>>15284 (OP)
Ровно десять лет тому назад рабочий Пантелей Грымзин получил от своего подлого гнусного хозяина кровопийцы поденную плату за 9 часов работы — всего два с полтиной!!! «Ну, что я с этой дрянью сделаю?.. — горько подумал Пантелей, разглядывая на ладони два серебряных рубля и полтину медью... — И жрать хочется, и выпить охота, и подмётки к сапогам нужно подбросить, старые — одна, вишь, дыра... Эх, ты жизнь наша распрокаторжная!!» Зашёл к знакомому сапожнику: тот содрал полтора рубля за пару подмёток.
— Есть ли на тебе крест-то? — саркастически осведомился Пантелей.
Крест, к удивлению ограбленного Пантелея, оказался на своём месте, под блузой, на волосатой груди сапожника. «Ну, вот остался у меня рупь-целковый, — со вздохом подумал Пантелей. — А что на него сделаешь? Эх!..» Пошел и купил на целковый этот полфунта ветчины, коробочку шпрот, булку французскую, полбутылки водки, бутылку пива и десяток папирос, — так разошёлся, что от всех капиталов только четыре копейки и осталось. И когда уселся бедняга Пантелей за свой убогий ужин — так ему тяжко сделалось, так обидно, что чуть не заплакал.
— За что же, за что... — шептали его дрожащие губы. — Почему богачи и эксплуататоры пьют шампанское, ликёры, едят рябчиков и ананасы, а я, кроме простой очищенной, да консервов, да ветчины — света Божьего не вижу... О, если бы только мы, рабочий класс, завоевали себе свободу!.. То-то мы бы пожили по-человечески!..
Однажды, весной 1920 года рабочий Пантелей Грымзин получил свою поденную плату за вторник: всего 2700 рублей. «Что ж я с ними сделаю, - горько подумал Пантелей, шевеля на ладони разноцветные бумажки. — И подмётки к сапогам нужно подбросить, и жрать, и выпить чего-нибудь — смерть хочется!» Зашёл Пантелей к сапожнику, сторговался за две тысячи триста и вышел на улицу с четырьмя сиротливыми сторублёвками. Купил фунт полубелого хлеба, бутылку ситро, осталось 14 целковых... Приценился к десятку папирос, плюнул и отошёл. Дома нарезал хлеба, откупорил ситро, уселся за стол ужинать... и так горько ему сделалось, что чуть не заплакал.
— Почему же, — шептали его дрожащие губы, — почему богачам всё, а нам ничего... Почему богач ест нежную розовую ветчину, объедается шпротами и белыми булками, заливает себе горло настоящей водкой, пенистым пивом, курит папиросы, а я, как пёс какой, должен жевать черствый хлеб и тянуть тошнотворное пойло на сахарине!.. Почему одним всё, другим — ничего?..
Эх, Пантелей, Пантелей... Здорового ты дурака свалял, братец ты мой!.....

>>15284 (OP)
Еврейские жёны советских вождей — феномен наличия у ряда ранних советских высокопоставленных руководителей еврейских жен (в основном имеется в виду эпоха правления Сталина, особенно 1930-е годы).

