оследние капли дождя отбили прощальную дробь по сочным зеленым листьям. Выглянувшее из-за свинцовых туч солнце придирчиво оглядело поляну, отметив, что даже недельной продолжительности ливень не в силах был очистить ее от следов получасового пребывания орков. Особенно глаз небесного светила коробила застывшая посреди поляны фигура, покрытая ржавчиной с головы до железных ступней…

…Все началось в тот день, когда босс Горгутц самолично открутил голову предводителю шипастых жестянок (гордо называвших себя Десантниками Хаоса) и подобрал его позолоченный топор, на редкость удачно выполненный в виде ухмыляющейся пасти. Инстинкт самосохранения и банальный орочий здравый смысл в один голос пытались уговорить Горгутца не брать эту штуку, но не менее банальная орочья жадность тут же велела обоим заткнуться. Радость от обладания новой игрушкой длилось ровно полторы минуты - до того момента, как топор после первого замаха самым подлым образом выскользнул из лап нового хозяина и рубанул по правому запястью.
Нельзя сказать, чтобы Горгутц сильно расстроился из-за потери руки. Через пару часов док Скаргоб, подпольно промышлявший производством киборков и съевший не одну сквигособаку на замещении плоти железом, обогатился на мешочек золотых зубов, а Горгутц вышел из его палатки, потрясая огромной боевой клешней. Видимо, топору новый протез понравился не меньше, чем владельцу, поскольку он тут же выскочил из-за пояса и отрубил левую руку пониже локтя. Зажимая рану подвернувшимся под руку гретчином, Горгутц крепко призадумался…
На следующий день идея одновременного кромсания противника двумя клешнями и топором доказала свою несостоятельность - вместо вражеских голов злосчастный трофей откромсал хозяину обе ноги, а затем подскочил и произвел любительскую трепанацию черепа, не задев мозг исключительно из-за скромных размеров оного. Видимо, мысли Горгутца обрадовались солнечному свету и свежему воздуху, поскольку на босса в тот момент снизошло озарение. Когда его тащили к палатке дока, Горгутц довольно ухмылялся. Он вспомнил, ЧТО хранилось в подсобке у Скаргоба на случай Особого Заказа…
Спустя пару дней весь лагерь только и говорил, что о новом приобретении босса Горгутца. Слегка ошарашенный весом врученного ему мешка с зубами и крепостью прилагавшейся в качестве бонуса грибной самогонки, док Скаргоб выложился на все сто, соединив изуродованное тело своего клиента с могучей шагающей машиной, вооруженной шикарными циркулярными пилами. Глупые людики, у которых этот агрегат был отбит в свое время, использовали его не по назначению - для рубки леса, но орочий военный гений быстро нашел ему куда более достойное применение. Скаргоб так увлекся увешиванием заказчика колюще-режущими предметами, что не заметил, как запасы обрезков железа подошли к концу, и срезанную макушку Горгутца пришлось прикрыть медной воронкой.
Босс не мог нарадоваться на свое новое тело - ему раньше и в голову не могло придти, что кромсать врага четырьмя руками вместо двух значительно быстрее, удобнее и веселее! Его не особенно смущала даже новая кличка "Железный Дроворуб", придуманная каким-то гретчином, прознавшим о происхождении агрегата. Однако Скаргоб все-таки подложил своему клиенту свинью (а то и целого сквигокабана), сэкономив на изоляции. Во время похода от первого же ливня Горгутца закоротило. Бывшие подчиненные, посовещавшись и выбрав нового вожака, двинулись дальше, оставив своего экс-босса ржаветь под тугими струями…

Из мира воспоминаний Горгутца вырвал скрежет чего-то тупого по его броне.
- Наверно, это лесное пугало, - раздался писклявый голос, - Не понимаю только, что оно здесь охраняет?
- А нам-то что? Развинтим, мек Брогар за цветмет неплохие зубы дает! - ответил второй.
Заскрипев шарнирами челюсти, Горгутц рявкнул:
- Смиррррна! Встать, шоб я вас видел!
Оба гретчина тут же вытянулись перед боссом. Один из них, помельче, был обут в трофейные эльдарские сапоги, местами все еще сверкающие не хуже хрусталя. Второй, довольно грузный для своей породы, носил комиссарскую шинель. Судя по ошметкам соломы и сквиговороньего помета, он снял ее с пугала на какой-то грибной плантации.
- Просим прощения, босса! Мы тут топаем в Зиленый Город, большой босс Газгудвин созывает Вааагх! Говорят, каждый там получит исполнение своего заветного желания! То есть захапает много трофеев… - проверещал первый гретчин.
- Зубов… - мечтательно добавил второй.
- …и бухла! - закончил первый.
Горгутц клацнул челюстью:
- Смазать меня, мелочь! И жратвы добыть!
Первый гретчин уже подобострастно ухмылялся, держа в руках масленку.

