>>90822
можно и таких людей просвешегнных было очень много за всю историю.

Молитва это как медитация

«Intellectus possit actu intelliqere per species intelligibiles, qvas penes se habeto» (иметь внутри себя). (Summa Theologica. Die devtsche Thomas Avsgabe 1937. Band 6, Qwestio 84, p. 282).
Это функция активного ума, по Аристотелю, или духовного ума древнецерковных писателей, функция не логическая, или логистическая, а поэтическая, не мыслительная, а созерцательная, по Платону, душа берет эти species intelligibiles из активного ума (intellectus agens) путем интуиции, или вернее путем медитации. В духовном, активном уме эти species существуют нематериально (immaterialiter), и потому нельзя их смешивать с обычными понятиями. В то время, как материальные объекты, вещи в их эмпирическом бытии, суть лишь подобия, по Платону. «Omoimara» Abbilder diesseitiges, эти spesies суть вещи в их подлинном, нуменальном бытии, образы «акоп». Иными словами это – идеи в смысле Платона, но не в их транцендентном бытии, а в виде имманентных принципов в человеке, составляющих содержание его микрокосмической структуры и находящихся в его подсознании, или внутреннем сознании. Отрыв этого внутреннего сознания от внешнего, мирского сознания – факт катастатический, есть последствие падения человека с райского, духовного уровня на обычный земной психический уровень, и только в медитации достигается вновь связь обоих сознаний и приобщение к этому внутреннему, идейному сокровищу.

Из древнецерковных писателей наибольшее внимание уделяет этим внутренним образам Исаак Сирин (Ниневийский).

«Душа приемлет содержание не от вещества (как в чувственном содержании), но внутри ее самой невещественно, скоро и сверх чаяния обнаруживается и открывается оно из самой внутренности» (Сл. 29, 138).
Исаак называет это созерцание невещественным созерцанием и в то же время характеризует его, как созерцание действительности:

«Когда благодать начнет отверзать очи твои для ощущения зрением (внутренним) предметов в их действительности, тогда брань чувств умолкает» (Сл. 56, 238).
Созерцание предметов в их действительности есть созерцание образа предметов, «запечатленного в сокровенном уме» (Сл. 29, 138). Что это за образ? Это, по Исааку, – духовные понятия, называемые им так в отличии от обычных понятий разума, от мозговых понятий, составляющих основу логического, дискурсивного мышления. В других местах Исаак называет их таинственными понятиями (Сл. 75, 368), высокими и тонкими умопредставлениями (Сл. 75, 367), ни с чем несравнимыми понятиями (Сл. 55, 253), тонкими помыслами (Сл. 49, 221), прелестными понятиями (Сл. 28,135), духовными умопредставлениями (Сл. 28, 136), в отличии от обычных представлений, как продуктов силы воображения. Духовное совершенство определяется тем, что –

«пришел ли ум в сознание понятий совершенно нетелесных» (Сл. 2,23)
– то есть тем моментом, когда эти глубоко скрытые «нетелесные» и «тонкие» понятия духовные доходят до сознания и остаются в нем. В длительной аскезе –

«дается душе сила, в простых и ни с чем не сравнимых понятиях простираться до великой области высокого и божественного созерцания» (Сл. 55,253).
Эти нетелесные и тонкие понятия, или внутренние образы вещей, идеи или «вещи в себе», предметы в их действительном, а не феноменальном эмпирическом бытии, составляют главное содержание медитативного созерцания, а медитация в своей завершительной стадии есть мышление нетелесными, духовными понятиям

В другом месте, в начале своей книги «О Божественных именах» в своем обращении к современнику, пресвитеру Тимофею, Дионисий говорит:

«Ты же, друг Тимофей, оставь чувство и умственные операции, все умственное и чувственное, стремясь к единению с тем, что выше всякой субстанции и знания... к сверхсубстанциональному лучу божественного мрака» («О мистич. богословии»,

«Мудрость мы проповедует между совершенными, но мудрость не века сего, но премудрость Божью, тайную, сокровенную... которую никто из властей века сего не познал» (Кор. 2,6–8).
Архоиты века сего и до сих пор не познали мудрость и тайну Божью, потому что у них есть другой источник мудрости и знания, и «дух века сего ослепил их».

«А нам Бог открыл Духом своим. Но мы приняли не духа мира сего, но Духа от Бога» (1Кор. 2,12).

«Одно есть знание вещей (гнозис), и другое – познание истины (эпигнозис). Различаются, как Луна от Солнца», – говорит Марк Подвижник (Patr. M. 65, 919).
Еще строже проводится разграничение знания и мудрости:

«Ум есть орган софии, а логос – орган знания. Ум, очищенный от чувственной фантазии, принимает мудрость, а логос, ставший господином страстей, приемлет знание» (Максим, Patr. M. 9О/1,1273).
Максим говорит о разнице между умом и логосом в их деятельности:

«Ум движется к причине существ, а логос наследует эти причины и различает в понятиях» (там же, 1315).

https://azbyka.ru/otechnik/Avraam_Pozov/logos-meditatsija-drevnej-tserkvi-umnoe-delanie/#0_26

вот книга советую