жена Андреева — Дора Моисеевна Хазан;
жена Молотова — Полина Семёновна Жемчужина (Перл Семёновна Карповская);
жена Ворошилова — Екатерина (Голда) Давидовна Горбман — еврейка (крестившаяся перед свадьбой);
жена Кирова — Мария Львовна Маркус;
жена Куйбышева — Евгения Соломоновна Коган;
жена Ежова — Евгения Соломоновна Хаютина;
жена Щорса — Фрума Ефимовна Ростова;
жены Бухарина — Эсфирь Исаевна Гурвич и Анна Михайловна Ларина («некоторые источники утверждают, что перед самым расстрелом у неуемного Бухарина случается роман и со второй 14-летней дочерью Лурье»);
жена Дзержинского — Софья Сигизмундовна Дзержинская;
жена Луначарского — Наталья Александровна Розенель;
жена Рыкова — Нина Семёновна Маршак (Рыкова);
жена Поскрёбышева — Бронислава Соломоновна Металликова-Поскрёбышева;
жена М. Г. Первухина — Амалия Израилевна Мальц-Первухина;
жена Якова Джугашвили — Юдифь Исааковна Мельцер;
жена наркома финансов Николая Александровича Милютина — Дина Матвеевна (Матусовна) Майберг;
жена наркома финансов Николая Николаевича Крестинского — Вера Моисеевна Югенбург;
жена замнаркома Леонида Петровича Серебрякова — Галина Иосифовна Серебрякова;
жена наркома земледелия РСФСР Василия Григорьевича Яковенко — Раиса Абрамовна Яковенко (Залесина);
жена наркома здравоохранения РСФСР Николая Александровича Семашко — Мария Соломоновна Гольдина;
жёны заведующего агитационно-инструкторским отделом ВЦИК В. А. Карпинского — Сарра Наумовна Равич и сёстры Берта и Ирина Брук;
жена председателя Казанского горисполкома Павла Васильевича Аксёнова — Евгения Соломоновна Гинзбург;
жена комкора Александра Ивановича Тодорского — Рузя Иосифовна Черняк;
жёны комкора Виталия Марковича Примакова — Мария Ароновна Довжик и Лиля Брик;
жена комкора Ильи Ивановича Гарькавого — Эмилия Лазаревна Ортенберг;
жена комкора Валентина Михайловича Мулина — Анна Исаевна Рейнгольд;
жена командующего ВВС РККА Петра Ионовича Баранова — Бела Моисеевна Баранова (Беркович);
жена дипломата Вацлава Вацлавовича Воровского — Дора Моисеевна Воровская;
жена члена Московского ВРК Г. А. Усиевича — Елена Феликсовна Усиевич;
жена секретаря ЦК Узбекистана А. И. Икрамова — Евгения Львовна Зелькина;
жена секретаря ЦК Киргизии Максима Кировича Аммосова — Рая Израилевна Цугель;
жена секретаря ЦК Армении Георгия Сергеевича Алиханяна — Руфь Григорьевна Боннэр;
жена секретаря ЦК Азербайджана Мир Джафар Багирова — Евгения Михайловна Гельман;
жена наркома почт Ивана Никитича Смирнова — Роза Михайловна Смирнова;
жена комиссара ГБ 3 ранга Глеба Ивановича Бокия — Софья Александровна Доллер (еврейка по матери);
жена члена ВЦИК Александра Константиновича Воронского — Сима Соломоновна Воронская (Песина);
жена наркома лёгкой промышленности Константина Константиновича Стриевского — София Иосифовна Стриевская;
жена председателя Всеукраинского ЦИК Владимира Петровича Затонского — Раскина, Елена Самойловна;
жена наркома внутренних дел, наркома юстиции и генпрокурора УССР Николая Алексеевича Скрипника — Раиса Леонидовна Хавина;
жена наркома авиационной промышленности Алексея Ивановича Шахурина — Софья Мироновна Лурье;
жена председателя Военной коллегии Верховного суда СССР Валентина Андреевича Трифонова — Евгения Абрамовна Лурье;
жена председателя Совета народных комиссаров РСФСР Даниила Егоровича Сулимова — Елена Николаевна Богораз;
жена революционера и дипломата Владимира Александровича Антонова-Овсеенко — Розалия Борисовна Кацнельсон;
жена заведующего Организационно-распределительным отделом ЦК ВКП(б) Ивана Михайловича Москвина — Софья Александровна Доллер;
жена видного дипломата Павла Николаевича Мостовенко — Ревекка Менасьевна Гальперина;
жена генерального прокурора СССР Ивана Алексеевича Акулова — Шапиро Надежда Исааковна;
жена председателя Финансового комитета ЦК РКП(б) Евгения Алексеевича Преображенского — Роза Абрамовна Невельсон;
жена партработника Юрия Николаевича Кутьина — Ольга Григорьевна Шатуновская;
жена (любовница) чекиста Михаила Сергеевича Кедрова — Ревекка Акибовна Майзель;
жена председателя Малого Совнаркома Тимофея Владимировича Сапронова — Наталья Алексеевна Мойш;
жена деятеля Коминтерна Виктора Львовича Кибальчича — Блюма Иоселевич (Любовь Александровна Русакова);
жена председателя бюро РКСМ Приморья Константина Владимировича Антонова — Софья Ароновна Левина;
жена Кропоткина — Софья Григорьевна Ананьева-Рабинович;
жена Бориса Савинкова — Евгения Ивановна Зильберберг;
жена Плеханова — Розалия Марковна Боград;
жена Судоплатова — Эмма Карловна Каганова;
жена 1-го секретаря КП Украины Эммануила Ионовича Квиринга — Серафима Ильинична Гопнер;
жена генерала армии, наркома путей сообщения, заманаркома обороны Андрея Васильевича Хрулёва — Эсфирь Самсоновна Хрулева (Горелик).

https://cyclowiki.org/wiki/Еврейские_жёны_советских_вождей

>>15733
Но раз демократии не воюют друг с другом - это не значит, что они не воюют вообще. В современном мире автократии (особенно старого образца, неспособные к мобилизации, где война - частное дело пахана) - это легкая добыча и мальчики для битья. Раздавить авторитарный Ирак? Легко. Разбомбить авторитарную Ливию? Ништяк. Попинать авторитарную Сирию? Проще простого. Одно нацгосударство Израиль против кучи арабских авторитарных заморышей в Шестидневной войне? Да вообще без проблем. При этом жирные демократические коты могут тратить на военку 2-3% ВВП (стандарт НАТО - не меньше 2%). За счет рыночной экономики и развитого фискального аппарата - этого хватает за глазу. А надувающие щеки диктаторы не могут им противопоставить ничего, даже если пытаются выжать из своих стран все соки (у них то ни рыночной экономики, ни фискального аппарата). Если нацгосударства не воюют сами, то у них есть другое развлечение - вооружать туземцев, а затем стравливать между собой или натравливать на нацгосударства-конкурентов (называется "прокси-войны".)

Как воюют соевые демократии: например, потери США во Вьетнаме около 50 тыс., потери Северного Вьетнама и ко в районе 850 тыс. Американские прокси, Южный Вьетнам, потерял что-то вроде 300 тыс. Даже калечное нацгосударство СССР разменяло 15 тыс. своих солдат на более чем полмиллиона афганцев. Буря в Пустыне в Ираке - меньше сотни американских трупов, два-три десятка тысяч иракских. Операция Несокрушимая Свобода в Афганистане - 3.5 тыс. потерь коалиции против десятков тысяч убитых талибов. Если нацгосударств всегда тщательно подсчитаны, а потери туземцев, включая прокси и союзников - это плюс-минус десятки, а то и сотни тысяч. Типа, кто их там вообще считает (ну и собственные власти обычно тоже не запариваются)? Такой вот соевый Запад, который воюет почти постоянно и на каждого своего погибшего солдата убивает десятки, а то и сотни солдат противника. Если изображать это в мемах, то как раз старый Запад, который огребал от Османской - это маленькая собака, а современный, который опасается, разве что, Китая - большая. Все эти крестоносцы, конкистадоры, британцы в пробковых шлемах - это были лохи. Нынешняя американская воентелочка, виляющая задом в тик-токе - вот сила.

Разумеется, западные страны несколько раз огребли в деколониальных войных и порою даже американцам приходится отползать обратно в свою нору. Но это дается большой ценой. Единственно, что можно противопоставить демократической военной машине - это тотальная партизанская война, в ходе которой вы готовы разменять свой миллион на 50 тыс. противника. А это требует безжалостной и людоедское идеологии, которая мобилизовать миллионы туземцев. Основных таких две: коммунизм и исламизм (не путать с умеренным социализмом и традиционным исламом). И популяризация проиходила на фоне усиления Запада. Порою их взращивали напрямую, в рамках политических игрищ. СССР растил коммунистов против США во Вьетнаме, Штаты растили исламистов против СССР в Афганистане (спустя двадцать лет сами же с ними и воевали - безотходное производство). Порою это вырастает чисто эволюционно - непонятно ведь как иначе противостоять ребятам с дронами и ракетами, кроме как при помощи бесконечного пушечного мяса пораженного людоедским мозговирусом.

