Хочу рассказать о своём задержании на последнем воскресном марше, которое никак не назовёшь брутальным, но сам диалог может быть интересен для читателей, потому что показывает нашу милицейскую систему в не самом приглядном виде.

Если кому-то интересно, как я оказался в своём первом в жизни милицейском бусе, расскажу, что небольшой группой шёл на стороне, противоположной от «Короны», где был над головой мост, справа железная дорога, огороженная забором, а слева дорога, по которой и подъехала вереница милицейских бусов. В момент, когда я побежал против движения бусов, они остановились, и удрать мне не удалось. Диалог, который был внутри машины, интересен тем, что я насчитал в нём около 10 пугалок.

Первое, что я услышал, что я не скоро выберусь, потому что мне подбросят наркотики. Второе: я узнал, что им всё надоело до такой степени, что они скоро начнут стрелять, и просили, чтоб я это передал «своим», когда выйду. Угрожали тем, что сломают два пальца, чтоб узнать меня в следующий раз по этим травмам.

Сами они где-то прочитали на Нехте, что кто-то якобы собирается продавать на органы их детей и что Лугабе по платформе «Голос» набрал 60%. Потом пугали, что никуда не устроюсь на работу, что один из них знает всех коллег в моей сфере. Больше всего их интересует, «какую свободу вы хотите получить и чем мы так несвободны».

Наш флаг считают фашистским, под ним «сожгли прабабушку» одного из масочников. А когда флаг был государственным, в эти годы люди очень плохо жили. Спросили, готов ли отдать жизнь за флаг, видимо, с намёками, чтоб побежал, а они стрельнут, при этом продемонстрировав ружьё, направленное в пол буса. Больше всего боялись, что у кого-то на телефоне окажется группа «Каратели Беларуси», где они палятся, и спрашивали одного парня, зачем он их фотографировал.

Искали ребят, готовых камнями отражать атаки и спрашивали, не собирался ли я яблоками в них бросать. На некоторые свои ответы я получил лёгкие удары по лицу, осталась небольшая травма на губе почти без кровоподтёка и ушиб подбородка.

Напоследок просили согласиться, что они очень мягко приняли и советовали как можно ниже опускать голову, куда бы меня ни вели, чтоб не нарваться на удары очень жёстких ребят.

Теперь я ещё более точно знаю, в чём должна заключаться всеми так желаемая нами свобода: хотя бы в том, что в ответы на свои вопросы ты не будешь получать по лицу и тебя никто не схватит на улице и не поставит на колени со связанными руками.