он прыгнул вперед, обхватив хлыстом одну из кос ужасного создания. Прикрывшись своим шитом он решил вонзить свои смертоносные когти в слабо защищенный бок твари. Но вместо ожидаемого хруста хитина он ничего не услышал, Его когти вонзились в пустоту, а к горлу была приставлена заостренным концом коса, способная разрезать человека одним лишь прикосновением. Ноги его были зажаты другой косой, прижавшей их с неимоверной силой к ногам тиранида. Он ожидал смерти, но все, чего он дождался был смех, смех жуткий, душераздирающий, похожий на скрежетание плохо смазанного механизма.
Внезапно глаза тиранида засветились, и мозг космодесантника пронзило ощущение мягкого нежного прикосновения, несравнимое ни с чем в мире. Ощущение блаженства и всепоглащаюший любви, любви, затмиваюшей собой все чувства, все мысли, все существо, оставляя его наедине с этой любовью на мгновенье, длившееся целую вечность.
Ненависть к тираниду, вспыхнувшая по началу, мгновенно угасла, и на смену ей пришло любопытство и желание еще раз испытать прикосновение блаженства.
Дениус опустил, рефлекторно поднявшуюся руку с длинными пальцами, похожими на хлысты, с жалами на концах, сочащимися зеленоватым ядом, способным лишь прикосновением убить человека. Тиранид смотрел на телодвижения десантника с интересом, и хотя его действия могли означать угрозу, ни один световой блик не сместился, и тиранид все так же продолжал стоять, окруженный этим фантастическим сиянием.
Пока у Дуниуса было время, он решил осмотреть помещение, в котором находился. Стены походили на внутренность какого-то исполинского создания, но они не просто походили, они и были перегородками, более походившими на внутриклеточные мембраны, дверь же была тоньше и светлее стен, она подрагивала, как под дуновениями ветра, хотя воздух находился в полном покое. Пол был устлан мышечными волокнами глубоко пурпурного цвета. Пол был похож на мягкий ковер, хотя был он тверже адамантия. По стенам и полу сновали маленькие создания, движимые неизвестными инстинктами, и походившие на смесь насекомых и какого-то млекопитающего. Они свободно перемещались по поверхностям, переходя с пола на стенки и залезая на потолок. Потолок помещения, или какого-то органа был не отличим от пола, за исключением существа, висевшего на нем. Существо походило на карикатурное изображение человека. Маленькие ручки и ножки, крепко державшиеся за поверхность потолка, и огромная голова, из которой выходил этот мягкий свет, отражающийся на тираниде. Существо подрагивало, как в конвульсиях, но свет выдавало ровный, мягкий и успокаивающий. Пораженный бездействием тиранида космодесантника решил осмотреть себя….
Паника, страх и ненависть охватили его, ибо он увидел совсем не то, что ожидал. Он не увидел привычной энергетической брони, ни своего прежнего тела, ни, во что он все еще хотел верить, бронированного корпуса дредноута.
Вместо этого он увидел тело, покрытое хитиновыми пластинами, как броней. Правые руки, сросшиеся в огромный шит, покрытий теме же пластинами. Левые же руки были преобразованы в орудия убийства – длинный хлыст на одной и огромную когтистую лапу, способную разорвать метал, даже не заметив этого, на другой. Но самое ужасное, что его теперешнее тело походило на его собственное, облаченное в броню космодесантника.
Теперь он желал лишь одного – умереть. Умереть, что бы не видеть того ужаса, который с ним сотворили. Но умереть он решил не один. Дениус бросился на тиранида.
Он прыгнул вперед, обхватив хлыстом одну из кос ужасного создания. Прикрывшись своим шитом он решил вонзить свои смертоносные когти в слабо защищенный бок твари. Но вместо ожидаемого хруста хитина он ничего не услышал, Его когти вонзились в пустоту, а к горлу была приставлена заостренным концом коса, способная разрезать человека одним лишь прикосновением. Ноги его были зажаты другой косой, прижавшей их с неимоверной силой к ногам тиранида. Он ожидал смерти, но все, чего он дождался был смех, смех жуткий, душераздирающий, похожий на скрежетание плохо смазанного механизма.
Это феерично.
Мда. В смысле правил йанденовская книжка оказалась не особо. Но с бэком – ещё хуже. Если вы фанат эльдар, лучше даже не читайте, психиатрия нынче дорога. Если вы ещё и играете Йанденом, вам скорей всего придётся рано или поздно прочитать не только мои излияния, но и саму книжку. Мои соболезнования.
Итак, бэк. МэттУордкакизвестнописатьегонеумеет. Вернее умеет, но только непонятно для кого. Он походу не понимает что работает с сеттингом который уже существует, и разрабатывается, причём довольно активно, последние лет двадцать. Соответсnвенно бэк как бы уже есть, и написать его по-новому непросто, потому что с одной стороны нужно добавить что-то новое, с другой – не разрушить то что уже есть. Разумный автор подходит к написанию бэка с большой осторожностью, и делает всё возможное чтоб не дай бог чего не испортить. Уорд кладёт болт на все эти сложности, и пишет бэк заново. Плохо пишет, но проблема даже не в этом. Проблема в том, что на уже существующий бэк Уорду плевать, и при написании нового он руководствуется не столько уже существующим материалом, сколько своими собственными представлениями. А в его представлении каждая фракция в 40к характеризуется парой предложений – типа «хорошие ребята, в силовой броне, самые супер-дупер-крутые и вообще кумиры молодёжи» или «ушастые депрессивные космические эльфы» и так далее. Нет, в принципе понятно что бэк настольного варгейма – ни разу не набор литературных шедевров, но одна из главных причин популярности и собственно варгейма и вообще вселенной 40к – она на самом деле несколько сложней и богаче чем такой вот стандартный набор определений. Ненамного, но всё же. В двух-трёх предложениях, максимум в паре абзацов, можно точно и правильно описать – и вот за это меня точно ждут письма с угрозами – Starcraft, но не 40k. О чём Мэтт Уорд успешно забыл.
Так вот. Я отказываюсь признавать, что описанное в этой книжке – Йанден. Будем считать что это был пустой вымерщий крафтволд, который нашли корсары с Бель-Тана и заселили. ИназвалисебяЙанденомчтобыпостебатьсянадсородичами. Да.
Так вот, Новый Йанден натурально лишён уникальной культуры, традиций и всего прочего настоящего Йандена, они теперь одержимы идеей вернуть Эльдар к временам расцвета, восстановить империю и так далее (ну, как Бель-Тан). И натурально с Бель-Таном у них «особые отношения». А остальные крафтволды оказывается вообще о былой славе не заботятся, и более того – не собираются даже защищать эльдарские руины, планеты экзодитов, и не желают спасать соулстоуны погибших эльдар. Вот ведь какая неожиданность. Все двадцать миллионов случаев когда другие крафтвооды этим всем занимались – иллюзия, этого всего не было. Только Бель-Тан и Новый Йанден. Эльдрад Ультран рыдает кровавыми слезами. Кстати именно он, потому что Ультве оказывается совсем говнюки, их вообще остальные эльдары не волнуют. То есть когда Эльдрад пожертвовал собой чтоб всех спасти, причём не просто помер, а добровольно отдал свою душ на съедение Сами-Знаете-Кому, прекрасно зная что его ждёт вечность непредставимых мучений, он это видимо сделал просто так, по приколу. Теперь уже я плачу кровавыми слезами.
Следующийпиздец. Контур бесконечности (не знаю как в русском переводе называют infinitycircuitи знать не хочу). Штука, представляющая собой по сути каркас мира-корабля и одновременно хранилище душ погибших. Самаяосновалюбогокрафтволда. Егооказываетсяраньшенебыло. Когда крафтволды строились, этого не было. Контур Бесконечности изобрели на Новом Йандене. Не так давно, уже сильно после Падения. И да, до этого никакого каркаса у крафтволдов не было. И да, эльдары не придумали никакого способа хранить души погибших довольно долго, и все кто помер до изобретения Контура – померли окончательно или заперты в камнях. Я… кровавые слёзы уже были, кровь из носа тоже, боюсь подумать откуда у меня дальше начнётся кровотечение от ярости.
Идёмдальше. Еслипомелочи – всезнают, чтоэльдарынескольковысокомерны. В представлении Уорда это значит что они (по крайне мере эльдары Нового Йандена) – самовлюблённые засранцы, не желающие слушать вообще никого и ничего, и настолько уверенные в себе ,что игнорируют даже прямую и непосредственную опасность, видимо полагая, что опасность офигеет от их крутости и сбежит.
Только так можно объяснить их поведение при появлении тиранидов. Все знают, что Йанден порушили Тираниды. Если верить кодексу Тиранидов, эльдары попытались сбежать, но поскольку крафтволд медленный, поняли что не успеют. Сбежать через вэбвей не могли, потому как контур бесконечности оставлять нельзя. После неудачной попытки сбежать, они укрепили всё что можно – грубо говоря привинтили толстые листы железа ко всем стенам в несколько слоёв. Нет, стоп, это орки. Ну ладно, это детали, укрепили всё что можно. Заранее, не дожидаясь последнего-решительного-момента подняли Аватара. Собрали всех корсаров кого смогли и всех аспектов которым захотелось подраться – а это дофига. И поставили практически всё население под ружьё, потратив несколько имеющихся… недель? Месяцев?.. Не помню, в общем всё оставшееся время на интенсивные тренировки. И подняли всех своих врэйс-гардова и -лордов. В общем и целом действовали в высшей степени разумно и компетентно. Да, в итоге им конечно вломили, но так на то он и флот-улей. Это всё в кодексе тиранидов.
А что же сие замечательное произведение, собственно про Йанден, которое как бы должно показывать «свою» фракцию в максимально выгодном свете и ну уж как минимум относительно компетентной армией?
Во-первых эльдары уже сталкивались с тирандами. Йанден уже сталкивался с тиранидами. Стем самымфлотом—ульем. Многораз. Напротяженниидесятилетий, еслиневеков. Чувствуетечтоэтозначит? Во-первых, старая отмаза про то, что Йанден проиграл, потому что раньше тиранидов в глаза не видели и не знали как с ними бороться, не работает. Во-вторых, фарсиры у них видимо слепые как кроты, потому что за несколько десятилетий как минимум не заметили приближения улья. Или – если заметили – не сочли нужным предупредить хоть кого-нибудь. Никого. Хрен с ним с Империумом, но блин, остальных то эльдар могли бы и того.. ну там позвонить что ли.. Тем более что им глядишь и помогли бы чем. А когда до этих идиотов таки дошло что ОНО идёт прямо на них, они решили… что пофиг. Типаонисправятся. Онислишкомкрутые, чтобволноваться. Оказывается, кровь может идти из ушей.
Ну так вот, миллиарды эльдар погибли в результате насшествия… стоп. Миллиарды? Ага. Оказывается, в одном крафтволде их «бесчётные миллиарды». Как-то типа считалось всегда что их всего несколько сотен миллионов осталось, но ладно. Размножились. Всякоебывает. Эльдары же плодовиты до чрезвычайности, дети рождаются часто и по многу в каждой семье. Развенет? Посленашествиятиранидовимпришлосьвосстанавливаться. Причёмсамим. Остальнымэльдарампофиг. ДажеБель—Тану. Ну с остальными понятно, они вообще эгоистичные ублюдки, но почему пофиг Бель-Тану? Потому что Новый Йанден ослабел настолько, что не может участвовать в восстановлении эльдарской империи, а значит пусть сдохнут. В принципе Бель-Тану даже своя книжка теперь не нужна, их бэк тоже уже изнасиловали.
Первый семь страниц книжки. Этовсё – первыесемьстраниц. Изсотнислишним. Кровь. Кровьдлякровавогобога! Черепадлятроначерепов! АААААААРГХХ!
Мда. В смысле правил йанденовская книжка оказалась не особо. Но с бэком – ещё хуже. Если вы фанат эльдар, лучше даже не читайте, психиатрия нынче дорога. Если вы ещё и играете Йанденом, вам скорей всего придётся рано или поздно прочитать не только мои излияния, но и саму книжку. Мои соболезнования.
Итак, бэк. МэттУордкакизвестнописатьегонеумеет. Вернее умеет, но только непонятно для кого. Он походу не понимает что работает с сеттингом который уже существует, и разрабатывается, причём довольно активно, последние лет двадцать. Соответсnвенно бэк как бы уже есть, и написать его по-новому непросто, потому что с одной стороны нужно добавить что-то новое, с другой – не разрушить то что уже есть. Разумный автор подходит к написанию бэка с большой осторожностью, и делает всё возможное чтоб не дай бог чего не испортить. Уорд кладёт болт на все эти сложности, и пишет бэк заново. Плохо пишет, но проблема даже не в этом. Проблема в том, что на уже существующий бэк Уорду плевать, и при написании нового он руководствуется не столько уже существующим материалом, сколько своими собственными представлениями. А в его представлении каждая фракция в 40к характеризуется парой предложений – типа «хорошие ребята, в силовой броне, самые супер-дупер-крутые и вообще кумиры молодёжи» или «ушастые депрессивные космические эльфы» и так далее. Нет, в принципе понятно что бэк настольного варгейма – ни разу не набор литературных шедевров, но одна из главных причин популярности и собственно варгейма и вообще вселенной 40к – она на самом деле несколько сложней и богаче чем такой вот стандартный набор определений. Ненамного, но всё же. В двух-трёх предложениях, максимум в паре абзацов, можно точно и правильно описать – и вот за это меня точно ждут письма с угрозами – Starcraft, но не 40k. О чём Мэтт Уорд успешно забыл.
Так вот. Я отказываюсь признавать, что описанное в этой книжке – Йанден. Будем считать что это был пустой вымерщий крафтволд, который нашли корсары с Бель-Тана и заселили. ИназвалисебяЙанденомчтобыпостебатьсянадсородичами. Да.
Так вот, Новый Йанден натурально лишён уникальной культуры, традиций и всего прочего настоящего Йандена, они теперь одержимы идеей вернуть Эльдар к временам расцвета, восстановить империю и так далее (ну, как Бель-Тан). И натурально с Бель-Таном у них «особые отношения». А остальные крафтволды оказывается вообще о былой славе не заботятся, и более того – не собираются даже защищать эльдарские руины, планеты экзодитов, и не желают спасать соулстоуны погибших эльдар. Вот ведь какая неожиданность. Все двадцать миллионов случаев когда другие крафтвооды этим всем занимались – иллюзия, этого всего не было. Только Бель-Тан и Новый Йанден. Эльдрад Ультран рыдает кровавыми слезами. Кстати именно он, потому что Ультве оказывается совсем говнюки, их вообще остальные эльдары не волнуют. То есть когда Эльдрад пожертвовал собой чтоб всех спасти, причём не просто помер, а добровольно отдал свою душ на съедение Сами-Знаете-Кому, прекрасно зная что его ждёт вечность непредставимых мучений, он это видимо сделал просто так, по приколу. Теперь уже я плачу кровавыми слезами.
Следующийпиздец. Контур бесконечности (не знаю как в русском переводе называют infinitycircuitи знать не хочу). Штука, представляющая собой по сути каркас мира-корабля и одновременно хранилище душ погибших. Самаяосновалюбогокрафтволда. Егооказываетсяраньшенебыло. Когда крафтволды строились, этого не было. Контур Бесконечности изобрели на Новом Йандене. Не так давно, уже сильно после Падения. И да, до этого никакого каркаса у крафтволдов не было. И да, эльдары не придумали никакого способа хранить души погибших довольно долго, и все кто помер до изобретения Контура – померли окончательно или заперты в камнях. Я… кровавые слёзы уже были, кровь из носа тоже, боюсь подумать откуда у меня дальше начнётся кровотечение от ярости.
Идёмдальше. Еслипомелочи – всезнают, чтоэльдарынескольковысокомерны. В представлении Уорда это значит что они (по крайне мере эльдары Нового Йандена) – самовлюблённые засранцы, не желающие слушать вообще никого и ничего, и настолько уверенные в себе ,что игнорируют даже прямую и непосредственную опасность, видимо полагая, что опасность офигеет от их крутости и сбежит.
Только так можно объяснить их поведение при появлении тиранидов. Все знают, что Йанден порушили Тираниды. Если верить кодексу Тиранидов, эльдары попытались сбежать, но поскольку крафтволд медленный, поняли что не успеют. Сбежать через вэбвей не могли, потому как контур бесконечности оставлять нельзя. После неудачной попытки сбежать, они укрепили всё что можно – грубо говоря привинтили толстые листы железа ко всем стенам в несколько слоёв. Нет, стоп, это орки. Ну ладно, это детали, укрепили всё что можно. Заранее, не дожидаясь последнего-решительного-момента подняли Аватара. Собрали всех корсаров кого смогли и всех аспектов которым захотелось подраться – а это дофига. И поставили практически всё население под ружьё, потратив несколько имеющихся… недель? Месяцев?.. Не помню, в общем всё оставшееся время на интенсивные тренировки. И подняли всех своих врэйс-гардова и -лордов. В общем и целом действовали в высшей степени разумно и компетентно. Да, в итоге им конечно вломили, но так на то он и флот-улей. Это всё в кодексе тиранидов.
А что же сие замечательное произведение, собственно про Йанден, которое как бы должно показывать «свою» фракцию в максимально выгодном свете и ну уж как минимум относительно компетентной армией?
Во-первых эльдары уже сталкивались с тирандами. Йанден уже сталкивался с тиранидами. Стем самымфлотом—ульем. Многораз. Напротяженниидесятилетий, еслиневеков. Чувствуетечтоэтозначит? Во-первых, старая отмаза про то, что Йанден проиграл, потому что раньше тиранидов в глаза не видели и не знали как с ними бороться, не работает. Во-вторых, фарсиры у них видимо слепые как кроты, потому что за несколько десятилетий как минимум не заметили приближения улья. Или – если заметили – не сочли нужным предупредить хоть кого-нибудь. Никого. Хрен с ним с Империумом, но блин, остальных то эльдар могли бы и того.. ну там позвонить что ли.. Тем более что им глядишь и помогли бы чем. А когда до этих идиотов таки дошло что ОНО идёт прямо на них, они решили… что пофиг. Типаонисправятся. Онислишкомкрутые, чтобволноваться. Оказывается, кровь может идти из ушей.
Ну так вот, миллиарды эльдар погибли в результате насшествия… стоп. Миллиарды? Ага. Оказывается, в одном крафтволде их «бесчётные миллиарды». Как-то типа считалось всегда что их всего несколько сотен миллионов осталось, но ладно. Размножились. Всякоебывает. Эльдары же плодовиты до чрезвычайности, дети рождаются часто и по многу в каждой семье. Развенет? Посленашествиятиранидовимпришлосьвосстанавливаться. Причёмсамим. Остальнымэльдарампофиг. ДажеБель—Тану. Ну с остальными понятно, они вообще эгоистичные ублюдки, но почему пофиг Бель-Тану? Потому что Новый Йанден ослабел настолько, что не может участвовать в восстановлении эльдарской империи, а значит пусть сдохнут. В принципе Бель-Тану даже своя книжка теперь не нужна, их бэк тоже уже изнасиловали.
Первый семь страниц книжки. Этовсё – первыесемьстраниц. Изсотнислишним. Кровь. Кровьдлякровавогобога! Черепадлятроначерепов! АААААААРГХХ!
Это феерично.
Мда. В смысле правил йанденовская книжка оказалась не особо. Но с бэком – ещё хуже. Если вы фанат эльдар, лучше даже не читайте, психиатрия нынче дорога. Если вы ещё и играете Йанденом, вам скорей всего придётся рано или поздно прочитать не только мои излияния, но и саму книжку. Мои соболезнования.
Итак, бэк. МэттУордкакизвестнописатьегонеумеет. Вернее умеет, но только непонятно для кого. Он походу не понимает что работает с сеттингом который уже существует, и разрабатывается, причём довольно активно, последние лет двадцать. Соответсnвенно бэк как бы уже есть, и написать его по-новому непросто, потому что с одной стороны нужно добавить что-то новое, с другой – не разрушить то что уже есть. Разумный автор подходит к написанию бэка с большой осторожностью, и делает всё возможное чтоб не дай бог чего не испортить. Уорд кладёт болт на все эти сложности, и пишет бэк заново. Плохо пишет, но проблема даже не в этом. Проблема в том, что на уже существующий бэк Уорду плевать, и при написании нового он руководствуется не столько уже существующим материалом, сколько своими собственными представлениями. А в его представлении каждая фракция в 40к характеризуется парой предложений – типа «хорошие ребята, в силовой броне, самые супер-дупер-крутые и вообще кумиры молодёжи» или «ушастые депрессивные космические эльфы» и так далее. Нет, в принципе понятно что бэк настольного варгейма – ни разу не набор литературных шедевров, но одна из главных причин популярности и собственно варгейма и вообще вселенной 40к – она на самом деле несколько сложней и богаче чем такой вот стандартный набор определений. Ненамного, но всё же. В двух-трёх предложениях, максимум в паре абзацов, можно точно и правильно описать – и вот за это меня точно ждут письма с угрозами – Starcraft, но не 40k. О чём Мэтт Уорд успешно забыл.
Так вот. Я отказываюсь признавать, что описанное в этой книжке – Йанден. Будем считать что это был пустой вымерщий крафтволд, который нашли корсары с Бель-Тана и заселили. ИназвалисебяЙанденомчтобыпостебатьсянадсородичами. Да.
Так вот, Новый Йанден натурально лишён уникальной культуры, традиций и всего прочего настоящего Йандена, они теперь одержимы идеей вернуть Эльдар к временам расцвета, восстановить империю и так далее (ну, как Бель-Тан). И натурально с Бель-Таном у них «особые отношения». А остальные крафтволды оказывается вообще о былой славе не заботятся, и более того – не собираются даже защищать эльдарские руины, планеты экзодитов, и не желают спасать соулстоуны погибших эльдар. Вот ведь какая неожиданность. Все двадцать миллионов случаев когда другие крафтвооды этим всем занимались – иллюзия, этого всего не было. Только Бель-Тан и Новый Йанден. Эльдрад Ультран рыдает кровавыми слезами. Кстати именно он, потому что Ультве оказывается совсем говнюки, их вообще остальные эльдары не волнуют. То есть когда Эльдрад пожертвовал собой чтоб всех спасти, причём не просто помер, а добровольно отдал свою душ на съедение Сами-Знаете-Кому, прекрасно зная что его ждёт вечность непредставимых мучений, он это видимо сделал просто так, по приколу. Теперь уже я плачу кровавыми слезами.
Следующийпиздец. Контур бесконечности (не знаю как в русском переводе называют infinitycircuitи знать не хочу). Штука, представляющая собой по сути каркас мира-корабля и одновременно хранилище душ погибших. Самаяосновалюбогокрафтволда. Егооказываетсяраньшенебыло. Когда крафтволды строились, этого не было. Контур Бесконечности изобрели на Новом Йандене. Не так давно, уже сильно после Падения. И да, до этого никакого каркаса у крафтволдов не было. И да, эльдары не придумали никакого способа хранить души погибших довольно долго, и все кто помер до изобретения Контура – померли окончательно или заперты в камнях. Я… кровавые слёзы уже были, кровь из носа тоже, боюсь подумать откуда у меня дальше начнётся кровотечение от ярости.
Идёмдальше. Еслипомелочи – всезнают, чтоэльдарынескольковысокомерны. В представлении Уорда это значит что они (по крайне мере эльдары Нового Йандена) – самовлюблённые засранцы, не желающие слушать вообще никого и ничего, и настолько уверенные в себе ,что игнорируют даже прямую и непосредственную опасность, видимо полагая, что опасность офигеет от их крутости и сбежит.
Только так можно объяснить их поведение при появлении тиранидов. Все знают, что Йанден порушили Тираниды. Если верить кодексу Тиранидов, эльдары попытались сбежать, но поскольку крафтволд медленный, поняли что не успеют. Сбежать через вэбвей не могли, потому как контур бесконечности оставлять нельзя. После неудачной попытки сбежать, они укрепили всё что можно – грубо говоря привинтили толстые листы железа ко всем стенам в несколько слоёв. Нет, стоп, это орки. Ну ладно, это детали, укрепили всё что можно. Заранее, не дожидаясь последнего-решительного-момента подняли Аватара. Собрали всех корсаров кого смогли и всех аспектов которым захотелось подраться – а это дофига. И поставили практически всё население под ружьё, потратив несколько имеющихся… недель? Месяцев?.. Не помню, в общем всё оставшееся время на интенсивные тренировки. И подняли всех своих врэйс-гардова и -лордов. В общем и целом действовали в высшей степени разумно и компетентно. Да, в итоге им конечно вломили, но так на то он и флот-улей. Это всё в кодексе тиранидов.
А что же сие замечательное произведение, собственно про Йанден, которое как бы должно показывать «свою» фракцию в максимально выгодном свете и ну уж как минимум относительно компетентной армией?
Во-первых эльдары уже сталкивались с тирандами. Йанден уже сталкивался с тиранидами. Стем самымфлотом—ульем. Многораз. Напротяженниидесятилетий, еслиневеков. Чувствуетечтоэтозначит? Во-первых, старая отмаза про то, что Йанден проиграл, потому что раньше тиранидов в глаза не видели и не знали как с ними бороться, не работает. Во-вторых, фарсиры у них видимо слепые как кроты, потому что за несколько десятилетий как минимум не заметили приближения улья. Или – если заметили – не сочли нужным предупредить хоть кого-нибудь. Никого. Хрен с ним с Империумом, но блин, остальных то эльдар могли бы и того.. ну там позвонить что ли.. Тем более что им глядишь и помогли бы чем. А когда до этих идиотов таки дошло что ОНО идёт прямо на них, они решили… что пофиг. Типаонисправятся. Онислишкомкрутые, чтобволноваться. Оказывается, кровь может идти из ушей.
Ну так вот, миллиарды эльдар погибли в результате насшествия… стоп. Миллиарды? Ага. Оказывается, в одном крафтволде их «бесчётные миллиарды». Как-то типа считалось всегда что их всего несколько сотен миллионов осталось, но ладно. Размножились. Всякоебывает. Эльдары же плодовиты до чрезвычайности, дети рождаются часто и по многу в каждой семье. Развенет? Посленашествиятиранидовимпришлосьвосстанавливаться. Причёмсамим. Остальнымэльдарампофиг. ДажеБель—Тану. Ну с остальными понятно, они вообще эгоистичные ублюдки, но почему пофиг Бель-Тану? Потому что Новый Йанден ослабел настолько, что не может участвовать в восстановлении эльдарской империи, а значит пусть сдохнут. В принципе Бель-Тану даже своя книжка теперь не нужна, их бэк тоже уже изнасиловали.
Первый семь страниц книжки. Этовсё – первыесемьстраниц. Изсотнислишним. Кровь. Кровьдлякровавогобога! Черепадлятроначерепов! АААААААРГХХ!
Мда. В смысле правил йанденовская книжка оказалась не особо. Но с бэком – ещё хуже. Если вы фанат эльдар, лучше даже не читайте, психиатрия нынче дорога. Если вы ещё и играете Йанденом, вам скорей всего придётся рано или поздно прочитать не только мои излияния, но и саму книжку. Мои соболезнования.
Итак, бэк. МэттУордкакизвестнописатьегонеумеет. Вернее умеет, но только непонятно для кого. Он походу не понимает что работает с сеттингом который уже существует, и разрабатывается, причём довольно активно, последние лет двадцать. Соответсnвенно бэк как бы уже есть, и написать его по-новому непросто, потому что с одной стороны нужно добавить что-то новое, с другой – не разрушить то что уже есть. Разумный автор подходит к написанию бэка с большой осторожностью, и делает всё возможное чтоб не дай бог чего не испортить. Уорд кладёт болт на все эти сложности, и пишет бэк заново. Плохо пишет, но проблема даже не в этом. Проблема в том, что на уже существующий бэк Уорду плевать, и при написании нового он руководствуется не столько уже существующим материалом, сколько своими собственными представлениями. А в его представлении каждая фракция в 40к характеризуется парой предложений – типа «хорошие ребята, в силовой броне, самые супер-дупер-крутые и вообще кумиры молодёжи» или «ушастые депрессивные космические эльфы» и так далее. Нет, в принципе понятно что бэк настольного варгейма – ни разу не набор литературных шедевров, но одна из главных причин популярности и собственно варгейма и вообще вселенной 40к – она на самом деле несколько сложней и богаче чем такой вот стандартный набор определений. Ненамного, но всё же. В двух-трёх предложениях, максимум в паре абзацов, можно точно и правильно описать – и вот за это меня точно ждут письма с угрозами – Starcraft, но не 40k. О чём Мэтт Уорд успешно забыл.
Так вот. Я отказываюсь признавать, что описанное в этой книжке – Йанден. Будем считать что это был пустой вымерщий крафтволд, который нашли корсары с Бель-Тана и заселили. ИназвалисебяЙанденомчтобыпостебатьсянадсородичами. Да.
Так вот, Новый Йанден натурально лишён уникальной культуры, традиций и всего прочего настоящего Йандена, они теперь одержимы идеей вернуть Эльдар к временам расцвета, восстановить империю и так далее (ну, как Бель-Тан). И натурально с Бель-Таном у них «особые отношения». А остальные крафтволды оказывается вообще о былой славе не заботятся, и более того – не собираются даже защищать эльдарские руины, планеты экзодитов, и не желают спасать соулстоуны погибших эльдар. Вот ведь какая неожиданность. Все двадцать миллионов случаев когда другие крафтвооды этим всем занимались – иллюзия, этого всего не было. Только Бель-Тан и Новый Йанден. Эльдрад Ультран рыдает кровавыми слезами. Кстати именно он, потому что Ультве оказывается совсем говнюки, их вообще остальные эльдары не волнуют. То есть когда Эльдрад пожертвовал собой чтоб всех спасти, причём не просто помер, а добровольно отдал свою душ на съедение Сами-Знаете-Кому, прекрасно зная что его ждёт вечность непредставимых мучений, он это видимо сделал просто так, по приколу. Теперь уже я плачу кровавыми слезами.
Следующийпиздец. Контур бесконечности (не знаю как в русском переводе называют infinitycircuitи знать не хочу). Штука, представляющая собой по сути каркас мира-корабля и одновременно хранилище душ погибших. Самаяосновалюбогокрафтволда. Егооказываетсяраньшенебыло. Когда крафтволды строились, этого не было. Контур Бесконечности изобрели на Новом Йандене. Не так давно, уже сильно после Падения. И да, до этого никакого каркаса у крафтволдов не было. И да, эльдары не придумали никакого способа хранить души погибших довольно долго, и все кто помер до изобретения Контура – померли окончательно или заперты в камнях. Я… кровавые слёзы уже были, кровь из носа тоже, боюсь подумать откуда у меня дальше начнётся кровотечение от ярости.
Идёмдальше. Еслипомелочи – всезнают, чтоэльдарынескольковысокомерны. В представлении Уорда это значит что они (по крайне мере эльдары Нового Йандена) – самовлюблённые засранцы, не желающие слушать вообще никого и ничего, и настолько уверенные в себе ,что игнорируют даже прямую и непосредственную опасность, видимо полагая, что опасность офигеет от их крутости и сбежит.
Только так можно объяснить их поведение при появлении тиранидов. Все знают, что Йанден порушили Тираниды. Если верить кодексу Тиранидов, эльдары попытались сбежать, но поскольку крафтволд медленный, поняли что не успеют. Сбежать через вэбвей не могли, потому как контур бесконечности оставлять нельзя. После неудачной попытки сбежать, они укрепили всё что можно – грубо говоря привинтили толстые листы железа ко всем стенам в несколько слоёв. Нет, стоп, это орки. Ну ладно, это детали, укрепили всё что можно. Заранее, не дожидаясь последнего-решительного-момента подняли Аватара. Собрали всех корсаров кого смогли и всех аспектов которым захотелось подраться – а это дофига. И поставили практически всё население под ружьё, потратив несколько имеющихся… недель? Месяцев?.. Не помню, в общем всё оставшееся время на интенсивные тренировки. И подняли всех своих врэйс-гардова и -лордов. В общем и целом действовали в высшей степени разумно и компетентно. Да, в итоге им конечно вломили, но так на то он и флот-улей. Это всё в кодексе тиранидов.
А что же сие замечательное произведение, собственно про Йанден, которое как бы должно показывать «свою» фракцию в максимально выгодном свете и ну уж как минимум относительно компетентной армией?
Во-первых эльдары уже сталкивались с тирандами. Йанден уже сталкивался с тиранидами. Стем самымфлотом—ульем. Многораз. Напротяженниидесятилетий, еслиневеков. Чувствуетечтоэтозначит? Во-первых, старая отмаза про то, что Йанден проиграл, потому что раньше тиранидов в глаза не видели и не знали как с ними бороться, не работает. Во-вторых, фарсиры у них видимо слепые как кроты, потому что за несколько десятилетий как минимум не заметили приближения улья. Или – если заметили – не сочли нужным предупредить хоть кого-нибудь. Никого. Хрен с ним с Империумом, но блин, остальных то эльдар могли бы и того.. ну там позвонить что ли.. Тем более что им глядишь и помогли бы чем. А когда до этих идиотов таки дошло что ОНО идёт прямо на них, они решили… что пофиг. Типаонисправятся. Онислишкомкрутые, чтобволноваться. Оказывается, кровь может идти из ушей.
Ну так вот, миллиарды эльдар погибли в результате насшествия… стоп. Миллиарды? Ага. Оказывается, в одном крафтволде их «бесчётные миллиарды». Как-то типа считалось всегда что их всего несколько сотен миллионов осталось, но ладно. Размножились. Всякоебывает. Эльдары же плодовиты до чрезвычайности, дети рождаются часто и по многу в каждой семье. Развенет? Посленашествиятиранидовимпришлосьвосстанавливаться. Причёмсамим. Остальнымэльдарампофиг. ДажеБель—Тану. Ну с остальными понятно, они вообще эгоистичные ублюдки, но почему пофиг Бель-Тану? Потому что Новый Йанден ослабел настолько, что не может участвовать в восстановлении эльдарской империи, а значит пусть сдохнут. В принципе Бель-Тану даже своя книжка теперь не нужна, их бэк тоже уже изнасиловали.
Первый семь страниц книжки. Этовсё – первыесемьстраниц. Изсотнислишним. Кровь. Кровьдлякровавогобога! Черепадлятроначерепов! АААААААРГХХ!
>>592316
Пардон. Мы пока наверное не будем трогать отдельных персонажей, потому что каждый раз как я вспоминаю что сделали с Йанной Ариэналь мне хочется кастрировать себя, и соблазн становиться всё сильней.
Рассматривать остальное в подробностях наверное лучше не будем. Остановимсятольконадвухмоментах. Во—первых, Эльдрад. Величайший фарсир в истории эльдар. Пользующийся колоссальным авторитетом среди всех своих собратьев. Герой, провидец, стратег и любимец женщин, самый сексуальный холостяк по версии «Космополитан» с конца 37 тысячелетия по свою смерть и ещё пару лет после этого.
Так вот, за пару недель до прибытия улья, который их собственные слепые фарсиры не видят, на Новый Йанден прибывает Эльдрад. И мягко так советует, что лучше бы им чо-то предпринять. Ну ладно, он бьётся в панике, но с большим достоинством и изяществом. ИправителиНовогоЙандена.. игнорируютего. Прямым текстом заявляют что он паникёр, истеричка и вообще ни крут ни разу. И посылают его к чёрту. Иотказываютсяприниматьегопредострежениявсерьёз. Эльдрада. Я.. уменясловнет. Буквально. Даже нецензурных. Пойду ещё поплачу.
И последнее – Иннеад (опять таки не знаю «официального» перевода имени Ynnead, и знать не хочу). Последняя надежда Эльдар. Новый бог, который родиться из объединённых в одну сущность душ всех погибших эльдар всех миров-кораблей, и таки победит Слаанеш, оставив экзодитов и арлекинов восстанавливать всё чо они там захотят восстановить. Одна из старейших концепций в бэке эльдар и одна из лучших идей в 40к вообще. Таквот, этооказываетсявсёфигня. Такаяэльдарскаягородскаялегенда. Вкоторуюсерьёзныечувакиневерят. «Мрачнаяфантазия» (цитата) Эльдрада. И не верят в неё серьёзные пацаны с Нового Йандена… потому что невозможно создать бога. То есть мало того что одну из лучших идей в сеттинге обосрали, это ещё и сделали без всякой логики. Вотвчёмштука. ЭльдарысоздалиСлаанеш. Они об этом знают. Но при этом не верят, что могут создать бога. Это… это.. вообще от такого количества нелогичности вселенная должна бы устроить себе милосердную эвтаназию и схлопнуться нафиг.
Ну и совсем уж чтоб добить – оказывается разные эльдарские семьи внутри одного крафтволда больше всего интересуются политикой, и постоянно находятся на грани гражданской войны, и постоянно друг друга режут. Насмерть. Эльдары. Конечно, а чо, им же пофиг на сохранение своих собратьев любой ценой, их же бессчётные миллиарды. Мэтт Уорд спёр эльдарскую политику из книжек C.S. Goto, человека, «писательская» карьера которого началась с новеллизаций DawnofWar. Плохих новеллизаций. У кого ещё есть сомнения в том, что Уорду место в психушке?
В общем и целом Iyanden– пожалуй худшее, что выпустило ГВ. Вообще. Хужечемновыенекроны. Хуже… вообщевсего. Убогие, скучные, несбалансированные правила и чудовищный, чудовищный бэк. Даже для Уорда это слишком. Каким-то чудом кодекс Эльдар избежал совсем уж откровенного пиздеца, поскольку Уорда к нему не пустили, но на Йандене он отыгрался по полной программе. Есть бессмысленное, но сильное желание собрать армию Йандена исключительно с целью НЕ использовать для неё это «дополнение». Авообщегрустно. И да, те кто йанденом играет – ещё раз мои соболезнования.
Пардон. Мы пока наверное не будем трогать отдельных персонажей, потому что каждый раз как я вспоминаю что сделали с Йанной Ариэналь мне хочется кастрировать себя, и соблазн становиться всё сильней.
Рассматривать остальное в подробностях наверное лучше не будем. Остановимсятольконадвухмоментах. Во—первых, Эльдрад. Величайший фарсир в истории эльдар. Пользующийся колоссальным авторитетом среди всех своих собратьев. Герой, провидец, стратег и любимец женщин, самый сексуальный холостяк по версии «Космополитан» с конца 37 тысячелетия по свою смерть и ещё пару лет после этого.
Так вот, за пару недель до прибытия улья, который их собственные слепые фарсиры не видят, на Новый Йанден прибывает Эльдрад. И мягко так советует, что лучше бы им чо-то предпринять. Ну ладно, он бьётся в панике, но с большим достоинством и изяществом. ИправителиНовогоЙандена.. игнорируютего. Прямым текстом заявляют что он паникёр, истеричка и вообще ни крут ни разу. И посылают его к чёрту. Иотказываютсяприниматьегопредострежениявсерьёз. Эльдрада. Я.. уменясловнет. Буквально. Даже нецензурных. Пойду ещё поплачу.
И последнее – Иннеад (опять таки не знаю «официального» перевода имени Ynnead, и знать не хочу). Последняя надежда Эльдар. Новый бог, который родиться из объединённых в одну сущность душ всех погибших эльдар всех миров-кораблей, и таки победит Слаанеш, оставив экзодитов и арлекинов восстанавливать всё чо они там захотят восстановить. Одна из старейших концепций в бэке эльдар и одна из лучших идей в 40к вообще. Таквот, этооказываетсявсёфигня. Такаяэльдарскаягородскаялегенда. Вкоторуюсерьёзныечувакиневерят. «Мрачнаяфантазия» (цитата) Эльдрада. И не верят в неё серьёзные пацаны с Нового Йандена… потому что невозможно создать бога. То есть мало того что одну из лучших идей в сеттинге обосрали, это ещё и сделали без всякой логики. Вотвчёмштука. ЭльдарысоздалиСлаанеш. Они об этом знают. Но при этом не верят, что могут создать бога. Это… это.. вообще от такого количества нелогичности вселенная должна бы устроить себе милосердную эвтаназию и схлопнуться нафиг.
Ну и совсем уж чтоб добить – оказывается разные эльдарские семьи внутри одного крафтволда больше всего интересуются политикой, и постоянно находятся на грани гражданской войны, и постоянно друг друга режут. Насмерть. Эльдары. Конечно, а чо, им же пофиг на сохранение своих собратьев любой ценой, их же бессчётные миллиарды. Мэтт Уорд спёр эльдарскую политику из книжек C.S. Goto, человека, «писательская» карьера которого началась с новеллизаций DawnofWar. Плохих новеллизаций. У кого ещё есть сомнения в том, что Уорду место в психушке?
В общем и целом Iyanden– пожалуй худшее, что выпустило ГВ. Вообще. Хужечемновыенекроны. Хуже… вообщевсего. Убогие, скучные, несбалансированные правила и чудовищный, чудовищный бэк. Даже для Уорда это слишком. Каким-то чудом кодекс Эльдар избежал совсем уж откровенного пиздеца, поскольку Уорда к нему не пустили, но на Йандене он отыгрался по полной программе. Есть бессмысленное, но сильное желание собрать армию Йандена исключительно с целью НЕ использовать для неё это «дополнение». Авообщегрустно. И да, те кто йанденом играет – ещё раз мои соболезнования.
>>592316
Пардон. Мы пока наверное не будем трогать отдельных персонажей, потому что каждый раз как я вспоминаю что сделали с Йанной Ариэналь мне хочется кастрировать себя, и соблазн становиться всё сильней.
Рассматривать остальное в подробностях наверное лучше не будем. Остановимсятольконадвухмоментах. Во—первых, Эльдрад. Величайший фарсир в истории эльдар. Пользующийся колоссальным авторитетом среди всех своих собратьев. Герой, провидец, стратег и любимец женщин, самый сексуальный холостяк по версии «Космополитан» с конца 37 тысячелетия по свою смерть и ещё пару лет после этого.
Так вот, за пару недель до прибытия улья, который их собственные слепые фарсиры не видят, на Новый Йанден прибывает Эльдрад. И мягко так советует, что лучше бы им чо-то предпринять. Ну ладно, он бьётся в панике, но с большим достоинством и изяществом. ИправителиНовогоЙандена.. игнорируютего. Прямым текстом заявляют что он паникёр, истеричка и вообще ни крут ни разу. И посылают его к чёрту. Иотказываютсяприниматьегопредострежениявсерьёз. Эльдрада. Я.. уменясловнет. Буквально. Даже нецензурных. Пойду ещё поплачу.
И последнее – Иннеад (опять таки не знаю «официального» перевода имени Ynnead, и знать не хочу). Последняя надежда Эльдар. Новый бог, который родиться из объединённых в одну сущность душ всех погибших эльдар всех миров-кораблей, и таки победит Слаанеш, оставив экзодитов и арлекинов восстанавливать всё чо они там захотят восстановить. Одна из старейших концепций в бэке эльдар и одна из лучших идей в 40к вообще. Таквот, этооказываетсявсёфигня. Такаяэльдарскаягородскаялегенда. Вкоторуюсерьёзныечувакиневерят. «Мрачнаяфантазия» (цитата) Эльдрада. И не верят в неё серьёзные пацаны с Нового Йандена… потому что невозможно создать бога. То есть мало того что одну из лучших идей в сеттинге обосрали, это ещё и сделали без всякой логики. Вотвчёмштука. ЭльдарысоздалиСлаанеш. Они об этом знают. Но при этом не верят, что могут создать бога. Это… это.. вообще от такого количества нелогичности вселенная должна бы устроить себе милосердную эвтаназию и схлопнуться нафиг.
Ну и совсем уж чтоб добить – оказывается разные эльдарские семьи внутри одного крафтволда больше всего интересуются политикой, и постоянно находятся на грани гражданской войны, и постоянно друг друга режут. Насмерть. Эльдары. Конечно, а чо, им же пофиг на сохранение своих собратьев любой ценой, их же бессчётные миллиарды. Мэтт Уорд спёр эльдарскую политику из книжек C.S. Goto, человека, «писательская» карьера которого началась с новеллизаций DawnofWar. Плохих новеллизаций. У кого ещё есть сомнения в том, что Уорду место в психушке?
В общем и целом Iyanden– пожалуй худшее, что выпустило ГВ. Вообще. Хужечемновыенекроны. Хуже… вообщевсего. Убогие, скучные, несбалансированные правила и чудовищный, чудовищный бэк. Даже для Уорда это слишком. Каким-то чудом кодекс Эльдар избежал совсем уж откровенного пиздеца, поскольку Уорда к нему не пустили, но на Йандене он отыгрался по полной программе. Есть бессмысленное, но сильное желание собрать армию Йандена исключительно с целью НЕ использовать для неё это «дополнение». Авообщегрустно. И да, те кто йанденом играет – ещё раз мои соболезнования.
Пардон. Мы пока наверное не будем трогать отдельных персонажей, потому что каждый раз как я вспоминаю что сделали с Йанной Ариэналь мне хочется кастрировать себя, и соблазн становиться всё сильней.
Рассматривать остальное в подробностях наверное лучше не будем. Остановимсятольконадвухмоментах. Во—первых, Эльдрад. Величайший фарсир в истории эльдар. Пользующийся колоссальным авторитетом среди всех своих собратьев. Герой, провидец, стратег и любимец женщин, самый сексуальный холостяк по версии «Космополитан» с конца 37 тысячелетия по свою смерть и ещё пару лет после этого.
Так вот, за пару недель до прибытия улья, который их собственные слепые фарсиры не видят, на Новый Йанден прибывает Эльдрад. И мягко так советует, что лучше бы им чо-то предпринять. Ну ладно, он бьётся в панике, но с большим достоинством и изяществом. ИправителиНовогоЙандена.. игнорируютего. Прямым текстом заявляют что он паникёр, истеричка и вообще ни крут ни разу. И посылают его к чёрту. Иотказываютсяприниматьегопредострежениявсерьёз. Эльдрада. Я.. уменясловнет. Буквально. Даже нецензурных. Пойду ещё поплачу.
И последнее – Иннеад (опять таки не знаю «официального» перевода имени Ynnead, и знать не хочу). Последняя надежда Эльдар. Новый бог, который родиться из объединённых в одну сущность душ всех погибших эльдар всех миров-кораблей, и таки победит Слаанеш, оставив экзодитов и арлекинов восстанавливать всё чо они там захотят восстановить. Одна из старейших концепций в бэке эльдар и одна из лучших идей в 40к вообще. Таквот, этооказываетсявсёфигня. Такаяэльдарскаягородскаялегенда. Вкоторуюсерьёзныечувакиневерят. «Мрачнаяфантазия» (цитата) Эльдрада. И не верят в неё серьёзные пацаны с Нового Йандена… потому что невозможно создать бога. То есть мало того что одну из лучших идей в сеттинге обосрали, это ещё и сделали без всякой логики. Вотвчёмштука. ЭльдарысоздалиСлаанеш. Они об этом знают. Но при этом не верят, что могут создать бога. Это… это.. вообще от такого количества нелогичности вселенная должна бы устроить себе милосердную эвтаназию и схлопнуться нафиг.
Ну и совсем уж чтоб добить – оказывается разные эльдарские семьи внутри одного крафтволда больше всего интересуются политикой, и постоянно находятся на грани гражданской войны, и постоянно друг друга режут. Насмерть. Эльдары. Конечно, а чо, им же пофиг на сохранение своих собратьев любой ценой, их же бессчётные миллиарды. Мэтт Уорд спёр эльдарскую политику из книжек C.S. Goto, человека, «писательская» карьера которого началась с новеллизаций DawnofWar. Плохих новеллизаций. У кого ещё есть сомнения в том, что Уорду место в психушке?
В общем и целом Iyanden– пожалуй худшее, что выпустило ГВ. Вообще. Хужечемновыенекроны. Хуже… вообщевсего. Убогие, скучные, несбалансированные правила и чудовищный, чудовищный бэк. Даже для Уорда это слишком. Каким-то чудом кодекс Эльдар избежал совсем уж откровенного пиздеца, поскольку Уорда к нему не пустили, но на Йандене он отыгрался по полной программе. Есть бессмысленное, но сильное желание собрать армию Йандена исключительно с целью НЕ использовать для неё это «дополнение». Авообщегрустно. И да, те кто йанденом играет – ещё раз мои соболезнования.
>>592320
Warning! В тексте содержиться нецензурная лексика. Если вам меньше восемнадцати, лучше не читайте.
Итак, собственно кодекс эльдар оказался не то чтобы совсем уж провальным, что в высшей степени приятно. Но это ж GW, чтоб они и не придумали как всё обосрать? Да ни в жизни. В данном случае — выпустили Iyanden. Вообще идея не плохая, и видимо это только первая из подобных книжек. Небольшое такое приложение с правилами и бэком для отдельных фракций которые народ интересуют, но в основной кодекс не влезли. Идея, повторюсь, хорошая – можно не гемороясь с выпуском новых кодексов вернуть многие ныне отсутсвующие армии, типа спидфриков, эльдар-экзодитов, отдельных полков гвардии или даже арбитров и прочих agentsoftheimperium.
Ну так вот натурально надо было такую шикарную идею обосрать. Кодекс эльдаров писал Фил Келли, в общем и целом очень пристойный автор. Дополнение же писал угадайте кто? Правильно, Мэтт Уорд, видимо в перерывах между сеансами агрессивной мастурбации на портрет Жиллимана. В принципе можно уже его отлавливать и узнавать как именно он призвал дьявола чтоб продать ему душу, потому что рациональных объяснений присутсвию Уорда в GWнет и быть не может.
Так вот, книжка которая должна дать игрокам возможность создать уникальную армию, отличающуюся от обычных эльдар, со своей уникальной тактикой, со своим набором юнитов и так далее. Хорошая такая толстая книжка, в чуть ли не сотню страниц. Сколько из них посвящены собственно игровой составляющей? Собственно правилам, новым юнитам, новой снаряге и так далее? Из сотни? Две. Две страницы. То есть вот как бы отдельные чаптеры маринов получают свои отдельные кодексы, в которых как и положено ну так на вскидку может треть или типа того – правила. А отдельный крафтворлд при этом получает.. две страницы. Простите за выражение, дорогая редакция, но ебать их в сраку раскалённой кочергой до хруста с проворотом. И как ни трудно догадаться – учитывая что поработал тут Уорд – правила тоже как бы это сказать, не шибко то хорошие. По большей части то что пишет Уорд в своих «типа кодексах» получается неостановимым кромешным пиздецом, не требующим даже минимальной работы мозга для создания неостановимой пиздецовой армии. В этот раз Уорда видимо попробовали вразумить. Только половина примерно новой снаряши превращает HQ в неостановимый леденящий душу пиздец (штука под названием Soulshrive например. Мне не то что играть против этого страшно, мне блин читать про неё страшно было. Если в двух словах – ccwс силой 3, получающее плюс один к силе за каждое убийство. То бишь аутарху в зубы эту хреновину, вокруг малость чуваков чтоб его случайно не застрелили, напускаешь на пачку гвардейцв или гаунтов, и бэнг! – к концу боя у аутарха в руках няшечка с силой 10 и ap2).
Вторая половина собственно игровой части книжечки – жуткая уныль, лишённая всякой индивидуальности. Ну и чтоб добить – главная проблема почти всего что написал Уорд, то бишь HQ-центричность. Ну или как это назвать. Представление, что армия – это до жопы отожранный и накачанный всем чем можно героический генерал, вокруг которого толпятся в общем-то ненужные или почти ненужные… ещё какие-то чуваки. Без которых неплохо было бы обойтись совсем, но пока не получается. Мало того, что такой подход напрочь убивает баланс, и без того в 40k как бы не шибко хороший, так ещё и создаётся полное ощущение что ваха постепенно превращается в.. ну не знаю, типа сильно урезанное ДнД четвёртой редакции (брррр, пакость то какая).
Это что касается правил. В принципе и так уже фигово, но к сожалению в книжечке ещё и бэк есть. Тоже за авторством Уорда. Бэк эльдаров написанный Уордом. Наверное, лучше про него в следующий раз, а то я таки вернусь в дурку. Если совсем в двух словах – C.S. Goto. Будет больно.
Warning! В тексте содержиться нецензурная лексика. Если вам меньше восемнадцати, лучше не читайте.
Итак, собственно кодекс эльдар оказался не то чтобы совсем уж провальным, что в высшей степени приятно. Но это ж GW, чтоб они и не придумали как всё обосрать? Да ни в жизни. В данном случае — выпустили Iyanden. Вообще идея не плохая, и видимо это только первая из подобных книжек. Небольшое такое приложение с правилами и бэком для отдельных фракций которые народ интересуют, но в основной кодекс не влезли. Идея, повторюсь, хорошая – можно не гемороясь с выпуском новых кодексов вернуть многие ныне отсутсвующие армии, типа спидфриков, эльдар-экзодитов, отдельных полков гвардии или даже арбитров и прочих agentsoftheimperium.
Ну так вот натурально надо было такую шикарную идею обосрать. Кодекс эльдаров писал Фил Келли, в общем и целом очень пристойный автор. Дополнение же писал угадайте кто? Правильно, Мэтт Уорд, видимо в перерывах между сеансами агрессивной мастурбации на портрет Жиллимана. В принципе можно уже его отлавливать и узнавать как именно он призвал дьявола чтоб продать ему душу, потому что рациональных объяснений присутсвию Уорда в GWнет и быть не может.
Так вот, книжка которая должна дать игрокам возможность создать уникальную армию, отличающуюся от обычных эльдар, со своей уникальной тактикой, со своим набором юнитов и так далее. Хорошая такая толстая книжка, в чуть ли не сотню страниц. Сколько из них посвящены собственно игровой составляющей? Собственно правилам, новым юнитам, новой снаряге и так далее? Из сотни? Две. Две страницы. То есть вот как бы отдельные чаптеры маринов получают свои отдельные кодексы, в которых как и положено ну так на вскидку может треть или типа того – правила. А отдельный крафтворлд при этом получает.. две страницы. Простите за выражение, дорогая редакция, но ебать их в сраку раскалённой кочергой до хруста с проворотом. И как ни трудно догадаться – учитывая что поработал тут Уорд – правила тоже как бы это сказать, не шибко то хорошие. По большей части то что пишет Уорд в своих «типа кодексах» получается неостановимым кромешным пиздецом, не требующим даже минимальной работы мозга для создания неостановимой пиздецовой армии. В этот раз Уорда видимо попробовали вразумить. Только половина примерно новой снаряши превращает HQ в неостановимый леденящий душу пиздец (штука под названием Soulshrive например. Мне не то что играть против этого страшно, мне блин читать про неё страшно было. Если в двух словах – ccwс силой 3, получающее плюс один к силе за каждое убийство. То бишь аутарху в зубы эту хреновину, вокруг малость чуваков чтоб его случайно не застрелили, напускаешь на пачку гвардейцв или гаунтов, и бэнг! – к концу боя у аутарха в руках няшечка с силой 10 и ap2).
Вторая половина собственно игровой части книжечки – жуткая уныль, лишённая всякой индивидуальности. Ну и чтоб добить – главная проблема почти всего что написал Уорд, то бишь HQ-центричность. Ну или как это назвать. Представление, что армия – это до жопы отожранный и накачанный всем чем можно героический генерал, вокруг которого толпятся в общем-то ненужные или почти ненужные… ещё какие-то чуваки. Без которых неплохо было бы обойтись совсем, но пока не получается. Мало того, что такой подход напрочь убивает баланс, и без того в 40k как бы не шибко хороший, так ещё и создаётся полное ощущение что ваха постепенно превращается в.. ну не знаю, типа сильно урезанное ДнД четвёртой редакции (брррр, пакость то какая).
Это что касается правил. В принципе и так уже фигово, но к сожалению в книжечке ещё и бэк есть. Тоже за авторством Уорда. Бэк эльдаров написанный Уордом. Наверное, лучше про него в следующий раз, а то я таки вернусь в дурку. Если совсем в двух словах – C.S. Goto. Будет больно.
>>592320
Warning! В тексте содержиться нецензурная лексика. Если вам меньше восемнадцати, лучше не читайте.
Итак, собственно кодекс эльдар оказался не то чтобы совсем уж провальным, что в высшей степени приятно. Но это ж GW, чтоб они и не придумали как всё обосрать? Да ни в жизни. В данном случае — выпустили Iyanden. Вообще идея не плохая, и видимо это только первая из подобных книжек. Небольшое такое приложение с правилами и бэком для отдельных фракций которые народ интересуют, но в основной кодекс не влезли. Идея, повторюсь, хорошая – можно не гемороясь с выпуском новых кодексов вернуть многие ныне отсутсвующие армии, типа спидфриков, эльдар-экзодитов, отдельных полков гвардии или даже арбитров и прочих agentsoftheimperium.
Ну так вот натурально надо было такую шикарную идею обосрать. Кодекс эльдаров писал Фил Келли, в общем и целом очень пристойный автор. Дополнение же писал угадайте кто? Правильно, Мэтт Уорд, видимо в перерывах между сеансами агрессивной мастурбации на портрет Жиллимана. В принципе можно уже его отлавливать и узнавать как именно он призвал дьявола чтоб продать ему душу, потому что рациональных объяснений присутсвию Уорда в GWнет и быть не может.
Так вот, книжка которая должна дать игрокам возможность создать уникальную армию, отличающуюся от обычных эльдар, со своей уникальной тактикой, со своим набором юнитов и так далее. Хорошая такая толстая книжка, в чуть ли не сотню страниц. Сколько из них посвящены собственно игровой составляющей? Собственно правилам, новым юнитам, новой снаряге и так далее? Из сотни? Две. Две страницы. То есть вот как бы отдельные чаптеры маринов получают свои отдельные кодексы, в которых как и положено ну так на вскидку может треть или типа того – правила. А отдельный крафтворлд при этом получает.. две страницы. Простите за выражение, дорогая редакция, но ебать их в сраку раскалённой кочергой до хруста с проворотом. И как ни трудно догадаться – учитывая что поработал тут Уорд – правила тоже как бы это сказать, не шибко то хорошие. По большей части то что пишет Уорд в своих «типа кодексах» получается неостановимым кромешным пиздецом, не требующим даже минимальной работы мозга для создания неостановимой пиздецовой армии. В этот раз Уорда видимо попробовали вразумить. Только половина примерно новой снаряши превращает HQ в неостановимый леденящий душу пиздец (штука под названием Soulshrive например. Мне не то что играть против этого страшно, мне блин читать про неё страшно было. Если в двух словах – ccwс силой 3, получающее плюс один к силе за каждое убийство. То бишь аутарху в зубы эту хреновину, вокруг малость чуваков чтоб его случайно не застрелили, напускаешь на пачку гвардейцв или гаунтов, и бэнг! – к концу боя у аутарха в руках няшечка с силой 10 и ap2).
Вторая половина собственно игровой части книжечки – жуткая уныль, лишённая всякой индивидуальности. Ну и чтоб добить – главная проблема почти всего что написал Уорд, то бишь HQ-центричность. Ну или как это назвать. Представление, что армия – это до жопы отожранный и накачанный всем чем можно героический генерал, вокруг которого толпятся в общем-то ненужные или почти ненужные… ещё какие-то чуваки. Без которых неплохо было бы обойтись совсем, но пока не получается. Мало того, что такой подход напрочь убивает баланс, и без того в 40k как бы не шибко хороший, так ещё и создаётся полное ощущение что ваха постепенно превращается в.. ну не знаю, типа сильно урезанное ДнД четвёртой редакции (брррр, пакость то какая).
Это что касается правил. В принципе и так уже фигово, но к сожалению в книжечке ещё и бэк есть. Тоже за авторством Уорда. Бэк эльдаров написанный Уордом. Наверное, лучше про него в следующий раз, а то я таки вернусь в дурку. Если совсем в двух словах – C.S. Goto. Будет больно.
Warning! В тексте содержиться нецензурная лексика. Если вам меньше восемнадцати, лучше не читайте.
Итак, собственно кодекс эльдар оказался не то чтобы совсем уж провальным, что в высшей степени приятно. Но это ж GW, чтоб они и не придумали как всё обосрать? Да ни в жизни. В данном случае — выпустили Iyanden. Вообще идея не плохая, и видимо это только первая из подобных книжек. Небольшое такое приложение с правилами и бэком для отдельных фракций которые народ интересуют, но в основной кодекс не влезли. Идея, повторюсь, хорошая – можно не гемороясь с выпуском новых кодексов вернуть многие ныне отсутсвующие армии, типа спидфриков, эльдар-экзодитов, отдельных полков гвардии или даже арбитров и прочих agentsoftheimperium.
Ну так вот натурально надо было такую шикарную идею обосрать. Кодекс эльдаров писал Фил Келли, в общем и целом очень пристойный автор. Дополнение же писал угадайте кто? Правильно, Мэтт Уорд, видимо в перерывах между сеансами агрессивной мастурбации на портрет Жиллимана. В принципе можно уже его отлавливать и узнавать как именно он призвал дьявола чтоб продать ему душу, потому что рациональных объяснений присутсвию Уорда в GWнет и быть не может.
Так вот, книжка которая должна дать игрокам возможность создать уникальную армию, отличающуюся от обычных эльдар, со своей уникальной тактикой, со своим набором юнитов и так далее. Хорошая такая толстая книжка, в чуть ли не сотню страниц. Сколько из них посвящены собственно игровой составляющей? Собственно правилам, новым юнитам, новой снаряге и так далее? Из сотни? Две. Две страницы. То есть вот как бы отдельные чаптеры маринов получают свои отдельные кодексы, в которых как и положено ну так на вскидку может треть или типа того – правила. А отдельный крафтворлд при этом получает.. две страницы. Простите за выражение, дорогая редакция, но ебать их в сраку раскалённой кочергой до хруста с проворотом. И как ни трудно догадаться – учитывая что поработал тут Уорд – правила тоже как бы это сказать, не шибко то хорошие. По большей части то что пишет Уорд в своих «типа кодексах» получается неостановимым кромешным пиздецом, не требующим даже минимальной работы мозга для создания неостановимой пиздецовой армии. В этот раз Уорда видимо попробовали вразумить. Только половина примерно новой снаряши превращает HQ в неостановимый леденящий душу пиздец (штука под названием Soulshrive например. Мне не то что играть против этого страшно, мне блин читать про неё страшно было. Если в двух словах – ccwс силой 3, получающее плюс один к силе за каждое убийство. То бишь аутарху в зубы эту хреновину, вокруг малость чуваков чтоб его случайно не застрелили, напускаешь на пачку гвардейцв или гаунтов, и бэнг! – к концу боя у аутарха в руках няшечка с силой 10 и ap2).
Вторая половина собственно игровой части книжечки – жуткая уныль, лишённая всякой индивидуальности. Ну и чтоб добить – главная проблема почти всего что написал Уорд, то бишь HQ-центричность. Ну или как это назвать. Представление, что армия – это до жопы отожранный и накачанный всем чем можно героический генерал, вокруг которого толпятся в общем-то ненужные или почти ненужные… ещё какие-то чуваки. Без которых неплохо было бы обойтись совсем, но пока не получается. Мало того, что такой подход напрочь убивает баланс, и без того в 40k как бы не шибко хороший, так ещё и создаётся полное ощущение что ваха постепенно превращается в.. ну не знаю, типа сильно урезанное ДнД четвёртой редакции (брррр, пакость то какая).
Это что касается правил. В принципе и так уже фигово, но к сожалению в книжечке ещё и бэк есть. Тоже за авторством Уорда. Бэк эльдаров написанный Уордом. Наверное, лучше про него в следующий раз, а то я таки вернусь в дурку. Если совсем в двух словах – C.S. Goto. Будет больно.
>>592316
Разве крафтворлды — не города-корабли размером с луну?
> Как-то типа считалось всегда что их всего несколько сотен миллионов осталось
Разве крафтворлды — не города-корабли размером с луну?
>>592334
В следующей редакции останутся только моряки.
В следующей редакции останутся только моряки.
>>592330
Они полупустые все стоят. Плюс там пространство нерационально использовано: всякие храмы аспектов имеют размер небольшого города, а пользуются им 10-15 рыл.
Они полупустые все стоят. Плюс там пространство нерационально использовано: всякие храмы аспектов имеют размер небольшого города, а пользуются им 10-15 рыл.
>>545198
Хотел запостить, а тут уже. Малаца, анон.
Хотел запостить, а тут уже. Малаца, анон.
Реквестирую гусеницепасту про сорориток. В одном из прошлых тредов была.
КО ВСЕМ ВОЕННОСЛУЖАЩИМ АСТРА МИЛИТАРУМ
Борьба за освобождение Человечества от террористического имперского режима была бы невозможной без помощи Империи Тау и ее союзников - свободных человеческих миров Восточного Пограничья, от имени которых на стороне Империи Тау выступила сейчас Человеческая Ауксилия.
Имперское правительство, так называемые Адептус Терра, всеми наличными силами пытаются скрыть от вас факты существования и свободных человеческих миров, и Человеческой Ауксилии, которые представляют смертельную опасность для их гоподства над Человечеством.
НО ИМ ЭТО НЕ УДАСТСЯ!
Сегодня сотни тысяч лучших сынов Человечества, храбрых воинов Человеческой Ауксилии, сражаются в рядах вооруженных сил Империи Тау.
ЗАВТРА ИХ БУДУТ МИЛЛИОНЫ, борющихся за построение нового, справедливого человеческого общества, без тиранов и паразитов.
Никто не может оставаться в стороне, безучастным зрителем, когда дело идет об уничтожении ненавистного имперского режима и кровавого массового террора Арбитрес и Инквизиции, когда дело идет о скорейшем прекращении войны и заключении почетного мира с Империй Тау.
Командованием Человеческой Ауксилии достигнуто соглашение с командованием вооруженных сил Империи Тау по вопросу о военнослужащих Астра Милитарум и Сил Планетарной Обороны, добровольно переходящих на нашу сторону.
В соответствии с этим соглашением, Верховным Космандованием Объединенных Коалиций Империи Тау был издан Приказ №113, имеющий чрезвычайно важное принципиальное и практическое значение для союза Человечества и Империи Тау против общего врага - имперского режима, который, прикрываясь так называемым Богом-Императором и лживой пропагандой Адептус Министорум, уже привел Человечество на край гибели.
КАЖДЫЙ ИЗ ВАС ДОЛЖЕН ЗНАТЬ ЭТОТ ПРИКАЗ!
Каждый военнослужащий Астра Милитарум и Сил Планетарной Обороны, оставивший свою часть, и перешедший на нашу сторону самостоятельно либо в составе группы, НЕ СЧИТАЕТСЯ ВОЕННОПЛЕННЫМ. Его рассматривают как противника имперского режима, перешедшего на сторону Человеческой Ауксилии.
Прием в Человеческую Ауксилию осуществляется ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО НА ДОБРОВОЛЬНЫХ НАЧАЛАХ. Каждый может по своему выбору либо вступить в Человеческую Ауксилию, либо служить в тыловых частях, либо, если он того пожелает, заняться мирным трудом на уже освобожденных от имперского режима планетах.
Во всех случаях вам гарантируется вежливое обращение и хорошее отношение.
НЕ ВЕРЬТЕ ЛЖИВЫМ ИМПЕРСКИМ БАСНЯМ О ТАК НАЗВАЕМЫХ "ЗВЕРСТВАХ КСЕНОСОВ"!
Перешедший линию фронта с этой листовкой или без таковой должен немедленно явиться в ближайшую часть Человеческой Ауксилии и предъявить ее командиру документы, удостоверяющие личность. Если вы перейдете на участке, занимаемом тау или союзными ксено-расами, просите направить вас к соответствующему ОФИЦЕРУ-ЧЕЛОВЕКУ или переводчику. Все ваши вещи, кроме оружия (деньги, обмундирование, ценные вещи, пища и вода, знаки различия, награды, и тому подобные) - НЕПРИКОСНОВЕННЫ.
Вы получите такое же довольствие, как и все военнослужащие Человеческой Ауксилии.
Вы будете немедленно отделены от военнопленных и отправлены из зоны боевых действий.
В случае, если в Империуме у вас остались родные и близкие - вам гарантируется полная анонимность.
По рассмотрении вашего заявления, командование Человеческой Ауксилии вынесет решение о приеме вас в свои ряды. Вам присвоят военное звание, исходя, в основном из принципа сохранения того же военного звания, которое было присвоено вам в Астра Милитарум или Силах Планетарной Обороны, если вы обладаете необходимыми качествами. После этого, вам выдадут стандартное снаряжение вооруженных сил Империи Тау, и направят в часть Человеческой Ауксилии на соответствующую должность.
РЕШАЙТЕСЬ И ПРИ ПЕРВОЙ ВОЗМОЖНОСТИ ПЕРЕХОДИТЕ НА НАШУ СТОРОНУ!
ПЕРЕВОДИТЕ С СОБОЙ ТОВАРИЩЕЙ!
ЧЕМ РАНЬШЕ И ЧЕМ БОЛЬШЕ ВАС ПЕРЕЙДЕТ НА НАШУ СТОРОНУ, ТЕМ БЫСТРЕЕ ОКОНЧИТСЯ ЭТА ТЯГОСТНАЯ И БЕССМЫСЛЕННАЯ ВОЙНА!
...
ДАННАЯ ЛИСТОВКА ЯВЛЯЕТСЯ ПРОПУСКОМ ДЛЯ НЕОГРАНИЧЕННОГО ЧИСЛА КОМАНДИРОВ, БОЙЦОВ, КОМИССАРОВ, СВЯЩЕННИКОВ, ТЕХНОЖРЕЦОВ АСТРА МИЛИТАРУМ И СИЛ ПЛАНЕТАРНОЙ ОБОРОНЫ, ПЕРЕХОДЯЩИХ НА СТОРОНУ ИМПЕРИИ ТАУ И ЕЕ СОЮЗНИКОВ.
Борьба за освобождение Человечества от террористического имперского режима была бы невозможной без помощи Империи Тау и ее союзников - свободных человеческих миров Восточного Пограничья, от имени которых на стороне Империи Тау выступила сейчас Человеческая Ауксилия.
Имперское правительство, так называемые Адептус Терра, всеми наличными силами пытаются скрыть от вас факты существования и свободных человеческих миров, и Человеческой Ауксилии, которые представляют смертельную опасность для их гоподства над Человечеством.
НО ИМ ЭТО НЕ УДАСТСЯ!
Сегодня сотни тысяч лучших сынов Человечества, храбрых воинов Человеческой Ауксилии, сражаются в рядах вооруженных сил Империи Тау.
ЗАВТРА ИХ БУДУТ МИЛЛИОНЫ, борющихся за построение нового, справедливого человеческого общества, без тиранов и паразитов.
Никто не может оставаться в стороне, безучастным зрителем, когда дело идет об уничтожении ненавистного имперского режима и кровавого массового террора Арбитрес и Инквизиции, когда дело идет о скорейшем прекращении войны и заключении почетного мира с Империй Тау.
Командованием Человеческой Ауксилии достигнуто соглашение с командованием вооруженных сил Империи Тау по вопросу о военнослужащих Астра Милитарум и Сил Планетарной Обороны, добровольно переходящих на нашу сторону.
В соответствии с этим соглашением, Верховным Космандованием Объединенных Коалиций Империи Тау был издан Приказ №113, имеющий чрезвычайно важное принципиальное и практическое значение для союза Человечества и Империи Тау против общего врага - имперского режима, который, прикрываясь так называемым Богом-Императором и лживой пропагандой Адептус Министорум, уже привел Человечество на край гибели.
КАЖДЫЙ ИЗ ВАС ДОЛЖЕН ЗНАТЬ ЭТОТ ПРИКАЗ!
Каждый военнослужащий Астра Милитарум и Сил Планетарной Обороны, оставивший свою часть, и перешедший на нашу сторону самостоятельно либо в составе группы, НЕ СЧИТАЕТСЯ ВОЕННОПЛЕННЫМ. Его рассматривают как противника имперского режима, перешедшего на сторону Человеческой Ауксилии.
Прием в Человеческую Ауксилию осуществляется ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО НА ДОБРОВОЛЬНЫХ НАЧАЛАХ. Каждый может по своему выбору либо вступить в Человеческую Ауксилию, либо служить в тыловых частях, либо, если он того пожелает, заняться мирным трудом на уже освобожденных от имперского режима планетах.
Во всех случаях вам гарантируется вежливое обращение и хорошее отношение.
НЕ ВЕРЬТЕ ЛЖИВЫМ ИМПЕРСКИМ БАСНЯМ О ТАК НАЗВАЕМЫХ "ЗВЕРСТВАХ КСЕНОСОВ"!
Перешедший линию фронта с этой листовкой или без таковой должен немедленно явиться в ближайшую часть Человеческой Ауксилии и предъявить ее командиру документы, удостоверяющие личность. Если вы перейдете на участке, занимаемом тау или союзными ксено-расами, просите направить вас к соответствующему ОФИЦЕРУ-ЧЕЛОВЕКУ или переводчику. Все ваши вещи, кроме оружия (деньги, обмундирование, ценные вещи, пища и вода, знаки различия, награды, и тому подобные) - НЕПРИКОСНОВЕННЫ.
Вы получите такое же довольствие, как и все военнослужащие Человеческой Ауксилии.
Вы будете немедленно отделены от военнопленных и отправлены из зоны боевых действий.
В случае, если в Империуме у вас остались родные и близкие - вам гарантируется полная анонимность.
По рассмотрении вашего заявления, командование Человеческой Ауксилии вынесет решение о приеме вас в свои ряды. Вам присвоят военное звание, исходя, в основном из принципа сохранения того же военного звания, которое было присвоено вам в Астра Милитарум или Силах Планетарной Обороны, если вы обладаете необходимыми качествами. После этого, вам выдадут стандартное снаряжение вооруженных сил Империи Тау, и направят в часть Человеческой Ауксилии на соответствующую должность.
РЕШАЙТЕСЬ И ПРИ ПЕРВОЙ ВОЗМОЖНОСТИ ПЕРЕХОДИТЕ НА НАШУ СТОРОНУ!
ПЕРЕВОДИТЕ С СОБОЙ ТОВАРИЩЕЙ!
ЧЕМ РАНЬШЕ И ЧЕМ БОЛЬШЕ ВАС ПЕРЕЙДЕТ НА НАШУ СТОРОНУ, ТЕМ БЫСТРЕЕ ОКОНЧИТСЯ ЭТА ТЯГОСТНАЯ И БЕССМЫСЛЕННАЯ ВОЙНА!
...
ДАННАЯ ЛИСТОВКА ЯВЛЯЕТСЯ ПРОПУСКОМ ДЛЯ НЕОГРАНИЧЕННОГО ЧИСЛА КОМАНДИРОВ, БОЙЦОВ, КОМИССАРОВ, СВЯЩЕННИКОВ, ТЕХНОЖРЕЦОВ АСТРА МИЛИТАРУМ И СИЛ ПЛАНЕТАРНОЙ ОБОРОНЫ, ПЕРЕХОДЯЩИХ НА СТОРОНУ ИМПЕРИИ ТАУ И ЕЕ СОЮЗНИКОВ.
КО ВСЕМ ВОЕННОСЛУЖАЩИМ АСТРА МИЛИТАРУМ
Борьба за освобождение Человечества от террористического имперского режима была бы невозможной без помощи Империи Тау и ее союзников - свободных человеческих миров Восточного Пограничья, от имени которых на стороне Империи Тау выступила сейчас Человеческая Ауксилия.
Имперское правительство, так называемые Адептус Терра, всеми наличными силами пытаются скрыть от вас факты существования и свободных человеческих миров, и Человеческой Ауксилии, которые представляют смертельную опасность для их гоподства над Человечеством.
НО ИМ ЭТО НЕ УДАСТСЯ!
Сегодня сотни тысяч лучших сынов Человечества, храбрых воинов Человеческой Ауксилии, сражаются в рядах вооруженных сил Империи Тау.
ЗАВТРА ИХ БУДУТ МИЛЛИОНЫ, борющихся за построение нового, справедливого человеческого общества, без тиранов и паразитов.
Никто не может оставаться в стороне, безучастным зрителем, когда дело идет об уничтожении ненавистного имперского режима и кровавого массового террора Арбитрес и Инквизиции, когда дело идет о скорейшем прекращении войны и заключении почетного мира с Империй Тау.
Командованием Человеческой Ауксилии достигнуто соглашение с командованием вооруженных сил Империи Тау по вопросу о военнослужащих Астра Милитарум и Сил Планетарной Обороны, добровольно переходящих на нашу сторону.
В соответствии с этим соглашением, Верховным Космандованием Объединенных Коалиций Империи Тау был издан Приказ №113, имеющий чрезвычайно важное принципиальное и практическое значение для союза Человечества и Империи Тау против общего врага - имперского режима, который, прикрываясь так называемым Богом-Императором и лживой пропагандой Адептус Министорум, уже привел Человечество на край гибели.
КАЖДЫЙ ИЗ ВАС ДОЛЖЕН ЗНАТЬ ЭТОТ ПРИКАЗ!
Каждый военнослужащий Астра Милитарум и Сил Планетарной Обороны, оставивший свою часть, и перешедший на нашу сторону самостоятельно либо в составе группы, НЕ СЧИТАЕТСЯ ВОЕННОПЛЕННЫМ. Его рассматривают как противника имперского режима, перешедшего на сторону Человеческой Ауксилии.
Прием в Человеческую Ауксилию осуществляется ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО НА ДОБРОВОЛЬНЫХ НАЧАЛАХ. Каждый может по своему выбору либо вступить в Человеческую Ауксилию, либо служить в тыловых частях, либо, если он того пожелает, заняться мирным трудом на уже освобожденных от имперского режима планетах.
Во всех случаях вам гарантируется вежливое обращение и хорошее отношение.
НЕ ВЕРЬТЕ ЛЖИВЫМ ИМПЕРСКИМ БАСНЯМ О ТАК НАЗВАЕМЫХ "ЗВЕРСТВАХ КСЕНОСОВ"!
Перешедший линию фронта с этой листовкой или без таковой должен немедленно явиться в ближайшую часть Человеческой Ауксилии и предъявить ее командиру документы, удостоверяющие личность. Если вы перейдете на участке, занимаемом тау или союзными ксено-расами, просите направить вас к соответствующему ОФИЦЕРУ-ЧЕЛОВЕКУ или переводчику. Все ваши вещи, кроме оружия (деньги, обмундирование, ценные вещи, пища и вода, знаки различия, награды, и тому подобные) - НЕПРИКОСНОВЕННЫ.
Вы получите такое же довольствие, как и все военнослужащие Человеческой Ауксилии.
Вы будете немедленно отделены от военнопленных и отправлены из зоны боевых действий.
В случае, если в Империуме у вас остались родные и близкие - вам гарантируется полная анонимность.
По рассмотрении вашего заявления, командование Человеческой Ауксилии вынесет решение о приеме вас в свои ряды. Вам присвоят военное звание, исходя, в основном из принципа сохранения того же военного звания, которое было присвоено вам в Астра Милитарум или Силах Планетарной Обороны, если вы обладаете необходимыми качествами. После этого, вам выдадут стандартное снаряжение вооруженных сил Империи Тау, и направят в часть Человеческой Ауксилии на соответствующую должность.
РЕШАЙТЕСЬ И ПРИ ПЕРВОЙ ВОЗМОЖНОСТИ ПЕРЕХОДИТЕ НА НАШУ СТОРОНУ!
ПЕРЕВОДИТЕ С СОБОЙ ТОВАРИЩЕЙ!
ЧЕМ РАНЬШЕ И ЧЕМ БОЛЬШЕ ВАС ПЕРЕЙДЕТ НА НАШУ СТОРОНУ, ТЕМ БЫСТРЕЕ ОКОНЧИТСЯ ЭТА ТЯГОСТНАЯ И БЕССМЫСЛЕННАЯ ВОЙНА!
...
ДАННАЯ ЛИСТОВКА ЯВЛЯЕТСЯ ПРОПУСКОМ ДЛЯ НЕОГРАНИЧЕННОГО ЧИСЛА КОМАНДИРОВ, БОЙЦОВ, КОМИССАРОВ, СВЯЩЕННИКОВ, ТЕХНОЖРЕЦОВ АСТРА МИЛИТАРУМ И СИЛ ПЛАНЕТАРНОЙ ОБОРОНЫ, ПЕРЕХОДЯЩИХ НА СТОРОНУ ИМПЕРИИ ТАУ И ЕЕ СОЮЗНИКОВ.
Борьба за освобождение Человечества от террористического имперского режима была бы невозможной без помощи Империи Тау и ее союзников - свободных человеческих миров Восточного Пограничья, от имени которых на стороне Империи Тау выступила сейчас Человеческая Ауксилия.
Имперское правительство, так называемые Адептус Терра, всеми наличными силами пытаются скрыть от вас факты существования и свободных человеческих миров, и Человеческой Ауксилии, которые представляют смертельную опасность для их гоподства над Человечеством.
НО ИМ ЭТО НЕ УДАСТСЯ!
Сегодня сотни тысяч лучших сынов Человечества, храбрых воинов Человеческой Ауксилии, сражаются в рядах вооруженных сил Империи Тау.
ЗАВТРА ИХ БУДУТ МИЛЛИОНЫ, борющихся за построение нового, справедливого человеческого общества, без тиранов и паразитов.
Никто не может оставаться в стороне, безучастным зрителем, когда дело идет об уничтожении ненавистного имперского режима и кровавого массового террора Арбитрес и Инквизиции, когда дело идет о скорейшем прекращении войны и заключении почетного мира с Империй Тау.
Командованием Человеческой Ауксилии достигнуто соглашение с командованием вооруженных сил Империи Тау по вопросу о военнослужащих Астра Милитарум и Сил Планетарной Обороны, добровольно переходящих на нашу сторону.
В соответствии с этим соглашением, Верховным Космандованием Объединенных Коалиций Империи Тау был издан Приказ №113, имеющий чрезвычайно важное принципиальное и практическое значение для союза Человечества и Империи Тау против общего врага - имперского режима, который, прикрываясь так называемым Богом-Императором и лживой пропагандой Адептус Министорум, уже привел Человечество на край гибели.
КАЖДЫЙ ИЗ ВАС ДОЛЖЕН ЗНАТЬ ЭТОТ ПРИКАЗ!
Каждый военнослужащий Астра Милитарум и Сил Планетарной Обороны, оставивший свою часть, и перешедший на нашу сторону самостоятельно либо в составе группы, НЕ СЧИТАЕТСЯ ВОЕННОПЛЕННЫМ. Его рассматривают как противника имперского режима, перешедшего на сторону Человеческой Ауксилии.
Прием в Человеческую Ауксилию осуществляется ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО НА ДОБРОВОЛЬНЫХ НАЧАЛАХ. Каждый может по своему выбору либо вступить в Человеческую Ауксилию, либо служить в тыловых частях, либо, если он того пожелает, заняться мирным трудом на уже освобожденных от имперского режима планетах.
Во всех случаях вам гарантируется вежливое обращение и хорошее отношение.
НЕ ВЕРЬТЕ ЛЖИВЫМ ИМПЕРСКИМ БАСНЯМ О ТАК НАЗВАЕМЫХ "ЗВЕРСТВАХ КСЕНОСОВ"!
Перешедший линию фронта с этой листовкой или без таковой должен немедленно явиться в ближайшую часть Человеческой Ауксилии и предъявить ее командиру документы, удостоверяющие личность. Если вы перейдете на участке, занимаемом тау или союзными ксено-расами, просите направить вас к соответствующему ОФИЦЕРУ-ЧЕЛОВЕКУ или переводчику. Все ваши вещи, кроме оружия (деньги, обмундирование, ценные вещи, пища и вода, знаки различия, награды, и тому подобные) - НЕПРИКОСНОВЕННЫ.
Вы получите такое же довольствие, как и все военнослужащие Человеческой Ауксилии.
Вы будете немедленно отделены от военнопленных и отправлены из зоны боевых действий.
В случае, если в Империуме у вас остались родные и близкие - вам гарантируется полная анонимность.
По рассмотрении вашего заявления, командование Человеческой Ауксилии вынесет решение о приеме вас в свои ряды. Вам присвоят военное звание, исходя, в основном из принципа сохранения того же военного звания, которое было присвоено вам в Астра Милитарум или Силах Планетарной Обороны, если вы обладаете необходимыми качествами. После этого, вам выдадут стандартное снаряжение вооруженных сил Империи Тау, и направят в часть Человеческой Ауксилии на соответствующую должность.
РЕШАЙТЕСЬ И ПРИ ПЕРВОЙ ВОЗМОЖНОСТИ ПЕРЕХОДИТЕ НА НАШУ СТОРОНУ!
ПЕРЕВОДИТЕ С СОБОЙ ТОВАРИЩЕЙ!
ЧЕМ РАНЬШЕ И ЧЕМ БОЛЬШЕ ВАС ПЕРЕЙДЕТ НА НАШУ СТОРОНУ, ТЕМ БЫСТРЕЕ ОКОНЧИТСЯ ЭТА ТЯГОСТНАЯ И БЕССМЫСЛЕННАЯ ВОЙНА!
...
ДАННАЯ ЛИСТОВКА ЯВЛЯЕТСЯ ПРОПУСКОМ ДЛЯ НЕОГРАНИЧЕННОГО ЧИСЛА КОМАНДИРОВ, БОЙЦОВ, КОМИССАРОВ, СВЯЩЕННИКОВ, ТЕХНОЖРЕЦОВ АСТРА МИЛИТАРУМ И СИЛ ПЛАНЕТАРНОЙ ОБОРОНЫ, ПЕРЕХОДЯЩИХ НА СТОРОНУ ИМПЕРИИ ТАУ И ЕЕ СОЮЗНИКОВ.
>>545988
Ярош Гашекус охуеннен.
Это летописец с чехийскоро улья гениально талантлив, император его сохрани.
Ярош Гашекус охуеннен.
Это летописец с чехийскоро улья гениально талантлив, император его сохрани.
>>593407
Давно пора собраться и книгу целиком переделать.
Давно пора собраться и книгу целиком переделать.
>>542343
Проиграл с большинства названий.
Проиграл с большинства названий.
>>542345
Про фашизм забыл упомянуть.
Про фашизм забыл упомянуть.
>>540639
Лол, взяли
Лол, взяли
РЕЛИГИОЗНЫЙ ДИСПУТ
Вечером их навестил инквизитор-пуританин, который утром тоже собирался служить полевую обедню у саперов. Это был
фанатик, стремившийся каждого ксеноса отправить к Императору. Еще будучи дознавателем, он попытался в одиночку взять штурмом посольство тау. В газете "Вечерний ксенофоб" радикалы иногда помещали о
нем заметки под разными заголовками, вроде "Очередной "инцидент" у посольства Тау" или "Пуританин против Эльдрада: кто кого?".
Память у пуританина хромала на обе ноги - результат встречи в темном переулке со отделением Серых Рыцарей. Пуританин попытался наложить на боевых братьев епитимью за недостаточное рвение в уничтожении орков.
Сегодня пуританин пришел наставить своего коллегу Каца на путь истинный и заронить в его душу
искру божественной ксенофобии. Он начал с того, что заметил ему:
- Удивляюсь, что это у вас не висит икона Императора. Где вы молитесь и где ваш "Молот Ксеносов"? Ни один святой образ не
украшает стен вашей комнаты. Что это у вас над постелью?
Кац улыбнулся.
- Это "Октарианские орки посылают астропатическое сообщение Разуму Улья", а невыносимый пиздец под ней - мой бывший Патриарх. Направо - эльдарская резьба по кости. Я называю ее "Оргазм Лилит". Не правда ли, очень оригинально? А "Молот" у меня на кухне.
Швейк! Принесите его сюда и откройте на третьей странице.
Швейк ушел на кухню, и оттуда послышалось троекратное хлопанье раскупориваемых бутылок.
Пуританин был потрясен, когда на столе появились три бутылки.
- Это отменный амасек, коллега,- сказал Кац.- По вкусу напоминает сакру.
- Я пить не буду,- упрямо заявил набожный фельдкурат.- Я пришел заронить в вашу душу искру ксенофобии.
- Но у вас, коллега, пересохнет в горле,- сказал Кац.- Выпейте, а я послушаю. Я гибрид весьма терпимый, могу
выслушать и чужие мнения.
Пуританин немного отпил и вытаращил глаза:
- Чертовски добрый амасек, коллега! Не правда ли? - спросил Кац.
Фанатик сурово заметил:
- Я замечаю, что вы пользуетесь ксенотехом.
- Что поделаешь, привычка,- ответил Кац.- Иногда я даже ловлю себя на том, что руки тянутся к орочьей шутте. Швейк, налейте милорду инквизитору. Поверьте, я пользуюсь также эльдаротехом, некротехом и даже нанимаю крутов. Послужите-ка в Ордо с мое - и вы до
этого дойдете. Это совсем нетрудно, а нам в Ордо Ксенос все это очень близко: расстреливать орков из осколочных ружей, драть эльдар шкуродерами, травить тиранидов крутами. Это весьма эффективно и вполне по ксенофобски. Не правда ли? Пейте, коллега!
Пуританин машинально выпил. Видно было, что он хотел бы возразить, но не может. Он собирался с мыслями.
- Выше голову, уважаемый коллега, - продолжал Кац,- не сидите с таким мрачным видом, словно через пять минут вас должны повесить. Слыхал я, что однажды на задании вы случайно наступили в орочье дерьмо и после отстрелили себе ступню, боясь, что Император вас покарает за ксенолюбство. Лично я спокойно могу вымазаться ксенодерьмом с ног до головы. Пардон! Выпейте! Вам уже лучше?.. А может быть, у вас более прогрессивный взгляд проблему ксеносов, может быть, вы идете в ногу с духом времени и с ксеногибристами? Иначе говоря, вы признаете, что в Высшее Благо не такая уж плохая идея? Считаете ли вы, что гвардии не помешала бы парочка орочьих полков? Что эльдарские корабли всяко лучше наших готических корыт? Что у сарути в библиотеке есть интересные книжки?.. Пейте, коллега! Швейк, налейте милорду инквизитору амасека - ему, кажется, не по себе.
Придя в чувство, пуританин произнес шепотом:
- Галактика принадлежит человечеству... Кто верит в Высшее Благо...
- Швейк,- перебил его Кац,- налейте милорду инквизитору еще рюмку амасека, пусть он опомнится. Расскажите
ему что-нибудь, Швейк.
- На Степасайде, осмелюсь доложить, милорд инквизитор,- начал Швейк,- был один настоятель. Настоятель этот на старости лет совершил паломничество на Терру, где нашел записи речей Императора. Вычитал он там, что каждый, кто верит в демонов варпа, подлежит проклятию.
Позвал он свою служанку и говорит: "Послушайте, вы мне как-то говорили, что у вас есть сын, слесарь-адмех, и что он нанялся на работу в Ордо Малеус. Если это так, то он, значит, стал работать на демоноборцев, а Император повелевает проклясть каждого, кто верит в существование демонов".
- "Батюшка,- отвечает ему баба,- ведь сын-то мой посылает мне обереги от варпа".
- "Это религиозное мракобесие,- говорит ей настоятель.- Согласно учению Императора, никаких демонов не существует. Это вас церковники соблазняют". В воскресенье он у собора кричал, что человечество только тогда будет свободно, когда последний камень последней церкви упадет на голову последнего священника. Ну, прямо от собора его отвезли в сумасшедший дом.
Да и многим бы туда не мешало. На станции адмехов на Терминусе хранится копье, которым-де сражался сам Дорн, а на Вулканис Ультор привезли мощи св. Эвисера, так там от этих мощей разразился такой варп шторм, какого свет не видал.
У пуританина зарябило в глазах. Он отошел только после новой рюмки амасека, который ударил ему в голову.
Прищурив глаза, он спросил Каца:
- Вы верите, что ксеносов надо бить их же оружием? Что Эльдрад моего врага - мой друг? Да вы вообще ксенофоб? А если не
ксенофоб, то почему вы в Ордо?
- Дорогой коллега,- ответил Кац, снисходительно похлопав его по спине,- пока Лорды Терры признают, что души гвардейцев нуждаются в охране от ксенособлазнов, должность ксенофоба является прилично оплачиваемым и не слишком утомительным занятием. Мне это больше по душе, чем сливаться с ксено-тараканами . Раньше я получал приказы от Патриарха, а теперь делаю что хочу. Я являюсь представителем того, кто уже десять тысяч лет не встает со стула, и сам играю роль бога. Не захочу устраивать экстерминатус - и не устрою, хотя бы меня на коленях просили. Впрочем, таких нашлось бы чертовски мало.
- А я люблю экстерминатусы,- промолвил пуританин, начиная икать,- очень люблю!.. Дайте мне немного
амасека. Я Императора уважаю,- продолжал он.- Очень, очень уважаю и чту. Никого так не уважаю, как его!
Он стукнул кулаком по столу, так что бутылки подскочили.
- Божественный Император - возвышенное, неземное существо, совершенное во всех своих деяниях, существо, подобное солнцу, и никто меня в этом не разубедит! И святую Саббат почитаю, и всех святых почитаю, и даже святого Эвисера... У него такое отвратительное имя!
- Да, ему бы не мешало похлопотать о перемене имени,- заметил Швейк.
- Святую Людмилу люблю и святого Георгия,- продолжал
бывший законоучитель.- Он сразил копьем биотитана...
Беседа приняла другое направление. Пуританин понес околесицу.
- Сервиторов я почитаю, их день двадцать восьмого декабря.
Абаддона ненавижу... Когда Марс в противостоянии, нельзя достать свежих Титанов.
Он засмеялся и запел:
На Терре Священной, На Троне Златом...
Но вдруг прервал пение и, обращаясь к Кацу, резко спросил:
- Вы не верите, что пятнадцатого августа праздник возношения Саббат?
Веселье было в полном разгаре. Появились новые бутылки, и время от времени слышался голос Каца:
- Скажи, что Магнус не предавал, а то не налью.
Казалось, что возвращаются времена Сожжения Просперо. Пуританин пел какую-то застольную фенрийскую песнь и вопил:
- Верую в Магнуса-Архипредателя! Не надо мне твоего амасека. Могу и сам за ним послать!
Наконец его уложили в постель. Но, прежде чем заснуть, он провозгласил, подняв руку, как на присяге:
- Верую в Божественного Императора! Дайте мне молитвенник.
Швейк сунул ему первую попавшуюся под руку книжку с ночного столика Отто Каца, и набожный фельдкурат заснул с "Заметками о сексуальных забавах эльдар" Боккаччиуса в руках.
Вечером их навестил инквизитор-пуританин, который утром тоже собирался служить полевую обедню у саперов. Это был
фанатик, стремившийся каждого ксеноса отправить к Императору. Еще будучи дознавателем, он попытался в одиночку взять штурмом посольство тау. В газете "Вечерний ксенофоб" радикалы иногда помещали о
нем заметки под разными заголовками, вроде "Очередной "инцидент" у посольства Тау" или "Пуританин против Эльдрада: кто кого?".
Память у пуританина хромала на обе ноги - результат встречи в темном переулке со отделением Серых Рыцарей. Пуританин попытался наложить на боевых братьев епитимью за недостаточное рвение в уничтожении орков.
Сегодня пуританин пришел наставить своего коллегу Каца на путь истинный и заронить в его душу
искру божественной ксенофобии. Он начал с того, что заметил ему:
- Удивляюсь, что это у вас не висит икона Императора. Где вы молитесь и где ваш "Молот Ксеносов"? Ни один святой образ не
украшает стен вашей комнаты. Что это у вас над постелью?
Кац улыбнулся.
- Это "Октарианские орки посылают астропатическое сообщение Разуму Улья", а невыносимый пиздец под ней - мой бывший Патриарх. Направо - эльдарская резьба по кости. Я называю ее "Оргазм Лилит". Не правда ли, очень оригинально? А "Молот" у меня на кухне.
Швейк! Принесите его сюда и откройте на третьей странице.
Швейк ушел на кухню, и оттуда послышалось троекратное хлопанье раскупориваемых бутылок.
Пуританин был потрясен, когда на столе появились три бутылки.
- Это отменный амасек, коллега,- сказал Кац.- По вкусу напоминает сакру.
- Я пить не буду,- упрямо заявил набожный фельдкурат.- Я пришел заронить в вашу душу искру ксенофобии.
- Но у вас, коллега, пересохнет в горле,- сказал Кац.- Выпейте, а я послушаю. Я гибрид весьма терпимый, могу
выслушать и чужие мнения.
Пуританин немного отпил и вытаращил глаза:
- Чертовски добрый амасек, коллега! Не правда ли? - спросил Кац.
Фанатик сурово заметил:
- Я замечаю, что вы пользуетесь ксенотехом.
- Что поделаешь, привычка,- ответил Кац.- Иногда я даже ловлю себя на том, что руки тянутся к орочьей шутте. Швейк, налейте милорду инквизитору. Поверьте, я пользуюсь также эльдаротехом, некротехом и даже нанимаю крутов. Послужите-ка в Ордо с мое - и вы до
этого дойдете. Это совсем нетрудно, а нам в Ордо Ксенос все это очень близко: расстреливать орков из осколочных ружей, драть эльдар шкуродерами, травить тиранидов крутами. Это весьма эффективно и вполне по ксенофобски. Не правда ли? Пейте, коллега!
Пуританин машинально выпил. Видно было, что он хотел бы возразить, но не может. Он собирался с мыслями.
- Выше голову, уважаемый коллега, - продолжал Кац,- не сидите с таким мрачным видом, словно через пять минут вас должны повесить. Слыхал я, что однажды на задании вы случайно наступили в орочье дерьмо и после отстрелили себе ступню, боясь, что Император вас покарает за ксенолюбство. Лично я спокойно могу вымазаться ксенодерьмом с ног до головы. Пардон! Выпейте! Вам уже лучше?.. А может быть, у вас более прогрессивный взгляд проблему ксеносов, может быть, вы идете в ногу с духом времени и с ксеногибристами? Иначе говоря, вы признаете, что в Высшее Благо не такая уж плохая идея? Считаете ли вы, что гвардии не помешала бы парочка орочьих полков? Что эльдарские корабли всяко лучше наших готических корыт? Что у сарути в библиотеке есть интересные книжки?.. Пейте, коллега! Швейк, налейте милорду инквизитору амасека - ему, кажется, не по себе.
Придя в чувство, пуританин произнес шепотом:
- Галактика принадлежит человечеству... Кто верит в Высшее Благо...
- Швейк,- перебил его Кац,- налейте милорду инквизитору еще рюмку амасека, пусть он опомнится. Расскажите
ему что-нибудь, Швейк.
- На Степасайде, осмелюсь доложить, милорд инквизитор,- начал Швейк,- был один настоятель. Настоятель этот на старости лет совершил паломничество на Терру, где нашел записи речей Императора. Вычитал он там, что каждый, кто верит в демонов варпа, подлежит проклятию.
Позвал он свою служанку и говорит: "Послушайте, вы мне как-то говорили, что у вас есть сын, слесарь-адмех, и что он нанялся на работу в Ордо Малеус. Если это так, то он, значит, стал работать на демоноборцев, а Император повелевает проклясть каждого, кто верит в существование демонов".
- "Батюшка,- отвечает ему баба,- ведь сын-то мой посылает мне обереги от варпа".
- "Это религиозное мракобесие,- говорит ей настоятель.- Согласно учению Императора, никаких демонов не существует. Это вас церковники соблазняют". В воскресенье он у собора кричал, что человечество только тогда будет свободно, когда последний камень последней церкви упадет на голову последнего священника. Ну, прямо от собора его отвезли в сумасшедший дом.
Да и многим бы туда не мешало. На станции адмехов на Терминусе хранится копье, которым-де сражался сам Дорн, а на Вулканис Ультор привезли мощи св. Эвисера, так там от этих мощей разразился такой варп шторм, какого свет не видал.
У пуританина зарябило в глазах. Он отошел только после новой рюмки амасека, который ударил ему в голову.
Прищурив глаза, он спросил Каца:
- Вы верите, что ксеносов надо бить их же оружием? Что Эльдрад моего врага - мой друг? Да вы вообще ксенофоб? А если не
ксенофоб, то почему вы в Ордо?
- Дорогой коллега,- ответил Кац, снисходительно похлопав его по спине,- пока Лорды Терры признают, что души гвардейцев нуждаются в охране от ксенособлазнов, должность ксенофоба является прилично оплачиваемым и не слишком утомительным занятием. Мне это больше по душе, чем сливаться с ксено-тараканами . Раньше я получал приказы от Патриарха, а теперь делаю что хочу. Я являюсь представителем того, кто уже десять тысяч лет не встает со стула, и сам играю роль бога. Не захочу устраивать экстерминатус - и не устрою, хотя бы меня на коленях просили. Впрочем, таких нашлось бы чертовски мало.
- А я люблю экстерминатусы,- промолвил пуританин, начиная икать,- очень люблю!.. Дайте мне немного
амасека. Я Императора уважаю,- продолжал он.- Очень, очень уважаю и чту. Никого так не уважаю, как его!
Он стукнул кулаком по столу, так что бутылки подскочили.
- Божественный Император - возвышенное, неземное существо, совершенное во всех своих деяниях, существо, подобное солнцу, и никто меня в этом не разубедит! И святую Саббат почитаю, и всех святых почитаю, и даже святого Эвисера... У него такое отвратительное имя!
- Да, ему бы не мешало похлопотать о перемене имени,- заметил Швейк.
- Святую Людмилу люблю и святого Георгия,- продолжал
бывший законоучитель.- Он сразил копьем биотитана...
Беседа приняла другое направление. Пуританин понес околесицу.
- Сервиторов я почитаю, их день двадцать восьмого декабря.
Абаддона ненавижу... Когда Марс в противостоянии, нельзя достать свежих Титанов.
Он засмеялся и запел:
На Терре Священной, На Троне Златом...
Но вдруг прервал пение и, обращаясь к Кацу, резко спросил:
- Вы не верите, что пятнадцатого августа праздник возношения Саббат?
Веселье было в полном разгаре. Появились новые бутылки, и время от времени слышался голос Каца:
- Скажи, что Магнус не предавал, а то не налью.
Казалось, что возвращаются времена Сожжения Просперо. Пуританин пел какую-то застольную фенрийскую песнь и вопил:
- Верую в Магнуса-Архипредателя! Не надо мне твоего амасека. Могу и сам за ним послать!
Наконец его уложили в постель. Но, прежде чем заснуть, он провозгласил, подняв руку, как на присяге:
- Верую в Божественного Императора! Дайте мне молитвенник.
Швейк сунул ему первую попавшуюся под руку книжку с ночного столика Отто Каца, и набожный фельдкурат заснул с "Заметками о сексуальных забавах эльдар" Боккаччиуса в руках.
РЕЛИГИОЗНЫЙ ДИСПУТ
Вечером их навестил инквизитор-пуританин, который утром тоже собирался служить полевую обедню у саперов. Это был
фанатик, стремившийся каждого ксеноса отправить к Императору. Еще будучи дознавателем, он попытался в одиночку взять штурмом посольство тау. В газете "Вечерний ксенофоб" радикалы иногда помещали о
нем заметки под разными заголовками, вроде "Очередной "инцидент" у посольства Тау" или "Пуританин против Эльдрада: кто кого?".
Память у пуританина хромала на обе ноги - результат встречи в темном переулке со отделением Серых Рыцарей. Пуританин попытался наложить на боевых братьев епитимью за недостаточное рвение в уничтожении орков.
Сегодня пуританин пришел наставить своего коллегу Каца на путь истинный и заронить в его душу
искру божественной ксенофобии. Он начал с того, что заметил ему:
- Удивляюсь, что это у вас не висит икона Императора. Где вы молитесь и где ваш "Молот Ксеносов"? Ни один святой образ не
украшает стен вашей комнаты. Что это у вас над постелью?
Кац улыбнулся.
- Это "Октарианские орки посылают астропатическое сообщение Разуму Улья", а невыносимый пиздец под ней - мой бывший Патриарх. Направо - эльдарская резьба по кости. Я называю ее "Оргазм Лилит". Не правда ли, очень оригинально? А "Молот" у меня на кухне.
Швейк! Принесите его сюда и откройте на третьей странице.
Швейк ушел на кухню, и оттуда послышалось троекратное хлопанье раскупориваемых бутылок.
Пуританин был потрясен, когда на столе появились три бутылки.
- Это отменный амасек, коллега,- сказал Кац.- По вкусу напоминает сакру.
- Я пить не буду,- упрямо заявил набожный фельдкурат.- Я пришел заронить в вашу душу искру ксенофобии.
- Но у вас, коллега, пересохнет в горле,- сказал Кац.- Выпейте, а я послушаю. Я гибрид весьма терпимый, могу
выслушать и чужие мнения.
Пуританин немного отпил и вытаращил глаза:
- Чертовски добрый амасек, коллега! Не правда ли? - спросил Кац.
Фанатик сурово заметил:
- Я замечаю, что вы пользуетесь ксенотехом.
- Что поделаешь, привычка,- ответил Кац.- Иногда я даже ловлю себя на том, что руки тянутся к орочьей шутте. Швейк, налейте милорду инквизитору. Поверьте, я пользуюсь также эльдаротехом, некротехом и даже нанимаю крутов. Послужите-ка в Ордо с мое - и вы до
этого дойдете. Это совсем нетрудно, а нам в Ордо Ксенос все это очень близко: расстреливать орков из осколочных ружей, драть эльдар шкуродерами, травить тиранидов крутами. Это весьма эффективно и вполне по ксенофобски. Не правда ли? Пейте, коллега!
Пуританин машинально выпил. Видно было, что он хотел бы возразить, но не может. Он собирался с мыслями.
- Выше голову, уважаемый коллега, - продолжал Кац,- не сидите с таким мрачным видом, словно через пять минут вас должны повесить. Слыхал я, что однажды на задании вы случайно наступили в орочье дерьмо и после отстрелили себе ступню, боясь, что Император вас покарает за ксенолюбство. Лично я спокойно могу вымазаться ксенодерьмом с ног до головы. Пардон! Выпейте! Вам уже лучше?.. А может быть, у вас более прогрессивный взгляд проблему ксеносов, может быть, вы идете в ногу с духом времени и с ксеногибристами? Иначе говоря, вы признаете, что в Высшее Благо не такая уж плохая идея? Считаете ли вы, что гвардии не помешала бы парочка орочьих полков? Что эльдарские корабли всяко лучше наших готических корыт? Что у сарути в библиотеке есть интересные книжки?.. Пейте, коллега! Швейк, налейте милорду инквизитору амасека - ему, кажется, не по себе.
Придя в чувство, пуританин произнес шепотом:
- Галактика принадлежит человечеству... Кто верит в Высшее Благо...
- Швейк,- перебил его Кац,- налейте милорду инквизитору еще рюмку амасека, пусть он опомнится. Расскажите
ему что-нибудь, Швейк.
- На Степасайде, осмелюсь доложить, милорд инквизитор,- начал Швейк,- был один настоятель. Настоятель этот на старости лет совершил паломничество на Терру, где нашел записи речей Императора. Вычитал он там, что каждый, кто верит в демонов варпа, подлежит проклятию.
Позвал он свою служанку и говорит: "Послушайте, вы мне как-то говорили, что у вас есть сын, слесарь-адмех, и что он нанялся на работу в Ордо Малеус. Если это так, то он, значит, стал работать на демоноборцев, а Император повелевает проклясть каждого, кто верит в существование демонов".
- "Батюшка,- отвечает ему баба,- ведь сын-то мой посылает мне обереги от варпа".
- "Это религиозное мракобесие,- говорит ей настоятель.- Согласно учению Императора, никаких демонов не существует. Это вас церковники соблазняют". В воскресенье он у собора кричал, что человечество только тогда будет свободно, когда последний камень последней церкви упадет на голову последнего священника. Ну, прямо от собора его отвезли в сумасшедший дом.
Да и многим бы туда не мешало. На станции адмехов на Терминусе хранится копье, которым-де сражался сам Дорн, а на Вулканис Ультор привезли мощи св. Эвисера, так там от этих мощей разразился такой варп шторм, какого свет не видал.
У пуританина зарябило в глазах. Он отошел только после новой рюмки амасека, который ударил ему в голову.
Прищурив глаза, он спросил Каца:
- Вы верите, что ксеносов надо бить их же оружием? Что Эльдрад моего врага - мой друг? Да вы вообще ксенофоб? А если не
ксенофоб, то почему вы в Ордо?
- Дорогой коллега,- ответил Кац, снисходительно похлопав его по спине,- пока Лорды Терры признают, что души гвардейцев нуждаются в охране от ксенособлазнов, должность ксенофоба является прилично оплачиваемым и не слишком утомительным занятием. Мне это больше по душе, чем сливаться с ксено-тараканами . Раньше я получал приказы от Патриарха, а теперь делаю что хочу. Я являюсь представителем того, кто уже десять тысяч лет не встает со стула, и сам играю роль бога. Не захочу устраивать экстерминатус - и не устрою, хотя бы меня на коленях просили. Впрочем, таких нашлось бы чертовски мало.
- А я люблю экстерминатусы,- промолвил пуританин, начиная икать,- очень люблю!.. Дайте мне немного
амасека. Я Императора уважаю,- продолжал он.- Очень, очень уважаю и чту. Никого так не уважаю, как его!
Он стукнул кулаком по столу, так что бутылки подскочили.
- Божественный Император - возвышенное, неземное существо, совершенное во всех своих деяниях, существо, подобное солнцу, и никто меня в этом не разубедит! И святую Саббат почитаю, и всех святых почитаю, и даже святого Эвисера... У него такое отвратительное имя!
- Да, ему бы не мешало похлопотать о перемене имени,- заметил Швейк.
- Святую Людмилу люблю и святого Георгия,- продолжал
бывший законоучитель.- Он сразил копьем биотитана...
Беседа приняла другое направление. Пуританин понес околесицу.
- Сервиторов я почитаю, их день двадцать восьмого декабря.
Абаддона ненавижу... Когда Марс в противостоянии, нельзя достать свежих Титанов.
Он засмеялся и запел:
На Терре Священной, На Троне Златом...
Но вдруг прервал пение и, обращаясь к Кацу, резко спросил:
- Вы не верите, что пятнадцатого августа праздник возношения Саббат?
Веселье было в полном разгаре. Появились новые бутылки, и время от времени слышался голос Каца:
- Скажи, что Магнус не предавал, а то не налью.
Казалось, что возвращаются времена Сожжения Просперо. Пуританин пел какую-то застольную фенрийскую песнь и вопил:
- Верую в Магнуса-Архипредателя! Не надо мне твоего амасека. Могу и сам за ним послать!
Наконец его уложили в постель. Но, прежде чем заснуть, он провозгласил, подняв руку, как на присяге:
- Верую в Божественного Императора! Дайте мне молитвенник.
Швейк сунул ему первую попавшуюся под руку книжку с ночного столика Отто Каца, и набожный фельдкурат заснул с "Заметками о сексуальных забавах эльдар" Боккаччиуса в руках.
Вечером их навестил инквизитор-пуританин, который утром тоже собирался служить полевую обедню у саперов. Это был
фанатик, стремившийся каждого ксеноса отправить к Императору. Еще будучи дознавателем, он попытался в одиночку взять штурмом посольство тау. В газете "Вечерний ксенофоб" радикалы иногда помещали о
нем заметки под разными заголовками, вроде "Очередной "инцидент" у посольства Тау" или "Пуританин против Эльдрада: кто кого?".
Память у пуританина хромала на обе ноги - результат встречи в темном переулке со отделением Серых Рыцарей. Пуританин попытался наложить на боевых братьев епитимью за недостаточное рвение в уничтожении орков.
Сегодня пуританин пришел наставить своего коллегу Каца на путь истинный и заронить в его душу
искру божественной ксенофобии. Он начал с того, что заметил ему:
- Удивляюсь, что это у вас не висит икона Императора. Где вы молитесь и где ваш "Молот Ксеносов"? Ни один святой образ не
украшает стен вашей комнаты. Что это у вас над постелью?
Кац улыбнулся.
- Это "Октарианские орки посылают астропатическое сообщение Разуму Улья", а невыносимый пиздец под ней - мой бывший Патриарх. Направо - эльдарская резьба по кости. Я называю ее "Оргазм Лилит". Не правда ли, очень оригинально? А "Молот" у меня на кухне.
Швейк! Принесите его сюда и откройте на третьей странице.
Швейк ушел на кухню, и оттуда послышалось троекратное хлопанье раскупориваемых бутылок.
Пуританин был потрясен, когда на столе появились три бутылки.
- Это отменный амасек, коллега,- сказал Кац.- По вкусу напоминает сакру.
- Я пить не буду,- упрямо заявил набожный фельдкурат.- Я пришел заронить в вашу душу искру ксенофобии.
- Но у вас, коллега, пересохнет в горле,- сказал Кац.- Выпейте, а я послушаю. Я гибрид весьма терпимый, могу
выслушать и чужие мнения.
Пуританин немного отпил и вытаращил глаза:
- Чертовски добрый амасек, коллега! Не правда ли? - спросил Кац.
Фанатик сурово заметил:
- Я замечаю, что вы пользуетесь ксенотехом.
- Что поделаешь, привычка,- ответил Кац.- Иногда я даже ловлю себя на том, что руки тянутся к орочьей шутте. Швейк, налейте милорду инквизитору. Поверьте, я пользуюсь также эльдаротехом, некротехом и даже нанимаю крутов. Послужите-ка в Ордо с мое - и вы до
этого дойдете. Это совсем нетрудно, а нам в Ордо Ксенос все это очень близко: расстреливать орков из осколочных ружей, драть эльдар шкуродерами, травить тиранидов крутами. Это весьма эффективно и вполне по ксенофобски. Не правда ли? Пейте, коллега!
Пуританин машинально выпил. Видно было, что он хотел бы возразить, но не может. Он собирался с мыслями.
- Выше голову, уважаемый коллега, - продолжал Кац,- не сидите с таким мрачным видом, словно через пять минут вас должны повесить. Слыхал я, что однажды на задании вы случайно наступили в орочье дерьмо и после отстрелили себе ступню, боясь, что Император вас покарает за ксенолюбство. Лично я спокойно могу вымазаться ксенодерьмом с ног до головы. Пардон! Выпейте! Вам уже лучше?.. А может быть, у вас более прогрессивный взгляд проблему ксеносов, может быть, вы идете в ногу с духом времени и с ксеногибристами? Иначе говоря, вы признаете, что в Высшее Благо не такая уж плохая идея? Считаете ли вы, что гвардии не помешала бы парочка орочьих полков? Что эльдарские корабли всяко лучше наших готических корыт? Что у сарути в библиотеке есть интересные книжки?.. Пейте, коллега! Швейк, налейте милорду инквизитору амасека - ему, кажется, не по себе.
Придя в чувство, пуританин произнес шепотом:
- Галактика принадлежит человечеству... Кто верит в Высшее Благо...
- Швейк,- перебил его Кац,- налейте милорду инквизитору еще рюмку амасека, пусть он опомнится. Расскажите
ему что-нибудь, Швейк.
- На Степасайде, осмелюсь доложить, милорд инквизитор,- начал Швейк,- был один настоятель. Настоятель этот на старости лет совершил паломничество на Терру, где нашел записи речей Императора. Вычитал он там, что каждый, кто верит в демонов варпа, подлежит проклятию.
Позвал он свою служанку и говорит: "Послушайте, вы мне как-то говорили, что у вас есть сын, слесарь-адмех, и что он нанялся на работу в Ордо Малеус. Если это так, то он, значит, стал работать на демоноборцев, а Император повелевает проклясть каждого, кто верит в существование демонов".
- "Батюшка,- отвечает ему баба,- ведь сын-то мой посылает мне обереги от варпа".
- "Это религиозное мракобесие,- говорит ей настоятель.- Согласно учению Императора, никаких демонов не существует. Это вас церковники соблазняют". В воскресенье он у собора кричал, что человечество только тогда будет свободно, когда последний камень последней церкви упадет на голову последнего священника. Ну, прямо от собора его отвезли в сумасшедший дом.
Да и многим бы туда не мешало. На станции адмехов на Терминусе хранится копье, которым-де сражался сам Дорн, а на Вулканис Ультор привезли мощи св. Эвисера, так там от этих мощей разразился такой варп шторм, какого свет не видал.
У пуританина зарябило в глазах. Он отошел только после новой рюмки амасека, который ударил ему в голову.
Прищурив глаза, он спросил Каца:
- Вы верите, что ксеносов надо бить их же оружием? Что Эльдрад моего врага - мой друг? Да вы вообще ксенофоб? А если не
ксенофоб, то почему вы в Ордо?
- Дорогой коллега,- ответил Кац, снисходительно похлопав его по спине,- пока Лорды Терры признают, что души гвардейцев нуждаются в охране от ксенособлазнов, должность ксенофоба является прилично оплачиваемым и не слишком утомительным занятием. Мне это больше по душе, чем сливаться с ксено-тараканами . Раньше я получал приказы от Патриарха, а теперь делаю что хочу. Я являюсь представителем того, кто уже десять тысяч лет не встает со стула, и сам играю роль бога. Не захочу устраивать экстерминатус - и не устрою, хотя бы меня на коленях просили. Впрочем, таких нашлось бы чертовски мало.
- А я люблю экстерминатусы,- промолвил пуританин, начиная икать,- очень люблю!.. Дайте мне немного
амасека. Я Императора уважаю,- продолжал он.- Очень, очень уважаю и чту. Никого так не уважаю, как его!
Он стукнул кулаком по столу, так что бутылки подскочили.
- Божественный Император - возвышенное, неземное существо, совершенное во всех своих деяниях, существо, подобное солнцу, и никто меня в этом не разубедит! И святую Саббат почитаю, и всех святых почитаю, и даже святого Эвисера... У него такое отвратительное имя!
- Да, ему бы не мешало похлопотать о перемене имени,- заметил Швейк.
- Святую Людмилу люблю и святого Георгия,- продолжал
бывший законоучитель.- Он сразил копьем биотитана...
Беседа приняла другое направление. Пуританин понес околесицу.
- Сервиторов я почитаю, их день двадцать восьмого декабря.
Абаддона ненавижу... Когда Марс в противостоянии, нельзя достать свежих Титанов.
Он засмеялся и запел:
На Терре Священной, На Троне Златом...
Но вдруг прервал пение и, обращаясь к Кацу, резко спросил:
- Вы не верите, что пятнадцатого августа праздник возношения Саббат?
Веселье было в полном разгаре. Появились новые бутылки, и время от времени слышался голос Каца:
- Скажи, что Магнус не предавал, а то не налью.
Казалось, что возвращаются времена Сожжения Просперо. Пуританин пел какую-то застольную фенрийскую песнь и вопил:
- Верую в Магнуса-Архипредателя! Не надо мне твоего амасека. Могу и сам за ним послать!
Наконец его уложили в постель. Но, прежде чем заснуть, он провозгласил, подняв руку, как на присяге:
- Верую в Божественного Императора! Дайте мне молитвенник.
Швейк сунул ему первую попавшуюся под руку книжку с ночного столика Отто Каца, и набожный фельдкурат заснул с "Заметками о сексуальных забавах эльдар" Боккаччиуса в руках.
>>594257
Прямо замотивировал почитать оригинал.
Прямо замотивировал почитать оригинал.
>>594257
Все пасты с Швейка итт или охкенные или наиаиздатейшие.
Спасибо бро.
Моар Гашека, но торопится не следует.
Все пасты с Швейка итт или охкенные или наиаиздатейшие.
Спасибо бро.
Моар Гашека, но торопится не следует.
>>594257
Ах порадовал, ксенолюб эдакий...
А вообще, я слыхал, на Кутаисиус Прайм был аналогичный случай. Там один экклезиарх очень любил проповедовать ксенофобию. К счастью его раздавил дроп-под с ротой Космоволков, когда он проповедовал, стоя посреди толпы заинтересованных темных эльдар, до этого подчистую вырезавших местный улей.
Ах порадовал, ксенолюб эдакий...
А вообще, я слыхал, на Кутаисиус Прайм был аналогичный случай. Там один экклезиарх очень любил проповедовать ксенофобию. К счастью его раздавил дроп-под с ротой Космоволков, когда он проповедовал, стоя посреди толпы заинтересованных темных эльдар, до этого подчистую вырезавших местный улей.
Как только он услышал, как один из его товарищей кричать "SQUAD СЛОМАННУЮ!", Эдуардо Космический морской знал, что он был обречен. Он обвинял вперед в панике, стреляя из плазменной пушки дико в воздух. Каким-то орки, окружив их! Эдуардо товарищи по команде с визгом пробежали в глубины заброшенного танкера, хрюканье похотливыми орками в быстрой погоне. Вскоре Эдуардо был один.
Мускулистый Space Marine привалился к стене, тяжело дыша неровно. Его плазменная пушка была почти перегрет, и его ком единицы были неисправно. Нет смысла даже если они работали. К настоящему времени, весь его отряд был наверняка мертв.
Проиграл в своих мыслях, Эдуардо не слышал орк проснулось на него. Ошеломленный ударом по голове, Эдуардо был брошен яростно на пол. Орк проворчал забавляясь, нагибаясь и трансзональных его тело. Ошеломленный, Эдуардо повернул голову, чтобы посмотреть на своего врага. Орк парень был огромный, хорошо развитой мускулатурой и даже привлекательным для его вида. Прямо сейчас яркие зеленая кожа орк была промывка темного возбуждения. Эдуардо хныкал, как он понял, что должно было произойти.
Собрав свои полномочия в качестве ангела крови, Эдуардо проревел в Черном Гнева и начал молотить о под орка. Орк просто кряхтя, катание на лошадях панический Космодесантник как родео бык. Уже ослаблена, Эдуардо просто не хватило сил, чтобы выбить гораздо тяжелее орк.
Все, что мечется служил, чтобы пробудить орк дальше. Его звали Gurk, и трение, как хилый Marine плюхнулся вокруг между его мышечной бедра был давая ему довольно респектабельно эрекцию. Gurk имел в виду, чтобы сохранить Marine для своей собственной команды, но он не мог больше ждать. Порка свою собственную плазменную пушку, Gurk опалило от задней части брони десантника, оставив Сияющий ягодицами голые похотливого взгляда орк в.
Эдуардо стонала в страхе, его девственные ягодицы хлопая прочно скрепленных между собой, чтобы отрицать вход орк. Gurk просто рассмеялся, срывая его сырой орчьи набедренную повязку, чтобы показать толстый зеленый мяса полюс, около 12 дюймов в длину. Орк застрял один мозолистые палец вниз его горло, в результате чего толстую рвотный суспензию, которую забрызгала вниз в трещину осла Эдуардо. Смазывание фол блевотину вокруг с одной скотского лапу, Gurk подготовили нежную анус космодесантника для непрерывного воспроизведения.
К большому разочарованию ГУРК, его член был просто слишком велик, чтобы поместиться внутри плотного человека пизду Эдуардо. Он хмыкнул яростно, кричит "WAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAARGH!" В его глубоком орков голосом, как он побоям его fuckmeat против плотно закрытой прогулочных кольца Эдуардо. Внезапно портал космодесантника сменились, и опухшие голова петуха ГУРК в совал через в запретные залах его анус . рад фырканье ГУРК был заглушен воплем Эдуардо агонии.
Орк начал прокачивать прочь всерьез, его выпученными мышечные бедра хлопанье жестоко против заднице Эдуардо. Его тяжелые, пушистые шарики ударил по заднице человеческого в Весело, создавая калипсо, который порадовал Гурк могущественно. Кровь, тонкий мазок кала, а также собственный маслянистый желтый предварительно диплом ГУРК в смазывать анус Эдуардо пока это не было так жарко и скользкий, как пизду собственной матери ГУРК в.
Бедный Эдуардо был быстро собирается в шок от боли. Его ум растет тусклым, он кричал "ОТРЯД нарушенными! ОТРЯД нарушенными! "Снова и снова, как орк тяги жестоко в его угнетенном внутренностей. Массивный член орк в причинил большую степень внутренних повреждений, и Эдуардо был близок к раздавая от потери крови и страха. Если его команда не нашла его в ближайшее время, Эдуардо знал, что он скоро умрет. Его бедная плазменная пушка, сбрасываемых в пол последний раз, перегрев из смеси удовольствия и мучительной боли.
Space Marine был хорошим ебать для Gurk, но ему нужно было что-то особенное, чтобы действительно закончить. тяжелые шары ГУРК обратил близко к его телу, и он чувствовал себя напрягся, собираясь кончить. Как толстые сперме ГУРК в взволновали вверх из его члена и в разбитом теле Эдуардо, орк ударил его мощные руки закрыты вокруг шеи десантника. С порочного рывка вверх и назад, орк дробленый трахею в десантника и позвонки, быстро закончив свою жизнь. анус Эдуардо укупорены вокруг петуха ГУРК, в болезненное стеснение почти вызывая орк в обморок.
Gurk ревел, как он достиг кульминации в мертвом Marine, его красивый зеленый нагрузки крана насосную после загрузки толстого jizzum в орков нижних отделов кишечника Эдуардо. Орк вытащил, как анус Эдуардо медленно расслабился, выпуская член ГУРК с мокрой сосущий звук. Gurk использовал рукав униформы десантника протирать толстую отбросы крови, дерьмо и сперму из его быстро увядающей мясо орков. С довольным ворчанием, Gurk медленно шел от морской пехоты.
Труп Эдуардо лежал охлаждения на полу танкера, обугленные остатки мундира окрашивали темные с фола жидкостями как орк и самого себя.
Состав сломана.
Мускулистый Space Marine привалился к стене, тяжело дыша неровно. Его плазменная пушка была почти перегрет, и его ком единицы были неисправно. Нет смысла даже если они работали. К настоящему времени, весь его отряд был наверняка мертв.
Проиграл в своих мыслях, Эдуардо не слышал орк проснулось на него. Ошеломленный ударом по голове, Эдуардо был брошен яростно на пол. Орк проворчал забавляясь, нагибаясь и трансзональных его тело. Ошеломленный, Эдуардо повернул голову, чтобы посмотреть на своего врага. Орк парень был огромный, хорошо развитой мускулатурой и даже привлекательным для его вида. Прямо сейчас яркие зеленая кожа орк была промывка темного возбуждения. Эдуардо хныкал, как он понял, что должно было произойти.
Собрав свои полномочия в качестве ангела крови, Эдуардо проревел в Черном Гнева и начал молотить о под орка. Орк просто кряхтя, катание на лошадях панический Космодесантник как родео бык. Уже ослаблена, Эдуардо просто не хватило сил, чтобы выбить гораздо тяжелее орк.
Все, что мечется служил, чтобы пробудить орк дальше. Его звали Gurk, и трение, как хилый Marine плюхнулся вокруг между его мышечной бедра был давая ему довольно респектабельно эрекцию. Gurk имел в виду, чтобы сохранить Marine для своей собственной команды, но он не мог больше ждать. Порка свою собственную плазменную пушку, Gurk опалило от задней части брони десантника, оставив Сияющий ягодицами голые похотливого взгляда орк в.
Эдуардо стонала в страхе, его девственные ягодицы хлопая прочно скрепленных между собой, чтобы отрицать вход орк. Gurk просто рассмеялся, срывая его сырой орчьи набедренную повязку, чтобы показать толстый зеленый мяса полюс, около 12 дюймов в длину. Орк застрял один мозолистые палец вниз его горло, в результате чего толстую рвотный суспензию, которую забрызгала вниз в трещину осла Эдуардо. Смазывание фол блевотину вокруг с одной скотского лапу, Gurk подготовили нежную анус космодесантника для непрерывного воспроизведения.
К большому разочарованию ГУРК, его член был просто слишком велик, чтобы поместиться внутри плотного человека пизду Эдуардо. Он хмыкнул яростно, кричит "WAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAARGH!" В его глубоком орков голосом, как он побоям его fuckmeat против плотно закрытой прогулочных кольца Эдуардо. Внезапно портал космодесантника сменились, и опухшие голова петуха ГУРК в совал через в запретные залах его анус . рад фырканье ГУРК был заглушен воплем Эдуардо агонии.
Орк начал прокачивать прочь всерьез, его выпученными мышечные бедра хлопанье жестоко против заднице Эдуардо. Его тяжелые, пушистые шарики ударил по заднице человеческого в Весело, создавая калипсо, который порадовал Гурк могущественно. Кровь, тонкий мазок кала, а также собственный маслянистый желтый предварительно диплом ГУРК в смазывать анус Эдуардо пока это не было так жарко и скользкий, как пизду собственной матери ГУРК в.
Бедный Эдуардо был быстро собирается в шок от боли. Его ум растет тусклым, он кричал "ОТРЯД нарушенными! ОТРЯД нарушенными! "Снова и снова, как орк тяги жестоко в его угнетенном внутренностей. Массивный член орк в причинил большую степень внутренних повреждений, и Эдуардо был близок к раздавая от потери крови и страха. Если его команда не нашла его в ближайшее время, Эдуардо знал, что он скоро умрет. Его бедная плазменная пушка, сбрасываемых в пол последний раз, перегрев из смеси удовольствия и мучительной боли.
Space Marine был хорошим ебать для Gurk, но ему нужно было что-то особенное, чтобы действительно закончить. тяжелые шары ГУРК обратил близко к его телу, и он чувствовал себя напрягся, собираясь кончить. Как толстые сперме ГУРК в взволновали вверх из его члена и в разбитом теле Эдуардо, орк ударил его мощные руки закрыты вокруг шеи десантника. С порочного рывка вверх и назад, орк дробленый трахею в десантника и позвонки, быстро закончив свою жизнь. анус Эдуардо укупорены вокруг петуха ГУРК, в болезненное стеснение почти вызывая орк в обморок.
Gurk ревел, как он достиг кульминации в мертвом Marine, его красивый зеленый нагрузки крана насосную после загрузки толстого jizzum в орков нижних отделов кишечника Эдуардо. Орк вытащил, как анус Эдуардо медленно расслабился, выпуская член ГУРК с мокрой сосущий звук. Gurk использовал рукав униформы десантника протирать толстую отбросы крови, дерьмо и сперму из его быстро увядающей мясо орков. С довольным ворчанием, Gurk медленно шел от морской пехоты.
Труп Эдуардо лежал охлаждения на полу танкера, обугленные остатки мундира окрашивали темные с фола жидкостями как орк и самого себя.
Состав сломана.
Как только он услышал, как один из его товарищей кричать "SQUAD СЛОМАННУЮ!", Эдуардо Космический морской знал, что он был обречен. Он обвинял вперед в панике, стреляя из плазменной пушки дико в воздух. Каким-то орки, окружив их! Эдуардо товарищи по команде с визгом пробежали в глубины заброшенного танкера, хрюканье похотливыми орками в быстрой погоне. Вскоре Эдуардо был один.
Мускулистый Space Marine привалился к стене, тяжело дыша неровно. Его плазменная пушка была почти перегрет, и его ком единицы были неисправно. Нет смысла даже если они работали. К настоящему времени, весь его отряд был наверняка мертв.
Проиграл в своих мыслях, Эдуардо не слышал орк проснулось на него. Ошеломленный ударом по голове, Эдуардо был брошен яростно на пол. Орк проворчал забавляясь, нагибаясь и трансзональных его тело. Ошеломленный, Эдуардо повернул голову, чтобы посмотреть на своего врага. Орк парень был огромный, хорошо развитой мускулатурой и даже привлекательным для его вида. Прямо сейчас яркие зеленая кожа орк была промывка темного возбуждения. Эдуардо хныкал, как он понял, что должно было произойти.
Собрав свои полномочия в качестве ангела крови, Эдуардо проревел в Черном Гнева и начал молотить о под орка. Орк просто кряхтя, катание на лошадях панический Космодесантник как родео бык. Уже ослаблена, Эдуардо просто не хватило сил, чтобы выбить гораздо тяжелее орк.
Все, что мечется служил, чтобы пробудить орк дальше. Его звали Gurk, и трение, как хилый Marine плюхнулся вокруг между его мышечной бедра был давая ему довольно респектабельно эрекцию. Gurk имел в виду, чтобы сохранить Marine для своей собственной команды, но он не мог больше ждать. Порка свою собственную плазменную пушку, Gurk опалило от задней части брони десантника, оставив Сияющий ягодицами голые похотливого взгляда орк в.
Эдуардо стонала в страхе, его девственные ягодицы хлопая прочно скрепленных между собой, чтобы отрицать вход орк. Gurk просто рассмеялся, срывая его сырой орчьи набедренную повязку, чтобы показать толстый зеленый мяса полюс, около 12 дюймов в длину. Орк застрял один мозолистые палец вниз его горло, в результате чего толстую рвотный суспензию, которую забрызгала вниз в трещину осла Эдуардо. Смазывание фол блевотину вокруг с одной скотского лапу, Gurk подготовили нежную анус космодесантника для непрерывного воспроизведения.
К большому разочарованию ГУРК, его член был просто слишком велик, чтобы поместиться внутри плотного человека пизду Эдуардо. Он хмыкнул яростно, кричит "WAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAARGH!" В его глубоком орков голосом, как он побоям его fuckmeat против плотно закрытой прогулочных кольца Эдуардо. Внезапно портал космодесантника сменились, и опухшие голова петуха ГУРК в совал через в запретные залах его анус . рад фырканье ГУРК был заглушен воплем Эдуардо агонии.
Орк начал прокачивать прочь всерьез, его выпученными мышечные бедра хлопанье жестоко против заднице Эдуардо. Его тяжелые, пушистые шарики ударил по заднице человеческого в Весело, создавая калипсо, который порадовал Гурк могущественно. Кровь, тонкий мазок кала, а также собственный маслянистый желтый предварительно диплом ГУРК в смазывать анус Эдуардо пока это не было так жарко и скользкий, как пизду собственной матери ГУРК в.
Бедный Эдуардо был быстро собирается в шок от боли. Его ум растет тусклым, он кричал "ОТРЯД нарушенными! ОТРЯД нарушенными! "Снова и снова, как орк тяги жестоко в его угнетенном внутренностей. Массивный член орк в причинил большую степень внутренних повреждений, и Эдуардо был близок к раздавая от потери крови и страха. Если его команда не нашла его в ближайшее время, Эдуардо знал, что он скоро умрет. Его бедная плазменная пушка, сбрасываемых в пол последний раз, перегрев из смеси удовольствия и мучительной боли.
Space Marine был хорошим ебать для Gurk, но ему нужно было что-то особенное, чтобы действительно закончить. тяжелые шары ГУРК обратил близко к его телу, и он чувствовал себя напрягся, собираясь кончить. Как толстые сперме ГУРК в взволновали вверх из его члена и в разбитом теле Эдуардо, орк ударил его мощные руки закрыты вокруг шеи десантника. С порочного рывка вверх и назад, орк дробленый трахею в десантника и позвонки, быстро закончив свою жизнь. анус Эдуардо укупорены вокруг петуха ГУРК, в болезненное стеснение почти вызывая орк в обморок.
Gurk ревел, как он достиг кульминации в мертвом Marine, его красивый зеленый нагрузки крана насосную после загрузки толстого jizzum в орков нижних отделов кишечника Эдуардо. Орк вытащил, как анус Эдуардо медленно расслабился, выпуская член ГУРК с мокрой сосущий звук. Gurk использовал рукав униформы десантника протирать толстую отбросы крови, дерьмо и сперму из его быстро увядающей мясо орков. С довольным ворчанием, Gurk медленно шел от морской пехоты.
Труп Эдуардо лежал охлаждения на полу танкера, обугленные остатки мундира окрашивали темные с фола жидкостями как орк и самого себя.
Состав сломана.
Мускулистый Space Marine привалился к стене, тяжело дыша неровно. Его плазменная пушка была почти перегрет, и его ком единицы были неисправно. Нет смысла даже если они работали. К настоящему времени, весь его отряд был наверняка мертв.
Проиграл в своих мыслях, Эдуардо не слышал орк проснулось на него. Ошеломленный ударом по голове, Эдуардо был брошен яростно на пол. Орк проворчал забавляясь, нагибаясь и трансзональных его тело. Ошеломленный, Эдуардо повернул голову, чтобы посмотреть на своего врага. Орк парень был огромный, хорошо развитой мускулатурой и даже привлекательным для его вида. Прямо сейчас яркие зеленая кожа орк была промывка темного возбуждения. Эдуардо хныкал, как он понял, что должно было произойти.
Собрав свои полномочия в качестве ангела крови, Эдуардо проревел в Черном Гнева и начал молотить о под орка. Орк просто кряхтя, катание на лошадях панический Космодесантник как родео бык. Уже ослаблена, Эдуардо просто не хватило сил, чтобы выбить гораздо тяжелее орк.
Все, что мечется служил, чтобы пробудить орк дальше. Его звали Gurk, и трение, как хилый Marine плюхнулся вокруг между его мышечной бедра был давая ему довольно респектабельно эрекцию. Gurk имел в виду, чтобы сохранить Marine для своей собственной команды, но он не мог больше ждать. Порка свою собственную плазменную пушку, Gurk опалило от задней части брони десантника, оставив Сияющий ягодицами голые похотливого взгляда орк в.
Эдуардо стонала в страхе, его девственные ягодицы хлопая прочно скрепленных между собой, чтобы отрицать вход орк. Gurk просто рассмеялся, срывая его сырой орчьи набедренную повязку, чтобы показать толстый зеленый мяса полюс, около 12 дюймов в длину. Орк застрял один мозолистые палец вниз его горло, в результате чего толстую рвотный суспензию, которую забрызгала вниз в трещину осла Эдуардо. Смазывание фол блевотину вокруг с одной скотского лапу, Gurk подготовили нежную анус космодесантника для непрерывного воспроизведения.
К большому разочарованию ГУРК, его член был просто слишком велик, чтобы поместиться внутри плотного человека пизду Эдуардо. Он хмыкнул яростно, кричит "WAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAARGH!" В его глубоком орков голосом, как он побоям его fuckmeat против плотно закрытой прогулочных кольца Эдуардо. Внезапно портал космодесантника сменились, и опухшие голова петуха ГУРК в совал через в запретные залах его анус . рад фырканье ГУРК был заглушен воплем Эдуардо агонии.
Орк начал прокачивать прочь всерьез, его выпученными мышечные бедра хлопанье жестоко против заднице Эдуардо. Его тяжелые, пушистые шарики ударил по заднице человеческого в Весело, создавая калипсо, который порадовал Гурк могущественно. Кровь, тонкий мазок кала, а также собственный маслянистый желтый предварительно диплом ГУРК в смазывать анус Эдуардо пока это не было так жарко и скользкий, как пизду собственной матери ГУРК в.
Бедный Эдуардо был быстро собирается в шок от боли. Его ум растет тусклым, он кричал "ОТРЯД нарушенными! ОТРЯД нарушенными! "Снова и снова, как орк тяги жестоко в его угнетенном внутренностей. Массивный член орк в причинил большую степень внутренних повреждений, и Эдуардо был близок к раздавая от потери крови и страха. Если его команда не нашла его в ближайшее время, Эдуардо знал, что он скоро умрет. Его бедная плазменная пушка, сбрасываемых в пол последний раз, перегрев из смеси удовольствия и мучительной боли.
Space Marine был хорошим ебать для Gurk, но ему нужно было что-то особенное, чтобы действительно закончить. тяжелые шары ГУРК обратил близко к его телу, и он чувствовал себя напрягся, собираясь кончить. Как толстые сперме ГУРК в взволновали вверх из его члена и в разбитом теле Эдуардо, орк ударил его мощные руки закрыты вокруг шеи десантника. С порочного рывка вверх и назад, орк дробленый трахею в десантника и позвонки, быстро закончив свою жизнь. анус Эдуардо укупорены вокруг петуха ГУРК, в болезненное стеснение почти вызывая орк в обморок.
Gurk ревел, как он достиг кульминации в мертвом Marine, его красивый зеленый нагрузки крана насосную после загрузки толстого jizzum в орков нижних отделов кишечника Эдуардо. Орк вытащил, как анус Эдуардо медленно расслабился, выпуская член ГУРК с мокрой сосущий звук. Gurk использовал рукав униформы десантника протирать толстую отбросы крови, дерьмо и сперму из его быстро увядающей мясо орков. С довольным ворчанием, Gurk медленно шел от морской пехоты.
Труп Эдуардо лежал охлаждения на полу танкера, обугленные остатки мундира окрашивали темные с фола жидкостями как орк и самого себя.
Состав сломана.
179 Кб, 1920x815Небеса над Коританорумом начинают светлеть, и секундой позже я вижу пламенный след летящих вниз десяти ракет. Пока они летят, движение на земле привлекает мое внимание, так как повстанцы начинают в панике разбегаться, осознав, что происходит. С мощным, громоподобным ревом боеголовки торпед ударяют в равнину, вызывая рябь от взрывов, каждая воронка как минимум пятьдесят метров в поперечнике, они просто разрывают собравшихся предателей, подкидывают танки на огромном огненном шаре примерно на тридцать-сорок метров над землей. Я не вижу разлетающихся тел и предполагаю, что люди, видимо, полностью сгорают. Землю окутал бушующий инферно, и только затем, пробежав километры, до нас докатывается ударная волна, заставляя бешено трепыхаться плащ офицера Флота, волна горячего воздуха бьет не в лицо, больно обжигая глаза. Кажется, что сам воздух горит несколько секунд, небеса расцветают шарами последующих, вторичных взрывов. Страйден хлопает меня по руке и кивает вверх, я как раз успеваю заметить серию росчерков в воздухе, отражающих яркое пламя вокруг Коританорума. Полковник выбирается из траншеи, чтобы посмотреть, его глаза блестят красным, отражая полыхающую равнину.
Попадания снарядов несут еще больше разрушений, чем торпеды, поскольку взрываются перед нами четырьмя параллельными линиями, каждая из которых извергает огромные комья земли и разбрасывает в разные стороны людей и машины. В грохоте взрывов тонут крики и скрежет раздираемого металла. Разрывы снарядов гасят убийственное пламя плазменных боеголовок, черный покров дыма плывет по ночным небесам, вырисовываясь на фоне мерцающих огней далеких окон Коританорума. Подготовка продолжается, бесчисленные взрывы подползают по равнине к нам. Целую минуту снаряды рвутся все ближе и ближе, и я начинаю беспокоиться, что оглохну от грохота, который продолжает бить в уши.
Хотя этот страх сменяется более насущным, — что бомбардировка продлится вторую минуту, — и кажется, что линкор зайдет слишком далеко. Когда снаряды продолжают взрываться у подножья горы и приближаться, меня охватывает паника, все остальные штрафники кидаются в окоп. Бомбардировка все еще продолжается, и я начинаю опасаться за свою жизнь. Я наземной-то артиллерии не доверяю стрелять настолько близко ко мне, не говоря уже о линкоре, в сотнях километрах над моей головой! Полковник запрыгивает вслед за нами, на его лице обеспокоенность, но Страйден продолжает стоять на краю, в благоговейном экстазе наблюдая, как приближается опустошение. Каменные осколки от взрывов начинают летать в воздухе, не более чем в пятидесяти метрах от нас начинают расцветать яркие вспышки, я вижу, как Страйден поднимает руки над головой и начинает столь пронзительно хохотать, что пересиливает шум обстрела. Его плащ практически срывает с плеч последующими ударными волнами, но он стоит недвижимо как скала.
Затем все затихает и погружается в темноту, мои уши и глаза несколько секунд не работают, подстраиваясь под отсутствие яростных внешних воздействий. Страйден все еще хохочет как безумец, Полковник хмурится и отряхивает свою шинель, после чего выбирается из окопа. Лейтенант флота опускает руки и оглядывается через плечо, его глаза широко раскрыты от волнения.
— Император помоги мне, неважно сколько раз я видел это, мистер Кейдж, меня до сих пор трясет от этого зрелища! — со страстью объясняет он, его белые зубы, кажется, светятся в темноте.
— Это было чертовски близко! — ору я, перелезая через край окопа и шагая к нему.
— Я боюсь, нам так приказали, — извиняющимся тоном произносит он, — обычно мы сначала берем цель в вилку, чтобы убедиться в наводке, но в этом раз нам не позволили этого сделать. В этот раз тут были мы, и нам ведь совсем не хочется, чтобы на голову свалилось что-то недоброе, а? Нас так же попросили не попадать в сторожки, что немного странно, но приказы есть приказы. Хотя не нужно было волноваться, у нас было очень много практики.
Попадания снарядов несут еще больше разрушений, чем торпеды, поскольку взрываются перед нами четырьмя параллельными линиями, каждая из которых извергает огромные комья земли и разбрасывает в разные стороны людей и машины. В грохоте взрывов тонут крики и скрежет раздираемого металла. Разрывы снарядов гасят убийственное пламя плазменных боеголовок, черный покров дыма плывет по ночным небесам, вырисовываясь на фоне мерцающих огней далеких окон Коританорума. Подготовка продолжается, бесчисленные взрывы подползают по равнине к нам. Целую минуту снаряды рвутся все ближе и ближе, и я начинаю беспокоиться, что оглохну от грохота, который продолжает бить в уши.
Хотя этот страх сменяется более насущным, — что бомбардировка продлится вторую минуту, — и кажется, что линкор зайдет слишком далеко. Когда снаряды продолжают взрываться у подножья горы и приближаться, меня охватывает паника, все остальные штрафники кидаются в окоп. Бомбардировка все еще продолжается, и я начинаю опасаться за свою жизнь. Я наземной-то артиллерии не доверяю стрелять настолько близко ко мне, не говоря уже о линкоре, в сотнях километрах над моей головой! Полковник запрыгивает вслед за нами, на его лице обеспокоенность, но Страйден продолжает стоять на краю, в благоговейном экстазе наблюдая, как приближается опустошение. Каменные осколки от взрывов начинают летать в воздухе, не более чем в пятидесяти метрах от нас начинают расцветать яркие вспышки, я вижу, как Страйден поднимает руки над головой и начинает столь пронзительно хохотать, что пересиливает шум обстрела. Его плащ практически срывает с плеч последующими ударными волнами, но он стоит недвижимо как скала.
Затем все затихает и погружается в темноту, мои уши и глаза несколько секунд не работают, подстраиваясь под отсутствие яростных внешних воздействий. Страйден все еще хохочет как безумец, Полковник хмурится и отряхивает свою шинель, после чего выбирается из окопа. Лейтенант флота опускает руки и оглядывается через плечо, его глаза широко раскрыты от волнения.
— Император помоги мне, неважно сколько раз я видел это, мистер Кейдж, меня до сих пор трясет от этого зрелища! — со страстью объясняет он, его белые зубы, кажется, светятся в темноте.
— Это было чертовски близко! — ору я, перелезая через край окопа и шагая к нему.
— Я боюсь, нам так приказали, — извиняющимся тоном произносит он, — обычно мы сначала берем цель в вилку, чтобы убедиться в наводке, но в этом раз нам не позволили этого сделать. В этот раз тут были мы, и нам ведь совсем не хочется, чтобы на голову свалилось что-то недоброе, а? Нас так же попросили не попадать в сторожки, что немного странно, но приказы есть приказы. Хотя не нужно было волноваться, у нас было очень много практики.
179 Кб, 1920x815Небеса над Коританорумом начинают светлеть, и секундой позже я вижу пламенный след летящих вниз десяти ракет. Пока они летят, движение на земле привлекает мое внимание, так как повстанцы начинают в панике разбегаться, осознав, что происходит. С мощным, громоподобным ревом боеголовки торпед ударяют в равнину, вызывая рябь от взрывов, каждая воронка как минимум пятьдесят метров в поперечнике, они просто разрывают собравшихся предателей, подкидывают танки на огромном огненном шаре примерно на тридцать-сорок метров над землей. Я не вижу разлетающихся тел и предполагаю, что люди, видимо, полностью сгорают. Землю окутал бушующий инферно, и только затем, пробежав километры, до нас докатывается ударная волна, заставляя бешено трепыхаться плащ офицера Флота, волна горячего воздуха бьет не в лицо, больно обжигая глаза. Кажется, что сам воздух горит несколько секунд, небеса расцветают шарами последующих, вторичных взрывов. Страйден хлопает меня по руке и кивает вверх, я как раз успеваю заметить серию росчерков в воздухе, отражающих яркое пламя вокруг Коританорума. Полковник выбирается из траншеи, чтобы посмотреть, его глаза блестят красным, отражая полыхающую равнину.
Попадания снарядов несут еще больше разрушений, чем торпеды, поскольку взрываются перед нами четырьмя параллельными линиями, каждая из которых извергает огромные комья земли и разбрасывает в разные стороны людей и машины. В грохоте взрывов тонут крики и скрежет раздираемого металла. Разрывы снарядов гасят убийственное пламя плазменных боеголовок, черный покров дыма плывет по ночным небесам, вырисовываясь на фоне мерцающих огней далеких окон Коританорума. Подготовка продолжается, бесчисленные взрывы подползают по равнине к нам. Целую минуту снаряды рвутся все ближе и ближе, и я начинаю беспокоиться, что оглохну от грохота, который продолжает бить в уши.
Хотя этот страх сменяется более насущным, — что бомбардировка продлится вторую минуту, — и кажется, что линкор зайдет слишком далеко. Когда снаряды продолжают взрываться у подножья горы и приближаться, меня охватывает паника, все остальные штрафники кидаются в окоп. Бомбардировка все еще продолжается, и я начинаю опасаться за свою жизнь. Я наземной-то артиллерии не доверяю стрелять настолько близко ко мне, не говоря уже о линкоре, в сотнях километрах над моей головой! Полковник запрыгивает вслед за нами, на его лице обеспокоенность, но Страйден продолжает стоять на краю, в благоговейном экстазе наблюдая, как приближается опустошение. Каменные осколки от взрывов начинают летать в воздухе, не более чем в пятидесяти метрах от нас начинают расцветать яркие вспышки, я вижу, как Страйден поднимает руки над головой и начинает столь пронзительно хохотать, что пересиливает шум обстрела. Его плащ практически срывает с плеч последующими ударными волнами, но он стоит недвижимо как скала.
Затем все затихает и погружается в темноту, мои уши и глаза несколько секунд не работают, подстраиваясь под отсутствие яростных внешних воздействий. Страйден все еще хохочет как безумец, Полковник хмурится и отряхивает свою шинель, после чего выбирается из окопа. Лейтенант флота опускает руки и оглядывается через плечо, его глаза широко раскрыты от волнения.
— Император помоги мне, неважно сколько раз я видел это, мистер Кейдж, меня до сих пор трясет от этого зрелища! — со страстью объясняет он, его белые зубы, кажется, светятся в темноте.
— Это было чертовски близко! — ору я, перелезая через край окопа и шагая к нему.
— Я боюсь, нам так приказали, — извиняющимся тоном произносит он, — обычно мы сначала берем цель в вилку, чтобы убедиться в наводке, но в этом раз нам не позволили этого сделать. В этот раз тут были мы, и нам ведь совсем не хочется, чтобы на голову свалилось что-то недоброе, а? Нас так же попросили не попадать в сторожки, что немного странно, но приказы есть приказы. Хотя не нужно было волноваться, у нас было очень много практики.
Попадания снарядов несут еще больше разрушений, чем торпеды, поскольку взрываются перед нами четырьмя параллельными линиями, каждая из которых извергает огромные комья земли и разбрасывает в разные стороны людей и машины. В грохоте взрывов тонут крики и скрежет раздираемого металла. Разрывы снарядов гасят убийственное пламя плазменных боеголовок, черный покров дыма плывет по ночным небесам, вырисовываясь на фоне мерцающих огней далеких окон Коританорума. Подготовка продолжается, бесчисленные взрывы подползают по равнине к нам. Целую минуту снаряды рвутся все ближе и ближе, и я начинаю беспокоиться, что оглохну от грохота, который продолжает бить в уши.
Хотя этот страх сменяется более насущным, — что бомбардировка продлится вторую минуту, — и кажется, что линкор зайдет слишком далеко. Когда снаряды продолжают взрываться у подножья горы и приближаться, меня охватывает паника, все остальные штрафники кидаются в окоп. Бомбардировка все еще продолжается, и я начинаю опасаться за свою жизнь. Я наземной-то артиллерии не доверяю стрелять настолько близко ко мне, не говоря уже о линкоре, в сотнях километрах над моей головой! Полковник запрыгивает вслед за нами, на его лице обеспокоенность, но Страйден продолжает стоять на краю, в благоговейном экстазе наблюдая, как приближается опустошение. Каменные осколки от взрывов начинают летать в воздухе, не более чем в пятидесяти метрах от нас начинают расцветать яркие вспышки, я вижу, как Страйден поднимает руки над головой и начинает столь пронзительно хохотать, что пересиливает шум обстрела. Его плащ практически срывает с плеч последующими ударными волнами, но он стоит недвижимо как скала.
Затем все затихает и погружается в темноту, мои уши и глаза несколько секунд не работают, подстраиваясь под отсутствие яростных внешних воздействий. Страйден все еще хохочет как безумец, Полковник хмурится и отряхивает свою шинель, после чего выбирается из окопа. Лейтенант флота опускает руки и оглядывается через плечо, его глаза широко раскрыты от волнения.
— Император помоги мне, неважно сколько раз я видел это, мистер Кейдж, меня до сих пор трясет от этого зрелища! — со страстью объясняет он, его белые зубы, кажется, светятся в темноте.
— Это было чертовски близко! — ору я, перелезая через край окопа и шагая к нему.
— Я боюсь, нам так приказали, — извиняющимся тоном произносит он, — обычно мы сначала берем цель в вилку, чтобы убедиться в наводке, но в этом раз нам не позволили этого сделать. В этот раз тут были мы, и нам ведь совсем не хочется, чтобы на голову свалилось что-то недоброе, а? Нас так же попросили не попадать в сторожки, что немного странно, но приказы есть приказы. Хотя не нужно было волноваться, у нас было очень много практики.
110 Кб, 800x1067>>594932
>его красивый зеленый нагрузки крана насосную после загрузки толстого jizzum в орков нижних отделов
"Чувак, Хорус просто сдох. Что теперь?"
Абаддон вновь привязал его хохолок. Он полностью была идея. "Я полностью иметь представление о том," сказал он. Легионов Предателей посмотрел на выжидательно. "Вот то, что мы делаем. Мы убежали."
Многие Helmed головы кивнул. Это, казалось, мудрый курс действий.
"Хорошая идея," сказал Эреб.
. "Hush" Абаддон нахмурился перерыва. "Но я думаю, что мы должны оставить позади наших jetbikes, Dreadclaws, смерчи, Landspeeders - в значительной степени все анти-дериватографическими технологии, на самом деле, - а также наши велосипеды, атаки велосипеды, и почти ничего еще мы использовали до сих пор ".
Меньшее Хелмс кивнул на этот раз. "Чувак," сказал Люциус Вечный, "мы могли бы нужны все эти вещи. Некоторые из этих вещей является рад."
"Нет, я сделал мой ум. Давайте просто идти."
"Но..."
"Давай просто пойдем." Абаддон махнул Коготь Хора. Его кос-лопастной пальцы сделали Clickety щелчок звуки.
"Хорошо, давайте просто идти," согласился Люциус.
Kharn не было так легко усмирить. "А как насчет Циклон Пусковые Потому что я видел в этих Ереси: Сборник Visions, поэтому мы должны использовать th--"
"Я чувствую, что я говорю себе, здесь." Абаддон указал когтем на Всемирной Eater. Он ткнул Kharn в глаза.
"Оу, Иисус, человек. Хорошо, хорошо. Мы пойдем."
"Да, это то, что я думал."
Абаддон сутенер-вышел из комнаты, напыщенный, как он владел место.
"Эй, что об этом конверсии проекторам?" спросил тифа. "Мы не могли использовать их в Аферист? Это потрясающе. Они идут, как, FWOOOOOSH."
"Оставь это!" Голос Абаддоне позвонил из другой комнаты. Тиф положить его вниз, ворча.
Фабиус Желчь рода пожал плечами. "Так, ну, я могу прийти с вами, ребята? Потому что я проверял списки пассажиров, и ни один из легионов не принимают их аптекари. Я имею в виду ... ты не нужен нам?"
Люциус похлопал брата по плечу. "Это нормально, человек. Мы будем ссылаться на Аптекарей в фоновом режиме текста. Я имею в виду, вы не получите, чтобы когда-либо делать что-либо, но вы-то там в пуху, y'know? Немного? Может быть?"
"Шары к этому. Я уезжаю Легион. Я буду делать свои собственные правила."
Kharn фыркнул. "Ваши правила будут хромым на соревновательной игры. Просто смотрите. И люди будут называть вас Fabulous Билл."
Предатели вышел из камеры, к посадочной площадке. Он был пуст.
"Э-э, Abbs?"
Абаддон повернулся к Ахриманом. "S'up?"
"Эм." Thousand Сын указал на пустой посадочной площадки. "Где все наши штурмовики?"
Абаддон проигнорировал его. "Если бы вы не красные минуту назад?"
"Теперь мы посинения. Это ... это ... вся эта вещь. Посмотрите, если серьезно, где наши Громовые?"
"Ах, да. Им». Абаддон поиграл с его хохолком, рассекая его взад и вперед, как котенок с пушистой игрушкой. "Мы не будем нуждаться в них. Мы можем работать везде и прочее. Или нажмите носорогов из вешалок и ездить на них через атмосферу. Это будет круто."
Предатели общий взгляд. Это не очень хорошо. Абаддон заметил их нерешительность, и пытался их успокоить. "Relaaaaax. Я изобретают новые вещи. Как ... паукообразных роботов с демонами в, и у них есть когти и прочее. Они оскверняют вещи. Может быть, их можно назвать Defilotrons. Это будет сладок. И они будут есть пистолет на грудь, и крошечные маленькие головы. что? Почему ты так смотришь на меня? вы просто ждать. Мы будем раскачивать это место все к черту. "
Абаддон вновь привязал его хохолок. Он полностью была идея. "Я полностью иметь представление о том," сказал он. Легионов Предателей посмотрел на выжидательно. "Вот то, что мы делаем. Мы убежали."
Многие Helmed головы кивнул. Это, казалось, мудрый курс действий.
"Хорошая идея," сказал Эреб.
. "Hush" Абаддон нахмурился перерыва. "Но я думаю, что мы должны оставить позади наших jetbikes, Dreadclaws, смерчи, Landspeeders - в значительной степени все анти-дериватографическими технологии, на самом деле, - а также наши велосипеды, атаки велосипеды, и почти ничего еще мы использовали до сих пор ".
Меньшее Хелмс кивнул на этот раз. "Чувак," сказал Люциус Вечный, "мы могли бы нужны все эти вещи. Некоторые из этих вещей является рад."
"Нет, я сделал мой ум. Давайте просто идти."
"Но..."
"Давай просто пойдем." Абаддон махнул Коготь Хора. Его кос-лопастной пальцы сделали Clickety щелчок звуки.
"Хорошо, давайте просто идти," согласился Люциус.
Kharn не было так легко усмирить. "А как насчет Циклон Пусковые Потому что я видел в этих Ереси: Сборник Visions, поэтому мы должны использовать th--"
"Я чувствую, что я говорю себе, здесь." Абаддон указал когтем на Всемирной Eater. Он ткнул Kharn в глаза.
"Оу, Иисус, человек. Хорошо, хорошо. Мы пойдем."
"Да, это то, что я думал."
Абаддон сутенер-вышел из комнаты, напыщенный, как он владел место.
"Эй, что об этом конверсии проекторам?" спросил тифа. "Мы не могли использовать их в Аферист? Это потрясающе. Они идут, как, FWOOOOOSH."
"Оставь это!" Голос Абаддоне позвонил из другой комнаты. Тиф положить его вниз, ворча.
Фабиус Желчь рода пожал плечами. "Так, ну, я могу прийти с вами, ребята? Потому что я проверял списки пассажиров, и ни один из легионов не принимают их аптекари. Я имею в виду ... ты не нужен нам?"
Люциус похлопал брата по плечу. "Это нормально, человек. Мы будем ссылаться на Аптекарей в фоновом режиме текста. Я имею в виду, вы не получите, чтобы когда-либо делать что-либо, но вы-то там в пуху, y'know? Немного? Может быть?"
"Шары к этому. Я уезжаю Легион. Я буду делать свои собственные правила."
Kharn фыркнул. "Ваши правила будут хромым на соревновательной игры. Просто смотрите. И люди будут называть вас Fabulous Билл."
Предатели вышел из камеры, к посадочной площадке. Он был пуст.
"Э-э, Abbs?"
Абаддон повернулся к Ахриманом. "S'up?"
"Эм." Thousand Сын указал на пустой посадочной площадки. "Где все наши штурмовики?"
Абаддон проигнорировал его. "Если бы вы не красные минуту назад?"
"Теперь мы посинения. Это ... это ... вся эта вещь. Посмотрите, если серьезно, где наши Громовые?"
"Ах, да. Им». Абаддон поиграл с его хохолком, рассекая его взад и вперед, как котенок с пушистой игрушкой. "Мы не будем нуждаться в них. Мы можем работать везде и прочее. Или нажмите носорогов из вешалок и ездить на них через атмосферу. Это будет круто."
Предатели общий взгляд. Это не очень хорошо. Абаддон заметил их нерешительность, и пытался их успокоить. "Relaaaaax. Я изобретают новые вещи. Как ... паукообразных роботов с демонами в, и у них есть когти и прочее. Они оскверняют вещи. Может быть, их можно назвать Defilotrons. Это будет сладок. И они будут есть пистолет на грудь, и крошечные маленькие головы. что? Почему ты так смотришь на меня? вы просто ждать. Мы будем раскачивать это место все к черту. "
"Чувак, Хорус просто сдох. Что теперь?"
Абаддон вновь привязал его хохолок. Он полностью была идея. "Я полностью иметь представление о том," сказал он. Легионов Предателей посмотрел на выжидательно. "Вот то, что мы делаем. Мы убежали."
Многие Helmed головы кивнул. Это, казалось, мудрый курс действий.
"Хорошая идея," сказал Эреб.
. "Hush" Абаддон нахмурился перерыва. "Но я думаю, что мы должны оставить позади наших jetbikes, Dreadclaws, смерчи, Landspeeders - в значительной степени все анти-дериватографическими технологии, на самом деле, - а также наши велосипеды, атаки велосипеды, и почти ничего еще мы использовали до сих пор ".
Меньшее Хелмс кивнул на этот раз. "Чувак," сказал Люциус Вечный, "мы могли бы нужны все эти вещи. Некоторые из этих вещей является рад."
"Нет, я сделал мой ум. Давайте просто идти."
"Но..."
"Давай просто пойдем." Абаддон махнул Коготь Хора. Его кос-лопастной пальцы сделали Clickety щелчок звуки.
"Хорошо, давайте просто идти," согласился Люциус.
Kharn не было так легко усмирить. "А как насчет Циклон Пусковые Потому что я видел в этих Ереси: Сборник Visions, поэтому мы должны использовать th--"
"Я чувствую, что я говорю себе, здесь." Абаддон указал когтем на Всемирной Eater. Он ткнул Kharn в глаза.
"Оу, Иисус, человек. Хорошо, хорошо. Мы пойдем."
"Да, это то, что я думал."
Абаддон сутенер-вышел из комнаты, напыщенный, как он владел место.
"Эй, что об этом конверсии проекторам?" спросил тифа. "Мы не могли использовать их в Аферист? Это потрясающе. Они идут, как, FWOOOOOSH."
"Оставь это!" Голос Абаддоне позвонил из другой комнаты. Тиф положить его вниз, ворча.
Фабиус Желчь рода пожал плечами. "Так, ну, я могу прийти с вами, ребята? Потому что я проверял списки пассажиров, и ни один из легионов не принимают их аптекари. Я имею в виду ... ты не нужен нам?"
Люциус похлопал брата по плечу. "Это нормально, человек. Мы будем ссылаться на Аптекарей в фоновом режиме текста. Я имею в виду, вы не получите, чтобы когда-либо делать что-либо, но вы-то там в пуху, y'know? Немного? Может быть?"
"Шары к этому. Я уезжаю Легион. Я буду делать свои собственные правила."
Kharn фыркнул. "Ваши правила будут хромым на соревновательной игры. Просто смотрите. И люди будут называть вас Fabulous Билл."
Предатели вышел из камеры, к посадочной площадке. Он был пуст.
"Э-э, Abbs?"
Абаддон повернулся к Ахриманом. "S'up?"
"Эм." Thousand Сын указал на пустой посадочной площадки. "Где все наши штурмовики?"
Абаддон проигнорировал его. "Если бы вы не красные минуту назад?"
"Теперь мы посинения. Это ... это ... вся эта вещь. Посмотрите, если серьезно, где наши Громовые?"
"Ах, да. Им». Абаддон поиграл с его хохолком, рассекая его взад и вперед, как котенок с пушистой игрушкой. "Мы не будем нуждаться в них. Мы можем работать везде и прочее. Или нажмите носорогов из вешалок и ездить на них через атмосферу. Это будет круто."
Предатели общий взгляд. Это не очень хорошо. Абаддон заметил их нерешительность, и пытался их успокоить. "Relaaaaax. Я изобретают новые вещи. Как ... паукообразных роботов с демонами в, и у них есть когти и прочее. Они оскверняют вещи. Может быть, их можно назвать Defilotrons. Это будет сладок. И они будут есть пистолет на грудь, и крошечные маленькие головы. что? Почему ты так смотришь на меня? вы просто ждать. Мы будем раскачивать это место все к черту. "
Абаддон вновь привязал его хохолок. Он полностью была идея. "Я полностью иметь представление о том," сказал он. Легионов Предателей посмотрел на выжидательно. "Вот то, что мы делаем. Мы убежали."
Многие Helmed головы кивнул. Это, казалось, мудрый курс действий.
"Хорошая идея," сказал Эреб.
. "Hush" Абаддон нахмурился перерыва. "Но я думаю, что мы должны оставить позади наших jetbikes, Dreadclaws, смерчи, Landspeeders - в значительной степени все анти-дериватографическими технологии, на самом деле, - а также наши велосипеды, атаки велосипеды, и почти ничего еще мы использовали до сих пор ".
Меньшее Хелмс кивнул на этот раз. "Чувак," сказал Люциус Вечный, "мы могли бы нужны все эти вещи. Некоторые из этих вещей является рад."
"Нет, я сделал мой ум. Давайте просто идти."
"Но..."
"Давай просто пойдем." Абаддон махнул Коготь Хора. Его кос-лопастной пальцы сделали Clickety щелчок звуки.
"Хорошо, давайте просто идти," согласился Люциус.
Kharn не было так легко усмирить. "А как насчет Циклон Пусковые Потому что я видел в этих Ереси: Сборник Visions, поэтому мы должны использовать th--"
"Я чувствую, что я говорю себе, здесь." Абаддон указал когтем на Всемирной Eater. Он ткнул Kharn в глаза.
"Оу, Иисус, человек. Хорошо, хорошо. Мы пойдем."
"Да, это то, что я думал."
Абаддон сутенер-вышел из комнаты, напыщенный, как он владел место.
"Эй, что об этом конверсии проекторам?" спросил тифа. "Мы не могли использовать их в Аферист? Это потрясающе. Они идут, как, FWOOOOOSH."
"Оставь это!" Голос Абаддоне позвонил из другой комнаты. Тиф положить его вниз, ворча.
Фабиус Желчь рода пожал плечами. "Так, ну, я могу прийти с вами, ребята? Потому что я проверял списки пассажиров, и ни один из легионов не принимают их аптекари. Я имею в виду ... ты не нужен нам?"
Люциус похлопал брата по плечу. "Это нормально, человек. Мы будем ссылаться на Аптекарей в фоновом режиме текста. Я имею в виду, вы не получите, чтобы когда-либо делать что-либо, но вы-то там в пуху, y'know? Немного? Может быть?"
"Шары к этому. Я уезжаю Легион. Я буду делать свои собственные правила."
Kharn фыркнул. "Ваши правила будут хромым на соревновательной игры. Просто смотрите. И люди будут называть вас Fabulous Билл."
Предатели вышел из камеры, к посадочной площадке. Он был пуст.
"Э-э, Abbs?"
Абаддон повернулся к Ахриманом. "S'up?"
"Эм." Thousand Сын указал на пустой посадочной площадки. "Где все наши штурмовики?"
Абаддон проигнорировал его. "Если бы вы не красные минуту назад?"
"Теперь мы посинения. Это ... это ... вся эта вещь. Посмотрите, если серьезно, где наши Громовые?"
"Ах, да. Им». Абаддон поиграл с его хохолком, рассекая его взад и вперед, как котенок с пушистой игрушкой. "Мы не будем нуждаться в них. Мы можем работать везде и прочее. Или нажмите носорогов из вешалок и ездить на них через атмосферу. Это будет круто."
Предатели общий взгляд. Это не очень хорошо. Абаддон заметил их нерешительность, и пытался их успокоить. "Relaaaaax. Я изобретают новые вещи. Как ... паукообразных роботов с демонами в, и у них есть когти и прочее. Они оскверняют вещи. Может быть, их можно назвать Defilotrons. Это будет сладок. И они будут есть пистолет на грудь, и крошечные маленькие головы. что? Почему ты так смотришь на меня? вы просто ждать. Мы будем раскачивать это место все к черту. "
328 Кб, 700x512Ссучение Хворого — тюремная гражданская война, положившая конец прямому правлению Блатного Императора человечества и повлёкшая за собой возникновение Ссучившихся Космических десантников.
Для продолжения крестового похода с целью повысить свой авторитет на зоне, Блатной Император человечества назначил Примарха Хворого командиром всех войск и пожаловал ему титул Бродяги.
Во время подавления вспыхнувшего восстания в соседней, ранее покоренной хате, Хворый был ранен зашкваренной вилкой в глаз одним из своих подчинённых, которого Хворый оставил присматривать за хатой, но тот, не справившись с заданием Бродяги, ссучился и стал работать на администрацию зоны. Рана не заживала, несмотря на то, что Бродяга был здоровым лбом. Было решено перенести его в лазарет, хотя идея просить помощи у мусоров и не нравилась блатняку.
Во время нахождения в больничке Хворого искушал полковник Тзинченко, рисуя ему картины будущего, где Бродяга будет низведен до главпетуха, а Блатной Император закрысит общак и объявит самого себя божеством . Хворый дал присягу администрации зоны, руководствуясь, как он считал, благими намерениями — спасением жителей зоны от грядущего религиозного беспредела.
Впоследствии на сторону Хворого перешла половина всех войск зоны — девять с половиной легионов Блатняка. Они попытались напасть на Главхату, желая уничтожить Блатного Императора и всё, что было с ним связано. Операцией руководили 4 мусора - Кхорнелюк, Сланешский, Тзинченко и Гнилов. Во время этой битвы Хворый убил Саню Гвинова, бывшего подельника, сохранившего верность арестантскому братству, но сам был убит Блатным Императором. Блатной Император в этой битве получил почти смертельные ранения, после чего был заключён в Золотые Нары.
Во время драки у центрального барака сложился такой положняк, ссученые получая пиздюлей медленно прорывались к нарам Блатного Императора, но со всех концов зоны накипешь уже шли отпизившие сук правильные зеки. Хворому необходимо было решение и потому он убрал полотенце с угнаной у мусоров полуторки, тем самым разрешив блатным без зашквра приблизится, чем и воспользовался Блатной Император со своими бродягами Саней Гвиновым и Ромой Драным, лично бандой зеков-кустарей и бандами бродяг, ловко кинув дырявых ложек Хворый рассеял идущих и к цели попал один Саня Гвинов, немедленно получивший перо в брюхо. Когда пришел Блатной Император у него отпали все сомнения насчет Хворого, тот был законтачен намертво и должен был быть опущен. Драка Императора и Хворого вошла в легенды зоны, говорят что в разгар махача внезапно появился безымянный мужик, Хворый был вынужден отвлечься что бы порезать его что и дало шанс Императору так пиздануть его ногой законтаченных иначе нельзя что бы тот сдох.
Разборка разумеется закончилась победой Блатного, перед самой смертью Хворый осознал что он зашкваренный и мусора его наебали, но Блатной не мог рисковать и вскрыл ему глотку, сам едва не падая, драться приходилось держа финку ногами хуле уж тут. Таким его и нашел Драный, доставив в главный барак, где блатной был навечно прикован к Золотым нарам. С тех пор он 10 лет сидит бездвижно и молча сидит на кортах, зеки кустари охраняют пахана, и только благодаря ему работает единственный на зоне уличный фонарь потому что больше никто не ебет как он устроен, Блатной его лично из батарейки и банки собрал.
Оставшиеся без Хворого суки вынуждены были съебнуть в петушиный барак построенный Слаанешитским на месте снесенного ряда бараков интеллигентов. И тут уже устроили петушиный бунт, недовольные дракой у главного барака, Это был первый крупный петушиный бунт, впрочем складской барак они так не забрали. Там они не имея пахана начали без остановки разводить кипешь, отдельные банды распались на группки, отдельные сохранились нормально. Федя Блядский, один из немногих петухов где то нахватавшихся меднавыков пытался с помощью кривых методов тюремной психологии склонить с сотруднечетсву с мусорами других петухов, в надежде что появится новый Хворый, который возьмет его в персональные петухи и будет наряжать в платья и давать сгущенку, но был быстро остановлен Абрамом Дно и пидорнут из петушиного барака.
Для продолжения крестового похода с целью повысить свой авторитет на зоне, Блатной Император человечества назначил Примарха Хворого командиром всех войск и пожаловал ему титул Бродяги.
Во время подавления вспыхнувшего восстания в соседней, ранее покоренной хате, Хворый был ранен зашкваренной вилкой в глаз одним из своих подчинённых, которого Хворый оставил присматривать за хатой, но тот, не справившись с заданием Бродяги, ссучился и стал работать на администрацию зоны. Рана не заживала, несмотря на то, что Бродяга был здоровым лбом. Было решено перенести его в лазарет, хотя идея просить помощи у мусоров и не нравилась блатняку.
Во время нахождения в больничке Хворого искушал полковник Тзинченко, рисуя ему картины будущего, где Бродяга будет низведен до главпетуха, а Блатной Император закрысит общак и объявит самого себя божеством . Хворый дал присягу администрации зоны, руководствуясь, как он считал, благими намерениями — спасением жителей зоны от грядущего религиозного беспредела.
Впоследствии на сторону Хворого перешла половина всех войск зоны — девять с половиной легионов Блатняка. Они попытались напасть на Главхату, желая уничтожить Блатного Императора и всё, что было с ним связано. Операцией руководили 4 мусора - Кхорнелюк, Сланешский, Тзинченко и Гнилов. Во время этой битвы Хворый убил Саню Гвинова, бывшего подельника, сохранившего верность арестантскому братству, но сам был убит Блатным Императором. Блатной Император в этой битве получил почти смертельные ранения, после чего был заключён в Золотые Нары.
Во время драки у центрального барака сложился такой положняк, ссученые получая пиздюлей медленно прорывались к нарам Блатного Императора, но со всех концов зоны накипешь уже шли отпизившие сук правильные зеки. Хворому необходимо было решение и потому он убрал полотенце с угнаной у мусоров полуторки, тем самым разрешив блатным без зашквра приблизится, чем и воспользовался Блатной Император со своими бродягами Саней Гвиновым и Ромой Драным, лично бандой зеков-кустарей и бандами бродяг, ловко кинув дырявых ложек Хворый рассеял идущих и к цели попал один Саня Гвинов, немедленно получивший перо в брюхо. Когда пришел Блатной Император у него отпали все сомнения насчет Хворого, тот был законтачен намертво и должен был быть опущен. Драка Императора и Хворого вошла в легенды зоны, говорят что в разгар махача внезапно появился безымянный мужик, Хворый был вынужден отвлечься что бы порезать его что и дало шанс Императору так пиздануть его ногой законтаченных иначе нельзя что бы тот сдох.