Но в ответ на это Запад вырабатывает резистентность к потерям. Во Вьетнаме у американцев была призывная армия с идиотской системой жеребьевки, а демократическое общество слабо тем, что не любит когда "наши мальчики" возвращаются в красивых гробиках с другого конца света. Поэтому после северо-вьетнамского контрнаступления (Tet Offensive) в США случился внезапный всплеск гуманизма и антивоенных настроений. Сегодня в США армия профессиональная, которая вроде как продолжает считаться национальной, но гибель бородатого мужика с зарплатой и кучей льгот воспринимается обществом куда легче, чем гибель вчерашнего школьника. Зачем он в Ирак поперся? Да хрен его знает. Но дядя зрелый, сам решил. Дядю еще обслуживают ребята из мутных ЧВК - этих вообще за солдат никто не считает. Помрут - никто и не заметит. При этом на военные расходы в демократическом обществе уходит меньше, чем на пособия для бомжей - по карману особо не бьет. Зато патриотические пресса в обмен на эти деньги отгружает налогоплательщику приятный дофаминчик в сообщениях о том,как "наша армия" кому-то там "показала", кого-то "освободила" или куда-то там "принесла цивилизацию". Сочувствие к чужим жертвам включается только если зрителю показать крупным планом маленькую девочку с большими заплаканными глазами, как в фильме "Хвост виляет собакой". А без этого - чужие жертвы сливаются в безликих "террористов" и "сопутствующие потери". При этом само насилие становится все более отчужденным. Уже давно никто никого не рубит тесаками в траншеях и даже не расстреливает из стрелкового оружия. Самое эффективное современное насилие - это просто игра "попади бомбой в бегущий пиксель". Поэтому в армию теперь можно тащить не только чадов из футбольной команды, но и ботанов ветеранов-мморг (здесь и воентелочки из тик-тока как раз пригодятся). А вы видели чтобы кто-то словил ПТСР, расстреливая бегущие пиксели? Вот то-то же. В итоге получается, что война против туземцев не сулит западному демократическому государству практически никаких издержек. Серьезных людских и экономических потерь нет, толпы возвращенцев с ПТСР домашних не беспокоят. А чего бы тогда не воевать, раз это так весело и бесплатно? Точнее, в целом бесплатно, а вот конкретные заинтересованные лица на этом неплохо зарабатывают.

[Вспомнилось, как я летом гонял в "Стелларис". Сколько раз я там играл за космических фашистов, которые строили брутальные "военные союзы" - еле вытягивал войны с соседями. Но стоило мне один раз поиграть за либералов-мультикультуралистов, создающих "торговую федерацию" - так уже к середине игры мои космические авианосцы легко щемили полгалактики. Жиза! А еще больше жизы в том, что (по крайней мере, в летней версии) пободаться с космическими торгашами там могли лишь космические религиозные фанатики.]

Откуда же взялось мнение, будто современный Запад (то есть, демократические нацгосударства, географически они не только там расположены) - это нечто такое изнеженное, что трясется от страха перед толпой немытых туземцев? Больше похоже, что Запад - это мощнейшая машина войны. Только одна из главных ее фич - то, что она научилась сама себя не замечать. Научилась убеждать себя в том, что вот она такая гуманная, нежная и сопливая. Но в действительности лучи соевого гуманизма направлены в основном внутрь западного общества - на условную дискуссию нужны ли трансгендерным неграм отдельные туалеты. При этом в слепой зоне остаются тысячи туземцев, убитые с дронов даже в условно мирное время, прокси-войны, тайные тюрьмы ЦРУ и прочие прелести развитой внешней политики. Легко не замечать все это, когда внутри у тебя общество потребления, бесконечный карнавал и кукольная культурная война. Чем это закончится - хрен его знает. По крайней мере, те антитела, которые остальной мир вырабатывает в ответ на такой расклад, мне тоже совсем не нравятся. Хороших варианта вижу два. Либо все на свете станут демократическими нацгосударствами и будут бояться трогать друг друга. Либо мы все вместе пойдем мочить каких-нибудь лоховатых космических жуков, как у Хайнлайна. Вы случайно не видели космического жука? Очень нужен.

>>19121
Второй.

9. Смещение Хрущева. Откат многих его реформ назад. Возвращение отраслевой структуры управления экономикой. Госплан вновь становится единственным органом планирования без дублеров. Ситуация словно бы возвращается к середине 50х. Проблемы с гиперцентрализацией при условии отсутствующей направляющей руки все теже. В этот раз их пытаются решить частичными рыночными реформами. В СССР это известно как Косыгинские реформы, но теже самые процессы происходили и в Чехословакии, Венгрии, ГДР и возможно других соц странах. Попытки ограниченной имитацией рынка и рыночных отношений стимулировать рост экономики "снизу". Чтобы это простые люди, а так же руководство предприятий, движимые личными интересами или интересами предприятия где они работают, были бы заинтересованы в качественном экономическом развитии. Сами что то придумывали, сами это внедряли, сами находили кому это надо. Чтобы это не высокое начальство из Госплана и Кремля их подгоняло и указывало как, что и зачем делать, само за всех подумав, а сами они на местах крутились кабанчиками. Почти так же как при совнархозной реформе, только теперь инициативу снизу пытались стимулировать имитацией рынка, а не административными методами.

10. К концу 60 и в начале 70х все эти реформы и в СССР и странах соцлагеря начинают где то сворачивать, где то просто перестают развивать оставляя как есть в половинчатом виде. Надежды на стимулирование качественного и количественного роста экономики путем имитации частичного рынка не оправдались. Система выстроенная под командное ручное административное управление не могла имитировать рынок так как не предполагал его существование в системном масштабе. Какие то плюсы все это дало, но глобально саму ситуацию не поменяло. Темы промышленного роста продолжали замедляться, общая эффективность падать. Где то к начал 1970х годов в советской экономике доход на один вложенный государством рубль стал меньше рубля. То есть инвестиции с финансовой точки зрения заведомо убыточны и требуют покрытия за счет других источников дохода бюджета.

