В жизни 24-летнего Максима (имя изменено) из Волгограда все шло по плану. Он закончил университет — у парня степень бакалавра по международным отношениям, отслужил в армии, нашел хорошую работу в торговой компании. Утро 21 сентября он начал в спортзале. Между подходами они с тренером посмеялись: «Ну какая может быть мобилизация, что за ерунда?!», но через два часа стало не до шуток. По телевизору началось обращение Владимира Путина, в котором президент России объявил частичную мобилизацию. Услышав об этом, Максим пытался не паниковать, хотя понимал: привычный уклад, пошатнувшийся еще 24 февраля, теперь основательно рушится. Это были не все плохие новости, ожидавшие его в эти дни.

Когда услышал заявление Путина, у меня был шок. Я понимал, что подхожу по всем критериям, которые назвало Минобороны. Я молодой, лишь год назад вышел на дембель, категория годности «А1», специальность — водитель отделения АГС. Конечно, за год службы я ни разу так и не сел за руль своего грузовика, но стрелять научился. Через четыре месяца моей службы, когда в части появился новый командир и выяснилось, что у нас много патронов, мы стали посещать полигон два раза в неделю, там оттачивали навыки в точности, — описывает происходящее собеседник. — Еще с начала войны я понимал: мобилизация неизбежна. Я помню технику в части. Там были относительно свежие экземпляры и то, что осталось еще с Афганистана. Мне казалось, что наша армия в том виде, в котором она вступила в Украину, не может быть эффективной, но зато у нас есть люди: население России в три раза больше, чем в Украине.

Но я не понимаю, ради чего россияне должны идти сражаться? Мне объяснима мотивация украинцев: они защищают свою землю. Но за что воевать нам? За чьи-то дворцы? За то, что тебя могут убить или сделать инвалидом? За то, чтобы подписать себе приговор и остаться военным преступником? Для меня пойти в военкомат, это сказать, я поддерживаю политику Путина, поэтому, узнав про мобилизацию, моя первая мысль была — спрятаться.

Предположил: мобилизация, пусть и частичная, событие глобальное, и никто не будет тратить время, чтобы меня искать. Тем более есть хорошие примеры из «ДНР» и «ЛНР», где люди умудряются скрываться от призыва уже восемь месяцев. У меня своя квартира, где я и прописан. Сейчас я ее сдаю и живу у родителей. С девушкой-арендатором мы договорились, если к ней постучат с повесткой, она не знает, как со мной связаться. Оставаться в доме родителей мне тоже показалось небезопасно, поэтому я решил спрятаться в нашей второй квартире. Она особо нигде не засвечена.

Попросил маму и папу, чтобы они приезжали ко мне раз в неделю, привозили продукты и выносили мусор, достал симку, выключил айфон — и поехал. В квартире закрыл жалюзи, шторы и тихо сидел. Вечером свет не включал, максимум подсвечивал телефоном. Работаю я удаленно. Наш главный офис в Москве, поэтому специально брать отпуск или выходные не пришлось.

Параллельно с делами стал разрабатывать план, как быть дальше. Мысли были разные, остановился на переезде в другую страну. Выбрал Казахстан. Он граничит с Волгоградской областью. Решил, это самый быстрый и безопасный вариант. План был такой: стартуем с отцом (он не подлежит мобилизации) на своей машине. Доезжаем до ближайшего крупного казахского города, затем папа возвращается домой, а я пробую обустраиваться. Вместе с нами ехать собирались еще несколько моих друзей, которые тоже убегали от возможной частичной мобилизации.

— Были ли в эти дни те, кто говорил вам, что вы трус, потому что уезжаете?

— Нет, но у людей есть право так говорить. Как и у меня тогда у них спросить: «А почему вы не на фронте? А все ли ваши близкие призывного возраста на войне?»
Изначально выезд запланировали на пятницу, 23 сентября, но у приятелей ситуация поменялась. Они сказали, что выдвинутся на пару дней позже. Параллельно Максиму позвонили с работы. Сказали, что договорятся с IT-департаментом, и для него и еще нескольких ребят сделают бронь.

— По факту, я бы продолжал работать в своем операционном отделе, но по документам проходил бы как айтишник, — описывает происходящее собеседник. — Если честно, после такой новости я уже хотел остаться, но потом подумал, что это не тот случай, когда головокружение от успехов, если так можно сказать, должно мешать чистоте мышления. Сейчас понимаю, что это были правильные мысли. Мне обещали, что сделают бронь в течение нескольких дней, но прошло две недели и пока тишина.

Выехали мы в воскресенье, 25 сентября, в составе двух машин. В отличие от меня у приятелей были официальные документы о том, что они направляются в командировку в Казахстан. Когда прибыли на КПП «Вишневка», перед нами стояло примерно три километра машин.

В очереди мы провели практически четверо суток. Первое время оказалось очень напряженным. Люди нервничали, возникали конфликты с местными. Пару раз к нам выходили какие-то женщины из поселка Вишневка. Посылали нас нецензурными словами, говорили, какие мы трусы. В один из дней рядом с пробкой появились нетрезвые местные, провоцировали на конфликт. Если честно, то к их реакции я отнесся с пониманием. Говорили, в их поселке тоже кого-то мобилизовали. Выходит, их знакомых или близких забрали на фронт, а тут они видят очередь из мужчин призывного возраста, которые хотят покинуть страну. Как им реагировать?

Масла в огонь подливали и те, кто пробовал влезть в очередь. Движение из-за этого замедлялось. Чуть позже, когда колонна машин сгруппировалась, у нас появился свой чат и некоторые правила поведения. После этого к тем, кто пытался хитрить, тут же подходила толпа из мужиков двадцати, чтобы разобраться.