Разборка разумеется закончилась победой Блатного, перед самой смертью Хворый осознал что он зашкваренный и мусора его наебали, но Блатной не мог рисковать и вскрыл ему глотку, сам едва не падая, драться приходилось держа финку ногами хуле уж тут. Таким его и нашел Драный, доставив в главный барак, где блатной был навечно прикован к Золотым нарам. С тех пор он 10 лет сидит бездвижно и молча сидит на кортах, зеки кустари охраняют пахана, и только благодаря ему работает единственный на зоне уличный фонарь потому что больше никто не ебет как он устроен, Блатной его лично из батарейки и банки собрал.
Оставшиеся без Хворого суки вынуждены были съебнуть в петушиный барак построенный Слаанешитским на месте снесенного ряда бараков интеллигентов. И тут уже устроили петушиный бунт, недовольные дракой у главного барака, Это был первый крупный петушиный бунт, впрочем складской барак они так не забрали. Там они не имея пахана начали без остановки разводить кипешь, отдельные банды распались на группки, отдельные сохранились нормально. Федя Блядский, один из немногих петухов где то нахватавшихся меднавыков пытался с помощью кривых методов тюремной психологии склонить с сотруднечетсву с мусорами других петухов, в надежде что появится новый Хворый, который возьмет его в персональные петухи и будет наряжать в платья и давать сгущенку, но был быстро остановлен Абрамом Дно и пидорнут из петушиного барака.
328 Кб, 700x512Ссучение Хворого — тюремная гражданская война, положившая конец прямому правлению Блатного Императора человечества и повлёкшая за собой возникновение Ссучившихся Космических десантников.
Для продолжения крестового похода с целью повысить свой авторитет на зоне, Блатной Император человечества назначил Примарха Хворого командиром всех войск и пожаловал ему титул Бродяги.
Во время подавления вспыхнувшего восстания в соседней, ранее покоренной хате, Хворый был ранен зашкваренной вилкой в глаз одним из своих подчинённых, которого Хворый оставил присматривать за хатой, но тот, не справившись с заданием Бродяги, ссучился и стал работать на администрацию зоны. Рана не заживала, несмотря на то, что Бродяга был здоровым лбом. Было решено перенести его в лазарет, хотя идея просить помощи у мусоров и не нравилась блатняку.
Во время нахождения в больничке Хворого искушал полковник Тзинченко, рисуя ему картины будущего, где Бродяга будет низведен до главпетуха, а Блатной Император закрысит общак и объявит самого себя божеством . Хворый дал присягу администрации зоны, руководствуясь, как он считал, благими намерениями — спасением жителей зоны от грядущего религиозного беспредела.
Впоследствии на сторону Хворого перешла половина всех войск зоны — девять с половиной легионов Блатняка. Они попытались напасть на Главхату, желая уничтожить Блатного Императора и всё, что было с ним связано. Операцией руководили 4 мусора - Кхорнелюк, Сланешский, Тзинченко и Гнилов. Во время этой битвы Хворый убил Саню Гвинова, бывшего подельника, сохранившего верность арестантскому братству, но сам был убит Блатным Императором. Блатной Император в этой битве получил почти смертельные ранения, после чего был заключён в Золотые Нары.
Во время драки у центрального барака сложился такой положняк, ссученые получая пиздюлей медленно прорывались к нарам Блатного Императора, но со всех концов зоны накипешь уже шли отпизившие сук правильные зеки. Хворому необходимо было решение и потому он убрал полотенце с угнаной у мусоров полуторки, тем самым разрешив блатным без зашквра приблизится, чем и воспользовался Блатной Император со своими бродягами Саней Гвиновым и Ромой Драным, лично бандой зеков-кустарей и бандами бродяг, ловко кинув дырявых ложек Хворый рассеял идущих и к цели попал один Саня Гвинов, немедленно получивший перо в брюхо. Когда пришел Блатной Император у него отпали все сомнения насчет Хворого, тот был законтачен намертво и должен был быть опущен. Драка Императора и Хворого вошла в легенды зоны, говорят что в разгар махача внезапно появился безымянный мужик, Хворый был вынужден отвлечься что бы порезать его что и дало шанс Императору так пиздануть его ногой законтаченных иначе нельзя что бы тот сдох.
Разборка разумеется закончилась победой Блатного, перед самой смертью Хворый осознал что он зашкваренный и мусора его наебали, но Блатной не мог рисковать и вскрыл ему глотку, сам едва не падая, драться приходилось держа финку ногами хуле уж тут. Таким его и нашел Драный, доставив в главный барак, где блатной был навечно прикован к Золотым нарам. С тех пор он 10 лет сидит бездвижно и молча сидит на кортах, зеки кустари охраняют пахана, и только благодаря ему работает единственный на зоне уличный фонарь потому что больше никто не ебет как он устроен, Блатной его лично из батарейки и банки собрал.
Оставшиеся без Хворого суки вынуждены были съебнуть в петушиный барак построенный Слаанешитским на месте снесенного ряда бараков интеллигентов. И тут уже устроили петушиный бунт, недовольные дракой у главного барака, Это был первый крупный петушиный бунт, впрочем складской барак они так не забрали. Там они не имея пахана начали без остановки разводить кипешь, отдельные банды распались на группки, отдельные сохранились нормально. Федя Блядский, один из немногих петухов где то нахватавшихся меднавыков пытался с помощью кривых методов тюремной психологии склонить с сотруднечетсву с мусорами других петухов, в надежде что появится новый Хворый, который возьмет его в персональные петухи и будет наряжать в платья и давать сгущенку, но был быстро остановлен Абрамом Дно и пидорнут из петушиного барака.
Для продолжения крестового похода с целью повысить свой авторитет на зоне, Блатной Император человечества назначил Примарха Хворого командиром всех войск и пожаловал ему титул Бродяги.
Во время подавления вспыхнувшего восстания в соседней, ранее покоренной хате, Хворый был ранен зашкваренной вилкой в глаз одним из своих подчинённых, которого Хворый оставил присматривать за хатой, но тот, не справившись с заданием Бродяги, ссучился и стал работать на администрацию зоны. Рана не заживала, несмотря на то, что Бродяга был здоровым лбом. Было решено перенести его в лазарет, хотя идея просить помощи у мусоров и не нравилась блатняку.
Во время нахождения в больничке Хворого искушал полковник Тзинченко, рисуя ему картины будущего, где Бродяга будет низведен до главпетуха, а Блатной Император закрысит общак и объявит самого себя божеством . Хворый дал присягу администрации зоны, руководствуясь, как он считал, благими намерениями — спасением жителей зоны от грядущего религиозного беспредела.
Впоследствии на сторону Хворого перешла половина всех войск зоны — девять с половиной легионов Блатняка. Они попытались напасть на Главхату, желая уничтожить Блатного Императора и всё, что было с ним связано. Операцией руководили 4 мусора - Кхорнелюк, Сланешский, Тзинченко и Гнилов. Во время этой битвы Хворый убил Саню Гвинова, бывшего подельника, сохранившего верность арестантскому братству, но сам был убит Блатным Императором. Блатной Император в этой битве получил почти смертельные ранения, после чего был заключён в Золотые Нары.
Во время драки у центрального барака сложился такой положняк, ссученые получая пиздюлей медленно прорывались к нарам Блатного Императора, но со всех концов зоны накипешь уже шли отпизившие сук правильные зеки. Хворому необходимо было решение и потому он убрал полотенце с угнаной у мусоров полуторки, тем самым разрешив блатным без зашквра приблизится, чем и воспользовался Блатной Император со своими бродягами Саней Гвиновым и Ромой Драным, лично бандой зеков-кустарей и бандами бродяг, ловко кинув дырявых ложек Хворый рассеял идущих и к цели попал один Саня Гвинов, немедленно получивший перо в брюхо. Когда пришел Блатной Император у него отпали все сомнения насчет Хворого, тот был законтачен намертво и должен был быть опущен. Драка Императора и Хворого вошла в легенды зоны, говорят что в разгар махача внезапно появился безымянный мужик, Хворый был вынужден отвлечься что бы порезать его что и дало шанс Императору так пиздануть его ногой законтаченных иначе нельзя что бы тот сдох.
Разборка разумеется закончилась победой Блатного, перед самой смертью Хворый осознал что он зашкваренный и мусора его наебали, но Блатной не мог рисковать и вскрыл ему глотку, сам едва не падая, драться приходилось держа финку ногами хуле уж тут. Таким его и нашел Драный, доставив в главный барак, где блатной был навечно прикован к Золотым нарам. С тех пор он 10 лет сидит бездвижно и молча сидит на кортах, зеки кустари охраняют пахана, и только благодаря ему работает единственный на зоне уличный фонарь потому что больше никто не ебет как он устроен, Блатной его лично из батарейки и банки собрал.
Оставшиеся без Хворого суки вынуждены были съебнуть в петушиный барак построенный Слаанешитским на месте снесенного ряда бараков интеллигентов. И тут уже устроили петушиный бунт, недовольные дракой у главного барака, Это был первый крупный петушиный бунт, впрочем складской барак они так не забрали. Там они не имея пахана начали без остановки разводить кипешь, отдельные банды распались на группки, отдельные сохранились нормально. Федя Блядский, один из немногих петухов где то нахватавшихся меднавыков пытался с помощью кривых методов тюремной психологии склонить с сотруднечетсву с мусорами других петухов, в надежде что появится новый Хворый, который возьмет его в персональные петухи и будет наряжать в платья и давать сгущенку, но был быстро остановлен Абрамом Дно и пидорнут из петушиного барака.
>>595338
Так ведь это был Католик, ебаный рот, а!
> говорят что в разгар махача внезапно появился безымянный мужик
Так ведь это был Католик, ебаный рот, а!
Ваханы, доставьте пасту про коррапт гвардейца Дедушкой. Гугль не помогает, увы. Финал, кажется в духе: а боли больше нет, ее забрал Дедушка. Помнил бы лучше - загуглил бы сам.
Как возбудить примарха
Лион: войди в его Внутренний Круг. Церемониально, пафосно, при электросвечах. (Примечание: крайне не рекомендуется входить во Внутренний Круг в темноте, со спины и с воплем "Я пришел за тобой, блоховоз!". Лион нервный).
Второй: неизвестно, что его так возбудило. Эту информацию стерли от греха подальше вместе с самим примархом и памятью свидетелей.
Фулгрим: подари ему зеркало, да побольше, а лучше трюмо во весь примарший рост. Когда этот хуев павлин как следует надрочится на себя - может, и заметит ничтожного пидораса, что добивается его внимания.
Пертурабо: покажи ему полное собрание концертов Ивана Дорна. Не вздумай искать это собрание у Имперских Кулаков.
Хан: нарядись кобылой. Что значит "куда хуй девать?". Ладно, будешь конем. Степняки суровы и непритязательны.
Русс: скажи, что Магнус предал, и беги, БЕГИ от него нахуй, пока не пришибли за компанию.
Дорн: "меня в последнее время стали одолевать сомнения по поводу целесообразности применения Перчатки Боли". Все. Выебать не выебет, но выпорет точно. (Примечание: когда отвиснет от заумной фразы)
Кёрз: встань в пафосную позу и скажи, что все тоталитарные параши сосут у прогрессивных ультрамарских либералов. Если он проигнорирует твое кукареканье - добавь, что точно так же у тебя вчера сосал Дорн. Он так возбудится, что твои ошметки не сошьет даже Байл.
Сангвиний: подари ему чесалку для перьев. Всего лишь. (Примечание: можно и средство от перьевых клещей).
Феррус: плоть слаба, поэтому он тебя пошлет. Но если это тебя не останавливает - включи ему Мишу Маваши. (Примечание: наверняка он погонит на турнички и тебя, просто потому что, и попробуй откажись)
Одиннадцатый: заебался до смерти. Или заебали. Он уже ничего не расскажет.
Ангрон: ты самоубийца и/или редкостный извращенец. (Примечание: ты еще попробуй Кхарна возбудить шутками о толщине его легендарной мамки. У Пожирателей Миров плохо с чувством юмора, зато хорошо с чувством бешенства).
Жиллиман: надень драный парик твоей мамаши-шлюхи, красную юбку, пятак, эльфийские уши и чулки, и томно провизжи: "Сведи мой баланс, грязный мон-кейский бухгалтер!". (Примечание: если ты не Джейн Зар и не привыкший визжать на разные лады нойзмарин - у тебя ничего не получится)
Мортарион: принеси ему покушать. Он обязательно оценит твои навыки приготовления сладкого хлеба по рецепту самого Дедушки и заставит есть вместе с ним.
Магнус: бухай, рыгай, отращивай говнарскую гриву с бородой и не мойся. Чем дольше - тем лучше. (Примечание: ты должен выглядеть форменным быдлом бомжом Космоволком, чтобы Магнус почувствовал свое тонкое интеллектуальное превосходство).
Хорус: или он заметит тебя сам, или даже не пытайся. Кем бы ты ни был (кроме Императора офк) - ты все равно будешь омежищем на фоне самого Воителя, так что применяй свои охуительные навыки пикапа к боевым братьям, демонеткам, сервиторам или руке. По вкусу.
Лоргар: для начала проверь, сможешь ли ты вообще вынести общество Мистера-Общаюсь-Пастами и его нытье об уничтоженной Монархии.
Вулкан: он добрый и хороший, поэтому сам пойдет тебе навстречу. Убежать от этого трехметрового смоляного ДОБРА с глазами-окнами в Ад ты, скорее всего, не успеешь.
Коракс: подмани его банкой сгущенки. Откажется - дай по башке и изнасилуй. Петушку с тайным прозвищем "Филателист" не привыкать.
Альфарий: если тебе вдруг понадобился Альфарий - значит, ты понадобился Альфарию. Велика вероятность, что тебя предадут в самый неподходящий момент. Да-да, ты понял правильно.
Лион: войди в его Внутренний Круг. Церемониально, пафосно, при электросвечах. (Примечание: крайне не рекомендуется входить во Внутренний Круг в темноте, со спины и с воплем "Я пришел за тобой, блоховоз!". Лион нервный).
Второй: неизвестно, что его так возбудило. Эту информацию стерли от греха подальше вместе с самим примархом и памятью свидетелей.
Фулгрим: подари ему зеркало, да побольше, а лучше трюмо во весь примарший рост. Когда этот хуев павлин как следует надрочится на себя - может, и заметит ничтожного пидораса, что добивается его внимания.
Пертурабо: покажи ему полное собрание концертов Ивана Дорна. Не вздумай искать это собрание у Имперских Кулаков.
Хан: нарядись кобылой. Что значит "куда хуй девать?". Ладно, будешь конем. Степняки суровы и непритязательны.
Русс: скажи, что Магнус предал, и беги, БЕГИ от него нахуй, пока не пришибли за компанию.
Дорн: "меня в последнее время стали одолевать сомнения по поводу целесообразности применения Перчатки Боли". Все. Выебать не выебет, но выпорет точно. (Примечание: когда отвиснет от заумной фразы)
Кёрз: встань в пафосную позу и скажи, что все тоталитарные параши сосут у прогрессивных ультрамарских либералов. Если он проигнорирует твое кукареканье - добавь, что точно так же у тебя вчера сосал Дорн. Он так возбудится, что твои ошметки не сошьет даже Байл.
Сангвиний: подари ему чесалку для перьев. Всего лишь. (Примечание: можно и средство от перьевых клещей).
Феррус: плоть слаба, поэтому он тебя пошлет. Но если это тебя не останавливает - включи ему Мишу Маваши. (Примечание: наверняка он погонит на турнички и тебя, просто потому что, и попробуй откажись)
Одиннадцатый: заебался до смерти. Или заебали. Он уже ничего не расскажет.
Ангрон: ты самоубийца и/или редкостный извращенец. (Примечание: ты еще попробуй Кхарна возбудить шутками о толщине его легендарной мамки. У Пожирателей Миров плохо с чувством юмора, зато хорошо с чувством бешенства).
Жиллиман: надень драный парик твоей мамаши-шлюхи, красную юбку, пятак, эльфийские уши и чулки, и томно провизжи: "Сведи мой баланс, грязный мон-кейский бухгалтер!". (Примечание: если ты не Джейн Зар и не привыкший визжать на разные лады нойзмарин - у тебя ничего не получится)
Мортарион: принеси ему покушать. Он обязательно оценит твои навыки приготовления сладкого хлеба по рецепту самого Дедушки и заставит есть вместе с ним.
Магнус: бухай, рыгай, отращивай говнарскую гриву с бородой и не мойся. Чем дольше - тем лучше. (Примечание: ты должен выглядеть форменным быдлом бомжом Космоволком, чтобы Магнус почувствовал свое тонкое интеллектуальное превосходство).
Хорус: или он заметит тебя сам, или даже не пытайся. Кем бы ты ни был (кроме Императора офк) - ты все равно будешь омежищем на фоне самого Воителя, так что применяй свои охуительные навыки пикапа к боевым братьям, демонеткам, сервиторам или руке. По вкусу.
Лоргар: для начала проверь, сможешь ли ты вообще вынести общество Мистера-Общаюсь-Пастами и его нытье об уничтоженной Монархии.
Вулкан: он добрый и хороший, поэтому сам пойдет тебе навстречу. Убежать от этого трехметрового смоляного ДОБРА с глазами-окнами в Ад ты, скорее всего, не успеешь.
Коракс: подмани его банкой сгущенки. Откажется - дай по башке и изнасилуй. Петушку с тайным прозвищем "Филателист" не привыкать.
Альфарий: если тебе вдруг понадобился Альфарий - значит, ты понадобился Альфарию. Велика вероятность, что тебя предадут в самый неподходящий момент. Да-да, ты понял правильно.
Как возбудить примарха
Лион: войди в его Внутренний Круг. Церемониально, пафосно, при электросвечах. (Примечание: крайне не рекомендуется входить во Внутренний Круг в темноте, со спины и с воплем "Я пришел за тобой, блоховоз!". Лион нервный).
Второй: неизвестно, что его так возбудило. Эту информацию стерли от греха подальше вместе с самим примархом и памятью свидетелей.
Фулгрим: подари ему зеркало, да побольше, а лучше трюмо во весь примарший рост. Когда этот хуев павлин как следует надрочится на себя - может, и заметит ничтожного пидораса, что добивается его внимания.
Пертурабо: покажи ему полное собрание концертов Ивана Дорна. Не вздумай искать это собрание у Имперских Кулаков.
Хан: нарядись кобылой. Что значит "куда хуй девать?". Ладно, будешь конем. Степняки суровы и непритязательны.
Русс: скажи, что Магнус предал, и беги, БЕГИ от него нахуй, пока не пришибли за компанию.
Дорн: "меня в последнее время стали одолевать сомнения по поводу целесообразности применения Перчатки Боли". Все. Выебать не выебет, но выпорет точно. (Примечание: когда отвиснет от заумной фразы)
Кёрз: встань в пафосную позу и скажи, что все тоталитарные параши сосут у прогрессивных ультрамарских либералов. Если он проигнорирует твое кукареканье - добавь, что точно так же у тебя вчера сосал Дорн. Он так возбудится, что твои ошметки не сошьет даже Байл.
Сангвиний: подари ему чесалку для перьев. Всего лишь. (Примечание: можно и средство от перьевых клещей).
Феррус: плоть слаба, поэтому он тебя пошлет. Но если это тебя не останавливает - включи ему Мишу Маваши. (Примечание: наверняка он погонит на турнички и тебя, просто потому что, и попробуй откажись)
Одиннадцатый: заебался до смерти. Или заебали. Он уже ничего не расскажет.
Ангрон: ты самоубийца и/или редкостный извращенец. (Примечание: ты еще попробуй Кхарна возбудить шутками о толщине его легендарной мамки. У Пожирателей Миров плохо с чувством юмора, зато хорошо с чувством бешенства).
Жиллиман: надень драный парик твоей мамаши-шлюхи, красную юбку, пятак, эльфийские уши и чулки, и томно провизжи: "Сведи мой баланс, грязный мон-кейский бухгалтер!". (Примечание: если ты не Джейн Зар и не привыкший визжать на разные лады нойзмарин - у тебя ничего не получится)
Мортарион: принеси ему покушать. Он обязательно оценит твои навыки приготовления сладкого хлеба по рецепту самого Дедушки и заставит есть вместе с ним.
Магнус: бухай, рыгай, отращивай говнарскую гриву с бородой и не мойся. Чем дольше - тем лучше. (Примечание: ты должен выглядеть форменным быдлом бомжом Космоволком, чтобы Магнус почувствовал свое тонкое интеллектуальное превосходство).
Хорус: или он заметит тебя сам, или даже не пытайся. Кем бы ты ни был (кроме Императора офк) - ты все равно будешь омежищем на фоне самого Воителя, так что применяй свои охуительные навыки пикапа к боевым братьям, демонеткам, сервиторам или руке. По вкусу.
Лоргар: для начала проверь, сможешь ли ты вообще вынести общество Мистера-Общаюсь-Пастами и его нытье об уничтоженной Монархии.
Вулкан: он добрый и хороший, поэтому сам пойдет тебе навстречу. Убежать от этого трехметрового смоляного ДОБРА с глазами-окнами в Ад ты, скорее всего, не успеешь.
Коракс: подмани его банкой сгущенки. Откажется - дай по башке и изнасилуй. Петушку с тайным прозвищем "Филателист" не привыкать.
Альфарий: если тебе вдруг понадобился Альфарий - значит, ты понадобился Альфарию. Велика вероятность, что тебя предадут в самый неподходящий момент. Да-да, ты понял правильно.
Лион: войди в его Внутренний Круг. Церемониально, пафосно, при электросвечах. (Примечание: крайне не рекомендуется входить во Внутренний Круг в темноте, со спины и с воплем "Я пришел за тобой, блоховоз!". Лион нервный).
Второй: неизвестно, что его так возбудило. Эту информацию стерли от греха подальше вместе с самим примархом и памятью свидетелей.
Фулгрим: подари ему зеркало, да побольше, а лучше трюмо во весь примарший рост. Когда этот хуев павлин как следует надрочится на себя - может, и заметит ничтожного пидораса, что добивается его внимания.
Пертурабо: покажи ему полное собрание концертов Ивана Дорна. Не вздумай искать это собрание у Имперских Кулаков.
Хан: нарядись кобылой. Что значит "куда хуй девать?". Ладно, будешь конем. Степняки суровы и непритязательны.
Русс: скажи, что Магнус предал, и беги, БЕГИ от него нахуй, пока не пришибли за компанию.
Дорн: "меня в последнее время стали одолевать сомнения по поводу целесообразности применения Перчатки Боли". Все. Выебать не выебет, но выпорет точно. (Примечание: когда отвиснет от заумной фразы)
Кёрз: встань в пафосную позу и скажи, что все тоталитарные параши сосут у прогрессивных ультрамарских либералов. Если он проигнорирует твое кукареканье - добавь, что точно так же у тебя вчера сосал Дорн. Он так возбудится, что твои ошметки не сошьет даже Байл.
Сангвиний: подари ему чесалку для перьев. Всего лишь. (Примечание: можно и средство от перьевых клещей).
Феррус: плоть слаба, поэтому он тебя пошлет. Но если это тебя не останавливает - включи ему Мишу Маваши. (Примечание: наверняка он погонит на турнички и тебя, просто потому что, и попробуй откажись)
Одиннадцатый: заебался до смерти. Или заебали. Он уже ничего не расскажет.
Ангрон: ты самоубийца и/или редкостный извращенец. (Примечание: ты еще попробуй Кхарна возбудить шутками о толщине его легендарной мамки. У Пожирателей Миров плохо с чувством юмора, зато хорошо с чувством бешенства).
Жиллиман: надень драный парик твоей мамаши-шлюхи, красную юбку, пятак, эльфийские уши и чулки, и томно провизжи: "Сведи мой баланс, грязный мон-кейский бухгалтер!". (Примечание: если ты не Джейн Зар и не привыкший визжать на разные лады нойзмарин - у тебя ничего не получится)
Мортарион: принеси ему покушать. Он обязательно оценит твои навыки приготовления сладкого хлеба по рецепту самого Дедушки и заставит есть вместе с ним.
Магнус: бухай, рыгай, отращивай говнарскую гриву с бородой и не мойся. Чем дольше - тем лучше. (Примечание: ты должен выглядеть форменным быдлом бомжом Космоволком, чтобы Магнус почувствовал свое тонкое интеллектуальное превосходство).
Хорус: или он заметит тебя сам, или даже не пытайся. Кем бы ты ни был (кроме Императора офк) - ты все равно будешь омежищем на фоне самого Воителя, так что применяй свои охуительные навыки пикапа к боевым братьям, демонеткам, сервиторам или руке. По вкусу.
Лоргар: для начала проверь, сможешь ли ты вообще вынести общество Мистера-Общаюсь-Пастами и его нытье об уничтоженной Монархии.
Вулкан: он добрый и хороший, поэтому сам пойдет тебе навстречу. Убежать от этого трехметрового смоляного ДОБРА с глазами-окнами в Ад ты, скорее всего, не успеешь.
Коракс: подмани его банкой сгущенки. Откажется - дай по башке и изнасилуй. Петушку с тайным прозвищем "Филателист" не привыкать.
Альфарий: если тебе вдруг понадобился Альфарий - значит, ты понадобился Альфарию. Велика вероятность, что тебя предадут в самый неподходящий момент. Да-да, ты понял правильно.
>>595891
И то, и другое. Куски из книг - в цитатотреде, который постоянно тонет, поэтому их приносят сюда.
И то, и другое. Куски из книг - в цитатотреде, который постоянно тонет, поэтому их приносят сюда.
>>595887
Так то да, но тебе самому не стыдно эту взять эту кучку где бы ты ее ни взял и принести сюда? Умничка какой. Уноси!
>полтреда подобных паст
Так то да, но тебе самому не стыдно эту взять эту кучку где бы ты ее ни взял и принести сюда? Умничка какой. Уноси!
>>595905
Я ее сам написал, потому что могу. Где ты был, когда засрали тред охуительными историями про примархов выше? Ты молчал. Вот и молчи теперь.
Я ее сам написал, потому что могу. Где ты был, когда засрали тред охуительными историями про примархов выше? Ты молчал. Вот и молчи теперь.
>>549294
(Астральное тело Магнуса врывается во Дворец)
Император: — Ёб твою мать, блядь, иди отсюда нахуй, блядь!
Магнус: — Что, что случилося-то?
Император: — Ты чё, наколдовал что ль, мудак, блядь?!
Магнус: — Не, я не колдовал. Я тебя предупредить пришёл!
Император: — Сука, блядь, пидорас, блядь! Хули ты сделал, ты чё, мудак что ль совсем, блядь?!
Магнус: — Что ты! Я предупредить тебя!..
Император: — Блядь, всё-таки наколдовал, ой мудель, блядь!.. Твою мать, убери этих демонов нахуй отсюда, блядь! Сейчас будешь всё это изгонять, блядь!
Магнус: Я тебя предупредить-то!
Император: — Чё ты меня предупредить пришёл, чё ты, мудак, что ль, бля?! Хули ты вызвал… хули ты варпом-то вымазался, мудак, блядь?!
Магнус: — Я уж сообщил, я тебя…
Император: — Пидорас, блядь! (Пытается изгнать Магнусаа пси-силой) Сука, блядь!
Магнус: — Батя, ты что!
Император: — Убери этих демонов отсюда, блядь!
Магнус: — Я сообщил уже!..
Император: — Ёб твою мать, блядь, и всю Паутину сломал, блядь!
Магнус: — Хотел тебя предупредить-то!..
Император: — Мудак, блядь, ну ты мудак, блядь, я тебя сейчас убью, нахуй! Я тебя, блядь, сейчас убью нахуй, блядь!
Магнус: — Я тебя пришёл предупредить-то!..
Император: — (Тихим голосом.) Блядь, ну ты пидорас, блядь…
Магнус: — Предупредить-то…
Император: — Бля, ну ты еретик, ёб твою мать, а…
Магнус: — Предупредить-то…
Император: — Бля, кто мне во Дворец залез, охуеть, ёбаный в рот!..
Магнус: — Я не колдовал, я те честно говорю! Я тебе… я просто хотел тебе сделать доброе дело…
Император: — Чё?
Магнус: — Я не колдовал вообще сегодня!..
Император: — Чё, нахуй, мне — добро?
Магнус: — Я хотел тебя…
Император: — Какое доброе дело? Ты понимаешь, что ты вход в варп проломил, бля, в Паутине, единственная Паутина. Единственная, блядь, Паутина, мы по ней перемещаться будем. Перемещаться будем, ты там в варп дыру пролоимл. Чё… где мы теперь перемещаться будем, как, а?!
Магнус: — Хотел тебе доброе дело!..
Император: — Что я теперь исследовать тебе буду?! Хуль ты варпом вымазался, что я теперь это исправлять буду?!
Магнус: — Я не колдовал, просто у меня псайкеры!..
Император: — Эльдар убить что ли?! Я тебя сейчас убью!
Магнус: — …псайкеры, у меня просто гибнут, псайкеры гибнут!.. Я не колдовал, я просто хотел тебя о предательстве предупредить, я тебе сделал доброе дело!..
Император: — (Опять пытается изгнать Магнуса пси-ударом.) Сука, блядь…
Магнус: — Уф… Стукаешься!..
Император: — Я тя ща убью, блядь.
Магнус: — Я уж предупредил…
Император: — Я тебя сейчас убью, нахуй. Ты понял, что я тя ща убью?
Магнус: — (Быстро и невнятно тараторит, пытается психически передать образ Хоруса.) Ну что ты сердишься, предатель Хору…
Император: — Блядь…
Магнус: —…я тебе доброе дело сделал, пришёл преду... псайкеры гибнут, я тебе о предательстве сказать хотел... это... не колдовал я для этого, как в астральное тело зашёл, я тебя предупредить отправился, не еретик я, не колдовал!
Император: — Возвращайся на Терру, на Золотой Трон садись, понял, блядь?!
Магнус:— Я не колдовал…
Император: — Чтоб через пять минут на Троне был! ИДИ НА ЗОЛОТОЙ ТРОН, СУКА! САДИСЬ!
Магнус: — Я не колдовал сегодня…
Император: — Иди на Золотой Трон садись, блядь! Русс, бля! Русс! Этот чернокнижник расколдовался, блядь! Русс! Возвращайся на Терру, блядь, чтоб вернулся на Терру, на Золотой Трон сел, нахуй! Ты понял, бляяя?! Чтобы Астрономикон направлял, сука! Расколдовался, пидорас, а! Русс, блядь, он расколдовался! Приведите на Терру его, нахуй, я с ним здесь сидеть не буду, блядь!
Магнус: — Сообщение прервется!
Император: — Я не буду с этим предателем сидеть, сука, блядь, а?!
Магнус: — Сообщение прервется!
Император: — ХУЛИ ЭТОТ ЕРЕТИК КО МНЕ ВО ДВОРЕЦ ВЛЕЗ, БЛЯДЬ, ОН ЖЕ МУДАК ПОЛНЫЙ, БЛЯДЬ!
Магнус: — Я не предавал, я просто хотел тебе о ереси сообщить!..
Император: — Возвращайся на Терру, я сказал!
Магнус: — Астропаты ненадёжны, я же знаю, астропаты не справятся, я тебя пришёл предупредить…
Император: — (Силой мысли пытается разорвать контакт, защитные печати выгорают.) Блядь, фу, нахуй! Из-за тебя демоны… (пси-удар) Возвращайся на Терру, блядь!
Магнус: — Стукнул…
Император: —Возвращайся на Терру, нахуй, я тебя сейчас убью нахуй! Сядешь на Золотой Трон, будешь Астрономикон направлять, блядь. Чтобы через пять минут, сука, на Терре был, или я тебя придушу, блядь, вот этими руками, понял?!
Магнус: —Люли… Люли…
Император:—Фу-у, блядь, фу-у, нахуй!
Магнус: — Не надёжны астропаты, сообщения как надо не отправят, я знаю!
Император: — Из-за тебя я с Золотого Трона встать не смогу, понял, блядь?! Я теперь на нём сидеть должен здесь!
Магнус: — Я не предавал, я не предавал, астропаты как надо не передадут, не передадут…
Император: — Убери этих демонов, блядь, и на Трон садись!
Магнус: — Я тебя предупредить…
Император: — Убери своё астральное тело, мне не надо твоего варп-колдовства!
Магнус: — Я тебя пришёл предупредить-то…
Император: — Убери, убери от меня, отойди!
Магнус: — Ну предупредить-то, человек ты или…
Импретор: — Отойди, я сказал!
Магнус: — Человек ты или кто, я тебя предупредить пришёл, а ты меня еретиком…
Император: — На Терру возвращайся, я сказал, на Терру!
Магнус: — Предателем, предателем…
Император: — Проекцию свою убери, возвращайся! Проекцию верни в тело!
Магнус: — Куда?..
Император: — В тело, ёпта!
Магнус: — А, к тебе? Иду к тебе!..
Император: — Какой, нахуй, ко мне, убери его, убери, сука, блядь, убери это нечистое колдовство!
Магнус: — Что ты, послушай!
Император: — Убери, я сказал! Возвращайся на Терру, пидорас, бля, убью сейчас! Сука, мудак, блядь. Мудак, блядь.
Магнус: — Я тебя предупредить, предупредить, астропаты не справятся вообще… о предательстве, передать сообщение хотя бы… ЭТО ПСАЙКЕРСТВО! ЭТО ПСАЙКЕРСТВО!!!
Император: — Уйди отсюда от меня, уйди! УЙДИ, Я СКАЗАЛ, БЛЯДЬ!!!
Магнус: — Великий Океан!
Император: — Уйди, я сказал, вернись обратно в своё тело, блядь, возвращайся на Терру, пидорас, блядь, убью нахуй. Сука, бляядь! Как ты доебал меня!
Магнус: — Великий Океан!.. Я плыл через Великий Океан, блядь!
Император: — (Уничтожая последнюю печать) Фу-у, блядь! Весь Дворец демонами заполонил, блядь, а! Уф, блядь, какая ересь, а!
Магнус: — Хотел служить тебе... служба, предупредил… Сообщить хотел, давай о предательстве скажу, посидим хоть, поговорим!..
Император: — Весь в скверне, блядь, а, весь в скверне, а! Нахуя ты варпом-то выма…
Магнус: — Я не колдовал сегодня вообще!
Император: — Уйди нахуй от меня, блядь, не подходи, я сказал! Убери проекцию эту, блядь!
Магнус: — Я предупредить пришёл…
Император: — Уйди отсюда, блядь!
Магнус: — Предупредить…
Император: — Уйди! (Наносит проекции Магнуса пси-удар.)
Магнус: — Просто предупредить пришёл тебя… ты бы послушал хоть, когда ещё не знаешь!.. Предупредить пришёл, это чуть-чуть варпа, Великий Океан!..
Император: — ВОЗВРАЩАЙСЯ НА ТЕРРУ, НАХУЙ, БЛЯДЬ!!! НА ЗОЛОТОЙ ТРОН, СУКА, САДИСЬ!
Магнус: — Еретик… я не еретик…
Император: — Блядь… сука, мудак, блядь! (Изгоняет мысли Магнуса из своей головы.) Уааа! (Несколько раз бьет Магнуса пси-ударами.) Иди на Трон, блядь, садись, садись, нахуй! Сажай, блядь, жопу свою… красную, блядь!
Магнус: — Эх! Эх, вот на Просперо-то было всё! Ты на Проспе…
Император: — Русс, бля, вылетай с флотом за этим мудаком!!!
Магнус: — На Просперо псайкерство-то любое практиковали, это самое, не тока!
Император: — Чё практиковали? Ты чё, мудак что ль, кто практиковал-то, блядь?
Магнус: — Псайкерские дисциплины практиковали!
Император: — Псайкерство практиковали, но демонов-то не призывали! Ты чё, с ума сошёл, ёпта? Совсем дошёл, бля! На Терру возвращайся, я сказал!
Магнус: — Через Великий Океан плавал…
Император: — Возвращайся, на Трон сядешь, блядь.
Император: — УАААААААААААААААААААААААААААА ААААААААААААААААААААААААААААААА ААААААААААААБЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯДЬ СУКАААААААААААААААААААААА АААААААААААААААААААААААААААА АААААААААААААААААААААААААААААААААА аааааааааааааааа, сука, сука, сука, сука.
(Астральное тело Магнуса врывается во Дворец)
Император: — Ёб твою мать, блядь, иди отсюда нахуй, блядь!
Магнус: — Что, что случилося-то?
Император: — Ты чё, наколдовал что ль, мудак, блядь?!
Магнус: — Не, я не колдовал. Я тебя предупредить пришёл!
Император: — Сука, блядь, пидорас, блядь! Хули ты сделал, ты чё, мудак что ль совсем, блядь?!
Магнус: — Что ты! Я предупредить тебя!..
Император: — Блядь, всё-таки наколдовал, ой мудель, блядь!.. Твою мать, убери этих демонов нахуй отсюда, блядь! Сейчас будешь всё это изгонять, блядь!
Магнус: Я тебя предупредить-то!
Император: — Чё ты меня предупредить пришёл, чё ты, мудак, что ль, бля?! Хули ты вызвал… хули ты варпом-то вымазался, мудак, блядь?!
Магнус: — Я уж сообщил, я тебя…
Император: — Пидорас, блядь! (Пытается изгнать Магнусаа пси-силой) Сука, блядь!
Магнус: — Батя, ты что!
Император: — Убери этих демонов отсюда, блядь!
Магнус: — Я сообщил уже!..
Император: — Ёб твою мать, блядь, и всю Паутину сломал, блядь!
Магнус: — Хотел тебя предупредить-то!..
Император: — Мудак, блядь, ну ты мудак, блядь, я тебя сейчас убью, нахуй! Я тебя, блядь, сейчас убью нахуй, блядь!
Магнус: — Я тебя пришёл предупредить-то!..
Император: — (Тихим голосом.) Блядь, ну ты пидорас, блядь…
Магнус: — Предупредить-то…
Император: — Бля, ну ты еретик, ёб твою мать, а…
Магнус: — Предупредить-то…
Император: — Бля, кто мне во Дворец залез, охуеть, ёбаный в рот!..
Магнус: — Я не колдовал, я те честно говорю! Я тебе… я просто хотел тебе сделать доброе дело…
Император: — Чё?
Магнус: — Я не колдовал вообще сегодня!..
Император: — Чё, нахуй, мне — добро?
Магнус: — Я хотел тебя…
Император: — Какое доброе дело? Ты понимаешь, что ты вход в варп проломил, бля, в Паутине, единственная Паутина. Единственная, блядь, Паутина, мы по ней перемещаться будем. Перемещаться будем, ты там в варп дыру пролоимл. Чё… где мы теперь перемещаться будем, как, а?!
Магнус: — Хотел тебе доброе дело!..
Император: — Что я теперь исследовать тебе буду?! Хуль ты варпом вымазался, что я теперь это исправлять буду?!
Магнус: — Я не колдовал, просто у меня псайкеры!..
Император: — Эльдар убить что ли?! Я тебя сейчас убью!
Магнус: — …псайкеры, у меня просто гибнут, псайкеры гибнут!.. Я не колдовал, я просто хотел тебя о предательстве предупредить, я тебе сделал доброе дело!..
Император: — (Опять пытается изгнать Магнуса пси-ударом.) Сука, блядь…
Магнус: — Уф… Стукаешься!..
Император: — Я тя ща убью, блядь.
Магнус: — Я уж предупредил…
Император: — Я тебя сейчас убью, нахуй. Ты понял, что я тя ща убью?
Магнус: — (Быстро и невнятно тараторит, пытается психически передать образ Хоруса.) Ну что ты сердишься, предатель Хору…
Император: — Блядь…
Магнус: —…я тебе доброе дело сделал, пришёл преду... псайкеры гибнут, я тебе о предательстве сказать хотел... это... не колдовал я для этого, как в астральное тело зашёл, я тебя предупредить отправился, не еретик я, не колдовал!
Император: — Возвращайся на Терру, на Золотой Трон садись, понял, блядь?!
Магнус:— Я не колдовал…
Император: — Чтоб через пять минут на Троне был! ИДИ НА ЗОЛОТОЙ ТРОН, СУКА! САДИСЬ!
Магнус: — Я не колдовал сегодня…
Император: — Иди на Золотой Трон садись, блядь! Русс, бля! Русс! Этот чернокнижник расколдовался, блядь! Русс! Возвращайся на Терру, блядь, чтоб вернулся на Терру, на Золотой Трон сел, нахуй! Ты понял, бляяя?! Чтобы Астрономикон направлял, сука! Расколдовался, пидорас, а! Русс, блядь, он расколдовался! Приведите на Терру его, нахуй, я с ним здесь сидеть не буду, блядь!
Магнус: — Сообщение прервется!
Император: — Я не буду с этим предателем сидеть, сука, блядь, а?!
Магнус: — Сообщение прервется!
Император: — ХУЛИ ЭТОТ ЕРЕТИК КО МНЕ ВО ДВОРЕЦ ВЛЕЗ, БЛЯДЬ, ОН ЖЕ МУДАК ПОЛНЫЙ, БЛЯДЬ!
Магнус: — Я не предавал, я просто хотел тебе о ереси сообщить!..
Император: — Возвращайся на Терру, я сказал!
Магнус: — Астропаты ненадёжны, я же знаю, астропаты не справятся, я тебя пришёл предупредить…
Император: — (Силой мысли пытается разорвать контакт, защитные печати выгорают.) Блядь, фу, нахуй! Из-за тебя демоны… (пси-удар) Возвращайся на Терру, блядь!
Магнус: — Стукнул…
Император: —Возвращайся на Терру, нахуй, я тебя сейчас убью нахуй! Сядешь на Золотой Трон, будешь Астрономикон направлять, блядь. Чтобы через пять минут, сука, на Терре был, или я тебя придушу, блядь, вот этими руками, понял?!
Магнус: —Люли… Люли…
Император:—Фу-у, блядь, фу-у, нахуй!
Магнус: — Не надёжны астропаты, сообщения как надо не отправят, я знаю!
Император: — Из-за тебя я с Золотого Трона встать не смогу, понял, блядь?! Я теперь на нём сидеть должен здесь!
Магнус: — Я не предавал, я не предавал, астропаты как надо не передадут, не передадут…
Император: — Убери этих демонов, блядь, и на Трон садись!
Магнус: — Я тебя предупредить…
Император: — Убери своё астральное тело, мне не надо твоего варп-колдовства!
Магнус: — Я тебя пришёл предупредить-то…
Император: — Убери, убери от меня, отойди!
Магнус: — Ну предупредить-то, человек ты или…
Импретор: — Отойди, я сказал!
Магнус: — Человек ты или кто, я тебя предупредить пришёл, а ты меня еретиком…
Император: — На Терру возвращайся, я сказал, на Терру!
Магнус: — Предателем, предателем…
Император: — Проекцию свою убери, возвращайся! Проекцию верни в тело!
Магнус: — Куда?..
Император: — В тело, ёпта!
Магнус: — А, к тебе? Иду к тебе!..
Император: — Какой, нахуй, ко мне, убери его, убери, сука, блядь, убери это нечистое колдовство!
Магнус: — Что ты, послушай!
Император: — Убери, я сказал! Возвращайся на Терру, пидорас, бля, убью сейчас! Сука, мудак, блядь. Мудак, блядь.
Магнус: — Я тебя предупредить, предупредить, астропаты не справятся вообще… о предательстве, передать сообщение хотя бы… ЭТО ПСАЙКЕРСТВО! ЭТО ПСАЙКЕРСТВО!!!
Император: — Уйди отсюда от меня, уйди! УЙДИ, Я СКАЗАЛ, БЛЯДЬ!!!
Магнус: — Великий Океан!
Император: — Уйди, я сказал, вернись обратно в своё тело, блядь, возвращайся на Терру, пидорас, блядь, убью нахуй. Сука, бляядь! Как ты доебал меня!
Магнус: — Великий Океан!.. Я плыл через Великий Океан, блядь!
Император: — (Уничтожая последнюю печать) Фу-у, блядь! Весь Дворец демонами заполонил, блядь, а! Уф, блядь, какая ересь, а!
Магнус: — Хотел служить тебе... служба, предупредил… Сообщить хотел, давай о предательстве скажу, посидим хоть, поговорим!..
Император: — Весь в скверне, блядь, а, весь в скверне, а! Нахуя ты варпом-то выма…
Магнус: — Я не колдовал сегодня вообще!
Император: — Уйди нахуй от меня, блядь, не подходи, я сказал! Убери проекцию эту, блядь!
Магнус: — Я предупредить пришёл…
Император: — Уйди отсюда, блядь!
Магнус: — Предупредить…
Император: — Уйди! (Наносит проекции Магнуса пси-удар.)
Магнус: — Просто предупредить пришёл тебя… ты бы послушал хоть, когда ещё не знаешь!.. Предупредить пришёл, это чуть-чуть варпа, Великий Океан!..
Император: — ВОЗВРАЩАЙСЯ НА ТЕРРУ, НАХУЙ, БЛЯДЬ!!! НА ЗОЛОТОЙ ТРОН, СУКА, САДИСЬ!
Магнус: — Еретик… я не еретик…
Император: — Блядь… сука, мудак, блядь! (Изгоняет мысли Магнуса из своей головы.) Уааа! (Несколько раз бьет Магнуса пси-ударами.) Иди на Трон, блядь, садись, садись, нахуй! Сажай, блядь, жопу свою… красную, блядь!
Магнус: — Эх! Эх, вот на Просперо-то было всё! Ты на Проспе…
Император: — Русс, бля, вылетай с флотом за этим мудаком!!!
Магнус: — На Просперо псайкерство-то любое практиковали, это самое, не тока!
Император: — Чё практиковали? Ты чё, мудак что ль, кто практиковал-то, блядь?
Магнус: — Псайкерские дисциплины практиковали!
Император: — Псайкерство практиковали, но демонов-то не призывали! Ты чё, с ума сошёл, ёпта? Совсем дошёл, бля! На Терру возвращайся, я сказал!
Магнус: — Через Великий Океан плавал…
Император: — Возвращайся, на Трон сядешь, блядь.
Император: — УАААААААААААААААААААААААААААА ААААААААААААААААААААААААААААААА ААААААААААААБЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯДЬ СУКАААААААААААААААААААААА АААААААААААААААААААААААААААА АААААААААААААААААААААААААААААААААА аааааааааааааааа, сука, сука, сука, сука.
>>549294
(Астральное тело Магнуса врывается во Дворец)
Император: — Ёб твою мать, блядь, иди отсюда нахуй, блядь!
Магнус: — Что, что случилося-то?
Император: — Ты чё, наколдовал что ль, мудак, блядь?!
Магнус: — Не, я не колдовал. Я тебя предупредить пришёл!
Император: — Сука, блядь, пидорас, блядь! Хули ты сделал, ты чё, мудак что ль совсем, блядь?!
Магнус: — Что ты! Я предупредить тебя!..
Император: — Блядь, всё-таки наколдовал, ой мудель, блядь!.. Твою мать, убери этих демонов нахуй отсюда, блядь! Сейчас будешь всё это изгонять, блядь!
Магнус: Я тебя предупредить-то!
Император: — Чё ты меня предупредить пришёл, чё ты, мудак, что ль, бля?! Хули ты вызвал… хули ты варпом-то вымазался, мудак, блядь?!
Магнус: — Я уж сообщил, я тебя…
Император: — Пидорас, блядь! (Пытается изгнать Магнусаа пси-силой) Сука, блядь!
Магнус: — Батя, ты что!
Император: — Убери этих демонов отсюда, блядь!
Магнус: — Я сообщил уже!..
Император: — Ёб твою мать, блядь, и всю Паутину сломал, блядь!
Магнус: — Хотел тебя предупредить-то!..
Император: — Мудак, блядь, ну ты мудак, блядь, я тебя сейчас убью, нахуй! Я тебя, блядь, сейчас убью нахуй, блядь!
Магнус: — Я тебя пришёл предупредить-то!..
Император: — (Тихим голосом.) Блядь, ну ты пидорас, блядь…
Магнус: — Предупредить-то…
Император: — Бля, ну ты еретик, ёб твою мать, а…
Магнус: — Предупредить-то…
Император: — Бля, кто мне во Дворец залез, охуеть, ёбаный в рот!..
Магнус: — Я не колдовал, я те честно говорю! Я тебе… я просто хотел тебе сделать доброе дело…
Император: — Чё?
Магнус: — Я не колдовал вообще сегодня!..
Император: — Чё, нахуй, мне — добро?
Магнус: — Я хотел тебя…
Император: — Какое доброе дело? Ты понимаешь, что ты вход в варп проломил, бля, в Паутине, единственная Паутина. Единственная, блядь, Паутина, мы по ней перемещаться будем. Перемещаться будем, ты там в варп дыру пролоимл. Чё… где мы теперь перемещаться будем, как, а?!
Магнус: — Хотел тебе доброе дело!..
Император: — Что я теперь исследовать тебе буду?! Хуль ты варпом вымазался, что я теперь это исправлять буду?!
Магнус: — Я не колдовал, просто у меня псайкеры!..
Император: — Эльдар убить что ли?! Я тебя сейчас убью!
Магнус: — …псайкеры, у меня просто гибнут, псайкеры гибнут!.. Я не колдовал, я просто хотел тебя о предательстве предупредить, я тебе сделал доброе дело!..
Император: — (Опять пытается изгнать Магнуса пси-ударом.) Сука, блядь…
Магнус: — Уф… Стукаешься!..
Император: — Я тя ща убью, блядь.
Магнус: — Я уж предупредил…
Император: — Я тебя сейчас убью, нахуй. Ты понял, что я тя ща убью?
Магнус: — (Быстро и невнятно тараторит, пытается психически передать образ Хоруса.) Ну что ты сердишься, предатель Хору…
Император: — Блядь…
Магнус: —…я тебе доброе дело сделал, пришёл преду... псайкеры гибнут, я тебе о предательстве сказать хотел... это... не колдовал я для этого, как в астральное тело зашёл, я тебя предупредить отправился, не еретик я, не колдовал!
Император: — Возвращайся на Терру, на Золотой Трон садись, понял, блядь?!
Магнус:— Я не колдовал…
Император: — Чтоб через пять минут на Троне был! ИДИ НА ЗОЛОТОЙ ТРОН, СУКА! САДИСЬ!
Магнус: — Я не колдовал сегодня…
Император: — Иди на Золотой Трон садись, блядь! Русс, бля! Русс! Этот чернокнижник расколдовался, блядь! Русс! Возвращайся на Терру, блядь, чтоб вернулся на Терру, на Золотой Трон сел, нахуй! Ты понял, бляяя?! Чтобы Астрономикон направлял, сука! Расколдовался, пидорас, а! Русс, блядь, он расколдовался! Приведите на Терру его, нахуй, я с ним здесь сидеть не буду, блядь!
Магнус: — Сообщение прервется!
Император: — Я не буду с этим предателем сидеть, сука, блядь, а?!
Магнус: — Сообщение прервется!
Император: — ХУЛИ ЭТОТ ЕРЕТИК КО МНЕ ВО ДВОРЕЦ ВЛЕЗ, БЛЯДЬ, ОН ЖЕ МУДАК ПОЛНЫЙ, БЛЯДЬ!
Магнус: — Я не предавал, я просто хотел тебе о ереси сообщить!..
Император: — Возвращайся на Терру, я сказал!
Магнус: — Астропаты ненадёжны, я же знаю, астропаты не справятся, я тебя пришёл предупредить…
Император: — (Силой мысли пытается разорвать контакт, защитные печати выгорают.) Блядь, фу, нахуй! Из-за тебя демоны… (пси-удар) Возвращайся на Терру, блядь!
Магнус: — Стукнул…
Император: —Возвращайся на Терру, нахуй, я тебя сейчас убью нахуй! Сядешь на Золотой Трон, будешь Астрономикон направлять, блядь. Чтобы через пять минут, сука, на Терре был, или я тебя придушу, блядь, вот этими руками, понял?!
Магнус: —Люли… Люли…
Император:—Фу-у, блядь, фу-у, нахуй!
Магнус: — Не надёжны астропаты, сообщения как надо не отправят, я знаю!
Император: — Из-за тебя я с Золотого Трона встать не смогу, понял, блядь?! Я теперь на нём сидеть должен здесь!
Магнус: — Я не предавал, я не предавал, астропаты как надо не передадут, не передадут…
Император: — Убери этих демонов, блядь, и на Трон садись!
Магнус: — Я тебя предупредить…
Император: — Убери своё астральное тело, мне не надо твоего варп-колдовства!
Магнус: — Я тебя пришёл предупредить-то…
Император: — Убери, убери от меня, отойди!
Магнус: — Ну предупредить-то, человек ты или…
Импретор: — Отойди, я сказал!
Магнус: — Человек ты или кто, я тебя предупредить пришёл, а ты меня еретиком…
Император: — На Терру возвращайся, я сказал, на Терру!
Магнус: — Предателем, предателем…
Император: — Проекцию свою убери, возвращайся! Проекцию верни в тело!
Магнус: — Куда?..
Император: — В тело, ёпта!
Магнус: — А, к тебе? Иду к тебе!..
Император: — Какой, нахуй, ко мне, убери его, убери, сука, блядь, убери это нечистое колдовство!
Магнус: — Что ты, послушай!
Император: — Убери, я сказал! Возвращайся на Терру, пидорас, бля, убью сейчас! Сука, мудак, блядь. Мудак, блядь.
Магнус: — Я тебя предупредить, предупредить, астропаты не справятся вообще… о предательстве, передать сообщение хотя бы… ЭТО ПСАЙКЕРСТВО! ЭТО ПСАЙКЕРСТВО!!!
Император: — Уйди отсюда от меня, уйди! УЙДИ, Я СКАЗАЛ, БЛЯДЬ!!!
Магнус: — Великий Океан!
Император: — Уйди, я сказал, вернись обратно в своё тело, блядь, возвращайся на Терру, пидорас, блядь, убью нахуй. Сука, бляядь! Как ты доебал меня!
Магнус: — Великий Океан!.. Я плыл через Великий Океан, блядь!
Император: — (Уничтожая последнюю печать) Фу-у, блядь! Весь Дворец демонами заполонил, блядь, а! Уф, блядь, какая ересь, а!
Магнус: — Хотел служить тебе... служба, предупредил… Сообщить хотел, давай о предательстве скажу, посидим хоть, поговорим!..
Император: — Весь в скверне, блядь, а, весь в скверне, а! Нахуя ты варпом-то выма…
Магнус: — Я не колдовал сегодня вообще!
Император: — Уйди нахуй от меня, блядь, не подходи, я сказал! Убери проекцию эту, блядь!
Магнус: — Я предупредить пришёл…
Император: — Уйди отсюда, блядь!
Магнус: — Предупредить…
Император: — Уйди! (Наносит проекции Магнуса пси-удар.)
Магнус: — Просто предупредить пришёл тебя… ты бы послушал хоть, когда ещё не знаешь!.. Предупредить пришёл, это чуть-чуть варпа, Великий Океан!..
Император: — ВОЗВРАЩАЙСЯ НА ТЕРРУ, НАХУЙ, БЛЯДЬ!!! НА ЗОЛОТОЙ ТРОН, СУКА, САДИСЬ!
Магнус: — Еретик… я не еретик…
Император: — Блядь… сука, мудак, блядь! (Изгоняет мысли Магнуса из своей головы.) Уааа! (Несколько раз бьет Магнуса пси-ударами.) Иди на Трон, блядь, садись, садись, нахуй! Сажай, блядь, жопу свою… красную, блядь!
Магнус: — Эх! Эх, вот на Просперо-то было всё! Ты на Проспе…
Император: — Русс, бля, вылетай с флотом за этим мудаком!!!
Магнус: — На Просперо псайкерство-то любое практиковали, это самое, не тока!
Император: — Чё практиковали? Ты чё, мудак что ль, кто практиковал-то, блядь?
Магнус: — Псайкерские дисциплины практиковали!
Император: — Псайкерство практиковали, но демонов-то не призывали! Ты чё, с ума сошёл, ёпта? Совсем дошёл, бля! На Терру возвращайся, я сказал!
Магнус: — Через Великий Океан плавал…
Император: — Возвращайся, на Трон сядешь, блядь.
Император: — УАААААААААААААААААААААААААААА ААААААААААААААААААААААААААААААА ААААААААААААБЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯДЬ СУКАААААААААААААААААААААА АААААААААААААААААААААААААААА АААААААААААААААААААААААААААААААААА аааааааааааааааа, сука, сука, сука, сука.
(Астральное тело Магнуса врывается во Дворец)
Император: — Ёб твою мать, блядь, иди отсюда нахуй, блядь!
Магнус: — Что, что случилося-то?
Император: — Ты чё, наколдовал что ль, мудак, блядь?!
Магнус: — Не, я не колдовал. Я тебя предупредить пришёл!
Император: — Сука, блядь, пидорас, блядь! Хули ты сделал, ты чё, мудак что ль совсем, блядь?!
Магнус: — Что ты! Я предупредить тебя!..
Император: — Блядь, всё-таки наколдовал, ой мудель, блядь!.. Твою мать, убери этих демонов нахуй отсюда, блядь! Сейчас будешь всё это изгонять, блядь!
Магнус: Я тебя предупредить-то!
Император: — Чё ты меня предупредить пришёл, чё ты, мудак, что ль, бля?! Хули ты вызвал… хули ты варпом-то вымазался, мудак, блядь?!
Магнус: — Я уж сообщил, я тебя…
Император: — Пидорас, блядь! (Пытается изгнать Магнусаа пси-силой) Сука, блядь!
Магнус: — Батя, ты что!
Император: — Убери этих демонов отсюда, блядь!
Магнус: — Я сообщил уже!..
Император: — Ёб твою мать, блядь, и всю Паутину сломал, блядь!
Магнус: — Хотел тебя предупредить-то!..
Император: — Мудак, блядь, ну ты мудак, блядь, я тебя сейчас убью, нахуй! Я тебя, блядь, сейчас убью нахуй, блядь!
Магнус: — Я тебя пришёл предупредить-то!..
Император: — (Тихим голосом.) Блядь, ну ты пидорас, блядь…
Магнус: — Предупредить-то…
Император: — Бля, ну ты еретик, ёб твою мать, а…
Магнус: — Предупредить-то…
Император: — Бля, кто мне во Дворец залез, охуеть, ёбаный в рот!..
Магнус: — Я не колдовал, я те честно говорю! Я тебе… я просто хотел тебе сделать доброе дело…
Император: — Чё?
Магнус: — Я не колдовал вообще сегодня!..
Император: — Чё, нахуй, мне — добро?
Магнус: — Я хотел тебя…
Император: — Какое доброе дело? Ты понимаешь, что ты вход в варп проломил, бля, в Паутине, единственная Паутина. Единственная, блядь, Паутина, мы по ней перемещаться будем. Перемещаться будем, ты там в варп дыру пролоимл. Чё… где мы теперь перемещаться будем, как, а?!
Магнус: — Хотел тебе доброе дело!..
Император: — Что я теперь исследовать тебе буду?! Хуль ты варпом вымазался, что я теперь это исправлять буду?!
Магнус: — Я не колдовал, просто у меня псайкеры!..
Император: — Эльдар убить что ли?! Я тебя сейчас убью!
Магнус: — …псайкеры, у меня просто гибнут, псайкеры гибнут!.. Я не колдовал, я просто хотел тебя о предательстве предупредить, я тебе сделал доброе дело!..
Император: — (Опять пытается изгнать Магнуса пси-ударом.) Сука, блядь…
Магнус: — Уф… Стукаешься!..
Император: — Я тя ща убью, блядь.
Магнус: — Я уж предупредил…
Император: — Я тебя сейчас убью, нахуй. Ты понял, что я тя ща убью?
Магнус: — (Быстро и невнятно тараторит, пытается психически передать образ Хоруса.) Ну что ты сердишься, предатель Хору…
Император: — Блядь…
Магнус: —…я тебе доброе дело сделал, пришёл преду... псайкеры гибнут, я тебе о предательстве сказать хотел... это... не колдовал я для этого, как в астральное тело зашёл, я тебя предупредить отправился, не еретик я, не колдовал!
Император: — Возвращайся на Терру, на Золотой Трон садись, понял, блядь?!
Магнус:— Я не колдовал…
Император: — Чтоб через пять минут на Троне был! ИДИ НА ЗОЛОТОЙ ТРОН, СУКА! САДИСЬ!
Магнус: — Я не колдовал сегодня…
Император: — Иди на Золотой Трон садись, блядь! Русс, бля! Русс! Этот чернокнижник расколдовался, блядь! Русс! Возвращайся на Терру, блядь, чтоб вернулся на Терру, на Золотой Трон сел, нахуй! Ты понял, бляяя?! Чтобы Астрономикон направлял, сука! Расколдовался, пидорас, а! Русс, блядь, он расколдовался! Приведите на Терру его, нахуй, я с ним здесь сидеть не буду, блядь!
Магнус: — Сообщение прервется!
Император: — Я не буду с этим предателем сидеть, сука, блядь, а?!
Магнус: — Сообщение прервется!
Император: — ХУЛИ ЭТОТ ЕРЕТИК КО МНЕ ВО ДВОРЕЦ ВЛЕЗ, БЛЯДЬ, ОН ЖЕ МУДАК ПОЛНЫЙ, БЛЯДЬ!
Магнус: — Я не предавал, я просто хотел тебе о ереси сообщить!..
Император: — Возвращайся на Терру, я сказал!
Магнус: — Астропаты ненадёжны, я же знаю, астропаты не справятся, я тебя пришёл предупредить…
Император: — (Силой мысли пытается разорвать контакт, защитные печати выгорают.) Блядь, фу, нахуй! Из-за тебя демоны… (пси-удар) Возвращайся на Терру, блядь!
Магнус: — Стукнул…
Император: —Возвращайся на Терру, нахуй, я тебя сейчас убью нахуй! Сядешь на Золотой Трон, будешь Астрономикон направлять, блядь. Чтобы через пять минут, сука, на Терре был, или я тебя придушу, блядь, вот этими руками, понял?!
Магнус: —Люли… Люли…
Император:—Фу-у, блядь, фу-у, нахуй!
Магнус: — Не надёжны астропаты, сообщения как надо не отправят, я знаю!
Император: — Из-за тебя я с Золотого Трона встать не смогу, понял, блядь?! Я теперь на нём сидеть должен здесь!
Магнус: — Я не предавал, я не предавал, астропаты как надо не передадут, не передадут…
Император: — Убери этих демонов, блядь, и на Трон садись!
Магнус: — Я тебя предупредить…
Император: — Убери своё астральное тело, мне не надо твоего варп-колдовства!
Магнус: — Я тебя пришёл предупредить-то…
Император: — Убери, убери от меня, отойди!
Магнус: — Ну предупредить-то, человек ты или…
Импретор: — Отойди, я сказал!
Магнус: — Человек ты или кто, я тебя предупредить пришёл, а ты меня еретиком…
Император: — На Терру возвращайся, я сказал, на Терру!
Магнус: — Предателем, предателем…
Император: — Проекцию свою убери, возвращайся! Проекцию верни в тело!
Магнус: — Куда?..
Император: — В тело, ёпта!
Магнус: — А, к тебе? Иду к тебе!..
Император: — Какой, нахуй, ко мне, убери его, убери, сука, блядь, убери это нечистое колдовство!
Магнус: — Что ты, послушай!
Император: — Убери, я сказал! Возвращайся на Терру, пидорас, бля, убью сейчас! Сука, мудак, блядь. Мудак, блядь.
Магнус: — Я тебя предупредить, предупредить, астропаты не справятся вообще… о предательстве, передать сообщение хотя бы… ЭТО ПСАЙКЕРСТВО! ЭТО ПСАЙКЕРСТВО!!!
Император: — Уйди отсюда от меня, уйди! УЙДИ, Я СКАЗАЛ, БЛЯДЬ!!!
Магнус: — Великий Океан!
Император: — Уйди, я сказал, вернись обратно в своё тело, блядь, возвращайся на Терру, пидорас, блядь, убью нахуй. Сука, бляядь! Как ты доебал меня!
Магнус: — Великий Океан!.. Я плыл через Великий Океан, блядь!
Император: — (Уничтожая последнюю печать) Фу-у, блядь! Весь Дворец демонами заполонил, блядь, а! Уф, блядь, какая ересь, а!
Магнус: — Хотел служить тебе... служба, предупредил… Сообщить хотел, давай о предательстве скажу, посидим хоть, поговорим!..
Император: — Весь в скверне, блядь, а, весь в скверне, а! Нахуя ты варпом-то выма…
Магнус: — Я не колдовал сегодня вообще!
Император: — Уйди нахуй от меня, блядь, не подходи, я сказал! Убери проекцию эту, блядь!
Магнус: — Я предупредить пришёл…
Император: — Уйди отсюда, блядь!
Магнус: — Предупредить…
Император: — Уйди! (Наносит проекции Магнуса пси-удар.)
Магнус: — Просто предупредить пришёл тебя… ты бы послушал хоть, когда ещё не знаешь!.. Предупредить пришёл, это чуть-чуть варпа, Великий Океан!..
Император: — ВОЗВРАЩАЙСЯ НА ТЕРРУ, НАХУЙ, БЛЯДЬ!!! НА ЗОЛОТОЙ ТРОН, СУКА, САДИСЬ!
Магнус: — Еретик… я не еретик…
Император: — Блядь… сука, мудак, блядь! (Изгоняет мысли Магнуса из своей головы.) Уааа! (Несколько раз бьет Магнуса пси-ударами.) Иди на Трон, блядь, садись, садись, нахуй! Сажай, блядь, жопу свою… красную, блядь!
Магнус: — Эх! Эх, вот на Просперо-то было всё! Ты на Проспе…
Император: — Русс, бля, вылетай с флотом за этим мудаком!!!
Магнус: — На Просперо псайкерство-то любое практиковали, это самое, не тока!
Император: — Чё практиковали? Ты чё, мудак что ль, кто практиковал-то, блядь?
Магнус: — Псайкерские дисциплины практиковали!
Император: — Псайкерство практиковали, но демонов-то не призывали! Ты чё, с ума сошёл, ёпта? Совсем дошёл, бля! На Терру возвращайся, я сказал!
Магнус: — Через Великий Океан плавал…
Император: — Возвращайся, на Трон сядешь, блядь.
Император: — УАААААААААААААААААААААААААААА ААААААААААААААААААААААААААААААА ААААААААААААБЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯДЬ СУКАААААААААААААААААААААА АААААААААААААААААААААААААААА АААААААААААААААААААААААААААААААААА аааааааааааааааа, сука, сука, сука, сука.
2 Мб, 1200x800>>592322
Первая часть.
>>592316
Вторая часть.
>>592320
Продолжение второй части.
https://russiannerd.com/2013/06/17/iyanden1/
https://russiannerd.com/2013/07/01/iyanden2/
И да, его посты оскорбляют Биэль-Тан...
Первая часть.
>>592316
Вторая часть.
>>592320
Продолжение второй части.
https://russiannerd.com/2013/06/17/iyanden1/
https://russiannerd.com/2013/07/01/iyanden2/
И да, его посты оскорбляют Биэль-Тан...
>>595957
Поступил так же, стало лень до конца читать.
Поступил так же, стало лень до конца читать.
24 Кб, 320x320Прошло долгих 200 лет после изменения варпа и реальности. Это сопровождалось варп- штормами, рвущими реальность, и расширением ока ужаса. И после этого Империум раскололся на множество частей. Самыми Крупными были: Объединение Терран – консерваторы, всё ещё верные Императору, возглавляемые советом Терры, Федерация Механикумов, полностью нейтральная фракция, торгующая даже с орками, Новый Империум, владения Императора ультрамаринов, Новая Федерация Наслаждений, под управлением Императором Детей Императора. Ещё есть сотни более малых государств, но в основном это пару солнечных систем. А так же остались пираты и появились кочевники.
Дворец Императора Детей Императора находится на планете Айфадокмудо, столице НФН (Новой Федерации Наслаждения). Сегодня у Фулгрима коронация, он становится императором, императором Новой Федерации Наслаждений! Сервиторы одевают на него новый, сверкающий даже в темноте, доспех, он был прекрасен, на нём преобладал ярко-фиолетовый цвет, с золотыми украшениями и крылом феникса. Через пол часа началась коронация. На неё были приглашении многие лидеры: члены совета ФМ(федерации Механикумов), был приглашён весь совет Терры, но они не явились, прибыл и Император Ультрамаринов, тем самым показав свои благие намеренья по отношению к НФН, пришёл и новый хан кочевников – Император Белых Шрамов, его не звали, его вообще никто и не знал, но он всё-таки явился, пришли и другие примархи, Ферус, Вулкан, Петурабо, Магнус, Русс, Альфалрий, или Омегон, а может ещё кто-то, их всё равно никто не различает, и наконец пришёл Ангрон. Фулгрим шёл по ковру из целок, это было омерзительно для большинства. И Русс возразил первым:
- Хули ты творишь? Нахуя я суда пришёл?
- Успокойся, - сказал Сангвиний – пришёл значит терпи, это как ни как твой брат. После Леман Русс уставился в свой бокал, недоумевая что здесь происходит, и почему у него не здоровенная кружка эля, а какой-то странный напиток в бокале на 100мл.
Вот Фулгрим и подошёл к своему новому трону, он был из золота и сотен груш, а перед ним стоял высший демон Слаанеш – хранитель секретов.
- Властью данной мне моей прекрасной госпожой, я объявляю тебя Императором Детей Императора и премьер министром НФН. Теперь можешь засунуть золотую грушу себе в жопу!
Дети Императора и ещё некоторые присутствующие начали хлопать, остальные слишком охуели чтобы как-то реагировать.
Тем временем во дворце Бога-Императора на Терре.:
- Зовите техножрецов!!!! Бог-Император горит и крутится!!!!
После этого Астрономекон ещё долго светил без всякой подзарядки псайкерам.
Фулгрим засунул грушу, и его броня активировалась и дала ему новые силы. После чего он зачитал речь:
- Я клянусь своей грушей, что буду править мудро и на благо моих подчинённых. С этого момента НФН будет социально-ориентированным государством, целью которого будет развитие личности а не общества! Но эксплуатацию человека над человеком никто не запрещает. – он игриво улыбнулся.
Дворец Императора Детей Императора находится на планете Айфадокмудо, столице НФН (Новой Федерации Наслаждения). Сегодня у Фулгрима коронация, он становится императором, императором Новой Федерации Наслаждений! Сервиторы одевают на него новый, сверкающий даже в темноте, доспех, он был прекрасен, на нём преобладал ярко-фиолетовый цвет, с золотыми украшениями и крылом феникса. Через пол часа началась коронация. На неё были приглашении многие лидеры: члены совета ФМ(федерации Механикумов), был приглашён весь совет Терры, но они не явились, прибыл и Император Ультрамаринов, тем самым показав свои благие намеренья по отношению к НФН, пришёл и новый хан кочевников – Император Белых Шрамов, его не звали, его вообще никто и не знал, но он всё-таки явился, пришли и другие примархи, Ферус, Вулкан, Петурабо, Магнус, Русс, Альфалрий, или Омегон, а может ещё кто-то, их всё равно никто не различает, и наконец пришёл Ангрон. Фулгрим шёл по ковру из целок, это было омерзительно для большинства. И Русс возразил первым:
- Хули ты творишь? Нахуя я суда пришёл?
- Успокойся, - сказал Сангвиний – пришёл значит терпи, это как ни как твой брат. После Леман Русс уставился в свой бокал, недоумевая что здесь происходит, и почему у него не здоровенная кружка эля, а какой-то странный напиток в бокале на 100мл.
Вот Фулгрим и подошёл к своему новому трону, он был из золота и сотен груш, а перед ним стоял высший демон Слаанеш – хранитель секретов.
- Властью данной мне моей прекрасной госпожой, я объявляю тебя Императором Детей Императора и премьер министром НФН. Теперь можешь засунуть золотую грушу себе в жопу!
Дети Императора и ещё некоторые присутствующие начали хлопать, остальные слишком охуели чтобы как-то реагировать.
Тем временем во дворце Бога-Императора на Терре.:
- Зовите техножрецов!!!! Бог-Император горит и крутится!!!!
После этого Астрономекон ещё долго светил без всякой подзарядки псайкерам.
Фулгрим засунул грушу, и его броня активировалась и дала ему новые силы. После чего он зачитал речь:
- Я клянусь своей грушей, что буду править мудро и на благо моих подчинённых. С этого момента НФН будет социально-ориентированным государством, целью которого будет развитие личности а не общества! Но эксплуатацию человека над человеком никто не запрещает. – он игриво улыбнулся.
24 Кб, 320x320Прошло долгих 200 лет после изменения варпа и реальности. Это сопровождалось варп- штормами, рвущими реальность, и расширением ока ужаса. И после этого Империум раскололся на множество частей. Самыми Крупными были: Объединение Терран – консерваторы, всё ещё верные Императору, возглавляемые советом Терры, Федерация Механикумов, полностью нейтральная фракция, торгующая даже с орками, Новый Империум, владения Императора ультрамаринов, Новая Федерация Наслаждений, под управлением Императором Детей Императора. Ещё есть сотни более малых государств, но в основном это пару солнечных систем. А так же остались пираты и появились кочевники.
Дворец Императора Детей Императора находится на планете Айфадокмудо, столице НФН (Новой Федерации Наслаждения). Сегодня у Фулгрима коронация, он становится императором, императором Новой Федерации Наслаждений! Сервиторы одевают на него новый, сверкающий даже в темноте, доспех, он был прекрасен, на нём преобладал ярко-фиолетовый цвет, с золотыми украшениями и крылом феникса. Через пол часа началась коронация. На неё были приглашении многие лидеры: члены совета ФМ(федерации Механикумов), был приглашён весь совет Терры, но они не явились, прибыл и Император Ультрамаринов, тем самым показав свои благие намеренья по отношению к НФН, пришёл и новый хан кочевников – Император Белых Шрамов, его не звали, его вообще никто и не знал, но он всё-таки явился, пришли и другие примархи, Ферус, Вулкан, Петурабо, Магнус, Русс, Альфалрий, или Омегон, а может ещё кто-то, их всё равно никто не различает, и наконец пришёл Ангрон. Фулгрим шёл по ковру из целок, это было омерзительно для большинства. И Русс возразил первым:
- Хули ты творишь? Нахуя я суда пришёл?
- Успокойся, - сказал Сангвиний – пришёл значит терпи, это как ни как твой брат. После Леман Русс уставился в свой бокал, недоумевая что здесь происходит, и почему у него не здоровенная кружка эля, а какой-то странный напиток в бокале на 100мл.
Вот Фулгрим и подошёл к своему новому трону, он был из золота и сотен груш, а перед ним стоял высший демон Слаанеш – хранитель секретов.
- Властью данной мне моей прекрасной госпожой, я объявляю тебя Императором Детей Императора и премьер министром НФН. Теперь можешь засунуть золотую грушу себе в жопу!
Дети Императора и ещё некоторые присутствующие начали хлопать, остальные слишком охуели чтобы как-то реагировать.
Тем временем во дворце Бога-Императора на Терре.:
- Зовите техножрецов!!!! Бог-Император горит и крутится!!!!
После этого Астрономекон ещё долго светил без всякой подзарядки псайкерам.
Фулгрим засунул грушу, и его броня активировалась и дала ему новые силы. После чего он зачитал речь:
- Я клянусь своей грушей, что буду править мудро и на благо моих подчинённых. С этого момента НФН будет социально-ориентированным государством, целью которого будет развитие личности а не общества! Но эксплуатацию человека над человеком никто не запрещает. – он игриво улыбнулся.
Дворец Императора Детей Императора находится на планете Айфадокмудо, столице НФН (Новой Федерации Наслаждения). Сегодня у Фулгрима коронация, он становится императором, императором Новой Федерации Наслаждений! Сервиторы одевают на него новый, сверкающий даже в темноте, доспех, он был прекрасен, на нём преобладал ярко-фиолетовый цвет, с золотыми украшениями и крылом феникса. Через пол часа началась коронация. На неё были приглашении многие лидеры: члены совета ФМ(федерации Механикумов), был приглашён весь совет Терры, но они не явились, прибыл и Император Ультрамаринов, тем самым показав свои благие намеренья по отношению к НФН, пришёл и новый хан кочевников – Император Белых Шрамов, его не звали, его вообще никто и не знал, но он всё-таки явился, пришли и другие примархи, Ферус, Вулкан, Петурабо, Магнус, Русс, Альфалрий, или Омегон, а может ещё кто-то, их всё равно никто не различает, и наконец пришёл Ангрон. Фулгрим шёл по ковру из целок, это было омерзительно для большинства. И Русс возразил первым:
- Хули ты творишь? Нахуя я суда пришёл?
- Успокойся, - сказал Сангвиний – пришёл значит терпи, это как ни как твой брат. После Леман Русс уставился в свой бокал, недоумевая что здесь происходит, и почему у него не здоровенная кружка эля, а какой-то странный напиток в бокале на 100мл.
Вот Фулгрим и подошёл к своему новому трону, он был из золота и сотен груш, а перед ним стоял высший демон Слаанеш – хранитель секретов.
- Властью данной мне моей прекрасной госпожой, я объявляю тебя Императором Детей Императора и премьер министром НФН. Теперь можешь засунуть золотую грушу себе в жопу!
Дети Императора и ещё некоторые присутствующие начали хлопать, остальные слишком охуели чтобы как-то реагировать.
Тем временем во дворце Бога-Императора на Терре.:
- Зовите техножрецов!!!! Бог-Император горит и крутится!!!!
После этого Астрономекон ещё долго светил без всякой подзарядки псайкерам.
Фулгрим засунул грушу, и его броня активировалась и дала ему новые силы. После чего он зачитал речь:
- Я клянусь своей грушей, что буду править мудро и на благо моих подчинённых. С этого момента НФН будет социально-ориентированным государством, целью которого будет развитие личности а не общества! Но эксплуатацию человека над человеком никто не запрещает. – он игриво улыбнулся.
Чет я уже подзаебался Швейка переделывать
Непоколебимый лоялист дедушка Шафлер в день Второго Основания
Кредит да кредит – вот и тысяча набежала. Главное – бережлив ли ты и умеешь ли не упускать случая, чтоб обогатиться? Об этом как раз и думал дедушка Шафлер, глядя своими блестящими маленькими глазками на объявление о дополнительном наборе сервов по случаю Второго Основания.
Дедушка Шафлер был истинный лоялист, поэтому он решил продать себя Гвардии Ворона.
– Победа или Смерть! – произнес он, входя в канцелярию ордена. – Я насчет Основания...
Молодой капеллан, заведующий канцелярией, поднялся ему навстречу, ввел его в комнату и усадил на стул. В канцелярии не было ни одной души, кроме двух неофитов, которые молились в уголке перед иконой Императора с восьми часов утра до четырех дня (то есть до окончания срока подачи заявлений).
В другом углу этого священного места кибермастиф капеллана бесстыдно вылизывал статую Коракса, задрав голову и дотягиваясь нескромным языком до интимных местечек.
Капеллан с утра жег в помещении ароматические свечи. В этом церковном благоухании чистые скатерти на обоих столах производили впечатление напрестольных покровов. Свет проникал сюда, смягченный занавесками, так что все помещение напоминало ризницу маленькой деревенской церкви. В отличие от полных народа помещений других орденов здесь царила таинственная тишина, как в заброшенной крепости-монастыре.
Пробило одиннадцать, а дедушка Шафлер был первым кандидатом.
Капеллан, возведя очи к небу, сказал дедушке Шафлеру:
– Брат-лоялист! Вы пока единственный противостояли натиску.
Дедушка Шафлер кивнул головой. Коли так, он будет настаивать на двадцати тысячах.
– Все ненавистники Империума объединились и дружно ринулись в атаку на сегментум Темпестус и на преданных лоялистов. Словно вернулись времена Ереси Хоруса… Давайте ваше заявление, дедушка, я его подпишу.
Дедушка Шафлер почесал в затылке.
– Милорд Астартес, поверьте, я искренний лоялист. И что делают альфачи, знаю тоже. И моя мозолистая рука не предаст примарха нашего Корвуса Коракса. Но времена тяжелые, милорд капеллан. Я одинокий старик, и двадцать тысяч кредитов мне ох как пригодятся. Я желаю вступить орден истинных лоялистов. Но окажите снисхождение, милорд капеллан , не извольте сердиться: дешевле двадцати тысяч не могу за это взять.
Капеллан нахмурился.
– Вы не должны этого требовать, дедушка. Это великий грех. У других орденов множество платных агитаторов и агентов, они швыряют сотни тысяч на распространение пасквилей и агитационных листовок. А мы идем в бой, вооруженные только своими когтями. Для нас день Основания – это день публичного исповедания веры в Императора; и не станете же вы, дедушка, исповедовать свою веру за двадцать тысяч! Вы должны явить доказательство, что в сегментуме Темпестус еще есть люди, сохранившие свою веру в Императора и не стыдящиеся публично признаться в этом посредством вступления в орден! Я дам вам пять тысяч; больше мы не можем.
– Милорд капеллан, поверьте мне: я искренний лоялист. Я читаю наши киаварские газеты. Но что делать, когда такая страшная дороговизна? Я бы с радостью принял за господина нашего Корвуса Коракса мученическую смерть, да вот хочу тут купить у Штихи, мерзавца косого, – может, знаете? – флаер. Прошлый год он за него пятнадцать тысяч просил, а нынче уж восемнадцать просит. Видно, недаром Император наказал его мальчишкой хромым! И всюду так, милорд капеллан. Я, милорд капеллан, с удовольствием доказательство дам, о котором вы говорите, насчет того, что в сегментуме святого Коракса – это как раз мой патрон – еще есть люди, которые не стыдятся свой лоялизм при помощи благордного служения признать, но… дайте хоть шестнадцать тысч авансу!
– Послушайте, дедушка, искренний лоялист не должен так говорить. Сомкните ряды свои вокруг знамени ворона, если вы еще не стыдитесь этого знамени, и воскликните: «Святой Корвус Коракс, святой Жиллиман, патроны Империума, святые заступники лоялистов, помогите тем, кто борется за наследие ваше! Пресвятьй Сангвиний, заступник человечества, да поможет заступничеством своим и нам, борющимся за дело Императора!» Даю вам, дедушка, шесть тысяч: это мое последнее слово!
– Милорд капеллан! Я знаю, альфачи хотят продать человечество в кабалу Кабалу, а платят, слышно, по пятнадцати тысяч за серва. Досточтимый! Если это ваше последнее слово, я перейду к альфачам. Для бедного лоялиста пятнадцать тысяч хоть бы от кого не вредно получить. А Император милостив: он знает мою бедность и простит меня, что я к хаоситам пошел, – ведь ему известно, какой я искренний лоялист.
– Подумайте, дедушка, что вы говорите! Божественный Император никогда вам этого не простит. И неужели вы думаете, что альфачи в самом деле дадут вам пятнадцать тысяч? Вы выступите против Императора, а денег все равно не получите. Попадете в Око Ужаса – и только. Но мы этого не можем допустить. Вы наш честный сторонник. Даю вам десять тысяч. Вера должна вести вас в наш орден. Вот вам десять тысяч – и давайте ваше заявление.
– Милорд капеллан, накиньте хоть пару тысяч, чтоб двенадцать мне получилось. Ведь я всюду исповедую господина нашего Корвуса Коракса, я искренний лоялист, но мне надо пиджак, сапоги себе купить…
– Приближается священное мгновение. Вот вам, дедушка, еще тысяча.
– Тогда, милорд капеллан, хоть амасека поднесите. Для куражу!
Через полчаса в канцелярии Гвардии Ворона снова царила тишина.
Кибермастиф по‑прежнему вылизывает статую, неофиты по‑прежнему молятся, в комнате по‑прежнему запах церкви.
Дедушка Шафлер вступил в орден, доказав, что в сегментуме Темпестус еще есть люди, сохранившие святую веру в Императора и не стыдящиеся публично исповедовать ее, – в том случае, если это приносит им одиннадцать тысяч.
Непоколебимый лоялист дедушка Шафлер в день Второго Основания
Кредит да кредит – вот и тысяча набежала. Главное – бережлив ли ты и умеешь ли не упускать случая, чтоб обогатиться? Об этом как раз и думал дедушка Шафлер, глядя своими блестящими маленькими глазками на объявление о дополнительном наборе сервов по случаю Второго Основания.
Дедушка Шафлер был истинный лоялист, поэтому он решил продать себя Гвардии Ворона.
– Победа или Смерть! – произнес он, входя в канцелярию ордена. – Я насчет Основания...
Молодой капеллан, заведующий канцелярией, поднялся ему навстречу, ввел его в комнату и усадил на стул. В канцелярии не было ни одной души, кроме двух неофитов, которые молились в уголке перед иконой Императора с восьми часов утра до четырех дня (то есть до окончания срока подачи заявлений).
В другом углу этого священного места кибермастиф капеллана бесстыдно вылизывал статую Коракса, задрав голову и дотягиваясь нескромным языком до интимных местечек.
Капеллан с утра жег в помещении ароматические свечи. В этом церковном благоухании чистые скатерти на обоих столах производили впечатление напрестольных покровов. Свет проникал сюда, смягченный занавесками, так что все помещение напоминало ризницу маленькой деревенской церкви. В отличие от полных народа помещений других орденов здесь царила таинственная тишина, как в заброшенной крепости-монастыре.
Пробило одиннадцать, а дедушка Шафлер был первым кандидатом.
Капеллан, возведя очи к небу, сказал дедушке Шафлеру:
– Брат-лоялист! Вы пока единственный противостояли натиску.
Дедушка Шафлер кивнул головой. Коли так, он будет настаивать на двадцати тысячах.
– Все ненавистники Империума объединились и дружно ринулись в атаку на сегментум Темпестус и на преданных лоялистов. Словно вернулись времена Ереси Хоруса… Давайте ваше заявление, дедушка, я его подпишу.
Дедушка Шафлер почесал в затылке.
– Милорд Астартес, поверьте, я искренний лоялист. И что делают альфачи, знаю тоже. И моя мозолистая рука не предаст примарха нашего Корвуса Коракса. Но времена тяжелые, милорд капеллан. Я одинокий старик, и двадцать тысяч кредитов мне ох как пригодятся. Я желаю вступить орден истинных лоялистов. Но окажите снисхождение, милорд капеллан , не извольте сердиться: дешевле двадцати тысяч не могу за это взять.
Капеллан нахмурился.
– Вы не должны этого требовать, дедушка. Это великий грех. У других орденов множество платных агитаторов и агентов, они швыряют сотни тысяч на распространение пасквилей и агитационных листовок. А мы идем в бой, вооруженные только своими когтями. Для нас день Основания – это день публичного исповедания веры в Императора; и не станете же вы, дедушка, исповедовать свою веру за двадцать тысяч! Вы должны явить доказательство, что в сегментуме Темпестус еще есть люди, сохранившие свою веру в Императора и не стыдящиеся публично признаться в этом посредством вступления в орден! Я дам вам пять тысяч; больше мы не можем.
– Милорд капеллан, поверьте мне: я искренний лоялист. Я читаю наши киаварские газеты. Но что делать, когда такая страшная дороговизна? Я бы с радостью принял за господина нашего Корвуса Коракса мученическую смерть, да вот хочу тут купить у Штихи, мерзавца косого, – может, знаете? – флаер. Прошлый год он за него пятнадцать тысяч просил, а нынче уж восемнадцать просит. Видно, недаром Император наказал его мальчишкой хромым! И всюду так, милорд капеллан. Я, милорд капеллан, с удовольствием доказательство дам, о котором вы говорите, насчет того, что в сегментуме святого Коракса – это как раз мой патрон – еще есть люди, которые не стыдятся свой лоялизм при помощи благордного служения признать, но… дайте хоть шестнадцать тысч авансу!
– Послушайте, дедушка, искренний лоялист не должен так говорить. Сомкните ряды свои вокруг знамени ворона, если вы еще не стыдитесь этого знамени, и воскликните: «Святой Корвус Коракс, святой Жиллиман, патроны Империума, святые заступники лоялистов, помогите тем, кто борется за наследие ваше! Пресвятьй Сангвиний, заступник человечества, да поможет заступничеством своим и нам, борющимся за дело Императора!» Даю вам, дедушка, шесть тысяч: это мое последнее слово!
– Милорд капеллан! Я знаю, альфачи хотят продать человечество в кабалу Кабалу, а платят, слышно, по пятнадцати тысяч за серва. Досточтимый! Если это ваше последнее слово, я перейду к альфачам. Для бедного лоялиста пятнадцать тысяч хоть бы от кого не вредно получить. А Император милостив: он знает мою бедность и простит меня, что я к хаоситам пошел, – ведь ему известно, какой я искренний лоялист.
– Подумайте, дедушка, что вы говорите! Божественный Император никогда вам этого не простит. И неужели вы думаете, что альфачи в самом деле дадут вам пятнадцать тысяч? Вы выступите против Императора, а денег все равно не получите. Попадете в Око Ужаса – и только. Но мы этого не можем допустить. Вы наш честный сторонник. Даю вам десять тысяч. Вера должна вести вас в наш орден. Вот вам десять тысяч – и давайте ваше заявление.
– Милорд капеллан, накиньте хоть пару тысяч, чтоб двенадцать мне получилось. Ведь я всюду исповедую господина нашего Корвуса Коракса, я искренний лоялист, но мне надо пиджак, сапоги себе купить…
– Приближается священное мгновение. Вот вам, дедушка, еще тысяча.
– Тогда, милорд капеллан, хоть амасека поднесите. Для куражу!
Через полчаса в канцелярии Гвардии Ворона снова царила тишина.
Кибермастиф по‑прежнему вылизывает статую, неофиты по‑прежнему молятся, в комнате по‑прежнему запах церкви.
Дедушка Шафлер вступил в орден, доказав, что в сегментуме Темпестус еще есть люди, сохранившие святую веру в Императора и не стыдящиеся публично исповедовать ее, – в том случае, если это приносит им одиннадцать тысяч.
Чет я уже подзаебался Швейка переделывать
Непоколебимый лоялист дедушка Шафлер в день Второго Основания
Кредит да кредит – вот и тысяча набежала. Главное – бережлив ли ты и умеешь ли не упускать случая, чтоб обогатиться? Об этом как раз и думал дедушка Шафлер, глядя своими блестящими маленькими глазками на объявление о дополнительном наборе сервов по случаю Второго Основания.
Дедушка Шафлер был истинный лоялист, поэтому он решил продать себя Гвардии Ворона.
– Победа или Смерть! – произнес он, входя в канцелярию ордена. – Я насчет Основания...
Молодой капеллан, заведующий канцелярией, поднялся ему навстречу, ввел его в комнату и усадил на стул. В канцелярии не было ни одной души, кроме двух неофитов, которые молились в уголке перед иконой Императора с восьми часов утра до четырех дня (то есть до окончания срока подачи заявлений).
В другом углу этого священного места кибермастиф капеллана бесстыдно вылизывал статую Коракса, задрав голову и дотягиваясь нескромным языком до интимных местечек.
Капеллан с утра жег в помещении ароматические свечи. В этом церковном благоухании чистые скатерти на обоих столах производили впечатление напрестольных покровов. Свет проникал сюда, смягченный занавесками, так что все помещение напоминало ризницу маленькой деревенской церкви. В отличие от полных народа помещений других орденов здесь царила таинственная тишина, как в заброшенной крепости-монастыре.
Пробило одиннадцать, а дедушка Шафлер был первым кандидатом.
Капеллан, возведя очи к небу, сказал дедушке Шафлеру:
– Брат-лоялист! Вы пока единственный противостояли натиску.
Дедушка Шафлер кивнул головой. Коли так, он будет настаивать на двадцати тысячах.
– Все ненавистники Империума объединились и дружно ринулись в атаку на сегментум Темпестус и на преданных лоялистов. Словно вернулись времена Ереси Хоруса… Давайте ваше заявление, дедушка, я его подпишу.
Дедушка Шафлер почесал в затылке.
– Милорд Астартес, поверьте, я искренний лоялист. И что делают альфачи, знаю тоже. И моя мозолистая рука не предаст примарха нашего Корвуса Коракса. Но времена тяжелые, милорд капеллан. Я одинокий старик, и двадцать тысяч кредитов мне ох как пригодятся. Я желаю вступить орден истинных лоялистов. Но окажите снисхождение, милорд капеллан , не извольте сердиться: дешевле двадцати тысяч не могу за это взять.
Капеллан нахмурился.
– Вы не должны этого требовать, дедушка. Это великий грех. У других орденов множество платных агитаторов и агентов, они швыряют сотни тысяч на распространение пасквилей и агитационных листовок. А мы идем в бой, вооруженные только своими когтями. Для нас день Основания – это день публичного исповедания веры в Императора; и не станете же вы, дедушка, исповедовать свою веру за двадцать тысяч! Вы должны явить доказательство, что в сегментуме Темпестус еще есть люди, сохранившие свою веру в Императора и не стыдящиеся публично признаться в этом посредством вступления в орден! Я дам вам пять тысяч; больше мы не можем.
– Милорд капеллан, поверьте мне: я искренний лоялист. Я читаю наши киаварские газеты. Но что делать, когда такая страшная дороговизна? Я бы с радостью принял за господина нашего Корвуса Коракса мученическую смерть, да вот хочу тут купить у Штихи, мерзавца косого, – может, знаете? – флаер. Прошлый год он за него пятнадцать тысяч просил, а нынче уж восемнадцать просит. Видно, недаром Император наказал его мальчишкой хромым! И всюду так, милорд капеллан. Я, милорд капеллан, с удовольствием доказательство дам, о котором вы говорите, насчет того, что в сегментуме святого Коракса – это как раз мой патрон – еще есть люди, которые не стыдятся свой лоялизм при помощи благордного служения признать, но… дайте хоть шестнадцать тысч авансу!
– Послушайте, дедушка, искренний лоялист не должен так говорить. Сомкните ряды свои вокруг знамени ворона, если вы еще не стыдитесь этого знамени, и воскликните: «Святой Корвус Коракс, святой Жиллиман, патроны Империума, святые заступники лоялистов, помогите тем, кто борется за наследие ваше! Пресвятьй Сангвиний, заступник человечества, да поможет заступничеством своим и нам, борющимся за дело Императора!» Даю вам, дедушка, шесть тысяч: это мое последнее слово!
– Милорд капеллан! Я знаю, альфачи хотят продать человечество в кабалу Кабалу, а платят, слышно, по пятнадцати тысяч за серва. Досточтимый! Если это ваше последнее слово, я перейду к альфачам. Для бедного лоялиста пятнадцать тысяч хоть бы от кого не вредно получить. А Император милостив: он знает мою бедность и простит меня, что я к хаоситам пошел, – ведь ему известно, какой я искренний лоялист.
– Подумайте, дедушка, что вы говорите! Божественный Император никогда вам этого не простит. И неужели вы думаете, что альфачи в самом деле дадут вам пятнадцать тысяч? Вы выступите против Императора, а денег все равно не получите. Попадете в Око Ужаса – и только. Но мы этого не можем допустить. Вы наш честный сторонник. Даю вам десять тысяч. Вера должна вести вас в наш орден. Вот вам десять тысяч – и давайте ваше заявление.
– Милорд капеллан, накиньте хоть пару тысяч, чтоб двенадцать мне получилось. Ведь я всюду исповедую господина нашего Корвуса Коракса, я искренний лоялист, но мне надо пиджак, сапоги себе купить…
– Приближается священное мгновение. Вот вам, дедушка, еще тысяча.
– Тогда, милорд капеллан, хоть амасека поднесите. Для куражу!
Через полчаса в канцелярии Гвардии Ворона снова царила тишина.
Кибермастиф по‑прежнему вылизывает статую, неофиты по‑прежнему молятся, в комнате по‑прежнему запах церкви.
Дедушка Шафлер вступил в орден, доказав, что в сегментуме Темпестус еще есть люди, сохранившие святую веру в Императора и не стыдящиеся публично исповедовать ее, – в том случае, если это приносит им одиннадцать тысяч.
Непоколебимый лоялист дедушка Шафлер в день Второго Основания
Кредит да кредит – вот и тысяча набежала. Главное – бережлив ли ты и умеешь ли не упускать случая, чтоб обогатиться? Об этом как раз и думал дедушка Шафлер, глядя своими блестящими маленькими глазками на объявление о дополнительном наборе сервов по случаю Второго Основания.
Дедушка Шафлер был истинный лоялист, поэтому он решил продать себя Гвардии Ворона.
– Победа или Смерть! – произнес он, входя в канцелярию ордена. – Я насчет Основания...
Молодой капеллан, заведующий канцелярией, поднялся ему навстречу, ввел его в комнату и усадил на стул. В канцелярии не было ни одной души, кроме двух неофитов, которые молились в уголке перед иконой Императора с восьми часов утра до четырех дня (то есть до окончания срока подачи заявлений).
В другом углу этого священного места кибермастиф капеллана бесстыдно вылизывал статую Коракса, задрав голову и дотягиваясь нескромным языком до интимных местечек.
Капеллан с утра жег в помещении ароматические свечи. В этом церковном благоухании чистые скатерти на обоих столах производили впечатление напрестольных покровов. Свет проникал сюда, смягченный занавесками, так что все помещение напоминало ризницу маленькой деревенской церкви. В отличие от полных народа помещений других орденов здесь царила таинственная тишина, как в заброшенной крепости-монастыре.
Пробило одиннадцать, а дедушка Шафлер был первым кандидатом.
Капеллан, возведя очи к небу, сказал дедушке Шафлеру:
– Брат-лоялист! Вы пока единственный противостояли натиску.
Дедушка Шафлер кивнул головой. Коли так, он будет настаивать на двадцати тысячах.
– Все ненавистники Империума объединились и дружно ринулись в атаку на сегментум Темпестус и на преданных лоялистов. Словно вернулись времена Ереси Хоруса… Давайте ваше заявление, дедушка, я его подпишу.
Дедушка Шафлер почесал в затылке.
– Милорд Астартес, поверьте, я искренний лоялист. И что делают альфачи, знаю тоже. И моя мозолистая рука не предаст примарха нашего Корвуса Коракса. Но времена тяжелые, милорд капеллан. Я одинокий старик, и двадцать тысяч кредитов мне ох как пригодятся. Я желаю вступить орден истинных лоялистов. Но окажите снисхождение, милорд капеллан , не извольте сердиться: дешевле двадцати тысяч не могу за это взять.
Капеллан нахмурился.
– Вы не должны этого требовать, дедушка. Это великий грех. У других орденов множество платных агитаторов и агентов, они швыряют сотни тысяч на распространение пасквилей и агитационных листовок. А мы идем в бой, вооруженные только своими когтями. Для нас день Основания – это день публичного исповедания веры в Императора; и не станете же вы, дедушка, исповедовать свою веру за двадцать тысяч! Вы должны явить доказательство, что в сегментуме Темпестус еще есть люди, сохранившие свою веру в Императора и не стыдящиеся публично признаться в этом посредством вступления в орден! Я дам вам пять тысяч; больше мы не можем.
– Милорд капеллан, поверьте мне: я искренний лоялист. Я читаю наши киаварские газеты. Но что делать, когда такая страшная дороговизна? Я бы с радостью принял за господина нашего Корвуса Коракса мученическую смерть, да вот хочу тут купить у Штихи, мерзавца косого, – может, знаете? – флаер. Прошлый год он за него пятнадцать тысяч просил, а нынче уж восемнадцать просит. Видно, недаром Император наказал его мальчишкой хромым! И всюду так, милорд капеллан. Я, милорд капеллан, с удовольствием доказательство дам, о котором вы говорите, насчет того, что в сегментуме святого Коракса – это как раз мой патрон – еще есть люди, которые не стыдятся свой лоялизм при помощи благордного служения признать, но… дайте хоть шестнадцать тысч авансу!
– Послушайте, дедушка, искренний лоялист не должен так говорить. Сомкните ряды свои вокруг знамени ворона, если вы еще не стыдитесь этого знамени, и воскликните: «Святой Корвус Коракс, святой Жиллиман, патроны Империума, святые заступники лоялистов, помогите тем, кто борется за наследие ваше! Пресвятьй Сангвиний, заступник человечества, да поможет заступничеством своим и нам, борющимся за дело Императора!» Даю вам, дедушка, шесть тысяч: это мое последнее слово!
– Милорд капеллан! Я знаю, альфачи хотят продать человечество в кабалу Кабалу, а платят, слышно, по пятнадцати тысяч за серва. Досточтимый! Если это ваше последнее слово, я перейду к альфачам. Для бедного лоялиста пятнадцать тысяч хоть бы от кого не вредно получить. А Император милостив: он знает мою бедность и простит меня, что я к хаоситам пошел, – ведь ему известно, какой я искренний лоялист.
– Подумайте, дедушка, что вы говорите! Божественный Император никогда вам этого не простит. И неужели вы думаете, что альфачи в самом деле дадут вам пятнадцать тысяч? Вы выступите против Императора, а денег все равно не получите. Попадете в Око Ужаса – и только. Но мы этого не можем допустить. Вы наш честный сторонник. Даю вам десять тысяч. Вера должна вести вас в наш орден. Вот вам десять тысяч – и давайте ваше заявление.
– Милорд капеллан, накиньте хоть пару тысяч, чтоб двенадцать мне получилось. Ведь я всюду исповедую господина нашего Корвуса Коракса, я искренний лоялист, но мне надо пиджак, сапоги себе купить…
– Приближается священное мгновение. Вот вам, дедушка, еще тысяча.
– Тогда, милорд капеллан, хоть амасека поднесите. Для куражу!
Через полчаса в канцелярии Гвардии Ворона снова царила тишина.
Кибермастиф по‑прежнему вылизывает статую, неофиты по‑прежнему молятся, в комнате по‑прежнему запах церкви.
Дедушка Шафлер вступил в орден, доказав, что в сегментуме Темпестус еще есть люди, сохранившие святую веру в Императора и не стыдящиеся публично исповедовать ее, – в том случае, если это приносит им одиннадцать тысяч.
>>540639
Взяли, взяли, импераха
Взяли, взяли, импераха
>>595908
Жирушьи пасты с дайри в миллион раз лучше подобного кала. У тебя интеллект блохи, судя по всему.
Жирушьи пасты с дайри в миллион раз лучше подобного кала. У тебя интеллект блохи, судя по всему.
>>597278
Вот и укатывайся туда, откуда выползло, и простыни свои унеси. У тебя интеллекта нет вообще. Как ты писать научилось, да еще интернет освоило? Ты же ложку в ухо носишь.
Вот и укатывайся туда, откуда выползло, и простыни свои унеси. У тебя интеллекта нет вообще. Как ты писать научилось, да еще интернет освоило? Ты же ложку в ухо носишь.
>>540630 (OP)
Праал Великолепный, Праал Всепочитаемый - звали его соплеменники, преклоняясь перед ним, ибо он носил на себе свидетельства благосклонности Божества: помимо огромных кривых рогов, с металлическими шипами, его нога была заменена на железную, тихо воющую с каждым движением. Остальное его тело, увитое жгутами мышц, твёрдых как, шкура самого мира что их окружает, притягивало к себе полные желания взгляды самок его племени, и зависти и страха взгляды его многочисленных сыновей и братьев. Он брал их всех не единожды, когда волны желания поднимались в нём, отодвигая всё остальное. Когда-нибудь кто-то из его отпрысков убьёт его и съест сердце и достоинство, как он когда-то сделал и со своим отцом, а его отец со своим. Великолепный поудобнее устроился на своём троне, сделанном из отжившей своё чешуе огромного Змея, в которой они обитали. Позади него послышался шум драки - самки спорили, чем было это движение, боясь гнева своего вождя, если они не догадаются. Его утробное рычание заставило их заткнуться и вернуться к вычёсыванию его чёрной шкуры, покрывавшую большую часть спины
Праал поднял своё лицо от груди, осматривая клановое пристанище. Несколько ярких костров, помимо его собственного, освещали большой зал. Вокруг них, сгорбившись сидели его слуги и войны, тихо общаясь, чтобы не побеспокоить отдохновение вождя. Он водил взглядом трёх глаз, один из которых помутнел от возраста, по помещению, наслаждаясь тем, как все склоняют свои головы, признавая его лидерство... Внезапно его взгляд наткнулся на пару глаз, смотрящих не отрываясь от него. Орфол Отмеченный, названный так соплеменниками за необычно белую шерсть, покрывавшую почти всё его тело, за исключением предплечий, дерзко продолжал смотреть своему отцу и повелителю в глаза, но благоразумие взяло верх и он, фыркнув от негодования, опустил свою голову и вцепился в нанизанную на стальной прут руку. Некоторое время вождь продолжал смотреть на него, ожидая очередной демонстрации неповиновения, но её не последовало. Кто-то из сидящих рядом с ним сказал ему что-то, чего не смог разобрать Всепочитаемый. Возраст медленно брал своё, и это чуяли все. В ответ на это молодой самец вскочил на ноги, оканчивающиеся копытами, и с громким яростным визгом пронзил грудь говорящего одним из стальных прутьев. Тот захрипел и заблеял, срывая свой голос, когда его не слушающееся тело начало заваливаться в кострище. Не теряя времени, Орфол сорвал свою набедренную повязку, оголяя чресла, упёрся копытом в голову жертвы, вдавливая её в угли, и принялся за дело, вбивая свой член в вопящий кусок мяса, и взрыкивая от наслаждения. Всё это сопровождалось истошными воплями умирающего, подбадриванием всего племени и раскатистым хохотом Праала, словно увидевшего себя в молодости. Такого же дерзкого и агрессивного, ищущего куда бы дать распирающую его энергию. Из него получится отличный вождь, если сын сможет одолеть отца. Движения Орфола замедлились и он издал рёв животного наслаждения, изо всех сил вбивая своё достоинство в гузно мертвеца, спина которого уже начинала тлеть от перекинувшегося на неё огня. Закончив это, он, под крики одобрения, уселся на ящик, на котором сидел, поднял упавшее мясо и принялся его есть. Решив выказать ему своё одобрение, он жестом руки послал к нему несколько самок, чтобы умерить его пыл. Конечно, он не позволит ему иметь собственное потомство, поэтому к нему побежали те, которые ещё не вошли в возраст деторождения. Пока несколько небольших фигур облепляли Отмеченного, в зал вошла небольшая группа соплеменников, несущих в руках или иных конечностях самодельные инструменты. Они выполняли свои священные обязанности перед Змеем, за счёт чего племя жило. Оголодавшие и почти обессиленные от изнуряющей работы они все же выполнили последние части своего ритуала - с почтением поставили орудия труда на смазанные жиром шкуры и принесли мешочек с ампулами к ногам Великолепного. Именно он решал, сколько нектара Змея получит каждый в племени. Запустив лапу в мешок, он взял горсть ампул и высыпал себе в рот, давя их кривыми клыками и зубами, не обращая внимания на то, как жадно смотрят на него соплеменники. Несколько ампул выскользнули из руки или выпали изо рта, но не долетели до пола, чтобы разбиться - их поймали самки, которые тут же принялись жевать их, постанывая от боли и удовольствия. Праал ещё раз запустил лапу в мешок и швырнул из за свою спину - роженицам нужны силы, чтобы кормить его сыновей. По его кивку, стоящие перед ним взяли из мешка по небольшой пригоршне ампул, и, склонившись, принялись ждать.
Скоро нектар Змея начал показывать ему картины - он, во главе своего племени разоряет и насилует соседние племена, умываясь их кровью и насаживая верещащих младенцев на рога, перед ним мелькали видения того, как он заживо снимает кожу с самок-производительниц соседних племён, как скапливается целая гора этих шкур на которых он затем восседает. Праал не выдерживает этих картин в его разуме и начинает реветь от переполняющей его энергии. Его глаза открыты, но он не видит мира - лишь картины, что рисует ему нектар Змея, то чего Змей действительно хочет - кровавых оргий и криков сладостной агонии! Змей желает удовольствий! Вот, он уже слышит его слова, он шепчет их ему! Змей пристально смотрит на него, он видит своего избранника и хочет от него действий! Он хочет насилия и крови! Он хочет чтобы его внутренности оглашали вопли экстаза, боли и наслаждения! Он хочет обонять шерсть омытую кровью недостойных и слабых! Ему нужен ужаса умирающих, тонущих восторге убийц! Он требует Восторга!
Всё его племя уже воет. Праал не замечает этого, он кричит на всю мощь своих легких, загребая руками ампулы с нектаром и кидая их своим соплеменникам у костров - нет смысла экономить! Вскоре, всё племя расправляется, каждый внимает своему могучему пророку, ставшему связующим звеном между миром и ними, и наконец, Праал срывается с места выкрикивая названия соседних племён из видений. Каждый срывается с места, хватает первое, что попадётся под руку несётся к выходу из зала, оглашая тёмные коридоры какофонией многоголосых людских воплей и звериных завываний, укатывающихся вдаль тёмных коридоров мрачным предзнаменованием для тех, кому не посчастливилось оказаться на пути полулюдей.
Праал Великолепный, Праал Всепочитаемый - звали его соплеменники, преклоняясь перед ним, ибо он носил на себе свидетельства благосклонности Божества: помимо огромных кривых рогов, с металлическими шипами, его нога была заменена на железную, тихо воющую с каждым движением. Остальное его тело, увитое жгутами мышц, твёрдых как, шкура самого мира что их окружает, притягивало к себе полные желания взгляды самок его племени, и зависти и страха взгляды его многочисленных сыновей и братьев. Он брал их всех не единожды, когда волны желания поднимались в нём, отодвигая всё остальное. Когда-нибудь кто-то из его отпрысков убьёт его и съест сердце и достоинство, как он когда-то сделал и со своим отцом, а его отец со своим. Великолепный поудобнее устроился на своём троне, сделанном из отжившей своё чешуе огромного Змея, в которой они обитали. Позади него послышался шум драки - самки спорили, чем было это движение, боясь гнева своего вождя, если они не догадаются. Его утробное рычание заставило их заткнуться и вернуться к вычёсыванию его чёрной шкуры, покрывавшую большую часть спины
Праал поднял своё лицо от груди, осматривая клановое пристанище. Несколько ярких костров, помимо его собственного, освещали большой зал. Вокруг них, сгорбившись сидели его слуги и войны, тихо общаясь, чтобы не побеспокоить отдохновение вождя. Он водил взглядом трёх глаз, один из которых помутнел от возраста, по помещению, наслаждаясь тем, как все склоняют свои головы, признавая его лидерство... Внезапно его взгляд наткнулся на пару глаз, смотрящих не отрываясь от него. Орфол Отмеченный, названный так соплеменниками за необычно белую шерсть, покрывавшую почти всё его тело, за исключением предплечий, дерзко продолжал смотреть своему отцу и повелителю в глаза, но благоразумие взяло верх и он, фыркнув от негодования, опустил свою голову и вцепился в нанизанную на стальной прут руку. Некоторое время вождь продолжал смотреть на него, ожидая очередной демонстрации неповиновения, но её не последовало. Кто-то из сидящих рядом с ним сказал ему что-то, чего не смог разобрать Всепочитаемый. Возраст медленно брал своё, и это чуяли все. В ответ на это молодой самец вскочил на ноги, оканчивающиеся копытами, и с громким яростным визгом пронзил грудь говорящего одним из стальных прутьев. Тот захрипел и заблеял, срывая свой голос, когда его не слушающееся тело начало заваливаться в кострище. Не теряя времени, Орфол сорвал свою набедренную повязку, оголяя чресла, упёрся копытом в голову жертвы, вдавливая её в угли, и принялся за дело, вбивая свой член в вопящий кусок мяса, и взрыкивая от наслаждения. Всё это сопровождалось истошными воплями умирающего, подбадриванием всего племени и раскатистым хохотом Праала, словно увидевшего себя в молодости. Такого же дерзкого и агрессивного, ищущего куда бы дать распирающую его энергию. Из него получится отличный вождь, если сын сможет одолеть отца. Движения Орфола замедлились и он издал рёв животного наслаждения, изо всех сил вбивая своё достоинство в гузно мертвеца, спина которого уже начинала тлеть от перекинувшегося на неё огня. Закончив это, он, под крики одобрения, уселся на ящик, на котором сидел, поднял упавшее мясо и принялся его есть. Решив выказать ему своё одобрение, он жестом руки послал к нему несколько самок, чтобы умерить его пыл. Конечно, он не позволит ему иметь собственное потомство, поэтому к нему побежали те, которые ещё не вошли в возраст деторождения. Пока несколько небольших фигур облепляли Отмеченного, в зал вошла небольшая группа соплеменников, несущих в руках или иных конечностях самодельные инструменты. Они выполняли свои священные обязанности перед Змеем, за счёт чего племя жило. Оголодавшие и почти обессиленные от изнуряющей работы они все же выполнили последние части своего ритуала - с почтением поставили орудия труда на смазанные жиром шкуры и принесли мешочек с ампулами к ногам Великолепного. Именно он решал, сколько нектара Змея получит каждый в племени. Запустив лапу в мешок, он взял горсть ампул и высыпал себе в рот, давя их кривыми клыками и зубами, не обращая внимания на то, как жадно смотрят на него соплеменники. Несколько ампул выскользнули из руки или выпали изо рта, но не долетели до пола, чтобы разбиться - их поймали самки, которые тут же принялись жевать их, постанывая от боли и удовольствия. Праал ещё раз запустил лапу в мешок и швырнул из за свою спину - роженицам нужны силы, чтобы кормить его сыновей. По его кивку, стоящие перед ним взяли из мешка по небольшой пригоршне ампул, и, склонившись, принялись ждать.
Скоро нектар Змея начал показывать ему картины - он, во главе своего племени разоряет и насилует соседние племена, умываясь их кровью и насаживая верещащих младенцев на рога, перед ним мелькали видения того, как он заживо снимает кожу с самок-производительниц соседних племён, как скапливается целая гора этих шкур на которых он затем восседает. Праал не выдерживает этих картин в его разуме и начинает реветь от переполняющей его энергии. Его глаза открыты, но он не видит мира - лишь картины, что рисует ему нектар Змея, то чего Змей действительно хочет - кровавых оргий и криков сладостной агонии! Змей желает удовольствий! Вот, он уже слышит его слова, он шепчет их ему! Змей пристально смотрит на него, он видит своего избранника и хочет от него действий! Он хочет насилия и крови! Он хочет чтобы его внутренности оглашали вопли экстаза, боли и наслаждения! Он хочет обонять шерсть омытую кровью недостойных и слабых! Ему нужен ужаса умирающих, тонущих восторге убийц! Он требует Восторга!
Всё его племя уже воет. Праал не замечает этого, он кричит на всю мощь своих легких, загребая руками ампулы с нектаром и кидая их своим соплеменникам у костров - нет смысла экономить! Вскоре, всё племя расправляется, каждый внимает своему могучему пророку, ставшему связующим звеном между миром и ними, и наконец, Праал срывается с места выкрикивая названия соседних племён из видений. Каждый срывается с места, хватает первое, что попадётся под руку несётся к выходу из зала, оглашая тёмные коридоры какофонией многоголосых людских воплей и звериных завываний, укатывающихся вдаль тёмных коридоров мрачным предзнаменованием для тех, кому не посчастливилось оказаться на пути полулюдей.
>>540630 (OP)
Праал Великолепный, Праал Всепочитаемый - звали его соплеменники, преклоняясь перед ним, ибо он носил на себе свидетельства благосклонности Божества: помимо огромных кривых рогов, с металлическими шипами, его нога была заменена на железную, тихо воющую с каждым движением. Остальное его тело, увитое жгутами мышц, твёрдых как, шкура самого мира что их окружает, притягивало к себе полные желания взгляды самок его племени, и зависти и страха взгляды его многочисленных сыновей и братьев. Он брал их всех не единожды, когда волны желания поднимались в нём, отодвигая всё остальное. Когда-нибудь кто-то из его отпрысков убьёт его и съест сердце и достоинство, как он когда-то сделал и со своим отцом, а его отец со своим. Великолепный поудобнее устроился на своём троне, сделанном из отжившей своё чешуе огромного Змея, в которой они обитали. Позади него послышался шум драки - самки спорили, чем было это движение, боясь гнева своего вождя, если они не догадаются. Его утробное рычание заставило их заткнуться и вернуться к вычёсыванию его чёрной шкуры, покрывавшую большую часть спины
Праал поднял своё лицо от груди, осматривая клановое пристанище. Несколько ярких костров, помимо его собственного, освещали большой зал. Вокруг них, сгорбившись сидели его слуги и войны, тихо общаясь, чтобы не побеспокоить отдохновение вождя. Он водил взглядом трёх глаз, один из которых помутнел от возраста, по помещению, наслаждаясь тем, как все склоняют свои головы, признавая его лидерство... Внезапно его взгляд наткнулся на пару глаз, смотрящих не отрываясь от него. Орфол Отмеченный, названный так соплеменниками за необычно белую шерсть, покрывавшую почти всё его тело, за исключением предплечий, дерзко продолжал смотреть своему отцу и повелителю в глаза, но благоразумие взяло верх и он, фыркнув от негодования, опустил свою голову и вцепился в нанизанную на стальной прут руку. Некоторое время вождь продолжал смотреть на него, ожидая очередной демонстрации неповиновения, но её не последовало. Кто-то из сидящих рядом с ним сказал ему что-то, чего не смог разобрать Всепочитаемый. Возраст медленно брал своё, и это чуяли все. В ответ на это молодой самец вскочил на ноги, оканчивающиеся копытами, и с громким яростным визгом пронзил грудь говорящего одним из стальных прутьев. Тот захрипел и заблеял, срывая свой голос, когда его не слушающееся тело начало заваливаться в кострище. Не теряя времени, Орфол сорвал свою набедренную повязку, оголяя чресла, упёрся копытом в голову жертвы, вдавливая её в угли, и принялся за дело, вбивая свой член в вопящий кусок мяса, и взрыкивая от наслаждения. Всё это сопровождалось истошными воплями умирающего, подбадриванием всего племени и раскатистым хохотом Праала, словно увидевшего себя в молодости. Такого же дерзкого и агрессивного, ищущего куда бы дать распирающую его энергию. Из него получится отличный вождь, если сын сможет одолеть отца. Движения Орфола замедлились и он издал рёв животного наслаждения, изо всех сил вбивая своё достоинство в гузно мертвеца, спина которого уже начинала тлеть от перекинувшегося на неё огня. Закончив это, он, под крики одобрения, уселся на ящик, на котором сидел, поднял упавшее мясо и принялся его есть. Решив выказать ему своё одобрение, он жестом руки послал к нему несколько самок, чтобы умерить его пыл. Конечно, он не позволит ему иметь собственное потомство, поэтому к нему побежали те, которые ещё не вошли в возраст деторождения. Пока несколько небольших фигур облепляли Отмеченного, в зал вошла небольшая группа соплеменников, несущих в руках или иных конечностях самодельные инструменты. Они выполняли свои священные обязанности перед Змеем, за счёт чего племя жило. Оголодавшие и почти обессиленные от изнуряющей работы они все же выполнили последние части своего ритуала - с почтением поставили орудия труда на смазанные жиром шкуры и принесли мешочек с ампулами к ногам Великолепного. Именно он решал, сколько нектара Змея получит каждый в племени. Запустив лапу в мешок, он взял горсть ампул и высыпал себе в рот, давя их кривыми клыками и зубами, не обращая внимания на то, как жадно смотрят на него соплеменники. Несколько ампул выскользнули из руки или выпали изо рта, но не долетели до пола, чтобы разбиться - их поймали самки, которые тут же принялись жевать их, постанывая от боли и удовольствия. Праал ещё раз запустил лапу в мешок и швырнул из за свою спину - роженицам нужны силы, чтобы кормить его сыновей. По его кивку, стоящие перед ним взяли из мешка по небольшой пригоршне ампул, и, склонившись, принялись ждать.
Скоро нектар Змея начал показывать ему картины - он, во главе своего племени разоряет и насилует соседние племена, умываясь их кровью и насаживая верещащих младенцев на рога, перед ним мелькали видения того, как он заживо снимает кожу с самок-производительниц соседних племён, как скапливается целая гора этих шкур на которых он затем восседает. Праал не выдерживает этих картин в его разуме и начинает реветь от переполняющей его энергии. Его глаза открыты, но он не видит мира - лишь картины, что рисует ему нектар Змея, то чего Змей действительно хочет - кровавых оргий и криков сладостной агонии! Змей желает удовольствий! Вот, он уже слышит его слова, он шепчет их ему! Змей пристально смотрит на него, он видит своего избранника и хочет от него действий! Он хочет насилия и крови! Он хочет чтобы его внутренности оглашали вопли экстаза, боли и наслаждения! Он хочет обонять шерсть омытую кровью недостойных и слабых! Ему нужен ужаса умирающих, тонущих восторге убийц! Он требует Восторга!
Всё его племя уже воет. Праал не замечает этого, он кричит на всю мощь своих легких, загребая руками ампулы с нектаром и кидая их своим соплеменникам у костров - нет смысла экономить! Вскоре, всё племя расправляется, каждый внимает своему могучему пророку, ставшему связующим звеном между миром и ними, и наконец, Праал срывается с места выкрикивая названия соседних племён из видений. Каждый срывается с места, хватает первое, что попадётся под руку несётся к выходу из зала, оглашая тёмные коридоры какофонией многоголосых людских воплей и звериных завываний, укатывающихся вдаль тёмных коридоров мрачным предзнаменованием для тех, кому не посчастливилось оказаться на пути полулюдей.
Праал Великолепный, Праал Всепочитаемый - звали его соплеменники, преклоняясь перед ним, ибо он носил на себе свидетельства благосклонности Божества: помимо огромных кривых рогов, с металлическими шипами, его нога была заменена на железную, тихо воющую с каждым движением. Остальное его тело, увитое жгутами мышц, твёрдых как, шкура самого мира что их окружает, притягивало к себе полные желания взгляды самок его племени, и зависти и страха взгляды его многочисленных сыновей и братьев. Он брал их всех не единожды, когда волны желания поднимались в нём, отодвигая всё остальное. Когда-нибудь кто-то из его отпрысков убьёт его и съест сердце и достоинство, как он когда-то сделал и со своим отцом, а его отец со своим. Великолепный поудобнее устроился на своём троне, сделанном из отжившей своё чешуе огромного Змея, в которой они обитали. Позади него послышался шум драки - самки спорили, чем было это движение, боясь гнева своего вождя, если они не догадаются. Его утробное рычание заставило их заткнуться и вернуться к вычёсыванию его чёрной шкуры, покрывавшую большую часть спины
Праал поднял своё лицо от груди, осматривая клановое пристанище. Несколько ярких костров, помимо его собственного, освещали большой зал. Вокруг них, сгорбившись сидели его слуги и войны, тихо общаясь, чтобы не побеспокоить отдохновение вождя. Он водил взглядом трёх глаз, один из которых помутнел от возраста, по помещению, наслаждаясь тем, как все склоняют свои головы, признавая его лидерство... Внезапно его взгляд наткнулся на пару глаз, смотрящих не отрываясь от него. Орфол Отмеченный, названный так соплеменниками за необычно белую шерсть, покрывавшую почти всё его тело, за исключением предплечий, дерзко продолжал смотреть своему отцу и повелителю в глаза, но благоразумие взяло верх и он, фыркнув от негодования, опустил свою голову и вцепился в нанизанную на стальной прут руку. Некоторое время вождь продолжал смотреть на него, ожидая очередной демонстрации неповиновения, но её не последовало. Кто-то из сидящих рядом с ним сказал ему что-то, чего не смог разобрать Всепочитаемый. Возраст медленно брал своё, и это чуяли все. В ответ на это молодой самец вскочил на ноги, оканчивающиеся копытами, и с громким яростным визгом пронзил грудь говорящего одним из стальных прутьев. Тот захрипел и заблеял, срывая свой голос, когда его не слушающееся тело начало заваливаться в кострище. Не теряя времени, Орфол сорвал свою набедренную повязку, оголяя чресла, упёрся копытом в голову жертвы, вдавливая её в угли, и принялся за дело, вбивая свой член в вопящий кусок мяса, и взрыкивая от наслаждения. Всё это сопровождалось истошными воплями умирающего, подбадриванием всего племени и раскатистым хохотом Праала, словно увидевшего себя в молодости. Такого же дерзкого и агрессивного, ищущего куда бы дать распирающую его энергию. Из него получится отличный вождь, если сын сможет одолеть отца. Движения Орфола замедлились и он издал рёв животного наслаждения, изо всех сил вбивая своё достоинство в гузно мертвеца, спина которого уже начинала тлеть от перекинувшегося на неё огня. Закончив это, он, под крики одобрения, уселся на ящик, на котором сидел, поднял упавшее мясо и принялся его есть. Решив выказать ему своё одобрение, он жестом руки послал к нему несколько самок, чтобы умерить его пыл. Конечно, он не позволит ему иметь собственное потомство, поэтому к нему побежали те, которые ещё не вошли в возраст деторождения. Пока несколько небольших фигур облепляли Отмеченного, в зал вошла небольшая группа соплеменников, несущих в руках или иных конечностях самодельные инструменты. Они выполняли свои священные обязанности перед Змеем, за счёт чего племя жило. Оголодавшие и почти обессиленные от изнуряющей работы они все же выполнили последние части своего ритуала - с почтением поставили орудия труда на смазанные жиром шкуры и принесли мешочек с ампулами к ногам Великолепного. Именно он решал, сколько нектара Змея получит каждый в племени. Запустив лапу в мешок, он взял горсть ампул и высыпал себе в рот, давя их кривыми клыками и зубами, не обращая внимания на то, как жадно смотрят на него соплеменники. Несколько ампул выскользнули из руки или выпали изо рта, но не долетели до пола, чтобы разбиться - их поймали самки, которые тут же принялись жевать их, постанывая от боли и удовольствия. Праал ещё раз запустил лапу в мешок и швырнул из за свою спину - роженицам нужны силы, чтобы кормить его сыновей. По его кивку, стоящие перед ним взяли из мешка по небольшой пригоршне ампул, и, склонившись, принялись ждать.
Скоро нектар Змея начал показывать ему картины - он, во главе своего племени разоряет и насилует соседние племена, умываясь их кровью и насаживая верещащих младенцев на рога, перед ним мелькали видения того, как он заживо снимает кожу с самок-производительниц соседних племён, как скапливается целая гора этих шкур на которых он затем восседает. Праал не выдерживает этих картин в его разуме и начинает реветь от переполняющей его энергии. Его глаза открыты, но он не видит мира - лишь картины, что рисует ему нектар Змея, то чего Змей действительно хочет - кровавых оргий и криков сладостной агонии! Змей желает удовольствий! Вот, он уже слышит его слова, он шепчет их ему! Змей пристально смотрит на него, он видит своего избранника и хочет от него действий! Он хочет насилия и крови! Он хочет чтобы его внутренности оглашали вопли экстаза, боли и наслаждения! Он хочет обонять шерсть омытую кровью недостойных и слабых! Ему нужен ужаса умирающих, тонущих восторге убийц! Он требует Восторга!
Всё его племя уже воет. Праал не замечает этого, он кричит на всю мощь своих легких, загребая руками ампулы с нектаром и кидая их своим соплеменникам у костров - нет смысла экономить! Вскоре, всё племя расправляется, каждый внимает своему могучему пророку, ставшему связующим звеном между миром и ними, и наконец, Праал срывается с места выкрикивая названия соседних племён из видений. Каждый срывается с места, хватает первое, что попадётся под руку несётся к выходу из зала, оглашая тёмные коридоры какофонией многоголосых людских воплей и звериных завываний, укатывающихся вдаль тёмных коридоров мрачным предзнаменованием для тех, кому не посчастливилось оказаться на пути полулюдей.
34 Кб, 283x327Абаддон спокойно наблюдал за тем, как пробуждается древнее чужацкое устройство: вековая пыль слетела с поверхности артефакта, как только картины грядущих дней наполнили его. Подойдя поближе, Разоритель стал всматриваться в клубящиеся облака различных образов – огоньки приняли форму мерцающих звезд и, вырвавшись из устройства, окружили его. Спустя мгновение Абаддон понял, что это была его Галактика с огромным Оком Ужаса, пульсирующим во тьме космоса, словно открытая рана. Вдруг картина быстро сменилась, и перед Разорителем предстала планета, усеянная величественными постройками и прекрасными башнями. Абаддон узнал в ней Терру – десять тысяч лет прошло с тех пор, как он последний раз ступал по ее поверхности.
Воин наблюдал за тем, как древние башни разрушаются до основания, а гигантские дворцы пылают в огне. Видение пронеслось сквозь лежащие в руинах города и остановилось на огромном купольном зале, что находился под землей и вмещал в себя большое золотое устройство.
Абаддон решил подойти к устройству, ухмыляясь при виде сотен искореженных трупов Адептус Кустодес, усеявших пол. Поднявшись по ступенькам, он приблизился к огромной машине – теперь он увидел, что ее корпус был поврежден: осколки стекла и куски металла валялись вокруг пьедестала. Разоритель подобрался к щели в машине и заглянул внутрь: а там Император на карачиках сидит и в щель смотрит, и говорит: ты чё? ебанутый? чё ты там делаешь? Император кстати всё время каких-то псайкеров ест, чтобы дырку в паутине закрывать, закрывает по 5 раз в день, а потом говорит, что жопу жжёт, и ещё пердит он. пиздец короче! реальная история. я не лоялист
Воин наблюдал за тем, как древние башни разрушаются до основания, а гигантские дворцы пылают в огне. Видение пронеслось сквозь лежащие в руинах города и остановилось на огромном купольном зале, что находился под землей и вмещал в себя большое золотое устройство.
Абаддон решил подойти к устройству, ухмыляясь при виде сотен искореженных трупов Адептус Кустодес, усеявших пол. Поднявшись по ступенькам, он приблизился к огромной машине – теперь он увидел, что ее корпус был поврежден: осколки стекла и куски металла валялись вокруг пьедестала. Разоритель подобрался к щели в машине и заглянул внутрь: а там Император на карачиках сидит и в щель смотрит, и говорит: ты чё? ебанутый? чё ты там делаешь? Император кстати всё время каких-то псайкеров ест, чтобы дырку в паутине закрывать, закрывает по 5 раз в день, а потом говорит, что жопу жжёт, и ещё пердит он. пиздец короче! реальная история. я не лоялист
Тринадцатый Чёрный Крестовый Поход близился к завершению. Осадные орудия Абаддона методично били в ворота Имперского Дворца, раз за разом приближая приближая циклопическую конструкцию к неминуемому краху. Ландшафт на сотни миль окрест был усыпан изувеченными трупами героических защитников Империума. Цепь событий, стартовавшая десять тысяч лет назад, достигла логического конца, и лишь горстка выживших воинов Кустодианской Гвардии стояла теперь между Разорителем и его долгожданным триумфом.
Генерал-Капитан с горечью оглянулся на громаду Золотого Трона, высившуюся у него за спиной. Из-под тяжёлых листов покрывавшей его адамантиевой обшивки вырывались тугие струи дыма, электрические дуги высекали снопы искр из его поверхности. Грандиозная машина доживала свой век - не будь рядом орд Абаддона, последнее пристанище Императора рано или поздно добил бы накопившийся груз множества неисправностей, перед которыми бессильна была даже мудрость адептов Марса.
Внезапно в центре тронного зала сверкнула дьявольская вспышка зелёного света, пахнуло тысячелетней пылью, воздух пронизал леденящий душу стон миллиардов проклятых душ, а из-за шторы вышел Тразин Неисчислимый с тессерактом в каждой руке и хитрой ухмылкой на металлическом черепе.
- Что нужно тебе здесь, ксенос? - Гневно вопросил Генерал-Капитан, направив на незваного гостя острие своего копья.
- Умерь свой пыл, солдат Империума. - Тразин поднял руки в примирительном жесте. - Я пришёл оказать вам услугу.
- Нам не нужны услуги подобных тебе! Даже в этот тёмный час, Император защитит нас и не даст врагу торжествовать.
- Защитит ли? - Тразин обернулся к трясущемуся в спазмах Золотому Трону и покачал головой. - Сдаётся мне, что ему самому не помешала бы защита. Мне известно, что ваши так называемые инженеры за десять тысяч лет не смогли починить устройство, поддерживающее в нём искру жизни. Для меня же это не сложнее, чем смазать коленные шарниры. Я, Тразин Неисчислимый, берусь починить Золотой Трон здесь и сейчас, вернув вашего Императора на пик силы. Взамен же я прошу лишь того, кто называет себя Разорителем. Он станет жемчужиной экспозиции моего музее. Ну что, вы согласны?
Кустодес раздумывал лишь секунды. Ему было прекрасно известно как о мастерстве некронов в обращении с техникой, так и об их ненависти к Тёмным Богам. Не сумев вспомнить ни единого случая, когда сотрудничество с немёртвыми заканчивалось для Империума катастрофой, Генерал-Капитан шагнул в сторону и указал острием копья на Золотой Трон.
- У тебя есть не больше часа, ксенос. - Процедил он сквозь зубы.
- Мне потребуется не более пяти минут. Ваша так называемая технология слишком примитивна, чтобы тратить на неё часы драгоценного времени.
С этими словами Тразин подошёл к Золотому Трону, ультразвуковой отвёрткой открыл щит, прикрывавший контрольную панель, и углубился в ремонт. Кустодесы напряжённо наблюдали за его действиями, моля Императора о том, чтобы некрон справился прежде, чем падут врата тронного зала. Царящую в помещении атмосферу напряжения внезапно прервал громкий хлопок, раздавшийся из недр титанической машины. Золотой Трон изверг гигантское облако дыма, последний раз минул огнями своих светодиодов и затих.
- Вы знаете, я беру свои слова назад. Ваша технология вовсе не так примитивна, как я думал, о нет! Прекрасная технология. Вы молодцы. - Тразин медленно попятился за штору. - И знаете что ещё? Можете оставить Разорителя себе. Я не жадный. Пока-пока!
Десятки болтов пронзили воздух там, где мгновения назад стоял некрон. Но звуки выстрелов заглушил грохот падающих ворот тронного зала. Спустя десять тысяч лет, Абаддон Разоритель осуществил величайшую мечту своего отца - попрал своими ногами святая святых Империума. Но выражение триумфа на его лице быстро сменилось недоумением, когда он увидел, как Золотой Трон коллапсирует от неверотяной психической силы, высвобожденной смертью Императора.
- Я так и планировал! - Только и успел воскликнуть Абаддон, прежде чем его вместе со всей Террой поглотило новое Око Ужаса.
Эра великой войны подошла к концу.
Начиначалась новая эра:
Эра Тразина.
Генерал-Капитан с горечью оглянулся на громаду Золотого Трона, высившуюся у него за спиной. Из-под тяжёлых листов покрывавшей его адамантиевой обшивки вырывались тугие струи дыма, электрические дуги высекали снопы искр из его поверхности. Грандиозная машина доживала свой век - не будь рядом орд Абаддона, последнее пристанище Императора рано или поздно добил бы накопившийся груз множества неисправностей, перед которыми бессильна была даже мудрость адептов Марса.
Внезапно в центре тронного зала сверкнула дьявольская вспышка зелёного света, пахнуло тысячелетней пылью, воздух пронизал леденящий душу стон миллиардов проклятых душ, а из-за шторы вышел Тразин Неисчислимый с тессерактом в каждой руке и хитрой ухмылкой на металлическом черепе.
- Что нужно тебе здесь, ксенос? - Гневно вопросил Генерал-Капитан, направив на незваного гостя острие своего копья.
- Умерь свой пыл, солдат Империума. - Тразин поднял руки в примирительном жесте. - Я пришёл оказать вам услугу.
- Нам не нужны услуги подобных тебе! Даже в этот тёмный час, Император защитит нас и не даст врагу торжествовать.
- Защитит ли? - Тразин обернулся к трясущемуся в спазмах Золотому Трону и покачал головой. - Сдаётся мне, что ему самому не помешала бы защита. Мне известно, что ваши так называемые инженеры за десять тысяч лет не смогли починить устройство, поддерживающее в нём искру жизни. Для меня же это не сложнее, чем смазать коленные шарниры. Я, Тразин Неисчислимый, берусь починить Золотой Трон здесь и сейчас, вернув вашего Императора на пик силы. Взамен же я прошу лишь того, кто называет себя Разорителем. Он станет жемчужиной экспозиции моего музее. Ну что, вы согласны?
Кустодес раздумывал лишь секунды. Ему было прекрасно известно как о мастерстве некронов в обращении с техникой, так и об их ненависти к Тёмным Богам. Не сумев вспомнить ни единого случая, когда сотрудничество с немёртвыми заканчивалось для Империума катастрофой, Генерал-Капитан шагнул в сторону и указал острием копья на Золотой Трон.
- У тебя есть не больше часа, ксенос. - Процедил он сквозь зубы.
- Мне потребуется не более пяти минут. Ваша так называемая технология слишком примитивна, чтобы тратить на неё часы драгоценного времени.
С этими словами Тразин подошёл к Золотому Трону, ультразвуковой отвёрткой открыл щит, прикрывавший контрольную панель, и углубился в ремонт. Кустодесы напряжённо наблюдали за его действиями, моля Императора о том, чтобы некрон справился прежде, чем падут врата тронного зала. Царящую в помещении атмосферу напряжения внезапно прервал громкий хлопок, раздавшийся из недр титанической машины. Золотой Трон изверг гигантское облако дыма, последний раз минул огнями своих светодиодов и затих.
- Вы знаете, я беру свои слова назад. Ваша технология вовсе не так примитивна, как я думал, о нет! Прекрасная технология. Вы молодцы. - Тразин медленно попятился за штору. - И знаете что ещё? Можете оставить Разорителя себе. Я не жадный. Пока-пока!
Десятки болтов пронзили воздух там, где мгновения назад стоял некрон. Но звуки выстрелов заглушил грохот падающих ворот тронного зала. Спустя десять тысяч лет, Абаддон Разоритель осуществил величайшую мечту своего отца - попрал своими ногами святая святых Империума. Но выражение триумфа на его лице быстро сменилось недоумением, когда он увидел, как Золотой Трон коллапсирует от неверотяной психической силы, высвобожденной смертью Императора.
- Я так и планировал! - Только и успел воскликнуть Абаддон, прежде чем его вместе со всей Террой поглотило новое Око Ужаса.
Эра великой войны подошла к концу.
Начиначалась новая эра:
Эра Тразина.
Тринадцатый Чёрный Крестовый Поход близился к завершению. Осадные орудия Абаддона методично били в ворота Имперского Дворца, раз за разом приближая приближая циклопическую конструкцию к неминуемому краху. Ландшафт на сотни миль окрест был усыпан изувеченными трупами героических защитников Империума. Цепь событий, стартовавшая десять тысяч лет назад, достигла логического конца, и лишь горстка выживших воинов Кустодианской Гвардии стояла теперь между Разорителем и его долгожданным триумфом.
Генерал-Капитан с горечью оглянулся на громаду Золотого Трона, высившуюся у него за спиной. Из-под тяжёлых листов покрывавшей его адамантиевой обшивки вырывались тугие струи дыма, электрические дуги высекали снопы искр из его поверхности. Грандиозная машина доживала свой век - не будь рядом орд Абаддона, последнее пристанище Императора рано или поздно добил бы накопившийся груз множества неисправностей, перед которыми бессильна была даже мудрость адептов Марса.
Внезапно в центре тронного зала сверкнула дьявольская вспышка зелёного света, пахнуло тысячелетней пылью, воздух пронизал леденящий душу стон миллиардов проклятых душ, а из-за шторы вышел Тразин Неисчислимый с тессерактом в каждой руке и хитрой ухмылкой на металлическом черепе.
- Что нужно тебе здесь, ксенос? - Гневно вопросил Генерал-Капитан, направив на незваного гостя острие своего копья.
- Умерь свой пыл, солдат Империума. - Тразин поднял руки в примирительном жесте. - Я пришёл оказать вам услугу.
- Нам не нужны услуги подобных тебе! Даже в этот тёмный час, Император защитит нас и не даст врагу торжествовать.
- Защитит ли? - Тразин обернулся к трясущемуся в спазмах Золотому Трону и покачал головой. - Сдаётся мне, что ему самому не помешала бы защита. Мне известно, что ваши так называемые инженеры за десять тысяч лет не смогли починить устройство, поддерживающее в нём искру жизни. Для меня же это не сложнее, чем смазать коленные шарниры. Я, Тразин Неисчислимый, берусь починить Золотой Трон здесь и сейчас, вернув вашего Императора на пик силы. Взамен же я прошу лишь того, кто называет себя Разорителем. Он станет жемчужиной экспозиции моего музее. Ну что, вы согласны?
Кустодес раздумывал лишь секунды. Ему было прекрасно известно как о мастерстве некронов в обращении с техникой, так и об их ненависти к Тёмным Богам. Не сумев вспомнить ни единого случая, когда сотрудничество с немёртвыми заканчивалось для Империума катастрофой, Генерал-Капитан шагнул в сторону и указал острием копья на Золотой Трон.
- У тебя есть не больше часа, ксенос. - Процедил он сквозь зубы.
- Мне потребуется не более пяти минут. Ваша так называемая технология слишком примитивна, чтобы тратить на неё часы драгоценного времени.
С этими словами Тразин подошёл к Золотому Трону, ультразвуковой отвёрткой открыл щит, прикрывавший контрольную панель, и углубился в ремонт. Кустодесы напряжённо наблюдали за его действиями, моля Императора о том, чтобы некрон справился прежде, чем падут врата тронного зала. Царящую в помещении атмосферу напряжения внезапно прервал громкий хлопок, раздавшийся из недр титанической машины. Золотой Трон изверг гигантское облако дыма, последний раз минул огнями своих светодиодов и затих.
- Вы знаете, я беру свои слова назад. Ваша технология вовсе не так примитивна, как я думал, о нет! Прекрасная технология. Вы молодцы. - Тразин медленно попятился за штору. - И знаете что ещё? Можете оставить Разорителя себе. Я не жадный. Пока-пока!
Десятки болтов пронзили воздух там, где мгновения назад стоял некрон. Но звуки выстрелов заглушил грохот падающих ворот тронного зала. Спустя десять тысяч лет, Абаддон Разоритель осуществил величайшую мечту своего отца - попрал своими ногами святая святых Империума. Но выражение триумфа на его лице быстро сменилось недоумением, когда он увидел, как Золотой Трон коллапсирует от неверотяной психической силы, высвобожденной смертью Императора.
- Я так и планировал! - Только и успел воскликнуть Абаддон, прежде чем его вместе со всей Террой поглотило новое Око Ужаса.
Эра великой войны подошла к концу.
Начиначалась новая эра:
Эра Тразина.
Генерал-Капитан с горечью оглянулся на громаду Золотого Трона, высившуюся у него за спиной. Из-под тяжёлых листов покрывавшей его адамантиевой обшивки вырывались тугие струи дыма, электрические дуги высекали снопы искр из его поверхности. Грандиозная машина доживала свой век - не будь рядом орд Абаддона, последнее пристанище Императора рано или поздно добил бы накопившийся груз множества неисправностей, перед которыми бессильна была даже мудрость адептов Марса.
Внезапно в центре тронного зала сверкнула дьявольская вспышка зелёного света, пахнуло тысячелетней пылью, воздух пронизал леденящий душу стон миллиардов проклятых душ, а из-за шторы вышел Тразин Неисчислимый с тессерактом в каждой руке и хитрой ухмылкой на металлическом черепе.
- Что нужно тебе здесь, ксенос? - Гневно вопросил Генерал-Капитан, направив на незваного гостя острие своего копья.
- Умерь свой пыл, солдат Империума. - Тразин поднял руки в примирительном жесте. - Я пришёл оказать вам услугу.
- Нам не нужны услуги подобных тебе! Даже в этот тёмный час, Император защитит нас и не даст врагу торжествовать.
- Защитит ли? - Тразин обернулся к трясущемуся в спазмах Золотому Трону и покачал головой. - Сдаётся мне, что ему самому не помешала бы защита. Мне известно, что ваши так называемые инженеры за десять тысяч лет не смогли починить устройство, поддерживающее в нём искру жизни. Для меня же это не сложнее, чем смазать коленные шарниры. Я, Тразин Неисчислимый, берусь починить Золотой Трон здесь и сейчас, вернув вашего Императора на пик силы. Взамен же я прошу лишь того, кто называет себя Разорителем. Он станет жемчужиной экспозиции моего музее. Ну что, вы согласны?
Кустодес раздумывал лишь секунды. Ему было прекрасно известно как о мастерстве некронов в обращении с техникой, так и об их ненависти к Тёмным Богам. Не сумев вспомнить ни единого случая, когда сотрудничество с немёртвыми заканчивалось для Империума катастрофой, Генерал-Капитан шагнул в сторону и указал острием копья на Золотой Трон.
- У тебя есть не больше часа, ксенос. - Процедил он сквозь зубы.
- Мне потребуется не более пяти минут. Ваша так называемая технология слишком примитивна, чтобы тратить на неё часы драгоценного времени.
С этими словами Тразин подошёл к Золотому Трону, ультразвуковой отвёрткой открыл щит, прикрывавший контрольную панель, и углубился в ремонт. Кустодесы напряжённо наблюдали за его действиями, моля Императора о том, чтобы некрон справился прежде, чем падут врата тронного зала. Царящую в помещении атмосферу напряжения внезапно прервал громкий хлопок, раздавшийся из недр титанической машины. Золотой Трон изверг гигантское облако дыма, последний раз минул огнями своих светодиодов и затих.
- Вы знаете, я беру свои слова назад. Ваша технология вовсе не так примитивна, как я думал, о нет! Прекрасная технология. Вы молодцы. - Тразин медленно попятился за штору. - И знаете что ещё? Можете оставить Разорителя себе. Я не жадный. Пока-пока!
Десятки болтов пронзили воздух там, где мгновения назад стоял некрон. Но звуки выстрелов заглушил грохот падающих ворот тронного зала. Спустя десять тысяч лет, Абаддон Разоритель осуществил величайшую мечту своего отца - попрал своими ногами святая святых Империума. Но выражение триумфа на его лице быстро сменилось недоумением, когда он увидел, как Золотой Трон коллапсирует от неверотяной психической силы, высвобожденной смертью Императора.
- Я так и планировал! - Только и успел воскликнуть Абаддон, прежде чем его вместе со всей Террой поглотило новое Око Ужаса.
Эра великой войны подошла к концу.
Начиначалась новая эра:
Эра Тразина.
Марух рухнул на кушетку, мечтая лишь о том, чтобы полежать в полной неподвижности. Первые несколько секунд ему больше ничего не хотелось. Он даже не удосужился скинуть ботинки. Шестнадцатичасовые вахты были не худшим пунктом в его трудовом расписании, но проигрывали первенство не намного. Марух вздохнул так глубоко, что заболели ребра. Легкие наполнились спертым воздухом жилой капсулы. Он уловил запах использованных продуктовых контейнеров, которые следовало бы выкинуть уже несколько дней назад, и неистребимое амбре нестиранных носков.
Дом, милый дом.
Не успев выдохнуть, он уже начал тереть закрытые глаза большими пальцами, пытаясь массажем облегчить резь. Глаза болели оттого, что всю смену приходилось пялиться на скрипящую ленту конвейера. С болью в ушах Марух ничего поделать не мог.
С театральным стоном он перекатился на живот, чтобы дотянуться до дистанционного пульта. Пульт в разобранном виде валялся на полу. Пара щелчков — и Марух вставил батарейку. Затем несколько раз нажал на разболтавшуюся кнопку «ВКЛЮЧИТЬ», зная, что в какой-то момент до пульта дойдет, чего от него хотят. Удивительно, но сегодня это заняло всего лишь пару секунд. Экран на противоположной стене мигнул и ожил.
Ну, вроде того.
На экране появились какие-то зубчатые линии, — похоже, проблема была посерьезней, чем просто неправильная настройка каналов. Возможно, технический сбой. Ни картинки, ни звука — ничего. Не то чтобы бесконечно транслирующиеся по сети Ганга проповеди Экклезиархии, некрологи и передачи о правилах безопасности были особенно захватывающими, но все же они лучше, чем сетка помех.
Марух прибавил звук. Усилия его вознаградились тем, что тишина переросла в мертвый треск статики, даже на максимальной громкости. Чудесно. Нет, правда. Просто великолепно. Как будто у него были лишние кредиты, чтобы снова вызывать сервитора техподдержки! Превосходно.
Он разжал заляпанные смазкой пальцы, и пульт грохнулся на пол, снова распавшись на части и потеряв батарейку. Затем Марух сказал в пустоту жилого отсека: «Ну и хрен с ним!» Решив, что он слишком устал, чтобы раздвигать кушетку до положения «кровать», он вытянулся и попытался уснуть. Сон помогал поскорее прожить еще один бессмысленный день его все более бессмысленного существования.
Гордился ли он такой жизнью? Нет. Но еще «всего лишь» семь лет этого дерьма — и его сбережений хватит на то, чтобы навсегда убраться с Ганга. Поймать челнок и отвалить в другой мир, с чуть более радужными перспективами. Он уже давно записался бы в Имперскую Гвардию, если б не был слеп как крот. Однако зрение подвело, поэтому с Гвардией ничего не вышло.
Вместо этого, приходилось вкалывать здесь на строительных конвейерах — работе настолько тупой, что не стоило ради нее даже программировать сервитора.
С такими мыслями, копошащимися в больной голове, Марух погрузился в сон. Сон не принес отдыха, но это было не важно, потому что прервался он очень скоро.
Настенный экран разразился воплем.
Марух, вырванный из дремы, сочно выругался. Схватившись за пульт, он вогнал батарейку в гнездо. Рабочий приглушил звук, другой рукой ощупывая уши, — надо было проверить, не пошла ли кровь.
Кровь не пошла. Это его почти удивило.
Взгляд на цифровой хронометр на стене показал, что проспал он меньше пяти минут. Очевидно, звук восстановился, но такого Марух прежде никогда не слышал. Прибор доставлял владельцу немало хлопот: экран то и дело трещал, жужжал, щелкал и шипел. Но никогда не вопил.
Марух, с мутными со сна глазами и мучительной головной болью, снова усилил звук. Шум стал громче, но ничуть не яснее. Визг терзаемой техники, доведенный до нестерпимой высоты. Сотня человеческих голосов, бессловесных и бесполых, слившихся в монотонном гимне и перемешанных с треском статики. Звук походил и на то, и на другое, но был чем-то иным.
Лампы под потолком замерцали. Похоже, очередное отключение энергии. Ганг и в лучшие времена был трухлявой развалиной, вращавшейся по орбите вокруг мертвого мира в самой заднице вселенной. В последний раз, когда свет отключился, они просидели в темноте три дневных цикла, пока ремонтным бригадам не удалось запустить генераторы. Работу, конечно, никто не остановил. Каждому сектору надо было выполнить план. Весь западный район станции трудился семьдесят часов при свете фонарей. Десятки чернорабочих остались без пальцев и даже целых конечностей, пережеванных механизмами, а список некрологов на той неделе был длиннее, чем перечень молитв, прочитанных за день особенно истовым святошей.
Марух вскочил с кушетки как раз в ту секунду, когда лампы отключились. Повозившись в темноте, он добрался до стены и открыл ящик с комплектом на случай чрезвычайного положения. Там валялся фонарик и пачка стандартных аккумуляторов, которые были совместимы с любым из немногочисленных и незамысловатых приборов жилого отсека. Марух всегда забывал зарядить их, так что какие из них работают, оставалось загадкой. Распихав все семь небольших дисков по карманам комбинезона при неверном свете ручного фонарика, рабочий снова плюхнулся на кушетку, ожидая неизбежного обращения к персоналу станции. Вроде того, что они должны «не впадать в панику» и что «освещение восстановят в кратчайшие возможные сроки».
Трон! Что за дыра!
Прошло две минуты. Затем пять. Затем десять. Время от времени Марух включал фонарик, направляя луч на циферблат хронометра. С каждой минутой рабочий хмурился все угрюмее.
Наконец вокс-динамик, установленный над дверью, звякнул. Вместо автоматического обращения, которого ожидал Марух, по общей вокс-системе станции разнесся тот же вопль, что звучал с экрана, — только в два раза громче. Марух прижал руки к ушам, словно немытые пальцы и ладони могли заглушить сто децибел зубодробительного визга. Ударив локтем по дверной ручке, он на четвереньках выполз в коридор. Звук последовал за ним, исторгаемый палубными динамиками. Другие двери распахнулись, но это только усилило шум: вопль звучал теперь из каждого жилого отсека. Их обитатели, пошатываясь, один за другим выбирались в коридор.
Что, бездна побери, происходит?
Он выкрикнул эти слова, но не услышал ни звука собственного голоса, ни ответа.
Дом, милый дом.
Не успев выдохнуть, он уже начал тереть закрытые глаза большими пальцами, пытаясь массажем облегчить резь. Глаза болели оттого, что всю смену приходилось пялиться на скрипящую ленту конвейера. С болью в ушах Марух ничего поделать не мог.
С театральным стоном он перекатился на живот, чтобы дотянуться до дистанционного пульта. Пульт в разобранном виде валялся на полу. Пара щелчков — и Марух вставил батарейку. Затем несколько раз нажал на разболтавшуюся кнопку «ВКЛЮЧИТЬ», зная, что в какой-то момент до пульта дойдет, чего от него хотят. Удивительно, но сегодня это заняло всего лишь пару секунд. Экран на противоположной стене мигнул и ожил.
Ну, вроде того.
На экране появились какие-то зубчатые линии, — похоже, проблема была посерьезней, чем просто неправильная настройка каналов. Возможно, технический сбой. Ни картинки, ни звука — ничего. Не то чтобы бесконечно транслирующиеся по сети Ганга проповеди Экклезиархии, некрологи и передачи о правилах безопасности были особенно захватывающими, но все же они лучше, чем сетка помех.
Марух прибавил звук. Усилия его вознаградились тем, что тишина переросла в мертвый треск статики, даже на максимальной громкости. Чудесно. Нет, правда. Просто великолепно. Как будто у него были лишние кредиты, чтобы снова вызывать сервитора техподдержки! Превосходно.
Он разжал заляпанные смазкой пальцы, и пульт грохнулся на пол, снова распавшись на части и потеряв батарейку. Затем Марух сказал в пустоту жилого отсека: «Ну и хрен с ним!» Решив, что он слишком устал, чтобы раздвигать кушетку до положения «кровать», он вытянулся и попытался уснуть. Сон помогал поскорее прожить еще один бессмысленный день его все более бессмысленного существования.
Гордился ли он такой жизнью? Нет. Но еще «всего лишь» семь лет этого дерьма — и его сбережений хватит на то, чтобы навсегда убраться с Ганга. Поймать челнок и отвалить в другой мир, с чуть более радужными перспективами. Он уже давно записался бы в Имперскую Гвардию, если б не был слеп как крот. Однако зрение подвело, поэтому с Гвардией ничего не вышло.
Вместо этого, приходилось вкалывать здесь на строительных конвейерах — работе настолько тупой, что не стоило ради нее даже программировать сервитора.
С такими мыслями, копошащимися в больной голове, Марух погрузился в сон. Сон не принес отдыха, но это было не важно, потому что прервался он очень скоро.
Настенный экран разразился воплем.
Марух, вырванный из дремы, сочно выругался. Схватившись за пульт, он вогнал батарейку в гнездо. Рабочий приглушил звук, другой рукой ощупывая уши, — надо было проверить, не пошла ли кровь.
Кровь не пошла. Это его почти удивило.
Взгляд на цифровой хронометр на стене показал, что проспал он меньше пяти минут. Очевидно, звук восстановился, но такого Марух прежде никогда не слышал. Прибор доставлял владельцу немало хлопот: экран то и дело трещал, жужжал, щелкал и шипел. Но никогда не вопил.
Марух, с мутными со сна глазами и мучительной головной болью, снова усилил звук. Шум стал громче, но ничуть не яснее. Визг терзаемой техники, доведенный до нестерпимой высоты. Сотня человеческих голосов, бессловесных и бесполых, слившихся в монотонном гимне и перемешанных с треском статики. Звук походил и на то, и на другое, но был чем-то иным.
Лампы под потолком замерцали. Похоже, очередное отключение энергии. Ганг и в лучшие времена был трухлявой развалиной, вращавшейся по орбите вокруг мертвого мира в самой заднице вселенной. В последний раз, когда свет отключился, они просидели в темноте три дневных цикла, пока ремонтным бригадам не удалось запустить генераторы. Работу, конечно, никто не остановил. Каждому сектору надо было выполнить план. Весь западный район станции трудился семьдесят часов при свете фонарей. Десятки чернорабочих остались без пальцев и даже целых конечностей, пережеванных механизмами, а список некрологов на той неделе был длиннее, чем перечень молитв, прочитанных за день особенно истовым святошей.
Марух вскочил с кушетки как раз в ту секунду, когда лампы отключились. Повозившись в темноте, он добрался до стены и открыл ящик с комплектом на случай чрезвычайного положения. Там валялся фонарик и пачка стандартных аккумуляторов, которые были совместимы с любым из немногочисленных и незамысловатых приборов жилого отсека. Марух всегда забывал зарядить их, так что какие из них работают, оставалось загадкой. Распихав все семь небольших дисков по карманам комбинезона при неверном свете ручного фонарика, рабочий снова плюхнулся на кушетку, ожидая неизбежного обращения к персоналу станции. Вроде того, что они должны «не впадать в панику» и что «освещение восстановят в кратчайшие возможные сроки».
Трон! Что за дыра!
Прошло две минуты. Затем пять. Затем десять. Время от времени Марух включал фонарик, направляя луч на циферблат хронометра. С каждой минутой рабочий хмурился все угрюмее.
Наконец вокс-динамик, установленный над дверью, звякнул. Вместо автоматического обращения, которого ожидал Марух, по общей вокс-системе станции разнесся тот же вопль, что звучал с экрана, — только в два раза громче. Марух прижал руки к ушам, словно немытые пальцы и ладони могли заглушить сто децибел зубодробительного визга. Ударив локтем по дверной ручке, он на четвереньках выполз в коридор. Звук последовал за ним, исторгаемый палубными динамиками. Другие двери распахнулись, но это только усилило шум: вопль звучал теперь из каждого жилого отсека. Их обитатели, пошатываясь, один за другим выбирались в коридор.
Что, бездна побери, происходит?
Он выкрикнул эти слова, но не услышал ни звука собственного голоса, ни ответа.
Марух рухнул на кушетку, мечтая лишь о том, чтобы полежать в полной неподвижности. Первые несколько секунд ему больше ничего не хотелось. Он даже не удосужился скинуть ботинки. Шестнадцатичасовые вахты были не худшим пунктом в его трудовом расписании, но проигрывали первенство не намного. Марух вздохнул так глубоко, что заболели ребра. Легкие наполнились спертым воздухом жилой капсулы. Он уловил запах использованных продуктовых контейнеров, которые следовало бы выкинуть уже несколько дней назад, и неистребимое амбре нестиранных носков.
Дом, милый дом.
Не успев выдохнуть, он уже начал тереть закрытые глаза большими пальцами, пытаясь массажем облегчить резь. Глаза болели оттого, что всю смену приходилось пялиться на скрипящую ленту конвейера. С болью в ушах Марух ничего поделать не мог.
С театральным стоном он перекатился на живот, чтобы дотянуться до дистанционного пульта. Пульт в разобранном виде валялся на полу. Пара щелчков — и Марух вставил батарейку. Затем несколько раз нажал на разболтавшуюся кнопку «ВКЛЮЧИТЬ», зная, что в какой-то момент до пульта дойдет, чего от него хотят. Удивительно, но сегодня это заняло всего лишь пару секунд. Экран на противоположной стене мигнул и ожил.
Ну, вроде того.
На экране появились какие-то зубчатые линии, — похоже, проблема была посерьезней, чем просто неправильная настройка каналов. Возможно, технический сбой. Ни картинки, ни звука — ничего. Не то чтобы бесконечно транслирующиеся по сети Ганга проповеди Экклезиархии, некрологи и передачи о правилах безопасности были особенно захватывающими, но все же они лучше, чем сетка помех.
Марух прибавил звук. Усилия его вознаградились тем, что тишина переросла в мертвый треск статики, даже на максимальной громкости. Чудесно. Нет, правда. Просто великолепно. Как будто у него были лишние кредиты, чтобы снова вызывать сервитора техподдержки! Превосходно.
Он разжал заляпанные смазкой пальцы, и пульт грохнулся на пол, снова распавшись на части и потеряв батарейку. Затем Марух сказал в пустоту жилого отсека: «Ну и хрен с ним!» Решив, что он слишком устал, чтобы раздвигать кушетку до положения «кровать», он вытянулся и попытался уснуть. Сон помогал поскорее прожить еще один бессмысленный день его все более бессмысленного существования.
Гордился ли он такой жизнью? Нет. Но еще «всего лишь» семь лет этого дерьма — и его сбережений хватит на то, чтобы навсегда убраться с Ганга. Поймать челнок и отвалить в другой мир, с чуть более радужными перспективами. Он уже давно записался бы в Имперскую Гвардию, если б не был слеп как крот. Однако зрение подвело, поэтому с Гвардией ничего не вышло.
Вместо этого, приходилось вкалывать здесь на строительных конвейерах — работе настолько тупой, что не стоило ради нее даже программировать сервитора.
С такими мыслями, копошащимися в больной голове, Марух погрузился в сон. Сон не принес отдыха, но это было не важно, потому что прервался он очень скоро.
Настенный экран разразился воплем.
Марух, вырванный из дремы, сочно выругался. Схватившись за пульт, он вогнал батарейку в гнездо. Рабочий приглушил звук, другой рукой ощупывая уши, — надо было проверить, не пошла ли кровь.
Кровь не пошла. Это его почти удивило.
Взгляд на цифровой хронометр на стене показал, что проспал он меньше пяти минут. Очевидно, звук восстановился, но такого Марух прежде никогда не слышал. Прибор доставлял владельцу немало хлопот: экран то и дело трещал, жужжал, щелкал и шипел. Но никогда не вопил.
Марух, с мутными со сна глазами и мучительной головной болью, снова усилил звук. Шум стал громче, но ничуть не яснее. Визг терзаемой техники, доведенный до нестерпимой высоты. Сотня человеческих голосов, бессловесных и бесполых, слившихся в монотонном гимне и перемешанных с треском статики. Звук походил и на то, и на другое, но был чем-то иным.
Лампы под потолком замерцали. Похоже, очередное отключение энергии. Ганг и в лучшие времена был трухлявой развалиной, вращавшейся по орбите вокруг мертвого мира в самой заднице вселенной. В последний раз, когда свет отключился, они просидели в темноте три дневных цикла, пока ремонтным бригадам не удалось запустить генераторы. Работу, конечно, никто не остановил. Каждому сектору надо было выполнить план. Весь западный район станции трудился семьдесят часов при свете фонарей. Десятки чернорабочих остались без пальцев и даже целых конечностей, пережеванных механизмами, а список некрологов на той неделе был длиннее, чем перечень молитв, прочитанных за день особенно истовым святошей.
Марух вскочил с кушетки как раз в ту секунду, когда лампы отключились. Повозившись в темноте, он добрался до стены и открыл ящик с комплектом на случай чрезвычайного положения. Там валялся фонарик и пачка стандартных аккумуляторов, которые были совместимы с любым из немногочисленных и незамысловатых приборов жилого отсека. Марух всегда забывал зарядить их, так что какие из них работают, оставалось загадкой. Распихав все семь небольших дисков по карманам комбинезона при неверном свете ручного фонарика, рабочий снова плюхнулся на кушетку, ожидая неизбежного обращения к персоналу станции. Вроде того, что они должны «не впадать в панику» и что «освещение восстановят в кратчайшие возможные сроки».
Трон! Что за дыра!
Прошло две минуты. Затем пять. Затем десять. Время от времени Марух включал фонарик, направляя луч на циферблат хронометра. С каждой минутой рабочий хмурился все угрюмее.
Наконец вокс-динамик, установленный над дверью, звякнул. Вместо автоматического обращения, которого ожидал Марух, по общей вокс-системе станции разнесся тот же вопль, что звучал с экрана, — только в два раза громче. Марух прижал руки к ушам, словно немытые пальцы и ладони могли заглушить сто децибел зубодробительного визга. Ударив локтем по дверной ручке, он на четвереньках выполз в коридор. Звук последовал за ним, исторгаемый палубными динамиками. Другие двери распахнулись, но это только усилило шум: вопль звучал теперь из каждого жилого отсека. Их обитатели, пошатываясь, один за другим выбирались в коридор.
Что, бездна побери, происходит?
Он выкрикнул эти слова, но не услышал ни звука собственного голоса, ни ответа.
Дом, милый дом.
Не успев выдохнуть, он уже начал тереть закрытые глаза большими пальцами, пытаясь массажем облегчить резь. Глаза болели оттого, что всю смену приходилось пялиться на скрипящую ленту конвейера. С болью в ушах Марух ничего поделать не мог.
С театральным стоном он перекатился на живот, чтобы дотянуться до дистанционного пульта. Пульт в разобранном виде валялся на полу. Пара щелчков — и Марух вставил батарейку. Затем несколько раз нажал на разболтавшуюся кнопку «ВКЛЮЧИТЬ», зная, что в какой-то момент до пульта дойдет, чего от него хотят. Удивительно, но сегодня это заняло всего лишь пару секунд. Экран на противоположной стене мигнул и ожил.
Ну, вроде того.
На экране появились какие-то зубчатые линии, — похоже, проблема была посерьезней, чем просто неправильная настройка каналов. Возможно, технический сбой. Ни картинки, ни звука — ничего. Не то чтобы бесконечно транслирующиеся по сети Ганга проповеди Экклезиархии, некрологи и передачи о правилах безопасности были особенно захватывающими, но все же они лучше, чем сетка помех.
Марух прибавил звук. Усилия его вознаградились тем, что тишина переросла в мертвый треск статики, даже на максимальной громкости. Чудесно. Нет, правда. Просто великолепно. Как будто у него были лишние кредиты, чтобы снова вызывать сервитора техподдержки! Превосходно.
Он разжал заляпанные смазкой пальцы, и пульт грохнулся на пол, снова распавшись на части и потеряв батарейку. Затем Марух сказал в пустоту жилого отсека: «Ну и хрен с ним!» Решив, что он слишком устал, чтобы раздвигать кушетку до положения «кровать», он вытянулся и попытался уснуть. Сон помогал поскорее прожить еще один бессмысленный день его все более бессмысленного существования.
Гордился ли он такой жизнью? Нет. Но еще «всего лишь» семь лет этого дерьма — и его сбережений хватит на то, чтобы навсегда убраться с Ганга. Поймать челнок и отвалить в другой мир, с чуть более радужными перспективами. Он уже давно записался бы в Имперскую Гвардию, если б не был слеп как крот. Однако зрение подвело, поэтому с Гвардией ничего не вышло.
Вместо этого, приходилось вкалывать здесь на строительных конвейерах — работе настолько тупой, что не стоило ради нее даже программировать сервитора.
С такими мыслями, копошащимися в больной голове, Марух погрузился в сон. Сон не принес отдыха, но это было не важно, потому что прервался он очень скоро.
Настенный экран разразился воплем.
Марух, вырванный из дремы, сочно выругался. Схватившись за пульт, он вогнал батарейку в гнездо. Рабочий приглушил звук, другой рукой ощупывая уши, — надо было проверить, не пошла ли кровь.
Кровь не пошла. Это его почти удивило.
Взгляд на цифровой хронометр на стене показал, что проспал он меньше пяти минут. Очевидно, звук восстановился, но такого Марух прежде никогда не слышал. Прибор доставлял владельцу немало хлопот: экран то и дело трещал, жужжал, щелкал и шипел. Но никогда не вопил.
Марух, с мутными со сна глазами и мучительной головной болью, снова усилил звук. Шум стал громче, но ничуть не яснее. Визг терзаемой техники, доведенный до нестерпимой высоты. Сотня человеческих голосов, бессловесных и бесполых, слившихся в монотонном гимне и перемешанных с треском статики. Звук походил и на то, и на другое, но был чем-то иным.
Лампы под потолком замерцали. Похоже, очередное отключение энергии. Ганг и в лучшие времена был трухлявой развалиной, вращавшейся по орбите вокруг мертвого мира в самой заднице вселенной. В последний раз, когда свет отключился, они просидели в темноте три дневных цикла, пока ремонтным бригадам не удалось запустить генераторы. Работу, конечно, никто не остановил. Каждому сектору надо было выполнить план. Весь западный район станции трудился семьдесят часов при свете фонарей. Десятки чернорабочих остались без пальцев и даже целых конечностей, пережеванных механизмами, а список некрологов на той неделе был длиннее, чем перечень молитв, прочитанных за день особенно истовым святошей.
Марух вскочил с кушетки как раз в ту секунду, когда лампы отключились. Повозившись в темноте, он добрался до стены и открыл ящик с комплектом на случай чрезвычайного положения. Там валялся фонарик и пачка стандартных аккумуляторов, которые были совместимы с любым из немногочисленных и незамысловатых приборов жилого отсека. Марух всегда забывал зарядить их, так что какие из них работают, оставалось загадкой. Распихав все семь небольших дисков по карманам комбинезона при неверном свете ручного фонарика, рабочий снова плюхнулся на кушетку, ожидая неизбежного обращения к персоналу станции. Вроде того, что они должны «не впадать в панику» и что «освещение восстановят в кратчайшие возможные сроки».
Трон! Что за дыра!
Прошло две минуты. Затем пять. Затем десять. Время от времени Марух включал фонарик, направляя луч на циферблат хронометра. С каждой минутой рабочий хмурился все угрюмее.
Наконец вокс-динамик, установленный над дверью, звякнул. Вместо автоматического обращения, которого ожидал Марух, по общей вокс-системе станции разнесся тот же вопль, что звучал с экрана, — только в два раза громче. Марух прижал руки к ушам, словно немытые пальцы и ладони могли заглушить сто децибел зубодробительного визга. Ударив локтем по дверной ручке, он на четвереньках выполз в коридор. Звук последовал за ним, исторгаемый палубными динамиками. Другие двери распахнулись, но это только усилило шум: вопль звучал теперь из каждого жилого отсека. Их обитатели, пошатываясь, один за другим выбирались в коридор.
Что, бездна побери, происходит?
Он выкрикнул эти слова, но не услышал ни звука собственного голоса, ни ответа.
>>599195
Арелла как раз рассказывала историю о своей кошке, когда все покатилось в тартарары. История не была ни особенно забавной, ни познавательной, но на палубе надзирателей приветствовали всё, что помогало хоть как-то скоротать время. Их двенадцатичасовые рабочие смены, как правило, состояли из наблюдения за экранами сканеров, которые не показывали ничего нового, чтения отчетов, которые ничем не отличались от предыдущих, и обсуждения того, чем заняться, когда их наконец-то переведут с этого ветхого военного завода в какое-нибудь местечко получше — желательно в действующий флот.
Сегодня, однако, кое-что произошло, но дежурная смена отчего-то совсем не обрадовалась переменам. Их офицер, Арелла Кор, особенно страстно желала, чтобы всё оставалось как прежде.
Орудийные батареи были активированы, башни нацелены в пространство за бортом. Пустотные щиты, многослойные сферы незримой энергии, окружили уродливый корпус станции. Взгляд Ареллы скользнул по таймеру на приборной панели. С того момента, когда начались помехи, прошло семь минут и сорок одна секунда. Она мысленно называла это «помехами», потому что слово звучало куда менее тревожно, чем «проклятый вой».
Сейчас проклятый во… помехи транслировались по внутренней вокс-сети, заполняя нестерпимо громким визгом все палубы. Техникам не удавалось отключить звук, и никто не знал почему.
— В секторе Запад-два только что вырубился свет, — сообщил один из подчиненных Ареллы. — Вот дерьмо!.. И в Западе-один тоже. И в Западе-три! И во всех восточных секторах! И…
Словно подслушав его слова, все огни на командной палубе потухли. Заработали резервные генераторы, залив помещение болезненно-красным светом аварийных ламп.
— Это внешний сигнал.
Офицер на консоли рядом с Ареллой постучал пальцем по своему экрану — одному из немногих, которые до сих пор функционировали.
— Чем бы это ни было, оно исходит снаружи.
Арелла сдула со лба прядь волос. На командной палубе всегда было слишком жарко. Система кондиционирования не работала, да и стресс не облегчил ситуацию.
— А конкретно?
Она вытерла вспотевший лоб рукавом.
Офицер снова ткнул пальцем в экран.
— Передача без выявленного источника, две минуты назад. Вот, все зарегистрировано в архиве. Когда наши когитаторы начали обрабатывать сигнал, чтобы записать и занести в логи, он… распространился. Почти как вирус. Он заразил определенные части станции: каналы связи и базовые узлы энергосистемы.
Арелла прикусила нижнюю губу, борясь с желанием выругаться.
— Гравикомпенсаторы?
— Не повреждены.
— Щиты?
— Еще держатся.
— Атмосфера? Жизнеобеспечение? Орудия?
— Все еще работают. Это примитивный и довольно грубый вирусный код, так что ничего серьезного он не затронул. Только связь, ауспик и… похоже, освещение тоже вырубилось. Самые простые системы, но вирус расплодился в них и мешает функционированию.
Арелла развернулась к собственному экрану. По нему бежали все те же строки оборванного кода, что и последние десять минут.
— Сканеры, свет и вокс. Мы ослепли, оглохли и онемели. И ты знаешь, что нас за это по головке не погладят. Проклятые железяки испоганят нам все личные дела. Вот увидишь.
Не отдавая себе отчета, она застегнула форменный китель на все пуговицы, впервые с начала работы на станции. Как будто это могло чем-то помочь.
— А ты не боишься, что на нас напали? — спросил другой офицер.
Арелла мотнула головой.
— Орудия и щиты все еще активны. Нам надо беспокоиться не о внешних врагах, а о том, на кого Механикус свалят вину. И это будем мы. Долбаные железяки и их «план выработки».
Всего лишь пару лет назад она волновалась бы за всех, кто вынужден работать в темноте. Сейчас ее беспокоила лишь собственная судьба. Адептус Механикус не порадуются серьезным задержкам на производстве, а к тому, судя по всему, и идет дело. Такими темпами она никогда не выберется с Ганга.
Офицер рядом с ней, Сил, поскреб небритый подбородок.
— Если нашу систему взломали и выработка упала ниже критической, в чем мы тут виноваты?
Арелла с трудом сдержалась. Сил был новичком на станции — всего два месяца с начала стажировки. Он еще не успел обтереться. Кроме того, бионические протезы, заменявшие его левую щеку, висок и глаз, были несообразно дорогими. Денежный мешок, прикидывающийся мелкой сошкой. Может, его богатенький папаша отослал сюда сынка в качестве наказания, или он был шпионом Механикус, выискивающим недочеты в работе. В любом случае, когда на него находило, он вел себя как упрямый осел.
Арелла фыркнула.
— А кого, по-твоему, обвинят железяки? «Пираты взломали наши системы» точно не покатит в качестве объяснения. Кому вообще понадобилось это корыто? Даже если те уроды снаружи пройдут сквозь наши щиты и батареи, взять здесь совершенно нечего.
