Грянул хор, и качнулся храм, смерть пришла за мной в пять часов утра,
Боль рванула грудь, сразу стал свободен я.
Лица шлюх из миланских лож, лица старых дев сводит злобы дрожь,
Им бы плоть мою растерзать средь бела дня.
Я был им как в горле кость, я видел их всех насквозь, я злостью платил за
злость.
Припев:
Эй! Я для них злодей, знающий секрет, низменных страстей нищих и царей.
Я был скрипачом, мой талант — мой грех, жизнью и смычком я играл с огнем.
Нет клейма на душе моей, кроме господа я не знал царей,
Но на скрипке мне выжег мастер тайный знак.
И змеей пущен черный слух, что смычком моим правит адский дух,
А мой лучший друг — Гений Тьмы, сам Сатана!
Он был мне как в горле кость, он в сердце будил лишь злость, он стоил кровавых
слез.
Припев:
Эй! Я для них злодей, знающий секрет, низменных страстей нищих и царей.
Я был скрипачом, мой талант — мой грех, жизнью и смычком я играл с огнем.
Эй, скрипач, ты горяч, как всегда строптив.
Ты не прав, ты как раб, мой играл мотив.
Ты не хочешь знать, что гений — это я!
Ты же мой футляр, ты — платье для меня…
… скрипач! Пой и плач и хвались игрой.
Все равно мертв ты давно, что нам род людской?
Им бы пить и жрать в три горла день и ночь,
Будь ты трижды гений, им нельзя помочь.
Но спустись на дно, пряча в струнах смех.
Сделай звук вином, сокруши мой трон.
«Адским» скрипачом станешь без помех
Мы тебя поймем там играй с огнем!
Эй! Там играй с огнем!
Там играй с огнем!