Вчерашнее общение Путина и Лукашенко показало два интересных момента.

Первый: между этими людьми существует (ничего нового) настоящее недоверие, много недоговоренного и нерешенного, а минский руководитель чуть не напрямую признался, что еще до недавнего времени искренне опасался угрозы со стороны российского коллеги – это про высказанный без тени улыбки пассаж о том, что раньше «старший брат» мог отправить «младшего» в космос без обратного билета.

Второй: текущая ситуация диктаторов очень даже сблизила. То есть, реально сблизила. В первую очередь это касается как раз Путина. Если вспоминать, с каким выражением лица и в каких позах принимал он Лукашенко еще год назад и сравнивать это с нынешними интонациями – это небо и земля. Я бы сказал, насколько это вообще корректно в такой ситуации, что налицо были эмоции – эмоции другого уровня. Раньше руководитель минского режима выступал в роли опасающегося просителя, Путин – в виде холодного хозяина положения. Сейчас все не так. Сейчас это если и не совсем равные, то понимающие друг друга люди.

Сблизила их не война. И не общие задачи. Задачи у них как раз разные. Россия пытается, в качестве промежуточного этапа, подчинить себе соседнее государство, а уже потом, отплясывая от этой позиции, далее решать свои геополитические задачи как «сверхдержава». У Минска цели были и есть другие: сохранить себя и свою, как там считают, вотчину, не делясь властью ни с кем, в том числе и с Путиным.

Сблизило их одиночество. Звенящее политическое одиночество и бесперспективность. Для Лукашенко Москва – давно последняя опора и тыл, он к этому привык, поэтому выглядит сейчас менее сентиментальным в такие моменты. Для Путина это – качественно новая ситуация, выглядящая как холодный душ. Всякие Шойгу и Мишустины – это хорошо, это товарищи и соратники, но они – подчиненные. А российский руководитель привык «решать» вопросы в мировом масштабе; привык, чтобы его слушали; привык, чтобы его просили. А, когда слушают и просят подчиненные и когда просят и слушают президенты мировых держав – это далеко не одно и то же.

Остался с тем, с кем остался. Судя по всему, такой расклад будет сохраняться как минимум до того момента, пока Минск не решит (подготовит почву, если это удастся) в очередной раз Москву кинуть.

Лукашенко на данный момент решил обе своих стратегических задачи на период «После лета 2020». Первая была в подавлении протестов и выдавливании протестного ядра из страны – це done. Вторая – нейтрализация угрозы личной власти со стороны Москвы.

Именно с этой стороны она была наиболее вероятной. Сценарии сделки Запада и РФ читались, многими озвучивались и комментировались, ввиду совершенно прозрачной и логичной целесообразности для Москвы. Неуправляемость минского руководства, его непредсказуемость и тормознутость на пути интеграции виделись достаточными причинами содействовать смещению и без сделок. В белорусской власти это понимали и боялись.

В ситуации, когда Лукашенко остался единственным реальным союзником Путина, очень близким к тому же по духу и по ценностям (их отсутствию), эта опасность отвалилась сама собой.

Хорошо это или плохо для Беларуси? На самом деле – все равно. В контексте сегодняшних событий меньше всего беларускому народу нужно, чтобы освобождение пришло хотя бы в каком-то виде при участии Москвы. С другой стороны, пока Кремль поддерживает Лукашенко, любые попытки его свергнуть закончатся военным подавлением, а у беларусов нет сегодня ни оружия, ни такой организующей силы, как государство, чтобы сопротивление было эффективным.

Но в целом ситуация все равно развивается ровно так, как и должна была развиваться в исторической перспективе. Деградировавшие автократические системы уже обе, не только минская, свалились в воронку фатальных ошибок, груз которых стачивает и подрывает их ресурсы, ставя под сомнение само существование этих систем в уже краткосрочной перспективе.

Качественно нового здесь лишь то, что раньше это было актуально только для Минска. А теперь – и для Москвы тоже. Ну, они ж говорят: «Вместе до конца».

Дастаткова ведаць гісторыю Беларусі, каб не зьдзіўляцца паводзінам расейскай арміі ў Украіне.

Нашыя (https://t.me/ruzhamedio/42) продкі на працягу стагоддзяў баранілі сваю краіну ад “асвабадзіцелей». Ад 14-га стагоддзя ні палітыка Масквы, ні яе паводзіны на чужой тэрыторыі не зьмяніліся дагэтуль. Найбольш стратная і разбуральная вайна за ўсю нашую гісторыю - трынаццацігадовая вайна 1654-67 гадоў.