- Готово, босса! Все должно работать, мы вам даже топлива залили особого, утащили у байкеров. Из лучшего турбогрибного концентрата, говорят, сам Ваздакка таким польз…
Пилы завизжали, железные ноги выбили фонтаны грязи. Горгутц довольно заревел, чувствуя, что биомеханическое тело снова его слушается. Он сорвался с места, принявшись наворачивать круги по поляне и крушить все, что попадалось ему на пути. Жажда разрушения, копившаяся все это время, требовала выхода.
Остановился он под вечер, когда поляна была расширена раза в два, превратившись в месиво из щепок и грязи. Из-под одного из выкорчеванных пней вдруг выглянул сквиг в ошейнике с надписью "Тото", зыркнул на босса желтыми глазами и неторопливо заковылял к валяющейся неподалеку ноге, обутой в эльдарский сапожок. Горгутц подцепил сквига клешней и отправил прямиком в пасть. Сыто рыгнув, он пробурчал:
Внезапно орк замер. Все его существо пронзили два слова, произнесенные кем-то неведомым, от кого - Горгутц был в этом уверен - зависит и будущее Вааагха, и сама его судьба. Однако этот кто-то был явно не Горком и даже не Морком - орочьи божества никогда ни в чем не сомневались, голос же таинственного существа был исполнен неуверенности:
- Вы серьезно?

>>47641
Гриффиндор: пролетарии, спортики, нашисты-поцреоты.
Когтевран: зубрилы, упоротые гики, шизоиды без мании величия (эти в Слизерин).
Слизерин: аристократы, стремящиеся, интриганы и ссыкуны.
Пуффендуй: все остальные, в основном терпилы и просто нормальные люди, которым похуй на общую фалометрию.

Лион Эль`Джонсон - сам на Гриффиндор, дети в Слизерин.
Фулгрим - Слизерин, аристократия и ЧСВ-дроч на пустом месте.
Поребрикурадо - Пуффендуй, но фактически помогал Филчу с уборкой замковых туалетов, а Хагриду - с уборкой говна единорогов. Все, даже учителя, удивлялись, когда он им говорил, что так-то он ученик, а не стажер-уборщик.
Хан - Пуффендуй, потому что идеологически неблагонадежный для Гриффиндора; считает, что знания могут быть вредными - таких в Когтевран не берут; и в отличие от слизеринцев он предпочитает действовать, причем физически, а не пиздеть и дипломатничать. Поэтому ткнули его туда, где бы он глаза не мозолил.
Русс - Гриффиндор, сразу с протекцией на должность лесничего и хранителя ключей.
Дорн - попал бы на Пуффендуй, потому что кроме лепки куличиков его ничего не интересовало, но так сложилось, что ему пришлось войти в студсовет, и из-за этого он стал слишком важной фигурой для "нейтрального лагеря", поэтому отрядили в Гриффиндор.
Конрад Керз - Когтевран, шизик со сверхценной идеей, в Слизерин не пошел по идеологическим соображениям.
Сангвиний - из-за династических заморочек попал в Гриффиндор, но имел задатки, чтоб в любом Доме стать лидером.
Железные Руки - Пуффендуй, потому что другим Домам такого говна не надо.
Ангрон - Гриффиндор, прямо из под Шляпы его на квидичный стадион выкинули, чтоб он от бладжеров голыми руками отмахивался. Гриффам и не такую хуйню позволяют, они ебнутые немного.
Жиллиман - Пуффендуй. Знания не любит как таковые, но любит учет. Для Гриффиндора больно скользкий, его маневры со строительством собственного Хогвартса с регицидом и Львом, уж больно выдают его неблагонадежность.
Мортарион - Слизерин: сукакрыса, обиженка, с радостью лижет сапог более сильному, который обещает помочь ему "отомстить" за двойку за ОБЖ.
Магнус - Когтевран. Затем - Святой Мунго, отдел для душевнобольных.
Хорус - Слизерин, долгие годы комплексовал, что попал на "плохой" факультет, а потом как развернулся.
Лоргар - Пуффендуй, воткнули, чтоб сидел тихо, зализывал жопку, порванную в детстве Кор Фаероном, который и привил Лоре комплекс жертвы и потребность в "сильной руке".
Вулкан - Пуффендуй, просто работящий нигра, а чтоб его KFC-флешбеки не штырили, его поместили в умеряно-споконую обстановку.
Коракс - Слизерин, отчего он невъебенно бугуртил, ведь даже шизик-Конрад ухитрился туда не попасть, и поэтому Коракс всегда подозревал за собой что-то нехорошее.
Альфарий - по документам попал сразу на все факультеты, из-за чего получал учетверенную пайку. Спиздил где-то хроноворот и присутствовал на всех своих парах одновременно, но в какой-то момент проебался, из-за чего в одном моменте времени оказалось их сразу двое. Долгие годы скрывался от санитаров, которые его в гости в палату к Магнусу привлекали, после седьмого пойманного Альфария их начали отстреливать Авадами.