Сил больше не слушал. Арелла медленно поднялась с кресла и с открытым ртом уставилась в иллюминатор командной палубы. Она смотрела на корабль, которого не должно было существовать.
Арелла как раз рассказывала историю о своей кошке, когда все покатилось в тартарары. История не была ни особенно забавной, ни познавательной, но на палубе надзирателей приветствовали всё, что помогало хоть как-то скоротать время. Их двенадцатичасовые рабочие смены, как правило, состояли из наблюдения за экранами сканеров, которые не показывали ничего нового, чтения отчетов, которые ничем не отличались от предыдущих, и обсуждения того, чем заняться, когда их наконец-то переведут с этого ветхого военного завода в какое-нибудь местечко получше — желательно в действующий флот.
Сегодня, однако, кое-что произошло, но дежурная смена отчего-то совсем не обрадовалась переменам. Их офицер, Арелла Кор, особенно страстно желала, чтобы всё оставалось как прежде.
Орудийные батареи были активированы, башни нацелены в пространство за бортом. Пустотные щиты, многослойные сферы незримой энергии, окружили уродливый корпус станции. Взгляд Ареллы скользнул по таймеру на приборной панели. С того момента, когда начались помехи, прошло семь минут и сорок одна секунда. Она мысленно называла это «помехами», потому что слово звучало куда менее тревожно, чем «проклятый вой».
Сейчас проклятый во… помехи транслировались по внутренней вокс-сети, заполняя нестерпимо громким визгом все палубы. Техникам не удавалось отключить звук, и никто не знал почему.
— В секторе Запад-два только что вырубился свет, — сообщил один из подчиненных Ареллы. — Вот дерьмо!.. И в Западе-один тоже. И в Западе-три! И во всех восточных секторах! И…
Словно подслушав его слова, все огни на командной палубе потухли. Заработали резервные генераторы, залив помещение болезненно-красным светом аварийных ламп.
— Это внешний сигнал.
Офицер на консоли рядом с Ареллой постучал пальцем по своему экрану — одному из немногих, которые до сих пор функционировали.
— Чем бы это ни было, оно исходит снаружи.
Арелла сдула со лба прядь волос. На командной палубе всегда было слишком жарко. Система кондиционирования не работала, да и стресс не облегчил ситуацию.
— А конкретно?
Она вытерла вспотевший лоб рукавом.
Офицер снова ткнул пальцем в экран.
— Передача без выявленного источника, две минуты назад. Вот, все зарегистрировано в архиве. Когда наши когитаторы начали обрабатывать сигнал, чтобы записать и занести в логи, он… распространился. Почти как вирус. Он заразил определенные части станции: каналы связи и базовые узлы энергосистемы.
Арелла прикусила нижнюю губу, борясь с желанием выругаться.
— Гравикомпенсаторы?
— Не повреждены.
— Щиты?
— Еще держатся.
— Атмосфера? Жизнеобеспечение? Орудия?
— Все еще работают. Это примитивный и довольно грубый вирусный код, так что ничего серьезного он не затронул. Только связь, ауспик и… похоже, освещение тоже вырубилось. Самые простые системы, но вирус расплодился в них и мешает функционированию.
Арелла развернулась к собственному экрану. По нему бежали все те же строки оборванного кода, что и последние десять минут.
— Сканеры, свет и вокс. Мы ослепли, оглохли и онемели. И ты знаешь, что нас за это по головке не погладят. Проклятые железяки испоганят нам все личные дела. Вот увидишь.
Не отдавая себе отчета, она застегнула форменный китель на все пуговицы, впервые с начала работы на станции. Как будто это могло чем-то помочь.
— А ты не боишься, что на нас напали? — спросил другой офицер.
Арелла мотнула головой.
— Орудия и щиты все еще активны. Нам надо беспокоиться не о внешних врагах, а о том, на кого Механикус свалят вину. И это будем мы. Долбаные железяки и их «план выработки».
Всего лишь пару лет назад она волновалась бы за всех, кто вынужден работать в темноте. Сейчас ее беспокоила лишь собственная судьба. Адептус Механикус не порадуются серьезным задержкам на производстве, а к тому, судя по всему, и идет дело. Такими темпами она никогда не выберется с Ганга.
Офицер рядом с ней, Сил, поскреб небритый подбородок.
— Если нашу систему взломали и выработка упала ниже критической, в чем мы тут виноваты?
Арелла с трудом сдержалась. Сил был новичком на станции — всего два месяца с начала стажировки. Он еще не успел обтереться. Кроме того, бионические протезы, заменявшие его левую щеку, висок и глаз, были несообразно дорогими. Денежный мешок, прикидывающийся мелкой сошкой. Может, его богатенький папаша отослал сюда сынка в качестве наказания, или он был шпионом Механикус, выискивающим недочеты в работе. В любом случае, когда на него находило, он вел себя как упрямый осел.
Арелла фыркнула.
— А кого, по-твоему, обвинят железяки? «Пираты взломали наши системы» точно не покатит в качестве объяснения. Кому вообще понадобилось это корыто? Даже если те уроды снаружи пройдут сквозь наши щиты и батареи, взять здесь совершенно нечего.
Сил больше не слушал. Арелла медленно поднялась с кресла и с открытым ртом уставилась в иллюминатор командной палубы. Она смотрела на корабль, которого не должно было существовать.
>>599195
Арелла как раз рассказывала историю о своей кошке, когда все покатилось в тартарары. История не была ни особенно забавной, ни познавательной, но на палубе надзирателей приветствовали всё, что помогало хоть как-то скоротать время. Их двенадцатичасовые рабочие смены, как правило, состояли из наблюдения за экранами сканеров, которые не показывали ничего нового, чтения отчетов, которые ничем не отличались от предыдущих, и обсуждения того, чем заняться, когда их наконец-то переведут с этого ветхого военного завода в какое-нибудь местечко получше — желательно в действующий флот.
Сегодня, однако, кое-что произошло, но дежурная смена отчего-то совсем не обрадовалась переменам. Их офицер, Арелла Кор, особенно страстно желала, чтобы всё оставалось как прежде.
Орудийные батареи были активированы, башни нацелены в пространство за бортом. Пустотные щиты, многослойные сферы незримой энергии, окружили уродливый корпус станции. Взгляд Ареллы скользнул по таймеру на приборной панели. С того момента, когда начались помехи, прошло семь минут и сорок одна секунда. Она мысленно называла это «помехами», потому что слово звучало куда менее тревожно, чем «проклятый вой».
Сейчас проклятый во… помехи транслировались по внутренней вокс-сети, заполняя нестерпимо громким визгом все палубы. Техникам не удавалось отключить звук, и никто не знал почему.
— В секторе Запад-два только что вырубился свет, — сообщил один из подчиненных Ареллы. — Вот дерьмо!.. И в Западе-один тоже. И в Западе-три! И во всех восточных секторах! И…
Словно подслушав его слова, все огни на командной палубе потухли. Заработали резервные генераторы, залив помещение болезненно-красным светом аварийных ламп.
— Это внешний сигнал.
Офицер на консоли рядом с Ареллой постучал пальцем по своему экрану — одному из немногих, которые до сих пор функционировали.
— Чем бы это ни было, оно исходит снаружи.
Арелла сдула со лба прядь волос. На командной палубе всегда было слишком жарко. Система кондиционирования не работала, да и стресс не облегчил ситуацию.
— А конкретно?
Она вытерла вспотевший лоб рукавом.
Офицер снова ткнул пальцем в экран.
— Передача без выявленного источника, две минуты назад. Вот, все зарегистрировано в архиве. Когда наши когитаторы начали обрабатывать сигнал, чтобы записать и занести в логи, он… распространился. Почти как вирус. Он заразил определенные части станции: каналы связи и базовые узлы энергосистемы.
Арелла прикусила нижнюю губу, борясь с желанием выругаться.
— Гравикомпенсаторы?
— Не повреждены.
— Щиты?
— Еще держатся.
— Атмосфера? Жизнеобеспечение? Орудия?
— Все еще работают. Это примитивный и довольно грубый вирусный код, так что ничего серьезного он не затронул. Только связь, ауспик и… похоже, освещение тоже вырубилось. Самые простые системы, но вирус расплодился в них и мешает функционированию.
Арелла развернулась к собственному экрану. По нему бежали все те же строки оборванного кода, что и последние десять минут.
— Сканеры, свет и вокс. Мы ослепли, оглохли и онемели. И ты знаешь, что нас за это по головке не погладят. Проклятые железяки испоганят нам все личные дела. Вот увидишь.
Не отдавая себе отчета, она застегнула форменный китель на все пуговицы, впервые с начала работы на станции. Как будто это могло чем-то помочь.
— А ты не боишься, что на нас напали? — спросил другой офицер.
Арелла мотнула головой.
— Орудия и щиты все еще активны. Нам надо беспокоиться не о внешних врагах, а о том, на кого Механикус свалят вину. И это будем мы. Долбаные железяки и их «план выработки».
Всего лишь пару лет назад она волновалась бы за всех, кто вынужден работать в темноте. Сейчас ее беспокоила лишь собственная судьба. Адептус Механикус не порадуются серьезным задержкам на производстве, а к тому, судя по всему, и идет дело. Такими темпами она никогда не выберется с Ганга.
Офицер рядом с ней, Сил, поскреб небритый подбородок.
— Если нашу систему взломали и выработка упала ниже критической, в чем мы тут виноваты?
Арелла с трудом сдержалась. Сил был новичком на станции — всего два месяца с начала стажировки. Он еще не успел обтереться. Кроме того, бионические протезы, заменявшие его левую щеку, висок и глаз, были несообразно дорогими. Денежный мешок, прикидывающийся мелкой сошкой. Может, его богатенький папаша отослал сюда сынка в качестве наказания, или он был шпионом Механикус, выискивающим недочеты в работе. В любом случае, когда на него находило, он вел себя как упрямый осел.
Арелла фыркнула.
— А кого, по-твоему, обвинят железяки? «Пираты взломали наши системы» точно не покатит в качестве объяснения. Кому вообще понадобилось это корыто? Даже если те уроды снаружи пройдут сквозь наши щиты и батареи, взять здесь совершенно нечего.
Сил больше не слушал. Арелла медленно поднялась с кресла и с открытым ртом уставилась в иллюминатор командной палубы. Она смотрела на корабль, которого не должно было существовать.
Арелла как раз рассказывала историю о своей кошке, когда все покатилось в тартарары. История не была ни особенно забавной, ни познавательной, но на палубе надзирателей приветствовали всё, что помогало хоть как-то скоротать время. Их двенадцатичасовые рабочие смены, как правило, состояли из наблюдения за экранами сканеров, которые не показывали ничего нового, чтения отчетов, которые ничем не отличались от предыдущих, и обсуждения того, чем заняться, когда их наконец-то переведут с этого ветхого военного завода в какое-нибудь местечко получше — желательно в действующий флот.
Сегодня, однако, кое-что произошло, но дежурная смена отчего-то совсем не обрадовалась переменам. Их офицер, Арелла Кор, особенно страстно желала, чтобы всё оставалось как прежде.
Орудийные батареи были активированы, башни нацелены в пространство за бортом. Пустотные щиты, многослойные сферы незримой энергии, окружили уродливый корпус станции. Взгляд Ареллы скользнул по таймеру на приборной панели. С того момента, когда начались помехи, прошло семь минут и сорок одна секунда. Она мысленно называла это «помехами», потому что слово звучало куда менее тревожно, чем «проклятый вой».
Сейчас проклятый во… помехи транслировались по внутренней вокс-сети, заполняя нестерпимо громким визгом все палубы. Техникам не удавалось отключить звук, и никто не знал почему.
— В секторе Запад-два только что вырубился свет, — сообщил один из подчиненных Ареллы. — Вот дерьмо!.. И в Западе-один тоже. И в Западе-три! И во всех восточных секторах! И…
Словно подслушав его слова, все огни на командной палубе потухли. Заработали резервные генераторы, залив помещение болезненно-красным светом аварийных ламп.
— Это внешний сигнал.
Офицер на консоли рядом с Ареллой постучал пальцем по своему экрану — одному из немногих, которые до сих пор функционировали.
— Чем бы это ни было, оно исходит снаружи.
Арелла сдула со лба прядь волос. На командной палубе всегда было слишком жарко. Система кондиционирования не работала, да и стресс не облегчил ситуацию.
— А конкретно?
Она вытерла вспотевший лоб рукавом.
Офицер снова ткнул пальцем в экран.
— Передача без выявленного источника, две минуты назад. Вот, все зарегистрировано в архиве. Когда наши когитаторы начали обрабатывать сигнал, чтобы записать и занести в логи, он… распространился. Почти как вирус. Он заразил определенные части станции: каналы связи и базовые узлы энергосистемы.
Арелла прикусила нижнюю губу, борясь с желанием выругаться.
— Гравикомпенсаторы?
— Не повреждены.
— Щиты?
— Еще держатся.
— Атмосфера? Жизнеобеспечение? Орудия?
— Все еще работают. Это примитивный и довольно грубый вирусный код, так что ничего серьезного он не затронул. Только связь, ауспик и… похоже, освещение тоже вырубилось. Самые простые системы, но вирус расплодился в них и мешает функционированию.
Арелла развернулась к собственному экрану. По нему бежали все те же строки оборванного кода, что и последние десять минут.
— Сканеры, свет и вокс. Мы ослепли, оглохли и онемели. И ты знаешь, что нас за это по головке не погладят. Проклятые железяки испоганят нам все личные дела. Вот увидишь.
Не отдавая себе отчета, она застегнула форменный китель на все пуговицы, впервые с начала работы на станции. Как будто это могло чем-то помочь.
— А ты не боишься, что на нас напали? — спросил другой офицер.
Арелла мотнула головой.
— Орудия и щиты все еще активны. Нам надо беспокоиться не о внешних врагах, а о том, на кого Механикус свалят вину. И это будем мы. Долбаные железяки и их «план выработки».
Всего лишь пару лет назад она волновалась бы за всех, кто вынужден работать в темноте. Сейчас ее беспокоила лишь собственная судьба. Адептус Механикус не порадуются серьезным задержкам на производстве, а к тому, судя по всему, и идет дело. Такими темпами она никогда не выберется с Ганга.
Офицер рядом с ней, Сил, поскреб небритый подбородок.
— Если нашу систему взломали и выработка упала ниже критической, в чем мы тут виноваты?
Арелла с трудом сдержалась. Сил был новичком на станции — всего два месяца с начала стажировки. Он еще не успел обтереться. Кроме того, бионические протезы, заменявшие его левую щеку, висок и глаз, были несообразно дорогими. Денежный мешок, прикидывающийся мелкой сошкой. Может, его богатенький папаша отослал сюда сынка в качестве наказания, или он был шпионом Механикус, выискивающим недочеты в работе. В любом случае, когда на него находило, он вел себя как упрямый осел.
Арелла фыркнула.
— А кого, по-твоему, обвинят железяки? «Пираты взломали наши системы» точно не покатит в качестве объяснения. Кому вообще понадобилось это корыто? Даже если те уроды снаружи пройдут сквозь наши щиты и батареи, взять здесь совершенно нечего.
Сил больше не слушал. Арелла медленно поднялась с кресла и с открытым ртом уставилась в иллюминатор командной палубы. Она смотрела на корабль, которого не должно было существовать.
>>599201
Когитатор Ареллы по-прежнему выдавал массивы обрывочной информации: мерцающие остаточные изображения, столбцы данных и бессмысленные показания сканеров. В одну секунду он насчитал пятьдесят три судна, скучившиеся вплотную друг к другу. В следующую — ничего.
Корабль за иллюминатором надвинулся. Его броня — полосы черного, бронзового, темно-синего и густо-фиолетового цвета — отразила сияние далеких звезд.
— Похоже на ударный крейсер Странствующих Десантников, — сказала Арелла. — Только очень большой.
Она закусила нижнюю губу, не в силах отвести глаз от приближающегося корабля.
— Странствующие Десантники должны прибыть за сырьем не раньше окончания производственного цикла, через девять с половиной месяцев.
— Это не Странствующие Десантники, — возразил Сил. — Не их цвета и не их эмблема.
— Тогда кто же, прах их побери, они такие?
Сил рассмеялся, тихо и вкрадчиво.
— Откуда мне знать?
Арелла снова уселась в кресло и выдохнула сквозь сжатые зубы.
— Почему мы не стреляем? — Голос ее поднялся, рискуя перейти в визг. — Мы должны открыть огонь!
— По имперским космодесантникам? — ошарашенно произнес один из офицеров. — Ты спятила?
— Если они подошли к нам без разрешения, не делают попыток связаться с нами и глушат все наши системы слежения? Если они собираются пришвартоваться к станции Механикус, под завязку набитой сырьем для ордена Странствующих Десантников? Да, нам нужно обороняться. — Арелла снова выругалась. — Мы должны найти способ открыть по ним огонь.
— Без целеуказателей?
Сил куда лучше справлялся с паникой. Вообще-то выглядело это так, будто происходящее навевает на него разве что скуку. Он настраивал свои экраны с невозмутимостью профессионального взломщика сейфов.
— Так заставь их навести орудия вручную!
Теперь Сил нахмурился, пытаясь уловить сигнал в наушниках.
— Внутренний вокс отключился. Что ты предлагаешь мне сделать, Арелла? Открыть дверь и заорать на весь коридор, в надежде, что меня услышат на другом конце станции? По-любому они там ничего не видят. Освещение не работает. Как, ты думаешь, они доберутся до орудийных башен?
Сжав зубы, женщина смотрела на приближающийся боевой корабль. На борту Ганга находилось почти три тысячи человек, и мощи его орудий хватило бы, чтобы удержать на расстоянии целый пиратский флот. А теперь единственный вражеский корабль грозил поразить их в самое сердце, и те, кто знал об этом, не могли предупредить тех, кто мог этому помешать.
— Выдвигай орудия, — приказала она.
— Что?
— Открой орудийные порты. Пусть восточные батареи ведут стрельбу в общем направлении вражеского крейсера. Запусти программу огневых учений. Это должно сработать!
— Хорошая идея.
Сил потянулся к кобуре на поясе. Без малейших колебаний он одним мягким движением вытащил пистолет и нажал на спуск. Выстрел в небольшом помещении прозвучал неожиданно громко. Арелла безвольно осела в кресле. Во лбу темнела аккуратная дыра, а стена позади окрасилась влажным пятном.
— …и она бы сработала, — договорил Сил.
Из трех оставшихся офицеров двое застыли, а третий потянулся за собственным пистолетом. Он умер первым — Сил всадил три пули ему в грудь. Двое других попытались сбежать. Выстрелы в голову помешали им осуществить этот план и разукрасили командную палубу новыми осколками костей и кровавой мозговой кашей.
— Грязная работа, — заметил Сил.
Пинком скинув труп с кожаного кресла, он начал работать на приборной консоли, в строгой последовательности переходя с одной базовой системы станции на другую. Орудийные порты остались закрытыми — сотни турелей так и не получили энергии, необходимой для активации. Затем Сил отвел питание от шлюзовых камер со спасательными капсулами, заперев всех рабочих на борту станции. И наконец пустотные щиты Ганга схлопнулись — диверсант лишил их энергии и отрезал от аварийных генераторов. Рубка немедленно огласилась воем сирены, но Сил тут же отключил тревожный сигнал. Вой действовал на нервы.
Диверсант перевел дыхание. Ему очень хотелось задрать ноги и положить их на приборную консоль, но — странным образом — он счел такое неуместным глумлением над мертвыми. Вместо этого Сил встал, перезарядил пистолет и подошел к вокс-консоли, у которой сидел раньше.
Мигнул единственный голубой огонек. Входящее сообщение. Он включил звук.
— Докладывай. — Голос в воксе был чем-то средним между клекотом и рычанием.
— Говорит Септимус, — отозвался Сил. — Станция Ганг ваша, мой господин.
Когитатор Ареллы по-прежнему выдавал массивы обрывочной информации: мерцающие остаточные изображения, столбцы данных и бессмысленные показания сканеров. В одну секунду он насчитал пятьдесят три судна, скучившиеся вплотную друг к другу. В следующую — ничего.
Корабль за иллюминатором надвинулся. Его броня — полосы черного, бронзового, темно-синего и густо-фиолетового цвета — отразила сияние далеких звезд.
— Похоже на ударный крейсер Странствующих Десантников, — сказала Арелла. — Только очень большой.
Она закусила нижнюю губу, не в силах отвести глаз от приближающегося корабля.
— Странствующие Десантники должны прибыть за сырьем не раньше окончания производственного цикла, через девять с половиной месяцев.
— Это не Странствующие Десантники, — возразил Сил. — Не их цвета и не их эмблема.
— Тогда кто же, прах их побери, они такие?
Сил рассмеялся, тихо и вкрадчиво.
— Откуда мне знать?
Арелла снова уселась в кресло и выдохнула сквозь сжатые зубы.
— Почему мы не стреляем? — Голос ее поднялся, рискуя перейти в визг. — Мы должны открыть огонь!
— По имперским космодесантникам? — ошарашенно произнес один из офицеров. — Ты спятила?
— Если они подошли к нам без разрешения, не делают попыток связаться с нами и глушат все наши системы слежения? Если они собираются пришвартоваться к станции Механикус, под завязку набитой сырьем для ордена Странствующих Десантников? Да, нам нужно обороняться. — Арелла снова выругалась. — Мы должны найти способ открыть по ним огонь.
— Без целеуказателей?
Сил куда лучше справлялся с паникой. Вообще-то выглядело это так, будто происходящее навевает на него разве что скуку. Он настраивал свои экраны с невозмутимостью профессионального взломщика сейфов.
— Так заставь их навести орудия вручную!
Теперь Сил нахмурился, пытаясь уловить сигнал в наушниках.
— Внутренний вокс отключился. Что ты предлагаешь мне сделать, Арелла? Открыть дверь и заорать на весь коридор, в надежде, что меня услышат на другом конце станции? По-любому они там ничего не видят. Освещение не работает. Как, ты думаешь, они доберутся до орудийных башен?
Сжав зубы, женщина смотрела на приближающийся боевой корабль. На борту Ганга находилось почти три тысячи человек, и мощи его орудий хватило бы, чтобы удержать на расстоянии целый пиратский флот. А теперь единственный вражеский корабль грозил поразить их в самое сердце, и те, кто знал об этом, не могли предупредить тех, кто мог этому помешать.
— Выдвигай орудия, — приказала она.
— Что?
— Открой орудийные порты. Пусть восточные батареи ведут стрельбу в общем направлении вражеского крейсера. Запусти программу огневых учений. Это должно сработать!
— Хорошая идея.
Сил потянулся к кобуре на поясе. Без малейших колебаний он одним мягким движением вытащил пистолет и нажал на спуск. Выстрел в небольшом помещении прозвучал неожиданно громко. Арелла безвольно осела в кресле. Во лбу темнела аккуратная дыра, а стена позади окрасилась влажным пятном.
— …и она бы сработала, — договорил Сил.
Из трех оставшихся офицеров двое застыли, а третий потянулся за собственным пистолетом. Он умер первым — Сил всадил три пули ему в грудь. Двое других попытались сбежать. Выстрелы в голову помешали им осуществить этот план и разукрасили командную палубу новыми осколками костей и кровавой мозговой кашей.
— Грязная работа, — заметил Сил.
Пинком скинув труп с кожаного кресла, он начал работать на приборной консоли, в строгой последовательности переходя с одной базовой системы станции на другую. Орудийные порты остались закрытыми — сотни турелей так и не получили энергии, необходимой для активации. Затем Сил отвел питание от шлюзовых камер со спасательными капсулами, заперев всех рабочих на борту станции. И наконец пустотные щиты Ганга схлопнулись — диверсант лишил их энергии и отрезал от аварийных генераторов. Рубка немедленно огласилась воем сирены, но Сил тут же отключил тревожный сигнал. Вой действовал на нервы.
Диверсант перевел дыхание. Ему очень хотелось задрать ноги и положить их на приборную консоль, но — странным образом — он счел такое неуместным глумлением над мертвыми. Вместо этого Сил встал, перезарядил пистолет и подошел к вокс-консоли, у которой сидел раньше.
Мигнул единственный голубой огонек. Входящее сообщение. Он включил звук.
— Докладывай. — Голос в воксе был чем-то средним между клекотом и рычанием.
— Говорит Септимус, — отозвался Сил. — Станция Ганг ваша, мой господин.
>>599201
Когитатор Ареллы по-прежнему выдавал массивы обрывочной информации: мерцающие остаточные изображения, столбцы данных и бессмысленные показания сканеров. В одну секунду он насчитал пятьдесят три судна, скучившиеся вплотную друг к другу. В следующую — ничего.
Корабль за иллюминатором надвинулся. Его броня — полосы черного, бронзового, темно-синего и густо-фиолетового цвета — отразила сияние далеких звезд.
— Похоже на ударный крейсер Странствующих Десантников, — сказала Арелла. — Только очень большой.
Она закусила нижнюю губу, не в силах отвести глаз от приближающегося корабля.
— Странствующие Десантники должны прибыть за сырьем не раньше окончания производственного цикла, через девять с половиной месяцев.
— Это не Странствующие Десантники, — возразил Сил. — Не их цвета и не их эмблема.
— Тогда кто же, прах их побери, они такие?
Сил рассмеялся, тихо и вкрадчиво.
— Откуда мне знать?
Арелла снова уселась в кресло и выдохнула сквозь сжатые зубы.
— Почему мы не стреляем? — Голос ее поднялся, рискуя перейти в визг. — Мы должны открыть огонь!
— По имперским космодесантникам? — ошарашенно произнес один из офицеров. — Ты спятила?
— Если они подошли к нам без разрешения, не делают попыток связаться с нами и глушат все наши системы слежения? Если они собираются пришвартоваться к станции Механикус, под завязку набитой сырьем для ордена Странствующих Десантников? Да, нам нужно обороняться. — Арелла снова выругалась. — Мы должны найти способ открыть по ним огонь.
— Без целеуказателей?
Сил куда лучше справлялся с паникой. Вообще-то выглядело это так, будто происходящее навевает на него разве что скуку. Он настраивал свои экраны с невозмутимостью профессионального взломщика сейфов.
— Так заставь их навести орудия вручную!
Теперь Сил нахмурился, пытаясь уловить сигнал в наушниках.
— Внутренний вокс отключился. Что ты предлагаешь мне сделать, Арелла? Открыть дверь и заорать на весь коридор, в надежде, что меня услышат на другом конце станции? По-любому они там ничего не видят. Освещение не работает. Как, ты думаешь, они доберутся до орудийных башен?
Сжав зубы, женщина смотрела на приближающийся боевой корабль. На борту Ганга находилось почти три тысячи человек, и мощи его орудий хватило бы, чтобы удержать на расстоянии целый пиратский флот. А теперь единственный вражеский корабль грозил поразить их в самое сердце, и те, кто знал об этом, не могли предупредить тех, кто мог этому помешать.
— Выдвигай орудия, — приказала она.
— Что?
— Открой орудийные порты. Пусть восточные батареи ведут стрельбу в общем направлении вражеского крейсера. Запусти программу огневых учений. Это должно сработать!
— Хорошая идея.
Сил потянулся к кобуре на поясе. Без малейших колебаний он одним мягким движением вытащил пистолет и нажал на спуск. Выстрел в небольшом помещении прозвучал неожиданно громко. Арелла безвольно осела в кресле. Во лбу темнела аккуратная дыра, а стена позади окрасилась влажным пятном.
— …и она бы сработала, — договорил Сил.
Из трех оставшихся офицеров двое застыли, а третий потянулся за собственным пистолетом. Он умер первым — Сил всадил три пули ему в грудь. Двое других попытались сбежать. Выстрелы в голову помешали им осуществить этот план и разукрасили командную палубу новыми осколками костей и кровавой мозговой кашей.
— Грязная работа, — заметил Сил.
Пинком скинув труп с кожаного кресла, он начал работать на приборной консоли, в строгой последовательности переходя с одной базовой системы станции на другую. Орудийные порты остались закрытыми — сотни турелей так и не получили энергии, необходимой для активации. Затем Сил отвел питание от шлюзовых камер со спасательными капсулами, заперев всех рабочих на борту станции. И наконец пустотные щиты Ганга схлопнулись — диверсант лишил их энергии и отрезал от аварийных генераторов. Рубка немедленно огласилась воем сирены, но Сил тут же отключил тревожный сигнал. Вой действовал на нервы.
Диверсант перевел дыхание. Ему очень хотелось задрать ноги и положить их на приборную консоль, но — странным образом — он счел такое неуместным глумлением над мертвыми. Вместо этого Сил встал, перезарядил пистолет и подошел к вокс-консоли, у которой сидел раньше.
Мигнул единственный голубой огонек. Входящее сообщение. Он включил звук.
— Докладывай. — Голос в воксе был чем-то средним между клекотом и рычанием.
— Говорит Септимус, — отозвался Сил. — Станция Ганг ваша, мой господин.
Когитатор Ареллы по-прежнему выдавал массивы обрывочной информации: мерцающие остаточные изображения, столбцы данных и бессмысленные показания сканеров. В одну секунду он насчитал пятьдесят три судна, скучившиеся вплотную друг к другу. В следующую — ничего.
Корабль за иллюминатором надвинулся. Его броня — полосы черного, бронзового, темно-синего и густо-фиолетового цвета — отразила сияние далеких звезд.
— Похоже на ударный крейсер Странствующих Десантников, — сказала Арелла. — Только очень большой.
Она закусила нижнюю губу, не в силах отвести глаз от приближающегося корабля.
— Странствующие Десантники должны прибыть за сырьем не раньше окончания производственного цикла, через девять с половиной месяцев.
— Это не Странствующие Десантники, — возразил Сил. — Не их цвета и не их эмблема.
— Тогда кто же, прах их побери, они такие?
Сил рассмеялся, тихо и вкрадчиво.
— Откуда мне знать?
Арелла снова уселась в кресло и выдохнула сквозь сжатые зубы.
— Почему мы не стреляем? — Голос ее поднялся, рискуя перейти в визг. — Мы должны открыть огонь!
— По имперским космодесантникам? — ошарашенно произнес один из офицеров. — Ты спятила?
— Если они подошли к нам без разрешения, не делают попыток связаться с нами и глушат все наши системы слежения? Если они собираются пришвартоваться к станции Механикус, под завязку набитой сырьем для ордена Странствующих Десантников? Да, нам нужно обороняться. — Арелла снова выругалась. — Мы должны найти способ открыть по ним огонь.
— Без целеуказателей?
Сил куда лучше справлялся с паникой. Вообще-то выглядело это так, будто происходящее навевает на него разве что скуку. Он настраивал свои экраны с невозмутимостью профессионального взломщика сейфов.
— Так заставь их навести орудия вручную!
Теперь Сил нахмурился, пытаясь уловить сигнал в наушниках.
— Внутренний вокс отключился. Что ты предлагаешь мне сделать, Арелла? Открыть дверь и заорать на весь коридор, в надежде, что меня услышат на другом конце станции? По-любому они там ничего не видят. Освещение не работает. Как, ты думаешь, они доберутся до орудийных башен?
Сжав зубы, женщина смотрела на приближающийся боевой корабль. На борту Ганга находилось почти три тысячи человек, и мощи его орудий хватило бы, чтобы удержать на расстоянии целый пиратский флот. А теперь единственный вражеский корабль грозил поразить их в самое сердце, и те, кто знал об этом, не могли предупредить тех, кто мог этому помешать.
— Выдвигай орудия, — приказала она.
— Что?
— Открой орудийные порты. Пусть восточные батареи ведут стрельбу в общем направлении вражеского крейсера. Запусти программу огневых учений. Это должно сработать!
— Хорошая идея.
Сил потянулся к кобуре на поясе. Без малейших колебаний он одним мягким движением вытащил пистолет и нажал на спуск. Выстрел в небольшом помещении прозвучал неожиданно громко. Арелла безвольно осела в кресле. Во лбу темнела аккуратная дыра, а стена позади окрасилась влажным пятном.
— …и она бы сработала, — договорил Сил.
Из трех оставшихся офицеров двое застыли, а третий потянулся за собственным пистолетом. Он умер первым — Сил всадил три пули ему в грудь. Двое других попытались сбежать. Выстрелы в голову помешали им осуществить этот план и разукрасили командную палубу новыми осколками костей и кровавой мозговой кашей.
— Грязная работа, — заметил Сил.
Пинком скинув труп с кожаного кресла, он начал работать на приборной консоли, в строгой последовательности переходя с одной базовой системы станции на другую. Орудийные порты остались закрытыми — сотни турелей так и не получили энергии, необходимой для активации. Затем Сил отвел питание от шлюзовых камер со спасательными капсулами, заперев всех рабочих на борту станции. И наконец пустотные щиты Ганга схлопнулись — диверсант лишил их энергии и отрезал от аварийных генераторов. Рубка немедленно огласилась воем сирены, но Сил тут же отключил тревожный сигнал. Вой действовал на нервы.
Диверсант перевел дыхание. Ему очень хотелось задрать ноги и положить их на приборную консоль, но — странным образом — он счел такое неуместным глумлением над мертвыми. Вместо этого Сил встал, перезарядил пистолет и подошел к вокс-консоли, у которой сидел раньше.
Мигнул единственный голубой огонек. Входящее сообщение. Он включил звук.
— Докладывай. — Голос в воксе был чем-то средним между клекотом и рычанием.
— Говорит Септимус, — отозвался Сил. — Станция Ганг ваша, мой господин.
И 2 последних отрывка
Крысы — самые живучие твари.
Гордиться тут было особенно нечем, но что правда, то правда. Он продержался куда дольше остальных в этом сумрачно-красном мире аварийного освещения.
— Пошли, — шепнул Марух через плечо.
Три человека двинулись по коридору, освещая путь тусклыми лучами фонарей. Каждый раз, когда световое копье касалось стены, палубная разметка на корпусе оповещала, что это туннель Е-31:F. Марух делал все возможное, чтобы держаться подальше от основных коридоров станции. С того момента, как убийцы проникли в Ганг, не осталось ни одного безопасного уголка — однако бывший чернорабочий прожил на несколько дневных циклов дольше товарищей благодаря своей чрезвычайной осторожности. Он старался по возможности не высовываться из второстепенных переходов и труб системы жизнеобеспечения.
Марух знал, что после семидесяти часов в темноте, в тесной массе людских тел от него нестерпимо несет, а от непрерывных попыток вглядеться во мрак глаза жгло так, словно в череп сунули две головешки. Но он был жив. Он выжил, подобно крысе, чутко прислушиваясь к отдаленным крикам, выстрелам и хохоту, эхом отдающемуся в железных костях станции Ганг.
Хуже всего был мороз. Как холод может быть таким обжигающим? Металлические стены вокруг них расцветили ледяные кристаллы. Дыхание вырывалось изо ртов и ноздрей облачками пара, унося с собой драгоценное тепло. Марух ничего не смыслил в медицине, но понимал, что еще одну ночь в этой секции они не протянут. Убийцы, кем бы они ни были, разрушили теплообменники в восточной части Ганга. Может, они хотели выкурить спрятавшихся там членов экипажа? Вполне вероятно. Или им просто надоела охота и они решили заморозить уцелевших людей в их убежищах? Ни в первой, ни во второй догадке не было ничего утешительного.
— Вы это слышите? — прошептал Марух.
Впереди металл лязгнул о металл. Марух свистом дал сигнал остановиться, и три луча метнулись дальше по коридору. Ничего. Голое железо стен. Лязг не утихал.
— Это вентиляционная турбина, — шепнул Йоролл. — Просто вентилятор.
Марух отвернулся от широко распахнутых, испуганных глаз своего спутника и от его смрадного дыхания.
— Ты уверен?
— Да, думаю, просто вентилятор.
Голос Йоролла дрожал, так же как его руки.
— Я работал в этих туннелях. Я узнаю звук.
«Конечно, — подумал Марух, — но это было до того, как ты съехал с катушек».
Йоролл скатывался по наклонной быстрее всех их. Он уже мочился в штаны, сам того не замечая. Марух, по крайней мере, делал это сознательно, для того чтобы согреться. Еще один прием в тактике выживания. «Крысы самые живучие», — снова подумал он с невеселой усмешкой.
— Тогда пошли.
Они двинулись вперед с чрезвычайной осторожностью, не зная толком, на что способны убийцы. Йоролл сумел хорошо разглядеть одного, но не хотел говорить об этом. Дат, который тащился замыкающим в их троице, утверждал, что повидал больше Маруха, но и ему было особенно нечем похвастаться: заметил мельком огромный черный силуэт с красными глазами, вопящий механическим голосом. Дат пустился наутек прежде, чем успел разглядеть что-то еще, и, нырнув в люк, ползком удрал по техническому туннелю, пока его бригаду шумно разрывали на куски у него за спиной. На пятнадцать человек хватило одного убийцы.
Сам Марух не мог похвастаться такой встречей. Он подозревал, что только благодаря этому и остался в живых. С того момента, когда он услышал первые рапорты о ворвавшихся на борт убийцах, чернорабочий держался самых узких коридоров, покидая их лишь для набегов на пищевые склады или поисков новых батареек.
Но сейчас здесь стало слишком холодно. Сейчас надо было уходить отсюда и молиться о том, чтобы в остальных секциях станции отопление еще работало.
Какое-то время он подумывал о том, чтобы сдаться — забиться в тесный отнорок в техническом туннеле и позволить льду сковать тело. Возможно, он даже не сгниет после смерти. По крайней мере до тех пор, пока спасательные отряды Адептус Механикус не явятся на станцию и не запустят теплообменники… Тогда, без сомнения, его труп растечется жижей, превратившись в ржавое пятно на стальной трубе.
На следующем перекрестке Марух долго выжидал, стараясь сквозь лихорадочный стук собственного сердца уловить шум чужих шагов. Затем он направился к левому коридору.
— Думаю, мы в безопасности, — шепнул он.
Йоролл затряс головой, не двигаясь с места.
— Это неправильный путь.
Крысы — самые живучие твари.
Гордиться тут было особенно нечем, но что правда, то правда. Он продержался куда дольше остальных в этом сумрачно-красном мире аварийного освещения.
— Пошли, — шепнул Марух через плечо.
Три человека двинулись по коридору, освещая путь тусклыми лучами фонарей. Каждый раз, когда световое копье касалось стены, палубная разметка на корпусе оповещала, что это туннель Е-31:F. Марух делал все возможное, чтобы держаться подальше от основных коридоров станции. С того момента, как убийцы проникли в Ганг, не осталось ни одного безопасного уголка — однако бывший чернорабочий прожил на несколько дневных циклов дольше товарищей благодаря своей чрезвычайной осторожности. Он старался по возможности не высовываться из второстепенных переходов и труб системы жизнеобеспечения.
Марух знал, что после семидесяти часов в темноте, в тесной массе людских тел от него нестерпимо несет, а от непрерывных попыток вглядеться во мрак глаза жгло так, словно в череп сунули две головешки. Но он был жив. Он выжил, подобно крысе, чутко прислушиваясь к отдаленным крикам, выстрелам и хохоту, эхом отдающемуся в железных костях станции Ганг.
Хуже всего был мороз. Как холод может быть таким обжигающим? Металлические стены вокруг них расцветили ледяные кристаллы. Дыхание вырывалось изо ртов и ноздрей облачками пара, унося с собой драгоценное тепло. Марух ничего не смыслил в медицине, но понимал, что еще одну ночь в этой секции они не протянут. Убийцы, кем бы они ни были, разрушили теплообменники в восточной части Ганга. Может, они хотели выкурить спрятавшихся там членов экипажа? Вполне вероятно. Или им просто надоела охота и они решили заморозить уцелевших людей в их убежищах? Ни в первой, ни во второй догадке не было ничего утешительного.
— Вы это слышите? — прошептал Марух.
Впереди металл лязгнул о металл. Марух свистом дал сигнал остановиться, и три луча метнулись дальше по коридору. Ничего. Голое железо стен. Лязг не утихал.
— Это вентиляционная турбина, — шепнул Йоролл. — Просто вентилятор.
Марух отвернулся от широко распахнутых, испуганных глаз своего спутника и от его смрадного дыхания.
— Ты уверен?
— Да, думаю, просто вентилятор.
Голос Йоролла дрожал, так же как его руки.
— Я работал в этих туннелях. Я узнаю звук.
«Конечно, — подумал Марух, — но это было до того, как ты съехал с катушек».
Йоролл скатывался по наклонной быстрее всех их. Он уже мочился в штаны, сам того не замечая. Марух, по крайней мере, делал это сознательно, для того чтобы согреться. Еще один прием в тактике выживания. «Крысы самые живучие», — снова подумал он с невеселой усмешкой.
— Тогда пошли.
Они двинулись вперед с чрезвычайной осторожностью, не зная толком, на что способны убийцы. Йоролл сумел хорошо разглядеть одного, но не хотел говорить об этом. Дат, который тащился замыкающим в их троице, утверждал, что повидал больше Маруха, но и ему было особенно нечем похвастаться: заметил мельком огромный черный силуэт с красными глазами, вопящий механическим голосом. Дат пустился наутек прежде, чем успел разглядеть что-то еще, и, нырнув в люк, ползком удрал по техническому туннелю, пока его бригаду шумно разрывали на куски у него за спиной. На пятнадцать человек хватило одного убийцы.
Сам Марух не мог похвастаться такой встречей. Он подозревал, что только благодаря этому и остался в живых. С того момента, когда он услышал первые рапорты о ворвавшихся на борт убийцах, чернорабочий держался самых узких коридоров, покидая их лишь для набегов на пищевые склады или поисков новых батареек.
Но сейчас здесь стало слишком холодно. Сейчас надо было уходить отсюда и молиться о том, чтобы в остальных секциях станции отопление еще работало.
Какое-то время он подумывал о том, чтобы сдаться — забиться в тесный отнорок в техническом туннеле и позволить льду сковать тело. Возможно, он даже не сгниет после смерти. По крайней мере до тех пор, пока спасательные отряды Адептус Механикус не явятся на станцию и не запустят теплообменники… Тогда, без сомнения, его труп растечется жижей, превратившись в ржавое пятно на стальной трубе.
На следующем перекрестке Марух долго выжидал, стараясь сквозь лихорадочный стук собственного сердца уловить шум чужих шагов. Затем он направился к левому коридору.
— Думаю, мы в безопасности, — шепнул он.
Йоролл затряс головой, не двигаясь с места.
— Это неправильный путь.
И 2 последних отрывка
Крысы — самые живучие твари.
Гордиться тут было особенно нечем, но что правда, то правда. Он продержался куда дольше остальных в этом сумрачно-красном мире аварийного освещения.
— Пошли, — шепнул Марух через плечо.
Три человека двинулись по коридору, освещая путь тусклыми лучами фонарей. Каждый раз, когда световое копье касалось стены, палубная разметка на корпусе оповещала, что это туннель Е-31:F. Марух делал все возможное, чтобы держаться подальше от основных коридоров станции. С того момента, как убийцы проникли в Ганг, не осталось ни одного безопасного уголка — однако бывший чернорабочий прожил на несколько дневных циклов дольше товарищей благодаря своей чрезвычайной осторожности. Он старался по возможности не высовываться из второстепенных переходов и труб системы жизнеобеспечения.
Марух знал, что после семидесяти часов в темноте, в тесной массе людских тел от него нестерпимо несет, а от непрерывных попыток вглядеться во мрак глаза жгло так, словно в череп сунули две головешки. Но он был жив. Он выжил, подобно крысе, чутко прислушиваясь к отдаленным крикам, выстрелам и хохоту, эхом отдающемуся в железных костях станции Ганг.
Хуже всего был мороз. Как холод может быть таким обжигающим? Металлические стены вокруг них расцветили ледяные кристаллы. Дыхание вырывалось изо ртов и ноздрей облачками пара, унося с собой драгоценное тепло. Марух ничего не смыслил в медицине, но понимал, что еще одну ночь в этой секции они не протянут. Убийцы, кем бы они ни были, разрушили теплообменники в восточной части Ганга. Может, они хотели выкурить спрятавшихся там членов экипажа? Вполне вероятно. Или им просто надоела охота и они решили заморозить уцелевших людей в их убежищах? Ни в первой, ни во второй догадке не было ничего утешительного.
— Вы это слышите? — прошептал Марух.
Впереди металл лязгнул о металл. Марух свистом дал сигнал остановиться, и три луча метнулись дальше по коридору. Ничего. Голое железо стен. Лязг не утихал.
— Это вентиляционная турбина, — шепнул Йоролл. — Просто вентилятор.
Марух отвернулся от широко распахнутых, испуганных глаз своего спутника и от его смрадного дыхания.
— Ты уверен?
— Да, думаю, просто вентилятор.
Голос Йоролла дрожал, так же как его руки.
— Я работал в этих туннелях. Я узнаю звук.
«Конечно, — подумал Марух, — но это было до того, как ты съехал с катушек».
Йоролл скатывался по наклонной быстрее всех их. Он уже мочился в штаны, сам того не замечая. Марух, по крайней мере, делал это сознательно, для того чтобы согреться. Еще один прием в тактике выживания. «Крысы самые живучие», — снова подумал он с невеселой усмешкой.
— Тогда пошли.
Они двинулись вперед с чрезвычайной осторожностью, не зная толком, на что способны убийцы. Йоролл сумел хорошо разглядеть одного, но не хотел говорить об этом. Дат, который тащился замыкающим в их троице, утверждал, что повидал больше Маруха, но и ему было особенно нечем похвастаться: заметил мельком огромный черный силуэт с красными глазами, вопящий механическим голосом. Дат пустился наутек прежде, чем успел разглядеть что-то еще, и, нырнув в люк, ползком удрал по техническому туннелю, пока его бригаду шумно разрывали на куски у него за спиной. На пятнадцать человек хватило одного убийцы.
Сам Марух не мог похвастаться такой встречей. Он подозревал, что только благодаря этому и остался в живых. С того момента, когда он услышал первые рапорты о ворвавшихся на борт убийцах, чернорабочий держался самых узких коридоров, покидая их лишь для набегов на пищевые склады или поисков новых батареек.
Но сейчас здесь стало слишком холодно. Сейчас надо было уходить отсюда и молиться о том, чтобы в остальных секциях станции отопление еще работало.
Какое-то время он подумывал о том, чтобы сдаться — забиться в тесный отнорок в техническом туннеле и позволить льду сковать тело. Возможно, он даже не сгниет после смерти. По крайней мере до тех пор, пока спасательные отряды Адептус Механикус не явятся на станцию и не запустят теплообменники… Тогда, без сомнения, его труп растечется жижей, превратившись в ржавое пятно на стальной трубе.
На следующем перекрестке Марух долго выжидал, стараясь сквозь лихорадочный стук собственного сердца уловить шум чужих шагов. Затем он направился к левому коридору.
— Думаю, мы в безопасности, — шепнул он.
Йоролл затряс головой, не двигаясь с места.
— Это неправильный путь.
Крысы — самые живучие твари.
Гордиться тут было особенно нечем, но что правда, то правда. Он продержался куда дольше остальных в этом сумрачно-красном мире аварийного освещения.
— Пошли, — шепнул Марух через плечо.
Три человека двинулись по коридору, освещая путь тусклыми лучами фонарей. Каждый раз, когда световое копье касалось стены, палубная разметка на корпусе оповещала, что это туннель Е-31:F. Марух делал все возможное, чтобы держаться подальше от основных коридоров станции. С того момента, как убийцы проникли в Ганг, не осталось ни одного безопасного уголка — однако бывший чернорабочий прожил на несколько дневных циклов дольше товарищей благодаря своей чрезвычайной осторожности. Он старался по возможности не высовываться из второстепенных переходов и труб системы жизнеобеспечения.
Марух знал, что после семидесяти часов в темноте, в тесной массе людских тел от него нестерпимо несет, а от непрерывных попыток вглядеться во мрак глаза жгло так, словно в череп сунули две головешки. Но он был жив. Он выжил, подобно крысе, чутко прислушиваясь к отдаленным крикам, выстрелам и хохоту, эхом отдающемуся в железных костях станции Ганг.
Хуже всего был мороз. Как холод может быть таким обжигающим? Металлические стены вокруг них расцветили ледяные кристаллы. Дыхание вырывалось изо ртов и ноздрей облачками пара, унося с собой драгоценное тепло. Марух ничего не смыслил в медицине, но понимал, что еще одну ночь в этой секции они не протянут. Убийцы, кем бы они ни были, разрушили теплообменники в восточной части Ганга. Может, они хотели выкурить спрятавшихся там членов экипажа? Вполне вероятно. Или им просто надоела охота и они решили заморозить уцелевших людей в их убежищах? Ни в первой, ни во второй догадке не было ничего утешительного.
— Вы это слышите? — прошептал Марух.
Впереди металл лязгнул о металл. Марух свистом дал сигнал остановиться, и три луча метнулись дальше по коридору. Ничего. Голое железо стен. Лязг не утихал.
— Это вентиляционная турбина, — шепнул Йоролл. — Просто вентилятор.
Марух отвернулся от широко распахнутых, испуганных глаз своего спутника и от его смрадного дыхания.
— Ты уверен?
— Да, думаю, просто вентилятор.
Голос Йоролла дрожал, так же как его руки.
— Я работал в этих туннелях. Я узнаю звук.
«Конечно, — подумал Марух, — но это было до того, как ты съехал с катушек».
Йоролл скатывался по наклонной быстрее всех их. Он уже мочился в штаны, сам того не замечая. Марух, по крайней мере, делал это сознательно, для того чтобы согреться. Еще один прием в тактике выживания. «Крысы самые живучие», — снова подумал он с невеселой усмешкой.
— Тогда пошли.
Они двинулись вперед с чрезвычайной осторожностью, не зная толком, на что способны убийцы. Йоролл сумел хорошо разглядеть одного, но не хотел говорить об этом. Дат, который тащился замыкающим в их троице, утверждал, что повидал больше Маруха, но и ему было особенно нечем похвастаться: заметил мельком огромный черный силуэт с красными глазами, вопящий механическим голосом. Дат пустился наутек прежде, чем успел разглядеть что-то еще, и, нырнув в люк, ползком удрал по техническому туннелю, пока его бригаду шумно разрывали на куски у него за спиной. На пятнадцать человек хватило одного убийцы.
Сам Марух не мог похвастаться такой встречей. Он подозревал, что только благодаря этому и остался в живых. С того момента, когда он услышал первые рапорты о ворвавшихся на борт убийцах, чернорабочий держался самых узких коридоров, покидая их лишь для набегов на пищевые склады или поисков новых батареек.
Но сейчас здесь стало слишком холодно. Сейчас надо было уходить отсюда и молиться о том, чтобы в остальных секциях станции отопление еще работало.
Какое-то время он подумывал о том, чтобы сдаться — забиться в тесный отнорок в техническом туннеле и позволить льду сковать тело. Возможно, он даже не сгниет после смерти. По крайней мере до тех пор, пока спасательные отряды Адептус Механикус не явятся на станцию и не запустят теплообменники… Тогда, без сомнения, его труп растечется жижей, превратившись в ржавое пятно на стальной трубе.
На следующем перекрестке Марух долго выжидал, стараясь сквозь лихорадочный стук собственного сердца уловить шум чужих шагов. Затем он направился к левому коридору.
— Думаю, мы в безопасности, — шепнул он.
Йоролл затряс головой, не двигаясь с места.
— Это неправильный путь.
>>599204
— Это дорога к столовой, и нам нужны припасы. Сейчас не время спорить, Йор.
— Нет, к столовой не туда. Нам надо направо.
Йоролл ткнул пальцем в противоположный коридор.
— Там восточная техническая палуба, — проворчал Марух.
— Нет. — Голос Йоролла становился все громче и пронзительнее. — Мы должны пойти той дорогой.
— Давай уже пойдем куда-нибудь, — сказал Дат Маруху. — Брось его.
Йоролл заговорил прежде, чем Маруху пришлось делать выбор, за что пожилой чернорабочий был ему искренне благодарен.
— Нет, нет, я иду. Не оставляйте меня.
— Говорите потише, — шепотом произнес Марух. — И приглушите свет фонарей.
Он повел их вперед. Налево. Снова налево. По длинному коридору, затем направо. У поворота он замер и, поколебавшись, навел луч фонарика на двойной люк, ведущий в столовую.
— Нет… — еле слышно выдохнул Марух, словно его разом покинули все силы.
— В чем дело? — прошипел Йоролл.
Чернорабочий сощурил больные глаза и провел лучом фонарика по остаткам дверного проема. Люк был сорван с петель и валялся на полу грудой смятого металла.
— Плохи дела, — пробормотал Марух. — Убийцы побывали здесь.
— Они везде побывали, — ответил Дат.
Слова его больше напоминали вздох.
Марух стоял, дрожа на жгучем морозе. Фонарик плясал в его трясущихся пальцах.
— Пошли, — шепнул он. — Как можно тише.
Когда они приблизились к разбитой двери, Йоролл втянул носом воздух.
— Я что-то чую.
Марух медленно вдохнул. Воздух был настолько холодным, что обжег легкие, но чернорабочий не почувствовал ничего, кроме запаха влажного железа и собственной вони.
— Я нет. Ты о чем?
— Специи. Плохие специи.
Марух отвел глаза от подергивающегося лица Йоролла. Похоже, тот стремительно терял последние крохи рассудка.
Марух свернул за угол первым. Подкравшись к дверному проему, он всмотрелся в глубину обширного, залитого тусклым красным светом зала. На полу валялись десятки перевернутых столов. Стены покрыла копоть и вмятины от пуль, а целая куча стульев громоздилась в центре комнаты — без сомнения, остатки баррикады. Тела, множество тел, лежали поверх столов и распластались на покрытом изморозью полу. В распахнутых глазах посверкивали ледяные кристаллы, а лужи пролитой крови превратились в красивые рубиновые озерца.
По крайней мере, ничто не шевельнулось при звуке их шагов. Марух поднял фонарик и направил луч в глубину комнаты.
— Трон Бога-Императора! — выдохнул чернорабочий.
— Что такое?
Он быстро направил фонарик в пол.
— Оставайтесь здесь.
Марух не собирался испытывать на прочность и без того рассыпающийся рассудок Йоролла.
— Просто стойте здесь, а я добуду то, что нам нужно.
Чернорабочий шагнул в столовую, хрустя ботинками по кровавому стеклу рубиновых луж. Он попытался обогнуть тела по широкому кругу, но взгляд невольно устремлялся в ту сторону. То, что с жутковатой ясностью показал свет фонарика, вблизи становилось лишь очевиднее: ни один труп в зале бывшей столовой не остался неоскверненным. Марух перешагнул через освежеванное тело женщины, стараясь двигаться как можно аккуратнее и не наступить на ошметки плоти, примерзшие к полу. Когда он проходил мимо, лишенное кожи лицо — маска из обнажившихся вен и почерневших мышц — сверкнуло на него зубастой улыбкой.
От многих тел остались лишь окровавленные скелеты с отрубленными руками и ногами. На морозе тела мумифицировались и бесформенными грудами усыпали столы. Холод почти убил запах, но сейчас Марух понял, о чем говорил Йоролл. В самом деле, плохие специи.
Он подобрался ближе к закрытому люку пищевого склада. Только бы поворотное колесо не заскрипело! Марух вцепился обеими руками в заиндевевший металл и повернул. В кои-то веки удача ему улыбнулась — колесо подалось. Чернорабочий перевел дух и распахнул люк, за которым обнаружилась кладовая.
Похоже, ее еще никто не успел разграбить. Целые полки были заставлены коробками с сухими рационами и контейнерами с восстановленными мясопродуктами. На каждом красовалась гордая печать с аквилой или зубчатая шестерня Марса. Марух сделал три шага внутрь комнаты, когда сзади раздался крик.
Он знал, что может спрятаться. Может захлопнуть дверь кладовой и замерзнуть тут до смерти или найти какую-нибудь нору и ждать, пока все закончится. К тому же его единственным оружием был ручной фонарик, зажатый в онемевших пальцах.
Йоролл снова закричал. Крик оборвался влажным хрипом. Прежде чем Марух успел понять, что делает, он уже мчался назад, стуча ботинками по ледяному полу.
Убийца вошел в столовую, волоча в руках Йоролла и Дата. Трон, он был огромен! Его темные доспехи в красном свете казались чернильным пятном в луже крови, а от назойливого гудения силовой брони у Маруха заныли зубы.
Йоролл мертвым грузом висел в руке убийцы. Металлический кулак сомкнулся вокруг его горла, а голова откинулась под неестественным углом. Дат все еще отбивался и вопил. Чудовище тащило его за волосы.
Марух разжал потную ладонь и швырнул в убийцу фонариком. Фонарик отскочил от наплечника с эмблемой крылатого черепа, не оставив даже вмятины. Однако это вынудило убийцу развернуться и прорычать два слова в динамики шлема:
— Так-так.
С показной небрежностью убийца отшвырнул в сторону тело Йоролла, бросив его на стол с освежеванным трупом. Дат дергался в кулаке монстра, скользя подошвами ботинок по обледеневшему полу в поисках опоры и безуспешно пытаясь разжать стальные пальцы, вцепившиеся в его длинные сальные космы.
Марух не побежал. Он смертельно устал от холода и тесных труб, был полумертв от голода и трех проведенных без сна ночей. Ему обрыдло это крысиное существование, когда единственным чувством, прорывавшимся сквозь муки голода и боль в обмороженных конечностях, был страх. Слишком измученный, чтобы попытаться спастись бегством, он стоял посреди комнаты, набитой ободранными телами, и смотрел в лицо убийце. Какая смерть может быть хуже подобной жизни? Если по-честному?
— Зачем вы делаете это?
Марух наконец-то произнес вслух то, о чем думал все последние дни.
Убийца не остановился. Закованная в перчатку рука, уже тронутая инеем, сдавила горло Маруха. Удушье было хуже мороза. Марух почувствовал, как трещит позвоночник, как пережатые сухожилия стягивают гортань, не давая прорваться внутрь ни глотку воздуха. Убийца медленно оторвал его от пола и поднял к своему шлему. Череп, нарисованный на наличнике, злобно уставился на человека.
— Это был вопрос? — Убийца склонил голову набок, вперив в Маруха немигающий взгляд красных линз. — Ты действительно хочешь знать ответ или просто бормочешь от ужаса первую пришедшую тебе в голову чушь?
Давление на горле уменьшилось ровно настолько, чтобы рабочий сумел втянуть несколько глотков драгоценного воздуха и заговорить. С каждым вдохом в легкие Маруха проникала трупная вонь и цепенящий холод.
— Почему? — процедил он сквозь клейкие от слюны зубы.
Из-под череполикого шлема донеслось рычание.
— Я создал этот Империум. Я строил его, ночь за ночью, — он выстроен на моем поту, на моей гордости, на стали моего клинка. Я заплатил за него кровью своих братьев. Я сражался за Императора, ослепленный его светом, задолго до того, как вы объявили его мессией и заключили в саркофаг. Ты существуешь, смертный, только благодаря мне. Твоя жизнь принадлежит мне. Взгляни на меня. Ты знаешь, кто я такой. Забудь о лжи, которой тебя вскормили, и ты увидишь, кто держит в руках твою жизнь.
Марух почувствовал, как по ноге его бежит обжигающе-горячая струйка мочи. Падшие ангелы Великого Предателя. Миф. Легенда.
— Всего лишь легенда, — прохрипел он, болтаясь в воздухе. — Всего лишь легенда.
Дыхание, затраченное на отрицание очевидного, изморозью осело на доспехах воина.
— Мы не легенда. — Кулак убийцы снова сжался. — Мы — создатели твоей империи, стертые со страниц истории, преданные тем самым трупом, который гниет на Золотом Троне, пока вы ползаете перед ним на брюхе.
Сквозь резь в глазах Марух заметил металлический блеск — серебряный орел, выгравированный на нагруднике убийцы. Имперский символ аквилы, изуродованный и покрытый трещинами, на доспехах еретика.
— Ты обязан нам жизнью, смертный, поэтому я предоставлю тебе выбор. Ты можешь служить Восьмому легиону, — с расстановкой произнес убийца, — или умереть, захлебнувшись собственным криком.
— Это дорога к столовой, и нам нужны припасы. Сейчас не время спорить, Йор.
— Нет, к столовой не туда. Нам надо направо.
Йоролл ткнул пальцем в противоположный коридор.
— Там восточная техническая палуба, — проворчал Марух.
— Нет. — Голос Йоролла становился все громче и пронзительнее. — Мы должны пойти той дорогой.
— Давай уже пойдем куда-нибудь, — сказал Дат Маруху. — Брось его.
Йоролл заговорил прежде, чем Маруху пришлось делать выбор, за что пожилой чернорабочий был ему искренне благодарен.
— Нет, нет, я иду. Не оставляйте меня.
— Говорите потише, — шепотом произнес Марух. — И приглушите свет фонарей.
Он повел их вперед. Налево. Снова налево. По длинному коридору, затем направо. У поворота он замер и, поколебавшись, навел луч фонарика на двойной люк, ведущий в столовую.
— Нет… — еле слышно выдохнул Марух, словно его разом покинули все силы.
— В чем дело? — прошипел Йоролл.
Чернорабочий сощурил больные глаза и провел лучом фонарика по остаткам дверного проема. Люк был сорван с петель и валялся на полу грудой смятого металла.
— Плохи дела, — пробормотал Марух. — Убийцы побывали здесь.
— Они везде побывали, — ответил Дат.
Слова его больше напоминали вздох.
Марух стоял, дрожа на жгучем морозе. Фонарик плясал в его трясущихся пальцах.
— Пошли, — шепнул он. — Как можно тише.
Когда они приблизились к разбитой двери, Йоролл втянул носом воздух.
— Я что-то чую.
Марух медленно вдохнул. Воздух был настолько холодным, что обжег легкие, но чернорабочий не почувствовал ничего, кроме запаха влажного железа и собственной вони.
— Я нет. Ты о чем?
— Специи. Плохие специи.
Марух отвел глаза от подергивающегося лица Йоролла. Похоже, тот стремительно терял последние крохи рассудка.
Марух свернул за угол первым. Подкравшись к дверному проему, он всмотрелся в глубину обширного, залитого тусклым красным светом зала. На полу валялись десятки перевернутых столов. Стены покрыла копоть и вмятины от пуль, а целая куча стульев громоздилась в центре комнаты — без сомнения, остатки баррикады. Тела, множество тел, лежали поверх столов и распластались на покрытом изморозью полу. В распахнутых глазах посверкивали ледяные кристаллы, а лужи пролитой крови превратились в красивые рубиновые озерца.
По крайней мере, ничто не шевельнулось при звуке их шагов. Марух поднял фонарик и направил луч в глубину комнаты.
— Трон Бога-Императора! — выдохнул чернорабочий.
— Что такое?
Он быстро направил фонарик в пол.
— Оставайтесь здесь.
Марух не собирался испытывать на прочность и без того рассыпающийся рассудок Йоролла.
— Просто стойте здесь, а я добуду то, что нам нужно.
Чернорабочий шагнул в столовую, хрустя ботинками по кровавому стеклу рубиновых луж. Он попытался обогнуть тела по широкому кругу, но взгляд невольно устремлялся в ту сторону. То, что с жутковатой ясностью показал свет фонарика, вблизи становилось лишь очевиднее: ни один труп в зале бывшей столовой не остался неоскверненным. Марух перешагнул через освежеванное тело женщины, стараясь двигаться как можно аккуратнее и не наступить на ошметки плоти, примерзшие к полу. Когда он проходил мимо, лишенное кожи лицо — маска из обнажившихся вен и почерневших мышц — сверкнуло на него зубастой улыбкой.
От многих тел остались лишь окровавленные скелеты с отрубленными руками и ногами. На морозе тела мумифицировались и бесформенными грудами усыпали столы. Холод почти убил запах, но сейчас Марух понял, о чем говорил Йоролл. В самом деле, плохие специи.
Он подобрался ближе к закрытому люку пищевого склада. Только бы поворотное колесо не заскрипело! Марух вцепился обеими руками в заиндевевший металл и повернул. В кои-то веки удача ему улыбнулась — колесо подалось. Чернорабочий перевел дух и распахнул люк, за которым обнаружилась кладовая.
Похоже, ее еще никто не успел разграбить. Целые полки были заставлены коробками с сухими рационами и контейнерами с восстановленными мясопродуктами. На каждом красовалась гордая печать с аквилой или зубчатая шестерня Марса. Марух сделал три шага внутрь комнаты, когда сзади раздался крик.
Он знал, что может спрятаться. Может захлопнуть дверь кладовой и замерзнуть тут до смерти или найти какую-нибудь нору и ждать, пока все закончится. К тому же его единственным оружием был ручной фонарик, зажатый в онемевших пальцах.
Йоролл снова закричал. Крик оборвался влажным хрипом. Прежде чем Марух успел понять, что делает, он уже мчался назад, стуча ботинками по ледяному полу.
Убийца вошел в столовую, волоча в руках Йоролла и Дата. Трон, он был огромен! Его темные доспехи в красном свете казались чернильным пятном в луже крови, а от назойливого гудения силовой брони у Маруха заныли зубы.
Йоролл мертвым грузом висел в руке убийцы. Металлический кулак сомкнулся вокруг его горла, а голова откинулась под неестественным углом. Дат все еще отбивался и вопил. Чудовище тащило его за волосы.
Марух разжал потную ладонь и швырнул в убийцу фонариком. Фонарик отскочил от наплечника с эмблемой крылатого черепа, не оставив даже вмятины. Однако это вынудило убийцу развернуться и прорычать два слова в динамики шлема:
— Так-так.
С показной небрежностью убийца отшвырнул в сторону тело Йоролла, бросив его на стол с освежеванным трупом. Дат дергался в кулаке монстра, скользя подошвами ботинок по обледеневшему полу в поисках опоры и безуспешно пытаясь разжать стальные пальцы, вцепившиеся в его длинные сальные космы.
Марух не побежал. Он смертельно устал от холода и тесных труб, был полумертв от голода и трех проведенных без сна ночей. Ему обрыдло это крысиное существование, когда единственным чувством, прорывавшимся сквозь муки голода и боль в обмороженных конечностях, был страх. Слишком измученный, чтобы попытаться спастись бегством, он стоял посреди комнаты, набитой ободранными телами, и смотрел в лицо убийце. Какая смерть может быть хуже подобной жизни? Если по-честному?
— Зачем вы делаете это?
Марух наконец-то произнес вслух то, о чем думал все последние дни.
Убийца не остановился. Закованная в перчатку рука, уже тронутая инеем, сдавила горло Маруха. Удушье было хуже мороза. Марух почувствовал, как трещит позвоночник, как пережатые сухожилия стягивают гортань, не давая прорваться внутрь ни глотку воздуха. Убийца медленно оторвал его от пола и поднял к своему шлему. Череп, нарисованный на наличнике, злобно уставился на человека.
— Это был вопрос? — Убийца склонил голову набок, вперив в Маруха немигающий взгляд красных линз. — Ты действительно хочешь знать ответ или просто бормочешь от ужаса первую пришедшую тебе в голову чушь?
Давление на горле уменьшилось ровно настолько, чтобы рабочий сумел втянуть несколько глотков драгоценного воздуха и заговорить. С каждым вдохом в легкие Маруха проникала трупная вонь и цепенящий холод.
— Почему? — процедил он сквозь клейкие от слюны зубы.
Из-под череполикого шлема донеслось рычание.
— Я создал этот Империум. Я строил его, ночь за ночью, — он выстроен на моем поту, на моей гордости, на стали моего клинка. Я заплатил за него кровью своих братьев. Я сражался за Императора, ослепленный его светом, задолго до того, как вы объявили его мессией и заключили в саркофаг. Ты существуешь, смертный, только благодаря мне. Твоя жизнь принадлежит мне. Взгляни на меня. Ты знаешь, кто я такой. Забудь о лжи, которой тебя вскормили, и ты увидишь, кто держит в руках твою жизнь.
Марух почувствовал, как по ноге его бежит обжигающе-горячая струйка мочи. Падшие ангелы Великого Предателя. Миф. Легенда.
— Всего лишь легенда, — прохрипел он, болтаясь в воздухе. — Всего лишь легенда.
Дыхание, затраченное на отрицание очевидного, изморозью осело на доспехах воина.
— Мы не легенда. — Кулак убийцы снова сжался. — Мы — создатели твоей империи, стертые со страниц истории, преданные тем самым трупом, который гниет на Золотом Троне, пока вы ползаете перед ним на брюхе.
Сквозь резь в глазах Марух заметил металлический блеск — серебряный орел, выгравированный на нагруднике убийцы. Имперский символ аквилы, изуродованный и покрытый трещинами, на доспехах еретика.
— Ты обязан нам жизнью, смертный, поэтому я предоставлю тебе выбор. Ты можешь служить Восьмому легиону, — с расстановкой произнес убийца, — или умереть, захлебнувшись собственным криком.
>>599204
— Это дорога к столовой, и нам нужны припасы. Сейчас не время спорить, Йор.
— Нет, к столовой не туда. Нам надо направо.
Йоролл ткнул пальцем в противоположный коридор.
— Там восточная техническая палуба, — проворчал Марух.
— Нет. — Голос Йоролла становился все громче и пронзительнее. — Мы должны пойти той дорогой.
— Давай уже пойдем куда-нибудь, — сказал Дат Маруху. — Брось его.
Йоролл заговорил прежде, чем Маруху пришлось делать выбор, за что пожилой чернорабочий был ему искренне благодарен.
— Нет, нет, я иду. Не оставляйте меня.
— Говорите потише, — шепотом произнес Марух. — И приглушите свет фонарей.
Он повел их вперед. Налево. Снова налево. По длинному коридору, затем направо. У поворота он замер и, поколебавшись, навел луч фонарика на двойной люк, ведущий в столовую.
— Нет… — еле слышно выдохнул Марух, словно его разом покинули все силы.
— В чем дело? — прошипел Йоролл.
Чернорабочий сощурил больные глаза и провел лучом фонарика по остаткам дверного проема. Люк был сорван с петель и валялся на полу грудой смятого металла.
— Плохи дела, — пробормотал Марух. — Убийцы побывали здесь.
— Они везде побывали, — ответил Дат.
Слова его больше напоминали вздох.
Марух стоял, дрожа на жгучем морозе. Фонарик плясал в его трясущихся пальцах.
— Пошли, — шепнул он. — Как можно тише.
Когда они приблизились к разбитой двери, Йоролл втянул носом воздух.
— Я что-то чую.
Марух медленно вдохнул. Воздух был настолько холодным, что обжег легкие, но чернорабочий не почувствовал ничего, кроме запаха влажного железа и собственной вони.
— Я нет. Ты о чем?
— Специи. Плохие специи.
Марух отвел глаза от подергивающегося лица Йоролла. Похоже, тот стремительно терял последние крохи рассудка.
Марух свернул за угол первым. Подкравшись к дверному проему, он всмотрелся в глубину обширного, залитого тусклым красным светом зала. На полу валялись десятки перевернутых столов. Стены покрыла копоть и вмятины от пуль, а целая куча стульев громоздилась в центре комнаты — без сомнения, остатки баррикады. Тела, множество тел, лежали поверх столов и распластались на покрытом изморозью полу. В распахнутых глазах посверкивали ледяные кристаллы, а лужи пролитой крови превратились в красивые рубиновые озерца.
По крайней мере, ничто не шевельнулось при звуке их шагов. Марух поднял фонарик и направил луч в глубину комнаты.
— Трон Бога-Императора! — выдохнул чернорабочий.
— Что такое?
Он быстро направил фонарик в пол.
— Оставайтесь здесь.
Марух не собирался испытывать на прочность и без того рассыпающийся рассудок Йоролла.
— Просто стойте здесь, а я добуду то, что нам нужно.
Чернорабочий шагнул в столовую, хрустя ботинками по кровавому стеклу рубиновых луж. Он попытался обогнуть тела по широкому кругу, но взгляд невольно устремлялся в ту сторону. То, что с жутковатой ясностью показал свет фонарика, вблизи становилось лишь очевиднее: ни один труп в зале бывшей столовой не остался неоскверненным. Марух перешагнул через освежеванное тело женщины, стараясь двигаться как можно аккуратнее и не наступить на ошметки плоти, примерзшие к полу. Когда он проходил мимо, лишенное кожи лицо — маска из обнажившихся вен и почерневших мышц — сверкнуло на него зубастой улыбкой.
От многих тел остались лишь окровавленные скелеты с отрубленными руками и ногами. На морозе тела мумифицировались и бесформенными грудами усыпали столы. Холод почти убил запах, но сейчас Марух понял, о чем говорил Йоролл. В самом деле, плохие специи.
Он подобрался ближе к закрытому люку пищевого склада. Только бы поворотное колесо не заскрипело! Марух вцепился обеими руками в заиндевевший металл и повернул. В кои-то веки удача ему улыбнулась — колесо подалось. Чернорабочий перевел дух и распахнул люк, за которым обнаружилась кладовая.
Похоже, ее еще никто не успел разграбить. Целые полки были заставлены коробками с сухими рационами и контейнерами с восстановленными мясопродуктами. На каждом красовалась гордая печать с аквилой или зубчатая шестерня Марса. Марух сделал три шага внутрь комнаты, когда сзади раздался крик.
Он знал, что может спрятаться. Может захлопнуть дверь кладовой и замерзнуть тут до смерти или найти какую-нибудь нору и ждать, пока все закончится. К тому же его единственным оружием был ручной фонарик, зажатый в онемевших пальцах.
Йоролл снова закричал. Крик оборвался влажным хрипом. Прежде чем Марух успел понять, что делает, он уже мчался назад, стуча ботинками по ледяному полу.
Убийца вошел в столовую, волоча в руках Йоролла и Дата. Трон, он был огромен! Его темные доспехи в красном свете казались чернильным пятном в луже крови, а от назойливого гудения силовой брони у Маруха заныли зубы.
Йоролл мертвым грузом висел в руке убийцы. Металлический кулак сомкнулся вокруг его горла, а голова откинулась под неестественным углом. Дат все еще отбивался и вопил. Чудовище тащило его за волосы.
Марух разжал потную ладонь и швырнул в убийцу фонариком. Фонарик отскочил от наплечника с эмблемой крылатого черепа, не оставив даже вмятины. Однако это вынудило убийцу развернуться и прорычать два слова в динамики шлема:
— Так-так.
С показной небрежностью убийца отшвырнул в сторону тело Йоролла, бросив его на стол с освежеванным трупом. Дат дергался в кулаке монстра, скользя подошвами ботинок по обледеневшему полу в поисках опоры и безуспешно пытаясь разжать стальные пальцы, вцепившиеся в его длинные сальные космы.
Марух не побежал. Он смертельно устал от холода и тесных труб, был полумертв от голода и трех проведенных без сна ночей. Ему обрыдло это крысиное существование, когда единственным чувством, прорывавшимся сквозь муки голода и боль в обмороженных конечностях, был страх. Слишком измученный, чтобы попытаться спастись бегством, он стоял посреди комнаты, набитой ободранными телами, и смотрел в лицо убийце. Какая смерть может быть хуже подобной жизни? Если по-честному?
— Зачем вы делаете это?
Марух наконец-то произнес вслух то, о чем думал все последние дни.
Убийца не остановился. Закованная в перчатку рука, уже тронутая инеем, сдавила горло Маруха. Удушье было хуже мороза. Марух почувствовал, как трещит позвоночник, как пережатые сухожилия стягивают гортань, не давая прорваться внутрь ни глотку воздуха. Убийца медленно оторвал его от пола и поднял к своему шлему. Череп, нарисованный на наличнике, злобно уставился на человека.
— Это был вопрос? — Убийца склонил голову набок, вперив в Маруха немигающий взгляд красных линз. — Ты действительно хочешь знать ответ или просто бормочешь от ужаса первую пришедшую тебе в голову чушь?
Давление на горле уменьшилось ровно настолько, чтобы рабочий сумел втянуть несколько глотков драгоценного воздуха и заговорить. С каждым вдохом в легкие Маруха проникала трупная вонь и цепенящий холод.
— Почему? — процедил он сквозь клейкие от слюны зубы.
Из-под череполикого шлема донеслось рычание.
— Я создал этот Империум. Я строил его, ночь за ночью, — он выстроен на моем поту, на моей гордости, на стали моего клинка. Я заплатил за него кровью своих братьев. Я сражался за Императора, ослепленный его светом, задолго до того, как вы объявили его мессией и заключили в саркофаг. Ты существуешь, смертный, только благодаря мне. Твоя жизнь принадлежит мне. Взгляни на меня. Ты знаешь, кто я такой. Забудь о лжи, которой тебя вскормили, и ты увидишь, кто держит в руках твою жизнь.
Марух почувствовал, как по ноге его бежит обжигающе-горячая струйка мочи. Падшие ангелы Великого Предателя. Миф. Легенда.
— Всего лишь легенда, — прохрипел он, болтаясь в воздухе. — Всего лишь легенда.
Дыхание, затраченное на отрицание очевидного, изморозью осело на доспехах воина.
— Мы не легенда. — Кулак убийцы снова сжался. — Мы — создатели твоей империи, стертые со страниц истории, преданные тем самым трупом, который гниет на Золотом Троне, пока вы ползаете перед ним на брюхе.
Сквозь резь в глазах Марух заметил металлический блеск — серебряный орел, выгравированный на нагруднике убийцы. Имперский символ аквилы, изуродованный и покрытый трещинами, на доспехах еретика.
— Ты обязан нам жизнью, смертный, поэтому я предоставлю тебе выбор. Ты можешь служить Восьмому легиону, — с расстановкой произнес убийца, — или умереть, захлебнувшись собственным криком.
— Это дорога к столовой, и нам нужны припасы. Сейчас не время спорить, Йор.
— Нет, к столовой не туда. Нам надо направо.
Йоролл ткнул пальцем в противоположный коридор.
— Там восточная техническая палуба, — проворчал Марух.
— Нет. — Голос Йоролла становился все громче и пронзительнее. — Мы должны пойти той дорогой.
— Давай уже пойдем куда-нибудь, — сказал Дат Маруху. — Брось его.
Йоролл заговорил прежде, чем Маруху пришлось делать выбор, за что пожилой чернорабочий был ему искренне благодарен.
— Нет, нет, я иду. Не оставляйте меня.
— Говорите потише, — шепотом произнес Марух. — И приглушите свет фонарей.
Он повел их вперед. Налево. Снова налево. По длинному коридору, затем направо. У поворота он замер и, поколебавшись, навел луч фонарика на двойной люк, ведущий в столовую.
— Нет… — еле слышно выдохнул Марух, словно его разом покинули все силы.
— В чем дело? — прошипел Йоролл.
Чернорабочий сощурил больные глаза и провел лучом фонарика по остаткам дверного проема. Люк был сорван с петель и валялся на полу грудой смятого металла.
— Плохи дела, — пробормотал Марух. — Убийцы побывали здесь.
— Они везде побывали, — ответил Дат.
Слова его больше напоминали вздох.
Марух стоял, дрожа на жгучем морозе. Фонарик плясал в его трясущихся пальцах.
— Пошли, — шепнул он. — Как можно тише.
Когда они приблизились к разбитой двери, Йоролл втянул носом воздух.
— Я что-то чую.
Марух медленно вдохнул. Воздух был настолько холодным, что обжег легкие, но чернорабочий не почувствовал ничего, кроме запаха влажного железа и собственной вони.
— Я нет. Ты о чем?
— Специи. Плохие специи.
Марух отвел глаза от подергивающегося лица Йоролла. Похоже, тот стремительно терял последние крохи рассудка.
Марух свернул за угол первым. Подкравшись к дверному проему, он всмотрелся в глубину обширного, залитого тусклым красным светом зала. На полу валялись десятки перевернутых столов. Стены покрыла копоть и вмятины от пуль, а целая куча стульев громоздилась в центре комнаты — без сомнения, остатки баррикады. Тела, множество тел, лежали поверх столов и распластались на покрытом изморозью полу. В распахнутых глазах посверкивали ледяные кристаллы, а лужи пролитой крови превратились в красивые рубиновые озерца.
По крайней мере, ничто не шевельнулось при звуке их шагов. Марух поднял фонарик и направил луч в глубину комнаты.
— Трон Бога-Императора! — выдохнул чернорабочий.
— Что такое?
Он быстро направил фонарик в пол.
— Оставайтесь здесь.
Марух не собирался испытывать на прочность и без того рассыпающийся рассудок Йоролла.
— Просто стойте здесь, а я добуду то, что нам нужно.
Чернорабочий шагнул в столовую, хрустя ботинками по кровавому стеклу рубиновых луж. Он попытался обогнуть тела по широкому кругу, но взгляд невольно устремлялся в ту сторону. То, что с жутковатой ясностью показал свет фонарика, вблизи становилось лишь очевиднее: ни один труп в зале бывшей столовой не остался неоскверненным. Марух перешагнул через освежеванное тело женщины, стараясь двигаться как можно аккуратнее и не наступить на ошметки плоти, примерзшие к полу. Когда он проходил мимо, лишенное кожи лицо — маска из обнажившихся вен и почерневших мышц — сверкнуло на него зубастой улыбкой.
От многих тел остались лишь окровавленные скелеты с отрубленными руками и ногами. На морозе тела мумифицировались и бесформенными грудами усыпали столы. Холод почти убил запах, но сейчас Марух понял, о чем говорил Йоролл. В самом деле, плохие специи.
Он подобрался ближе к закрытому люку пищевого склада. Только бы поворотное колесо не заскрипело! Марух вцепился обеими руками в заиндевевший металл и повернул. В кои-то веки удача ему улыбнулась — колесо подалось. Чернорабочий перевел дух и распахнул люк, за которым обнаружилась кладовая.
Похоже, ее еще никто не успел разграбить. Целые полки были заставлены коробками с сухими рационами и контейнерами с восстановленными мясопродуктами. На каждом красовалась гордая печать с аквилой или зубчатая шестерня Марса. Марух сделал три шага внутрь комнаты, когда сзади раздался крик.
Он знал, что может спрятаться. Может захлопнуть дверь кладовой и замерзнуть тут до смерти или найти какую-нибудь нору и ждать, пока все закончится. К тому же его единственным оружием был ручной фонарик, зажатый в онемевших пальцах.
Йоролл снова закричал. Крик оборвался влажным хрипом. Прежде чем Марух успел понять, что делает, он уже мчался назад, стуча ботинками по ледяному полу.
Убийца вошел в столовую, волоча в руках Йоролла и Дата. Трон, он был огромен! Его темные доспехи в красном свете казались чернильным пятном в луже крови, а от назойливого гудения силовой брони у Маруха заныли зубы.
Йоролл мертвым грузом висел в руке убийцы. Металлический кулак сомкнулся вокруг его горла, а голова откинулась под неестественным углом. Дат все еще отбивался и вопил. Чудовище тащило его за волосы.
Марух разжал потную ладонь и швырнул в убийцу фонариком. Фонарик отскочил от наплечника с эмблемой крылатого черепа, не оставив даже вмятины. Однако это вынудило убийцу развернуться и прорычать два слова в динамики шлема:
— Так-так.
С показной небрежностью убийца отшвырнул в сторону тело Йоролла, бросив его на стол с освежеванным трупом. Дат дергался в кулаке монстра, скользя подошвами ботинок по обледеневшему полу в поисках опоры и безуспешно пытаясь разжать стальные пальцы, вцепившиеся в его длинные сальные космы.
Марух не побежал. Он смертельно устал от холода и тесных труб, был полумертв от голода и трех проведенных без сна ночей. Ему обрыдло это крысиное существование, когда единственным чувством, прорывавшимся сквозь муки голода и боль в обмороженных конечностях, был страх. Слишком измученный, чтобы попытаться спастись бегством, он стоял посреди комнаты, набитой ободранными телами, и смотрел в лицо убийце. Какая смерть может быть хуже подобной жизни? Если по-честному?
— Зачем вы делаете это?
Марух наконец-то произнес вслух то, о чем думал все последние дни.
Убийца не остановился. Закованная в перчатку рука, уже тронутая инеем, сдавила горло Маруха. Удушье было хуже мороза. Марух почувствовал, как трещит позвоночник, как пережатые сухожилия стягивают гортань, не давая прорваться внутрь ни глотку воздуха. Убийца медленно оторвал его от пола и поднял к своему шлему. Череп, нарисованный на наличнике, злобно уставился на человека.
— Это был вопрос? — Убийца склонил голову набок, вперив в Маруха немигающий взгляд красных линз. — Ты действительно хочешь знать ответ или просто бормочешь от ужаса первую пришедшую тебе в голову чушь?
Давление на горле уменьшилось ровно настолько, чтобы рабочий сумел втянуть несколько глотков драгоценного воздуха и заговорить. С каждым вдохом в легкие Маруха проникала трупная вонь и цепенящий холод.
— Почему? — процедил он сквозь клейкие от слюны зубы.
Из-под череполикого шлема донеслось рычание.
— Я создал этот Империум. Я строил его, ночь за ночью, — он выстроен на моем поту, на моей гордости, на стали моего клинка. Я заплатил за него кровью своих братьев. Я сражался за Императора, ослепленный его светом, задолго до того, как вы объявили его мессией и заключили в саркофаг. Ты существуешь, смертный, только благодаря мне. Твоя жизнь принадлежит мне. Взгляни на меня. Ты знаешь, кто я такой. Забудь о лжи, которой тебя вскормили, и ты увидишь, кто держит в руках твою жизнь.
Марух почувствовал, как по ноге его бежит обжигающе-горячая струйка мочи. Падшие ангелы Великого Предателя. Миф. Легенда.
— Всего лишь легенда, — прохрипел он, болтаясь в воздухе. — Всего лишь легенда.
Дыхание, затраченное на отрицание очевидного, изморозью осело на доспехах воина.
— Мы не легенда. — Кулак убийцы снова сжался. — Мы — создатели твоей империи, стертые со страниц истории, преданные тем самым трупом, который гниет на Золотом Троне, пока вы ползаете перед ним на брюхе.
Сквозь резь в глазах Марух заметил металлический блеск — серебряный орел, выгравированный на нагруднике убийцы. Имперский символ аквилы, изуродованный и покрытый трещинами, на доспехах еретика.
— Ты обязан нам жизнью, смертный, поэтому я предоставлю тебе выбор. Ты можешь служить Восьмому легиону, — с расстановкой произнес убийца, — или умереть, захлебнувшись собственным криком.
>>599209
Отлично, спасибо.
Отлично, спасибо.
>>599202
Понабирают по объявлению. Как можно спутать крейсер хаоситов и лоялистов? У нее не только с дисциплиной проблемы.
>Похоже на ударный крейсер Странствующих Десантников, — сказала Арелла. — Только очень большой.
Понабирают по объявлению. Как можно спутать крейсер хаоситов и лоялистов? У нее не только с дисциплиной проблемы.
>>599196
И ведь мог писать неплохо. Ну впихнул еблю раба и навигаторши - так не зря впихнул, их сын станет йобой, если о сюжете трилогии еще вспомнят. Ну Талос ныл - у него отца убили, который для маров все. У КА и дорнитов Обдирателей вообще крышу рвет к хуям, когда они эмоции своих примархов переживают. Плюс "дар", плюс характер папкиного идеалиста, которому место в другом легионе.
В целом же серию вполне можно читать. Что случилось с АДБ потом - не знаю, но мне стремно всякий раз, когда слышу о новой книге его авторства. Скорее бы он грохнул Севатара к чертовой бабушке.
И ведь мог писать неплохо. Ну впихнул еблю раба и навигаторши - так не зря впихнул, их сын станет йобой, если о сюжете трилогии еще вспомнят. Ну Талос ныл - у него отца убили, который для маров все. У КА и дорнитов Обдирателей вообще крышу рвет к хуям, когда они эмоции своих примархов переживают. Плюс "дар", плюс характер папкиного идеалиста, которому место в другом легионе.
В целом же серию вполне можно читать. Что случилось с АДБ потом - не знаю, но мне стремно всякий раз, когда слышу о новой книге его авторства. Скорее бы он грохнул Севатара к чертовой бабушке.
Призраком он скользил по собору, этому грандиозному обиталищу фальшивого божества. Он бесшумно полз по сводчатому потолку, скрываясь там, куда не доставал свет факелов. Королева-жрица, владычица этого монументального сооружения, обирала свою паству. Она лишала их денег, свободы и самой крови. Она забирала их детей. Она управляла их жизнями. И все за сомнительную честь оказаться под ее защитой — защитой от других королей улиц и королев переулков, которые делали то же, что и она.
Бледного человека огорчало, что люди так слабы. Порой казалось, что они ничем не лучше собак, охранявших их дома. Они так же покорно принимали побои и носили ошейники, столь же тесные, пускай и не настолько материальные. Многие из них были вынуждены продаться в узаконенное рабство и носить татуировки своих хозяев, а другие просто носились по улицам дикими стаями, присваивая все, что пожелают, с помощью угроз или силы.
Большинство из них — тех, что не были связаны рабской клятвой — работали на литейных заводах, чье вонючее дыхание отравило небеса, скрыв тусклое солнце.
Он жил на задворках человеческого общества, не боясь наказания, и, следовательно, не имея представления о правосудии. В природу этих людей не была заложена необходимость подчиняться какому-либо закону, кроме права сильного — как и никаких сожалений по этому поводу. И даже это право делили сотни и сотни главарей мелких шаек и уличных банд.
Едва ли их можно было назвать людьми. Скорее, животными. Обитателями улья.
Однако он наблюдал за ними и учился. Лишь инстинкты заставляли их быть такими. А инстинкты можно контролировать. Хищников можно приручить. Добычу — пасти, как стадо.
Бледный человек понимал, что ему придется предстать перед многими из них этой ночью — так сказали ему карты. Тысячи людей, собравшиеся в этом поддельном святилище, увидят его впервые. Необходимая уступка, не более того. Он учился у них. Теперь они будут учиться у него.
Он крался все ближе, ближе, готовясь спрыгнуть с потолка.
Падение убило бы любого из них, но бледный человек уже свыкся с мыслью, что принадлежит к иной породе. Разжав руки, он перевернулся в воздухе, и его лохмотья распростерлись рваными крыльями.
Охи и ахи толпы заглушили шум его приземления. Их жрица, их хозяйка в великолепных одеждах, смердевших ружейным маслом и кровью невинных, задрожала и обмочилась от ужаса. Она умерла еще до того, как начала падать. Кровь потоком хлынула из дыры у нее в груди.
Бледный человек раздавил сердце жрицы в руке. Растерзанная плоть громко хрустнула.
— Ночной Призрак… — выдохнул кто-то — одинокий голос в застывшей толпе.
И вдруг все они начали повторять это имя, шептать его и выкрикивать. Некоторые бросились бежать, другие тыкали пальцами, третьи потянулись за оружием.
В этот момент он узрел истину — истину, которую чувствовал, но с которой ни разу не сталкивался лицом к лицу. Рабы ненавидели его так же сильно, как и их господа. Он был для них демоном, как и для их хозяев. Он угрожал им всем.
Бледный человек развернулся и скрылся под их ошеломленными взглядами, все это время не переставая хохотать.
Бледного человека огорчало, что люди так слабы. Порой казалось, что они ничем не лучше собак, охранявших их дома. Они так же покорно принимали побои и носили ошейники, столь же тесные, пускай и не настолько материальные. Многие из них были вынуждены продаться в узаконенное рабство и носить татуировки своих хозяев, а другие просто носились по улицам дикими стаями, присваивая все, что пожелают, с помощью угроз или силы.
Большинство из них — тех, что не были связаны рабской клятвой — работали на литейных заводах, чье вонючее дыхание отравило небеса, скрыв тусклое солнце.
Он жил на задворках человеческого общества, не боясь наказания, и, следовательно, не имея представления о правосудии. В природу этих людей не была заложена необходимость подчиняться какому-либо закону, кроме права сильного — как и никаких сожалений по этому поводу. И даже это право делили сотни и сотни главарей мелких шаек и уличных банд.
Едва ли их можно было назвать людьми. Скорее, животными. Обитателями улья.
Однако он наблюдал за ними и учился. Лишь инстинкты заставляли их быть такими. А инстинкты можно контролировать. Хищников можно приручить. Добычу — пасти, как стадо.
Бледный человек понимал, что ему придется предстать перед многими из них этой ночью — так сказали ему карты. Тысячи людей, собравшиеся в этом поддельном святилище, увидят его впервые. Необходимая уступка, не более того. Он учился у них. Теперь они будут учиться у него.
Он крался все ближе, ближе, готовясь спрыгнуть с потолка.
Падение убило бы любого из них, но бледный человек уже свыкся с мыслью, что принадлежит к иной породе. Разжав руки, он перевернулся в воздухе, и его лохмотья распростерлись рваными крыльями.
Охи и ахи толпы заглушили шум его приземления. Их жрица, их хозяйка в великолепных одеждах, смердевших ружейным маслом и кровью невинных, задрожала и обмочилась от ужаса. Она умерла еще до того, как начала падать. Кровь потоком хлынула из дыры у нее в груди.
Бледный человек раздавил сердце жрицы в руке. Растерзанная плоть громко хрустнула.
— Ночной Призрак… — выдохнул кто-то — одинокий голос в застывшей толпе.
И вдруг все они начали повторять это имя, шептать его и выкрикивать. Некоторые бросились бежать, другие тыкали пальцами, третьи потянулись за оружием.
В этот момент он узрел истину — истину, которую чувствовал, но с которой ни разу не сталкивался лицом к лицу. Рабы ненавидели его так же сильно, как и их господа. Он был для них демоном, как и для их хозяев. Он угрожал им всем.
Бледный человек развернулся и скрылся под их ошеломленными взглядами, все это время не переставая хохотать.
Призраком он скользил по собору, этому грандиозному обиталищу фальшивого божества. Он бесшумно полз по сводчатому потолку, скрываясь там, куда не доставал свет факелов. Королева-жрица, владычица этого монументального сооружения, обирала свою паству. Она лишала их денег, свободы и самой крови. Она забирала их детей. Она управляла их жизнями. И все за сомнительную честь оказаться под ее защитой — защитой от других королей улиц и королев переулков, которые делали то же, что и она.
Бледного человека огорчало, что люди так слабы. Порой казалось, что они ничем не лучше собак, охранявших их дома. Они так же покорно принимали побои и носили ошейники, столь же тесные, пускай и не настолько материальные. Многие из них были вынуждены продаться в узаконенное рабство и носить татуировки своих хозяев, а другие просто носились по улицам дикими стаями, присваивая все, что пожелают, с помощью угроз или силы.
Большинство из них — тех, что не были связаны рабской клятвой — работали на литейных заводах, чье вонючее дыхание отравило небеса, скрыв тусклое солнце.
Он жил на задворках человеческого общества, не боясь наказания, и, следовательно, не имея представления о правосудии. В природу этих людей не была заложена необходимость подчиняться какому-либо закону, кроме права сильного — как и никаких сожалений по этому поводу. И даже это право делили сотни и сотни главарей мелких шаек и уличных банд.
Едва ли их можно было назвать людьми. Скорее, животными. Обитателями улья.
Однако он наблюдал за ними и учился. Лишь инстинкты заставляли их быть такими. А инстинкты можно контролировать. Хищников можно приручить. Добычу — пасти, как стадо.
Бледный человек понимал, что ему придется предстать перед многими из них этой ночью — так сказали ему карты. Тысячи людей, собравшиеся в этом поддельном святилище, увидят его впервые. Необходимая уступка, не более того. Он учился у них. Теперь они будут учиться у него.
Он крался все ближе, ближе, готовясь спрыгнуть с потолка.
Падение убило бы любого из них, но бледный человек уже свыкся с мыслью, что принадлежит к иной породе. Разжав руки, он перевернулся в воздухе, и его лохмотья распростерлись рваными крыльями.
Охи и ахи толпы заглушили шум его приземления. Их жрица, их хозяйка в великолепных одеждах, смердевших ружейным маслом и кровью невинных, задрожала и обмочилась от ужаса. Она умерла еще до того, как начала падать. Кровь потоком хлынула из дыры у нее в груди.
Бледный человек раздавил сердце жрицы в руке. Растерзанная плоть громко хрустнула.
— Ночной Призрак… — выдохнул кто-то — одинокий голос в застывшей толпе.
И вдруг все они начали повторять это имя, шептать его и выкрикивать. Некоторые бросились бежать, другие тыкали пальцами, третьи потянулись за оружием.
В этот момент он узрел истину — истину, которую чувствовал, но с которой ни разу не сталкивался лицом к лицу. Рабы ненавидели его так же сильно, как и их господа. Он был для них демоном, как и для их хозяев. Он угрожал им всем.
Бледный человек развернулся и скрылся под их ошеломленными взглядами, все это время не переставая хохотать.
Бледного человека огорчало, что люди так слабы. Порой казалось, что они ничем не лучше собак, охранявших их дома. Они так же покорно принимали побои и носили ошейники, столь же тесные, пускай и не настолько материальные. Многие из них были вынуждены продаться в узаконенное рабство и носить татуировки своих хозяев, а другие просто носились по улицам дикими стаями, присваивая все, что пожелают, с помощью угроз или силы.
Большинство из них — тех, что не были связаны рабской клятвой — работали на литейных заводах, чье вонючее дыхание отравило небеса, скрыв тусклое солнце.
Он жил на задворках человеческого общества, не боясь наказания, и, следовательно, не имея представления о правосудии. В природу этих людей не была заложена необходимость подчиняться какому-либо закону, кроме права сильного — как и никаких сожалений по этому поводу. И даже это право делили сотни и сотни главарей мелких шаек и уличных банд.
Едва ли их можно было назвать людьми. Скорее, животными. Обитателями улья.
Однако он наблюдал за ними и учился. Лишь инстинкты заставляли их быть такими. А инстинкты можно контролировать. Хищников можно приручить. Добычу — пасти, как стадо.
Бледный человек понимал, что ему придется предстать перед многими из них этой ночью — так сказали ему карты. Тысячи людей, собравшиеся в этом поддельном святилище, увидят его впервые. Необходимая уступка, не более того. Он учился у них. Теперь они будут учиться у него.
Он крался все ближе, ближе, готовясь спрыгнуть с потолка.
Падение убило бы любого из них, но бледный человек уже свыкся с мыслью, что принадлежит к иной породе. Разжав руки, он перевернулся в воздухе, и его лохмотья распростерлись рваными крыльями.
Охи и ахи толпы заглушили шум его приземления. Их жрица, их хозяйка в великолепных одеждах, смердевших ружейным маслом и кровью невинных, задрожала и обмочилась от ужаса. Она умерла еще до того, как начала падать. Кровь потоком хлынула из дыры у нее в груди.
Бледный человек раздавил сердце жрицы в руке. Растерзанная плоть громко хрустнула.
— Ночной Призрак… — выдохнул кто-то — одинокий голос в застывшей толпе.
И вдруг все они начали повторять это имя, шептать его и выкрикивать. Некоторые бросились бежать, другие тыкали пальцами, третьи потянулись за оружием.
В этот момент он узрел истину — истину, которую чувствовал, но с которой ни разу не сталкивался лицом к лицу. Рабы ненавидели его так же сильно, как и их господа. Он был для них демоном, как и для их хозяев. Он угрожал им всем.
Бледный человек развернулся и скрылся под их ошеломленными взглядами, все это время не переставая хохотать.
>>599373
Каждый раз, когда читаю о Нострамо, меня охватывает непередаваемое омерзение и желание сжечь эту помойку к чертям собачьим. Лучше бы мир смерти.
Каждый раз, когда читаю о Нострамо, меня охватывает непередаваемое омерзение и желание сжечь эту помойку к чертям собачьим. Лучше бы мир смерти.
Куда пропал Дорн с мостика "Меча святотатства"
>>599885
Когда мне было 250 лет, и я ходил штурмовать батя всё время как-бы невзначай крутился в варпе, и всё спрашивал, что ты там затих, почему тебя не слышно? первый раз я не ответил, так он начал ломиться мне в голову, и орать, что ты там молчишь, что с тобой? начал материться, и говорить, что вообще золотой трон изнутри отключит, алсо, батя ругался, если я штурмую и не использую девастаторов и тяжелую технику, причём не просто перед рукопашной, а непосредственно во время боя, мотивировал это тем, что моя тактика не годится, и сам потом мне говорил: я сделал легионы их сверхлюдей, и ты не в праве их так терять!
однажды я мостик штурмовал, и слышу, батя практически материализовался где-то у двери в отдалении, ну я перчатку боли надел, и на пол накарачики присел, а там разлом в варп очень широкий снизу у стены, ну я в варп и смотрю, а там батя на карачиках сидит и в материум смотрит, и мне говорит: ты чё? ебанутый? чё ты там делаешь?
батя кстати всё время астрономикон направляет, чтобы корабли через варп путешествовали, направляет по 5 миллионов раз в день, а потом говорит, что трон жжёт, и ещё благословения дает он. пиздец короче!
реальная история. я не альфарий
>>599885
Когда мне было 250 лет, и я ходил штурмовать батя всё время как-бы невзначай крутился в варпе, и всё спрашивал, что ты там затих, почему тебя не слышно? первый раз я не ответил, так он начал ломиться мне в голову, и орать, что ты там молчишь, что с тобой? начал материться, и говорить, что вообще золотой трон изнутри отключит, алсо, батя ругался, если я штурмую и не использую девастаторов и тяжелую технику, причём не просто перед рукопашной, а непосредственно во время боя, мотивировал это тем, что моя тактика не годится, и сам потом мне говорил: я сделал легионы их сверхлюдей, и ты не в праве их так терять!
однажды я мостик штурмовал, и слышу, батя практически материализовался где-то у двери в отдалении, ну я перчатку боли надел, и на пол накарачики присел, а там разлом в варп очень широкий снизу у стены, ну я в варп и смотрю, а там батя на карачиках сидит и в материум смотрит, и мне говорит: ты чё? ебанутый? чё ты там делаешь?
батя кстати всё время астрономикон направляет, чтобы корабли через варп путешествовали, направляет по 5 миллионов раз в день, а потом говорит, что трон жжёт, и ещё благословения дает он. пиздец короче!
реальная история. я не альфарий
Фрагмент архива найденный в облаке астероидов, бывших Кадией
На экране начинает проигрываться пикт-запись, сперва темно, постепенно становятся видны две фигуры, одна в красной робе с посохом устроилась возле стены и задумчиво изучает ряды светящихся зеленым иероглифов.
Вторая, худощавая, в накидке из пластин незвестного материала подходит к стене и начинает проводить некие манипуляции.
С потолка периодически падает каменная крошка и частицы черного металла. Далее следует диалог
— Не лезь блять ксенос сука ебаный
Вторая фигура, не обращая внимания продолжает вводить символы
— Ты че хуево тебе сказали, отключай все нахуй обратно блять. техноеретик блять
По пещерам проходит дрожь, пилоны некронтир начинают светиться, с каждой секундой свечение усиливается, оживает вокс-кастер, сообщения предположительно принадлежат полевым офицерам 8-го кадийского полка:
— АААА! Бллядьс! ЁЁЁЁ! Су-ка! Ебан... ААА! блядь. УУА-А-АААА! Да бляяядь, сука! (Безумный смех хаоситов)
Магос подключается ауспики усиливая мощность, предположительно сообщения командования предателей:
— Аббадон ёбни ей, нахуй.
— Да как ей ёбнуть? Блядь, дебил, сука, ты, еблан.
— Ебашь ей в глаз, в глаз хуярь!
— УААА! УААА! ААА!
— Меч, меч мой давай!
— А! Ай, блядь!
— Меч давай, блядь! Дебил тзинчев, с-с-сука ты!
— Ты чё, охуел?
— Ебан ты, да ты...
— Ублюдок, блядь.
Вторая фигура исчезает, Магос пытается сбавить мощность
— Сука, ебан некронтирский, блядь! Железная залупа, блядь.
Все поглощает грохот и свечение. Запись обраывается
Ответы: >>599197 >>599217
На экране начинает проигрываться пикт-запись, сперва темно, постепенно становятся видны две фигуры, одна в красной робе с посохом устроилась возле стены и задумчиво изучает ряды светящихся зеленым иероглифов.
Вторая, худощавая, в накидке из пластин незвестного материала подходит к стене и начинает проводить некие манипуляции.
С потолка периодически падает каменная крошка и частицы черного металла. Далее следует диалог
— Не лезь блять ксенос сука ебаный
Вторая фигура, не обращая внимания продолжает вводить символы
— Ты че хуево тебе сказали, отключай все нахуй обратно блять. техноеретик блять
По пещерам проходит дрожь, пилоны некронтир начинают светиться, с каждой секундой свечение усиливается, оживает вокс-кастер, сообщения предположительно принадлежат полевым офицерам 8-го кадийского полка:
— АААА! Бллядьс! ЁЁЁЁ! Су-ка! Ебан... ААА! блядь. УУА-А-АААА! Да бляяядь, сука! (Безумный смех хаоситов)
Магос подключается ауспики усиливая мощность, предположительно сообщения командования предателей:
— Аббадон ёбни ей, нахуй.
— Да как ей ёбнуть? Блядь, дебил, сука, ты, еблан.
— Ебашь ей в глаз, в глаз хуярь!
— УААА! УААА! ААА!
— Меч, меч мой давай!
— А! Ай, блядь!
— Меч давай, блядь! Дебил тзинчев, с-с-сука ты!
— Ты чё, охуел?
— Ебан ты, да ты...
— Ублюдок, блядь.
Вторая фигура исчезает, Магос пытается сбавить мощность
— Сука, ебан некронтирский, блядь! Железная залупа, блядь.
Все поглощает грохот и свечение. Запись обраывается
Ответы: >>599197 >>599217
Фрагмент архива найденный в облаке астероидов, бывших Кадией
На экране начинает проигрываться пикт-запись, сперва темно, постепенно становятся видны две фигуры, одна в красной робе с посохом устроилась возле стены и задумчиво изучает ряды светящихся зеленым иероглифов.
Вторая, худощавая, в накидке из пластин незвестного материала подходит к стене и начинает проводить некие манипуляции.
С потолка периодически падает каменная крошка и частицы черного металла. Далее следует диалог
— Не лезь блять ксенос сука ебаный
Вторая фигура, не обращая внимания продолжает вводить символы
— Ты че хуево тебе сказали, отключай все нахуй обратно блять. техноеретик блять
По пещерам проходит дрожь, пилоны некронтир начинают светиться, с каждой секундой свечение усиливается, оживает вокс-кастер, сообщения предположительно принадлежат полевым офицерам 8-го кадийского полка:
— АААА! Бллядьс! ЁЁЁЁ! Су-ка! Ебан... ААА! блядь. УУА-А-АААА! Да бляяядь, сука! (Безумный смех хаоситов)
Магос подключается ауспики усиливая мощность, предположительно сообщения командования предателей:
— Аббадон ёбни ей, нахуй.
— Да как ей ёбнуть? Блядь, дебил, сука, ты, еблан.
— Ебашь ей в глаз, в глаз хуярь!
— УААА! УААА! ААА!
— Меч, меч мой давай!
— А! Ай, блядь!
— Меч давай, блядь! Дебил тзинчев, с-с-сука ты!
— Ты чё, охуел?
— Ебан ты, да ты...
— Ублюдок, блядь.
Вторая фигура исчезает, Магос пытается сбавить мощность
— Сука, ебан некронтирский, блядь! Железная залупа, блядь.
Все поглощает грохот и свечение. Запись обраывается
Ответы: >>599197 >>599217
На экране начинает проигрываться пикт-запись, сперва темно, постепенно становятся видны две фигуры, одна в красной робе с посохом устроилась возле стены и задумчиво изучает ряды светящихся зеленым иероглифов.
Вторая, худощавая, в накидке из пластин незвестного материала подходит к стене и начинает проводить некие манипуляции.
С потолка периодически падает каменная крошка и частицы черного металла. Далее следует диалог
— Не лезь блять ксенос сука ебаный
Вторая фигура, не обращая внимания продолжает вводить символы
— Ты че хуево тебе сказали, отключай все нахуй обратно блять. техноеретик блять
По пещерам проходит дрожь, пилоны некронтир начинают светиться, с каждой секундой свечение усиливается, оживает вокс-кастер, сообщения предположительно принадлежат полевым офицерам 8-го кадийского полка:
— АААА! Бллядьс! ЁЁЁЁ! Су-ка! Ебан... ААА! блядь. УУА-А-АААА! Да бляяядь, сука! (Безумный смех хаоситов)
Магос подключается ауспики усиливая мощность, предположительно сообщения командования предателей:
— Аббадон ёбни ей, нахуй.
— Да как ей ёбнуть? Блядь, дебил, сука, ты, еблан.
— Ебашь ей в глаз, в глаз хуярь!
— УААА! УААА! ААА!
— Меч, меч мой давай!
— А! Ай, блядь!
— Меч давай, блядь! Дебил тзинчев, с-с-сука ты!
— Ты чё, охуел?
— Ебан ты, да ты...
— Ублюдок, блядь.
Вторая фигура исчезает, Магос пытается сбавить мощность
— Сука, ебан некронтирский, блядь! Железная залупа, блядь.
Все поглощает грохот и свечение. Запись обраывается
Ответы: >>599197 >>599217
>>540630 (OP)
Итак, Золотой Трон отключился 001.000.М42 и возлюбленного всеми Императора после 10000 лет пребывания в состоянии полужизни, настигла мрачная гибель. Но его дух, за долгие годы вскормленный энергией сотен миллионов псайкеров, воспрял в Имматериуме и начал чудовищный бой с Богами Хаоса, к которому присоединились Эфирный Гаргант под управлением Горка и Морка, а также воссоединенный единой жертвенной песней угасающих эльдар Каэла Менше Кхаин. Возмущения в Варпе превышают даже те, что происходили после рождения Слаанеш, и недостижимыми становятся даже ближайшие миры. В обстановке полнейшего хаоса (и Хаоса, да) давным-давно развращенные прекрасными, обещающими великие знания видениями, насланными Драконом Пустоты, верхушка Адептус Механикус освобождает его из саркофага, и в Галактике начинается повсеместное пробуждение некронов. Но странное дело, они не нападают ни на людей, ни на эльдар, ни на орков, ни на Хаос. Их кошмарные корабли направляются наперерез флотам-ульям — ведь К’Тан сейчас боятся лишь одного: поглошения квинтиллионов тел, обладающих душами, единым, чудовищным Разумом Улья. Несущий Ночь, Дракон Пустоты, Обманщик и пробужденный ими Тот, Что В Говне Вовне сражаются вместе со своими слугами — они испивают энергию звёзд на пути тиранидов, превращая их в черные дыры или сверхновые. Бесконечно многие корабли Улья гибнут в этой схватке. Тем временем, в Имматериуме схватка достигает апогея. Эфирный Гаргант, переехавший и сокрушивший Слаанеш, разрушается под ударами Кхорна, но успевает нанести тому тяжкие раны. Кроваворукий Бог сошелся в смертельном поединке с Повелителем Колдунов, а ИМПЕРАТОР ЧЕЛОВЕЧЕСТВА!!! раз за разом погружает сияющий меч своего духа в мертвящую плоть Нургла… И ТУТ БЛЯДЬ УРИЕЛЬ ВЕНТРИС НА ДЕМОНИЧЕСКОМ ПАРОВОЗЕ ПРЯМО В МЯСО НАХУЙ ЖОПА КИШКИ ГОВНО ПО ВСЕМУ ВАРПУ!!!
Итак, Золотой Трон отключился 001.000.М42 и возлюбленного всеми Императора после 10000 лет пребывания в состоянии полужизни, настигла мрачная гибель. Но его дух, за долгие годы вскормленный энергией сотен миллионов псайкеров, воспрял в Имматериуме и начал чудовищный бой с Богами Хаоса, к которому присоединились Эфирный Гаргант под управлением Горка и Морка, а также воссоединенный единой жертвенной песней угасающих эльдар Каэла Менше Кхаин. Возмущения в Варпе превышают даже те, что происходили после рождения Слаанеш, и недостижимыми становятся даже ближайшие миры. В обстановке полнейшего хаоса (и Хаоса, да) давным-давно развращенные прекрасными, обещающими великие знания видениями, насланными Драконом Пустоты, верхушка Адептус Механикус освобождает его из саркофага, и в Галактике начинается повсеместное пробуждение некронов. Но странное дело, они не нападают ни на людей, ни на эльдар, ни на орков, ни на Хаос. Их кошмарные корабли направляются наперерез флотам-ульям — ведь К’Тан сейчас боятся лишь одного: поглошения квинтиллионов тел, обладающих душами, единым, чудовищным Разумом Улья. Несущий Ночь, Дракон Пустоты, Обманщик и пробужденный ими Тот, Что В Говне Вовне сражаются вместе со своими слугами — они испивают энергию звёзд на пути тиранидов, превращая их в черные дыры или сверхновые. Бесконечно многие корабли Улья гибнут в этой схватке. Тем временем, в Имматериуме схватка достигает апогея. Эфирный Гаргант, переехавший и сокрушивший Слаанеш, разрушается под ударами Кхорна, но успевает нанести тому тяжкие раны. Кроваворукий Бог сошелся в смертельном поединке с Повелителем Колдунов, а ИМПЕРАТОР ЧЕЛОВЕЧЕСТВА!!! раз за разом погружает сияющий меч своего духа в мертвящую плоть Нургла… И ТУТ БЛЯДЬ УРИЕЛЬ ВЕНТРИС НА ДЕМОНИЧЕСКОМ ПАРОВОЗЕ ПРЯМО В МЯСО НАХУЙ ЖОПА КИШКИ ГОВНО ПО ВСЕМУ ВАРПУ!!!
>>541474
Тальдира погибла до событий Дов2, и на Кронусе командиром Раввинов был Тул.
Тальдира погибла до событий Дов2, и на Кронусе командиром Раввинов был Тул.
Кадия пала... Силам Империума ели удалось сдержать силы Хасо и Абаддона на пути к Святой Терре. Миллионы людей и тысячи космодесантников сталкивались в кровавых битвах. И никому не известено, каким б был исход этих сражений, если бы не внезапная помощь. Как только кадия разлетелась на куски, Око ужаса стало расширяться а силы хаоса потоком хлынули из него на Империум. И две равные силы сошлись в битве. И казалось, что Империуму уже некугда отступать, как вдруг в глубине Ока засиял золотой свет. И тогда оно извергло здоровенного гигантского воина в золотых доспехах. Его лик сиял и был подобен божественному. На его золотых доспехах были выгравированны золотые цифры и XI. На левом плече у него лежал Леман Русс с бочкой мьеда в руках, а на правом Корвус Коракс, в руках он (примарх) нес золотой канат, которым он стягивал Око Ужаса. Сзади ехал изрядно потрепанный мотоцикл с Джагатай Ханом, и к мотоциклу были привязанны Альфарий с Омегоном. И сказал он Хану:
-Хан, братишка, бразе, бро, брат, дай же мне своего железного коня.
И дал он ему свой мотоцикл. И сел он на мотоцикл(у него дома, в Оке ужаса был свой золотой, но он его не взял.) а он просел. Обвязал золотой канат вокруг правой руки, поднял ее над головой и поехал, прямо по космосу. Ехал он ехал и доехал до Истребителя планет. Закружил он вокруг него накручивая золотой тросс вокруг планеты и остановился. Слез с байка, да пошел на абордаж. Пробился он свозь толпы космодесанта хаоса к капитанскому мостику, а Абаддона там нет. Застучал он по трону:
-Абаддон, Абаддон, выходи на бой честный биться!
И три раза он кричал, пока не вышел Абаддон.
-Щас ты ответишь за свои злободеяния, мерзский предатель!
И стали они биться, день бьются, два бьются , устали оба, и кричит Абаддон, предатели-предатели, мне помощь нужна!
И ушел в тень трона отдыхать. А со всех сторон налетели Тысяча сынов.
-Готовся к смерти лоялист! За просперо, за братьев! В нас сила магнуса!
Но Потерянный примарх не растерялся и крикнул им:
-Вашь примарх предатель!
И озыерели десантники и принялись срывать с себя доспехи с криком:
-МА-ГН-УС-НИ-ПРИ-ДА-ВАЛ!!!-и убежали.
И вышли тогда шумовые десантники. И держали в руках шумовое оружие, и играло оно Киркобаскова под дабстеп. Но снова не растерялся наш примарх, он достал свой золотой когитатор и с криком:" Я СЛУШАЮ НЕЙРОФАНК, МУЗЫКУ ПРОГРЕСИВНОГО МЕНЬШИНСТВА, 190bpm!!!" активировал когитатор, и излились из него звуки прекрасные и ужасные одновременно.
Разрыдались нойзмарины, побрасали бластмастеры на землю, вырвали у себя динамики изо рта и убежали.
Вышли тогда из тени плагмарины, мухами и хлебом сладким изпражнениями облепленные. Но снова не растерялся примарх, он показал пальцем на герпис на своей губе!
-Бля, да ну нахуй, мы на это не подписывались!
А кхорниты не вышли, они пиздились. Им некогда. Да и уважали они примарха.
И тогдв из тени вышла фигура столь высокая и величественная как примврх, но не в золотой броне.
-Я, второй потерянный примарх! Склонись пред моей мощью!
-Нет, не ты второй примарх, ведь второй примарх, это... ГАБРИЭЛЬ АНГЕЛОС!
-НЕЕЕЕЕТ! - и тоже убежал.
И вышел тогда из тени Абаддон, и снова они бились. Но примарх одержал победу, приставил золотой меч к голове Абаддона и отрезал уже нвхер этот ебаный петушиный хохолок, сука как же бесит он меня отрезал ему голову. А нечестивые когди Хоруса он растоптал. Подошел он к пульту управления запыханный и включил полный вперед. Быстро летел звездолет, а потом застопорился, то золотой шнур натянулся и зашил Око Ужаса. И нестало его. И полетел он к святой Терре. По дороге он подхватил своих братьев, да залетел в царство Ультрамар. Там он подошел к телу Жилиманна. Достал поддорожник, плюнул на него и приложил к телу. И, о чудо! Жиллиман ожил! Зашевелился, заворчал и встал! И так Империум отразил нападение хаоса!
В центре Соляриуса, на святой Терре, на золотом троне сидел Император. И был он дум радостных полон, и улыбался он. Ведь сыны его в сброе. И сиял ярко Астрономикон...
А в другой части золотого дворца, на золотом диване лежали XI примарх и святая селестина. Примарх обнимал ее за бедра и кормил виноградиком. А потом они ебались десять дней подрят, могли и больше но у примарха были дела.
-Хан, братишка, бразе, бро, брат, дай же мне своего железного коня.
И дал он ему свой мотоцикл. И сел он на мотоцикл(у него дома, в Оке ужаса был свой золотой, но он его не взял.) а он просел. Обвязал золотой канат вокруг правой руки, поднял ее над головой и поехал, прямо по космосу. Ехал он ехал и доехал до Истребителя планет. Закружил он вокруг него накручивая золотой тросс вокруг планеты и остановился. Слез с байка, да пошел на абордаж. Пробился он свозь толпы космодесанта хаоса к капитанскому мостику, а Абаддона там нет. Застучал он по трону:
-Абаддон, Абаддон, выходи на бой честный биться!
И три раза он кричал, пока не вышел Абаддон.
-Щас ты ответишь за свои злободеяния, мерзский предатель!
И стали они биться, день бьются, два бьются , устали оба, и кричит Абаддон, предатели-предатели, мне помощь нужна!
И ушел в тень трона отдыхать. А со всех сторон налетели Тысяча сынов.
-Готовся к смерти лоялист! За просперо, за братьев! В нас сила магнуса!
Но Потерянный примарх не растерялся и крикнул им:
-Вашь примарх предатель!
И озыерели десантники и принялись срывать с себя доспехи с криком:
-МА-ГН-УС-НИ-ПРИ-ДА-ВАЛ!!!-и убежали.
И вышли тогда шумовые десантники. И держали в руках шумовое оружие, и играло оно Киркобаскова под дабстеп. Но снова не растерялся наш примарх, он достал свой золотой когитатор и с криком:" Я СЛУШАЮ НЕЙРОФАНК, МУЗЫКУ ПРОГРЕСИВНОГО МЕНЬШИНСТВА, 190bpm!!!" активировал когитатор, и излились из него звуки прекрасные и ужасные одновременно.
Разрыдались нойзмарины, побрасали бластмастеры на землю, вырвали у себя динамики изо рта и убежали.
Вышли тогда из тени плагмарины, мухами и хлебом сладким изпражнениями облепленные. Но снова не растерялся примарх, он показал пальцем на герпис на своей губе!
-Бля, да ну нахуй, мы на это не подписывались!
А кхорниты не вышли, они пиздились. Им некогда. Да и уважали они примарха.
И тогдв из тени вышла фигура столь высокая и величественная как примврх, но не в золотой броне.
-Я, второй потерянный примарх! Склонись пред моей мощью!
-Нет, не ты второй примарх, ведь второй примарх, это... ГАБРИЭЛЬ АНГЕЛОС!
-НЕЕЕЕЕТ! - и тоже убежал.
И вышел тогда из тени Абаддон, и снова они бились. Но примарх одержал победу, приставил золотой меч к голове Абаддона и отрезал уже нвхер этот ебаный петушиный хохолок, сука как же бесит он меня отрезал ему голову. А нечестивые когди Хоруса он растоптал. Подошел он к пульту управления запыханный и включил полный вперед. Быстро летел звездолет, а потом застопорился, то золотой шнур натянулся и зашил Око Ужаса. И нестало его. И полетел он к святой Терре. По дороге он подхватил своих братьев, да залетел в царство Ультрамар. Там он подошел к телу Жилиманна. Достал поддорожник, плюнул на него и приложил к телу. И, о чудо! Жиллиман ожил! Зашевелился, заворчал и встал! И так Империум отразил нападение хаоса!
В центре Соляриуса, на святой Терре, на золотом троне сидел Император. И был он дум радостных полон, и улыбался он. Ведь сыны его в сброе. И сиял ярко Астрономикон...
А в другой части золотого дворца, на золотом диване лежали XI примарх и святая селестина. Примарх обнимал ее за бедра и кормил виноградиком. А потом они ебались десять дней подрят, могли и больше но у примарха были дела.
Кадия пала... Силам Империума ели удалось сдержать силы Хасо и Абаддона на пути к Святой Терре. Миллионы людей и тысячи космодесантников сталкивались в кровавых битвах. И никому не известено, каким б был исход этих сражений, если бы не внезапная помощь. Как только кадия разлетелась на куски, Око ужаса стало расширяться а силы хаоса потоком хлынули из него на Империум. И две равные силы сошлись в битве. И казалось, что Империуму уже некугда отступать, как вдруг в глубине Ока засиял золотой свет. И тогда оно извергло здоровенного гигантского воина в золотых доспехах. Его лик сиял и был подобен божественному. На его золотых доспехах были выгравированны золотые цифры и XI. На левом плече у него лежал Леман Русс с бочкой мьеда в руках, а на правом Корвус Коракс, в руках он (примарх) нес золотой канат, которым он стягивал Око Ужаса. Сзади ехал изрядно потрепанный мотоцикл с Джагатай Ханом, и к мотоциклу были привязанны Альфарий с Омегоном. И сказал он Хану:
-Хан, братишка, бразе, бро, брат, дай же мне своего железного коня.
И дал он ему свой мотоцикл. И сел он на мотоцикл(у него дома, в Оке ужаса был свой золотой, но он его не взял.) а он просел. Обвязал золотой канат вокруг правой руки, поднял ее над головой и поехал, прямо по космосу. Ехал он ехал и доехал до Истребителя планет. Закружил он вокруг него накручивая золотой тросс вокруг планеты и остановился. Слез с байка, да пошел на абордаж. Пробился он свозь толпы космодесанта хаоса к капитанскому мостику, а Абаддона там нет. Застучал он по трону:
-Абаддон, Абаддон, выходи на бой честный биться!
И три раза он кричал, пока не вышел Абаддон.
-Щас ты ответишь за свои злободеяния, мерзский предатель!
И стали они биться, день бьются, два бьются , устали оба, и кричит Абаддон, предатели-предатели, мне помощь нужна!
И ушел в тень трона отдыхать. А со всех сторон налетели Тысяча сынов.
-Готовся к смерти лоялист! За просперо, за братьев! В нас сила магнуса!
Но Потерянный примарх не растерялся и крикнул им:
-Вашь примарх предатель!
И озыерели десантники и принялись срывать с себя доспехи с криком:
-МА-ГН-УС-НИ-ПРИ-ДА-ВАЛ!!!-и убежали.
И вышли тогда шумовые десантники. И держали в руках шумовое оружие, и играло оно Киркобаскова под дабстеп. Но снова не растерялся наш примарх, он достал свой золотой когитатор и с криком:" Я СЛУШАЮ НЕЙРОФАНК, МУЗЫКУ ПРОГРЕСИВНОГО МЕНЬШИНСТВА, 190bpm!!!" активировал когитатор, и излились из него звуки прекрасные и ужасные одновременно.
Разрыдались нойзмарины, побрасали бластмастеры на землю, вырвали у себя динамики изо рта и убежали.
Вышли тогда из тени плагмарины, мухами и хлебом сладким изпражнениями облепленные. Но снова не растерялся примарх, он показал пальцем на герпис на своей губе!
-Бля, да ну нахуй, мы на это не подписывались!
А кхорниты не вышли, они пиздились. Им некогда. Да и уважали они примарха.
И тогдв из тени вышла фигура столь высокая и величественная как примврх, но не в золотой броне.
-Я, второй потерянный примарх! Склонись пред моей мощью!
-Нет, не ты второй примарх, ведь второй примарх, это... ГАБРИЭЛЬ АНГЕЛОС!
-НЕЕЕЕЕТ! - и тоже убежал.
И вышел тогда из тени Абаддон, и снова они бились. Но примарх одержал победу, приставил золотой меч к голове Абаддона и отрезал уже нвхер этот ебаный петушиный хохолок, сука как же бесит он меня отрезал ему голову. А нечестивые когди Хоруса он растоптал. Подошел он к пульту управления запыханный и включил полный вперед. Быстро летел звездолет, а потом застопорился, то золотой шнур натянулся и зашил Око Ужаса. И нестало его. И полетел он к святой Терре. По дороге он подхватил своих братьев, да залетел в царство Ультрамар. Там он подошел к телу Жилиманна. Достал поддорожник, плюнул на него и приложил к телу. И, о чудо! Жиллиман ожил! Зашевелился, заворчал и встал! И так Империум отразил нападение хаоса!
В центре Соляриуса, на святой Терре, на золотом троне сидел Император. И был он дум радостных полон, и улыбался он. Ведь сыны его в сброе. И сиял ярко Астрономикон...
А в другой части золотого дворца, на золотом диване лежали XI примарх и святая селестина. Примарх обнимал ее за бедра и кормил виноградиком. А потом они ебались десять дней подрят, могли и больше но у примарха были дела.
-Хан, братишка, бразе, бро, брат, дай же мне своего железного коня.
И дал он ему свой мотоцикл. И сел он на мотоцикл(у него дома, в Оке ужаса был свой золотой, но он его не взял.) а он просел. Обвязал золотой канат вокруг правой руки, поднял ее над головой и поехал, прямо по космосу. Ехал он ехал и доехал до Истребителя планет. Закружил он вокруг него накручивая золотой тросс вокруг планеты и остановился. Слез с байка, да пошел на абордаж. Пробился он свозь толпы космодесанта хаоса к капитанскому мостику, а Абаддона там нет. Застучал он по трону:
-Абаддон, Абаддон, выходи на бой честный биться!
И три раза он кричал, пока не вышел Абаддон.
-Щас ты ответишь за свои злободеяния, мерзский предатель!
И стали они биться, день бьются, два бьются , устали оба, и кричит Абаддон, предатели-предатели, мне помощь нужна!
И ушел в тень трона отдыхать. А со всех сторон налетели Тысяча сынов.
-Готовся к смерти лоялист! За просперо, за братьев! В нас сила магнуса!
Но Потерянный примарх не растерялся и крикнул им:
-Вашь примарх предатель!
И озыерели десантники и принялись срывать с себя доспехи с криком:
-МА-ГН-УС-НИ-ПРИ-ДА-ВАЛ!!!-и убежали.
И вышли тогда шумовые десантники. И держали в руках шумовое оружие, и играло оно Киркобаскова под дабстеп. Но снова не растерялся наш примарх, он достал свой золотой когитатор и с криком:" Я СЛУШАЮ НЕЙРОФАНК, МУЗЫКУ ПРОГРЕСИВНОГО МЕНЬШИНСТВА, 190bpm!!!" активировал когитатор, и излились из него звуки прекрасные и ужасные одновременно.
Разрыдались нойзмарины, побрасали бластмастеры на землю, вырвали у себя динамики изо рта и убежали.
Вышли тогда из тени плагмарины, мухами и хлебом сладким изпражнениями облепленные. Но снова не растерялся примарх, он показал пальцем на герпис на своей губе!
-Бля, да ну нахуй, мы на это не подписывались!
А кхорниты не вышли, они пиздились. Им некогда. Да и уважали они примарха.
И тогдв из тени вышла фигура столь высокая и величественная как примврх, но не в золотой броне.
-Я, второй потерянный примарх! Склонись пред моей мощью!
-Нет, не ты второй примарх, ведь второй примарх, это... ГАБРИЭЛЬ АНГЕЛОС!
-НЕЕЕЕЕТ! - и тоже убежал.
И вышел тогда из тени Абаддон, и снова они бились. Но примарх одержал победу, приставил золотой меч к голове Абаддона и отрезал уже нвхер этот ебаный петушиный хохолок, сука как же бесит он меня отрезал ему голову. А нечестивые когди Хоруса он растоптал. Подошел он к пульту управления запыханный и включил полный вперед. Быстро летел звездолет, а потом застопорился, то золотой шнур натянулся и зашил Око Ужаса. И нестало его. И полетел он к святой Терре. По дороге он подхватил своих братьев, да залетел в царство Ультрамар. Там он подошел к телу Жилиманна. Достал поддорожник, плюнул на него и приложил к телу. И, о чудо! Жиллиман ожил! Зашевелился, заворчал и встал! И так Империум отразил нападение хаоса!
В центре Соляриуса, на святой Терре, на золотом троне сидел Император. И был он дум радостных полон, и улыбался он. Ведь сыны его в сброе. И сиял ярко Астрономикон...
А в другой части золотого дворца, на золотом диване лежали XI примарх и святая селестина. Примарх обнимал ее за бедра и кормил виноградиком. А потом они ебались десять дней подрят, могли и больше но у примарха были дела.
>>602055
Только ради последней сцены и писал это.
Только ради последней сцены и писал это.
>>602055
Этого летописца закоротило, несите нового. Ожидал подъебку в духе Вентриса на паровозе, но ее нет, один школопафос и вайфудрочество. Скукота.
Этого летописца закоротило, несите нового. Ожидал подъебку в духе Вентриса на паровозе, но ее нет, один школопафос и вайфудрочество. Скукота.
>>602108
Затем, что биопроблемам место в /b.
Затем, что биопроблемам место в /b.
>>602112
Будто что то плохое.
А еще золото. Потом есши лень не будет напишу летопись про еретический орден зеленых слоновн
Бля, забыл написать как примарх бьет абу) плоской частью меча по рукам и те отваливаются. Летописи такие и должны быть.
>>602108
Зачем ты отвечаешь на фразы адресоыанные мне?
>>602097
Уже 4 раза
> вайфу
Будто что то плохое.
А еще золото. Потом есши лень не будет напишу летопись про еретический орден зеленых слоновн
Бля, забыл написать как примарх бьет абу) плоской частью меча по рукам и те отваливаются. Летописи такие и должны быть.
>>602108
Зачем ты отвечаешь на фразы адресоыанные мне?
>>602097
Уже 4 раза
>>602122
Ты выше бедер вообще смотрел? У нее ебало как у мужика. Хотя кто тебя знает, может, ты любитель дам с сюрпризом, как Жиллиман.
Ты лучше тексты свои вычесывай, летописец хуев. Ошибки и очепятки пиздец глаза режут.
Ты выше бедер вообще смотрел? У нее ебало как у мужика. Хотя кто тебя знает, может, ты любитель дам с сюрпризом, как Жиллиман.
Ты лучше тексты свои вычесывай, летописец хуев. Ошибки и очепятки пиздец глаза режут.
>>602129
Я заебался писать эти 6 с лишним тысяч символов. И я прочитал перед ьем как отправить. Там было дохуя опечаток с заменлй символов, так как палец попадал на другую букву и клава лагала.
На второй пикче, которая обрезанный скрин-все нормально. У нее довольно милое лицо. Но самое крутое это конечно бедра. Но лицо тоже норм, 7-8/10
Я заебался писать эти 6 с лишним тысяч символов. И я прочитал перед ьем как отправить. Там было дохуя опечаток с заменлй символов, так как палец попадал на другую букву и клава лагала.
>ты выше бедер вообще смотрел?
На второй пикче, которая обрезанный скрин-все нормально. У нее довольно милое лицо. Но самое крутое это конечно бедра. Но лицо тоже норм, 7-8/10
13 Кб, 259x194- Слушай и запоминай. Командующий налетом на Кадию был князь демонов Уркратос. Средний офицер, на самом деле, но исполнительный. Исполнительный, безусловно. Профессионал, но без фантазии.
- У хаоситов вообще, людей с фантазией было немного.
- Дерьмо грокса на палочке. Ничего, фес, не знаешь, ничего не можешь. Чего ты вообще, фес, в Астра Милитарум делаешь? Какие самолеты были на этих авианосцах?
- А?
- Не а! Какие самолеты были? Какой самый известный самолет на кадианском театре военных действий?
- "Альбатрос".
- Идиот. Сколько истребителей, фраг тебя раздери? Сколько, фес, истребителей, кишки Императора?
- 999.M41 флот Черного Легиона в составе шести авианосцев: "Темная кровь", "Беспощадная смерть", "Твердыня Агонии", "Ярость проклятия", "Пытка", "Вечность боли". А также 2-х линейных кораблей: "Терминус Эст" и "Мстительный дух", появились на траверсе течения Оаху, Кадийских врат. 1-ое ударное воздушное соединенние насчитывало 50 истребителей "Адский коготь", 40 торпедоносцев, и 81 пикирующий бомбардировщик.
- В итоге этого налета, 4 линейных корабля имперского флота были уничтожены. Какие корабли?
- Какие корабли? "Легатус Стигиес", "Божественное право", "Кардинал Борас" и "Меч воздаяния".
- Это знать надо! Если ты учился в 6 училище Схолы Прогениум. Это классика, фес!
- Сколько истребителей, примаршье дерьмо? Сколько, фес, истребителей, скотина фесова?
- Сейчас наша армия ориентируется именно на этих офицеров.
- По крайней мере, это те немногие, кто сурово покарал хаоситских отродий. И это знать надо!
Отрывок из драмы "Изумрудный олифант" неизвестного летописца
- У хаоситов вообще, людей с фантазией было немного.
- Дерьмо грокса на палочке. Ничего, фес, не знаешь, ничего не можешь. Чего ты вообще, фес, в Астра Милитарум делаешь? Какие самолеты были на этих авианосцах?
- А?
- Не а! Какие самолеты были? Какой самый известный самолет на кадианском театре военных действий?
- "Альбатрос".
- Идиот. Сколько истребителей, фраг тебя раздери? Сколько, фес, истребителей, кишки Императора?
- 999.M41 флот Черного Легиона в составе шести авианосцев: "Темная кровь", "Беспощадная смерть", "Твердыня Агонии", "Ярость проклятия", "Пытка", "Вечность боли". А также 2-х линейных кораблей: "Терминус Эст" и "Мстительный дух", появились на траверсе течения Оаху, Кадийских врат. 1-ое ударное воздушное соединенние насчитывало 50 истребителей "Адский коготь", 40 торпедоносцев, и 81 пикирующий бомбардировщик.
- В итоге этого налета, 4 линейных корабля имперского флота были уничтожены. Какие корабли?
- Какие корабли? "Легатус Стигиес", "Божественное право", "Кардинал Борас" и "Меч воздаяния".
- Это знать надо! Если ты учился в 6 училище Схолы Прогениум. Это классика, фес!
- Сколько истребителей, примаршье дерьмо? Сколько, фес, истребителей, скотина фесова?
- Сейчас наша армия ориентируется именно на этих офицеров.
- По крайней мере, это те немногие, кто сурово покарал хаоситских отродий. И это знать надо!
Отрывок из драмы "Изумрудный олифант" неизвестного летописца
ШВЕЙК ЕДЕТ УСТРАИВАТЬ ЭКСТЕРМИНАТУС
Отто Кац задумчиво сидел над расшифровкой астропатического сообщения, только что полученного с Терры. Это было предписание совета Ордо:
"Настоящим Триумвират Ордо Священной Инквизиции отменяет до окончания Крестового Похода все имевшие до сих пор силу предписания, касающиеся экстерминатусов. К исполнению и сведению лордов инквизиции устанавливаются следующие правила:
1. Экстерминатусы планетарного масштаба отменяются.
2. Экстерминатусы во фронтовой полосе разрешается осуществалять в исключительно в границах зараженного района.
3. На мирах-кузницах экстерминатусы могут быть совершаемы в ограниченном масштабе на основании заключения генерал-фабрикатора, поскольку указанный обряд не нарушает работы мануфакториумов.
4. В исключительных случаях разрешаются экстерминатусы в масштабах улья.
5. Лорд-инквизитор обязан по запросу гражданских властей осуществлять экстерминатус там, где по мнению гражданских властей экстерминатус необходим.
Инквизитор еще раз перечитал запрос от Эклезиархии, в котором ему предлагалось явиться завтра к особняку архиепископа экстерминировать гнездо генокрадов.
- Послушайте, Швейк,- позвал инквизитор ,- ну, не свинство ли это? Как будто на всю Некромунду только один представитель Ордо Ксенос - это я! Почему туда не пошлют хотя бы того пуританина, который ночевал у нас недавно? Придется нам ехать к арихепископу зачищать генокрадов. Я даже забыл, как это делается.
- Что ж, купим "Справочник начинающего ксенофоба", милорд инквизитор. Там об этом есть,- сказал Швейк.- "Справочник" для ксенофобов - все равно, что путеводитель для иностранцев...
Вот, к примеру, в крепости-монастыре на Эмаузе работал один помощником садовника. Решил он заделаться дознавателем, чтобы получить силовую броню и не трепать своей одежды. Для этого ему пришлось купить "Справочник" и выучить, как правильно торговаться со стриксис, кто тот единственный варбосс, который уберегся от комиссара Яррика, что значит иметь чистый генокод и прочие подобные мелочи. А потом он продал тайком половину оружейного склада и с позором вылетел из Ордо. При встрече он мне сказал: "Болтеры-то я мог продать и без справочника".
Когда Швейк купил и принес инквизитору справочник, тот, перелистывая его, сказал:
- Ну вот, зачистку гнезда генокрадов может совершать только полноправный лорд-инквизитор и только орочьим напалмом. Значит, Швейк, вам совершать экстерминатус нельзя. Прочтите-ка мне, как совершается экстерминирование.
Швейк прочел:
- "...совершается так: инквизитор заливает гнездо напалмом, произнося одновременно молитву: "Через это святое прижигание и в исполнение всеблагой воли Имперетора да изгоняются ксеносы сии".
- Значит, нам нужен напалм. Вот вам десять тысяч, купите два полных бака. У меня в загашнике такого наверное нет.
Швейк отправился в путь орочьим напалмом.
Отыскать его оказалось труднее, чем копье из сказок Имперских Кулаков. Швейк побывал в нескольких лавочках, но стоило ему произнести: "Будьте любезны, два бака орочьего напалма",- всюду или фыркали ему в лицо, или в ужасе прятались под прилавок. Но Швейк неизменно сохранял серьезный вид.
Он решил попытать счастья у апотекариев. От первого велели его вывести. У другого хотели вызвать по воксу наряд терминаторов, а у третьего серв ему сказал, что у в лавке Ордо Еретикус на складе наверняка найдется нужный напалм.
Фирма Ордо Еретикус торговала бойко. Ни один покупатель не уходил оттуда неудовлетворенным.
Если покупатель просил восьмиконечных звезд, ему выдавали икону Императора, и все оставались довольны друг другом.
Когда Швейк попросил орочьего напалма на десять тысяч, хозяин сказал приказчику:
- Таухен, налейте ему пятьсот литров освященного прометиума номер три.
А Таухен, выкатывая баки с прометиумом, сказал Швейку, как и полагается приказчику:
- Товарец высшего качества-с. В случае, если потребуется жечь еретиков или там изгонять демонов - благоволите обратиться к нам-с. Будете довольны. Фирма солидная.
- Ну, напалм у нас есть,- торжественно объявил Швейк, возвратясь из магазина Ордо Еретикус,- прометиум номер три, первый сорт. Хватит на пол-улья. Фирма солидная. Продает также болтеры, пиломечи, и святую воду. Еще нам нужна сирена.
- А сирена на что?
- Сигналить по дороге, чтобы народ снимал шапки, когда мы поедем с благословением Императора и с прометием номер три. Так полагается. Было много случаев, когда арестовывали таких, которые на это не обращали никакого внимания и не снимали шапок. Однажды в Примарисе гвардеец избил слепого, он тоже не снял шапки. Этого слепого еще и посадили за подстрекательство к ереси, потому как на суде было доказано, что он не глухонемой, а только слепой и, значит, сирену слышал и других вводил в соблазн, хотя дело происходило ночью. Это все полагается соблюдать, как и в праздник возношения Саббат. В другой раз люди бы на нас и внимания не обратили, а теперь начнут перед нами шапки ломать. Так если вы, милорд инквизитор, ничего против не имеете, я достану сирену. Я мигом.
Получив разрешение, Швейк уже через полчаса принес сирену.
- Это с "рино" унитазников,- сообщил он.- Обошлась в пять минут страху, но долго пришлось ждать, - все время терминатор мимо ходил.
Отто Кац задумчиво сидел над расшифровкой астропатического сообщения, только что полученного с Терры. Это было предписание совета Ордо:
"Настоящим Триумвират Ордо Священной Инквизиции отменяет до окончания Крестового Похода все имевшие до сих пор силу предписания, касающиеся экстерминатусов. К исполнению и сведению лордов инквизиции устанавливаются следующие правила:
1. Экстерминатусы планетарного масштаба отменяются.
2. Экстерминатусы во фронтовой полосе разрешается осуществалять в исключительно в границах зараженного района.
3. На мирах-кузницах экстерминатусы могут быть совершаемы в ограниченном масштабе на основании заключения генерал-фабрикатора, поскольку указанный обряд не нарушает работы мануфакториумов.
4. В исключительных случаях разрешаются экстерминатусы в масштабах улья.
5. Лорд-инквизитор обязан по запросу гражданских властей осуществлять экстерминатус там, где по мнению гражданских властей экстерминатус необходим.
Инквизитор еще раз перечитал запрос от Эклезиархии, в котором ему предлагалось явиться завтра к особняку архиепископа экстерминировать гнездо генокрадов.
- Послушайте, Швейк,- позвал инквизитор ,- ну, не свинство ли это? Как будто на всю Некромунду только один представитель Ордо Ксенос - это я! Почему туда не пошлют хотя бы того пуританина, который ночевал у нас недавно? Придется нам ехать к арихепископу зачищать генокрадов. Я даже забыл, как это делается.
- Что ж, купим "Справочник начинающего ксенофоба", милорд инквизитор. Там об этом есть,- сказал Швейк.- "Справочник" для ксенофобов - все равно, что путеводитель для иностранцев...
Вот, к примеру, в крепости-монастыре на Эмаузе работал один помощником садовника. Решил он заделаться дознавателем, чтобы получить силовую броню и не трепать своей одежды. Для этого ему пришлось купить "Справочник" и выучить, как правильно торговаться со стриксис, кто тот единственный варбосс, который уберегся от комиссара Яррика, что значит иметь чистый генокод и прочие подобные мелочи. А потом он продал тайком половину оружейного склада и с позором вылетел из Ордо. При встрече он мне сказал: "Болтеры-то я мог продать и без справочника".
Когда Швейк купил и принес инквизитору справочник, тот, перелистывая его, сказал:
- Ну вот, зачистку гнезда генокрадов может совершать только полноправный лорд-инквизитор и только орочьим напалмом. Значит, Швейк, вам совершать экстерминатус нельзя. Прочтите-ка мне, как совершается экстерминирование.
Швейк прочел:
- "...совершается так: инквизитор заливает гнездо напалмом, произнося одновременно молитву: "Через это святое прижигание и в исполнение всеблагой воли Имперетора да изгоняются ксеносы сии".
- Значит, нам нужен напалм. Вот вам десять тысяч, купите два полных бака. У меня в загашнике такого наверное нет.
Швейк отправился в путь орочьим напалмом.
Отыскать его оказалось труднее, чем копье из сказок Имперских Кулаков. Швейк побывал в нескольких лавочках, но стоило ему произнести: "Будьте любезны, два бака орочьего напалма",- всюду или фыркали ему в лицо, или в ужасе прятались под прилавок. Но Швейк неизменно сохранял серьезный вид.
Он решил попытать счастья у апотекариев. От первого велели его вывести. У другого хотели вызвать по воксу наряд терминаторов, а у третьего серв ему сказал, что у в лавке Ордо Еретикус на складе наверняка найдется нужный напалм.
Фирма Ордо Еретикус торговала бойко. Ни один покупатель не уходил оттуда неудовлетворенным.
Если покупатель просил восьмиконечных звезд, ему выдавали икону Императора, и все оставались довольны друг другом.
Когда Швейк попросил орочьего напалма на десять тысяч, хозяин сказал приказчику:
- Таухен, налейте ему пятьсот литров освященного прометиума номер три.
А Таухен, выкатывая баки с прометиумом, сказал Швейку, как и полагается приказчику:
- Товарец высшего качества-с. В случае, если потребуется жечь еретиков или там изгонять демонов - благоволите обратиться к нам-с. Будете довольны. Фирма солидная.
- Ну, напалм у нас есть,- торжественно объявил Швейк, возвратясь из магазина Ордо Еретикус,- прометиум номер три, первый сорт. Хватит на пол-улья. Фирма солидная. Продает также болтеры, пиломечи, и святую воду. Еще нам нужна сирена.
- А сирена на что?
- Сигналить по дороге, чтобы народ снимал шапки, когда мы поедем с благословением Императора и с прометием номер три. Так полагается. Было много случаев, когда арестовывали таких, которые на это не обращали никакого внимания и не снимали шапок. Однажды в Примарисе гвардеец избил слепого, он тоже не снял шапки. Этого слепого еще и посадили за подстрекательство к ереси, потому как на суде было доказано, что он не глухонемой, а только слепой и, значит, сирену слышал и других вводил в соблазн, хотя дело происходило ночью. Это все полагается соблюдать, как и в праздник возношения Саббат. В другой раз люди бы на нас и внимания не обратили, а теперь начнут перед нами шапки ломать. Так если вы, милорд инквизитор, ничего против не имеете, я достану сирену. Я мигом.
Получив разрешение, Швейк уже через полчаса принес сирену.
- Это с "рино" унитазников,- сообщил он.- Обошлась в пять минут страху, но долго пришлось ждать, - все время терминатор мимо ходил.
ШВЕЙК ЕДЕТ УСТРАИВАТЬ ЭКСТЕРМИНАТУС
Отто Кац задумчиво сидел над расшифровкой астропатического сообщения, только что полученного с Терры. Это было предписание совета Ордо:
"Настоящим Триумвират Ордо Священной Инквизиции отменяет до окончания Крестового Похода все имевшие до сих пор силу предписания, касающиеся экстерминатусов. К исполнению и сведению лордов инквизиции устанавливаются следующие правила:
1. Экстерминатусы планетарного масштаба отменяются.
2. Экстерминатусы во фронтовой полосе разрешается осуществалять в исключительно в границах зараженного района.
3. На мирах-кузницах экстерминатусы могут быть совершаемы в ограниченном масштабе на основании заключения генерал-фабрикатора, поскольку указанный обряд не нарушает работы мануфакториумов.
4. В исключительных случаях разрешаются экстерминатусы в масштабах улья.
5. Лорд-инквизитор обязан по запросу гражданских властей осуществлять экстерминатус там, где по мнению гражданских властей экстерминатус необходим.
Инквизитор еще раз перечитал запрос от Эклезиархии, в котором ему предлагалось явиться завтра к особняку архиепископа экстерминировать гнездо генокрадов.
- Послушайте, Швейк,- позвал инквизитор ,- ну, не свинство ли это? Как будто на всю Некромунду только один представитель Ордо Ксенос - это я! Почему туда не пошлют хотя бы того пуританина, который ночевал у нас недавно? Придется нам ехать к арихепископу зачищать генокрадов. Я даже забыл, как это делается.
- Что ж, купим "Справочник начинающего ксенофоба", милорд инквизитор. Там об этом есть,- сказал Швейк.- "Справочник" для ксенофобов - все равно, что путеводитель для иностранцев...
Вот, к примеру, в крепости-монастыре на Эмаузе работал один помощником садовника. Решил он заделаться дознавателем, чтобы получить силовую броню и не трепать своей одежды. Для этого ему пришлось купить "Справочник" и выучить, как правильно торговаться со стриксис, кто тот единственный варбосс, который уберегся от комиссара Яррика, что значит иметь чистый генокод и прочие подобные мелочи. А потом он продал тайком половину оружейного склада и с позором вылетел из Ордо. При встрече он мне сказал: "Болтеры-то я мог продать и без справочника".
Когда Швейк купил и принес инквизитору справочник, тот, перелистывая его, сказал:
- Ну вот, зачистку гнезда генокрадов может совершать только полноправный лорд-инквизитор и только орочьим напалмом. Значит, Швейк, вам совершать экстерминатус нельзя. Прочтите-ка мне, как совершается экстерминирование.
Швейк прочел:
- "...совершается так: инквизитор заливает гнездо напалмом, произнося одновременно молитву: "Через это святое прижигание и в исполнение всеблагой воли Имперетора да изгоняются ксеносы сии".
- Значит, нам нужен напалм. Вот вам десять тысяч, купите два полных бака. У меня в загашнике такого наверное нет.
Швейк отправился в путь орочьим напалмом.
Отыскать его оказалось труднее, чем копье из сказок Имперских Кулаков. Швейк побывал в нескольких лавочках, но стоило ему произнести: "Будьте любезны, два бака орочьего напалма",- всюду или фыркали ему в лицо, или в ужасе прятались под прилавок. Но Швейк неизменно сохранял серьезный вид.
Он решил попытать счастья у апотекариев. От первого велели его вывести. У другого хотели вызвать по воксу наряд терминаторов, а у третьего серв ему сказал, что у в лавке Ордо Еретикус на складе наверняка найдется нужный напалм.
Фирма Ордо Еретикус торговала бойко. Ни один покупатель не уходил оттуда неудовлетворенным.
Если покупатель просил восьмиконечных звезд, ему выдавали икону Императора, и все оставались довольны друг другом.
Когда Швейк попросил орочьего напалма на десять тысяч, хозяин сказал приказчику:
- Таухен, налейте ему пятьсот литров освященного прометиума номер три.
А Таухен, выкатывая баки с прометиумом, сказал Швейку, как и полагается приказчику:
- Товарец высшего качества-с. В случае, если потребуется жечь еретиков или там изгонять демонов - благоволите обратиться к нам-с. Будете довольны. Фирма солидная.
- Ну, напалм у нас есть,- торжественно объявил Швейк, возвратясь из магазина Ордо Еретикус,- прометиум номер три, первый сорт. Хватит на пол-улья. Фирма солидная. Продает также болтеры, пиломечи, и святую воду. Еще нам нужна сирена.
- А сирена на что?
- Сигналить по дороге, чтобы народ снимал шапки, когда мы поедем с благословением Императора и с прометием номер три. Так полагается. Было много случаев, когда арестовывали таких, которые на это не обращали никакого внимания и не снимали шапок. Однажды в Примарисе гвардеец избил слепого, он тоже не снял шапки. Этого слепого еще и посадили за подстрекательство к ереси, потому как на суде было доказано, что он не глухонемой, а только слепой и, значит, сирену слышал и других вводил в соблазн, хотя дело происходило ночью. Это все полагается соблюдать, как и в праздник возношения Саббат. В другой раз люди бы на нас и внимания не обратили, а теперь начнут перед нами шапки ломать. Так если вы, милорд инквизитор, ничего против не имеете, я достану сирену. Я мигом.
Получив разрешение, Швейк уже через полчаса принес сирену.
- Это с "рино" унитазников,- сообщил он.- Обошлась в пять минут страху, но долго пришлось ждать, - все время терминатор мимо ходил.
Отто Кац задумчиво сидел над расшифровкой астропатического сообщения, только что полученного с Терры. Это было предписание совета Ордо:
"Настоящим Триумвират Ордо Священной Инквизиции отменяет до окончания Крестового Похода все имевшие до сих пор силу предписания, касающиеся экстерминатусов. К исполнению и сведению лордов инквизиции устанавливаются следующие правила:
1. Экстерминатусы планетарного масштаба отменяются.
2. Экстерминатусы во фронтовой полосе разрешается осуществалять в исключительно в границах зараженного района.
3. На мирах-кузницах экстерминатусы могут быть совершаемы в ограниченном масштабе на основании заключения генерал-фабрикатора, поскольку указанный обряд не нарушает работы мануфакториумов.
4. В исключительных случаях разрешаются экстерминатусы в масштабах улья.
5. Лорд-инквизитор обязан по запросу гражданских властей осуществлять экстерминатус там, где по мнению гражданских властей экстерминатус необходим.
Инквизитор еще раз перечитал запрос от Эклезиархии, в котором ему предлагалось явиться завтра к особняку архиепископа экстерминировать гнездо генокрадов.
- Послушайте, Швейк,- позвал инквизитор ,- ну, не свинство ли это? Как будто на всю Некромунду только один представитель Ордо Ксенос - это я! Почему туда не пошлют хотя бы того пуританина, который ночевал у нас недавно? Придется нам ехать к арихепископу зачищать генокрадов. Я даже забыл, как это делается.
- Что ж, купим "Справочник начинающего ксенофоба", милорд инквизитор. Там об этом есть,- сказал Швейк.- "Справочник" для ксенофобов - все равно, что путеводитель для иностранцев...
Вот, к примеру, в крепости-монастыре на Эмаузе работал один помощником садовника. Решил он заделаться дознавателем, чтобы получить силовую броню и не трепать своей одежды. Для этого ему пришлось купить "Справочник" и выучить, как правильно торговаться со стриксис, кто тот единственный варбосс, который уберегся от комиссара Яррика, что значит иметь чистый генокод и прочие подобные мелочи. А потом он продал тайком половину оружейного склада и с позором вылетел из Ордо. При встрече он мне сказал: "Болтеры-то я мог продать и без справочника".
Когда Швейк купил и принес инквизитору справочник, тот, перелистывая его, сказал:
- Ну вот, зачистку гнезда генокрадов может совершать только полноправный лорд-инквизитор и только орочьим напалмом. Значит, Швейк, вам совершать экстерминатус нельзя. Прочтите-ка мне, как совершается экстерминирование.
Швейк прочел:
- "...совершается так: инквизитор заливает гнездо напалмом, произнося одновременно молитву: "Через это святое прижигание и в исполнение всеблагой воли Имперетора да изгоняются ксеносы сии".
- Значит, нам нужен напалм. Вот вам десять тысяч, купите два полных бака. У меня в загашнике такого наверное нет.
Швейк отправился в путь орочьим напалмом.
Отыскать его оказалось труднее, чем копье из сказок Имперских Кулаков. Швейк побывал в нескольких лавочках, но стоило ему произнести: "Будьте любезны, два бака орочьего напалма",- всюду или фыркали ему в лицо, или в ужасе прятались под прилавок. Но Швейк неизменно сохранял серьезный вид.
Он решил попытать счастья у апотекариев. От первого велели его вывести. У другого хотели вызвать по воксу наряд терминаторов, а у третьего серв ему сказал, что у в лавке Ордо Еретикус на складе наверняка найдется нужный напалм.
Фирма Ордо Еретикус торговала бойко. Ни один покупатель не уходил оттуда неудовлетворенным.
Если покупатель просил восьмиконечных звезд, ему выдавали икону Императора, и все оставались довольны друг другом.
Когда Швейк попросил орочьего напалма на десять тысяч, хозяин сказал приказчику:
- Таухен, налейте ему пятьсот литров освященного прометиума номер три.
А Таухен, выкатывая баки с прометиумом, сказал Швейку, как и полагается приказчику:
- Товарец высшего качества-с. В случае, если потребуется жечь еретиков или там изгонять демонов - благоволите обратиться к нам-с. Будете довольны. Фирма солидная.
- Ну, напалм у нас есть,- торжественно объявил Швейк, возвратясь из магазина Ордо Еретикус,- прометиум номер три, первый сорт. Хватит на пол-улья. Фирма солидная. Продает также болтеры, пиломечи, и святую воду. Еще нам нужна сирена.
- А сирена на что?
- Сигналить по дороге, чтобы народ снимал шапки, когда мы поедем с благословением Императора и с прометием номер три. Так полагается. Было много случаев, когда арестовывали таких, которые на это не обращали никакого внимания и не снимали шапок. Однажды в Примарисе гвардеец избил слепого, он тоже не снял шапки. Этого слепого еще и посадили за подстрекательство к ереси, потому как на суде было доказано, что он не глухонемой, а только слепой и, значит, сирену слышал и других вводил в соблазн, хотя дело происходило ночью. Это все полагается соблюдать, как и в праздник возношения Саббат. В другой раз люди бы на нас и внимания не обратили, а теперь начнут перед нами шапки ломать. Так если вы, милорд инквизитор, ничего против не имеете, я достану сирену. Я мигом.
Получив разрешение, Швейк уже через полчаса принес сирену.
- Это с "рино" унитазников,- сообщил он.- Обошлась в пять минут страху, но долго пришлось ждать, - все время терминатор мимо ходил.
61 Кб, 800x1000Между тем бравый гвардеец Швейкус всецело погружен в разговор с вестовым из казарм. Вестовой принес лейтенанту бумаги на подпись и поджидал его.
Швейкус угощал вестового танной. Разговор шел о том, что Империум вылетит в трубу.
Говорилось об этом как о чем-то, не подлежащем сомнению. Один за другим сыпались афоризмы. Каждое слово из этих афоризмов Инквизиция, безусловно, определила бы как доказательство ереси и предательства, и их обоих сожгли бы.
- Бог-Император небось одурел от всего этого, - заявил Швейкус. - Умным-то он вообще никогда не был, но этот Черный Крестовый Поход его наверняка доконает.
- Балда он! - веско поддержал гвардеец из казармы. - Глуп, как грокс. Видно, и не знает, что ЧКП идет. Ему, наверно, постеснялись бы об этом доложить. А его подпись на манифесте к своему человечеству - одно жульничество. Напечатали без его ведома - он вообще уже ничего не соображает.
- Он того... - тоном эксперта дополнил Швейкус. - Ходит под себя, и подпитывать психической энергией его приходится, как малого ребенка. Намедни в пивной один астропат рассказывал, что ему служат десять тысяч псайкеров, и три раза в день Бог-Император поедает их души.
- Эх! - вздохнул гвардеец из казармы. - Поскорей бы уж нам наложили как следует, чтобы Империум наконец успокоился.
Разговор продолжался в том же духе. Швейкус сказал в пользу Империума несколько теплых слов, а именно, что такой идиотской теократии не место на белом свете, а гвардеец, делая из этого изречения практический вывод, прибавил:
- Как только попаду на фронт, тут же смоюсь к слаанешитам.
Так высказывались гвардейцы о Черном Крестовом Походе. Вестовой из казармы сказал, что сегодня на Святой Терре ходят слухи, будто у Ванахейма уже слышны залпы макроорудий и лэнсов, и будто Абаддон Разоритель очень скоро будет на Маккане.
Далее речь зашла о том, что хлеб c Барбароссы IV вывозится на Терру и элизианские десантники получают лхо и амасек.
Потом они вспомнили о войнах былых времен, и Швейкус серьезно доказывал, что когда в старое время на осаждённый улей чумные десантники кидали зловонные блайт-гранаты, то тоже не сладко было воевать в такой вони. Он-де читал, что один улей осаждали целые три года и хаоситы только и делали, что развлекались с осажденными на такой манер.
Швейкус угощал вестового танной. Разговор шел о том, что Империум вылетит в трубу.
Говорилось об этом как о чем-то, не подлежащем сомнению. Один за другим сыпались афоризмы. Каждое слово из этих афоризмов Инквизиция, безусловно, определила бы как доказательство ереси и предательства, и их обоих сожгли бы.
- Бог-Император небось одурел от всего этого, - заявил Швейкус. - Умным-то он вообще никогда не был, но этот Черный Крестовый Поход его наверняка доконает.
- Балда он! - веско поддержал гвардеец из казармы. - Глуп, как грокс. Видно, и не знает, что ЧКП идет. Ему, наверно, постеснялись бы об этом доложить. А его подпись на манифесте к своему человечеству - одно жульничество. Напечатали без его ведома - он вообще уже ничего не соображает.
- Он того... - тоном эксперта дополнил Швейкус. - Ходит под себя, и подпитывать психической энергией его приходится, как малого ребенка. Намедни в пивной один астропат рассказывал, что ему служат десять тысяч псайкеров, и три раза в день Бог-Император поедает их души.
- Эх! - вздохнул гвардеец из казармы. - Поскорей бы уж нам наложили как следует, чтобы Империум наконец успокоился.
Разговор продолжался в том же духе. Швейкус сказал в пользу Империума несколько теплых слов, а именно, что такой идиотской теократии не место на белом свете, а гвардеец, делая из этого изречения практический вывод, прибавил:
- Как только попаду на фронт, тут же смоюсь к слаанешитам.
Так высказывались гвардейцы о Черном Крестовом Походе. Вестовой из казармы сказал, что сегодня на Святой Терре ходят слухи, будто у Ванахейма уже слышны залпы макроорудий и лэнсов, и будто Абаддон Разоритель очень скоро будет на Маккане.
Далее речь зашла о том, что хлеб c Барбароссы IV вывозится на Терру и элизианские десантники получают лхо и амасек.
Потом они вспомнили о войнах былых времен, и Швейкус серьезно доказывал, что когда в старое время на осаждённый улей чумные десантники кидали зловонные блайт-гранаты, то тоже не сладко было воевать в такой вони. Он-де читал, что один улей осаждали целые три года и хаоситы только и делали, что развлекались с осажденными на такой манер.
61 Кб, 800x1000Между тем бравый гвардеец Швейкус всецело погружен в разговор с вестовым из казарм. Вестовой принес лейтенанту бумаги на подпись и поджидал его.
Швейкус угощал вестового танной. Разговор шел о том, что Империум вылетит в трубу.
Говорилось об этом как о чем-то, не подлежащем сомнению. Один за другим сыпались афоризмы. Каждое слово из этих афоризмов Инквизиция, безусловно, определила бы как доказательство ереси и предательства, и их обоих сожгли бы.
- Бог-Император небось одурел от всего этого, - заявил Швейкус. - Умным-то он вообще никогда не был, но этот Черный Крестовый Поход его наверняка доконает.
- Балда он! - веско поддержал гвардеец из казармы. - Глуп, как грокс. Видно, и не знает, что ЧКП идет. Ему, наверно, постеснялись бы об этом доложить. А его подпись на манифесте к своему человечеству - одно жульничество. Напечатали без его ведома - он вообще уже ничего не соображает.
- Он того... - тоном эксперта дополнил Швейкус. - Ходит под себя, и подпитывать психической энергией его приходится, как малого ребенка. Намедни в пивной один астропат рассказывал, что ему служат десять тысяч псайкеров, и три раза в день Бог-Император поедает их души.
- Эх! - вздохнул гвардеец из казармы. - Поскорей бы уж нам наложили как следует, чтобы Империум наконец успокоился.
Разговор продолжался в том же духе. Швейкус сказал в пользу Империума несколько теплых слов, а именно, что такой идиотской теократии не место на белом свете, а гвардеец, делая из этого изречения практический вывод, прибавил:
- Как только попаду на фронт, тут же смоюсь к слаанешитам.
Так высказывались гвардейцы о Черном Крестовом Походе. Вестовой из казармы сказал, что сегодня на Святой Терре ходят слухи, будто у Ванахейма уже слышны залпы макроорудий и лэнсов, и будто Абаддон Разоритель очень скоро будет на Маккане.
Далее речь зашла о том, что хлеб c Барбароссы IV вывозится на Терру и элизианские десантники получают лхо и амасек.
Потом они вспомнили о войнах былых времен, и Швейкус серьезно доказывал, что когда в старое время на осаждённый улей чумные десантники кидали зловонные блайт-гранаты, то тоже не сладко было воевать в такой вони. Он-де читал, что один улей осаждали целые три года и хаоситы только и делали, что развлекались с осажденными на такой манер.
Швейкус угощал вестового танной. Разговор шел о том, что Империум вылетит в трубу.
Говорилось об этом как о чем-то, не подлежащем сомнению. Один за другим сыпались афоризмы. Каждое слово из этих афоризмов Инквизиция, безусловно, определила бы как доказательство ереси и предательства, и их обоих сожгли бы.
- Бог-Император небось одурел от всего этого, - заявил Швейкус. - Умным-то он вообще никогда не был, но этот Черный Крестовый Поход его наверняка доконает.
- Балда он! - веско поддержал гвардеец из казармы. - Глуп, как грокс. Видно, и не знает, что ЧКП идет. Ему, наверно, постеснялись бы об этом доложить. А его подпись на манифесте к своему человечеству - одно жульничество. Напечатали без его ведома - он вообще уже ничего не соображает.
- Он того... - тоном эксперта дополнил Швейкус. - Ходит под себя, и подпитывать психической энергией его приходится, как малого ребенка. Намедни в пивной один астропат рассказывал, что ему служат десять тысяч псайкеров, и три раза в день Бог-Император поедает их души.
- Эх! - вздохнул гвардеец из казармы. - Поскорей бы уж нам наложили как следует, чтобы Империум наконец успокоился.
Разговор продолжался в том же духе. Швейкус сказал в пользу Империума несколько теплых слов, а именно, что такой идиотской теократии не место на белом свете, а гвардеец, делая из этого изречения практический вывод, прибавил:
- Как только попаду на фронт, тут же смоюсь к слаанешитам.
Так высказывались гвардейцы о Черном Крестовом Походе. Вестовой из казармы сказал, что сегодня на Святой Терре ходят слухи, будто у Ванахейма уже слышны залпы макроорудий и лэнсов, и будто Абаддон Разоритель очень скоро будет на Маккане.
Далее речь зашла о том, что хлеб c Барбароссы IV вывозится на Терру и элизианские десантники получают лхо и амасек.
Потом они вспомнили о войнах былых времен, и Швейкус серьезно доказывал, что когда в старое время на осаждённый улей чумные десантники кидали зловонные блайт-гранаты, то тоже не сладко было воевать в такой вони. Он-де читал, что один улей осаждали целые три года и хаоситы только и делали, что развлекались с осажденными на такой манер.
>>610084
- Известно ли вам, Швейк, что такое маршевый батальон?
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант, маршевый батальон -- это "маршбатяк", а маршевая рота - "маршка". Мы
это всегда сокращаем.
- Итак, объявляю вам, Швейк,- торжественно провозгласил поручик, - что мы вместе отправимся в "маршбатяк", если вам нравится такое сокращение. Но не воображайте, что на фронте вы будете выкидывать такие же глупости, как здесь. Вы довольны?
- Так точно, господин лейтенант, страшно доволен,- ответил бравый гвардеец Швейк.-- Как это будет прекрасно, когда мы с вами оба падем на поле брани за Императора и Лордов Терры!
- Известно ли вам, Швейк, что такое маршевый батальон?
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант, маршевый батальон -- это "маршбатяк", а маршевая рота - "маршка". Мы
это всегда сокращаем.
- Итак, объявляю вам, Швейк,- торжественно провозгласил поручик, - что мы вместе отправимся в "маршбатяк", если вам нравится такое сокращение. Но не воображайте, что на фронте вы будете выкидывать такие же глупости, как здесь. Вы довольны?
- Так точно, господин лейтенант, страшно доволен,- ответил бравый гвардеец Швейк.-- Как это будет прекрасно, когда мы с вами оба падем на поле брани за Императора и Лордов Терры!
В общем, когда я переоделся в его доспехи… А агенты, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны были проникновение заметить моё, ну. И ему подчистить записи, всё. А я переоделся и сразу пошел к цели, ну так тихо. А Кулаки, значит, суки, догнали меня, ну когда поняли. У меня ещё на жопе куски керамита зеленого остались, вот. Ну и воняло оно так же, этот керамит из доспеха и с жопы моей. Ну, и хотели меня трейтором сделать они все ребята. Но я орать стал, блядь. Глаза закатил. Ну, завизжал, так, знаешь… Не знаю, чё нашло на меня. Визжал так, блядь, выл. Они говорят: «Император с ним». Понимаешь, просто, ну, керемит мне подробили, блядь, и заставили сожрать немножко, блядь, ну. Потом в другую часть перевели, блядь. Ну, это когда я ещё на Терре был.
Туалеты в 41ом тысячелетии.
Dark Angels - Только внутренний круг знает, где они находятся.
White Scars - Находятся на атакбайках.
Space Wolves - используют пожарные гидранты.
Imperial Fists - Жутко неудобные, потому что Императору тоже неудобно на Золотом Троне.
Blood Angels - Сидя на туалете могут быть охвачены Коричневой Яростью.
Iron Hands - Туалеты на самом деле являются спящими техмаринами.
Ultramarines - Чистые и ухоженные, поэтому все их ненавидят.
Salamanders - Хорошо сделаны, ухожены и всеми любимы. Только смывают не водой, а лавой.
Raven Guard - Не смываются, ведь Коракс завещал что он ответственнен за то что было сделано.
*Black Templar - Трудно использовать, т.к. при попытке сделать дело унитаз моментально набрасывается на сидящего.
Adeptus Custodes - Ждут пока Император закончит им пользоватся.
Angry Marines - Срут плазменными гранатами, поэтому туалеты им не нужны.
Blood Ravens - Ищут где же находятся их туалеты.
Emperor's Children - все по очереди бывают туалетами, ради ощущений.
Iron Warriors - Пробравшись через все траншеи, минные поля и колючую проволоку, есть вероятность что вы и не обнаружите туалета.
Night Lords - Все стены изрисованы летучими мышами, демонами, скелетами и т.д., а при попытке смыть унитаз жутко кричит.
World Eaters - Большинство уничтожены, когда смыв туалета разозлил берсеркеров.
Death Guard - им они не нужны.
Thousand Sons - говно может превратиться в клубок щупалец или рассыпаться в пыль.
Red Corsairs - воруют туалеты у лоялистов.
Black Legion - У них нету туалетов, поэтому они переодически наведываются в туалеты на Кадию.
Word Bearers - поют гимны из динамиков, чтобы получить туалетную бумагу - необходимо попросить немного у Тенмых Богов.
Alpha Legion - любой туалет может оказаться туалетом Альфа Легиона.
Dark Angels - Только внутренний круг знает, где они находятся.
White Scars - Находятся на атакбайках.
Space Wolves - используют пожарные гидранты.
Imperial Fists - Жутко неудобные, потому что Императору тоже неудобно на Золотом Троне.
Blood Angels - Сидя на туалете могут быть охвачены Коричневой Яростью.
Iron Hands - Туалеты на самом деле являются спящими техмаринами.
Ultramarines - Чистые и ухоженные, поэтому все их ненавидят.
Salamanders - Хорошо сделаны, ухожены и всеми любимы. Только смывают не водой, а лавой.
Raven Guard - Не смываются, ведь Коракс завещал что он ответственнен за то что было сделано.
*Black Templar - Трудно использовать, т.к. при попытке сделать дело унитаз моментально набрасывается на сидящего.
Adeptus Custodes - Ждут пока Император закончит им пользоватся.
Angry Marines - Срут плазменными гранатами, поэтому туалеты им не нужны.
Blood Ravens - Ищут где же находятся их туалеты.
Emperor's Children - все по очереди бывают туалетами, ради ощущений.
Iron Warriors - Пробравшись через все траншеи, минные поля и колючую проволоку, есть вероятность что вы и не обнаружите туалета.
Night Lords - Все стены изрисованы летучими мышами, демонами, скелетами и т.д., а при попытке смыть унитаз жутко кричит.
World Eaters - Большинство уничтожены, когда смыв туалета разозлил берсеркеров.
Death Guard - им они не нужны.
Thousand Sons - говно может превратиться в клубок щупалец или рассыпаться в пыль.
Red Corsairs - воруют туалеты у лоялистов.
Black Legion - У них нету туалетов, поэтому они переодически наведываются в туалеты на Кадию.
Word Bearers - поют гимны из динамиков, чтобы получить туалетную бумагу - необходимо попросить немного у Тенмых Богов.
Alpha Legion - любой туалет может оказаться туалетом Альфа Легиона.
315 Кб, 1073x1226Братья, мне нравится война.
Братья, мне нравится война.
Братья, я люблю войну!
Люблю резню, люблю планетарные штурмы, люблю абордажи, люблю набеги, люблю осады, люблю бои в космосе, люблю отступления, люблю Экстерминатусы, люблю поражения. На полях, на улицах, в окопах, на равнинах, в тундре, в пустыне, в космосе, в небе, в грязи, в болоте. Я искренне люблю все виды войны, которые можно устроить на этой планете! Люблю оглушительный грохот демонических машин, разрывающих построения противника на части... Когда вражеские тела взлетают в воздух, а потом мелкими кусочками сыплются на землю – моё сердце поёт! Люблю, когда наш «Осквернитель» с его орудием гротескного калибра... сходится с вражеским танком! До чего же приятное чувство, когда они выпрыгивают из танка, чтобы погибнуть от его клешней! Люблю, когда берсерки Кхорна бросаются на вражеские ряды в атаку, размахивая цепными топорами и вопя кличи своему Кровавому Богу. Меня трогает вид культистов, испуганно тыкающих кинжалами снова и снова в тело давно мёртвого имперца. А вид ослеплённого, оглушённого, лишённого всех чувств и погружённого в гель слаанешита-дезертира вызывает странное возбуждение. И до чего же восхитительно визжат имперские пленные, в унисон с визгом демонического меча, которым я их выкашиваю. А эти жалкие Силы Планетарной Обороны, которые дрались с нами в дни нашей славы, хотя и были отвратительно вооружены. Я даже помню как луч из главного орудия «Планетоубийцы» снёс их планету! Люблю, когда имперские гвардейцы впадают в панику. Когда планета, которую они защищали, была разрушена, а женщины и дети стерилизованы и помещены в лагеря их собственной имперской Инквизицией... Как же они расстроились. С удовольствием вспоминаю, как Железные Руки, Саламандры и Гвардия Ворона были сломлены и уничтожены на Истваане V! А они позорно бежали, ползли по земле как жалкие червяки, подгоняемые нашими титанами! Братья, я желаю видеть адскую войну! Братья, соратники, бойцы Чёрного Легиона, мои последователи… Братья, чего вы хотите? Вы тоже хотите войны? Вы хотите беспощадной, кровожадной войны? Хотите битвы, которая заставит разящее железо и смертельное пламя истребить всякую тварь в миллионах миров?
Вся наша мощь – здесь, в наших стиснутых кулаках, готовая к удару. Но тем, кто прождал в Оке Ужаса целых десять тысяч лет...простой войны мало!