Параллельно с резервистами в очереди оказывались и те, кто хотел заработать на ситуации. Они занимали места и в какой-то момент писали, допустим: «Нахожусь в тридцати машинах от КПП, продам свое место за 35 тысяч рублей (около 1470 белорусских рублей.)». Точных цен я не помню, но была ситуация с девушкой, которая возмущалась большой пробкой, а позже предложила заплатить 80 тысяч рублей (примерно 3300 белорусских рублей.) за «окно» в первой сотне машин. Все эти рыночные отношения привели к тому, что мы в чате договорились на запрет коммерческой деятельности в рамках колонны. С этого момента продавать места было нельзя.

Продавали ли места в самих машинах? Не помню, но были ситуации, когда те, кто шел пешком, набирали в чат: «У нас есть еда, вода, канистра бензина и около 10 тысяч рублей. К кому можно подсесть?» Вообще, в первые дни была очень плохая погода, и людей в машины брали бесплатно. Даже в чатах появлялись сообщения, мол, если к вам в салон просятся, не отказывайте, мы все в одном положении. Правда, в какой-то момент, когда выяснилось, что из-за подсаживаний время проверки автомобиля замедляется, договорились: не нужно всех брать. Да и погода исправилась, стало тепло, и люди могли перейти КПП пешком.

Случалось, в пробке у людей ломались машины, и некоторые тогда бросали свои автомобили. Читал про несколько таких случаев, но лично видел один. Человек попросил кого-то толкнуть машину, отогран ее обочину, закрыл, взяв вещи, и пошел до границы пешком. Мне кажется, это было самое настоящее отчаяние, которое показывало, как люди хватаются за любой шанс покинуть страну.

Все эти четыре дня Максим с отцом и друзьями мало спали, пили и ели тоже немного. Люди в пробке делились едой, водой, бензином. В какой-то момент кто-то из местных додумался и стал приносить и продавать воду и выпечку.
— Постоянно появлялась информация, что границы вот-вот закроют, что завтра на КПП приедут сотрудники военкомата и будут вручать повестки, — вспоминает молодой человек. — Это усиливало панику, но потом в чате стали писать: «Не обращайте внимания, едем, значит едем. Если что-то на самом деле произойдет, мы об этом узнаем, а пока все слухи».

Мне кажется, наш чат — это был пример настоящего гражданского общества, где собрались адекватные люди. На второй день среди участников организовалась группа активистов, куда вошел и я. Это было человек десять пассажиров и водителей, которые шли по ночам от КПП в хвост пробки, стучали в каждую машину и светили фонариком. Так мы будили уснувших водителей. Практика показывала, так очередь двигается быстрее. За вторую ночь мы продвинулись на 650 метров. Это было достижение.

>>5216
Один из ярких представителей «украинского мессианства» — соучредитель Украинского института будущего (UIF) Юрий Романенко (https://www.facebook.com/yuriy.romanenko ), который сегодня выкатил в адрес беларусов целый ряд заявлений в лучших традициях Кремля (https://t.me/kharytonau/7620 ), но вместо «русского мира» Романенко использовал в качестве инструмента аргументации глобус Украины.

Украинский медийщик (который плотно сотрудничает с обслуживающим украинцев беларусским аналитиком Игорем Тышкевичем) сегодня заявил беларусы «ничего не добились», поэтому не имеют права критиковать украинцев или указывать на их некорректное поведение.

Надо полагать, что с точки зрения Романенко «всего добились» только те самые справжні європейці, которые из года в год продавали на выборах голоса за гречку, не стеснялись брать деньги за свои услуги у Медведчука, обслуживали пиар Януковича, исправно голосовали за пророссийские партии, превратили коррупцию в национальную скрепу, и ещё год назад не только считали Лукашенко лучшим зарубежным лидером, но и всеми силами украинской власти помогали единственному союзнику Путина обходить санкции.

Романенко также озвучил мысль, что следующим лидером Беларуси должен стать не избранный беларусские народом президент или премьер-министр, а беларусский военный, которого украинцы «приведут к власти», чтобы создать «лояльную Беларусь» в составе «союза Украины и Беларуси» и «союзного блока, куда войдёт ещё Польша и ряд других стран». У меня на этот счёт только один вопрос — в курсе ли эти страны и санитары о гениальных планах Романенко по превращению Украины в новую глобальную империю.

Просто напомню, что Украина в последние полгода поддерживает собственную финансовую систему на плаву за счёт огромных вливаний внешних денег, снабжение армии — исключительно за счёт внешних поставок, и даже до войны была далеко не самой влиятельной страной мира.

Даже если война закончится сегодня, Украину при самом оптимистичном развитии событий ожидают десятилетия послевоенного восстановления гражданской инфраструктуры и гуманитарного разминирования, а не глобальная гегемония.

Одна нация «сверхчеловеков» уже отгребает от всего мира, но украинские популисты зачем-то очень стараются, чтобы в будущем занять место России и превратить Украину в нового «ïбанутого сосіда» для всех стран Восточной Европы. Не надо так.

Украина сейчас не спасает весь мир, как об этом любят говорить популисты. Весь мир спасает Украину. Подобной привилегии в годы «холодной войны» были лишены многие народы Европы. Украинцам стоит помнить об этом каждую минуту — особенно в те моменты, когда местные эксперты озвучивают планы построения украинской «сверхдержавы», которая налево и направо будет устанавливать «лояльные» Украине правительства в соседних государствах.

Народу Украины — скорейшей победы и мудрости не допустить популистов во власть. После окончания войны «эксперты» вроде сверхдержавника Романенко принесут этой изувеченной стране горя больше, чем «русский мир». Впрочем, есть у этих двоих что-то общее (https://t.me/kharytonau/7617 ).