11. Дальше все 70е до середины 80х идет просто проедание предыдущего задела, проедание бабла от высоких цен на нефть и попутная надежда на ту самую революцию в электронике, в компьютерах. Они постепенно развиваются и внедряются, они все больше занимаются обработкой информации в министерствах. Но все это идет неспешно и зачастую даже без согласования между ведомствами, которые очень неохотно обменивались информацией между собой, как и сами предприятия очень неохотно передавали наверх свои реальные экономические показатели.

12. Руководство СССР, в том числе и его экономикой, все 70е медленно стареет, ни о какой направляющей руке, которая бы за всех подумала и всем показал что и как нужно делать уже и речи не идет. А система все еще под нее заточена. Получается парадоксальная ситуация. Все гос управление СССР, в том числе экономическое, выстроенное под сверхцентрализацию и ручное управление всеми процессами, все это год за годом медленно отдается на самотек, при формальном тотальном контроле и регулировании нет ни контроля, ни даже толком регулирования. Благодаря "движению декабристов" каждый раз в конце года планы на прошедший год пересматриваются задним числом до такой степени, что уже и не понятно что там вначале планировали. Пятилетний план фактически превращается в набор ежеквартальных маленьких планчиков которые задним числом еще и активно пересматриваются благодаря ведомственному лоббизму и лоббизму предприятий на местах. И в конце года, в конце пятилетнего плана, уже и не понятно кто там реально что производил в каком количестве и что должен был производить. На бумаге одно, в реальности другое. Одновременно с этим, по мере старения руководства на самом верху, происходят теже самые процессы и на местах. Чиновники и руководители засели на свои должности и врастают в них корнями годами, попутно обрастая коррупционными и родственными связями друг с другом и с местным директорами предприятий. И нет никакой силы сверху которая бы все это пресекла.

13. К началу 80х, как сказал товарищ Андропов сложилась ситуация "Мы не знаем страны в которой живем". На верху одно, на местах другое. Система уже с одной стороны закостенела и буквально состарилась, с другой стороны стала рыхлой, без сильной центральной власти которая формально есть по факту нет. Попытки как то усилить эту власть при Андропове ничего не дали. Пьяниц и тунеядцев по кинотеатрам попугали, пару уголовных дел громких провели, а выхлоп никакой. Попутно кстати подготовили план будущих экономических реформ которые начались при Горбачеве. Уже согласившись с тем, что нужно что то делать для реального экономического развития, а не заявлений о нем. Опять вернулись к идее рынка, только более глубокого нежели в прошлых экспериментах.

14. Реформы Горбачева. Опять не сработало. Малокомпетентный волюнтарист на верху который сам не знает что и зачем делает, просто принимая реформы ради реформ, шатая систему ради шатания в надежде уже скорее на то, что а вдруг одна из них сработает и все как то само наладится и в экономике и в политике. Речь не только про Горбачева, но и его правительства в целом, он лишь олицетворение тогдашнего ЦК. Система, которая в отличии от времен Хрущева к середине 80х уже дышит на ладан, активно шатается экономическими и политическими реформами. Выхлопа от них нет кроме окончательной разбалансировки всего, от проснувшегося общества начавшего выдвигать политические лозунги до разваливающейся экономики и цепочек производств.

15. К концу 80х такое вот руководство из общесоюзного центра окончательно дискредитировало его. Старой партийной дисциплины как в 50е уже давно не было. Партийные кабанчики на местах, давно уже пустившие корни в своих республиках и сросшиеся с местным руководством гос предприятий, прикрываясь лозунгами о демократии, реформах и национальной независимости стали брать власть, так как союзный центр все равно не знал что с этой властью делать и куда страну вести, а когда пытался то получалось только хуже. Ну а получилось что получилось.

16. Ну и кроме этого через все эти пункты, через весь период существования СССР красной линией идет технологическая зависимость СССР от промышленно развитых стран Западной Европы и США. Постоянная нехватка инвалюты в торговле с развитыми странами для импорта современного промышленного оборудования. Постоянно идущая урбанизация, приводящая к формированию городской прослойки населения у которой совсем другие запросы на потребление нежели у крестьянина в 1930 году. Так же стремительно идущая и ускоряющаяся научно-техническая революция, которая ведет к усложнению экономики, появлению новых отраслей которые нужно своевременно формировать и выстраивать в системе где за всех должно подумать верховное начальство чтобы что то начало производиться.

17. Нахуй я вообще все это написал. Всем похуй, а удалять уже жалко.

>>19122
>>19121

Ну мне не похуй анон, но я вот несколько не согласен:

ИМХО, ты опустил:

>1. Убыточность и полный провал интеграции в СЭВ

Здесь, такое дело. Сталин по сути не подумал или не знал, но после Второй Мировой были все возможности просто заломать руки и создать нормальную интеграцию плановых экономик всех стран СЭВ (ГДР, Польша, Венгрия, Румыния), но Сталин видно не понимал, что национальное государство по типу СССР (а все страны Соцблока это были мини-СССРы) при дальнейшем развитии будет сопротивляться любой интеграции так как местная элита уже не даст (сразу после 2 Мировой элиты местной ещё нет).

Я не буду углубляться в этот вопрос, но я читал много литературы на эту проблему, в том числе RAND отчёты и анализы многих теоретиков как максистов так и просто классических экономистов 60-х, 70-х, 80-х, 90-х, но в общем и целом единственная возможность логично использовать все ресурсы соц блока это была только интеграция всего в единый Госплан 2.0. Другого просто не дано. Получилось что каждая страна строила автаркию "Социализм в одной стране" по шаблону СССР и это было просто ужасно неэффективно и плохо по всем параметрам.