Краіна была цалкам зьнішчаная, колькасьць насельніцтва скарацілася ў 2 разы, а на ўсходзе нават больш. Унутраная сіла краіны была падарваная на дзесяцігоддзі, больш таго вытокі многіх нашых сучасных праблем адтуль.

Быў і свой Марыупаль падчас той вайны - горад Мсьціслаў.

Цэнтр Мсьціслаўскага ваяводства, важны і разьвіты горад быў зьнішчаны 22 ліпеня 1654 году маскоўскім войскам на чале з князем Трубяцкім дашчэнту, а людзей, якія хаваліся ад захопнікаў за сьценамі мсьціслаўскага замку маскавіты жорстка выразалі. У гісторыю гэтая падзея ўвайшла пад назвай “Трубяцкая разьня”.

Як хваліўся сам маскоўскі цар у лісьце: яны забілі больш за 10 тысяч чалавек. У жывых пакінулі толькі 700 чалавек, пераважна рамесьнікаў, якіх вывезьлі ў Масковію.

Сярод іх, дарэчы, Сцяпан Палубес - майстар паліхроміі, працы якога дагэтуль упрыгожваюць шматлікія будынкі і храмы ў Маскве і ваколіцах. Тых нешматлікіх жыхароў Мсьціслава, хто перажыў маскоўскую навалу яшчэ доўгі час называлі “недасекамі”.

Мсьціслаў - цяпер забыты ўсімі райцэнтар на самым ускрайку сучаснай Беларусі, дагэтуль не аднавіў колькасьць жыхароў да ўзроўню 17 стагоддзя.

Дарэчы, усе войны ВКЛ з Масковіяй заўсёды заканчваліся вечнымі мірамі, але яны не спыніліся, пакуль не зьнішчылі цалкам дзяржаву нашых продкаў, таксама як і цалкам не падпарадкавалі Украіну.

Цяперашняя вайна - толькі працяг (https://t.me/razmova/425) тага бясконцага шэрагу войнаў Масквы супраць суседніх народаў. Перамога цяпер патрэбная не толькі Украіне і яе народу, яна патрэбная таксама нам - беларусам, як і ўсім, хто хоча жыць у сваім доме, сваёй краіне ў шчасьці і дабрабыце.

Толькі тады і царква Сьв. Міхаіла дачакаецца адраджэньня, як і дзесяткі іншых зрабаваных і зьнішчаных помнікаў нашай слаўнай гісторыі.

Мало кто знает, что в сценарии фильма Кин-Дза-Дза был эпизод, объясняющих чем отличаются "Пацаки" от "Чатлан" и что вообще означает слово "Пацак" ПАЦАК - КАЦАП. В фильм этот эпизод не вошел по цензурным соображениям. Тем более будет интересно с ним ознакомится.

Торговец осторожно ссыпал монеты в мешок и спрятал его в глубине складок одежды.
— Сейчас мало кто знает историю, — сказал он, — потому и никто не смог объяснить вас, чем отличается Пацак от Чатланина.
А я — знаю историю. Когда-то здесь все было по-другому, тут была процветающая цивилизация, тут царили мир, счастье, благополучие, но это было так давно, уже мало кто помнит.
— А что случилось? Куда все делось? – поинтересовался Дядя Вова.
— А потом пришли они, Пацаки. Мы их прозвали «пацаками», «пацак» — это мясник на старом языке, а как они назывались на самом деле, никто уже не помнит. Тогда это был другой народ. Они убивали, насиловали, грабили, они уничтожали все на своем пути.
Мы сражались с ними и постепенно делались как они. Нас вела вперед ненависть, и она привела нас к победе. А когда мы победили, то никаких других чувств, кроме ненависти, в нас не осталось. Все остальные чувства выжгла война. Мы прокляли Пацаков на века.
Мы создали индикаторы, которые показывают наличие пацакской крови у человека, даже если она разбавлена в сто раз. Если ты потомок Пацака, красная лампочка покажет это. И так будет у твоих детей, и внуков, до скончания веков. Потому что никто не смешивается с пацаками.
Но, — торговец сделал паузу и подкинул дров в костер, — это уже не имеет никакого смысла, потому что чатлане сами стали как пацаки. Ты прав, Скрипач, сейчас уже нет никакой разницы.
— Но мы-то не с вашей планеты! — закричал Гедеван, — наши предки не воевали с вами, почему мы Пацаки?
— Значит на вашей планете тоже есть свои Пацаки, — равнодушно сказал торговец,
— значит вы тоже способны напасть, грабить, убивать, насиловать. Вы можете выглядеть цивилизованными и думать, как цивилизованные люди, но как только обстоятельства поменяются, вы будете вести себя, как и свойственно Пацаку.
Я уверен, что в вашем языке тоже есть слово для обозначения таких людей.