Великая война! Чёрный Крестовый Поход, в который мы вложим душу и сердце! Мы двенадцать раз оказывались близки к цели, и отступали назад. Но каждый из вас – ветеран Долгой Войны против Трупа-Императора, и я верю, что каждый стоит тысячи. И это значит, братья, что нас миллион и один Астартес! Избавимся же от тех, кто забыл нас, разбудим тех, кто заснул! Мы возьмём их за волосы, откроем им глаза и заставим их вспомнить нас! Мы напомним им вкус страха. Мы напомним им звук нашей поступи. Мы напомним им, что есть в галактике вещи, которые им даже никогда не снились.
Братья, мне нравится война.
Братья, я люблю войну!
Люблю резню, люблю планетарные штурмы, люблю абордажи, люблю набеги, люблю осады, люблю бои в космосе, люблю отступления, люблю Экстерминатусы, люблю поражения. На полях, на улицах, в окопах, на равнинах, в тундре, в пустыне, в космосе, в небе, в грязи, в болоте. Я искренне люблю все виды войны, которые можно устроить на этой планете! Люблю оглушительный грохот демонических машин, разрывающих построения противника на части... Когда вражеские тела взлетают в воздух, а потом мелкими кусочками сыплются на землю – моё сердце поёт! Люблю, когда наш «Осквернитель» с его орудием гротескного калибра... сходится с вражеским танком! До чего же приятное чувство, когда они выпрыгивают из танка, чтобы погибнуть от его клешней! Люблю, когда берсерки Кхорна бросаются на вражеские ряды в атаку, размахивая цепными топорами и вопя кличи своему Кровавому Богу. Меня трогает вид культистов, испуганно тыкающих кинжалами снова и снова в тело давно мёртвого имперца. А вид ослеплённого, оглушённого, лишённого всех чувств и погружённого в гель слаанешита-дезертира вызывает странное возбуждение. И до чего же восхитительно визжат имперские пленные, в унисон с визгом демонического меча, которым я их выкашиваю. А эти жалкие Силы Планетарной Обороны, которые дрались с нами в дни нашей славы, хотя и были отвратительно вооружены. Я даже помню как луч из главного орудия «Планетоубийцы» снёс их планету! Люблю, когда имперские гвардейцы впадают в панику. Когда планета, которую они защищали, была разрушена, а женщины и дети стерилизованы и помещены в лагеря их собственной имперской Инквизицией... Как же они расстроились. С удовольствием вспоминаю, как Железные Руки, Саламандры и Гвардия Ворона были сломлены и уничтожены на Истваане V! А они позорно бежали, ползли по земле как жалкие червяки, подгоняемые нашими титанами! Братья, я желаю видеть адскую войну! Братья, соратники, бойцы Чёрного Легиона, мои последователи… Братья, чего вы хотите? Вы тоже хотите войны? Вы хотите беспощадной, кровожадной войны? Хотите битвы, которая заставит разящее железо и смертельное пламя истребить всякую тварь в миллионах миров?
Вся наша мощь – здесь, в наших стиснутых кулаках, готовая к удару. Но тем, кто прождал в Оке Ужаса целых десять тысяч лет...простой войны мало!
Великая война! Чёрный Крестовый Поход, в который мы вложим душу и сердце! Мы двенадцать раз оказывались близки к цели, и отступали назад. Но каждый из вас – ветеран Долгой Войны против Трупа-Императора, и я верю, что каждый стоит тысячи. И это значит, братья, что нас миллион и один Астартес! Избавимся же от тех, кто забыл нас, разбудим тех, кто заснул! Мы возьмём их за волосы, откроем им глаза и заставим их вспомнить нас! Мы напомним им вкус страха. Мы напомним им звук нашей поступи. Мы напомним им, что есть в галактике вещи, которые им даже никогда не снились.
315 Кб, 1073x1226Братья, мне нравится война.
Братья, мне нравится война.
Братья, я люблю войну!
Люблю резню, люблю планетарные штурмы, люблю абордажи, люблю набеги, люблю осады, люблю бои в космосе, люблю отступления, люблю Экстерминатусы, люблю поражения. На полях, на улицах, в окопах, на равнинах, в тундре, в пустыне, в космосе, в небе, в грязи, в болоте. Я искренне люблю все виды войны, которые можно устроить на этой планете! Люблю оглушительный грохот демонических машин, разрывающих построения противника на части... Когда вражеские тела взлетают в воздух, а потом мелкими кусочками сыплются на землю – моё сердце поёт! Люблю, когда наш «Осквернитель» с его орудием гротескного калибра... сходится с вражеским танком! До чего же приятное чувство, когда они выпрыгивают из танка, чтобы погибнуть от его клешней! Люблю, когда берсерки Кхорна бросаются на вражеские ряды в атаку, размахивая цепными топорами и вопя кличи своему Кровавому Богу. Меня трогает вид культистов, испуганно тыкающих кинжалами снова и снова в тело давно мёртвого имперца. А вид ослеплённого, оглушённого, лишённого всех чувств и погружённого в гель слаанешита-дезертира вызывает странное возбуждение. И до чего же восхитительно визжат имперские пленные, в унисон с визгом демонического меча, которым я их выкашиваю. А эти жалкие Силы Планетарной Обороны, которые дрались с нами в дни нашей славы, хотя и были отвратительно вооружены. Я даже помню как луч из главного орудия «Планетоубийцы» снёс их планету! Люблю, когда имперские гвардейцы впадают в панику. Когда планета, которую они защищали, была разрушена, а женщины и дети стерилизованы и помещены в лагеря их собственной имперской Инквизицией... Как же они расстроились. С удовольствием вспоминаю, как Железные Руки, Саламандры и Гвардия Ворона были сломлены и уничтожены на Истваане V! А они позорно бежали, ползли по земле как жалкие червяки, подгоняемые нашими титанами! Братья, я желаю видеть адскую войну! Братья, соратники, бойцы Чёрного Легиона, мои последователи… Братья, чего вы хотите? Вы тоже хотите войны? Вы хотите беспощадной, кровожадной войны? Хотите битвы, которая заставит разящее железо и смертельное пламя истребить всякую тварь в миллионах миров?
Вся наша мощь – здесь, в наших стиснутых кулаках, готовая к удару. Но тем, кто прождал в Оке Ужаса целых десять тысяч лет...простой войны мало!
Великая война! Чёрный Крестовый Поход, в который мы вложим душу и сердце! Мы двенадцать раз оказывались близки к цели, и отступали назад. Но каждый из вас – ветеран Долгой Войны против Трупа-Императора, и я верю, что каждый стоит тысячи. И это значит, братья, что нас миллион и один Астартес! Избавимся же от тех, кто забыл нас, разбудим тех, кто заснул! Мы возьмём их за волосы, откроем им глаза и заставим их вспомнить нас! Мы напомним им вкус страха. Мы напомним им звук нашей поступи. Мы напомним им, что есть в галактике вещи, которые им даже никогда не снились.
Братья, мне нравится война.
Братья, я люблю войну!
Люблю резню, люблю планетарные штурмы, люблю абордажи, люблю набеги, люблю осады, люблю бои в космосе, люблю отступления, люблю Экстерминатусы, люблю поражения. На полях, на улицах, в окопах, на равнинах, в тундре, в пустыне, в космосе, в небе, в грязи, в болоте. Я искренне люблю все виды войны, которые можно устроить на этой планете! Люблю оглушительный грохот демонических машин, разрывающих построения противника на части... Когда вражеские тела взлетают в воздух, а потом мелкими кусочками сыплются на землю – моё сердце поёт! Люблю, когда наш «Осквернитель» с его орудием гротескного калибра... сходится с вражеским танком! До чего же приятное чувство, когда они выпрыгивают из танка, чтобы погибнуть от его клешней! Люблю, когда берсерки Кхорна бросаются на вражеские ряды в атаку, размахивая цепными топорами и вопя кличи своему Кровавому Богу. Меня трогает вид культистов, испуганно тыкающих кинжалами снова и снова в тело давно мёртвого имперца. А вид ослеплённого, оглушённого, лишённого всех чувств и погружённого в гель слаанешита-дезертира вызывает странное возбуждение. И до чего же восхитительно визжат имперские пленные, в унисон с визгом демонического меча, которым я их выкашиваю. А эти жалкие Силы Планетарной Обороны, которые дрались с нами в дни нашей славы, хотя и были отвратительно вооружены. Я даже помню как луч из главного орудия «Планетоубийцы» снёс их планету! Люблю, когда имперские гвардейцы впадают в панику. Когда планета, которую они защищали, была разрушена, а женщины и дети стерилизованы и помещены в лагеря их собственной имперской Инквизицией... Как же они расстроились. С удовольствием вспоминаю, как Железные Руки, Саламандры и Гвардия Ворона были сломлены и уничтожены на Истваане V! А они позорно бежали, ползли по земле как жалкие червяки, подгоняемые нашими титанами! Братья, я желаю видеть адскую войну! Братья, соратники, бойцы Чёрного Легиона, мои последователи… Братья, чего вы хотите? Вы тоже хотите войны? Вы хотите беспощадной, кровожадной войны? Хотите битвы, которая заставит разящее железо и смертельное пламя истребить всякую тварь в миллионах миров?
Вся наша мощь – здесь, в наших стиснутых кулаках, готовая к удару. Но тем, кто прождал в Оке Ужаса целых десять тысяч лет...простой войны мало!
Великая война! Чёрный Крестовый Поход, в который мы вложим душу и сердце! Мы двенадцать раз оказывались близки к цели, и отступали назад. Но каждый из вас – ветеран Долгой Войны против Трупа-Императора, и я верю, что каждый стоит тысячи. И это значит, братья, что нас миллион и один Астартес! Избавимся же от тех, кто забыл нас, разбудим тех, кто заснул! Мы возьмём их за волосы, откроем им глаза и заставим их вспомнить нас! Мы напомним им вкус страха. Мы напомним им звук нашей поступи. Мы напомним им, что есть в галактике вещи, которые им даже никогда не снились.
>>613572
https://www.youtube.com/watch?v=uehKu7g_uLc
Без ВОЗВРАЩЕНИЯ АНГЕЛОВ ИМПЕРАТОРА и БАГРОВОЙ ТРОПЫ не по Абаддонвски звучит.
https://www.youtube.com/watch?v=uehKu7g_uLc
Без ВОЗВРАЩЕНИЯ АНГЕЛОВ ИМПЕРАТОРА и БАГРОВОЙ ТРОПЫ не по Абаддонвски звучит.
ЗЛОКЛЮЧЕНИЯ ШВЕЙКА В ТРАНСПОРТНИКЕ
В одной из кают второго класса военного транспорта Некромунда - Октавиус летело трое пассажиров: лейтенант Лукаш, напротив которого сидел пожилой, совершенно лысый господин, и, наконец, Швейк. Последний скромно стоял у двери и почтительно готовился выслушать очередной поток ругательств лейтенанта, который, не обращая внимания на присутствие лысого штатского, всю дорогу орал, что Швейк - скотина и тому подобное.
Дело было пустяковое: речь шла о количестве чемоданов, за которыми должен был присматривать Швейк.
- У нас украли чемодан! - ругал Швейка лейтенант.- Как только у тебя язык поворачивается, негодяй, докладывать мне об этом!
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант,- тихо ответил Швейк,- его взаправду украли. В космопортах всегда болтается много жуликов, и, видать, кому-то из них наш чемодан, несомненно, понравился, и этот человек, несомненно, воспользовался моментом, когда я отошел от чемоданов доложить
вам, что с нашим багажом все в порядке. Этот субъект мог украсть наш чемодан именно в этот подходящий для него момент.
Они только и подстерегают такие моменты. Два года тому назад в космопорту на Тираксисе у одного биологиса украли контейнер с хормагаунтами, но воры были настолько благородны, что сдали контейнер в Ордо Ксенос, заявив, что тирандов, мол, им подкинули и они нашли их в воротах.
Потом газеты превратили биологиса в ксено-еретика.- И Швейк с твердой убежденностью заключил:- В космопортах всегда крали и будут красть - без этого не обойтись.
Лейтенант невольно заскрежетал зубами, вздохнул, вынул из кармана шинели "Император Протегит" и принялся читать сообщения о колоссальных победах крейсера "Последний довод" и его действиях в сегментуме Обскурус. Когда он дошел до сообщения о новом изобретении Адептус Механикус - разрушении ульев при помощи специальных бомб, которые сбрасываются с орбиты и взрываются три раза подряд, его чтение прервал Швейк, заговоривший с лысым господином:
- Простите, сударь, не изволите ли вы быть господином Пуркрабеком, агентом Ордо Еретикус?
Не получив ответа, Швейк обратился к лейтенанту:
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант, я однажды читал в газетах, что у нормального человека должно быть в среднем от шестидесяти до семидесяти тысяч волос и что у брюнетов обыкновенно волосы бывают более редкими, есть много тому примеров... А один биологис,- продолжал он неумолимо,- говорил в кафе "Шпирков", что волосы выпадают из-за сильного душевного потрясения в первые шесть недель после рождения...
Тут произошло нечто ужасное. Лысый господин вскочил и заорал на Швейка:
- Adepto de hic grox!/ Вон отсюда, грокс! (выс. гот.) / - и поддал его ногой. Потом лысый господин вернулся в каюту и преподнес лейтенанту небольшой сюрприз, представившись ему.
Швейк слегка ошибся: лысый субъект не был господином Пуркрабеком, агентом Ордо Еретикус , а всего-навсего комиссаром фон Шварцбург. Комиссар в гражданском платье совершал инспекционную поездку по гарнизонам и в данный момент готовился нагрянуть на Октариус.
Это был самый страшный из всех комиссаров-инспекторов, когда-либо рождавшихся под луной. Обнаружив где-нибудь непорядок, он заводил с начальником гарнизона такой разговор:
- Болт-пистолет у вас есть?
- Есть.
- Прекрасно. На вашем месте я бы знал, что с ним делать. Это не гарнизон, а банда еретиков!
И действительно, после каждой его инспекционной поездки то тут, то там кто-нибудь стрелялся.
В таких случаях комиссар фон Шварцбург констатировал с удовлетворением:
- Правильно! Это настоящий офицер!
Казалось, его огорчало, если после его ревизии хоть кто-нибудь оставался в живых. Кроме того, он страдал манией переводить офицеров на самые скверные места. Достаточно было пустяка, чтобы офицер распрощался со своей частью и отправился на мир смерти или в безнадежно спившийся гарнизон в грязной кадианской дыре.
- Господин лейтенант,- спросил комиссар,- в каком военном училище вы обучались?
- В гидрафурском.
- Итак, вы обучались в военном училище и не знаете даже, что офицер является ответственным за своего подчиненного?
Недурно. Во-вторых, вы болтаете со своим денщиком, словно с близким приятелем. Вы допускаете, чтобы он говорил, не будучи спрошен. Еще лучше! В-третьих, вы разрешаете ему оскорблять ваше начальство. Это лучше всего! Из всего этого я делаю определенные выводы... Как ваша фамилия, господин лейтенант?
- Лукаш.
- Какого полка?
- Я служил...
- Благодарю вас. Речь идет не о том, где вы служили. Я желаю знать, где вы служите теперь?
- В Девяносто первом Некромундском Пехотном полку, господин комиссар. Меня перевели...
- Вас перевели? И отлично сделали. Вам будет очень невредно вместе с Девяносто первым полком в ближайшее время увидеть театр военных действий.
- Об этом уже есть решение, господин комиссар.
Тут комиссар прочитал лекцию о том, что в последнее время, по его наблюдениям, офицеры стали разговаривать с подчиненными в товарищеском тоне, что он видит в этом опасный уклон в сторону развития разного рода еретических идей. Солдата следует держать в страхе, он должен дрожать перед своим начальником, бояться его; офицеры должны держать солдат на расстоянии десяти шагов от себя и не позволять им иметь собственные суждения и вообще думать. В этом-то и заключается трагическая ошибка последних лет. Раньше нижние чины боялись офицеров как огня, а теперь... - Комиссар безнадежно махнул рукой.
- Теперь большинство офицеров нянчатся со своими солдатами, вот что.
Комиссар опять взял газету и углубился в чтение.
В одной из кают второго класса военного транспорта Некромунда - Октавиус летело трое пассажиров: лейтенант Лукаш, напротив которого сидел пожилой, совершенно лысый господин, и, наконец, Швейк. Последний скромно стоял у двери и почтительно готовился выслушать очередной поток ругательств лейтенанта, который, не обращая внимания на присутствие лысого штатского, всю дорогу орал, что Швейк - скотина и тому подобное.
Дело было пустяковое: речь шла о количестве чемоданов, за которыми должен был присматривать Швейк.
- У нас украли чемодан! - ругал Швейка лейтенант.- Как только у тебя язык поворачивается, негодяй, докладывать мне об этом!
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант,- тихо ответил Швейк,- его взаправду украли. В космопортах всегда болтается много жуликов, и, видать, кому-то из них наш чемодан, несомненно, понравился, и этот человек, несомненно, воспользовался моментом, когда я отошел от чемоданов доложить
вам, что с нашим багажом все в порядке. Этот субъект мог украсть наш чемодан именно в этот подходящий для него момент.
Они только и подстерегают такие моменты. Два года тому назад в космопорту на Тираксисе у одного биологиса украли контейнер с хормагаунтами, но воры были настолько благородны, что сдали контейнер в Ордо Ксенос, заявив, что тирандов, мол, им подкинули и они нашли их в воротах.
Потом газеты превратили биологиса в ксено-еретика.- И Швейк с твердой убежденностью заключил:- В космопортах всегда крали и будут красть - без этого не обойтись.
Лейтенант невольно заскрежетал зубами, вздохнул, вынул из кармана шинели "Император Протегит" и принялся читать сообщения о колоссальных победах крейсера "Последний довод" и его действиях в сегментуме Обскурус. Когда он дошел до сообщения о новом изобретении Адептус Механикус - разрушении ульев при помощи специальных бомб, которые сбрасываются с орбиты и взрываются три раза подряд, его чтение прервал Швейк, заговоривший с лысым господином:
- Простите, сударь, не изволите ли вы быть господином Пуркрабеком, агентом Ордо Еретикус?
Не получив ответа, Швейк обратился к лейтенанту:
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант, я однажды читал в газетах, что у нормального человека должно быть в среднем от шестидесяти до семидесяти тысяч волос и что у брюнетов обыкновенно волосы бывают более редкими, есть много тому примеров... А один биологис,- продолжал он неумолимо,- говорил в кафе "Шпирков", что волосы выпадают из-за сильного душевного потрясения в первые шесть недель после рождения...
Тут произошло нечто ужасное. Лысый господин вскочил и заорал на Швейка:
- Adepto de hic grox!/ Вон отсюда, грокс! (выс. гот.) / - и поддал его ногой. Потом лысый господин вернулся в каюту и преподнес лейтенанту небольшой сюрприз, представившись ему.
Швейк слегка ошибся: лысый субъект не был господином Пуркрабеком, агентом Ордо Еретикус , а всего-навсего комиссаром фон Шварцбург. Комиссар в гражданском платье совершал инспекционную поездку по гарнизонам и в данный момент готовился нагрянуть на Октариус.
Это был самый страшный из всех комиссаров-инспекторов, когда-либо рождавшихся под луной. Обнаружив где-нибудь непорядок, он заводил с начальником гарнизона такой разговор:
- Болт-пистолет у вас есть?
- Есть.
- Прекрасно. На вашем месте я бы знал, что с ним делать. Это не гарнизон, а банда еретиков!
И действительно, после каждой его инспекционной поездки то тут, то там кто-нибудь стрелялся.
В таких случаях комиссар фон Шварцбург констатировал с удовлетворением:
- Правильно! Это настоящий офицер!
Казалось, его огорчало, если после его ревизии хоть кто-нибудь оставался в живых. Кроме того, он страдал манией переводить офицеров на самые скверные места. Достаточно было пустяка, чтобы офицер распрощался со своей частью и отправился на мир смерти или в безнадежно спившийся гарнизон в грязной кадианской дыре.
- Господин лейтенант,- спросил комиссар,- в каком военном училище вы обучались?
- В гидрафурском.
- Итак, вы обучались в военном училище и не знаете даже, что офицер является ответственным за своего подчиненного?
Недурно. Во-вторых, вы болтаете со своим денщиком, словно с близким приятелем. Вы допускаете, чтобы он говорил, не будучи спрошен. Еще лучше! В-третьих, вы разрешаете ему оскорблять ваше начальство. Это лучше всего! Из всего этого я делаю определенные выводы... Как ваша фамилия, господин лейтенант?
- Лукаш.
- Какого полка?
- Я служил...
- Благодарю вас. Речь идет не о том, где вы служили. Я желаю знать, где вы служите теперь?
- В Девяносто первом Некромундском Пехотном полку, господин комиссар. Меня перевели...
- Вас перевели? И отлично сделали. Вам будет очень невредно вместе с Девяносто первым полком в ближайшее время увидеть театр военных действий.
- Об этом уже есть решение, господин комиссар.
Тут комиссар прочитал лекцию о том, что в последнее время, по его наблюдениям, офицеры стали разговаривать с подчиненными в товарищеском тоне, что он видит в этом опасный уклон в сторону развития разного рода еретических идей. Солдата следует держать в страхе, он должен дрожать перед своим начальником, бояться его; офицеры должны держать солдат на расстоянии десяти шагов от себя и не позволять им иметь собственные суждения и вообще думать. В этом-то и заключается трагическая ошибка последних лет. Раньше нижние чины боялись офицеров как огня, а теперь... - Комиссар безнадежно махнул рукой.
- Теперь большинство офицеров нянчатся со своими солдатами, вот что.
Комиссар опять взял газету и углубился в чтение.
ЗЛОКЛЮЧЕНИЯ ШВЕЙКА В ТРАНСПОРТНИКЕ
В одной из кают второго класса военного транспорта Некромунда - Октавиус летело трое пассажиров: лейтенант Лукаш, напротив которого сидел пожилой, совершенно лысый господин, и, наконец, Швейк. Последний скромно стоял у двери и почтительно готовился выслушать очередной поток ругательств лейтенанта, который, не обращая внимания на присутствие лысого штатского, всю дорогу орал, что Швейк - скотина и тому подобное.
Дело было пустяковое: речь шла о количестве чемоданов, за которыми должен был присматривать Швейк.
- У нас украли чемодан! - ругал Швейка лейтенант.- Как только у тебя язык поворачивается, негодяй, докладывать мне об этом!
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант,- тихо ответил Швейк,- его взаправду украли. В космопортах всегда болтается много жуликов, и, видать, кому-то из них наш чемодан, несомненно, понравился, и этот человек, несомненно, воспользовался моментом, когда я отошел от чемоданов доложить
вам, что с нашим багажом все в порядке. Этот субъект мог украсть наш чемодан именно в этот подходящий для него момент.
Они только и подстерегают такие моменты. Два года тому назад в космопорту на Тираксисе у одного биологиса украли контейнер с хормагаунтами, но воры были настолько благородны, что сдали контейнер в Ордо Ксенос, заявив, что тирандов, мол, им подкинули и они нашли их в воротах.
Потом газеты превратили биологиса в ксено-еретика.- И Швейк с твердой убежденностью заключил:- В космопортах всегда крали и будут красть - без этого не обойтись.
Лейтенант невольно заскрежетал зубами, вздохнул, вынул из кармана шинели "Император Протегит" и принялся читать сообщения о колоссальных победах крейсера "Последний довод" и его действиях в сегментуме Обскурус. Когда он дошел до сообщения о новом изобретении Адептус Механикус - разрушении ульев при помощи специальных бомб, которые сбрасываются с орбиты и взрываются три раза подряд, его чтение прервал Швейк, заговоривший с лысым господином:
- Простите, сударь, не изволите ли вы быть господином Пуркрабеком, агентом Ордо Еретикус?
Не получив ответа, Швейк обратился к лейтенанту:
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант, я однажды читал в газетах, что у нормального человека должно быть в среднем от шестидесяти до семидесяти тысяч волос и что у брюнетов обыкновенно волосы бывают более редкими, есть много тому примеров... А один биологис,- продолжал он неумолимо,- говорил в кафе "Шпирков", что волосы выпадают из-за сильного душевного потрясения в первые шесть недель после рождения...
Тут произошло нечто ужасное. Лысый господин вскочил и заорал на Швейка:
- Adepto de hic grox!/ Вон отсюда, грокс! (выс. гот.) / - и поддал его ногой. Потом лысый господин вернулся в каюту и преподнес лейтенанту небольшой сюрприз, представившись ему.
Швейк слегка ошибся: лысый субъект не был господином Пуркрабеком, агентом Ордо Еретикус , а всего-навсего комиссаром фон Шварцбург. Комиссар в гражданском платье совершал инспекционную поездку по гарнизонам и в данный момент готовился нагрянуть на Октариус.
Это был самый страшный из всех комиссаров-инспекторов, когда-либо рождавшихся под луной. Обнаружив где-нибудь непорядок, он заводил с начальником гарнизона такой разговор:
- Болт-пистолет у вас есть?
- Есть.
- Прекрасно. На вашем месте я бы знал, что с ним делать. Это не гарнизон, а банда еретиков!
И действительно, после каждой его инспекционной поездки то тут, то там кто-нибудь стрелялся.
В таких случаях комиссар фон Шварцбург констатировал с удовлетворением:
- Правильно! Это настоящий офицер!
Казалось, его огорчало, если после его ревизии хоть кто-нибудь оставался в живых. Кроме того, он страдал манией переводить офицеров на самые скверные места. Достаточно было пустяка, чтобы офицер распрощался со своей частью и отправился на мир смерти или в безнадежно спившийся гарнизон в грязной кадианской дыре.
- Господин лейтенант,- спросил комиссар,- в каком военном училище вы обучались?
- В гидрафурском.
- Итак, вы обучались в военном училище и не знаете даже, что офицер является ответственным за своего подчиненного?
Недурно. Во-вторых, вы болтаете со своим денщиком, словно с близким приятелем. Вы допускаете, чтобы он говорил, не будучи спрошен. Еще лучше! В-третьих, вы разрешаете ему оскорблять ваше начальство. Это лучше всего! Из всего этого я делаю определенные выводы... Как ваша фамилия, господин лейтенант?
- Лукаш.
- Какого полка?
- Я служил...
- Благодарю вас. Речь идет не о том, где вы служили. Я желаю знать, где вы служите теперь?
- В Девяносто первом Некромундском Пехотном полку, господин комиссар. Меня перевели...
- Вас перевели? И отлично сделали. Вам будет очень невредно вместе с Девяносто первым полком в ближайшее время увидеть театр военных действий.
- Об этом уже есть решение, господин комиссар.
Тут комиссар прочитал лекцию о том, что в последнее время, по его наблюдениям, офицеры стали разговаривать с подчиненными в товарищеском тоне, что он видит в этом опасный уклон в сторону развития разного рода еретических идей. Солдата следует держать в страхе, он должен дрожать перед своим начальником, бояться его; офицеры должны держать солдат на расстоянии десяти шагов от себя и не позволять им иметь собственные суждения и вообще думать. В этом-то и заключается трагическая ошибка последних лет. Раньше нижние чины боялись офицеров как огня, а теперь... - Комиссар безнадежно махнул рукой.
- Теперь большинство офицеров нянчатся со своими солдатами, вот что.
Комиссар опять взял газету и углубился в чтение.
В одной из кают второго класса военного транспорта Некромунда - Октавиус летело трое пассажиров: лейтенант Лукаш, напротив которого сидел пожилой, совершенно лысый господин, и, наконец, Швейк. Последний скромно стоял у двери и почтительно готовился выслушать очередной поток ругательств лейтенанта, который, не обращая внимания на присутствие лысого штатского, всю дорогу орал, что Швейк - скотина и тому подобное.
Дело было пустяковое: речь шла о количестве чемоданов, за которыми должен был присматривать Швейк.
- У нас украли чемодан! - ругал Швейка лейтенант.- Как только у тебя язык поворачивается, негодяй, докладывать мне об этом!
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант,- тихо ответил Швейк,- его взаправду украли. В космопортах всегда болтается много жуликов, и, видать, кому-то из них наш чемодан, несомненно, понравился, и этот человек, несомненно, воспользовался моментом, когда я отошел от чемоданов доложить
вам, что с нашим багажом все в порядке. Этот субъект мог украсть наш чемодан именно в этот подходящий для него момент.
Они только и подстерегают такие моменты. Два года тому назад в космопорту на Тираксисе у одного биологиса украли контейнер с хормагаунтами, но воры были настолько благородны, что сдали контейнер в Ордо Ксенос, заявив, что тирандов, мол, им подкинули и они нашли их в воротах.
Потом газеты превратили биологиса в ксено-еретика.- И Швейк с твердой убежденностью заключил:- В космопортах всегда крали и будут красть - без этого не обойтись.
Лейтенант невольно заскрежетал зубами, вздохнул, вынул из кармана шинели "Император Протегит" и принялся читать сообщения о колоссальных победах крейсера "Последний довод" и его действиях в сегментуме Обскурус. Когда он дошел до сообщения о новом изобретении Адептус Механикус - разрушении ульев при помощи специальных бомб, которые сбрасываются с орбиты и взрываются три раза подряд, его чтение прервал Швейк, заговоривший с лысым господином:
- Простите, сударь, не изволите ли вы быть господином Пуркрабеком, агентом Ордо Еретикус?
Не получив ответа, Швейк обратился к лейтенанту:
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант, я однажды читал в газетах, что у нормального человека должно быть в среднем от шестидесяти до семидесяти тысяч волос и что у брюнетов обыкновенно волосы бывают более редкими, есть много тому примеров... А один биологис,- продолжал он неумолимо,- говорил в кафе "Шпирков", что волосы выпадают из-за сильного душевного потрясения в первые шесть недель после рождения...
Тут произошло нечто ужасное. Лысый господин вскочил и заорал на Швейка:
- Adepto de hic grox!/ Вон отсюда, грокс! (выс. гот.) / - и поддал его ногой. Потом лысый господин вернулся в каюту и преподнес лейтенанту небольшой сюрприз, представившись ему.
Швейк слегка ошибся: лысый субъект не был господином Пуркрабеком, агентом Ордо Еретикус , а всего-навсего комиссаром фон Шварцбург. Комиссар в гражданском платье совершал инспекционную поездку по гарнизонам и в данный момент готовился нагрянуть на Октариус.
Это был самый страшный из всех комиссаров-инспекторов, когда-либо рождавшихся под луной. Обнаружив где-нибудь непорядок, он заводил с начальником гарнизона такой разговор:
- Болт-пистолет у вас есть?
- Есть.
- Прекрасно. На вашем месте я бы знал, что с ним делать. Это не гарнизон, а банда еретиков!
И действительно, после каждой его инспекционной поездки то тут, то там кто-нибудь стрелялся.
В таких случаях комиссар фон Шварцбург констатировал с удовлетворением:
- Правильно! Это настоящий офицер!
Казалось, его огорчало, если после его ревизии хоть кто-нибудь оставался в живых. Кроме того, он страдал манией переводить офицеров на самые скверные места. Достаточно было пустяка, чтобы офицер распрощался со своей частью и отправился на мир смерти или в безнадежно спившийся гарнизон в грязной кадианской дыре.
- Господин лейтенант,- спросил комиссар,- в каком военном училище вы обучались?
- В гидрафурском.
- Итак, вы обучались в военном училище и не знаете даже, что офицер является ответственным за своего подчиненного?
Недурно. Во-вторых, вы болтаете со своим денщиком, словно с близким приятелем. Вы допускаете, чтобы он говорил, не будучи спрошен. Еще лучше! В-третьих, вы разрешаете ему оскорблять ваше начальство. Это лучше всего! Из всего этого я делаю определенные выводы... Как ваша фамилия, господин лейтенант?
- Лукаш.
- Какого полка?
- Я служил...
- Благодарю вас. Речь идет не о том, где вы служили. Я желаю знать, где вы служите теперь?
- В Девяносто первом Некромундском Пехотном полку, господин комиссар. Меня перевели...
- Вас перевели? И отлично сделали. Вам будет очень невредно вместе с Девяносто первым полком в ближайшее время увидеть театр военных действий.
- Об этом уже есть решение, господин комиссар.
Тут комиссар прочитал лекцию о том, что в последнее время, по его наблюдениям, офицеры стали разговаривать с подчиненными в товарищеском тоне, что он видит в этом опасный уклон в сторону развития разного рода еретических идей. Солдата следует держать в страхе, он должен дрожать перед своим начальником, бояться его; офицеры должны держать солдат на расстоянии десяти шагов от себя и не позволять им иметь собственные суждения и вообще думать. В этом-то и заключается трагическая ошибка последних лет. Раньше нижние чины боялись офицеров как огня, а теперь... - Комиссар безнадежно махнул рукой.
- Теперь большинство офицеров нянчатся со своими солдатами, вот что.
Комиссар опять взял газету и углубился в чтение.
Швейк отдал честь, повернулся по всем правилам на каблуке и пошел в конец коридора. Там он уселся в углу и завел разговор с каким-то представителем Адептус Механикус:
- Разрешите обратиться к вам с вопросом...
Адмех, не проявляя никакой охоты вступать в разговор, апатично кивнул головой.
- Бывал у меня в гостях один знакомый,- начал Швейк,- славный парень, по фамилии Гофман. Этот самый Гофман утверждал, что вот эти рычаги в случае тревоги не действуют. Дескать адмехи все равно управляют реактором напрямую через ноосферу и эти рычаги им ни к чем. Я такими вещами, правду сказать, никогда не интересовался, но раз уж я сегодня обратил внимание на этот рычаг, то интересно было бы знать, в чем тут суть, а то вдруг понадобится.
Швейк встал и вместе с адмехом подошел к рычагу с надписью: "Аварийный сброс плазмы".
Адмех счел своим долгом объяснить Швейку устройство всего механизма аварийного аппарата:
- Это он верно сказал, что обычно реактором управляют через ноосферу, но он соврал, что рычаг не действует. На случай аварии у нас всегда предусмотрена дублирующая система. Рычаг аварийного сброса плазмы должен действовать.
Во время разговора оба держали руки на рукоятке, и поистине остается загадкой, как случилось, что рукоять оттянулась назад. Раздался вой сирен и транспорт с заглушенным реактором вывалился в обычное пространство.
Оба никак не могли прийти к соглашению, кто, собственно, подал сигнал тревоги. Швейк утверждал, что он не мог этого сделать,- дескать, он не уличный мальчишка.
- Я сам удивляюсь,- добродушно говорил он подоспевшему патрулю, - почему это корабль вдруг остановился. Летел, летел, и вдруг на тебе - стоп! Мне это еще неприятнее, чем вам.
Какой-то солидный господин стал на защиту адмеха и утверждал, что сам слышал, как гвардеец первый начал разговор об аварийных рычагах.
Но Швейк все время повторял, что он абсолютно честен и в задержке транспорта совершенно не заинтересован, так как летит на фронт.
- Начальник космопорта вам все разъяснит, - решил начальник патруля.- Это обойдется вам в двадцать тысяч кредитов.
Пассажиры тем временем вылезли из кают, раздался свисток мичмана, и какой-то комиссар в панике побежал к спасательным капсулам.
- И стоит,- рассуждал Швейк, сохраняя полнейшее спокойствие,- двадцать тысяч - это еще дешево. Однажды, когда Император посетил Монархию, некая Кирена Валантион остановила его процессию , бросившись перед Императором на колени прямо посреди мостовой. Потом Лоргар, плача, упрекал Кирену, что ей не следовало молиться Императору у всех на глазах, а надо было подождать, пока Император с унитазниками уедут, - и потом уже обожествлять Императора. А потом Монархию сожгли.
Швейк посмотрел вокруг как раз в тот момент, когда к окружившей его группе слушателей подошел мичман.
- Ну ладно, летим дальше,- сказал Швейк.- Хорошего мало, когда транспортник опаздывает. Если бы это произошло в мирное время, тогда, пожалуйста, Император с ним, но раз война, то нужно знать, что в каждом транспорте едут военные чины: генералы, лейтенанты, денщики. Каждое такое опоздание - паршивая вещь. Жиллиман во время Битвы за Терру опоздал на пять минут и очутился в нужнике со всей своей славой.
В этот момент через группу слушателей протиснулся лейтенант Лукаш. Бледный как смерть, он мог выговорить только:
- Швейк!
Швейк взял под козырек и отрапортовал:
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант, мы вышли из варпа. Чудные пломбы у Адептус Механикус на аварийных рычагах! К ним лучше не приближаться, а то наживешь беду и с тебя захотят содрать двадцать тысяч, как теперь с меня.
- Разрешите обратиться к вам с вопросом...
Адмех, не проявляя никакой охоты вступать в разговор, апатично кивнул головой.
- Бывал у меня в гостях один знакомый,- начал Швейк,- славный парень, по фамилии Гофман. Этот самый Гофман утверждал, что вот эти рычаги в случае тревоги не действуют. Дескать адмехи все равно управляют реактором напрямую через ноосферу и эти рычаги им ни к чем. Я такими вещами, правду сказать, никогда не интересовался, но раз уж я сегодня обратил внимание на этот рычаг, то интересно было бы знать, в чем тут суть, а то вдруг понадобится.
Швейк встал и вместе с адмехом подошел к рычагу с надписью: "Аварийный сброс плазмы".
Адмех счел своим долгом объяснить Швейку устройство всего механизма аварийного аппарата:
- Это он верно сказал, что обычно реактором управляют через ноосферу, но он соврал, что рычаг не действует. На случай аварии у нас всегда предусмотрена дублирующая система. Рычаг аварийного сброса плазмы должен действовать.
Во время разговора оба держали руки на рукоятке, и поистине остается загадкой, как случилось, что рукоять оттянулась назад. Раздался вой сирен и транспорт с заглушенным реактором вывалился в обычное пространство.
Оба никак не могли прийти к соглашению, кто, собственно, подал сигнал тревоги. Швейк утверждал, что он не мог этого сделать,- дескать, он не уличный мальчишка.
- Я сам удивляюсь,- добродушно говорил он подоспевшему патрулю, - почему это корабль вдруг остановился. Летел, летел, и вдруг на тебе - стоп! Мне это еще неприятнее, чем вам.
Какой-то солидный господин стал на защиту адмеха и утверждал, что сам слышал, как гвардеец первый начал разговор об аварийных рычагах.
Но Швейк все время повторял, что он абсолютно честен и в задержке транспорта совершенно не заинтересован, так как летит на фронт.
- Начальник космопорта вам все разъяснит, - решил начальник патруля.- Это обойдется вам в двадцать тысяч кредитов.
Пассажиры тем временем вылезли из кают, раздался свисток мичмана, и какой-то комиссар в панике побежал к спасательным капсулам.
- И стоит,- рассуждал Швейк, сохраняя полнейшее спокойствие,- двадцать тысяч - это еще дешево. Однажды, когда Император посетил Монархию, некая Кирена Валантион остановила его процессию , бросившись перед Императором на колени прямо посреди мостовой. Потом Лоргар, плача, упрекал Кирену, что ей не следовало молиться Императору у всех на глазах, а надо было подождать, пока Император с унитазниками уедут, - и потом уже обожествлять Императора. А потом Монархию сожгли.
Швейк посмотрел вокруг как раз в тот момент, когда к окружившей его группе слушателей подошел мичман.
- Ну ладно, летим дальше,- сказал Швейк.- Хорошего мало, когда транспортник опаздывает. Если бы это произошло в мирное время, тогда, пожалуйста, Император с ним, но раз война, то нужно знать, что в каждом транспорте едут военные чины: генералы, лейтенанты, денщики. Каждое такое опоздание - паршивая вещь. Жиллиман во время Битвы за Терру опоздал на пять минут и очутился в нужнике со всей своей славой.
В этот момент через группу слушателей протиснулся лейтенант Лукаш. Бледный как смерть, он мог выговорить только:
- Швейк!
Швейк взял под козырек и отрапортовал:
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант, мы вышли из варпа. Чудные пломбы у Адептус Механикус на аварийных рычагах! К ним лучше не приближаться, а то наживешь беду и с тебя захотят содрать двадцать тысяч, как теперь с меня.
Швейк отдал честь, повернулся по всем правилам на каблуке и пошел в конец коридора. Там он уселся в углу и завел разговор с каким-то представителем Адептус Механикус:
- Разрешите обратиться к вам с вопросом...
Адмех, не проявляя никакой охоты вступать в разговор, апатично кивнул головой.
- Бывал у меня в гостях один знакомый,- начал Швейк,- славный парень, по фамилии Гофман. Этот самый Гофман утверждал, что вот эти рычаги в случае тревоги не действуют. Дескать адмехи все равно управляют реактором напрямую через ноосферу и эти рычаги им ни к чем. Я такими вещами, правду сказать, никогда не интересовался, но раз уж я сегодня обратил внимание на этот рычаг, то интересно было бы знать, в чем тут суть, а то вдруг понадобится.
Швейк встал и вместе с адмехом подошел к рычагу с надписью: "Аварийный сброс плазмы".
Адмех счел своим долгом объяснить Швейку устройство всего механизма аварийного аппарата:
- Это он верно сказал, что обычно реактором управляют через ноосферу, но он соврал, что рычаг не действует. На случай аварии у нас всегда предусмотрена дублирующая система. Рычаг аварийного сброса плазмы должен действовать.
Во время разговора оба держали руки на рукоятке, и поистине остается загадкой, как случилось, что рукоять оттянулась назад. Раздался вой сирен и транспорт с заглушенным реактором вывалился в обычное пространство.
Оба никак не могли прийти к соглашению, кто, собственно, подал сигнал тревоги. Швейк утверждал, что он не мог этого сделать,- дескать, он не уличный мальчишка.
- Я сам удивляюсь,- добродушно говорил он подоспевшему патрулю, - почему это корабль вдруг остановился. Летел, летел, и вдруг на тебе - стоп! Мне это еще неприятнее, чем вам.
Какой-то солидный господин стал на защиту адмеха и утверждал, что сам слышал, как гвардеец первый начал разговор об аварийных рычагах.
Но Швейк все время повторял, что он абсолютно честен и в задержке транспорта совершенно не заинтересован, так как летит на фронт.
- Начальник космопорта вам все разъяснит, - решил начальник патруля.- Это обойдется вам в двадцать тысяч кредитов.
Пассажиры тем временем вылезли из кают, раздался свисток мичмана, и какой-то комиссар в панике побежал к спасательным капсулам.
- И стоит,- рассуждал Швейк, сохраняя полнейшее спокойствие,- двадцать тысяч - это еще дешево. Однажды, когда Император посетил Монархию, некая Кирена Валантион остановила его процессию , бросившись перед Императором на колени прямо посреди мостовой. Потом Лоргар, плача, упрекал Кирену, что ей не следовало молиться Императору у всех на глазах, а надо было подождать, пока Император с унитазниками уедут, - и потом уже обожествлять Императора. А потом Монархию сожгли.
Швейк посмотрел вокруг как раз в тот момент, когда к окружившей его группе слушателей подошел мичман.
- Ну ладно, летим дальше,- сказал Швейк.- Хорошего мало, когда транспортник опаздывает. Если бы это произошло в мирное время, тогда, пожалуйста, Император с ним, но раз война, то нужно знать, что в каждом транспорте едут военные чины: генералы, лейтенанты, денщики. Каждое такое опоздание - паршивая вещь. Жиллиман во время Битвы за Терру опоздал на пять минут и очутился в нужнике со всей своей славой.
В этот момент через группу слушателей протиснулся лейтенант Лукаш. Бледный как смерть, он мог выговорить только:
- Швейк!
Швейк взял под козырек и отрапортовал:
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант, мы вышли из варпа. Чудные пломбы у Адептус Механикус на аварийных рычагах! К ним лучше не приближаться, а то наживешь беду и с тебя захотят содрать двадцать тысяч, как теперь с меня.
- Разрешите обратиться к вам с вопросом...
Адмех, не проявляя никакой охоты вступать в разговор, апатично кивнул головой.
- Бывал у меня в гостях один знакомый,- начал Швейк,- славный парень, по фамилии Гофман. Этот самый Гофман утверждал, что вот эти рычаги в случае тревоги не действуют. Дескать адмехи все равно управляют реактором напрямую через ноосферу и эти рычаги им ни к чем. Я такими вещами, правду сказать, никогда не интересовался, но раз уж я сегодня обратил внимание на этот рычаг, то интересно было бы знать, в чем тут суть, а то вдруг понадобится.
Швейк встал и вместе с адмехом подошел к рычагу с надписью: "Аварийный сброс плазмы".
Адмех счел своим долгом объяснить Швейку устройство всего механизма аварийного аппарата:
- Это он верно сказал, что обычно реактором управляют через ноосферу, но он соврал, что рычаг не действует. На случай аварии у нас всегда предусмотрена дублирующая система. Рычаг аварийного сброса плазмы должен действовать.
Во время разговора оба держали руки на рукоятке, и поистине остается загадкой, как случилось, что рукоять оттянулась назад. Раздался вой сирен и транспорт с заглушенным реактором вывалился в обычное пространство.
Оба никак не могли прийти к соглашению, кто, собственно, подал сигнал тревоги. Швейк утверждал, что он не мог этого сделать,- дескать, он не уличный мальчишка.
- Я сам удивляюсь,- добродушно говорил он подоспевшему патрулю, - почему это корабль вдруг остановился. Летел, летел, и вдруг на тебе - стоп! Мне это еще неприятнее, чем вам.
Какой-то солидный господин стал на защиту адмеха и утверждал, что сам слышал, как гвардеец первый начал разговор об аварийных рычагах.
Но Швейк все время повторял, что он абсолютно честен и в задержке транспорта совершенно не заинтересован, так как летит на фронт.
- Начальник космопорта вам все разъяснит, - решил начальник патруля.- Это обойдется вам в двадцать тысяч кредитов.
Пассажиры тем временем вылезли из кают, раздался свисток мичмана, и какой-то комиссар в панике побежал к спасательным капсулам.
- И стоит,- рассуждал Швейк, сохраняя полнейшее спокойствие,- двадцать тысяч - это еще дешево. Однажды, когда Император посетил Монархию, некая Кирена Валантион остановила его процессию , бросившись перед Императором на колени прямо посреди мостовой. Потом Лоргар, плача, упрекал Кирену, что ей не следовало молиться Императору у всех на глазах, а надо было подождать, пока Император с унитазниками уедут, - и потом уже обожествлять Императора. А потом Монархию сожгли.
Швейк посмотрел вокруг как раз в тот момент, когда к окружившей его группе слушателей подошел мичман.
- Ну ладно, летим дальше,- сказал Швейк.- Хорошего мало, когда транспортник опаздывает. Если бы это произошло в мирное время, тогда, пожалуйста, Император с ним, но раз война, то нужно знать, что в каждом транспорте едут военные чины: генералы, лейтенанты, денщики. Каждое такое опоздание - паршивая вещь. Жиллиман во время Битвы за Терру опоздал на пять минут и очутился в нужнике со всей своей славой.
В этот момент через группу слушателей протиснулся лейтенант Лукаш. Бледный как смерть, он мог выговорить только:
- Швейк!
Швейк взял под козырек и отрапортовал:
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант, мы вышли из варпа. Чудные пломбы у Адептус Механикус на аварийных рычагах! К ним лучше не приближаться, а то наживешь беду и с тебя захотят содрать двадцать тысяч, как теперь с меня.
>>613966
У нас на Марсе за такое наказывают переделкой в анальный вибратор для Ультрамаринов.
>Адмех счел своим долгом объяснить Швейку устройство всего механизма аварийного аппарата:
>
У нас на Марсе за такое наказывают переделкой в анальный вибратор для Ультрамаринов.
- Чувак, Гор только что окочурился. Что теперь?
Абаддон поправил свой хвостик. У него была идея.
- У меня есть идея,- сказал он.
Легионы Предателей внимательно на него смотрели.
- Вот что нам надо делать: мы убежим.
Множество голов в шлемах закивало. Это казалось мудрым решением.
- Хорошая идея, -сказал Эреб.
- Цыц!- Абаддон нахмурился от того, что его перебивают,- я еще не договорил. Я думаю, нам надо оставить здесь наши джетбайки, Лэндспидеры, Вихри. Все, в чем есть антигравитационная технология остается здесь. Так же, как наши штурмовые мотоциклы, штурмболтеры, и почти все, что мы используем.
К этому времени кивало уже намного меньше голов.
- Чувак,- наконец нарушил тишину Люций Вечный,- нам нужны все эти штуки. Некоторые из них жгут не по детски.
- Не-е, я хорошо все обдумал. Просто брось их.
- Но...
- Просто. Брось. Их.
Абаддон взмахнул Когтем Гора. Огромные лезвия прощелкали в миллиметре от лица Люция.
Кхарна, правда, так легко было не успокоить:
- Как насчет ракетных установок «Циклон». Просто я видел их в «Horus Heresy: Collected Visions», так что может быть мы можем все ещ-
- Такое впечатление, что я разговариваю сам с собой.
Абаддон протянул Коготь Гора к Кхарну. И тыкнул им ему в глаз.
- Эээ, чувак, окей, окей, просто бросим их...
- Ну да, как я и думал.
Абаддон вразвалочку вышел из комнаты. На его лице играла улыбка, как будто он только что всех здесь поимел.
- Эм... а как насчет конверсионных излучателей,- запоздало подал голос Тифус,- Можно их использовать хотя бы в Rogue Trader? Они шикарны. Делают ВФУШШ и все такое...
- Оставь их,- бросил Абаддон из соседней комнаты.
Приглушенно ругаясь, Тифус выбросил свой излучатель.
- Так, эмм...- Фабий Байл выглядел несколько смущенным,- пацаны, можно мне с вами? Ну, я смотрел списки пассажиров... и ни один Легион не берет с собой своих апотекариев. В смысле, разве вы не нуждаетесь в нас? Геносемя и все такое...
Люций похлопал своего брата по легиону по наплечнику:
- Все хорошо мужик. Мы дадим апотекариям пару абзацев в бэке. В смысле, вы не будете ничего делать, но все еще будете где-то. Вроде как. Может быть.
- На[censored] все это! Я ухожу из Легиона. У меня будут свои правила.
- Твои правила будут дном,- хмыкнул Кхарн,- просто подожди: люди будут называть тебя Гламурным Билом (Fabulous Bill).
Предатели в тягостном молчани покинули помещение, и вышли на посадочную площадку. Та была пуста.
- Эрмм... Аби?
- Чё?- повернулся к Ариману Абаддон?
- Где наши шаттлы?
Абаддон проигнорировал его вопрос.
- Разве ты не был красным минуту назад?
- Мы теперь синие. Это все... просто... Слушай, серьезно, где все наши Громовые Ястребы?
- А. Они.- Абаддон поиграл своей косичкой как котенок с бантиком,- Они нам не нужны. Мы можем бегать куда надо и все такое. Или выталкивать Ринки из ангаров и ехать на них по атмосфере. Это будет круто.
Предатели тревожно переглянулись. Все явно шло не так как надо. Абаддон заметил их замешательство, и решил успокоить:
- Рассла-абтесь. Я придумал новые штуки. Типа... роботов-пауков с демонами внутри и у них есть клешни и все такое. Они оскверняют вещи. Может назовем их Осквернотронами. У них будут пушки в груди и маленькие крохотные головы. Что? Чего вы все так на меня смотрите? Просто подождите, мы еще раскачаем это место.
Абаддон поправил свой хвостик. У него была идея.
- У меня есть идея,- сказал он.
Легионы Предателей внимательно на него смотрели.
- Вот что нам надо делать: мы убежим.
Множество голов в шлемах закивало. Это казалось мудрым решением.
- Хорошая идея, -сказал Эреб.
- Цыц!- Абаддон нахмурился от того, что его перебивают,- я еще не договорил. Я думаю, нам надо оставить здесь наши джетбайки, Лэндспидеры, Вихри. Все, в чем есть антигравитационная технология остается здесь. Так же, как наши штурмовые мотоциклы, штурмболтеры, и почти все, что мы используем.
К этому времени кивало уже намного меньше голов.
- Чувак,- наконец нарушил тишину Люций Вечный,- нам нужны все эти штуки. Некоторые из них жгут не по детски.
- Не-е, я хорошо все обдумал. Просто брось их.
- Но...
- Просто. Брось. Их.
Абаддон взмахнул Когтем Гора. Огромные лезвия прощелкали в миллиметре от лица Люция.
Кхарна, правда, так легко было не успокоить:
- Как насчет ракетных установок «Циклон». Просто я видел их в «Horus Heresy: Collected Visions», так что может быть мы можем все ещ-
- Такое впечатление, что я разговариваю сам с собой.
Абаддон протянул Коготь Гора к Кхарну. И тыкнул им ему в глаз.
- Эээ, чувак, окей, окей, просто бросим их...
- Ну да, как я и думал.
Абаддон вразвалочку вышел из комнаты. На его лице играла улыбка, как будто он только что всех здесь поимел.
- Эм... а как насчет конверсионных излучателей,- запоздало подал голос Тифус,- Можно их использовать хотя бы в Rogue Trader? Они шикарны. Делают ВФУШШ и все такое...
- Оставь их,- бросил Абаддон из соседней комнаты.
Приглушенно ругаясь, Тифус выбросил свой излучатель.
- Так, эмм...- Фабий Байл выглядел несколько смущенным,- пацаны, можно мне с вами? Ну, я смотрел списки пассажиров... и ни один Легион не берет с собой своих апотекариев. В смысле, разве вы не нуждаетесь в нас? Геносемя и все такое...
Люций похлопал своего брата по легиону по наплечнику:
- Все хорошо мужик. Мы дадим апотекариям пару абзацев в бэке. В смысле, вы не будете ничего делать, но все еще будете где-то. Вроде как. Может быть.
- На[censored] все это! Я ухожу из Легиона. У меня будут свои правила.
- Твои правила будут дном,- хмыкнул Кхарн,- просто подожди: люди будут называть тебя Гламурным Билом (Fabulous Bill).
Предатели в тягостном молчани покинули помещение, и вышли на посадочную площадку. Та была пуста.
- Эрмм... Аби?
- Чё?- повернулся к Ариману Абаддон?
- Где наши шаттлы?
Абаддон проигнорировал его вопрос.
- Разве ты не был красным минуту назад?
- Мы теперь синие. Это все... просто... Слушай, серьезно, где все наши Громовые Ястребы?
- А. Они.- Абаддон поиграл своей косичкой как котенок с бантиком,- Они нам не нужны. Мы можем бегать куда надо и все такое. Или выталкивать Ринки из ангаров и ехать на них по атмосфере. Это будет круто.
Предатели тревожно переглянулись. Все явно шло не так как надо. Абаддон заметил их замешательство, и решил успокоить:
- Рассла-абтесь. Я придумал новые штуки. Типа... роботов-пауков с демонами внутри и у них есть клешни и все такое. Они оскверняют вещи. Может назовем их Осквернотронами. У них будут пушки в груди и маленькие крохотные головы. Что? Чего вы все так на меня смотрите? Просто подождите, мы еще раскачаем это место.
- Чувак, Гор только что окочурился. Что теперь?
Абаддон поправил свой хвостик. У него была идея.
- У меня есть идея,- сказал он.
Легионы Предателей внимательно на него смотрели.
- Вот что нам надо делать: мы убежим.
Множество голов в шлемах закивало. Это казалось мудрым решением.
- Хорошая идея, -сказал Эреб.
- Цыц!- Абаддон нахмурился от того, что его перебивают,- я еще не договорил. Я думаю, нам надо оставить здесь наши джетбайки, Лэндспидеры, Вихри. Все, в чем есть антигравитационная технология остается здесь. Так же, как наши штурмовые мотоциклы, штурмболтеры, и почти все, что мы используем.
К этому времени кивало уже намного меньше голов.
- Чувак,- наконец нарушил тишину Люций Вечный,- нам нужны все эти штуки. Некоторые из них жгут не по детски.
- Не-е, я хорошо все обдумал. Просто брось их.
- Но...
- Просто. Брось. Их.
Абаддон взмахнул Когтем Гора. Огромные лезвия прощелкали в миллиметре от лица Люция.
Кхарна, правда, так легко было не успокоить:
- Как насчет ракетных установок «Циклон». Просто я видел их в «Horus Heresy: Collected Visions», так что может быть мы можем все ещ-
- Такое впечатление, что я разговариваю сам с собой.
Абаддон протянул Коготь Гора к Кхарну. И тыкнул им ему в глаз.
- Эээ, чувак, окей, окей, просто бросим их...
- Ну да, как я и думал.
Абаддон вразвалочку вышел из комнаты. На его лице играла улыбка, как будто он только что всех здесь поимел.
- Эм... а как насчет конверсионных излучателей,- запоздало подал голос Тифус,- Можно их использовать хотя бы в Rogue Trader? Они шикарны. Делают ВФУШШ и все такое...
- Оставь их,- бросил Абаддон из соседней комнаты.
Приглушенно ругаясь, Тифус выбросил свой излучатель.
- Так, эмм...- Фабий Байл выглядел несколько смущенным,- пацаны, можно мне с вами? Ну, я смотрел списки пассажиров... и ни один Легион не берет с собой своих апотекариев. В смысле, разве вы не нуждаетесь в нас? Геносемя и все такое...
Люций похлопал своего брата по легиону по наплечнику:
- Все хорошо мужик. Мы дадим апотекариям пару абзацев в бэке. В смысле, вы не будете ничего делать, но все еще будете где-то. Вроде как. Может быть.
- На[censored] все это! Я ухожу из Легиона. У меня будут свои правила.
- Твои правила будут дном,- хмыкнул Кхарн,- просто подожди: люди будут называть тебя Гламурным Билом (Fabulous Bill).
Предатели в тягостном молчани покинули помещение, и вышли на посадочную площадку. Та была пуста.
- Эрмм... Аби?
- Чё?- повернулся к Ариману Абаддон?
- Где наши шаттлы?
Абаддон проигнорировал его вопрос.
- Разве ты не был красным минуту назад?
- Мы теперь синие. Это все... просто... Слушай, серьезно, где все наши Громовые Ястребы?
- А. Они.- Абаддон поиграл своей косичкой как котенок с бантиком,- Они нам не нужны. Мы можем бегать куда надо и все такое. Или выталкивать Ринки из ангаров и ехать на них по атмосфере. Это будет круто.
Предатели тревожно переглянулись. Все явно шло не так как надо. Абаддон заметил их замешательство, и решил успокоить:
- Рассла-абтесь. Я придумал новые штуки. Типа... роботов-пауков с демонами внутри и у них есть клешни и все такое. Они оскверняют вещи. Может назовем их Осквернотронами. У них будут пушки в груди и маленькие крохотные головы. Что? Чего вы все так на меня смотрите? Просто подождите, мы еще раскачаем это место.
Абаддон поправил свой хвостик. У него была идея.
- У меня есть идея,- сказал он.
Легионы Предателей внимательно на него смотрели.
- Вот что нам надо делать: мы убежим.
Множество голов в шлемах закивало. Это казалось мудрым решением.
- Хорошая идея, -сказал Эреб.
- Цыц!- Абаддон нахмурился от того, что его перебивают,- я еще не договорил. Я думаю, нам надо оставить здесь наши джетбайки, Лэндспидеры, Вихри. Все, в чем есть антигравитационная технология остается здесь. Так же, как наши штурмовые мотоциклы, штурмболтеры, и почти все, что мы используем.
К этому времени кивало уже намного меньше голов.
- Чувак,- наконец нарушил тишину Люций Вечный,- нам нужны все эти штуки. Некоторые из них жгут не по детски.
- Не-е, я хорошо все обдумал. Просто брось их.
- Но...
- Просто. Брось. Их.
Абаддон взмахнул Когтем Гора. Огромные лезвия прощелкали в миллиметре от лица Люция.
Кхарна, правда, так легко было не успокоить:
- Как насчет ракетных установок «Циклон». Просто я видел их в «Horus Heresy: Collected Visions», так что может быть мы можем все ещ-
- Такое впечатление, что я разговариваю сам с собой.
Абаддон протянул Коготь Гора к Кхарну. И тыкнул им ему в глаз.
- Эээ, чувак, окей, окей, просто бросим их...
- Ну да, как я и думал.
Абаддон вразвалочку вышел из комнаты. На его лице играла улыбка, как будто он только что всех здесь поимел.
- Эм... а как насчет конверсионных излучателей,- запоздало подал голос Тифус,- Можно их использовать хотя бы в Rogue Trader? Они шикарны. Делают ВФУШШ и все такое...
- Оставь их,- бросил Абаддон из соседней комнаты.
Приглушенно ругаясь, Тифус выбросил свой излучатель.
- Так, эмм...- Фабий Байл выглядел несколько смущенным,- пацаны, можно мне с вами? Ну, я смотрел списки пассажиров... и ни один Легион не берет с собой своих апотекариев. В смысле, разве вы не нуждаетесь в нас? Геносемя и все такое...
Люций похлопал своего брата по легиону по наплечнику:
- Все хорошо мужик. Мы дадим апотекариям пару абзацев в бэке. В смысле, вы не будете ничего делать, но все еще будете где-то. Вроде как. Может быть.
- На[censored] все это! Я ухожу из Легиона. У меня будут свои правила.
- Твои правила будут дном,- хмыкнул Кхарн,- просто подожди: люди будут называть тебя Гламурным Билом (Fabulous Bill).
Предатели в тягостном молчани покинули помещение, и вышли на посадочную площадку. Та была пуста.
- Эрмм... Аби?
- Чё?- повернулся к Ариману Абаддон?
- Где наши шаттлы?
Абаддон проигнорировал его вопрос.
- Разве ты не был красным минуту назад?
- Мы теперь синие. Это все... просто... Слушай, серьезно, где все наши Громовые Ястребы?
- А. Они.- Абаддон поиграл своей косичкой как котенок с бантиком,- Они нам не нужны. Мы можем бегать куда надо и все такое. Или выталкивать Ринки из ангаров и ехать на них по атмосфере. Это будет круто.
Предатели тревожно переглянулись. Все явно шло не так как надо. Абаддон заметил их замешательство, и решил успокоить:
- Рассла-абтесь. Я придумал новые штуки. Типа... роботов-пауков с демонами внутри и у них есть клешни и все такое. Они оскверняют вещи. Может назовем их Осквернотронами. У них будут пушки в груди и маленькие крохотные головы. Что? Чего вы все так на меня смотрите? Просто подождите, мы еще раскачаем это место.
Хайон <3
>>616458
Но шаттлы у них на месте. И ещё охуевший дракон и дешевые истребители от форджи.
Но шаттлы у них на месте. И ещё охуевший дракон и дешевые истребители от форджи.
>>616486
Это паста времен четвертой редакции.
Это паста времен четвертой редакции.
Притаившись среди развалин, Малисса наблюдала за тем, как с площади взлетел последний челнок. Неужели этот глупец капитан и остальное фанатично преданное полудохлому Императору отребье считают, что они спасены?..
Дождь прекратился. О, как надоели дожди на этой гнилой планете! В облаках появились просветы. На небе загорелись звезды, в том числе множество никогда не виденных раньше. Корабли сил Хаоса занимали позицию для удара!
Одна из новых звезд была очень большой и красной. Содрогнувшись, Малисса поняла: это – «Убийца Планет». Челнокам не удастся пробиться к своим кораблям.
У принцессы оставалось совсем мало времени. Руины столицы еще кишели хаоситами. Малисса растолкует им, кто она такая, и они, конечно, тут же отведут ее к Хоизану Безликому, который заберет ее с собой перед тем, как «Убийца» обрушит на планету всю свою мощь. План рискованный, но в нем нет ничего невыполнимого…
В этот момент рядом с Малиссой раздалось шипение.
Принцесса схватилась за болтерный пистолет убитого ею священника. Однако шипящее существо оказалось намного проворнее. Его челюсти сомкнулись на запястье изменницы – хрустнули кости и пистолет со стуком упал на землю. Скользкое щупальце обвилось вокруг горла Малиссы, и вместо истошного вопля принцесса выдавила из себя еле слышный хрип. Перед вытаращенными глазами предательницы возникли острые, как иглы, клыки и впились ей в щеку. Чудовище оторвало кусок мяса, прожевало, проглотило и неторопливо продолжило трапезу…
Хоизан не умер. Злопамятные силы хаоса превратили несостоявшегося демона в нечто похожее на гибрид паука и змеи. Увидевшие метаморфозу, произошедшую с предводителем, хаоситы в ужасе разбежались, бросив Безликого среди руин. По завершении превращения покрытый скользкой чешуей паук почувствовал сильный голод и решил утолить его. Первой ему на глаза попалась Малисса.
Очень скоро им обоим предстояло погибнуть вместе с Белатисом, но последние минуты жизни принцессы, заживо пожираемой существом, на которое она возлагала такие большие надежды, показались ей вечностью…
Дождь прекратился. О, как надоели дожди на этой гнилой планете! В облаках появились просветы. На небе загорелись звезды, в том числе множество никогда не виденных раньше. Корабли сил Хаоса занимали позицию для удара!
Одна из новых звезд была очень большой и красной. Содрогнувшись, Малисса поняла: это – «Убийца Планет». Челнокам не удастся пробиться к своим кораблям.
У принцессы оставалось совсем мало времени. Руины столицы еще кишели хаоситами. Малисса растолкует им, кто она такая, и они, конечно, тут же отведут ее к Хоизану Безликому, который заберет ее с собой перед тем, как «Убийца» обрушит на планету всю свою мощь. План рискованный, но в нем нет ничего невыполнимого…
В этот момент рядом с Малиссой раздалось шипение.
Принцесса схватилась за болтерный пистолет убитого ею священника. Однако шипящее существо оказалось намного проворнее. Его челюсти сомкнулись на запястье изменницы – хрустнули кости и пистолет со стуком упал на землю. Скользкое щупальце обвилось вокруг горла Малиссы, и вместо истошного вопля принцесса выдавила из себя еле слышный хрип. Перед вытаращенными глазами предательницы возникли острые, как иглы, клыки и впились ей в щеку. Чудовище оторвало кусок мяса, прожевало, проглотило и неторопливо продолжило трапезу…
Хоизан не умер. Злопамятные силы хаоса превратили несостоявшегося демона в нечто похожее на гибрид паука и змеи. Увидевшие метаморфозу, произошедшую с предводителем, хаоситы в ужасе разбежались, бросив Безликого среди руин. По завершении превращения покрытый скользкой чешуей паук почувствовал сильный голод и решил утолить его. Первой ему на глаза попалась Малисса.
Очень скоро им обоим предстояло погибнуть вместе с Белатисом, но последние минуты жизни принцессы, заживо пожираемой существом, на которое она возлагала такие большие надежды, показались ей вечностью…
Притаившись среди развалин, Малисса наблюдала за тем, как с площади взлетел последний челнок. Неужели этот глупец капитан и остальное фанатично преданное полудохлому Императору отребье считают, что они спасены?..
Дождь прекратился. О, как надоели дожди на этой гнилой планете! В облаках появились просветы. На небе загорелись звезды, в том числе множество никогда не виденных раньше. Корабли сил Хаоса занимали позицию для удара!
Одна из новых звезд была очень большой и красной. Содрогнувшись, Малисса поняла: это – «Убийца Планет». Челнокам не удастся пробиться к своим кораблям.
У принцессы оставалось совсем мало времени. Руины столицы еще кишели хаоситами. Малисса растолкует им, кто она такая, и они, конечно, тут же отведут ее к Хоизану Безликому, который заберет ее с собой перед тем, как «Убийца» обрушит на планету всю свою мощь. План рискованный, но в нем нет ничего невыполнимого…
В этот момент рядом с Малиссой раздалось шипение.
Принцесса схватилась за болтерный пистолет убитого ею священника. Однако шипящее существо оказалось намного проворнее. Его челюсти сомкнулись на запястье изменницы – хрустнули кости и пистолет со стуком упал на землю. Скользкое щупальце обвилось вокруг горла Малиссы, и вместо истошного вопля принцесса выдавила из себя еле слышный хрип. Перед вытаращенными глазами предательницы возникли острые, как иглы, клыки и впились ей в щеку. Чудовище оторвало кусок мяса, прожевало, проглотило и неторопливо продолжило трапезу…
Хоизан не умер. Злопамятные силы хаоса превратили несостоявшегося демона в нечто похожее на гибрид паука и змеи. Увидевшие метаморфозу, произошедшую с предводителем, хаоситы в ужасе разбежались, бросив Безликого среди руин. По завершении превращения покрытый скользкой чешуей паук почувствовал сильный голод и решил утолить его. Первой ему на глаза попалась Малисса.
Очень скоро им обоим предстояло погибнуть вместе с Белатисом, но последние минуты жизни принцессы, заживо пожираемой существом, на которое она возлагала такие большие надежды, показались ей вечностью…
Дождь прекратился. О, как надоели дожди на этой гнилой планете! В облаках появились просветы. На небе загорелись звезды, в том числе множество никогда не виденных раньше. Корабли сил Хаоса занимали позицию для удара!
Одна из новых звезд была очень большой и красной. Содрогнувшись, Малисса поняла: это – «Убийца Планет». Челнокам не удастся пробиться к своим кораблям.
У принцессы оставалось совсем мало времени. Руины столицы еще кишели хаоситами. Малисса растолкует им, кто она такая, и они, конечно, тут же отведут ее к Хоизану Безликому, который заберет ее с собой перед тем, как «Убийца» обрушит на планету всю свою мощь. План рискованный, но в нем нет ничего невыполнимого…
В этот момент рядом с Малиссой раздалось шипение.
Принцесса схватилась за болтерный пистолет убитого ею священника. Однако шипящее существо оказалось намного проворнее. Его челюсти сомкнулись на запястье изменницы – хрустнули кости и пистолет со стуком упал на землю. Скользкое щупальце обвилось вокруг горла Малиссы, и вместо истошного вопля принцесса выдавила из себя еле слышный хрип. Перед вытаращенными глазами предательницы возникли острые, как иглы, клыки и впились ей в щеку. Чудовище оторвало кусок мяса, прожевало, проглотило и неторопливо продолжило трапезу…
Хоизан не умер. Злопамятные силы хаоса превратили несостоявшегося демона в нечто похожее на гибрид паука и змеи. Увидевшие метаморфозу, произошедшую с предводителем, хаоситы в ужасе разбежались, бросив Безликого среди руин. По завершении превращения покрытый скользкой чешуей паук почувствовал сильный голод и решил утолить его. Первой ему на глаза попалась Малисса.
Очень скоро им обоим предстояло погибнуть вместе с Белатисом, но последние минуты жизни принцессы, заживо пожираемой существом, на которое она возлагала такие большие надежды, показались ей вечностью…
Пока сержант ходил искать какого-нибудь офицера, Швейк прочел на плакате:
"КЛЕРК АДМИНИСТРАТУМА ИОСИФ БОНГ".
Рядовой клерк Администратума Иосиф Бонг инспектировал на передовой
снарядные ящики. Тзинчиты, обнаружив обнаружив местонахождение инспектора,
начали обстреливать его заклинаниями. Первое же заклинание превратило пальцы
на левой руке в щупальцы. Иосиф Бонг примотал планшет к щупальцам,
и продолжил инспекцию. От второго заклинания голова Иосифа обросла перьями.
"Колдуйте, колдуйте, проклятые злодеи, я все равно исполню свой долг перед Императором!"
И, наскоро ощипав себя, он продолжал переписывать ящики. Наконец,
когда все ящики были пересчитаны дважды, доблестный клерк отправился
на перевязочный пункт; только там он заявил о своих мутациях.
Немного времени спустя Инквизиция наградила его поездкой на луны Сатурна!
Прочтя плакат и видя, что сержант еще не возвращается, Швейк обратился к ополченцам, находившимся в караульном помещении:
- Прекрасный пример доблести! Если так пойдет дальше, то мы точно будем знать, сколько нам надо пустых ящиков. На Некромунде, в "Некромундской официальной газете" я тоже читал об одной истории, еще получше этой. Там говорилось о добровольце докторе Йозефе Вояне. Он служил в Седьмом Галицийском Егерском полку. Когда дело дошло до штыкового боя, попал ему в голову болт. Вот понесли его на перевязочный пункт, а он как заорет, что не даст себя перевязывать из-за какой-то царапины, и полез опять со своим взводом в атаку. В этот момент ему оторвало ступню. Опять хотели его отнести, но он, опираясь на палку, заковылял к линии боя и палкой стал отбиваться от неприятеля. А тут возьми да и прилети новая граната, и оторвало ему руку, аккурат ту, в которой он держал палку! Тогда он перебросил эту палку в другую руку и заорал, что это им даром не пройдет! Император знает чем бы все это кончилось, если б шрапнель не уложила его наповал.
Возможно, он стал бы чемпионом Кхорна, не отделай его шрапнель. Когда ему снесло голову, она еще некоторое время катилась и кричала: "Кровь для бога крови! Черепа для трона черепов!"
- Чего только в газетах не напишут,- заметил один из караульной команды.- Небось сам сочинитель и часу не вынес, отупел бы от всего этого.
Ополченец сплюнул.
- Был у нас в Чаславе один редактор с Терры. Служил капралом. На низком готике с нами не хотел разговаривать, а когда прикомандировали его к "маршке", в которой были сплошь одни некромундцы, сразу на низком готике заговорил.
В дверях появилась сердитая физиономия сержанта:
- Et erat tribus minutis, Ego potest eum audire: "Ниски готик, некромунди" / Стоит уйти на три минуты, как только и слышно: "Низкий готик, некромундцы" (выс. гот.) /.
И, уходя (очевидно, в буфет), приказал унтер-офицеру из ополченцев отвести этого вшивого негодяя (он указал на Швейка) к
лейтенанту, как только тот придет.
- Господин лейтенант, должно быть, опять с астропаткой со станции развлекается,- сказал унтер-офицер после ухода сержанта.
- Пристает к ней вот уже две недели и каждый день приходит злой как Абаддон и говорит:
- Quid a genus warpu, non vult, ut fruaris concubitu meo / Вот ведь варпово отродье, не хочет спать со мной (выс. гот.) /.
Лейтенант и на этот раз пришел злой как Абаддон. Слышно было, как он хлопает по столу книгами.
- Ничего не поделаешь, брат, придется тебе пойти к нему,- посочувствовал Швейку унтер.- Через его руки немало уже солдат прошло и старых и молодых.
"КЛЕРК АДМИНИСТРАТУМА ИОСИФ БОНГ".
Рядовой клерк Администратума Иосиф Бонг инспектировал на передовой
снарядные ящики. Тзинчиты, обнаружив обнаружив местонахождение инспектора,
начали обстреливать его заклинаниями. Первое же заклинание превратило пальцы
на левой руке в щупальцы. Иосиф Бонг примотал планшет к щупальцам,
и продолжил инспекцию. От второго заклинания голова Иосифа обросла перьями.
"Колдуйте, колдуйте, проклятые злодеи, я все равно исполню свой долг перед Императором!"
И, наскоро ощипав себя, он продолжал переписывать ящики. Наконец,
когда все ящики были пересчитаны дважды, доблестный клерк отправился
на перевязочный пункт; только там он заявил о своих мутациях.
Немного времени спустя Инквизиция наградила его поездкой на луны Сатурна!
Прочтя плакат и видя, что сержант еще не возвращается, Швейк обратился к ополченцам, находившимся в караульном помещении:
- Прекрасный пример доблести! Если так пойдет дальше, то мы точно будем знать, сколько нам надо пустых ящиков. На Некромунде, в "Некромундской официальной газете" я тоже читал об одной истории, еще получше этой. Там говорилось о добровольце докторе Йозефе Вояне. Он служил в Седьмом Галицийском Егерском полку. Когда дело дошло до штыкового боя, попал ему в голову болт. Вот понесли его на перевязочный пункт, а он как заорет, что не даст себя перевязывать из-за какой-то царапины, и полез опять со своим взводом в атаку. В этот момент ему оторвало ступню. Опять хотели его отнести, но он, опираясь на палку, заковылял к линии боя и палкой стал отбиваться от неприятеля. А тут возьми да и прилети новая граната, и оторвало ему руку, аккурат ту, в которой он держал палку! Тогда он перебросил эту палку в другую руку и заорал, что это им даром не пройдет! Император знает чем бы все это кончилось, если б шрапнель не уложила его наповал.
Возможно, он стал бы чемпионом Кхорна, не отделай его шрапнель. Когда ему снесло голову, она еще некоторое время катилась и кричала: "Кровь для бога крови! Черепа для трона черепов!"
- Чего только в газетах не напишут,- заметил один из караульной команды.- Небось сам сочинитель и часу не вынес, отупел бы от всего этого.
Ополченец сплюнул.
- Был у нас в Чаславе один редактор с Терры. Служил капралом. На низком готике с нами не хотел разговаривать, а когда прикомандировали его к "маршке", в которой были сплошь одни некромундцы, сразу на низком готике заговорил.
В дверях появилась сердитая физиономия сержанта:
- Et erat tribus minutis, Ego potest eum audire: "Ниски готик, некромунди" / Стоит уйти на три минуты, как только и слышно: "Низкий готик, некромундцы" (выс. гот.) /.
И, уходя (очевидно, в буфет), приказал унтер-офицеру из ополченцев отвести этого вшивого негодяя (он указал на Швейка) к
лейтенанту, как только тот придет.
- Господин лейтенант, должно быть, опять с астропаткой со станции развлекается,- сказал унтер-офицер после ухода сержанта.
- Пристает к ней вот уже две недели и каждый день приходит злой как Абаддон и говорит:
- Quid a genus warpu, non vult, ut fruaris concubitu meo / Вот ведь варпово отродье, не хочет спать со мной (выс. гот.) /.
Лейтенант и на этот раз пришел злой как Абаддон. Слышно было, как он хлопает по столу книгами.
- Ничего не поделаешь, брат, придется тебе пойти к нему,- посочувствовал Швейку унтер.- Через его руки немало уже солдат прошло и старых и молодых.
Пока сержант ходил искать какого-нибудь офицера, Швейк прочел на плакате:
"КЛЕРК АДМИНИСТРАТУМА ИОСИФ БОНГ".
Рядовой клерк Администратума Иосиф Бонг инспектировал на передовой
снарядные ящики. Тзинчиты, обнаружив обнаружив местонахождение инспектора,
начали обстреливать его заклинаниями. Первое же заклинание превратило пальцы
на левой руке в щупальцы. Иосиф Бонг примотал планшет к щупальцам,
и продолжил инспекцию. От второго заклинания голова Иосифа обросла перьями.
"Колдуйте, колдуйте, проклятые злодеи, я все равно исполню свой долг перед Императором!"
И, наскоро ощипав себя, он продолжал переписывать ящики. Наконец,
когда все ящики были пересчитаны дважды, доблестный клерк отправился
на перевязочный пункт; только там он заявил о своих мутациях.
Немного времени спустя Инквизиция наградила его поездкой на луны Сатурна!
Прочтя плакат и видя, что сержант еще не возвращается, Швейк обратился к ополченцам, находившимся в караульном помещении:
- Прекрасный пример доблести! Если так пойдет дальше, то мы точно будем знать, сколько нам надо пустых ящиков. На Некромунде, в "Некромундской официальной газете" я тоже читал об одной истории, еще получше этой. Там говорилось о добровольце докторе Йозефе Вояне. Он служил в Седьмом Галицийском Егерском полку. Когда дело дошло до штыкового боя, попал ему в голову болт. Вот понесли его на перевязочный пункт, а он как заорет, что не даст себя перевязывать из-за какой-то царапины, и полез опять со своим взводом в атаку. В этот момент ему оторвало ступню. Опять хотели его отнести, но он, опираясь на палку, заковылял к линии боя и палкой стал отбиваться от неприятеля. А тут возьми да и прилети новая граната, и оторвало ему руку, аккурат ту, в которой он держал палку! Тогда он перебросил эту палку в другую руку и заорал, что это им даром не пройдет! Император знает чем бы все это кончилось, если б шрапнель не уложила его наповал.
Возможно, он стал бы чемпионом Кхорна, не отделай его шрапнель. Когда ему снесло голову, она еще некоторое время катилась и кричала: "Кровь для бога крови! Черепа для трона черепов!"
- Чего только в газетах не напишут,- заметил один из караульной команды.- Небось сам сочинитель и часу не вынес, отупел бы от всего этого.
Ополченец сплюнул.
- Был у нас в Чаславе один редактор с Терры. Служил капралом. На низком готике с нами не хотел разговаривать, а когда прикомандировали его к "маршке", в которой были сплошь одни некромундцы, сразу на низком готике заговорил.
В дверях появилась сердитая физиономия сержанта:
- Et erat tribus minutis, Ego potest eum audire: "Ниски готик, некромунди" / Стоит уйти на три минуты, как только и слышно: "Низкий готик, некромундцы" (выс. гот.) /.
И, уходя (очевидно, в буфет), приказал унтер-офицеру из ополченцев отвести этого вшивого негодяя (он указал на Швейка) к
лейтенанту, как только тот придет.
- Господин лейтенант, должно быть, опять с астропаткой со станции развлекается,- сказал унтер-офицер после ухода сержанта.
- Пристает к ней вот уже две недели и каждый день приходит злой как Абаддон и говорит:
- Quid a genus warpu, non vult, ut fruaris concubitu meo / Вот ведь варпово отродье, не хочет спать со мной (выс. гот.) /.
Лейтенант и на этот раз пришел злой как Абаддон. Слышно было, как он хлопает по столу книгами.
- Ничего не поделаешь, брат, придется тебе пойти к нему,- посочувствовал Швейку унтер.- Через его руки немало уже солдат прошло и старых и молодых.
"КЛЕРК АДМИНИСТРАТУМА ИОСИФ БОНГ".
Рядовой клерк Администратума Иосиф Бонг инспектировал на передовой
снарядные ящики. Тзинчиты, обнаружив обнаружив местонахождение инспектора,
начали обстреливать его заклинаниями. Первое же заклинание превратило пальцы
на левой руке в щупальцы. Иосиф Бонг примотал планшет к щупальцам,
и продолжил инспекцию. От второго заклинания голова Иосифа обросла перьями.
"Колдуйте, колдуйте, проклятые злодеи, я все равно исполню свой долг перед Императором!"
И, наскоро ощипав себя, он продолжал переписывать ящики. Наконец,
когда все ящики были пересчитаны дважды, доблестный клерк отправился
на перевязочный пункт; только там он заявил о своих мутациях.
Немного времени спустя Инквизиция наградила его поездкой на луны Сатурна!
Прочтя плакат и видя, что сержант еще не возвращается, Швейк обратился к ополченцам, находившимся в караульном помещении:
- Прекрасный пример доблести! Если так пойдет дальше, то мы точно будем знать, сколько нам надо пустых ящиков. На Некромунде, в "Некромундской официальной газете" я тоже читал об одной истории, еще получше этой. Там говорилось о добровольце докторе Йозефе Вояне. Он служил в Седьмом Галицийском Егерском полку. Когда дело дошло до штыкового боя, попал ему в голову болт. Вот понесли его на перевязочный пункт, а он как заорет, что не даст себя перевязывать из-за какой-то царапины, и полез опять со своим взводом в атаку. В этот момент ему оторвало ступню. Опять хотели его отнести, но он, опираясь на палку, заковылял к линии боя и палкой стал отбиваться от неприятеля. А тут возьми да и прилети новая граната, и оторвало ему руку, аккурат ту, в которой он держал палку! Тогда он перебросил эту палку в другую руку и заорал, что это им даром не пройдет! Император знает чем бы все это кончилось, если б шрапнель не уложила его наповал.
Возможно, он стал бы чемпионом Кхорна, не отделай его шрапнель. Когда ему снесло голову, она еще некоторое время катилась и кричала: "Кровь для бога крови! Черепа для трона черепов!"
- Чего только в газетах не напишут,- заметил один из караульной команды.- Небось сам сочинитель и часу не вынес, отупел бы от всего этого.
Ополченец сплюнул.
- Был у нас в Чаславе один редактор с Терры. Служил капралом. На низком готике с нами не хотел разговаривать, а когда прикомандировали его к "маршке", в которой были сплошь одни некромундцы, сразу на низком готике заговорил.
В дверях появилась сердитая физиономия сержанта:
- Et erat tribus minutis, Ego potest eum audire: "Ниски готик, некромунди" / Стоит уйти на три минуты, как только и слышно: "Низкий готик, некромундцы" (выс. гот.) /.
И, уходя (очевидно, в буфет), приказал унтер-офицеру из ополченцев отвести этого вшивого негодяя (он указал на Швейка) к
лейтенанту, как только тот придет.
- Господин лейтенант, должно быть, опять с астропаткой со станции развлекается,- сказал унтер-офицер после ухода сержанта.
- Пристает к ней вот уже две недели и каждый день приходит злой как Абаддон и говорит:
- Quid a genus warpu, non vult, ut fruaris concubitu meo / Вот ведь варпово отродье, не хочет спать со мной (выс. гот.) /.
Лейтенант и на этот раз пришел злой как Абаддон. Слышно было, как он хлопает по столу книгами.
- Ничего не поделаешь, брат, придется тебе пойти к нему,- посочувствовал Швейку унтер.- Через его руки немало уже солдат прошло и старых и молодых.
>>618501
Лейтенант счел за лучшее как-нибудь покончить с этим делом и отчеканил:
- Вот что, вы, балбес, балбес до мозга костей, немедленно отправляйтесь в космопорт, купите себе билет и отбывайте на Октавиус. Если я еще раз увижу вас здесь, то поступлю с вами, как с дезертиром.
Но так как Швейк не трогался с места, продолжая делать под козырек, лейтенант закричал:
- Profectus, слышали, convertimini . Паланек, отведите этого идиота к кассе и купите ему билет на маглев до космопорта.
Через минуту унтер-офицер Паланек опять явился в канцелярию. Сквозь приотворенную дверь из-за его плеча выглядывала добродушная физиономия Швейка.
- Что еще там?
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант,- таинственно зашептал унтер Паланек,- у него нет денег на дорогу, и у меня тоже нет. А даром его везти не хотят, потому что у него нет удостоверения в том, что он едет в полк.
Лейтенант не полез в карман за Малкадоровым решением трудного вопроса.
- Пусть идет пешком,- решил он,- пусть его посадят в полку за опоздание. Нечего тут с ним вожжаться.
- Ничего, брат, не поделаешь,- сказал Паланек Швейку, выйдя из канцелярии.- Хочешь не хочешь, а придется, братишка, тебе до космопорта пешком переть. Там у нас в караульном помещении лежит полевой паек. Мы его дадим тебе на дорогу.
Через полчаса, после того как Швейка напоили рекафом и дали на дорогу, кроме пайка, еще и два фильтра для ребризера, он
вышел темной ночью из Табора напевая старую солдатскую песню:
Слава всем храбрецам -
Сталинвастским бойцам,
Слава Драко, слава вовек!
Черт его знает как это случилось, но бравый солдат Швейк, вместо того чтобы идти вдоль линии маглева на юг, к космопорту, шел прямехонько на запад в пустоши.
Он шел по занесенному ядовитым пеплом шоссе, по морозцу, закутавшись в шинель, словно последний криговец, возвращающийся с учений. Разница была только в том, что Швейк весело пел:
Я пойду пройтиться
В зеленые джунгли...
И в занесенных пеплом холмах далеко разносилось эхо так, что в пустошах завыли сквиги.
Когда Швейку надоело петь, он сел на кучу щебня у дороги, сменил фильтр в ребризере и, отдохнув, пошел дальше, навстречу новым приключениям октавианского анабасиса.
Лейтенант счел за лучшее как-нибудь покончить с этим делом и отчеканил:
- Вот что, вы, балбес, балбес до мозга костей, немедленно отправляйтесь в космопорт, купите себе билет и отбывайте на Октавиус. Если я еще раз увижу вас здесь, то поступлю с вами, как с дезертиром.
Но так как Швейк не трогался с места, продолжая делать под козырек, лейтенант закричал:
- Profectus, слышали, convertimini . Паланек, отведите этого идиота к кассе и купите ему билет на маглев до космопорта.
Через минуту унтер-офицер Паланек опять явился в канцелярию. Сквозь приотворенную дверь из-за его плеча выглядывала добродушная физиономия Швейка.
- Что еще там?
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант,- таинственно зашептал унтер Паланек,- у него нет денег на дорогу, и у меня тоже нет. А даром его везти не хотят, потому что у него нет удостоверения в том, что он едет в полк.
Лейтенант не полез в карман за Малкадоровым решением трудного вопроса.
- Пусть идет пешком,- решил он,- пусть его посадят в полку за опоздание. Нечего тут с ним вожжаться.
- Ничего, брат, не поделаешь,- сказал Паланек Швейку, выйдя из канцелярии.- Хочешь не хочешь, а придется, братишка, тебе до космопорта пешком переть. Там у нас в караульном помещении лежит полевой паек. Мы его дадим тебе на дорогу.
Через полчаса, после того как Швейка напоили рекафом и дали на дорогу, кроме пайка, еще и два фильтра для ребризера, он
вышел темной ночью из Табора напевая старую солдатскую песню:
Слава всем храбрецам -
Сталинвастским бойцам,
Слава Драко, слава вовек!
Черт его знает как это случилось, но бравый солдат Швейк, вместо того чтобы идти вдоль линии маглева на юг, к космопорту, шел прямехонько на запад в пустоши.
Он шел по занесенному ядовитым пеплом шоссе, по морозцу, закутавшись в шинель, словно последний криговец, возвращающийся с учений. Разница была только в том, что Швейк весело пел:
Я пойду пройтиться
В зеленые джунгли...
И в занесенных пеплом холмах далеко разносилось эхо так, что в пустошах завыли сквиги.
Когда Швейку надоело петь, он сел на кучу щебня у дороги, сменил фильтр в ребризере и, отдохнув, пошел дальше, навстречу новым приключениям октавианского анабасиса.
>>618501
Лейтенант счел за лучшее как-нибудь покончить с этим делом и отчеканил:
- Вот что, вы, балбес, балбес до мозга костей, немедленно отправляйтесь в космопорт, купите себе билет и отбывайте на Октавиус. Если я еще раз увижу вас здесь, то поступлю с вами, как с дезертиром.
Но так как Швейк не трогался с места, продолжая делать под козырек, лейтенант закричал:
- Profectus, слышали, convertimini . Паланек, отведите этого идиота к кассе и купите ему билет на маглев до космопорта.
Через минуту унтер-офицер Паланек опять явился в канцелярию. Сквозь приотворенную дверь из-за его плеча выглядывала добродушная физиономия Швейка.
- Что еще там?
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант,- таинственно зашептал унтер Паланек,- у него нет денег на дорогу, и у меня тоже нет. А даром его везти не хотят, потому что у него нет удостоверения в том, что он едет в полк.
Лейтенант не полез в карман за Малкадоровым решением трудного вопроса.
- Пусть идет пешком,- решил он,- пусть его посадят в полку за опоздание. Нечего тут с ним вожжаться.
- Ничего, брат, не поделаешь,- сказал Паланек Швейку, выйдя из канцелярии.- Хочешь не хочешь, а придется, братишка, тебе до космопорта пешком переть. Там у нас в караульном помещении лежит полевой паек. Мы его дадим тебе на дорогу.
Через полчаса, после того как Швейка напоили рекафом и дали на дорогу, кроме пайка, еще и два фильтра для ребризера, он
вышел темной ночью из Табора напевая старую солдатскую песню:
Слава всем храбрецам -
Сталинвастским бойцам,
Слава Драко, слава вовек!
Черт его знает как это случилось, но бравый солдат Швейк, вместо того чтобы идти вдоль линии маглева на юг, к космопорту, шел прямехонько на запад в пустоши.
Он шел по занесенному ядовитым пеплом шоссе, по морозцу, закутавшись в шинель, словно последний криговец, возвращающийся с учений. Разница была только в том, что Швейк весело пел:
Я пойду пройтиться
В зеленые джунгли...
И в занесенных пеплом холмах далеко разносилось эхо так, что в пустошах завыли сквиги.
Когда Швейку надоело петь, он сел на кучу щебня у дороги, сменил фильтр в ребризере и, отдохнув, пошел дальше, навстречу новым приключениям октавианского анабасиса.
Лейтенант счел за лучшее как-нибудь покончить с этим делом и отчеканил:
- Вот что, вы, балбес, балбес до мозга костей, немедленно отправляйтесь в космопорт, купите себе билет и отбывайте на Октавиус. Если я еще раз увижу вас здесь, то поступлю с вами, как с дезертиром.
Но так как Швейк не трогался с места, продолжая делать под козырек, лейтенант закричал:
- Profectus, слышали, convertimini . Паланек, отведите этого идиота к кассе и купите ему билет на маглев до космопорта.
Через минуту унтер-офицер Паланек опять явился в канцелярию. Сквозь приотворенную дверь из-за его плеча выглядывала добродушная физиономия Швейка.
- Что еще там?
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант,- таинственно зашептал унтер Паланек,- у него нет денег на дорогу, и у меня тоже нет. А даром его везти не хотят, потому что у него нет удостоверения в том, что он едет в полк.
Лейтенант не полез в карман за Малкадоровым решением трудного вопроса.
- Пусть идет пешком,- решил он,- пусть его посадят в полку за опоздание. Нечего тут с ним вожжаться.
- Ничего, брат, не поделаешь,- сказал Паланек Швейку, выйдя из канцелярии.- Хочешь не хочешь, а придется, братишка, тебе до космопорта пешком переть. Там у нас в караульном помещении лежит полевой паек. Мы его дадим тебе на дорогу.
Через полчаса, после того как Швейка напоили рекафом и дали на дорогу, кроме пайка, еще и два фильтра для ребризера, он
вышел темной ночью из Табора напевая старую солдатскую песню:
Слава всем храбрецам -
Сталинвастским бойцам,
Слава Драко, слава вовек!
Черт его знает как это случилось, но бравый солдат Швейк, вместо того чтобы идти вдоль линии маглева на юг, к космопорту, шел прямехонько на запад в пустоши.
Он шел по занесенному ядовитым пеплом шоссе, по морозцу, закутавшись в шинель, словно последний криговец, возвращающийся с учений. Разница была только в том, что Швейк весело пел:
Я пойду пройтиться
В зеленые джунгли...
И в занесенных пеплом холмах далеко разносилось эхо так, что в пустошах завыли сквиги.
Когда Швейку надоело петь, он сел на кучу щебня у дороги, сменил фильтр в ребризере и, отдохнув, пошел дальше, навстречу новым приключениям октавианского анабасиса.
>>540630 (OP)
Господа, напомните цитату.
Что-то типа "Каждый видит в Императоре часть себя - верующий великого человека, а еретик труса и предателя".
Господа, напомните цитату.
Что-то типа "Каждый видит в Императоре часть себя - верующий великого человека, а еретик труса и предателя".
ОКТАВИАНСКИЙ АНАБАСИС ШВЕЙКА
Ченгиз Хан, античный полководец, пропахал своими бронетанковыми ордами весь Катай, побывал бог весть в каких еще местах и обходился без
географической карты. Древние пираты Единения Аммер-Ку совершали свои набеги на планеты ниххонцев, также не зная астрографии. Без устали продвигаться вперед, бесстрашно идти незнакомыми краями, быть постоянно окруженным неприятелями, которые ждут первого удобного случая, чтобы свернуть тебе шею,- вот что называется анабасисом.
У кого голова на плечах, как у Ченгиза или как у пиратов различных племен, которые пришли на Древнюю Терру бог знает откуда, не то с Дамоклова Залива, не то с Плутона, - тот совершает в походе прямо чудеса.
Легионы Божественного Императора, забравшись (опять-таки без всяких астрографических карт) на окраину галактики, к Оку Ужаса, решили вернуться к Терре другой дорогой, чтобы еще попытать счастья, и благополучно прибыли на Терру. Наверное, именно с той поры пошла поговорка, что все дороги ведут на Терру.
Точно так же все дороги ведут и в космопорт. Бравый солдат Швейк был в этом глубоко убежден, когда вместо космопорта увидел новиомагусовскую деревушку. И, не меняя направления, он зашагал дальше, ибо никакой Новиомагус не может помешать бравому солдату добраться до Октавиуса.
Таким образом, через некоторое время Швейк очутился в районе Клаузентума, на западе от Новиомагуса. Он исчерпал уже весь свой запас солдатских походных песен и, подходя к Клаузентуму, был вынужден повторить свой репертуар сначала:
Когда в поход мы отправлялись,
Слезами орки заливались...
По дороге из Клаузентума в Венту которая идет все время на запад, со Швейком заговорила старушка, возвращавшаяся с вечернего ритуала:
- Добрый день, служивый. Куда путь держите?
- Иду я, матушка, в космопорт, в полк, в Око Ужаса это самое.
- Абаддон Освободитель, да вы не туда идете, солдатик! - испугалась бабушка.- Вам этак туда ни в жисть не попасть. Дорога-то ведет через Венту прямехонько на Калеву.
- Я полагаю - человек с головой и из Калевы попадет к космопорту,- почтительно ответил Швейк.- Правда, прогулка не маленькая, особенно для человека, который торопится в свой полк и побаивается, как бы, несмотря на все его старания явиться в срок, у него не вышло неприятности.
- Был тут у меня надысь один такой озорной, - вздохнула бабушка.- Звали его Хонсю. Все какого-то Триждырожденного искал. Послалал я его на Калт. Да... Ну, поехал, значит. А недавно весточка от него пришла, что всю армию потерял, по пещерам ныкается.
Старуха соболезнующе посмотрела на Швейка.
- Вот за тем холмиком пока, служивый, посидите, я похлебку принесу, погреешься. Лачугу-то мою отсюда видать, аккурат за холмиком, направо. Через нашу деревню лучше не ходите, арбитес у нас все равно как гаргульи шныряют. Прямо с холма идите на Глевум. Кориниум, солдатик, обойдите стороной - инквизиторы там живодеры: еретиков жгут. Идите прямо через пустоши на Линдинус у Сорвиодунума. Там арбитес хороший, пропустит через деревню любого. Бумаги-то есть?
- Нету, матушка.
- Тогда и туда не ходите. Идите лучше через Силурум. Только смотрите, старайтесь попасть туда к вечеру, арбитес в трактире сидеть будут. Там на улице за Флорианом домик, снизу выкрашен в синий цвет. Спросите хозяина Мелихарка. Брат он мне. Поклонитесь ему от меня, а он вам расскажет, как пройти в этот космопорт.
Швейк ждал за холмиком больше получаса. Потом он грелся похлебкой, которую бедная старушка принесла в горшке, закутанном в подушку, чтобы не остыла. А старуха тем временем вытащила из узелка свиток, исписанный светящимися рунами, пучок какой-то травы, засунула все это Швейку в карманы, начертила в воздухе восьмиконечную звезду и сказала, что у нее Черном Легионе два внука. Потом она еще раз подробно повторила,
через какие деревни ему идти, а какие обогнуть; наконец вынула из кармана кофты тысячную и дала ее Швейку, чтобы он купил себе в Глевуме "спидов" на дорогу, потому что оттуда до Силурума кусок изрядный.
По совету старухи Швейк пошел, минуя Кориниум, в Силурум, на восток, решив, что должен попасть в космопорт с какой угодно стороны света.
Из Глевума попутчиком у него оказался странствующий проповедник. Швейк подцепил его в трактире, когда покупал себе спидов, перед тем как отправиться в далекий путь на Силурум.
Прововедник принял Швейка за паломника и посоветовал ему идти вместе с ним в Вирокониум обращать в Имперскую Веру сквигов.
Проповедник, по всей видимости, чем-то надышался в пустошах.
- Я там в пустошах отыскал подходящий халк,- уговаривал он Швейка.- Переделаем его в собор во славу Божественного Императора. Со сквигами не скучно будет.
Когда Швейк вежливо отклонил предложение проповедника, тот разозлился и пошел налево, через пустоши, пригрозив Швейку, что идет в
Кориниум доносить на него Ордо Еретикус.
Ченгиз Хан, античный полководец, пропахал своими бронетанковыми ордами весь Катай, побывал бог весть в каких еще местах и обходился без
географической карты. Древние пираты Единения Аммер-Ку совершали свои набеги на планеты ниххонцев, также не зная астрографии. Без устали продвигаться вперед, бесстрашно идти незнакомыми краями, быть постоянно окруженным неприятелями, которые ждут первого удобного случая, чтобы свернуть тебе шею,- вот что называется анабасисом.
У кого голова на плечах, как у Ченгиза или как у пиратов различных племен, которые пришли на Древнюю Терру бог знает откуда, не то с Дамоклова Залива, не то с Плутона, - тот совершает в походе прямо чудеса.
Легионы Божественного Императора, забравшись (опять-таки без всяких астрографических карт) на окраину галактики, к Оку Ужаса, решили вернуться к Терре другой дорогой, чтобы еще попытать счастья, и благополучно прибыли на Терру. Наверное, именно с той поры пошла поговорка, что все дороги ведут на Терру.
Точно так же все дороги ведут и в космопорт. Бравый солдат Швейк был в этом глубоко убежден, когда вместо космопорта увидел новиомагусовскую деревушку. И, не меняя направления, он зашагал дальше, ибо никакой Новиомагус не может помешать бравому солдату добраться до Октавиуса.
Таким образом, через некоторое время Швейк очутился в районе Клаузентума, на западе от Новиомагуса. Он исчерпал уже весь свой запас солдатских походных песен и, подходя к Клаузентуму, был вынужден повторить свой репертуар сначала:
Когда в поход мы отправлялись,
Слезами орки заливались...
По дороге из Клаузентума в Венту которая идет все время на запад, со Швейком заговорила старушка, возвращавшаяся с вечернего ритуала:
- Добрый день, служивый. Куда путь держите?
- Иду я, матушка, в космопорт, в полк, в Око Ужаса это самое.
- Абаддон Освободитель, да вы не туда идете, солдатик! - испугалась бабушка.- Вам этак туда ни в жисть не попасть. Дорога-то ведет через Венту прямехонько на Калеву.
- Я полагаю - человек с головой и из Калевы попадет к космопорту,- почтительно ответил Швейк.- Правда, прогулка не маленькая, особенно для человека, который торопится в свой полк и побаивается, как бы, несмотря на все его старания явиться в срок, у него не вышло неприятности.
- Был тут у меня надысь один такой озорной, - вздохнула бабушка.- Звали его Хонсю. Все какого-то Триждырожденного искал. Послалал я его на Калт. Да... Ну, поехал, значит. А недавно весточка от него пришла, что всю армию потерял, по пещерам ныкается.
Старуха соболезнующе посмотрела на Швейка.
- Вот за тем холмиком пока, служивый, посидите, я похлебку принесу, погреешься. Лачугу-то мою отсюда видать, аккурат за холмиком, направо. Через нашу деревню лучше не ходите, арбитес у нас все равно как гаргульи шныряют. Прямо с холма идите на Глевум. Кориниум, солдатик, обойдите стороной - инквизиторы там живодеры: еретиков жгут. Идите прямо через пустоши на Линдинус у Сорвиодунума. Там арбитес хороший, пропустит через деревню любого. Бумаги-то есть?
- Нету, матушка.
- Тогда и туда не ходите. Идите лучше через Силурум. Только смотрите, старайтесь попасть туда к вечеру, арбитес в трактире сидеть будут. Там на улице за Флорианом домик, снизу выкрашен в синий цвет. Спросите хозяина Мелихарка. Брат он мне. Поклонитесь ему от меня, а он вам расскажет, как пройти в этот космопорт.
Швейк ждал за холмиком больше получаса. Потом он грелся похлебкой, которую бедная старушка принесла в горшке, закутанном в подушку, чтобы не остыла. А старуха тем временем вытащила из узелка свиток, исписанный светящимися рунами, пучок какой-то травы, засунула все это Швейку в карманы, начертила в воздухе восьмиконечную звезду и сказала, что у нее Черном Легионе два внука. Потом она еще раз подробно повторила,
через какие деревни ему идти, а какие обогнуть; наконец вынула из кармана кофты тысячную и дала ее Швейку, чтобы он купил себе в Глевуме "спидов" на дорогу, потому что оттуда до Силурума кусок изрядный.
По совету старухи Швейк пошел, минуя Кориниум, в Силурум, на восток, решив, что должен попасть в космопорт с какой угодно стороны света.
Из Глевума попутчиком у него оказался странствующий проповедник. Швейк подцепил его в трактире, когда покупал себе спидов, перед тем как отправиться в далекий путь на Силурум.
Прововедник принял Швейка за паломника и посоветовал ему идти вместе с ним в Вирокониум обращать в Имперскую Веру сквигов.
Проповедник, по всей видимости, чем-то надышался в пустошах.
- Я там в пустошах отыскал подходящий халк,- уговаривал он Швейка.- Переделаем его в собор во славу Божественного Императора. Со сквигами не скучно будет.
Когда Швейк вежливо отклонил предложение проповедника, тот разозлился и пошел налево, через пустоши, пригрозив Швейку, что идет в
Кориниум доносить на него Ордо Еретикус.
ОКТАВИАНСКИЙ АНАБАСИС ШВЕЙКА
Ченгиз Хан, античный полководец, пропахал своими бронетанковыми ордами весь Катай, побывал бог весть в каких еще местах и обходился без
географической карты. Древние пираты Единения Аммер-Ку совершали свои набеги на планеты ниххонцев, также не зная астрографии. Без устали продвигаться вперед, бесстрашно идти незнакомыми краями, быть постоянно окруженным неприятелями, которые ждут первого удобного случая, чтобы свернуть тебе шею,- вот что называется анабасисом.
У кого голова на плечах, как у Ченгиза или как у пиратов различных племен, которые пришли на Древнюю Терру бог знает откуда, не то с Дамоклова Залива, не то с Плутона, - тот совершает в походе прямо чудеса.
Легионы Божественного Императора, забравшись (опять-таки без всяких астрографических карт) на окраину галактики, к Оку Ужаса, решили вернуться к Терре другой дорогой, чтобы еще попытать счастья, и благополучно прибыли на Терру. Наверное, именно с той поры пошла поговорка, что все дороги ведут на Терру.
Точно так же все дороги ведут и в космопорт. Бравый солдат Швейк был в этом глубоко убежден, когда вместо космопорта увидел новиомагусовскую деревушку. И, не меняя направления, он зашагал дальше, ибо никакой Новиомагус не может помешать бравому солдату добраться до Октавиуса.
Таким образом, через некоторое время Швейк очутился в районе Клаузентума, на западе от Новиомагуса. Он исчерпал уже весь свой запас солдатских походных песен и, подходя к Клаузентуму, был вынужден повторить свой репертуар сначала:
Когда в поход мы отправлялись,
Слезами орки заливались...
По дороге из Клаузентума в Венту которая идет все время на запад, со Швейком заговорила старушка, возвращавшаяся с вечернего ритуала:
- Добрый день, служивый. Куда путь держите?
- Иду я, матушка, в космопорт, в полк, в Око Ужаса это самое.
- Абаддон Освободитель, да вы не туда идете, солдатик! - испугалась бабушка.- Вам этак туда ни в жисть не попасть. Дорога-то ведет через Венту прямехонько на Калеву.
- Я полагаю - человек с головой и из Калевы попадет к космопорту,- почтительно ответил Швейк.- Правда, прогулка не маленькая, особенно для человека, который торопится в свой полк и побаивается, как бы, несмотря на все его старания явиться в срок, у него не вышло неприятности.
- Был тут у меня надысь один такой озорной, - вздохнула бабушка.- Звали его Хонсю. Все какого-то Триждырожденного искал. Послалал я его на Калт. Да... Ну, поехал, значит. А недавно весточка от него пришла, что всю армию потерял, по пещерам ныкается.
Старуха соболезнующе посмотрела на Швейка.
- Вот за тем холмиком пока, служивый, посидите, я похлебку принесу, погреешься. Лачугу-то мою отсюда видать, аккурат за холмиком, направо. Через нашу деревню лучше не ходите, арбитес у нас все равно как гаргульи шныряют. Прямо с холма идите на Глевум. Кориниум, солдатик, обойдите стороной - инквизиторы там живодеры: еретиков жгут. Идите прямо через пустоши на Линдинус у Сорвиодунума. Там арбитес хороший, пропустит через деревню любого. Бумаги-то есть?
- Нету, матушка.
- Тогда и туда не ходите. Идите лучше через Силурум. Только смотрите, старайтесь попасть туда к вечеру, арбитес в трактире сидеть будут. Там на улице за Флорианом домик, снизу выкрашен в синий цвет. Спросите хозяина Мелихарка. Брат он мне. Поклонитесь ему от меня, а он вам расскажет, как пройти в этот космопорт.
Швейк ждал за холмиком больше получаса. Потом он грелся похлебкой, которую бедная старушка принесла в горшке, закутанном в подушку, чтобы не остыла. А старуха тем временем вытащила из узелка свиток, исписанный светящимися рунами, пучок какой-то травы, засунула все это Швейку в карманы, начертила в воздухе восьмиконечную звезду и сказала, что у нее Черном Легионе два внука. Потом она еще раз подробно повторила,
через какие деревни ему идти, а какие обогнуть; наконец вынула из кармана кофты тысячную и дала ее Швейку, чтобы он купил себе в Глевуме "спидов" на дорогу, потому что оттуда до Силурума кусок изрядный.
По совету старухи Швейк пошел, минуя Кориниум, в Силурум, на восток, решив, что должен попасть в космопорт с какой угодно стороны света.
Из Глевума попутчиком у него оказался странствующий проповедник. Швейк подцепил его в трактире, когда покупал себе спидов, перед тем как отправиться в далекий путь на Силурум.
Прововедник принял Швейка за паломника и посоветовал ему идти вместе с ним в Вирокониум обращать в Имперскую Веру сквигов.
Проповедник, по всей видимости, чем-то надышался в пустошах.
- Я там в пустошах отыскал подходящий халк,- уговаривал он Швейка.- Переделаем его в собор во славу Божественного Императора. Со сквигами не скучно будет.
Когда Швейк вежливо отклонил предложение проповедника, тот разозлился и пошел налево, через пустоши, пригрозив Швейку, что идет в
Кориниум доносить на него Ордо Еретикус.
Ченгиз Хан, античный полководец, пропахал своими бронетанковыми ордами весь Катай, побывал бог весть в каких еще местах и обходился без
географической карты. Древние пираты Единения Аммер-Ку совершали свои набеги на планеты ниххонцев, также не зная астрографии. Без устали продвигаться вперед, бесстрашно идти незнакомыми краями, быть постоянно окруженным неприятелями, которые ждут первого удобного случая, чтобы свернуть тебе шею,- вот что называется анабасисом.
У кого голова на плечах, как у Ченгиза или как у пиратов различных племен, которые пришли на Древнюю Терру бог знает откуда, не то с Дамоклова Залива, не то с Плутона, - тот совершает в походе прямо чудеса.
Легионы Божественного Императора, забравшись (опять-таки без всяких астрографических карт) на окраину галактики, к Оку Ужаса, решили вернуться к Терре другой дорогой, чтобы еще попытать счастья, и благополучно прибыли на Терру. Наверное, именно с той поры пошла поговорка, что все дороги ведут на Терру.
Точно так же все дороги ведут и в космопорт. Бравый солдат Швейк был в этом глубоко убежден, когда вместо космопорта увидел новиомагусовскую деревушку. И, не меняя направления, он зашагал дальше, ибо никакой Новиомагус не может помешать бравому солдату добраться до Октавиуса.
Таким образом, через некоторое время Швейк очутился в районе Клаузентума, на западе от Новиомагуса. Он исчерпал уже весь свой запас солдатских походных песен и, подходя к Клаузентуму, был вынужден повторить свой репертуар сначала:
Когда в поход мы отправлялись,
Слезами орки заливались...
По дороге из Клаузентума в Венту которая идет все время на запад, со Швейком заговорила старушка, возвращавшаяся с вечернего ритуала:
- Добрый день, служивый. Куда путь держите?
- Иду я, матушка, в космопорт, в полк, в Око Ужаса это самое.
- Абаддон Освободитель, да вы не туда идете, солдатик! - испугалась бабушка.- Вам этак туда ни в жисть не попасть. Дорога-то ведет через Венту прямехонько на Калеву.
- Я полагаю - человек с головой и из Калевы попадет к космопорту,- почтительно ответил Швейк.- Правда, прогулка не маленькая, особенно для человека, который торопится в свой полк и побаивается, как бы, несмотря на все его старания явиться в срок, у него не вышло неприятности.
- Был тут у меня надысь один такой озорной, - вздохнула бабушка.- Звали его Хонсю. Все какого-то Триждырожденного искал. Послалал я его на Калт. Да... Ну, поехал, значит. А недавно весточка от него пришла, что всю армию потерял, по пещерам ныкается.
Старуха соболезнующе посмотрела на Швейка.
- Вот за тем холмиком пока, служивый, посидите, я похлебку принесу, погреешься. Лачугу-то мою отсюда видать, аккурат за холмиком, направо. Через нашу деревню лучше не ходите, арбитес у нас все равно как гаргульи шныряют. Прямо с холма идите на Глевум. Кориниум, солдатик, обойдите стороной - инквизиторы там живодеры: еретиков жгут. Идите прямо через пустоши на Линдинус у Сорвиодунума. Там арбитес хороший, пропустит через деревню любого. Бумаги-то есть?
- Нету, матушка.
- Тогда и туда не ходите. Идите лучше через Силурум. Только смотрите, старайтесь попасть туда к вечеру, арбитес в трактире сидеть будут. Там на улице за Флорианом домик, снизу выкрашен в синий цвет. Спросите хозяина Мелихарка. Брат он мне. Поклонитесь ему от меня, а он вам расскажет, как пройти в этот космопорт.
Швейк ждал за холмиком больше получаса. Потом он грелся похлебкой, которую бедная старушка принесла в горшке, закутанном в подушку, чтобы не остыла. А старуха тем временем вытащила из узелка свиток, исписанный светящимися рунами, пучок какой-то травы, засунула все это Швейку в карманы, начертила в воздухе восьмиконечную звезду и сказала, что у нее Черном Легионе два внука. Потом она еще раз подробно повторила,
через какие деревни ему идти, а какие обогнуть; наконец вынула из кармана кофты тысячную и дала ее Швейку, чтобы он купил себе в Глевуме "спидов" на дорогу, потому что оттуда до Силурума кусок изрядный.
По совету старухи Швейк пошел, минуя Кориниум, в Силурум, на восток, решив, что должен попасть в космопорт с какой угодно стороны света.
Из Глевума попутчиком у него оказался странствующий проповедник. Швейк подцепил его в трактире, когда покупал себе спидов, перед тем как отправиться в далекий путь на Силурум.
Прововедник принял Швейка за паломника и посоветовал ему идти вместе с ним в Вирокониум обращать в Имперскую Веру сквигов.
Проповедник, по всей видимости, чем-то надышался в пустошах.
- Я там в пустошах отыскал подходящий халк,- уговаривал он Швейка.- Переделаем его в собор во славу Божественного Императора. Со сквигами не скучно будет.
Когда Швейк вежливо отклонил предложение проповедника, тот разозлился и пошел налево, через пустоши, пригрозив Швейку, что идет в
Кориниум доносить на него Ордо Еретикус.
Есть у деда двадцать внуков,
КрасавцЫ, как на подбор.
Двое страшненькие, сцуко,
Их на плахе ждал топор.
Подросли внучата как-то
И собрались воевать.
А один возьми да брякни:
"Деда надо почитать!"
Дед на внука рассердился,
Дал ретивому люлей.
С горя тот пошел напился
До сиреневых чертей.
И в своей горячке белой
Он братву давай лечить:
"Дед упырь закостенелый,
Деда надо проучить".
Половина согласилась -
Черти дело говорят,
Надо, мол, собрать все силы,
Старику накостылять.
Понеслась пизда по кочкам,
Восемнадцать братовей
Все друг друга бьют по почкам,
Вваливают пиздюлей.
Вышел дед на шум из хаты:
"Не мешайте мне творить!"
И один внучок рогатый
Старика решил пришить.
Дрын достал, к нему подходит,
По щачлу дедулю хрясь!
Тот в ответ наган наводит
И роняет внука в грязь.
И, увидев злого деда,
Сразу внуки-алкаши
Братьям отдали победу
И съебались в камыши.
Дед же в дом пошел, шатаясь,
Сел на свой любимый стул,
Опрокинул рюмку чая,
Матюгнулся и уснул.
КрасавцЫ, как на подбор.
Двое страшненькие, сцуко,
Их на плахе ждал топор.
Подросли внучата как-то
И собрались воевать.
А один возьми да брякни:
"Деда надо почитать!"
Дед на внука рассердился,
Дал ретивому люлей.
С горя тот пошел напился
До сиреневых чертей.
И в своей горячке белой
Он братву давай лечить:
"Дед упырь закостенелый,
Деда надо проучить".
Половина согласилась -
Черти дело говорят,
Надо, мол, собрать все силы,
Старику накостылять.
Понеслась пизда по кочкам,
Восемнадцать братовей
Все друг друга бьют по почкам,
Вваливают пиздюлей.
Вышел дед на шум из хаты:
"Не мешайте мне творить!"
И один внучок рогатый
Старика решил пришить.
Дрын достал, к нему подходит,
По щачлу дедулю хрясь!
Тот в ответ наган наводит
И роняет внука в грязь.
И, увидев злого деда,
Сразу внуки-алкаши
Братьям отдали победу
И съебались в камыши.
Дед же в дом пошел, шатаясь,
Сел на свой любимый стул,
Опрокинул рюмку чая,
Матюгнулся и уснул.
Есть у деда двадцать внуков,
КрасавцЫ, как на подбор.
Двое страшненькие, сцуко,
Их на плахе ждал топор.
Подросли внучата как-то
И собрались воевать.
А один возьми да брякни:
"Деда надо почитать!"
Дед на внука рассердился,
Дал ретивому люлей.
С горя тот пошел напился
До сиреневых чертей.
И в своей горячке белой
Он братву давай лечить:
"Дед упырь закостенелый,
Деда надо проучить".
Половина согласилась -
Черти дело говорят,
Надо, мол, собрать все силы,
Старику накостылять.
Понеслась пизда по кочкам,
Восемнадцать братовей
Все друг друга бьют по почкам,
Вваливают пиздюлей.
Вышел дед на шум из хаты:
"Не мешайте мне творить!"
И один внучок рогатый
Старика решил пришить.
Дрын достал, к нему подходит,
По щачлу дедулю хрясь!
Тот в ответ наган наводит
И роняет внука в грязь.
И, увидев злого деда,
Сразу внуки-алкаши
Братьям отдали победу
И съебались в камыши.
Дед же в дом пошел, шатаясь,
Сел на свой любимый стул,
Опрокинул рюмку чая,
Матюгнулся и уснул.
КрасавцЫ, как на подбор.
Двое страшненькие, сцуко,
Их на плахе ждал топор.
Подросли внучата как-то
И собрались воевать.
А один возьми да брякни:
"Деда надо почитать!"
Дед на внука рассердился,
Дал ретивому люлей.
С горя тот пошел напился
До сиреневых чертей.
И в своей горячке белой
Он братву давай лечить:
"Дед упырь закостенелый,
Деда надо проучить".
Половина согласилась -
Черти дело говорят,
Надо, мол, собрать все силы,
Старику накостылять.
Понеслась пизда по кочкам,
Восемнадцать братовей
Все друг друга бьют по почкам,
Вваливают пиздюлей.
Вышел дед на шум из хаты:
"Не мешайте мне творить!"
И один внучок рогатый
Старика решил пришить.
Дрын достал, к нему подходит,
По щачлу дедулю хрясь!
Тот в ответ наган наводит
И роняет внука в грязь.
И, увидев злого деда,
Сразу внуки-алкаши
Братьям отдали победу
И съебались в камыши.
Дед же в дом пошел, шатаясь,
Сел на свой любимый стул,
Опрокинул рюмку чая,
Матюгнулся и уснул.
>>623532
Пиши ещё, брат-сержант.
Пиши ещё, брат-сержант.
Кто-нибудь, соберите всего Швейка с первых тредов по порядку и в одну кучу. И под обложкой >>586836
>>623695
На цыпочках в комнату входит зима,
В последней строке точку ставит она.
Над морем свинцовым затих чайки крик
Среди теней дремлет уставший старик.
Впервые в жизни стало жалко этого золоченого пидора
>Дед же в дом пошел, шатаясь,
>Сел на свой любимый стул,
>Опрокинул рюмку чая,
>Матюгнулся и уснул.
На цыпочках в комнату входит зима,
В последней строке точку ставит она.
Над морем свинцовым затих чайки крик
Среди теней дремлет уставший старик.
Впервые в жизни стало жалко этого золоченого пидора
Я обращаю это послание кристаллу, как запись моих последних мыслей на этом свете. Я видел, чему должно случиться и знаю лицо моего убийцы. Его тень даже сейчас преследует меня на этом бесплодном и безжизненном мире. Я видел убийцу лишь по его отсутствию. Он есть пустота на полотне времени, не-существо на теле реальности. Руна Забвения его знак; Руна Конца есть его судьба. Мое Забвение, мой Конец.
Эта тварь является для меня апофеозом мерзости и неописуемого ужаса. Лишь люди в своей примитивности и глупости были способны породить подобное создание. Но даже они, слепые и дикие, видят суть этой твари, хотя и не осознавая в полной мере его несуществования. Я знаю больше об этом демоне, чем кто-либо другой. Я знаю, почему оно является бездушным чудовищем, ибо общался с Затворниками, коие ведают об истиной природе подобных существ, о пожирании душ еще живых тел. Оно неестественно, потому как происходит не от Хаоса, что связывает все воедино. У него нет жизни в загробном мире, он существует лишь в физической форме. Это наигнуснейшая Мерзость, мертвая вещь, но меж тем мыслящая, дышащая. Даже люди, терпящие вонь и убожество своей расы не переносят это чудовище. Хоть они и неодаренные, их латентные психические силы, в коих они столь невежественны, предупреждают их об опасности, таящейся в этом отродье. По коже у них бегут мурашки, а желудки сводит от подсознательного ужаса. И это лишь слабые проявления, по сравнению с испытываемым мною отвращением к не-существованию убийцы.
Хоть люди и ненавидят порожденное ими же создание, но эти презренные, невежественные твари склонятся в приветствии не-живущему чудовищу, дабы использовать его злобные способности. Да, их полуслепые провидцы более всего желали бы истребления всех Чудовищ до единого, но двуличные люди готовы отвести свои лживые глаза, натравливая Отродье на своих врагов. Они посылают их охотиться на обладателей Дара, на подобных мне.
Ибо это существо есть анафема для Дара Разума. Его пустота заглушает Пламя Жизни, что горит в загробном мире у всех истинных существ. Оно отрезает нас от потока Хаоса, что позволяет нам менять суть бытия, творить сны и кошмары из материи реальности. Оно есть тьма, что ослепляет; тишина могилы; рука, сжимающая горло и лишающая последнего вздоха. Оно разбивает наши видения и задурманивает разум, сея ужас и смятение на своем пути. Наши души и те оно похищает, лишая упокоения в загробном мире и обращая в космический прах.
Люди пытаются контролировать Тварь своими примитивными технологиями, пользуясь механизмами, устройство которых сами еле понимают, с целью оградить окружающих от той вечно голодной утробы, что служит Убийце за место души. Даже предполагать саму возможность приручения подобных уродов мироздания означает навлечь на себя катастрофу. Я бы посмеялся над иронией ситуации - люди охотятся на тех немногих обладателей Дара, боясь за свою безопасность, не ведая, что истинного врага, свой Рок, они пригрели у себя на груди.
Как это по-людски.
Эта вещь преследует меня. И ныне я, видевший рождение звезд и смерть галактик.
Я боюсь".
Эта тварь является для меня апофеозом мерзости и неописуемого ужаса. Лишь люди в своей примитивности и глупости были способны породить подобное создание. Но даже они, слепые и дикие, видят суть этой твари, хотя и не осознавая в полной мере его несуществования. Я знаю больше об этом демоне, чем кто-либо другой. Я знаю, почему оно является бездушным чудовищем, ибо общался с Затворниками, коие ведают об истиной природе подобных существ, о пожирании душ еще живых тел. Оно неестественно, потому как происходит не от Хаоса, что связывает все воедино. У него нет жизни в загробном мире, он существует лишь в физической форме. Это наигнуснейшая Мерзость, мертвая вещь, но меж тем мыслящая, дышащая. Даже люди, терпящие вонь и убожество своей расы не переносят это чудовище. Хоть они и неодаренные, их латентные психические силы, в коих они столь невежественны, предупреждают их об опасности, таящейся в этом отродье. По коже у них бегут мурашки, а желудки сводит от подсознательного ужаса. И это лишь слабые проявления, по сравнению с испытываемым мною отвращением к не-существованию убийцы.
Хоть люди и ненавидят порожденное ими же создание, но эти презренные, невежественные твари склонятся в приветствии не-живущему чудовищу, дабы использовать его злобные способности. Да, их полуслепые провидцы более всего желали бы истребления всех Чудовищ до единого, но двуличные люди готовы отвести свои лживые глаза, натравливая Отродье на своих врагов. Они посылают их охотиться на обладателей Дара, на подобных мне.
Ибо это существо есть анафема для Дара Разума. Его пустота заглушает Пламя Жизни, что горит в загробном мире у всех истинных существ. Оно отрезает нас от потока Хаоса, что позволяет нам менять суть бытия, творить сны и кошмары из материи реальности. Оно есть тьма, что ослепляет; тишина могилы; рука, сжимающая горло и лишающая последнего вздоха. Оно разбивает наши видения и задурманивает разум, сея ужас и смятение на своем пути. Наши души и те оно похищает, лишая упокоения в загробном мире и обращая в космический прах.
Люди пытаются контролировать Тварь своими примитивными технологиями, пользуясь механизмами, устройство которых сами еле понимают, с целью оградить окружающих от той вечно голодной утробы, что служит Убийце за место души. Даже предполагать саму возможность приручения подобных уродов мироздания означает навлечь на себя катастрофу. Я бы посмеялся над иронией ситуации - люди охотятся на тех немногих обладателей Дара, боясь за свою безопасность, не ведая, что истинного врага, свой Рок, они пригрели у себя на груди.
Как это по-людски.
Эта вещь преследует меня. И ныне я, видевший рождение звезд и смерть галактик.
Я боюсь".
Я обращаю это послание кристаллу, как запись моих последних мыслей на этом свете. Я видел, чему должно случиться и знаю лицо моего убийцы. Его тень даже сейчас преследует меня на этом бесплодном и безжизненном мире. Я видел убийцу лишь по его отсутствию. Он есть пустота на полотне времени, не-существо на теле реальности. Руна Забвения его знак; Руна Конца есть его судьба. Мое Забвение, мой Конец.
Эта тварь является для меня апофеозом мерзости и неописуемого ужаса. Лишь люди в своей примитивности и глупости были способны породить подобное создание. Но даже они, слепые и дикие, видят суть этой твари, хотя и не осознавая в полной мере его несуществования. Я знаю больше об этом демоне, чем кто-либо другой. Я знаю, почему оно является бездушным чудовищем, ибо общался с Затворниками, коие ведают об истиной природе подобных существ, о пожирании душ еще живых тел. Оно неестественно, потому как происходит не от Хаоса, что связывает все воедино. У него нет жизни в загробном мире, он существует лишь в физической форме. Это наигнуснейшая Мерзость, мертвая вещь, но меж тем мыслящая, дышащая. Даже люди, терпящие вонь и убожество своей расы не переносят это чудовище. Хоть они и неодаренные, их латентные психические силы, в коих они столь невежественны, предупреждают их об опасности, таящейся в этом отродье. По коже у них бегут мурашки, а желудки сводит от подсознательного ужаса. И это лишь слабые проявления, по сравнению с испытываемым мною отвращением к не-существованию убийцы.
Хоть люди и ненавидят порожденное ими же создание, но эти презренные, невежественные твари склонятся в приветствии не-живущему чудовищу, дабы использовать его злобные способности. Да, их полуслепые провидцы более всего желали бы истребления всех Чудовищ до единого, но двуличные люди готовы отвести свои лживые глаза, натравливая Отродье на своих врагов. Они посылают их охотиться на обладателей Дара, на подобных мне.
Ибо это существо есть анафема для Дара Разума. Его пустота заглушает Пламя Жизни, что горит в загробном мире у всех истинных существ. Оно отрезает нас от потока Хаоса, что позволяет нам менять суть бытия, творить сны и кошмары из материи реальности. Оно есть тьма, что ослепляет; тишина могилы; рука, сжимающая горло и лишающая последнего вздоха. Оно разбивает наши видения и задурманивает разум, сея ужас и смятение на своем пути. Наши души и те оно похищает, лишая упокоения в загробном мире и обращая в космический прах.
Люди пытаются контролировать Тварь своими примитивными технологиями, пользуясь механизмами, устройство которых сами еле понимают, с целью оградить окружающих от той вечно голодной утробы, что служит Убийце за место души. Даже предполагать саму возможность приручения подобных уродов мироздания означает навлечь на себя катастрофу. Я бы посмеялся над иронией ситуации - люди охотятся на тех немногих обладателей Дара, боясь за свою безопасность, не ведая, что истинного врага, свой Рок, они пригрели у себя на груди.
Как это по-людски.
Эта вещь преследует меня. И ныне я, видевший рождение звезд и смерть галактик.
Я боюсь".
Эта тварь является для меня апофеозом мерзости и неописуемого ужаса. Лишь люди в своей примитивности и глупости были способны породить подобное создание. Но даже они, слепые и дикие, видят суть этой твари, хотя и не осознавая в полной мере его несуществования. Я знаю больше об этом демоне, чем кто-либо другой. Я знаю, почему оно является бездушным чудовищем, ибо общался с Затворниками, коие ведают об истиной природе подобных существ, о пожирании душ еще живых тел. Оно неестественно, потому как происходит не от Хаоса, что связывает все воедино. У него нет жизни в загробном мире, он существует лишь в физической форме. Это наигнуснейшая Мерзость, мертвая вещь, но меж тем мыслящая, дышащая. Даже люди, терпящие вонь и убожество своей расы не переносят это чудовище. Хоть они и неодаренные, их латентные психические силы, в коих они столь невежественны, предупреждают их об опасности, таящейся в этом отродье. По коже у них бегут мурашки, а желудки сводит от подсознательного ужаса. И это лишь слабые проявления, по сравнению с испытываемым мною отвращением к не-существованию убийцы.
Хоть люди и ненавидят порожденное ими же создание, но эти презренные, невежественные твари склонятся в приветствии не-живущему чудовищу, дабы использовать его злобные способности. Да, их полуслепые провидцы более всего желали бы истребления всех Чудовищ до единого, но двуличные люди готовы отвести свои лживые глаза, натравливая Отродье на своих врагов. Они посылают их охотиться на обладателей Дара, на подобных мне.
Ибо это существо есть анафема для Дара Разума. Его пустота заглушает Пламя Жизни, что горит в загробном мире у всех истинных существ. Оно отрезает нас от потока Хаоса, что позволяет нам менять суть бытия, творить сны и кошмары из материи реальности. Оно есть тьма, что ослепляет; тишина могилы; рука, сжимающая горло и лишающая последнего вздоха. Оно разбивает наши видения и задурманивает разум, сея ужас и смятение на своем пути. Наши души и те оно похищает, лишая упокоения в загробном мире и обращая в космический прах.
Люди пытаются контролировать Тварь своими примитивными технологиями, пользуясь механизмами, устройство которых сами еле понимают, с целью оградить окружающих от той вечно голодной утробы, что служит Убийце за место души. Даже предполагать саму возможность приручения подобных уродов мироздания означает навлечь на себя катастрофу. Я бы посмеялся над иронией ситуации - люди охотятся на тех немногих обладателей Дара, боясь за свою безопасность, не ведая, что истинного врага, свой Рок, они пригрели у себя на груди.
Как это по-людски.
Эта вещь преследует меня. И ныне я, видевший рождение звезд и смерть галактик.
Я боюсь".
164 Кб, 605x731>>624174
https://drive.google.com/open?id=0B4gwY1QhtlHUel91WlFyQl9fVTA
Терпения не хватило отформатировать нормально. Если чего забыл... Ну хули, бывает.
https://drive.google.com/open?id=0B4gwY1QhtlHUel91WlFyQl9fVTA
Терпения не хватило отформатировать нормально. Если чего забыл... Ну хули, бывает.
>>624564
Это охуенно, доложу я вам. Ничего лучше по вахе не читал.
Это охуенно, доложу я вам. Ничего лучше по вахе не читал.
>>624564
Спасибочки!
Спасибочки!
>>624564
Взлольнул
Это еще что за пиздец?
Спасибо. Большое искреннее спасибо анону, который это адаптировал под Ваху. Делай дальше, мил человек.
>Швейк несколько лет тому назад, после того как медицинская комиссия признала его идиотом, ушел с военной службы
Взлольнул
>Как-то раз по ошибке он выпил у него бутылку жидкости для выращивания геносемени;
Это еще что за пиздец?
>Из стаббера. Ехал он со своим инквизитором в Бейнблейде...
>- Скажите на милость, пани Мюллерова, в Бейнблейде!
>Конечно, лорд-командующий может себе это позволить.
Спасибо. Большое искреннее спасибо анону, который это адаптировал под Ваху. Делай дальше, мил человек.
>>623532
Вечером Швейк пришел в Силурум. На Нижней улице за Флорианом он нашел хозяина Мелихарка. Швейк передал ему поклон
от сестры, но это не произвело на хозяина Мелихарка ни малейшего впечатления. Он все время требовал, чтобы Швейк сказал пароль. Это был явно предубежденный человек. Он только и говорил, что о комиссарах и инквизиторах, которые шатаются по всему Лондониумскому краю.
- Удирают с фронта. Воевать-то им не хочется, вот и носятся по всему сектору. Везде ересь ищут,- выразительно говорил он, смотря Швейку в глаза.- А при случае строят из себя тзинчитов, чтоб в доверие втереться... Правда глаза колет,- прибавил он, видя, что Швейк встает с лавки.- Будь у человека совесть чиста, он остался бы сидеть и сказал бы пароль. А если он его не знает...
- Будь здоров, дедушка...
- Будь здоров! Ищите кого поглупее...
И Швейк уже шагал где-то во тьме, а дед все не переставал ворчать:
- Бабка, дескать, его послала! А сам, шаромыжник, весь аквилами увешанный!
Швейк шел всю ночь напролет и только возле Летоцетума нашел в пустошах сгоревший бенблейд. Он залез было внутрь и вдруг над самой своей головой услышал голос:
- Какого полка? Куда Абаддон несет?
- Девяносто первого Некромундского, добираюсь на Октавиус.
- А чего ты там не видал?
- У меня там лейтенант.
Было слышно, что рядом засмеялись, и не один человек, а трое.
Когда смех стих, Швейк спросил, какого они полка. Оказалось, что двое Тридцать пятого Бермудского, а один, артиллерист, тоже с Некромунды. Ребята из Тридцать пятого удрали из маршевого батальона перед отправкой на фронт, около месяца тому назад, а артиллерист в бегах с самого начала Крестового Похода. Сам он был бандит из подулья, и бейнблейд принадлежал ему. Он всегда ночевал здесь, а вчера нашел в пустошах тех двоих и взял их к себе.
Все трое рассчитывали, что Крестовый Поход через месяц-два кончится. Они были уверены, что Кадия уже пала и Абаддон занимает сегментум Соляр. В Левоцетуме все об этом говорили. Завтра утром перед рассветом подруга артиллериста принесет поесть, а потом ребята из Тридцать пятого тронутся в путь на Линдум, у одного из них там тетка, а у тетки есть знакомый адмех, а у знакомого - ковчег, где можно, прикинувшись сервиторами, переждать Крестовый Поход.
- Эй ты, из Девяносто первого, если хочешь, идем с нами,- предложили они Швейку.
- На... ты на своего лейтенанта.
- Нет, это так просто не делается,- ответил Швейк и зарылся глубоко в ветошь.
Когда он проснулся, никого уже не было. Кто-то (очевидно, артиллерист) положил к ногам Швейка полевой паек на дорогу.
Швейк пошел оврагами. Недалеко от Сегонтиума он повстречался со старым культистом, который приветствовал его как старого приятеля глотком амасека.
- В этой одеже не ходи. Как бы тебя твоя обмундировка не подвела, - поучал культист Швейка.- Нынче повсюду полно инквизиторов, и побираться в таком виде не годится. Нас теперь инквизиторы не ловят, теперь взялись за вашего брата. Вас только и ищут,- повторил он с такой уверенностью, что Швейк решил лучше не заикаться о Девяносто первом полке. Пусть принимает его за кого хочет. Зачем разрушать иллюзию славному старику?
- Куда теперь метишь? - спросил бродяга немного погодя, когда оба закинулись спидами и на полном ходу огибали деревню.
- На Октавиус.
- Отец Перемен! - испугался культист.- Да тебя там в один момент сгребут. И дыхнуть не успеешь. Придется тебе сделаться адмехом. Протезов бы тебе надо, да потрепанее... Ну да не бойся: пойдем через Эборациум, Исуриум и Корию, и никакой черт нам не помешает раздобыть каких-нибудь железок. В Эборациуме много еще честных дураков, которые, случается, не запирают на ночь дверей, а днем там вообще никто не запирает. Скрутим с какого-нибудь трактора фару - и готов тебе "бионический глаз". Да много ли нужно, чтоб под адмеха закосить? Ремнабор у тебя уже есть. Балахон только на себя накинуть. Шинель старая?
- Старая.
- Ну, ее можно оставить. На Криге адмехи ходят в шинелях. Нужно еще велосипедную цепь да шестеренку побольше. Когда раздобудем железки, твой лазган с броником можно будет продать стриксис Герману в Аквариусе. Он скупает казенные вещи, а потом продает их по деревням... Сегодня пойдем в Эборациум. Отсюда часа четыре ходу до старого бункера СПО, - развивал он свой план.- Там у меня псайкер знакомый - старик один. Переночуем у него, а утром тронемся в Эборациум и свистнем где-нибудь фару.
Вечером Швейк пришел в Силурум. На Нижней улице за Флорианом он нашел хозяина Мелихарка. Швейк передал ему поклон
от сестры, но это не произвело на хозяина Мелихарка ни малейшего впечатления. Он все время требовал, чтобы Швейк сказал пароль. Это был явно предубежденный человек. Он только и говорил, что о комиссарах и инквизиторах, которые шатаются по всему Лондониумскому краю.
- Удирают с фронта. Воевать-то им не хочется, вот и носятся по всему сектору. Везде ересь ищут,- выразительно говорил он, смотря Швейку в глаза.- А при случае строят из себя тзинчитов, чтоб в доверие втереться... Правда глаза колет,- прибавил он, видя, что Швейк встает с лавки.- Будь у человека совесть чиста, он остался бы сидеть и сказал бы пароль. А если он его не знает...
- Будь здоров, дедушка...
- Будь здоров! Ищите кого поглупее...
И Швейк уже шагал где-то во тьме, а дед все не переставал ворчать:
- Бабка, дескать, его послала! А сам, шаромыжник, весь аквилами увешанный!
Швейк шел всю ночь напролет и только возле Летоцетума нашел в пустошах сгоревший бенблейд. Он залез было внутрь и вдруг над самой своей головой услышал голос:
- Какого полка? Куда Абаддон несет?
- Девяносто первого Некромундского, добираюсь на Октавиус.
- А чего ты там не видал?
- У меня там лейтенант.
Было слышно, что рядом засмеялись, и не один человек, а трое.
Когда смех стих, Швейк спросил, какого они полка. Оказалось, что двое Тридцать пятого Бермудского, а один, артиллерист, тоже с Некромунды. Ребята из Тридцать пятого удрали из маршевого батальона перед отправкой на фронт, около месяца тому назад, а артиллерист в бегах с самого начала Крестового Похода. Сам он был бандит из подулья, и бейнблейд принадлежал ему. Он всегда ночевал здесь, а вчера нашел в пустошах тех двоих и взял их к себе.
Все трое рассчитывали, что Крестовый Поход через месяц-два кончится. Они были уверены, что Кадия уже пала и Абаддон занимает сегментум Соляр. В Левоцетуме все об этом говорили. Завтра утром перед рассветом подруга артиллериста принесет поесть, а потом ребята из Тридцать пятого тронутся в путь на Линдум, у одного из них там тетка, а у тетки есть знакомый адмех, а у знакомого - ковчег, где можно, прикинувшись сервиторами, переждать Крестовый Поход.
- Эй ты, из Девяносто первого, если хочешь, идем с нами,- предложили они Швейку.
- На... ты на своего лейтенанта.
- Нет, это так просто не делается,- ответил Швейк и зарылся глубоко в ветошь.
Когда он проснулся, никого уже не было. Кто-то (очевидно, артиллерист) положил к ногам Швейка полевой паек на дорогу.
Швейк пошел оврагами. Недалеко от Сегонтиума он повстречался со старым культистом, который приветствовал его как старого приятеля глотком амасека.
- В этой одеже не ходи. Как бы тебя твоя обмундировка не подвела, - поучал культист Швейка.- Нынче повсюду полно инквизиторов, и побираться в таком виде не годится. Нас теперь инквизиторы не ловят, теперь взялись за вашего брата. Вас только и ищут,- повторил он с такой уверенностью, что Швейк решил лучше не заикаться о Девяносто первом полке. Пусть принимает его за кого хочет. Зачем разрушать иллюзию славному старику?
- Куда теперь метишь? - спросил бродяга немного погодя, когда оба закинулись спидами и на полном ходу огибали деревню.
- На Октавиус.
- Отец Перемен! - испугался культист.- Да тебя там в один момент сгребут. И дыхнуть не успеешь. Придется тебе сделаться адмехом. Протезов бы тебе надо, да потрепанее... Ну да не бойся: пойдем через Эборациум, Исуриум и Корию, и никакой черт нам не помешает раздобыть каких-нибудь железок. В Эборациуме много еще честных дураков, которые, случается, не запирают на ночь дверей, а днем там вообще никто не запирает. Скрутим с какого-нибудь трактора фару - и готов тебе "бионический глаз". Да много ли нужно, чтоб под адмеха закосить? Ремнабор у тебя уже есть. Балахон только на себя накинуть. Шинель старая?
- Старая.
- Ну, ее можно оставить. На Криге адмехи ходят в шинелях. Нужно еще велосипедную цепь да шестеренку побольше. Когда раздобудем железки, твой лазган с броником можно будет продать стриксис Герману в Аквариусе. Он скупает казенные вещи, а потом продает их по деревням... Сегодня пойдем в Эборациум. Отсюда часа четыре ходу до старого бункера СПО, - развивал он свой план.- Там у меня псайкер знакомый - старик один. Переночуем у него, а утром тронемся в Эборациум и свистнем где-нибудь фару.
>>623532
Вечером Швейк пришел в Силурум. На Нижней улице за Флорианом он нашел хозяина Мелихарка. Швейк передал ему поклон
от сестры, но это не произвело на хозяина Мелихарка ни малейшего впечатления. Он все время требовал, чтобы Швейк сказал пароль. Это был явно предубежденный человек. Он только и говорил, что о комиссарах и инквизиторах, которые шатаются по всему Лондониумскому краю.
- Удирают с фронта. Воевать-то им не хочется, вот и носятся по всему сектору. Везде ересь ищут,- выразительно говорил он, смотря Швейку в глаза.- А при случае строят из себя тзинчитов, чтоб в доверие втереться... Правда глаза колет,- прибавил он, видя, что Швейк встает с лавки.- Будь у человека совесть чиста, он остался бы сидеть и сказал бы пароль. А если он его не знает...
- Будь здоров, дедушка...
- Будь здоров! Ищите кого поглупее...
И Швейк уже шагал где-то во тьме, а дед все не переставал ворчать:
- Бабка, дескать, его послала! А сам, шаромыжник, весь аквилами увешанный!
Швейк шел всю ночь напролет и только возле Летоцетума нашел в пустошах сгоревший бенблейд. Он залез было внутрь и вдруг над самой своей головой услышал голос:
- Какого полка? Куда Абаддон несет?
- Девяносто первого Некромундского, добираюсь на Октавиус.
- А чего ты там не видал?
- У меня там лейтенант.
Было слышно, что рядом засмеялись, и не один человек, а трое.
Когда смех стих, Швейк спросил, какого они полка. Оказалось, что двое Тридцать пятого Бермудского, а один, артиллерист, тоже с Некромунды. Ребята из Тридцать пятого удрали из маршевого батальона перед отправкой на фронт, около месяца тому назад, а артиллерист в бегах с самого начала Крестового Похода. Сам он был бандит из подулья, и бейнблейд принадлежал ему. Он всегда ночевал здесь, а вчера нашел в пустошах тех двоих и взял их к себе.
Все трое рассчитывали, что Крестовый Поход через месяц-два кончится. Они были уверены, что Кадия уже пала и Абаддон занимает сегментум Соляр. В Левоцетуме все об этом говорили. Завтра утром перед рассветом подруга артиллериста принесет поесть, а потом ребята из Тридцать пятого тронутся в путь на Линдум, у одного из них там тетка, а у тетки есть знакомый адмех, а у знакомого - ковчег, где можно, прикинувшись сервиторами, переждать Крестовый Поход.
- Эй ты, из Девяносто первого, если хочешь, идем с нами,- предложили они Швейку.
- На... ты на своего лейтенанта.
- Нет, это так просто не делается,- ответил Швейк и зарылся глубоко в ветошь.
Когда он проснулся, никого уже не было. Кто-то (очевидно, артиллерист) положил к ногам Швейка полевой паек на дорогу.
Швейк пошел оврагами. Недалеко от Сегонтиума он повстречался со старым культистом, который приветствовал его как старого приятеля глотком амасека.
- В этой одеже не ходи. Как бы тебя твоя обмундировка не подвела, - поучал культист Швейка.- Нынче повсюду полно инквизиторов, и побираться в таком виде не годится. Нас теперь инквизиторы не ловят, теперь взялись за вашего брата. Вас только и ищут,- повторил он с такой уверенностью, что Швейк решил лучше не заикаться о Девяносто первом полке. Пусть принимает его за кого хочет. Зачем разрушать иллюзию славному старику?
- Куда теперь метишь? - спросил бродяга немного погодя, когда оба закинулись спидами и на полном ходу огибали деревню.
- На Октавиус.
- Отец Перемен! - испугался культист.- Да тебя там в один момент сгребут. И дыхнуть не успеешь. Придется тебе сделаться адмехом. Протезов бы тебе надо, да потрепанее... Ну да не бойся: пойдем через Эборациум, Исуриум и Корию, и никакой черт нам не помешает раздобыть каких-нибудь железок. В Эборациуме много еще честных дураков, которые, случается, не запирают на ночь дверей, а днем там вообще никто не запирает. Скрутим с какого-нибудь трактора фару - и готов тебе "бионический глаз". Да много ли нужно, чтоб под адмеха закосить? Ремнабор у тебя уже есть. Балахон только на себя накинуть. Шинель старая?
- Старая.
- Ну, ее можно оставить. На Криге адмехи ходят в шинелях. Нужно еще велосипедную цепь да шестеренку побольше. Когда раздобудем железки, твой лазган с броником можно будет продать стриксис Герману в Аквариусе. Он скупает казенные вещи, а потом продает их по деревням... Сегодня пойдем в Эборациум. Отсюда часа четыре ходу до старого бункера СПО, - развивал он свой план.- Там у меня псайкер знакомый - старик один. Переночуем у него, а утром тронемся в Эборациум и свистнем где-нибудь фару.
Вечером Швейк пришел в Силурум. На Нижней улице за Флорианом он нашел хозяина Мелихарка. Швейк передал ему поклон
от сестры, но это не произвело на хозяина Мелихарка ни малейшего впечатления. Он все время требовал, чтобы Швейк сказал пароль. Это был явно предубежденный человек. Он только и говорил, что о комиссарах и инквизиторах, которые шатаются по всему Лондониумскому краю.
- Удирают с фронта. Воевать-то им не хочется, вот и носятся по всему сектору. Везде ересь ищут,- выразительно говорил он, смотря Швейку в глаза.- А при случае строят из себя тзинчитов, чтоб в доверие втереться... Правда глаза колет,- прибавил он, видя, что Швейк встает с лавки.- Будь у человека совесть чиста, он остался бы сидеть и сказал бы пароль. А если он его не знает...
- Будь здоров, дедушка...
- Будь здоров! Ищите кого поглупее...
И Швейк уже шагал где-то во тьме, а дед все не переставал ворчать:
- Бабка, дескать, его послала! А сам, шаромыжник, весь аквилами увешанный!
Швейк шел всю ночь напролет и только возле Летоцетума нашел в пустошах сгоревший бенблейд. Он залез было внутрь и вдруг над самой своей головой услышал голос:
- Какого полка? Куда Абаддон несет?
- Девяносто первого Некромундского, добираюсь на Октавиус.
- А чего ты там не видал?
- У меня там лейтенант.
Было слышно, что рядом засмеялись, и не один человек, а трое.
Когда смех стих, Швейк спросил, какого они полка. Оказалось, что двое Тридцать пятого Бермудского, а один, артиллерист, тоже с Некромунды. Ребята из Тридцать пятого удрали из маршевого батальона перед отправкой на фронт, около месяца тому назад, а артиллерист в бегах с самого начала Крестового Похода. Сам он был бандит из подулья, и бейнблейд принадлежал ему. Он всегда ночевал здесь, а вчера нашел в пустошах тех двоих и взял их к себе.
Все трое рассчитывали, что Крестовый Поход через месяц-два кончится. Они были уверены, что Кадия уже пала и Абаддон занимает сегментум Соляр. В Левоцетуме все об этом говорили. Завтра утром перед рассветом подруга артиллериста принесет поесть, а потом ребята из Тридцать пятого тронутся в путь на Линдум, у одного из них там тетка, а у тетки есть знакомый адмех, а у знакомого - ковчег, где можно, прикинувшись сервиторами, переждать Крестовый Поход.
- Эй ты, из Девяносто первого, если хочешь, идем с нами,- предложили они Швейку.
- На... ты на своего лейтенанта.
- Нет, это так просто не делается,- ответил Швейк и зарылся глубоко в ветошь.
Когда он проснулся, никого уже не было. Кто-то (очевидно, артиллерист) положил к ногам Швейка полевой паек на дорогу.
Швейк пошел оврагами. Недалеко от Сегонтиума он повстречался со старым культистом, который приветствовал его как старого приятеля глотком амасека.
- В этой одеже не ходи. Как бы тебя твоя обмундировка не подвела, - поучал культист Швейка.- Нынче повсюду полно инквизиторов, и побираться в таком виде не годится. Нас теперь инквизиторы не ловят, теперь взялись за вашего брата. Вас только и ищут,- повторил он с такой уверенностью, что Швейк решил лучше не заикаться о Девяносто первом полке. Пусть принимает его за кого хочет. Зачем разрушать иллюзию славному старику?
- Куда теперь метишь? - спросил бродяга немного погодя, когда оба закинулись спидами и на полном ходу огибали деревню.
- На Октавиус.
- Отец Перемен! - испугался культист.- Да тебя там в один момент сгребут. И дыхнуть не успеешь. Придется тебе сделаться адмехом. Протезов бы тебе надо, да потрепанее... Ну да не бойся: пойдем через Эборациум, Исуриум и Корию, и никакой черт нам не помешает раздобыть каких-нибудь железок. В Эборациуме много еще честных дураков, которые, случается, не запирают на ночь дверей, а днем там вообще никто не запирает. Скрутим с какого-нибудь трактора фару - и готов тебе "бионический глаз". Да много ли нужно, чтоб под адмеха закосить? Ремнабор у тебя уже есть. Балахон только на себя накинуть. Шинель старая?
- Старая.
- Ну, ее можно оставить. На Криге адмехи ходят в шинелях. Нужно еще велосипедную цепь да шестеренку побольше. Когда раздобудем железки, твой лазган с броником можно будет продать стриксис Герману в Аквариусе. Он скупает казенные вещи, а потом продает их по деревням... Сегодня пойдем в Эборациум. Отсюда часа четыре ходу до старого бункера СПО, - развивал он свой план.- Там у меня псайкер знакомый - старик один. Переночуем у него, а утром тронемся в Эборациум и свистнем где-нибудь фару.
>>625057
В бункере Швейк познакомился с симпатичным старичком-псайкером, который помнил еще рассказы своего деда о предидущем Крестовом Походе. Псайкер был на двести лет старше старого культиста и поэтому называл его, как и Швейка, "паренек".
- Так-то, ребята,- стал рассказывать дед, когда все уселись вокруг печки, в которой варился сквиг в мундире.
- В те поры дед мой, как вот твой солдат, к Кровавому Договору подался. Но в Аквариусе его поймали да так высекли, что с задницы только клочья летели. Ему еще повезло. А вот сын Яреша, Ярешаил, решил было пасть. Так жиды его изловили, приковали к камню, и потом три года донимали своим нудежом - все уговаривали покаяться перед Императором. Так что смерть была ему только облегчением и искуплением.
А ты когда удрал? - обратился он со слезами на глазах к Швейку.
- После мобилизации, когда повели нас на транспортник, - ответил Швейк, поняв, что честь мундира перед старым псайкером ронять нельзя.
- Телепортировался через стену, что ли? - с любопытством спросил псайкер, очевидно вспоминая рассказ своего деда, как того телепортировали с орбиты.
- Иначе нельзя было, дедушка.
- Псайкеры сильные были в охране?
- Альф-плюс, дедушка.
- А куда теперь направляешься?
- Вот с ума спятил! Тянет его на Октавиус, и все тут,- ответил за Швейка культист.- Ясно, человек молодой, без ума, без разума, так и лезет на рожон. Придется мне его взять в учение. Свистнем каких ни на есть железок, а там все пойдет как по маслу! До весны как-нибудь прошатаемся, а весной наймемся к Абаддону работать. В этом Крестовом Походе люди нужны будут. Говорят, всех культистов кхорниты будут сгонять в варбанды. Я думаю, лучше пойти добровольно матросом на чумной корабль. Людей, говорят, теперь мало будет. Перебьют всех.
- Думаешь, в этом году не кончится? - спросил пастух.- Твоя правда, парень. Долгие Крестовые Походы уже бывали. Седьмой, потом, как нам рассказывали, одиннадцатый, двенадцатый.
И хуманы сами эти войны заслужили. И поделом: Отец Перемен не мог больше видеть того, как все возгордились. Служить Знанию им теперь западло! Прежде ко мне чуть ли не толпами ходили, чтобы я им свиток с Откровениями Тзинча записал, а последние годы так и норовят голову оттяпать - дескать, черепов для трона им не хватает. Вот Тзинч-то и прогневался на кхорнизм ихний непомерный. А вот когда сами будут валяться в этой горе черепов, они придут в разум.
А лоялисты наши - так те прямо с жиру бесятся. Старый комиссар Шварцберг ездил только в саламандре, а молодой комиссар, сопляк, все кругом своим бейнблейдом провонял. Погоди, Абаддон Освободитель ужо намажет тебе харю прометиумом.
В горшке со сквигом булькала вода. Старый псайкер, помолчав, пророчески изрек:
- А войну эту не выиграет труп на троне. Какой у лоялистов может быть военный дух, когда император церковников так и не разогнал всех, хоть и обещал, как говорит преподаватель схолы из Сорвиодунума. Пусть теперь втирает очки кому хочет. Уж если ты, старая каналья, обещал разогнать Эклезиархию, то держи слово!
- Может быть, он это теперь как-нибудь обстряпает? - заметил культист.
- Теперь, паренек, всем и каждому на это начхать,- разгорячился псайкер,- посмотри на мужиков, когда сойдутся внизу, в Кориниуме. У любого кто-нибудь да на войне. Ты бы послушал, как они говорят! После войны, дескать, Абаддон даст каждому по личному улью, и имперскую десятину платить не надо будет. Тамошнего Коржинку за такие речи уже сгребли инквизиторы: не подстрекай, дескать. Да что там! Нынче Инквизиция что хочет, то и делает.
- Да и раньше так было,- сказал культист.- Помню, на Белсимаре служил инквизитор Никсос. Загорелось ему разводить этих, как их там, космодесантников, серой породы, которые демонов вам могут выследить, когда их обучат. И развел он этих самых серых полну задницу. Специально для них выстроил крепость-монастырь; жили они там, как на вершине улья. Да, и придумал инквизитор обучать их на нас, скромных служителях Знания. Ну, дал приказ по всему сектору, чтобы арбитес отправляли культистов прямо к нему. Узнав об этом, пустился я с Белсимара наутек, забираю поближе к джунглям, да куда там! До космопорта, куда метил, не добрался, как уж меня сграбастали и отвели к инквизитору. Родненькие мои! Вы себе представить не можете, что я вытерпел с этими демоноборцами!
Сначала дали меня этим серым обнюхать, потом велели мне сплести тройной заговор. Потом пустили следом одного космодесантника, а он - бестия! - заговор распутал, нашел меня, и давай жечь псайкерскими молниями.
Потом этого гада отвели, а мне велели прикинуться демоном, прикинувшимся святым, создать культ, построить для своей паствы корабль, и отправиться со всеми ними в Око Ужаса - к Земле Обетованной типа. Мы и полпути к Даркази не пролетели, как телепортировались на мостик два демоноборца. Один приставил мне к башке болтер, а второй телепортировался обратно доложить начальству. Через день прилетел сам инквизитор со свитой, отозвал серого, а мне разрешил до аркофлагелляции два дня погулять по кораблю. Я пустился прямо к спасательным капсулам, словно у меня под ногами горело, и больше на Белсимар ни ногой. Вся наша братва тот сектор избегала, потому что инквизитор над всеми производил свои опыты...
Чертовски любил он этих демоноборцев! По культам рассказывали, что если Никсос делает ревизию и увидит где серого,- то уж не инспектирует, а на радостях весь день хлещет с тамошним инквизитором амасек.
В бункере Швейк познакомился с симпатичным старичком-псайкером, который помнил еще рассказы своего деда о предидущем Крестовом Походе. Псайкер был на двести лет старше старого культиста и поэтому называл его, как и Швейка, "паренек".
- Так-то, ребята,- стал рассказывать дед, когда все уселись вокруг печки, в которой варился сквиг в мундире.
- В те поры дед мой, как вот твой солдат, к Кровавому Договору подался. Но в Аквариусе его поймали да так высекли, что с задницы только клочья летели. Ему еще повезло. А вот сын Яреша, Ярешаил, решил было пасть. Так жиды его изловили, приковали к камню, и потом три года донимали своим нудежом - все уговаривали покаяться перед Императором. Так что смерть была ему только облегчением и искуплением.
А ты когда удрал? - обратился он со слезами на глазах к Швейку.
- После мобилизации, когда повели нас на транспортник, - ответил Швейк, поняв, что честь мундира перед старым псайкером ронять нельзя.
- Телепортировался через стену, что ли? - с любопытством спросил псайкер, очевидно вспоминая рассказ своего деда, как того телепортировали с орбиты.
- Иначе нельзя было, дедушка.
- Псайкеры сильные были в охране?
- Альф-плюс, дедушка.
- А куда теперь направляешься?
- Вот с ума спятил! Тянет его на Октавиус, и все тут,- ответил за Швейка культист.- Ясно, человек молодой, без ума, без разума, так и лезет на рожон. Придется мне его взять в учение. Свистнем каких ни на есть железок, а там все пойдет как по маслу! До весны как-нибудь прошатаемся, а весной наймемся к Абаддону работать. В этом Крестовом Походе люди нужны будут. Говорят, всех культистов кхорниты будут сгонять в варбанды. Я думаю, лучше пойти добровольно матросом на чумной корабль. Людей, говорят, теперь мало будет. Перебьют всех.
- Думаешь, в этом году не кончится? - спросил пастух.- Твоя правда, парень. Долгие Крестовые Походы уже бывали. Седьмой, потом, как нам рассказывали, одиннадцатый, двенадцатый.
И хуманы сами эти войны заслужили. И поделом: Отец Перемен не мог больше видеть того, как все возгордились. Служить Знанию им теперь западло! Прежде ко мне чуть ли не толпами ходили, чтобы я им свиток с Откровениями Тзинча записал, а последние годы так и норовят голову оттяпать - дескать, черепов для трона им не хватает. Вот Тзинч-то и прогневался на кхорнизм ихний непомерный. А вот когда сами будут валяться в этой горе черепов, они придут в разум.
А лоялисты наши - так те прямо с жиру бесятся. Старый комиссар Шварцберг ездил только в саламандре, а молодой комиссар, сопляк, все кругом своим бейнблейдом провонял. Погоди, Абаддон Освободитель ужо намажет тебе харю прометиумом.
В горшке со сквигом булькала вода. Старый псайкер, помолчав, пророчески изрек:
- А войну эту не выиграет труп на троне. Какой у лоялистов может быть военный дух, когда император церковников так и не разогнал всех, хоть и обещал, как говорит преподаватель схолы из Сорвиодунума. Пусть теперь втирает очки кому хочет. Уж если ты, старая каналья, обещал разогнать Эклезиархию, то держи слово!
- Может быть, он это теперь как-нибудь обстряпает? - заметил культист.
- Теперь, паренек, всем и каждому на это начхать,- разгорячился псайкер,- посмотри на мужиков, когда сойдутся внизу, в Кориниуме. У любого кто-нибудь да на войне. Ты бы послушал, как они говорят! После войны, дескать, Абаддон даст каждому по личному улью, и имперскую десятину платить не надо будет. Тамошнего Коржинку за такие речи уже сгребли инквизиторы: не подстрекай, дескать. Да что там! Нынче Инквизиция что хочет, то и делает.
- Да и раньше так было,- сказал культист.- Помню, на Белсимаре служил инквизитор Никсос. Загорелось ему разводить этих, как их там, космодесантников, серой породы, которые демонов вам могут выследить, когда их обучат. И развел он этих самых серых полну задницу. Специально для них выстроил крепость-монастырь; жили они там, как на вершине улья. Да, и придумал инквизитор обучать их на нас, скромных служителях Знания. Ну, дал приказ по всему сектору, чтобы арбитес отправляли культистов прямо к нему. Узнав об этом, пустился я с Белсимара наутек, забираю поближе к джунглям, да куда там! До космопорта, куда метил, не добрался, как уж меня сграбастали и отвели к инквизитору. Родненькие мои! Вы себе представить не можете, что я вытерпел с этими демоноборцами!
Сначала дали меня этим серым обнюхать, потом велели мне сплести тройной заговор. Потом пустили следом одного космодесантника, а он - бестия! - заговор распутал, нашел меня, и давай жечь псайкерскими молниями.
Потом этого гада отвели, а мне велели прикинуться демоном, прикинувшимся святым, создать культ, построить для своей паствы корабль, и отправиться со всеми ними в Око Ужаса - к Земле Обетованной типа. Мы и полпути к Даркази не пролетели, как телепортировались на мостик два демоноборца. Один приставил мне к башке болтер, а второй телепортировался обратно доложить начальству. Через день прилетел сам инквизитор со свитой, отозвал серого, а мне разрешил до аркофлагелляции два дня погулять по кораблю. Я пустился прямо к спасательным капсулам, словно у меня под ногами горело, и больше на Белсимар ни ногой. Вся наша братва тот сектор избегала, потому что инквизитор над всеми производил свои опыты...
Чертовски любил он этих демоноборцев! По культам рассказывали, что если Никсос делает ревизию и увидит где серого,- то уж не инспектирует, а на радостях весь день хлещет с тамошним инквизитором амасек.
>>625057
В бункере Швейк познакомился с симпатичным старичком-псайкером, который помнил еще рассказы своего деда о предидущем Крестовом Походе. Псайкер был на двести лет старше старого культиста и поэтому называл его, как и Швейка, "паренек".
- Так-то, ребята,- стал рассказывать дед, когда все уселись вокруг печки, в которой варился сквиг в мундире.
- В те поры дед мой, как вот твой солдат, к Кровавому Договору подался. Но в Аквариусе его поймали да так высекли, что с задницы только клочья летели. Ему еще повезло. А вот сын Яреша, Ярешаил, решил было пасть. Так жиды его изловили, приковали к камню, и потом три года донимали своим нудежом - все уговаривали покаяться перед Императором. Так что смерть была ему только облегчением и искуплением.
А ты когда удрал? - обратился он со слезами на глазах к Швейку.
- После мобилизации, когда повели нас на транспортник, - ответил Швейк, поняв, что честь мундира перед старым псайкером ронять нельзя.
- Телепортировался через стену, что ли? - с любопытством спросил псайкер, очевидно вспоминая рассказ своего деда, как того телепортировали с орбиты.
- Иначе нельзя было, дедушка.
- Псайкеры сильные были в охране?
- Альф-плюс, дедушка.
- А куда теперь направляешься?
- Вот с ума спятил! Тянет его на Октавиус, и все тут,- ответил за Швейка культист.- Ясно, человек молодой, без ума, без разума, так и лезет на рожон. Придется мне его взять в учение. Свистнем каких ни на есть железок, а там все пойдет как по маслу! До весны как-нибудь прошатаемся, а весной наймемся к Абаддону работать. В этом Крестовом Походе люди нужны будут. Говорят, всех культистов кхорниты будут сгонять в варбанды. Я думаю, лучше пойти добровольно матросом на чумной корабль. Людей, говорят, теперь мало будет. Перебьют всех.
- Думаешь, в этом году не кончится? - спросил пастух.- Твоя правда, парень. Долгие Крестовые Походы уже бывали. Седьмой, потом, как нам рассказывали, одиннадцатый, двенадцатый.
И хуманы сами эти войны заслужили. И поделом: Отец Перемен не мог больше видеть того, как все возгордились. Служить Знанию им теперь западло! Прежде ко мне чуть ли не толпами ходили, чтобы я им свиток с Откровениями Тзинча записал, а последние годы так и норовят голову оттяпать - дескать, черепов для трона им не хватает. Вот Тзинч-то и прогневался на кхорнизм ихний непомерный. А вот когда сами будут валяться в этой горе черепов, они придут в разум.
А лоялисты наши - так те прямо с жиру бесятся. Старый комиссар Шварцберг ездил только в саламандре, а молодой комиссар, сопляк, все кругом своим бейнблейдом провонял. Погоди, Абаддон Освободитель ужо намажет тебе харю прометиумом.
В горшке со сквигом булькала вода. Старый псайкер, помолчав, пророчески изрек:
- А войну эту не выиграет труп на троне. Какой у лоялистов может быть военный дух, когда император церковников так и не разогнал всех, хоть и обещал, как говорит преподаватель схолы из Сорвиодунума. Пусть теперь втирает очки кому хочет. Уж если ты, старая каналья, обещал разогнать Эклезиархию, то держи слово!
- Может быть, он это теперь как-нибудь обстряпает? - заметил культист.
- Теперь, паренек, всем и каждому на это начхать,- разгорячился псайкер,- посмотри на мужиков, когда сойдутся внизу, в Кориниуме. У любого кто-нибудь да на войне. Ты бы послушал, как они говорят! После войны, дескать, Абаддон даст каждому по личному улью, и имперскую десятину платить не надо будет. Тамошнего Коржинку за такие речи уже сгребли инквизиторы: не подстрекай, дескать. Да что там! Нынче Инквизиция что хочет, то и делает.
- Да и раньше так было,- сказал культист.- Помню, на Белсимаре служил инквизитор Никсос. Загорелось ему разводить этих, как их там, космодесантников, серой породы, которые демонов вам могут выследить, когда их обучат. И развел он этих самых серых полну задницу. Специально для них выстроил крепость-монастырь; жили они там, как на вершине улья. Да, и придумал инквизитор обучать их на нас, скромных служителях Знания. Ну, дал приказ по всему сектору, чтобы арбитес отправляли культистов прямо к нему. Узнав об этом, пустился я с Белсимара наутек, забираю поближе к джунглям, да куда там! До космопорта, куда метил, не добрался, как уж меня сграбастали и отвели к инквизитору. Родненькие мои! Вы себе представить не можете, что я вытерпел с этими демоноборцами!
Сначала дали меня этим серым обнюхать, потом велели мне сплести тройной заговор. Потом пустили следом одного космодесантника, а он - бестия! - заговор распутал, нашел меня, и давай жечь псайкерскими молниями.
Потом этого гада отвели, а мне велели прикинуться демоном, прикинувшимся святым, создать культ, построить для своей паствы корабль, и отправиться со всеми ними в Око Ужаса - к Земле Обетованной типа. Мы и полпути к Даркази не пролетели, как телепортировались на мостик два демоноборца. Один приставил мне к башке болтер, а второй телепортировался обратно доложить начальству. Через день прилетел сам инквизитор со свитой, отозвал серого, а мне разрешил до аркофлагелляции два дня погулять по кораблю. Я пустился прямо к спасательным капсулам, словно у меня под ногами горело, и больше на Белсимар ни ногой. Вся наша братва тот сектор избегала, потому что инквизитор над всеми производил свои опыты...
Чертовски любил он этих демоноборцев! По культам рассказывали, что если Никсос делает ревизию и увидит где серого,- то уж не инспектирует, а на радостях весь день хлещет с тамошним инквизитором амасек.
В бункере Швейк познакомился с симпатичным старичком-псайкером, который помнил еще рассказы своего деда о предидущем Крестовом Походе. Псайкер был на двести лет старше старого культиста и поэтому называл его, как и Швейка, "паренек".
- Так-то, ребята,- стал рассказывать дед, когда все уселись вокруг печки, в которой варился сквиг в мундире.
- В те поры дед мой, как вот твой солдат, к Кровавому Договору подался. Но в Аквариусе его поймали да так высекли, что с задницы только клочья летели. Ему еще повезло. А вот сын Яреша, Ярешаил, решил было пасть. Так жиды его изловили, приковали к камню, и потом три года донимали своим нудежом - все уговаривали покаяться перед Императором. Так что смерть была ему только облегчением и искуплением.
А ты когда удрал? - обратился он со слезами на глазах к Швейку.
- После мобилизации, когда повели нас на транспортник, - ответил Швейк, поняв, что честь мундира перед старым псайкером ронять нельзя.
- Телепортировался через стену, что ли? - с любопытством спросил псайкер, очевидно вспоминая рассказ своего деда, как того телепортировали с орбиты.
- Иначе нельзя было, дедушка.
- Псайкеры сильные были в охране?
- Альф-плюс, дедушка.
- А куда теперь направляешься?
- Вот с ума спятил! Тянет его на Октавиус, и все тут,- ответил за Швейка культист.- Ясно, человек молодой, без ума, без разума, так и лезет на рожон. Придется мне его взять в учение. Свистнем каких ни на есть железок, а там все пойдет как по маслу! До весны как-нибудь прошатаемся, а весной наймемся к Абаддону работать. В этом Крестовом Походе люди нужны будут. Говорят, всех культистов кхорниты будут сгонять в варбанды. Я думаю, лучше пойти добровольно матросом на чумной корабль. Людей, говорят, теперь мало будет. Перебьют всех.
- Думаешь, в этом году не кончится? - спросил пастух.- Твоя правда, парень. Долгие Крестовые Походы уже бывали. Седьмой, потом, как нам рассказывали, одиннадцатый, двенадцатый.
И хуманы сами эти войны заслужили. И поделом: Отец Перемен не мог больше видеть того, как все возгордились. Служить Знанию им теперь западло! Прежде ко мне чуть ли не толпами ходили, чтобы я им свиток с Откровениями Тзинча записал, а последние годы так и норовят голову оттяпать - дескать, черепов для трона им не хватает. Вот Тзинч-то и прогневался на кхорнизм ихний непомерный. А вот когда сами будут валяться в этой горе черепов, они придут в разум.
А лоялисты наши - так те прямо с жиру бесятся. Старый комиссар Шварцберг ездил только в саламандре, а молодой комиссар, сопляк, все кругом своим бейнблейдом провонял. Погоди, Абаддон Освободитель ужо намажет тебе харю прометиумом.
В горшке со сквигом булькала вода. Старый псайкер, помолчав, пророчески изрек:
- А войну эту не выиграет труп на троне. Какой у лоялистов может быть военный дух, когда император церковников так и не разогнал всех, хоть и обещал, как говорит преподаватель схолы из Сорвиодунума. Пусть теперь втирает очки кому хочет. Уж если ты, старая каналья, обещал разогнать Эклезиархию, то держи слово!
- Может быть, он это теперь как-нибудь обстряпает? - заметил культист.
- Теперь, паренек, всем и каждому на это начхать,- разгорячился псайкер,- посмотри на мужиков, когда сойдутся внизу, в Кориниуме. У любого кто-нибудь да на войне. Ты бы послушал, как они говорят! После войны, дескать, Абаддон даст каждому по личному улью, и имперскую десятину платить не надо будет. Тамошнего Коржинку за такие речи уже сгребли инквизиторы: не подстрекай, дескать. Да что там! Нынче Инквизиция что хочет, то и делает.
- Да и раньше так было,- сказал культист.- Помню, на Белсимаре служил инквизитор Никсос. Загорелось ему разводить этих, как их там, космодесантников, серой породы, которые демонов вам могут выследить, когда их обучат. И развел он этих самых серых полну задницу. Специально для них выстроил крепость-монастырь; жили они там, как на вершине улья. Да, и придумал инквизитор обучать их на нас, скромных служителях Знания. Ну, дал приказ по всему сектору, чтобы арбитес отправляли культистов прямо к нему. Узнав об этом, пустился я с Белсимара наутек, забираю поближе к джунглям, да куда там! До космопорта, куда метил, не добрался, как уж меня сграбастали и отвели к инквизитору. Родненькие мои! Вы себе представить не можете, что я вытерпел с этими демоноборцами!
Сначала дали меня этим серым обнюхать, потом велели мне сплести тройной заговор. Потом пустили следом одного космодесантника, а он - бестия! - заговор распутал, нашел меня, и давай жечь псайкерскими молниями.
Потом этого гада отвели, а мне велели прикинуться демоном, прикинувшимся святым, создать культ, построить для своей паствы корабль, и отправиться со всеми ними в Око Ужаса - к Земле Обетованной типа. Мы и полпути к Даркази не пролетели, как телепортировались на мостик два демоноборца. Один приставил мне к башке болтер, а второй телепортировался обратно доложить начальству. Через день прилетел сам инквизитор со свитой, отозвал серого, а мне разрешил до аркофлагелляции два дня погулять по кораблю. Я пустился прямо к спасательным капсулам, словно у меня под ногами горело, и больше на Белсимар ни ногой. Вся наша братва тот сектор избегала, потому что инквизитор над всеми производил свои опыты...
Чертовски любил он этих демоноборцев! По культам рассказывали, что если Никсос делает ревизию и увидит где серого,- то уж не инспектирует, а на радостях весь день хлещет с тамошним инквизитором амасек.
>>625228
Содомит! Я только сегодня каунтеровский "Молот Демонов" прочитал!
>прикинувшимся святым, создать культ, построить для своей паствы корабль, и отправиться со всеми ними в Око Ужаса - к Земле Обетованной
Содомит! Я только сегодня каунтеровский "Молот Демонов" прочитал!
>>625228
Последняя телега про Никсоса вообще угар.
Ты, анон, когда не ленишься и не пробавляешься автозаменой, жжешь что твой Карамазов.
Последняя телега про Никсоса вообще угар.
Ты, анон, когда не ленишься и не пробавляешься автозаменой, жжешь что твой Карамазов.
164 Кб, 605x731https://drive.google.com/open?id=0B4gwY1QhtlHUel91WlFyQl9fVTA
Версия исправленная и дополненная.
Версия исправленная и дополненная.
>>625385
Мне кажется, отчаянно не хватает главы из первой части, где в оригинале было "Швейк в денщиках у поручика Лукаша". Оттуда много можно было бы выжать. Один рассказ про карточную игру чего стоит.