Двері у двір Луперкаля відчинилися, і увійшов Хорус, більш живий і енергійний, ніж в останній раз.
-Капітан Абаддон прав, -сказав Хорус.-Ви ганьбите себе.
Двір затремтів від його слів.
-Слухайте мого обраного сина так само, як мене, -він вийшов в центр кімнати і поклав кіготь на плече Абаддона.-Він - моя разюча рука.
-Де ти був, брат? -Запитав Фулгрім.-Навіщо ти покликав нас і змусив чекати?
-Я радився з силами, які направляють мою руку і вживають заходів для забезпечення перемоги в їхньому світі, так само як і в цьому. Вони кажуть, що Абаддон прав! Ви набираєтесь сил і стаєте жалюгідними від її надлишку. Припиніть сперечатися або зіткнетеся з покаранням своїх господарів.
Що знаходиться у вічному русі форма Фулгріма здригнулася. На мить його ідеальне жахливе обличчя трансформувалося в маску жаху, потім зображення моргнув, і його глузлива посмішка повернулася.
Хорус попрямував до свого трону, Морніваль розступився перед ним. Його величезне тіло стрясає двір, і він сів.
-Ангрон, -Звернувся він до зображення брата.-Можеш стриматися на кілька миттєвостей?
Ангронья беззвучно загарчав, але кивнув.
Поверніться йому його голос, -пріказал Хорус.-Ти можеш говорити, обраний Кхорн.
-Брат, -сказав Ангронья, зберігаючи спокій лише неймовірними усіліямі.-Чому ми не атакуємо?
-Події розвиваються згідно з планом, відповів Хорус.-Я контролюю нашу стратегію. Ти мені не віриш?
Неприродна харизма Хорусу подолала порожнечу і подіяла на його брата. Ангронья відвернувся, згораючи від лютого сорому.
-Так, мій Магістр війни.

Мортаріон, прімарх Гвардії смерті, увійшов через величезні двері двору Луперкале. Це був не той Мортаріон, яким його запам'ятали його брати. Він змінився, як Ангронья, Фулгрім і Магнус, піднесений Пантеоном і обдарований новим тілом. Будучи одним з найвищих прімархов, він став ще більше. Подерті як у молі крила були складені за спиною. Його коса Безмовність виросла разом зі своїм господарем, ставши такою ж довжини, що і антена вокс-передавача. Мортаріон виглядав хворим, його обличчя було роз'їдене хворобами, а очі були молочно-білими від катаракт. Рідина капала з кратерів його брудного обладунку, поки навколо нього клубочився густий смердючий туман.
Коли він пройшов повз варти, Юстеріінци Абаддона важко впали на підлогу. Чорна рідина потекла з знищених печаток, вони почали викашлівать криваву мокроту крізь дихальні решітки шоломів. Звук запечтивающіхся від шкідливої ​​навколишнього середовища обладунків наповнив кімнату, але це не допомогло. Термінатори страждали у владі хвороб. Мортаріон продовжував йти вперед, вбиваючи еліту Хорусу одним своєю присутністю.
-Відійдіть від нього! - дав наказ Абаддон.-Опечатати приміщення!
Атмосферні вентилятори перестали обертатися. Машини запищали сигнали підтвердження. Повелитель смерті продовжував йти. Кібріт почав кашляти в своєму шоломі. Аксіманд зробив кілька кроків назад, його обличчя почало зеленіти, поки він намагався надіти шолом. Лайак впав на коліна, співаючи на палючим вуха мовою своєї віри, але і він насилу міг дихати миазмами Мортаріона. З усіх лише Хорус, Тормагеддон і Абаддон не зазнали впливу. Сморід, що оточувала Повелителя смерті, не піддавалася опису. Людські почуття були не здатні відчути її повною мірою. Такий огидною і їдкою від гнилі і хвороботворних організмів вона була, що у Абаддона заробила омофагія, і він відчув цілий букет хвороб. Його шокувало до глибини душі, що він міг дихати. Він подивився на інших, як вони задихаються від смороду Мортаріона, і все ж, коли прімарх підійшов до Абаддона, він міг вільно дихати, хоча сморід потрясла його.
Мортаріон зупинився за кілька футів від трону брата. Перламутрові очі вп'ялися поглядом в карі, і ті і інші палали внутрішньою силою, яка походила не з матеріальної всесвіту. Його дихання було натужний, хрипить в легенях так, що кожен подих здавався останнім. Хмари смердючого трупного газу виривалися з маски Мортаріона.
Аксіманд і Кібріт відповзали назад за трон якнайдалі від нечистих прімарха. З вокс-передавача Кібріт пролунали різкі звуки, коли його знудило в шолом. Аксіманд заповз в кут, перекинувся на спину і застиг.
Повелитель смерті вдарив держаком коси об підлогу.
-Мій Магістр війни, я прийшов на твій поклик!
З цими словами він опустився на коліна. Навіть схилившись він був такої ж висоти, як сидить Магістр війни.
Абаддон придушив посмішку. Така слабкість. Повелитель смерті проміняв своє становище повелителя людей, щоб стати рабом богів.