Так же в реальности создали полный бред с бартером и переводным рублем что наоборот побуждало ничего не покупать или продавать внутри блока. По итогу ты за СССР или против, но СЭВ не дал даже 1/10 эффекта от плана Маршалла или от прото-Евросоюза. К тому же разрешили всем странам СЭВ торговать самим с Западными странами, когда в реальности нужно было создать единый орган в СЭВ который бы закупал и продавал то, что нужно каждой стране.

По итогу каждую из стран Варшавского Договора (за исключением Чехословакии и в меньшей степени ГДР) развели как детей на ресурсы, кредиты, и прочее.

Туда же шла бы и интеграция армий в единую структуру по типу НАТО. Такая реформа была жизненно необходима системе если она хотела существовать долгосрочно. Этого не произошло, опять же так как уже сразу после смерти Сталина или даже в конце 40-х уже не получилось бы заломать руки и провести реформы.

К тому же по итогу из-за полного провала этого всего дела в 50-х и 60-х, вышли к началу 70-х, что просто за счёт нефти, газа, и других ресурсов (которые они просто перепродавали) получали какую-то прибыль.

К началу 70-х уже стало ясно, что соц блок уже не подконтролен (Опять же просчёт Сталина так как он создавал всю систему ручную как ты сказал и выше - выходки Чаушеску лучший пример, я бы даже сказал, что то что он делал иначе как саботажем не назвать), но бросить соц блок нельзя. Интегрироваться они не хотят, а деньги хотят и периодически угрожают Брежневу, что он один раз даже в порыве ярости бил по столу (Польша, Венгрия). На одну Кубу выходило субсидий до 5 миллиардов долларов в год, если по всему соц блоку посчитать, то по итогу это была просто огромная дыра денег которая была словно чёрная дыра.

К слову Кастро часто кидал СССР с сахаром и продавал его налево, придумывая отмазки. Нарушался план и прочее. Также по итогу развели СССР в Египте и в нескольких других странах. СССР ничем ответить на то что его кидали как лоха не мог (по сути против всего Запада + колонии + неоколонии+Китай, шансов не было), к тому же все эти государства на самом деле не планировали переход к социализму и только использовали СССР чтобы выторговать себе условия получше у США. Даже мелкая Гвинея пытались развести СССР на деньги и хотела просроченными овощами что-то оплатить.

Так что ещё можно добавить, что реальных союзников у СССР просто не было (только Варшавский договор, но это скорее прямые протектораты). Даже Вьетнам это был де-факто противник СССР.

Так что соцблок в 80-х уже просто крутили деньги и на долги покупали импортные товары населению и откупались какой было нефтью и газом что слал СССР. Из экономики соцблока собрали полную неурядицу, к концу 70-х, там уже спасать было что-то невозможно, только субсидии СССР и дальше там уже кредиты.

>2. Госплан 2.0 угрожал всем теневикам (и номенклатуре)

Ну тут понятно, нормальный план можно было только к концу 70-х выстроить с компьютерами и всей красотой по всему соцблоку. Можно было бы даже отменить деньги. Проблема только то что у нас уже как 20 лет нет Сталина и теневая экономика уже разьела всё что могла, кроме нового 37 года не было варианта как провести реформу Госплана.

К тому же у нас с 65 года реформа Либермана которая опять же двигала всё в сторону реставрации капитализма. Даже допустим у нас такая реформа будет в 75 году - уже 10 лет реформа Либермана работает. Это всё - от этого влияния уже только, как я и сказал выше, только новый 37 год.

А никому не дадут сильную власть так как все в ужасе и бояться за своё красивое место, к тому же самые умные понимают куда это заведёт и что их привилегии отберут.

>3. К 70-м уже развился до предела индивидуализм и мещанство

Тут я бы даже сказал мещанство уже развивалось уже тогда когда Сталин уничтожил всех так называемых "троцкистов" и создал оплату "ПО ТРУДУ" без партмаксимума в ранних 30-х, которая подразумевала, что была квази-кастовая система и пирамида оплаты. Очевидно, что это был нестабильный феномен который работал только когда был некий грузин который над всеми висел словно Дамоклов меч.

Полная атомизация семей, буржуазная семья осталась и по итогу каждый сидел в своей квартире и на других им было всё равно. Все только за своих детей и думали. Опять же, именно сталинцы больше всего поддерживали уничтожение любых эгалитарных идей как например дома-коммуны и прочее. К тому же во время НЭПа много кто себе пускал пулю в лоб так как шла реставрация капитализма по их мнению.

Тут также такое дело, что не поддержи Сталин создание этой лжи про "каждому - ПО ТРУДУ!" и высмеивании всех эгалитарных партийцев, его бы уже тогда бы убили. Не знаю даже, скорее историческая ловушка которая дала создать индустриальную базу, но дальше она не позволяла идти так как новая система номенклатуре не нужна.

>4. Реальный ВВП был намного ниже, к 1990 году он был +- равен ВВП Великобритании.

Ну тут просто скажу, чекай "Red Globalization" там цифры есть. ВВП СССР на самом деле был очень слабый и даже был ниже ФРГ.

>5. Инновации в плановой экономике

Тут опять же, всё вяжется в систему иерархии власти и оплаты труда - там 3-4 слоя причин. Просто скажу, что даже при системе более эгалитарной оплаты инновации в плановой экономике ОЧЕНЬ сложно правильно поставить на конвеер так чтобы их использовали так же часто как и в капитализме. Это АРХИ-СЛОЖНО, так как там в бой идут сразу же кучи интересов всех и вся. Подобную систему должен был бы кто-то по уму по типу Канторовича придумать, иначе вышла по итогу полная каша которую никто не планировал и не знал что вообще делать.

Реформу же инноваций так же вводить можно было бы только во время нового 37 года, так как реально работающие инновации бюрократии также не были бы нужны.