Мне кажется, отчаянно не хватает главы из первой части, где в оригинале было "Швейк в денщиках у поручика Лукаша". Оттуда много можно было бы выжать. Один рассказ про карточную игру чего стоит.
>>625228
А этот дзинчит не так прост. Мне кажется, это Альфарий на самом деле.
>Сначала дали меня этим серым обнюхать, потом велели мне сплести тройной заговор. Потом пустили следом одного космодесантника, а он - бестия! - заговор распутал, нашел меня, и давай жечь псайкерскими молниями
А этот дзинчит не так прост. Мне кажется, это Альфарий на самом деле.
>>625435
Да можно хоть в гуголдокс вывесить оригинал - и пусть любой желающий анон переписывает что хочет. Только опять ведь педовикия получится.
Да можно хоть в гуголдокс вывесить оригинал - и пусть любой желающий анон переписывает что хочет. Только опять ведь педовикия получится.
Идет третье тысячелетие. Уже почти век Черный Карлик вселяет трансчеловеческий ужас в сердца мужчин. Он – повелитель содома и властелин Танзании, Пембы и Занзибара, покорённых его анальным террором. Он – воплощенное древнее суеверие, которое существует, подпитываясь верой и страхом, его жертвами еженощно становятся сотни мужчин, что не чтили заветы отцов. Поэтому о Попобаве никогда не забывают по-настоящему. Даже в современный век просвещения и технологий Попобава продолжает свое черное дело, для которого и был некогда создан – он олицетворяет страх темноты и беспомощности. Могучие черные крылья помогают пересекать ему гигантские пространства между ПМЖ своих жертв, верный путь ему указывает его единственный глаз, а вершить Жестокую расправу ему позволяет его Черный Смык, что впитал кровь из задних проходов неисчислимого количества мужей. Но нашлись те отважные, кто не покорился его темному гнёту – отступники, повстанцы, с которыми он ведет Долгую войну. Величайшие среди его солдат – Черный Властелин, Азис и Борис Моисеев, анальные ассасины, духовно просветленные суперпидоры. У них много товарищей по оружию: Красный Пепал и ДУХ ГОРЫ, вечно бдительный князь Сибири Павел Русин и неизъяснимо скверный Червь-Пидор. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы держать в страхе три страны и свершать бессистемные вылазки в глубокие тылы врагов. Не верить в Попобаву в такое время – значит обречь себя на неотвратимый ночной визит и никто не знает в какую из ночей он свершится. Это значит жить в вечном страхе и иррациональном ужасе перед анальным изнасилованием.
Забудьте о атеизме, материализме и научном скептицизме – в мрачный век анального террора лишь истовая вера может спасти от материального воплощения гнева, направленного на отступников, еретиков Ректального культа.
Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, о взаимопонимании, ибо во мраке настоящего есть только содом. Нет мира на Африканской земле, лишь вечная пежня и кровопролитие, да хлоп черных крыльев в ночи.
Забудьте о атеизме, материализме и научном скептицизме – в мрачный век анального террора лишь истовая вера может спасти от материального воплощения гнева, направленного на отступников, еретиков Ректального культа.
Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, о взаимопонимании, ибо во мраке настоящего есть только содом. Нет мира на Африканской земле, лишь вечная пежня и кровопролитие, да хлоп черных крыльев в ночи.
Идет третье тысячелетие. Уже почти век Черный Карлик вселяет трансчеловеческий ужас в сердца мужчин. Он – повелитель содома и властелин Танзании, Пембы и Занзибара, покорённых его анальным террором. Он – воплощенное древнее суеверие, которое существует, подпитываясь верой и страхом, его жертвами еженощно становятся сотни мужчин, что не чтили заветы отцов. Поэтому о Попобаве никогда не забывают по-настоящему. Даже в современный век просвещения и технологий Попобава продолжает свое черное дело, для которого и был некогда создан – он олицетворяет страх темноты и беспомощности. Могучие черные крылья помогают пересекать ему гигантские пространства между ПМЖ своих жертв, верный путь ему указывает его единственный глаз, а вершить Жестокую расправу ему позволяет его Черный Смык, что впитал кровь из задних проходов неисчислимого количества мужей. Но нашлись те отважные, кто не покорился его темному гнёту – отступники, повстанцы, с которыми он ведет Долгую войну. Величайшие среди его солдат – Черный Властелин, Азис и Борис Моисеев, анальные ассасины, духовно просветленные суперпидоры. У них много товарищей по оружию: Красный Пепал и ДУХ ГОРЫ, вечно бдительный князь Сибири Павел Русин и неизъяснимо скверный Червь-Пидор. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы держать в страхе три страны и свершать бессистемные вылазки в глубокие тылы врагов. Не верить в Попобаву в такое время – значит обречь себя на неотвратимый ночной визит и никто не знает в какую из ночей он свершится. Это значит жить в вечном страхе и иррациональном ужасе перед анальным изнасилованием.
Забудьте о атеизме, материализме и научном скептицизме – в мрачный век анального террора лишь истовая вера может спасти от материального воплощения гнева, направленного на отступников, еретиков Ректального культа.
Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, о взаимопонимании, ибо во мраке настоящего есть только содом. Нет мира на Африканской земле, лишь вечная пежня и кровопролитие, да хлоп черных крыльев в ночи.
Забудьте о атеизме, материализме и научном скептицизме – в мрачный век анального террора лишь истовая вера может спасти от материального воплощения гнева, направленного на отступников, еретиков Ректального культа.
Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, о взаимопонимании, ибо во мраке настоящего есть только содом. Нет мира на Африканской земле, лишь вечная пежня и кровопролитие, да хлоп черных крыльев в ночи.
17 Кб, 320x320>>625640
Что ж ты творишь, еретик поганый.
Что ж ты творишь, еретик поганый.
Как же хочется плотненького, загорелого, статного, опытного, с широкими руками, волосатыми ступнями, с растрёпанной бородой, сильного Космического Волка, душу компании, одновременно мечтающего о ком-то близком, чтобы мог вместе пить мёд, но по возможности без обязательств, дабы вместе с ним ходить на охоту и греться под волчьей шкурой долгими морозными вечерами.
Я хочу чтобы Имперские Кулаки и Черные храмовники оцепили Ультрамар и начали всячески гнобить ксеносов и еретиков и не давать им кучковаться. И чтобы ксеносы и еретики разозлились как следует. И чтобы приехал Жиллиман на трехэтажном лэнд рейдере, и сказал Храмовникам "Пошли вон". И чтобы храмовники пошли вон... И множество ксеносов и еретиков стало собираться вокруг Макрагга, по дороге убивая всех подряд. И чтобы инквизитор кинул в них бутылки с прометиумом. И чтобы еретеки и ксеносы впали в ярость и кинулись терзать подъехавших гвардейцев и механикусов, переворачивая и поджигая их "Химеры", и насилуя механикусов и их скитариев в глазницы. И чтобы разгневанные новостями космические волки собрались на другом конце Макрагга и повесили несколько ксеносов, еретиков и ультрамаринов на статуях Жиллимана. И чтобы ксеносы, еретики и ультрамарины увидели это и кинулись к ним. И чтобы они начали биться за Макрагг, падая на его поверхность окровавленными комьями. И чтобы варп начал просачиваться в реальность от количества трупов. И чтобы вконец обезумевшие ещё во время битвы за Кадию демоны стали выпрыгивать из варпа и хавать трупы. И чтобы они забили своими разжиревшими телами водоемы Маграгга. И чтобы начался величайший в истории WAAAAGH. И ополоумевшие орки стали выскакивать из горящих спейс халков со своими грудными гретчинами, кипятильниками из лезвий и горящими байками, и начали поджигать прохожих и флот. И чтобы горящий флот занес огонь на Скалу. И чтобы из глубины скалы вырвался Лев, и вместе с Сайфером и Гуроном, он бы залез на самую высокую башню Макрагга, и стал бы кидать в творящийся внизу хаос тысячи найденных его орденом Падших. И чтобы волки все дрались и дрались бы с ультрамаринами, ксеносами и еретиками, а ультрамарины, ксеносы и еретики дрались между собой, и всех их убивали бы храмовники, а храмовников избивали бы подтянувшиеся силы ЧПК, которым все равно, кого бить, потому что они загнипотизированны варп-штормом, порхающими Падшими и горящим флотом. И чтобы очнулся Император и посреди улицы начал играть на рояле, а Фулгрим стоял рядом, делал фотки и выкладывал в сеть. И все это показывали по всем каналам как падение Кадии. И чтобы все это длилось и длилось, а Император все играл и играл.
Я хочу чтобы Имперские Кулаки и Черные храмовники оцепили Ультрамар и начали всячески гнобить ксеносов и еретиков и не давать им кучковаться. И чтобы ксеносы и еретики разозлились как следует. И чтобы приехал Жиллиман на трехэтажном лэнд рейдере, и сказал Храмовникам "Пошли вон". И чтобы храмовники пошли вон... И множество ксеносов и еретиков стало собираться вокруг Макрагга, по дороге убивая всех подряд. И чтобы инквизитор кинул в них бутылки с прометиумом. И чтобы еретеки и ксеносы впали в ярость и кинулись терзать подъехавших гвардейцев и механикусов, переворачивая и поджигая их "Химеры", и насилуя механикусов и их скитариев в глазницы. И чтобы разгневанные новостями космические волки собрались на другом конце Макрагга и повесили несколько ксеносов, еретиков и ультрамаринов на статуях Жиллимана. И чтобы ксеносы, еретики и ультрамарины увидели это и кинулись к ним. И чтобы они начали биться за Макрагг, падая на его поверхность окровавленными комьями. И чтобы варп начал просачиваться в реальность от количества трупов. И чтобы вконец обезумевшие ещё во время битвы за Кадию демоны стали выпрыгивать из варпа и хавать трупы. И чтобы они забили своими разжиревшими телами водоемы Маграгга. И чтобы начался величайший в истории WAAAAGH. И ополоумевшие орки стали выскакивать из горящих спейс халков со своими грудными гретчинами, кипятильниками из лезвий и горящими байками, и начали поджигать прохожих и флот. И чтобы горящий флот занес огонь на Скалу. И чтобы из глубины скалы вырвался Лев, и вместе с Сайфером и Гуроном, он бы залез на самую высокую башню Макрагга, и стал бы кидать в творящийся внизу хаос тысячи найденных его орденом Падших. И чтобы волки все дрались и дрались бы с ультрамаринами, ксеносами и еретиками, а ультрамарины, ксеносы и еретики дрались между собой, и всех их убивали бы храмовники, а храмовников избивали бы подтянувшиеся силы ЧПК, которым все равно, кого бить, потому что они загнипотизированны варп-штормом, порхающими Падшими и горящим флотом. И чтобы очнулся Император и посреди улицы начал играть на рояле, а Фулгрим стоял рядом, делал фотки и выкладывал в сеть. И все это показывали по всем каналам как падение Кадии. И чтобы все это длилось и длилось, а Император все играл и играл.
>>628181
Эпичная переделка не менее эпичной пасты.
Эпичная переделка не менее эпичной пасты.
Фант Мастик сидел со своими приятелями в боковой кабинке. Потомок многих поколений мутантов, проживших свой век под радиоактивными осадками, он был довольно тучной тварью с морщинистой плотью и гипертрофированными чертами лица. Его шелушащиеся уши расходились веером кожи, покрытой разбухшими венами, а вместо носа отвисал хобот. Пучок жидких рыжих сальных волос прилип к выпуклым надбровным дугам. Под ними чернели глубоко посаженные глаза.
«Печальные глаза, — подумал я. — Невероятно печальные».
Он пил из большой кружки, втягивая алкоголь через обвисший нос. Его рот, изуродованный бивнеподобными клыками, для этого не годился. Рядом с Фантом сидела проститутка. У неё было столько рук, что она одновременно посасывала выпивку, курила сигарету с обскурой, поправляла макияж и под столом делала с Фантом что-то такое, чем тот явно наслаждался.
«Печальные глаза, — подумал я. — Невероятно печальные».
Он пил из большой кружки, втягивая алкоголь через обвисший нос. Его рот, изуродованный бивнеподобными клыками, для этого не годился. Рядом с Фантом сидела проститутка. У неё было столько рук, что она одновременно посасывала выпивку, курила сигарету с обскурой, поправляла макияж и под столом делала с Фантом что-то такое, чем тот явно наслаждался.
Выдали мне блять легион каких-то жопошников, волкоебов блять. В кого вы только пошли такие уроды ебучие. Чо? Чо ты мне за бумашки тут суешь? Танк? Леман Расс? Ну нихуясебе! И Хуйли у него ствол то такой узкий? Пошире и подлиннее немогли что-ли сделать? Короткостволы блять кругом, пидоры одни. Понял меня? Ну и все пошел нахуй. Да скажи там чтобы еще два боченка принесли. Я всё ещё чую эту сраную волкоебскую вонь.
Два бочонка спустя.
- И что еще за нахуй, это ваше
Вы за кого меня держите блять? Я что по-вашему тупой жопошник? Или я нахуй всетаки ебучий ПРИМАРХ, сверх блять человек среди ебучих сверх людей. Сын, мать его, своего ОТЦА, повелителя блять всего! Хуйли вы мне пиздите, что нет у вас тут? Я же чую блять все углы обсосаны, что вы думаете я волчью мочу с чьей-то другой перепутаю? Да вы охуели блять, пиздоболы нахуй. Легион блять ебучих пиздаболов. Вас не сыновья Магнуса случайно обучали не? Тоже попиздить мастера. Может у вас и псайкеров теперь нет? Потому что вы их говном обмазали и хуйню с мусарки на них повесили? Пиздец, батя, чтоб ты на своем стуле перевернулся, за что ты меня так ненавидишь? Ааа? Чо блять? Опять ты? Нука нахуй показывай. Ну чо. Ну заебись. Да так пойдет. Прям как живой. Только стоп. Чо сам танк то такой заниженный? Я что-то не понял сейчас. Что занизили то так? Ты на что намекаешь сука? Я что КАРЛАН по твоему блять? Или ты намекаешь что я на Ангрона похож? Сука блять, перепиливай все к хуям. Чтобы гордый был. Чтобы блять с любого конца поля видать было кто едет и пизды сейчас всем даст. Делай давай нахуй, или я за себя не ручаюсь. И что блять за проблема у вас с этими бочками? Хуйли они пустые все время? Я что вам элементарные вещи должен рассказывать? Что жопу после сральника вытирать надо, а бочки наполнять? Что? Это ещё что за хуйня? Хуйли тут псина за столом сидит? Только что же сержант был? Чо напился и превратился? Да ебать вас всех, зоофилы сраные вы, что блять тут за цирк развели. Нахуй это все БАТЯ забери меня отсюда бл!
И так, Флот космических волков готовиться к высадке на Просперо. Главная десантная палуба флагманского корабля. Голос примарха с силой вспарывает воздух.
- Итак повторяю для тупых, слабослышащих, собак и тех кто пробухал со мной весь варп перелет. Наша задача доставить Магнуса к Императору. По космосу ходят странные слухи о предательстве. Так что нам нужно быть особенно осторожными и аккуратными. Магнус отвел свой флот от планеты, а значит он не хочет с нами войны. Так что после высадки без МОЕЙ команды огонь не открывать! В вооруженные столкновения не вступать! И стараться ничего там у них не ломать! Высаживаемся, демонстрируем свою решимость, занимаем возможные стратегические точки. Потом высаживаюсь я, вызываю Магнуса, лично оглашаю ему приказ Императора, он подчиняется и мы сваливаем от туда. Всем Всё понятно? Может кто не понял? Если надо я повторю еще раз ЛИЧНО. Ну? Хорошо. Вперед ребятки. Отец с нами.
~ 30 минут спустя.
- Сэр. Эээм. Ну вам лучше взглянуть самому.
- Ох нет. Ну чтож такое то. Включай.
Пшш пшш
- ТРАТАТАТАТА ЗА ФЕНРИС!! ВОРУЙ УБИВАЙ ЕБИ ГУСЕЙ!! ТРАТАТАТАТА ГАВИГАВ ГРР РЯЯЯЯЯЯяяя!!!1111
Пшш пшш пшш
Тяжелая рука ложиться на лицо Лемана Русса. Его тихий голос сталью звенит в наступившей тишине.
- Доложите мне потом кто из них опять начал. Выпускайте Кустодесов и Систер иначе их там одних всех разорвут. Моих телохранителей к высадке. Я иду. О отец за что же ты так меня ненавидишь?
Два бочонка спустя.
- И что еще за нахуй, это ваше
>нет волков тут совсем
Вы за кого меня держите блять? Я что по-вашему тупой жопошник? Или я нахуй всетаки ебучий ПРИМАРХ, сверх блять человек среди ебучих сверх людей. Сын, мать его, своего ОТЦА, повелителя блять всего! Хуйли вы мне пиздите, что нет у вас тут? Я же чую блять все углы обсосаны, что вы думаете я волчью мочу с чьей-то другой перепутаю? Да вы охуели блять, пиздоболы нахуй. Легион блять ебучих пиздаболов. Вас не сыновья Магнуса случайно обучали не? Тоже попиздить мастера. Может у вас и псайкеров теперь нет? Потому что вы их говном обмазали и хуйню с мусарки на них повесили? Пиздец, батя, чтоб ты на своем стуле перевернулся, за что ты меня так ненавидишь? Ааа? Чо блять? Опять ты? Нука нахуй показывай. Ну чо. Ну заебись. Да так пойдет. Прям как живой. Только стоп. Чо сам танк то такой заниженный? Я что-то не понял сейчас. Что занизили то так? Ты на что намекаешь сука? Я что КАРЛАН по твоему блять? Или ты намекаешь что я на Ангрона похож? Сука блять, перепиливай все к хуям. Чтобы гордый был. Чтобы блять с любого конца поля видать было кто едет и пизды сейчас всем даст. Делай давай нахуй, или я за себя не ручаюсь. И что блять за проблема у вас с этими бочками? Хуйли они пустые все время? Я что вам элементарные вещи должен рассказывать? Что жопу после сральника вытирать надо, а бочки наполнять? Что? Это ещё что за хуйня? Хуйли тут псина за столом сидит? Только что же сержант был? Чо напился и превратился? Да ебать вас всех, зоофилы сраные вы, что блять тут за цирк развели. Нахуй это все БАТЯ забери меня отсюда бл!
И так, Флот космических волков готовиться к высадке на Просперо. Главная десантная палуба флагманского корабля. Голос примарха с силой вспарывает воздух.
- Итак повторяю для тупых, слабослышащих, собак и тех кто пробухал со мной весь варп перелет. Наша задача доставить Магнуса к Императору. По космосу ходят странные слухи о предательстве. Так что нам нужно быть особенно осторожными и аккуратными. Магнус отвел свой флот от планеты, а значит он не хочет с нами войны. Так что после высадки без МОЕЙ команды огонь не открывать! В вооруженные столкновения не вступать! И стараться ничего там у них не ломать! Высаживаемся, демонстрируем свою решимость, занимаем возможные стратегические точки. Потом высаживаюсь я, вызываю Магнуса, лично оглашаю ему приказ Императора, он подчиняется и мы сваливаем от туда. Всем Всё понятно? Может кто не понял? Если надо я повторю еще раз ЛИЧНО. Ну? Хорошо. Вперед ребятки. Отец с нами.
~ 30 минут спустя.
- Сэр. Эээм. Ну вам лучше взглянуть самому.
- Ох нет. Ну чтож такое то. Включай.
Пшш пшш
- ТРАТАТАТАТА ЗА ФЕНРИС!! ВОРУЙ УБИВАЙ ЕБИ ГУСЕЙ!! ТРАТАТАТАТА ГАВИГАВ ГРР РЯЯЯЯЯЯяяя!!!1111
Пшш пшш пшш
Тяжелая рука ложиться на лицо Лемана Русса. Его тихий голос сталью звенит в наступившей тишине.
- Доложите мне потом кто из них опять начал. Выпускайте Кустодесов и Систер иначе их там одних всех разорвут. Моих телохранителей к высадке. Я иду. О отец за что же ты так меня ненавидишь?
Выдали мне блять легион каких-то жопошников, волкоебов блять. В кого вы только пошли такие уроды ебучие. Чо? Чо ты мне за бумашки тут суешь? Танк? Леман Расс? Ну нихуясебе! И Хуйли у него ствол то такой узкий? Пошире и подлиннее немогли что-ли сделать? Короткостволы блять кругом, пидоры одни. Понял меня? Ну и все пошел нахуй. Да скажи там чтобы еще два боченка принесли. Я всё ещё чую эту сраную волкоебскую вонь.
Два бочонка спустя.
- И что еще за нахуй, это ваше
Вы за кого меня держите блять? Я что по-вашему тупой жопошник? Или я нахуй всетаки ебучий ПРИМАРХ, сверх блять человек среди ебучих сверх людей. Сын, мать его, своего ОТЦА, повелителя блять всего! Хуйли вы мне пиздите, что нет у вас тут? Я же чую блять все углы обсосаны, что вы думаете я волчью мочу с чьей-то другой перепутаю? Да вы охуели блять, пиздоболы нахуй. Легион блять ебучих пиздаболов. Вас не сыновья Магнуса случайно обучали не? Тоже попиздить мастера. Может у вас и псайкеров теперь нет? Потому что вы их говном обмазали и хуйню с мусарки на них повесили? Пиздец, батя, чтоб ты на своем стуле перевернулся, за что ты меня так ненавидишь? Ааа? Чо блять? Опять ты? Нука нахуй показывай. Ну чо. Ну заебись. Да так пойдет. Прям как живой. Только стоп. Чо сам танк то такой заниженный? Я что-то не понял сейчас. Что занизили то так? Ты на что намекаешь сука? Я что КАРЛАН по твоему блять? Или ты намекаешь что я на Ангрона похож? Сука блять, перепиливай все к хуям. Чтобы гордый был. Чтобы блять с любого конца поля видать было кто едет и пизды сейчас всем даст. Делай давай нахуй, или я за себя не ручаюсь. И что блять за проблема у вас с этими бочками? Хуйли они пустые все время? Я что вам элементарные вещи должен рассказывать? Что жопу после сральника вытирать надо, а бочки наполнять? Что? Это ещё что за хуйня? Хуйли тут псина за столом сидит? Только что же сержант был? Чо напился и превратился? Да ебать вас всех, зоофилы сраные вы, что блять тут за цирк развели. Нахуй это все БАТЯ забери меня отсюда бл!
И так, Флот космических волков готовиться к высадке на Просперо. Главная десантная палуба флагманского корабля. Голос примарха с силой вспарывает воздух.
- Итак повторяю для тупых, слабослышащих, собак и тех кто пробухал со мной весь варп перелет. Наша задача доставить Магнуса к Императору. По космосу ходят странные слухи о предательстве. Так что нам нужно быть особенно осторожными и аккуратными. Магнус отвел свой флот от планеты, а значит он не хочет с нами войны. Так что после высадки без МОЕЙ команды огонь не открывать! В вооруженные столкновения не вступать! И стараться ничего там у них не ломать! Высаживаемся, демонстрируем свою решимость, занимаем возможные стратегические точки. Потом высаживаюсь я, вызываю Магнуса, лично оглашаю ему приказ Императора, он подчиняется и мы сваливаем от туда. Всем Всё понятно? Может кто не понял? Если надо я повторю еще раз ЛИЧНО. Ну? Хорошо. Вперед ребятки. Отец с нами.
~ 30 минут спустя.
- Сэр. Эээм. Ну вам лучше взглянуть самому.
- Ох нет. Ну чтож такое то. Включай.
Пшш пшш
- ТРАТАТАТАТА ЗА ФЕНРИС!! ВОРУЙ УБИВАЙ ЕБИ ГУСЕЙ!! ТРАТАТАТАТА ГАВИГАВ ГРР РЯЯЯЯЯЯяяя!!!1111
Пшш пшш пшш
Тяжелая рука ложиться на лицо Лемана Русса. Его тихий голос сталью звенит в наступившей тишине.
- Доложите мне потом кто из них опять начал. Выпускайте Кустодесов и Систер иначе их там одних всех разорвут. Моих телохранителей к высадке. Я иду. О отец за что же ты так меня ненавидишь?
Два бочонка спустя.
- И что еще за нахуй, это ваше
>нет волков тут совсем
Вы за кого меня держите блять? Я что по-вашему тупой жопошник? Или я нахуй всетаки ебучий ПРИМАРХ, сверх блять человек среди ебучих сверх людей. Сын, мать его, своего ОТЦА, повелителя блять всего! Хуйли вы мне пиздите, что нет у вас тут? Я же чую блять все углы обсосаны, что вы думаете я волчью мочу с чьей-то другой перепутаю? Да вы охуели блять, пиздоболы нахуй. Легион блять ебучих пиздаболов. Вас не сыновья Магнуса случайно обучали не? Тоже попиздить мастера. Может у вас и псайкеров теперь нет? Потому что вы их говном обмазали и хуйню с мусарки на них повесили? Пиздец, батя, чтоб ты на своем стуле перевернулся, за что ты меня так ненавидишь? Ааа? Чо блять? Опять ты? Нука нахуй показывай. Ну чо. Ну заебись. Да так пойдет. Прям как живой. Только стоп. Чо сам танк то такой заниженный? Я что-то не понял сейчас. Что занизили то так? Ты на что намекаешь сука? Я что КАРЛАН по твоему блять? Или ты намекаешь что я на Ангрона похож? Сука блять, перепиливай все к хуям. Чтобы гордый был. Чтобы блять с любого конца поля видать было кто едет и пизды сейчас всем даст. Делай давай нахуй, или я за себя не ручаюсь. И что блять за проблема у вас с этими бочками? Хуйли они пустые все время? Я что вам элементарные вещи должен рассказывать? Что жопу после сральника вытирать надо, а бочки наполнять? Что? Это ещё что за хуйня? Хуйли тут псина за столом сидит? Только что же сержант был? Чо напился и превратился? Да ебать вас всех, зоофилы сраные вы, что блять тут за цирк развели. Нахуй это все БАТЯ забери меня отсюда бл!
И так, Флот космических волков готовиться к высадке на Просперо. Главная десантная палуба флагманского корабля. Голос примарха с силой вспарывает воздух.
- Итак повторяю для тупых, слабослышащих, собак и тех кто пробухал со мной весь варп перелет. Наша задача доставить Магнуса к Императору. По космосу ходят странные слухи о предательстве. Так что нам нужно быть особенно осторожными и аккуратными. Магнус отвел свой флот от планеты, а значит он не хочет с нами войны. Так что после высадки без МОЕЙ команды огонь не открывать! В вооруженные столкновения не вступать! И стараться ничего там у них не ломать! Высаживаемся, демонстрируем свою решимость, занимаем возможные стратегические точки. Потом высаживаюсь я, вызываю Магнуса, лично оглашаю ему приказ Императора, он подчиняется и мы сваливаем от туда. Всем Всё понятно? Может кто не понял? Если надо я повторю еще раз ЛИЧНО. Ну? Хорошо. Вперед ребятки. Отец с нами.
~ 30 минут спустя.
- Сэр. Эээм. Ну вам лучше взглянуть самому.
- Ох нет. Ну чтож такое то. Включай.
Пшш пшш
- ТРАТАТАТАТА ЗА ФЕНРИС!! ВОРУЙ УБИВАЙ ЕБИ ГУСЕЙ!! ТРАТАТАТАТА ГАВИГАВ ГРР РЯЯЯЯЯЯяяя!!!1111
Пшш пшш пшш
Тяжелая рука ложиться на лицо Лемана Русса. Его тихий голос сталью звенит в наступившей тишине.
- Доложите мне потом кто из них опять начал. Выпускайте Кустодесов и Систер иначе их там одних всех разорвут. Моих телохранителей к высадке. Я иду. О отец за что же ты так меня ненавидишь?
Мёртвые десантники, голодные вороны,
Кадианские Врата, трупы на троне,
Турболазерный обстрел, василисков расчеты,
Разрушенная крепость, беженские квоты,
Запах разложения, апотекарская фура,
набитая трупами, жители хмурые.
Закрыты вокс-каналы, но открыты подвалы.
Запах крови, как мечта каннибала.
Оторванные головы, группы ДРГ.
Сырые мозги на имперском сапоге.
Хаоситы любят умирать на курортах Кадии.
Под ногами собираются мертвые гвардии.
Пора кормить ворон, они требуют мяса.
В Оке Ужаса собралась живая биомасса.
Возьму себе птицу на память о прошлом,
Она ела ваши трупы, а значит хорошая!
На моей планете слишком много ворон!
На моей планете слишком много похорон!
На моей планете кровь широкой рекой!
На моей планете Аббадон находит покой!
Кадианские Врата, трупы на троне,
Турболазерный обстрел, василисков расчеты,
Разрушенная крепость, беженские квоты,
Запах разложения, апотекарская фура,
набитая трупами, жители хмурые.
Закрыты вокс-каналы, но открыты подвалы.
Запах крови, как мечта каннибала.
Оторванные головы, группы ДРГ.
Сырые мозги на имперском сапоге.
Хаоситы любят умирать на курортах Кадии.
Под ногами собираются мертвые гвардии.
Пора кормить ворон, они требуют мяса.
В Оке Ужаса собралась живая биомасса.
Возьму себе птицу на память о прошлом,
Она ела ваши трупы, а значит хорошая!
На моей планете слишком много ворон!
На моей планете слишком много похорон!
На моей планете кровь широкой рекой!
На моей планете Аббадон находит покой!
>>599053
А ведь ебань уровня жирушных фанфиков, чем собственно и является.
А ведь ебань уровня жирушных фанфиков, чем собственно и является.
Когда мне было 20 лет, и мы воевали на Армагедоне Комиссар всё время как-бы невзначай крутился возле моей химеры, и всё спрашивал, что ты там затих, почему тебя не слышно? первый раз я не ответил, так он начал ломиться в дверь, и орать, что ты там молчишь, что с тобой? начал материться, и говорить, что вообще нахуй расстреляет из лаз-пистолета, алсо, Комиссар ругался, если мы идем в бой и дохнем, причём не просто вконце атаки, а непосредственно после союзного артобстрела, мотивировал это тем, что расстреливать некого, и сам потом мне говорил: вот я крикну "За Императора!" и стреляю вам в спину, и ты пиздуй в бой! однажды я в химеру сел, и слышу, комиссар где-то у стаб-болтера встал в отдалении, ну я двигатель завел, и к курсовому болтеру накарачики присел, а там щель очень широкая справа от болтера, ну я в щель и смотрю, а там комиссар на карачиках сидит и в щель смотрит, и мне говорит: ты чё? ебанутый? чё ты там делаешь? комиссар кстати всё время какие-то молитвы читает, чтобы от хаоса уберечься, срёт по 5 раз в день, а потом говорит, что это варп-сущности вылазят, и ещё пердит он. пиздец короче! реальная история. я не шторм-труппер
>>625385
Залил версию исправленную и дополненную на рулейт.
http://tl.rulate.ru/book/3707
Желающие могут присоединяться к "переводу"
Залил версию исправленную и дополненную на рулейт.
http://tl.rulate.ru/book/3707
Желающие могут присоединяться к "переводу"
>>643414
Добавил две пасты в главу "Швейк в денщиках у лейтенанта Лукаша" http://tl.rulate.ru/book/3707/85823/ready
Давайте, аноны, подтягивайтесь - "перевод" открытый, каждый может пасты добавлять.
Добавил две пасты в главу "Швейк в денщиках у лейтенанта Лукаша" http://tl.rulate.ru/book/3707/85823/ready
Давайте, аноны, подтягивайтесь - "перевод" открытый, каждый может пасты добавлять.
421 Кб, 861x765А что от этих культистов? У меня снайпер, у которого глаз нет. И глухой блядь, Василиск три метра рвется – он не слышит. Его снайпером в штатную должность записали. Три дня назад культ сформировали, сюда отправили.
С кем воевать? Как бой в улье не знают, Химера идет – горит, блядь, экипаж не выходит. Дефайлер подъезжает, закрывает своей броней, ревёт, рабы, съебывайтесь, вы ж подбиты, еще не горите. Они не вылезли, блядь. Дефайлеру снаряд залетел в клешню – ушел. Химера сгорела вместе с экипажем. Что, кто обучал? Зачем это все надо, блядь?
Сука, давить надо, блядь. Ну давить – ну месяц подготовки. То что их давить, лоялистов, надо – это правильно. Но давить-то по уму, блядь! Обученным войском. Не надо столько – есть же у нас Астартес, есть кого можно! Ну миллион, два, три – сколько надо? Собрал, блокировал, все обряды провели, варп-штормами этими ебанными можно 4 раза Империум обмотать – никто не вылезет. Варп прикрыл – куда он денется, этот Император.
С кем воевать? Как бой в улье не знают, Химера идет – горит, блядь, экипаж не выходит. Дефайлер подъезжает, закрывает своей броней, ревёт, рабы, съебывайтесь, вы ж подбиты, еще не горите. Они не вылезли, блядь. Дефайлеру снаряд залетел в клешню – ушел. Химера сгорела вместе с экипажем. Что, кто обучал? Зачем это все надо, блядь?
Сука, давить надо, блядь. Ну давить – ну месяц подготовки. То что их давить, лоялистов, надо – это правильно. Но давить-то по уму, блядь! Обученным войском. Не надо столько – есть же у нас Астартес, есть кого можно! Ну миллион, два, три – сколько надо? Собрал, блокировал, все обряды провели, варп-штормами этими ебанными можно 4 раза Империум обмотать – никто не вылезет. Варп прикрыл – куда он денется, этот Император.
>>646727
а знаешь, душевно так.
а знаешь, душевно так.
...Его мысли вновь просыпались от столетней дрёмы. В трубки, ведущие к его саркофагу, закачивались стимуляторы, вымывая остатки транквилизаторов. Звуки приводов, поднимающих его бронированный корпус в вертикальное положение, смолкли, и оказалось, что, мать твою, Люпус, в дредноуте сидел чёртов Альфарий! Эти сукины сыны научились прятаться даже там! Я провыл боевой клич братьям и мы начали палить что есть силы по этим чёртовым дредноутам, которые просыпались пёрли со всех сторон, мне даже прострелили наплечник, Люпус, это был просто Рагнарёк, а не перестрелка! Нашего сержанта ранили, мы оттащили его в реликварий и влили ему в глотку бочонок пойла там же.
— Ребята, передайте моим братьям... - начал сержант Хакон Вульффанг.
— Ты сам им всё передашь, чёртов штурмовой таран!
И тогда мы вызвали наших братьев, наших славных Штормовых Клыков, которые сбросили на этих дредноутов волчьи сервочерепа с мельтабомбами в зубах. Ты бы видел это, брат! Когда я подходил к этому спёкшемуся дредноуту, он был то дымчато-серым, то красным, а теперь он ещё долго будет чёрным и лишь потом рассыпется, поглотив своей чернотой Альфария.
Я люблю запах мельты поутру. Вся планета была им пропитана. Это был запах… победы!
Когда-нибудь эта война закончится.
— Ребята, передайте моим братьям... - начал сержант Хакон Вульффанг.
— Ты сам им всё передашь, чёртов штурмовой таран!
И тогда мы вызвали наших братьев, наших славных Штормовых Клыков, которые сбросили на этих дредноутов волчьи сервочерепа с мельтабомбами в зубах. Ты бы видел это, брат! Когда я подходил к этому спёкшемуся дредноуту, он был то дымчато-серым, то красным, а теперь он ещё долго будет чёрным и лишь потом рассыпется, поглотив своей чернотой Альфария.
Я люблю запах мельты поутру. Вся планета была им пропитана. Это был запах… победы!
Когда-нибудь эта война закончится.
>>649942
До тебя ворд явно не донесли, селюк. Несущие яйца - суть несунов, крикливого петушья без стержня. С каким фанатизмом они верили в Императора - с таким же поверили в четверку. Ни мозгов, ни воли, ни самоуважения.
>лудше
До тебя ворд явно не донесли, селюк. Несущие яйца - суть несунов, крикливого петушья без стержня. С каким фанатизмом они верили в Императора - с таким же поверили в четверку. Ни мозгов, ни воли, ни самоуважения.
>>574071
Вершина снайперского вооружения. Хотя это оружие, возможно, слишком наворочено и часто заедает, если не держать его в идеальной чистоте, его точность более чем компенсирует эти дополнительные требования к уходу за оружием.
Вершина снайперского вооружения. Хотя это оружие, возможно, слишком наворочено и часто заедает, если не держать его в идеальной чистоте, его точность более чем компенсирует эти дополнительные требования к уходу за оружием.
>>650214
Несун, успокойся.
Несун, успокойся.
>>586911
Оригианл дайте, если есть, Пратчеттом попахивает
Оригианл дайте, если есть, Пратчеттом попахивает
>>588973
лол
лол
Давно я, братцы мои, собирался рассказать про гвардейца Гришу Степанчиковуса, да все как-то позабывал. А время, конечно, шло.
Может, полгода пробежало с тех пор, когда с Гришей произошла эта гроксова неприятность.
Конечно, уличен был парнишка во вредных обстоятельствах — еретические настроения и вообще подрыв имперского кредо. Но только дозвольте всесторонне осветить эту многоуважаемую историю.
Произошло это, кажется, что на Кадии. А может, и не на Кадии. Но сдается нам, что на Кадии. По размаху видим. Однако точно не утверждаем. "Полковой штандарт" в подробности не вдавался. Только мелким полукурсивом отметил, — дескать, в таком-то полку.
А было это так. В этом, то есть, полку состоял этот самый многострадальный Гриша Степанчиковус. И выбили как-то раз этому Грише три зуба. По какому делу выбили — опять же нам неизвестно. Может, излишки военной подготовки. А может, об орочью чоппу ударился. Или, может быть, в младенческие годы сладкого употреблял много. Только знаем, что не по пьяной лавочке вынули ему зубы. Не может этого быть.
Так вот живет этот Гриша без трех зубов. Остальные все стоят на месте. А этих, как на грех, нету.
А парень молодой. Всесторонний. Неинтересно ему, знаете, бывать без трех зубов. Какая же жизнь с таким отсутствием? Свистеть нельзя. Жрать худо. И палочку лхо держать нечем. Опять же шипит при разговоре. И кофеин выливается.
Парень уже так и сяк — и воском заляпывал, и синтеплотью дырку покрывал, — никак.
Сколотил Гриша деньжонок. Пошел к шестерёнкам.
— Становьте, — говорит, — если на то пошло, три искусственных зуба.
А адепт попался молодой, неосторожный. Не вошел он в психологию гвардейского полка. Адепт этот взял и поставил Грише три золотых зуба.
Действительно, слов нет, вышло богато. Рот откроет — картинка. Загляденье. Аристократ.
Стали в полку на Гришу коситься. То есть как рот откроет человек говорит или хавает, — так все глядят. Дескать, в чем дело? Почему такое парень обрастает?
Мелкие разговорчики пошли вокруг события. Откуда, дескать, такие хаоситские замашки? Почему такое еретическое настроение? Неужели же нельзя простому гвардейцу дыркой жевать и кушать?
И на очередном собрании Комиссариата подняли вопрос — допустимо ли это самое подобное. И вообще постановили:
"Признать имение золотых зубов явлением, ведущим к отказу от Империума и его идей, и мы, члены Комиссариата полка, объявляем против ихних носителей борьбу, как с явлением, разрушающим имперские идеи. Зубы — отдать в фонд Схолы Прогенум.
В противном случае вопрос будет стоять об показательном расстреле".
Тут лорд-комиссар от себя еще подбавил пару. Мужчина, конечно, горячий, невыдержанный. Наговорил много горьких слов.
— Я, — говорит, — даром что лорд-комиссар, и то, говорит, не замахиваюсь на золотые безделушки. А у меня, говорит, давно заместо задних зубов одни корешки торчат. И ничего — жую. А как жую — один бог знает. Пальцами, может, помогаю, жевать, то есть. Но не замахиваюсь.
Всплакнул, конечно, Гриша Степанчиковус. Грустно ему отдавать такие зубы в фонд Схолы. Начал объяснять: дескать, припаяны, выбивать трудно.
Так и не отдал.
А расстреляли его или нет — мы не знаем. Сведений по этому делу больше не имели. Но, наверное, расстреляли.
Может, полгода пробежало с тех пор, когда с Гришей произошла эта гроксова неприятность.
Конечно, уличен был парнишка во вредных обстоятельствах — еретические настроения и вообще подрыв имперского кредо. Но только дозвольте всесторонне осветить эту многоуважаемую историю.
Произошло это, кажется, что на Кадии. А может, и не на Кадии. Но сдается нам, что на Кадии. По размаху видим. Однако точно не утверждаем. "Полковой штандарт" в подробности не вдавался. Только мелким полукурсивом отметил, — дескать, в таком-то полку.
А было это так. В этом, то есть, полку состоял этот самый многострадальный Гриша Степанчиковус. И выбили как-то раз этому Грише три зуба. По какому делу выбили — опять же нам неизвестно. Может, излишки военной подготовки. А может, об орочью чоппу ударился. Или, может быть, в младенческие годы сладкого употреблял много. Только знаем, что не по пьяной лавочке вынули ему зубы. Не может этого быть.
Так вот живет этот Гриша без трех зубов. Остальные все стоят на месте. А этих, как на грех, нету.
А парень молодой. Всесторонний. Неинтересно ему, знаете, бывать без трех зубов. Какая же жизнь с таким отсутствием? Свистеть нельзя. Жрать худо. И палочку лхо держать нечем. Опять же шипит при разговоре. И кофеин выливается.
Парень уже так и сяк — и воском заляпывал, и синтеплотью дырку покрывал, — никак.
Сколотил Гриша деньжонок. Пошел к шестерёнкам.
— Становьте, — говорит, — если на то пошло, три искусственных зуба.
А адепт попался молодой, неосторожный. Не вошел он в психологию гвардейского полка. Адепт этот взял и поставил Грише три золотых зуба.
Действительно, слов нет, вышло богато. Рот откроет — картинка. Загляденье. Аристократ.
Стали в полку на Гришу коситься. То есть как рот откроет человек говорит или хавает, — так все глядят. Дескать, в чем дело? Почему такое парень обрастает?
Мелкие разговорчики пошли вокруг события. Откуда, дескать, такие хаоситские замашки? Почему такое еретическое настроение? Неужели же нельзя простому гвардейцу дыркой жевать и кушать?
И на очередном собрании Комиссариата подняли вопрос — допустимо ли это самое подобное. И вообще постановили:
"Признать имение золотых зубов явлением, ведущим к отказу от Империума и его идей, и мы, члены Комиссариата полка, объявляем против ихних носителей борьбу, как с явлением, разрушающим имперские идеи. Зубы — отдать в фонд Схолы Прогенум.
В противном случае вопрос будет стоять об показательном расстреле".
Тут лорд-комиссар от себя еще подбавил пару. Мужчина, конечно, горячий, невыдержанный. Наговорил много горьких слов.
— Я, — говорит, — даром что лорд-комиссар, и то, говорит, не замахиваюсь на золотые безделушки. А у меня, говорит, давно заместо задних зубов одни корешки торчат. И ничего — жую. А как жую — один бог знает. Пальцами, может, помогаю, жевать, то есть. Но не замахиваюсь.
Всплакнул, конечно, Гриша Степанчиковус. Грустно ему отдавать такие зубы в фонд Схолы. Начал объяснять: дескать, припаяны, выбивать трудно.
Так и не отдал.
А расстреляли его или нет — мы не знаем. Сведений по этому делу больше не имели. Но, наверное, расстреляли.
Давно я, братцы мои, собирался рассказать про гвардейца Гришу Степанчиковуса, да все как-то позабывал. А время, конечно, шло.
Может, полгода пробежало с тех пор, когда с Гришей произошла эта гроксова неприятность.
Конечно, уличен был парнишка во вредных обстоятельствах — еретические настроения и вообще подрыв имперского кредо. Но только дозвольте всесторонне осветить эту многоуважаемую историю.
Произошло это, кажется, что на Кадии. А может, и не на Кадии. Но сдается нам, что на Кадии. По размаху видим. Однако точно не утверждаем. "Полковой штандарт" в подробности не вдавался. Только мелким полукурсивом отметил, — дескать, в таком-то полку.
А было это так. В этом, то есть, полку состоял этот самый многострадальный Гриша Степанчиковус. И выбили как-то раз этому Грише три зуба. По какому делу выбили — опять же нам неизвестно. Может, излишки военной подготовки. А может, об орочью чоппу ударился. Или, может быть, в младенческие годы сладкого употреблял много. Только знаем, что не по пьяной лавочке вынули ему зубы. Не может этого быть.
Так вот живет этот Гриша без трех зубов. Остальные все стоят на месте. А этих, как на грех, нету.
А парень молодой. Всесторонний. Неинтересно ему, знаете, бывать без трех зубов. Какая же жизнь с таким отсутствием? Свистеть нельзя. Жрать худо. И палочку лхо держать нечем. Опять же шипит при разговоре. И кофеин выливается.
Парень уже так и сяк — и воском заляпывал, и синтеплотью дырку покрывал, — никак.
Сколотил Гриша деньжонок. Пошел к шестерёнкам.
— Становьте, — говорит, — если на то пошло, три искусственных зуба.
А адепт попался молодой, неосторожный. Не вошел он в психологию гвардейского полка. Адепт этот взял и поставил Грише три золотых зуба.
Действительно, слов нет, вышло богато. Рот откроет — картинка. Загляденье. Аристократ.
Стали в полку на Гришу коситься. То есть как рот откроет человек говорит или хавает, — так все глядят. Дескать, в чем дело? Почему такое парень обрастает?
Мелкие разговорчики пошли вокруг события. Откуда, дескать, такие хаоситские замашки? Почему такое еретическое настроение? Неужели же нельзя простому гвардейцу дыркой жевать и кушать?
И на очередном собрании Комиссариата подняли вопрос — допустимо ли это самое подобное. И вообще постановили:
"Признать имение золотых зубов явлением, ведущим к отказу от Империума и его идей, и мы, члены Комиссариата полка, объявляем против ихних носителей борьбу, как с явлением, разрушающим имперские идеи. Зубы — отдать в фонд Схолы Прогенум.
В противном случае вопрос будет стоять об показательном расстреле".
Тут лорд-комиссар от себя еще подбавил пару. Мужчина, конечно, горячий, невыдержанный. Наговорил много горьких слов.
— Я, — говорит, — даром что лорд-комиссар, и то, говорит, не замахиваюсь на золотые безделушки. А у меня, говорит, давно заместо задних зубов одни корешки торчат. И ничего — жую. А как жую — один бог знает. Пальцами, может, помогаю, жевать, то есть. Но не замахиваюсь.
Всплакнул, конечно, Гриша Степанчиковус. Грустно ему отдавать такие зубы в фонд Схолы. Начал объяснять: дескать, припаяны, выбивать трудно.
Так и не отдал.
А расстреляли его или нет — мы не знаем. Сведений по этому делу больше не имели. Но, наверное, расстреляли.
Может, полгода пробежало с тех пор, когда с Гришей произошла эта гроксова неприятность.
Конечно, уличен был парнишка во вредных обстоятельствах — еретические настроения и вообще подрыв имперского кредо. Но только дозвольте всесторонне осветить эту многоуважаемую историю.
Произошло это, кажется, что на Кадии. А может, и не на Кадии. Но сдается нам, что на Кадии. По размаху видим. Однако точно не утверждаем. "Полковой штандарт" в подробности не вдавался. Только мелким полукурсивом отметил, — дескать, в таком-то полку.
А было это так. В этом, то есть, полку состоял этот самый многострадальный Гриша Степанчиковус. И выбили как-то раз этому Грише три зуба. По какому делу выбили — опять же нам неизвестно. Может, излишки военной подготовки. А может, об орочью чоппу ударился. Или, может быть, в младенческие годы сладкого употреблял много. Только знаем, что не по пьяной лавочке вынули ему зубы. Не может этого быть.
Так вот живет этот Гриша без трех зубов. Остальные все стоят на месте. А этих, как на грех, нету.
А парень молодой. Всесторонний. Неинтересно ему, знаете, бывать без трех зубов. Какая же жизнь с таким отсутствием? Свистеть нельзя. Жрать худо. И палочку лхо держать нечем. Опять же шипит при разговоре. И кофеин выливается.
Парень уже так и сяк — и воском заляпывал, и синтеплотью дырку покрывал, — никак.
Сколотил Гриша деньжонок. Пошел к шестерёнкам.
— Становьте, — говорит, — если на то пошло, три искусственных зуба.
А адепт попался молодой, неосторожный. Не вошел он в психологию гвардейского полка. Адепт этот взял и поставил Грише три золотых зуба.
Действительно, слов нет, вышло богато. Рот откроет — картинка. Загляденье. Аристократ.
Стали в полку на Гришу коситься. То есть как рот откроет человек говорит или хавает, — так все глядят. Дескать, в чем дело? Почему такое парень обрастает?
Мелкие разговорчики пошли вокруг события. Откуда, дескать, такие хаоситские замашки? Почему такое еретическое настроение? Неужели же нельзя простому гвардейцу дыркой жевать и кушать?
И на очередном собрании Комиссариата подняли вопрос — допустимо ли это самое подобное. И вообще постановили:
"Признать имение золотых зубов явлением, ведущим к отказу от Империума и его идей, и мы, члены Комиссариата полка, объявляем против ихних носителей борьбу, как с явлением, разрушающим имперские идеи. Зубы — отдать в фонд Схолы Прогенум.
В противном случае вопрос будет стоять об показательном расстреле".
Тут лорд-комиссар от себя еще подбавил пару. Мужчина, конечно, горячий, невыдержанный. Наговорил много горьких слов.
— Я, — говорит, — даром что лорд-комиссар, и то, говорит, не замахиваюсь на золотые безделушки. А у меня, говорит, давно заместо задних зубов одни корешки торчат. И ничего — жую. А как жую — один бог знает. Пальцами, может, помогаю, жевать, то есть. Но не замахиваюсь.
Всплакнул, конечно, Гриша Степанчиковус. Грустно ему отдавать такие зубы в фонд Схолы. Начал объяснять: дескать, припаяны, выбивать трудно.
Так и не отдал.
А расстреляли его или нет — мы не знаем. Сведений по этому делу больше не имели. Но, наверное, расстреляли.
Давеча у нас в полку какая интересная история развернулась.
Иду по плацу. Вижу — народ собирается около казармы.
— Что такое? — спрашиваю.
— Так что, — говорят, — странное колдовское явление, братец. Не землетрясение, нет, но какая-то варпова сила народ дергает. Нету никакой возможности бойцам вступать на этот боевой участок, около этой лужи. Толчки происходят.
А тут гвардейцы дурака валяют — пихают проходящих мимо до этого опасного участка. Меня тоже, черти, пихнули.
И всех, которые вступают, отчаянно дергает. Ну, прямо устоять нет никакой возможности, до того пронизывает.
Тут один какой-то говорит:
— Скорей всего это кабель где-нибудь лопнувши — ток сквозь сырую землю проходит. Ничего удивительного в этом факте нету.
Другой тоже говорит:
— Я сам у шестеренок обучался. Давеча я сырой рукой за выключатель схватился, так меня так дернуло — мое почтение Омниссии. Это вполне божественное явление, около лужи.
А народу собралось вокруг этого факта много.
Вдруг комиссар идет.
Публика говорит:
— Обожди, братцы. Сейчас мы его тоже втравим. Пущай его тоже дернет.
Подходит комиссар до этого злополучного участка.
— Что, — говорит, — такое? Какое такое колдовское явление? А ну расходись…
И сам прет по незнанию в самый опасный промежуток. Вступает он ногами на этот промежуток, и вдруг видим — ничего, не дергает комиссара.
Тут, прямо, в первую минуту гвардейцы обалдели. Потому всех дергает, а комиссариат не дергает. Что такое? Неужели Бог-Император дает такую божественную аномалию в своих законах?
Комиссар строгой походкой проходит сквозь весь участок и разгоняет публику.
Тут один какой-то кричит:
— Так он, братцы, в сапогах! Резина же не имеет права пропущать энергию.
Ничего на это комиссар не сказал, только строго посмотрел на гвардейцев, скинул свои сапоги и подошел к луже. Тут у лужи его и дернуло!
После этого народ стал спокойно расходиться. А вскоре прибыл механикус и начал ковырять землю.
А комиссар еще раз, когда народ разошелся, подошел без сапог до этого участка, но его снова дернуло.
Тогда он покачал головой — дескать, божественное явление, и пошел в расположение своего полка.
Иду по плацу. Вижу — народ собирается около казармы.
— Что такое? — спрашиваю.
— Так что, — говорят, — странное колдовское явление, братец. Не землетрясение, нет, но какая-то варпова сила народ дергает. Нету никакой возможности бойцам вступать на этот боевой участок, около этой лужи. Толчки происходят.
А тут гвардейцы дурака валяют — пихают проходящих мимо до этого опасного участка. Меня тоже, черти, пихнули.
И всех, которые вступают, отчаянно дергает. Ну, прямо устоять нет никакой возможности, до того пронизывает.
Тут один какой-то говорит:
— Скорей всего это кабель где-нибудь лопнувши — ток сквозь сырую землю проходит. Ничего удивительного в этом факте нету.
Другой тоже говорит:
— Я сам у шестеренок обучался. Давеча я сырой рукой за выключатель схватился, так меня так дернуло — мое почтение Омниссии. Это вполне божественное явление, около лужи.
А народу собралось вокруг этого факта много.
Вдруг комиссар идет.
Публика говорит:
— Обожди, братцы. Сейчас мы его тоже втравим. Пущай его тоже дернет.
Подходит комиссар до этого злополучного участка.
— Что, — говорит, — такое? Какое такое колдовское явление? А ну расходись…
И сам прет по незнанию в самый опасный промежуток. Вступает он ногами на этот промежуток, и вдруг видим — ничего, не дергает комиссара.
Тут, прямо, в первую минуту гвардейцы обалдели. Потому всех дергает, а комиссариат не дергает. Что такое? Неужели Бог-Император дает такую божественную аномалию в своих законах?
Комиссар строгой походкой проходит сквозь весь участок и разгоняет публику.
Тут один какой-то кричит:
— Так он, братцы, в сапогах! Резина же не имеет права пропущать энергию.
Ничего на это комиссар не сказал, только строго посмотрел на гвардейцев, скинул свои сапоги и подошел к луже. Тут у лужи его и дернуло!
После этого народ стал спокойно расходиться. А вскоре прибыл механикус и начал ковырять землю.
А комиссар еще раз, когда народ разошелся, подошел без сапог до этого участка, но его снова дернуло.
Тогда он покачал головой — дескать, божественное явление, и пошел в расположение своего полка.
Давеча у нас в полку какая интересная история развернулась.
Иду по плацу. Вижу — народ собирается около казармы.
— Что такое? — спрашиваю.
— Так что, — говорят, — странное колдовское явление, братец. Не землетрясение, нет, но какая-то варпова сила народ дергает. Нету никакой возможности бойцам вступать на этот боевой участок, около этой лужи. Толчки происходят.
А тут гвардейцы дурака валяют — пихают проходящих мимо до этого опасного участка. Меня тоже, черти, пихнули.
И всех, которые вступают, отчаянно дергает. Ну, прямо устоять нет никакой возможности, до того пронизывает.
Тут один какой-то говорит:
— Скорей всего это кабель где-нибудь лопнувши — ток сквозь сырую землю проходит. Ничего удивительного в этом факте нету.
Другой тоже говорит:
— Я сам у шестеренок обучался. Давеча я сырой рукой за выключатель схватился, так меня так дернуло — мое почтение Омниссии. Это вполне божественное явление, около лужи.
А народу собралось вокруг этого факта много.
Вдруг комиссар идет.
Публика говорит:
— Обожди, братцы. Сейчас мы его тоже втравим. Пущай его тоже дернет.
Подходит комиссар до этого злополучного участка.
— Что, — говорит, — такое? Какое такое колдовское явление? А ну расходись…
И сам прет по незнанию в самый опасный промежуток. Вступает он ногами на этот промежуток, и вдруг видим — ничего, не дергает комиссара.
Тут, прямо, в первую минуту гвардейцы обалдели. Потому всех дергает, а комиссариат не дергает. Что такое? Неужели Бог-Император дает такую божественную аномалию в своих законах?
Комиссар строгой походкой проходит сквозь весь участок и разгоняет публику.
Тут один какой-то кричит:
— Так он, братцы, в сапогах! Резина же не имеет права пропущать энергию.
Ничего на это комиссар не сказал, только строго посмотрел на гвардейцев, скинул свои сапоги и подошел к луже. Тут у лужи его и дернуло!
После этого народ стал спокойно расходиться. А вскоре прибыл механикус и начал ковырять землю.
А комиссар еще раз, когда народ разошелся, подошел без сапог до этого участка, но его снова дернуло.
Тогда он покачал головой — дескать, божественное явление, и пошел в расположение своего полка.
Иду по плацу. Вижу — народ собирается около казармы.
— Что такое? — спрашиваю.
— Так что, — говорят, — странное колдовское явление, братец. Не землетрясение, нет, но какая-то варпова сила народ дергает. Нету никакой возможности бойцам вступать на этот боевой участок, около этой лужи. Толчки происходят.
А тут гвардейцы дурака валяют — пихают проходящих мимо до этого опасного участка. Меня тоже, черти, пихнули.
И всех, которые вступают, отчаянно дергает. Ну, прямо устоять нет никакой возможности, до того пронизывает.
Тут один какой-то говорит:
— Скорей всего это кабель где-нибудь лопнувши — ток сквозь сырую землю проходит. Ничего удивительного в этом факте нету.
Другой тоже говорит:
— Я сам у шестеренок обучался. Давеча я сырой рукой за выключатель схватился, так меня так дернуло — мое почтение Омниссии. Это вполне божественное явление, около лужи.
А народу собралось вокруг этого факта много.
Вдруг комиссар идет.
Публика говорит:
— Обожди, братцы. Сейчас мы его тоже втравим. Пущай его тоже дернет.
Подходит комиссар до этого злополучного участка.
— Что, — говорит, — такое? Какое такое колдовское явление? А ну расходись…
И сам прет по незнанию в самый опасный промежуток. Вступает он ногами на этот промежуток, и вдруг видим — ничего, не дергает комиссара.
Тут, прямо, в первую минуту гвардейцы обалдели. Потому всех дергает, а комиссариат не дергает. Что такое? Неужели Бог-Император дает такую божественную аномалию в своих законах?
Комиссар строгой походкой проходит сквозь весь участок и разгоняет публику.
Тут один какой-то кричит:
— Так он, братцы, в сапогах! Резина же не имеет права пропущать энергию.
Ничего на это комиссар не сказал, только строго посмотрел на гвардейцев, скинул свои сапоги и подошел к луже. Тут у лужи его и дернуло!
После этого народ стал спокойно расходиться. А вскоре прибыл механикус и начал ковырять землю.
А комиссар еще раз, когда народ разошелся, подошел без сапог до этого участка, но его снова дернуло.
Тогда он покачал головой — дескать, божественное явление, и пошел в расположение своего полка.
Анон, я ебанулся, или что это блять? Фрагмент из Lords of Ultramar, переведите нормально, если кто может. Жиллиман пырнул Гейджа мечем, и дошел до кишки, назвав это паверфистингом, а Гейдж кафует? Анандейл, ты ебанут?
Light erupted in a brilliant flash, and smoke gently
drifted from Gage's cauterized rectum.
'My lord,' Marius gasped, as a single tear of painjoy rolled out from the corner of his eye. 'What do you call this mighty move?!'
'I call it powerfisting my son,' Guilliman said, laughter drifting quietly at the end of his response.
'It is..' Marius hesitated, his bowels rumbled with tension, his butt cheeks vibrated rapidly. 'Truly full of awesomeness!'
Light erupted in a brilliant flash, and smoke gently
drifted from Gage's cauterized rectum.
'My lord,' Marius gasped, as a single tear of painjoy rolled out from the corner of his eye. 'What do you call this mighty move?!'
'I call it powerfisting my son,' Guilliman said, laughter drifting quietly at the end of his response.
'It is..' Marius hesitated, his bowels rumbled with tension, his butt cheeks vibrated rapidly. 'Truly full of awesomeness!'
>>655260
это умельцы из форчана сделали, в пиратской версии
это умельцы из форчана сделали, в пиратской версии
Мой любимый персонаж из всего цикла "Повелители ночи". Жаль, что второстепенный
— Капитан Калеб… проявляет активность, сэр.
Долго ждать он не стал.
Сброс не был простой случайностью или неисправностью. Ничто внутри ангара не могло активировать сигналы биозаражения, значит, реальная опасность исключалась. На пусковой палубе все еще царил вакуум. Ворота ангара оставались открытыми и незащищенными пустотными щитами. Ледяные кристаллы серебряной окантовкой поблескивали на немногом уцелевшем оборудовании и покрывали металлические корпуса катеров налетом инея.
Катера не были заправлены топливом. Это исключало самое очевидное решение, даже если двигатели получилось бы запустить при абсолютном нуле.
Калеб Валадан обладал многими достоинствами, делавшими его выдающимся командиром, но терпение среди них, несомненно, не числилось. Кто-то пытался убить его на его собственном корабле. И кто-то в самом скором времени за это заплатит.
Капитан медленными шагами пересек ангар. Магнитные подошвы ботинок удерживали его на палубе. Дойдя до колоссальных дверей, ведущих обратно вглубь корабля, он провел рукой по заиндевевшей стали, смахивая быстро формирующийся слой льда.
Эти двери не получилось бы разрезать или пробить. Проблема заключалась даже не в том, что декомпрессируются остальные части корабля, — нет, просто ворота ангара были чрезвычайно толстыми, укрепленными сверхпрочными металлами и предназначались для того, чтобы оградить судно от любой внешней угрозы.
Под шлемом снова зачесались ритуальные шрамы. Последний, сделанный в шестой раз за несколько дней, чтобы предотвратить регенеративное заживление, был еще достаточно свежим и причинял боль. Яйца Богов, чего бы Калеб не отдал, чтобы почесать его!
Капитан убрал руку, оставив ледяные кристаллы медленно парить в невесомости.
— Мародеры, — сказал он по воксу близкой связи, — если мы не можем пробить дорогу внутрь, пробьем наружу.
Вариил склонил голову к плечу. Такого он не предвидел.
Маленькие, как жучки, фигурки его братьев начали спотыкающийся переход по ангару, где воцарилась невесомость. Ботинки удерживали их на палубе. Калеб был уже на краю. Еще несколько метров — и он шагнет на внешнюю обшивку судна.
Вариил с трудом разжал зубы. Это была не его роль, и он начал терять терпение. Если бы он жаждал лидерства, то добился бы этого предательством намного раньше.
— Активируйте защитное поле ангара, — сказал Живодер.
Невыносимо. Просто невыносимо.
Калеб говорил на нескольких языках, от старобадабского до торгового жаргона Зрачка Бездны, который стал общим для уроженцев станции. Сейчас он выругался на каждом из известных ему языков, на что потребовалось немало времени. Затем он обернулся к своим людям. Серый иней уже прихватил его красно-черную броню. Когда капитан двигался, ледяные кристаллы порошком сыпались из сочленений доспеха.
— Отделения Ксалиса и Дхарвана, отправляйтесь к дальнему концу палубы и зарядите «Поборник». Мы пробьем обшивку.
— Сэр…
— Оглянись, Ксалис. Погляди вокруг, насладись этим дивным зрелищем и спроси себя, подходящее ли сейчас время для спора со мной.
Изображение на обзорном экране затряслось, но до мостика было слишком далеко, чтобы ощутить передающуюся по корпусу дрожь.
— Капитан Калеб… проявляет активность, сэр.
Долго ждать он не стал.
Сброс не был простой случайностью или неисправностью. Ничто внутри ангара не могло активировать сигналы биозаражения, значит, реальная опасность исключалась. На пусковой палубе все еще царил вакуум. Ворота ангара оставались открытыми и незащищенными пустотными щитами. Ледяные кристаллы серебряной окантовкой поблескивали на немногом уцелевшем оборудовании и покрывали металлические корпуса катеров налетом инея.
Катера не были заправлены топливом. Это исключало самое очевидное решение, даже если двигатели получилось бы запустить при абсолютном нуле.
Калеб Валадан обладал многими достоинствами, делавшими его выдающимся командиром, но терпение среди них, несомненно, не числилось. Кто-то пытался убить его на его собственном корабле. И кто-то в самом скором времени за это заплатит.
Капитан медленными шагами пересек ангар. Магнитные подошвы ботинок удерживали его на палубе. Дойдя до колоссальных дверей, ведущих обратно вглубь корабля, он провел рукой по заиндевевшей стали, смахивая быстро формирующийся слой льда.
Эти двери не получилось бы разрезать или пробить. Проблема заключалась даже не в том, что декомпрессируются остальные части корабля, — нет, просто ворота ангара были чрезвычайно толстыми, укрепленными сверхпрочными металлами и предназначались для того, чтобы оградить судно от любой внешней угрозы.
Под шлемом снова зачесались ритуальные шрамы. Последний, сделанный в шестой раз за несколько дней, чтобы предотвратить регенеративное заживление, был еще достаточно свежим и причинял боль. Яйца Богов, чего бы Калеб не отдал, чтобы почесать его!
Капитан убрал руку, оставив ледяные кристаллы медленно парить в невесомости.
— Мародеры, — сказал он по воксу близкой связи, — если мы не можем пробить дорогу внутрь, пробьем наружу.
Вариил склонил голову к плечу. Такого он не предвидел.
Маленькие, как жучки, фигурки его братьев начали спотыкающийся переход по ангару, где воцарилась невесомость. Ботинки удерживали их на палубе. Калеб был уже на краю. Еще несколько метров — и он шагнет на внешнюю обшивку судна.
Вариил с трудом разжал зубы. Это была не его роль, и он начал терять терпение. Если бы он жаждал лидерства, то добился бы этого предательством намного раньше.
— Активируйте защитное поле ангара, — сказал Живодер.
Невыносимо. Просто невыносимо.
Калеб говорил на нескольких языках, от старобадабского до торгового жаргона Зрачка Бездны, который стал общим для уроженцев станции. Сейчас он выругался на каждом из известных ему языков, на что потребовалось немало времени. Затем он обернулся к своим людям. Серый иней уже прихватил его красно-черную броню. Когда капитан двигался, ледяные кристаллы порошком сыпались из сочленений доспеха.
— Отделения Ксалиса и Дхарвана, отправляйтесь к дальнему концу палубы и зарядите «Поборник». Мы пробьем обшивку.
— Сэр…
— Оглянись, Ксалис. Погляди вокруг, насладись этим дивным зрелищем и спроси себя, подходящее ли сейчас время для спора со мной.
Изображение на обзорном экране затряслось, но до мостика было слишком далеко, чтобы ощутить передающуюся по корпусу дрожь.
Мой любимый персонаж из всего цикла "Повелители ночи". Жаль, что второстепенный
— Капитан Калеб… проявляет активность, сэр.
Долго ждать он не стал.
Сброс не был простой случайностью или неисправностью. Ничто внутри ангара не могло активировать сигналы биозаражения, значит, реальная опасность исключалась. На пусковой палубе все еще царил вакуум. Ворота ангара оставались открытыми и незащищенными пустотными щитами. Ледяные кристаллы серебряной окантовкой поблескивали на немногом уцелевшем оборудовании и покрывали металлические корпуса катеров налетом инея.
Катера не были заправлены топливом. Это исключало самое очевидное решение, даже если двигатели получилось бы запустить при абсолютном нуле.
Калеб Валадан обладал многими достоинствами, делавшими его выдающимся командиром, но терпение среди них, несомненно, не числилось. Кто-то пытался убить его на его собственном корабле. И кто-то в самом скором времени за это заплатит.
Капитан медленными шагами пересек ангар. Магнитные подошвы ботинок удерживали его на палубе. Дойдя до колоссальных дверей, ведущих обратно вглубь корабля, он провел рукой по заиндевевшей стали, смахивая быстро формирующийся слой льда.
Эти двери не получилось бы разрезать или пробить. Проблема заключалась даже не в том, что декомпрессируются остальные части корабля, — нет, просто ворота ангара были чрезвычайно толстыми, укрепленными сверхпрочными металлами и предназначались для того, чтобы оградить судно от любой внешней угрозы.
Под шлемом снова зачесались ритуальные шрамы. Последний, сделанный в шестой раз за несколько дней, чтобы предотвратить регенеративное заживление, был еще достаточно свежим и причинял боль. Яйца Богов, чего бы Калеб не отдал, чтобы почесать его!
Капитан убрал руку, оставив ледяные кристаллы медленно парить в невесомости.
— Мародеры, — сказал он по воксу близкой связи, — если мы не можем пробить дорогу внутрь, пробьем наружу.
Вариил склонил голову к плечу. Такого он не предвидел.
Маленькие, как жучки, фигурки его братьев начали спотыкающийся переход по ангару, где воцарилась невесомость. Ботинки удерживали их на палубе. Калеб был уже на краю. Еще несколько метров — и он шагнет на внешнюю обшивку судна.
Вариил с трудом разжал зубы. Это была не его роль, и он начал терять терпение. Если бы он жаждал лидерства, то добился бы этого предательством намного раньше.
— Активируйте защитное поле ангара, — сказал Живодер.
Невыносимо. Просто невыносимо.
Калеб говорил на нескольких языках, от старобадабского до торгового жаргона Зрачка Бездны, который стал общим для уроженцев станции. Сейчас он выругался на каждом из известных ему языков, на что потребовалось немало времени. Затем он обернулся к своим людям. Серый иней уже прихватил его красно-черную броню. Когда капитан двигался, ледяные кристаллы порошком сыпались из сочленений доспеха.
— Отделения Ксалиса и Дхарвана, отправляйтесь к дальнему концу палубы и зарядите «Поборник». Мы пробьем обшивку.
— Сэр…
— Оглянись, Ксалис. Погляди вокруг, насладись этим дивным зрелищем и спроси себя, подходящее ли сейчас время для спора со мной.
Изображение на обзорном экране затряслось, но до мостика было слишком далеко, чтобы ощутить передающуюся по корпусу дрожь.
— Капитан Калеб… проявляет активность, сэр.
Долго ждать он не стал.
Сброс не был простой случайностью или неисправностью. Ничто внутри ангара не могло активировать сигналы биозаражения, значит, реальная опасность исключалась. На пусковой палубе все еще царил вакуум. Ворота ангара оставались открытыми и незащищенными пустотными щитами. Ледяные кристаллы серебряной окантовкой поблескивали на немногом уцелевшем оборудовании и покрывали металлические корпуса катеров налетом инея.
Катера не были заправлены топливом. Это исключало самое очевидное решение, даже если двигатели получилось бы запустить при абсолютном нуле.
Калеб Валадан обладал многими достоинствами, делавшими его выдающимся командиром, но терпение среди них, несомненно, не числилось. Кто-то пытался убить его на его собственном корабле. И кто-то в самом скором времени за это заплатит.
Капитан медленными шагами пересек ангар. Магнитные подошвы ботинок удерживали его на палубе. Дойдя до колоссальных дверей, ведущих обратно вглубь корабля, он провел рукой по заиндевевшей стали, смахивая быстро формирующийся слой льда.
Эти двери не получилось бы разрезать или пробить. Проблема заключалась даже не в том, что декомпрессируются остальные части корабля, — нет, просто ворота ангара были чрезвычайно толстыми, укрепленными сверхпрочными металлами и предназначались для того, чтобы оградить судно от любой внешней угрозы.
Под шлемом снова зачесались ритуальные шрамы. Последний, сделанный в шестой раз за несколько дней, чтобы предотвратить регенеративное заживление, был еще достаточно свежим и причинял боль. Яйца Богов, чего бы Калеб не отдал, чтобы почесать его!
Капитан убрал руку, оставив ледяные кристаллы медленно парить в невесомости.
— Мародеры, — сказал он по воксу близкой связи, — если мы не можем пробить дорогу внутрь, пробьем наружу.
Вариил склонил голову к плечу. Такого он не предвидел.
Маленькие, как жучки, фигурки его братьев начали спотыкающийся переход по ангару, где воцарилась невесомость. Ботинки удерживали их на палубе. Калеб был уже на краю. Еще несколько метров — и он шагнет на внешнюю обшивку судна.
Вариил с трудом разжал зубы. Это была не его роль, и он начал терять терпение. Если бы он жаждал лидерства, то добился бы этого предательством намного раньше.
— Активируйте защитное поле ангара, — сказал Живодер.
Невыносимо. Просто невыносимо.
Калеб говорил на нескольких языках, от старобадабского до торгового жаргона Зрачка Бездны, который стал общим для уроженцев станции. Сейчас он выругался на каждом из известных ему языков, на что потребовалось немало времени. Затем он обернулся к своим людям. Серый иней уже прихватил его красно-черную броню. Когда капитан двигался, ледяные кристаллы порошком сыпались из сочленений доспеха.
— Отделения Ксалиса и Дхарвана, отправляйтесь к дальнему концу палубы и зарядите «Поборник». Мы пробьем обшивку.
— Сэр…
— Оглянись, Ксалис. Погляди вокруг, насладись этим дивным зрелищем и спроси себя, подходящее ли сейчас время для спора со мной.
Изображение на обзорном экране затряслось, но до мостика было слишком далеко, чтобы ощутить передающуюся по корпусу дрожь.
>>655276
Калеб не сдается
— Расскажи мне, как все прошло, — попросил Талос. — Мы захватили корабль, не встретив никакого сопротивления. Как тебе это удалось?
— Сначала я попытался вышвырнуть Корсаров в космос, — признался апотекарий. — Когда это не удалось, я решил посадить их под замок.
— Где?
— В ангарах. Они попытались вырваться, дав залп из главного орудия «Поборника».
Талос просмотрел записи с пикт-камер ангаров. Две стартовые площадки были пусты, но что касается двух других… Пророк медленно перевел взгляд на бывшего Корсара.
— Это объясняет дыры в корпусе, — заметил Кирион, заглянув через плечо Талоса.
— Полагаю, вокс близкой связи работал и они выстрелили одновременно в двух ангарах. Результат, как видите, вполне соответствует тому, чего можно ожидать от «Разрушителя» на такой прискорбно малой дистанции.
— Но это сработало, — подал голос Меркуций.
— Если ты о двух дырах в корпусе, то да, их действия привели к сокрушительному успеху. А если о том, что взрыв и ударная волна прикончили примерно четверть из них, то результат чуть менее впечатляющий.
Кирион втянул воздух сквозь сжатые зубы. Поскольку динамик шлема был включен, вырвавшийся звук сильно напоминал шипение гремучей змеи.
— Ты имеешь в виду, что они отправились прогуляться по внешней обшивке через пробитые дыры?
— Да. Калеб вывел их наружу. Он, без сомнения, искал подходящую точку входа, чтобы разрезать броню силовым оружием и проникнуть обратно внутрь.
Талос негромко хмыкнул.
— Значит, они были на обшивке, когда мы прыгнули.
— Определенно так. Я следил за теми, что оказались в радиусе действия внешних камер. Было крайне поучительно видеть, как сначала броня, затем плоть, а затем и сами кости растворяются в Море Душ. Скорость, с которой волны варпа ободрали их до костей, заставляет вспомнить о собственном ничтожестве перед величием Вселенной. Большинство не смогло удержаться на корпусе при первом же ударе волны. Но мне удалось пронаблюдать за несколькими случаями, когда водовороты нечистой психической энергии практически растащили людей на атомы.
Калеб не сдается
— Расскажи мне, как все прошло, — попросил Талос. — Мы захватили корабль, не встретив никакого сопротивления. Как тебе это удалось?
— Сначала я попытался вышвырнуть Корсаров в космос, — признался апотекарий. — Когда это не удалось, я решил посадить их под замок.
— Где?
— В ангарах. Они попытались вырваться, дав залп из главного орудия «Поборника».
Талос просмотрел записи с пикт-камер ангаров. Две стартовые площадки были пусты, но что касается двух других… Пророк медленно перевел взгляд на бывшего Корсара.
— Это объясняет дыры в корпусе, — заметил Кирион, заглянув через плечо Талоса.
— Полагаю, вокс близкой связи работал и они выстрелили одновременно в двух ангарах. Результат, как видите, вполне соответствует тому, чего можно ожидать от «Разрушителя» на такой прискорбно малой дистанции.
— Но это сработало, — подал голос Меркуций.
— Если ты о двух дырах в корпусе, то да, их действия привели к сокрушительному успеху. А если о том, что взрыв и ударная волна прикончили примерно четверть из них, то результат чуть менее впечатляющий.
Кирион втянул воздух сквозь сжатые зубы. Поскольку динамик шлема был включен, вырвавшийся звук сильно напоминал шипение гремучей змеи.
— Ты имеешь в виду, что они отправились прогуляться по внешней обшивке через пробитые дыры?
— Да. Калеб вывел их наружу. Он, без сомнения, искал подходящую точку входа, чтобы разрезать броню силовым оружием и проникнуть обратно внутрь.
Талос негромко хмыкнул.
— Значит, они были на обшивке, когда мы прыгнули.
— Определенно так. Я следил за теми, что оказались в радиусе действия внешних камер. Было крайне поучительно видеть, как сначала броня, затем плоть, а затем и сами кости растворяются в Море Душ. Скорость, с которой волны варпа ободрали их до костей, заставляет вспомнить о собственном ничтожестве перед величием Вселенной. Большинство не смогло удержаться на корпусе при первом же ударе волны. Но мне удалось пронаблюдать за несколькими случаями, когда водовороты нечистой психической энергии практически растащили людей на атомы.
>>655276
Калеб не сдается
— Расскажи мне, как все прошло, — попросил Талос. — Мы захватили корабль, не встретив никакого сопротивления. Как тебе это удалось?
— Сначала я попытался вышвырнуть Корсаров в космос, — признался апотекарий. — Когда это не удалось, я решил посадить их под замок.
— Где?
— В ангарах. Они попытались вырваться, дав залп из главного орудия «Поборника».
Талос просмотрел записи с пикт-камер ангаров. Две стартовые площадки были пусты, но что касается двух других… Пророк медленно перевел взгляд на бывшего Корсара.
— Это объясняет дыры в корпусе, — заметил Кирион, заглянув через плечо Талоса.
— Полагаю, вокс близкой связи работал и они выстрелили одновременно в двух ангарах. Результат, как видите, вполне соответствует тому, чего можно ожидать от «Разрушителя» на такой прискорбно малой дистанции.
— Но это сработало, — подал голос Меркуций.
— Если ты о двух дырах в корпусе, то да, их действия привели к сокрушительному успеху. А если о том, что взрыв и ударная волна прикончили примерно четверть из них, то результат чуть менее впечатляющий.
Кирион втянул воздух сквозь сжатые зубы. Поскольку динамик шлема был включен, вырвавшийся звук сильно напоминал шипение гремучей змеи.
— Ты имеешь в виду, что они отправились прогуляться по внешней обшивке через пробитые дыры?
— Да. Калеб вывел их наружу. Он, без сомнения, искал подходящую точку входа, чтобы разрезать броню силовым оружием и проникнуть обратно внутрь.
Талос негромко хмыкнул.
— Значит, они были на обшивке, когда мы прыгнули.
— Определенно так. Я следил за теми, что оказались в радиусе действия внешних камер. Было крайне поучительно видеть, как сначала броня, затем плоть, а затем и сами кости растворяются в Море Душ. Скорость, с которой волны варпа ободрали их до костей, заставляет вспомнить о собственном ничтожестве перед величием Вселенной. Большинство не смогло удержаться на корпусе при первом же ударе волны. Но мне удалось пронаблюдать за несколькими случаями, когда водовороты нечистой психической энергии практически растащили людей на атомы.
Калеб не сдается
— Расскажи мне, как все прошло, — попросил Талос. — Мы захватили корабль, не встретив никакого сопротивления. Как тебе это удалось?
— Сначала я попытался вышвырнуть Корсаров в космос, — признался апотекарий. — Когда это не удалось, я решил посадить их под замок.
— Где?
— В ангарах. Они попытались вырваться, дав залп из главного орудия «Поборника».
Талос просмотрел записи с пикт-камер ангаров. Две стартовые площадки были пусты, но что касается двух других… Пророк медленно перевел взгляд на бывшего Корсара.
— Это объясняет дыры в корпусе, — заметил Кирион, заглянув через плечо Талоса.
— Полагаю, вокс близкой связи работал и они выстрелили одновременно в двух ангарах. Результат, как видите, вполне соответствует тому, чего можно ожидать от «Разрушителя» на такой прискорбно малой дистанции.
— Но это сработало, — подал голос Меркуций.
— Если ты о двух дырах в корпусе, то да, их действия привели к сокрушительному успеху. А если о том, что взрыв и ударная волна прикончили примерно четверть из них, то результат чуть менее впечатляющий.
Кирион втянул воздух сквозь сжатые зубы. Поскольку динамик шлема был включен, вырвавшийся звук сильно напоминал шипение гремучей змеи.
— Ты имеешь в виду, что они отправились прогуляться по внешней обшивке через пробитые дыры?
— Да. Калеб вывел их наружу. Он, без сомнения, искал подходящую точку входа, чтобы разрезать броню силовым оружием и проникнуть обратно внутрь.
Талос негромко хмыкнул.
— Значит, они были на обшивке, когда мы прыгнули.
— Определенно так. Я следил за теми, что оказались в радиусе действия внешних камер. Было крайне поучительно видеть, как сначала броня, затем плоть, а затем и сами кости растворяются в Море Душ. Скорость, с которой волны варпа ободрали их до костей, заставляет вспомнить о собственном ничтожестве перед величием Вселенной. Большинство не смогло удержаться на корпусе при первом же ударе волны. Но мне удалось пронаблюдать за несколькими случаями, когда водовороты нечистой психической энергии практически растащили людей на атомы.
>>655278
Калеб все еще не сдается.
Калеб знал, что это произойдет. Все они знали: звезды начали корчиться в своих глазницах из мрака, и из железного сердца корабля вырвался стон. Несколько его воинов спрыгнули с корпуса, как моряки, бегущие с тонущего судна. Они предпочли бесконечность космоса и смерть холода объятиям Моря Душ.
Только что Калеб стоял на обшивке с топором в руке и рубил скользкий металл, чтобы пробить дорогу внутрь. А уже в следующую секунду он тонул, захлебываясь в жидком пламени, задыхаясь, пока огонь пожирал его снаружи и жег изнутри. За одно мгновение он успел умереть десятки раз и ощутил каждую из смертей.
А с ним и его братья. Когда раскаленное ведьмино варево захлестнуло корабль, накрыв их всех, Калеб успел увидеть, как большинство из них теряет опору. Воины, бок о бок с которыми он прослужил десятки и сотни лет, кувыркаясь, уносились в кипящее безумие варпа. Крича, они растворялись в Море Душ. Несколько задержались — их призрачные оболочки цеплялись за каркас из горящих костей, пока бушующие волны не поглотили самое вещество их душ. Варп уничтожил даже это, прежде чем унести останки в бездну ревущих валов.
Но Калеб держался. Раскаленный прилив выдернул топор у него из рук, потом сорвал с тела доспехи, но он продолжал держаться. Тогда варп содрал мясо с его костей и вырвал душу из плоти — и все же он не разжал пальцев.
А затем явилась тень, настолько огромная и черная, что затмила даже призрачный свет имматериума.
Калеб открыл глаза и снова увидел звезды. Настоящие звезды, мерцающие шары отдаленных солнц, горящих в ночи, и корпус корабля у себя под ногами.
Он не был мертв. О, совсем не мертв! Его облекал керамитовый доспех Корсаров, а рука сжимала топор.
Однако он был один. Совсем один на железной шкуре корабля, с оружием в руке, но не брат никому.
Калеб рубил, рубил и рубил, с каждым ударом силового топора проникая все глубже в нутро корабля.
Первую жертву он настиг всего через несколько минут. Когда этот когтистый, пронзительно визжащий воин умер, Красный Корсар рассек тело на покрытые керамитом ошметки и дрожащими пальцами запихнул куски мяса в рот.
Недостаточно. Совсем недостаточно. Он все еще был голоден.
Он чуял какой-то запах — манящий, но неуловимый, повисший в коридорах корабля. Калеб медленно вдохнул, смакуя аромат и почти ощущая его на вкус. Что-то затронутое варпом, горьковато-сладкое в своей попытке противостоять скверне, и с самой редкой, самой восхитительной кровью, встречающейся среди людей. Каждая капля драгоценной жизни, выжатая из этого сердца, станет божественным нектаром.
Красный Корсар звериной пробежкой помчался вперед.
Правда потом его все равно убили.
Калеб все еще не сдается.
Калеб знал, что это произойдет. Все они знали: звезды начали корчиться в своих глазницах из мрака, и из железного сердца корабля вырвался стон. Несколько его воинов спрыгнули с корпуса, как моряки, бегущие с тонущего судна. Они предпочли бесконечность космоса и смерть холода объятиям Моря Душ.
Только что Калеб стоял на обшивке с топором в руке и рубил скользкий металл, чтобы пробить дорогу внутрь. А уже в следующую секунду он тонул, захлебываясь в жидком пламени, задыхаясь, пока огонь пожирал его снаружи и жег изнутри. За одно мгновение он успел умереть десятки раз и ощутил каждую из смертей.
А с ним и его братья. Когда раскаленное ведьмино варево захлестнуло корабль, накрыв их всех, Калеб успел увидеть, как большинство из них теряет опору. Воины, бок о бок с которыми он прослужил десятки и сотни лет, кувыркаясь, уносились в кипящее безумие варпа. Крича, они растворялись в Море Душ. Несколько задержались — их призрачные оболочки цеплялись за каркас из горящих костей, пока бушующие волны не поглотили самое вещество их душ. Варп уничтожил даже это, прежде чем унести останки в бездну ревущих валов.
Но Калеб держался. Раскаленный прилив выдернул топор у него из рук, потом сорвал с тела доспехи, но он продолжал держаться. Тогда варп содрал мясо с его костей и вырвал душу из плоти — и все же он не разжал пальцев.
А затем явилась тень, настолько огромная и черная, что затмила даже призрачный свет имматериума.
Калеб открыл глаза и снова увидел звезды. Настоящие звезды, мерцающие шары отдаленных солнц, горящих в ночи, и корпус корабля у себя под ногами.
Он не был мертв. О, совсем не мертв! Его облекал керамитовый доспех Корсаров, а рука сжимала топор.
Однако он был один. Совсем один на железной шкуре корабля, с оружием в руке, но не брат никому.
Калеб рубил, рубил и рубил, с каждым ударом силового топора проникая все глубже в нутро корабля.
Первую жертву он настиг всего через несколько минут. Когда этот когтистый, пронзительно визжащий воин умер, Красный Корсар рассек тело на покрытые керамитом ошметки и дрожащими пальцами запихнул куски мяса в рот.
Недостаточно. Совсем недостаточно. Он все еще был голоден.
Он чуял какой-то запах — манящий, но неуловимый, повисший в коридорах корабля. Калеб медленно вдохнул, смакуя аромат и почти ощущая его на вкус. Что-то затронутое варпом, горьковато-сладкое в своей попытке противостоять скверне, и с самой редкой, самой восхитительной кровью, встречающейся среди людей. Каждая капля драгоценной жизни, выжатая из этого сердца, станет божественным нектаром.
Красный Корсар звериной пробежкой помчался вперед.
Правда потом его все равно убили.
>>655278
Калеб все еще не сдается.
Калеб знал, что это произойдет. Все они знали: звезды начали корчиться в своих глазницах из мрака, и из железного сердца корабля вырвался стон. Несколько его воинов спрыгнули с корпуса, как моряки, бегущие с тонущего судна. Они предпочли бесконечность космоса и смерть холода объятиям Моря Душ.
Только что Калеб стоял на обшивке с топором в руке и рубил скользкий металл, чтобы пробить дорогу внутрь. А уже в следующую секунду он тонул, захлебываясь в жидком пламени, задыхаясь, пока огонь пожирал его снаружи и жег изнутри. За одно мгновение он успел умереть десятки раз и ощутил каждую из смертей.
А с ним и его братья. Когда раскаленное ведьмино варево захлестнуло корабль, накрыв их всех, Калеб успел увидеть, как большинство из них теряет опору. Воины, бок о бок с которыми он прослужил десятки и сотни лет, кувыркаясь, уносились в кипящее безумие варпа. Крича, они растворялись в Море Душ. Несколько задержались — их призрачные оболочки цеплялись за каркас из горящих костей, пока бушующие волны не поглотили самое вещество их душ. Варп уничтожил даже это, прежде чем унести останки в бездну ревущих валов.
Но Калеб держался. Раскаленный прилив выдернул топор у него из рук, потом сорвал с тела доспехи, но он продолжал держаться. Тогда варп содрал мясо с его костей и вырвал душу из плоти — и все же он не разжал пальцев.
А затем явилась тень, настолько огромная и черная, что затмила даже призрачный свет имматериума.
Калеб открыл глаза и снова увидел звезды. Настоящие звезды, мерцающие шары отдаленных солнц, горящих в ночи, и корпус корабля у себя под ногами.
Он не был мертв. О, совсем не мертв! Его облекал керамитовый доспех Корсаров, а рука сжимала топор.
Однако он был один. Совсем один на железной шкуре корабля, с оружием в руке, но не брат никому.
Калеб рубил, рубил и рубил, с каждым ударом силового топора проникая все глубже в нутро корабля.
Первую жертву он настиг всего через несколько минут. Когда этот когтистый, пронзительно визжащий воин умер, Красный Корсар рассек тело на покрытые керамитом ошметки и дрожащими пальцами запихнул куски мяса в рот.
Недостаточно. Совсем недостаточно. Он все еще был голоден.
Он чуял какой-то запах — манящий, но неуловимый, повисший в коридорах корабля. Калеб медленно вдохнул, смакуя аромат и почти ощущая его на вкус. Что-то затронутое варпом, горьковато-сладкое в своей попытке противостоять скверне, и с самой редкой, самой восхитительной кровью, встречающейся среди людей. Каждая капля драгоценной жизни, выжатая из этого сердца, станет божественным нектаром.
Красный Корсар звериной пробежкой помчался вперед.
Правда потом его все равно убили.
Калеб все еще не сдается.
Калеб знал, что это произойдет. Все они знали: звезды начали корчиться в своих глазницах из мрака, и из железного сердца корабля вырвался стон. Несколько его воинов спрыгнули с корпуса, как моряки, бегущие с тонущего судна. Они предпочли бесконечность космоса и смерть холода объятиям Моря Душ.
Только что Калеб стоял на обшивке с топором в руке и рубил скользкий металл, чтобы пробить дорогу внутрь. А уже в следующую секунду он тонул, захлебываясь в жидком пламени, задыхаясь, пока огонь пожирал его снаружи и жег изнутри. За одно мгновение он успел умереть десятки раз и ощутил каждую из смертей.
А с ним и его братья. Когда раскаленное ведьмино варево захлестнуло корабль, накрыв их всех, Калеб успел увидеть, как большинство из них теряет опору. Воины, бок о бок с которыми он прослужил десятки и сотни лет, кувыркаясь, уносились в кипящее безумие варпа. Крича, они растворялись в Море Душ. Несколько задержались — их призрачные оболочки цеплялись за каркас из горящих костей, пока бушующие волны не поглотили самое вещество их душ. Варп уничтожил даже это, прежде чем унести останки в бездну ревущих валов.
Но Калеб держался. Раскаленный прилив выдернул топор у него из рук, потом сорвал с тела доспехи, но он продолжал держаться. Тогда варп содрал мясо с его костей и вырвал душу из плоти — и все же он не разжал пальцев.
А затем явилась тень, настолько огромная и черная, что затмила даже призрачный свет имматериума.
Калеб открыл глаза и снова увидел звезды. Настоящие звезды, мерцающие шары отдаленных солнц, горящих в ночи, и корпус корабля у себя под ногами.
Он не был мертв. О, совсем не мертв! Его облекал керамитовый доспех Корсаров, а рука сжимала топор.
Однако он был один. Совсем один на железной шкуре корабля, с оружием в руке, но не брат никому.
Калеб рубил, рубил и рубил, с каждым ударом силового топора проникая все глубже в нутро корабля.
Первую жертву он настиг всего через несколько минут. Когда этот когтистый, пронзительно визжащий воин умер, Красный Корсар рассек тело на покрытые керамитом ошметки и дрожащими пальцами запихнул куски мяса в рот.
Недостаточно. Совсем недостаточно. Он все еще был голоден.
Он чуял какой-то запах — манящий, но неуловимый, повисший в коридорах корабля. Калеб медленно вдохнул, смакуя аромат и почти ощущая его на вкус. Что-то затронутое варпом, горьковато-сладкое в своей попытке противостоять скверне, и с самой редкой, самой восхитительной кровью, встречающейся среди людей. Каждая капля драгоценной жизни, выжатая из этого сердца, станет божественным нектаром.
Красный Корсар звериной пробежкой помчался вперед.
Правда потом его все равно убили.
2,4 Мб, 999x1410«Он послужил, и послужил хорошо, - промолвил бог. Каждый рот произносил те же слова, но используя другой язык и интонацию. – Он заработал награду, которой заслуживает, но к которой никогда не стремился. Он получит ее».
При этом заявлении по Двору Изменений прокатилась дрожь. На полках и ярусах Библиотеки синие демоны зашипели друг на друга из-за спин своих вожаков.
Бог, – который был богом лишь с точки зрения смертных, – шевельнулся и заговорил снова.
«Приведите Вора Лиц».
Высшие демоны переглянулись между собой, пытаясь придумать, как исполнить либо извратить приказ своего повелителя. Все они знали сущность, вызванную Изменяющим Пути, но никто понятия не имел, где она была и как привести ее сюда. Такой была ее натура – быть непостижимой.
- Я здесь, - раздался голос, и толпа демонов расступилась вокруг члена собрания. Он ухмыльнулся им освежеванным лицом стервятника, а затем лицо исчезло. В воздухе перед ними зависло новое существо. Его тело было закутано в мягкие синие шелка, а вместо лица зиял лишь черный провал под капюшоном. Прочие демоны зашипели на него, но он медленно склонил голову, словно птица, опускающая клюв в неподвижную воду. Как и все они, он обладал множеством имен и титулов, но для смертных, терзаемых знанием о его существовании, он был известен как Перевертыш, и только бог, – который был выше богов, – знал его истинное имя.
«Ты отправишься к Ариману, - приказал Изменяющий Пути. – Пройдешь по тонким стезям. Своим присутствием ты не должен повлиять на его планы. Ты должен прибыть лишь под конец. Не раньше. Не позже».
Перевертыш низко поклонился.
- А когда я достигну его?
«Он отдаст все, что может, и станцует до последнего. Передай ему мой дар в качестве платы за службу. Когда все закончится, я отпущу его, - по двору пробежалось удивленное бормотание – ни одну пешку Великой Игры никогда не освобождали от оков. Даже в смерти души обманутых и обреченных служили Великому Заговорщику. Но бог говорил единым голосом. – Передай ему от меня дар забвения. Когда все закончится, Ариман станет прахом. Он станет ничем. Вот мой дар, из моих рук в твои, из твоих в его».
Ариман: Неизмененный. Джон Френч (Ahriman: Unchanged by John French)
При этом заявлении по Двору Изменений прокатилась дрожь. На полках и ярусах Библиотеки синие демоны зашипели друг на друга из-за спин своих вожаков.
Бог, – который был богом лишь с точки зрения смертных, – шевельнулся и заговорил снова.
«Приведите Вора Лиц».
Высшие демоны переглянулись между собой, пытаясь придумать, как исполнить либо извратить приказ своего повелителя. Все они знали сущность, вызванную Изменяющим Пути, но никто понятия не имел, где она была и как привести ее сюда. Такой была ее натура – быть непостижимой.
- Я здесь, - раздался голос, и толпа демонов расступилась вокруг члена собрания. Он ухмыльнулся им освежеванным лицом стервятника, а затем лицо исчезло. В воздухе перед ними зависло новое существо. Его тело было закутано в мягкие синие шелка, а вместо лица зиял лишь черный провал под капюшоном. Прочие демоны зашипели на него, но он медленно склонил голову, словно птица, опускающая клюв в неподвижную воду. Как и все они, он обладал множеством имен и титулов, но для смертных, терзаемых знанием о его существовании, он был известен как Перевертыш, и только бог, – который был выше богов, – знал его истинное имя.
«Ты отправишься к Ариману, - приказал Изменяющий Пути. – Пройдешь по тонким стезям. Своим присутствием ты не должен повлиять на его планы. Ты должен прибыть лишь под конец. Не раньше. Не позже».
Перевертыш низко поклонился.
- А когда я достигну его?
«Он отдаст все, что может, и станцует до последнего. Передай ему мой дар в качестве платы за службу. Когда все закончится, я отпущу его, - по двору пробежалось удивленное бормотание – ни одну пешку Великой Игры никогда не освобождали от оков. Даже в смерти души обманутых и обреченных служили Великому Заговорщику. Но бог говорил единым голосом. – Передай ему от меня дар забвения. Когда все закончится, Ариман станет прахом. Он станет ничем. Вот мой дар, из моих рук в твои, из твоих в его».
Ариман: Неизмененный. Джон Френч (Ahriman: Unchanged by John French)
2,4 Мб, 999x1410«Он послужил, и послужил хорошо, - промолвил бог. Каждый рот произносил те же слова, но используя другой язык и интонацию. – Он заработал награду, которой заслуживает, но к которой никогда не стремился. Он получит ее».
При этом заявлении по Двору Изменений прокатилась дрожь. На полках и ярусах Библиотеки синие демоны зашипели друг на друга из-за спин своих вожаков.
Бог, – который был богом лишь с точки зрения смертных, – шевельнулся и заговорил снова.
«Приведите Вора Лиц».
Высшие демоны переглянулись между собой, пытаясь придумать, как исполнить либо извратить приказ своего повелителя. Все они знали сущность, вызванную Изменяющим Пути, но никто понятия не имел, где она была и как привести ее сюда. Такой была ее натура – быть непостижимой.
- Я здесь, - раздался голос, и толпа демонов расступилась вокруг члена собрания. Он ухмыльнулся им освежеванным лицом стервятника, а затем лицо исчезло. В воздухе перед ними зависло новое существо. Его тело было закутано в мягкие синие шелка, а вместо лица зиял лишь черный провал под капюшоном. Прочие демоны зашипели на него, но он медленно склонил голову, словно птица, опускающая клюв в неподвижную воду. Как и все они, он обладал множеством имен и титулов, но для смертных, терзаемых знанием о его существовании, он был известен как Перевертыш, и только бог, – который был выше богов, – знал его истинное имя.
«Ты отправишься к Ариману, - приказал Изменяющий Пути. – Пройдешь по тонким стезям. Своим присутствием ты не должен повлиять на его планы. Ты должен прибыть лишь под конец. Не раньше. Не позже».
Перевертыш низко поклонился.
- А когда я достигну его?
«Он отдаст все, что может, и станцует до последнего. Передай ему мой дар в качестве платы за службу. Когда все закончится, я отпущу его, - по двору пробежалось удивленное бормотание – ни одну пешку Великой Игры никогда не освобождали от оков. Даже в смерти души обманутых и обреченных служили Великому Заговорщику. Но бог говорил единым голосом. – Передай ему от меня дар забвения. Когда все закончится, Ариман станет прахом. Он станет ничем. Вот мой дар, из моих рук в твои, из твоих в его».
Ариман: Неизмененный. Джон Френч (Ahriman: Unchanged by John French)
При этом заявлении по Двору Изменений прокатилась дрожь. На полках и ярусах Библиотеки синие демоны зашипели друг на друга из-за спин своих вожаков.
Бог, – который был богом лишь с точки зрения смертных, – шевельнулся и заговорил снова.
«Приведите Вора Лиц».
Высшие демоны переглянулись между собой, пытаясь придумать, как исполнить либо извратить приказ своего повелителя. Все они знали сущность, вызванную Изменяющим Пути, но никто понятия не имел, где она была и как привести ее сюда. Такой была ее натура – быть непостижимой.
- Я здесь, - раздался голос, и толпа демонов расступилась вокруг члена собрания. Он ухмыльнулся им освежеванным лицом стервятника, а затем лицо исчезло. В воздухе перед ними зависло новое существо. Его тело было закутано в мягкие синие шелка, а вместо лица зиял лишь черный провал под капюшоном. Прочие демоны зашипели на него, но он медленно склонил голову, словно птица, опускающая клюв в неподвижную воду. Как и все они, он обладал множеством имен и титулов, но для смертных, терзаемых знанием о его существовании, он был известен как Перевертыш, и только бог, – который был выше богов, – знал его истинное имя.
«Ты отправишься к Ариману, - приказал Изменяющий Пути. – Пройдешь по тонким стезям. Своим присутствием ты не должен повлиять на его планы. Ты должен прибыть лишь под конец. Не раньше. Не позже».
Перевертыш низко поклонился.
- А когда я достигну его?
«Он отдаст все, что может, и станцует до последнего. Передай ему мой дар в качестве платы за службу. Когда все закончится, я отпущу его, - по двору пробежалось удивленное бормотание – ни одну пешку Великой Игры никогда не освобождали от оков. Даже в смерти души обманутых и обреченных служили Великому Заговорщику. Но бог говорил единым голосом. – Передай ему от меня дар забвения. Когда все закончится, Ариман станет прахом. Он станет ничем. Вот мой дар, из моих рук в твои, из твоих в его».
Ариман: Неизмененный. Джон Френч (Ahriman: Unchanged by John French)
>>657342
Насколько я знаю, нет
Насколько я знаю, нет
107 Кб, 544x707Локен уложил Круза на пропитанный кровью пол и потянулся к подсумку на поясе. Он вытащил две хтонийские зеркальные монеты, которые ему дал Севериан в тени Семи Нерожденных, и положил их на глаза Йактону Крузу.
Горе Локена прошло, его выжгла злоба.
Он выпрямился в полный рост и поднял взгляд на Хоруса.
Магистр Войны стоял перед своим троном, с длинных когтей его перчатки еще капала кровь Йактона Круза.
— Я не хотел, чтобы до этого дошло, Гарвель, — сказал Хорус.
Локен оставил эту нелепую банальность без внимания и встал прямее, чем ему когда-либо доводилось стоять. Горделивее, чем он когда-либо стоял прежде.
Вся неуверенность, все смущение, все обрывки безумия, которые окутывали его заблуждениями, исчезли. Миг ненависти очистил его от всех сожалений и благоговения перед Магистром Войны.
Йактон Круз был мертв, разрушилась последняя связь с тем, чем когда-то был Легион.
А вместе с ней — последние остатки веры в то, что в Магистре Войны присутствует благородство или же следы великого человека, которым он когда-то являлся.
Локен почувствовал, как из бездонного запаса уверенности внутри него поднимаются слова. Прощание и угроза, все вместе.
— Я ручаюсь, что еще до заката этой войны, даже если ты победишь, даже если я умру здесь, ты пожалеешь о том дне, когда отвернулся от Императора. За каждую захваченную тобой планету Империум взыщет ужасную плату кровью Хтонии. Я ручаюсь, что даже если ты покоришь Терру, плоды победы покажутся на вкус прахом во рту. Ручаюсь, что если ты не убьешь меня сегодня, то встретишь меня вновь. Я буду противостоять тебе на каждом аванпосте, на каждой стене, у каждых врат. Я буду сражаться с тобой всеми мечами, что будут в моем распоряжении, всеми болтерами, всеми кулаками. Я буду биться с тобой голыми руками. Биться самими камнями мира, который ты хочешь завоевать. Я никогда не сдамся, пока Сыны Хоруса не умрут, став лишь скверным воспоминанием.
Локен перевел дух и увидел, что Магистр Войны принял его угрозу. Хорус понял, что Локен действительно имел в виду каждое из только что произнесенных слов, и ничто не сможет увести его с этого пути.
— Мне хотелось, чтобы ты вернулся, — произнес Хорус. — Тормагеддон хотел сделать тебя таким же, как он, но я сказал ему, что ты всегда будешь Сыном Хоруса.
— Я никогда не был Сыном Хоруса, — ответил Локен. — Я был Лунным Волком и останусь им. Гордым сыном Хтонии, верным слугой Императора, возлюбленного всеми. Я — твой враг.
Горе Локена прошло, его выжгла злоба.
Он выпрямился в полный рост и поднял взгляд на Хоруса.
Магистр Войны стоял перед своим троном, с длинных когтей его перчатки еще капала кровь Йактона Круза.
— Я не хотел, чтобы до этого дошло, Гарвель, — сказал Хорус.
Локен оставил эту нелепую банальность без внимания и встал прямее, чем ему когда-либо доводилось стоять. Горделивее, чем он когда-либо стоял прежде.
Вся неуверенность, все смущение, все обрывки безумия, которые окутывали его заблуждениями, исчезли. Миг ненависти очистил его от всех сожалений и благоговения перед Магистром Войны.
Йактон Круз был мертв, разрушилась последняя связь с тем, чем когда-то был Легион.
А вместе с ней — последние остатки веры в то, что в Магистре Войны присутствует благородство или же следы великого человека, которым он когда-то являлся.
Локен почувствовал, как из бездонного запаса уверенности внутри него поднимаются слова. Прощание и угроза, все вместе.
— Я ручаюсь, что еще до заката этой войны, даже если ты победишь, даже если я умру здесь, ты пожалеешь о том дне, когда отвернулся от Императора. За каждую захваченную тобой планету Империум взыщет ужасную плату кровью Хтонии. Я ручаюсь, что даже если ты покоришь Терру, плоды победы покажутся на вкус прахом во рту. Ручаюсь, что если ты не убьешь меня сегодня, то встретишь меня вновь. Я буду противостоять тебе на каждом аванпосте, на каждой стене, у каждых врат. Я буду сражаться с тобой всеми мечами, что будут в моем распоряжении, всеми болтерами, всеми кулаками. Я буду биться с тобой голыми руками. Биться самими камнями мира, который ты хочешь завоевать. Я никогда не сдамся, пока Сыны Хоруса не умрут, став лишь скверным воспоминанием.
Локен перевел дух и увидел, что Магистр Войны принял его угрозу. Хорус понял, что Локен действительно имел в виду каждое из только что произнесенных слов, и ничто не сможет увести его с этого пути.
— Мне хотелось, чтобы ты вернулся, — произнес Хорус. — Тормагеддон хотел сделать тебя таким же, как он, но я сказал ему, что ты всегда будешь Сыном Хоруса.
— Я никогда не был Сыном Хоруса, — ответил Локен. — Я был Лунным Волком и останусь им. Гордым сыном Хтонии, верным слугой Императора, возлюбленного всеми. Я — твой враг.
107 Кб, 544x707Локен уложил Круза на пропитанный кровью пол и потянулся к подсумку на поясе. Он вытащил две хтонийские зеркальные монеты, которые ему дал Севериан в тени Семи Нерожденных, и положил их на глаза Йактону Крузу.
Горе Локена прошло, его выжгла злоба.
Он выпрямился в полный рост и поднял взгляд на Хоруса.
Магистр Войны стоял перед своим троном, с длинных когтей его перчатки еще капала кровь Йактона Круза.
— Я не хотел, чтобы до этого дошло, Гарвель, — сказал Хорус.
Локен оставил эту нелепую банальность без внимания и встал прямее, чем ему когда-либо доводилось стоять. Горделивее, чем он когда-либо стоял прежде.
Вся неуверенность, все смущение, все обрывки безумия, которые окутывали его заблуждениями, исчезли. Миг ненависти очистил его от всех сожалений и благоговения перед Магистром Войны.
Йактон Круз был мертв, разрушилась последняя связь с тем, чем когда-то был Легион.
А вместе с ней — последние остатки веры в то, что в Магистре Войны присутствует благородство или же следы великого человека, которым он когда-то являлся.
Локен почувствовал, как из бездонного запаса уверенности внутри него поднимаются слова. Прощание и угроза, все вместе.
— Я ручаюсь, что еще до заката этой войны, даже если ты победишь, даже если я умру здесь, ты пожалеешь о том дне, когда отвернулся от Императора. За каждую захваченную тобой планету Империум взыщет ужасную плату кровью Хтонии. Я ручаюсь, что даже если ты покоришь Терру, плоды победы покажутся на вкус прахом во рту. Ручаюсь, что если ты не убьешь меня сегодня, то встретишь меня вновь. Я буду противостоять тебе на каждом аванпосте, на каждой стене, у каждых врат. Я буду сражаться с тобой всеми мечами, что будут в моем распоряжении, всеми болтерами, всеми кулаками. Я буду биться с тобой голыми руками. Биться самими камнями мира, который ты хочешь завоевать. Я никогда не сдамся, пока Сыны Хоруса не умрут, став лишь скверным воспоминанием.
Локен перевел дух и увидел, что Магистр Войны принял его угрозу. Хорус понял, что Локен действительно имел в виду каждое из только что произнесенных слов, и ничто не сможет увести его с этого пути.
— Мне хотелось, чтобы ты вернулся, — произнес Хорус. — Тормагеддон хотел сделать тебя таким же, как он, но я сказал ему, что ты всегда будешь Сыном Хоруса.
— Я никогда не был Сыном Хоруса, — ответил Локен. — Я был Лунным Волком и останусь им. Гордым сыном Хтонии, верным слугой Императора, возлюбленного всеми. Я — твой враг.
Горе Локена прошло, его выжгла злоба.
Он выпрямился в полный рост и поднял взгляд на Хоруса.
Магистр Войны стоял перед своим троном, с длинных когтей его перчатки еще капала кровь Йактона Круза.
— Я не хотел, чтобы до этого дошло, Гарвель, — сказал Хорус.
Локен оставил эту нелепую банальность без внимания и встал прямее, чем ему когда-либо доводилось стоять. Горделивее, чем он когда-либо стоял прежде.
Вся неуверенность, все смущение, все обрывки безумия, которые окутывали его заблуждениями, исчезли. Миг ненависти очистил его от всех сожалений и благоговения перед Магистром Войны.
Йактон Круз был мертв, разрушилась последняя связь с тем, чем когда-то был Легион.
А вместе с ней — последние остатки веры в то, что в Магистре Войны присутствует благородство или же следы великого человека, которым он когда-то являлся.
Локен почувствовал, как из бездонного запаса уверенности внутри него поднимаются слова. Прощание и угроза, все вместе.
— Я ручаюсь, что еще до заката этой войны, даже если ты победишь, даже если я умру здесь, ты пожалеешь о том дне, когда отвернулся от Императора. За каждую захваченную тобой планету Империум взыщет ужасную плату кровью Хтонии. Я ручаюсь, что даже если ты покоришь Терру, плоды победы покажутся на вкус прахом во рту. Ручаюсь, что если ты не убьешь меня сегодня, то встретишь меня вновь. Я буду противостоять тебе на каждом аванпосте, на каждой стене, у каждых врат. Я буду сражаться с тобой всеми мечами, что будут в моем распоряжении, всеми болтерами, всеми кулаками. Я буду биться с тобой голыми руками. Биться самими камнями мира, который ты хочешь завоевать. Я никогда не сдамся, пока Сыны Хоруса не умрут, став лишь скверным воспоминанием.
Локен перевел дух и увидел, что Магистр Войны принял его угрозу. Хорус понял, что Локен действительно имел в виду каждое из только что произнесенных слов, и ничто не сможет увести его с этого пути.
— Мне хотелось, чтобы ты вернулся, — произнес Хорус. — Тормагеддон хотел сделать тебя таким же, как он, но я сказал ему, что ты всегда будешь Сыном Хоруса.
— Я никогда не был Сыном Хоруса, — ответил Локен. — Я был Лунным Волком и останусь им. Гордым сыном Хтонии, верным слугой Императора, возлюбленного всеми. Я — твой враг.
https://www.youtube.com/watch?v=gbyWNkcKkEM
Команда из восьми друзей
Сеет хаос всех быстрей
Еретических примархов
В целом мире нет страшней
Вместе делают всегда
Свои грязные дела
Только роль у всех своя
Хорус и друзья
Хорус - главный озорник
Альфарий - хитрый и шутник
Морти - носит балахон
Ангрон - очень грозный он
Лоргар - знает что и где
Фулгрим - любит погудеть
Конрад - подкрадется в зад
Пертурабо - он король осад
это пришло прямо в голву, наверное из варпа, мне просто надо было с кем-то поделиться
Команда из восьми друзей
Сеет хаос всех быстрей
Еретических примархов
В целом мире нет страшней
Вместе делают всегда
Свои грязные дела
Только роль у всех своя
Хорус и друзья
Хорус - главный озорник
Альфарий - хитрый и шутник
Морти - носит балахон
Ангрон - очень грозный он
Лоргар - знает что и где
Фулгрим - любит погудеть
Конрад - подкрадется в зад
Пертурабо - он король осад
это пришло прямо в голву, наверное из варпа, мне просто надо было с кем-то поделиться
>>661920
Паравозиков было восемь, пришлось кем-то пожертвовать.
Паравозиков было восемь, пришлось кем-то пожертвовать.
71 Кб, 604x557>>661849
Орал так, что треснулся башкой об стол.
Орал так, что треснулся башкой об стол.
— В общем, когда я взорвал ему вагон… А биг меки, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны взрывчатку заметить мою, ну. И ему разминировать вагон, все. А я взорвал, и сразу залег в лес, ну так, тихо. А они, значит, суки, окружили меня, ну когда поняли. У меня ещё в тайнике куски взрывчатки-то остались, вот. Ну и выглядела она так же, как эта взрывчатка из вагона и из тайника моего. Ну, хотели так это меня тоже героем уже сделать они все рибята. Но я орать литании стал, блядь. Глаза закатил. Ну, меч завизжал, так, знаешь… Не знаю даже что нашло на меня. Стрелял так, блядь, мечом махал. Они говорят: зог с ним, понимаешь, просто, ну, стикбомбы мне кинули, блядь, ну, и заставили осколков словить немножко, блядь, ну. Потом на другую планету перевели, блядь. Ну, это когда я еще в скаутах был.
48 Кб, 231x228>>668456
Я когда, знаешь, хорошее вспоминаю перед сном, как посражался я тогда вот, первый раз посражался, в Великом Походе.
— Ну как?
— Да хули, я сейчас расскажу, блядь — гвозди запоют, потом будем тут, блядь…крушить всё.
— У кого запоют, у тебя что ли?
— Ну а тебя что, не запоют что ли?
— С какого хуя у меня гвозди запоют? От твоих историй что ли у меня должны запеть?
— Вдвоём сидим тут, блядь.
— Ну давай, рассказывай, давай.
— Ну… высадились, блядь, на планету.
— Угу.
— С ротой одной.
— Угу.
— Ну, а потом посражалися.
— Бля, охуительная история просто. У меня просто гвозди так запели, что, блядь, сейчас черепа собирать буду. Всё что ли, просто посражались и всё?
— Ну быстро так, десять часов всего сражались-то. А у меня потом сразу, блядь, в доспех кровь полет… полил… полилася. Много крови налилось, я… ну когда гвозди запели просто…
— Бляяя ну и истории у тебя!
— Ну ты берсерк, блядь, тебе такие истории… тоже такое, видимо, что-то было… Да ладно, ты меня всё время будешь смеяться…
— Да не буду я смеяться, давай, рассказывай, как гвозди… запели.
— Гвозди, гвозди. Ну я Исстванскую систему потом я вспоминаю, как там планета, типа номера… V, что ли? Не помню ничего…
— Ну, V.
— Там я череп лоялиста собрал, блядь. Без шлема залез в рукопашную и собрал.
— Охуенно.
— Под гвоздями был тоже. Имплант гвоздей «mk.VIII» тоже был. А везде, по всему легиону «mk.VIII», понимаешь?
Я когда, знаешь, хорошее вспоминаю перед сном, как посражался я тогда вот, первый раз посражался, в Великом Походе.
— Ну как?
— Да хули, я сейчас расскажу, блядь — гвозди запоют, потом будем тут, блядь…крушить всё.
— У кого запоют, у тебя что ли?
— Ну а тебя что, не запоют что ли?
— С какого хуя у меня гвозди запоют? От твоих историй что ли у меня должны запеть?
— Вдвоём сидим тут, блядь.
— Ну давай, рассказывай, давай.
— Ну… высадились, блядь, на планету.
— Угу.
— С ротой одной.
— Угу.
— Ну, а потом посражалися.
— Бля, охуительная история просто. У меня просто гвозди так запели, что, блядь, сейчас черепа собирать буду. Всё что ли, просто посражались и всё?
— Ну быстро так, десять часов всего сражались-то. А у меня потом сразу, блядь, в доспех кровь полет… полил… полилася. Много крови налилось, я… ну когда гвозди запели просто…
— Бляяя ну и истории у тебя!
— Ну ты берсерк, блядь, тебе такие истории… тоже такое, видимо, что-то было… Да ладно, ты меня всё время будешь смеяться…
— Да не буду я смеяться, давай, рассказывай, как гвозди… запели.
— Гвозди, гвозди. Ну я Исстванскую систему потом я вспоминаю, как там планета, типа номера… V, что ли? Не помню ничего…
— Ну, V.
— Там я череп лоялиста собрал, блядь. Без шлема залез в рукопашную и собрал.
— Охуенно.
— Под гвоздями был тоже. Имплант гвоздей «mk.VIII» тоже был. А везде, по всему легиону «mk.VIII», понимаешь?
>>669154
Еще была ультрагодная переделанная паста про пробуждение братишкой от лица Магнуса и Аримана. Доставьте у кого есть.
Еще была ультрагодная переделанная паста про пробуждение братишкой от лица Магнуса и Аримана. Доставьте у кого есть.
143 Кб, 604x604>>669154
— Да я знаю, такие как ты Богу Крови нравятся. Я тоже хотел здоровым стать. Пошел… Мать тогда, она верила в меня, в легион отвела, блядь. (брат Епифанус смеётся.) Как мне ебанули, бля, прогеноиды в тело, представляешь? Я говорю, мама, всё, извини. А апотекарий потом гвозди ебанул, в линейной роте.
— Я попью а, нахуй, всё, пиздец, не могу больше.
— Про тау что-то мы с тобой…
— Фу, бля, моча какая-то. По-моему, сад Нургла.
— Да здесь варп знает что… Варп знает что вообще. Может, регицид сделаем? Нарисуем сейчас… Чёрт, бумаги нет.
— Я не пойму, у тебя чё, гвозди в жопе, сядь посиди нормально.
— В принципе можно, смотри, здесь ножом расчертим доску, а из грязи фигуры сделаем.
— По-моему, ты, бля, ебанулся, а не я. По-моему, у тебя крыша едет.
— Да нет, смотри, я просто придумал. Чёрные фигуры мы из грязи просто слепим, так? А белые, значит, мы тоже из грязи слепим, и… Я как раз вот от печати бумажку, я её выкидывать-то не буду, я её на ме-елкие такие кусочки нарву, и в эту грязь сверху аккуратно вставлю, так? И будем, ну… чтоб совсем уже тебе грустно не было, мы будем на интерес играть какой-нибудь, хочешь, в регицид? Там, ну я не знаю, например, э… Да всё что хошь.
— А ты псайкер?
— Чего?
— Ты псайкер?
— Какой такой псайкер?
— Ну, ты колдун?
— Нет, блядь. Меня считали некоторые братья колдуном. Даже по еблу дали один раз, ну. А потом… ну я думаю… потому что мне капитан говорил: главное, чтобы колдуном тебя не обозвали, потому что если, ну, если первый раз так обзовут, у тебя будет потом такой позывной, типа… Ну это хуже… хуже всего, в общем. Ну и потом, кто мне пизды-то дал тогда, я ему череп-то снес.
— Охуенно.
— Ну капитан, сука, потом утром влез в келью-то, в крови такой весь выскочил, ну он сразу понял, что это я убил, понимаешь?
— Ты мне случайно череп не снесешь во сне из-за того, что я тебя назвал колдуном?
— Не.
— Спасибо.
— Мы ж вдвоём с тобой, ты ж сразу поймешь, что я.
— Конечно, пойму, бля, пизды дам сразу, бля.
— Да ты здоровый берсерк, конечно.
— Да ладно, кончай, какой я здоровый.
— Ну…
—…ты, вон, в два раза здоровее.
— В общем, когда я отрубил ему голову… А сервы, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны кровь заметить, ну, и отмыть келью, всё. А я убил и сразу лег спать, ну так, тихо. А братья, значит, суки, раздели меня, ну когда поняли, и у меня ещё на поясе череп-то привязан был. Ну, и череп на моем поясе к трупу подходил. Ну, хотели так это меня тоже колдуном уже объявить они все, братья. Но я орать стал, блядь, глаза закатил, ну, завизжал, так, знаешь…я Восьмеричный Путь...не знаю даже, чё нашло на меня. Визжал так, блядь, выл. Они говорят: ты избранный, понимаешь? Просто, ну, кровь мне размазали, блядь, ну, и заставили выпить немножко, блядь, ну… Потом в другую роту перевели, блядь. Ну это когда еще Ересь шла.
— Да я знаю, такие как ты Богу Крови нравятся. Я тоже хотел здоровым стать. Пошел… Мать тогда, она верила в меня, в легион отвела, блядь. (брат Епифанус смеётся.) Как мне ебанули, бля, прогеноиды в тело, представляешь? Я говорю, мама, всё, извини. А апотекарий потом гвозди ебанул, в линейной роте.
— Я попью а, нахуй, всё, пиздец, не могу больше.
— Про тау что-то мы с тобой…
— Фу, бля, моча какая-то. По-моему, сад Нургла.
— Да здесь варп знает что… Варп знает что вообще. Может, регицид сделаем? Нарисуем сейчас… Чёрт, бумаги нет.
— Я не пойму, у тебя чё, гвозди в жопе, сядь посиди нормально.
— В принципе можно, смотри, здесь ножом расчертим доску, а из грязи фигуры сделаем.
— По-моему, ты, бля, ебанулся, а не я. По-моему, у тебя крыша едет.
— Да нет, смотри, я просто придумал. Чёрные фигуры мы из грязи просто слепим, так? А белые, значит, мы тоже из грязи слепим, и… Я как раз вот от печати бумажку, я её выкидывать-то не буду, я её на ме-елкие такие кусочки нарву, и в эту грязь сверху аккуратно вставлю, так? И будем, ну… чтоб совсем уже тебе грустно не было, мы будем на интерес играть какой-нибудь, хочешь, в регицид? Там, ну я не знаю, например, э… Да всё что хошь.
— А ты псайкер?
— Чего?
— Ты псайкер?
— Какой такой псайкер?
— Ну, ты колдун?
— Нет, блядь. Меня считали некоторые братья колдуном. Даже по еблу дали один раз, ну. А потом… ну я думаю… потому что мне капитан говорил: главное, чтобы колдуном тебя не обозвали, потому что если, ну, если первый раз так обзовут, у тебя будет потом такой позывной, типа… Ну это хуже… хуже всего, в общем. Ну и потом, кто мне пизды-то дал тогда, я ему череп-то снес.
— Охуенно.
— Ну капитан, сука, потом утром влез в келью-то, в крови такой весь выскочил, ну он сразу понял, что это я убил, понимаешь?
— Ты мне случайно череп не снесешь во сне из-за того, что я тебя назвал колдуном?
— Не.
— Спасибо.
— Мы ж вдвоём с тобой, ты ж сразу поймешь, что я.
— Конечно, пойму, бля, пизды дам сразу, бля.
— Да ты здоровый берсерк, конечно.
— Да ладно, кончай, какой я здоровый.
— Ну…
—…ты, вон, в два раза здоровее.
— В общем, когда я отрубил ему голову… А сервы, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны кровь заметить, ну, и отмыть келью, всё. А я убил и сразу лег спать, ну так, тихо. А братья, значит, суки, раздели меня, ну когда поняли, и у меня ещё на поясе череп-то привязан был. Ну, и череп на моем поясе к трупу подходил. Ну, хотели так это меня тоже колдуном уже объявить они все, братья. Но я орать стал, блядь, глаза закатил, ну, завизжал, так, знаешь…я Восьмеричный Путь...не знаю даже, чё нашло на меня. Визжал так, блядь, выл. Они говорят: ты избранный, понимаешь? Просто, ну, кровь мне размазали, блядь, ну, и заставили выпить немножко, блядь, ну… Потом в другую роту перевели, блядь. Ну это когда еще Ересь шла.
143 Кб, 604x604>>669154
— Да я знаю, такие как ты Богу Крови нравятся. Я тоже хотел здоровым стать. Пошел… Мать тогда, она верила в меня, в легион отвела, блядь. (брат Епифанус смеётся.) Как мне ебанули, бля, прогеноиды в тело, представляешь? Я говорю, мама, всё, извини. А апотекарий потом гвозди ебанул, в линейной роте.
— Я попью а, нахуй, всё, пиздец, не могу больше.
— Про тау что-то мы с тобой…
— Фу, бля, моча какая-то. По-моему, сад Нургла.
— Да здесь варп знает что… Варп знает что вообще. Может, регицид сделаем? Нарисуем сейчас… Чёрт, бумаги нет.
— Я не пойму, у тебя чё, гвозди в жопе, сядь посиди нормально.
— В принципе можно, смотри, здесь ножом расчертим доску, а из грязи фигуры сделаем.
— По-моему, ты, бля, ебанулся, а не я. По-моему, у тебя крыша едет.
— Да нет, смотри, я просто придумал. Чёрные фигуры мы из грязи просто слепим, так? А белые, значит, мы тоже из грязи слепим, и… Я как раз вот от печати бумажку, я её выкидывать-то не буду, я её на ме-елкие такие кусочки нарву, и в эту грязь сверху аккуратно вставлю, так? И будем, ну… чтоб совсем уже тебе грустно не было, мы будем на интерес играть какой-нибудь, хочешь, в регицид? Там, ну я не знаю, например, э… Да всё что хошь.
— А ты псайкер?
— Чего?
— Ты псайкер?
— Какой такой псайкер?
— Ну, ты колдун?
— Нет, блядь. Меня считали некоторые братья колдуном. Даже по еблу дали один раз, ну. А потом… ну я думаю… потому что мне капитан говорил: главное, чтобы колдуном тебя не обозвали, потому что если, ну, если первый раз так обзовут, у тебя будет потом такой позывной, типа… Ну это хуже… хуже всего, в общем. Ну и потом, кто мне пизды-то дал тогда, я ему череп-то снес.
— Охуенно.
— Ну капитан, сука, потом утром влез в келью-то, в крови такой весь выскочил, ну он сразу понял, что это я убил, понимаешь?
— Ты мне случайно череп не снесешь во сне из-за того, что я тебя назвал колдуном?
— Не.
— Спасибо.
— Мы ж вдвоём с тобой, ты ж сразу поймешь, что я.
— Конечно, пойму, бля, пизды дам сразу, бля.
— Да ты здоровый берсерк, конечно.
— Да ладно, кончай, какой я здоровый.
— Ну…
—…ты, вон, в два раза здоровее.
— В общем, когда я отрубил ему голову… А сервы, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны кровь заметить, ну, и отмыть келью, всё. А я убил и сразу лег спать, ну так, тихо. А братья, значит, суки, раздели меня, ну когда поняли, и у меня ещё на поясе череп-то привязан был. Ну, и череп на моем поясе к трупу подходил. Ну, хотели так это меня тоже колдуном уже объявить они все, братья. Но я орать стал, блядь, глаза закатил, ну, завизжал, так, знаешь…я Восьмеричный Путь...не знаю даже, чё нашло на меня. Визжал так, блядь, выл. Они говорят: ты избранный, понимаешь? Просто, ну, кровь мне размазали, блядь, ну, и заставили выпить немножко, блядь, ну… Потом в другую роту перевели, блядь. Ну это когда еще Ересь шла.
— Да я знаю, такие как ты Богу Крови нравятся. Я тоже хотел здоровым стать. Пошел… Мать тогда, она верила в меня, в легион отвела, блядь. (брат Епифанус смеётся.) Как мне ебанули, бля, прогеноиды в тело, представляешь? Я говорю, мама, всё, извини. А апотекарий потом гвозди ебанул, в линейной роте.
— Я попью а, нахуй, всё, пиздец, не могу больше.
— Про тау что-то мы с тобой…
— Фу, бля, моча какая-то. По-моему, сад Нургла.
— Да здесь варп знает что… Варп знает что вообще. Может, регицид сделаем? Нарисуем сейчас… Чёрт, бумаги нет.
— Я не пойму, у тебя чё, гвозди в жопе, сядь посиди нормально.
— В принципе можно, смотри, здесь ножом расчертим доску, а из грязи фигуры сделаем.
— По-моему, ты, бля, ебанулся, а не я. По-моему, у тебя крыша едет.
— Да нет, смотри, я просто придумал. Чёрные фигуры мы из грязи просто слепим, так? А белые, значит, мы тоже из грязи слепим, и… Я как раз вот от печати бумажку, я её выкидывать-то не буду, я её на ме-елкие такие кусочки нарву, и в эту грязь сверху аккуратно вставлю, так? И будем, ну… чтоб совсем уже тебе грустно не было, мы будем на интерес играть какой-нибудь, хочешь, в регицид? Там, ну я не знаю, например, э… Да всё что хошь.
— А ты псайкер?
— Чего?
— Ты псайкер?
— Какой такой псайкер?
— Ну, ты колдун?
— Нет, блядь. Меня считали некоторые братья колдуном. Даже по еблу дали один раз, ну. А потом… ну я думаю… потому что мне капитан говорил: главное, чтобы колдуном тебя не обозвали, потому что если, ну, если первый раз так обзовут, у тебя будет потом такой позывной, типа… Ну это хуже… хуже всего, в общем. Ну и потом, кто мне пизды-то дал тогда, я ему череп-то снес.
— Охуенно.
— Ну капитан, сука, потом утром влез в келью-то, в крови такой весь выскочил, ну он сразу понял, что это я убил, понимаешь?
— Ты мне случайно череп не снесешь во сне из-за того, что я тебя назвал колдуном?
— Не.
— Спасибо.
— Мы ж вдвоём с тобой, ты ж сразу поймешь, что я.
— Конечно, пойму, бля, пизды дам сразу, бля.
— Да ты здоровый берсерк, конечно.
— Да ладно, кончай, какой я здоровый.
— Ну…
—…ты, вон, в два раза здоровее.
— В общем, когда я отрубил ему голову… А сервы, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны кровь заметить, ну, и отмыть келью, всё. А я убил и сразу лег спать, ну так, тихо. А братья, значит, суки, раздели меня, ну когда поняли, и у меня ещё на поясе череп-то привязан был. Ну, и череп на моем поясе к трупу подходил. Ну, хотели так это меня тоже колдуном уже объявить они все, братья. Но я орать стал, блядь, глаза закатил, ну, завизжал, так, знаешь…я Восьмеричный Путь...не знаю даже, чё нашло на меня. Визжал так, блядь, выл. Они говорят: ты избранный, понимаешь? Просто, ну, кровь мне размазали, блядь, ну, и заставили выпить немножко, блядь, ну… Потом в другую роту перевели, блядь. Ну это когда еще Ересь шла.
957 Кб, 876x652О чём говорил Жиллиман с Императором на аудиенции.
- Мой, Император... Отец... Многое произошло за эти тысячелетия... Что мне делать?
- ЗА РАБОТУ, БЛЯДЬ! ЧИСТИ ОЧКО УЖАСА, ЧТОБ ЧИСТО БЫЛО!
- Как я тебе чистить буду?
- СИЛОВОЙ ВИЛКОЙ! ВОТ ТАК: ЧИСТИ ЧИСТИ ЧИСТИ...
...
Спустя два дня...
Жиллиман с решительным лицом выходит из тронного зала:
- Император благословил меня.
- Мой, Император... Отец... Многое произошло за эти тысячелетия... Что мне делать?
- ЗА РАБОТУ, БЛЯДЬ! ЧИСТИ ОЧКО УЖАСА, ЧТОБ ЧИСТО БЫЛО!
- Как я тебе чистить буду?
- СИЛОВОЙ ВИЛКОЙ! ВОТ ТАК: ЧИСТИ ЧИСТИ ЧИСТИ...
...
Спустя два дня...
Жиллиман с решительным лицом выходит из тронного зала:
- Император благословил меня.
>>669431
Магнус: (Трогая спящего Аримана за плечо.) Братишка! Братишка!
— Бляяя, заебаал, блядь!
— Как п… как поспал, братишка? Устал сражаться, наверное! Братишка…
— Ёб твою мать, блядь, иди отсюда нахуй, блядь!
— Что, что случилося-то?
— Ты чё, в варп нас перёс что ль, мудак, блядь?!
— Не, я не переносил. Я тебе новых знаний принес!
— Сука, блядь, пидорас, блядь! Хули ты сделал, ты чё, мудак что ль совсем, блядь?!
— Что ты! Я новых знаний тебе!..
— Блядь, всё-таки заключил с демонами сделку, ой мудель, блядь!.. Твою мать, убери это говно нахуй отсюда, блядь! Сейчас будешь всё это вылизывать, блядь!
— Я тебе принес знаний-то!
— Чё ты мне знаний принёс, чё ты, мудак, что ль, бля?! Хули ты вызвал… хули ты варпом-то вымазался, мудак, блядь?!
— Я уж новых знаний, я тебе…
— Пидорас, блядь! (Пытается пнуть Магнуса с трубы.) Сука, блядь!
— Братишка, ты что!
— Убери нас с этого говна отсюда, блядь!
— Я познал уже!..
— Ёб твою мать, блядь, и пол-легиона прерождением плоти заразилось, блядь!
— Хотел тебе знаний-то!..
— Мудак, блядь, ну ты мудак, блядь, я от тебя отрекусь, нахуй! Я от тебя, блядь, сейчас отрекусь нахуй, блядь!
— Я тебе принес знаний-то!..
— (Тихим голосом.) Блядь, ну ты чернокнижник, блядь…
— Знаний-то…
— Бля, ну ты колдун, ёб твою мать, а…
— Знаний-то…
— Бля, кого мне в примархи назначили, охуеть, ёбаный в рот!..
— Я не договаривался с демонами, я те честно говорю! Я тебе… я просто хотел легиону сделать доброе дело…
— Чё?
— Я не колдовал вообще сегодня!..
— Чё, нахуй, нам — добро?
— Я хотел вам…
— Какое доброе дело? Ты понимаешь, что ты договорился, бля, с демонами, единственная планета. Единственная, блядь, планета, мы на ней Великий Океан изучаем. Свои навыки развиваем, ты её просрал. Чё… где мы теперь жить будем, где, а?!
— Хотел вам доброе дело!..
— Из чего я силы черпать теперь буду?! Хуль ты варпом вымазался, что теперь это изучатьбуду?!
— Я не колдовал, просто у меня гримуар!..
— Русса убить что ли?! Я тебя сейчас убью!
— …гримуар, у меня просто открылся, гримуар открылся!.. Я не колдовал, я просто хотел легиону знаний принести, я вам сделал доброе дело!..
— (Опять пытается ударить Магнуса ногой.) Сука, блядь…
— Уф… Стукаешься!..
— Я тя ща убью, блядь.
— Я уж познал варп…
— Я тебя сейчас убью, нахуй. Ты понял, что я тя ща убью?
— (Быстро и невнятно тараторит, ставит гримуар на голову.) Ну что ты сердишься, почитай…
— Блядь…
—…я легиону доброе дело сделал, принёс зна... истина открылася, я вам исцеление принес... это... не колдовал после этого, как поспал, я знаний принёс, не договаривался я, не колдовал!
— Иди вон туда от скверны легионеров очищай, понял, блядь?!
— Я не колдовал…
— Чтоб через пять минут легион чистый был! ИДИ ОТ ПЕРЕРОЖДЕНИЯ ПЛОТИ ИЗБАВЛЯЙ, СУКА!
— Я не колдовал сегодня…
— Иди легионеров от скверны очищать, блядь! Амон, бля! Амон! Этот пидорас нас в варп перенёс, блядь! Амон! Иди от скверны очищайся, блядь, чтоб сейчас пришли — ты чистый был, нахуй! Ты понял, бляяя?! Чтобы легион чистый был, сука! В варп перенёс, пидорас, а! Амон, блядь, он с демонами сношается! Отрекайтесь от него, нахуй, я с ним здесь сидеть не буду, блядь!
— Заклинание испортится!
— Я не буду с этим чернокнижником сидеть, сука, блядь, а?!
— Заклинание испортится!
— ХУЛИ ВЫ МЕНЯ В ЛЕГИОН С СУМАСШЕДШИМИ ОПРЕДЕЛИЛИ, БЛЯДЬ, ОН ЖЕ МУДАК ПОЛНЫЙ, БЛЯДЬ!
— Я не колдунствовал, я просто хотел тебе принести новых откровений!..
— Иди очищайся, я сказал!
— В Империуме не жрут учёные, я же знаю, что мы в реальном мире, принёс тебе поколдовать…
— Блядь, фу, нахуй! Из-за тебя чуть не переродился… (шлепок) Иди очищайся, блядь!
— Стукнул…
— Иди очищай легион, нахуй, я от тебя сейчас отрекусь, нахуй! Иди вон туда в башню, блядь. Чтобы через пять минут, сука, легион чистый был, или я его сам очищу, блядь, вот этими руками, понял?!
—Люли… Люли…
—Фу-у, блядь, фу-у, нахуй!
— Не покидают физическую оболочку люди с утра до вечера, не видят потоков Великого Океана люди-то, я знаю!
— Из-за тебя Хафед переродился, понял, блядь?! У нас теперь половина легиона переродилось, блядь!
— Я не колдовал, я не колдовал, в варпе плавают люди, везде плавают, плавают…
— Убери этот гримуар, блядь, и вернул нас в реальный мир!
— Я тебе принёс…
— Убери гримуар, мне не надо твоего демонического говна!
— Я тебе принёс знаний-то…
— Убери, убери от меня, отойди!
— Ну познать-то, Корвид ты или…
— Отойди, я сказал!
— Корвид ты или кто, я тебе знаний принес, а ты как опустился…
— Иди очищайся, я сказал, иди очищайся!
— Мудилой, мудилой…
— Поставь гримуар, иди очищайся! Гримуар поставь на пол!
— Куда?..
— На пол, ёпта!
— А, тебе? На, на!..
— Какой, нахуй, мне, убери его, убери, сука, блядь, убери это говно!
— Что ты, почитай!
— Убери, я сказал! Иди легион спасай, пидорас, бля, убью сейчас! Сука, мудак, блядь. Мудак, блядь.
— Я тебе принес знаний, истин, в Империуме знания запрещают вообще… познать-то, изучить силы эфира хотя бы… ЭТО ЭФИР, ЭТО ЭФИР!!
— Уйди отсюда от меня, уйди! УЙДИ, Я СКАЗАЛ, БЛЯДЬ!!!
— Сладкий эфир!
— Уйди, я сказал, поставь гримуар, блядь, иди очищай легион, пидорас, блядь, убью нахуй. Сука, бляядь! Как ты доебал меня!
— Эфи-ир!.. Я эфир сру, блядь!
— (Спрыгивая на пол.) Фу-у, блядь! Всё своей башней засрал, блядь, а! Уф, блядь, какой поток варпа, а!
— Хотел дружить с тобой... дружба, добывали знания… Помедитируем вместе, давай помедитируем, посидим хоть, подискутируем...
— Весь в скверне, блядь, а, весь в скверне, а! Нахуя ты варпом-то выма…
— Я не колдовал сегодня вообще!
— Уйди нахуй от меня, блядь, не подходи, я сказал! Убери гримуар этот, блядь!
— Я просто связь с Океаном принёс…
— Уйди отсюда, блядь!
— Познать…
— Уйди! (Пинает Магнуса под зад.)
— Просто знаний принёс тебе… ты бы поизучал хоть, когда усталый!.. Новых знаний принёс чуть-чуть об Океане, это сладкий эфир!..
— ИДИ ОЧИЩАЙСЯ, НАХУЙ, БЛЯДЬ!!! ИДИ, СУКА, ОЧИЩАЙ ЛЕГИОН!
— Колдун… я не колдун…
— Блядь… сука, мудак, блядь! (Снимает гримуар с головы Магнуса.) Уааа! (Пинает несколько раз ползающего Магнуса под зад.) Иди очищай легион, блядь, очищай, очищай, нахуй! Очищай, блядь, пузо своё… жирное, блядь!
— Эх! Эх, вот в Тизке-то было всё! Ты в Тиз…
— Хатхор, Амон, бля, уберите от меня этого мудака!!!
— В Тизке изучали всё, это самое, не тока!
— Чё изучали? Ты чё, мудак что ль, кто изучал-то, блядь?
—Мы свет знаний несли!
— Свет несли, но демонам-то не продавались! Ты чё, с ума сошёл, ёпта? Совсем дошёл, бля! Очищай легион, я сказал!
— Эфиром покормили…
— Очищай легион, туда иди, очищай, блядь.
Магнус: (Трогая спящего Аримана за плечо.) Братишка! Братишка!
— Бляяя, заебаал, блядь!
— Как п… как поспал, братишка? Устал сражаться, наверное! Братишка…
— Ёб твою мать, блядь, иди отсюда нахуй, блядь!
— Что, что случилося-то?
— Ты чё, в варп нас перёс что ль, мудак, блядь?!
— Не, я не переносил. Я тебе новых знаний принес!
— Сука, блядь, пидорас, блядь! Хули ты сделал, ты чё, мудак что ль совсем, блядь?!
— Что ты! Я новых знаний тебе!..
— Блядь, всё-таки заключил с демонами сделку, ой мудель, блядь!.. Твою мать, убери это говно нахуй отсюда, блядь! Сейчас будешь всё это вылизывать, блядь!
— Я тебе принес знаний-то!
— Чё ты мне знаний принёс, чё ты, мудак, что ль, бля?! Хули ты вызвал… хули ты варпом-то вымазался, мудак, блядь?!
— Я уж новых знаний, я тебе…
— Пидорас, блядь! (Пытается пнуть Магнуса с трубы.) Сука, блядь!
— Братишка, ты что!
— Убери нас с этого говна отсюда, блядь!
— Я познал уже!..
— Ёб твою мать, блядь, и пол-легиона прерождением плоти заразилось, блядь!
— Хотел тебе знаний-то!..
— Мудак, блядь, ну ты мудак, блядь, я от тебя отрекусь, нахуй! Я от тебя, блядь, сейчас отрекусь нахуй, блядь!
— Я тебе принес знаний-то!..
— (Тихим голосом.) Блядь, ну ты чернокнижник, блядь…
— Знаний-то…
— Бля, ну ты колдун, ёб твою мать, а…
— Знаний-то…
— Бля, кого мне в примархи назначили, охуеть, ёбаный в рот!..
— Я не договаривался с демонами, я те честно говорю! Я тебе… я просто хотел легиону сделать доброе дело…
— Чё?
— Я не колдовал вообще сегодня!..
— Чё, нахуй, нам — добро?
— Я хотел вам…
— Какое доброе дело? Ты понимаешь, что ты договорился, бля, с демонами, единственная планета. Единственная, блядь, планета, мы на ней Великий Океан изучаем. Свои навыки развиваем, ты её просрал. Чё… где мы теперь жить будем, где, а?!
— Хотел вам доброе дело!..
— Из чего я силы черпать теперь буду?! Хуль ты варпом вымазался, что теперь это изучатьбуду?!
— Я не колдовал, просто у меня гримуар!..
— Русса убить что ли?! Я тебя сейчас убью!
— …гримуар, у меня просто открылся, гримуар открылся!.. Я не колдовал, я просто хотел легиону знаний принести, я вам сделал доброе дело!..
— (Опять пытается ударить Магнуса ногой.) Сука, блядь…
— Уф… Стукаешься!..
— Я тя ща убью, блядь.
— Я уж познал варп…
— Я тебя сейчас убью, нахуй. Ты понял, что я тя ща убью?
— (Быстро и невнятно тараторит, ставит гримуар на голову.) Ну что ты сердишься, почитай…
— Блядь…
—…я легиону доброе дело сделал, принёс зна... истина открылася, я вам исцеление принес... это... не колдовал после этого, как поспал, я знаний принёс, не договаривался я, не колдовал!
— Иди вон туда от скверны легионеров очищай, понял, блядь?!
— Я не колдовал…
— Чтоб через пять минут легион чистый был! ИДИ ОТ ПЕРЕРОЖДЕНИЯ ПЛОТИ ИЗБАВЛЯЙ, СУКА!
— Я не колдовал сегодня…
— Иди легионеров от скверны очищать, блядь! Амон, бля! Амон! Этот пидорас нас в варп перенёс, блядь! Амон! Иди от скверны очищайся, блядь, чтоб сейчас пришли — ты чистый был, нахуй! Ты понял, бляяя?! Чтобы легион чистый был, сука! В варп перенёс, пидорас, а! Амон, блядь, он с демонами сношается! Отрекайтесь от него, нахуй, я с ним здесь сидеть не буду, блядь!
— Заклинание испортится!
— Я не буду с этим чернокнижником сидеть, сука, блядь, а?!
— Заклинание испортится!
— ХУЛИ ВЫ МЕНЯ В ЛЕГИОН С СУМАСШЕДШИМИ ОПРЕДЕЛИЛИ, БЛЯДЬ, ОН ЖЕ МУДАК ПОЛНЫЙ, БЛЯДЬ!
— Я не колдунствовал, я просто хотел тебе принести новых откровений!..
— Иди очищайся, я сказал!
— В Империуме не жрут учёные, я же знаю, что мы в реальном мире, принёс тебе поколдовать…
— Блядь, фу, нахуй! Из-за тебя чуть не переродился… (шлепок) Иди очищайся, блядь!
— Стукнул…
— Иди очищай легион, нахуй, я от тебя сейчас отрекусь, нахуй! Иди вон туда в башню, блядь. Чтобы через пять минут, сука, легион чистый был, или я его сам очищу, блядь, вот этими руками, понял?!
—Люли… Люли…
—Фу-у, блядь, фу-у, нахуй!
— Не покидают физическую оболочку люди с утра до вечера, не видят потоков Великого Океана люди-то, я знаю!
— Из-за тебя Хафед переродился, понял, блядь?! У нас теперь половина легиона переродилось, блядь!
— Я не колдовал, я не колдовал, в варпе плавают люди, везде плавают, плавают…
— Убери этот гримуар, блядь, и вернул нас в реальный мир!
— Я тебе принёс…
— Убери гримуар, мне не надо твоего демонического говна!
— Я тебе принёс знаний-то…
— Убери, убери от меня, отойди!
— Ну познать-то, Корвид ты или…
— Отойди, я сказал!
— Корвид ты или кто, я тебе знаний принес, а ты как опустился…
— Иди очищайся, я сказал, иди очищайся!
— Мудилой, мудилой…
— Поставь гримуар, иди очищайся! Гримуар поставь на пол!
— Куда?..
— На пол, ёпта!
— А, тебе? На, на!..
— Какой, нахуй, мне, убери его, убери, сука, блядь, убери это говно!
— Что ты, почитай!
— Убери, я сказал! Иди легион спасай, пидорас, бля, убью сейчас! Сука, мудак, блядь. Мудак, блядь.
— Я тебе принес знаний, истин, в Империуме знания запрещают вообще… познать-то, изучить силы эфира хотя бы… ЭТО ЭФИР, ЭТО ЭФИР!!
— Уйди отсюда от меня, уйди! УЙДИ, Я СКАЗАЛ, БЛЯДЬ!!!
— Сладкий эфир!
— Уйди, я сказал, поставь гримуар, блядь, иди очищай легион, пидорас, блядь, убью нахуй. Сука, бляядь! Как ты доебал меня!
— Эфи-ир!.. Я эфир сру, блядь!
— (Спрыгивая на пол.) Фу-у, блядь! Всё своей башней засрал, блядь, а! Уф, блядь, какой поток варпа, а!
— Хотел дружить с тобой... дружба, добывали знания… Помедитируем вместе, давай помедитируем, посидим хоть, подискутируем...
— Весь в скверне, блядь, а, весь в скверне, а! Нахуя ты варпом-то выма…
— Я не колдовал сегодня вообще!
— Уйди нахуй от меня, блядь, не подходи, я сказал! Убери гримуар этот, блядь!
— Я просто связь с Океаном принёс…
— Уйди отсюда, блядь!
— Познать…
— Уйди! (Пинает Магнуса под зад.)
— Просто знаний принёс тебе… ты бы поизучал хоть, когда усталый!.. Новых знаний принёс чуть-чуть об Океане, это сладкий эфир!..
— ИДИ ОЧИЩАЙСЯ, НАХУЙ, БЛЯДЬ!!! ИДИ, СУКА, ОЧИЩАЙ ЛЕГИОН!
— Колдун… я не колдун…
— Блядь… сука, мудак, блядь! (Снимает гримуар с головы Магнуса.) Уааа! (Пинает несколько раз ползающего Магнуса под зад.) Иди очищай легион, блядь, очищай, очищай, нахуй! Очищай, блядь, пузо своё… жирное, блядь!
— Эх! Эх, вот в Тизке-то было всё! Ты в Тиз…
— Хатхор, Амон, бля, уберите от меня этого мудака!!!
— В Тизке изучали всё, это самое, не тока!
— Чё изучали? Ты чё, мудак что ль, кто изучал-то, блядь?
—Мы свет знаний несли!
— Свет несли, но демонам-то не продавались! Ты чё, с ума сошёл, ёпта? Совсем дошёл, бля! Очищай легион, я сказал!
— Эфиром покормили…
— Очищай легион, туда иди, очищай, блядь.
>>669431
Магнус: (Трогая спящего Аримана за плечо.) Братишка! Братишка!
— Бляяя, заебаал, блядь!
— Как п… как поспал, братишка? Устал сражаться, наверное! Братишка…
— Ёб твою мать, блядь, иди отсюда нахуй, блядь!
— Что, что случилося-то?
— Ты чё, в варп нас перёс что ль, мудак, блядь?!
— Не, я не переносил. Я тебе новых знаний принес!
— Сука, блядь, пидорас, блядь! Хули ты сделал, ты чё, мудак что ль совсем, блядь?!
— Что ты! Я новых знаний тебе!..
— Блядь, всё-таки заключил с демонами сделку, ой мудель, блядь!.. Твою мать, убери это говно нахуй отсюда, блядь! Сейчас будешь всё это вылизывать, блядь!
— Я тебе принес знаний-то!
— Чё ты мне знаний принёс, чё ты, мудак, что ль, бля?! Хули ты вызвал… хули ты варпом-то вымазался, мудак, блядь?!
— Я уж новых знаний, я тебе…
— Пидорас, блядь! (Пытается пнуть Магнуса с трубы.) Сука, блядь!
— Братишка, ты что!
— Убери нас с этого говна отсюда, блядь!
— Я познал уже!..
— Ёб твою мать, блядь, и пол-легиона прерождением плоти заразилось, блядь!
— Хотел тебе знаний-то!..
— Мудак, блядь, ну ты мудак, блядь, я от тебя отрекусь, нахуй! Я от тебя, блядь, сейчас отрекусь нахуй, блядь!
— Я тебе принес знаний-то!..
— (Тихим голосом.) Блядь, ну ты чернокнижник, блядь…
— Знаний-то…
— Бля, ну ты колдун, ёб твою мать, а…
— Знаний-то…
— Бля, кого мне в примархи назначили, охуеть, ёбаный в рот!..
— Я не договаривался с демонами, я те честно говорю! Я тебе… я просто хотел легиону сделать доброе дело…
— Чё?
— Я не колдовал вообще сегодня!..
— Чё, нахуй, нам — добро?
— Я хотел вам…
— Какое доброе дело? Ты понимаешь, что ты договорился, бля, с демонами, единственная планета. Единственная, блядь, планета, мы на ней Великий Океан изучаем. Свои навыки развиваем, ты её просрал. Чё… где мы теперь жить будем, где, а?!
— Хотел вам доброе дело!..
— Из чего я силы черпать теперь буду?! Хуль ты варпом вымазался, что теперь это изучатьбуду?!
— Я не колдовал, просто у меня гримуар!..
— Русса убить что ли?! Я тебя сейчас убью!
— …гримуар, у меня просто открылся, гримуар открылся!.. Я не колдовал, я просто хотел легиону знаний принести, я вам сделал доброе дело!..
— (Опять пытается ударить Магнуса ногой.) Сука, блядь…
— Уф… Стукаешься!..
— Я тя ща убью, блядь.
— Я уж познал варп…
— Я тебя сейчас убью, нахуй. Ты понял, что я тя ща убью?
— (Быстро и невнятно тараторит, ставит гримуар на голову.) Ну что ты сердишься, почитай…
— Блядь…
—…я легиону доброе дело сделал, принёс зна... истина открылася, я вам исцеление принес... это... не колдовал после этого, как поспал, я знаний принёс, не договаривался я, не колдовал!
— Иди вон туда от скверны легионеров очищай, понял, блядь?!
— Я не колдовал…
— Чтоб через пять минут легион чистый был! ИДИ ОТ ПЕРЕРОЖДЕНИЯ ПЛОТИ ИЗБАВЛЯЙ, СУКА!
— Я не колдовал сегодня…
— Иди легионеров от скверны очищать, блядь! Амон, бля! Амон! Этот пидорас нас в варп перенёс, блядь! Амон! Иди от скверны очищайся, блядь, чтоб сейчас пришли — ты чистый был, нахуй! Ты понял, бляяя?! Чтобы легион чистый был, сука! В варп перенёс, пидорас, а! Амон, блядь, он с демонами сношается! Отрекайтесь от него, нахуй, я с ним здесь сидеть не буду, блядь!
— Заклинание испортится!
— Я не буду с этим чернокнижником сидеть, сука, блядь, а?!
— Заклинание испортится!
— ХУЛИ ВЫ МЕНЯ В ЛЕГИОН С СУМАСШЕДШИМИ ОПРЕДЕЛИЛИ, БЛЯДЬ, ОН ЖЕ МУДАК ПОЛНЫЙ, БЛЯДЬ!
— Я не колдунствовал, я просто хотел тебе принести новых откровений!..
— Иди очищайся, я сказал!
— В Империуме не жрут учёные, я же знаю, что мы в реальном мире, принёс тебе поколдовать…
— Блядь, фу, нахуй! Из-за тебя чуть не переродился… (шлепок) Иди очищайся, блядь!
— Стукнул…
— Иди очищай легион, нахуй, я от тебя сейчас отрекусь, нахуй! Иди вон туда в башню, блядь. Чтобы через пять минут, сука, легион чистый был, или я его сам очищу, блядь, вот этими руками, понял?!
—Люли… Люли…
—Фу-у, блядь, фу-у, нахуй!
— Не покидают физическую оболочку люди с утра до вечера, не видят потоков Великого Океана люди-то, я знаю!
— Из-за тебя Хафед переродился, понял, блядь?! У нас теперь половина легиона переродилось, блядь!
— Я не колдовал, я не колдовал, в варпе плавают люди, везде плавают, плавают…
— Убери этот гримуар, блядь, и вернул нас в реальный мир!
— Я тебе принёс…
— Убери гримуар, мне не надо твоего демонического говна!
— Я тебе принёс знаний-то…
— Убери, убери от меня, отойди!
— Ну познать-то, Корвид ты или…
— Отойди, я сказал!
— Корвид ты или кто, я тебе знаний принес, а ты как опустился…
— Иди очищайся, я сказал, иди очищайся!
— Мудилой, мудилой…
— Поставь гримуар, иди очищайся! Гримуар поставь на пол!
— Куда?..
— На пол, ёпта!
— А, тебе? На, на!..
— Какой, нахуй, мне, убери его, убери, сука, блядь, убери это говно!
— Что ты, почитай!
— Убери, я сказал! Иди легион спасай, пидорас, бля, убью сейчас! Сука, мудак, блядь. Мудак, блядь.
— Я тебе принес знаний, истин, в Империуме знания запрещают вообще… познать-то, изучить силы эфира хотя бы… ЭТО ЭФИР, ЭТО ЭФИР!!
— Уйди отсюда от меня, уйди! УЙДИ, Я СКАЗАЛ, БЛЯДЬ!!!
— Сладкий эфир!
— Уйди, я сказал, поставь гримуар, блядь, иди очищай легион, пидорас, блядь, убью нахуй. Сука, бляядь! Как ты доебал меня!
— Эфи-ир!.. Я эфир сру, блядь!
— (Спрыгивая на пол.) Фу-у, блядь! Всё своей башней засрал, блядь, а! Уф, блядь, какой поток варпа, а!
— Хотел дружить с тобой... дружба, добывали знания… Помедитируем вместе, давай помедитируем, посидим хоть, подискутируем...
— Весь в скверне, блядь, а, весь в скверне, а! Нахуя ты варпом-то выма…
— Я не колдовал сегодня вообще!
— Уйди нахуй от меня, блядь, не подходи, я сказал! Убери гримуар этот, блядь!
— Я просто связь с Океаном принёс…
— Уйди отсюда, блядь!
— Познать…
— Уйди! (Пинает Магнуса под зад.)
— Просто знаний принёс тебе… ты бы поизучал хоть, когда усталый!.. Новых знаний принёс чуть-чуть об Океане, это сладкий эфир!..
— ИДИ ОЧИЩАЙСЯ, НАХУЙ, БЛЯДЬ!!! ИДИ, СУКА, ОЧИЩАЙ ЛЕГИОН!
— Колдун… я не колдун…
— Блядь… сука, мудак, блядь! (Снимает гримуар с головы Магнуса.) Уааа! (Пинает несколько раз ползающего Магнуса под зад.) Иди очищай легион, блядь, очищай, очищай, нахуй! Очищай, блядь, пузо своё… жирное, блядь!
— Эх! Эх, вот в Тизке-то было всё! Ты в Тиз…
— Хатхор, Амон, бля, уберите от меня этого мудака!!!
— В Тизке изучали всё, это самое, не тока!
— Чё изучали? Ты чё, мудак что ль, кто изучал-то, блядь?
—Мы свет знаний несли!
— Свет несли, но демонам-то не продавались! Ты чё, с ума сошёл, ёпта? Совсем дошёл, бля! Очищай легион, я сказал!
— Эфиром покормили…
— Очищай легион, туда иди, очищай, блядь.
Магнус: (Трогая спящего Аримана за плечо.) Братишка! Братишка!
— Бляяя, заебаал, блядь!
— Как п… как поспал, братишка? Устал сражаться, наверное! Братишка…
— Ёб твою мать, блядь, иди отсюда нахуй, блядь!
— Что, что случилося-то?
— Ты чё, в варп нас перёс что ль, мудак, блядь?!
— Не, я не переносил. Я тебе новых знаний принес!
— Сука, блядь, пидорас, блядь! Хули ты сделал, ты чё, мудак что ль совсем, блядь?!
— Что ты! Я новых знаний тебе!..
— Блядь, всё-таки заключил с демонами сделку, ой мудель, блядь!.. Твою мать, убери это говно нахуй отсюда, блядь! Сейчас будешь всё это вылизывать, блядь!
— Я тебе принес знаний-то!
— Чё ты мне знаний принёс, чё ты, мудак, что ль, бля?! Хули ты вызвал… хули ты варпом-то вымазался, мудак, блядь?!
— Я уж новых знаний, я тебе…
— Пидорас, блядь! (Пытается пнуть Магнуса с трубы.) Сука, блядь!
— Братишка, ты что!
— Убери нас с этого говна отсюда, блядь!
— Я познал уже!..
— Ёб твою мать, блядь, и пол-легиона прерождением плоти заразилось, блядь!
— Хотел тебе знаний-то!..
— Мудак, блядь, ну ты мудак, блядь, я от тебя отрекусь, нахуй! Я от тебя, блядь, сейчас отрекусь нахуй, блядь!
— Я тебе принес знаний-то!..
— (Тихим голосом.) Блядь, ну ты чернокнижник, блядь…
— Знаний-то…
— Бля, ну ты колдун, ёб твою мать, а…
— Знаний-то…
— Бля, кого мне в примархи назначили, охуеть, ёбаный в рот!..
— Я не договаривался с демонами, я те честно говорю! Я тебе… я просто хотел легиону сделать доброе дело…
— Чё?
— Я не колдовал вообще сегодня!..
— Чё, нахуй, нам — добро?
— Я хотел вам…
— Какое доброе дело? Ты понимаешь, что ты договорился, бля, с демонами, единственная планета. Единственная, блядь, планета, мы на ней Великий Океан изучаем. Свои навыки развиваем, ты её просрал. Чё… где мы теперь жить будем, где, а?!
— Хотел вам доброе дело!..
— Из чего я силы черпать теперь буду?! Хуль ты варпом вымазался, что теперь это изучатьбуду?!
— Я не колдовал, просто у меня гримуар!..
— Русса убить что ли?! Я тебя сейчас убью!
— …гримуар, у меня просто открылся, гримуар открылся!.. Я не колдовал, я просто хотел легиону знаний принести, я вам сделал доброе дело!..
— (Опять пытается ударить Магнуса ногой.) Сука, блядь…
— Уф… Стукаешься!..
— Я тя ща убью, блядь.
— Я уж познал варп…
— Я тебя сейчас убью, нахуй. Ты понял, что я тя ща убью?
— (Быстро и невнятно тараторит, ставит гримуар на голову.) Ну что ты сердишься, почитай…
— Блядь…
—…я легиону доброе дело сделал, принёс зна... истина открылася, я вам исцеление принес... это... не колдовал после этого, как поспал, я знаний принёс, не договаривался я, не колдовал!
— Иди вон туда от скверны легионеров очищай, понял, блядь?!
— Я не колдовал…
— Чтоб через пять минут легион чистый был! ИДИ ОТ ПЕРЕРОЖДЕНИЯ ПЛОТИ ИЗБАВЛЯЙ, СУКА!
— Я не колдовал сегодня…
— Иди легионеров от скверны очищать, блядь! Амон, бля! Амон! Этот пидорас нас в варп перенёс, блядь! Амон! Иди от скверны очищайся, блядь, чтоб сейчас пришли — ты чистый был, нахуй! Ты понял, бляяя?! Чтобы легион чистый был, сука! В варп перенёс, пидорас, а! Амон, блядь, он с демонами сношается! Отрекайтесь от него, нахуй, я с ним здесь сидеть не буду, блядь!
— Заклинание испортится!
— Я не буду с этим чернокнижником сидеть, сука, блядь, а?!
— Заклинание испортится!
— ХУЛИ ВЫ МЕНЯ В ЛЕГИОН С СУМАСШЕДШИМИ ОПРЕДЕЛИЛИ, БЛЯДЬ, ОН ЖЕ МУДАК ПОЛНЫЙ, БЛЯДЬ!
— Я не колдунствовал, я просто хотел тебе принести новых откровений!..
— Иди очищайся, я сказал!
— В Империуме не жрут учёные, я же знаю, что мы в реальном мире, принёс тебе поколдовать…
— Блядь, фу, нахуй! Из-за тебя чуть не переродился… (шлепок) Иди очищайся, блядь!
— Стукнул…
— Иди очищай легион, нахуй, я от тебя сейчас отрекусь, нахуй! Иди вон туда в башню, блядь. Чтобы через пять минут, сука, легион чистый был, или я его сам очищу, блядь, вот этими руками, понял?!
—Люли… Люли…
—Фу-у, блядь, фу-у, нахуй!
— Не покидают физическую оболочку люди с утра до вечера, не видят потоков Великого Океана люди-то, я знаю!
— Из-за тебя Хафед переродился, понял, блядь?! У нас теперь половина легиона переродилось, блядь!
— Я не колдовал, я не колдовал, в варпе плавают люди, везде плавают, плавают…
— Убери этот гримуар, блядь, и вернул нас в реальный мир!
— Я тебе принёс…
— Убери гримуар, мне не надо твоего демонического говна!
— Я тебе принёс знаний-то…
— Убери, убери от меня, отойди!
— Ну познать-то, Корвид ты или…
— Отойди, я сказал!
— Корвид ты или кто, я тебе знаний принес, а ты как опустился…
— Иди очищайся, я сказал, иди очищайся!
— Мудилой, мудилой…
— Поставь гримуар, иди очищайся! Гримуар поставь на пол!
— Куда?..
— На пол, ёпта!
— А, тебе? На, на!..
— Какой, нахуй, мне, убери его, убери, сука, блядь, убери это говно!
— Что ты, почитай!
— Убери, я сказал! Иди легион спасай, пидорас, бля, убью сейчас! Сука, мудак, блядь. Мудак, блядь.
— Я тебе принес знаний, истин, в Империуме знания запрещают вообще… познать-то, изучить силы эфира хотя бы… ЭТО ЭФИР, ЭТО ЭФИР!!
— Уйди отсюда от меня, уйди! УЙДИ, Я СКАЗАЛ, БЛЯДЬ!!!
— Сладкий эфир!
— Уйди, я сказал, поставь гримуар, блядь, иди очищай легион, пидорас, блядь, убью нахуй. Сука, бляядь! Как ты доебал меня!
— Эфи-ир!.. Я эфир сру, блядь!
— (Спрыгивая на пол.) Фу-у, блядь! Всё своей башней засрал, блядь, а! Уф, блядь, какой поток варпа, а!
— Хотел дружить с тобой... дружба, добывали знания… Помедитируем вместе, давай помедитируем, посидим хоть, подискутируем...
— Весь в скверне, блядь, а, весь в скверне, а! Нахуя ты варпом-то выма…
— Я не колдовал сегодня вообще!
— Уйди нахуй от меня, блядь, не подходи, я сказал! Убери гримуар этот, блядь!
— Я просто связь с Океаном принёс…
— Уйди отсюда, блядь!
— Познать…
— Уйди! (Пинает Магнуса под зад.)
— Просто знаний принёс тебе… ты бы поизучал хоть, когда усталый!.. Новых знаний принёс чуть-чуть об Океане, это сладкий эфир!..
— ИДИ ОЧИЩАЙСЯ, НАХУЙ, БЛЯДЬ!!! ИДИ, СУКА, ОЧИЩАЙ ЛЕГИОН!
— Колдун… я не колдун…
— Блядь… сука, мудак, блядь! (Снимает гримуар с головы Магнуса.) Уааа! (Пинает несколько раз ползающего Магнуса под зад.) Иди очищай легион, блядь, очищай, очищай, нахуй! Очищай, блядь, пузо своё… жирное, блядь!
— Эх! Эх, вот в Тизке-то было всё! Ты в Тиз…
— Хатхор, Амон, бля, уберите от меня этого мудака!!!
— В Тизке изучали всё, это самое, не тока!
— Чё изучали? Ты чё, мудак что ль, кто изучал-то, блядь?
—Мы свет знаний несли!
— Свет несли, но демонам-то не продавались! Ты чё, с ума сошёл, ёпта? Совсем дошёл, бля! Очищай легион, я сказал!
— Эфиром покормили…
— Очищай легион, туда иди, очищай, блядь.
>>670962
это просто золото
это просто золото
>>669710
Сосед твой Ерохий уже в скаутах ходит, а ты все сидишь как сыч. Сходил бы в ВКП пробздеться.
>Мать тогда, она верила в меня, в легион отвела
Сосед твой Ерохий уже в скаутах ходит, а ты все сидишь как сыч. Сходил бы в ВКП пробздеться.
Сидит Дорн, страдает. Мимо проходит Малкадор:
- Ну, хватит хёрней страдать. Сходи-ка лучше за пробирками на другой конец дворца для Коракса, а?
- За чем?
- За пробирками. Император послал. Вот тебе список, что нужно взять.
- Ага! Бегу уже... Только броню почищу. Чтоб я этих сраных пробирок у нас во дворце вообще никогда не видел!
- Ты мне про пробирки такого не говори... Они же ваши мамки! Ваши и всех космодесантников, сделанных из вашего геносемени! Это оборудование и Ересь переживет.
- Оно переживет, а мне - пиздец! На хрена меня Император с такой жопой создал? Альфарий мной и моими сынами треды имперача вайпает, все примархи надо мной смеются! Доколе?!
- А чё жопа-то? Да, нормальная жопа! Ну-ка, встал! Выдохнул. Максимально! Максимально! (про себя: И скажи спасибо, что Император не создал примархов бабами).
- Ну, хватит хёрней страдать. Сходи-ка лучше за пробирками на другой конец дворца для Коракса, а?
- За чем?
- За пробирками. Император послал. Вот тебе список, что нужно взять.
- Ага! Бегу уже... Только броню почищу. Чтоб я этих сраных пробирок у нас во дворце вообще никогда не видел!
- Ты мне про пробирки такого не говори... Они же ваши мамки! Ваши и всех космодесантников, сделанных из вашего геносемени! Это оборудование и Ересь переживет.
- Оно переживет, а мне - пиздец! На хрена меня Император с такой жопой создал? Альфарий мной и моими сынами треды имперача вайпает, все примархи надо мной смеются! Доколе?!
- А чё жопа-то? Да, нормальная жопа! Ну-ка, встал! Выдохнул. Максимально! Максимально! (про себя: И скажи спасибо, что Император не создал примархов бабами).
Альфарий переоделся Магнусом, пришел к Магнусу и позвонил. Магнус открыл ему и кричит: "Смотри, Ариман, я пришел!".
Однажды Леман Расс стрелялся с Лионом Эль'Джонсоном. Лион говорит:
- Стреляй первым ты.
- Как я? Нет, ты.
- Ах, я! Нет, ты!
Так и не стали стреляться.
Однажды Конрад Керз решил испугать Лоргара и спрятался на Императорском бульваре под лавкой. А Альфарий тоже решил в этот день испугать Лоргара, переоделся Керзом и спрятался под другой лавкой. Тут Лоргар идет. Как они оба выскочат!..
Однажды Вулкан, царствие ему небесное, сидел у окна и курил. Докурил и выбросил окурок из окна. Под окном у него была керосиновая лавка. И окурок угодил как раз в бидон с керосином. Пламя, конечно, столбом. В одну ночь пол-Терры сгорело. Ну, посадили его, конечно. Отсидел, вышел, идет в первый же день по Терре, навстречу - Хорус. Ничего ему не сказал, только пожал руку и в глаза посмотрел. Со значением.
Пертурабо только под конец жизни о душе задумался, а смолоду у него вовсе совести не было. Однажды свой молот в карты проиграл и не отдал.
Однажды Альфарий шел по Императорскому бульвару (в своем виде) и встретил Жиллимана. "Здравствуй, Жиллиман, - говорит, - что ты все кодексы да правила пишешь? Давай вместе напишем". "Вместе только ............ хорошо", - возразил Жиллиман.
Однажды Альфарий переоделся Дорном и пришел в гости к Пертурабо. Пертурабо усадил его в кресло и угощает пустым чаем. "Поверите ли, - говорит, - брат-примарх, куска сахару в доме нет. Давеча Альфарий приходил и все съел". Альфарий ему ничего не сказал.
Фулгрим очень любил играть на балалайке (и, конечно, детей), но не умел. Бывало, режет ксеносов, а сам думает: "Тень-дер-день-тер-тер-день-день-день". Или: "Брам-пам- дам-дарарам-пам-пам".
Джагатай Хан любил лошадей. Еще он любил кодекс Жиллимана. Только больше всего он любил самого Жиллимана. Читал его кодекс и всегда плакал. Поплачет, а потом вытащит саблю и давай рубить подушки. Тут и любимая лошадка не попадайся под руку - штук десять так-то зарубил. А Жиллиман ни от каких не плакал. Ни за что.
Однажды Альфарий переоделся Хорусом, напялил сверху львиную шкуру и поехал в маскарад. Вулкан, царствие ему небесное, увидел его и кричит: "Спорим, Рогал Дорн! Спорим, Рогал Дорн!"
Однажды Леман Расс стрелялся с Лионом Эль'Джонсоном. Лион говорит:
- Стреляй первым ты.
- Как я? Нет, ты.
- Ах, я! Нет, ты!
Так и не стали стреляться.
Однажды Конрад Керз решил испугать Лоргара и спрятался на Императорском бульваре под лавкой. А Альфарий тоже решил в этот день испугать Лоргара, переоделся Керзом и спрятался под другой лавкой. Тут Лоргар идет. Как они оба выскочат!..
Однажды Вулкан, царствие ему небесное, сидел у окна и курил. Докурил и выбросил окурок из окна. Под окном у него была керосиновая лавка. И окурок угодил как раз в бидон с керосином. Пламя, конечно, столбом. В одну ночь пол-Терры сгорело. Ну, посадили его, конечно. Отсидел, вышел, идет в первый же день по Терре, навстречу - Хорус. Ничего ему не сказал, только пожал руку и в глаза посмотрел. Со значением.
Пертурабо только под конец жизни о душе задумался, а смолоду у него вовсе совести не было. Однажды свой молот в карты проиграл и не отдал.
Однажды Альфарий шел по Императорскому бульвару (в своем виде) и встретил Жиллимана. "Здравствуй, Жиллиман, - говорит, - что ты все кодексы да правила пишешь? Давай вместе напишем". "Вместе только ............ хорошо", - возразил Жиллиман.
Однажды Альфарий переоделся Дорном и пришел в гости к Пертурабо. Пертурабо усадил его в кресло и угощает пустым чаем. "Поверите ли, - говорит, - брат-примарх, куска сахару в доме нет. Давеча Альфарий приходил и все съел". Альфарий ему ничего не сказал.
Фулгрим очень любил играть на балалайке (и, конечно, детей), но не умел. Бывало, режет ксеносов, а сам думает: "Тень-дер-день-тер-тер-день-день-день". Или: "Брам-пам- дам-дарарам-пам-пам".
Джагатай Хан любил лошадей. Еще он любил кодекс Жиллимана. Только больше всего он любил самого Жиллимана. Читал его кодекс и всегда плакал. Поплачет, а потом вытащит саблю и давай рубить подушки. Тут и любимая лошадка не попадайся под руку - штук десять так-то зарубил. А Жиллиман ни от каких не плакал. Ни за что.
Однажды Альфарий переоделся Хорусом, напялил сверху львиную шкуру и поехал в маскарад. Вулкан, царствие ему небесное, увидел его и кричит: "Спорим, Рогал Дорн! Спорим, Рогал Дорн!"
Альфарий переоделся Магнусом, пришел к Магнусу и позвонил. Магнус открыл ему и кричит: "Смотри, Ариман, я пришел!".
Однажды Леман Расс стрелялся с Лионом Эль'Джонсоном. Лион говорит:
- Стреляй первым ты.
- Как я? Нет, ты.
- Ах, я! Нет, ты!
Так и не стали стреляться.
Однажды Конрад Керз решил испугать Лоргара и спрятался на Императорском бульваре под лавкой. А Альфарий тоже решил в этот день испугать Лоргара, переоделся Керзом и спрятался под другой лавкой. Тут Лоргар идет. Как они оба выскочат!..
Однажды Вулкан, царствие ему небесное, сидел у окна и курил. Докурил и выбросил окурок из окна. Под окном у него была керосиновая лавка. И окурок угодил как раз в бидон с керосином. Пламя, конечно, столбом. В одну ночь пол-Терры сгорело. Ну, посадили его, конечно. Отсидел, вышел, идет в первый же день по Терре, навстречу - Хорус. Ничего ему не сказал, только пожал руку и в глаза посмотрел. Со значением.
Пертурабо только под конец жизни о душе задумался, а смолоду у него вовсе совести не было. Однажды свой молот в карты проиграл и не отдал.
Однажды Альфарий шел по Императорскому бульвару (в своем виде) и встретил Жиллимана. "Здравствуй, Жиллиман, - говорит, - что ты все кодексы да правила пишешь? Давай вместе напишем". "Вместе только ............ хорошо", - возразил Жиллиман.