Ускорение, Джон. Он не знал терпения. Он верил, что знал всё, что Ему было нужно знать. Он постоянно двигался вперед. В этом и вся ирония. Мы бессмертны, но Ему было невыносимо тратить время впустую. Естественная эволюция требует миллионы лет. Он отказывался ждать так долго. Он трудился двадцать-тридцать тысяч лет и решил, что этого времени было более, чем достаточно. Естественный дозор Вечных, рожденных в эволюционном цикле, был недостаточно быстрым для Его нужд. И посему, когда большинство Вечных отринуло его, Он создал собственных.

— Примархи. — прошептал Джон.

— Примархи, — подтвердила она и легко кивнула. — Они не настоящие Вечные, в любом из биологических смыслов. Они — искусственный эквивалент Вечных, функционально бессмертные существа, рождённые из Его крови, силы и жизнестойкости, запрограммированные еще быстрее ускорить Его программу. Они были разработаны так, чтобы прожить достаточно долго, дабы увидеть конец Его плана. И чтобы не умирать так быстро, как люди. Им с рождения было внушено следовать Его словам и не иметь собственного мнения: в противовес естественно появившимся на свет Вечным. Они были сотворены, чтобы служить Его мечте. Он взял то, что природа породила в Вечных, и построил свою собственную болезненную версию этого. И через них, через их гены, Легионы.

— Но он не сделал это один.

Несколько мгновений Эрда просто молчала. Снаружи выл воздух пустыни, и слышался звон колокольчиков домашнего скота.

— Всё так, — сказала она. — Тогда я всё ещё была с Ним, одна из последних, кто не ушел. То были я, моя коллега Астарте и еще несколько других. У меня были опасения, у нас всех они были. Но он был очень убедительным. До невозможности. А еще к тому моменту, он стал могущественнее, чем когда-либо прежде. Ему был нужен генетик для совместной работы, а то было мое искусство. А еще ему был нужен биологический источник. Генетический источник достаточно редкий, чтобы смешать с Его собственным. Кто-то из Вечных.

— Ты.

— Я. Я была другим источником. Генетическим донором. Он — Отец Человечества. Я — суррогатная мать. И клиницист. И акушерка. Мы создали двадцать прекрасных сыновей. Но Он не позволял мне вмешиваться. Я была лишь биологическим инструментом. И когда они родились, я начала, по-настоящему, понимать, какое будущее Он для них уготовил. Агрессивно быстрый и неестественно свирепый скачок в эволюции, к которому он шел. Он с головой погрузился в это дело. Джон, из попыток подчинить себе природу никогда не выходит ничего хорошего. С помощью своих сыновей он собирался силой направить человеческую расу в будущее, подчинить её, и ради этого бросить вызов варпу. Он построил эти искусственные аналоги Вечных и вооружил их, дабы они смогли защититься от несгибаемого космоса. Он планировал начать поход, чтобы отвоевать звезды. Чтобы за один-два кровавых века вернуть то, что само по себе было утрачено лишь с течением тысячелетий. И тогда я тоже отступила от него. Астарте осталась и закончила работу над гено-билдом Легиона.

— Нет, не совсем, — сказал Джон. — Эту часть я знаю. Эльдрад рассказал мне. Эрда, ты не просто отступила. Ты попыталась остановить Его.

— Я попыталась спасти своих сыновей.

— Ты разбросала их по ветру.

Сидя, она наклонилась вперед и уставилась на пол, прикрыв рот руками.

— Да. Я забрала их у Него. Я отдала их приливу, чтобы защитить от Его ужасных амбиций.

— Вот дерьмо, — пробормотал Джон. — И что же Он сделал?

— Он был в гневе. Долгое время. К тому моменту, я уже ушла. Я долго пряталась, но Он так никогда и не попытался меня найти. Мне всегда казалось, что это странно. Я всегда ждала от Него возмездия, ибо он мог быть мстительным, но час мщения так и не пробил. В итоге, я вернулась сюда, в место, которое всегда любила.