>6. Проблема оплаты труда и реформы плановой экономики

Ну тут просто скажу, что у Госплана было много потенциальных очень хороших реформ которые могли бы реально дать жизнь всему соцблоку (отказ от денег, альтернативные сметные единицы, безнал, компьютеризаци, интеграция, и т.д.), но опять же когда до этого дошли и появились технологии уже было поздно. Всё везде уже было схвачено людьми которые были заинтересованы в том, чтобы любые реформы не прошли. Я бы даже сказал, что даже Сталин после 45 года не смог провести нужные реформы не введя новый "кровавый террор".

>Итого:

неразрешимые противоречия и проблемы со всех сторон. Я даже про Горбачёва ничего не говорю, так как там уже реанимировать было нечего - кажется уже 73 или 74 процента высших чинов по опросам были за капитализм (цифру помню). Пусть они и грабили страну и жрали за 20 рыл, но всё таки у них был предел из-за самой идеи коммунизма, социализма, и им всё это не нравилось. К тому же я даже не думаю, что кто-то там вообще как то теоретически пытался понять, что вообще делаем ребята и почему мы это делаем - в пример тот же Микоян который только к концу 60-х начал у себя что-то понимать в понимании мира, что он неправильно что-то делает. Суслов - который любого кто за один стол с работягами садился - принижал и выдавливал, это уже даже не смешно что такой клоун что-то мог осмыслить, даже не жалко что его убили свои же. Менять что-то было уже поздно, уже прогресс потерян на 30+ лет.

Первый антисоветчик из советского детства.
Из воспоминаний доктора исторических наук В. Г. Хандорина.

Первым "антисоветчиком" из сверстников, с кем мне довелось столкнуться, был мой одноклассник, простой деревенский парень (к нам в школу возили ребят из соседней деревни, где не было своей школы). Как-то в 7-м классе (по-нынешнему 8-м) мы на перемене разговорились, кто был самый великий правитель в истории России - "после Ленина, конечно". И вдруг Андрон брякнул:
"Да какой нах... Ленин?! Пётр Первый! А этот лысый урод, б..., только царю в карман пИсал, революцию какую-то придумал, а потом всех мужиков в колхозы загнали".

От такой неожиданности мы даже притихли. Потом, расходясь, посмеивались, кто-то снисходительно сказал: "Ну Андрон деревня, что с него возьмёшь?". А "деревня"-то в корень зрил. Хотя парень был и вправду малограмотный, после 8-го класса ушёл в ПТУ. Позже я узнал, что его дед служил у Колчака и потом всю жизнь ждал, когда же эта власть, "которая хозяйственному человеку руки вяжет", "закончится".

По-настоящему же первым зародил во мне сомнения в правильности того, что говорят в школе, мой собственный дед, чей отец был расстрелян, оба старших брата служили у Колчака и погибли в гражданскую (ранее я писал об их судьбе), а младший брат отбывал срок в Норильске. Меня, мальчишку, дед не особенно стеснялся и периодически ворчал на власть, особенно запомнились два его высказывания:
"Хоть Ленин и говорил, что коммунисты должны научиться торговать, а ни черта они за столько лет не научились. Без частной инициативы нормальной торговли никогда не будет". И: "Вот сидит там у власти старичьё, пока не помрут. А всё почему? Конкуренции нет! Организовали бы две партии, как в Англии, да пусть бы хоть обе за социализм боролись, но всё ж хоть какая-то конкуренция была бы".

А как-то раз, гуляя с ним, мы увидели плакат "Десятая пятилетка - пятилетка эффективности и качества!".
Ну да, - хмыкнул дед, - а девять пятилеток говняли как попало.

Да ещё бабушка по маме, выросшая в деревне, рассказывала, что до коллективизации "все справные мужики хозяйства имели. А бедняки это были самые лодыри и пьяницы. Их потом и председателями колхозов поставили".

А позже я понял, почему в школьной программе по литературе вместо "Тихого Дона" была "Поднятая целина" (казалось бы, вещи несравнимые по художественной силе). Как раз когда мы учились в 10-м (выпускном тогда) классе, по телевизору демонстрировали "Тихий Дон" (ещё тот, настоящий, герасимовский). После просмотра 3-й серии мой школьный друг заявил: "Всё-таки козлы были эти красные!". Позже (уже прочитав "Тихий Дон") я вообще удивлялся, как его в сталинские времена не запретили.

(24.01.2024)

>>29541
В эти предвоенные годы одно стало для меня абсолютно ясно. Я понял, что, хотя Америка далека от совершенства, Советский Союз — это не земля обетованная. В так называемом раю для угнетенных царила страшная тирания, не имеющая ничего общего с идеалистической картиной, которую демонстрировали внешнему миру.

Я знал многих идеалистов, приехавших в Россию из разных стран. Исполненные лучших намерений, они искренне верили, что им предстоит участвовать в созидании земного рая, обещанного Марксом и Лениным. Такими идеалистами были, например, доктор Розенблиц и его жена. Они оставили в Калифорнии все, что приобрели благодаря успешной стоматологической практике доктора Розенблица, — красивый дом, две машины, элегантную одежду. Родственники и друзья пытались отговорить их от поездки в Россию, но они стояли на своем. Я познакомился с Розенблицами вскоре после их приезда в Советский Союз: они были полны энтузиазма и готовы к любым приключениям. Доктор Розенблиц привез с собой в дар Советскому Союзу новейшее медицинское оборудование. Его установили в одной из московских поликлиник, и американский врач обучал там секретам своей профессии русских студентов-стоматологов.

Меньше чем через год Розенблицев арестовали и отправили в разные лагеря на Крайнем Севере, где температура нередко опускается до пятидесяти градусов ниже нуля. Оттуда они не вернулись.

Большую пользу принесли нашему заводу шестеро русских американцев, в 1931 году вернувшихся на родину, чтобы строить идеальное социалистическое государство. Простые рабочие, они на собственные сбережения закупили в Америке современные электроплиты, сами установили их в нашей заводской столовой на тысячу мест и научили русских ими пользоваться. Со дня открытия завода в марте 1932 года большинство рабочих обедали именно в этой столовой и были ею очень довольны.