Однажды Альфарий переоделся Дорном и пришел в гости к Пертурабо. Пертурабо усадил его в кресло и угощает пустым чаем. "Поверите ли, - говорит, - брат-примарх, куска сахару в доме нет. Давеча Альфарий приходил и все съел". Альфарий ему ничего не сказал.
Фулгрим очень любил играть на балалайке (и, конечно, детей), но не умел. Бывало, режет ксеносов, а сам думает: "Тень-дер-день-тер-тер-день-день-день". Или: "Брам-пам- дам-дарарам-пам-пам".
Джагатай Хан любил лошадей. Еще он любил кодекс Жиллимана. Только больше всего он любил самого Жиллимана. Читал его кодекс и всегда плакал. Поплачет, а потом вытащит саблю и давай рубить подушки. Тут и любимая лошадка не попадайся под руку - штук десять так-то зарубил. А Жиллиман ни от каких не плакал. Ни за что.
Однажды Альфарий переоделся Хорусом, напялил сверху львиную шкуру и поехал в маскарад. Вулкан, царствие ему небесное, увидел его и кричит: "Спорим, Рогал Дорн! Спорим, Рогал Дорн!"
Однажды Леман Расс стрелялся с Лионом Эль'Джонсоном. Лион говорит:
- Стреляй первым ты.
- Как я? Нет, ты.
- Ах, я! Нет, ты!
Так и не стали стреляться.
Однажды Конрад Керз решил испугать Лоргара и спрятался на Императорском бульваре под лавкой. А Альфарий тоже решил в этот день испугать Лоргара, переоделся Керзом и спрятался под другой лавкой. Тут Лоргар идет. Как они оба выскочат!..
Однажды Вулкан, царствие ему небесное, сидел у окна и курил. Докурил и выбросил окурок из окна. Под окном у него была керосиновая лавка. И окурок угодил как раз в бидон с керосином. Пламя, конечно, столбом. В одну ночь пол-Терры сгорело. Ну, посадили его, конечно. Отсидел, вышел, идет в первый же день по Терре, навстречу - Хорус. Ничего ему не сказал, только пожал руку и в глаза посмотрел. Со значением.
Пертурабо только под конец жизни о душе задумался, а смолоду у него вовсе совести не было. Однажды свой молот в карты проиграл и не отдал.
Однажды Альфарий шел по Императорскому бульвару (в своем виде) и встретил Жиллимана. "Здравствуй, Жиллиман, - говорит, - что ты все кодексы да правила пишешь? Давай вместе напишем". "Вместе только ............ хорошо", - возразил Жиллиман.
Однажды Альфарий переоделся Дорном и пришел в гости к Пертурабо. Пертурабо усадил его в кресло и угощает пустым чаем. "Поверите ли, - говорит, - брат-примарх, куска сахару в доме нет. Давеча Альфарий приходил и все съел". Альфарий ему ничего не сказал.
Фулгрим очень любил играть на балалайке (и, конечно, детей), но не умел. Бывало, режет ксеносов, а сам думает: "Тень-дер-день-тер-тер-день-день-день". Или: "Брам-пам- дам-дарарам-пам-пам".
Джагатай Хан любил лошадей. Еще он любил кодекс Жиллимана. Только больше всего он любил самого Жиллимана. Читал его кодекс и всегда плакал. Поплачет, а потом вытащит саблю и давай рубить подушки. Тут и любимая лошадка не попадайся под руку - штук десять так-то зарубил. А Жиллиман ни от каких не плакал. Ни за что.
Однажды Альфарий переоделся Хорусом, напялил сверху львиную шкуру и поехал в маскарад. Вулкан, царствие ему небесное, увидел его и кричит: "Спорим, Рогал Дорн! Спорим, Рогал Дорн!"
96 Кб, 658x592Книжки читает наш легион
И все, кто с нами.
Кто мало книжек читает —
Тот под нами.
Наш примарх Магнус - красавчик жи есть
Варп изучаю - не может надоесть
Нормальные движения наводит
А Леман - я того рот ебал
И все, кто с нами.
Кто мало книжек читает —
Тот под нами.
Наш примарх Магнус - красавчик жи есть
Варп изучаю - не может надоесть
Нормальные движения наводит
А Леман - я того рот ебал
надо короч написать про вонючего кадета Биглера
Не играл только кадет Биглер. Он перелистывал начатые рукописи о событиях на театре военных действий. Кадет Биглер мечтал отличиться не только на поле сражения, но и на литературном поприще, как летописец военных событий. Обладатель удивительных крыльев и рыбьего хвоста собирался стать выдающимся военным писателем. Его литературные опыты начинались многообещающими заглавиями, и в них, как в зеркале, отражался гримдарк той эпохи. Но темы еще не были разработаны, на четвертушках бумаги значились только наименования будущих трудов.
"Воины Ультрамара", " Крестовый поход на Армагеддон", " Завоевание Армагеддона", "Заметки об уходе Ульгута", "Только война", "По волнам варпа", "Железные ангелы", "Сожжение Бадаба", " Лживые боги", "Зарево войны", "Махинации Тзинча и Крестовый Поход", "Ежедневный обзор Крестового Похода", "Тринадцатый Крестовый Поход", "Лорды Терры в Крестовом походе", "Сегментум Соляр под ружьем", "Борьба за галактику", "Мой опыт в Крестовом Походе", "Крестовый Поход Адольфа Биглера", "Как воюет Кровавый Договор", "Последний еретик", "Книга о терранских героях", "Легион", "На броне Химеры", "Собрание моих астропатических сообщений с фронта", "С сынами Терры вперед!", "Вражеские дефкопты и наша пехота", "Не зная страха", "Берсерки Кхорна против Имперской Гвардии", "Плоть и Железо", "Победа или смерть", "Освобождение".
Капитан Сагнер подошел к кадету Биглеру, просмотрел все рукописи и спросил, для чего он все это написал и что все это значит.
Кадет Биглер восторженно ответил, что каждая надпись означает заглавие книги, которую он напишет. Сколько заглавий - столько книг.
- Я хотел бы, господин капитан, чтобы обо мне, когда я паду на поле брани, сохранилась память. Моим идеалом является терранский летописец Кассерн Гото. Он родился в 970.M2 году, во время Войны в Проливе добровольно вступил в ряды войск и пал двадцать второго августа 23.M3 года под Меггидо. Перед своей смертью он издал книгу "Воинская Честь" / Cassern S Goto. Bellator Honorem. Ludos Officina. Snotengaham./.
Капитан Сагнер отвел Биглера к иллюминатору.
- Покажите, кадет Биглер, что там еще у вас. Меня чрезвычайно интересует ваша деятельность, - с нескрываемой иронией попросил капитан Сагнер. - Что за тетрадку вы сунули за пазуху?
- Да так, пустяки, господин капитан,-- смутился Биглер и по-детски залился румянцем. - Извольте удостовериться.
Тетрадь была озаглавлена:
СХЕМЫ ВЫДАЮЩИХСЯ И СЛАВНЫХ БИТВ
ИМПЕРСКОЙ ГВАРДИИ.
СОСТАВЛЕНО СОГЛАСНО ИСТОРИЧЕСКИМ ИССЛЕДОВАНИЯМ
ИМПЕРАТОРСКИМ ГВАРДЕЙСКИМ ОФИЦЕРОМ
АДОЛЬФОМ БИГЛЕРОМ.
ПРИМЕЧАНИЯМИ И КОММЕНТАРИЯМИ СНАБДИЛ
ИМПЕРАТОРСКИЙ ГВАРДЕЙСКИЙ ОФИЦЕР АДОЛЬФ БИГЛЕР.
Схемы были страшно примитивны.
Открывалась тетрадь схемой Резни на Истване 006.М31, затем следовали битвы у Фолла 007.M31, у Балхаута 765.M41, при Пантинопе 767.М41, битва при Оресте 779.М41, далее битва при Ауренте 992.М41. Последней в этой тетради была схема битвы на Полях Тирока 999.М41.
Схемы и планы битв ничем не отличались друг от друга. Позиции одной воюющей стороны кадет Биглер обозначил пустыми клеточками, а другой - заштрихованными. На той и другой стороне был левый фланг, центр и правый фланг. Позади - резервы. Там и здесь - стрелки. Схема битвы у Балхаута, так же как и схема битвы у Тирока, напоминала поле для игры в бладбоул, на котором еще в начале игры были расставлены игроки. Стрелки же указывали, куда та или другая сторона должна послать мяч.
Это моментально пришло в голову капитану Сагнеру, и он спросил:
- Кадет Биглер, вы играете в бладбоул?
Биглер еще больше покраснел и нервно заморгал; казалось, он собирается заплакать. Капитан Сагнер с усмешкой перелистывал тетрадку и остановился на примечании под схемой битвы на Себастусе IV.
Кадет Биглер писал: "На Себастусе нельзя было давать сражения, ввиду того что построенная Пертурабо система подземных бункеров не позволяла Дорну полностью задействовать танки".
- По-вашему, уничтожать еретиков, - усмехнулся капитан Сагнер, возвращая тетрадку кадету Биглеру, - можно только в том случае, если еретики находятся в чистом поле. Эх вы, некромундский Люго! Кадет Биглер, очень мило с вашей стороны, что за короткое время пребывания в рядах Имперской Гвардии вы старались вникнуть в стратегию. К сожалению, у вас все выглядит так, будто это мальчишки играют в солдаты и сами производят себя в генералы. Вы так быстро повысили себя в чине, прямо одно удовольствие! Императорский гвардейский офицер Адольф Биглер! Этак, пожалуй, мы еще не доедем до Кадии, а вы уже будете лордом-командующим. Еще позавчера вы взвешивали у папаши гроксову кожу, императорский гвардейский лейтенант Адольф Биглер! Послушайте, ведь вы даже не офицер. Вы кадет. Вы нечто среднее между ефрейтором и унтер-офицером. Вы с таким же правом можете называть себя офицером, как ефрейтор, который в трактире приказывает величать себя "господином штабным летописцем".
- Послушай, Лукаш - обратился он к лейтенанту, - кадет Биглер у тебя в роте. Этого парня подтяни. Он подписывается офицером. Пусть сперва заслужит это звание в бою. Когда начнется высадка на Бадаб, пусть кадет Биглер полетит в первом шаттле и захватит нам плацдарм.
Не играл только кадет Биглер. Он перелистывал начатые рукописи о событиях на театре военных действий. Кадет Биглер мечтал отличиться не только на поле сражения, но и на литературном поприще, как летописец военных событий. Обладатель удивительных крыльев и рыбьего хвоста собирался стать выдающимся военным писателем. Его литературные опыты начинались многообещающими заглавиями, и в них, как в зеркале, отражался гримдарк той эпохи. Но темы еще не были разработаны, на четвертушках бумаги значились только наименования будущих трудов.
"Воины Ультрамара", " Крестовый поход на Армагеддон", " Завоевание Армагеддона", "Заметки об уходе Ульгута", "Только война", "По волнам варпа", "Железные ангелы", "Сожжение Бадаба", " Лживые боги", "Зарево войны", "Махинации Тзинча и Крестовый Поход", "Ежедневный обзор Крестового Похода", "Тринадцатый Крестовый Поход", "Лорды Терры в Крестовом походе", "Сегментум Соляр под ружьем", "Борьба за галактику", "Мой опыт в Крестовом Походе", "Крестовый Поход Адольфа Биглера", "Как воюет Кровавый Договор", "Последний еретик", "Книга о терранских героях", "Легион", "На броне Химеры", "Собрание моих астропатических сообщений с фронта", "С сынами Терры вперед!", "Вражеские дефкопты и наша пехота", "Не зная страха", "Берсерки Кхорна против Имперской Гвардии", "Плоть и Железо", "Победа или смерть", "Освобождение".
Капитан Сагнер подошел к кадету Биглеру, просмотрел все рукописи и спросил, для чего он все это написал и что все это значит.
Кадет Биглер восторженно ответил, что каждая надпись означает заглавие книги, которую он напишет. Сколько заглавий - столько книг.
- Я хотел бы, господин капитан, чтобы обо мне, когда я паду на поле брани, сохранилась память. Моим идеалом является терранский летописец Кассерн Гото. Он родился в 970.M2 году, во время Войны в Проливе добровольно вступил в ряды войск и пал двадцать второго августа 23.M3 года под Меггидо. Перед своей смертью он издал книгу "Воинская Честь" / Cassern S Goto. Bellator Honorem. Ludos Officina. Snotengaham./.
Капитан Сагнер отвел Биглера к иллюминатору.
- Покажите, кадет Биглер, что там еще у вас. Меня чрезвычайно интересует ваша деятельность, - с нескрываемой иронией попросил капитан Сагнер. - Что за тетрадку вы сунули за пазуху?
- Да так, пустяки, господин капитан,-- смутился Биглер и по-детски залился румянцем. - Извольте удостовериться.
Тетрадь была озаглавлена:
СХЕМЫ ВЫДАЮЩИХСЯ И СЛАВНЫХ БИТВ
ИМПЕРСКОЙ ГВАРДИИ.
СОСТАВЛЕНО СОГЛАСНО ИСТОРИЧЕСКИМ ИССЛЕДОВАНИЯМ
ИМПЕРАТОРСКИМ ГВАРДЕЙСКИМ ОФИЦЕРОМ
АДОЛЬФОМ БИГЛЕРОМ.
ПРИМЕЧАНИЯМИ И КОММЕНТАРИЯМИ СНАБДИЛ
ИМПЕРАТОРСКИЙ ГВАРДЕЙСКИЙ ОФИЦЕР АДОЛЬФ БИГЛЕР.
Схемы были страшно примитивны.
Открывалась тетрадь схемой Резни на Истване 006.М31, затем следовали битвы у Фолла 007.M31, у Балхаута 765.M41, при Пантинопе 767.М41, битва при Оресте 779.М41, далее битва при Ауренте 992.М41. Последней в этой тетради была схема битвы на Полях Тирока 999.М41.
Схемы и планы битв ничем не отличались друг от друга. Позиции одной воюющей стороны кадет Биглер обозначил пустыми клеточками, а другой - заштрихованными. На той и другой стороне был левый фланг, центр и правый фланг. Позади - резервы. Там и здесь - стрелки. Схема битвы у Балхаута, так же как и схема битвы у Тирока, напоминала поле для игры в бладбоул, на котором еще в начале игры были расставлены игроки. Стрелки же указывали, куда та или другая сторона должна послать мяч.
Это моментально пришло в голову капитану Сагнеру, и он спросил:
- Кадет Биглер, вы играете в бладбоул?
Биглер еще больше покраснел и нервно заморгал; казалось, он собирается заплакать. Капитан Сагнер с усмешкой перелистывал тетрадку и остановился на примечании под схемой битвы на Себастусе IV.
Кадет Биглер писал: "На Себастусе нельзя было давать сражения, ввиду того что построенная Пертурабо система подземных бункеров не позволяла Дорну полностью задействовать танки".
- По-вашему, уничтожать еретиков, - усмехнулся капитан Сагнер, возвращая тетрадку кадету Биглеру, - можно только в том случае, если еретики находятся в чистом поле. Эх вы, некромундский Люго! Кадет Биглер, очень мило с вашей стороны, что за короткое время пребывания в рядах Имперской Гвардии вы старались вникнуть в стратегию. К сожалению, у вас все выглядит так, будто это мальчишки играют в солдаты и сами производят себя в генералы. Вы так быстро повысили себя в чине, прямо одно удовольствие! Императорский гвардейский офицер Адольф Биглер! Этак, пожалуй, мы еще не доедем до Кадии, а вы уже будете лордом-командующим. Еще позавчера вы взвешивали у папаши гроксову кожу, императорский гвардейский лейтенант Адольф Биглер! Послушайте, ведь вы даже не офицер. Вы кадет. Вы нечто среднее между ефрейтором и унтер-офицером. Вы с таким же правом можете называть себя офицером, как ефрейтор, который в трактире приказывает величать себя "господином штабным летописцем".
- Послушай, Лукаш - обратился он к лейтенанту, - кадет Биглер у тебя в роте. Этого парня подтяни. Он подписывается офицером. Пусть сперва заслужит это звание в бою. Когда начнется высадка на Бадаб, пусть кадет Биглер полетит в первом шаттле и захватит нам плацдарм.
надо короч написать про вонючего кадета Биглера
Не играл только кадет Биглер. Он перелистывал начатые рукописи о событиях на театре военных действий. Кадет Биглер мечтал отличиться не только на поле сражения, но и на литературном поприще, как летописец военных событий. Обладатель удивительных крыльев и рыбьего хвоста собирался стать выдающимся военным писателем. Его литературные опыты начинались многообещающими заглавиями, и в них, как в зеркале, отражался гримдарк той эпохи. Но темы еще не были разработаны, на четвертушках бумаги значились только наименования будущих трудов.
"Воины Ультрамара", " Крестовый поход на Армагеддон", " Завоевание Армагеддона", "Заметки об уходе Ульгута", "Только война", "По волнам варпа", "Железные ангелы", "Сожжение Бадаба", " Лживые боги", "Зарево войны", "Махинации Тзинча и Крестовый Поход", "Ежедневный обзор Крестового Похода", "Тринадцатый Крестовый Поход", "Лорды Терры в Крестовом походе", "Сегментум Соляр под ружьем", "Борьба за галактику", "Мой опыт в Крестовом Походе", "Крестовый Поход Адольфа Биглера", "Как воюет Кровавый Договор", "Последний еретик", "Книга о терранских героях", "Легион", "На броне Химеры", "Собрание моих астропатических сообщений с фронта", "С сынами Терры вперед!", "Вражеские дефкопты и наша пехота", "Не зная страха", "Берсерки Кхорна против Имперской Гвардии", "Плоть и Железо", "Победа или смерть", "Освобождение".
Капитан Сагнер подошел к кадету Биглеру, просмотрел все рукописи и спросил, для чего он все это написал и что все это значит.
Кадет Биглер восторженно ответил, что каждая надпись означает заглавие книги, которую он напишет. Сколько заглавий - столько книг.
- Я хотел бы, господин капитан, чтобы обо мне, когда я паду на поле брани, сохранилась память. Моим идеалом является терранский летописец Кассерн Гото. Он родился в 970.M2 году, во время Войны в Проливе добровольно вступил в ряды войск и пал двадцать второго августа 23.M3 года под Меггидо. Перед своей смертью он издал книгу "Воинская Честь" / Cassern S Goto. Bellator Honorem. Ludos Officina. Snotengaham./.
Капитан Сагнер отвел Биглера к иллюминатору.
- Покажите, кадет Биглер, что там еще у вас. Меня чрезвычайно интересует ваша деятельность, - с нескрываемой иронией попросил капитан Сагнер. - Что за тетрадку вы сунули за пазуху?
- Да так, пустяки, господин капитан,-- смутился Биглер и по-детски залился румянцем. - Извольте удостовериться.
Тетрадь была озаглавлена:
СХЕМЫ ВЫДАЮЩИХСЯ И СЛАВНЫХ БИТВ
ИМПЕРСКОЙ ГВАРДИИ.
СОСТАВЛЕНО СОГЛАСНО ИСТОРИЧЕСКИМ ИССЛЕДОВАНИЯМ
ИМПЕРАТОРСКИМ ГВАРДЕЙСКИМ ОФИЦЕРОМ
АДОЛЬФОМ БИГЛЕРОМ.
ПРИМЕЧАНИЯМИ И КОММЕНТАРИЯМИ СНАБДИЛ
ИМПЕРАТОРСКИЙ ГВАРДЕЙСКИЙ ОФИЦЕР АДОЛЬФ БИГЛЕР.
Схемы были страшно примитивны.
Открывалась тетрадь схемой Резни на Истване 006.М31, затем следовали битвы у Фолла 007.M31, у Балхаута 765.M41, при Пантинопе 767.М41, битва при Оресте 779.М41, далее битва при Ауренте 992.М41. Последней в этой тетради была схема битвы на Полях Тирока 999.М41.
Схемы и планы битв ничем не отличались друг от друга. Позиции одной воюющей стороны кадет Биглер обозначил пустыми клеточками, а другой - заштрихованными. На той и другой стороне был левый фланг, центр и правый фланг. Позади - резервы. Там и здесь - стрелки. Схема битвы у Балхаута, так же как и схема битвы у Тирока, напоминала поле для игры в бладбоул, на котором еще в начале игры были расставлены игроки. Стрелки же указывали, куда та или другая сторона должна послать мяч.
Это моментально пришло в голову капитану Сагнеру, и он спросил:
- Кадет Биглер, вы играете в бладбоул?
Биглер еще больше покраснел и нервно заморгал; казалось, он собирается заплакать. Капитан Сагнер с усмешкой перелистывал тетрадку и остановился на примечании под схемой битвы на Себастусе IV.
Кадет Биглер писал: "На Себастусе нельзя было давать сражения, ввиду того что построенная Пертурабо система подземных бункеров не позволяла Дорну полностью задействовать танки".
- По-вашему, уничтожать еретиков, - усмехнулся капитан Сагнер, возвращая тетрадку кадету Биглеру, - можно только в том случае, если еретики находятся в чистом поле. Эх вы, некромундский Люго! Кадет Биглер, очень мило с вашей стороны, что за короткое время пребывания в рядах Имперской Гвардии вы старались вникнуть в стратегию. К сожалению, у вас все выглядит так, будто это мальчишки играют в солдаты и сами производят себя в генералы. Вы так быстро повысили себя в чине, прямо одно удовольствие! Императорский гвардейский офицер Адольф Биглер! Этак, пожалуй, мы еще не доедем до Кадии, а вы уже будете лордом-командующим. Еще позавчера вы взвешивали у папаши гроксову кожу, императорский гвардейский лейтенант Адольф Биглер! Послушайте, ведь вы даже не офицер. Вы кадет. Вы нечто среднее между ефрейтором и унтер-офицером. Вы с таким же правом можете называть себя офицером, как ефрейтор, который в трактире приказывает величать себя "господином штабным летописцем".
- Послушай, Лукаш - обратился он к лейтенанту, - кадет Биглер у тебя в роте. Этого парня подтяни. Он подписывается офицером. Пусть сперва заслужит это звание в бою. Когда начнется высадка на Бадаб, пусть кадет Биглер полетит в первом шаттле и захватит нам плацдарм.
Не играл только кадет Биглер. Он перелистывал начатые рукописи о событиях на театре военных действий. Кадет Биглер мечтал отличиться не только на поле сражения, но и на литературном поприще, как летописец военных событий. Обладатель удивительных крыльев и рыбьего хвоста собирался стать выдающимся военным писателем. Его литературные опыты начинались многообещающими заглавиями, и в них, как в зеркале, отражался гримдарк той эпохи. Но темы еще не были разработаны, на четвертушках бумаги значились только наименования будущих трудов.
"Воины Ультрамара", " Крестовый поход на Армагеддон", " Завоевание Армагеддона", "Заметки об уходе Ульгута", "Только война", "По волнам варпа", "Железные ангелы", "Сожжение Бадаба", " Лживые боги", "Зарево войны", "Махинации Тзинча и Крестовый Поход", "Ежедневный обзор Крестового Похода", "Тринадцатый Крестовый Поход", "Лорды Терры в Крестовом походе", "Сегментум Соляр под ружьем", "Борьба за галактику", "Мой опыт в Крестовом Походе", "Крестовый Поход Адольфа Биглера", "Как воюет Кровавый Договор", "Последний еретик", "Книга о терранских героях", "Легион", "На броне Химеры", "Собрание моих астропатических сообщений с фронта", "С сынами Терры вперед!", "Вражеские дефкопты и наша пехота", "Не зная страха", "Берсерки Кхорна против Имперской Гвардии", "Плоть и Железо", "Победа или смерть", "Освобождение".
Капитан Сагнер подошел к кадету Биглеру, просмотрел все рукописи и спросил, для чего он все это написал и что все это значит.
Кадет Биглер восторженно ответил, что каждая надпись означает заглавие книги, которую он напишет. Сколько заглавий - столько книг.
- Я хотел бы, господин капитан, чтобы обо мне, когда я паду на поле брани, сохранилась память. Моим идеалом является терранский летописец Кассерн Гото. Он родился в 970.M2 году, во время Войны в Проливе добровольно вступил в ряды войск и пал двадцать второго августа 23.M3 года под Меггидо. Перед своей смертью он издал книгу "Воинская Честь" / Cassern S Goto. Bellator Honorem. Ludos Officina. Snotengaham./.
Капитан Сагнер отвел Биглера к иллюминатору.
- Покажите, кадет Биглер, что там еще у вас. Меня чрезвычайно интересует ваша деятельность, - с нескрываемой иронией попросил капитан Сагнер. - Что за тетрадку вы сунули за пазуху?
- Да так, пустяки, господин капитан,-- смутился Биглер и по-детски залился румянцем. - Извольте удостовериться.
Тетрадь была озаглавлена:
СХЕМЫ ВЫДАЮЩИХСЯ И СЛАВНЫХ БИТВ
ИМПЕРСКОЙ ГВАРДИИ.
СОСТАВЛЕНО СОГЛАСНО ИСТОРИЧЕСКИМ ИССЛЕДОВАНИЯМ
ИМПЕРАТОРСКИМ ГВАРДЕЙСКИМ ОФИЦЕРОМ
АДОЛЬФОМ БИГЛЕРОМ.
ПРИМЕЧАНИЯМИ И КОММЕНТАРИЯМИ СНАБДИЛ
ИМПЕРАТОРСКИЙ ГВАРДЕЙСКИЙ ОФИЦЕР АДОЛЬФ БИГЛЕР.
Схемы были страшно примитивны.
Открывалась тетрадь схемой Резни на Истване 006.М31, затем следовали битвы у Фолла 007.M31, у Балхаута 765.M41, при Пантинопе 767.М41, битва при Оресте 779.М41, далее битва при Ауренте 992.М41. Последней в этой тетради была схема битвы на Полях Тирока 999.М41.
Схемы и планы битв ничем не отличались друг от друга. Позиции одной воюющей стороны кадет Биглер обозначил пустыми клеточками, а другой - заштрихованными. На той и другой стороне был левый фланг, центр и правый фланг. Позади - резервы. Там и здесь - стрелки. Схема битвы у Балхаута, так же как и схема битвы у Тирока, напоминала поле для игры в бладбоул, на котором еще в начале игры были расставлены игроки. Стрелки же указывали, куда та или другая сторона должна послать мяч.
Это моментально пришло в голову капитану Сагнеру, и он спросил:
- Кадет Биглер, вы играете в бладбоул?
Биглер еще больше покраснел и нервно заморгал; казалось, он собирается заплакать. Капитан Сагнер с усмешкой перелистывал тетрадку и остановился на примечании под схемой битвы на Себастусе IV.
Кадет Биглер писал: "На Себастусе нельзя было давать сражения, ввиду того что построенная Пертурабо система подземных бункеров не позволяла Дорну полностью задействовать танки".
- По-вашему, уничтожать еретиков, - усмехнулся капитан Сагнер, возвращая тетрадку кадету Биглеру, - можно только в том случае, если еретики находятся в чистом поле. Эх вы, некромундский Люго! Кадет Биглер, очень мило с вашей стороны, что за короткое время пребывания в рядах Имперской Гвардии вы старались вникнуть в стратегию. К сожалению, у вас все выглядит так, будто это мальчишки играют в солдаты и сами производят себя в генералы. Вы так быстро повысили себя в чине, прямо одно удовольствие! Императорский гвардейский офицер Адольф Биглер! Этак, пожалуй, мы еще не доедем до Кадии, а вы уже будете лордом-командующим. Еще позавчера вы взвешивали у папаши гроксову кожу, императорский гвардейский лейтенант Адольф Биглер! Послушайте, ведь вы даже не офицер. Вы кадет. Вы нечто среднее между ефрейтором и унтер-офицером. Вы с таким же правом можете называть себя офицером, как ефрейтор, который в трактире приказывает величать себя "господином штабным летописцем".
- Послушай, Лукаш - обратился он к лейтенанту, - кадет Биглер у тебя в роте. Этого парня подтяни. Он подписывается офицером. Пусть сперва заслужит это звание в бою. Когда начнется высадка на Бадаб, пусть кадет Биглер полетит в первом шаттле и захватит нам плацдарм.
Анон, есть кто живой? Кто-нибудь доставьте пасту, видел давно, поэтому суть уже запамятовал. Там было что-то типа, что если современный мир в котором мы живем это мир в котором хаос победил. Далее расписывались всякие ужасы, ИГИЛ рубит головы, войны - это Кхорн. Малолетки заживо гниющие от пластических операций и наркотиков это Нургл. Трапы, оргии власть имущих - Слаанеш и Тзинч, что-то в этом роде.
>>673973
больше не теряй это говно
Кхорн. Имя стекает солоноватыми каплями по языку в глотку. Кровь и насилие. Революции, коктейли молотова, подростки с амратурой и полицейские, разбивающие им черепа дубинками. Берцы скинхедов и хулиганов, с хрустом ломающие челюсти инородцам. Веселые ухмылки загорелых рембо из ЧВК, поливающих свинцом орды дикарей. Отморозки Миксфайта. Подавление сепаратистов заградительным огнем. Зачистки. Массовые расстрелы. Ярость толпы, выплескивающаяся на улицы. Берсерки-террористы, взрывающие себя чтобы забрызгать все своим сообщением, вестью. кровавой смерти. Кровь, кровь, кровь. Дикое, неограниченное насилие. Трону Черепов надо больше черепов. Бог Крови требует все больше крови.
Оседлай волну. Наемник, поливающий напалмом мирных жителей. Боец подпольных миксфайтов, вытирающий с лица пот окровавленными руками. Революционер, одним удачным воплем поднимающий толпу на штурм спецназа, чтобы залить улицы кровью безоружных бунтовщиков, расстрелянных в упор, и спецназовцев, разорванных голыми руками. Ярость и ненависть самого Бога Крови поет в тебе? Утоли его жажду!
Тзинч. Шепот за плечом, тающие в сумерках тени. Хитрый оскал политики. Подковерные интриги, лоббизм, взятки. Коррупция. Контрабанда. Шантаж. Отмывание денег и обналичка. Мыльные пузыри доткомов и финансовых пирамид. Подделка документов и залоговых облигаций, ООО "Вектор-М", чемоданы черного нала и нефтяные авизо несуществующих республик. Серый бизнес, реэкспорт, оффшорные зоны для хранения капитала, который все равно украдут, потому что это правило Большой Игры.
Оседлай волну, и в твоих дрожащих пальцах будут зажаты ниточки правительств, собраний акционеров, парламентских партий и нелегальных криминальных синдикатов. Настоящая власть - не та, что по телевизору, а та, что принимает решения.
Нургл. Нург-лет. Дедушка. Тоска, распад, безнадежность. Гетто, где обреченные на смерть рождаются, чтобы получать на пособие достаточно денег, чтобы сдохнуть от героиновой зависимости в двадцать, без шансов и перспектив. Лепрозории. Хосписы для обреченных, пощечина милосердию - заставить гнилой обрубок жить, поддерживать в нем жизнь. Общества защиты животных, превращающих городские экосистемы в пиршество каннибалов. Урбанизация. Программы поддержки наркоманов. Социальные пособия для уродов. Дно города, задыхающееся от смога, но посещающее встречи групп неизлечимо больных. Старики, которых дети отдали умирать в помойные ямы дешевых домов престарелых, чтобы получить жилплощадь. Шлюхи-айдолы из Кореи, с руками, покрытыми гнойниками от внутривенных уколов, чьи лица отслаиваются после дешевой пластической хирургии, чьи глаза плачут гноем после увеличения, а голоса после "оседания" связок напоминают хриплое мяуканье.
Оседлай волну, и миллионы зомби, покрытых язвами, точками от уколов, желтушными пятнами от гепатоцирроза, все безногие и безрукие от крокодила, безграмотные в третьем поколении эмигранты на пособии, все эти зомби со дна, которых уже сегодня больше 20% населения, встанут чтобы пойти за тобой хоть в Ад - потому, что их нынешняя жизнь хуже, чем любой Ад.
Слаанеш. Вечно Юный Принц, Танцующий-в-Сумерках-Мира. Наркокартели, создающие моду. Дизайнерские наркотики из Амстердама и Гонконга. Хентайные игры, красиво отрендеренное детское зоопорно, членодевки онлайн. Гипноэйфоретики - о, вы не пробовали, это нечто новенькое. Вечеринки в стиле двадцатых. БДСМ-клубы с настоящими рабами, которых можно пытать. Проститутки оптом, из Украины, Прибалтики, Средней Азии, Афганистана и Индии. Секс-туризм. Все вечеринки столетия в одном онлайн-каталоге, эксклюзивно для iPhone VI.
Оседлай волну, ты будешь принимать танкеры со шлюхами-иммигранками, и тут же продавать груз мясникам со студий снафф-видео, чтобы их зарезали в прямом эфире на потеху дрочерам, платящим $95 за минуту. Сеть клубов зоофилов, козочки с тщательно вымытыми жопами и гарантированно безопасно подпиленными рогами. Сорт кокаина имени тебя. Стадионный концерт, где зрителей обдают фонтанами насыщенной спиртом и PSP крови под музыку Kraftwerk. Этот мир способен дать больше, чем ты способен ощутить.
больше не теряй это говно
Кхорн. Имя стекает солоноватыми каплями по языку в глотку. Кровь и насилие. Революции, коктейли молотова, подростки с амратурой и полицейские, разбивающие им черепа дубинками. Берцы скинхедов и хулиганов, с хрустом ломающие челюсти инородцам. Веселые ухмылки загорелых рембо из ЧВК, поливающих свинцом орды дикарей. Отморозки Миксфайта. Подавление сепаратистов заградительным огнем. Зачистки. Массовые расстрелы. Ярость толпы, выплескивающаяся на улицы. Берсерки-террористы, взрывающие себя чтобы забрызгать все своим сообщением, вестью. кровавой смерти. Кровь, кровь, кровь. Дикое, неограниченное насилие. Трону Черепов надо больше черепов. Бог Крови требует все больше крови.
Оседлай волну. Наемник, поливающий напалмом мирных жителей. Боец подпольных миксфайтов, вытирающий с лица пот окровавленными руками. Революционер, одним удачным воплем поднимающий толпу на штурм спецназа, чтобы залить улицы кровью безоружных бунтовщиков, расстрелянных в упор, и спецназовцев, разорванных голыми руками. Ярость и ненависть самого Бога Крови поет в тебе? Утоли его жажду!
Тзинч. Шепот за плечом, тающие в сумерках тени. Хитрый оскал политики. Подковерные интриги, лоббизм, взятки. Коррупция. Контрабанда. Шантаж. Отмывание денег и обналичка. Мыльные пузыри доткомов и финансовых пирамид. Подделка документов и залоговых облигаций, ООО "Вектор-М", чемоданы черного нала и нефтяные авизо несуществующих республик. Серый бизнес, реэкспорт, оффшорные зоны для хранения капитала, который все равно украдут, потому что это правило Большой Игры.
Оседлай волну, и в твоих дрожащих пальцах будут зажаты ниточки правительств, собраний акционеров, парламентских партий и нелегальных криминальных синдикатов. Настоящая власть - не та, что по телевизору, а та, что принимает решения.
Нургл. Нург-лет. Дедушка. Тоска, распад, безнадежность. Гетто, где обреченные на смерть рождаются, чтобы получать на пособие достаточно денег, чтобы сдохнуть от героиновой зависимости в двадцать, без шансов и перспектив. Лепрозории. Хосписы для обреченных, пощечина милосердию - заставить гнилой обрубок жить, поддерживать в нем жизнь. Общества защиты животных, превращающих городские экосистемы в пиршество каннибалов. Урбанизация. Программы поддержки наркоманов. Социальные пособия для уродов. Дно города, задыхающееся от смога, но посещающее встречи групп неизлечимо больных. Старики, которых дети отдали умирать в помойные ямы дешевых домов престарелых, чтобы получить жилплощадь. Шлюхи-айдолы из Кореи, с руками, покрытыми гнойниками от внутривенных уколов, чьи лица отслаиваются после дешевой пластической хирургии, чьи глаза плачут гноем после увеличения, а голоса после "оседания" связок напоминают хриплое мяуканье.
Оседлай волну, и миллионы зомби, покрытых язвами, точками от уколов, желтушными пятнами от гепатоцирроза, все безногие и безрукие от крокодила, безграмотные в третьем поколении эмигранты на пособии, все эти зомби со дна, которых уже сегодня больше 20% населения, встанут чтобы пойти за тобой хоть в Ад - потому, что их нынешняя жизнь хуже, чем любой Ад.
Слаанеш. Вечно Юный Принц, Танцующий-в-Сумерках-Мира. Наркокартели, создающие моду. Дизайнерские наркотики из Амстердама и Гонконга. Хентайные игры, красиво отрендеренное детское зоопорно, членодевки онлайн. Гипноэйфоретики - о, вы не пробовали, это нечто новенькое. Вечеринки в стиле двадцатых. БДСМ-клубы с настоящими рабами, которых можно пытать. Проститутки оптом, из Украины, Прибалтики, Средней Азии, Афганистана и Индии. Секс-туризм. Все вечеринки столетия в одном онлайн-каталоге, эксклюзивно для iPhone VI.
Оседлай волну, ты будешь принимать танкеры со шлюхами-иммигранками, и тут же продавать груз мясникам со студий снафф-видео, чтобы их зарезали в прямом эфире на потеху дрочерам, платящим $95 за минуту. Сеть клубов зоофилов, козочки с тщательно вымытыми жопами и гарантированно безопасно подпиленными рогами. Сорт кокаина имени тебя. Стадионный концерт, где зрителей обдают фонтанами насыщенной спиртом и PSP крови под музыку Kraftwerk. Этот мир способен дать больше, чем ты способен ощутить.
>>673973
больше не теряй это говно
Кхорн. Имя стекает солоноватыми каплями по языку в глотку. Кровь и насилие. Революции, коктейли молотова, подростки с амратурой и полицейские, разбивающие им черепа дубинками. Берцы скинхедов и хулиганов, с хрустом ломающие челюсти инородцам. Веселые ухмылки загорелых рембо из ЧВК, поливающих свинцом орды дикарей. Отморозки Миксфайта. Подавление сепаратистов заградительным огнем. Зачистки. Массовые расстрелы. Ярость толпы, выплескивающаяся на улицы. Берсерки-террористы, взрывающие себя чтобы забрызгать все своим сообщением, вестью. кровавой смерти. Кровь, кровь, кровь. Дикое, неограниченное насилие. Трону Черепов надо больше черепов. Бог Крови требует все больше крови.
Оседлай волну. Наемник, поливающий напалмом мирных жителей. Боец подпольных миксфайтов, вытирающий с лица пот окровавленными руками. Революционер, одним удачным воплем поднимающий толпу на штурм спецназа, чтобы залить улицы кровью безоружных бунтовщиков, расстрелянных в упор, и спецназовцев, разорванных голыми руками. Ярость и ненависть самого Бога Крови поет в тебе? Утоли его жажду!
Тзинч. Шепот за плечом, тающие в сумерках тени. Хитрый оскал политики. Подковерные интриги, лоббизм, взятки. Коррупция. Контрабанда. Шантаж. Отмывание денег и обналичка. Мыльные пузыри доткомов и финансовых пирамид. Подделка документов и залоговых облигаций, ООО "Вектор-М", чемоданы черного нала и нефтяные авизо несуществующих республик. Серый бизнес, реэкспорт, оффшорные зоны для хранения капитала, который все равно украдут, потому что это правило Большой Игры.
Оседлай волну, и в твоих дрожащих пальцах будут зажаты ниточки правительств, собраний акционеров, парламентских партий и нелегальных криминальных синдикатов. Настоящая власть - не та, что по телевизору, а та, что принимает решения.
Нургл. Нург-лет. Дедушка. Тоска, распад, безнадежность. Гетто, где обреченные на смерть рождаются, чтобы получать на пособие достаточно денег, чтобы сдохнуть от героиновой зависимости в двадцать, без шансов и перспектив. Лепрозории. Хосписы для обреченных, пощечина милосердию - заставить гнилой обрубок жить, поддерживать в нем жизнь. Общества защиты животных, превращающих городские экосистемы в пиршество каннибалов. Урбанизация. Программы поддержки наркоманов. Социальные пособия для уродов. Дно города, задыхающееся от смога, но посещающее встречи групп неизлечимо больных. Старики, которых дети отдали умирать в помойные ямы дешевых домов престарелых, чтобы получить жилплощадь. Шлюхи-айдолы из Кореи, с руками, покрытыми гнойниками от внутривенных уколов, чьи лица отслаиваются после дешевой пластической хирургии, чьи глаза плачут гноем после увеличения, а голоса после "оседания" связок напоминают хриплое мяуканье.
Оседлай волну, и миллионы зомби, покрытых язвами, точками от уколов, желтушными пятнами от гепатоцирроза, все безногие и безрукие от крокодила, безграмотные в третьем поколении эмигранты на пособии, все эти зомби со дна, которых уже сегодня больше 20% населения, встанут чтобы пойти за тобой хоть в Ад - потому, что их нынешняя жизнь хуже, чем любой Ад.
Слаанеш. Вечно Юный Принц, Танцующий-в-Сумерках-Мира. Наркокартели, создающие моду. Дизайнерские наркотики из Амстердама и Гонконга. Хентайные игры, красиво отрендеренное детское зоопорно, членодевки онлайн. Гипноэйфоретики - о, вы не пробовали, это нечто новенькое. Вечеринки в стиле двадцатых. БДСМ-клубы с настоящими рабами, которых можно пытать. Проститутки оптом, из Украины, Прибалтики, Средней Азии, Афганистана и Индии. Секс-туризм. Все вечеринки столетия в одном онлайн-каталоге, эксклюзивно для iPhone VI.
Оседлай волну, ты будешь принимать танкеры со шлюхами-иммигранками, и тут же продавать груз мясникам со студий снафф-видео, чтобы их зарезали в прямом эфире на потеху дрочерам, платящим $95 за минуту. Сеть клубов зоофилов, козочки с тщательно вымытыми жопами и гарантированно безопасно подпиленными рогами. Сорт кокаина имени тебя. Стадионный концерт, где зрителей обдают фонтанами насыщенной спиртом и PSP крови под музыку Kraftwerk. Этот мир способен дать больше, чем ты способен ощутить.
больше не теряй это говно
Кхорн. Имя стекает солоноватыми каплями по языку в глотку. Кровь и насилие. Революции, коктейли молотова, подростки с амратурой и полицейские, разбивающие им черепа дубинками. Берцы скинхедов и хулиганов, с хрустом ломающие челюсти инородцам. Веселые ухмылки загорелых рембо из ЧВК, поливающих свинцом орды дикарей. Отморозки Миксфайта. Подавление сепаратистов заградительным огнем. Зачистки. Массовые расстрелы. Ярость толпы, выплескивающаяся на улицы. Берсерки-террористы, взрывающие себя чтобы забрызгать все своим сообщением, вестью. кровавой смерти. Кровь, кровь, кровь. Дикое, неограниченное насилие. Трону Черепов надо больше черепов. Бог Крови требует все больше крови.
Оседлай волну. Наемник, поливающий напалмом мирных жителей. Боец подпольных миксфайтов, вытирающий с лица пот окровавленными руками. Революционер, одним удачным воплем поднимающий толпу на штурм спецназа, чтобы залить улицы кровью безоружных бунтовщиков, расстрелянных в упор, и спецназовцев, разорванных голыми руками. Ярость и ненависть самого Бога Крови поет в тебе? Утоли его жажду!
Тзинч. Шепот за плечом, тающие в сумерках тени. Хитрый оскал политики. Подковерные интриги, лоббизм, взятки. Коррупция. Контрабанда. Шантаж. Отмывание денег и обналичка. Мыльные пузыри доткомов и финансовых пирамид. Подделка документов и залоговых облигаций, ООО "Вектор-М", чемоданы черного нала и нефтяные авизо несуществующих республик. Серый бизнес, реэкспорт, оффшорные зоны для хранения капитала, который все равно украдут, потому что это правило Большой Игры.
Оседлай волну, и в твоих дрожащих пальцах будут зажаты ниточки правительств, собраний акционеров, парламентских партий и нелегальных криминальных синдикатов. Настоящая власть - не та, что по телевизору, а та, что принимает решения.
Нургл. Нург-лет. Дедушка. Тоска, распад, безнадежность. Гетто, где обреченные на смерть рождаются, чтобы получать на пособие достаточно денег, чтобы сдохнуть от героиновой зависимости в двадцать, без шансов и перспектив. Лепрозории. Хосписы для обреченных, пощечина милосердию - заставить гнилой обрубок жить, поддерживать в нем жизнь. Общества защиты животных, превращающих городские экосистемы в пиршество каннибалов. Урбанизация. Программы поддержки наркоманов. Социальные пособия для уродов. Дно города, задыхающееся от смога, но посещающее встречи групп неизлечимо больных. Старики, которых дети отдали умирать в помойные ямы дешевых домов престарелых, чтобы получить жилплощадь. Шлюхи-айдолы из Кореи, с руками, покрытыми гнойниками от внутривенных уколов, чьи лица отслаиваются после дешевой пластической хирургии, чьи глаза плачут гноем после увеличения, а голоса после "оседания" связок напоминают хриплое мяуканье.
Оседлай волну, и миллионы зомби, покрытых язвами, точками от уколов, желтушными пятнами от гепатоцирроза, все безногие и безрукие от крокодила, безграмотные в третьем поколении эмигранты на пособии, все эти зомби со дна, которых уже сегодня больше 20% населения, встанут чтобы пойти за тобой хоть в Ад - потому, что их нынешняя жизнь хуже, чем любой Ад.
Слаанеш. Вечно Юный Принц, Танцующий-в-Сумерках-Мира. Наркокартели, создающие моду. Дизайнерские наркотики из Амстердама и Гонконга. Хентайные игры, красиво отрендеренное детское зоопорно, членодевки онлайн. Гипноэйфоретики - о, вы не пробовали, это нечто новенькое. Вечеринки в стиле двадцатых. БДСМ-клубы с настоящими рабами, которых можно пытать. Проститутки оптом, из Украины, Прибалтики, Средней Азии, Афганистана и Индии. Секс-туризм. Все вечеринки столетия в одном онлайн-каталоге, эксклюзивно для iPhone VI.
Оседлай волну, ты будешь принимать танкеры со шлюхами-иммигранками, и тут же продавать груз мясникам со студий снафф-видео, чтобы их зарезали в прямом эфире на потеху дрочерам, платящим $95 за минуту. Сеть клубов зоофилов, козочки с тщательно вымытыми жопами и гарантированно безопасно подпиленными рогами. Сорт кокаина имени тебя. Стадионный концерт, где зрителей обдают фонтанами насыщенной спиртом и PSP крови под музыку Kraftwerk. Этот мир способен дать больше, чем ты способен ощутить.
>>673991
Спасибо анон.
Спасибо анон.
Империум похож на ватник, грязный, потный, обоссаный, обрыганный, обхарканный, вонючий, рабочий ватник, с нарисованным облупившейся белой краской номером, наследием бесчисленных миров тюрем в которых дети по рождению получают оный от родителя вместе с клеймом ЗК, с многолетней вонью кровавого рабочего пота, вельможной мочи, пахучего кала генерал-губернаторов, едкой религиозной рвоты и синюшного, студенистого гноя дворцовых кабинетов, где в ночной тиши Император баловал себя отборными дочерьми знатнейших домов терры под звуки пыток из подвала.Империум —- словно большой красочный сангвинарный Ликэй увешанный не игрушками, но червями, гнилыми трупами и разноцветной плесенью, рай для гангренозного и туберкулезного терранского пенсионера и Ад для всякого свободного человека. Словно проститутка в лепрозории, едва сдерживая тошноту, в полуобморочном состоянии, наш доблестный Альфа Легион вынужден играть в эти жуткие игры, погружаться в булькающий гной диктаторских нарывов, сосать инквизиторские пролежни и монархические язвы, тереться о коросты имперского культа. Империум —- как лишенный полей геллера крейсер с курсом в око ужаса, управляемый подставными недоношенными инфантильным карликами — "высшими лордами терры", как старый заедающий вокс передатчик с голосом Жилимана. Как отхожее место Варпа, выкидыш "ТЭТ", тоталитарный свинарник и религиозный курятник.Воняет, братья, нестерпимо воняет. Воняет резко, мерзко и гадко тоталитарными экзерсисами, пыточным калом и валенками воняет воняет воняет воняет воняет. Воняет, братья. Тоталитаризмом, воняет, блядь.
>>676509
Альфа-легион тут не к месту.
Альфа-легион тут не к месту.
>>676545
Импераха,плес
Импераха,плес
244 Кб, 768x628>>540630 (OP)
Спустя десятилетия после конца Неодолимого крестового похода Жиллиман наконец обнаружил остатки давно почившего брата Тиеля. В скромном склепе на отдаленной планете покоялись кости верного капитана и примарх счел нужным с честью перезахоронить их на Ультрамаре. Однако в гробнице были обнаружены и доспехи капитана, среди которых особый интерес вызывал пикт рекордер его древнего шлема. Просматривая записи эпохальной битвы на флагмане Детей Императора, Жиллиман с неудовольствием обнаружил что его память дала сбой, подменив истинную картину событий простой и героической версией.
------Запись начинается непосредственно перед входом Робаута во Врата Феникса, голос Тиеля дрожит от волнения и гнева-------------
— Не лезьте, блядь, дебил, сука, ебаный. Вы чё, хххуёли, в засаду что ли? Телепортируйтесь, наххуй, нака обратно на флагман, блядь! Дебил, блядь.
Слышен голос капитана Андроса вторящий Тиелю.
— Он вас убьёт, блядь. Нахуй вы б?..
Жиллиман входит во Врата и медленно приближается к Фулгриму, нанося ему несколько скользящих ударов, контратака демонического примарха вызывает у Робаута рев боли.
— АААА!
Андрос и Тиель бросаются на помощь своему генетическому отцу, камера трясется, крики гнева оглашают залы флагмана Детей Императора, пока Ультрамарины несутся в атаку.
— Бллядьс!
Примарх воет от боли, которую причинил клинок предателя, однако не может выйти из боя с демоническим братом.
— ЁЁЁЁ!
Фулгрим попадает под обстрел пока Ультрамарины бросаются на помощь раненному Робауту.
— Су-ка! Ебан...
Дети Императора приходят на выручку своему повелителю, камера снимает суматоху боя, слышны стоны раненного Жиллимана.
— ААА!
Андрос отчаянно сражается, терминаторский доспех щедро обагрен своей и предательской кровью.
— (Крехтя) блядь.
Удар нанесенный по шраму, оставленному клинком Эреба причиняет адскую боль примарху Ультрамаринов.
— УУА-А-АААА!
Схватка становится все более хаотичной, динамики хрипят стремясь передать какофонию звуковых оруди Детей Императора, Тиель кричит от бессилия в гуще боя!
— Да бляяядь, сланнешит!
— (Безумный смех Фулгрима до конца записи)
Капитан Андрос перекрывает гул схватки командным голосом.
— Ёбни ему, нахуй.
Тиель пытается пробиться к раненому примарху, за каждый шаг приходится платить кровью, обезумевшие предатели дерутся за каждый метр пространства.
— Да как ему ёбнуть? Блядь, дебил, сланнешит, ты, еблан.
Андрос пытается координировать бессмысленное месиво боя, пока кровь Ультрамаринов заливает пол бывшего театра, однако демонического примарха невозможно остановить.
— Ебашь ему в хвост, в хвост хуярь!
Жиллиман еще бьется, однако с каждым блоком ему все тяжелее поднимать Гладиус Икандор, силы покидают сверхчеловеческий организм примарха вместе с потоком крови и отчаянными криками.
— УААА! УААА! ААА!
Капитаны отчаянно пробиваются к своему раненному господину, пытаясь избежать неминуемой катастрофы, Андрос все еще пытается взять под контроль ход боя, пока Жиллиман в отчаянии роняет великолепный меч.
— Перчатки Ультрамара, Перчатки Ультрамара давай!
Град ударов Фулгрима вызывает очередной вопль боли у погибающего Жиллимана, пока его сыновья отчаянно бьются и умирают рядом.
— А! Ай, блядь!
Андрос наконец пробивается к раненному примарху и пытается придти на помощь, однако свои реликвии Робаут доверил Тиелю..
— Перчатки Ультрамара давай, блядь! Дебил ебучий, сланнешит ты!
Тиель отчаянно стремится прорваться сквозь Детей Императора к схватке и поднести раненному примарху новое оружие.
— Ты чё, охуел?
Отчаянный бросок Ультрамаринов наконец привел их к павшему примарху, Андрос с перекошенным лицом вызывает телепортацию пока Фулгрим рубил наседающих ультрамаринов.
— Ебан ты, да ты...
Тиель изо всех сил тащил тело поверженного Жиллимана вверх по ступеням амфитеатра, сражение явно проиграно.
— Ублюдок, блядь.
Ультрамарины силились отбросить назад демонического примарха, однако их смерть покупает какие-то секунды. Пикт рекордер снимает лишь дергающиеся перед лицом Тиеля каменные ступени.
— Сука, ебан ксеноголовый, блядь! Тупорылый еретик, блядь.
Запись прерывает визг звукового оружия космодесантников Хаоса, на последнем кадре видно как голова Андроса исчезает в облаке кровавой взвеси.
— На...
Спустя десятилетия после конца Неодолимого крестового похода Жиллиман наконец обнаружил остатки давно почившего брата Тиеля. В скромном склепе на отдаленной планете покоялись кости верного капитана и примарх счел нужным с честью перезахоронить их на Ультрамаре. Однако в гробнице были обнаружены и доспехи капитана, среди которых особый интерес вызывал пикт рекордер его древнего шлема. Просматривая записи эпохальной битвы на флагмане Детей Императора, Жиллиман с неудовольствием обнаружил что его память дала сбой, подменив истинную картину событий простой и героической версией.
------Запись начинается непосредственно перед входом Робаута во Врата Феникса, голос Тиеля дрожит от волнения и гнева-------------
— Не лезьте, блядь, дебил, сука, ебаный. Вы чё, хххуёли, в засаду что ли? Телепортируйтесь, наххуй, нака обратно на флагман, блядь! Дебил, блядь.
Слышен голос капитана Андроса вторящий Тиелю.
— Он вас убьёт, блядь. Нахуй вы б?..
Жиллиман входит во Врата и медленно приближается к Фулгриму, нанося ему несколько скользящих ударов, контратака демонического примарха вызывает у Робаута рев боли.
— АААА!
Андрос и Тиель бросаются на помощь своему генетическому отцу, камера трясется, крики гнева оглашают залы флагмана Детей Императора, пока Ультрамарины несутся в атаку.
— Бллядьс!
Примарх воет от боли, которую причинил клинок предателя, однако не может выйти из боя с демоническим братом.
— ЁЁЁЁ!
Фулгрим попадает под обстрел пока Ультрамарины бросаются на помощь раненному Робауту.
— Су-ка! Ебан...
Дети Императора приходят на выручку своему повелителю, камера снимает суматоху боя, слышны стоны раненного Жиллимана.
— ААА!
Андрос отчаянно сражается, терминаторский доспех щедро обагрен своей и предательской кровью.
— (Крехтя) блядь.
Удар нанесенный по шраму, оставленному клинком Эреба причиняет адскую боль примарху Ультрамаринов.
— УУА-А-АААА!
Схватка становится все более хаотичной, динамики хрипят стремясь передать какофонию звуковых оруди Детей Императора, Тиель кричит от бессилия в гуще боя!
— Да бляяядь, сланнешит!
— (Безумный смех Фулгрима до конца записи)
Капитан Андрос перекрывает гул схватки командным голосом.
— Ёбни ему, нахуй.
Тиель пытается пробиться к раненому примарху, за каждый шаг приходится платить кровью, обезумевшие предатели дерутся за каждый метр пространства.
— Да как ему ёбнуть? Блядь, дебил, сланнешит, ты, еблан.
Андрос пытается координировать бессмысленное месиво боя, пока кровь Ультрамаринов заливает пол бывшего театра, однако демонического примарха невозможно остановить.
— Ебашь ему в хвост, в хвост хуярь!
Жиллиман еще бьется, однако с каждым блоком ему все тяжелее поднимать Гладиус Икандор, силы покидают сверхчеловеческий организм примарха вместе с потоком крови и отчаянными криками.
— УААА! УААА! ААА!
Капитаны отчаянно пробиваются к своему раненному господину, пытаясь избежать неминуемой катастрофы, Андрос все еще пытается взять под контроль ход боя, пока Жиллиман в отчаянии роняет великолепный меч.
— Перчатки Ультрамара, Перчатки Ультрамара давай!
Град ударов Фулгрима вызывает очередной вопль боли у погибающего Жиллимана, пока его сыновья отчаянно бьются и умирают рядом.
— А! Ай, блядь!
Андрос наконец пробивается к раненному примарху и пытается придти на помощь, однако свои реликвии Робаут доверил Тиелю..
— Перчатки Ультрамара давай, блядь! Дебил ебучий, сланнешит ты!
Тиель отчаянно стремится прорваться сквозь Детей Императора к схватке и поднести раненному примарху новое оружие.
— Ты чё, охуел?
Отчаянный бросок Ультрамаринов наконец привел их к павшему примарху, Андрос с перекошенным лицом вызывает телепортацию пока Фулгрим рубил наседающих ультрамаринов.
— Ебан ты, да ты...
Тиель изо всех сил тащил тело поверженного Жиллимана вверх по ступеням амфитеатра, сражение явно проиграно.
— Ублюдок, блядь.
Ультрамарины силились отбросить назад демонического примарха, однако их смерть покупает какие-то секунды. Пикт рекордер снимает лишь дергающиеся перед лицом Тиеля каменные ступени.
— Сука, ебан ксеноголовый, блядь! Тупорылый еретик, блядь.
Запись прерывает визг звукового оружия космодесантников Хаоса, на последнем кадре видно как голова Андроса исчезает в облаке кровавой взвеси.
— На...
244 Кб, 768x628>>540630 (OP)
Спустя десятилетия после конца Неодолимого крестового похода Жиллиман наконец обнаружил остатки давно почившего брата Тиеля. В скромном склепе на отдаленной планете покоялись кости верного капитана и примарх счел нужным с честью перезахоронить их на Ультрамаре. Однако в гробнице были обнаружены и доспехи капитана, среди которых особый интерес вызывал пикт рекордер его древнего шлема. Просматривая записи эпохальной битвы на флагмане Детей Императора, Жиллиман с неудовольствием обнаружил что его память дала сбой, подменив истинную картину событий простой и героической версией.
------Запись начинается непосредственно перед входом Робаута во Врата Феникса, голос Тиеля дрожит от волнения и гнева-------------
— Не лезьте, блядь, дебил, сука, ебаный. Вы чё, хххуёли, в засаду что ли? Телепортируйтесь, наххуй, нака обратно на флагман, блядь! Дебил, блядь.
Слышен голос капитана Андроса вторящий Тиелю.
— Он вас убьёт, блядь. Нахуй вы б?..
Жиллиман входит во Врата и медленно приближается к Фулгриму, нанося ему несколько скользящих ударов, контратака демонического примарха вызывает у Робаута рев боли.
— АААА!
Андрос и Тиель бросаются на помощь своему генетическому отцу, камера трясется, крики гнева оглашают залы флагмана Детей Императора, пока Ультрамарины несутся в атаку.
— Бллядьс!
Примарх воет от боли, которую причинил клинок предателя, однако не может выйти из боя с демоническим братом.
— ЁЁЁЁ!
Фулгрим попадает под обстрел пока Ультрамарины бросаются на помощь раненному Робауту.
— Су-ка! Ебан...
Дети Императора приходят на выручку своему повелителю, камера снимает суматоху боя, слышны стоны раненного Жиллимана.
— ААА!
Андрос отчаянно сражается, терминаторский доспех щедро обагрен своей и предательской кровью.
— (Крехтя) блядь.
Удар нанесенный по шраму, оставленному клинком Эреба причиняет адскую боль примарху Ультрамаринов.
— УУА-А-АААА!
Схватка становится все более хаотичной, динамики хрипят стремясь передать какофонию звуковых оруди Детей Императора, Тиель кричит от бессилия в гуще боя!
— Да бляяядь, сланнешит!
— (Безумный смех Фулгрима до конца записи)
Капитан Андрос перекрывает гул схватки командным голосом.
— Ёбни ему, нахуй.
Тиель пытается пробиться к раненому примарху, за каждый шаг приходится платить кровью, обезумевшие предатели дерутся за каждый метр пространства.
— Да как ему ёбнуть? Блядь, дебил, сланнешит, ты, еблан.
Андрос пытается координировать бессмысленное месиво боя, пока кровь Ультрамаринов заливает пол бывшего театра, однако демонического примарха невозможно остановить.
— Ебашь ему в хвост, в хвост хуярь!
Жиллиман еще бьется, однако с каждым блоком ему все тяжелее поднимать Гладиус Икандор, силы покидают сверхчеловеческий организм примарха вместе с потоком крови и отчаянными криками.
— УААА! УААА! ААА!
Капитаны отчаянно пробиваются к своему раненному господину, пытаясь избежать неминуемой катастрофы, Андрос все еще пытается взять под контроль ход боя, пока Жиллиман в отчаянии роняет великолепный меч.
— Перчатки Ультрамара, Перчатки Ультрамара давай!
Град ударов Фулгрима вызывает очередной вопль боли у погибающего Жиллимана, пока его сыновья отчаянно бьются и умирают рядом.
— А! Ай, блядь!
Андрос наконец пробивается к раненному примарху и пытается придти на помощь, однако свои реликвии Робаут доверил Тиелю..
— Перчатки Ультрамара давай, блядь! Дебил ебучий, сланнешит ты!
Тиель отчаянно стремится прорваться сквозь Детей Императора к схватке и поднести раненному примарху новое оружие.
— Ты чё, охуел?
Отчаянный бросок Ультрамаринов наконец привел их к павшему примарху, Андрос с перекошенным лицом вызывает телепортацию пока Фулгрим рубил наседающих ультрамаринов.
— Ебан ты, да ты...
Тиель изо всех сил тащил тело поверженного Жиллимана вверх по ступеням амфитеатра, сражение явно проиграно.
— Ублюдок, блядь.
Ультрамарины силились отбросить назад демонического примарха, однако их смерть покупает какие-то секунды. Пикт рекордер снимает лишь дергающиеся перед лицом Тиеля каменные ступени.
— Сука, ебан ксеноголовый, блядь! Тупорылый еретик, блядь.
Запись прерывает визг звукового оружия космодесантников Хаоса, на последнем кадре видно как голова Андроса исчезает в облаке кровавой взвеси.
— На...
Спустя десятилетия после конца Неодолимого крестового похода Жиллиман наконец обнаружил остатки давно почившего брата Тиеля. В скромном склепе на отдаленной планете покоялись кости верного капитана и примарх счел нужным с честью перезахоронить их на Ультрамаре. Однако в гробнице были обнаружены и доспехи капитана, среди которых особый интерес вызывал пикт рекордер его древнего шлема. Просматривая записи эпохальной битвы на флагмане Детей Императора, Жиллиман с неудовольствием обнаружил что его память дала сбой, подменив истинную картину событий простой и героической версией.
------Запись начинается непосредственно перед входом Робаута во Врата Феникса, голос Тиеля дрожит от волнения и гнева-------------
— Не лезьте, блядь, дебил, сука, ебаный. Вы чё, хххуёли, в засаду что ли? Телепортируйтесь, наххуй, нака обратно на флагман, блядь! Дебил, блядь.
Слышен голос капитана Андроса вторящий Тиелю.
— Он вас убьёт, блядь. Нахуй вы б?..
Жиллиман входит во Врата и медленно приближается к Фулгриму, нанося ему несколько скользящих ударов, контратака демонического примарха вызывает у Робаута рев боли.
— АААА!
Андрос и Тиель бросаются на помощь своему генетическому отцу, камера трясется, крики гнева оглашают залы флагмана Детей Императора, пока Ультрамарины несутся в атаку.
— Бллядьс!
Примарх воет от боли, которую причинил клинок предателя, однако не может выйти из боя с демоническим братом.
— ЁЁЁЁ!
Фулгрим попадает под обстрел пока Ультрамарины бросаются на помощь раненному Робауту.
— Су-ка! Ебан...
Дети Императора приходят на выручку своему повелителю, камера снимает суматоху боя, слышны стоны раненного Жиллимана.
— ААА!
Андрос отчаянно сражается, терминаторский доспех щедро обагрен своей и предательской кровью.
— (Крехтя) блядь.
Удар нанесенный по шраму, оставленному клинком Эреба причиняет адскую боль примарху Ультрамаринов.
— УУА-А-АААА!
Схватка становится все более хаотичной, динамики хрипят стремясь передать какофонию звуковых оруди Детей Императора, Тиель кричит от бессилия в гуще боя!
— Да бляяядь, сланнешит!
— (Безумный смех Фулгрима до конца записи)
Капитан Андрос перекрывает гул схватки командным голосом.
— Ёбни ему, нахуй.
Тиель пытается пробиться к раненому примарху, за каждый шаг приходится платить кровью, обезумевшие предатели дерутся за каждый метр пространства.
— Да как ему ёбнуть? Блядь, дебил, сланнешит, ты, еблан.
Андрос пытается координировать бессмысленное месиво боя, пока кровь Ультрамаринов заливает пол бывшего театра, однако демонического примарха невозможно остановить.
— Ебашь ему в хвост, в хвост хуярь!
Жиллиман еще бьется, однако с каждым блоком ему все тяжелее поднимать Гладиус Икандор, силы покидают сверхчеловеческий организм примарха вместе с потоком крови и отчаянными криками.
— УААА! УААА! ААА!
Капитаны отчаянно пробиваются к своему раненному господину, пытаясь избежать неминуемой катастрофы, Андрос все еще пытается взять под контроль ход боя, пока Жиллиман в отчаянии роняет великолепный меч.
— Перчатки Ультрамара, Перчатки Ультрамара давай!
Град ударов Фулгрима вызывает очередной вопль боли у погибающего Жиллимана, пока его сыновья отчаянно бьются и умирают рядом.
— А! Ай, блядь!
Андрос наконец пробивается к раненному примарху и пытается придти на помощь, однако свои реликвии Робаут доверил Тиелю..
— Перчатки Ультрамара давай, блядь! Дебил ебучий, сланнешит ты!
Тиель отчаянно стремится прорваться сквозь Детей Императора к схватке и поднести раненному примарху новое оружие.
— Ты чё, охуел?
Отчаянный бросок Ультрамаринов наконец привел их к павшему примарху, Андрос с перекошенным лицом вызывает телепортацию пока Фулгрим рубил наседающих ультрамаринов.
— Ебан ты, да ты...
Тиель изо всех сил тащил тело поверженного Жиллимана вверх по ступеням амфитеатра, сражение явно проиграно.
— Ублюдок, блядь.
Ультрамарины силились отбросить назад демонического примарха, однако их смерть покупает какие-то секунды. Пикт рекордер снимает лишь дергающиеся перед лицом Тиеля каменные ступени.
— Сука, ебан ксеноголовый, блядь! Тупорылый еретик, блядь.
Запись прерывает визг звукового оружия космодесантников Хаоса, на последнем кадре видно как голова Андроса исчезает в облаке кровавой взвеси.
— На...
77 Кб, 453x604Улечу я на планету с видом на прибой
Орки где поют там все под наркотой
И в зеленую волну прямо с крузера нырну
И уйду от всех подальше в глубину
Разобью и растопчу пилотопор
Виноват в моих проблемах только он
Века круглые звеня убивает всех и вся
От него съебу попутно все кляня
А я нурглингов люблю!
Я их вместе соберу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
С воплем я по Оку Ужаса промчусь
Скажет кто – берсеркер Кхорна – ну и пусть
Убивать я всех хочу на одной ноге скачу
Если кто-то остановит огорчу
На земле лежу и в небо я гляжу
Спавны жирные летают просто жуть
А я крупненький такой унесет меня прибой
Лучше в Эмпирей зароюсь с головой
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
Спавны жирные летают не спеша
Для кровавой жертвы тащат вульфена
А он эльдара жует и меня не узнает
В Варпе я другой совсем не тот
Снова тянет к Нурглу где говно и смог
Два столетия больше выдержать не мог
Я скучаю все сильней мне бы к Нурглу поскорей
Повидать моих гноящихся друзей
А я нурглингов люблю!
Я их вместе соберу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
А я нурглингов люблю!
Я их вместе соберу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
Орки где поют там все под наркотой
И в зеленую волну прямо с крузера нырну
И уйду от всех подальше в глубину
Разобью и растопчу пилотопор
Виноват в моих проблемах только он
Века круглые звеня убивает всех и вся
От него съебу попутно все кляня
А я нурглингов люблю!
Я их вместе соберу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
С воплем я по Оку Ужаса промчусь
Скажет кто – берсеркер Кхорна – ну и пусть
Убивать я всех хочу на одной ноге скачу
Если кто-то остановит огорчу
На земле лежу и в небо я гляжу
Спавны жирные летают просто жуть
А я крупненький такой унесет меня прибой
Лучше в Эмпирей зароюсь с головой
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
Спавны жирные летают не спеша
Для кровавой жертвы тащат вульфена
А он эльдара жует и меня не узнает
В Варпе я другой совсем не тот
Снова тянет к Нурглу где говно и смог
Два столетия больше выдержать не мог
Я скучаю все сильней мне бы к Нурглу поскорей
Повидать моих гноящихся друзей
А я нурглингов люблю!
Я их вместе соберу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
А я нурглингов люблю!
Я их вместе соберу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
77 Кб, 453x604Улечу я на планету с видом на прибой
Орки где поют там все под наркотой
И в зеленую волну прямо с крузера нырну
И уйду от всех подальше в глубину
Разобью и растопчу пилотопор
Виноват в моих проблемах только он
Века круглые звеня убивает всех и вся
От него съебу попутно все кляня
А я нурглингов люблю!
Я их вместе соберу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
С воплем я по Оку Ужаса промчусь
Скажет кто – берсеркер Кхорна – ну и пусть
Убивать я всех хочу на одной ноге скачу
Если кто-то остановит огорчу
На земле лежу и в небо я гляжу
Спавны жирные летают просто жуть
А я крупненький такой унесет меня прибой
Лучше в Эмпирей зароюсь с головой
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
Спавны жирные летают не спеша
Для кровавой жертвы тащат вульфена
А он эльдара жует и меня не узнает
В Варпе я другой совсем не тот
Снова тянет к Нурглу где говно и смог
Два столетия больше выдержать не мог
Я скучаю все сильней мне бы к Нурглу поскорей
Повидать моих гноящихся друзей
А я нурглингов люблю!
Я их вместе соберу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
А я нурглингов люблю!
Я их вместе соберу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
Орки где поют там все под наркотой
И в зеленую волну прямо с крузера нырну
И уйду от всех подальше в глубину
Разобью и растопчу пилотопор
Виноват в моих проблемах только он
Века круглые звеня убивает всех и вся
От него съебу попутно все кляня
А я нурглингов люблю!
Я их вместе соберу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
С воплем я по Оку Ужаса промчусь
Скажет кто – берсеркер Кхорна – ну и пусть
Убивать я всех хочу на одной ноге скачу
Если кто-то остановит огорчу
На земле лежу и в небо я гляжу
Спавны жирные летают просто жуть
А я крупненький такой унесет меня прибой
Лучше в Эмпирей зароюсь с головой
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
Спавны жирные летают не спеша
Для кровавой жертвы тащат вульфена
А он эльдара жует и меня не узнает
В Варпе я другой совсем не тот
Снова тянет к Нурглу где говно и смог
Два столетия больше выдержать не мог
Я скучаю все сильней мне бы к Нурглу поскорей
Повидать моих гноящихся друзей
А я нурглингов люблю!
Я их вместе соберу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
А я нурглингов люблю!
Я их вместе соберу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
Вдоль по линии варп-шторма за собою уведу!
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
А я Дедушку люблю!
Его слуг всех соберу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
И на Терру, за собою, всех в говне, их поведу!
>>679093
Два дара этому внуку.
Два дара этому внуку.
История одного спонтанного отыгрыша из неофитача. На память.
Альфарий выжидал. Он так долго шифровался под вазу, что не мог с точностью сказать о том, не является ли его объект слежки - Жиллиман - на самом деле его братом-Омегоном. Более того, поступали сверхсекретные сведения о том, что во дворце, Незамеченный кустодиями, притаился мастер скрытых техник Ангрон в полной боевой броне и группой поддержки терминаторов-берсерков, которые заблудились и никак не могут найти выход.
Почтенная мадам Тараша Ойтен поливала цветы и дошла до вазы, где сидел Альфарий. Альфарий очень старался не выдать себя, но выругался, когда вода полилась ему на голову. Вода была ОЧЕНЬ холодной. Почтенная мадам схватилась за сердце, услышав отчетливое "БЛЯ" от вазы, и медленно поползла по стеночке. Жиллиман с грохотом выскочил из-под стола, ударив свою умную голову, и побежал было к мамке:
- МАМА!
Свет стал гаснуть в глазах Ойтен, когда она увидела подлетающий к потолку стол, и погас окончательно, когда она услышала крик этого стола.
...Жиллиман кричал. Он не просто кричал. Он орал во всех голос, собирая секретное совещание. От ярости и беспомощности. Сбежались все примарисы, кустодии, а также невидимые шпионы состоящие из чумных десантников, которым удалось остаться незамеченными. Причиной гнева лорда Жиллимана был тот факт, что он знал, что в здании предатели. Но он не мог их обнаружить!
Жиллиман прилюдно оторвал знаки отличия у ближайшего начальника стражи кустодиев и расформировал в сервитора. Ему еще показалось, что стол и ваза хихикнули, но он посчитал, что это заработала новая система фильтрации воздуха. Удивительно, но почему то после созыва этого секретного совещания воздух в помещении резко испортился, как будто кто-то умер.
- Надо заставлять их лучше чистить фильтры, - еще подумал про себя новый лорд Империума.
После нагоняя фильтры действительно стали чистить лучше, но это не помогло. По всему дворцу распространялась вонь, адская вонь, от которой вытекали глаза. Примарисы косились друг на друга, потом уже в открытую начинали бычить "это ты пернул?!", но виновники не находились. В прямом и переносном смысле.
Жиллиман трапезничал, сидя за столом в еще не успевшей провоняться комнате, как вдруг на него волной нахлынула чудовищная вонь, и булькающий, стенающий будто от зубной боли голос проныл:
- Дедушка послал сладкого хлебушка. Покушать-то. С супчиком. Эх, вот на Барбарусе все ели это самое!
Жиллиман похолодел, даже будучи примархом.
- Покушаешь со мной? - снова булькнуло нечто, и на столе появилась кастрюля супа и тарелка. Великий суп - фирменное блюдо легиона - был чудовищно испорчен. В нем плавали опарыши и куски гниющих тел, а на тарелке возникла пирамида из говна. Вонь при этом распространилась такая, что примарх заплакал и взмолился Императору.
- Повара сюда, живо! - прокричал Жиллиман в коридор и секретарь поцокала своими копытцами по коридору мимо элитной стражи Кустодиев на нижние этажи.
Через какое-то время в кабинет Лорда вошел десантник в поварском переднике. Лорд пристальным взглядом примарха быстро оценил пришедшего: десантник был огромных размеров даже для Астартес, в каждой руке он держал большой поварской тесак, а по уголкам рта тонкими струйками стекала слюна. "Профессионала сразу видно", подумал про себя Жиллиман.
- Почему у меня в супе Нургл? Ты тут недавно?
Император защищает, и защищает он порой своеобразно. Вот и сейчас он вмешался в происходящее. Вонь как будто стала слабее... ну или само внимание Жиллимана переключилось на виновника безобразия. Оный виновник, услышав слово "Нургл", заглянул в кастрюлю, вытаращил глаза, шмыгнул носом, потек слюной еще сильнее и вдруг заревел:
- О ВЕЛИКИЙ СУП НАВАРИЛИ! О ШИКАРНЫЙ СУП НАВАРИЛИ! Я ПРЕВЗОШЕЛ САМОГО СЕБЯ РАДИ ВАС, МОЙ ПРИМАРХ, НО КАКАЯ-ТО СВОЛОЧЬ ЗАГУБИЛА ЛУЧШИЙ СУП В МОЕЙ ЖИЗНИ, А Я ЗА ЭТИМ НЕ УСЛЕДИЛ! КЛЯНУСЬ ЖОПОЙ СЕЛЕСТИНЫ, НОГАМИ ИВРЕЙН И ХУЕМ ДЖЕЙН ЗАР, ЧТО КАСТРЮЛЯ БЫЛА СТЕРИЛЬНОЙ, А СУП В НЕЙ - ИДЕАЛЬНЫМ!
Бедный десантник был близок к помешательству. Он смотрел на Жиллимана стеклянными глазами и ругал себя так, что вяли уши.
Жиллиман был опытным и администратором, и поэтому он разу догадался, что повар действительно удивлен и переживает по этому поводу. Чтобы не ранить его чувства Лорд решает отпустить солдата на службу, а не сажать на губу ко всякому гладиаторскому отребью.
- Жди меню на ужин и чтобы никакой ереси у меня в тарелке! Понял? Ладно, можешь быть свободен, пока.
- ТАК ТОЧШНА!, - сказал повар и потопал к выходу, вместе с ним потопала и группа поварят в терминаторских доспехах с цепными поварешками на плечах.
"Странная форма у поварят", - подумал Лорд - "Интересно, как они так незаметно прошли в кабинет? И кто поставил эту вазу мне на стол! Ох и трудным будет этот день..."
Альфарий выжидал. Он так долго шифровался под вазу, что не мог с точностью сказать о том, не является ли его объект слежки - Жиллиман - на самом деле его братом-Омегоном. Более того, поступали сверхсекретные сведения о том, что во дворце, Незамеченный кустодиями, притаился мастер скрытых техник Ангрон в полной боевой броне и группой поддержки терминаторов-берсерков, которые заблудились и никак не могут найти выход.
Почтенная мадам Тараша Ойтен поливала цветы и дошла до вазы, где сидел Альфарий. Альфарий очень старался не выдать себя, но выругался, когда вода полилась ему на голову. Вода была ОЧЕНЬ холодной. Почтенная мадам схватилась за сердце, услышав отчетливое "БЛЯ" от вазы, и медленно поползла по стеночке. Жиллиман с грохотом выскочил из-под стола, ударив свою умную голову, и побежал было к мамке:
- МАМА!
Свет стал гаснуть в глазах Ойтен, когда она увидела подлетающий к потолку стол, и погас окончательно, когда она услышала крик этого стола.
...Жиллиман кричал. Он не просто кричал. Он орал во всех голос, собирая секретное совещание. От ярости и беспомощности. Сбежались все примарисы, кустодии, а также невидимые шпионы состоящие из чумных десантников, которым удалось остаться незамеченными. Причиной гнева лорда Жиллимана был тот факт, что он знал, что в здании предатели. Но он не мог их обнаружить!
Жиллиман прилюдно оторвал знаки отличия у ближайшего начальника стражи кустодиев и расформировал в сервитора. Ему еще показалось, что стол и ваза хихикнули, но он посчитал, что это заработала новая система фильтрации воздуха. Удивительно, но почему то после созыва этого секретного совещания воздух в помещении резко испортился, как будто кто-то умер.
- Надо заставлять их лучше чистить фильтры, - еще подумал про себя новый лорд Империума.
После нагоняя фильтры действительно стали чистить лучше, но это не помогло. По всему дворцу распространялась вонь, адская вонь, от которой вытекали глаза. Примарисы косились друг на друга, потом уже в открытую начинали бычить "это ты пернул?!", но виновники не находились. В прямом и переносном смысле.
Жиллиман трапезничал, сидя за столом в еще не успевшей провоняться комнате, как вдруг на него волной нахлынула чудовищная вонь, и булькающий, стенающий будто от зубной боли голос проныл:
- Дедушка послал сладкого хлебушка. Покушать-то. С супчиком. Эх, вот на Барбарусе все ели это самое!
Жиллиман похолодел, даже будучи примархом.
- Покушаешь со мной? - снова булькнуло нечто, и на столе появилась кастрюля супа и тарелка. Великий суп - фирменное блюдо легиона - был чудовищно испорчен. В нем плавали опарыши и куски гниющих тел, а на тарелке возникла пирамида из говна. Вонь при этом распространилась такая, что примарх заплакал и взмолился Императору.
- Повара сюда, живо! - прокричал Жиллиман в коридор и секретарь поцокала своими копытцами по коридору мимо элитной стражи Кустодиев на нижние этажи.
Через какое-то время в кабинет Лорда вошел десантник в поварском переднике. Лорд пристальным взглядом примарха быстро оценил пришедшего: десантник был огромных размеров даже для Астартес, в каждой руке он держал большой поварской тесак, а по уголкам рта тонкими струйками стекала слюна. "Профессионала сразу видно", подумал про себя Жиллиман.
- Почему у меня в супе Нургл? Ты тут недавно?
Император защищает, и защищает он порой своеобразно. Вот и сейчас он вмешался в происходящее. Вонь как будто стала слабее... ну или само внимание Жиллимана переключилось на виновника безобразия. Оный виновник, услышав слово "Нургл", заглянул в кастрюлю, вытаращил глаза, шмыгнул носом, потек слюной еще сильнее и вдруг заревел:
- О ВЕЛИКИЙ СУП НАВАРИЛИ! О ШИКАРНЫЙ СУП НАВАРИЛИ! Я ПРЕВЗОШЕЛ САМОГО СЕБЯ РАДИ ВАС, МОЙ ПРИМАРХ, НО КАКАЯ-ТО СВОЛОЧЬ ЗАГУБИЛА ЛУЧШИЙ СУП В МОЕЙ ЖИЗНИ, А Я ЗА ЭТИМ НЕ УСЛЕДИЛ! КЛЯНУСЬ ЖОПОЙ СЕЛЕСТИНЫ, НОГАМИ ИВРЕЙН И ХУЕМ ДЖЕЙН ЗАР, ЧТО КАСТРЮЛЯ БЫЛА СТЕРИЛЬНОЙ, А СУП В НЕЙ - ИДЕАЛЬНЫМ!
Бедный десантник был близок к помешательству. Он смотрел на Жиллимана стеклянными глазами и ругал себя так, что вяли уши.
Жиллиман был опытным и администратором, и поэтому он разу догадался, что повар действительно удивлен и переживает по этому поводу. Чтобы не ранить его чувства Лорд решает отпустить солдата на службу, а не сажать на губу ко всякому гладиаторскому отребью.
- Жди меню на ужин и чтобы никакой ереси у меня в тарелке! Понял? Ладно, можешь быть свободен, пока.
- ТАК ТОЧШНА!, - сказал повар и потопал к выходу, вместе с ним потопала и группа поварят в терминаторских доспехах с цепными поварешками на плечах.
"Странная форма у поварят", - подумал Лорд - "Интересно, как они так незаметно прошли в кабинет? И кто поставил эту вазу мне на стол! Ох и трудным будет этот день..."
История одного спонтанного отыгрыша из неофитача. На память.
Альфарий выжидал. Он так долго шифровался под вазу, что не мог с точностью сказать о том, не является ли его объект слежки - Жиллиман - на самом деле его братом-Омегоном. Более того, поступали сверхсекретные сведения о том, что во дворце, Незамеченный кустодиями, притаился мастер скрытых техник Ангрон в полной боевой броне и группой поддержки терминаторов-берсерков, которые заблудились и никак не могут найти выход.
Почтенная мадам Тараша Ойтен поливала цветы и дошла до вазы, где сидел Альфарий. Альфарий очень старался не выдать себя, но выругался, когда вода полилась ему на голову. Вода была ОЧЕНЬ холодной. Почтенная мадам схватилась за сердце, услышав отчетливое "БЛЯ" от вазы, и медленно поползла по стеночке. Жиллиман с грохотом выскочил из-под стола, ударив свою умную голову, и побежал было к мамке:
- МАМА!
Свет стал гаснуть в глазах Ойтен, когда она увидела подлетающий к потолку стол, и погас окончательно, когда она услышала крик этого стола.
...Жиллиман кричал. Он не просто кричал. Он орал во всех голос, собирая секретное совещание. От ярости и беспомощности. Сбежались все примарисы, кустодии, а также невидимые шпионы состоящие из чумных десантников, которым удалось остаться незамеченными. Причиной гнева лорда Жиллимана был тот факт, что он знал, что в здании предатели. Но он не мог их обнаружить!
Жиллиман прилюдно оторвал знаки отличия у ближайшего начальника стражи кустодиев и расформировал в сервитора. Ему еще показалось, что стол и ваза хихикнули, но он посчитал, что это заработала новая система фильтрации воздуха. Удивительно, но почему то после созыва этого секретного совещания воздух в помещении резко испортился, как будто кто-то умер.
- Надо заставлять их лучше чистить фильтры, - еще подумал про себя новый лорд Империума.
После нагоняя фильтры действительно стали чистить лучше, но это не помогло. По всему дворцу распространялась вонь, адская вонь, от которой вытекали глаза. Примарисы косились друг на друга, потом уже в открытую начинали бычить "это ты пернул?!", но виновники не находились. В прямом и переносном смысле.
Жиллиман трапезничал, сидя за столом в еще не успевшей провоняться комнате, как вдруг на него волной нахлынула чудовищная вонь, и булькающий, стенающий будто от зубной боли голос проныл:
- Дедушка послал сладкого хлебушка. Покушать-то. С супчиком. Эх, вот на Барбарусе все ели это самое!
Жиллиман похолодел, даже будучи примархом.
- Покушаешь со мной? - снова булькнуло нечто, и на столе появилась кастрюля супа и тарелка. Великий суп - фирменное блюдо легиона - был чудовищно испорчен. В нем плавали опарыши и куски гниющих тел, а на тарелке возникла пирамида из говна. Вонь при этом распространилась такая, что примарх заплакал и взмолился Императору.
- Повара сюда, живо! - прокричал Жиллиман в коридор и секретарь поцокала своими копытцами по коридору мимо элитной стражи Кустодиев на нижние этажи.
Через какое-то время в кабинет Лорда вошел десантник в поварском переднике. Лорд пристальным взглядом примарха быстро оценил пришедшего: десантник был огромных размеров даже для Астартес, в каждой руке он держал большой поварской тесак, а по уголкам рта тонкими струйками стекала слюна. "Профессионала сразу видно", подумал про себя Жиллиман.
- Почему у меня в супе Нургл? Ты тут недавно?
Император защищает, и защищает он порой своеобразно. Вот и сейчас он вмешался в происходящее. Вонь как будто стала слабее... ну или само внимание Жиллимана переключилось на виновника безобразия. Оный виновник, услышав слово "Нургл", заглянул в кастрюлю, вытаращил глаза, шмыгнул носом, потек слюной еще сильнее и вдруг заревел:
- О ВЕЛИКИЙ СУП НАВАРИЛИ! О ШИКАРНЫЙ СУП НАВАРИЛИ! Я ПРЕВЗОШЕЛ САМОГО СЕБЯ РАДИ ВАС, МОЙ ПРИМАРХ, НО КАКАЯ-ТО СВОЛОЧЬ ЗАГУБИЛА ЛУЧШИЙ СУП В МОЕЙ ЖИЗНИ, А Я ЗА ЭТИМ НЕ УСЛЕДИЛ! КЛЯНУСЬ ЖОПОЙ СЕЛЕСТИНЫ, НОГАМИ ИВРЕЙН И ХУЕМ ДЖЕЙН ЗАР, ЧТО КАСТРЮЛЯ БЫЛА СТЕРИЛЬНОЙ, А СУП В НЕЙ - ИДЕАЛЬНЫМ!
Бедный десантник был близок к помешательству. Он смотрел на Жиллимана стеклянными глазами и ругал себя так, что вяли уши.
Жиллиман был опытным и администратором, и поэтому он разу догадался, что повар действительно удивлен и переживает по этому поводу. Чтобы не ранить его чувства Лорд решает отпустить солдата на службу, а не сажать на губу ко всякому гладиаторскому отребью.
- Жди меню на ужин и чтобы никакой ереси у меня в тарелке! Понял? Ладно, можешь быть свободен, пока.
- ТАК ТОЧШНА!, - сказал повар и потопал к выходу, вместе с ним потопала и группа поварят в терминаторских доспехах с цепными поварешками на плечах.
"Странная форма у поварят", - подумал Лорд - "Интересно, как они так незаметно прошли в кабинет? И кто поставил эту вазу мне на стол! Ох и трудным будет этот день..."
Альфарий выжидал. Он так долго шифровался под вазу, что не мог с точностью сказать о том, не является ли его объект слежки - Жиллиман - на самом деле его братом-Омегоном. Более того, поступали сверхсекретные сведения о том, что во дворце, Незамеченный кустодиями, притаился мастер скрытых техник Ангрон в полной боевой броне и группой поддержки терминаторов-берсерков, которые заблудились и никак не могут найти выход.
Почтенная мадам Тараша Ойтен поливала цветы и дошла до вазы, где сидел Альфарий. Альфарий очень старался не выдать себя, но выругался, когда вода полилась ему на голову. Вода была ОЧЕНЬ холодной. Почтенная мадам схватилась за сердце, услышав отчетливое "БЛЯ" от вазы, и медленно поползла по стеночке. Жиллиман с грохотом выскочил из-под стола, ударив свою умную голову, и побежал было к мамке:
- МАМА!
Свет стал гаснуть в глазах Ойтен, когда она увидела подлетающий к потолку стол, и погас окончательно, когда она услышала крик этого стола.
...Жиллиман кричал. Он не просто кричал. Он орал во всех голос, собирая секретное совещание. От ярости и беспомощности. Сбежались все примарисы, кустодии, а также невидимые шпионы состоящие из чумных десантников, которым удалось остаться незамеченными. Причиной гнева лорда Жиллимана был тот факт, что он знал, что в здании предатели. Но он не мог их обнаружить!
Жиллиман прилюдно оторвал знаки отличия у ближайшего начальника стражи кустодиев и расформировал в сервитора. Ему еще показалось, что стол и ваза хихикнули, но он посчитал, что это заработала новая система фильтрации воздуха. Удивительно, но почему то после созыва этого секретного совещания воздух в помещении резко испортился, как будто кто-то умер.
- Надо заставлять их лучше чистить фильтры, - еще подумал про себя новый лорд Империума.
После нагоняя фильтры действительно стали чистить лучше, но это не помогло. По всему дворцу распространялась вонь, адская вонь, от которой вытекали глаза. Примарисы косились друг на друга, потом уже в открытую начинали бычить "это ты пернул?!", но виновники не находились. В прямом и переносном смысле.
Жиллиман трапезничал, сидя за столом в еще не успевшей провоняться комнате, как вдруг на него волной нахлынула чудовищная вонь, и булькающий, стенающий будто от зубной боли голос проныл:
- Дедушка послал сладкого хлебушка. Покушать-то. С супчиком. Эх, вот на Барбарусе все ели это самое!
Жиллиман похолодел, даже будучи примархом.
- Покушаешь со мной? - снова булькнуло нечто, и на столе появилась кастрюля супа и тарелка. Великий суп - фирменное блюдо легиона - был чудовищно испорчен. В нем плавали опарыши и куски гниющих тел, а на тарелке возникла пирамида из говна. Вонь при этом распространилась такая, что примарх заплакал и взмолился Императору.
- Повара сюда, живо! - прокричал Жиллиман в коридор и секретарь поцокала своими копытцами по коридору мимо элитной стражи Кустодиев на нижние этажи.
Через какое-то время в кабинет Лорда вошел десантник в поварском переднике. Лорд пристальным взглядом примарха быстро оценил пришедшего: десантник был огромных размеров даже для Астартес, в каждой руке он держал большой поварской тесак, а по уголкам рта тонкими струйками стекала слюна. "Профессионала сразу видно", подумал про себя Жиллиман.
- Почему у меня в супе Нургл? Ты тут недавно?
Император защищает, и защищает он порой своеобразно. Вот и сейчас он вмешался в происходящее. Вонь как будто стала слабее... ну или само внимание Жиллимана переключилось на виновника безобразия. Оный виновник, услышав слово "Нургл", заглянул в кастрюлю, вытаращил глаза, шмыгнул носом, потек слюной еще сильнее и вдруг заревел:
- О ВЕЛИКИЙ СУП НАВАРИЛИ! О ШИКАРНЫЙ СУП НАВАРИЛИ! Я ПРЕВЗОШЕЛ САМОГО СЕБЯ РАДИ ВАС, МОЙ ПРИМАРХ, НО КАКАЯ-ТО СВОЛОЧЬ ЗАГУБИЛА ЛУЧШИЙ СУП В МОЕЙ ЖИЗНИ, А Я ЗА ЭТИМ НЕ УСЛЕДИЛ! КЛЯНУСЬ ЖОПОЙ СЕЛЕСТИНЫ, НОГАМИ ИВРЕЙН И ХУЕМ ДЖЕЙН ЗАР, ЧТО КАСТРЮЛЯ БЫЛА СТЕРИЛЬНОЙ, А СУП В НЕЙ - ИДЕАЛЬНЫМ!
Бедный десантник был близок к помешательству. Он смотрел на Жиллимана стеклянными глазами и ругал себя так, что вяли уши.
Жиллиман был опытным и администратором, и поэтому он разу догадался, что повар действительно удивлен и переживает по этому поводу. Чтобы не ранить его чувства Лорд решает отпустить солдата на службу, а не сажать на губу ко всякому гладиаторскому отребью.
- Жди меню на ужин и чтобы никакой ереси у меня в тарелке! Понял? Ладно, можешь быть свободен, пока.
- ТАК ТОЧШНА!, - сказал повар и потопал к выходу, вместе с ним потопала и группа поварят в терминаторских доспехах с цепными поварешками на плечах.
"Странная форма у поварят", - подумал Лорд - "Интересно, как они так незаметно прошли в кабинет? И кто поставил эту вазу мне на стол! Ох и трудным будет этот день..."
>>679576
Бля, это охуенно. Реквестирую серию рассказов про осаду терры и альфария, маскирующегося под маскирующегося под кустодия омегона, который на самом деле Джон Грамматикус, которого подослал принявший облик эльдара Магнус, за которым охотится ассасин каллидус под личиной самого Императора.
А что если император не умер, а на его месте притворяетося им уже 10К лет омегон?
Бля, это охуенно. Реквестирую серию рассказов про осаду терры и альфария, маскирующегося под маскирующегося под кустодия омегона, который на самом деле Джон Грамматикус, которого подослал принявший облик эльдара Магнус, за которым охотится ассасин каллидус под личиной самого Императора.
А что если император не умер, а на его месте притворяетося им уже 10К лет омегон?
>>679579
Я бы тоже такую шизу почитал. Хотел было завершить рассказ - там как раз мой кусок должен быть, но муза сдохла. Такие вещи быстро загораются, ярко горят и так же быстро тухнут. Может быть, какого анона вдохновит наша ересь и он продолжит писать про все живое в стелсе.
НЕ ПАЛИ КОНТОРУ
Я бы тоже такую шизу почитал. Хотел было завершить рассказ - там как раз мой кусок должен быть, но муза сдохла. Такие вещи быстро загораются, ярко горят и так же быстро тухнут. Может быть, какого анона вдохновит наша ересь и он продолжит писать про все живое в стелсе.
>А что если император не умер, а на его месте притворяетося им уже 10К лет омегон?
НЕ ПАЛИ КОНТОРУ
С /e
Сычиус скинул с себя одежду, сотворил аквилу и подошел к ложу. Он протер лампочку, но светлее не стало.
-Не Слаанеш ради, Император, веди нас по пути!
С серьезным, насупленным лицом, Сычиус взялся за грудь девушки. Девушка на ложе с немение серьезным лицом, стала отсасывать Сычиусу, а тот на распев читал:
Императора-а-а-, бла-а-а-агодать, не введи нас во искушение, ибо пра-а-а-аведники мы, свет тво-о-ой озаряет на-а-а-ас, даруй силу перпятствия побежда-а-а-ать.
Сычиус положил девушку на спину и стал ритмично двигаться. На лицо ему села муха и искривил лицо в праведной ярости. Он продолжал дело. От жары у него уже стал течь камуфляж по лицу, но он продолжал.
-Стой! Я литанию помойму забыл прочитать!
-Забудь.
-Как забудь? А если инвизитор узнает?
-Откуда он узнвет?
Как откуда? Я все знаю-раздался голос в темноте, -Сейчас читай!
И Сычиус наяал читать литани.
Лицо его покраснело, пот тек ручьями, рот исказил зверинный оскал, звенела литания.
Раздался громкий вздох и Сычиус повалился на девушку.
-Молодец Сычиус, я тобой горжусь! Мы все тобой гордимся. - сказал сосед по комнате, в экуменополиcе.
>>241713
Сычиус скинул с себя одежду, сотворил аквилу и подошел к ложу. Он протер лампочку, но светлее не стало.
-Не Слаанеш ради, Император, веди нас по пути!
С серьезным, насупленным лицом, Сычиус взялся за грудь девушки. Девушка на ложе с немение серьезным лицом, стала отсасывать Сычиусу, а тот на распев читал:
Императора-а-а-, бла-а-а-агодать, не введи нас во искушение, ибо пра-а-а-аведники мы, свет тво-о-ой озаряет на-а-а-ас, даруй силу перпятствия побежда-а-а-ать.
Сычиус положил девушку на спину и стал ритмично двигаться. На лицо ему села муха и искривил лицо в праведной ярости. Он продолжал дело. От жары у него уже стал течь камуфляж по лицу, но он продолжал.
-Стой! Я литанию помойму забыл прочитать!
-Забудь.
-Как забудь? А если инвизитор узнает?
-Откуда он узнвет?
Как откуда? Я все знаю-раздался голос в темноте, -Сейчас читай!
И Сычиус наяал читать литани.
Лицо его покраснело, пот тек ручьями, рот исказил зверинный оскал, звенела литания.
Раздался громкий вздох и Сычиус повалился на девушку.
-Молодец Сычиус, я тобой горжусь! Мы все тобой гордимся. - сказал сосед по комнате, в экуменополиcе.
>>684572
Жалкая пародия на Диметриуса, всех заебавшего в прямом и переносном смысле. Даже не стараешься.
Жалкая пародия на Диметриуса, всех заебавшего в прямом и переносном смысле. Даже не стараешься.
Брат-апотекарий, моя родина - Фенрис - смертельно больна. Её поразили метастазы волкоёбства, охватившие буквально всё в моем Легионе. Опухоль настолько разрослась, что проникла даже в наше некогда сплоченное и приверженное имперским ценностям командование - теперь и там вы увидите кучу воющих немытых дикарей в волчьих шкурах. Я вовсе не сторонник Кодекса Астартес, однако я не могу смотреть, как страшная болезнь изнутри разъедает Космоволков как нурглова ржавчина разъедает адамантий.
Я не могу спокойно смотреть на попойки волкоёбов, протестующих против изгнания вульфенов.
Я не могу спокойно смотреть, как Кровавые Вороны отбирают у Космоволков 80% парка байков и вручают взамен сколоченный на скорую руку блохолёт в виде волчьей головы..
Я не могу спокойно смотреть на то, что волкоёбские капелланы продвигают в сержантов только таких же волкоёбов, продвигают друг друга по службе и активно лезут в HQ.
Я не могу смотреть, как из моего легиона прекрасных воинов с крутым прикидом, сильнейшего Легиона в Галактике, волкоёбские поехавшие пытаются слепить какой-то долбославно-фурфажеский собачий цирк.
Если мы хотим избежать катастрофы, если мы хотим обеспечить себе жизнь полную достойных сражений, сохранить традиции и преемственность Легиона, то нам нужно понять - КАК РЕШИТЬ ВОПРОС ЕБАНЫХ ФУРФАГОВ СРЕДИ КОСМОВОЛКОВ?
Я не могу спокойно смотреть на попойки волкоёбов, протестующих против изгнания вульфенов.
Я не могу спокойно смотреть, как Кровавые Вороны отбирают у Космоволков 80% парка байков и вручают взамен сколоченный на скорую руку блохолёт в виде волчьей головы..
Я не могу спокойно смотреть на то, что волкоёбские капелланы продвигают в сержантов только таких же волкоёбов, продвигают друг друга по службе и активно лезут в HQ.
Я не могу смотреть, как из моего легиона прекрасных воинов с крутым прикидом, сильнейшего Легиона в Галактике, волкоёбские поехавшие пытаются слепить какой-то долбославно-фурфажеский собачий цирк.
Если мы хотим избежать катастрофы, если мы хотим обеспечить себе жизнь полную достойных сражений, сохранить традиции и преемственность Легиона, то нам нужно понять - КАК РЕШИТЬ ВОПРОС ЕБАНЫХ ФУРФАГОВ СРЕДИ КОСМОВОЛКОВ?
>>685687
неканонiчно. должны темноангельские крылышки где-то торчать
неканонiчно. должны темноангельские крылышки где-то торчать
— А ты нурглит?
— Чего?
— Нурглу служишь?
— Какому такому Нурглу?
— Ну, дедушке?
— Нет, блядь. Меня считали некоторые демоны нурглитом. Даже по еблу дали один раз, ну. А потом… ну я думаю… потому что мне лорд перемен говорил: главное, чтобы нурглитом тебя не обозвали, потому что если, ну, если первый раз так обзовут, у тебя будет потом такая кличка, типа… Ну это хуже… хуже всего, в общем. Ну и потом, кто мне пизды-то дал тогда, я души тау подкинул на обед.
— Охуенно.
— Ну он, сука, потом утром вылез из лабиринта-то, в душах тау такой весь выскочил, ну он сразу понял, что это я подкинул, понимаешь?
— Ты мне случайно не подкинешь душ во сне никуда из-за того, что я тебя назвал нурглитом?
— Не.
— Спасибо.
— Мы ж вдвоём с тобой, ты ж сразу поймешь, что я.
— Конечно, пойму, бля, пизды дам сразу, бля.
— Да ты здоровый кхорнит, конечно.
— Да ладно, кончай, какой я здоровый.
— Ну…
—…ты, вон, в два раза здоровее.
— В общем, когда я подкинул ему души тау… А кошмары, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны души заметить мои, ну, и отправить их обратно в свободный варп, всё. А я подкинул и сразу лег спать, ну так, тихо. А они, значит, суки, нашли меня, ну когда поняли, и у меня ещё слабый след от душ остался, вот. Ну и несло тау от душ и от меня. Ну, хотели так это меня тоже нурглитом уже сделать они все, демоны. Но я орать стал, блядь, щупальцами во все стороны махать, ну, эмпирей призвал, так, знаешь… Не знаю даже, чё нашло на меня. Визжал так, блядь, колдовал. Они говорят: хуй с ним, понимаешь? Просто, ну, души оставшиеся мне размазали, блядь, ну, и заставили сожрать немножко, блядь, ну… Потом в материум отправили, блядь. Ну это когда я еще слабым был.
— Ну и как тау, вкусно?
— Тау, ну так, знаешь… как земля.
— Да я не думаю.
— Да… ну, демоны же жрут друг друга, ну а чё, они же… тау даже с людьми воюют.
— Ну что тебе, тау понравились что ль по вкусу?
— Да ну… Ну, понимаешь, они же пизды дали, тут такое было настроение у меня…
— Не, ну я так понял, что ты так… ты рассказываешь мне, я так понял, что тебе понравились души тау.
— Чего?
— Нурглу служишь?
— Какому такому Нурглу?
— Ну, дедушке?
— Нет, блядь. Меня считали некоторые демоны нурглитом. Даже по еблу дали один раз, ну. А потом… ну я думаю… потому что мне лорд перемен говорил: главное, чтобы нурглитом тебя не обозвали, потому что если, ну, если первый раз так обзовут, у тебя будет потом такая кличка, типа… Ну это хуже… хуже всего, в общем. Ну и потом, кто мне пизды-то дал тогда, я души тау подкинул на обед.
— Охуенно.
— Ну он, сука, потом утром вылез из лабиринта-то, в душах тау такой весь выскочил, ну он сразу понял, что это я подкинул, понимаешь?
— Ты мне случайно не подкинешь душ во сне никуда из-за того, что я тебя назвал нурглитом?
— Не.
— Спасибо.
— Мы ж вдвоём с тобой, ты ж сразу поймешь, что я.
— Конечно, пойму, бля, пизды дам сразу, бля.
— Да ты здоровый кхорнит, конечно.
— Да ладно, кончай, какой я здоровый.
— Ну…
—…ты, вон, в два раза здоровее.
— В общем, когда я подкинул ему души тау… А кошмары, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны души заметить мои, ну, и отправить их обратно в свободный варп, всё. А я подкинул и сразу лег спать, ну так, тихо. А они, значит, суки, нашли меня, ну когда поняли, и у меня ещё слабый след от душ остался, вот. Ну и несло тау от душ и от меня. Ну, хотели так это меня тоже нурглитом уже сделать они все, демоны. Но я орать стал, блядь, щупальцами во все стороны махать, ну, эмпирей призвал, так, знаешь… Не знаю даже, чё нашло на меня. Визжал так, блядь, колдовал. Они говорят: хуй с ним, понимаешь? Просто, ну, души оставшиеся мне размазали, блядь, ну, и заставили сожрать немножко, блядь, ну… Потом в материум отправили, блядь. Ну это когда я еще слабым был.
— Ну и как тау, вкусно?
— Тау, ну так, знаешь… как земля.
— Да я не думаю.
— Да… ну, демоны же жрут друг друга, ну а чё, они же… тау даже с людьми воюют.
— Ну что тебе, тау понравились что ль по вкусу?
— Да ну… Ну, понимаешь, они же пизды дали, тут такое было настроение у меня…
— Не, ну я так понял, что ты так… ты рассказываешь мне, я так понял, что тебе понравились души тау.
— А ты нурглит?
— Чего?
— Нурглу служишь?
— Какому такому Нурглу?
— Ну, дедушке?
— Нет, блядь. Меня считали некоторые демоны нурглитом. Даже по еблу дали один раз, ну. А потом… ну я думаю… потому что мне лорд перемен говорил: главное, чтобы нурглитом тебя не обозвали, потому что если, ну, если первый раз так обзовут, у тебя будет потом такая кличка, типа… Ну это хуже… хуже всего, в общем. Ну и потом, кто мне пизды-то дал тогда, я души тау подкинул на обед.
— Охуенно.
— Ну он, сука, потом утром вылез из лабиринта-то, в душах тау такой весь выскочил, ну он сразу понял, что это я подкинул, понимаешь?
— Ты мне случайно не подкинешь душ во сне никуда из-за того, что я тебя назвал нурглитом?
— Не.
— Спасибо.
— Мы ж вдвоём с тобой, ты ж сразу поймешь, что я.
— Конечно, пойму, бля, пизды дам сразу, бля.
— Да ты здоровый кхорнит, конечно.
— Да ладно, кончай, какой я здоровый.
— Ну…
—…ты, вон, в два раза здоровее.
— В общем, когда я подкинул ему души тау… А кошмары, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны души заметить мои, ну, и отправить их обратно в свободный варп, всё. А я подкинул и сразу лег спать, ну так, тихо. А они, значит, суки, нашли меня, ну когда поняли, и у меня ещё слабый след от душ остался, вот. Ну и несло тау от душ и от меня. Ну, хотели так это меня тоже нурглитом уже сделать они все, демоны. Но я орать стал, блядь, щупальцами во все стороны махать, ну, эмпирей призвал, так, знаешь… Не знаю даже, чё нашло на меня. Визжал так, блядь, колдовал. Они говорят: хуй с ним, понимаешь? Просто, ну, души оставшиеся мне размазали, блядь, ну, и заставили сожрать немножко, блядь, ну… Потом в материум отправили, блядь. Ну это когда я еще слабым был.
— Ну и как тау, вкусно?
— Тау, ну так, знаешь… как земля.
— Да я не думаю.
— Да… ну, демоны же жрут друг друга, ну а чё, они же… тау даже с людьми воюют.
— Ну что тебе, тау понравились что ль по вкусу?
— Да ну… Ну, понимаешь, они же пизды дали, тут такое было настроение у меня…
— Не, ну я так понял, что ты так… ты рассказываешь мне, я так понял, что тебе понравились души тау.
— Чего?
— Нурглу служишь?
— Какому такому Нурглу?
— Ну, дедушке?
— Нет, блядь. Меня считали некоторые демоны нурглитом. Даже по еблу дали один раз, ну. А потом… ну я думаю… потому что мне лорд перемен говорил: главное, чтобы нурглитом тебя не обозвали, потому что если, ну, если первый раз так обзовут, у тебя будет потом такая кличка, типа… Ну это хуже… хуже всего, в общем. Ну и потом, кто мне пизды-то дал тогда, я души тау подкинул на обед.
— Охуенно.
— Ну он, сука, потом утром вылез из лабиринта-то, в душах тау такой весь выскочил, ну он сразу понял, что это я подкинул, понимаешь?
— Ты мне случайно не подкинешь душ во сне никуда из-за того, что я тебя назвал нурглитом?
— Не.
— Спасибо.
— Мы ж вдвоём с тобой, ты ж сразу поймешь, что я.
— Конечно, пойму, бля, пизды дам сразу, бля.
— Да ты здоровый кхорнит, конечно.
— Да ладно, кончай, какой я здоровый.
— Ну…
—…ты, вон, в два раза здоровее.
— В общем, когда я подкинул ему души тау… А кошмары, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны души заметить мои, ну, и отправить их обратно в свободный варп, всё. А я подкинул и сразу лег спать, ну так, тихо. А они, значит, суки, нашли меня, ну когда поняли, и у меня ещё слабый след от душ остался, вот. Ну и несло тау от душ и от меня. Ну, хотели так это меня тоже нурглитом уже сделать они все, демоны. Но я орать стал, блядь, щупальцами во все стороны махать, ну, эмпирей призвал, так, знаешь… Не знаю даже, чё нашло на меня. Визжал так, блядь, колдовал. Они говорят: хуй с ним, понимаешь? Просто, ну, души оставшиеся мне размазали, блядь, ну, и заставили сожрать немножко, блядь, ну… Потом в материум отправили, блядь. Ну это когда я еще слабым был.
— Ну и как тау, вкусно?
— Тау, ну так, знаешь… как земля.
— Да я не думаю.
— Да… ну, демоны же жрут друг друга, ну а чё, они же… тау даже с людьми воюют.
— Ну что тебе, тау понравились что ль по вкусу?
— Да ну… Ну, понимаешь, они же пизды дали, тут такое было настроение у меня…
— Не, ну я так понял, что ты так… ты рассказываешь мне, я так понял, что тебе понравились души тау.
Однажды Пересмешник прикинулся орочьим воеводой Ирклыком Груббзом из клана Злых Солнц, недавно покорившим Тенебрию VI. Когда настоящий Груббз вырубился после недели особенно буйных гуляний, демон тихо прокрался в лагерь. Усевшись на трофейный багги Ирклыка, Перевёртыш часами (практически вечность, с учётом обычного внимания орков) травил пьяным зеленокожим продуманную байку о "Ваааргхе! Риальной Скорости". Он придумал небылицу об орочьих богах Горке и Морке, которые однажды решили погонять, чтобы выяснить "кто шустрее". Простым и ярким языком зеленокожих Перевёртыш описал каждый этап состязания и наполнил историю любимыми орками деталями, такими как участок трассы в половину континента, по которому Горк и Морк мчались бок о бок и "сшибались калёсами" целыми днями. Демон знал, что лучше не рассказывать до конца, так как тогда ему бы пришлось назвать одного бога более быстрым и тем самым взбесить многих орков. Вместо этого, когда история раззадорила зеленокожих, он объявил, что они повторят гонку Горка и Морка и станут "Вааргхом! Риальной Скорости". Орки торопливо разбежались по командам, запрыгнули на мотоциклы и набились в багги и баивые фуры. Огромная орда зеленокожих умчалась за Перевёртышем в тенебрийскую ночь и вскоре рухнула с пятисот метрового утёса, что положило конец "Вааргхам! Риальной Скорости и Груббза".
>>688186
Идет третье тысячелетие. Уже почти век Черный Карлик вселяет трансчеловеческий ужас в сердца мужчин. Он – повелитель содома и властелин Танзании, Пембы и Занзибара, покорённых его анальным террором. Он – воплощенное древнее суеверие, которое существует, подпитываясь верой и страхом, его жертвами еженощно становятся сотни мужчин, что не чтили заветы отцов. Поэтому о Попобаве никогда не забывают по-настоящему. Даже в современный век просвещения и технологий Попобава продолжает свое черное дело, для которого и был некогда создан – он олицетворяет страх темноты и беспомощности. Могучие черные крылья помогают пересекать ему гигантские пространства между ПМЖ своих жертв, верный путь ему указывает его единственный глаз, а вершить Жестокую расправу ему позволяет его Черный Смык, что впитал кровь из задних проходов неисчислимого количества мужей. Но нашлись те отважные, кто не покорился его темному гнёту – отступники, повстанцы, с которыми он ведет Долгую войну. Величайшие среди его солдат – Черный Властелин, Азис и Борис Моисеев, анальные ассасины, духовно просветленные суперпидоры. У них много товарищей по оружию: Красный Пепал и ДУХ ГОРЫ, вечно бдительный князь Сибири Павел Русин и неизъяснимо скверный Червь-Пидор. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы держать в страхе три страны и свершать бессистемные вылазки в глубокие тылы врагов. Не верить в Попобаву в такое время – значит обречь себя на неотвратимый ночной визит и никто не знает в какую из ночей он свершится. Это значит жить в вечном страхе и иррациональном ужасе перед анальным изнасилованием.
Забудьте о атеизме, материализме и научном скептицизме – в мрачный век анального террора лишь истовая вера может спасти от материального воплощения гнева, направленного на отступников, еретиков Ректального культа.
Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, о взаимопонимании, ибо во мраке настоящего есть только содом. Нет мира на Африканской земле, лишь вечная пежня и кровопролитие, да хлоп черных крыльев в ночи.
Идет третье тысячелетие. Уже почти век Черный Карлик вселяет трансчеловеческий ужас в сердца мужчин. Он – повелитель содома и властелин Танзании, Пембы и Занзибара, покорённых его анальным террором. Он – воплощенное древнее суеверие, которое существует, подпитываясь верой и страхом, его жертвами еженощно становятся сотни мужчин, что не чтили заветы отцов. Поэтому о Попобаве никогда не забывают по-настоящему. Даже в современный век просвещения и технологий Попобава продолжает свое черное дело, для которого и был некогда создан – он олицетворяет страх темноты и беспомощности. Могучие черные крылья помогают пересекать ему гигантские пространства между ПМЖ своих жертв, верный путь ему указывает его единственный глаз, а вершить Жестокую расправу ему позволяет его Черный Смык, что впитал кровь из задних проходов неисчислимого количества мужей. Но нашлись те отважные, кто не покорился его темному гнёту – отступники, повстанцы, с которыми он ведет Долгую войну. Величайшие среди его солдат – Черный Властелин, Азис и Борис Моисеев, анальные ассасины, духовно просветленные суперпидоры. У них много товарищей по оружию: Красный Пепал и ДУХ ГОРЫ, вечно бдительный князь Сибири Павел Русин и неизъяснимо скверный Червь-Пидор. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы держать в страхе три страны и свершать бессистемные вылазки в глубокие тылы врагов. Не верить в Попобаву в такое время – значит обречь себя на неотвратимый ночной визит и никто не знает в какую из ночей он свершится. Это значит жить в вечном страхе и иррациональном ужасе перед анальным изнасилованием.
Забудьте о атеизме, материализме и научном скептицизме – в мрачный век анального террора лишь истовая вера может спасти от материального воплощения гнева, направленного на отступников, еретиков Ректального культа.
Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, о взаимопонимании, ибо во мраке настоящего есть только содом. Нет мира на Африканской земле, лишь вечная пежня и кровопролитие, да хлоп черных крыльев в ночи.
>>688186
Идет третье тысячелетие. Уже почти век Черный Карлик вселяет трансчеловеческий ужас в сердца мужчин. Он – повелитель содома и властелин Танзании, Пембы и Занзибара, покорённых его анальным террором. Он – воплощенное древнее суеверие, которое существует, подпитываясь верой и страхом, его жертвами еженощно становятся сотни мужчин, что не чтили заветы отцов. Поэтому о Попобаве никогда не забывают по-настоящему. Даже в современный век просвещения и технологий Попобава продолжает свое черное дело, для которого и был некогда создан – он олицетворяет страх темноты и беспомощности. Могучие черные крылья помогают пересекать ему гигантские пространства между ПМЖ своих жертв, верный путь ему указывает его единственный глаз, а вершить Жестокую расправу ему позволяет его Черный Смык, что впитал кровь из задних проходов неисчислимого количества мужей. Но нашлись те отважные, кто не покорился его темному гнёту – отступники, повстанцы, с которыми он ведет Долгую войну. Величайшие среди его солдат – Черный Властелин, Азис и Борис Моисеев, анальные ассасины, духовно просветленные суперпидоры. У них много товарищей по оружию: Красный Пепал и ДУХ ГОРЫ, вечно бдительный князь Сибири Павел Русин и неизъяснимо скверный Червь-Пидор. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы держать в страхе три страны и свершать бессистемные вылазки в глубокие тылы врагов. Не верить в Попобаву в такое время – значит обречь себя на неотвратимый ночной визит и никто не знает в какую из ночей он свершится. Это значит жить в вечном страхе и иррациональном ужасе перед анальным изнасилованием.
Забудьте о атеизме, материализме и научном скептицизме – в мрачный век анального террора лишь истовая вера может спасти от материального воплощения гнева, направленного на отступников, еретиков Ректального культа.
Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, о взаимопонимании, ибо во мраке настоящего есть только содом. Нет мира на Африканской земле, лишь вечная пежня и кровопролитие, да хлоп черных крыльев в ночи.
Идет третье тысячелетие. Уже почти век Черный Карлик вселяет трансчеловеческий ужас в сердца мужчин. Он – повелитель содома и властелин Танзании, Пембы и Занзибара, покорённых его анальным террором. Он – воплощенное древнее суеверие, которое существует, подпитываясь верой и страхом, его жертвами еженощно становятся сотни мужчин, что не чтили заветы отцов. Поэтому о Попобаве никогда не забывают по-настоящему. Даже в современный век просвещения и технологий Попобава продолжает свое черное дело, для которого и был некогда создан – он олицетворяет страх темноты и беспомощности. Могучие черные крылья помогают пересекать ему гигантские пространства между ПМЖ своих жертв, верный путь ему указывает его единственный глаз, а вершить Жестокую расправу ему позволяет его Черный Смык, что впитал кровь из задних проходов неисчислимого количества мужей. Но нашлись те отважные, кто не покорился его темному гнёту – отступники, повстанцы, с которыми он ведет Долгую войну. Величайшие среди его солдат – Черный Властелин, Азис и Борис Моисеев, анальные ассасины, духовно просветленные суперпидоры. У них много товарищей по оружию: Красный Пепал и ДУХ ГОРЫ, вечно бдительный князь Сибири Павел Русин и неизъяснимо скверный Червь-Пидор. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы держать в страхе три страны и свершать бессистемные вылазки в глубокие тылы врагов. Не верить в Попобаву в такое время – значит обречь себя на неотвратимый ночной визит и никто не знает в какую из ночей он свершится. Это значит жить в вечном страхе и иррациональном ужасе перед анальным изнасилованием.
Забудьте о атеизме, материализме и научном скептицизме – в мрачный век анального террора лишь истовая вера может спасти от материального воплощения гнева, направленного на отступников, еретиков Ректального культа.
Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, о взаимопонимании, ибо во мраке настоящего есть только содом. Нет мира на Африканской земле, лишь вечная пежня и кровопролитие, да хлоп черных крыльев в ночи.
>>542666
О каком предательстве, от которого погиб Хорус, он говорит?
О каком предательстве, от которого погиб Хорус, он говорит?
+++++++Изображение записанное сервочерепом. На изображение четко видны: берсерк Кхорна Ваасус, астартес из легиона Темных Анлегов Джейсус(лежит раненый, под обломками носорога), Элизия - губернатор планеты, Оливье - астартес Темных Ангелов и один безымяный берсерк Кхорна.+++++++
Ваасус: Кто набил, а?[показывает на литании выбитые на наплечниках Джейсуса] А? Я говорю — кто набил? А? Магистр набил, да? Магистр набил? А? тихо смеётся Думаешь, ты один из нас? Думаешь, ты как я, а? У новобранца с Калифорнии посвящение в астартес? А я всажу... свистит, показывает пальцем себе в висок Болт... в череп... моего магистра. Как брату твоему, Гранту.
Джейсус: Пошёл ты!
Ваасус: садится напротив Джейсуса Ты злишься, Джейсус. Ты. Злишься. Окей, я понимаю... понимаю... Ведь без ордена кто мы, блять, такие? Когда-то я ради Императора мог сделать что угодно, я убил впервые ради Императора. закрывает лицо ладонью, устало вздыхает Но этого ЕМУ было мало. резко встаёт, начинает психовать Не-не-не-не-не, прошу! Ты понимаешь в чём прикол-то, а? срывается и кричит НАШИ ЛЮБИМЫЕ ИСПОДТИШКА БЬЮТ КАЖДЫЙ РАЗ! Они говорят мне, говорят «Ваас, Ваас! снова начинает кричать КОГО, БЛЯТЬ, ТЫ ВЫБЕРЕШЬ? ИХ ИЛИ НАС? бьёт себя по груди НААААААААС ИЛИ ИХ?» истерично смеётся Как... как будто... как будто, блять, мне ещё нужно выбирать! Кстати, цепной меч твой — дерьмо. Подходит к Джейсусу, кладёт ему цепной меч на грудь Ладно, хватит лирики. Это плохо, что магистр сделал литании. Теперь тебя можно убить, только полностью стерев. подходит к плачущей Элизии, успокаивает её Тс-с-с... Всё окей. Не плачь. Всё окей. поворачивается обратно к Джейсусу Джейсус... клянусь Императором, брат. Это правда прекрасно... что ты готов умереть за Императора... выпускает струю пламени из огнемета, поджигая здание и обломки носорога Оставим голубков наедине. Ваасус, вместе с одним из берсереов, забирает Оливье и уходит
Ваасус: Кто набил, а?[показывает на литании выбитые на наплечниках Джейсуса] А? Я говорю — кто набил? А? Магистр набил, да? Магистр набил? А? тихо смеётся Думаешь, ты один из нас? Думаешь, ты как я, а? У новобранца с Калифорнии посвящение в астартес? А я всажу... свистит, показывает пальцем себе в висок Болт... в череп... моего магистра. Как брату твоему, Гранту.
Джейсус: Пошёл ты!
Ваасус: садится напротив Джейсуса Ты злишься, Джейсус. Ты. Злишься. Окей, я понимаю... понимаю... Ведь без ордена кто мы, блять, такие? Когда-то я ради Императора мог сделать что угодно, я убил впервые ради Императора. закрывает лицо ладонью, устало вздыхает Но этого ЕМУ было мало. резко встаёт, начинает психовать Не-не-не-не-не, прошу! Ты понимаешь в чём прикол-то, а? срывается и кричит НАШИ ЛЮБИМЫЕ ИСПОДТИШКА БЬЮТ КАЖДЫЙ РАЗ! Они говорят мне, говорят «Ваас, Ваас! снова начинает кричать КОГО, БЛЯТЬ, ТЫ ВЫБЕРЕШЬ? ИХ ИЛИ НАС? бьёт себя по груди НААААААААС ИЛИ ИХ?» истерично смеётся Как... как будто... как будто, блять, мне ещё нужно выбирать! Кстати, цепной меч твой — дерьмо. Подходит к Джейсусу, кладёт ему цепной меч на грудь Ладно, хватит лирики. Это плохо, что магистр сделал литании. Теперь тебя можно убить, только полностью стерев. подходит к плачущей Элизии, успокаивает её Тс-с-с... Всё окей. Не плачь. Всё окей. поворачивается обратно к Джейсусу Джейсус... клянусь Императором, брат. Это правда прекрасно... что ты готов умереть за Императора... выпускает струю пламени из огнемета, поджигая здание и обломки носорога Оставим голубков наедине. Ваасус, вместе с одним из берсереов, забирает Оливье и уходит
++++запись сделанная сервочерепом. На записи присутствуюют берсерк Кхорна Ваасус, частично лишенный конечностей дредноут типа левиафан Джейсус и несколько берсерков++++
Я уже говорил тебе, что такое безумие? А? Безумие — это точное повторение одного и того же действия. Раз за разом... в надежде... на изменение. Это... есть... безумие. Когда впервые я это услышал... не помню, кто сказал эту хрень, я — БУМ! — убил его. Смысл в том... ха-ха-ха-ха, окей? Он был прав. И тогда я стал видеть это везде. Везде, куда ни глянь — эти болваны... куда ни глянь — делают точно одно и то же. Снова, и снова, и снова, и снова, и снова... и думают: «Сейчас всё изменится». Не-не-не-не-не, прошу! Сейчас всё будет иначе. пристально смотрит на Джейсуса Прости... мне не нравится как... вдребезги разбивает ящик с боеприпасами, на котором сидел, кулаком, отходит назад Ты на меня смотришь! Окей? очень быстро подходит к Джейсусу, повышает голос У тебя проблемы с головой? Думаешь лапшу тебе на микрофоны вешаю, вру? Пошёл ты! Окей? Пошёл. Нахуй. Всё в порядке... нервно смеётся Я успокоюсь, братец. Успокоюсь. Cмысл в том... ладно. Смысл в том, что я тебя убил. Уже. указывает на себя И дело не в том, что я ёбнутый! Усёк? указывает на мельта бомбу Это как хаос в варпе. подходит к Джейсусу, говорит спокойным голосом Я уже говорил тебе, что такое безумие? отходит от Джейсуса, заложив под него мельта-бомбу, после чего нажимает кнопку активации, Джейсус взрывается
Я уже говорил тебе, что такое безумие? А? Безумие — это точное повторение одного и того же действия. Раз за разом... в надежде... на изменение. Это... есть... безумие. Когда впервые я это услышал... не помню, кто сказал эту хрень, я — БУМ! — убил его. Смысл в том... ха-ха-ха-ха, окей? Он был прав. И тогда я стал видеть это везде. Везде, куда ни глянь — эти болваны... куда ни глянь — делают точно одно и то же. Снова, и снова, и снова, и снова, и снова... и думают: «Сейчас всё изменится». Не-не-не-не-не, прошу! Сейчас всё будет иначе. пристально смотрит на Джейсуса Прости... мне не нравится как... вдребезги разбивает ящик с боеприпасами, на котором сидел, кулаком, отходит назад Ты на меня смотришь! Окей? очень быстро подходит к Джейсусу, повышает голос У тебя проблемы с головой? Думаешь лапшу тебе на микрофоны вешаю, вру? Пошёл ты! Окей? Пошёл. Нахуй. Всё в порядке... нервно смеётся Я успокоюсь, братец. Успокоюсь. Cмысл в том... ладно. Смысл в том, что я тебя убил. Уже. указывает на себя И дело не в том, что я ёбнутый! Усёк? указывает на мельта бомбу Это как хаос в варпе. подходит к Джейсусу, говорит спокойным голосом Я уже говорил тебе, что такое безумие? отходит от Джейсуса, заложив под него мельта-бомбу, после чего нажимает кнопку активации, Джейсус взрывается
++++запись сделана сервочерепом. На зписи фрагменты штурма крепости Ваасуса++++
Сюрприз, мудила! Думаешь, я не знал, что ты придёшь? смеётся, затем кричит Я РАЗОЧАРОВАН! Я так на тебя надеялся, Джейсус! Такой, бля, потенциал! И вот ты здесь, заперт в жизненных рамках, как сранная крыса! И дело в том, что я тебя сюда не тащил. ТЫ припёрся сюда по собственной воле! Вот что Император с вами делает — превращает вас в говнюков, крыс... а мне приходится избавляться от грызунов. Но! вздыхает Для этого и нужны братья, да?
Сюрприз, мудила! Думаешь, я не знал, что ты придёшь? смеётся, затем кричит Я РАЗОЧАРОВАН! Я так на тебя надеялся, Джейсус! Такой, бля, потенциал! И вот ты здесь, заперт в жизненных рамках, как сранная крыса! И дело в том, что я тебя сюда не тащил. ТЫ припёрся сюда по собственной воле! Вот что Император с вами делает — превращает вас в говнюков, крыс... а мне приходится избавляться от грызунов. Но! вздыхает Для этого и нужны братья, да?
++++фрагмент штурма крепости Ваасуса++++
Плачу десятку черепов первому, кто принесёт мне геносемя Джейсуса Броди! Ох,Джейсус, Джейсус, Джейсус! Ты пришёл завалить меня в МОЕЙ ЖЕ крепости из-за трупа, из-за Императора! А за родного брата и пальцем не пошевелил! Крыса ты продажная! Скотина, блять! Ничё, братан, не волнуйся. Я орден тоже не люблю. Когда увидимся — ладно? — когда увидимся... скажи мне «спасибо»! Ведь я освобожу твою сранную душу! Твою отравленную ядом душу, УБЛЮДОК ТЫ БОЛЬНОЙ! Джейсус, посмотри на себя. ПОСМОТРИ НА СЕБЯ! Тупой, блять, белый дредноут. Ты пришёл сюда, в мой сраный орден, и решил, что ты, блять, астартес? Думаешь, ты знаешь, ЧТО ТАКОЕ УБИВАТЬ?
Плачу десятку черепов первому, кто принесёт мне геносемя Джейсуса Броди! Ох,Джейсус, Джейсус, Джейсус! Ты пришёл завалить меня в МОЕЙ ЖЕ крепости из-за трупа, из-за Императора! А за родного брата и пальцем не пошевелил! Крыса ты продажная! Скотина, блять! Ничё, братан, не волнуйся. Я орден тоже не люблю. Когда увидимся — ладно? — когда увидимся... скажи мне «спасибо»! Ведь я освобожу твою сранную душу! Твою отравленную ядом душу, УБЛЮДОК ТЫ БОЛЬНОЙ! Джейсус, посмотри на себя. ПОСМОТРИ НА СЕБЯ! Тупой, блять, белый дредноут. Ты пришёл сюда, в мой сраный орден, и решил, что ты, блять, астартес? Думаешь, ты знаешь, ЧТО ТАКОЕ УБИВАТЬ?
++++фрагмент смерти Ваасуса++++
нервно смеётся Как тебе в моем ордене, а? А? продолжает смеяться, плавно двигается из стороны в сторону Он хочет сделать тебя астартес? выставляет правую руку вперёд Ты облажался, Джейсус. Давай, сжимай. Джейсон неуверенно поднимает силовую клешню, «Ваасус» моментально хватает дредноута за клешню, направляет ек себе в голову Давай, паскуда... кричит Сжимай! Разорви меня! встаёт на колени СЖИМАЙ! ПОКОНЧИ С ЭТИМИ МУКАМИ! Джейсус давит «Ваасуса» клешней, тот погибает
нервно смеётся Как тебе в моем ордене, а? А? продолжает смеяться, плавно двигается из стороны в сторону Он хочет сделать тебя астартес? выставляет правую руку вперёд Ты облажался, Джейсус. Давай, сжимай. Джейсон неуверенно поднимает силовую клешню, «Ваасус» моментально хватает дредноута за клешню, направляет ек себе в голову Давай, паскуда... кричит Сжимай! Разорви меня! встаёт на колени СЖИМАЙ! ПОКОНЧИ С ЭТИМИ МУКАМИ! Джейсус давит «Ваасуса» клешней, тот погибает
>>688731
Так а босс то проспался?
Так а босс то проспался?
Ересь гория, краткое содержание:
мы космодесы, мы воеват! и вот так и вот так! я лоргар, меня батя наказал за то что я батины указы не выполняю, пойду к богам хаоса. я фулгрим, я нашел говномеч, он меня скораптил нахуй потому что я красавчик. я хорус, меня уебашил мечом одержимый нурглитом культист, я посмотрел мультики, в которых сказали что батя плохой, я скораптился. я магнус, я насрал императору на золотой трон, он послал волков они мне планету засрали, я сьебал и скорраптился. я пепераба, надо мной смеялся дорн, я скорраптился. я керз, я шизоид и я скорраптился. я ангрон, у меня в башке гвозди, и велком ту jackass. я морти, и я скорраптился просто так. я альфарий и я скорраптился от мультиков ксеносов, где показано что чтобы хаос проиграл он должен выиграть.
мы космодесы, мы воеват! и вот так и вот так! я лоргар, меня батя наказал за то что я батины указы не выполняю, пойду к богам хаоса. я фулгрим, я нашел говномеч, он меня скораптил нахуй потому что я красавчик. я хорус, меня уебашил мечом одержимый нурглитом культист, я посмотрел мультики, в которых сказали что батя плохой, я скораптился. я магнус, я насрал императору на золотой трон, он послал волков они мне планету засрали, я сьебал и скорраптился. я пепераба, надо мной смеялся дорн, я скорраптился. я керз, я шизоид и я скорраптился. я ангрон, у меня в башке гвозди, и велком ту jackass. я морти, и я скорраптился просто так. я альфарий и я скорраптился от мультиков ксеносов, где показано что чтобы хаос проиграл он должен выиграть.
![Then+how+did+the+iron+warriors+lose+their+right+to+86973470[...].jpg](https://2ch.hk//wh/src/540630/15029761519291.jpg)
>>697318
Нихуя, он не простил, как и Ангрон свое освобождение с Барбаруса с незаконченной войной.
Ты не понял сути Лоргара Аврелиана - "Мы пойдем искать себе богов, потому что нельзя без богов и мы будем поклонятся им, ибо они боги и заслуживают поклонения, потому что боги"
Я ебнулся на совершенстве и фаллометрии. Я не коррептился, я проебался с демоном. И только опосля скорраптился.
Я Хорус Луперкаль и я ебнулся, потому что ЧСВшная лалка. И вообще это все Эреб подстроил.
Волков по пути перехватил Хорус, скорректировал указ Императора
Ибо приходы, как у Лоргара, а Эреба с Кор Фаэроном нет, некому довериться, излить душу-то.
> я морти, и я скорраптился просто так
Нихуя, он не простил, как и Ангрон свое освобождение с Барбаруса с незаконченной войной.
> я лоргар, меня батя наказал за то что я батины указы не выполняю, пойду к богам хаоса.
Ты не понял сути Лоргара Аврелиана - "Мы пойдем искать себе богов, потому что нельзя без богов и мы будем поклонятся им, ибо они боги и заслуживают поклонения, потому что боги"
> я фулгрим, я нашел говномеч
Я ебнулся на совершенстве и фаллометрии. Я не коррептился, я проебался с демоном. И только опосля скорраптился.
> я хорус, меня уебашил мечом одержимый нурглитом культист
Я Хорус Луперкаль и я ебнулся, потому что ЧСВшная лалка. И вообще это все Эреб подстроил.
> Я Магнус, янепредавал!11 Я только знаний хотел, знаний-то покушать! Вот в Тизке-то было всё...
> я насрал императору на золотой трон, он послал волков они мне планету засрали
Волков по пути перехватил Хорус, скорректировал указ Императора
> я керз, я шизоид и я скорраптился
Ибо приходы, как у Лоргара, а Эреба с Кор Фаэроном нет, некому довериться, излить душу-то.
>>697328
У Лоргара тоже были мультики в голове, от которых охуеть можно? Почему он тогда не ебанулся как Керз ?
>Ибо приходы, как у Лоргара
У Лоргара тоже были мультики в голове, от которых охуеть можно? Почему он тогда не ебанулся как Керз ?
2,2 Мб, 2560x2824>>697338
Я же тебе сказал - его взял в оборот приемный отец - Кор Фаэрон, верховный жрец Колхиды и сказал, что это нормально, у мучеников всегда так. До приезда Императора Лоргар спать-то толком не мог - просыпался в обосраной кровати.
Я же тебе сказал - его взял в оборот приемный отец - Кор Фаэрон, верховный жрец Колхиды и сказал, что это нормально, у мучеников всегда так. До приезда Императора Лоргар спать-то толком не мог - просыпался в обосраной кровати.
>>697328
Мортариону решили изменить его лор. Теперь он был к Хорусу примкнул не потому, что "Отец забрал лавры победы себе", а из ненависти к псайкерству, мол, отец тут на псайкерство полагается, а оно зло и запрещено. Не зря же он был главным обвинителем на Никейском суде
Во всем виноват этот дегенерат Русс. Там, бтв, сам Вальдор сказал Руссу "давай уточним у Императора этот приказ", но этому сыну блохастой шлюхи похуй абсолютно, главное чтобы КРОВЬКИШКИ на Просперо были
Мортариону решили изменить его лор. Теперь он был к Хорусу примкнул не потому, что "Отец забрал лавры победы себе", а из ненависти к псайкерству, мол, отец тут на псайкерство полагается, а оно зло и запрещено. Не зря же он был главным обвинителем на Никейском суде
>Волков по пути перехватил Хорус, скорректировал указ Императора
Во всем виноват этот дегенерат Русс. Там, бтв, сам Вальдор сказал Руссу "давай уточним у Императора этот приказ", но этому сыну блохастой шлюхи похуй абсолютно, главное чтобы КРОВЬКИШКИ на Просперо были
>>697318
Тащемта шизоидность - акцентуация характера, а не диагноз. Он биполярником явным был, этим и объясняется "щас пижжу и превозмогаю - фаза сменилась - пиздят меня". Уж кого-кого, а братьев по диагнозу сразу чую.
Говорил и еще раз скажу: был бы в Империуме толковый психтер, спецом натасканный на сверхлюдей - многих проблем можно было бы избежать.
Тащемта шизоидность - акцентуация характера, а не диагноз. Он биполярником явным был, этим и объясняется "щас пижжу и превозмогаю - фаза сменилась - пиздят меня". Уж кого-кого, а братьев по диагнозу сразу чую.
Говорил и еще раз скажу: был бы в Империуме толковый психтер, спецом натасканный на сверхлюдей - многих проблем можно было бы избежать.
>>697688
Просто ты имперофоб!
Просто ты имперофоб!
>>671547
Заходят в винно-водочный магазин Русс, Фулгрим и Дорн. Русс пьет-пьет-пьет, никак не напьется и ругается:
- А еще выпивка называется! Вода, а не выпивка!
Фулгрим взял бутылку вина, сел, пьет как человек и усмехается над варваром-Руссом.
Дорн взял бутылку, сел и покаялся за вымирание динозавров.
Заходят в винно-водочный магазин Русс, Фулгрим и Дорн. Русс пьет-пьет-пьет, никак не напьется и ругается:
- А еще выпивка называется! Вода, а не выпивка!
Фулгрим взял бутылку вина, сел, пьет как человек и усмехается над варваром-Руссом.
Дорн взял бутылку, сел и покаялся за вымирание динозавров.
>>697936
Идет дорн по Терре. Заходит в кабинет, а тас кустодий за столом, а перед столом стул, а на столе бутылка. И кустодий ему говорит:"берите бутылку и садитесь". Дорн взял бутылку и... Сел.
Идет дорн по Терре. Заходит в кабинет, а тас кустодий за столом, а перед столом стул, а на столе бутылка. И кустодий ему говорит:"берите бутылку и садитесь". Дорн взял бутылку и... Сел.
Не сплетаемся в объятьях братских. Крепкие руки крепкие тела останавливают. Надеваем маски аспектные. Молча надеваем, по-мужски, без бабских нежностей. Поклонами друг друга распаляем и приветствуем. Стражи между нами суетятся с контейнерами психокостными, смазкой полными. Зачерпываем смазки густой, ароматной, мажем себе оружие. Снуют бессловесные стражи аки тени, ибо не светится у них ничего.
— Кроваворукий Кхейн! — восклицает Азурмен.
— Рана Дандра! — восклицаем мы.
Встает Рука Азуриана первым. Приближает к себе Слаанеш. Пытается вставить Слаанеш в Лордову броню клешню свой. Убирает руки поганые от себя Азурмен, скалит в темноте зубы белые. Хватает Ту-Что-Жаждет за горло Карандрас, бьёт ей силовой клешнёй по ебалу. Ухает Слаанеш утробно. Далее Фуэган Огненным Топором своим заправляет, Мауган Ра — Маугетаром, Джейн Зар — Джайнас Мором, а уж потом и мой черед настал. Пикирую Голодной Суке на плечи, хуярю Сверкающим Клинком промеж рог. Тверда голова у Слаанеш. Вгоняю меч ему по самую рукоятку. Слаанеш даже не крякает: привык, бог хаоса коренной. Обхватываю его покрепче, прижимаю к себе, щекочу крыльями. А уж дальше сам Азурмен пристраивается. Чую душу его брата в Мече Азуры. Увесист он — без толчка не влезет. Торкается Азурмен, вгоняет в Суку толстоголовый меч свой. До самых кишок достает махина его, стон нутряной из Слаанеш выжимая. Стонет в ухо мне, клешнями меня обхватывает. Не вижу того, кто дальше пиздит, но по кряхтению разумею — клинок достойный. Ну, да и нет среди нас недостойных — всем Ваул клинки обновил, укрепил, обустроил. Есть чем Ту-Что-Жаждет наказать. Собирается, сопрягается гусеница аспектная. Ухают и кряхтят позади меня. Слышу, экзархи пристраиваются. Так у Азурмена заведено. И слава Кхейну…
По вскрикам и бормотанию чую — экзархов черед пришел. Подбадривает Азурмен их:
— Не робей, зелень!
Стараются молодые, пиздят Суку ногами. Помогают им провидцы Ультве, направляют, поддерживают. Вот предпоследний молодой вскрикнул, последний крякнул — и разбито ебало Слаанеш. Сдыхает. Замираем.
— Кхейн! — кричит Рука Азуриана.
— Рана Дандра! — гремим в ответ.
Умирает Азурмен. И за ним, за Рукой Азуриана умираем все мы. Помирает последним Фуэган, пытается надрачивать Огненную Пику свою, но нет, сдохла Голодная Сука, а вслед за ней и мы с Фуэганом. Обрёл свой конец Танец Без Конца, но некому более танцевать его...
— Кроваворукий Кхейн! — восклицает Азурмен.
— Рана Дандра! — восклицаем мы.
Встает Рука Азуриана первым. Приближает к себе Слаанеш. Пытается вставить Слаанеш в Лордову броню клешню свой. Убирает руки поганые от себя Азурмен, скалит в темноте зубы белые. Хватает Ту-Что-Жаждет за горло Карандрас, бьёт ей силовой клешнёй по ебалу. Ухает Слаанеш утробно. Далее Фуэган Огненным Топором своим заправляет, Мауган Ра — Маугетаром, Джейн Зар — Джайнас Мором, а уж потом и мой черед настал. Пикирую Голодной Суке на плечи, хуярю Сверкающим Клинком промеж рог. Тверда голова у Слаанеш. Вгоняю меч ему по самую рукоятку. Слаанеш даже не крякает: привык, бог хаоса коренной. Обхватываю его покрепче, прижимаю к себе, щекочу крыльями. А уж дальше сам Азурмен пристраивается. Чую душу его брата в Мече Азуры. Увесист он — без толчка не влезет. Торкается Азурмен, вгоняет в Суку толстоголовый меч свой. До самых кишок достает махина его, стон нутряной из Слаанеш выжимая. Стонет в ухо мне, клешнями меня обхватывает. Не вижу того, кто дальше пиздит, но по кряхтению разумею — клинок достойный. Ну, да и нет среди нас недостойных — всем Ваул клинки обновил, укрепил, обустроил. Есть чем Ту-Что-Жаждет наказать. Собирается, сопрягается гусеница аспектная. Ухают и кряхтят позади меня. Слышу, экзархи пристраиваются. Так у Азурмена заведено. И слава Кхейну…
По вскрикам и бормотанию чую — экзархов черед пришел. Подбадривает Азурмен их:
— Не робей, зелень!
Стараются молодые, пиздят Суку ногами. Помогают им провидцы Ультве, направляют, поддерживают. Вот предпоследний молодой вскрикнул, последний крякнул — и разбито ебало Слаанеш. Сдыхает. Замираем.
— Кхейн! — кричит Рука Азуриана.
— Рана Дандра! — гремим в ответ.
Умирает Азурмен. И за ним, за Рукой Азуриана умираем все мы. Помирает последним Фуэган, пытается надрачивать Огненную Пику свою, но нет, сдохла Голодная Сука, а вслед за ней и мы с Фуэганом. Обрёл свой конец Танец Без Конца, но некому более танцевать его...
Не сплетаемся в объятьях братских. Крепкие руки крепкие тела останавливают. Надеваем маски аспектные. Молча надеваем, по-мужски, без бабских нежностей. Поклонами друг друга распаляем и приветствуем. Стражи между нами суетятся с контейнерами психокостными, смазкой полными. Зачерпываем смазки густой, ароматной, мажем себе оружие. Снуют бессловесные стражи аки тени, ибо не светится у них ничего.
— Кроваворукий Кхейн! — восклицает Азурмен.
— Рана Дандра! — восклицаем мы.
Встает Рука Азуриана первым. Приближает к себе Слаанеш. Пытается вставить Слаанеш в Лордову броню клешню свой. Убирает руки поганые от себя Азурмен, скалит в темноте зубы белые. Хватает Ту-Что-Жаждет за горло Карандрас, бьёт ей силовой клешнёй по ебалу. Ухает Слаанеш утробно. Далее Фуэган Огненным Топором своим заправляет, Мауган Ра — Маугетаром, Джейн Зар — Джайнас Мором, а уж потом и мой черед настал. Пикирую Голодной Суке на плечи, хуярю Сверкающим Клинком промеж рог. Тверда голова у Слаанеш. Вгоняю меч ему по самую рукоятку. Слаанеш даже не крякает: привык, бог хаоса коренной. Обхватываю его покрепче, прижимаю к себе, щекочу крыльями. А уж дальше сам Азурмен пристраивается. Чую душу его брата в Мече Азуры. Увесист он — без толчка не влезет. Торкается Азурмен, вгоняет в Суку толстоголовый меч свой. До самых кишок достает махина его, стон нутряной из Слаанеш выжимая. Стонет в ухо мне, клешнями меня обхватывает. Не вижу того, кто дальше пиздит, но по кряхтению разумею — клинок достойный. Ну, да и нет среди нас недостойных — всем Ваул клинки обновил, укрепил, обустроил. Есть чем Ту-Что-Жаждет наказать. Собирается, сопрягается гусеница аспектная. Ухают и кряхтят позади меня. Слышу, экзархи пристраиваются. Так у Азурмена заведено. И слава Кхейну…
По вскрикам и бормотанию чую — экзархов черед пришел. Подбадривает Азурмен их:
— Не робей, зелень!
Стараются молодые, пиздят Суку ногами. Помогают им провидцы Ультве, направляют, поддерживают. Вот предпоследний молодой вскрикнул, последний крякнул — и разбито ебало Слаанеш. Сдыхает. Замираем.
— Кхейн! — кричит Рука Азуриана.
— Рана Дандра! — гремим в ответ.
Умирает Азурмен. И за ним, за Рукой Азуриана умираем все мы. Помирает последним Фуэган, пытается надрачивать Огненную Пику свою, но нет, сдохла Голодная Сука, а вслед за ней и мы с Фуэганом. Обрёл свой конец Танец Без Конца, но некому более танцевать его...
— Кроваворукий Кхейн! — восклицает Азурмен.
— Рана Дандра! — восклицаем мы.
Встает Рука Азуриана первым. Приближает к себе Слаанеш. Пытается вставить Слаанеш в Лордову броню клешню свой. Убирает руки поганые от себя Азурмен, скалит в темноте зубы белые. Хватает Ту-Что-Жаждет за горло Карандрас, бьёт ей силовой клешнёй по ебалу. Ухает Слаанеш утробно. Далее Фуэган Огненным Топором своим заправляет, Мауган Ра — Маугетаром, Джейн Зар — Джайнас Мором, а уж потом и мой черед настал. Пикирую Голодной Суке на плечи, хуярю Сверкающим Клинком промеж рог. Тверда голова у Слаанеш. Вгоняю меч ему по самую рукоятку. Слаанеш даже не крякает: привык, бог хаоса коренной. Обхватываю его покрепче, прижимаю к себе, щекочу крыльями. А уж дальше сам Азурмен пристраивается. Чую душу его брата в Мече Азуры. Увесист он — без толчка не влезет. Торкается Азурмен, вгоняет в Суку толстоголовый меч свой. До самых кишок достает махина его, стон нутряной из Слаанеш выжимая. Стонет в ухо мне, клешнями меня обхватывает. Не вижу того, кто дальше пиздит, но по кряхтению разумею — клинок достойный. Ну, да и нет среди нас недостойных — всем Ваул клинки обновил, укрепил, обустроил. Есть чем Ту-Что-Жаждет наказать. Собирается, сопрягается гусеница аспектная. Ухают и кряхтят позади меня. Слышу, экзархи пристраиваются. Так у Азурмена заведено. И слава Кхейну…
По вскрикам и бормотанию чую — экзархов черед пришел. Подбадривает Азурмен их:
— Не робей, зелень!
Стараются молодые, пиздят Суку ногами. Помогают им провидцы Ультве, направляют, поддерживают. Вот предпоследний молодой вскрикнул, последний крякнул — и разбито ебало Слаанеш. Сдыхает. Замираем.
— Кхейн! — кричит Рука Азуриана.
— Рана Дандра! — гремим в ответ.
Умирает Азурмен. И за ним, за Рукой Азуриана умираем все мы. Помирает последним Фуэган, пытается надрачивать Огненную Пику свою, но нет, сдохла Голодная Сука, а вслед за ней и мы с Фуэганом. Обрёл свой конец Танец Без Конца, но некому более танцевать его...
.. - Все равно не позволю есть, пока не заложите. Селестина, примите майонез у Леман Русса.
- Как это так "примите"? - расстроился Леман Русс, - я сейчас заложу.
Левой рукой он заслонил блюдо от Селестины, а правой запихнул салфетку за воротник и стал похож на клиента в парикмахерской.
- И вилкой, пожалуйста, - добавил Малкадор.
Леман Русс длинно вздохнул и стал ловить куски кракена в густом соусе.
- Я еще водочки выпью? - заявил он вопросительно.
- А не будет ли вам? - осведомился Малкадор, - вы последнее время слишком налегаете на водку.
- Вам жалко? - осведомился Леман Русс и глянул исподлобья.
- Глупости говорите... - вмешался суровый Император, но Малкадор его перебил.
- Не беспокойтесь, Император, я сам. Вы, Леман Русс, чепуху говорите и возмутительнее всего то, что говорите ее безапелляционно и уверенно. Водки мне, конечно, не жаль, тем более, что она не моя, а Императора. Просто - это вредно. Это - раз, а второе - вы и без водки держите себя неприлично.
Малкадор указал на заклеенный буфет.
- Селестинуша, дайте мне, пожалуйста, еще рыбы, - произнес Император.
Леман Русс тем временем потянулся к графинчику и, покосившись на Малкадора, налил рюмочку.
- И другим надо предложить, - сказал Малкадор, - и так: сперва Императору, затем мне, а в заключение себе.
Леман Русский рот тронула едва заметная сатирическая улыбка, и он разлил водку по рюмкам.
- Вот все у вас как на параде, заговорил он, - салфетку - туда, галстук - сюда, да "извините", да "пожалуйста-мерси", а так, чтобы по-настоящему, - это нет. Мучаете сами себя, как в эру раздора.
- А как это "по-настоящему"? - позвольте осведомиться.
Леман Русс на это ничего не ответил Императору, а поднял руку и признес:
- Ну, желаю, чтобы все...
- И вам так же, - с некоторой иронией отозвался Малкадор...
- Как это так "примите"? - расстроился Леман Русс, - я сейчас заложу.
Левой рукой он заслонил блюдо от Селестины, а правой запихнул салфетку за воротник и стал похож на клиента в парикмахерской.
- И вилкой, пожалуйста, - добавил Малкадор.
Леман Русс длинно вздохнул и стал ловить куски кракена в густом соусе.
- Я еще водочки выпью? - заявил он вопросительно.
- А не будет ли вам? - осведомился Малкадор, - вы последнее время слишком налегаете на водку.
- Вам жалко? - осведомился Леман Русс и глянул исподлобья.
- Глупости говорите... - вмешался суровый Император, но Малкадор его перебил.
- Не беспокойтесь, Император, я сам. Вы, Леман Русс, чепуху говорите и возмутительнее всего то, что говорите ее безапелляционно и уверенно. Водки мне, конечно, не жаль, тем более, что она не моя, а Императора. Просто - это вредно. Это - раз, а второе - вы и без водки держите себя неприлично.
Малкадор указал на заклеенный буфет.
- Селестинуша, дайте мне, пожалуйста, еще рыбы, - произнес Император.
Леман Русс тем временем потянулся к графинчику и, покосившись на Малкадора, налил рюмочку.
- И другим надо предложить, - сказал Малкадор, - и так: сперва Императору, затем мне, а в заключение себе.
Леман Русский рот тронула едва заметная сатирическая улыбка, и он разлил водку по рюмкам.
- Вот все у вас как на параде, заговорил он, - салфетку - туда, галстук - сюда, да "извините", да "пожалуйста-мерси", а так, чтобы по-настоящему, - это нет. Мучаете сами себя, как в эру раздора.
- А как это "по-настоящему"? - позвольте осведомиться.
Леман Русс на это ничего не ответил Императору, а поднял руку и признес:
- Ну, желаю, чтобы все...
- И вам так же, - с некоторой иронией отозвался Малкадор...
.. - Все равно не позволю есть, пока не заложите. Селестина, примите майонез у Леман Русса.
- Как это так "примите"? - расстроился Леман Русс, - я сейчас заложу.
Левой рукой он заслонил блюдо от Селестины, а правой запихнул салфетку за воротник и стал похож на клиента в парикмахерской.
- И вилкой, пожалуйста, - добавил Малкадор.
Леман Русс длинно вздохнул и стал ловить куски кракена в густом соусе.
- Я еще водочки выпью? - заявил он вопросительно.
- А не будет ли вам? - осведомился Малкадор, - вы последнее время слишком налегаете на водку.
- Вам жалко? - осведомился Леман Русс и глянул исподлобья.
- Глупости говорите... - вмешался суровый Император, но Малкадор его перебил.
- Не беспокойтесь, Император, я сам. Вы, Леман Русс, чепуху говорите и возмутительнее всего то, что говорите ее безапелляционно и уверенно. Водки мне, конечно, не жаль, тем более, что она не моя, а Императора. Просто - это вредно. Это - раз, а второе - вы и без водки держите себя неприлично.
Малкадор указал на заклеенный буфет.
- Селестинуша, дайте мне, пожалуйста, еще рыбы, - произнес Император.
Леман Русс тем временем потянулся к графинчику и, покосившись на Малкадора, налил рюмочку.
- И другим надо предложить, - сказал Малкадор, - и так: сперва Императору, затем мне, а в заключение себе.
Леман Русский рот тронула едва заметная сатирическая улыбка, и он разлил водку по рюмкам.
- Вот все у вас как на параде, заговорил он, - салфетку - туда, галстук - сюда, да "извините", да "пожалуйста-мерси", а так, чтобы по-настоящему, - это нет. Мучаете сами себя, как в эру раздора.
- А как это "по-настоящему"? - позвольте осведомиться.
Леман Русс на это ничего не ответил Императору, а поднял руку и признес:
- Ну, желаю, чтобы все...
- И вам так же, - с некоторой иронией отозвался Малкадор...
- Как это так "примите"? - расстроился Леман Русс, - я сейчас заложу.
Левой рукой он заслонил блюдо от Селестины, а правой запихнул салфетку за воротник и стал похож на клиента в парикмахерской.
- И вилкой, пожалуйста, - добавил Малкадор.
Леман Русс длинно вздохнул и стал ловить куски кракена в густом соусе.
- Я еще водочки выпью? - заявил он вопросительно.
- А не будет ли вам? - осведомился Малкадор, - вы последнее время слишком налегаете на водку.
- Вам жалко? - осведомился Леман Русс и глянул исподлобья.
- Глупости говорите... - вмешался суровый Император, но Малкадор его перебил.
- Не беспокойтесь, Император, я сам. Вы, Леман Русс, чепуху говорите и возмутительнее всего то, что говорите ее безапелляционно и уверенно. Водки мне, конечно, не жаль, тем более, что она не моя, а Императора. Просто - это вредно. Это - раз, а второе - вы и без водки держите себя неприлично.
Малкадор указал на заклеенный буфет.
- Селестинуша, дайте мне, пожалуйста, еще рыбы, - произнес Император.
Леман Русс тем временем потянулся к графинчику и, покосившись на Малкадора, налил рюмочку.
- И другим надо предложить, - сказал Малкадор, - и так: сперва Императору, затем мне, а в заключение себе.
Леман Русский рот тронула едва заметная сатирическая улыбка, и он разлил водку по рюмкам.
- Вот все у вас как на параде, заговорил он, - салфетку - туда, галстук - сюда, да "извините", да "пожалуйста-мерси", а так, чтобы по-настоящему, - это нет. Мучаете сами себя, как в эру раздора.
- А как это "по-настоящему"? - позвольте осведомиться.
Леман Русс на это ничего не ответил Императору, а поднял руку и признес:
- Ну, желаю, чтобы все...
- И вам так же, - с некоторой иронией отозвался Малкадор...
>>698534
Рот Леман Русса, неуч.
Рот Леман Русса, неуч.
"Надо успеть предупредить! Надо успеть! Надо!..."
Магнус пиздюхал по варпу со скоростью демонического паровоза.
"Надо пердуперд... Ну что за хуйня в голову лезет? Перду... Пирда... Пидор." - промелькнуло в голове Магнуса. Вспомнилось, как приемный отец ему говорил в детстве, что главное, чтобы пидаром не назвали! А то стоит один раз, чтоб назвали, и все. И Магнус старался. Для начала выковырял себе глаз. Ну, думал, пусть одноглазым зовут, про пидора и не подумают. Потом, когда встретился с Императором и получил легион, то стал зваться Алым Королем (пришлось долго намекать, и даже Аримана подкупить, чтобы он между делом среди легионеров кликуху продвигал...
"Надо успеть предупредить Императора! Успеть! Император! Стоп! А почему Императора зовут Император? Почему, собссно, Император?" Промелькнула мысль о своих попытках избежать "пидора". "Странно, надо будет спросить!"
Перед глазами возникла какая-то паутина, загораживающая Астрономикон. "Красивая - подумал Магнус - если бы я так не спешил, можно было бы аккуратно собрать и Императору подарить. Хм... Император. Странно все это." Магнус со всей дури ебнулся в паутину, разорвал ее в клочья и, неожиданно для себя ввалился в невъебенный зал, в котором почему-то происходил ад и израиль одновременно. Искрилась проводка, взрывались емкости, бегали людишки, а посреди всего этого пиздеца на золотой хуйне восседал сам Император.
Оглядевшись, Магнус почуял неладное. Опять перевел взгляд на Императора, и, встретившись с ним взглядом, понял, что сделал что-то не то. "Предупредить - вспомнил он, открыл рот и неожиданно для себя спросил - Батя, а чо у тебя имя такое странное: Император?" Император встал, обвел взглядом творящийся вокруг пиздец и сквозь зубы процедил: "Ну ты и пидор!"
Магнус закрыл глаза. "Началось" - подумалось ему...
Магнус пиздюхал по варпу со скоростью демонического паровоза.
"Надо пердуперд... Ну что за хуйня в голову лезет? Перду... Пирда... Пидор." - промелькнуло в голове Магнуса. Вспомнилось, как приемный отец ему говорил в детстве, что главное, чтобы пидаром не назвали! А то стоит один раз, чтоб назвали, и все. И Магнус старался. Для начала выковырял себе глаз. Ну, думал, пусть одноглазым зовут, про пидора и не подумают. Потом, когда встретился с Императором и получил легион, то стал зваться Алым Королем (пришлось долго намекать, и даже Аримана подкупить, чтобы он между делом среди легионеров кликуху продвигал...
"Надо успеть предупредить Императора! Успеть! Император! Стоп! А почему Императора зовут Император? Почему, собссно, Император?" Промелькнула мысль о своих попытках избежать "пидора". "Странно, надо будет спросить!"
Перед глазами возникла какая-то паутина, загораживающая Астрономикон. "Красивая - подумал Магнус - если бы я так не спешил, можно было бы аккуратно собрать и Императору подарить. Хм... Император. Странно все это." Магнус со всей дури ебнулся в паутину, разорвал ее в клочья и, неожиданно для себя ввалился в невъебенный зал, в котором почему-то происходил ад и израиль одновременно. Искрилась проводка, взрывались емкости, бегали людишки, а посреди всего этого пиздеца на золотой хуйне восседал сам Император.
Оглядевшись, Магнус почуял неладное. Опять перевел взгляд на Императора, и, встретившись с ним взглядом, понял, что сделал что-то не то. "Предупредить - вспомнил он, открыл рот и неожиданно для себя спросил - Батя, а чо у тебя имя такое странное: Император?" Император встал, обвел взглядом творящийся вокруг пиздец и сквозь зубы процедил: "Ну ты и пидор!"
Магнус закрыл глаза. "Началось" - подумалось ему...
>>698534
Я бы всю книгу в таком виде перечитал
Я бы всю книгу в таком виде перечитал
Однажды Пертурабо спросил Льва Эль Джонсона, почему все Темные Ангелы носят хиджаб. Тогда Джонсон вынул из кармана две конфеты: одну в обертке, а другую без и сказал: "Выбирай". Пертурабо выбрал осадные орудия Льва и убежал с ними.
Воистину краткость - сестра таланта
Воистину краткость - сестра таланта
Легион желтых жоп, или Блаженство безумия
Жил-был вахачер один, домик имел и пеку,
Рогала Дорна любил, в койку просился к нему.
Он тогда продал свой дом, продал пекарню и кров,
И на все деньги купил целое море миньков.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Утром ты встанешь у окна: может, сошел ты с ума?
Как продолжение сна - площадь астартес полна.
Похолодеет душа: "Ну всё, пришел мне пиздец",
А под окном лично Дорн дрочит перчаткой конец.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Встреча была коротка - братьев увел санитар,
"Нехуй на людях ебстись!" - злобно сквозь зубы сказал.
Прожил вахачер один, много он бед перенёс,
И это всё потому, что звал он себя Конрад Кёрз.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Немного самоиронии. Давно песенки не переделывал
Жил-был вахачер один, домик имел и пеку,
Рогала Дорна любил, в койку просился к нему.
Он тогда продал свой дом, продал пекарню и кров,
И на все деньги купил целое море миньков.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Утром ты встанешь у окна: может, сошел ты с ума?
Как продолжение сна - площадь астартес полна.
Похолодеет душа: "Ну всё, пришел мне пиздец",
А под окном лично Дорн дрочит перчаткой конец.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Встреча была коротка - братьев увел санитар,
"Нехуй на людях ебстись!" - злобно сквозь зубы сказал.
Прожил вахачер один, много он бед перенёс,
И это всё потому, что звал он себя Конрад Кёрз.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Немного самоиронии. Давно песенки не переделывал
Легион желтых жоп, или Блаженство безумия
Жил-был вахачер один, домик имел и пеку,
Рогала Дорна любил, в койку просился к нему.
Он тогда продал свой дом, продал пекарню и кров,
И на все деньги купил целое море миньков.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Утром ты встанешь у окна: может, сошел ты с ума?
Как продолжение сна - площадь астартес полна.
Похолодеет душа: "Ну всё, пришел мне пиздец",
А под окном лично Дорн дрочит перчаткой конец.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Встреча была коротка - братьев увел санитар,
"Нехуй на людях ебстись!" - злобно сквозь зубы сказал.
Прожил вахачер один, много он бед перенёс,
И это всё потому, что звал он себя Конрад Кёрз.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Немного самоиронии. Давно песенки не переделывал
Жил-был вахачер один, домик имел и пеку,
Рогала Дорна любил, в койку просился к нему.
Он тогда продал свой дом, продал пекарню и кров,
И на все деньги купил целое море миньков.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Утром ты встанешь у окна: может, сошел ты с ума?
Как продолжение сна - площадь астартес полна.
Похолодеет душа: "Ну всё, пришел мне пиздец",
А под окном лично Дорн дрочит перчаткой конец.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Встреча была коротка - братьев увел санитар,
"Нехуй на людях ебстись!" - злобно сквозь зубы сказал.
Прожил вахачер один, много он бед перенёс,
И это всё потому, что звал он себя Конрад Кёрз.
Легион, легион, легион желтых жоп
Из окна, из окна, из окна видишь сам.
Кто Кулак, кто Кулак, кто Кулак - и всерьёз,
Тот клеймо на заду предпочтёт рукам.
Немного самоиронии. Давно песенки не переделывал
Мне 180 лет и я Кровавый Ангел. Дело в том что мне очень нравятся люди моего же пола (На боевой барже я даже один раз переспал со своим капитаном (мы были сильно пьяны), а теперь мы ходим и отводим глаза. Осложняется все тем что почти все мои друзья из других орденов ненавидят наш Орден. Я делаю вид что они мне тоже противны (мы вместе с Волками даже один раз в 8 щщей избили КА тактичку). Но на самом деле я тоже Кровавый Ангел! Я не знаю что мне делать. Хочется найти парня и уехать с ним куда-нибудь в Сегментум Ультима... подальше из Баала...
Четвертая серия сериала "Их там нет": "Морт не колдун". Предыдущие: "На Фенрисе нет волков", "На Ноктюрне нет негров" и "Леман Русс не колдовал".
В процессе: "Имперские Кулаки не мазохисты", "Повелители Ночи и Пожиратели Миров не припадочные", "Кровавые Ангелы не геи, точно не геи, совсем не геи, МЫ НЕ ПИДОРЫ МРАЗЬ Я СКОЗАЛ РРРРЯЯЯЯЯ ЗАЧЕМ В РОТУ СМЕРТИ Я НОРМАЛЬНЫЙ АРРРЫЫРЫРЫЫ", "Коракс храбрый", "Жиллиман римлянин", "Тёмные Ангелы любят Падших",
"Император-хороший управдом", "Духи машины не ИИ".
- А когда выйдет "Магнус не предавал"?
- сразу после "Альфарий: предай меня, если сможешь"
В процессе: "Имперские Кулаки не мазохисты", "Повелители Ночи и Пожиратели Миров не припадочные", "Кровавые Ангелы не геи, точно не геи, совсем не геи, МЫ НЕ ПИДОРЫ МРАЗЬ Я СКОЗАЛ РРРРЯЯЯЯЯ ЗАЧЕМ В РОТУ СМЕРТИ Я НОРМАЛЬНЫЙ АРРРЫЫРЫРЫЫ", "Коракс храбрый", "Жиллиман римлянин", "Тёмные Ангелы любят Падших",
"Император-хороший управдом", "Духи машины не ИИ".
- А когда выйдет "Магнус не предавал"?
- сразу после "Альфарий: предай меня, если сможешь"
Десантный корабль несся к поверхности планеты под заградительным огнем. Пассажиров трясло внутри корабля, но они сохраняли спокойствие. Наконец судно тяжело опустилось на землю и пассажиры выбежали из него. Некоторые были сразу же сражены вражеским огнем. Выжившие рассыпались по укрытиям и открыли ответный огонь. Транспортное средство взлетело, что бы затем взорваться в воздухе через несколько секунд.
Солдаты высадились перед зданием, занятым вооруженным сбродом, который недавно поднял восстание на этой планете. Удивительно, но силы СПО не смогли организовать должного сопротивления и была вызванна гвардия.
Мой отряд попал под обстрел со второго этажа здания. Я тут же перевел огонь своей плазма-пушки на балкон второго этажа и приказал сделать тоже самое бойцу с мельтой. Через несколько секунд со врагом на балконе было покончено, как и с балконом и мы смогли сделать рывок в здание.
Мы зачищали третий этаж, когда пол подо мной обвалился и я рухнул на этаж ниже. Особых увечий я не получил и по этому приказал бойцам продвигаться дальше, я их нагоню.
Внезапно, дверь в конце коридора открылась и от туда высунулся ствол стаббера. Только моя реакция меня спасла. Выстрел из плазмапушки уничтожил всех в комнате. Я вбежал внутрь и ощутил вонь горелого мяса. Я продвигался выше.
Наконец я поднялся на этаж, где должен был встретиться с отрядом, но вместо отряда меня ждали трупы. Трупы моих бойцов и повстанцев. Все стены были залиты кровью и ...символами. Богохульными символами, от взгляда на которые становилось больно. Я побежал на вверх.
По пути я уничтожал культистов. Вот приоткрылась дверь и я на бегу выстрелил туда из плазма-ружья, стрелок с тяжелым стаббером получил выстрел из лаз пистолета в лицо, еще одному культисту я вогнал нож в грудь.
На предпоследнем этаже я увидел последнего моего бойца, который отстреливался от трех культистов, прячась за поворотом коридора. Я кинул осколочную гранату в спину культистам и сразу после взрыва выбежал с лаз-пистолетом. Почти сразу я налетел на еретика без половины черепа. Выстрел в лицо его упокоил. Больше выжевших не было, кроме моего бойца.
Стоя перед дверью на последний этаж мы перезаряжали оружие. Я выбиваю дверь и мы влетаем внутрь, растреливая все на пути. Нас не остановить. Внезапно мой напарник падает, я не переставая поливать врагов плазмой осматриваю его ранение. В бок. Я помогаю ему поднять и мы вместе преодолеваем расстояние до двери и выбиваем ее массой своих тел. Пуля попадает мне в плечо, но я как и любой человек вырасший на Заашквааре не обращаю внимания на подобную мелочь и продолжаю тащить товарища, теперь уже по крыше. На краю стоит челнок, а рядом фигура в сине-зеленой броне. Я выстрелил из пистолета, но промазал и закричал:
-Омегон!
Несколько пуль попало в меня, но я не останавливался
-Омегон!!!
А фигура развернулась и пошла в центр судна, трап закрылся и заревели двигатели
-ОМЕГОООООООООООООООООООООН!!!!
ТУ-ТУ-ТУ-ТУ-РУ-РУ ТУ-РУ-РУ ТУ-РУ-РУ-ТУ-РУ-РУ ТУ-ТУ-ТУ-ТУ-РУ-РУ ТУ-ТУ-ТУ ТУ-ТУ-ТУ КАБЫНЬК-КАБЫНЬК ТУ-РУ-РУ
А корабль покинул планету и летел-летел от нее, летел мимо миров, мимо звезд, летел все дальше и дальше...
ТУ-ТУ ТУ-ТУ-ТУ ТУ-ТУ-ТУ-ТУТУТУ КАБЫНЬК-КАБЫНЬК ТУРУРУ
Солдаты высадились перед зданием, занятым вооруженным сбродом, который недавно поднял восстание на этой планете. Удивительно, но силы СПО не смогли организовать должного сопротивления и была вызванна гвардия.
Мой отряд попал под обстрел со второго этажа здания. Я тут же перевел огонь своей плазма-пушки на балкон второго этажа и приказал сделать тоже самое бойцу с мельтой. Через несколько секунд со врагом на балконе было покончено, как и с балконом и мы смогли сделать рывок в здание.
Мы зачищали третий этаж, когда пол подо мной обвалился и я рухнул на этаж ниже. Особых увечий я не получил и по этому приказал бойцам продвигаться дальше, я их нагоню.
Внезапно, дверь в конце коридора открылась и от туда высунулся ствол стаббера. Только моя реакция меня спасла. Выстрел из плазмапушки уничтожил всех в комнате. Я вбежал внутрь и ощутил вонь горелого мяса. Я продвигался выше.
Наконец я поднялся на этаж, где должен был встретиться с отрядом, но вместо отряда меня ждали трупы. Трупы моих бойцов и повстанцев. Все стены были залиты кровью и ...символами. Богохульными символами, от взгляда на которые становилось больно. Я побежал на вверх.
По пути я уничтожал культистов. Вот приоткрылась дверь и я на бегу выстрелил туда из плазма-ружья, стрелок с тяжелым стаббером получил выстрел из лаз пистолета в лицо, еще одному культисту я вогнал нож в грудь.
На предпоследнем этаже я увидел последнего моего бойца, который отстреливался от трех культистов, прячась за поворотом коридора. Я кинул осколочную гранату в спину культистам и сразу после взрыва выбежал с лаз-пистолетом. Почти сразу я налетел на еретика без половины черепа. Выстрел в лицо его упокоил. Больше выжевших не было, кроме моего бойца.
Стоя перед дверью на последний этаж мы перезаряжали оружие. Я выбиваю дверь и мы влетаем внутрь, растреливая все на пути. Нас не остановить. Внезапно мой напарник падает, я не переставая поливать врагов плазмой осматриваю его ранение. В бок. Я помогаю ему поднять и мы вместе преодолеваем расстояние до двери и выбиваем ее массой своих тел. Пуля попадает мне в плечо, но я как и любой человек вырасший на Заашквааре не обращаю внимания на подобную мелочь и продолжаю тащить товарища, теперь уже по крыше. На краю стоит челнок, а рядом фигура в сине-зеленой броне. Я выстрелил из пистолета, но промазал и закричал:
-Омегон!
Несколько пуль попало в меня, но я не останавливался
-Омегон!!!
А фигура развернулась и пошла в центр судна, трап закрылся и заревели двигатели
-ОМЕГОООООООООООООООООООООН!!!!
ТУ-ТУ-ТУ-ТУ-РУ-РУ ТУ-РУ-РУ ТУ-РУ-РУ-ТУ-РУ-РУ ТУ-ТУ-ТУ-ТУ-РУ-РУ ТУ-ТУ-ТУ ТУ-ТУ-ТУ КАБЫНЬК-КАБЫНЬК ТУ-РУ-РУ
А корабль покинул планету и летел-летел от нее, летел мимо миров, мимо звезд, летел все дальше и дальше...
ТУ-ТУ ТУ-ТУ-ТУ ТУ-ТУ-ТУ-ТУТУТУ КАБЫНЬК-КАБЫНЬК ТУРУРУ
Десантный корабль несся к поверхности планеты под заградительным огнем. Пассажиров трясло внутри корабля, но они сохраняли спокойствие. Наконец судно тяжело опустилось на землю и пассажиры выбежали из него. Некоторые были сразу же сражены вражеским огнем. Выжившие рассыпались по укрытиям и открыли ответный огонь. Транспортное средство взлетело, что бы затем взорваться в воздухе через несколько секунд.
Солдаты высадились перед зданием, занятым вооруженным сбродом, который недавно поднял восстание на этой планете. Удивительно, но силы СПО не смогли организовать должного сопротивления и была вызванна гвардия.
Мой отряд попал под обстрел со второго этажа здания. Я тут же перевел огонь своей плазма-пушки на балкон второго этажа и приказал сделать тоже самое бойцу с мельтой. Через несколько секунд со врагом на балконе было покончено, как и с балконом и мы смогли сделать рывок в здание.
Мы зачищали третий этаж, когда пол подо мной обвалился и я рухнул на этаж ниже. Особых увечий я не получил и по этому приказал бойцам продвигаться дальше, я их нагоню.
Внезапно, дверь в конце коридора открылась и от туда высунулся ствол стаббера. Только моя реакция меня спасла. Выстрел из плазмапушки уничтожил всех в комнате. Я вбежал внутрь и ощутил вонь горелого мяса. Я продвигался выше.
