>>106595
Забортное зрелище битвы заставляло то и дело высовывать фремляна-питлота голову, а то и тело наполовину, из своеобразной «кабины» на голове самолето-подобного стального монстра, точнее, монстрессы, если судить по характерным вздутиям топливных полусфер-баков на «груди» иссиня-черного, грузно-хищного конструкта, лениво покачивающего мечами крыльев и злобно гудящего двумя парами движков на них и пофыркивающего третьим движком на самой морде. И действительно, покрытое живыми коврами пехоты и вычурными фигурками громадных боевых машин, поле баталии гудело пафосными криками, вспыхивало цветками взрывов и сверкало рукотворными молниями, перемешиваясь сражающимися и выдавливая из них серые кучки трупов и остовов. Но заглядевшись, питлот вылетел из кабины, растворившись на винтах быстро втянутым двигателем грязноватым дымком, что, впрочем, не сильно повлияло на работоспособность машины. Та, лишь загудев довольней от неожиданного гостинца и скинув презрительно помет бомб на вражеские позиции, резко понеслась вверх, неожиданно быстро для ее размеров набирая высоту и пронзая собой комковатые облака, игриво уворачивалась от сияющих хлыстов зениток, лишь однажды зацепив одну из них наспинной турелью, бронестеклянная кабинка которой лопнула, окатив хвост блестящими брызгами и одежкой горе-стрелка. Но для самолетессы все это было мелочью, особенно после того, как она со всей своей природной дурью влетела в вопящий винтами клубок сражающихся аэро-конструктов, окатив их многочисленными потоками очередей из восьми внутри-крыльевых крупнокалиберных пулеметов. Свара обещала быть жаркой, учитывая наглость и напористость расписных псевдо-самолетов, гоняющихся друг за другом в своеобразном похотливо-смертоносном влечении, стараясь нашпиговать друг друга как можно большим количеством снарядов. А учитывая общее количество участвующих в бою крылатых техномонстров, было бы странно, если бы никто не заинтересовался такой аппетитной добычей, как сочно-металлическая бомбердересса, игриво отстреливающаяся оставшимися турелями и то и дело роняя своих питлотов-фремлян, как прекрасная дама роняет перчатку на балу. Вскоре за ней увязался статный серо-зеленый истребитель, призывно гудящий огромным двух-лопастным движком и покачивающий внушительным валом крупнокалиберного орудия под фюзеляжем, которым тот нетерпеливо озарял вспышками выстрелов аппетитно-стальные формы самолетессы. И как бы ни виляла собой она, какие бы похотливые уловки не использовала против напористого крылатого «жеребца», но тот хищно нагонял ее, похабно скаля радиатор и вгоняя вновь и вновь толстые и аппетитные снаряды в толщу брони бомбердерессы. Вылетев из окружавшего свару пыльно-дымного кокона, эта парочка играла друг с другом в смертоносные «салочки», и то истребитель оказывался сверху и доминантно прижимал самолетессу к земле, стараясь изрешетить ее корпус, то наоборот, напористая стальная самка охаживала его бурными и страстными очередями, затем наваливаясь на не слишком крупный по сравнению с ней истребитель сверху и потираясь бронированно-аппетитными полушариями баков о его чувствительную кабину с буквально истекающим слюнками питлотом внутри. И чем ближе они сходились друг ко другу и вонзались обостроюдно своими винтами, тем крепче и дольше они прижимались, и так продолжалось до тех пор, пока обе смертоносные стальные фигуры не завязли друг в друге, вопя от ярости и наслаждения, разрывая друг друга страстно лопастями движков и посадочными когтями, но даже не смотря на это, они продолжали лететь, даже когда истребитель, в аффекте жажды убийственного наслаждения, принялся откровенно пихать толстым дулом своего оружия прям в одну из рваных ран в броне под хвостом бомбердерессы, вызывая в ней дикие механические взвизги и хлопки попавших под горячий вал питлотов-стрелков. И вот кабина истребителя смялась под крепкими объятиями лап-крыльев, и завопившие от предсмертного наслаждения конструкты камнем ринулись вниз, на убегающих от зловеще-падающего визга солдат и тяжело переваливающихся на гусеницах танков. Единственный выживший во время этого столкновения-техносодомии, питлот в смятой кабине истребителя лишь успел подумать отрешенно «Всегда найдутся те, кто больше и тяжелее, а главное, тупее тебя», после чего испарился, как и не успевшие убежать, в гулком и густом взрыве, пылающим и дымным бутоном раскинувшимся на месте падения.