Как-то в 1937 году пятеро из шести русских американцев не явились на работу: ночью их арестовали. Шестой вскоре покончил жизнь самоубийством.

Трагический конец ждал на родине еще одну группу русских американцев. Эти энтузиасты, которые привезли в Россию оборудование для современной прачечной и помогли установить его на нашем заводе, сгинули во время чисток 1936-38 годов. Насколько я знаю, никто их больше не видел.

>>29545
Глава 12
Пакт Гитлера — Сталина

Вскоре после падения Ежова, летом 1939 года, Кремль объявил о подписании пакта с нацистской Германией. В моем цеху эта новость потрясла и озадачила всех. Рабочие не просто растерялись от неожиданности, они были оскорблены в лучших чувствах. Подумать только, их родина, которая выступала за равенство, братство и мир во всем мире, в одночасье заключила союз с Адольфом Гитлером. Для русских это было столь же невероятно, как для американцев — известие о союзе Ку-клукс-клана с Национальной ассоциацией содействия прогрессу цветного населения. Рабочие нахмурились и помрачнели.

С тех пор как Гитлер пришел к власти в Германии, официальная советская линия сводилась к тому, что нацизм — враг всех миролюбивых народов планеты, и если он начнет распространяться, необходимо дать ему отпор. Все от мала до велика знали, что тысячи солдат и выдающиеся генералы Красной армии отправились в охваченную гражданской войной Испанию, чтобы вместе с республиканцами сражаться против угрозы фашизма.

Я не встречал ни одного русского, который бы не питал ненависти к нацистам. Непрестанная пропаганда представляла нацизм величайшим злом на земле. Люди, потерявшие близких в Испании, делились друг с другом своим горем и проклинали нацистов, которые убивают и калечат их мужей и сыновей.

Хотя союз России с Германией был мне так же отвратителен, как и большинству советских граждан, я предпочитал держать свое мнение при себе. Я знал: что бы ни побудило Сталина сделать этот шаг, он наверняка его тщательно продумал. Целый день после объявления о подписании пакта заводские коммунисты хранили угрюмое молчание. Незадолго до конца смены их созвали на партсобрание. То, что они там услышали, удивительным образом изменило их настроение, и утром они явились на завод бодрые и даже веселые. Газеты напечатали передовые статьи с призывами к гражданам не предаваться унынию и верить в мудрость советского строя. Не вдаваясь в объяснения, их авторы уверяли, что соглашение с Германией заключено в интересах народа.

На самом деле одним из непосредственных результатов пакта для среднего русского стало ухудшение снабжения, поскольку мясо, сахар, яйца, масло и муку теперь вывозили в Германию. С этим было трудно смириться, тем более что эти продукты совсем недавно — после отмены существовавшей многие годы карточной системы — появились на прилавках магазинов. Я слышал, как даже коммунисты ворчали по поводу отправки продовольствия в Германию. Мы так и не узнали, получила ли Россия от соглашения с Германией хотя бы что-нибудь, кроме отсрочки войны на два года.

Разумеется, твердолобые партийцы безоговорочно одобрили подписание пакта. Те, у кого были сомнения по этому поводу, не осмеливались их открыто высказывать. Однако в узком кругу некоторые из них все-таки выдавали себя: предварительно пропев хвалу кремлевским вождям, они с невинным видом роняли: «Не ослабило бы подписание соглашения с фашистской страной идеологического фундамента нашей родины». Потом, правда, произносилось что-нибудь вроде: «Впрочем, товарищу Сталину и членам Политбюро, конечно же, виднее».

После подписания договора советская пропаганда сменила лозунги и переставила акценты. С 1930 года, когда я приехал в Советский Союз, газеты и радио трубили о том, что коммунизм должен распространиться на весь земной шар, и долг каждого советского гражданина — служить этой цели. Под названием всех газет и журналов красовался призыв: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!».

Теперь же на передний план выступил патриотизм. Во всех цехах были развешаны гигантские лозунги, призывающие любить родину. Плакаты с такими же призывами украшали вокзалы. Даже цветы вдоль железной дороги были высажены таким образом, что они составляли не яркие узоры, а лозунги. Русских заклинали: «Любите свою великую родину!» Дух интернационализма ушел в прошлое. Разумеется, меня никто не мог принять за русского, и это не замедлило сказаться. Знакомые, которые раньше относились ко мне по-дружески, теперь чурались меня. На улице прохожие перестали меня приветствовать, а нередко выказывали презрение.

>>29548
В Москве на улицах стали попадаться немецкие военные. В основном они вели себя вполне дружелюбно. Среди русских желания брататься с немцами я практически не заметил (правда, Красная армия переняла у нацистов строевой шаг). И дело было не только в том, что их любимыми продуктами теперь снабжали бывших врагов. Пропаганда разжигала патриотический пыл, отчего все иностранцы вызывали недоверие.

В России не сообщали, на каких именно условиях заключен пакт с Германией. Однако скоро действия Красной армии кое-что прояснили. В 1939–1940 годах советские войска захватили Эстонию, Латвию, Литву, часть Польши, а также Бессарабию и Черновцы в Румынии. Германия не возражала. Один из двух могучих гигантов пожирал беззащитные страны, зная, что другой делает то же самое.

Русских переполняло чувство гордости. Помню, я пошел на вечерний сеанс в кино. Показывали кинохронику. Когда на экране красноармейцы-пехотинцы и бронемашины проходили по Бессарабии, зал встал: все принялись аплодировать, громко выражать свое одобрение, кричать «ура» и угрожающе потрясать в воздухе кулаками. Они откровенно гордились тем, как их родина опустошает беззащитную страну. Меня это поразило.

«Так вот, оказывается, как коммунисты собираются устанавливать мир и социальную справедливость во всем мире», — подумал я. Не меньше удивила меня реакция русских на прозвучавшее по советскому радио 10 декабря 1939 года сообщение о том, что Финляндия спровоцировала миролюбивую Россию на войну. Все были возмущены поведением Финляндии — игнорируя очевидный факт, что эта страна гораздо меньше и слабее Советского Союза. Никому и в голову не пришло, что агрессоры — не финны, а Советы.