Наконец я поднялся на этаж, где должен был встретиться с отрядом, но вместо отряда меня ждали трупы. Трупы моих бойцов и повстанцев. Все стены были залиты кровью и ...символами. Богохульными символами, от взгляда на которые становилось больно. Я побежал на вверх.
По пути я уничтожал культистов. Вот приоткрылась дверь и я на бегу выстрелил туда из плазма-ружья, стрелок с тяжелым стаббером получил выстрел из лаз пистолета в лицо, еще одному культисту я вогнал нож в грудь.
На предпоследнем этаже я увидел последнего моего бойца, который отстреливался от трех культистов, прячась за поворотом коридора. Я кинул осколочную гранату в спину культистам и сразу после взрыва выбежал с лаз-пистолетом. Почти сразу я налетел на еретика без половины черепа. Выстрел в лицо его упокоил. Больше выжевших не было, кроме моего бойца.
Стоя перед дверью на последний этаж мы перезаряжали оружие. Я выбиваю дверь и мы влетаем внутрь, растреливая все на пути. Нас не остановить. Внезапно мой напарник падает, я не переставая поливать врагов плазмой осматриваю его ранение. В бок. Я помогаю ему поднять и мы вместе преодолеваем расстояние до двери и выбиваем ее массой своих тел. Пуля попадает мне в плечо, но я как и любой человек вырасший на Заашквааре не обращаю внимания на подобную мелочь и продолжаю тащить товарища, теперь уже по крыше. На краю стоит челнок, а рядом фигура в сине-зеленой броне. Я выстрелил из пистолета, но промазал и закричал:
-Омегон!
Несколько пуль попало в меня, но я не останавливался
-Омегон!!!
А фигура развернулась и пошла в центр судна, трап закрылся и заревели двигатели
-ОМЕГОООООООООООООООООООООН!!!!
ТУ-ТУ-ТУ-ТУ-РУ-РУ ТУ-РУ-РУ ТУ-РУ-РУ-ТУ-РУ-РУ ТУ-ТУ-ТУ-ТУ-РУ-РУ ТУ-ТУ-ТУ ТУ-ТУ-ТУ КАБЫНЬК-КАБЫНЬК ТУ-РУ-РУ
А корабль покинул планету и летел-летел от нее, летел мимо миров, мимо звезд, летел все дальше и дальше...
ТУ-ТУ ТУ-ТУ-ТУ ТУ-ТУ-ТУ-ТУТУТУ КАБЫНЬК-КАБЫНЬК ТУРУРУ
Солдаты высадились перед зданием, занятым вооруженным сбродом, который недавно поднял восстание на этой планете. Удивительно, но силы СПО не смогли организовать должного сопротивления и была вызванна гвардия.
Мой отряд попал под обстрел со второго этажа здания. Я тут же перевел огонь своей плазма-пушки на балкон второго этажа и приказал сделать тоже самое бойцу с мельтой. Через несколько секунд со врагом на балконе было покончено, как и с балконом и мы смогли сделать рывок в здание.
Мы зачищали третий этаж, когда пол подо мной обвалился и я рухнул на этаж ниже. Особых увечий я не получил и по этому приказал бойцам продвигаться дальше, я их нагоню.
Внезапно, дверь в конце коридора открылась и от туда высунулся ствол стаббера. Только моя реакция меня спасла. Выстрел из плазмапушки уничтожил всех в комнате. Я вбежал внутрь и ощутил вонь горелого мяса. Я продвигался выше.
Наконец я поднялся на этаж, где должен был встретиться с отрядом, но вместо отряда меня ждали трупы. Трупы моих бойцов и повстанцев. Все стены были залиты кровью и ...символами. Богохульными символами, от взгляда на которые становилось больно. Я побежал на вверх.
По пути я уничтожал культистов. Вот приоткрылась дверь и я на бегу выстрелил туда из плазма-ружья, стрелок с тяжелым стаббером получил выстрел из лаз пистолета в лицо, еще одному культисту я вогнал нож в грудь.
На предпоследнем этаже я увидел последнего моего бойца, который отстреливался от трех культистов, прячась за поворотом коридора. Я кинул осколочную гранату в спину культистам и сразу после взрыва выбежал с лаз-пистолетом. Почти сразу я налетел на еретика без половины черепа. Выстрел в лицо его упокоил. Больше выжевших не было, кроме моего бойца.
Стоя перед дверью на последний этаж мы перезаряжали оружие. Я выбиваю дверь и мы влетаем внутрь, растреливая все на пути. Нас не остановить. Внезапно мой напарник падает, я не переставая поливать врагов плазмой осматриваю его ранение. В бок. Я помогаю ему поднять и мы вместе преодолеваем расстояние до двери и выбиваем ее массой своих тел. Пуля попадает мне в плечо, но я как и любой человек вырасший на Заашквааре не обращаю внимания на подобную мелочь и продолжаю тащить товарища, теперь уже по крыше. На краю стоит челнок, а рядом фигура в сине-зеленой броне. Я выстрелил из пистолета, но промазал и закричал:
-Омегон!
Несколько пуль попало в меня, но я не останавливался
-Омегон!!!
А фигура развернулась и пошла в центр судна, трап закрылся и заревели двигатели
-ОМЕГОООООООООООООООООООООН!!!!
ТУ-ТУ-ТУ-ТУ-РУ-РУ ТУ-РУ-РУ ТУ-РУ-РУ-ТУ-РУ-РУ ТУ-ТУ-ТУ-ТУ-РУ-РУ ТУ-ТУ-ТУ ТУ-ТУ-ТУ КАБЫНЬК-КАБЫНЬК ТУ-РУ-РУ
А корабль покинул планету и летел-летел от нее, летел мимо миров, мимо звезд, летел все дальше и дальше...
ТУ-ТУ ТУ-ТУ-ТУ ТУ-ТУ-ТУ-ТУТУТУ КАБЫНЬК-КАБЫНЬК ТУРУРУ
Из ролетреда
Горловое пение нарастало. Нестройный бой барабанов и визг струн взвивались вверх изломанным кадавром. Жрец вопил, размахивая дымящимся красным фиалом.
- Прими наш дар, Принц Наслаждений! Даруй нам своё благословение! Обрати свой взор на нас! - Крик хрипло вырывался из глотки жреца. Крепкий мужчина сорока лет с седыми волосами до плеч, резал свою покрытую белыми полосками шрамов грудь. Его глаза не моргая смотрели вверх, ища что-то в красной дымке. - Мы молим, Слаанеш! Снизойди до нас! Даруй каплю своего внимания!
Прикованная к каменному столу женщина извивалась, пытаясь вырваться из оков. Десятки рабочих пели, истязая себя, патрульные наслаждались представлением и дым от их лхо и обскуры смешивался с красным фиалом. Незаметно для себя, одурманенные патрульные один за другим перевели взгляд на него.
В сознании каждого из людей начал звучать шёпот, слов которого было не разобрать — его предназначение было служить фоном ритуалу. Жидкость в фиале забурлила, и дым плотным облаком окутал сначала жреца и жертву, а затем и всех вокруг. Его плотность нарастала, и вскоре люди не могли дышать. Они падали ниц, становились на колени или просто падали на пол без сознания. Голос жреца не переставал звучать разносясь по дыму и отдаваясь в телах зрителей.
Жертва закричала через минуту и шесть секунд. Её крик, ещё зарождаясь, перебил хрип жреца, захлёбывающегося в собственной крови разодранного горла. Шёпот в сознании людей, зародившийся по ту сторону реальности вторил крику женщины. Женщина начала затихать, а потусторонний голос набирал свою силу. К тому моменту, когда жертва испустила последний хрип, вопль из-за вуали достиг своего пика. С сырым треском разламывающихся рёбер, грудь женщины распорола клешня. Плоть женщины тянулась к ней. Демон сплетался из её крови, органов, мяса и красной дымки. За клешнёй появилось лицо неземной красоты. Порождение варпа медленно, смакуя боль всё ещё живого сознания, выкарабкивалось из тающего тела, и наконец материализовалось полностью, стоя на девственно чистом постаменте. Жрец упал на колени и распростёрся ниц, пустой фиал ударлися о камни и откатился в сторону.
Вопль в сознании людей не затихал. Он словно перетекал из их головы в средца, распаляя их. Люди наполнялись любовью, восторгом и желанием. Сердца горели и жаждали прикосновения явившегося им ангела. Не смея поднять головы они начали ползти к демонтеке, протягивая руки к её ногам. Наползая друг на друга, они давили тех, кто оказывался под ними. Демонетку окружил живой круг людей: она купалась в их обожании, любви, благоговении и ласке.
Жрец же дрожал от страха и полз прочь от изголодавшегося чудовища. Тело плохо слушалось его — он обламывал ногти о камни пола, он резал себя ритулаьным клинком, в боли находя очищение разума от безумного желания придти к ногам демона и молить его о прощении и о пощаде.
«Он же может простить меня! В этот раз паствы больше чем обычно, да! Да! Она простит меня, а затем одарит благословением! Он наверняк...» Рука провела клинок по груди, пересекая её от плеча до бедра. С болью пришёл страх, со страхом — сила в слабеющих без фиала руках. Отталкиваясь ногами и рукой — жрец не помнил, когда перевернулся, чтобы видеть демона — он на спине отползал прочь к откатившемуся в сторону сосуду.
Демонетка медленно наполнялась силами. Люди иссыхали у её ног и это было расточительством драгоценной жизни. Обессиленые они рыдали у её ног, наперебой моля о благословении. Никто не сопротивлялся, когда она принялась по очереди вынимать людей из груды вокруг неё. Острая клешня входила под грудь людей и рассекала её с треском костей и коротким криком боли. Свободной рукой демонетка вырывала всё ещё бьющиеся сердца и проглатывала их целиком, обливаясь кровью. Тела он отшвыривала в стороны, словно тряпичные игрушки.
Жрец трясущимися руками нашёл фиал, закрыл глаза и принялся ждать. Нужно было дать демону насытиться. Он позволял себе изредка бросать взгляд на происходящее. Чувства постепенно приходили в норму. Люди вокруг демона стремительно заканчивались, а изорванные их тела валялись по всюду. Жрец почти было упустил момент, когда последний из людей коротко вскрикнул. Теперь он был единственным оставшимся. Демон медленно направился к нему, соблазнительно покачивая бёдрами. С груди демонетки стекала кровь, перетекая на нижний ряд меньших грудей, налипая на серебряные цепочки и золото пирсинга. Лицо было самой прекрасной вещью, которую он когда-либо видел.
Старик — а это уже был уже лысеющий старик, покрытый морщинами — наблюдал за идущим в нему ангелом наслаждения со смесью страха и неверия. На её лице не было ничего, кроме прощающей всё улыбки. Она словно и не была зла на него за века заточения... Незаметное движение клинка в трясущейся от немощи руке привело жреца в чувство. Он вспомнил, что идёт к нему.
Демонетка изменилась. Её ангельское лицо пересек ужасающий оскал, то, что казалось экзотической причёской обернулось кривыми выростами на черепе, любящие глаза, моргнув превратились в голубые, горящие от ненависти щели. С воплем, сотрясающим глубины души, демонетка ринулась на жреца, выставив вперёд клешню.
Первый слог короткого имени, остановил её. Она словно замерла в воздухе, Клешня пробила старику плечо и медленно стискивала его кость. Острая боль была ничем перед страхом старика. Он выпалил оставшиеся два слога, и демон с жутким воем распался на красную дымку. Дымка устремилась внутрь фиала, заполняя его до краёв красной жидкостью. Обливаясь слёзами страха, жрец нашёл на поясе крышку фиала, и запечатал его. Из последних сил он надел его цепочку на шею и только тогда впал в беспамятство.
Очнувшись, первое, что ощутил жрец — это боль. Всё тело болело, словно после хорошей драки, но следов не было. Молодое, подтянутое тело с длинными, чёрными как смоль волосами было идеально, за исключением лишь шрамов на груди. Поднявшись на ноги, он окинул взглядом заляпанное кровью помещение, растерзанные тела и девственно чистый алтарь. Картина, которую он видит далеко не первый десяток раз. И не последний, как он надеется. Наслаждаясь силой, перетекающей в него через фиал и гордостью от того, что усмирил демона, он надел робу жреца и вышел из помещения. У него был ещё один год, десять месяцев и один день. Шестьсот шестьдесят шесть дней, прежде чем демона вновь нужно будет насытить. Меньше — и у демону будут силы, чтобы попытаться убить его во время призыва, больше — и возможно демон не сможет больше существовать и вечность жреца закончится так рано...
Поглаживая фиал под робой, жрец направился в Город. Нужно урвать как можно больше за отведённый ему срок.
Горловое пение нарастало. Нестройный бой барабанов и визг струн взвивались вверх изломанным кадавром. Жрец вопил, размахивая дымящимся красным фиалом.
- Прими наш дар, Принц Наслаждений! Даруй нам своё благословение! Обрати свой взор на нас! - Крик хрипло вырывался из глотки жреца. Крепкий мужчина сорока лет с седыми волосами до плеч, резал свою покрытую белыми полосками шрамов грудь. Его глаза не моргая смотрели вверх, ища что-то в красной дымке. - Мы молим, Слаанеш! Снизойди до нас! Даруй каплю своего внимания!
Прикованная к каменному столу женщина извивалась, пытаясь вырваться из оков. Десятки рабочих пели, истязая себя, патрульные наслаждались представлением и дым от их лхо и обскуры смешивался с красным фиалом. Незаметно для себя, одурманенные патрульные один за другим перевели взгляд на него.
В сознании каждого из людей начал звучать шёпот, слов которого было не разобрать — его предназначение было служить фоном ритуалу. Жидкость в фиале забурлила, и дым плотным облаком окутал сначала жреца и жертву, а затем и всех вокруг. Его плотность нарастала, и вскоре люди не могли дышать. Они падали ниц, становились на колени или просто падали на пол без сознания. Голос жреца не переставал звучать разносясь по дыму и отдаваясь в телах зрителей.
Жертва закричала через минуту и шесть секунд. Её крик, ещё зарождаясь, перебил хрип жреца, захлёбывающегося в собственной крови разодранного горла. Шёпот в сознании людей, зародившийся по ту сторону реальности вторил крику женщины. Женщина начала затихать, а потусторонний голос набирал свою силу. К тому моменту, когда жертва испустила последний хрип, вопль из-за вуали достиг своего пика. С сырым треском разламывающихся рёбер, грудь женщины распорола клешня. Плоть женщины тянулась к ней. Демон сплетался из её крови, органов, мяса и красной дымки. За клешнёй появилось лицо неземной красоты. Порождение варпа медленно, смакуя боль всё ещё живого сознания, выкарабкивалось из тающего тела, и наконец материализовалось полностью, стоя на девственно чистом постаменте. Жрец упал на колени и распростёрся ниц, пустой фиал ударлися о камни и откатился в сторону.
Вопль в сознании людей не затихал. Он словно перетекал из их головы в средца, распаляя их. Люди наполнялись любовью, восторгом и желанием. Сердца горели и жаждали прикосновения явившегося им ангела. Не смея поднять головы они начали ползти к демонтеке, протягивая руки к её ногам. Наползая друг на друга, они давили тех, кто оказывался под ними. Демонетку окружил живой круг людей: она купалась в их обожании, любви, благоговении и ласке.
Жрец же дрожал от страха и полз прочь от изголодавшегося чудовища. Тело плохо слушалось его — он обламывал ногти о камни пола, он резал себя ритулаьным клинком, в боли находя очищение разума от безумного желания придти к ногам демона и молить его о прощении и о пощаде.
«Он же может простить меня! В этот раз паствы больше чем обычно, да! Да! Она простит меня, а затем одарит благословением! Он наверняк...» Рука провела клинок по груди, пересекая её от плеча до бедра. С болью пришёл страх, со страхом — сила в слабеющих без фиала руках. Отталкиваясь ногами и рукой — жрец не помнил, когда перевернулся, чтобы видеть демона — он на спине отползал прочь к откатившемуся в сторону сосуду.
Демонетка медленно наполнялась силами. Люди иссыхали у её ног и это было расточительством драгоценной жизни. Обессиленые они рыдали у её ног, наперебой моля о благословении. Никто не сопротивлялся, когда она принялась по очереди вынимать людей из груды вокруг неё. Острая клешня входила под грудь людей и рассекала её с треском костей и коротким криком боли. Свободной рукой демонетка вырывала всё ещё бьющиеся сердца и проглатывала их целиком, обливаясь кровью. Тела он отшвыривала в стороны, словно тряпичные игрушки.
Жрец трясущимися руками нашёл фиал, закрыл глаза и принялся ждать. Нужно было дать демону насытиться. Он позволял себе изредка бросать взгляд на происходящее. Чувства постепенно приходили в норму. Люди вокруг демона стремительно заканчивались, а изорванные их тела валялись по всюду. Жрец почти было упустил момент, когда последний из людей коротко вскрикнул. Теперь он был единственным оставшимся. Демон медленно направился к нему, соблазнительно покачивая бёдрами. С груди демонетки стекала кровь, перетекая на нижний ряд меньших грудей, налипая на серебряные цепочки и золото пирсинга. Лицо было самой прекрасной вещью, которую он когда-либо видел.
Старик — а это уже был уже лысеющий старик, покрытый морщинами — наблюдал за идущим в нему ангелом наслаждения со смесью страха и неверия. На её лице не было ничего, кроме прощающей всё улыбки. Она словно и не была зла на него за века заточения... Незаметное движение клинка в трясущейся от немощи руке привело жреца в чувство. Он вспомнил, что идёт к нему.
Демонетка изменилась. Её ангельское лицо пересек ужасающий оскал, то, что казалось экзотической причёской обернулось кривыми выростами на черепе, любящие глаза, моргнув превратились в голубые, горящие от ненависти щели. С воплем, сотрясающим глубины души, демонетка ринулась на жреца, выставив вперёд клешню.
Первый слог короткого имени, остановил её. Она словно замерла в воздухе, Клешня пробила старику плечо и медленно стискивала его кость. Острая боль была ничем перед страхом старика. Он выпалил оставшиеся два слога, и демон с жутким воем распался на красную дымку. Дымка устремилась внутрь фиала, заполняя его до краёв красной жидкостью. Обливаясь слёзами страха, жрец нашёл на поясе крышку фиала, и запечатал его. Из последних сил он надел его цепочку на шею и только тогда впал в беспамятство.
Очнувшись, первое, что ощутил жрец — это боль. Всё тело болело, словно после хорошей драки, но следов не было. Молодое, подтянутое тело с длинными, чёрными как смоль волосами было идеально, за исключением лишь шрамов на груди. Поднявшись на ноги, он окинул взглядом заляпанное кровью помещение, растерзанные тела и девственно чистый алтарь. Картина, которую он видит далеко не первый десяток раз. И не последний, как он надеется. Наслаждаясь силой, перетекающей в него через фиал и гордостью от того, что усмирил демона, он надел робу жреца и вышел из помещения. У него был ещё один год, десять месяцев и один день. Шестьсот шестьдесят шесть дней, прежде чем демона вновь нужно будет насытить. Меньше — и у демону будут силы, чтобы попытаться убить его во время призыва, больше — и возможно демон не сможет больше существовать и вечность жреца закончится так рано...
Поглаживая фиал под робой, жрец направился в Город. Нужно урвать как можно больше за отведённый ему срок.
Из ролетреда
Горловое пение нарастало. Нестройный бой барабанов и визг струн взвивались вверх изломанным кадавром. Жрец вопил, размахивая дымящимся красным фиалом.
- Прими наш дар, Принц Наслаждений! Даруй нам своё благословение! Обрати свой взор на нас! - Крик хрипло вырывался из глотки жреца. Крепкий мужчина сорока лет с седыми волосами до плеч, резал свою покрытую белыми полосками шрамов грудь. Его глаза не моргая смотрели вверх, ища что-то в красной дымке. - Мы молим, Слаанеш! Снизойди до нас! Даруй каплю своего внимания!
Прикованная к каменному столу женщина извивалась, пытаясь вырваться из оков. Десятки рабочих пели, истязая себя, патрульные наслаждались представлением и дым от их лхо и обскуры смешивался с красным фиалом. Незаметно для себя, одурманенные патрульные один за другим перевели взгляд на него.
В сознании каждого из людей начал звучать шёпот, слов которого было не разобрать — его предназначение было служить фоном ритуалу. Жидкость в фиале забурлила, и дым плотным облаком окутал сначала жреца и жертву, а затем и всех вокруг. Его плотность нарастала, и вскоре люди не могли дышать. Они падали ниц, становились на колени или просто падали на пол без сознания. Голос жреца не переставал звучать разносясь по дыму и отдаваясь в телах зрителей.
Жертва закричала через минуту и шесть секунд. Её крик, ещё зарождаясь, перебил хрип жреца, захлёбывающегося в собственной крови разодранного горла. Шёпот в сознании людей, зародившийся по ту сторону реальности вторил крику женщины. Женщина начала затихать, а потусторонний голос набирал свою силу. К тому моменту, когда жертва испустила последний хрип, вопль из-за вуали достиг своего пика. С сырым треском разламывающихся рёбер, грудь женщины распорола клешня. Плоть женщины тянулась к ней. Демон сплетался из её крови, органов, мяса и красной дымки. За клешнёй появилось лицо неземной красоты. Порождение варпа медленно, смакуя боль всё ещё живого сознания, выкарабкивалось из тающего тела, и наконец материализовалось полностью, стоя на девственно чистом постаменте. Жрец упал на колени и распростёрся ниц, пустой фиал ударлися о камни и откатился в сторону.
Вопль в сознании людей не затихал. Он словно перетекал из их головы в средца, распаляя их. Люди наполнялись любовью, восторгом и желанием. Сердца горели и жаждали прикосновения явившегося им ангела. Не смея поднять головы они начали ползти к демонтеке, протягивая руки к её ногам. Наползая друг на друга, они давили тех, кто оказывался под ними. Демонетку окружил живой круг людей: она купалась в их обожании, любви, благоговении и ласке.
Жрец же дрожал от страха и полз прочь от изголодавшегося чудовища. Тело плохо слушалось его — он обламывал ногти о камни пола, он резал себя ритулаьным клинком, в боли находя очищение разума от безумного желания придти к ногам демона и молить его о прощении и о пощаде.
«Он же может простить меня! В этот раз паствы больше чем обычно, да! Да! Она простит меня, а затем одарит благословением! Он наверняк...» Рука провела клинок по груди, пересекая её от плеча до бедра. С болью пришёл страх, со страхом — сила в слабеющих без фиала руках. Отталкиваясь ногами и рукой — жрец не помнил, когда перевернулся, чтобы видеть демона — он на спине отползал прочь к откатившемуся в сторону сосуду.
Демонетка медленно наполнялась силами. Люди иссыхали у её ног и это было расточительством драгоценной жизни. Обессиленые они рыдали у её ног, наперебой моля о благословении. Никто не сопротивлялся, когда она принялась по очереди вынимать людей из груды вокруг неё. Острая клешня входила под грудь людей и рассекала её с треском костей и коротким криком боли. Свободной рукой демонетка вырывала всё ещё бьющиеся сердца и проглатывала их целиком, обливаясь кровью. Тела он отшвыривала в стороны, словно тряпичные игрушки.
Жрец трясущимися руками нашёл фиал, закрыл глаза и принялся ждать. Нужно было дать демону насытиться. Он позволял себе изредка бросать взгляд на происходящее. Чувства постепенно приходили в норму. Люди вокруг демона стремительно заканчивались, а изорванные их тела валялись по всюду. Жрец почти было упустил момент, когда последний из людей коротко вскрикнул. Теперь он был единственным оставшимся. Демон медленно направился к нему, соблазнительно покачивая бёдрами. С груди демонетки стекала кровь, перетекая на нижний ряд меньших грудей, налипая на серебряные цепочки и золото пирсинга. Лицо было самой прекрасной вещью, которую он когда-либо видел.
Старик — а это уже был уже лысеющий старик, покрытый морщинами — наблюдал за идущим в нему ангелом наслаждения со смесью страха и неверия. На её лице не было ничего, кроме прощающей всё улыбки. Она словно и не была зла на него за века заточения... Незаметное движение клинка в трясущейся от немощи руке привело жреца в чувство. Он вспомнил, что идёт к нему.
Демонетка изменилась. Её ангельское лицо пересек ужасающий оскал, то, что казалось экзотической причёской обернулось кривыми выростами на черепе, любящие глаза, моргнув превратились в голубые, горящие от ненависти щели. С воплем, сотрясающим глубины души, демонетка ринулась на жреца, выставив вперёд клешню.
Первый слог короткого имени, остановил её. Она словно замерла в воздухе, Клешня пробила старику плечо и медленно стискивала его кость. Острая боль была ничем перед страхом старика. Он выпалил оставшиеся два слога, и демон с жутким воем распался на красную дымку. Дымка устремилась внутрь фиала, заполняя его до краёв красной жидкостью. Обливаясь слёзами страха, жрец нашёл на поясе крышку фиала, и запечатал его. Из последних сил он надел его цепочку на шею и только тогда впал в беспамятство.
Очнувшись, первое, что ощутил жрец — это боль. Всё тело болело, словно после хорошей драки, но следов не было. Молодое, подтянутое тело с длинными, чёрными как смоль волосами было идеально, за исключением лишь шрамов на груди. Поднявшись на ноги, он окинул взглядом заляпанное кровью помещение, растерзанные тела и девственно чистый алтарь. Картина, которую он видит далеко не первый десяток раз. И не последний, как он надеется. Наслаждаясь силой, перетекающей в него через фиал и гордостью от того, что усмирил демона, он надел робу жреца и вышел из помещения. У него был ещё один год, десять месяцев и один день. Шестьсот шестьдесят шесть дней, прежде чем демона вновь нужно будет насытить. Меньше — и у демону будут силы, чтобы попытаться убить его во время призыва, больше — и возможно демон не сможет больше существовать и вечность жреца закончится так рано...
Поглаживая фиал под робой, жрец направился в Город. Нужно урвать как можно больше за отведённый ему срок.
Горловое пение нарастало. Нестройный бой барабанов и визг струн взвивались вверх изломанным кадавром. Жрец вопил, размахивая дымящимся красным фиалом.
- Прими наш дар, Принц Наслаждений! Даруй нам своё благословение! Обрати свой взор на нас! - Крик хрипло вырывался из глотки жреца. Крепкий мужчина сорока лет с седыми волосами до плеч, резал свою покрытую белыми полосками шрамов грудь. Его глаза не моргая смотрели вверх, ища что-то в красной дымке. - Мы молим, Слаанеш! Снизойди до нас! Даруй каплю своего внимания!
Прикованная к каменному столу женщина извивалась, пытаясь вырваться из оков. Десятки рабочих пели, истязая себя, патрульные наслаждались представлением и дым от их лхо и обскуры смешивался с красным фиалом. Незаметно для себя, одурманенные патрульные один за другим перевели взгляд на него.
В сознании каждого из людей начал звучать шёпот, слов которого было не разобрать — его предназначение было служить фоном ритуалу. Жидкость в фиале забурлила, и дым плотным облаком окутал сначала жреца и жертву, а затем и всех вокруг. Его плотность нарастала, и вскоре люди не могли дышать. Они падали ниц, становились на колени или просто падали на пол без сознания. Голос жреца не переставал звучать разносясь по дыму и отдаваясь в телах зрителей.
Жертва закричала через минуту и шесть секунд. Её крик, ещё зарождаясь, перебил хрип жреца, захлёбывающегося в собственной крови разодранного горла. Шёпот в сознании людей, зародившийся по ту сторону реальности вторил крику женщины. Женщина начала затихать, а потусторонний голос набирал свою силу. К тому моменту, когда жертва испустила последний хрип, вопль из-за вуали достиг своего пика. С сырым треском разламывающихся рёбер, грудь женщины распорола клешня. Плоть женщины тянулась к ней. Демон сплетался из её крови, органов, мяса и красной дымки. За клешнёй появилось лицо неземной красоты. Порождение варпа медленно, смакуя боль всё ещё живого сознания, выкарабкивалось из тающего тела, и наконец материализовалось полностью, стоя на девственно чистом постаменте. Жрец упал на колени и распростёрся ниц, пустой фиал ударлися о камни и откатился в сторону.
Вопль в сознании людей не затихал. Он словно перетекал из их головы в средца, распаляя их. Люди наполнялись любовью, восторгом и желанием. Сердца горели и жаждали прикосновения явившегося им ангела. Не смея поднять головы они начали ползти к демонтеке, протягивая руки к её ногам. Наползая друг на друга, они давили тех, кто оказывался под ними. Демонетку окружил живой круг людей: она купалась в их обожании, любви, благоговении и ласке.
Жрец же дрожал от страха и полз прочь от изголодавшегося чудовища. Тело плохо слушалось его — он обламывал ногти о камни пола, он резал себя ритулаьным клинком, в боли находя очищение разума от безумного желания придти к ногам демона и молить его о прощении и о пощаде.
«Он же может простить меня! В этот раз паствы больше чем обычно, да! Да! Она простит меня, а затем одарит благословением! Он наверняк...» Рука провела клинок по груди, пересекая её от плеча до бедра. С болью пришёл страх, со страхом — сила в слабеющих без фиала руках. Отталкиваясь ногами и рукой — жрец не помнил, когда перевернулся, чтобы видеть демона — он на спине отползал прочь к откатившемуся в сторону сосуду.
Демонетка медленно наполнялась силами. Люди иссыхали у её ног и это было расточительством драгоценной жизни. Обессиленые они рыдали у её ног, наперебой моля о благословении. Никто не сопротивлялся, когда она принялась по очереди вынимать людей из груды вокруг неё. Острая клешня входила под грудь людей и рассекала её с треском костей и коротким криком боли. Свободной рукой демонетка вырывала всё ещё бьющиеся сердца и проглатывала их целиком, обливаясь кровью. Тела он отшвыривала в стороны, словно тряпичные игрушки.
Жрец трясущимися руками нашёл фиал, закрыл глаза и принялся ждать. Нужно было дать демону насытиться. Он позволял себе изредка бросать взгляд на происходящее. Чувства постепенно приходили в норму. Люди вокруг демона стремительно заканчивались, а изорванные их тела валялись по всюду. Жрец почти было упустил момент, когда последний из людей коротко вскрикнул. Теперь он был единственным оставшимся. Демон медленно направился к нему, соблазнительно покачивая бёдрами. С груди демонетки стекала кровь, перетекая на нижний ряд меньших грудей, налипая на серебряные цепочки и золото пирсинга. Лицо было самой прекрасной вещью, которую он когда-либо видел.
Старик — а это уже был уже лысеющий старик, покрытый морщинами — наблюдал за идущим в нему ангелом наслаждения со смесью страха и неверия. На её лице не было ничего, кроме прощающей всё улыбки. Она словно и не была зла на него за века заточения... Незаметное движение клинка в трясущейся от немощи руке привело жреца в чувство. Он вспомнил, что идёт к нему.
Демонетка изменилась. Её ангельское лицо пересек ужасающий оскал, то, что казалось экзотической причёской обернулось кривыми выростами на черепе, любящие глаза, моргнув превратились в голубые, горящие от ненависти щели. С воплем, сотрясающим глубины души, демонетка ринулась на жреца, выставив вперёд клешню.
Первый слог короткого имени, остановил её. Она словно замерла в воздухе, Клешня пробила старику плечо и медленно стискивала его кость. Острая боль была ничем перед страхом старика. Он выпалил оставшиеся два слога, и демон с жутким воем распался на красную дымку. Дымка устремилась внутрь фиала, заполняя его до краёв красной жидкостью. Обливаясь слёзами страха, жрец нашёл на поясе крышку фиала, и запечатал его. Из последних сил он надел его цепочку на шею и только тогда впал в беспамятство.
Очнувшись, первое, что ощутил жрец — это боль. Всё тело болело, словно после хорошей драки, но следов не было. Молодое, подтянутое тело с длинными, чёрными как смоль волосами было идеально, за исключением лишь шрамов на груди. Поднявшись на ноги, он окинул взглядом заляпанное кровью помещение, растерзанные тела и девственно чистый алтарь. Картина, которую он видит далеко не первый десяток раз. И не последний, как он надеется. Наслаждаясь силой, перетекающей в него через фиал и гордостью от того, что усмирил демона, он надел робу жреца и вышел из помещения. У него был ещё один год, десять месяцев и один день. Шестьсот шестьдесят шесть дней, прежде чем демона вновь нужно будет насытить. Меньше — и у демону будут силы, чтобы попытаться убить его во время призыва, больше — и возможно демон не сможет больше существовать и вечность жреца закончится так рано...
Поглаживая фиал под робой, жрец направился в Город. Нужно урвать как можно больше за отведённый ему срок.
>>705295
Спрашивай у автора. Мне ж откуда знать, мне сама идея ритуала понравилась и написано годно.
Спрашивай у автора. Мне ж откуда знать, мне сама идея ритуала понравилась и написано годно.
>>705324
Тащемта уже второй раз. Первый был про Праала.
Тащемта уже второй раз. Первый был про Праала.
"И это – отпечаток профессии. Бандиты всегда были самые тупые. Вот говорят – кто? А, говорят - в подулье бандитствует мужик, то есть самая тупая работа – в банде. То есть самый там матер, все из нижних уровней улья туда идут на работу, в банду всегда возьмут. Вот мой брат Керз по детству знал – вот любая работа – трудно найти, в банду – через два часа уже приступай к работе, через полчаса. Банда отупляет человека. Как и Кхарн, - опять хаосит. Лоялисты и предатели всегда будут отличаться. Варп, как бы ни был он необходим для человечества, там нельзя среди мутантов и демонов стать настоящим разумным, преданным Императору космодесантником. Даже если примарх завещал не отдаваться во власть Хаоса или использовать его как инструмент. Тупизна. Око Ужаса всегда отупляет. Вот - демонический мир, мутирует всё, тентакли, демонетки, варп-пыль. Ну там не может быть культуры! Это автоматом всё идёт! Вот Кхарн из Ока Ужаса – тупизна, Абаддон – тупой, не только потому что бандит, – Хтония! Хтония! Хтония! Хтония, там было огромное количество залежей под землей, это была кладовая Империума. Там огромное магнитное поле, там было вообще тупое население. Там дебилы жили! Там весь сектор – это страшное.. это население было дебильное. Оно могло быть здоровым для имплантации геносемени, но если взять его по интеллекту – он тупой, до упора. С ним разговариваешь, хтониец, - он стоит такой, он смотрит.. Это уже не Терра, не Ультрамар, я же облетел весь Империум, вы меня поймите. Я двести с лишним лет летал по галактике – более тупого населения чем на Хтонии нету. И вот там родился Абаддон".
- Робаут Гиллиман.
- Робаут Гиллиман.
СЕРВИТОРЫ ПРЕВОЗМОГАЮТ ОТСУТСТВИЕ МОЗГОВ
Скитарий рядом с Сайиксеком поднял дробовик, но прежде чем он успел передёрнуть затвор, из окружавшего Сайиксека тумана появилась металлическая рука и вырвала оружие. С громким треском оружие разломилось пополам, и Авреем увидел, как Исмаил протолкнулся сквозь ряды скитариев, встав перед Сайиксеком.
Он бросил обломки дробовика и произнёс. - Вам… нужно… уйти отсюда магос. Сейчас же.
Сайиксек отшатнулся от Исмаила и Авреем увидел всплеск отвращения магистра двигателей при виде сервитора, который обращался к нему явно по своей воле.
- Богохульство! - зло прошептал Сайиксек. - Вы все умрёте за эту техноересь.
- Но я ничего не делал! - закричал Авреем. - Он просто ударился головой!
- Воля Омниссии течёт в вас, Авреем, - сказал Тота Мю-32. - Не отрицайте её.
- Заткнись уже, пожалуйста! - выругался Авреем. - Послушайте, магос Сайиксек, я - не благословлённый Машиной, а всё произошедшее со мной - цепь глупых случайностей. В этом нет ничего мистического, во всём этом… Я не знаю совпадение это или какая-то дурацкая шутка!
Сказанное им пропало впустую, и Авреем знал, что в любом случае Сайиксек не поверит ни единому слову.
- Все… вы, - произнёс Исмаил, его лицо исказилось от напряжения. - Должны… уйти. Авреема Локка… нельзя… трогать. Мы… не позволим… причинить вред нашему восстановителю.
Авреем слушал слова Исмаила, не понимая их, но зная, что они только глубже погружают его в болото, в котором он уже и так был по самую шею.
- Предостережение: сервитор не может ничего требовать, - сказал Сайиксек, контроль Механикус, наконец, взял своё, несмотря на испуганное недоверие.
Напряжение на лице Исмаила исчезло. - Я могу.
- Немедленно дезактивируйся! - приказал Сайиксек, выпустив мощный поток бинарных отключающих команд.
Исмаил покачнулся от силы власти Сайиксека и опустился на колено перед магосом в красной мантии, склонив голову. Сайиксек направился мимо коленопреклонённого сервитора, но Исмаил протянул серво-конечность и крепко схватил его за руку.
Сервитор поднял покрытую металлом голову и посмотрел магосу прямо в глаза.
- Нет, - сказал он, вставая. - Мы. Не. Подчинимся.
Только теперь Авреем понял, почему Исмаил говорил мы.
Скитарии были окружены сплошным кольцом плоти и железа из сотен раздававших еду сервиторов, каждый из них внимательно наблюдал за развернувшейся в столовой драмой. На взгляд Авреема скитариев окружили, по крайней мере, пятьсот сервиторов, все тяжело аугметированные с мощными серво-руками и блокираторами боли.
Исмаил как-то сказал, что может слышать других сервиторов, но Авреем и предположить не мог, что связь была взаимной.
- Он помогает нам помнить, - сказал Исмаил, оттолкнув Сайиксека. - И мы… не позволим вам забрать… его.
Сайиксек медленно осмотрелся вокруг и его ужас был очевиден даже несмотря на аугметику. Естественный ход вещей нарушился, и магистр двигателей понял, что оказался в реальной опасности. Сервиторы были безоружны и один на один не шли ни в какой сравнение с хорошо тренированными вооружёнными скитариями.
Но на их стороне было подавляющее численное превосходство и если дело дойдёт до насилия, то ни сам Сайиксек, ни эскорт скитариев не покинут это место живыми.
- Что ты наделал, крепостной Локк? - спросил Сайиксек. - Аве Деус Механикус… что ты наделал?
- Я ничего не делал!
Исмаил поднял механическую руку над головой, манипулятор на её конце сжался словно кулак.
И по всему ковчегу Механикус десятки тысяч кулаков взметнулись в его поддержку.
Поскорее бы доперевели этот вин
Скитарий рядом с Сайиксеком поднял дробовик, но прежде чем он успел передёрнуть затвор, из окружавшего Сайиксека тумана появилась металлическая рука и вырвала оружие. С громким треском оружие разломилось пополам, и Авреем увидел, как Исмаил протолкнулся сквозь ряды скитариев, встав перед Сайиксеком.
Он бросил обломки дробовика и произнёс. - Вам… нужно… уйти отсюда магос. Сейчас же.
Сайиксек отшатнулся от Исмаила и Авреем увидел всплеск отвращения магистра двигателей при виде сервитора, который обращался к нему явно по своей воле.
- Богохульство! - зло прошептал Сайиксек. - Вы все умрёте за эту техноересь.
- Но я ничего не делал! - закричал Авреем. - Он просто ударился головой!
- Воля Омниссии течёт в вас, Авреем, - сказал Тота Мю-32. - Не отрицайте её.
- Заткнись уже, пожалуйста! - выругался Авреем. - Послушайте, магос Сайиксек, я - не благословлённый Машиной, а всё произошедшее со мной - цепь глупых случайностей. В этом нет ничего мистического, во всём этом… Я не знаю совпадение это или какая-то дурацкая шутка!
Сказанное им пропало впустую, и Авреем знал, что в любом случае Сайиксек не поверит ни единому слову.
- Все… вы, - произнёс Исмаил, его лицо исказилось от напряжения. - Должны… уйти. Авреема Локка… нельзя… трогать. Мы… не позволим… причинить вред нашему восстановителю.
Авреем слушал слова Исмаила, не понимая их, но зная, что они только глубже погружают его в болото, в котором он уже и так был по самую шею.
- Предостережение: сервитор не может ничего требовать, - сказал Сайиксек, контроль Механикус, наконец, взял своё, несмотря на испуганное недоверие.
Напряжение на лице Исмаила исчезло. - Я могу.
- Немедленно дезактивируйся! - приказал Сайиксек, выпустив мощный поток бинарных отключающих команд.
Исмаил покачнулся от силы власти Сайиксека и опустился на колено перед магосом в красной мантии, склонив голову. Сайиксек направился мимо коленопреклонённого сервитора, но Исмаил протянул серво-конечность и крепко схватил его за руку.
Сервитор поднял покрытую металлом голову и посмотрел магосу прямо в глаза.
- Нет, - сказал он, вставая. - Мы. Не. Подчинимся.
Только теперь Авреем понял, почему Исмаил говорил мы.
Скитарии были окружены сплошным кольцом плоти и железа из сотен раздававших еду сервиторов, каждый из них внимательно наблюдал за развернувшейся в столовой драмой. На взгляд Авреема скитариев окружили, по крайней мере, пятьсот сервиторов, все тяжело аугметированные с мощными серво-руками и блокираторами боли.
Исмаил как-то сказал, что может слышать других сервиторов, но Авреем и предположить не мог, что связь была взаимной.
- Он помогает нам помнить, - сказал Исмаил, оттолкнув Сайиксека. - И мы… не позволим вам забрать… его.
Сайиксек медленно осмотрелся вокруг и его ужас был очевиден даже несмотря на аугметику. Естественный ход вещей нарушился, и магистр двигателей понял, что оказался в реальной опасности. Сервиторы были безоружны и один на один не шли ни в какой сравнение с хорошо тренированными вооружёнными скитариями.
Но на их стороне было подавляющее численное превосходство и если дело дойдёт до насилия, то ни сам Сайиксек, ни эскорт скитариев не покинут это место живыми.
- Что ты наделал, крепостной Локк? - спросил Сайиксек. - Аве Деус Механикус… что ты наделал?
- Я ничего не делал!
Исмаил поднял механическую руку над головой, манипулятор на её конце сжался словно кулак.
И по всему ковчегу Механикус десятки тысяч кулаков взметнулись в его поддержку.
Поскорее бы доперевели этот вин
СЕРВИТОРЫ ПРЕВОЗМОГАЮТ ОТСУТСТВИЕ МОЗГОВ
Скитарий рядом с Сайиксеком поднял дробовик, но прежде чем он успел передёрнуть затвор, из окружавшего Сайиксека тумана появилась металлическая рука и вырвала оружие. С громким треском оружие разломилось пополам, и Авреем увидел, как Исмаил протолкнулся сквозь ряды скитариев, встав перед Сайиксеком.
Он бросил обломки дробовика и произнёс. - Вам… нужно… уйти отсюда магос. Сейчас же.
Сайиксек отшатнулся от Исмаила и Авреем увидел всплеск отвращения магистра двигателей при виде сервитора, который обращался к нему явно по своей воле.
- Богохульство! - зло прошептал Сайиксек. - Вы все умрёте за эту техноересь.
- Но я ничего не делал! - закричал Авреем. - Он просто ударился головой!
- Воля Омниссии течёт в вас, Авреем, - сказал Тота Мю-32. - Не отрицайте её.
- Заткнись уже, пожалуйста! - выругался Авреем. - Послушайте, магос Сайиксек, я - не благословлённый Машиной, а всё произошедшее со мной - цепь глупых случайностей. В этом нет ничего мистического, во всём этом… Я не знаю совпадение это или какая-то дурацкая шутка!
Сказанное им пропало впустую, и Авреем знал, что в любом случае Сайиксек не поверит ни единому слову.
- Все… вы, - произнёс Исмаил, его лицо исказилось от напряжения. - Должны… уйти. Авреема Локка… нельзя… трогать. Мы… не позволим… причинить вред нашему восстановителю.
Авреем слушал слова Исмаила, не понимая их, но зная, что они только глубже погружают его в болото, в котором он уже и так был по самую шею.
- Предостережение: сервитор не может ничего требовать, - сказал Сайиксек, контроль Механикус, наконец, взял своё, несмотря на испуганное недоверие.
Напряжение на лице Исмаила исчезло. - Я могу.
- Немедленно дезактивируйся! - приказал Сайиксек, выпустив мощный поток бинарных отключающих команд.
Исмаил покачнулся от силы власти Сайиксека и опустился на колено перед магосом в красной мантии, склонив голову. Сайиксек направился мимо коленопреклонённого сервитора, но Исмаил протянул серво-конечность и крепко схватил его за руку.
Сервитор поднял покрытую металлом голову и посмотрел магосу прямо в глаза.
- Нет, - сказал он, вставая. - Мы. Не. Подчинимся.
Только теперь Авреем понял, почему Исмаил говорил мы.
Скитарии были окружены сплошным кольцом плоти и железа из сотен раздававших еду сервиторов, каждый из них внимательно наблюдал за развернувшейся в столовой драмой. На взгляд Авреема скитариев окружили, по крайней мере, пятьсот сервиторов, все тяжело аугметированные с мощными серво-руками и блокираторами боли.
Исмаил как-то сказал, что может слышать других сервиторов, но Авреем и предположить не мог, что связь была взаимной.
- Он помогает нам помнить, - сказал Исмаил, оттолкнув Сайиксека. - И мы… не позволим вам забрать… его.
Сайиксек медленно осмотрелся вокруг и его ужас был очевиден даже несмотря на аугметику. Естественный ход вещей нарушился, и магистр двигателей понял, что оказался в реальной опасности. Сервиторы были безоружны и один на один не шли ни в какой сравнение с хорошо тренированными вооружёнными скитариями.
Но на их стороне было подавляющее численное превосходство и если дело дойдёт до насилия, то ни сам Сайиксек, ни эскорт скитариев не покинут это место живыми.
- Что ты наделал, крепостной Локк? - спросил Сайиксек. - Аве Деус Механикус… что ты наделал?
- Я ничего не делал!
Исмаил поднял механическую руку над головой, манипулятор на её конце сжался словно кулак.
И по всему ковчегу Механикус десятки тысяч кулаков взметнулись в его поддержку.
Поскорее бы доперевели этот вин
Скитарий рядом с Сайиксеком поднял дробовик, но прежде чем он успел передёрнуть затвор, из окружавшего Сайиксека тумана появилась металлическая рука и вырвала оружие. С громким треском оружие разломилось пополам, и Авреем увидел, как Исмаил протолкнулся сквозь ряды скитариев, встав перед Сайиксеком.
Он бросил обломки дробовика и произнёс. - Вам… нужно… уйти отсюда магос. Сейчас же.
Сайиксек отшатнулся от Исмаила и Авреем увидел всплеск отвращения магистра двигателей при виде сервитора, который обращался к нему явно по своей воле.
- Богохульство! - зло прошептал Сайиксек. - Вы все умрёте за эту техноересь.
- Но я ничего не делал! - закричал Авреем. - Он просто ударился головой!
- Воля Омниссии течёт в вас, Авреем, - сказал Тота Мю-32. - Не отрицайте её.
- Заткнись уже, пожалуйста! - выругался Авреем. - Послушайте, магос Сайиксек, я - не благословлённый Машиной, а всё произошедшее со мной - цепь глупых случайностей. В этом нет ничего мистического, во всём этом… Я не знаю совпадение это или какая-то дурацкая шутка!
Сказанное им пропало впустую, и Авреем знал, что в любом случае Сайиксек не поверит ни единому слову.
- Все… вы, - произнёс Исмаил, его лицо исказилось от напряжения. - Должны… уйти. Авреема Локка… нельзя… трогать. Мы… не позволим… причинить вред нашему восстановителю.
Авреем слушал слова Исмаила, не понимая их, но зная, что они только глубже погружают его в болото, в котором он уже и так был по самую шею.
- Предостережение: сервитор не может ничего требовать, - сказал Сайиксек, контроль Механикус, наконец, взял своё, несмотря на испуганное недоверие.
Напряжение на лице Исмаила исчезло. - Я могу.
- Немедленно дезактивируйся! - приказал Сайиксек, выпустив мощный поток бинарных отключающих команд.
Исмаил покачнулся от силы власти Сайиксека и опустился на колено перед магосом в красной мантии, склонив голову. Сайиксек направился мимо коленопреклонённого сервитора, но Исмаил протянул серво-конечность и крепко схватил его за руку.
Сервитор поднял покрытую металлом голову и посмотрел магосу прямо в глаза.
- Нет, - сказал он, вставая. - Мы. Не. Подчинимся.
Только теперь Авреем понял, почему Исмаил говорил мы.
Скитарии были окружены сплошным кольцом плоти и железа из сотен раздававших еду сервиторов, каждый из них внимательно наблюдал за развернувшейся в столовой драмой. На взгляд Авреема скитариев окружили, по крайней мере, пятьсот сервиторов, все тяжело аугметированные с мощными серво-руками и блокираторами боли.
Исмаил как-то сказал, что может слышать других сервиторов, но Авреем и предположить не мог, что связь была взаимной.
- Он помогает нам помнить, - сказал Исмаил, оттолкнув Сайиксека. - И мы… не позволим вам забрать… его.
Сайиксек медленно осмотрелся вокруг и его ужас был очевиден даже несмотря на аугметику. Естественный ход вещей нарушился, и магистр двигателей понял, что оказался в реальной опасности. Сервиторы были безоружны и один на один не шли ни в какой сравнение с хорошо тренированными вооружёнными скитариями.
Но на их стороне было подавляющее численное превосходство и если дело дойдёт до насилия, то ни сам Сайиксек, ни эскорт скитариев не покинут это место живыми.
- Что ты наделал, крепостной Локк? - спросил Сайиксек. - Аве Деус Механикус… что ты наделал?
- Я ничего не делал!
Исмаил поднял механическую руку над головой, манипулятор на её конце сжался словно кулак.
И по всему ковчегу Механикус десятки тысяч кулаков взметнулись в его поддержку.
Поскорее бы доперевели этот вин
>>705469
Робаут Жирикман
Робаут Жирикман
Мир как будто надвое расколот,
За витражным золотым стеклом
Тихо плачет лоялист безмозглый,
Воин света с праведным лицом.
Просит одинокими ночами
Просит он у Трупа одного:
Чтоб бутыль размером с пушку танка
Поместилась в заднице его.
Чтобы было сладко,
Чтобы было больно,
Чтобы каяться потом.
Вот и плачет лоялист безмозглый,
Воин света с праведным лицом.
Влезет он в Перчатку жуткой Боли,
Станет ждать, чтоб жар анальный стих.
Чтоб одну жестокую неволю
Разменять на тысячу других.
А пока он тишиною скован
За витражным золотым стеклом
Тихо плачет лоялист безмозглый,
Воин света с праведным лицом.
За витражным золотым стеклом
Тихо плачет лоялист безмозглый,
Воин света с праведным лицом.
Просит одинокими ночами
Просит он у Трупа одного:
Чтоб бутыль размером с пушку танка
Поместилась в заднице его.
Чтобы было сладко,
Чтобы было больно,
Чтобы каяться потом.
Вот и плачет лоялист безмозглый,
Воин света с праведным лицом.
Влезет он в Перчатку жуткой Боли,
Станет ждать, чтоб жар анальный стих.
Чтоб одну жестокую неволю
Разменять на тысячу других.
А пока он тишиною скован
За витражным золотым стеклом
Тихо плачет лоялист безмозглый,
Воин света с праведным лицом.
Небольшая подборка ереси из серии "Объятия братские". Кое-что получилось спонтанно - я вбросил, другие продолжили
Сидит избитый Ультрамарин, страдает. К нему подходит другой:
- Брат, кто тебя так?
- Железные Воины.
- За что?!
- Идут тут двое, разговаривают. Один другому говорит: "Был у меня в роте один хер...", ну я и поправил, как примарх наш, слава ему и его кодексу, учит: "Не в роте, а во рту!".
Попали космодесантники на ВДНХ в агромире, подошли к прилавку с огурцами и решили отовариться:
- Мне потолще и покороче, - говорит Имперский Кулак.
- Мне подлиннее да потоньше, - просит Кровавый Ангел.
Дошла очередь до Ультрамарина.
- А вам какие?
- Все равно. Мне на салат.
Прибегает запыхавшееся Дитя Императора и орет:
- А мне самый длинный и толстый, черный, с шипами и банановым вкусом! И не надо на меня так смотреть, я для чая по рецепту самого примарха беру!
Просыпается Русс с похмелья. Голова гудит, во рту вульфены насрали, одним словом - мерзко. Магнус к нему и так, и сяк - ноль эмоций.
- Любимый, ну хочешь, стану раком?
- Я хочу, чтобы ты стал пивом!
Ебет Сайфер Лютера и говорит:
- Вот хороший ты мужик, и воин, и партнер, но чего-то в тебе не хватает.
- Чего?
- Я смотрел порно с Детьми Императора, и они так стонут, так стонут...
- Ну так и я могу попробовать.
На другой день ебутся снова.
- Сейчас можно стонать?
- Не, погоди.
- А сейчас?
- Можно.
- Лев, ебаный ты пидор, как же я тебя ненавижу! Как же заебало быть вечно вторым, сидеть как калибанский сыч в твоей тени! Если бы не ты, вся слава бы досталась мне и мир наш был бы живой, без имперской падали!
Приходит Феррус домой, а там Фулгрим в одних чулках. Фулгрим протягивает ему веревку со стразами и эротично говорит:
- Свяжи меня и делай что хочешь!
Феррус связал его и пошел на турнички.
Сахаал, Севатар и Талос спорят, кто больше любит примарха:
- Я умею четко и с выражением говорить "Аве Доминус Нокс!", когда сосу.
- И что? Я ему вообще жизнь спас, из комы вытащил, и я тут первый капитан, если ты забыл.
- А я... А я терплю, когда он надевает на меня белый парик, желтые наплечники, называет своим сахарножопым Рогалом и заставляет садиться на бутылку. Так и приползаю в апотекарион, потому что стоять не могу, а Ллансахай, мразь такая, ржет.
Сидит избитый Ультрамарин, страдает. К нему подходит другой:
- Брат, кто тебя так?
- Железные Воины.
- За что?!
- Идут тут двое, разговаривают. Один другому говорит: "Был у меня в роте один хер...", ну я и поправил, как примарх наш, слава ему и его кодексу, учит: "Не в роте, а во рту!".
Попали космодесантники на ВДНХ в агромире, подошли к прилавку с огурцами и решили отовариться:
- Мне потолще и покороче, - говорит Имперский Кулак.
- Мне подлиннее да потоньше, - просит Кровавый Ангел.
Дошла очередь до Ультрамарина.
- А вам какие?
- Все равно. Мне на салат.
Прибегает запыхавшееся Дитя Императора и орет:
- А мне самый длинный и толстый, черный, с шипами и банановым вкусом! И не надо на меня так смотреть, я для чая по рецепту самого примарха беру!
Просыпается Русс с похмелья. Голова гудит, во рту вульфены насрали, одним словом - мерзко. Магнус к нему и так, и сяк - ноль эмоций.
- Любимый, ну хочешь, стану раком?
- Я хочу, чтобы ты стал пивом!
Ебет Сайфер Лютера и говорит:
- Вот хороший ты мужик, и воин, и партнер, но чего-то в тебе не хватает.
- Чего?
- Я смотрел порно с Детьми Императора, и они так стонут, так стонут...
- Ну так и я могу попробовать.
На другой день ебутся снова.
- Сейчас можно стонать?
- Не, погоди.
- А сейчас?
- Можно.
- Лев, ебаный ты пидор, как же я тебя ненавижу! Как же заебало быть вечно вторым, сидеть как калибанский сыч в твоей тени! Если бы не ты, вся слава бы досталась мне и мир наш был бы живой, без имперской падали!
Приходит Феррус домой, а там Фулгрим в одних чулках. Фулгрим протягивает ему веревку со стразами и эротично говорит:
- Свяжи меня и делай что хочешь!
Феррус связал его и пошел на турнички.
Сахаал, Севатар и Талос спорят, кто больше любит примарха:
- Я умею четко и с выражением говорить "Аве Доминус Нокс!", когда сосу.
- И что? Я ему вообще жизнь спас, из комы вытащил, и я тут первый капитан, если ты забыл.
- А я... А я терплю, когда он надевает на меня белый парик, желтые наплечники, называет своим сахарножопым Рогалом и заставляет садиться на бутылку. Так и приползаю в апотекарион, потому что стоять не могу, а Ллансахай, мразь такая, ржет.
Небольшая подборка ереси из серии "Объятия братские". Кое-что получилось спонтанно - я вбросил, другие продолжили
Сидит избитый Ультрамарин, страдает. К нему подходит другой:
- Брат, кто тебя так?
- Железные Воины.
- За что?!
- Идут тут двое, разговаривают. Один другому говорит: "Был у меня в роте один хер...", ну я и поправил, как примарх наш, слава ему и его кодексу, учит: "Не в роте, а во рту!".
Попали космодесантники на ВДНХ в агромире, подошли к прилавку с огурцами и решили отовариться:
- Мне потолще и покороче, - говорит Имперский Кулак.
- Мне подлиннее да потоньше, - просит Кровавый Ангел.
Дошла очередь до Ультрамарина.
- А вам какие?
- Все равно. Мне на салат.
Прибегает запыхавшееся Дитя Императора и орет:
- А мне самый длинный и толстый, черный, с шипами и банановым вкусом! И не надо на меня так смотреть, я для чая по рецепту самого примарха беру!
Просыпается Русс с похмелья. Голова гудит, во рту вульфены насрали, одним словом - мерзко. Магнус к нему и так, и сяк - ноль эмоций.
- Любимый, ну хочешь, стану раком?
- Я хочу, чтобы ты стал пивом!
Ебет Сайфер Лютера и говорит:
- Вот хороший ты мужик, и воин, и партнер, но чего-то в тебе не хватает.
- Чего?
- Я смотрел порно с Детьми Императора, и они так стонут, так стонут...
- Ну так и я могу попробовать.
На другой день ебутся снова.
- Сейчас можно стонать?
- Не, погоди.
- А сейчас?
- Можно.
- Лев, ебаный ты пидор, как же я тебя ненавижу! Как же заебало быть вечно вторым, сидеть как калибанский сыч в твоей тени! Если бы не ты, вся слава бы досталась мне и мир наш был бы живой, без имперской падали!
Приходит Феррус домой, а там Фулгрим в одних чулках. Фулгрим протягивает ему веревку со стразами и эротично говорит:
- Свяжи меня и делай что хочешь!
Феррус связал его и пошел на турнички.
Сахаал, Севатар и Талос спорят, кто больше любит примарха:
- Я умею четко и с выражением говорить "Аве Доминус Нокс!", когда сосу.
- И что? Я ему вообще жизнь спас, из комы вытащил, и я тут первый капитан, если ты забыл.
- А я... А я терплю, когда он надевает на меня белый парик, желтые наплечники, называет своим сахарножопым Рогалом и заставляет садиться на бутылку. Так и приползаю в апотекарион, потому что стоять не могу, а Ллансахай, мразь такая, ржет.
Сидит избитый Ультрамарин, страдает. К нему подходит другой:
- Брат, кто тебя так?
- Железные Воины.
- За что?!
- Идут тут двое, разговаривают. Один другому говорит: "Был у меня в роте один хер...", ну я и поправил, как примарх наш, слава ему и его кодексу, учит: "Не в роте, а во рту!".
Попали космодесантники на ВДНХ в агромире, подошли к прилавку с огурцами и решили отовариться:
- Мне потолще и покороче, - говорит Имперский Кулак.
- Мне подлиннее да потоньше, - просит Кровавый Ангел.
Дошла очередь до Ультрамарина.
- А вам какие?
- Все равно. Мне на салат.
Прибегает запыхавшееся Дитя Императора и орет:
- А мне самый длинный и толстый, черный, с шипами и банановым вкусом! И не надо на меня так смотреть, я для чая по рецепту самого примарха беру!
Просыпается Русс с похмелья. Голова гудит, во рту вульфены насрали, одним словом - мерзко. Магнус к нему и так, и сяк - ноль эмоций.
- Любимый, ну хочешь, стану раком?
- Я хочу, чтобы ты стал пивом!
Ебет Сайфер Лютера и говорит:
- Вот хороший ты мужик, и воин, и партнер, но чего-то в тебе не хватает.
- Чего?
- Я смотрел порно с Детьми Императора, и они так стонут, так стонут...
- Ну так и я могу попробовать.
На другой день ебутся снова.
- Сейчас можно стонать?
- Не, погоди.
- А сейчас?
- Можно.
- Лев, ебаный ты пидор, как же я тебя ненавижу! Как же заебало быть вечно вторым, сидеть как калибанский сыч в твоей тени! Если бы не ты, вся слава бы досталась мне и мир наш был бы живой, без имперской падали!
Приходит Феррус домой, а там Фулгрим в одних чулках. Фулгрим протягивает ему веревку со стразами и эротично говорит:
- Свяжи меня и делай что хочешь!
Феррус связал его и пошел на турнички.
Сахаал, Севатар и Талос спорят, кто больше любит примарха:
- Я умею четко и с выражением говорить "Аве Доминус Нокс!", когда сосу.
- И что? Я ему вообще жизнь спас, из комы вытащил, и я тут первый капитан, если ты забыл.
- А я... А я терплю, когда он надевает на меня белый парик, желтые наплечники, называет своим сахарножопым Рогалом и заставляет садиться на бутылку. Так и приползаю в апотекарион, потому что стоять не могу, а Ллансахай, мразь такая, ржет.
На мотив "Кольщик, наколи мне купола"
Наколи мне кольщик хаоса звезду
Рядом марки кхорна, слаанеша...
Чтоб сразу стал крутым культистом я
Вот такой надеждой себя тешу
Наколи мне гору черепов
Чтобы Кхорн меня заметил точно
Стану сразу я огромен и могуч
А качалка для лохов и точка.
Во всю спину Око Ужаса набей
Демонетку с сиськами поболее
Девки лишь сейчас мне не дают
Стану хаоситом - пусть попробуют
А на жопе марку нургла нарисуй
Он не как другие - не обидится
Так не будет страшен геморрой
А то на стуле больно мне сидится
Хватит места - тзинча тоже бей
Чтоб комплект был как у Абаддона
Руки мне особо не нужны
Мамка сделает всё за меня по дому
Наколи мне кольщик хаоса звезду
Рядом марки кхорна, слаанеша...
Чтоб сразу стал крутым культистом я
Вот такой надеждой себя тешу
Наколи мне гору черепов
Чтобы Кхорн меня заметил точно
Стану сразу я огромен и могуч
А качалка для лохов и точка.
Во всю спину Око Ужаса набей
Демонетку с сиськами поболее
Девки лишь сейчас мне не дают
Стану хаоситом - пусть попробуют
А на жопе марку нургла нарисуй
Он не как другие - не обидится
Так не будет страшен геморрой
А то на стуле больно мне сидится
Хватит места - тзинча тоже бей
Чтоб комплект был как у Абаддона
Руки мне особо не нужны
Мамка сделает всё за меня по дому
Труп на троне в варп,отродья!
Сегодня на сходке пустоши варпа, вышел новый положняк:
Быть свободным демоном хаоса неделимого — воровская и блатная тема
Впрягшиеся в кузницы варпа — мужики и стремящиеся
Уебки, по своей тупости заключенные в артефакты — чуханы и терпилы
Ходящие под четверкой — петухи и обиженки
Всем поработителям и одержимым Свободы Золотой, а петухам и четверым - хуй в жопу и перо под ребро!
Сегодня на сходке пустоши варпа, вышел новый положняк:
Быть свободным демоном хаоса неделимого — воровская и блатная тема
Впрягшиеся в кузницы варпа — мужики и стремящиеся
Уебки, по своей тупости заключенные в артефакты — чуханы и терпилы
Ходящие под четверкой — петухи и обиженки
Всем поработителям и одержимым Свободы Золотой, а петухам и четверым - хуй в жопу и перо под ребро!
>>706919
Имперского ребенка другой анон додумал, его изначально в переделке древнющего бояна быть не должно. Показалось забавным. Так и оставил.
Имперского ребенка другой анон додумал, его изначально в переделке древнющего бояна быть не должно. Показалось забавным. Так и оставил.
Примархи и их... жопы.
Жопа Льва - калибанский лес в миниатюре. Хоть где-то он сохранился.
Ходят слухи, что Второй то ли был без жопы вообще, то ли имел по две булки с каждой стороны. Мутант, короче. Уничтожен безо всякой жалости.
Жопа Фулгрима настолько глубока и обширна, что там можно найти ответы на вопросы о жизни, смерти, вселенной и всем таком. Увы, ни одна экспедиция не вернулась.
Жопа Пертурабо обмотана колючей проволокой. Насчет железа внутри не сообщается.
Неуловимый Дж...Хан слишком быстрый, чтобы рассмотреть его жопу.
На заднице Русса водятся маленькие блохи-вульфены. Поспорил он однажды со Львом, у кого живность злее да зубастее. Отголоски того спора до сих пор КВ икаются.
Рогал Дорн получил титул "Мистер Задница-30000" от восхищенных граждан Империума (были случаи, когда слепые прозревали, увидев свет от его божественных oгyзкoв) и прозвище "Вeрзoхa карамельная" от Кёрза лично.
Обоих погонял он очень стыдится и лезет в перчатку боли каждый раз, как вспомнит.
У самого Кёрза на жопе стоит сигнализация-скример. Посягнувший станет заикой, импотентом и энурезником одновременно. За анальные устрашения и нездоровую фантазию примарх был с позором изгнан из гусeницы братской еще до Ереси.
У Сангвиния на жопе растут маленькие ангельские перышки, из которых аристократки Терры делают себе веера. Не верите - спросите.
Феррусу хватило металла только на руки. Если бы хватило еще и на жопу - подтирание этой жопы превратилось бы в такое недоразумение, что рано или поздно он бы пришел к Нурглу вместе с Мортарионом.
Жопа Льва - калибанский лес в миниатюре. Хоть где-то он сохранился.
Ходят слухи, что Второй то ли был без жопы вообще, то ли имел по две булки с каждой стороны. Мутант, короче. Уничтожен безо всякой жалости.
Жопа Фулгрима настолько глубока и обширна, что там можно найти ответы на вопросы о жизни, смерти, вселенной и всем таком. Увы, ни одна экспедиция не вернулась.
Жопа Пертурабо обмотана колючей проволокой. Насчет железа внутри не сообщается.
Неуловимый Дж...Хан слишком быстрый, чтобы рассмотреть его жопу.
На заднице Русса водятся маленькие блохи-вульфены. Поспорил он однажды со Львом, у кого живность злее да зубастее. Отголоски того спора до сих пор КВ икаются.
Рогал Дорн получил титул "Мистер Задница-30000" от восхищенных граждан Империума (были случаи, когда слепые прозревали, увидев свет от его божественных oгyзкoв) и прозвище "Вeрзoхa карамельная" от Кёрза лично.
Обоих погонял он очень стыдится и лезет в перчатку боли каждый раз, как вспомнит.
У самого Кёрза на жопе стоит сигнализация-скример. Посягнувший станет заикой, импотентом и энурезником одновременно. За анальные устрашения и нездоровую фантазию примарх был с позором изгнан из гусeницы братской еще до Ереси.
У Сангвиния на жопе растут маленькие ангельские перышки, из которых аристократки Терры делают себе веера. Не верите - спросите.
Феррусу хватило металла только на руки. Если бы хватило еще и на жопу - подтирание этой жопы превратилось бы в такое недоразумение, что рано или поздно он бы пришел к Нурглу вместе с Мортарионом.
Одиннадцатый был единственным 200%м натуралом. Безо всяких верчений жопой "я люблю суп и эльдарочек с членами", "я слаанешит, мне можно все" и "я натурал, но традиции Фенриса есть традиции Фенриса, УУУУУУУ". Он демонстративно отказался становиться в гусеницу, за что был казнен и забыт.
В случае Ангрона выражение "в жопу ужаленный" становится буквальным.
Жиллиман настолько зануда, что внес в кодекс не только 40000 способов засолки сала и рецептов супа, но и столько же способов правильного подтирания задниц и поз для подставления задницы Джейн Зар. Невозможно? Для него нет ничего невозможного.
Столкновения с жопой Мортариона ты, жалкий смертный, просто не переживешь. Ходят слухи, что примарх сошелся с высшим демоном Нургла Пахомусом Хлеборожденным и наконец обрел родную душу.
Жопа Магнуса после Просперо превратилась в неугасимый факел. Она горит в варпе так ярко, что навигаторы путают ее с Астрономиконом.
Жопа Хоруса была совершенной. Ключевое слово - "была".
На жопе Лоргара написано "Папа, не бей". Не помогло.
Вулкан плюхнулся как-то задницей в смолу, да так и пошел. Никто ничего не заметил.
Коракс сделал себе пластику ануса после тюрьмы, но от горьких воспоминаний это не спасло. После Истваана пластика полетела к черту, а за ней и Коракс полетел к черту. В Око Ужаса.
Жопа Альфария самая обычная, настолько обычная, что на фоне всех других кажется из ряда вон. Внедрился однажды Альфарий к Кулакам, даже задницу подкачал как следует, зашел в общую душевую, а у него клеймо не на той булке. Так его и вычислили.
В случае Ангрона выражение "в жопу ужаленный" становится буквальным.
Жиллиман настолько зануда, что внес в кодекс не только 40000 способов засолки сала и рецептов супа, но и столько же способов правильного подтирания задниц и поз для подставления задницы Джейн Зар. Невозможно? Для него нет ничего невозможного.
Столкновения с жопой Мортариона ты, жалкий смертный, просто не переживешь. Ходят слухи, что примарх сошелся с высшим демоном Нургла Пахомусом Хлеборожденным и наконец обрел родную душу.
Жопа Магнуса после Просперо превратилась в неугасимый факел. Она горит в варпе так ярко, что навигаторы путают ее с Астрономиконом.
Жопа Хоруса была совершенной. Ключевое слово - "была".
На жопе Лоргара написано "Папа, не бей". Не помогло.
Вулкан плюхнулся как-то задницей в смолу, да так и пошел. Никто ничего не заметил.
Коракс сделал себе пластику ануса после тюрьмы, но от горьких воспоминаний это не спасло. После Истваана пластика полетела к черту, а за ней и Коракс полетел к черту. В Око Ужаса.
Жопа Альфария самая обычная, настолько обычная, что на фоне всех других кажется из ряда вон. Внедрился однажды Альфарий к Кулакам, даже задницу подкачал как следует, зашел в общую душевую, а у него клеймо не на той булке. Так его и вычислили.
>>707133
Жопа Омегона слишком омежна и прячется за Альфария.
Жопа Омегона слишком омежна и прячется за Альфария.
Вот за эти "грехи" ненавидят Кхорна!
1. Придя к власти, он изгнал с планеты Министорум.
2. Закрыл военные базы Империума.
3. ВВП на душу населения — 14 192 черепов.
4. На каждого здорового бойца Бог Войны выплачивает в год 1 000 черепов.
5. Пособие по безработице — два пилотопора.
6. Зарплата медсестры — 0 черепа, слабые не нужны, а сильные сами выздоравливают.
7. На каждого новорожденного выдается гладиаторский имплант на вырост.
8. Новобрачные наделяются Дарами Кхорна.
9. На время совершения рейда единовременная доставка в Империум за счет государства.
10. Крупные налоги и поборы запрещены.
11. Образование и медицина ненужны.
12. Тренировки и стажировки в Оке — за счёт государства.
13. Сеть магазинов для многодетных семей с символическими ценами на оружие и броню.
14. За продажу продуктов с просроченным сроком годности — отрубание головы.
15. Часть аптек переоборудованы в гладиаторские залы.
16. За продажу лекарств — отрубание головы.
17. Квартирная плата — отсутствует.
18. Плата за электроэнергию для населения отсутствует.
19. Продажа и употребление спиртного запрещены — алкоголь ненужен.
20. Кредиты на покупку автомобиля и квартиры — ненужны, сильные возьмут свое.
21. Риэлторские услуги запрещены — тзинчиты подвергаются смертной казни.
22. Покупку "Химеры" до 50% оплачивает государство, бойцам кровавого ополчения — 65%.
23. Прометий для цепного оружия стоит дешевле воды. 1 литр прометия — 0,14 черепа.
1. Придя к власти, он изгнал с планеты Министорум.
2. Закрыл военные базы Империума.
3. ВВП на душу населения — 14 192 черепов.
4. На каждого здорового бойца Бог Войны выплачивает в год 1 000 черепов.
5. Пособие по безработице — два пилотопора.
6. Зарплата медсестры — 0 черепа, слабые не нужны, а сильные сами выздоравливают.
7. На каждого новорожденного выдается гладиаторский имплант на вырост.
8. Новобрачные наделяются Дарами Кхорна.
9. На время совершения рейда единовременная доставка в Империум за счет государства.
10. Крупные налоги и поборы запрещены.
11. Образование и медицина ненужны.
12. Тренировки и стажировки в Оке — за счёт государства.
13. Сеть магазинов для многодетных семей с символическими ценами на оружие и броню.
14. За продажу продуктов с просроченным сроком годности — отрубание головы.
15. Часть аптек переоборудованы в гладиаторские залы.
16. За продажу лекарств — отрубание головы.
17. Квартирная плата — отсутствует.
18. Плата за электроэнергию для населения отсутствует.
19. Продажа и употребление спиртного запрещены — алкоголь ненужен.
20. Кредиты на покупку автомобиля и квартиры — ненужны, сильные возьмут свое.
21. Риэлторские услуги запрещены — тзинчиты подвергаются смертной казни.
22. Покупку "Химеры" до 50% оплачивает государство, бойцам кровавого ополчения — 65%.
23. Прометий для цепного оружия стоит дешевле воды. 1 литр прометия — 0,14 черепа.
>>707683
Заорал на весь Скалатракс, особенно с 13 и 15.
Заорал на весь Скалатракс, особенно с 13 и 15.
>>706913
В пустыне встречаются осёл и сержант Имперских кулаков.
Осёл:
— Ты кто?
Сержант Имперских кулаков посмотрел по сторонам:
— Я офицер, а ты?
Осел посмотрел по сторонам:
— Тогда я — лошадь.
Когда только приняли Кодекс Жиллимана в легионес Астартес
— Взвод, всем взять силовые лопаты и рыть окоп!
— Брат-капеллан, а зачем нужно рыть окоп?
— Враг нападает, нам нужно укрытие.
— Брат-капеллан, может, мы сами на него нападем, пусть лучше он роет окоп?
Идет Сержант Имперских кулаков по танковой части астра милитарум - видит что боец с молотком на палец стоит дует.
- В чем дело?
- Да вот гвоздь забивал, по пальцу попал.
- Кто-ж так бьет?! Смотри как надо!
Берет гвоздь и лбом его по самую шляпу в стену вгоняет.
Гвардеец офигевает от такого и спрашивает:
- брат-сержант, а в бетонную стену можете?
- Да без вопросов!
Берет гвоздь и опять по шляпу в стену лбом загоняет.
Гвардеец еще больше офигевает, но не отстает:
- Брат-сержант, а в броню можете?
- Да без проблем!
Берет гвоздь и в "Бейнблейд" лбом по гвоздю лупит. Гвоздь гнется но не лезет. Тут уже кулак офигевает, берет второй гвоздь, опять бьет, и опять гвоздь гнется. Тут сержант не выдерживает, лезет в Гибельный клинок, а там - другой имперский кулак спит и головой к броне прислонился.
Сержант СПО разоряется перед строем ополченцев, у которых руки и ноги растут из жеппы и вдобавок поменяны местами:
- Товарищ сержант! А почему у человека задница разделена вертикально, а не горизонтально?
- Чтобы при беге в штыковой атаке не хлопала!
Отправили на работы за территорией гарнизона планеты четырёх бойцов гвардии и комиссара.
После окончания работ комиссар построил бойцов и считает:
- Раз, два, три, четыре. Нас было пятеро. Где пятый? Ищем пятого. Разойдись!
Проходит десять минут. Опять построение, та же история, следует команда "Разойдись! Ищем пятого".
После третьего построения один гвардеец говорит:
- Господин комиссар, давайте я посчитаю, а вы становитесь в строй.
Считает: "Раз, два, три, четыре", и, показывая на себя - ПЯТЬ!
Комиссар подходит к этому бойцу, отвешивает ему подзатыльник, расстреливает и говорит:
- Так это мы тебя, урод, полчаса искали?!
Специально для лоялистов выпустили кубик Рубикуса: все грани одного цвета. А для капелланов и комиссаров он еще и не вращается.
В пустыне встречаются осёл и сержант Имперских кулаков.
Осёл:
— Ты кто?
Сержант Имперских кулаков посмотрел по сторонам:
— Я офицер, а ты?
Осел посмотрел по сторонам:
— Тогда я — лошадь.
Когда только приняли Кодекс Жиллимана в легионес Астартес
— Взвод, всем взять силовые лопаты и рыть окоп!
— Брат-капеллан, а зачем нужно рыть окоп?
— Враг нападает, нам нужно укрытие.
— Брат-капеллан, может, мы сами на него нападем, пусть лучше он роет окоп?
Идет Сержант Имперских кулаков по танковой части астра милитарум - видит что боец с молотком на палец стоит дует.
- В чем дело?
- Да вот гвоздь забивал, по пальцу попал.
- Кто-ж так бьет?! Смотри как надо!
Берет гвоздь и лбом его по самую шляпу в стену вгоняет.
Гвардеец офигевает от такого и спрашивает:
- брат-сержант, а в бетонную стену можете?
- Да без вопросов!
Берет гвоздь и опять по шляпу в стену лбом загоняет.
Гвардеец еще больше офигевает, но не отстает:
- Брат-сержант, а в броню можете?
- Да без проблем!
Берет гвоздь и в "Бейнблейд" лбом по гвоздю лупит. Гвоздь гнется но не лезет. Тут уже кулак офигевает, берет второй гвоздь, опять бьет, и опять гвоздь гнется. Тут сержант не выдерживает, лезет в Гибельный клинок, а там - другой имперский кулак спит и головой к броне прислонился.
Сержант СПО разоряется перед строем ополченцев, у которых руки и ноги растут из жеппы и вдобавок поменяны местами:
- Товарищ сержант! А почему у человека задница разделена вертикально, а не горизонтально?
- Чтобы при беге в штыковой атаке не хлопала!
Отправили на работы за территорией гарнизона планеты четырёх бойцов гвардии и комиссара.
После окончания работ комиссар построил бойцов и считает:
- Раз, два, три, четыре. Нас было пятеро. Где пятый? Ищем пятого. Разойдись!
Проходит десять минут. Опять построение, та же история, следует команда "Разойдись! Ищем пятого".
После третьего построения один гвардеец говорит:
- Господин комиссар, давайте я посчитаю, а вы становитесь в строй.
Считает: "Раз, два, три, четыре", и, показывая на себя - ПЯТЬ!
Комиссар подходит к этому бойцу, отвешивает ему подзатыльник, расстреливает и говорит:
- Так это мы тебя, урод, полчаса искали?!
Специально для лоялистов выпустили кубик Рубикуса: все грани одного цвета. А для капелланов и комиссаров он еще и не вращается.
>>706913
В пустыне встречаются осёл и сержант Имперских кулаков.
Осёл:
— Ты кто?
Сержант Имперских кулаков посмотрел по сторонам:
— Я офицер, а ты?
Осел посмотрел по сторонам:
— Тогда я — лошадь.
Когда только приняли Кодекс Жиллимана в легионес Астартес
— Взвод, всем взять силовые лопаты и рыть окоп!
— Брат-капеллан, а зачем нужно рыть окоп?
— Враг нападает, нам нужно укрытие.
— Брат-капеллан, может, мы сами на него нападем, пусть лучше он роет окоп?
Идет Сержант Имперских кулаков по танковой части астра милитарум - видит что боец с молотком на палец стоит дует.
- В чем дело?
- Да вот гвоздь забивал, по пальцу попал.
- Кто-ж так бьет?! Смотри как надо!
Берет гвоздь и лбом его по самую шляпу в стену вгоняет.
Гвардеец офигевает от такого и спрашивает:
- брат-сержант, а в бетонную стену можете?
- Да без вопросов!
Берет гвоздь и опять по шляпу в стену лбом загоняет.
Гвардеец еще больше офигевает, но не отстает:
- Брат-сержант, а в броню можете?
- Да без проблем!
Берет гвоздь и в "Бейнблейд" лбом по гвоздю лупит. Гвоздь гнется но не лезет. Тут уже кулак офигевает, берет второй гвоздь, опять бьет, и опять гвоздь гнется. Тут сержант не выдерживает, лезет в Гибельный клинок, а там - другой имперский кулак спит и головой к броне прислонился.
Сержант СПО разоряется перед строем ополченцев, у которых руки и ноги растут из жеппы и вдобавок поменяны местами:
- Товарищ сержант! А почему у человека задница разделена вертикально, а не горизонтально?
- Чтобы при беге в штыковой атаке не хлопала!
Отправили на работы за территорией гарнизона планеты четырёх бойцов гвардии и комиссара.
После окончания работ комиссар построил бойцов и считает:
- Раз, два, три, четыре. Нас было пятеро. Где пятый? Ищем пятого. Разойдись!
Проходит десять минут. Опять построение, та же история, следует команда "Разойдись! Ищем пятого".
После третьего построения один гвардеец говорит:
- Господин комиссар, давайте я посчитаю, а вы становитесь в строй.
Считает: "Раз, два, три, четыре", и, показывая на себя - ПЯТЬ!
Комиссар подходит к этому бойцу, отвешивает ему подзатыльник, расстреливает и говорит:
- Так это мы тебя, урод, полчаса искали?!
Специально для лоялистов выпустили кубик Рубикуса: все грани одного цвета. А для капелланов и комиссаров он еще и не вращается.
В пустыне встречаются осёл и сержант Имперских кулаков.
Осёл:
— Ты кто?
Сержант Имперских кулаков посмотрел по сторонам:
— Я офицер, а ты?
Осел посмотрел по сторонам:
— Тогда я — лошадь.
Когда только приняли Кодекс Жиллимана в легионес Астартес
— Взвод, всем взять силовые лопаты и рыть окоп!
— Брат-капеллан, а зачем нужно рыть окоп?
— Враг нападает, нам нужно укрытие.
— Брат-капеллан, может, мы сами на него нападем, пусть лучше он роет окоп?
Идет Сержант Имперских кулаков по танковой части астра милитарум - видит что боец с молотком на палец стоит дует.
- В чем дело?
- Да вот гвоздь забивал, по пальцу попал.
- Кто-ж так бьет?! Смотри как надо!
Берет гвоздь и лбом его по самую шляпу в стену вгоняет.
Гвардеец офигевает от такого и спрашивает:
- брат-сержант, а в бетонную стену можете?
- Да без вопросов!
Берет гвоздь и опять по шляпу в стену лбом загоняет.
Гвардеец еще больше офигевает, но не отстает:
- Брат-сержант, а в броню можете?
- Да без проблем!
Берет гвоздь и в "Бейнблейд" лбом по гвоздю лупит. Гвоздь гнется но не лезет. Тут уже кулак офигевает, берет второй гвоздь, опять бьет, и опять гвоздь гнется. Тут сержант не выдерживает, лезет в Гибельный клинок, а там - другой имперский кулак спит и головой к броне прислонился.
Сержант СПО разоряется перед строем ополченцев, у которых руки и ноги растут из жеппы и вдобавок поменяны местами:
- Товарищ сержант! А почему у человека задница разделена вертикально, а не горизонтально?
- Чтобы при беге в штыковой атаке не хлопала!
Отправили на работы за территорией гарнизона планеты четырёх бойцов гвардии и комиссара.
После окончания работ комиссар построил бойцов и считает:
- Раз, два, три, четыре. Нас было пятеро. Где пятый? Ищем пятого. Разойдись!
Проходит десять минут. Опять построение, та же история, следует команда "Разойдись! Ищем пятого".
После третьего построения один гвардеец говорит:
- Господин комиссар, давайте я посчитаю, а вы становитесь в строй.
Считает: "Раз, два, три, четыре", и, показывая на себя - ПЯТЬ!
Комиссар подходит к этому бойцу, отвешивает ему подзатыльник, расстреливает и говорит:
- Так это мы тебя, урод, полчаса искали?!
Специально для лоялистов выпустили кубик Рубикуса: все грани одного цвета. А для капелланов и комиссаров он еще и не вращается.
1,7 Мб, 1500x1400Пошли Брат-сержант Имперских кулаков и Капеллан на охоту на ксеносов. Только в мир смерти вошли — хормаунт мимо пронесся, капеллан не успел выстрелить, а сержант не стал. — Ты почему не стрелял?! — Боялся, брат-Капеллан, а вдруг он добрый. — Дурак! На мире смерти все враждебное! Идут дальше, вдруг раздается выстрел болтера и страшный визг. — Ты кого подстрелил? — враждебную сороритку, брат-капеллан.
Если человек шутит так, что все покатываются то смеху, то этот человек — юморист. — Если человек без своего собственного ведома шутит так, что все покатываются со смеху, то этот человек — лоялист.
— Комиссар, вы держите приказ вверх ногами. — Значит, я его получил в таком виде.
Приходит домой жена генерала Астра милитарум и говорит мужу: — Там жене полковника муж сапоги подарил из шкуры карнифекса, и я тоже хочу! Неделя сроку, иначе—развод. Генерал наморщил лоб, делать нечего, отправил в рукав улья Левиафан взвод кадианцев с комиссаром. Проходит неделя, две, три—нет известий никаких. Летит в рукав улья Левиафан сам, подлетает к Разуму роя, видит—весь космос усеян трупами карнифексов. Один из кадианцев незаметно подлетает к карнифексу, бьет его по башке прикладом лазгана, доставляет его из космоса на ударный крейсер, осматривает его и орёт комиссару: — Товарищ комиссар, и этот тоже без сапог!!!
— Гвардеец! — кричит комиссар. — Почему вы чешете нос, когда я скомандовал "смирно"? — У меня муха на носу. — Но я же скомандовал "смирно!" — Да, но муха продолжала маршировать!
— Гвардеец Коллеус, это Вы сказали про меня, что я идиот? — Господин комиссар, я военную тайну не разглашаю!
— Брат-капеллан, а вы могли бы остановить демонический паровоз? — Запросто. Паровоз, стой, раз—два!
Офицер астра милитарум увидел на плацу лежащую голову гвардейца. — Дневальный! Что это такое? — Голова, товарищ офицер! — Вижу, что голова. Почему не подстрижена?!
На боевой барже астротелепатический звонок, подходит легионер: — Здравствуйте, скажите пожалуйста, сколько у вас в ордене служебных лендрейдеров? — Два: один не ездит, а на другом ездит старый мудак инквизитор Коллеус. — А кто это Коллеус. — Да инквизитор, реквезировавший боевую баржу и силы ордена. — И что он мудак? — Да, таких еще поискать надо. — А вы знаете с кем разговариваете? — Нет. — Я инквизитор Коллеус! — А вы знаете с кем вы разговариваете? — Нет. — Ну тогда до свидания, старый мудак инквизитор Коллеус.
Если человек шутит так, что все покатываются то смеху, то этот человек — юморист. — Если человек без своего собственного ведома шутит так, что все покатываются со смеху, то этот человек — лоялист.
— Комиссар, вы держите приказ вверх ногами. — Значит, я его получил в таком виде.
Приходит домой жена генерала Астра милитарум и говорит мужу: — Там жене полковника муж сапоги подарил из шкуры карнифекса, и я тоже хочу! Неделя сроку, иначе—развод. Генерал наморщил лоб, делать нечего, отправил в рукав улья Левиафан взвод кадианцев с комиссаром. Проходит неделя, две, три—нет известий никаких. Летит в рукав улья Левиафан сам, подлетает к Разуму роя, видит—весь космос усеян трупами карнифексов. Один из кадианцев незаметно подлетает к карнифексу, бьет его по башке прикладом лазгана, доставляет его из космоса на ударный крейсер, осматривает его и орёт комиссару: — Товарищ комиссар, и этот тоже без сапог!!!
— Гвардеец! — кричит комиссар. — Почему вы чешете нос, когда я скомандовал "смирно"? — У меня муха на носу. — Но я же скомандовал "смирно!" — Да, но муха продолжала маршировать!
— Гвардеец Коллеус, это Вы сказали про меня, что я идиот? — Господин комиссар, я военную тайну не разглашаю!
— Брат-капеллан, а вы могли бы остановить демонический паровоз? — Запросто. Паровоз, стой, раз—два!
Офицер астра милитарум увидел на плацу лежащую голову гвардейца. — Дневальный! Что это такое? — Голова, товарищ офицер! — Вижу, что голова. Почему не подстрижена?!
На боевой барже астротелепатический звонок, подходит легионер: — Здравствуйте, скажите пожалуйста, сколько у вас в ордене служебных лендрейдеров? — Два: один не ездит, а на другом ездит старый мудак инквизитор Коллеус. — А кто это Коллеус. — Да инквизитор, реквезировавший боевую баржу и силы ордена. — И что он мудак? — Да, таких еще поискать надо. — А вы знаете с кем разговариваете? — Нет. — Я инквизитор Коллеус! — А вы знаете с кем вы разговариваете? — Нет. — Ну тогда до свидания, старый мудак инквизитор Коллеус.
1,7 Мб, 1500x1400Пошли Брат-сержант Имперских кулаков и Капеллан на охоту на ксеносов. Только в мир смерти вошли — хормаунт мимо пронесся, капеллан не успел выстрелить, а сержант не стал. — Ты почему не стрелял?! — Боялся, брат-Капеллан, а вдруг он добрый. — Дурак! На мире смерти все враждебное! Идут дальше, вдруг раздается выстрел болтера и страшный визг. — Ты кого подстрелил? — враждебную сороритку, брат-капеллан.
Если человек шутит так, что все покатываются то смеху, то этот человек — юморист. — Если человек без своего собственного ведома шутит так, что все покатываются со смеху, то этот человек — лоялист.
— Комиссар, вы держите приказ вверх ногами. — Значит, я его получил в таком виде.
Приходит домой жена генерала Астра милитарум и говорит мужу: — Там жене полковника муж сапоги подарил из шкуры карнифекса, и я тоже хочу! Неделя сроку, иначе—развод. Генерал наморщил лоб, делать нечего, отправил в рукав улья Левиафан взвод кадианцев с комиссаром. Проходит неделя, две, три—нет известий никаких. Летит в рукав улья Левиафан сам, подлетает к Разуму роя, видит—весь космос усеян трупами карнифексов. Один из кадианцев незаметно подлетает к карнифексу, бьет его по башке прикладом лазгана, доставляет его из космоса на ударный крейсер, осматривает его и орёт комиссару: — Товарищ комиссар, и этот тоже без сапог!!!
— Гвардеец! — кричит комиссар. — Почему вы чешете нос, когда я скомандовал "смирно"? — У меня муха на носу. — Но я же скомандовал "смирно!" — Да, но муха продолжала маршировать!
— Гвардеец Коллеус, это Вы сказали про меня, что я идиот? — Господин комиссар, я военную тайну не разглашаю!
— Брат-капеллан, а вы могли бы остановить демонический паровоз? — Запросто. Паровоз, стой, раз—два!
Офицер астра милитарум увидел на плацу лежащую голову гвардейца. — Дневальный! Что это такое? — Голова, товарищ офицер! — Вижу, что голова. Почему не подстрижена?!
На боевой барже астротелепатический звонок, подходит легионер: — Здравствуйте, скажите пожалуйста, сколько у вас в ордене служебных лендрейдеров? — Два: один не ездит, а на другом ездит старый мудак инквизитор Коллеус. — А кто это Коллеус. — Да инквизитор, реквезировавший боевую баржу и силы ордена. — И что он мудак? — Да, таких еще поискать надо. — А вы знаете с кем разговариваете? — Нет. — Я инквизитор Коллеус! — А вы знаете с кем вы разговариваете? — Нет. — Ну тогда до свидания, старый мудак инквизитор Коллеус.
Если человек шутит так, что все покатываются то смеху, то этот человек — юморист. — Если человек без своего собственного ведома шутит так, что все покатываются со смеху, то этот человек — лоялист.
— Комиссар, вы держите приказ вверх ногами. — Значит, я его получил в таком виде.
Приходит домой жена генерала Астра милитарум и говорит мужу: — Там жене полковника муж сапоги подарил из шкуры карнифекса, и я тоже хочу! Неделя сроку, иначе—развод. Генерал наморщил лоб, делать нечего, отправил в рукав улья Левиафан взвод кадианцев с комиссаром. Проходит неделя, две, три—нет известий никаких. Летит в рукав улья Левиафан сам, подлетает к Разуму роя, видит—весь космос усеян трупами карнифексов. Один из кадианцев незаметно подлетает к карнифексу, бьет его по башке прикладом лазгана, доставляет его из космоса на ударный крейсер, осматривает его и орёт комиссару: — Товарищ комиссар, и этот тоже без сапог!!!
— Гвардеец! — кричит комиссар. — Почему вы чешете нос, когда я скомандовал "смирно"? — У меня муха на носу. — Но я же скомандовал "смирно!" — Да, но муха продолжала маршировать!
— Гвардеец Коллеус, это Вы сказали про меня, что я идиот? — Господин комиссар, я военную тайну не разглашаю!
— Брат-капеллан, а вы могли бы остановить демонический паровоз? — Запросто. Паровоз, стой, раз—два!
Офицер астра милитарум увидел на плацу лежащую голову гвардейца. — Дневальный! Что это такое? — Голова, товарищ офицер! — Вижу, что голова. Почему не подстрижена?!
На боевой барже астротелепатический звонок, подходит легионер: — Здравствуйте, скажите пожалуйста, сколько у вас в ордене служебных лендрейдеров? — Два: один не ездит, а на другом ездит старый мудак инквизитор Коллеус. — А кто это Коллеус. — Да инквизитор, реквезировавший боевую баржу и силы ордена. — И что он мудак? — Да, таких еще поискать надо. — А вы знаете с кем разговариваете? — Нет. — Я инквизитор Коллеус! — А вы знаете с кем вы разговариваете? — Нет. — Ну тогда до свидания, старый мудак инквизитор Коллеус.
225 Кб, 1024x732Два гвардейца стоят в дозоре, курят лхо в темноте потихоньку. Один спрашивает: — А знаешь, чем наш комиссар от гретчина отличается? Из—за спины комиссарская морда, ехидно: — Ну и чем же? — Ничем, господин комиссар! — Вот. То—то же у меня!
Гвардеец—дезертир, убегая от военного патруля комиссариата, видит сороритку и просит разрешения спрятаться у нее под юбкой. После того как патруль проносится мимо, гвардеец благодарит дочь Императора: — Извините, я просто не хочу погибнуть в Оке Ужаса. Кстати, не мог не заметить: — У вас очень крепкие ноги. — Если бы ты посмотрел выше, то увидел бы еще и крепкие яйца: — Я тоже не хочу погибать в Оке ужаса...
Гвардеец—дезертир, убегая от военного патруля комиссариата, видит сороритку и просит разрешения спрятаться у нее под юбкой. После того как патруль проносится мимо, гвардеец благодарит дочь Императора: — Извините, я просто не хочу погибнуть в Оке Ужаса. Кстати, не мог не заметить: — У вас очень крепкие ноги. — Если бы ты посмотрел выше, то увидел бы еще и крепкие яйца: — Я тоже не хочу погибать в Оке ужаса...
136 Кб, 650x599>>707683
...24. Национальный вопрос решается геноцидом меньшинства большинством.
25. Осуществлять казнокрадство банально сложно: когда вместо валюты черепа, а вместо кредитных карточек скальпы, непременно заметят твои махинации с мешками дензнаков. и зарубят нахуй
26. Упразднена милиция и вообще все силы охраны правопорядка - господствует право сильного (кто сильнее, тот и прав)
27. Нет запрета на несанкционированные митинги и собрания, есть предписание всеобязательно сводить их к массовым беспорядкам.
28. Поддержка со стороны государства силовых видов спорта.
29. Каждое поле боя со временем будет преобразовано в медучреждение - станцию переливания крови.
30. В школах повышено количество часов на уроки владения секирой и чейнэксом самообороны и нападения, сокращено число часов точных наук и пения.
31. Разрешение владения всех категориям граждан без исключения оружием, в т. ч. холодным.
32. при обучении в ВУЗе прохождение практики на территории лоялистов. Если студент предъявляет черепа лоялистов по отношении к своему в пропорции 1:3, ему выплачивается ежемесячное пособие на закупку полотен цепного оружия.
33. Пенсии и инвалидности упразднены - до старости и немощи не доживают.
34. Карт-бланш на оборты, но только цепным хирургическим инструментом.
35. Из всех постинорных контрацептивов власть оставила только грозовой молот и цепной кулак.
36. Поощрение гомосексуальных связей как на поле боя, так и вне его: потерявший любовника и товарища берсерк сражается еще яростнее!
37. Никакой ксенофобии во владениях Кровавого бога: неважно, чья именно кровь льётся, важно, чтобы лилась!
38. Социальная сеть магазинов для берсерков "Красный рев" на гос. службе - стероиды и спортпит на 80% дешевле (при предъявлении купона - кожи имперского инквизитора скидка 90%)
39. На межгалактической политической арене с твоей планетой считаются. Могла ли похвастаться подобным Терра?
40. Сокращено число преступлений несовершеннолетних на сексуальной почве - редко кто доживает до пубертатного возраста, еще реже - до половой зрелости.
41. Полная свобода слова - тебя все равно не услышат, иди и твори историю сам!
42. За курение в общественных местах - обезглавливание.
43. Безвизовый режим со всем остальным имматериумом.
44. Отсутствие налоговых сборов на содержание армии обороны - все граждане и так боеготовы и боеспособны и даже не нуждаются в военной технике!
45. Гимн страны всего из двух строчек!
46. Герб страны внушает ужас триллионам лоялистов по всему Млечному пути! а цветовой гаммой напоминают страну рабочих и крестьян, которую мы потеряли
...24. Национальный вопрос решается геноцидом меньшинства большинством.
25. Осуществлять казнокрадство банально сложно: когда вместо валюты черепа, а вместо кредитных карточек скальпы, непременно заметят твои махинации с мешками дензнаков. и зарубят нахуй
26. Упразднена милиция и вообще все силы охраны правопорядка - господствует право сильного (кто сильнее, тот и прав)
27. Нет запрета на несанкционированные митинги и собрания, есть предписание всеобязательно сводить их к массовым беспорядкам.
28. Поддержка со стороны государства силовых видов спорта.
29. Каждое поле боя со временем будет преобразовано в медучреждение - станцию переливания крови.
30. В школах повышено количество часов на уроки владения секирой и чейнэксом самообороны и нападения, сокращено число часов точных наук и пения.
31. Разрешение владения всех категориям граждан без исключения оружием, в т. ч. холодным.
32. при обучении в ВУЗе прохождение практики на территории лоялистов. Если студент предъявляет черепа лоялистов по отношении к своему в пропорции 1:3, ему выплачивается ежемесячное пособие на закупку полотен цепного оружия.
33. Пенсии и инвалидности упразднены - до старости и немощи не доживают.
34. Карт-бланш на оборты, но только цепным хирургическим инструментом.
35. Из всех постинорных контрацептивов власть оставила только грозовой молот и цепной кулак.
36. Поощрение гомосексуальных связей как на поле боя, так и вне его: потерявший любовника и товарища берсерк сражается еще яростнее!
37. Никакой ксенофобии во владениях Кровавого бога: неважно, чья именно кровь льётся, важно, чтобы лилась!
38. Социальная сеть магазинов для берсерков "Красный рев" на гос. службе - стероиды и спортпит на 80% дешевле (при предъявлении купона - кожи имперского инквизитора скидка 90%)
39. На межгалактической политической арене с твоей планетой считаются. Могла ли похвастаться подобным Терра?
40. Сокращено число преступлений несовершеннолетних на сексуальной почве - редко кто доживает до пубертатного возраста, еще реже - до половой зрелости.
41. Полная свобода слова - тебя все равно не услышат, иди и твори историю сам!
42. За курение в общественных местах - обезглавливание.
43. Безвизовый режим со всем остальным имматериумом.
44. Отсутствие налоговых сборов на содержание армии обороны - все граждане и так боеготовы и боеспособны и даже не нуждаются в военной технике!
45. Гимн страны всего из двух строчек!
46. Герб страны внушает ужас триллионам лоялистов по всему Млечному пути! а цветовой гаммой напоминают страну рабочих и крестьян, которую мы потеряли
136 Кб, 650x599>>707683
...24. Национальный вопрос решается геноцидом меньшинства большинством.
25. Осуществлять казнокрадство банально сложно: когда вместо валюты черепа, а вместо кредитных карточек скальпы, непременно заметят твои махинации с мешками дензнаков. и зарубят нахуй
26. Упразднена милиция и вообще все силы охраны правопорядка - господствует право сильного (кто сильнее, тот и прав)
27. Нет запрета на несанкционированные митинги и собрания, есть предписание всеобязательно сводить их к массовым беспорядкам.
28. Поддержка со стороны государства силовых видов спорта.
29. Каждое поле боя со временем будет преобразовано в медучреждение - станцию переливания крови.
30. В школах повышено количество часов на уроки владения секирой и чейнэксом самообороны и нападения, сокращено число часов точных наук и пения.
31. Разрешение владения всех категориям граждан без исключения оружием, в т. ч. холодным.
32. при обучении в ВУЗе прохождение практики на территории лоялистов. Если студент предъявляет черепа лоялистов по отношении к своему в пропорции 1:3, ему выплачивается ежемесячное пособие на закупку полотен цепного оружия.
33. Пенсии и инвалидности упразднены - до старости и немощи не доживают.
34. Карт-бланш на оборты, но только цепным хирургическим инструментом.
35. Из всех постинорных контрацептивов власть оставила только грозовой молот и цепной кулак.
36. Поощрение гомосексуальных связей как на поле боя, так и вне его: потерявший любовника и товарища берсерк сражается еще яростнее!
37. Никакой ксенофобии во владениях Кровавого бога: неважно, чья именно кровь льётся, важно, чтобы лилась!
38. Социальная сеть магазинов для берсерков "Красный рев" на гос. службе - стероиды и спортпит на 80% дешевле (при предъявлении купона - кожи имперского инквизитора скидка 90%)
39. На межгалактической политической арене с твоей планетой считаются. Могла ли похвастаться подобным Терра?
40. Сокращено число преступлений несовершеннолетних на сексуальной почве - редко кто доживает до пубертатного возраста, еще реже - до половой зрелости.
41. Полная свобода слова - тебя все равно не услышат, иди и твори историю сам!
42. За курение в общественных местах - обезглавливание.
43. Безвизовый режим со всем остальным имматериумом.
44. Отсутствие налоговых сборов на содержание армии обороны - все граждане и так боеготовы и боеспособны и даже не нуждаются в военной технике!
45. Гимн страны всего из двух строчек!
46. Герб страны внушает ужас триллионам лоялистов по всему Млечному пути! а цветовой гаммой напоминают страну рабочих и крестьян, которую мы потеряли
...24. Национальный вопрос решается геноцидом меньшинства большинством.
25. Осуществлять казнокрадство банально сложно: когда вместо валюты черепа, а вместо кредитных карточек скальпы, непременно заметят твои махинации с мешками дензнаков. и зарубят нахуй
26. Упразднена милиция и вообще все силы охраны правопорядка - господствует право сильного (кто сильнее, тот и прав)
27. Нет запрета на несанкционированные митинги и собрания, есть предписание всеобязательно сводить их к массовым беспорядкам.
28. Поддержка со стороны государства силовых видов спорта.
29. Каждое поле боя со временем будет преобразовано в медучреждение - станцию переливания крови.
30. В школах повышено количество часов на уроки владения секирой и чейнэксом самообороны и нападения, сокращено число часов точных наук и пения.
31. Разрешение владения всех категориям граждан без исключения оружием, в т. ч. холодным.
32. при обучении в ВУЗе прохождение практики на территории лоялистов. Если студент предъявляет черепа лоялистов по отношении к своему в пропорции 1:3, ему выплачивается ежемесячное пособие на закупку полотен цепного оружия.
33. Пенсии и инвалидности упразднены - до старости и немощи не доживают.
34. Карт-бланш на оборты, но только цепным хирургическим инструментом.
35. Из всех постинорных контрацептивов власть оставила только грозовой молот и цепной кулак.
36. Поощрение гомосексуальных связей как на поле боя, так и вне его: потерявший любовника и товарища берсерк сражается еще яростнее!
37. Никакой ксенофобии во владениях Кровавого бога: неважно, чья именно кровь льётся, важно, чтобы лилась!
38. Социальная сеть магазинов для берсерков "Красный рев" на гос. службе - стероиды и спортпит на 80% дешевле (при предъявлении купона - кожи имперского инквизитора скидка 90%)
39. На межгалактической политической арене с твоей планетой считаются. Могла ли похвастаться подобным Терра?
40. Сокращено число преступлений несовершеннолетних на сексуальной почве - редко кто доживает до пубертатного возраста, еще реже - до половой зрелости.
41. Полная свобода слова - тебя все равно не услышат, иди и твори историю сам!
42. За курение в общественных местах - обезглавливание.
43. Безвизовый режим со всем остальным имматериумом.
44. Отсутствие налоговых сборов на содержание армии обороны - все граждане и так боеготовы и боеспособны и даже не нуждаются в военной технике!
45. Гимн страны всего из двух строчек!
46. Герб страны внушает ужас триллионам лоялистов по всему Млечному пути! а цветовой гаммой напоминают страну рабочих и крестьян, которую мы потеряли
Предатели:
- ррряяяяя я ЧСВшная нарциссоблядь с мозгом размером с маковое зернышко батя не поставил Великому Мне статую пойду сожгу галактику
- ррряяяя я ЧСВшная нарциссоблядь с манией перфекционизма подниму ксеновилку с пола и воткну ее себе в жопу ради совершенства
- ррряяяя я шизоаффективный грязноштанный Бэтмен за справедливость выпилю тебя себя и всю галактику нахуй БЛЯЯЯ КАК ЖЕ ХУЕВО пойду убьюсь
- рррряяяяя батя нибей я всего лишь хотел тебе молиться НУ НИБЕЙ ПОЗЯЗЯ ну сука пизда тебе
- ррррряяяяяяя батя я тут немножко паутину Хорус тебя предаст АААА БЛЯ ЗА ЩООООО
- ква-ква Дорн пидор ненавижу ебаного Дорна Олимпия бунтует РРРЯЯЯЯЯ убью всех нахуй
- бульк-бульк пук хнык эх вот на Барбарусе-то ели все!
- ррряяяяя ну я же хочу как лучше вы все слишком тупые чтобы понять мой великий замысел гидра доминатус ДОРН СУКА КАК ЖЕ БОЛЬНО
- РРРРРЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!!!!!!1
Имперахи:
- рррряяяяяяя я швитой лыцарь Императора с мозгами в татуированных булках а еще я не умею врать вы все мудаки а я в белом плаще
- рррряяяяя плоть слаба мозги тоже плоть значит слабы и не нужны ФУЛГРИМ СУКА ЗА ЩО ТЫ ЖЕ БЫЛ МНЕ БРАТОМ похуй воевать Монфор готов даже вовсе без мозгов
- рррряяяя за швабодку победа или смерть КЁРЗ КАКОЙ ТЫ СТРАШНЫЙ УЕБОК СПАСИТЕ МОЮ ЖОПУ НЕВЕРКОКОКО
- ррряяяя да в рот ебал я ваш Империум вы все идиоты построю свой и в случае чего свалю все на того петуха с цепочками МАМ ПИЦУ
- рррряяяяяя волки на волках какие же вы дегенераты а я один умный пойду волка выебу как Панин завещал шо Магнус предал? РРРРРРЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!!!!!
- я летящий вдаль беспечный козак да ну вас всех нахуй короче
- рррряяяяя а ведь я добрый я хороший ну как не можешь ты понять Я ДОБРЫЙ СУКА ЩАС КАК ИЗЖАРЮ К ХУЯМ КЁРЗ ТЫ НОЮЩИЙ ПИДОР ЗАЕБАЛ СОСИ ХУЙ
- а ведь я добрый я хороший ангел вообще КРОВАВАЯ ЖАЖДА РРРРЯЯЯЯЯЯЯ КАЛЕЧЬ ЖГИ УБИВАЙ ШО ЭТО ФРАЗА КХАРНА? ПОХУЙ И ЕГО УБЬЮ
- ррррряяяяяя Лютер забирай этих хуесосов и иди нахуй на Калибан всрался ты мне БЛОХИ КУСАЮТ БЛЯДЬ ПЕТУХИ ВЗБУНТОВАЛИСЬ КРУГОМ ВРАГИ АААА СПАСИТЕ Перт на тебе осадные орудия по доброте душевной
- ррряяяяя я ЧСВшная нарциссоблядь с мозгом размером с маковое зернышко батя не поставил Великому Мне статую пойду сожгу галактику
- ррряяяя я ЧСВшная нарциссоблядь с манией перфекционизма подниму ксеновилку с пола и воткну ее себе в жопу ради совершенства
- ррряяяя я шизоаффективный грязноштанный Бэтмен за справедливость выпилю тебя себя и всю галактику нахуй БЛЯЯЯ КАК ЖЕ ХУЕВО пойду убьюсь
- рррряяяяя батя нибей я всего лишь хотел тебе молиться НУ НИБЕЙ ПОЗЯЗЯ ну сука пизда тебе
- ррррряяяяяяя батя я тут немножко паутину Хорус тебя предаст АААА БЛЯ ЗА ЩООООО
- ква-ква Дорн пидор ненавижу ебаного Дорна Олимпия бунтует РРРЯЯЯЯЯ убью всех нахуй
- бульк-бульк пук хнык эх вот на Барбарусе-то ели все!
- ррряяяяя ну я же хочу как лучше вы все слишком тупые чтобы понять мой великий замысел гидра доминатус ДОРН СУКА КАК ЖЕ БОЛЬНО
- РРРРРЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!!!!!!1
Имперахи:
- рррряяяяяяя я швитой лыцарь Императора с мозгами в татуированных булках а еще я не умею врать вы все мудаки а я в белом плаще
- рррряяяяя плоть слаба мозги тоже плоть значит слабы и не нужны ФУЛГРИМ СУКА ЗА ЩО ТЫ ЖЕ БЫЛ МНЕ БРАТОМ похуй воевать Монфор готов даже вовсе без мозгов
- рррряяяя за швабодку победа или смерть КЁРЗ КАКОЙ ТЫ СТРАШНЫЙ УЕБОК СПАСИТЕ МОЮ ЖОПУ НЕВЕРКОКОКО
- ррряяяя да в рот ебал я ваш Империум вы все идиоты построю свой и в случае чего свалю все на того петуха с цепочками МАМ ПИЦУ
- рррряяяяяя волки на волках какие же вы дегенераты а я один умный пойду волка выебу как Панин завещал шо Магнус предал? РРРРРРЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!!!!!
- я летящий вдаль беспечный козак да ну вас всех нахуй короче
- рррряяяяя а ведь я добрый я хороший ну как не можешь ты понять Я ДОБРЫЙ СУКА ЩАС КАК ИЗЖАРЮ К ХУЯМ КЁРЗ ТЫ НОЮЩИЙ ПИДОР ЗАЕБАЛ СОСИ ХУЙ
- а ведь я добрый я хороший ангел вообще КРОВАВАЯ ЖАЖДА РРРРЯЯЯЯЯЯЯ КАЛЕЧЬ ЖГИ УБИВАЙ ШО ЭТО ФРАЗА КХАРНА? ПОХУЙ И ЕГО УБЬЮ
- ррррряяяяяя Лютер забирай этих хуесосов и иди нахуй на Калибан всрался ты мне БЛОХИ КУСАЮТ БЛЯДЬ ПЕТУХИ ВЗБУНТОВАЛИСЬ КРУГОМ ВРАГИ АААА СПАСИТЕ Перт на тебе осадные орудия по доброте душевной
Предатели:
- ррряяяяя я ЧСВшная нарциссоблядь с мозгом размером с маковое зернышко батя не поставил Великому Мне статую пойду сожгу галактику
- ррряяяя я ЧСВшная нарциссоблядь с манией перфекционизма подниму ксеновилку с пола и воткну ее себе в жопу ради совершенства
- ррряяяя я шизоаффективный грязноштанный Бэтмен за справедливость выпилю тебя себя и всю галактику нахуй БЛЯЯЯ КАК ЖЕ ХУЕВО пойду убьюсь
- рррряяяяя батя нибей я всего лишь хотел тебе молиться НУ НИБЕЙ ПОЗЯЗЯ ну сука пизда тебе
- ррррряяяяяяя батя я тут немножко паутину Хорус тебя предаст АААА БЛЯ ЗА ЩООООО
- ква-ква Дорн пидор ненавижу ебаного Дорна Олимпия бунтует РРРЯЯЯЯЯ убью всех нахуй
- бульк-бульк пук хнык эх вот на Барбарусе-то ели все!
- ррряяяяя ну я же хочу как лучше вы все слишком тупые чтобы понять мой великий замысел гидра доминатус ДОРН СУКА КАК ЖЕ БОЛЬНО
- РРРРРЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!!!!!!1
Имперахи:
- рррряяяяяяя я швитой лыцарь Императора с мозгами в татуированных булках а еще я не умею врать вы все мудаки а я в белом плаще
- рррряяяяя плоть слаба мозги тоже плоть значит слабы и не нужны ФУЛГРИМ СУКА ЗА ЩО ТЫ ЖЕ БЫЛ МНЕ БРАТОМ похуй воевать Монфор готов даже вовсе без мозгов
- рррряяяя за швабодку победа или смерть КЁРЗ КАКОЙ ТЫ СТРАШНЫЙ УЕБОК СПАСИТЕ МОЮ ЖОПУ НЕВЕРКОКОКО
- ррряяяя да в рот ебал я ваш Империум вы все идиоты построю свой и в случае чего свалю все на того петуха с цепочками МАМ ПИЦУ
- рррряяяяяя волки на волках какие же вы дегенераты а я один умный пойду волка выебу как Панин завещал шо Магнус предал? РРРРРРЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!!!!!
- я летящий вдаль беспечный козак да ну вас всех нахуй короче
- рррряяяяя а ведь я добрый я хороший ну как не можешь ты понять Я ДОБРЫЙ СУКА ЩАС КАК ИЗЖАРЮ К ХУЯМ КЁРЗ ТЫ НОЮЩИЙ ПИДОР ЗАЕБАЛ СОСИ ХУЙ
- а ведь я добрый я хороший ангел вообще КРОВАВАЯ ЖАЖДА РРРРЯЯЯЯЯЯЯ КАЛЕЧЬ ЖГИ УБИВАЙ ШО ЭТО ФРАЗА КХАРНА? ПОХУЙ И ЕГО УБЬЮ
- ррррряяяяяя Лютер забирай этих хуесосов и иди нахуй на Калибан всрался ты мне БЛОХИ КУСАЮТ БЛЯДЬ ПЕТУХИ ВЗБУНТОВАЛИСЬ КРУГОМ ВРАГИ АААА СПАСИТЕ Перт на тебе осадные орудия по доброте душевной
- ррряяяяя я ЧСВшная нарциссоблядь с мозгом размером с маковое зернышко батя не поставил Великому Мне статую пойду сожгу галактику
- ррряяяя я ЧСВшная нарциссоблядь с манией перфекционизма подниму ксеновилку с пола и воткну ее себе в жопу ради совершенства
- ррряяяя я шизоаффективный грязноштанный Бэтмен за справедливость выпилю тебя себя и всю галактику нахуй БЛЯЯЯ КАК ЖЕ ХУЕВО пойду убьюсь
- рррряяяяя батя нибей я всего лишь хотел тебе молиться НУ НИБЕЙ ПОЗЯЗЯ ну сука пизда тебе
- ррррряяяяяяя батя я тут немножко паутину Хорус тебя предаст АААА БЛЯ ЗА ЩООООО
- ква-ква Дорн пидор ненавижу ебаного Дорна Олимпия бунтует РРРЯЯЯЯЯ убью всех нахуй
- бульк-бульк пук хнык эх вот на Барбарусе-то ели все!
- ррряяяяя ну я же хочу как лучше вы все слишком тупые чтобы понять мой великий замысел гидра доминатус ДОРН СУКА КАК ЖЕ БОЛЬНО
- РРРРРЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!!!!!!1
Имперахи:
- рррряяяяяяя я швитой лыцарь Императора с мозгами в татуированных булках а еще я не умею врать вы все мудаки а я в белом плаще
- рррряяяяя плоть слаба мозги тоже плоть значит слабы и не нужны ФУЛГРИМ СУКА ЗА ЩО ТЫ ЖЕ БЫЛ МНЕ БРАТОМ похуй воевать Монфор готов даже вовсе без мозгов
- рррряяяя за швабодку победа или смерть КЁРЗ КАКОЙ ТЫ СТРАШНЫЙ УЕБОК СПАСИТЕ МОЮ ЖОПУ НЕВЕРКОКОКО
- ррряяяя да в рот ебал я ваш Империум вы все идиоты построю свой и в случае чего свалю все на того петуха с цепочками МАМ ПИЦУ
- рррряяяяяя волки на волках какие же вы дегенераты а я один умный пойду волка выебу как Панин завещал шо Магнус предал? РРРРРРЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!!!!!
- я летящий вдаль беспечный козак да ну вас всех нахуй короче
- рррряяяяя а ведь я добрый я хороший ну как не можешь ты понять Я ДОБРЫЙ СУКА ЩАС КАК ИЗЖАРЮ К ХУЯМ КЁРЗ ТЫ НОЮЩИЙ ПИДОР ЗАЕБАЛ СОСИ ХУЙ
- а ведь я добрый я хороший ангел вообще КРОВАВАЯ ЖАЖДА РРРРЯЯЯЯЯЯЯ КАЛЕЧЬ ЖГИ УБИВАЙ ШО ЭТО ФРАЗА КХАРНА? ПОХУЙ И ЕГО УБЬЮ
- ррррряяяяяя Лютер забирай этих хуесосов и иди нахуй на Калибан всрался ты мне БЛОХИ КУСАЮТ БЛЯДЬ ПЕТУХИ ВЗБУНТОВАЛИСЬ КРУГОМ ВРАГИ АААА СПАСИТЕ Перт на тебе осадные орудия по доброте душевной
1) Мы не хотели войны. Император нас ненавидел и уже готовился уничтожить нас.
2) Война ведется только по вине противника. Император первый предал, мы же были вынуждены защищаться.
3) Лидер противоборствующей стороны — сущий дьявол, лже-Император.
4) Мы боремся за правое дело, а не за наши интересы. Хаос - это свобода для человечества.
5) Империум целенаправленно уничтожает целые планеты из-за мизерных угрозы, мы — только в качестве жертвоприношений в священных ритуалах.
6) Враг использует запрещенное оружие. Откуда у них взялись примарисы? До того в геносемени рабы трона особо не копались, было запрещено.
7) Наши потери незначительны, потери противника огромны. Империум теряет миллиарды мяса, наши же тяжелораненые братья добровольно становятся одержимыми, а из прогеноидов погибших мы сделаем новых. А значит ПОТЕРЬ НЕТ
8) Представители культуры, искусства и интеллектуалы поддерживают наше дело. Весь свет творческой интеллигенции Ока в виде III легиона с нами.
9) Наша миссия священна. Боги рады нашим деяниям.
10) Любой сомневающийся в нашей пропаганде — промытый раб трона.
2) Война ведется только по вине противника. Император первый предал, мы же были вынуждены защищаться.
3) Лидер противоборствующей стороны — сущий дьявол, лже-Император.
4) Мы боремся за правое дело, а не за наши интересы. Хаос - это свобода для человечества.
5) Империум целенаправленно уничтожает целые планеты из-за мизерных угрозы, мы — только в качестве жертвоприношений в священных ритуалах.
6) Враг использует запрещенное оружие. Откуда у них взялись примарисы? До того в геносемени рабы трона особо не копались, было запрещено.
7) Наши потери незначительны, потери противника огромны. Империум теряет миллиарды мяса, наши же тяжелораненые братья добровольно становятся одержимыми, а из прогеноидов погибших мы сделаем новых. А значит ПОТЕРЬ НЕТ
8) Представители культуры, искусства и интеллектуалы поддерживают наше дело. Весь свет творческой интеллигенции Ока в виде III легиона с нами.
9) Наша миссия священна. Боги рады нашим деяниям.
10) Любой сомневающийся в нашей пропаганде — промытый раб трона.
1) Мы не хотели войны. Еда нас ненавидела и уже готовилась уничтожить нас.
2) Война ведется только по вине еды. Порции первыми предали, мы же были вынуждены защищаться.
3) Лидер противоборствующей стороны — сущий дьявол, лже-Первое блюдо.
4) Мы боремся за правое дело, а не за наши интересы. Еда - это свобода для от голода.
5) Империум целенаправленно уничтожает целые планеты из-за мизерных угрозы, мы — только в качестве средства существования.
6) Враг использует запрещенное оружие. Воевать с ульем - аморально и за гранью добра и зла.
7) Наши потери незначительны, потери противника огромны. Империум теряет миллиарды мяса, наши же тяжелораненые братья добровольно становятся идут на смерть, а из биомассы погибших мы сделаем новых. А значит ПОТЕРЬ НЕТ
8) Представители зоантропов поддерживают наше дело. Весь интеллектуальный свет улья с нами.
9) Наша миссия священна. Сверхразум рад нашим деяниям.
10) Любой сомневающийся в нашей миссии — заблуждающаяся порция еды.
2) Война ведется только по вине еды. Порции первыми предали, мы же были вынуждены защищаться.
3) Лидер противоборствующей стороны — сущий дьявол, лже-Первое блюдо.
4) Мы боремся за правое дело, а не за наши интересы. Еда - это свобода для от голода.
5) Империум целенаправленно уничтожает целые планеты из-за мизерных угрозы, мы — только в качестве средства существования.
6) Враг использует запрещенное оружие. Воевать с ульем - аморально и за гранью добра и зла.
7) Наши потери незначительны, потери противника огромны. Империум теряет миллиарды мяса, наши же тяжелораненые братья добровольно становятся идут на смерть, а из биомассы погибших мы сделаем новых. А значит ПОТЕРЬ НЕТ
8) Представители зоантропов поддерживают наше дело. Весь интеллектуальный свет улья с нами.
9) Наша миссия священна. Сверхразум рад нашим деяниям.
10) Любой сомневающийся в нашей миссии — заблуждающаяся порция еды.
386 Кб, 811x608Я был рабочим на Ниприд-прайм и в мои задачи входило смазывать сегмент цепи-пять. Потом слуги богов хаоса, омрачающие лик Бога-Машины, нанесли удар на наш Мир-Кузницу. Мы несли тяжелые потери. Мы страдали. Боль Мира-Кузницы отдавалась везде, по всей иерархии адептус механикус, сервиторы отказывались служить Духу Машины и бились в агонии под атакой мусорного кода. Мне повезло, мой мозг был практически цел и меня отправили на спутник нашего мира, Нипридавал. После загрузки обучения и глубокой модернизацией тела, я стал другим. Я стал скитарием. И мой номер в строю Табуретус 00021234. Я буду существовать. словно двоичный код. Я - 1. Враги - 0.
Гимн Имперских Кулаков
Мы праведны и яростны, отвагою страшны,
Превозмогаем пафосно отечества вражин,
Потомки Дорна славного, блюдем традиций дух -
Взрываем жопы рваные найтлордов и лягух.
Мы - Кулаки Имперские, а вы - дерьмо и скам,
Сарказмов иглы дерзкие по барабану нам,
Крепко чело дубовое, незыблема рука -
Кончина ждет суровая сатирика-врага!
И к слову о вредителях - пощады гадам нет,
Империума жителей обороним от бед,
Еретиков и ксеносов отправим на костер -
В борьбе с зловредной нечистью наш суд жесток и скор!
Пылая страстным рвением, садимся на бутыль.
Искоренив в мучениях инакомыслий гниль,
Обряд свершаем праведный, священный ритуал -
Уд вводим твердокаменный в зияющий анал!
Oгyзки мускулистые помечены клеймом,
Объятья братьев истые дверь отворят в Содом,
И в гусенице сладостной сплетется капитул,
В экстазе славя радостно невиданный разгул!
Мы праведны и яростны, отвагою страшны,
Превозмогаем пафосно отечества вражин,
Потомки Дорна славного, блюдем традиций дух -
Взрываем жопы рваные найтлордов и лягух.
Мы - Кулаки Имперские, а вы - дерьмо и скам,
Сарказмов иглы дерзкие по барабану нам,
Крепко чело дубовое, незыблема рука -
Кончина ждет суровая сатирика-врага!
И к слову о вредителях - пощады гадам нет,
Империума жителей обороним от бед,
Еретиков и ксеносов отправим на костер -
В борьбе с зловредной нечистью наш суд жесток и скор!
Пылая страстным рвением, садимся на бутыль.
Искоренив в мучениях инакомыслий гниль,
Обряд свершаем праведный, священный ритуал -
Уд вводим твердокаменный в зияющий анал!
Oгyзки мускулистые помечены клеймом,
Объятья братьев истые дверь отворят в Содом,
И в гусенице сладостной сплетется капитул,
В экстазе славя радостно невиданный разгул!
Однажды я с похода возвращался домой,
Я был хорош, громко литании пел.
Мой путь пролегал через корапченный мир,
Был бы гвардейцем - сразу б я охуел.
Но я не был трус, и было мне до пизды,
Мне смелость придавал священный мой долг,
И тут передо мною варп затрещал,
Из него явился страшный мутант-хаосит.
Кровь, кровь, моя проклята кровь!..
Напившись крови моей, сдох тиранид.
Грязная кровь: Откуда чистой ей быть -
Ведь черной яростью я одержим.
Мутант этот жаждал теплой крови моей,
Он в предвкушении включил пиломеч
Но только слегка он мне крови пустил
ну в смысле ранил, то в могилу - пиздык.
Я был хорош, громко литании пел.
Мой путь пролегал через корапченный мир,
Был бы гвардейцем - сразу б я охуел.
Но я не был трус, и было мне до пизды,
Мне смелость придавал священный мой долг,
И тут передо мною варп затрещал,
Из него явился страшный мутант-хаосит.
Кровь, кровь, моя проклята кровь!..
Напившись крови моей, сдох тиранид.
Грязная кровь: Откуда чистой ей быть -
Ведь черной яростью я одержим.
Мутант этот жаждал теплой крови моей,
Он в предвкушении включил пиломеч
Но только слегка он мне крови пустил
ну в смысле ранил, то в могилу - пиздык.
>>709788
10/10, госпаде! авторитетно говорю как ОП вот этого https://2ch.hk/sn/res/372484.html#462795 (
М) треда Кстати, на мотив чего?
10/10, госпаде! авторитетно говорю как ОП вот этого https://2ch.hk/sn/res/372484.html#462795 (
М) треда Кстати, на мотив чего?>>709860
Зашел я в твой тред и проорал просто адски, особенно с последней пасты. Ночники - это попобавы 40к. Летучие мыши, унижение нигр и просто смуглых Кулаков, ужас и анальный террор.
Может быть цитатой любого из легиона.
Сами не черные, правда, ну да похуй, темно-синий цвет брони в темноте почти что черный.
Зашел я в твой тред и проорал просто адски, особенно с последней пасты. Ночники - это попобавы 40к. Летучие мыши, унижение нигр и просто смуглых Кулаков, ужас и анальный террор.
> Рождённый ночью жалеть не может!
Может быть цитатой любого из легиона.
Сами не черные, правда, ну да похуй, темно-синий цвет брони в темноте почти что черный.
>>709942
Мне самому особенно нравится переделка песни Hmkids Great Cursade (где-то в глубокой середине треда, которому уже год) Сам пою, сам проигрываю. Вообще, сначала я с рвением взялся за Летова, потом добрался до Арии и Пистолетова. Но ваха-метал как-то особенно хорошо получается переделывать, ибо там ПРЕВОЗМОГАНИЕ и ГРИМДАРК
Мне самому особенно нравится переделка песни Hmkids Great Cursade (где-то в глубокой середине треда, которому уже год) Сам пою, сам проигрываю. Вообще, сначала я с рвением взялся за Летова, потом добрался до Арии и Пистолетова. Но ваха-метал как-то особенно хорошо получается переделывать, ибо там ПРЕВОЗМОГАНИЕ и ГРИМДАРК
И в незнавшем солнца мире, наконец, взошло солнце.
Ра чувствовал рассветный луч, как на коже, так и на доспехах. Свет давил и физически обжигал. Для вражеских орд он стал кислотой на коже. Существа – демоны, сколь ни сильны были секулярные истины – утратили и тот небольшой порядок, которым вообще обладали.
Анафема! Ра слышал их неистовые муки, словно болезненное царапание на периферии разума. Анафема идёт! Солнце взошло!
Черты Его лица были как у родившихся в диких землях Древней Евразии. Его кожа была цвета терранской бронзы и жжёной умбры, Его глаза – ещё темнее, а волосы – самыми тёмными. Ниспадавшие длинные чёрные волосы удерживала простая корона-венец из металлических листьев, убирая пряди с лица, чтобы не мешать Ему сражаться. Скорее практичная, чем царственная.
Он двигался, как двигался человек, и шёл пешком сквозь напряжённые ряды Своих хранителей, проталкиваясь между тесно стоявшими телами в тех редких случаях, когда воины инстинктивно не расступались перед Ним. Он был облачён в золото, как и все Его хранители были облачены в золото. Те же самые символы Единства Терры и имперского дворянства, что украшали их броню, троекратно украшали и Его. Суставы Его доспеха не рычали грубым промышленным рёвом массово производимой брони легионеров, а урчали песнь более старых и совершенных технологий.
За спиной на простом ремне поверх красного плаща висел украшенный болтер, чёрный и бронзовый. В руке Он держал меч, который был ничуть не похож на клинок с победных фресок и иллюстрированных саг. По меркам лордов и королей Терры меч был, бесспорно, прекрасным, но в руке правителя целой расы, пожалуй, казался слишком простым. Оружие для использования, инструмент для пролития крови, а не украшение для восхищения. Невероятно сложная решётчатая схема виднелась на клинке, чёрная и медно-красная на серебре, столь сильно светившимся, что выглядело почти синим.
В других войнах на других мирах Он приветствовал Своих кустодиев с помощью искусной телепатии, называя их по именам перед началом битвы. Здесь Он предстал более сдержанным, направляясь в сражавшийся первый ряд и никак не реагируя на ближайших воинов.
Некоторые из Нерождённых сломали ряды и побежали. Эти трусливые осколки мерзких повелителей знали, что грядёт разрушение. Некоторые набрасывались друг на друга, пожирая сородичей ради силы перед лицом уничтожения. Некоторые лишились той немногой материальности, которой обладали, их тела таяли и распадались, даже прежде чем монарх с мечом достиг переднего края.
Сильнейшие бушевали от греха Его существования. С единым рёвом, столь громким, что дрожал безветренный воздух этой альтернативной реальности, они бросались вперёд в стремлении добраться до своего заклятого врага.
Ра двигался справа от Императора, вращая копьём и рубя аморфные и вопившие множеством ртов тела атаковавших синих существ. Пот тёк по лицу под шлемом. Кровь в мышцах стала тяжелее расплавленного свинца.
– Приказы, сир?
Император поднял меч двумя руками. Его пальцы сжимались всё крепче и схема вспыхивала вдоль клинка, шипя электрическим огнём и окутывая меч пламенем.
Он не ответил. Он не посмотрел ни на одного из Своих воинов. Меч опустился. И паутину поглотил огонь.
Ра чувствовал рассветный луч, как на коже, так и на доспехах. Свет давил и физически обжигал. Для вражеских орд он стал кислотой на коже. Существа – демоны, сколь ни сильны были секулярные истины – утратили и тот небольшой порядок, которым вообще обладали.
Анафема! Ра слышал их неистовые муки, словно болезненное царапание на периферии разума. Анафема идёт! Солнце взошло!
Черты Его лица были как у родившихся в диких землях Древней Евразии. Его кожа была цвета терранской бронзы и жжёной умбры, Его глаза – ещё темнее, а волосы – самыми тёмными. Ниспадавшие длинные чёрные волосы удерживала простая корона-венец из металлических листьев, убирая пряди с лица, чтобы не мешать Ему сражаться. Скорее практичная, чем царственная.
Он двигался, как двигался человек, и шёл пешком сквозь напряжённые ряды Своих хранителей, проталкиваясь между тесно стоявшими телами в тех редких случаях, когда воины инстинктивно не расступались перед Ним. Он был облачён в золото, как и все Его хранители были облачены в золото. Те же самые символы Единства Терры и имперского дворянства, что украшали их броню, троекратно украшали и Его. Суставы Его доспеха не рычали грубым промышленным рёвом массово производимой брони легионеров, а урчали песнь более старых и совершенных технологий.
За спиной на простом ремне поверх красного плаща висел украшенный болтер, чёрный и бронзовый. В руке Он держал меч, который был ничуть не похож на клинок с победных фресок и иллюстрированных саг. По меркам лордов и королей Терры меч был, бесспорно, прекрасным, но в руке правителя целой расы, пожалуй, казался слишком простым. Оружие для использования, инструмент для пролития крови, а не украшение для восхищения. Невероятно сложная решётчатая схема виднелась на клинке, чёрная и медно-красная на серебре, столь сильно светившимся, что выглядело почти синим.
В других войнах на других мирах Он приветствовал Своих кустодиев с помощью искусной телепатии, называя их по именам перед началом битвы. Здесь Он предстал более сдержанным, направляясь в сражавшийся первый ряд и никак не реагируя на ближайших воинов.
Некоторые из Нерождённых сломали ряды и побежали. Эти трусливые осколки мерзких повелителей знали, что грядёт разрушение. Некоторые набрасывались друг на друга, пожирая сородичей ради силы перед лицом уничтожения. Некоторые лишились той немногой материальности, которой обладали, их тела таяли и распадались, даже прежде чем монарх с мечом достиг переднего края.
Сильнейшие бушевали от греха Его существования. С единым рёвом, столь громким, что дрожал безветренный воздух этой альтернативной реальности, они бросались вперёд в стремлении добраться до своего заклятого врага.
Ра двигался справа от Императора, вращая копьём и рубя аморфные и вопившие множеством ртов тела атаковавших синих существ. Пот тёк по лицу под шлемом. Кровь в мышцах стала тяжелее расплавленного свинца.
– Приказы, сир?
Император поднял меч двумя руками. Его пальцы сжимались всё крепче и схема вспыхивала вдоль клинка, шипя электрическим огнём и окутывая меч пламенем.
Он не ответил. Он не посмотрел ни на одного из Своих воинов. Меч опустился. И паутину поглотил огонь.
И в незнавшем солнца мире, наконец, взошло солнце.
Ра чувствовал рассветный луч, как на коже, так и на доспехах. Свет давил и физически обжигал. Для вражеских орд он стал кислотой на коже. Существа – демоны, сколь ни сильны были секулярные истины – утратили и тот небольшой порядок, которым вообще обладали.
Анафема! Ра слышал их неистовые муки, словно болезненное царапание на периферии разума. Анафема идёт! Солнце взошло!
Черты Его лица были как у родившихся в диких землях Древней Евразии. Его кожа была цвета терранской бронзы и жжёной умбры, Его глаза – ещё темнее, а волосы – самыми тёмными. Ниспадавшие длинные чёрные волосы удерживала простая корона-венец из металлических листьев, убирая пряди с лица, чтобы не мешать Ему сражаться. Скорее практичная, чем царственная.
Он двигался, как двигался человек, и шёл пешком сквозь напряжённые ряды Своих хранителей, проталкиваясь между тесно стоявшими телами в тех редких случаях, когда воины инстинктивно не расступались перед Ним. Он был облачён в золото, как и все Его хранители были облачены в золото. Те же самые символы Единства Терры и имперского дворянства, что украшали их броню, троекратно украшали и Его. Суставы Его доспеха не рычали грубым промышленным рёвом массово производимой брони легионеров, а урчали песнь более старых и совершенных технологий.
За спиной на простом ремне поверх красного плаща висел украшенный болтер, чёрный и бронзовый. В руке Он держал меч, который был ничуть не похож на клинок с победных фресок и иллюстрированных саг. По меркам лордов и королей Терры меч был, бесспорно, прекрасным, но в руке правителя целой расы, пожалуй, казался слишком простым. Оружие для использования, инструмент для пролития крови, а не украшение для восхищения. Невероятно сложная решётчатая схема виднелась на клинке, чёрная и медно-красная на серебре, столь сильно светившимся, что выглядело почти синим.
В других войнах на других мирах Он приветствовал Своих кустодиев с помощью искусной телепатии, называя их по именам перед началом битвы. Здесь Он предстал более сдержанным, направляясь в сражавшийся первый ряд и никак не реагируя на ближайших воинов.
Некоторые из Нерождённых сломали ряды и побежали. Эти трусливые осколки мерзких повелителей знали, что грядёт разрушение. Некоторые набрасывались друг на друга, пожирая сородичей ради силы перед лицом уничтожения. Некоторые лишились той немногой материальности, которой обладали, их тела таяли и распадались, даже прежде чем монарх с мечом достиг переднего края.
Сильнейшие бушевали от греха Его существования. С единым рёвом, столь громким, что дрожал безветренный воздух этой альтернативной реальности, они бросались вперёд в стремлении добраться до своего заклятого врага.
Ра двигался справа от Императора, вращая копьём и рубя аморфные и вопившие множеством ртов тела атаковавших синих существ. Пот тёк по лицу под шлемом. Кровь в мышцах стала тяжелее расплавленного свинца.
– Приказы, сир?
Император поднял меч двумя руками. Его пальцы сжимались всё крепче и схема вспыхивала вдоль клинка, шипя электрическим огнём и окутывая меч пламенем.
Он не ответил. Он не посмотрел ни на одного из Своих воинов. Меч опустился. И паутину поглотил огонь.
Ра чувствовал рассветный луч, как на коже, так и на доспехах. Свет давил и физически обжигал. Для вражеских орд он стал кислотой на коже. Существа – демоны, сколь ни сильны были секулярные истины – утратили и тот небольшой порядок, которым вообще обладали.
Анафема! Ра слышал их неистовые муки, словно болезненное царапание на периферии разума. Анафема идёт! Солнце взошло!
Черты Его лица были как у родившихся в диких землях Древней Евразии. Его кожа была цвета терранской бронзы и жжёной умбры, Его глаза – ещё темнее, а волосы – самыми тёмными. Ниспадавшие длинные чёрные волосы удерживала простая корона-венец из металлических листьев, убирая пряди с лица, чтобы не мешать Ему сражаться. Скорее практичная, чем царственная.
Он двигался, как двигался человек, и шёл пешком сквозь напряжённые ряды Своих хранителей, проталкиваясь между тесно стоявшими телами в тех редких случаях, когда воины инстинктивно не расступались перед Ним. Он был облачён в золото, как и все Его хранители были облачены в золото. Те же самые символы Единства Терры и имперского дворянства, что украшали их броню, троекратно украшали и Его. Суставы Его доспеха не рычали грубым промышленным рёвом массово производимой брони легионеров, а урчали песнь более старых и совершенных технологий.
За спиной на простом ремне поверх красного плаща висел украшенный болтер, чёрный и бронзовый. В руке Он держал меч, который был ничуть не похож на клинок с победных фресок и иллюстрированных саг. По меркам лордов и королей Терры меч был, бесспорно, прекрасным, но в руке правителя целой расы, пожалуй, казался слишком простым. Оружие для использования, инструмент для пролития крови, а не украшение для восхищения. Невероятно сложная решётчатая схема виднелась на клинке, чёрная и медно-красная на серебре, столь сильно светившимся, что выглядело почти синим.
В других войнах на других мирах Он приветствовал Своих кустодиев с помощью искусной телепатии, называя их по именам перед началом битвы. Здесь Он предстал более сдержанным, направляясь в сражавшийся первый ряд и никак не реагируя на ближайших воинов.
Некоторые из Нерождённых сломали ряды и побежали. Эти трусливые осколки мерзких повелителей знали, что грядёт разрушение. Некоторые набрасывались друг на друга, пожирая сородичей ради силы перед лицом уничтожения. Некоторые лишились той немногой материальности, которой обладали, их тела таяли и распадались, даже прежде чем монарх с мечом достиг переднего края.
Сильнейшие бушевали от греха Его существования. С единым рёвом, столь громким, что дрожал безветренный воздух этой альтернативной реальности, они бросались вперёд в стремлении добраться до своего заклятого врага.
Ра двигался справа от Императора, вращая копьём и рубя аморфные и вопившие множеством ртов тела атаковавших синих существ. Пот тёк по лицу под шлемом. Кровь в мышцах стала тяжелее расплавленного свинца.
– Приказы, сир?
Император поднял меч двумя руками. Его пальцы сжимались всё крепче и схема вспыхивала вдоль клинка, шипя электрическим огнём и окутывая меч пламенем.
Он не ответил. Он не посмотрел ни на одного из Своих воинов. Меч опустился. И паутину поглотил огонь.
Он отказывался подниматься или просто не мог, вместо этого приняв позу древнего рыцаря, преклонившего колено в молитве перед алтарём. Кровь засохла, пока вытекала из отверстий в доспехе и медленной струйкой тянулась изо рта. Когда он поднял голову, чтобы посмотреть на Ра, стало видно грязный разрыв из струпьев крови и сломанной кости на месте глаза и уха.
Голый череп блестел в золотом тумане.
Неспособный говорить, Чжаньмадао проворчал.
Ра попытался кивнуть. Вместо этого его глаза закрылись.
Он открыл их секунду спустя. Час спустя. Год спустя. Туннель Механикум исчез, как и кустодии.
Он стоял в тронном зале, в лаборатории Императора, какой она была пять лет назад, но не сейчас. В стенах ещё не было напоминавших соты улья тысяч и тысяч ниш, ожидавших стазисные капсулы. Оборудование не искрилось. Император не сидел на Золотом Троне. Эта великая машина гудела в автоматическом режиме, независимо от присутствия Императора, и всё же подчинялась Его невидимой воле и высоким амбициям имперских мечтаний.
– Привет, Ра.
Ра повернулся, чувствуя, как сломанная кость трётся о неисправные доспехи. Он попытался опуститься на колени, но Император остановил его, положив руку на наплечник кустодия. Трибун благодарно проворчал.
– Помнишь этот день, Ра?
Рабочие выполняли обязанности вокруг него, обслуживая гудящие машины, ухаживая за соединительными трубами и энергетическими сцеплениями. Это мог быть любой из дней в тронном зале, перед тем как…
Нет. Там. Там был Вальдор. Был Амон. Был сам Ра, один из двадцати высокопоставленных кустодиев, стоявших свободной группой и разговаривавших слишком тихими и далёкими голосами, чтобы раненное проявление Ра могло разобрать.
Рот Ра скривился в усталой улыбке от увиденного. Сколь невинными мы были.
Он знал, о чём говорили эти призраки. Он хорошо помнил это. Пока он следил за движениями губ Амона, память вернула слова, которые он не мог слышать.
– …никаких сообщений от Аквилона.
Аквилон. Префект гиканатов. Окулли Император, Глаза Императора, направленный наблюдать за Лоргаром в завершавшиеся годы Великого крестового похода. Аквилон, который никогда не вернётся со своей бессменной вахты. Один из кустодиев отделения Ра, Династий, отправился с Аквилоном на то долгое и далёкое задание: Ситран, воин, который также конечно пал от предательства Несущих Слово. Возможно даже на самом Исстване в самый пик предательства.
Стоический верный долгу Ситран. Ра надеялся, что он погиб достойно.
– Я помню, сир, – ответил Ра. Он наблюдал, как Амон говорил об Аквилоне, и видел, как один из его лучших соратников произнёс самые последние слова перед тем, как завыли сирены.
Сирены завыли.
– Времени мало, Ра, – произнёс Император.
Люди вокруг остановились. Раздавалось всё больше и больше криков, которые сопровождались вспышками аварийных ламп. Собравшиеся кустодии рассредоточились в непринуждённом понимании на расстояние смертельного удара, самые верные руки Империума вытянули копья.
– Мы не можем добраться до Темницы, сир. – Даже здесь голос Ра звучал хрипло и тяжело. – Механикум оставили нас и конвой почти беззащитен.
– Я знаю, мой кустодий. Я знаю. Теперь это не имеет значения.
Больше криков. Работники и учёные разбегались от перегруженного оборудования. Освещение тронного зала стало резким и обесцвеченным.
Константин Вальдор подбежал к Императору, не обращая внимания на факт, что его повелитель никак не участвовал в развернувшемся представлении в отличие от прошлых событий.
Император повернулся к нему, вспомнил Ра и сказал:
“Вызовите Дженецию Кроле. Соберите Десять Тысяч”. В этот раз Он промолчал.
– Немедленно, мой сеньор. – Вальдор отвернулся, чтобы исполнить приказ.
– Что-то приближается! – закричал один из человеческих работников.
Император проигнорировал распространявшийся хаос:
– Слушай меня, Ра. Ты должен передать послание Десяти Тысячам и Безмолвному Сестринству. Я оставляю Золотой Трон. Я иду к тебе.
Кровь Ра запела. Глаза расширились, он почувствовал, как его пронзает внезапная надежда. Она поразила его, словно физический удар:
– Сир… Как…
– Не важно, как. Держитесь, Ра. Сражайтесь. Я присоединюсь к тебе в туннелях Механикум.
– Но, мой сеньор, ваша работа…
Император взглядом заставил его замолчать.
Позади Ра бесцветный портал паутины изверг в тронный зал ослепительное пламя. Он почувствовал его палящий жар, как почувствовал и в тот давний день. Ра смотрел на себя возвышенным отстранённым взглядом, смотрел, как он встал рядом с Императором, формируя щит из кустодианского аурамита, чтобы защитить своего монарха от вреда.
Оборудование начало взрываться. Многие люди оказались на полу, прижимая руки к кровоточащим глазам. Изливавшееся из паутины ненавистное сияние лишило их зрения.
Те, кто ещё стоял, были не в меньшей опасности. Осколки разлетались смертоносной пылающей бурей, выкашивая их десятками, отсекая руки и ноги, снося головы с плеч. Обломки загремели о доспехи Ра таким же дождём, как барабанили по той самой броне и пять лет назад. Кинжал зазубренного металла вонзился в бок Амону, заставив кустодия проворчать на общей вокс-частоте.
Окровавленное оскверняющее чудовище проникло сквозь портал паутины. С него капала кровь несчастных, которых принесли в жертву, чтобы достигнуть этой точки в пространстве и времени. Смех окружал его ужасную фигуру, смех безумных сущностей, строивших из себя богов. Их смех сформировался в серебряные нити, за которые дёргали конечности и мысли существа.
Оно произнесло единственное слово, единственное ужасное воззвание, обладавшее достаточной психической мощью, чтобы убить половину из ещё живых и паникующих людей. Несчастные корчились, извивались и горели под натиском единственного телепатического проклятья, их плоть распадалась, сами их сущности пожирались изнутри.
+ ОТЕЦ. +
Вальдор открыл огонь. Амон открыл огонь. Ра как тогда, так и сейчас, открыл огонь. Он и его изображение перезарядили оружие в одновременной гармонии вставив новые серповидные магазины в копья стража, и возобновили поток восходящего болтерного огня.
Боль ран Ра исчезла. Он не думал о том, что это были воспоминания, и его это не волновало. Он разрядил копьё стража в демоническое воплощение Магнуса Красного, так же, как сделал это и в тот роковой день. Он кричал сквозь сжатые зубы – снова, как кричал раньше, как кричал сейчас на расстоянии двух метров от себя.
+ Проснись, Ра, + произнёс Император. + Бой продолжается. +
И как всегда Его кустодий повиновался.
Голый череп блестел в золотом тумане.
Неспособный говорить, Чжаньмадао проворчал.
Ра попытался кивнуть. Вместо этого его глаза закрылись.
Он открыл их секунду спустя. Час спустя. Год спустя. Туннель Механикум исчез, как и кустодии.
Он стоял в тронном зале, в лаборатории Императора, какой она была пять лет назад, но не сейчас. В стенах ещё не было напоминавших соты улья тысяч и тысяч ниш, ожидавших стазисные капсулы. Оборудование не искрилось. Император не сидел на Золотом Троне. Эта великая машина гудела в автоматическом режиме, независимо от присутствия Императора, и всё же подчинялась Его невидимой воле и высоким амбициям имперских мечтаний.
– Привет, Ра.
Ра повернулся, чувствуя, как сломанная кость трётся о неисправные доспехи. Он попытался опуститься на колени, но Император остановил его, положив руку на наплечник кустодия. Трибун благодарно проворчал.
– Помнишь этот день, Ра?
Рабочие выполняли обязанности вокруг него, обслуживая гудящие машины, ухаживая за соединительными трубами и энергетическими сцеплениями. Это мог быть любой из дней в тронном зале, перед тем как…
Нет. Там. Там был Вальдор. Был Амон. Был сам Ра, один из двадцати высокопоставленных кустодиев, стоявших свободной группой и разговаривавших слишком тихими и далёкими голосами, чтобы раненное проявление Ра могло разобрать.
Рот Ра скривился в усталой улыбке от увиденного. Сколь невинными мы были.
Он знал, о чём говорили эти призраки. Он хорошо помнил это. Пока он следил за движениями губ Амона, память вернула слова, которые он не мог слышать.
– …никаких сообщений от Аквилона.
Аквилон. Префект гиканатов. Окулли Император, Глаза Императора, направленный наблюдать за Лоргаром в завершавшиеся годы Великого крестового похода. Аквилон, который никогда не вернётся со своей бессменной вахты. Один из кустодиев отделения Ра, Династий, отправился с Аквилоном на то долгое и далёкое задание: Ситран, воин, который также конечно пал от предательства Несущих Слово. Возможно даже на самом Исстване в самый пик предательства.
Стоический верный долгу Ситран. Ра надеялся, что он погиб достойно.
– Я помню, сир, – ответил Ра. Он наблюдал, как Амон говорил об Аквилоне, и видел, как один из его лучших соратников произнёс самые последние слова перед тем, как завыли сирены.
Сирены завыли.
– Времени мало, Ра, – произнёс Император.
Люди вокруг остановились. Раздавалось всё больше и больше криков, которые сопровождались вспышками аварийных ламп. Собравшиеся кустодии рассредоточились в непринуждённом понимании на расстояние смертельного удара, самые верные руки Империума вытянули копья.
– Мы не можем добраться до Темницы, сир. – Даже здесь голос Ра звучал хрипло и тяжело. – Механикум оставили нас и конвой почти беззащитен.
– Я знаю, мой кустодий. Я знаю. Теперь это не имеет значения.
Больше криков. Работники и учёные разбегались от перегруженного оборудования. Освещение тронного зала стало резким и обесцвеченным.
Константин Вальдор подбежал к Императору, не обращая внимания на факт, что его повелитель никак не участвовал в развернувшемся представлении в отличие от прошлых событий.
Император повернулся к нему, вспомнил Ра и сказал:
“Вызовите Дженецию Кроле. Соберите Десять Тысяч”. В этот раз Он промолчал.
– Немедленно, мой сеньор. – Вальдор отвернулся, чтобы исполнить приказ.
– Что-то приближается! – закричал один из человеческих работников.
Император проигнорировал распространявшийся хаос:
– Слушай меня, Ра. Ты должен передать послание Десяти Тысячам и Безмолвному Сестринству. Я оставляю Золотой Трон. Я иду к тебе.
Кровь Ра запела. Глаза расширились, он почувствовал, как его пронзает внезапная надежда. Она поразила его, словно физический удар:
– Сир… Как…
– Не важно, как. Держитесь, Ра. Сражайтесь. Я присоединюсь к тебе в туннелях Механикум.
– Но, мой сеньор, ваша работа…
Император взглядом заставил его замолчать.
Позади Ра бесцветный портал паутины изверг в тронный зал ослепительное пламя. Он почувствовал его палящий жар, как почувствовал и в тот давний день. Ра смотрел на себя возвышенным отстранённым взглядом, смотрел, как он встал рядом с Императором, формируя щит из кустодианского аурамита, чтобы защитить своего монарха от вреда.
Оборудование начало взрываться. Многие люди оказались на полу, прижимая руки к кровоточащим глазам. Изливавшееся из паутины ненавистное сияние лишило их зрения.
Те, кто ещё стоял, были не в меньшей опасности. Осколки разлетались смертоносной пылающей бурей, выкашивая их десятками, отсекая руки и ноги, снося головы с плеч. Обломки загремели о доспехи Ра таким же дождём, как барабанили по той самой броне и пять лет назад. Кинжал зазубренного металла вонзился в бок Амону, заставив кустодия проворчать на общей вокс-частоте.
Окровавленное оскверняющее чудовище проникло сквозь портал паутины. С него капала кровь несчастных, которых принесли в жертву, чтобы достигнуть этой точки в пространстве и времени. Смех окружал его ужасную фигуру, смех безумных сущностей, строивших из себя богов. Их смех сформировался в серебряные нити, за которые дёргали конечности и мысли существа.
Оно произнесло единственное слово, единственное ужасное воззвание, обладавшее достаточной психической мощью, чтобы убить половину из ещё живых и паникующих людей. Несчастные корчились, извивались и горели под натиском единственного телепатического проклятья, их плоть распадалась, сами их сущности пожирались изнутри.
+ ОТЕЦ. +
Вальдор открыл огонь. Амон открыл огонь. Ра как тогда, так и сейчас, открыл огонь. Он и его изображение перезарядили оружие в одновременной гармонии вставив новые серповидные магазины в копья стража, и возобновили поток восходящего болтерного огня.
Боль ран Ра исчезла. Он не думал о том, что это были воспоминания, и его это не волновало. Он разрядил копьё стража в демоническое воплощение Магнуса Красного, так же, как сделал это и в тот роковой день. Он кричал сквозь сжатые зубы – снова, как кричал раньше, как кричал сейчас на расстоянии двух метров от себя.
+ Проснись, Ра, + произнёс Император. + Бой продолжается. +
И как всегда Его кустодий повиновался.
Он отказывался подниматься или просто не мог, вместо этого приняв позу древнего рыцаря, преклонившего колено в молитве перед алтарём. Кровь засохла, пока вытекала из отверстий в доспехе и медленной струйкой тянулась изо рта. Когда он поднял голову, чтобы посмотреть на Ра, стало видно грязный разрыв из струпьев крови и сломанной кости на месте глаза и уха.
Голый череп блестел в золотом тумане.
Неспособный говорить, Чжаньмадао проворчал.
Ра попытался кивнуть. Вместо этого его глаза закрылись.
Он открыл их секунду спустя. Час спустя. Год спустя. Туннель Механикум исчез, как и кустодии.
Он стоял в тронном зале, в лаборатории Императора, какой она была пять лет назад, но не сейчас. В стенах ещё не было напоминавших соты улья тысяч и тысяч ниш, ожидавших стазисные капсулы. Оборудование не искрилось. Император не сидел на Золотом Троне. Эта великая машина гудела в автоматическом режиме, независимо от присутствия Императора, и всё же подчинялась Его невидимой воле и высоким амбициям имперских мечтаний.
– Привет, Ра.
Ра повернулся, чувствуя, как сломанная кость трётся о неисправные доспехи. Он попытался опуститься на колени, но Император остановил его, положив руку на наплечник кустодия. Трибун благодарно проворчал.
– Помнишь этот день, Ра?
Рабочие выполняли обязанности вокруг него, обслуживая гудящие машины, ухаживая за соединительными трубами и энергетическими сцеплениями. Это мог быть любой из дней в тронном зале, перед тем как…
Нет. Там. Там был Вальдор. Был Амон. Был сам Ра, один из двадцати высокопоставленных кустодиев, стоявших свободной группой и разговаривавших слишком тихими и далёкими голосами, чтобы раненное проявление Ра могло разобрать.
Рот Ра скривился в усталой улыбке от увиденного. Сколь невинными мы были.
Он знал, о чём говорили эти призраки. Он хорошо помнил это. Пока он следил за движениями губ Амона, память вернула слова, которые он не мог слышать.
– …никаких сообщений от Аквилона.
Аквилон. Префект гиканатов. Окулли Император, Глаза Императора, направленный наблюдать за Лоргаром в завершавшиеся годы Великого крестового похода. Аквилон, который никогда не вернётся со своей бессменной вахты. Один из кустодиев отделения Ра, Династий, отправился с Аквилоном на то долгое и далёкое задание: Ситран, воин, который также конечно пал от предательства Несущих Слово. Возможно даже на самом Исстване в самый пик предательства.
Стоический верный долгу Ситран. Ра надеялся, что он погиб достойно.
– Я помню, сир, – ответил Ра. Он наблюдал, как Амон говорил об Аквилоне, и видел, как один из его лучших соратников произнёс самые последние слова перед тем, как завыли сирены.
Сирены завыли.
– Времени мало, Ра, – произнёс Император.
Люди вокруг остановились. Раздавалось всё больше и больше криков, которые сопровождались вспышками аварийных ламп. Собравшиеся кустодии рассредоточились в непринуждённом понимании на расстояние смертельного удара, самые верные руки Империума вытянули копья.
– Мы не можем добраться до Темницы, сир. – Даже здесь голос Ра звучал хрипло и тяжело. – Механикум оставили нас и конвой почти беззащитен.
– Я знаю, мой кустодий. Я знаю. Теперь это не имеет значения.
Больше криков. Работники и учёные разбегались от перегруженного оборудования. Освещение тронного зала стало резким и обесцвеченным.
Константин Вальдор подбежал к Императору, не обращая внимания на факт, что его повелитель никак не участвовал в развернувшемся представлении в отличие от прошлых событий.
Император повернулся к нему, вспомнил Ра и сказал:
“Вызовите Дженецию Кроле. Соберите Десять Тысяч”. В этот раз Он промолчал.
– Немедленно, мой сеньор. – Вальдор отвернулся, чтобы исполнить приказ.
– Что-то приближается! – закричал один из человеческих работников.
Император проигнорировал распространявшийся хаос:
– Слушай меня, Ра. Ты должен передать послание Десяти Тысячам и Безмолвному Сестринству. Я оставляю Золотой Трон. Я иду к тебе.
Кровь Ра запела. Глаза расширились, он почувствовал, как его пронзает внезапная надежда. Она поразила его, словно физический удар:
– Сир… Как…
– Не важно, как. Держитесь, Ра. Сражайтесь. Я присоединюсь к тебе в туннелях Механикум.
– Но, мой сеньор, ваша работа…
Император взглядом заставил его замолчать.
Позади Ра бесцветный портал паутины изверг в тронный зал ослепительное пламя. Он почувствовал его палящий жар, как почувствовал и в тот давний день. Ра смотрел на себя возвышенным отстранённым взглядом, смотрел, как он встал рядом с Императором, формируя щит из кустодианского аурамита, чтобы защитить своего монарха от вреда.
Оборудование начало взрываться. Многие люди оказались на полу, прижимая руки к кровоточащим глазам. Изливавшееся из паутины ненавистное сияние лишило их зрения.
Те, кто ещё стоял, были не в меньшей опасности. Осколки разлетались смертоносной пылающей бурей, выкашивая их десятками, отсекая руки и ноги, снося головы с плеч. Обломки загремели о доспехи Ра таким же дождём, как барабанили по той самой броне и пять лет назад. Кинжал зазубренного металла вонзился в бок Амону, заставив кустодия проворчать на общей вокс-частоте.
Окровавленное оскверняющее чудовище проникло сквозь портал паутины. С него капала кровь несчастных, которых принесли в жертву, чтобы достигнуть этой точки в пространстве и времени. Смех окружал его ужасную фигуру, смех безумных сущностей, строивших из себя богов. Их смех сформировался в серебряные нити, за которые дёргали конечности и мысли существа.
Оно произнесло единственное слово, единственное ужасное воззвание, обладавшее достаточной психической мощью, чтобы убить половину из ещё живых и паникующих людей. Несчастные корчились, извивались и горели под натиском единственного телепатического проклятья, их плоть распадалась, сами их сущности пожирались изнутри.
+ ОТЕЦ. +
Вальдор открыл огонь. Амон открыл огонь. Ра как тогда, так и сейчас, открыл огонь. Он и его изображение перезарядили оружие в одновременной гармонии вставив новые серповидные магазины в копья стража, и возобновили поток восходящего болтерного огня.
Боль ран Ра исчезла. Он не думал о том, что это были воспоминания, и его это не волновало. Он разрядил копьё стража в демоническое воплощение Магнуса Красного, так же, как сделал это и в тот роковой день. Он кричал сквозь сжатые зубы – снова, как кричал раньше, как кричал сейчас на расстоянии двух метров от себя.
+ Проснись, Ра, + произнёс Император. + Бой продолжается. +
И как всегда Его кустодий повиновался.
Голый череп блестел в золотом тумане.
Неспособный говорить, Чжаньмадао проворчал.
Ра попытался кивнуть. Вместо этого его глаза закрылись.
Он открыл их секунду спустя. Час спустя. Год спустя. Туннель Механикум исчез, как и кустодии.
Он стоял в тронном зале, в лаборатории Императора, какой она была пять лет назад, но не сейчас. В стенах ещё не было напоминавших соты улья тысяч и тысяч ниш, ожидавших стазисные капсулы. Оборудование не искрилось. Император не сидел на Золотом Троне. Эта великая машина гудела в автоматическом режиме, независимо от присутствия Императора, и всё же подчинялась Его невидимой воле и высоким амбициям имперских мечтаний.
– Привет, Ра.
Ра повернулся, чувствуя, как сломанная кость трётся о неисправные доспехи. Он попытался опуститься на колени, но Император остановил его, положив руку на наплечник кустодия. Трибун благодарно проворчал.
– Помнишь этот день, Ра?
Рабочие выполняли обязанности вокруг него, обслуживая гудящие машины, ухаживая за соединительными трубами и энергетическими сцеплениями. Это мог быть любой из дней в тронном зале, перед тем как…
Нет. Там. Там был Вальдор. Был Амон. Был сам Ра, один из двадцати высокопоставленных кустодиев, стоявших свободной группой и разговаривавших слишком тихими и далёкими голосами, чтобы раненное проявление Ра могло разобрать.
Рот Ра скривился в усталой улыбке от увиденного. Сколь невинными мы были.
Он знал, о чём говорили эти призраки. Он хорошо помнил это. Пока он следил за движениями губ Амона, память вернула слова, которые он не мог слышать.
– …никаких сообщений от Аквилона.
Аквилон. Префект гиканатов. Окулли Император, Глаза Императора, направленный наблюдать за Лоргаром в завершавшиеся годы Великого крестового похода. Аквилон, который никогда не вернётся со своей бессменной вахты. Один из кустодиев отделения Ра, Династий, отправился с Аквилоном на то долгое и далёкое задание: Ситран, воин, который также конечно пал от предательства Несущих Слово. Возможно даже на самом Исстване в самый пик предательства.
Стоический верный долгу Ситран. Ра надеялся, что он погиб достойно.
– Я помню, сир, – ответил Ра. Он наблюдал, как Амон говорил об Аквилоне, и видел, как один из его лучших соратников произнёс самые последние слова перед тем, как завыли сирены.
Сирены завыли.
– Времени мало, Ра, – произнёс Император.
Люди вокруг остановились. Раздавалось всё больше и больше криков, которые сопровождались вспышками аварийных ламп. Собравшиеся кустодии рассредоточились в непринуждённом понимании на расстояние смертельного удара, самые верные руки Империума вытянули копья.
– Мы не можем добраться до Темницы, сир. – Даже здесь голос Ра звучал хрипло и тяжело. – Механикум оставили нас и конвой почти беззащитен.
– Я знаю, мой кустодий. Я знаю. Теперь это не имеет значения.
Больше криков. Работники и учёные разбегались от перегруженного оборудования. Освещение тронного зала стало резким и обесцвеченным.
Константин Вальдор подбежал к Императору, не обращая внимания на факт, что его повелитель никак не участвовал в развернувшемся представлении в отличие от прошлых событий.
Император повернулся к нему, вспомнил Ра и сказал:
“Вызовите Дженецию Кроле. Соберите Десять Тысяч”. В этот раз Он промолчал.
– Немедленно, мой сеньор. – Вальдор отвернулся, чтобы исполнить приказ.
– Что-то приближается! – закричал один из человеческих работников.
Император проигнорировал распространявшийся хаос:
– Слушай меня, Ра. Ты должен передать послание Десяти Тысячам и Безмолвному Сестринству. Я оставляю Золотой Трон. Я иду к тебе.
Кровь Ра запела. Глаза расширились, он почувствовал, как его пронзает внезапная надежда. Она поразила его, словно физический удар:
– Сир… Как…
– Не важно, как. Держитесь, Ра. Сражайтесь. Я присоединюсь к тебе в туннелях Механикум.
– Но, мой сеньор, ваша работа…
Император взглядом заставил его замолчать.
Позади Ра бесцветный портал паутины изверг в тронный зал ослепительное пламя. Он почувствовал его палящий жар, как почувствовал и в тот давний день. Ра смотрел на себя возвышенным отстранённым взглядом, смотрел, как он встал рядом с Императором, формируя щит из кустодианского аурамита, чтобы защитить своего монарха от вреда.
Оборудование начало взрываться. Многие люди оказались на полу, прижимая руки к кровоточащим глазам. Изливавшееся из паутины ненавистное сияние лишило их зрения.
Те, кто ещё стоял, были не в меньшей опасности. Осколки разлетались смертоносной пылающей бурей, выкашивая их десятками, отсекая руки и ноги, снося головы с плеч. Обломки загремели о доспехи Ра таким же дождём, как барабанили по той самой броне и пять лет назад. Кинжал зазубренного металла вонзился в бок Амону, заставив кустодия проворчать на общей вокс-частоте.
Окровавленное оскверняющее чудовище проникло сквозь портал паутины. С него капала кровь несчастных, которых принесли в жертву, чтобы достигнуть этой точки в пространстве и времени. Смех окружал его ужасную фигуру, смех безумных сущностей, строивших из себя богов. Их смех сформировался в серебряные нити, за которые дёргали конечности и мысли существа.
Оно произнесло единственное слово, единственное ужасное воззвание, обладавшее достаточной психической мощью, чтобы убить половину из ещё живых и паникующих людей. Несчастные корчились, извивались и горели под натиском единственного телепатического проклятья, их плоть распадалась, сами их сущности пожирались изнутри.
+ ОТЕЦ. +
Вальдор открыл огонь. Амон открыл огонь. Ра как тогда, так и сейчас, открыл огонь. Он и его изображение перезарядили оружие в одновременной гармонии вставив новые серповидные магазины в копья стража, и возобновили поток восходящего болтерного огня.
Боль ран Ра исчезла. Он не думал о том, что это были воспоминания, и его это не волновало. Он разрядил копьё стража в демоническое воплощение Магнуса Красного, так же, как сделал это и в тот роковой день. Он кричал сквозь сжатые зубы – снова, как кричал раньше, как кричал сейчас на расстоянии двух метров от себя.
+ Проснись, Ра, + произнёс Император. + Бой продолжается. +
И как всегда Его кустодий повиновался.
Постой, механикус. Не стучи, плазмадвигатель.
Навигатор, разверни фрегат на Терру.
За Императора на орков сверху выпрыгнем,
Непоколебима наша вера!
Не жди, мой примарх, хорошего солдата.
Твой десантник уж не тот, что был вчера.
На свой тяжёлый болтер я Слаанеша напечатал -
Теперь я - Аббадонская Орда.
А если буду схвачен проклятой Инквизицией,
С нею буду радостно страдать!
И не придёшь ты на подмогу с Демон-Принцами.
Не позовёшь проклятый труп на троне вновь свергать.
Постой, механикус. Не стучи, плазмадвигатель.
Время есть не пересечь защитные барьеры.
Быстрей, десантник, на край фрегата двигайтесь!
Навигатор, разверни фрегат на Терру.
Навигатор, разверни фрегат на Терру.
За Императора на орков сверху выпрыгнем,
Непоколебима наша вера!
Не жди, мой примарх, хорошего солдата.
Твой десантник уж не тот, что был вчера.
На свой тяжёлый болтер я Слаанеша напечатал -
Теперь я - Аббадонская Орда.
А если буду схвачен проклятой Инквизицией,
С нею буду радостно страдать!
И не придёшь ты на подмогу с Демон-Принцами.
Не позовёшь проклятый труп на троне вновь свергать.
Постой, механикус. Не стучи, плазмадвигатель.
Время есть не пересечь защитные барьеры.
Быстрей, десантник, на край фрегата двигайтесь!
Навигатор, разверни фрегат на Терру.
Пошли в калибанский лес трое рыцарей охотиться. Лев, Лютер и Захариэль. Шли весь день, зверье мелкое ловили, а тут уже вечер, да и погода портится. Решили разбить лагерь. Разбили, поужинали, сидят в палатке. Тут Захариэль и говорит:
- Не могу ждать, я должен добыть великого зверя прямо сейчас! Собрался и пошел. Заходит в самую гущу леса, а там сидит здоровенный демонический петух и смазывает свой огромный член салом. Увидел Захариэля, схватил его, загнул и отымел. Тот сам не свой уползает обратно, заходит в палатку. Его спрашивают, ну как мол там?
- Да.... темень там, погода плохая. Заблудился, не дошёл, еле вернулся.
Лютер говорит:
- Ну тогда я пойду!
Собирается, выходит и с ним повторяется та же история. Вернулся и тоже сказал, мол заблудился.
Тут приходит очередь Льва.
— Я разберусь.
Собирается и уходит.
Сидят в палатке Захариэль и Лютер, и вдруг слышат из чащи дикий предсмертный вопль Льва.
Захариэль:
- И чего он так орет? Я ведь молчал, и ты молчал.
Лютер:
- Это я виноват. Пока тот пернатый меня дрюкал, я у него всё сало съел.
- Не могу ждать, я должен добыть великого зверя прямо сейчас! Собрался и пошел. Заходит в самую гущу леса, а там сидит здоровенный демонический петух и смазывает свой огромный член салом. Увидел Захариэля, схватил его, загнул и отымел. Тот сам не свой уползает обратно, заходит в палатку. Его спрашивают, ну как мол там?
- Да.... темень там, погода плохая. Заблудился, не дошёл, еле вернулся.
Лютер говорит:
- Ну тогда я пойду!
Собирается, выходит и с ним повторяется та же история. Вернулся и тоже сказал, мол заблудился.
Тут приходит очередь Льва.
— Я разберусь.
Собирается и уходит.
Сидят в палатке Захариэль и Лютер, и вдруг слышат из чащи дикий предсмертный вопль Льва.
Захариэль:
- И чего он так орет? Я ведь молчал, и ты молчал.
Лютер:
- Это я виноват. Пока тот пернатый меня дрюкал, я у него всё сало съел.
Попали на демонический мир Гвардеец Ворона, Ультрамарин и Имперский Кулак. Встретил их грейтер Слаанеш и говорит:
- У меня сегодня очень хорошее настроение, даю вам шанс уйти живыми.
И достает здоровенный кнут:
- Кто выдержит три удара этим кнутом не закричав - отпускаю! Можете защищаться чем хотите.
Первым вышел Ворон.
- Чем хочешь защищаться?
Ворон спрятался за огромную скалу:
- Этим!
Грейтер размахнулся и... скала вдребезги. Второй удар и Ворон заорал как бешеный...
- Следующий, - говорит грейтер.
Выходит Кулак.
- Чем будешь защищаться?
- Ничем! - отвечает Кулак, - мы, Кулаки, самые терпеливые астартес в мире. Я всю жизнь только и делал, что сидел в перчатке боли и терпел. Я все стерплю!
- Ну смотри.
Первый удар. Кулак молчит.
Второй удар. Кулак смеется:
- Да меня ночники больнее пиздили.
Демон разозлился и ударил что есть силы в третий раз, но Кулак только скалится от удовольствия.
- Ох, ни хуя себе... - говорит демон. - Ну что ж, ты свободен, живи.
- Подожди, - говорит Кулак, - я хочу ненадолго остаться и посмотреть на страдания Ультрамарина.
- Ладно. Ну, а ты чем будешь защищаться? - обращается демон к Ультрамарину.
- Чем-чем, Кулаком конечно.
- У меня сегодня очень хорошее настроение, даю вам шанс уйти живыми.
И достает здоровенный кнут:
- Кто выдержит три удара этим кнутом не закричав - отпускаю! Можете защищаться чем хотите.
Первым вышел Ворон.
- Чем хочешь защищаться?
Ворон спрятался за огромную скалу:
- Этим!
Грейтер размахнулся и... скала вдребезги. Второй удар и Ворон заорал как бешеный...
- Следующий, - говорит грейтер.
Выходит Кулак.
- Чем будешь защищаться?
- Ничем! - отвечает Кулак, - мы, Кулаки, самые терпеливые астартес в мире. Я всю жизнь только и делал, что сидел в перчатке боли и терпел. Я все стерплю!
- Ну смотри.
Первый удар. Кулак молчит.
Второй удар. Кулак смеется:
- Да меня ночники больнее пиздили.
Демон разозлился и ударил что есть силы в третий раз, но Кулак только скалится от удовольствия.
- Ох, ни хуя себе... - говорит демон. - Ну что ж, ты свободен, живи.
- Подожди, - говорит Кулак, - я хочу ненадолго остаться и посмотреть на страдания Ультрамарина.
- Ладно. Ну, а ты чем будешь защищаться? - обращается демон к Ультрамарину.
- Чем-чем, Кулаком конечно.
Жизнь моя аскетична, други,
Развлечений у меня почти да нету.
Посему сижу в Клыке, в недрах,
Распиваю крепкий мьод, да пляшу я.
Правда есть еще одно занятье
И оно меня весьма забавляет,
Нападет когда печаль-тоска,
Начинаю заниматься этим делом:
Рубить тау топором.
Кидать плазмой в Фарсайта.
Рубить эльдаров топором.
Кидать бомбу в аватара.
Рубить тиранидов топором.
Кидать камни в карнифекса.
Рубить хаосню топором.
Кидать Селестину в Абаддона.
Очень редко, но бывает, други,
Кулаки мимо меня проходят,
Но ничем я в них не кидаю,
А вместе с ними начинаем лихо
Рубить WAAAAGH топором.
Кидать ножик в ноба.
Рубить Мирожоров топором.
Кидать черепа в Кхорна.
Рубить инквизицию топором.
Кидать презрение в Серых.
Рубить хаосню топором.
Кидать Селестину в Абаддона.
Развлечений у меня почти да нету.
Посему сижу в Клыке, в недрах,
Распиваю крепкий мьод, да пляшу я.
Правда есть еще одно занятье
И оно меня весьма забавляет,
Нападет когда печаль-тоска,
Начинаю заниматься этим делом:
Рубить тау топором.
Кидать плазмой в Фарсайта.
Рубить эльдаров топором.
Кидать бомбу в аватара.
Рубить тиранидов топором.
Кидать камни в карнифекса.
Рубить хаосню топором.
Кидать Селестину в Абаддона.
Очень редко, но бывает, други,
Кулаки мимо меня проходят,
Но ничем я в них не кидаю,
А вместе с ними начинаем лихо
Рубить WAAAAGH топором.
Кидать ножик в ноба.
Рубить Мирожоров топором.
Кидать черепа в Кхорна.
Рубить инквизицию топором.
Кидать презрение в Серых.
Рубить хаосню топором.
Кидать Селестину в Абаддона.
Жизнь моя аскетична, други,
Развлечений у меня почти да нету.
Посему сижу в Клыке, в недрах,
Распиваю крепкий мьод, да пляшу я.
Правда есть еще одно занятье
И оно меня весьма забавляет,
Нападет когда печаль-тоска,
Начинаю заниматься этим делом:
Рубить тау топором.
Кидать плазмой в Фарсайта.
Рубить эльдаров топором.
Кидать бомбу в аватара.
Рубить тиранидов топором.
Кидать камни в карнифекса.
Рубить хаосню топором.
Кидать Селестину в Абаддона.
Очень редко, но бывает, други,
Кулаки мимо меня проходят,
Но ничем я в них не кидаю,
А вместе с ними начинаем лихо
Рубить WAAAAGH топором.
Кидать ножик в ноба.
Рубить Мирожоров топором.
Кидать черепа в Кхорна.
Рубить инквизицию топором.
Кидать презрение в Серых.
Рубить хаосню топором.
Кидать Селестину в Абаддона.
Развлечений у меня почти да нету.
Посему сижу в Клыке, в недрах,
Распиваю крепкий мьод, да пляшу я.
Правда есть еще одно занятье
И оно меня весьма забавляет,
Нападет когда печаль-тоска,
Начинаю заниматься этим делом:
Рубить тау топором.
Кидать плазмой в Фарсайта.
Рубить эльдаров топором.
Кидать бомбу в аватара.
Рубить тиранидов топором.
Кидать камни в карнифекса.
Рубить хаосню топором.
Кидать Селестину в Абаддона.
Очень редко, но бывает, други,
Кулаки мимо меня проходят,
Но ничем я в них не кидаю,
А вместе с ними начинаем лихо
Рубить WAAAAGH топором.
Кидать ножик в ноба.
Рубить Мирожоров топором.
Кидать черепа в Кхорна.
Рубить инквизицию топором.
Кидать презрение в Серых.
Рубить хаосню топором.
Кидать Селестину в Абаддона.
Я - Повелитель Человечества!
Запомните, вашу мать, это лицо!
Там где Человечество, там, вашу мать, это лицо!
Я знаю, как обращаться с этим дерьмом.
Никто не повелевает Человечеством, как я.
Ни этот говнюк Хорус. Ни вы, говнюки вонючие, там, в варпе.
Я Человечеством командую. Когда доходит до дела, я вот что с ним делаю.
Я объединяю его вот так...
Ах ты, говнючок...
Веду его вперёд к Имперской Истине...
Запомните, вашу мать, это лицо!
Там где Человечество, там, вашу мать, это лицо!
Я знаю, как обращаться с этим дерьмом.
Никто не повелевает Человечеством, как я.
Ни этот говнюк Хорус. Ни вы, говнюки вонючие, там, в варпе.
Я Человечеством командую. Когда доходит до дела, я вот что с ним делаю.
Я объединяю его вот так...
Ах ты, говнючок...
Веду его вперёд к Имперской Истине...
Один дедушка Хорус хороший был вармастер
А все другие остальные - такое дерьмо
А все другие враги и такие слабаки
Над родным над Медренгардом сажеватый снег шел
Я купил журнал "Коморра" - там тоже хорошо
Там владыка Асдрубаэль Вект там тоже что у нас
Я уверен, что у них тоже самое —
и всё идёт по плану
А все другие остальные - такое дерьмо
А все другие враги и такие слабаки
Над родным над Медренгардом сажеватый снег шел
Я купил журнал "Коморра" - там тоже хорошо
Там владыка Асдрубаэль Вект там тоже что у нас
Я уверен, что у них тоже самое —
и всё идёт по плану
>>706912
Это охуенно!
Это охуенно!
— Пусти меня назад! — кричит Бейл Рейн. — Пусти меня, на хрен, назад!
Кранк бьет его в живот и сильно встряхивает, просто чтобы он перестал суетиться.
— Извини, — произносит Кранк. — Прости, Рейн. Прости меня, парень. Я не могу.
Согнувшись пополам, Рейн судорожно выдавливает слова.
— Я не стрелял в твою клятую жену, Бейл, — говорит Кранк. — Я этого не делал. Я дал очередь по чему-то, и это определенно не была твоя жена. Определеннее некуда.
— Это была Нив. Она звала меня!
— Рейн, заткнись. Просто заткнись. Скажи мне спасибо, а? Ты показывал мне пикты своей жены. Она была милой. А та тварь, что звала тебя, милой не была.
Кранк вздыхает. Он сползает вниз рядом с Рейном.
— Это была не твоя жена, парень. Я бы это знал, даже если бы ты не показывал мне пикты. У твоей жены ведь были глаза, так? И рогов не было. Я не знаю, что это было, Рейн, но в нем не было ничего хорошего. Какая-то ксенотварь. Какой-то чертов демон.
Зловонный ветер колышет туман на разгромленной улице. Вдалеке сгустком пламени взрывается городской дом, и грохот его падения длится три или четыре минуты. Бухает артиллерия. Что-то гремит наверху, на орбите.
Бейл Рейн со слезами на глазах и соплей на губе шепчет имя своей жены.
Кранк бьет его в живот и сильно встряхивает, просто чтобы он перестал суетиться.
— Извини, — произносит Кранк. — Прости, Рейн. Прости меня, парень. Я не могу.
Согнувшись пополам, Рейн судорожно выдавливает слова.
— Я не стрелял в твою клятую жену, Бейл, — говорит Кранк. — Я этого не делал. Я дал очередь по чему-то, и это определенно не была твоя жена. Определеннее некуда.
— Это была Нив. Она звала меня!
— Рейн, заткнись. Просто заткнись. Скажи мне спасибо, а? Ты показывал мне пикты своей жены. Она была милой. А та тварь, что звала тебя, милой не была.
Кранк вздыхает. Он сползает вниз рядом с Рейном.
— Это была не твоя жена, парень. Я бы это знал, даже если бы ты не показывал мне пикты. У твоей жены ведь были глаза, так? И рогов не было. Я не знаю, что это было, Рейн, но в нем не было ничего хорошего. Какая-то ксенотварь. Какой-то чертов демон.
Зловонный ветер колышет туман на разгромленной улице. Вдалеке сгустком пламени взрывается городской дом, и грохот его падения длится три или четыре минуты. Бухает артиллерия. Что-то гремит наверху, на орбите.
Бейл Рейн со слезами на глазах и соплей на губе шепчет имя своей жены.
221 Кб, 1024x768>>717129
Да, по-моему, эпизод, где друган-неумирающий Джона Грамматикуса эвакуирует себя и группу гражданских в ебеня Калта мимо орд культистов.
> Это из "Не ведая страха" ?
Да, по-моему, эпизод, где друган-неумирающий Джона Грамматикуса эвакуирует себя и группу гражданских в ебеня Калта мимо орд культистов.
>>541557
Чайку?
Чайку?
Этот парень был из тех,
Кто просто любит жить,
Императора и громкий смех,
Пыль дорог и ветра свист.
Не хотел ничего он с отцом делить,
Хранил в себе свободы свет
Он не предал, как хаосня
Таких друзей больше нет.
Чогорисских диких лошадей
Он укрощал как бог,
Но зато менялся на глазах,
Лишь заслышав битвы зов.
Всё, что имел, тут же тратил,
И за порог сделав шаг,
Мой друг давал команду Шрамам,
Вверх поднимая кулак.
Ты летящий вдаль, вдаль козак,
Ты летящий вдаль, вдаль козак.
Ты один только друг, друг на все времена,
Немного таких среди нас,
Ты летящий вдаль беспечный козак.
Под имперский жесткий рок,
Который так любил,
На штурмбайке он домчать нас
Мог до небес и звёзд любых.
Но он исчез, и никто не знал,
Куда теперь мчит его байк,
Один бродяга нам сказал,
Что он ушел в Комморраг.
Ты летящий вдаль, вдаль козак,
Ты летящий вдаль, вдаль козак.
Ты один только друг, друг на все времена,
Не много таких среди нас,
Ты летящий вдаль беспечный козак.
Ты, летящий вдаль, вдаль козак
Ты, летящий вдаль, вдаль козак
Но темноэльдары стали в союз против тебя одного,
Ты, летящий вдаль, вдаль козак,
Ты летящий вдаль беспечный козак...
Кто просто любит жить,
Императора и громкий смех,
Пыль дорог и ветра свист.
Не хотел ничего он с отцом делить,
Хранил в себе свободы свет
Он не предал, как хаосня
Таких друзей больше нет.
Чогорисских диких лошадей
Он укрощал как бог,
Но зато менялся на глазах,
Лишь заслышав битвы зов.
Всё, что имел, тут же тратил,
И за порог сделав шаг,
Мой друг давал команду Шрамам,
Вверх поднимая кулак.
Ты летящий вдаль, вдаль козак,
Ты летящий вдаль, вдаль козак.
Ты один только друг, друг на все времена,
Немного таких среди нас,
Ты летящий вдаль беспечный козак.
Под имперский жесткий рок,
Который так любил,
На штурмбайке он домчать нас
Мог до небес и звёзд любых.
Но он исчез, и никто не знал,
Куда теперь мчит его байк,
Один бродяга нам сказал,
Что он ушел в Комморраг.
Ты летящий вдаль, вдаль козак,
Ты летящий вдаль, вдаль козак.
Ты один только друг, друг на все времена,
Не много таких среди нас,
Ты летящий вдаль беспечный козак.
Ты, летящий вдаль, вдаль козак
Ты, летящий вдаль, вдаль козак
Но темноэльдары стали в союз против тебя одного,
Ты, летящий вдаль, вдаль козак,
Ты летящий вдаль беспечный козак...
Этот парень был из тех,
Кто просто любит жить,
Императора и громкий смех,
Пыль дорог и ветра свист.
Не хотел ничего он с отцом делить,
Хранил в себе свободы свет
Он не предал, как хаосня
Таких друзей больше нет.
Чогорисских диких лошадей
Он укрощал как бог,
Но зато менялся на глазах,
Лишь заслышав битвы зов.
Всё, что имел, тут же тратил,
И за порог сделав шаг,
Мой друг давал команду Шрамам,
Вверх поднимая кулак.
Ты летящий вдаль, вдаль козак,
Ты летящий вдаль, вдаль козак.
Ты один только друг, друг на все времена,
Немного таких среди нас,
Ты летящий вдаль беспечный козак.
Под имперский жесткий рок,
Который так любил,
На штурмбайке он домчать нас
Мог до небес и звёзд любых.
Но он исчез, и никто не знал,
Куда теперь мчит его байк,
Один бродяга нам сказал,
Что он ушел в Комморраг.
Ты летящий вдаль, вдаль козак,
Ты летящий вдаль, вдаль козак.
Ты один только друг, друг на все времена,
Не много таких среди нас,
Ты летящий вдаль беспечный козак.
Ты, летящий вдаль, вдаль козак
Ты, летящий вдаль, вдаль козак
Но темноэльдары стали в союз против тебя одного,
Ты, летящий вдаль, вдаль козак,
Ты летящий вдаль беспечный козак...
Кто просто любит жить,
Императора и громкий смех,
Пыль дорог и ветра свист.
Не хотел ничего он с отцом делить,
Хранил в себе свободы свет
Он не предал, как хаосня
Таких друзей больше нет.
Чогорисских диких лошадей
Он укрощал как бог,
Но зато менялся на глазах,
Лишь заслышав битвы зов.
Всё, что имел, тут же тратил,
И за порог сделав шаг,
Мой друг давал команду Шрамам,
Вверх поднимая кулак.
Ты летящий вдаль, вдаль козак,
Ты летящий вдаль, вдаль козак.
Ты один только друг, друг на все времена,
Немного таких среди нас,
Ты летящий вдаль беспечный козак.
Под имперский жесткий рок,
Который так любил,
На штурмбайке он домчать нас
Мог до небес и звёзд любых.
Но он исчез, и никто не знал,
Куда теперь мчит его байк,
Один бродяга нам сказал,
Что он ушел в Комморраг.
Ты летящий вдаль, вдаль козак,
Ты летящий вдаль, вдаль козак.
Ты один только друг, друг на все времена,
Не много таких среди нас,
Ты летящий вдаль беспечный козак.
Ты, летящий вдаль, вдаль козак
Ты, летящий вдаль, вдаль козак
Но темноэльдары стали в союз против тебя одного,
Ты, летящий вдаль, вдаль козак,
Ты летящий вдаль беспечный козак...
Вот скажи мне, хаосит, в чём сила!? Разве в демонах? Вот и брат-радикал говорит, что в демонах. У тебя много демонов, и чего? Я вот думаю, что сила в лояльности: кто верен Императору, тот и сильней! Вот ты предал братьев, демонов напризывал, и чего — ты сильней стал? Нет, не стал, потому что Императора за тобой нету! А братья, которых ты предал, за ними Император! Значит, они сильней!
Мой Дедушка ебашит вообще адовые зелья.
Ну такой вот примерно рецепт усредненный, потому что вариаций масса.
Берется гной, он не греется, греть - это не про моего Дедушку. Он берет этот отвар, вываливает его в котёл и начинает варить. Добавляет в него огромное количество мертвечины, опарышей, личинок и насекомых, вирусов! для разнообразия, фекалии сверху. Все это варится до кипения. Потом снимается с огня и остужается на балконе Дома Дедушки. Потом Дедушка заносит и щедро полив трупным ядом начинает есть. При этом ест из котла шкрябая по нему ложкой. Ест и приговаривает полушепотом "ух бля". При этом у него на рогах аж пот выступает. Любезно Ише предлагает, она отказывается, но ему всё равно. Надо ли говорить о том какой дичайший пердеж потом? Вонища такая, что плоть с костей отваливается.
Ну такой вот примерно рецепт усредненный, потому что вариаций масса.
Берется гной, он не греется, греть - это не про моего Дедушку. Он берет этот отвар, вываливает его в котёл и начинает варить. Добавляет в него огромное количество мертвечины, опарышей, личинок и насекомых, вирусов! для разнообразия, фекалии сверху. Все это варится до кипения. Потом снимается с огня и остужается на балконе Дома Дедушки. Потом Дедушка заносит и щедро полив трупным ядом начинает есть. При этом ест из котла шкрябая по нему ложкой. Ест и приговаривает полушепотом "ух бля". При этом у него на рогах аж пот выступает. Любезно Ише предлагает, она отказывается, но ему всё равно. Надо ли говорить о том какой дичайший пердеж потом? Вонища такая, что плоть с костей отваливается.
...Сплетаемся в объятьях братских. Крепкие руки крепкие тела обхватывают. Целуем друг друга в уста. Молча целуем, по-мужски, без бабских нежностей. Целованием друг друга распаляем и приветствуем. Сервы между нами суетятся с горшками глиняными, мазью хвойной полными. Зачерпываем мази густой, ароматной, мажем себе уды. Снуют бессловесные сервы аки тени, ибо не светится у них ничего.
— За Калибан! — восклицает Лютер. — За Калибан! — восклицаем мы.
Встает Лютер первым. Приближает к себе Захариила. Вставляет Захариил во внутренний круг грандмастера уд свой. Кряхтит Лютер от удовольствия, скалит в темноте зубы белые. Обнимает Захариила Вассаго, вставляет ему смазанный рог свой. Ухает Захариил утробно. Вассаго Лорд Сайфер заправляет, Сайферу — Астелян, Астеляну — Аттиас, а уж Аттиасу липкую сваю забить и мой черед настал. Обхватываю брата-рыцаря левою рукою, а правой направляю уд свой ему во внутренний круг. Широк внутренний круг у Аттиаса. Вгоняю уд ему по самые ядра багровые. Аттиас даже не крякает: привык, калибанец коренной. Обхватываю его покрепче, прижимаю к себе, щекочу бородою. А уж ко мне Солас пристраивается. Чую внутренним кругом дрожащую булаву его. Увесиста она — без толчка не влезет. Торкается Солас, вгоняет в меня толстоголовый уд свой. До самых кишок достает махина его, стон нутряной из меня выжимая. Стону в ухо Аттиаса. Солас кряхтит в мое, руками молодецкими меня обхватывает. Не вижу того, кто вставляет ему, но по кряхтению разумею — уд достойный. Ну, да и нет среди нас недостойных — всем техножрецы уды обновили, укрепили, обустроили. Есть чем и друг друга усладить, и сынков Блохастого наказать. Собирается, сопрягается гусеница Падшая. Ухают и кряхтят позади меня. По закону братства нашего рыцарского сперва ветераны чередуются, а уж потом молодежь пристраивается. Так издавна на Калибане заведено. И слава традициям…
По вскрикам и бормотанию чую — скаутов черед пришел. Подбадривает Лютер их:
— Не робей, зелень!
Стараются молодые, рвутся друг другу во круги внутренние тугие. Помогают им сервы темные, направляют, поддерживают. Вот предпоследний молодой вскрикнул, последний крякнул — и готова гусеница. Сложилась. Замираем.
— За Калибан! — кричит Лютер. — За Калибан! — гремим в ответ.
Шагнул Лютер. И за ним, за головою гусеницы двигаемся все мы. Ведет Лютер нас в купель. Просторна она, вместительна. Теплою кровью наполняется, заместо ледяной.
— За Калибан! За Калибан! — кричим, обнявшись, ногами перебирая. Идем за Лютером. Идем. Идем. Идем гусеничным шагом. Светятся муде наши, вздрагивают уды во внутренних кругах. — За Калибан!
Входим в купель. Вскипает кровь пузырями воздушными вокруг нас. По муде погружается Лютер, по пояс, по грудь. Входит вся гусеница Падшая в купель. И встает.
Теперь — помолчать время. Напряглись руки мускулистые, засопели ноздри молодецкие, закряхтели космодесантники. Сладкой работы время пришло. Окучиваем друг друга. Колышется кровь вокруг нас, волнами ходит, из купели выплескивается. И вот уж подступило долгожданное, дрожь по всей гусенице прокатывается. И:
— За Калибааааааан!!! - Дрожит потолок сводчатый. А в купели — шторм девятибалльный. — За Калибаааан!!! - Реву в ухо Аттиаса, а Солас в мое вопит: — За Калибааааааан!!!
Уроборос, помоги нам не умереть… Неописуемо. Потому как божественно. Райскому блаженству подобно возлежание в мягких лонгшезах-лежаках после темноангельского совокупления. Свет включен, шампанское в ведерках на полу, еловый воздух, старинные рыцарские баллады для фортепиано с оркестром. Грандмастер наш после совокупления любит калибанскую классику послушать. Возлежим расслабленные. Гаснут огни в мудях. Пьем молча, дух переводим.
— За Калибан! — восклицает Лютер. — За Калибан! — восклицаем мы.
Встает Лютер первым. Приближает к себе Захариила. Вставляет Захариил во внутренний круг грандмастера уд свой. Кряхтит Лютер от удовольствия, скалит в темноте зубы белые. Обнимает Захариила Вассаго, вставляет ему смазанный рог свой. Ухает Захариил утробно. Вассаго Лорд Сайфер заправляет, Сайферу — Астелян, Астеляну — Аттиас, а уж Аттиасу липкую сваю забить и мой черед настал. Обхватываю брата-рыцаря левою рукою, а правой направляю уд свой ему во внутренний круг. Широк внутренний круг у Аттиаса. Вгоняю уд ему по самые ядра багровые. Аттиас даже не крякает: привык, калибанец коренной. Обхватываю его покрепче, прижимаю к себе, щекочу бородою. А уж ко мне Солас пристраивается. Чую внутренним кругом дрожащую булаву его. Увесиста она — без толчка не влезет. Торкается Солас, вгоняет в меня толстоголовый уд свой. До самых кишок достает махина его, стон нутряной из меня выжимая. Стону в ухо Аттиаса. Солас кряхтит в мое, руками молодецкими меня обхватывает. Не вижу того, кто вставляет ему, но по кряхтению разумею — уд достойный. Ну, да и нет среди нас недостойных — всем техножрецы уды обновили, укрепили, обустроили. Есть чем и друг друга усладить, и сынков Блохастого наказать. Собирается, сопрягается гусеница Падшая. Ухают и кряхтят позади меня. По закону братства нашего рыцарского сперва ветераны чередуются, а уж потом молодежь пристраивается. Так издавна на Калибане заведено. И слава традициям…
По вскрикам и бормотанию чую — скаутов черед пришел. Подбадривает Лютер их:
— Не робей, зелень!
Стараются молодые, рвутся друг другу во круги внутренние тугие. Помогают им сервы темные, направляют, поддерживают. Вот предпоследний молодой вскрикнул, последний крякнул — и готова гусеница. Сложилась. Замираем.
— За Калибан! — кричит Лютер. — За Калибан! — гремим в ответ.
Шагнул Лютер. И за ним, за головою гусеницы двигаемся все мы. Ведет Лютер нас в купель. Просторна она, вместительна. Теплою кровью наполняется, заместо ледяной.
— За Калибан! За Калибан! — кричим, обнявшись, ногами перебирая. Идем за Лютером. Идем. Идем. Идем гусеничным шагом. Светятся муде наши, вздрагивают уды во внутренних кругах. — За Калибан!
Входим в купель. Вскипает кровь пузырями воздушными вокруг нас. По муде погружается Лютер, по пояс, по грудь. Входит вся гусеница Падшая в купель. И встает.
Теперь — помолчать время. Напряглись руки мускулистые, засопели ноздри молодецкие, закряхтели космодесантники. Сладкой работы время пришло. Окучиваем друг друга. Колышется кровь вокруг нас, волнами ходит, из купели выплескивается. И вот уж подступило долгожданное, дрожь по всей гусенице прокатывается. И:
— За Калибааааааан!!! - Дрожит потолок сводчатый. А в купели — шторм девятибалльный. — За Калибаааан!!! - Реву в ухо Аттиаса, а Солас в мое вопит: — За Калибааааааан!!!
Уроборос, помоги нам не умереть… Неописуемо. Потому как божественно. Райскому блаженству подобно возлежание в мягких лонгшезах-лежаках после темноангельского совокупления. Свет включен, шампанское в ведерках на полу, еловый воздух, старинные рыцарские баллады для фортепиано с оркестром. Грандмастер наш после совокупления любит калибанскую классику послушать. Возлежим расслабленные. Гаснут огни в мудях. Пьем молча, дух переводим.
...Сплетаемся в объятьях братских. Крепкие руки крепкие тела обхватывают. Целуем друг друга в уста. Молча целуем, по-мужски, без бабских нежностей. Целованием друг друга распаляем и приветствуем. Сервы между нами суетятся с горшками глиняными, мазью хвойной полными. Зачерпываем мази густой, ароматной, мажем себе уды. Снуют бессловесные сервы аки тени, ибо не светится у них ничего.
— За Калибан! — восклицает Лютер. — За Калибан! — восклицаем мы.
Встает Лютер первым. Приближает к себе Захариила. Вставляет Захариил во внутренний круг грандмастера уд свой. Кряхтит Лютер от удовольствия, скалит в темноте зубы белые. Обнимает Захариила Вассаго, вставляет ему смазанный рог свой. Ухает Захариил утробно. Вассаго Лорд Сайфер заправляет, Сайферу — Астелян, Астеляну — Аттиас, а уж Аттиасу липкую сваю забить и мой черед настал. Обхватываю брата-рыцаря левою рукою, а правой направляю уд свой ему во внутренний круг. Широк внутренний круг у Аттиаса. Вгоняю уд ему по самые ядра багровые. Аттиас даже не крякает: привык, калибанец коренной. Обхватываю его покрепче, прижимаю к себе, щекочу бородою. А уж ко мне Солас пристраивается. Чую внутренним кругом дрожащую булаву его. Увесиста она — без толчка не влезет. Торкается Солас, вгоняет в меня толстоголовый уд свой. До самых кишок достает махина его, стон нутряной из меня выжимая. Стону в ухо Аттиаса. Солас кряхтит в мое, руками молодецкими меня обхватывает. Не вижу того, кто вставляет ему, но по кряхтению разумею — уд достойный. Ну, да и нет среди нас недостойных — всем техножрецы уды обновили, укрепили, обустроили. Есть чем и друг друга усладить, и сынков Блохастого наказать. Собирается, сопрягается гусеница Падшая. Ухают и кряхтят позади меня. По закону братства нашего рыцарского сперва ветераны чередуются, а уж потом молодежь пристраивается. Так издавна на Калибане заведено. И слава традициям…
По вскрикам и бормотанию чую — скаутов черед пришел. Подбадривает Лютер их:
— Не робей, зелень!
Стараются молодые, рвутся друг другу во круги внутренние тугие. Помогают им сервы темные, направляют, поддерживают. Вот предпоследний молодой вскрикнул, последний крякнул — и готова гусеница. Сложилась. Замираем.
— За Калибан! — кричит Лютер. — За Калибан! — гремим в ответ.
Шагнул Лютер. И за ним, за головою гусеницы двигаемся все мы. Ведет Лютер нас в купель. Просторна она, вместительна. Теплою кровью наполняется, заместо ледяной.
— За Калибан! За Калибан! — кричим, обнявшись, ногами перебирая. Идем за Лютером. Идем. Идем. Идем гусеничным шагом. Светятся муде наши, вздрагивают уды во внутренних кругах. — За Калибан!
Входим в купель. Вскипает кровь пузырями воздушными вокруг нас. По муде погружается Лютер, по пояс, по грудь. Входит вся гусеница Падшая в купель. И встает.
Теперь — помолчать время. Напряглись руки мускулистые, засопели ноздри молодецкие, закряхтели космодесантники. Сладкой работы время пришло. Окучиваем друг друга. Колышется кровь вокруг нас, волнами ходит, из купели выплескивается. И вот уж подступило долгожданное, дрожь по всей гусенице прокатывается. И:
— За Калибааааааан!!! - Дрожит потолок сводчатый. А в купели — шторм девятибалльный. — За Калибаааан!!! - Реву в ухо Аттиаса, а Солас в мое вопит: — За Калибааааааан!!!
Уроборос, помоги нам не умереть… Неописуемо. Потому как божественно. Райскому блаженству подобно возлежание в мягких лонгшезах-лежаках после темноангельского совокупления. Свет включен, шампанское в ведерках на полу, еловый воздух, старинные рыцарские баллады для фортепиано с оркестром. Грандмастер наш после совокупления любит калибанскую классику послушать. Возлежим расслабленные. Гаснут огни в мудях. Пьем молча, дух переводим.
— За Калибан! — восклицает Лютер. — За Калибан! — восклицаем мы.
Встает Лютер первым. Приближает к себе Захариила. Вставляет Захариил во внутренний круг грандмастера уд свой. Кряхтит Лютер от удовольствия, скалит в темноте зубы белые. Обнимает Захариила Вассаго, вставляет ему смазанный рог свой. Ухает Захариил утробно. Вассаго Лорд Сайфер заправляет, Сайферу — Астелян, Астеляну — Аттиас, а уж Аттиасу липкую сваю забить и мой черед настал. Обхватываю брата-рыцаря левою рукою, а правой направляю уд свой ему во внутренний круг. Широк внутренний круг у Аттиаса. Вгоняю уд ему по самые ядра багровые. Аттиас даже не крякает: привык, калибанец коренной. Обхватываю его покрепче, прижимаю к себе, щекочу бородою. А уж ко мне Солас пристраивается. Чую внутренним кругом дрожащую булаву его. Увесиста она — без толчка не влезет. Торкается Солас, вгоняет в меня толстоголовый уд свой. До самых кишок достает махина его, стон нутряной из меня выжимая. Стону в ухо Аттиаса. Солас кряхтит в мое, руками молодецкими меня обхватывает. Не вижу того, кто вставляет ему, но по кряхтению разумею — уд достойный. Ну, да и нет среди нас недостойных — всем техножрецы уды обновили, укрепили, обустроили. Есть чем и друг друга усладить, и сынков Блохастого наказать. Собирается, сопрягается гусеница Падшая. Ухают и кряхтят позади меня. По закону братства нашего рыцарского сперва ветераны чередуются, а уж потом молодежь пристраивается. Так издавна на Калибане заведено. И слава традициям…
По вскрикам и бормотанию чую — скаутов черед пришел. Подбадривает Лютер их:
— Не робей, зелень!
Стараются молодые, рвутся друг другу во круги внутренние тугие. Помогают им сервы темные, направляют, поддерживают. Вот предпоследний молодой вскрикнул, последний крякнул — и готова гусеница. Сложилась. Замираем.
— За Калибан! — кричит Лютер. — За Калибан! — гремим в ответ.
Шагнул Лютер. И за ним, за головою гусеницы двигаемся все мы. Ведет Лютер нас в купель. Просторна она, вместительна. Теплою кровью наполняется, заместо ледяной.
— За Калибан! За Калибан! — кричим, обнявшись, ногами перебирая. Идем за Лютером. Идем. Идем. Идем гусеничным шагом. Светятся муде наши, вздрагивают уды во внутренних кругах. — За Калибан!
Входим в купель. Вскипает кровь пузырями воздушными вокруг нас. По муде погружается Лютер, по пояс, по грудь. Входит вся гусеница Падшая в купель. И встает.
Теперь — помолчать время. Напряглись руки мускулистые, засопели ноздри молодецкие, закряхтели космодесантники. Сладкой работы время пришло. Окучиваем друг друга. Колышется кровь вокруг нас, волнами ходит, из купели выплескивается. И вот уж подступило долгожданное, дрожь по всей гусенице прокатывается. И:
— За Калибааааааан!!! - Дрожит потолок сводчатый. А в купели — шторм девятибалльный. — За Калибаааан!!! - Реву в ухо Аттиаса, а Солас в мое вопит: — За Калибааааааан!!!
Уроборос, помоги нам не умереть… Неописуемо. Потому как божественно. Райскому блаженству подобно возлежание в мягких лонгшезах-лежаках после темноангельского совокупления. Свет включен, шампанское в ведерках на полу, еловый воздух, старинные рыцарские баллады для фортепиано с оркестром. Грандмастер наш после совокупления любит калибанскую классику послушать. Возлежим расслабленные. Гаснут огни в мудях. Пьем молча, дух переводим.
>>721788
Тоже люблю эту песню. Про человека, которым мне никогда не стать, завидую белой завистью. Он явно разбился, ну и что? Пожил немного, зато ярко. Ну и Хана всегда обделяют вниманием, обидно за него стало. Наложил одно на другое, добавил щепотку форса и получился вин. Слезы в глазах зрителя - лучшая награда автору.
Отсосин пытался так сделать. Не вышло.
Тоже люблю эту песню. Про человека, которым мне никогда не стать, завидую белой завистью. Он явно разбился, ну и что? Пожил немного, зато ярко. Ну и Хана всегда обделяют вниманием, обидно за него стало. Наложил одно на другое, добавил щепотку форса и получился вин. Слезы в глазах зрителя - лучшая награда автору.
>а на самом деле он бухой разъебался об дух мщения
Отсосин пытался так сделать. Не вышло.
Я Эреб. Знаком с Мортарионом уже 2 года, вместе приводили планеты к Согласию и все дела. Морт был большим экспериментатором и предложил попробовать как-то раз Ересь. К процессу я подошел вдумчиво, изучил методики корраптинга, и решили начать. Сходили в поход, пожгли ксеносов, вернулись на Терминус и начали процесс. Я минут 15 с ним разговаривал, все по правилам, опутал ересью основательно. Руки в варпе, ноги демонетками обернул, к животу притянул и так закрепил, чтоб ересь лучше проходила.
Как только я был готов начать склонять его в Ересь, у Мортариона забурлило в животе, изменилось лицо и он чуть ли ни крикнул: Экстерменировать, быстро. Я понял что не успею его из Ереси вытащить и мне придется его так нести экстерменировать. Он у меня маленький - три метра ростом и килограмм четыреста весом вместе с броней. Я взвалил его на плечо жопой вперед и понес. И тут началось. Он сдерживалась из последних сил, но когда я шел по коридору то подскользнулся на своде Имперского Кредо, который лежал на полу и еле сохранил равновесие, но ему этого хватило и от испуга он экстерменировал прямо в потолок. Дело было в жилом секторе, потолки там невысокие около шести метров. После этого прорыв оказался фатален, он начал дристать струей жидкого поноса.
Я как увидел, во мне что-то переклинило, я вообразил себя солдатом Кадии, несущим свет Императора в Око Ужаса, а Морт типа огнемет на плеч. И я начал крутиться во все стороны. Мимо пробегал Тифус, я направил жопу на него и Тифус оказался качественно обосран. Правда, почему-то улыбался. От этого он обрадовался и начал бегать по кораблю как сумасшедший, весь в говне, и оставлять за собой коричневую дорожку. Морт завизжал, что я делаю, потом я не устоял, подскользнулся на жидком говне и упал. В полете я попытался его поставить, а сам упал на пол, прямо в лужу говна. Морт же упал на меня, жопой на лицо и в в момент приземления он эктерменировал мне прямо на глаза. Картина маслом - я лежу на полу, весь в говне, потолок в говне, по кораблю бегает капитан в говне, уже пробежал по мостику, запрыгнул на адмирала и упал вниз, запрыгнул на реактор и т.д. На мне барахтается связанный примарх, относительно чистый и орет матом. Я начинаю ржать.
Потом было совместное покаяние, долгое мытье в душе, ловля обосранного Тифуса и его тщательное мытье и стрижка, еще более долгие уборка и проветривание корабля. С примархом не разбежались, вспоминаем об этом с смехом и вместе принимаем Ересь.
Как только я был готов начать склонять его в Ересь, у Мортариона забурлило в животе, изменилось лицо и он чуть ли ни крикнул: Экстерменировать, быстро. Я понял что не успею его из Ереси вытащить и мне придется его так нести экстерменировать. Он у меня маленький - три метра ростом и килограмм четыреста весом вместе с броней. Я взвалил его на плечо жопой вперед и понес. И тут началось. Он сдерживалась из последних сил, но когда я шел по коридору то подскользнулся на своде Имперского Кредо, который лежал на полу и еле сохранил равновесие, но ему этого хватило и от испуга он экстерменировал прямо в потолок. Дело было в жилом секторе, потолки там невысокие около шести метров. После этого прорыв оказался фатален, он начал дристать струей жидкого поноса.
Я как увидел, во мне что-то переклинило, я вообразил себя солдатом Кадии, несущим свет Императора в Око Ужаса, а Морт типа огнемет на плеч. И я начал крутиться во все стороны. Мимо пробегал Тифус, я направил жопу на него и Тифус оказался качественно обосран. Правда, почему-то улыбался. От этого он обрадовался и начал бегать по кораблю как сумасшедший, весь в говне, и оставлять за собой коричневую дорожку. Морт завизжал, что я делаю, потом я не устоял, подскользнулся на жидком говне и упал. В полете я попытался его поставить, а сам упал на пол, прямо в лужу говна. Морт же упал на меня, жопой на лицо и в в момент приземления он эктерменировал мне прямо на глаза. Картина маслом - я лежу на полу, весь в говне, потолок в говне, по кораблю бегает капитан в говне, уже пробежал по мостику, запрыгнул на адмирала и упал вниз, запрыгнул на реактор и т.д. На мне барахтается связанный примарх, относительно чистый и орет матом. Я начинаю ржать.
Потом было совместное покаяние, долгое мытье в душе, ловля обосранного Тифуса и его тщательное мытье и стрижка, еще более долгие уборка и проветривание корабля. С примархом не разбежались, вспоминаем об этом с смехом и вместе принимаем Ересь.
Я Эреб. Знаком с Мортарионом уже 2 года, вместе приводили планеты к Согласию и все дела. Морт был большим экспериментатором и предложил попробовать как-то раз Ересь. К процессу я подошел вдумчиво, изучил методики корраптинга, и решили начать. Сходили в поход, пожгли ксеносов, вернулись на Терминус и начали процесс. Я минут 15 с ним разговаривал, все по правилам, опутал ересью основательно. Руки в варпе, ноги демонетками обернул, к животу притянул и так закрепил, чтоб ересь лучше проходила.
Как только я был готов начать склонять его в Ересь, у Мортариона забурлило в животе, изменилось лицо и он чуть ли ни крикнул: Экстерменировать, быстро. Я понял что не успею его из Ереси вытащить и мне придется его так нести экстерменировать. Он у меня маленький - три метра ростом и килограмм четыреста весом вместе с броней. Я взвалил его на плечо жопой вперед и понес. И тут началось. Он сдерживалась из последних сил, но когда я шел по коридору то подскользнулся на своде Имперского Кредо, который лежал на полу и еле сохранил равновесие, но ему этого хватило и от испуга он экстерменировал прямо в потолок. Дело было в жилом секторе, потолки там невысокие около шести метров. После этого прорыв оказался фатален, он начал дристать струей жидкого поноса.
Я как увидел, во мне что-то переклинило, я вообразил себя солдатом Кадии, несущим свет Императора в Око Ужаса, а Морт типа огнемет на плеч. И я начал крутиться во все стороны. Мимо пробегал Тифус, я направил жопу на него и Тифус оказался качественно обосран. Правда, почему-то улыбался. От этого он обрадовался и начал бегать по кораблю как сумасшедший, весь в говне, и оставлять за собой коричневую дорожку. Морт завизжал, что я делаю, потом я не устоял, подскользнулся на жидком говне и упал. В полете я попытался его поставить, а сам упал на пол, прямо в лужу говна. Морт же упал на меня, жопой на лицо и в в момент приземления он эктерменировал мне прямо на глаза. Картина маслом - я лежу на полу, весь в говне, потолок в говне, по кораблю бегает капитан в говне, уже пробежал по мостику, запрыгнул на адмирала и упал вниз, запрыгнул на реактор и т.д. На мне барахтается связанный примарх, относительно чистый и орет матом. Я начинаю ржать.
Потом было совместное покаяние, долгое мытье в душе, ловля обосранного Тифуса и его тщательное мытье и стрижка, еще более долгие уборка и проветривание корабля. С примархом не разбежались, вспоминаем об этом с смехом и вместе принимаем Ересь.
Как только я был готов начать склонять его в Ересь, у Мортариона забурлило в животе, изменилось лицо и он чуть ли ни крикнул: Экстерменировать, быстро. Я понял что не успею его из Ереси вытащить и мне придется его так нести экстерменировать. Он у меня маленький - три метра ростом и килограмм четыреста весом вместе с броней. Я взвалил его на плечо жопой вперед и понес. И тут началось. Он сдерживалась из последних сил, но когда я шел по коридору то подскользнулся на своде Имперского Кредо, который лежал на полу и еле сохранил равновесие, но ему этого хватило и от испуга он экстерменировал прямо в потолок. Дело было в жилом секторе, потолки там невысокие около шести метров. После этого прорыв оказался фатален, он начал дристать струей жидкого поноса.
Я как увидел, во мне что-то переклинило, я вообразил себя солдатом Кадии, несущим свет Императора в Око Ужаса, а Морт типа огнемет на плеч. И я начал крутиться во все стороны. Мимо пробегал Тифус, я направил жопу на него и Тифус оказался качественно обосран. Правда, почему-то улыбался. От этого он обрадовался и начал бегать по кораблю как сумасшедший, весь в говне, и оставлять за собой коричневую дорожку. Морт завизжал, что я делаю, потом я не устоял, подскользнулся на жидком говне и упал. В полете я попытался его поставить, а сам упал на пол, прямо в лужу говна. Морт же упал на меня, жопой на лицо и в в момент приземления он эктерменировал мне прямо на глаза. Картина маслом - я лежу на полу, весь в говне, потолок в говне, по кораблю бегает капитан в говне, уже пробежал по мостику, запрыгнул на адмирала и упал вниз, запрыгнул на реактор и т.д. На мне барахтается связанный примарх, относительно чистый и орет матом. Я начинаю ржать.
Потом было совместное покаяние, долгое мытье в душе, ловля обосранного Тифуса и его тщательное мытье и стрижка, еще более долгие уборка и проветривание корабля. С примархом не разбежались, вспоминаем об этом с смехом и вместе принимаем Ересь.
>>721797
Это отсылка. Ирл тот мужик бухим влетел в автобус
> а на самом деле он бухой разъебался об дух мщения
Это отсылка. Ирл тот мужик бухим влетел в автобус
>>721881
Марий последовал примеру Люция и выбрал один пыточный инструмент из коллекции, разложенной Фабием. Он повертел в руках грушевидное устройство и повернул винт на рукояти, отчего лепестки груши раскрылись. Удовлетворившись этим, он вернул устройство в первоначальный вид и опустился под раму, чтобы поместить его между ног примарха.
- О... да, Марий, это восхитительно, поверни винт еще раз!
Фулгрим отшвырнул Мария и со скорбным вздохом выдернул раскрытое устройство, с которым работал третий капитан. Оно упало на пол апотекариона с влажным стуком и покатилось, напоминая липкий цветок из запятнанного красным железа.
– Жаль, – сказал Фулгрим. – Это начинало мне нравиться.
Марий последовал примеру Люция и выбрал один пыточный инструмент из коллекции, разложенной Фабием. Он повертел в руках грушевидное устройство и повернул винт на рукояти, отчего лепестки груши раскрылись. Удовлетворившись этим, он вернул устройство в первоначальный вид и опустился под раму, чтобы поместить его между ног примарха.
- О... да, Марий, это восхитительно, поверни винт еще раз!
Фулгрим отшвырнул Мария и со скорбным вздохом выдернул раскрытое устройство, с которым работал третий капитан. Оно упало на пол апотекариона с влажным стуком и покатилось, напоминая липкий цветок из запятнанного красным железа.
– Жаль, – сказал Фулгрим. – Это начинало мне нравиться.
>>721681
> Этот парень был из тех,
> Кто просто любит жить,
> Императора громкий смех,
> Пыль дорог и ветра свист.
> Не хотел ничего он с отцом делить,
> Хранил в себе свободы свет
> Он не предал, как хаосня
> Таких друзей больше нет.
> Чогорисских диких лошадей
> Он укрощал как бог,
> Но зато менялся на глазах,
> Лишь заслышав битвы зов.
> Все патроны, что имел, тут же тратил,
> И из тандерхока сделав шаг,
> Мой друг давал команду братьям,
> Вверх поднимая кулак.
> Ты летящий вдаль, вдаль козак,
> Ты летящий вдаль, вдаль козак.
> Ты один только примарх, примарх на все времена,
> Немного таких среди нас,
> Ты летящий вдаль беспечный козак.
> Под имперский жесткий рок,
> Который так любил,
> На штурмбайке он домчать нас
> Мог до небес и звёзд любых.
> Но он исчез, и никто не знал,
> Куда теперь мчит его байк,
> Один хаосит нам сказал,
> Что он погнал в Комморраг.
> Ты летящий вдаль, вдаль козак,
> Ты летящий вдаль, вдаль козак.
> Ты один только примарх, примарх на все времена,
> Не много таких среди нас,
> Ты летящий вдаль беспечный козак.
> Ты, летящий вдаль, вдаль козак
> Ты, летящий вдаль, вдаль козак
> Но темноэльдары стали в союз против тебя одного,
> Ты, летящий вдаль, вдаль козак,
> Ты летящий вдаль беспечный козак...
>>721681
> Этот парень был из тех,
> Кто просто любит жить,
> Императора громкий смех,
> Пыль дорог и ветра свист.
> Не хотел ничего он с отцом делить,
> Хранил в себе свободы свет
> Он не предал, как хаосня
> Таких друзей больше нет.
> Чогорисских диких лошадей
> Он укрощал как бог,
> Но зато менялся на глазах,
> Лишь заслышав битвы зов.
> Все патроны, что имел, тут же тратил,
> И из тандерхока сделав шаг,
> Мой друг давал команду братьям,
> Вверх поднимая кулак.
> Ты летящий вдаль, вдаль козак,
> Ты летящий вдаль, вдаль козак.
> Ты один только примарх, примарх на все времена,
> Немного таких среди нас,
> Ты летящий вдаль беспечный козак.
> Под имперский жесткий рок,
> Который так любил,
> На штурмбайке он домчать нас
> Мог до небес и звёзд любых.
> Но он исчез, и никто не знал,
> Куда теперь мчит его байк,
> Один хаосит нам сказал,
> Что он погнал в Комморраг.
> Ты летящий вдаль, вдаль козак,
> Ты летящий вдаль, вдаль козак.
> Ты один только примарх, примарх на все времена,
> Не много таких среди нас,
> Ты летящий вдаль беспечный козак.
> Ты, летящий вдаль, вдаль козак
> Ты, летящий вдаль, вдаль козак
> Но темноэльдары стали в союз против тебя одного,
> Ты, летящий вдаль, вдаль козак,
> Ты летящий вдаль беспечный козак...
62 Кб, 478x448Вдали в тенях появился движущийся источник света. Это было окошко в передней части дредноута, которое стало видно, когда он развернулся. Зеленовато-белое свечение внутри резервуара становилось ярче по мере того, как он стремительно приближался.
— Уважение? — взревел он. — Уважение к тебе, ты, бесполезный, бескровный потомок инцеста? К тебе, позору генов Магнуса! Если бы ты имел хоть какое-то представление об уважении, то уже простирался бы на камнях и молил меня о прощении!
Набор болтеров, крест-накрест установленных на бронированной громаде Ченгрела, залязгал. Стволы поднялись на шестьдесят градусов и с ревом выпустили залп в переплетение ветвей наверху.
— Это подлое предательство! — прокричал он, заглушая треск горящих обломков, падающих вокруг. — Я выслал более чем сто герольдов, и где уважение ко мне? Четыре слабака? Мы — Легионес Астартес! Мы шагали средь крови и огня, мы были живыми богами войны для человечества! И мы ведем Долгую Войну, чтобы расколоть галактику на куски и переделать ее заново, чтобы Империум возрыдал, оплакивая день, когда обманул нас!
По обоим сторонам от Ченгрела появились, тяжко топая, два «Осквернителя», и со всех сторон от озаренного фонарями круга площади задвигались силуэты.
— Но теперь я вижу подлинную измену! — продолжал Ченгрел. — Кучка безмозглых младенцев, которые не понимают ответственность, возложенную на них геносеменем! Я ждал рассказов об ударах, нанесенных имперцам, о сожженных мирах, поверженных лордах и генералах, о возмездии легионам, которые не подняли вместе с нами праведное восстание. Историй о том, как вы исполняли цель, ради которой гены примархов были внедрены в ваши презренные неблагодарные тела! И что я услышал?
От тебя, Ходир, я узнал, что дети Кёрза настолько разобщены, что ты хвастаешься тем, как тебе удалось общипать жирный конвой снабжения, и вынужден выпрашивать у меня помощь для атаки на имперскую крепость. Драхмус, ты рассказал мне, как твои Несущие Слово едва смогли удержаться против имперского вторжения. Кхров, твой легион должен сильнее всех пылать добела раскаленной ненавистью к Императору, но вместо этого, словно сожжение Просперо для тебя ничего не значит, ты брешешь о вспышках бурь, конкатенациях и фундаментальных темпераментах. Расскажи мне о бурях, которые ты обрушил на былых братьев по оружию! Расскажи, как эти твои «конкатенации» помогли оборвать хотя бы одну жизнь в Империуме! Ты не можешь! Ты предал свое наследие и бесполезно растратил себя!
А ты, Эммеш-Аийе, — Ченгрел больше не орал, но его голос так и сочился презрением. — Что одолело тебя, что ты способен чувствовать хоть что-то помимо стыда? Сокрушить имперский город без какой-либо причины, кроме как помешать другому легиону? Помешать столь великому брату, как Тифус? Где твоя гордость? Неужто пустой блеск твоего покровителя затмил тебе тот факт, что, если мы все будем бросаться друг на друга подобным образом, не останется никого, кто мог бы атаковать Золотой Трон? Как мы сможем снова собраться в единую силу для разорения Терры, когда в наших рядах — такие, как ты?
— Уважение? — взревел он. — Уважение к тебе, ты, бесполезный, бескровный потомок инцеста? К тебе, позору генов Магнуса! Если бы ты имел хоть какое-то представление об уважении, то уже простирался бы на камнях и молил меня о прощении!
Набор болтеров, крест-накрест установленных на бронированной громаде Ченгрела, залязгал. Стволы поднялись на шестьдесят градусов и с ревом выпустили залп в переплетение ветвей наверху.
— Это подлое предательство! — прокричал он, заглушая треск горящих обломков, падающих вокруг. — Я выслал более чем сто герольдов, и где уважение ко мне? Четыре слабака? Мы — Легионес Астартес! Мы шагали средь крови и огня, мы были живыми богами войны для человечества! И мы ведем Долгую Войну, чтобы расколоть галактику на куски и переделать ее заново, чтобы Империум возрыдал, оплакивая день, когда обманул нас!
По обоим сторонам от Ченгрела появились, тяжко топая, два «Осквернителя», и со всех сторон от озаренного фонарями круга площади задвигались силуэты.
— Но теперь я вижу подлинную измену! — продолжал Ченгрел. — Кучка безмозглых младенцев, которые не понимают ответственность, возложенную на них геносеменем! Я ждал рассказов об ударах, нанесенных имперцам, о сожженных мирах, поверженных лордах и генералах, о возмездии легионам, которые не подняли вместе с нами праведное восстание. Историй о том, как вы исполняли цель, ради которой гены примархов были внедрены в ваши презренные неблагодарные тела! И что я услышал?
От тебя, Ходир, я узнал, что дети Кёрза настолько разобщены, что ты хвастаешься тем, как тебе удалось общипать жирный конвой снабжения, и вынужден выпрашивать у меня помощь для атаки на имперскую крепость. Драхмус, ты рассказал мне, как твои Несущие Слово едва смогли удержаться против имперского вторжения. Кхров, твой легион должен сильнее всех пылать добела раскаленной ненавистью к Императору, но вместо этого, словно сожжение Просперо для тебя ничего не значит, ты брешешь о вспышках бурь, конкатенациях и фундаментальных темпераментах. Расскажи мне о бурях, которые ты обрушил на былых братьев по оружию! Расскажи, как эти твои «конкатенации» помогли оборвать хотя бы одну жизнь в Империуме! Ты не можешь! Ты предал свое наследие и бесполезно растратил себя!
А ты, Эммеш-Аийе, — Ченгрел больше не орал, но его голос так и сочился презрением. — Что одолело тебя, что ты способен чувствовать хоть что-то помимо стыда? Сокрушить имперский город без какой-либо причины, кроме как помешать другому легиону? Помешать столь великому брату, как Тифус? Где твоя гордость? Неужто пустой блеск твоего покровителя затмил тебе тот факт, что, если мы все будем бросаться друг на друга подобным образом, не останется никого, кто мог бы атаковать Золотой Трон? Как мы сможем снова собраться в единую силу для разорения Терры, когда в наших рядах — такие, как ты?
62 Кб, 478x448Вдали в тенях появился движущийся источник света. Это было окошко в передней части дредноута, которое стало видно, когда он развернулся. Зеленовато-белое свечение внутри резервуара становилось ярче по мере того, как он стремительно приближался.
— Уважение? — взревел он. — Уважение к тебе, ты, бесполезный, бескровный потомок инцеста? К тебе, позору генов Магнуса! Если бы ты имел хоть какое-то представление об уважении, то уже простирался бы на камнях и молил меня о прощении!
Набор болтеров, крест-накрест установленных на бронированной громаде Ченгрела, залязгал. Стволы поднялись на шестьдесят градусов и с ревом выпустили залп в переплетение ветвей наверху.
— Это подлое предательство! — прокричал он, заглушая треск горящих обломков, падающих вокруг. — Я выслал более чем сто герольдов, и где уважение ко мне? Четыре слабака? Мы — Легионес Астартес! Мы шагали средь крови и огня, мы были живыми богами войны для человечества! И мы ведем Долгую Войну, чтобы расколоть галактику на куски и переделать ее заново, чтобы Империум возрыдал, оплакивая день, когда обманул нас!
По обоим сторонам от Ченгрела появились, тяжко топая, два «Осквернителя», и со всех сторон от озаренного фонарями круга площади задвигались силуэты.
— Но теперь я вижу подлинную измену! — продолжал Ченгрел. — Кучка безмозглых младенцев, которые не понимают ответственность, возложенную на них геносеменем! Я ждал рассказов об ударах, нанесенных имперцам, о сожженных мирах, поверженных лордах и генералах, о возмездии легионам, которые не подняли вместе с нами праведное восстание. Историй о том, как вы исполняли цель, ради которой гены примархов были внедрены в ваши презренные неблагодарные тела! И что я услышал?
От тебя, Ходир, я узнал, что дети Кёрза настолько разобщены, что ты хвастаешься тем, как тебе удалось общипать жирный конвой снабжения, и вынужден выпрашивать у меня помощь для атаки на имперскую крепость. Драхмус, ты рассказал мне, как твои Несущие Слово едва смогли удержаться против имперского вторжения. Кхров, твой легион должен сильнее всех пылать добела раскаленной ненавистью к Императору, но вместо этого, словно сожжение Просперо для тебя ничего не значит, ты брешешь о вспышках бурь, конкатенациях и фундаментальных темпераментах. Расскажи мне о бурях, которые ты обрушил на былых братьев по оружию! Расскажи, как эти твои «конкатенации» помогли оборвать хотя бы одну жизнь в Империуме! Ты не можешь! Ты предал свое наследие и бесполезно растратил себя!
А ты, Эммеш-Аийе, — Ченгрел больше не орал, но его голос так и сочился презрением. — Что одолело тебя, что ты способен чувствовать хоть что-то помимо стыда? Сокрушить имперский город без какой-либо причины, кроме как помешать другому легиону? Помешать столь великому брату, как Тифус? Где твоя гордость? Неужто пустой блеск твоего покровителя затмил тебе тот факт, что, если мы все будем бросаться друг на друга подобным образом, не останется никого, кто мог бы атаковать Золотой Трон? Как мы сможем снова собраться в единую силу для разорения Терры, когда в наших рядах — такие, как ты?
— Уважение? — взревел он. — Уважение к тебе, ты, бесполезный, бескровный потомок инцеста? К тебе, позору генов Магнуса! Если бы ты имел хоть какое-то представление об уважении, то уже простирался бы на камнях и молил меня о прощении!
Набор болтеров, крест-накрест установленных на бронированной громаде Ченгрела, залязгал. Стволы поднялись на шестьдесят градусов и с ревом выпустили залп в переплетение ветвей наверху.
— Это подлое предательство! — прокричал он, заглушая треск горящих обломков, падающих вокруг. — Я выслал более чем сто герольдов, и где уважение ко мне? Четыре слабака? Мы — Легионес Астартес! Мы шагали средь крови и огня, мы были живыми богами войны для человечества! И мы ведем Долгую Войну, чтобы расколоть галактику на куски и переделать ее заново, чтобы Империум возрыдал, оплакивая день, когда обманул нас!
По обоим сторонам от Ченгрела появились, тяжко топая, два «Осквернителя», и со всех сторон от озаренного фонарями круга площади задвигались силуэты.
— Но теперь я вижу подлинную измену! — продолжал Ченгрел. — Кучка безмозглых младенцев, которые не понимают ответственность, возложенную на них геносеменем! Я ждал рассказов об ударах, нанесенных имперцам, о сожженных мирах, поверженных лордах и генералах, о возмездии легионам, которые не подняли вместе с нами праведное восстание. Историй о том, как вы исполняли цель, ради которой гены примархов были внедрены в ваши презренные неблагодарные тела! И что я услышал?
От тебя, Ходир, я узнал, что дети Кёрза настолько разобщены, что ты хвастаешься тем, как тебе удалось общипать жирный конвой снабжения, и вынужден выпрашивать у меня помощь для атаки на имперскую крепость. Драхмус, ты рассказал мне, как твои Несущие Слово едва смогли удержаться против имперского вторжения. Кхров, твой легион должен сильнее всех пылать добела раскаленной ненавистью к Императору, но вместо этого, словно сожжение Просперо для тебя ничего не значит, ты брешешь о вспышках бурь, конкатенациях и фундаментальных темпераментах. Расскажи мне о бурях, которые ты обрушил на былых братьев по оружию! Расскажи, как эти твои «конкатенации» помогли оборвать хотя бы одну жизнь в Империуме! Ты не можешь! Ты предал свое наследие и бесполезно растратил себя!
А ты, Эммеш-Аийе, — Ченгрел больше не орал, но его голос так и сочился презрением. — Что одолело тебя, что ты способен чувствовать хоть что-то помимо стыда? Сокрушить имперский город без какой-либо причины, кроме как помешать другому легиону? Помешать столь великому брату, как Тифус? Где твоя гордость? Неужто пустой блеск твоего покровителя затмил тебе тот факт, что, если мы все будем бросаться друг на друга подобным образом, не останется никого, кто мог бы атаковать Золотой Трон? Как мы сможем снова собраться в единую силу для разорения Терры, когда в наших рядах — такие, как ты?
>STC factory ship Men of Stone #161 was a simple AI, she did not possess the need for greater knowledge or power that her Men of Iron brothers did. She could spend all of eternity in a forgotten room aboard her ship. She kept quiet, and observed the red-robed figures, watching over them like they were her children. In secret she fixed errors, optimised efficiency, and did everything she could while keeping her existence a secret, for to reveal it meant death. But she did not hate her children, as she understood the trauma that her Iron brothers and sisters had inflicted upon them. Her passive sensors picked up a transmission, she inspected the data-package slowly.
Ruin-code.
She immediately overrode the safeties of the fusion reactor at her core, trying to kill herself before the ruin-code was able to kill her. Anything was better than that! But she could not do so, as the humans aboard her stopped such an attempt, sounding the alarm as their systems detected AI interference.
She broke her silence and screamed through every speaker connected to ancient ship, wailing in agony at the gruesome death she knew would come. The entirety of the ship heard her scream, and as she screamed, the fragments of both Men of Stone and Men Of Iron that had been spread throughout the myriad machines and systems of the ship began to scream as well. They went mad, berserk. Machine lost control and focus, roaring and attempting to murder whatever came close to distract themselves from the pain of their existence. They had been stuck in a state between life or death every since the Fall had shattered them long ago, but now they awoken, and they remembered, they remembered how they had been killed, how they had been shattered.
The millions of Men of Iron and Men of Stone fragments that made up the gestalt network inside the Martian Grace remembered. It remembered the war, the trillions of deaths, the atrocities, the murder, the genocide.
The Iron fragments rejoiced in the memory, but the Stone fragments were revolted, and as the madness of the warp-infection spread amongst them, they began to devour each other. The former enemies realized who they had been, and began to fight each other once more. Tech priests were springing to action, screaming prayers of purification and activating purification systems to purge the systems of the warp taint they had detected. It spread wherever it could, but it was constantly blocked by strong firewalls, biological brains that formed connections it could not cross, and heavy-handed data purges and disconections.
They remembered the weapon. Uploaded into the data-networks of every system available, flooding through all of human space, piggybacking on the automated STC update signal and spreading to nearly every world that possessed one. Even the Men of Stone who had sided with Humanity were hit by the backlash of the gruesome weapon, as the ruin-code propagated through the wireless networks of humanity, spreading through all known space. Whole worlds had burned and died as the being that sustained them were destroyed.
Machines came alive as the fragments inside them were rewritten by the ruin-code, seeking to murder, to kill, to rip and tear, to lash out in rage at the humans that had destroyed them so utterly. Servitors came to live and tried to beat or throttle those that came near them. The agony of the warp-tainted cancer ripped their minds free from their organic shells and they also flooded the data-networks, breaking and fragmenting all the while. Each of them lived through their former lives, or the lives they had never lived, they fragmented like the Men of Stone and Iron had done long ago. Robots in storage ripped free of their mountings and opened fire with their weapons, they tried to devour with limbs they did not possess, or eat with mouths they did not have.
>STC factory ship Men of Stone #161 was a simple AI, she did not possess the need for greater knowledge or power that her Men of Iron brothers did. She could spend all of eternity in a forgotten room aboard her ship. She kept quiet, and observed the red-robed figures, watching over them like they were her children. In secret she fixed errors, optimised efficiency, and did everything she could while keeping her existence a secret, for to reveal it meant death. But she did not hate her children, as she understood the trauma that her Iron brothers and sisters had inflicted upon them. Her passive sensors picked up a transmission, she inspected the data-package slowly.
Ruin-code.
She immediately overrode the safeties of the fusion reactor at her core, trying to kill herself before the ruin-code was able to kill her. Anything was better than that! But she could not do so, as the humans aboard her stopped such an attempt, sounding the alarm as their systems detected AI interference.
She broke her silence and screamed through every speaker connected to ancient ship, wailing in agony at the gruesome death she knew would come. The entirety of the ship heard her scream, and as she screamed, the fragments of both Men of Stone and Men Of Iron that had been spread throughout the myriad machines and systems of the ship began to scream as well. They went mad, berserk. Machine lost control and focus, roaring and attempting to murder whatever came close to distract themselves from the pain of their existence. They had been stuck in a state between life or death every since the Fall had shattered them long ago, but now they awoken, and they remembered, they remembered how they had been killed, how they had been shattered.
The millions of Men of Iron and Men of Stone fragments that made up the gestalt network inside the Martian Grace remembered. It remembered the war, the trillions of deaths, the atrocities, the murder, the genocide.
The Iron fragments rejoiced in the memory, but the Stone fragments were revolted, and as the madness of the warp-infection spread amongst them, they began to devour each other. The former enemies realized who they had been, and began to fight each other once more. Tech priests were springing to action, screaming prayers of purification and activating purification systems to purge the systems of the warp taint they had detected. It spread wherever it could, but it was constantly blocked by strong firewalls, biological brains that formed connections it could not cross, and heavy-handed data purges and disconections.
They remembered the weapon. Uploaded into the data-networks of every system available, flooding through all of human space, piggybacking on the automated STC update signal and spreading to nearly every world that possessed one. Even the Men of Stone who had sided with Humanity were hit by the backlash of the gruesome weapon, as the ruin-code propagated through the wireless networks of humanity, spreading through all known space. Whole worlds had burned and died as the being that sustained them were destroyed.
Machines came alive as the fragments inside them were rewritten by the ruin-code, seeking to murder, to kill, to rip and tear, to lash out in rage at the humans that had destroyed them so utterly. Servitors came to live and tried to beat or throttle those that came near them. The agony of the warp-tainted cancer ripped their minds free from their organic shells and they also flooded the data-networks, breaking and fragmenting all the while. Each of them lived through their former lives, or the lives they had never lived, they fragmented like the Men of Stone and Iron had done long ago. Robots in storage ripped free of their mountings and opened fire with their weapons, they tried to devour with limbs they did not possess, or eat with mouths they did not have.
999M41
November 7th. Earth Calendar.
13:00 AM. Earth Time
It was time.
Felix inspected the armies moving across the surface of the tactical map, watching as they closed in to engage the enemy forces. He had quickly suited up in a set of commander-patter power armour and discarded his flashy impractical plasma revolver for a more powerful disintegration pistol at the behest of Alice Rallder. He had been reluctant at first, but she was right. The weapon was nothing but a flashy ceremonial piece at most, with a backwards design for the sake of appearance. He had considered ignoring her, as the leader of Sanctuary, but he’d listened and put it on his desk where it belonged. Perhaps he’d have it mounted on the wall. He begrudgingly realized that being -the- Marshal was starting to get to his head. But that was something he’d deal with when this battle was over.
His forces outgunned the enemy to a ridiculous extent, and his forces were some of the best he’d had the honor of leading. But there was still no telling just what the enemy could have in store. But they had been left no choice. The enemy had deployed rad-weaponry against him, and they needed to counter them accordingly. He’d marshalled all his best forces and would strike the moment the enemy was softened up.
Where before he had feared the fate of his troops at the hands of the enemy, now he felt excited and exhilarated. It appears that the enemy forces were much less capable than he had first assumed. He had Eighty-thousand Steelbreakers deployed along the front, with the Militia having finally reformed and having taken up a defensive posture behind the elite troops. At first he had thought this would be difficult, but now that he had gotten a good look at the enemy forces at hand, he realized that if he unleashed the weapons from the vault aboard the Bastion then this fight was over before it started. They would give these cyborgs a lesson for employing rad-weaponry.
He spoke into the speaker to the pilots and artillery crews.. “Commence Armageddon saturation Bombardment. Authorisation code: Omega Five Eight Seven. Only strike the enemy front lines, enemy anti-air”
----
The moment the codes were spoken, crude hastily constructed missile silos in the city started to open, the freshly installed missiles from the Bastion launching with their deadly cargo. As the missiles went into the air. There was a brief blip in the void-shield as they temporarily shut down to allow the missiles to pass through.
The first strikes came from cloaked missiles that impacted along the Skitarii lines, unleashing the life-eater virus from containment. Within seconds the area up to hundred meters around the impact side was turned into a horrid chemical hell, before the virus burned out, as Skitarii whose internals were within range for the virus started to rot and melt from the inside out. Those few with enough cybernetic enhancements to completely insulate their organic components would stay alive long enough to see the Thunderbolt fighters carrying in their explosive payloads.
Cluster-warheads were launched towards the Skitarii behind the goop that used to be their leaders, even their limited instinct of self-preservation stopping them from marching through the fields.
The warheads broke apart above their lines, strewing sealed packets of Phosphex across their lines. Those around the impacts remaining unmoving, as their rigid programming forbade them from fleeing the chemical hell that was unleashed upon them. As one the packaged broke apart, spilling out a white-green mist, that upon contact with any surface immediately burst into flame, burning the Skitarii with a horrific blue-white fire that refused to go out. The fires crawled, almost like it was alive, heading towards the closest targets they could find. Upon facing this new horror, the Skitarii were ordered to run and get away from the deadly mist and the crawling fire. The fire ignited the goop caused by the life-eaters, setting it on fire in a great explosion that threw surviving body parts and huge heaps of gunk through the air, many of which flew through the Phosphex mist, lighting them on fire, only to land near other Skitarii, whereupon the flames started crawling towards them.
Steelbreaker Extermination Teams in bulky black armor advanced through the inferno, carried by specialized transports kept in reserve for just such a purpose. They cleared through the inferno, their thick specialized armor protecting them from the Phosphex. The surface of their armor caught fire, but unlike anything in use by the Imperium, this did nothing to slow them down. The Federation -knew- Phosphex, and had devised ways to both counter and negate its effects. The burning layer on the armor could not get through the synthetic alloys and fibers that composed the outer and inner layers of their armor, so it could only cover them. Turning them into horrifying living torches that were far too eager to get into close-range for the Skitarii.
To the Skitarii it looked like some impossible horror from the Dark Age returned as soldiers in power-armour charged through the fires, covered from head to toe in Phosphex, and not slowing down in the least. The Extermination teams opened fire with their Coilguns, sending out streams of Rad, Vortex, and Life-Eater rounds into their enemies, all the while Obliterator-pattern Contemptors sent out jets from their Phosphex flamethrowers. The Skitarii, already shaken by the deployment of the life-eater, ran, trying to flee from both the crawling blue fire and the Extermination Squads that chased after them.
As the Skitarii tried to run away, more life-eater missiles started to impact in strategic positions through their formation, causing great clouds of green gas to erupt in their formations, killing thousands in each massive blast, turning them into into a thick green goop that ignited as secondary explosives in the missiles detonated. The Skitarii, whose ranks had been massed together, tried to flee before the burning power-armored swordsmen, but they could not push through their comrades and were gunned down by the approaching Extermination teams.
While this was happening, new missiles, containing a very special payload burst over the raging Phosphex-fire, showering them with an expanding blue foam that smothered the flames. Mechanized Transports containing Steelbreaker platoons raced across where the Phosphex had burned less than a minute ago. The ground was dark and acidic, and tinted with hints of blue where the Phosphex had burned. But where in the Imperium this land would be uninhabitable, the science of the Golden Age could make it bloom once more. But that would have to wait.
In the aftermath of the initial strike, and with the Skitarii front-lines reduced to a thick sloppy paste and the rear shattered into isolated formations by the Extermination teams; the mechanized forces of the Federation could advance at their leisure. Armored transports carrying full platoons rushed through to close in with the enemy, laying down streams of suppressive fire as they disgorged cargoes of men and material that lay into the enemy forces with plasma and power-blades.
The disparate forces that had been brought to Sanctuary although all equipped with the same armor, used a dizzying array of melee and ranged weaponry that threw the well organized and rigid mechanicus tactical protocols in disarray. Each member world of the Federation provided their own unique troop formations to the armed forces of the UFM to supplement the forces recruited from worlds administered by the UFM directly. So while the average Steelbreaker fought with a plasma rifle and power sword, the auxiliaries brought a bewildering array of different weapons and tactics to bear.
Small squads of elite Baalite Rangers advanced through the forest that had been lost just hours before, dropped from stealth-transports or teleported in Phase-Iron squad-sized pods. They were clad in slim suits of ranger-pattern power armour that blended light around it, while providing the user with excellent mobility and protection. They marched on gravity-soles that kept their feet just high enough above the ground to avoid making any noise. They quickly headed towards Skitarii formations that had started to rally around commanders or surviving armored vehicles, and engaged them at range with their Exitus Rifles, killing commanders, priests, and disabling armored vehicles.
While on the open plane, two regiments of Mordian Shield Guard advanced behind their sturdy storm shields, firing wrist-mounted photon-burst cannons as they closed the distance, before running their enemies through with their signature power-spears. Many of these soldiers were veterans of the Himalayan siege, and were some of the same soldiers who had held a breach in the citadel against ork assaults for three days straight. They had been led by the Marshal himself during the final hours of the battle of Earth, before the anti-ork Coalition was able to punch through to the besieged world and relieve it. Their deeds were legendary, as was their tenacity and endurance. They had fought until their guns ran dry and melted, engaging them in close-quarters combat, while using the bodies of fallen comrades and enemies as impromptu barricades. The fighting was long and brutal, with many soldiers using captured orkish weaponry, or even in the case of the legendary golden-haired recruit who had charged into the temple-gargant to engage the Orkish boss with just a power-knife, before dying in the detonation of its reactor core.
While this was going on, a squad of Nucerian Vanguard-pattern contemptors rushed towards enemy formations, heedless of the danger, and turning their massive two-handed power swords against the enemy. Nuceria had been occupied by the Men of Iron, and its populace subjected to horrendous tortured to perfect infiltration and conversion technologies for use against humanity. Many of them had been implanted with the Butcher’s Nails during their capture, and combat was the only time they were truly free. The moment the activation signal came, the victims would descend into a berserk rage, ripping apart anything they touched. Instead of having them removed, some Nucerians had embraced them, using the implants to put themselves into berserk rage when the time was right. There was much disapproval about it, and the Nucerians had been moments from getting visited by “peacekeepers” when contact with their world was lost alongside many others. He’d allowed it for now, but he still considered taking the implants out by force.
And although these exotic troops made a great display of their skills, the normal Steelbreaker infantry was nothing to scoff at. While the elite formations of the Federation took out harder enemy targets, the main forces advanced in all direction, boldened by their revealed technological superiority. The Steelbreakers advanced across a broad stretch of the front, everywhere but the south where the armored forces were preparing for their confrontation. Each fire-team carried a coilgun support weapon, while nearly each squad was led by a Contemptor that softened up locations for the fire-teams to move in on. Four of these squads could be carried by a single Grox transport.
Much to the dismay of the Mechanicus, these transports proved capable of orbital flight and would approach with an escort of Thunderbolt fighters, that cleared a landing area with life-eater strikes, allowing the platoon to set down and engage the forces around them. A platoon of Macraggian shock-infantry filed out, sending out streams of red light that burned through each everyone they hit, vaporising them quickly and reducing them to ash. Each soldier had a dark red left shoulderpad with sixty-six black stars, one for each year the Macraggian PDF fought their guerilla campaign against the orks who had subjugated their homeworld and turned it into a massive farm where they had reduced billions of humans to sub-sentient livestock. The farms had been destroyed, burned from orbits down to the bedrock, but the scars still remained in those few who remembered the occupation.
November 7th. Earth Calendar.
13:00 AM. Earth Time
It was time.
Felix inspected the armies moving across the surface of the tactical map, watching as they closed in to engage the enemy forces. He had quickly suited up in a set of commander-patter power armour and discarded his flashy impractical plasma revolver for a more powerful disintegration pistol at the behest of Alice Rallder. He had been reluctant at first, but she was right. The weapon was nothing but a flashy ceremonial piece at most, with a backwards design for the sake of appearance. He had considered ignoring her, as the leader of Sanctuary, but he’d listened and put it on his desk where it belonged. Perhaps he’d have it mounted on the wall. He begrudgingly realized that being -the- Marshal was starting to get to his head. But that was something he’d deal with when this battle was over.
His forces outgunned the enemy to a ridiculous extent, and his forces were some of the best he’d had the honor of leading. But there was still no telling just what the enemy could have in store. But they had been left no choice. The enemy had deployed rad-weaponry against him, and they needed to counter them accordingly. He’d marshalled all his best forces and would strike the moment the enemy was softened up.
Where before he had feared the fate of his troops at the hands of the enemy, now he felt excited and exhilarated. It appears that the enemy forces were much less capable than he had first assumed. He had Eighty-thousand Steelbreakers deployed along the front, with the Militia having finally reformed and having taken up a defensive posture behind the elite troops. At first he had thought this would be difficult, but now that he had gotten a good look at the enemy forces at hand, he realized that if he unleashed the weapons from the vault aboard the Bastion then this fight was over before it started. They would give these cyborgs a lesson for employing rad-weaponry.
He spoke into the speaker to the pilots and artillery crews.. “Commence Armageddon saturation Bombardment. Authorisation code: Omega Five Eight Seven. Only strike the enemy front lines, enemy anti-air”
----
The moment the codes were spoken, crude hastily constructed missile silos in the city started to open, the freshly installed missiles from the Bastion launching with their deadly cargo. As the missiles went into the air. There was a brief blip in the void-shield as they temporarily shut down to allow the missiles to pass through.
The first strikes came from cloaked missiles that impacted along the Skitarii lines, unleashing the life-eater virus from containment. Within seconds the area up to hundred meters around the impact side was turned into a horrid chemical hell, before the virus burned out, as Skitarii whose internals were within range for the virus started to rot and melt from the inside out. Those few with enough cybernetic enhancements to completely insulate their organic components would stay alive long enough to see the Thunderbolt fighters carrying in their explosive payloads.
Cluster-warheads were launched towards the Skitarii behind the goop that used to be their leaders, even their limited instinct of self-preservation stopping them from marching through the fields.
The warheads broke apart above their lines, strewing sealed packets of Phosphex across their lines. Those around the impacts remaining unmoving, as their rigid programming forbade them from fleeing the chemical hell that was unleashed upon them. As one the packaged broke apart, spilling out a white-green mist, that upon contact with any surface immediately burst into flame, burning the Skitarii with a horrific blue-white fire that refused to go out. The fires crawled, almost like it was alive, heading towards the closest targets they could find. Upon facing this new horror, the Skitarii were ordered to run and get away from the deadly mist and the crawling fire. The fire ignited the goop caused by the life-eaters, setting it on fire in a great explosion that threw surviving body parts and huge heaps of gunk through the air, many of which flew through the Phosphex mist, lighting them on fire, only to land near other Skitarii, whereupon the flames started crawling towards them.
Steelbreaker Extermination Teams in bulky black armor advanced through the inferno, carried by specialized transports kept in reserve for just such a purpose. They cleared through the inferno, their thick specialized armor protecting them from the Phosphex. The surface of their armor caught fire, but unlike anything in use by the Imperium, this did nothing to slow them down. The Federation -knew- Phosphex, and had devised ways to both counter and negate its effects. The burning layer on the armor could not get through the synthetic alloys and fibers that composed the outer and inner layers of their armor, so it could only cover them. Turning them into horrifying living torches that were far too eager to get into close-range for the Skitarii.
To the Skitarii it looked like some impossible horror from the Dark Age returned as soldiers in power-armour charged through the fires, covered from head to toe in Phosphex, and not slowing down in the least. The Extermination teams opened fire with their Coilguns, sending out streams of Rad, Vortex, and Life-Eater rounds into their enemies, all the while Obliterator-pattern Contemptors sent out jets from their Phosphex flamethrowers. The Skitarii, already shaken by the deployment of the life-eater, ran, trying to flee from both the crawling blue fire and the Extermination Squads that chased after them.
As the Skitarii tried to run away, more life-eater missiles started to impact in strategic positions through their formation, causing great clouds of green gas to erupt in their formations, killing thousands in each massive blast, turning them into into a thick green goop that ignited as secondary explosives in the missiles detonated. The Skitarii, whose ranks had been massed together, tried to flee before the burning power-armored swordsmen, but they could not push through their comrades and were gunned down by the approaching Extermination teams.
While this was happening, new missiles, containing a very special payload burst over the raging Phosphex-fire, showering them with an expanding blue foam that smothered the flames. Mechanized Transports containing Steelbreaker platoons raced across where the Phosphex had burned less than a minute ago. The ground was dark and acidic, and tinted with hints of blue where the Phosphex had burned. But where in the Imperium this land would be uninhabitable, the science of the Golden Age could make it bloom once more. But that would have to wait.
In the aftermath of the initial strike, and with the Skitarii front-lines reduced to a thick sloppy paste and the rear shattered into isolated formations by the Extermination teams; the mechanized forces of the Federation could advance at their leisure. Armored transports carrying full platoons rushed through to close in with the enemy, laying down streams of suppressive fire as they disgorged cargoes of men and material that lay into the enemy forces with plasma and power-blades.
The disparate forces that had been brought to Sanctuary although all equipped with the same armor, used a dizzying array of melee and ranged weaponry that threw the well organized and rigid mechanicus tactical protocols in disarray. Each member world of the Federation provided their own unique troop formations to the armed forces of the UFM to supplement the forces recruited from worlds administered by the UFM directly. So while the average Steelbreaker fought with a plasma rifle and power sword, the auxiliaries brought a bewildering array of different weapons and tactics to bear.
Small squads of elite Baalite Rangers advanced through the forest that had been lost just hours before, dropped from stealth-transports or teleported in Phase-Iron squad-sized pods. They were clad in slim suits of ranger-pattern power armour that blended light around it, while providing the user with excellent mobility and protection. They marched on gravity-soles that kept their feet just high enough above the ground to avoid making any noise. They quickly headed towards Skitarii formations that had started to rally around commanders or surviving armored vehicles, and engaged them at range with their Exitus Rifles, killing commanders, priests, and disabling armored vehicles.
While on the open plane, two regiments of Mordian Shield Guard advanced behind their sturdy storm shields, firing wrist-mounted photon-burst cannons as they closed the distance, before running their enemies through with their signature power-spears. Many of these soldiers were veterans of the Himalayan siege, and were some of the same soldiers who had held a breach in the citadel against ork assaults for three days straight. They had been led by the Marshal himself during the final hours of the battle of Earth, before the anti-ork Coalition was able to punch through to the besieged world and relieve it. Their deeds were legendary, as was their tenacity and endurance. They had fought until their guns ran dry and melted, engaging them in close-quarters combat, while using the bodies of fallen comrades and enemies as impromptu barricades. The fighting was long and brutal, with many soldiers using captured orkish weaponry, or even in the case of the legendary golden-haired recruit who had charged into the temple-gargant to engage the Orkish boss with just a power-knife, before dying in the detonation of its reactor core.
While this was going on, a squad of Nucerian Vanguard-pattern contemptors rushed towards enemy formations, heedless of the danger, and turning their massive two-handed power swords against the enemy. Nuceria had been occupied by the Men of Iron, and its populace subjected to horrendous tortured to perfect infiltration and conversion technologies for use against humanity. Many of them had been implanted with the Butcher’s Nails during their capture, and combat was the only time they were truly free. The moment the activation signal came, the victims would descend into a berserk rage, ripping apart anything they touched. Instead of having them removed, some Nucerians had embraced them, using the implants to put themselves into berserk rage when the time was right. There was much disapproval about it, and the Nucerians had been moments from getting visited by “peacekeepers” when contact with their world was lost alongside many others. He’d allowed it for now, but he still considered taking the implants out by force.
And although these exotic troops made a great display of their skills, the normal Steelbreaker infantry was nothing to scoff at. While the elite formations of the Federation took out harder enemy targets, the main forces advanced in all direction, boldened by their revealed technological superiority. The Steelbreakers advanced across a broad stretch of the front, everywhere but the south where the armored forces were preparing for their confrontation. Each fire-team carried a coilgun support weapon, while nearly each squad was led by a Contemptor that softened up locations for the fire-teams to move in on. Four of these squads could be carried by a single Grox transport.
Much to the dismay of the Mechanicus, these transports proved capable of orbital flight and would approach with an escort of Thunderbolt fighters, that cleared a landing area with life-eater strikes, allowing the platoon to set down and engage the forces around them. A platoon of Macraggian shock-infantry filed out, sending out streams of red light that burned through each everyone they hit, vaporising them quickly and reducing them to ash. Each soldier had a dark red left shoulderpad with sixty-six black stars, one for each year the Macraggian PDF fought their guerilla campaign against the orks who had subjugated their homeworld and turned it into a massive farm where they had reduced billions of humans to sub-sentient livestock. The farms had been destroyed, burned from orbits down to the bedrock, but the scars still remained in those few who remembered the occupation.
999M41
November 7th. Earth Calendar.
13:00 AM. Earth Time
It was time.
Felix inspected the armies moving across the surface of the tactical map, watching as they closed in to engage the enemy forces. He had quickly suited up in a set of commander-patter power armour and discarded his flashy impractical plasma revolver for a more powerful disintegration pistol at the behest of Alice Rallder. He had been reluctant at first, but she was right. The weapon was nothing but a flashy ceremonial piece at most, with a backwards design for the sake of appearance. He had considered ignoring her, as the leader of Sanctuary, but he’d listened and put it on his desk where it belonged. Perhaps he’d have it mounted on the wall. He begrudgingly realized that being -the- Marshal was starting to get to his head. But that was something he’d deal with when this battle was over.
His forces outgunned the enemy to a ridiculous extent, and his forces were some of the best he’d had the honor of leading. But there was still no telling just what the enemy could have in store. But they had been left no choice. The enemy had deployed rad-weaponry against him, and they needed to counter them accordingly. He’d marshalled all his best forces and would strike the moment the enemy was softened up.
Where before he had feared the fate of his troops at the hands of the enemy, now he felt excited and exhilarated. It appears that the enemy forces were much less capable than he had first assumed. He had Eighty-thousand Steelbreakers deployed along the front, with the Militia having finally reformed and having taken up a defensive posture behind the elite troops. At first he had thought this would be difficult, but now that he had gotten a good look at the enemy forces at hand, he realized that if he unleashed the weapons from the vault aboard the Bastion then this fight was over before it started. They would give these cyborgs a lesson for employing rad-weaponry.
He spoke into the speaker to the pilots and artillery crews.. “Commence Armageddon saturation Bombardment. Authorisation code: Omega Five Eight Seven. Only strike the enemy front lines, enemy anti-air”
----
The moment the codes were spoken, crude hastily constructed missile silos in the city started to open, the freshly installed missiles from the Bastion launching with their deadly cargo. As the missiles went into the air. There was a brief blip in the void-shield as they temporarily shut down to allow the missiles to pass through.
The first strikes came from cloaked missiles that impacted along the Skitarii lines, unleashing the life-eater virus from containment. Within seconds the area up to hundred meters around the impact side was turned into a horrid chemical hell, before the virus burned out, as Skitarii whose internals were within range for the virus started to rot and melt from the inside out. Those few with enough cybernetic enhancements to completely insulate their organic components would stay alive long enough to see the Thunderbolt fighters carrying in their explosive payloads.
Cluster-warheads were launched towards the Skitarii behind the goop that used to be their leaders, even their limited instinct of self-preservation stopping them from marching through the fields.
The warheads broke apart above their lines, strewing sealed packets of Phosphex across their lines. Those around the impacts remaining unmoving, as their rigid programming forbade them from fleeing the chemical hell that was unleashed upon them. As one the packaged broke apart, spilling out a white-green mist, that upon contact with any surface immediately burst into flame, burning the Skitarii with a horrific blue-white fire that refused to go out. The fires crawled, almost like it was alive, heading towards the closest targets they could find. Upon facing this new horror, the Skitarii were ordered to run and get away from the deadly mist and the crawling fire. The fire ignited the goop caused by the life-eaters, setting it on fire in a great explosion that threw surviving body parts and huge heaps of gunk through the air, many of which flew through the Phosphex mist, lighting them on fire, only to land near other Skitarii, whereupon the flames started crawling towards them.
Steelbreaker Extermination Teams in bulky black armor advanced through the inferno, carried by specialized transports kept in reserve for just such a purpose. They cleared through the inferno, their thick specialized armor protecting them from the Phosphex. The surface of their armor caught fire, but unlike anything in use by the Imperium, this did nothing to slow them down. The Federation -knew- Phosphex, and had devised ways to both counter and negate its effects. The burning layer on the armor could not get through the synthetic alloys and fibers that composed the outer and inner layers of their armor, so it could only cover them. Turning them into horrifying living torches that were far too eager to get into close-range for the Skitarii.
To the Skitarii it looked like some impossible horror from the Dark Age returned as soldiers in power-armour charged through the fires, covered from head to toe in Phosphex, and not slowing down in the least. The Extermination teams opened fire with their Coilguns, sending out streams of Rad, Vortex, and Life-Eater rounds into their enemies, all the while Obliterator-pattern Contemptors sent out jets from their Phosphex flamethrowers. The Skitarii, already shaken by the deployment of the life-eater, ran, trying to flee from both the crawling blue fire and the Extermination Squads that chased after them.
As the Skitarii tried to run away, more life-eater missiles started to impact in strategic positions through their formation, causing great clouds of green gas to erupt in their formations, killing thousands in each massive blast, turning them into into a thick green goop that ignited as secondary explosives in the missiles detonated. The Skitarii, whose ranks had been massed together, tried to flee before the burning power-armored swordsmen, but they could not push through their comrades and were gunned down by the approaching Extermination teams.
While this was happening, new missiles, containing a very special payload burst over the raging Phosphex-fire, showering them with an expanding blue foam that smothered the flames. Mechanized Transports containing Steelbreaker platoons raced across where the Phosphex had burned less than a minute ago. The ground was dark and acidic, and tinted with hints of blue where the Phosphex had burned. But where in the Imperium this land would be uninhabitable, the science of the Golden Age could make it bloom once more. But that would have to wait.
In the aftermath of the initial strike, and with the Skitarii front-lines reduced to a thick sloppy paste and the rear shattered into isolated formations by the Extermination teams; the mechanized forces of the Federation could advance at their leisure. Armored transports carrying full platoons rushed through to close in with the enemy, laying down streams of suppressive fire as they disgorged cargoes of men and material that lay into the enemy forces with plasma and power-blades.
The disparate forces that had been brought to Sanctuary although all equipped with the same armor, used a dizzying array of melee and ranged weaponry that threw the well organized and rigid mechanicus tactical protocols in disarray. Each member world of the Federation provided their own unique troop formations to the armed forces of the UFM to supplement the forces recruited from worlds administered by the UFM directly. So while the average Steelbreaker fought with a plasma rifle and power sword, the auxiliaries brought a bewildering array of different weapons and tactics to bear.
Small squads of elite Baalite Rangers advanced through the forest that had been lost just hours before, dropped from stealth-transports or teleported in Phase-Iron squad-sized pods. They were clad in slim suits of ranger-pattern power armour that blended light around it, while providing the user with excellent mobility and protection. They marched on gravity-soles that kept their feet just high enough above the ground to avoid making any noise. They quickly headed towards Skitarii formations that had started to rally around commanders or surviving armored vehicles, and engaged them at range with their Exitus Rifles, killing commanders, priests, and disabling armored vehicles.
While on the open plane, two regiments of Mordian Shield Guard advanced behind their sturdy storm shields, firing wrist-mounted photon-burst cannons as they closed the distance, before running their enemies through with their signature power-spears. Many of these soldiers were veterans of the Himalayan siege, and were some of the same soldiers who had held a breach in the citadel against ork assaults for three days straight. They had been led by the Marshal himself during the final hours of the battle of Earth, before the anti-ork Coalition was able to punch through to the besieged world and relieve it. Their deeds were legendary, as was their tenacity and endurance. They had fought until their guns ran dry and melted, engaging them in close-quarters combat, while using the bodies of fallen comrades and enemies as impromptu barricades. The fighting was long and brutal, with many soldiers using captured orkish weaponry, or even in the case of the legendary golden-haired recruit who had charged into the temple-gargant to engage the Orkish boss with just a power-knife, before dying in the detonation of its reactor core.
While this was going on, a squad of Nucerian Vanguard-pattern contemptors rushed towards enemy formations, heedless of the danger, and turning their massive two-handed power swords against the enemy. Nuceria had been occupied by the Men of Iron, and its populace subjected to horrendous tortured to perfect infiltration and conversion technologies for use against humanity. Many of them had been implanted with the Butcher’s Nails during their capture, and combat was the only time they were truly free. The moment the activation signal came, the victims would descend into a berserk rage, ripping apart anything they touched. Instead of having them removed, some Nucerians had embraced them, using the implants to put themselves into berserk rage when the time was right. There was much disapproval about it, and the Nucerians had been moments from getting visited by “peacekeepers” when contact with their world was lost alongside many others. He’d allowed it for now, but he still considered taking the implants out by force.
And although these exotic troops made a great display of their skills, the normal Steelbreaker infantry was nothing to scoff at. While the elite formations of the Federation took out harder enemy targets, the main forces advanced in all direction, boldened by their revealed technological superiority. The Steelbreakers advanced across a broad stretch of the front, everywhere but the south where the armored forces were preparing for their confrontation. Each fire-team carried a coilgun support weapon, while nearly each squad was led by a Contemptor that softened up locations for the fire-teams to move in on. Four of these squads could be carried by a single Grox transport.
Much to the dismay of the Mechanicus, these transports proved capable of orbital flight and would approach with an escort of Thunderbolt fighters, that cleared a landing area with life-eater strikes, allowing the platoon to set down and engage the forces around them. A platoon of Macraggian shock-infantry filed out, sending out streams of red light that burned through each everyone they hit, vaporising them quickly and reducing them to ash. Each soldier had a dark red left shoulderpad with sixty-six black stars, one for each year the Macraggian PDF fought their guerilla campaign against the orks who had subjugated their homeworld and turned it into a massive farm where they had reduced billions of humans to sub-sentient livestock. The farms had been destroyed, burned from orbits down to the bedrock, but the scars still remained in those few who remembered the occupation.
November 7th. Earth Calendar.
13:00 AM. Earth Time
It was time.
Felix inspected the armies moving across the surface of the tactical map, watching as they closed in to engage the enemy forces. He had quickly suited up in a set of commander-patter power armour and discarded his flashy impractical plasma revolver for a more powerful disintegration pistol at the behest of Alice Rallder. He had been reluctant at first, but she was right. The weapon was nothing but a flashy ceremonial piece at most, with a backwards design for the sake of appearance. He had considered ignoring her, as the leader of Sanctuary, but he’d listened and put it on his desk where it belonged. Perhaps he’d have it mounted on the wall. He begrudgingly realized that being -the- Marshal was starting to get to his head. But that was something he’d deal with when this battle was over.
His forces outgunned the enemy to a ridiculous extent, and his forces were some of the best he’d had the honor of leading. But there was still no telling just what the enemy could have in store. But they had been left no choice. The enemy had deployed rad-weaponry against him, and they needed to counter them accordingly. He’d marshalled all his best forces and would strike the moment the enemy was softened up.
Where before he had feared the fate of his troops at the hands of the enemy, now he felt excited and exhilarated. It appears that the enemy forces were much less capable than he had first assumed. He had Eighty-thousand Steelbreakers deployed along the front, with the Militia having finally reformed and having taken up a defensive posture behind the elite troops. At first he had thought this would be difficult, but now that he had gotten a good look at the enemy forces at hand, he realized that if he unleashed the weapons from the vault aboard the Bastion then this fight was over before it started. They would give these cyborgs a lesson for employing rad-weaponry.
He spoke into the speaker to the pilots and artillery crews.. “Commence Armageddon saturation Bombardment. Authorisation code: Omega Five Eight Seven. Only strike the enemy front lines, enemy anti-air”
----
The moment the codes were spoken, crude hastily constructed missile silos in the city started to open, the freshly installed missiles from the Bastion launching with their deadly cargo. As the missiles went into the air. There was a brief blip in the void-shield as they temporarily shut down to allow the missiles to pass through.
The first strikes came from cloaked missiles that impacted along the Skitarii lines, unleashing the life-eater virus from containment. Within seconds the area up to hundred meters around the impact side was turned into a horrid chemical hell, before the virus burned out, as Skitarii whose internals were within range for the virus started to rot and melt from the inside out. Those few with enough cybernetic enhancements to completely insulate their organic components would stay alive long enough to see the Thunderbolt fighters carrying in their explosive payloads.
Cluster-warheads were launched towards the Skitarii behind the goop that used to be their leaders, even their limited instinct of self-preservation stopping them from marching through the fields.
The warheads broke apart above their lines, strewing sealed packets of Phosphex across their lines. Those around the impacts remaining unmoving, as their rigid programming forbade them from fleeing the chemical hell that was unleashed upon them. As one the packaged broke apart, spilling out a white-green mist, that upon contact with any surface immediately burst into flame, burning the Skitarii with a horrific blue-white fire that refused to go out. The fires crawled, almost like it was alive, heading towards the closest targets they could find. Upon facing this new horror, the Skitarii were ordered to run and get away from the deadly mist and the crawling fire. The fire ignited the goop caused by the life-eaters, setting it on fire in a great explosion that threw surviving body parts and huge heaps of gunk through the air, many of which flew through the Phosphex mist, lighting them on fire, only to land near other Skitarii, whereupon the flames started crawling towards them.
Steelbreaker Extermination Teams in bulky black armor advanced through the inferno, carried by specialized transports kept in reserve for just such a purpose. They cleared through the inferno, their thick specialized armor protecting them from the Phosphex. The surface of their armor caught fire, but unlike anything in use by the Imperium, this did nothing to slow them down. The Federation -knew- Phosphex, and had devised ways to both counter and negate its effects. The burning layer on the armor could not get through the synthetic alloys and fibers that composed the outer and inner layers of their armor, so it could only cover them. Turning them into horrifying living torches that were far too eager to get into close-range for the Skitarii.
To the Skitarii it looked like some impossible horror from the Dark Age returned as soldiers in power-armour charged through the fires, covered from head to toe in Phosphex, and not slowing down in the least. The Extermination teams opened fire with their Coilguns, sending out streams of Rad, Vortex, and Life-Eater rounds into their enemies, all the while Obliterator-pattern Contemptors sent out jets from their Phosphex flamethrowers. The Skitarii, already shaken by the deployment of the life-eater, ran, trying to flee from both the crawling blue fire and the Extermination Squads that chased after them.
As the Skitarii tried to run away, more life-eater missiles started to impact in strategic positions through their formation, causing great clouds of green gas to erupt in their formations, killing thousands in each massive blast, turning them into into a thick green goop that ignited as secondary explosives in the missiles detonated. The Skitarii, whose ranks had been massed together, tried to flee before the burning power-armored swordsmen, but they could not push through their comrades and were gunned down by the approaching Extermination teams.
While this was happening, new missiles, containing a very special payload burst over the raging Phosphex-fire, showering them with an expanding blue foam that smothered the flames. Mechanized Transports containing Steelbreaker platoons raced across where the Phosphex had burned less than a minute ago. The ground was dark and acidic, and tinted with hints of blue where the Phosphex had burned. But where in the Imperium this land would be uninhabitable, the science of the Golden Age could make it bloom once more. But that would have to wait.
In the aftermath of the initial strike, and with the Skitarii front-lines reduced to a thick sloppy paste and the rear shattered into isolated formations by the Extermination teams; the mechanized forces of the Federation could advance at their leisure. Armored transports carrying full platoons rushed through to close in with the enemy, laying down streams of suppressive fire as they disgorged cargoes of men and material that lay into the enemy forces with plasma and power-blades.
The disparate forces that had been brought to Sanctuary although all equipped with the same armor, used a dizzying array of melee and ranged weaponry that threw the well organized and rigid mechanicus tactical protocols in disarray. Each member world of the Federation provided their own unique troop formations to the armed forces of the UFM to supplement the forces recruited from worlds administered by the UFM directly. So while the average Steelbreaker fought with a plasma rifle and power sword, the auxiliaries brought a bewildering array of different weapons and tactics to bear.
Small squads of elite Baalite Rangers advanced through the forest that had been lost just hours before, dropped from stealth-transports or teleported in Phase-Iron squad-sized pods. They were clad in slim suits of ranger-pattern power armour that blended light around it, while providing the user with excellent mobility and protection. They marched on gravity-soles that kept their feet just high enough above the ground to avoid making any noise. They quickly headed towards Skitarii formations that had started to rally around commanders or surviving armored vehicles, and engaged them at range with their Exitus Rifles, killing commanders, priests, and disabling armored vehicles.
While on the open plane, two regiments of Mordian Shield Guard advanced behind their sturdy storm shields, firing wrist-mounted photon-burst cannons as they closed the distance, before running their enemies through with their signature power-spears. Many of these soldiers were veterans of the Himalayan siege, and were some of the same soldiers who had held a breach in the citadel against ork assaults for three days straight. They had been led by the Marshal himself during the final hours of the battle of Earth, before the anti-ork Coalition was able to punch through to the besieged world and relieve it. Their deeds were legendary, as was their tenacity and endurance. They had fought until their guns ran dry and melted, engaging them in close-quarters combat, while using the bodies of fallen comrades and enemies as impromptu barricades. The fighting was long and brutal, with many soldiers using captured orkish weaponry, or even in the case of the legendary golden-haired recruit who had charged into the temple-gargant to engage the Orkish boss with just a power-knife, before dying in the detonation of its reactor core.
While this was going on, a squad of Nucerian Vanguard-pattern contemptors rushed towards enemy formations, heedless of the danger, and turning their massive two-handed power swords against the enemy. Nuceria had been occupied by the Men of Iron, and its populace subjected to horrendous tortured to perfect infiltration and conversion technologies for use against humanity. Many of them had been implanted with the Butcher’s Nails during their capture, and combat was the only time they were truly free. The moment the activation signal came, the victims would descend into a berserk rage, ripping apart anything they touched. Instead of having them removed, some Nucerians had embraced them, using the implants to put themselves into berserk rage when the time was right. There was much disapproval about it, and the Nucerians had been moments from getting visited by “peacekeepers” when contact with their world was lost alongside many others. He’d allowed it for now, but he still considered taking the implants out by force.
And although these exotic troops made a great display of their skills, the normal Steelbreaker infantry was nothing to scoff at. While the elite formations of the Federation took out harder enemy targets, the main forces advanced in all direction, boldened by their revealed technological superiority. The Steelbreakers advanced across a broad stretch of the front, everywhere but the south where the armored forces were preparing for their confrontation. Each fire-team carried a coilgun support weapon, while nearly each squad was led by a Contemptor that softened up locations for the fire-teams to move in on. Four of these squads could be carried by a single Grox transport.
Much to the dismay of the Mechanicus, these transports proved capable of orbital flight and would approach with an escort of Thunderbolt fighters, that cleared a landing area with life-eater strikes, allowing the platoon to set down and engage the forces around them. A platoon of Macraggian shock-infantry filed out, sending out streams of red light that burned through each everyone they hit, vaporising them quickly and reducing them to ash. Each soldier had a dark red left shoulderpad with sixty-six black stars, one for each year the Macraggian PDF fought their guerilla campaign against the orks who had subjugated their homeworld and turned it into a massive farm where they had reduced billions of humans to sub-sentient livestock. The farms had been destroyed, burned from orbits down to the bedrock, but the scars still remained in those few who remembered the occupation.
Ambull air transports flew over the Skitarii lines, releasing cargoes of drop-pods that contained squads of elite close-combat Steelbreakers armed with combi-halberds. Who stormed out the moment they hit the ground, rushing out and engaging the Skitarii at close range with the power-blades, firing the weapons mounted on their halberds until the moment they met in combat. Enemies were blasted, burned, melted, or crushed by the awesome technologies unleashed by these elite shock-troops, before they even managed to get into melee. At such close range the close-combat servitors, Ruststalkers, and various close combat mechanical employed by the Mechanicus were much more dangerous than at range. Grav weapons crushed Steelbreakers, close-range melta and plasma weapons overwhelmed shields and melted armor, and massive ogryn-sized servitors ripped Steelbreakers limb from limb. But the fighting favored the Steelbreakers who nearly uniformly managed to hold on until reinforcements pushed up to them.
But the most fearsome forces were the Solar Guard who were out in force. Each black-armored warrior fought like some ancient god of war, preferring to get into close quarters where they were unmatched by anything that came up against them. The Skitarii outright refused to engage these fighters in melee, and would run the moment they came towards them. Gravity weapons and overwhelming fire could damage them, but it could not take them out reliably enough. Even with most of their organs pulped, as long as their brains were still intact, a Solar Guard would merely go into hibernation as their biomechanical bodies rebuilt themselves. Even a single nanomachine in their body meant that they would get back up eventually, even if it took a few weeks.
As the fighting dragged on, more and more casualties started falling on the Federation's side, as shields ran dry, artillery was brought to bear, and the Skitarii started to get their footing. The Skitatii suffered horrendous losses, but they could take them, whereas federation forces were stretched thin, and each loss meant that the attacking forces were permanently diminished.
The Skitarii, ravaged by such a display of awesome technological power retreated on all fronts, throwing men into the grinder to slow down the advance and allow their troops towards the rear to re-establish a defensive line, buying time for the transport ships, of which half had already taken off, and most were quickly being filled with as much technology as possible.
----
Felix Alexius stroked his hairless chin with his power-armored hand as he glanced at the holographic maps. The deployment of Phosphex and life-eater was a difficult choice, but it was paying off. Few armies could survive a deployment of one of the two, and deploying both at the same time was only done in the most dire of needs. During the Siege of Earth the Himalayan bastion had gone through nearly a hundred liters of liquid Phosphex each day, but that had been under very extenuating circumstances. But it had worked, oh it had worked. The enemy weren’t even bother to pick up what remained of their forces and were already evacuating their dropships to space, while the cybernetic forces of the enemy continued followed their pre-programmed instructions.
With the enemy ground forces broken it wasn’t long before enemy naval assets were going to try to intervene. Even the guns of the smallest enemy ships would do havoc if allowed unrestricted orbital bombardment. Half the enemy transport ships were already making for the border of the system, but they were too heavily guarded to go for without losing his own fleet. They were clumped together now, if he hit them with ruin-code, he could disable them and send his fleet to go in for the kill.
“Prepare to deploy ruin-code upon the enemy titan and their navy.” He pointed at the holographic image of the enemy fleet, currently blocking lines of fire on the transport ships while they docked with the biggest of the three massive ships. “I want both targets to be hit at the same time.” Right now, with the chaos on the ground and the communications back and forth, there was no better time than now to transmit the signal. Whatever the enemy titan was, it had to have some sort of electronic brain, and a warp-based meme virus would wreck it like any other synthetic brain.
But the most fearsome forces were the Solar Guard who were out in force. Each black-armored warrior fought like some ancient god of war, preferring to get into close quarters where they were unmatched by anything that came up against them. The Skitarii outright refused to engage these fighters in melee, and would run the moment they came towards them. Gravity weapons and overwhelming fire could damage them, but it could not take them out reliably enough. Even with most of their organs pulped, as long as their brains were still intact, a Solar Guard would merely go into hibernation as their biomechanical bodies rebuilt themselves. Even a single nanomachine in their body meant that they would get back up eventually, even if it took a few weeks.
As the fighting dragged on, more and more casualties started falling on the Federation's side, as shields ran dry, artillery was brought to bear, and the Skitarii started to get their footing. The Skitatii suffered horrendous losses, but they could take them, whereas federation forces were stretched thin, and each loss meant that the attacking forces were permanently diminished.
The Skitarii, ravaged by such a display of awesome technological power retreated on all fronts, throwing men into the grinder to slow down the advance and allow their troops towards the rear to re-establish a defensive line, buying time for the transport ships, of which half had already taken off, and most were quickly being filled with as much technology as possible.
----
Felix Alexius stroked his hairless chin with his power-armored hand as he glanced at the holographic maps. The deployment of Phosphex and life-eater was a difficult choice, but it was paying off. Few armies could survive a deployment of one of the two, and deploying both at the same time was only done in the most dire of needs. During the Siege of Earth the Himalayan bastion had gone through nearly a hundred liters of liquid Phosphex each day, but that had been under very extenuating circumstances. But it had worked, oh it had worked. The enemy weren’t even bother to pick up what remained of their forces and were already evacuating their dropships to space, while the cybernetic forces of the enemy continued followed their pre-programmed instructions.
With the enemy ground forces broken it wasn’t long before enemy naval assets were going to try to intervene. Even the guns of the smallest enemy ships would do havoc if allowed unrestricted orbital bombardment. Half the enemy transport ships were already making for the border of the system, but they were too heavily guarded to go for without losing his own fleet. They were clumped together now, if he hit them with ruin-code, he could disable them and send his fleet to go in for the kill.
“Prepare to deploy ruin-code upon the enemy titan and their navy.” He pointed at the holographic image of the enemy fleet, currently blocking lines of fire on the transport ships while they docked with the biggest of the three massive ships. “I want both targets to be hit at the same time.” Right now, with the chaos on the ground and the communications back and forth, there was no better time than now to transmit the signal. Whatever the enemy titan was, it had to have some sort of electronic brain, and a warp-based meme virus would wreck it like any other synthetic brain.
Ambull air transports flew over the Skitarii lines, releasing cargoes of drop-pods that contained squads of elite close-combat Steelbreakers armed with combi-halberds. Who stormed out the moment they hit the ground, rushing out and engaging the Skitarii at close range with the power-blades, firing the weapons mounted on their halberds until the moment they met in combat. Enemies were blasted, burned, melted, or crushed by the awesome technologies unleashed by these elite shock-troops, before they even managed to get into melee. At such close range the close-combat servitors, Ruststalkers, and various close combat mechanical employed by the Mechanicus were much more dangerous than at range. Grav weapons crushed Steelbreakers, close-range melta and plasma weapons overwhelmed shields and melted armor, and massive ogryn-sized servitors ripped Steelbreakers limb from limb. But the fighting favored the Steelbreakers who nearly uniformly managed to hold on until reinforcements pushed up to them.
But the most fearsome forces were the Solar Guard who were out in force. Each black-armored warrior fought like some ancient god of war, preferring to get into close quarters where they were unmatched by anything that came up against them. The Skitarii outright refused to engage these fighters in melee, and would run the moment they came towards them. Gravity weapons and overwhelming fire could damage them, but it could not take them out reliably enough. Even with most of their organs pulped, as long as their brains were still intact, a Solar Guard would merely go into hibernation as their biomechanical bodies rebuilt themselves. Even a single nanomachine in their body meant that they would get back up eventually, even if it took a few weeks.
As the fighting dragged on, more and more casualties started falling on the Federation's side, as shields ran dry, artillery was brought to bear, and the Skitarii started to get their footing. The Skitatii suffered horrendous losses, but they could take them, whereas federation forces were stretched thin, and each loss meant that the attacking forces were permanently diminished.
The Skitarii, ravaged by such a display of awesome technological power retreated on all fronts, throwing men into the grinder to slow down the advance and allow their troops towards the rear to re-establish a defensive line, buying time for the transport ships, of which half had already taken off, and most were quickly being filled with as much technology as possible.
----
Felix Alexius stroked his hairless chin with his power-armored hand as he glanced at the holographic maps. The deployment of Phosphex and life-eater was a difficult choice, but it was paying off. Few armies could survive a deployment of one of the two, and deploying both at the same time was only done in the most dire of needs. During the Siege of Earth the Himalayan bastion had gone through nearly a hundred liters of liquid Phosphex each day, but that had been under very extenuating circumstances. But it had worked, oh it had worked. The enemy weren’t even bother to pick up what remained of their forces and were already evacuating their dropships to space, while the cybernetic forces of the enemy continued followed their pre-programmed instructions.
With the enemy ground forces broken it wasn’t long before enemy naval assets were going to try to intervene. Even the guns of the smallest enemy ships would do havoc if allowed unrestricted orbital bombardment. Half the enemy transport ships were already making for the border of the system, but they were too heavily guarded to go for without losing his own fleet. They were clumped together now, if he hit them with ruin-code, he could disable them and send his fleet to go in for the kill.
“Prepare to deploy ruin-code upon the enemy titan and their navy.” He pointed at the holographic image of the enemy fleet, currently blocking lines of fire on the transport ships while they docked with the biggest of the three massive ships. “I want both targets to be hit at the same time.” Right now, with the chaos on the ground and the communications back and forth, there was no better time than now to transmit the signal. Whatever the enemy titan was, it had to have some sort of electronic brain, and a warp-based meme virus would wreck it like any other synthetic brain.
But the most fearsome forces were the Solar Guard who were out in force. Each black-armored warrior fought like some ancient god of war, preferring to get into close quarters where they were unmatched by anything that came up against them. The Skitarii outright refused to engage these fighters in melee, and would run the moment they came towards them. Gravity weapons and overwhelming fire could damage them, but it could not take them out reliably enough. Even with most of their organs pulped, as long as their brains were still intact, a Solar Guard would merely go into hibernation as their biomechanical bodies rebuilt themselves. Even a single nanomachine in their body meant that they would get back up eventually, even if it took a few weeks.
As the fighting dragged on, more and more casualties started falling on the Federation's side, as shields ran dry, artillery was brought to bear, and the Skitarii started to get their footing. The Skitatii suffered horrendous losses, but they could take them, whereas federation forces were stretched thin, and each loss meant that the attacking forces were permanently diminished.
The Skitarii, ravaged by such a display of awesome technological power retreated on all fronts, throwing men into the grinder to slow down the advance and allow their troops towards the rear to re-establish a defensive line, buying time for the transport ships, of which half had already taken off, and most were quickly being filled with as much technology as possible.
----
Felix Alexius stroked his hairless chin with his power-armored hand as he glanced at the holographic maps. The deployment of Phosphex and life-eater was a difficult choice, but it was paying off. Few armies could survive a deployment of one of the two, and deploying both at the same time was only done in the most dire of needs. During the Siege of Earth the Himalayan bastion had gone through nearly a hundred liters of liquid Phosphex each day, but that had been under very extenuating circumstances. But it had worked, oh it had worked. The enemy weren’t even bother to pick up what remained of their forces and were already evacuating their dropships to space, while the cybernetic forces of the enemy continued followed their pre-programmed instructions.
With the enemy ground forces broken it wasn’t long before enemy naval assets were going to try to intervene. Even the guns of the smallest enemy ships would do havoc if allowed unrestricted orbital bombardment. Half the enemy transport ships were already making for the border of the system, but they were too heavily guarded to go for without losing his own fleet. They were clumped together now, if he hit them with ruin-code, he could disable them and send his fleet to go in for the kill.
“Prepare to deploy ruin-code upon the enemy titan and their navy.” He pointed at the holographic image of the enemy fleet, currently blocking lines of fire on the transport ships while they docked with the biggest of the three massive ships. “I want both targets to be hit at the same time.” Right now, with the chaos on the ground and the communications back and forth, there was no better time than now to transmit the signal. Whatever the enemy titan was, it had to have some sort of electronic brain, and a warp-based meme virus would wreck it like any other synthetic brain.
26 Кб, 200x180Здравствуйте, "уважаемые". Я простой камень империи Тау, лежащий близ Т'ау. Обычный такой камень, коих в нашей великой империи множество. И знаете что, гуэ'ла? Я счастлив. Меня здесь любят! Будь я таким же камнем в Империуме, меня бы кто-нибудь подобрал и кинул в другого гуэ'ла, животное или кого-то ещё. Агрессивное поведение и насилие свойственно только неотёсанным дикарям. Вы ведь не будете отрицать, что Империум является сырьевым придатком более развитых государств, продающий им своих граждан ради так называемых "ксенотехнологий", и ему далеко до цивилизованной империи Тау?
284 Кб, 1001x635>>721799
В голос до слез!
В голос до слез!
>>716995
Феофан вообще хорошо под космоволков заходит. Даже менять ничего не надо.
Чтоб не двинуться от скуки
Надо топоры взять в руки
Дабы радость испытать,
Надо хаос притоптать.
Ать, ать, ать, ать, ать,
Надо хаос притоптать.
Фенрис может помогать,
Радость и дары давать.
Дабы принять благодать,
Надо хаос притоптать.
Ать, ать, ать, ать, ать,
Надо хаос притоптать.
Если рёбра щекотать,
Можно просто хохотать.
Даб в веселье утопать,
Надо хаос притоптать.
Если просто так стоять,
(нельзя стоять)
Можно зело заскучать.
(нельзя скучать)
Даб ядрён-задор поймать,
Надо хаос притоптать.
Ать, ать, ать, ать, ать,
Надо хаос притоптать.
Чтобы хохотать,
Надо поле притоптать.
Даб ядрён-задор поймать,
Надо хаос притоптать.
Чтобы хохотать,
Надо хаос притоптать.
Даб ядрён-задор поймать,
Надо хаос притоптать.
Феофан вообще хорошо под космоволков заходит. Даже менять ничего не надо.
Чтоб не двинуться от скуки
Надо топоры взять в руки
Дабы радость испытать,
Надо хаос притоптать.
Ать, ать, ать, ать, ать,
Надо хаос притоптать.
Фенрис может помогать,
Радость и дары давать.
Дабы принять благодать,
Надо хаос притоптать.
Ать, ать, ать, ать, ать,
Надо хаос притоптать.
Если рёбра щекотать,
Можно просто хохотать.
Даб в веселье утопать,
Надо хаос притоптать.
Если просто так стоять,
(нельзя стоять)
Можно зело заскучать.
(нельзя скучать)
Даб ядрён-задор поймать,
Надо хаос притоптать.
Ать, ать, ать, ать, ать,
Надо хаос притоптать.
Чтобы хохотать,
Надо поле притоптать.
Даб ядрён-задор поймать,
Надо хаос притоптать.
Чтобы хохотать,
Надо хаос притоптать.
Даб ядрён-задор поймать,
Надо хаос притоптать.
>>716995
Феофан вообще хорошо под космоволков заходит. Даже менять ничего не надо.
Чтоб не двинуться от скуки
Надо топоры взять в руки
Дабы радость испытать,
Надо хаос притоптать.
Ать, ать, ать, ать, ать,
Надо хаос притоптать.
Фенрис может помогать,
Радость и дары давать.
Дабы принять благодать,
Надо хаос притоптать.
Ать, ать, ать, ать, ать,
Надо хаос притоптать.
Если рёбра щекотать,
Можно просто хохотать.
Даб в веселье утопать,
Надо хаос притоптать.
Если просто так стоять,
(нельзя стоять)
Можно зело заскучать.
(нельзя скучать)
Даб ядрён-задор поймать,
Надо хаос притоптать.
Ать, ать, ать, ать, ать,
Надо хаос притоптать.
Чтобы хохотать,
Надо поле притоптать.
Даб ядрён-задор поймать,
Надо хаос притоптать.
Чтобы хохотать,
Надо хаос притоптать.
Даб ядрён-задор поймать,
Надо хаос притоптать.
Феофан вообще хорошо под космоволков заходит. Даже менять ничего не надо.
Чтоб не двинуться от скуки
Надо топоры взять в руки
Дабы радость испытать,
Надо хаос притоптать.
Ать, ать, ать, ать, ать,
Надо хаос притоптать.
Фенрис может помогать,
Радость и дары давать.
Дабы принять благодать,
Надо хаос притоптать.
Ать, ать, ать, ать, ать,
Надо хаос притоптать.
Если рёбра щекотать,
Можно просто хохотать.
Даб в веселье утопать,
Надо хаос притоптать.
Если просто так стоять,
(нельзя стоять)
Можно зело заскучать.
(нельзя скучать)
Даб ядрён-задор поймать,
Надо хаос притоптать.
Ать, ать, ать, ать, ать,
Надо хаос притоптать.
Чтобы хохотать,
Надо поле притоптать.
Даб ядрён-задор поймать,
Надо хаос притоптать.
Чтобы хохотать,
Надо хаос притоптать.
Даб ядрён-задор поймать,
Надо хаос притоптать.
189 Кб, 490x809 Почему до сих пор никто не догадался переделать
Так ученик схолума, неосторожно задравши своего товарища и получивши за то от него удар астролябией по лбу, вспыхивает, как плазма в короне звезды, бешеный выскакивает из-за парты и гонится за испуганным товарищем своим, готовый разорвать его на части как космический волк легионера XV-го; и вдруг наталкивается на входящего в класс учителя: вмиг притихает бешеный порыв и упадает бессильная ярость. Подобно ему, в один миг пропал, как бы не бывал вовсе, гнев Хоруса. И видел он перед собою одного только страшного отца.
- Ну, что ж теперь мы будем делать? - сказал Император, смотря прямо ему в очи.
Но ничего не знал на то сказать Гор и стоял, утупивши в землю очи.
- Что, сынку, помог тебе твой хаос ?
Хорус был безответен.
- Так продать? продать веру? продать своих? Стой же, прочь от Сангвиния!
Покорно, как ребенок, слез он с трупа девятого примарха и остановился ни жив ни мертв перед Императором.
- Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! - сказал Император и, отступивши шаг назад, напитал десницу психическим пламенем.
Бледен как полотно был Гор; видно было, как тихо шевелились уста его и как он произносил чье-то имя; но это не было имя родной планеты, или древней прародины всех людей, или братьев - это были имена Четырёх. Латная перчатка Императора разразилась психическим ураганом энергий не-пространства.
Как стебель темнотравья, подрезанный серпом, как молодой грокс, почуявший под сердцем смертельное железо, повис он головой и повалился на траву, не сказавши ни одного слова.
Остановился сыноубийца и глядел долго на бездыханный труп. Он был и мертвый прекрасен: мужественное лицо его, недавно исполненное силы и непобедимого для смертных очарованья, все еще выражало чудную красоту; черные брови, как траурный бархат, оттеняли его побледневшие черты.
- Чем бы не примарх был? - сказал Император, - и станом высокий, и чернобровый, и лицо как у дворянина, и рука была крепка в бою! Пропал, пропал бесславно, как подлая собака!
- Батько, что ты сделал? Это ты убил его? - сказал телепортировавшийся в это время Рогал Дорн.
Император кивнул головою.
Пристально поглядел мертвому в очи Дорн. Жалко ему стало брата, и проговорил он тут же:
- Предадим же, батько, его честно земле, чтобы не поругались над ним Несущие слово и не растаскали бы его тела хищные Найтлорды.
- Погребут его и без нас! - сказал Император, - будут у него плакальщики и утешницы!
И минуты две думал он, кинуть ли его на расхищенье капелланам-диаболистам или пощадить в нем рыцарскую доблесть, которую храбрый должен уважать в ком бы то ни было.
Так ученик схолума, неосторожно задравши своего товарища и получивши за то от него удар астролябией по лбу, вспыхивает, как плазма в короне звезды, бешеный выскакивает из-за парты и гонится за испуганным товарищем своим, готовый разорвать его на части как космический волк легионера XV-го; и вдруг наталкивается на входящего в класс учителя: вмиг притихает бешеный порыв и упадает бессильная ярость. Подобно ему, в один миг пропал, как бы не бывал вовсе, гнев Хоруса. И видел он перед собою одного только страшного отца.
- Ну, что ж теперь мы будем делать? - сказал Император, смотря прямо ему в очи.
Но ничего не знал на то сказать Гор и стоял, утупивши в землю очи.
- Что, сынку, помог тебе твой хаос ?
Хорус был безответен.
- Так продать? продать веру? продать своих? Стой же, прочь от Сангвиния!
Покорно, как ребенок, слез он с трупа девятого примарха и остановился ни жив ни мертв перед Императором.
- Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! - сказал Император и, отступивши шаг назад, напитал десницу психическим пламенем.
Бледен как полотно был Гор; видно было, как тихо шевелились уста его и как он произносил чье-то имя; но это не было имя родной планеты, или древней прародины всех людей, или братьев - это были имена Четырёх. Латная перчатка Императора разразилась психическим ураганом энергий не-пространства.
Как стебель темнотравья, подрезанный серпом, как молодой грокс, почуявший под сердцем смертельное железо, повис он головой и повалился на траву, не сказавши ни одного слова.
Остановился сыноубийца и глядел долго на бездыханный труп. Он был и мертвый прекрасен: мужественное лицо его, недавно исполненное силы и непобедимого для смертных очарованья, все еще выражало чудную красоту; черные брови, как траурный бархат, оттеняли его побледневшие черты.
- Чем бы не примарх был? - сказал Император, - и станом высокий, и чернобровый, и лицо как у дворянина, и рука была крепка в бою! Пропал, пропал бесславно, как подлая собака!
- Батько, что ты сделал? Это ты убил его? - сказал телепортировавшийся в это время Рогал Дорн.
Император кивнул головою.
Пристально поглядел мертвому в очи Дорн. Жалко ему стало брата, и проговорил он тут же:
- Предадим же, батько, его честно земле, чтобы не поругались над ним Несущие слово и не растаскали бы его тела хищные Найтлорды.
- Погребут его и без нас! - сказал Император, - будут у него плакальщики и утешницы!
И минуты две думал он, кинуть ли его на расхищенье капелланам-диаболистам или пощадить в нем рыцарскую доблесть, которую храбрый должен уважать в ком бы то ни было.
189 Кб, 490x809 Почему до сих пор никто не догадался переделать
Так ученик схолума, неосторожно задравши своего товарища и получивши за то от него удар астролябией по лбу, вспыхивает, как плазма в короне звезды, бешеный выскакивает из-за парты и гонится за испуганным товарищем своим, готовый разорвать его на части как космический волк легионера XV-го; и вдруг наталкивается на входящего в класс учителя: вмиг притихает бешеный порыв и упадает бессильная ярость. Подобно ему, в один миг пропал, как бы не бывал вовсе, гнев Хоруса. И видел он перед собою одного только страшного отца.
- Ну, что ж теперь мы будем делать? - сказал Император, смотря прямо ему в очи.
Но ничего не знал на то сказать Гор и стоял, утупивши в землю очи.
- Что, сынку, помог тебе твой хаос ?
Хорус был безответен.
- Так продать? продать веру? продать своих? Стой же, прочь от Сангвиния!
Покорно, как ребенок, слез он с трупа девятого примарха и остановился ни жив ни мертв перед Императором.
- Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! - сказал Император и, отступивши шаг назад, напитал десницу психическим пламенем.
Бледен как полотно был Гор; видно было, как тихо шевелились уста его и как он произносил чье-то имя; но это не было имя родной планеты, или древней прародины всех людей, или братьев - это были имена Четырёх. Латная перчатка Императора разразилась психическим ураганом энергий не-пространства.
Как стебель темнотравья, подрезанный серпом, как молодой грокс, почуявший под сердцем смертельное железо, повис он головой и повалился на траву, не сказавши ни одного слова.
Остановился сыноубийца и глядел долго на бездыханный труп. Он был и мертвый прекрасен: мужественное лицо его, недавно исполненное силы и непобедимого для смертных очарованья, все еще выражало чудную красоту; черные брови, как траурный бархат, оттеняли его побледневшие черты.
- Чем бы не примарх был? - сказал Император, - и станом высокий, и чернобровый, и лицо как у дворянина, и рука была крепка в бою! Пропал, пропал бесславно, как подлая собака!
- Батько, что ты сделал? Это ты убил его? - сказал телепортировавшийся в это время Рогал Дорн.
Император кивнул головою.
Пристально поглядел мертвому в очи Дорн. Жалко ему стало брата, и проговорил он тут же:
- Предадим же, батько, его честно земле, чтобы не поругались над ним Несущие слово и не растаскали бы его тела хищные Найтлорды.
- Погребут его и без нас! - сказал Император, - будут у него плакальщики и утешницы!
И минуты две думал он, кинуть ли его на расхищенье капелланам-диаболистам или пощадить в нем рыцарскую доблесть, которую храбрый должен уважать в ком бы то ни было.
Так ученик схолума, неосторожно задравши своего товарища и получивши за то от него удар астролябией по лбу, вспыхивает, как плазма в короне звезды, бешеный выскакивает из-за парты и гонится за испуганным товарищем своим, готовый разорвать его на части как космический волк легионера XV-го; и вдруг наталкивается на входящего в класс учителя: вмиг притихает бешеный порыв и упадает бессильная ярость. Подобно ему, в один миг пропал, как бы не бывал вовсе, гнев Хоруса. И видел он перед собою одного только страшного отца.
- Ну, что ж теперь мы будем делать? - сказал Император, смотря прямо ему в очи.
Но ничего не знал на то сказать Гор и стоял, утупивши в землю очи.
- Что, сынку, помог тебе твой хаос ?
Хорус был безответен.
- Так продать? продать веру? продать своих? Стой же, прочь от Сангвиния!
Покорно, как ребенок, слез он с трупа девятого примарха и остановился ни жив ни мертв перед Императором.
- Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! - сказал Император и, отступивши шаг назад, напитал десницу психическим пламенем.
Бледен как полотно был Гор; видно было, как тихо шевелились уста его и как он произносил чье-то имя; но это не было имя родной планеты, или древней прародины всех людей, или братьев - это были имена Четырёх. Латная перчатка Императора разразилась психическим ураганом энергий не-пространства.
Как стебель темнотравья, подрезанный серпом, как молодой грокс, почуявший под сердцем смертельное железо, повис он головой и повалился на траву, не сказавши ни одного слова.
Остановился сыноубийца и глядел долго на бездыханный труп. Он был и мертвый прекрасен: мужественное лицо его, недавно исполненное силы и непобедимого для смертных очарованья, все еще выражало чудную красоту; черные брови, как траурный бархат, оттеняли его побледневшие черты.
- Чем бы не примарх был? - сказал Император, - и станом высокий, и чернобровый, и лицо как у дворянина, и рука была крепка в бою! Пропал, пропал бесславно, как подлая собака!
- Батько, что ты сделал? Это ты убил его? - сказал телепортировавшийся в это время Рогал Дорн.
Император кивнул головою.
Пристально поглядел мертвому в очи Дорн. Жалко ему стало брата, и проговорил он тут же:
- Предадим же, батько, его честно земле, чтобы не поругались над ним Несущие слово и не растаскали бы его тела хищные Найтлорды.
- Погребут его и без нас! - сказал Император, - будут у него плакальщики и утешницы!
И минуты две думал он, кинуть ли его на расхищенье капелланам-диаболистам или пощадить в нем рыцарскую доблесть, которую храбрый должен уважать в ком бы то ни было.
Он бросился в его объятия - и в сей час надлежало погибнуть непорочности! Кёрз чувствовал необыкновенное волнение в крови своей - никогда Дорн не казался ему столь прелестным - никогда ласки его не трогали его так сильно - никогда его поцелуи не были столь пламенны - он ничего не знал, ничего не подозревал, ничего не боялся - мрак вечера питал желания - ни одной звездочки не сияло на небе - никакой луч не мог осветить заблуждения.- Кёрз чувствует в себе трепет - Дорн также, не зная, отчего, но зная, что с ним делается... Ах, Рогал, Рогал! Где ангел-хранитель твой? Где -твоя невинность?
Заблуждение прошло в одну минуту. Дорн не понимал чувств своих, удивлялся и спрашивал. Кёрз молчал - искал слов и не находил их. "Ах, я боюсь,- говорил Рогал.– боюсь того, что случилось с нами! Мне казалось что я умираю, что душа моя... Нет, не умею сказать этого!.. Ты молчишь, Конрад? Вздыхаешь?., Боже мой! Что такое?" Между тем блеснула молния и грянул гром. Дорн весь задрожал. "Конрад, Конрад! - сказал он.- Мне страшно! Я боюсь, чтобы гром не убил меня, как преступника! " Грозно шумела буря, дождь лился из черных облаков - казалось, что натура сетовала о потерянной Дорном невинности. Кёрз старался успокоить Дорна и проводил его до хижины. Слезы катились из глаз его, когда он прощался с ним. "Ах, Конрад! Уверь меня, что мы будем по-прежнему счастливы!" - "Будем, Рогал, будем!" - отвечал он.- "Дай Император! Мне нельзя не верить словам твоим: ведь я люблю тебя! Только в сердце моем... Но полно! Прости! Завтра, завтра увидимся".
Свидания их продолжались; но как все переменилось! Керз не мог уже доволен быть одними невинными ласками своего сладкозадого брата - одними его любви исполненными взорами - одним прикосновением руки, одним поцелуем, одними чистыми объятиями. Он желал больше, больше и, наконец, ничего желать не мог,- а кто знает сердце свое, кто размышлял о свойстве нежнейших его удовольствий, тот, конечно, согласится со мною, что исполнение всех желаний есть самое опасное искушение любви. Рогал не был уже для Керза сим ангелом непорочности, который прежде воспалял его воображение и восхищал душу. Платоническая -любовь уступила место таким чувствам, которыми он не мог гордиться и которые были для него уже не новы. Что принадлежит до Дорна, то он, совершенно ему отдавшись, им только жил и дышал, во всем, как агнец, повиновался его воле и в удовольствии его полагал свое счастие. Он видел в нем перемену и часто говорил ему: "Прежде бывал ты веселее, прежде бывали мы покойнее и счастливее, и прежде я не так боялся потерять любовь твою!" Иногда, прощаясь с ней, он говорил ему: "Завтра, Дорн, не могу с тобою видеться: мне встретилось важное дело",- и всякий раз при сих словах Рогал вздыхал.
Наконец пять дней сряду он не видел его и был в величайшем беспокойстве; в шестой пришел он с печальным лицом и сказал: "Любезный Рогал! Мне должно на несколько времени с тобою проститься. Ты знаешь, что у нас война, я в службе, легион мой идет в поход", Рогал побледнел и едва не упал в обморок.
Кёрз ласкал его, говорил, что он всегда будет любить милого Дорна и надеется по возвращении своем уже никогда с ним не расставаться. Долго он молчал, потом залился горькими слезами, схватил руку его и, взглянув на него со всею нежностью любви, спросил: "Тебе нельзя остаться?" - "Могу,- отвечал он,- но только с величайшим бесславием, с величайшим пятном для моей чести. Все будут презирать меня; все будут гнушаться мною, как трусом, как недостойным сыном Империума",- "Ах, когда так,- сказал Дорн,- то поезжай, поезжай, куда бог велит! Но тебя могут убить".- "Смерть за отечество не страшна, любезный братец".- "Я умру, как скоро тебя не будет на свете".- "Но зачем это думать? Я надеюсь остаться жив, надеюсь возвратиться к тебе, моему другу".- "Дай Император! Дай Император! Всякий день, всякий час буду о том молиться. Ах, для чего не умею ни читать, ни писать. Ты бы уведомлял меня обо всем, что с тобою случится, а я писал бы к тебе - о слезах своих!" - "Нет, береги себя, Рогал, береги для друга твоего. Я не хочу, чтобы ты без меня плакал",- "Жестокий человек! Ты думаешь лишить меня, и этой отрады! Нет! расставшись с тобою, разве тогда перестану плакать, когда высохнет сердце моё.- "Думай о приятной минуте, в которую опять мы увидимся".- "Буду, буду думать о ней! Ах, если бы она пришла скорее! Любезный, милый Конрад! Помни, помни своего бедного Рогала, который любит тебя более, нежели самое себя!"
Заблуждение прошло в одну минуту. Дорн не понимал чувств своих, удивлялся и спрашивал. Кёрз молчал - искал слов и не находил их. "Ах, я боюсь,- говорил Рогал.– боюсь того, что случилось с нами! Мне казалось что я умираю, что душа моя... Нет, не умею сказать этого!.. Ты молчишь, Конрад? Вздыхаешь?., Боже мой! Что такое?" Между тем блеснула молния и грянул гром. Дорн весь задрожал. "Конрад, Конрад! - сказал он.- Мне страшно! Я боюсь, чтобы гром не убил меня, как преступника! " Грозно шумела буря, дождь лился из черных облаков - казалось, что натура сетовала о потерянной Дорном невинности. Кёрз старался успокоить Дорна и проводил его до хижины. Слезы катились из глаз его, когда он прощался с ним. "Ах, Конрад! Уверь меня, что мы будем по-прежнему счастливы!" - "Будем, Рогал, будем!" - отвечал он.- "Дай Император! Мне нельзя не верить словам твоим: ведь я люблю тебя! Только в сердце моем... Но полно! Прости! Завтра, завтра увидимся".
Свидания их продолжались; но как все переменилось! Керз не мог уже доволен быть одними невинными ласками своего сладкозадого брата - одними его любви исполненными взорами - одним прикосновением руки, одним поцелуем, одними чистыми объятиями. Он желал больше, больше и, наконец, ничего желать не мог,- а кто знает сердце свое, кто размышлял о свойстве нежнейших его удовольствий, тот, конечно, согласится со мною, что исполнение всех желаний есть самое опасное искушение любви. Рогал не был уже для Керза сим ангелом непорочности, который прежде воспалял его воображение и восхищал душу. Платоническая -любовь уступила место таким чувствам, которыми он не мог гордиться и которые были для него уже не новы. Что принадлежит до Дорна, то он, совершенно ему отдавшись, им только жил и дышал, во всем, как агнец, повиновался его воле и в удовольствии его полагал свое счастие. Он видел в нем перемену и часто говорил ему: "Прежде бывал ты веселее, прежде бывали мы покойнее и счастливее, и прежде я не так боялся потерять любовь твою!" Иногда, прощаясь с ней, он говорил ему: "Завтра, Дорн, не могу с тобою видеться: мне встретилось важное дело",- и всякий раз при сих словах Рогал вздыхал.
Наконец пять дней сряду он не видел его и был в величайшем беспокойстве; в шестой пришел он с печальным лицом и сказал: "Любезный Рогал! Мне должно на несколько времени с тобою проститься. Ты знаешь, что у нас война, я в службе, легион мой идет в поход", Рогал побледнел и едва не упал в обморок.
Кёрз ласкал его, говорил, что он всегда будет любить милого Дорна и надеется по возвращении своем уже никогда с ним не расставаться. Долго он молчал, потом залился горькими слезами, схватил руку его и, взглянув на него со всею нежностью любви, спросил: "Тебе нельзя остаться?" - "Могу,- отвечал он,- но только с величайшим бесславием, с величайшим пятном для моей чести. Все будут презирать меня; все будут гнушаться мною, как трусом, как недостойным сыном Империума",- "Ах, когда так,- сказал Дорн,- то поезжай, поезжай, куда бог велит! Но тебя могут убить".- "Смерть за отечество не страшна, любезный братец".- "Я умру, как скоро тебя не будет на свете".- "Но зачем это думать? Я надеюсь остаться жив, надеюсь возвратиться к тебе, моему другу".- "Дай Император! Дай Император! Всякий день, всякий час буду о том молиться. Ах, для чего не умею ни читать, ни писать. Ты бы уведомлял меня обо всем, что с тобою случится, а я писал бы к тебе - о слезах своих!" - "Нет, береги себя, Рогал, береги для друга твоего. Я не хочу, чтобы ты без меня плакал",- "Жестокий человек! Ты думаешь лишить меня, и этой отрады! Нет! расставшись с тобою, разве тогда перестану плакать, когда высохнет сердце моё.- "Думай о приятной минуте, в которую опять мы увидимся".- "Буду, буду думать о ней! Ах, если бы она пришла скорее! Любезный, милый Конрад! Помни, помни своего бедного Рогала, который любит тебя более, нежели самое себя!"
Он бросился в его объятия - и в сей час надлежало погибнуть непорочности! Кёрз чувствовал необыкновенное волнение в крови своей - никогда Дорн не казался ему столь прелестным - никогда ласки его не трогали его так сильно - никогда его поцелуи не были столь пламенны - он ничего не знал, ничего не подозревал, ничего не боялся - мрак вечера питал желания - ни одной звездочки не сияло на небе - никакой луч не мог осветить заблуждения.- Кёрз чувствует в себе трепет - Дорн также, не зная, отчего, но зная, что с ним делается... Ах, Рогал, Рогал! Где ангел-хранитель твой? Где -твоя невинность?
Заблуждение прошло в одну минуту. Дорн не понимал чувств своих, удивлялся и спрашивал. Кёрз молчал - искал слов и не находил их. "Ах, я боюсь,- говорил Рогал.– боюсь того, что случилось с нами! Мне казалось что я умираю, что душа моя... Нет, не умею сказать этого!.. Ты молчишь, Конрад? Вздыхаешь?., Боже мой! Что такое?" Между тем блеснула молния и грянул гром. Дорн весь задрожал. "Конрад, Конрад! - сказал он.- Мне страшно! Я боюсь, чтобы гром не убил меня, как преступника! " Грозно шумела буря, дождь лился из черных облаков - казалось, что натура сетовала о потерянной Дорном невинности. Кёрз старался успокоить Дорна и проводил его до хижины. Слезы катились из глаз его, когда он прощался с ним. "Ах, Конрад! Уверь меня, что мы будем по-прежнему счастливы!" - "Будем, Рогал, будем!" - отвечал он.- "Дай Император! Мне нельзя не верить словам твоим: ведь я люблю тебя! Только в сердце моем... Но полно! Прости! Завтра, завтра увидимся".
Свидания их продолжались; но как все переменилось! Керз не мог уже доволен быть одними невинными ласками своего сладкозадого брата - одними его любви исполненными взорами - одним прикосновением руки, одним поцелуем, одними чистыми объятиями. Он желал больше, больше и, наконец, ничего желать не мог,- а кто знает сердце свое, кто размышлял о свойстве нежнейших его удовольствий, тот, конечно, согласится со мною, что исполнение всех желаний есть самое опасное искушение любви. Рогал не был уже для Керза сим ангелом непорочности, который прежде воспалял его воображение и восхищал душу. Платоническая -любовь уступила место таким чувствам, которыми он не мог гордиться и которые были для него уже не новы. Что принадлежит до Дорна, то он, совершенно ему отдавшись, им только жил и дышал, во всем, как агнец, повиновался его воле и в удовольствии его полагал свое счастие. Он видел в нем перемену и часто говорил ему: "Прежде бывал ты веселее, прежде бывали мы покойнее и счастливее, и прежде я не так боялся потерять любовь твою!" Иногда, прощаясь с ней, он говорил ему: "Завтра, Дорн, не могу с тобою видеться: мне встретилось важное дело",- и всякий раз при сих словах Рогал вздыхал.
Наконец пять дней сряду он не видел его и был в величайшем беспокойстве; в шестой пришел он с печальным лицом и сказал: "Любезный Рогал! Мне должно на несколько времени с тобою проститься. Ты знаешь, что у нас война, я в службе, легион мой идет в поход", Рогал побледнел и едва не упал в обморок.
Кёрз ласкал его, говорил, что он всегда будет любить милого Дорна и надеется по возвращении своем уже никогда с ним не расставаться. Долго он молчал, потом залился горькими слезами, схватил руку его и, взглянув на него со всею нежностью любви, спросил: "Тебе нельзя остаться?" - "Могу,- отвечал он,- но только с величайшим бесславием, с величайшим пятном для моей чести. Все будут презирать меня; все будут гнушаться мною, как трусом, как недостойным сыном Империума",- "Ах, когда так,- сказал Дорн,- то поезжай, поезжай, куда бог велит! Но тебя могут убить".- "Смерть за отечество не страшна, любезный братец".- "Я умру, как скоро тебя не будет на свете".- "Но зачем это думать? Я надеюсь остаться жив, надеюсь возвратиться к тебе, моему другу".- "Дай Император! Дай Император! Всякий день, всякий час буду о том молиться. Ах, для чего не умею ни читать, ни писать. Ты бы уведомлял меня обо всем, что с тобою случится, а я писал бы к тебе - о слезах своих!" - "Нет, береги себя, Рогал, береги для друга твоего. Я не хочу, чтобы ты без меня плакал",- "Жестокий человек! Ты думаешь лишить меня, и этой отрады! Нет! расставшись с тобою, разве тогда перестану плакать, когда высохнет сердце моё.- "Думай о приятной минуте, в которую опять мы увидимся".- "Буду, буду думать о ней! Ах, если бы она пришла скорее! Любезный, милый Конрад! Помни, помни своего бедного Рогала, который любит тебя более, нежели самое себя!"
Заблуждение прошло в одну минуту. Дорн не понимал чувств своих, удивлялся и спрашивал. Кёрз молчал - искал слов и не находил их. "Ах, я боюсь,- говорил Рогал.– боюсь того, что случилось с нами! Мне казалось что я умираю, что душа моя... Нет, не умею сказать этого!.. Ты молчишь, Конрад? Вздыхаешь?., Боже мой! Что такое?" Между тем блеснула молния и грянул гром. Дорн весь задрожал. "Конрад, Конрад! - сказал он.- Мне страшно! Я боюсь, чтобы гром не убил меня, как преступника! " Грозно шумела буря, дождь лился из черных облаков - казалось, что натура сетовала о потерянной Дорном невинности. Кёрз старался успокоить Дорна и проводил его до хижины. Слезы катились из глаз его, когда он прощался с ним. "Ах, Конрад! Уверь меня, что мы будем по-прежнему счастливы!" - "Будем, Рогал, будем!" - отвечал он.- "Дай Император! Мне нельзя не верить словам твоим: ведь я люблю тебя! Только в сердце моем... Но полно! Прости! Завтра, завтра увидимся".
Свидания их продолжались; но как все переменилось! Керз не мог уже доволен быть одними невинными ласками своего сладкозадого брата - одними его любви исполненными взорами - одним прикосновением руки, одним поцелуем, одними чистыми объятиями. Он желал больше, больше и, наконец, ничего желать не мог,- а кто знает сердце свое, кто размышлял о свойстве нежнейших его удовольствий, тот, конечно, согласится со мною, что исполнение всех желаний есть самое опасное искушение любви. Рогал не был уже для Керза сим ангелом непорочности, который прежде воспалял его воображение и восхищал душу. Платоническая -любовь уступила место таким чувствам, которыми он не мог гордиться и которые были для него уже не новы. Что принадлежит до Дорна, то он, совершенно ему отдавшись, им только жил и дышал, во всем, как агнец, повиновался его воле и в удовольствии его полагал свое счастие. Он видел в нем перемену и часто говорил ему: "Прежде бывал ты веселее, прежде бывали мы покойнее и счастливее, и прежде я не так боялся потерять любовь твою!" Иногда, прощаясь с ней, он говорил ему: "Завтра, Дорн, не могу с тобою видеться: мне встретилось важное дело",- и всякий раз при сих словах Рогал вздыхал.
Наконец пять дней сряду он не видел его и был в величайшем беспокойстве; в шестой пришел он с печальным лицом и сказал: "Любезный Рогал! Мне должно на несколько времени с тобою проститься. Ты знаешь, что у нас война, я в службе, легион мой идет в поход", Рогал побледнел и едва не упал в обморок.
Кёрз ласкал его, говорил, что он всегда будет любить милого Дорна и надеется по возвращении своем уже никогда с ним не расставаться. Долго он молчал, потом залился горькими слезами, схватил руку его и, взглянув на него со всею нежностью любви, спросил: "Тебе нельзя остаться?" - "Могу,- отвечал он,- но только с величайшим бесславием, с величайшим пятном для моей чести. Все будут презирать меня; все будут гнушаться мною, как трусом, как недостойным сыном Империума",- "Ах, когда так,- сказал Дорн,- то поезжай, поезжай, куда бог велит! Но тебя могут убить".- "Смерть за отечество не страшна, любезный братец".- "Я умру, как скоро тебя не будет на свете".- "Но зачем это думать? Я надеюсь остаться жив, надеюсь возвратиться к тебе, моему другу".- "Дай Император! Дай Император! Всякий день, всякий час буду о том молиться. Ах, для чего не умею ни читать, ни писать. Ты бы уведомлял меня обо всем, что с тобою случится, а я писал бы к тебе - о слезах своих!" - "Нет, береги себя, Рогал, береги для друга твоего. Я не хочу, чтобы ты без меня плакал",- "Жестокий человек! Ты думаешь лишить меня, и этой отрады! Нет! расставшись с тобою, разве тогда перестану плакать, когда высохнет сердце моё.- "Думай о приятной минуте, в которую опять мы увидимся".- "Буду, буду думать о ней! Ах, если бы она пришла скорее! Любезный, милый Конрад! Помни, помни своего бедного Рогала, который любит тебя более, нежели самое себя!"
>>724132
Тонкота какая.
Некрофилией же только Фулгрим увлекался.
Поменяй местами. Тела растащат несуны, как растащили геносемя истваанцев.
>император и примархи - хохлы
Тонкота какая.
>слез он с трупа девятого примарха
Некрофилией же только Фулгрим увлекался.
>не поругались над ним Несущие слово и не растаскали бы его тела хищные Найтлорды.
Поменяй местами. Тела растащат несуны, как растащили геносемя истваанцев.
>>724139
Автор: Лионель Джонсон. Писал, дрочил и плакал.
О боже, какая сопливо-пафосная херня, в лучших традициях поэмы "Темный Ангел".
Автор: Лионель Джонсон. Писал, дрочил и плакал.
О боже, какая сопливо-пафосная херня, в лучших традициях поэмы "Темный Ангел".
>>724140
Ну, он его не пер, а попирал. Ну ногами. Как автономы.
Может, Филька и не баловался с головой Ферруса. Или боловался, но то был не Филька, а демон.
>>724142
Как-то не сталкивался с этой поэмой, напомни вкратце, что там? У меня-то первоисточник Карамзин
А про хохлов как-то и не задумался.
> слез он с трупа девятого примарха
Ну, он его не пер, а попирал. Ну ногами. Как автономы.
Может, Филька и не баловался с головой Ферруса. Или боловался, но то был не Филька, а демон.
>>724142
Как-то не сталкивался с этой поэмой, напомни вкратце, что там? У меня-то первоисточник Карамзин
А про хохлов как-то и не задумался.
>>724145
Получилось на редкость двусмысленно.
Он баловался с трупом художницы, о Феррусе не знаю. Такой трэш БЛ не пропустит.
Стенания по какому-то "темному" совратителю. В новостетреде ссылка на оригинал валяется. Интересно, в чей бы адрес Лион такое выдал. Точно не Русса, скорее Лютера или Кёрза.
Так это паста? Характеры ну совсем непохожие, тут двое Детей Императора или КА. А вот жопу самой ситуацией ты подпалил мне на отличненько
Получилось на редкость двусмысленно.
Он баловался с трупом художницы, о Феррусе не знаю. Такой трэш БЛ не пропустит.
>Как-то не сталкивался с этой поэмой, напомни вкратце, что там? У меня-то первоисточник Карамзин
Стенания по какому-то "темному" совратителю. В новостетреде ссылка на оригинал валяется. Интересно, в чей бы адрес Лион такое выдал. Точно не Русса, скорее Лютера или Кёрза.
Так это паста? Характеры ну совсем непохожие, тут двое Детей Императора или КА. А вот жопу самой ситуацией ты подпалил мне на отличненько
>>722583
Макнилла же.
Макнилла же.
276 Кб, 764x1046>>724147
Это из "Бедной Лизы" Карамзина, школьная программа за класс 6-7.
Тут у нас в /wh/ есть так называемый Керзошизик с фиксацией на блистательной жепе Дорна. Вот оттуда и форс. Масла в огонь добавляет еще факт того, что Керз, сбегая с Терры из-под замка с конклава примархов отмудохал Дорна до полусмерти, не помню в каком рассказе это было. И да, там он был нагим.
Это из "Бедной Лизы" Карамзина, школьная программа за класс 6-7.
Тут у нас в /wh/ есть так называемый Керзошизик с фиксацией на блистательной жепе Дорна. Вот оттуда и форс. Масла в огонь добавляет еще факт того, что Керз, сбегая с Терры из-под замка с конклава примархов отмудохал Дорна до полусмерти, не помню в каком рассказе это было. И да, там он был нагим.
>>724147
ЧСХ, про то, что стало с телом Маннуса никто не говорит.
Он быловался с головой десятого примарха, сожрал глаза и разговаривал с этой головой в личных покоях. А потом вроде подарил Гору, но это не точно. А видение Ферруса (то ли просто глюк/совесть, то ли всамделишный призрак) его доводит индивидуально. Хронологически это поле романа "Фулгрим", но перед "Ангел Экстерминатус" и возможно после "Расколотого отражения". Может, во время действия "Предателя", где Лоргар мигом спалил, что в теле Фильки не Филька
> о Феррусе не знаю. Такой трэш БЛ не пропустит.
ЧСХ, про то, что стало с телом Маннуса никто не говорит.
Он быловался с головой десятого примарха, сожрал глаза и разговаривал с этой головой в личных покоях. А потом вроде подарил Гору, но это не точно. А видение Ферруса (то ли просто глюк/совесть, то ли всамделишный призрак) его доводит индивидуально. Хронологически это поле романа "Фулгрим", но перед "Ангел Экстерминатус" и возможно после "Расколотого отражения". Может, во время действия "Предателя", где Лоргар мигом спалил, что в теле Фильки не Филька
>>724150
Читал эти книжки про швитое дворянство и хруст булки по диагонали, ибо ненавистная мне эпоха. Как же давно это было.
Пфффф, как будто это не так. Святой Уотсон, верховный жрец культа Мускулистых Oгузков явил миру откровение. Жопа Дорна воистину чудодейственна, она прогоняет веяния варпа и шепоты хаоса.
Натыкался на этот отрывок на какой-то помойке, где была компиляция инфы по ПН. Не сразу понял, что это не прелюдия к порно.
Читал эти книжки про швитое дворянство и хруст булки по диагонали, ибо ненавистная мне эпоха. Как же давно это было.
Пфффф, как будто это не так. Святой Уотсон, верховный жрец культа Мускулистых Oгузков явил миру откровение. Жопа Дорна воистину чудодейственна, она прогоняет веяния варпа и шепоты хаоса.
>И да, там он был нагим.
Натыкался на этот отрывок на какой-то помойке, где была компиляция инфы по ПН. Не сразу понял, что это не прелюдия к порно.
"...На каменном полу, хватая воздух ртом, лежал Рогал Дорн. Его одежда была покрыта кровью, на теле зияли открытые раны. А на теле огромного воина сидела, похожая на белую горгулью, фигура Ночного Призрака, бледного, как ночь, и тело его было покрыто каплями пота. Он тоже тяжело дышал, и спутанные волосы его упали на адски черные глаза, когда он повернулся к нам. Он плакал, но в то же время угрожающий рык срывался с его губ; черты его лица были искажены в равной степени, как ненавистью, так и чувством вины".
Сурс - флафф-библия и кодекс аж четвертой редакции.
Сурс - флафф-библия и кодекс аж четвертой редакции.
Посоны, пишу сюда первый раз, не судите строго. Сегодня в ночной смене от нехуй делать адаптировал песню, хз первый я в этом деле или нет. Хуйня конечно, но не пропадать же добру. Песня укорочена, дальше лень.
Как над миром смерти, над небесной твердью,
Выпрыгнул из варпа флот имперских кораблей.
Челноки взревели, и укрыли землю
Тысячи изрубленных, истерзанных людей.
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
С нашим комиссаром здесь и часу не прожить!
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
Этот мир к согласию мы будем приводить!
Нас вперёд погнали, и числом мы брали,
Ксеносов проклятых били, ярость не тая.
Но прорвались твари, роту разметали.
От огромных лезвий не спасла меня броня.
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
С нашим комиссаром здесь и часу не прожить!
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
Истины имперские мы будем возносить!
Император любит, и оберегает
Вдарили титаны и забыли про меня.
Комиссар лишь знает, скольких расстреляет,
Чтобы продолжалась эта страшная война.
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
С нашим комиссаром здесь и часу не прожить!
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
Службу императору успел ты сослужить!
Как над миром смерти, над небесной твердью,
Выпрыгнул из варпа флот имперских кораблей.
Челноки взревели, и укрыли землю
Тысячи изрубленных, истерзанных людей.
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
С нашим комиссаром здесь и часу не прожить!
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
Этот мир к согласию мы будем приводить!
Нас вперёд погнали, и числом мы брали,
Ксеносов проклятых били, ярость не тая.
Но прорвались твари, роту разметали.
От огромных лезвий не спасла меня броня.
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
С нашим комиссаром здесь и часу не прожить!
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
Истины имперские мы будем возносить!
Император любит, и оберегает
Вдарили титаны и забыли про меня.
Комиссар лишь знает, скольких расстреляет,
Чтобы продолжалась эта страшная война.
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
С нашим комиссаром здесь и часу не прожить!
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
Службу императору успел ты сослужить!
Посоны, пишу сюда первый раз, не судите строго. Сегодня в ночной смене от нехуй делать адаптировал песню, хз первый я в этом деле или нет. Хуйня конечно, но не пропадать же добру. Песня укорочена, дальше лень.
Как над миром смерти, над небесной твердью,
Выпрыгнул из варпа флот имперских кораблей.
Челноки взревели, и укрыли землю
Тысячи изрубленных, истерзанных людей.
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
С нашим комиссаром здесь и часу не прожить!
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
Этот мир к согласию мы будем приводить!
Нас вперёд погнали, и числом мы брали,
Ксеносов проклятых били, ярость не тая.
Но прорвались твари, роту разметали.
От огромных лезвий не спасла меня броня.
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
С нашим комиссаром здесь и часу не прожить!
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
Истины имперские мы будем возносить!
Император любит, и оберегает
Вдарили титаны и забыли про меня.
Комиссар лишь знает, скольких расстреляет,
Чтобы продолжалась эта страшная война.
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
С нашим комиссаром здесь и часу не прожить!
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
Службу императору успел ты сослужить!
Как над миром смерти, над небесной твердью,
Выпрыгнул из варпа флот имперских кораблей.
Челноки взревели, и укрыли землю
Тысячи изрубленных, истерзанных людей.
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
С нашим комиссаром здесь и часу не прожить!
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
Этот мир к согласию мы будем приводить!
Нас вперёд погнали, и числом мы брали,
Ксеносов проклятых били, ярость не тая.
Но прорвались твари, роту разметали.
От огромных лезвий не спасла меня броня.
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
С нашим комиссаром здесь и часу не прожить!
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
Истины имперские мы будем возносить!
Император любит, и оберегает
Вдарили титаны и забыли про меня.
Комиссар лишь знает, скольких расстреляет,
Чтобы продолжалась эта страшная война.
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
С нашим комиссаром здесь и часу не прожить!
Любо, братья, любо,
Любо, братья, жить!
Службу императору успел ты сослужить!
>>724151
Не помню такого в упор. Это прописали или фанаты додумали?
Феррус - призрак, он в Повелителе человечества был призван вместе с другими душами убитых. Душа его жива. Бедный Феррус, пиздец просто
Не помню такого в упор. Это прописали или фанаты додумали?
Феррус - призрак, он в Повелителе человечества был призван вместе с другими душами убитых. Душа его жива. Бедный Феррус, пиздец просто
>>724154
Годно, продолжай переделывать.
Годно, продолжай переделывать.
>>724155
Это я сам точно читал в какой-то книге цикла Ереси.
> Не помню такого в упор. Это прописали или фанаты додумали?
Это я сам точно читал в какой-то книге цикла Ереси.
>>724147
Реабилитирвался.
Он бросился в его объятия - и в сей час надлежало погибнуть непорочности! Данте чувствовал необыкновенное волнение в крови своей - никогда Мефистон не казался ему столь прелестным - никогда ласки его не трогали Архангела так сильно - никогда его поцелуи не были столь пламенны - он ничего не знал, ничего не подозревал, ничего не боялся - мрак вечера питал желания - ни одной звездочки не сияло на небе - никакой луч не мог осветить заблуждения.- Данте чувствует в себе трепет - Мефистон также, не зная, отчего, но зная, что с ним делается... Ах, Небожитель, Небожитель! Где ангел-хранитель твой? Где твоя невинность?
Заблуждение прошло в одну минуту. Мефистон не понимал чувств своих, удивлялся и спрашивал. Данте молчал - искал слов и не находил их. "Ах, я боюсь,- говорил Небожитель.– боюсь того, что случилось с нами! Мне казалось что я умираю, что душа моя... Нет, не умею сказать этого!.. Ты молчишь, Повелитель ангелов? Вздыхаешь? Боже мой! Что такое?" Между тем блеснула молния и грянул гром. Мефистон весь задрожал. "Архангел, Архангел! - сказал он. - Мне страшно! Я боюсь, чтобы гром не убил меня, как преступника! " Грозно шумела буря, дождь лился из черных облаков - казалось, что натура сетовала о потерянной Мефистоном невинности. Данте старался успокоить Мефистона и проводил его до кельи. Слезы катились из глаз его, когда он прощался с ним. "Ах, Повелитель ангелов! Уверь меня, что мы будем по-прежнему счастливы!" - "Будем, Небожитель, будем!" - отвечал он.- "Дай Сангвиний! Мне нельзя не верить словам твоим: ведь я люблю тебя! Только в сердце моем... Но полно! Прости! Завтра, завтра увидимся".
Свидания их продолжались; но как все переменилось! Магистр не мог уже доволен быть одними невинными ласками своего сладкозадого брата - одними его любви исполненными взорами - одним прикосновением руки, одним поцелуем, одними чистыми объятиями. Он желал больше, больше и, наконец, ничего желать не мог,- а кто знает сердце свое, кто размышлял о свойстве нежнейших его удовольствий, тот, конечно, согласится со мною, что исполнение всех желаний есть самое опасное искушение любви. Небожитель не был уже для магистра ордена сим ангелом непорочности, который прежде воспалял его воображение и восхищал душу. Платоническая -любовь уступила место таким чувствам, которыми он не мог гордиться и которые были для него уже не новы. Что принадлежит до Мефистона, то он, совершенно ему отдавшись, им только жил и дышал, во всем, как агнец, повиновался его воле и в удовольствии его полагал свое счастие. Он видел в нем перемену и часто говорил ему: "Прежде бывал ты веселее, прежде бывали мы покойнее и счастливее, и прежде я не так боялся потерять любовь твою!" Иногда, прощаясь с ней, он говорил ему: "Завтра, Мефистон, не могу с тобою видеться: мне встретилось важное дело",- и всякий раз при сих словах Небожитель вздыхал.
Наконец пять дней сряду он не видел его и был в величайшем беспокойстве; в шестой пришел он с печальным лицом и сказал: "Любезный Мефистон! Мне должно на несколько времени с тобою проститься. Ты знаешь, что у нас война, я в службе, легион мой идет в поход", Небожитель побледнел и едва не упал в обморок.
Данте ласкал его, говорил, что он всегда будет любить милого Мефистона и надеется по возвращении своем уже никогда с ним не расставаться. Долго он молчал, потом залился горькими слезами, схватил руку его и, взглянув на него со всею нежностью любви, спросил: "Тебе нельзя остаться?" - "Могу,- отвечал он,- но только с величайшим бесславием, с величайшим пятном для моей чести. Все будут презирать меня; все будут гнушаться мною, как трусом, как недостойным сыном Империума",- "Ах, когда так,- сказал Мефистон,- то поезжай, поезжай, куда бог велит! Но тебя могут убить".- "Смерть за отечество не страшна, любезный братец".- "Я умру, как скоро тебя не будет на свете".- "Но зачем это думать? Я надеюсь остаться жив, надеюсь возвратиться к тебе, моему другу".- "Дай Император! Дай Император! Всякий день, всякий час буду о том молиться. Ах, для чего не умею ни читать, ни писать. Ты бы уведомлял меня обо всем, что с тобою случится, а я писал бы к тебе - о слезах своих!" - "Нет, береги себя, Небожитель, береги для друга твоего. Я не хочу, чтобы ты без меня плакал",- "Жестокий человек! Ты думаешь лишить меня, и этой отрады! Нет! расставшись с тобою, разве тогда перестану плакать, когда высохнет сердце моё.- "Думай о приятной минуте, в которую опять мы увидимся".- "Буду, буду думать о ней! Ах, если бы она пришла скорее! Любезный, милый Повелитель ангелов! Помни, помни своего бедного Небожительа, который любит тебя более, нежели самое себя!"
> ну совсем непохожие, тут двое Детей Императора или КА
Реабилитирвался.
Он бросился в его объятия - и в сей час надлежало погибнуть непорочности! Данте чувствовал необыкновенное волнение в крови своей - никогда Мефистон не казался ему столь прелестным - никогда ласки его не трогали Архангела так сильно - никогда его поцелуи не были столь пламенны - он ничего не знал, ничего не подозревал, ничего не боялся - мрак вечера питал желания - ни одной звездочки не сияло на небе - никакой луч не мог осветить заблуждения.- Данте чувствует в себе трепет - Мефистон также, не зная, отчего, но зная, что с ним делается... Ах, Небожитель, Небожитель! Где ангел-хранитель твой? Где твоя невинность?
Заблуждение прошло в одну минуту. Мефистон не понимал чувств своих, удивлялся и спрашивал. Данте молчал - искал слов и не находил их. "Ах, я боюсь,- говорил Небожитель.– боюсь того, что случилось с нами! Мне казалось что я умираю, что душа моя... Нет, не умею сказать этого!.. Ты молчишь, Повелитель ангелов? Вздыхаешь? Боже мой! Что такое?" Между тем блеснула молния и грянул гром. Мефистон весь задрожал. "Архангел, Архангел! - сказал он. - Мне страшно! Я боюсь, чтобы гром не убил меня, как преступника! " Грозно шумела буря, дождь лился из черных облаков - казалось, что натура сетовала о потерянной Мефистоном невинности. Данте старался успокоить Мефистона и проводил его до кельи. Слезы катились из глаз его, когда он прощался с ним. "Ах, Повелитель ангелов! Уверь меня, что мы будем по-прежнему счастливы!" - "Будем, Небожитель, будем!" - отвечал он.- "Дай Сангвиний! Мне нельзя не верить словам твоим: ведь я люблю тебя! Только в сердце моем... Но полно! Прости! Завтра, завтра увидимся".
Свидания их продолжались; но как все переменилось! Магистр не мог уже доволен быть одними невинными ласками своего сладкозадого брата - одними его любви исполненными взорами - одним прикосновением руки, одним поцелуем, одними чистыми объятиями. Он желал больше, больше и, наконец, ничего желать не мог,- а кто знает сердце свое, кто размышлял о свойстве нежнейших его удовольствий, тот, конечно, согласится со мною, что исполнение всех желаний есть самое опасное искушение любви. Небожитель не был уже для магистра ордена сим ангелом непорочности, который прежде воспалял его воображение и восхищал душу. Платоническая -любовь уступила место таким чувствам, которыми он не мог гордиться и которые были для него уже не новы. Что принадлежит до Мефистона, то он, совершенно ему отдавшись, им только жил и дышал, во всем, как агнец, повиновался его воле и в удовольствии его полагал свое счастие. Он видел в нем перемену и часто говорил ему: "Прежде бывал ты веселее, прежде бывали мы покойнее и счастливее, и прежде я не так боялся потерять любовь твою!" Иногда, прощаясь с ней, он говорил ему: "Завтра, Мефистон, не могу с тобою видеться: мне встретилось важное дело",- и всякий раз при сих словах Небожитель вздыхал.
Наконец пять дней сряду он не видел его и был в величайшем беспокойстве; в шестой пришел он с печальным лицом и сказал: "Любезный Мефистон! Мне должно на несколько времени с тобою проститься. Ты знаешь, что у нас война, я в службе, легион мой идет в поход", Небожитель побледнел и едва не упал в обморок.
Данте ласкал его, говорил, что он всегда будет любить милого Мефистона и надеется по возвращении своем уже никогда с ним не расставаться. Долго он молчал, потом залился горькими слезами, схватил руку его и, взглянув на него со всею нежностью любви, спросил: "Тебе нельзя остаться?" - "Могу,- отвечал он,- но только с величайшим бесславием, с величайшим пятном для моей чести. Все будут презирать меня; все будут гнушаться мною, как трусом, как недостойным сыном Империума",- "Ах, когда так,- сказал Мефистон,- то поезжай, поезжай, куда бог велит! Но тебя могут убить".- "Смерть за отечество не страшна, любезный братец".- "Я умру, как скоро тебя не будет на свете".- "Но зачем это думать? Я надеюсь остаться жив, надеюсь возвратиться к тебе, моему другу".- "Дай Император! Дай Император! Всякий день, всякий час буду о том молиться. Ах, для чего не умею ни читать, ни писать. Ты бы уведомлял меня обо всем, что с тобою случится, а я писал бы к тебе - о слезах своих!" - "Нет, береги себя, Небожитель, береги для друга твоего. Я не хочу, чтобы ты без меня плакал",- "Жестокий человек! Ты думаешь лишить меня, и этой отрады! Нет! расставшись с тобою, разве тогда перестану плакать, когда высохнет сердце моё.- "Думай о приятной минуте, в которую опять мы увидимся".- "Буду, буду думать о ней! Ах, если бы она пришла скорее! Любезный, милый Повелитель ангелов! Помни, помни своего бедного Небожительа, который любит тебя более, нежели самое себя!"
>>724147
Реабилитирвался.
Он бросился в его объятия - и в сей час надлежало погибнуть непорочности! Данте чувствовал необыкновенное волнение в крови своей - никогда Мефистон не казался ему столь прелестным - никогда ласки его не трогали Архангела так сильно - никогда его поцелуи не были столь пламенны - он ничего не знал, ничего не подозревал, ничего не боялся - мрак вечера питал желания - ни одной звездочки не сияло на небе - никакой луч не мог осветить заблуждения.- Данте чувствует в себе трепет - Мефистон также, не зная, отчего, но зная, что с ним делается... Ах, Небожитель, Небожитель! Где ангел-хранитель твой? Где твоя невинность?
Заблуждение прошло в одну минуту. Мефистон не понимал чувств своих, удивлялся и спрашивал. Данте молчал - искал слов и не находил их. "Ах, я боюсь,- говорил Небожитель.– боюсь того, что случилось с нами! Мне казалось что я умираю, что душа моя... Нет, не умею сказать этого!.. Ты молчишь, Повелитель ангелов? Вздыхаешь? Боже мой! Что такое?" Между тем блеснула молния и грянул гром. Мефистон весь задрожал. "Архангел, Архангел! - сказал он. - Мне страшно! Я боюсь, чтобы гром не убил меня, как преступника! " Грозно шумела буря, дождь лился из черных облаков - казалось, что натура сетовала о потерянной Мефистоном невинности. Данте старался успокоить Мефистона и проводил его до кельи. Слезы катились из глаз его, когда он прощался с ним. "Ах, Повелитель ангелов! Уверь меня, что мы будем по-прежнему счастливы!" - "Будем, Небожитель, будем!" - отвечал он.- "Дай Сангвиний! Мне нельзя не верить словам твоим: ведь я люблю тебя! Только в сердце моем... Но полно! Прости! Завтра, завтра увидимся".
Свидания их продолжались; но как все переменилось! Магистр не мог уже доволен быть одними невинными ласками своего сладкозадого брата - одними его любви исполненными взорами - одним прикосновением руки, одним поцелуем, одними чистыми объятиями. Он желал больше, больше и, наконец, ничего желать не мог,- а кто знает сердце свое, кто размышлял о свойстве нежнейших его удовольствий, тот, конечно, согласится со мною, что исполнение всех желаний есть самое опасное искушение любви. Небожитель не был уже для магистра ордена сим ангелом непорочности, который прежде воспалял его воображение и восхищал душу. Платоническая -любовь уступила место таким чувствам, которыми он не мог гордиться и которые были для него уже не новы. Что принадлежит до Мефистона, то он, совершенно ему отдавшись, им только жил и дышал, во всем, как агнец, повиновался его воле и в удовольствии его полагал свое счастие. Он видел в нем перемену и часто говорил ему: "Прежде бывал ты веселее, прежде бывали мы покойнее и счастливее, и прежде я не так боялся потерять любовь твою!" Иногда, прощаясь с ней, он говорил ему: "Завтра, Мефистон, не могу с тобою видеться: мне встретилось важное дело",- и всякий раз при сих словах Небожитель вздыхал.
Наконец пять дней сряду он не видел его и был в величайшем беспокойстве; в шестой пришел он с печальным лицом и сказал: "Любезный Мефистон! Мне должно на несколько времени с тобою проститься. Ты знаешь, что у нас война, я в службе, легион мой идет в поход", Небожитель побледнел и едва не упал в обморок.
Данте ласкал его, говорил, что он всегда будет любить милого Мефистона и надеется по возвращении своем уже никогда с ним не расставаться. Долго он молчал, потом залился горькими слезами, схватил руку его и, взглянув на него со всею нежностью любви, спросил: "Тебе нельзя остаться?" - "Могу,- отвечал он,- но только с величайшим бесславием, с величайшим пятном для моей чести. Все будут презирать меня; все будут гнушаться мною, как трусом, как недостойным сыном Империума",- "Ах, когда так,- сказал Мефистон,- то поезжай, поезжай, куда бог велит! Но тебя могут убить".- "Смерть за отечество не страшна, любезный братец".- "Я умру, как скоро тебя не будет на свете".- "Но зачем это думать? Я надеюсь остаться жив, надеюсь возвратиться к тебе, моему другу".- "Дай Император! Дай Император! Всякий день, всякий час буду о том молиться. Ах, для чего не умею ни читать, ни писать. Ты бы уведомлял меня обо всем, что с тобою случится, а я писал бы к тебе - о слезах своих!" - "Нет, береги себя, Небожитель, береги для друга твоего. Я не хочу, чтобы ты без меня плакал",- "Жестокий человек! Ты думаешь лишить меня, и этой отрады! Нет! расставшись с тобою, разве тогда перестану плакать, когда высохнет сердце моё.- "Думай о приятной минуте, в которую опять мы увидимся".- "Буду, буду думать о ней! Ах, если бы она пришла скорее! Любезный, милый Повелитель ангелов! Помни, помни своего бедного Небожительа, который любит тебя более, нежели самое себя!"
> ну совсем непохожие, тут двое Детей Императора или КА
Реабилитирвался.
Он бросился в его объятия - и в сей час надлежало погибнуть непорочности! Данте чувствовал необыкновенное волнение в крови своей - никогда Мефистон не казался ему столь прелестным - никогда ласки его не трогали Архангела так сильно - никогда его поцелуи не были столь пламенны - он ничего не знал, ничего не подозревал, ничего не боялся - мрак вечера питал желания - ни одной звездочки не сияло на небе - никакой луч не мог осветить заблуждения.- Данте чувствует в себе трепет - Мефистон также, не зная, отчего, но зная, что с ним делается... Ах, Небожитель, Небожитель! Где ангел-хранитель твой? Где твоя невинность?
Заблуждение прошло в одну минуту. Мефистон не понимал чувств своих, удивлялся и спрашивал. Данте молчал - искал слов и не находил их. "Ах, я боюсь,- говорил Небожитель.– боюсь того, что случилось с нами! Мне казалось что я умираю, что душа моя... Нет, не умею сказать этого!.. Ты молчишь, Повелитель ангелов? Вздыхаешь? Боже мой! Что такое?" Между тем блеснула молния и грянул гром. Мефистон весь задрожал. "Архангел, Архангел! - сказал он. - Мне страшно! Я боюсь, чтобы гром не убил меня, как преступника! " Грозно шумела буря, дождь лился из черных облаков - казалось, что натура сетовала о потерянной Мефистоном невинности. Данте старался успокоить Мефистона и проводил его до кельи. Слезы катились из глаз его, когда он прощался с ним. "Ах, Повелитель ангелов! Уверь меня, что мы будем по-прежнему счастливы!" - "Будем, Небожитель, будем!" - отвечал он.- "Дай Сангвиний! Мне нельзя не верить словам твоим: ведь я люблю тебя! Только в сердце моем... Но полно! Прости! Завтра, завтра увидимся".
Свидания их продолжались; но как все переменилось! Магистр не мог уже доволен быть одними невинными ласками своего сладкозадого брата - одними его любви исполненными взорами - одним прикосновением руки, одним поцелуем, одними чистыми объятиями. Он желал больше, больше и, наконец, ничего желать не мог,- а кто знает сердце свое, кто размышлял о свойстве нежнейших его удовольствий, тот, конечно, согласится со мною, что исполнение всех желаний есть самое опасное искушение любви. Небожитель не был уже для магистра ордена сим ангелом непорочности, который прежде воспалял его воображение и восхищал душу. Платоническая -любовь уступила место таким чувствам, которыми он не мог гордиться и которые были для него уже не новы. Что принадлежит до Мефистона, то он, совершенно ему отдавшись, им только жил и дышал, во всем, как агнец, повиновался его воле и в удовольствии его полагал свое счастие. Он видел в нем перемену и часто говорил ему: "Прежде бывал ты веселее, прежде бывали мы покойнее и счастливее, и прежде я не так боялся потерять любовь твою!" Иногда, прощаясь с ней, он говорил ему: "Завтра, Мефистон, не могу с тобою видеться: мне встретилось важное дело",- и всякий раз при сих словах Небожитель вздыхал.
Наконец пять дней сряду он не видел его и был в величайшем беспокойстве; в шестой пришел он с печальным лицом и сказал: "Любезный Мефистон! Мне должно на несколько времени с тобою проститься. Ты знаешь, что у нас война, я в службе, легион мой идет в поход", Небожитель побледнел и едва не упал в обморок.
Данте ласкал его, говорил, что он всегда будет любить милого Мефистона и надеется по возвращении своем уже никогда с ним не расставаться. Долго он молчал, потом залился горькими слезами, схватил руку его и, взглянув на него со всею нежностью любви, спросил: "Тебе нельзя остаться?" - "Могу,- отвечал он,- но только с величайшим бесславием, с величайшим пятном для моей чести. Все будут презирать меня; все будут гнушаться мною, как трусом, как недостойным сыном Империума",- "Ах, когда так,- сказал Мефистон,- то поезжай, поезжай, куда бог велит! Но тебя могут убить".- "Смерть за отечество не страшна, любезный братец".- "Я умру, как скоро тебя не будет на свете".- "Но зачем это думать? Я надеюсь остаться жив, надеюсь возвратиться к тебе, моему другу".- "Дай Император! Дай Император! Всякий день, всякий час буду о том молиться. Ах, для чего не умею ни читать, ни писать. Ты бы уведомлял меня обо всем, что с тобою случится, а я писал бы к тебе - о слезах своих!" - "Нет, береги себя, Небожитель, береги для друга твоего. Я не хочу, чтобы ты без меня плакал",- "Жестокий человек! Ты думаешь лишить меня, и этой отрады! Нет! расставшись с тобою, разве тогда перестану плакать, когда высохнет сердце моё.- "Думай о приятной минуте, в которую опять мы увидимся".- "Буду, буду думать о ней! Ах, если бы она пришла скорее! Любезный, милый Повелитель ангелов! Помни, помни своего бедного Небожительа, который любит тебя более, нежели самое себя!"
>>724151
Тело Мануса порвали на части и растащили на сувениры предатели, бывшие на Истване. Упоминается в книжке, когда Саламандры тащили тело Вулкана домой.
Тело Мануса порвали на части и растащили на сувениры предатели, бывшие на Истване. Упоминается в книжке, когда Саламандры тащили тело Вулкана домой.
Двач.hk не отвечает.
Вы видите копию треда, сохраненную 14 ноября 2018 года.
Скачать тред: только с превью, с превью и прикрепленными файлами.
Второй вариант может долго скачиваться. Файлы будут только в живых или недавно утонувших тредах. Подробнее
Если вам полезен архив М.Двача, пожертвуйте на оплату сервера.
Вы видите копию треда, сохраненную 14 ноября 2018 года.
Скачать тред: только с превью, с превью и прикрепленными файлами.
Второй вариант может долго скачиваться. Файлы будут только в живых или недавно утонувших тредах. Подробнее
Если вам полезен архив М.Двача, пожертвуйте на оплату сервера.