Когда на следующий день после сообщения о начале войны я пришел на завод, то понял, что решение оккупировать Финляндию, скорее всего, было непродуманным. Десятки рабочих должны были незамедлительно явиться на призывной пункт своего района — им даже не дали времени зайти домой и попрощаться с родными. Столь спешный призыв стал возможен потому, что в Советском Союзе все мужчины до шестидесяти лет считаются резервистами.

С призывного пункта резервистов на грузовиках перевезли в лагеря, где формировались военные подразделения. Они получили там военную форму и прошли ускоренный двухдневный курс военной подготовки, после чего их отправили на фронт. Несколько месяцев спустя мой знакомый Михаил вернулся из Финляндии и рассказал, что ему довелось пережить. По его словам, вначале новобранцам обещали, что они очень скоро возвратятся домой. Однако суровая финская зима не была союзником Советов в этой войне. Резервисты, которых забрали на призывной пункт прямо с работы, отправились на фронт в тонких носках. Тысячи из них отморозили ноги, причем настолько серьезно, что их пришлось ампутировать. Михаила спасло то, что он догадался обернуть ноги газетой, а также «утеплить» газетами сапоги, отправляясь в разведку — командир приказал ему захватить в плен финского «языка», чтобы выведать у него секреты вражеской неуловимости.

Однажды, в сентябре 1943 года, в наш цех прибежал рабочий с известием, что в заводской магазин завезли коробки с американскими продуктами — сгущенным молоком, колбасой, топленым жиром и «яйцами Рузвельта». Мы все бросились в магазин, который находился через дорогу от заводского корпуса. Там уже толпились рабочие: каждый старался занять позицию поближе ко входу. Из магазина вы шла продавщица и объявила, что продукты действительно завезли, но продавать их начнут не раньше окончания первой рабочей смены. Огорченные, мы вернулись в цех. Весь остаток смены мы то и дело поглядывали на часы. Думаю, не было человека, который не хотел бы узнать, что же такое «яйца Рузвельта».

После работы я вместе с другими рабочими цеха поспешил в магазин. Возле него собралась большая толпа; три милиционера призваны были обеспечивать порядок, однако им ничего не пришлось делать — все и без них проходило на редкость организованно. Нужно было дождаться своей очереди, войти внутрь, показать одному из милиционеров заводской пропуск, заплатить в кассе 8 рублей 50 копеек, потом подойти к прилавку и получить пакет с продуктами. В магазине я слышал, как рабочие спрашивали у продавщицы, что же такое «яйца Рузвельта». Она всем отвечала одно и то же: «Товарищ, в каждом пакете лежит инструкция, в которой объясняется, что и как готовить. Придете домой и разберетесь».

Дома я первым делом открыл пакет. В нем оказалось сгущенное молоко, немного яичного порошка и пять длинных тонких колбасок. Инструкция была написана по-русски. Яичница, приготовленная из порошка, почти ничем не отличалась от обычной. На следующий день те счастливчики, которым достался пакет с продуктами, обсуждали «яйца Рузвельта». Одни хвалили яичный порошок, другие не находили в нем ничего особенного, но все его попробовали. Порошок назвали «яйцами Рузвельта», вероятно, потому, что советские люди испытывали теплые чувства к американскому президенту и считали, что он лично позаботился об их благополучии.

Американцы посылали в Советский Союз не только продукты. Ходили слухи, что на завод регулярно поступает американская одежда (особенно женская и верхняя) и обувь. Ни на одном рабочем американской одежды я не видел, зато начальник цеха или кто-нибудь еще из советской элиты частенько форсил в американском пальто или ботинках без скрипа.

>>35674
Если мирняк в тылу, а не на линии соприкосновения, откуда тогда в принципе миллионы смертей могу взяться? Ну если ты не еврей конечно.

>Ну и неплохо бы хоть какие-то пруфы

Так это и так все знают. Ну вот например у земскова есть статьи по потерям, где он обоссывает совецкие методы подсчёта общих демографических потерь. Он по моему 16 млн насчитал из которых 3-4 млн мирняк

Конкретно по военным потерями, вот хуисасаев даже не доверяет кривошеевским фейкам

https://lenta.ru/articles/2017/06/22/casualties/

>Потери вооруженных сил убитыми, пропавшими без вести и пленными в 1941-1945 годах достигли 13 миллионов 698,2 тысячи человек. Эти 13,7 миллиона выражают величину безвозвратных военно-оперативных потерь Вооруженных сил СССР. Чтобы получить демографические потери — то есть тех, кто не вернулся с войны, — нужно из нее вычесть 939,7 тысячи призванных на освобожденной территории, а также освобожденных после войны из плена (1 миллион 836,6 тысячи). В итоге получаем 10 миллионов 921,9 тысячи, что на 2 миллиона 253,5 тысячи человек больше официально объявленных цифр (8 миллионов 668,4 тысячи).

>Именно 10,9 миллиона человек — наиболее обоснованная на данный момент величина безвозвратных демографических потерь Вооруженных сил СССР в 1941-1945 годах.

Самый толковый разбор военных потерь есть у Ивлева

https://www.soldat.ru/news/865.html

Там и много разных методик подсчёта, и разбор потерей в самом урожайном 41 году на примере одного конкретного фронта прибыло/убыло/пополнение личного состава итд итп. У него 14-15 миллионов военных демографических потерей вместе с ополченцами, партизанами и неучтенными

Итого, возвращаясь к тому что я говорил изначально, 11-12 млн демографических военных потерь это минималка, а 8.5 млн кривошеевские это пиздаболия. Вообще-то, он сам так прямо об этом и говорит "да, я пиздабол" потому что его цифры составлены исключительно по донесениям и он об этом постоянно напоминает. Имаджинируйте донесения в 41 году, когда за чуть больше полмесяца немцы дошли по трассе М1 от Бреста до Смоленска 609 км (по 30 км в день)